Оттанцовываю на десяток метров и беру передышку. В перерыве боя сукэн вливается в мои раны, запечатывая плоть. Кровотечение останавливается, а шрамы исчезают. Но, как и все порожденное тэнки, исцеление лишь наполовину правдиво. Раны остаются, но спрятаны просочившейся в них магией. Когда тэнки спадет, вернется какая-то часть их существования. Я слишком хорошо знаю, что если мои раны будут достаточно серьезны, я умру.
Опять же, этот риск был с того момента, когда я вынудил свое неготовое тело войти в это состояние.
Гёндуль лениво идет за мной. Когда она приближается, ее рука дважды ударяет, и ко мне прыгает трещащий электричеством энергетический заряд. Сукэн вновь спасает меня, заставив мое тело качнуться в сторону так, чтобы молния пролетела впритирку. Второй атаки я избегаю самостоятельно. Я ныряю под прицел Гёндуль, а не под ее молнию, и в итоге заряд врезается в стену далеко справа от меня.
После этого мы возвращаемся к ближнему бою. Гёндуль начинает со все того же медленного выпада, атаки, в которую не вложено ни силы, ни скорости. Шагаю ближе, моя левая рука смазывается, стремясь наперехват. В помощь своему блоку использую хайгэки. Сосредотачиваю в одной точке всю свою энергию, напрочь отвергая закон копья. Магия оружия колеблется. Моя ладонь встречается со сталью, и я отбиваю лезвие в сторону.
Неожиданное парирование раскрывает Гёндуль, и, в момент ее нерешительности, я ныряю вперед. Когда мы оказываемся лицом к лицу, я налетаю. Правый кулак размывается, так быстро стуча валькирию по носу со скоростью пулемета, что это кажется одним ударом. Усиленный ikisasu amaguriken отбрасывает голову Гёндуль. Она отступает на полшага. Следую за ней, левой рукой подготавливая второй удар. У меня не появляется шанса его нанести. Меня ошеломляет баклер валькирии.
Круглый щит с силой тарана врезается сбоку в мою голову. Стоящая за ударом скорость и сила разворачивают меня. На пару метров взлетаю в воздух, прежде чем обрушиться на деревянную скамью. Подпрыгиваю и приземляюсь на ноги. Шатаюсь на ногах, стараясь вернуть свои дрожащие чувства под контроль.
Гёндуль не спешит за мной. Валькирия слишком занята, вытирая льющуюся из носа кровь.
Вытряхнув из головы последние клочья тумана, одаряю Гёндуль быстрой ухмылкой. Гёндуль отвечает резким кивком и стуком копья о свой нагрудник.
Затем она бьет.
Демонстративно-ленивая скорость Гёндуль отброшена в сторону. Валькирия в мгновение ока пересекает дистанцию между нами. Делает выпад. На этот не требуется и половины удара сердца. Гёндуль целиком сосредотачивается на копье, со скоростью молнии выбрасывая его вперед.
Отступаю. Всего один шаг, но он забирает у меня кратчайшую долю секунды. Поднимаю руку и с быстротой ветра отбиваю оружие в сторону. За этим следуют размытые удары, за секунду наносятся десятки атак, каждая из которых метит в жизненно важные точки. Головокружительная скорость ударов Гёндуль угрожать раздавить мою защиту. Вкладываю силы в amaguriken, используя прием, чтобы до максимума увеличить скорость своих рук. Все это время я непрерывно нейтрализую закон копья, чтобы меня не выпотрошило.
Отступаю почти бегом, а Гёндуль нескончаемой лавиной следует за мной. Сражаюсь, выискивая свой ритм. Множатся появляющиеся царапины и порезы. Каждая микросекунда на счету. Слишком медленное касание, и лезвие копья Гёндуль прорезает плоть. Если я позволю моему хайгэки пошатнуться, оружие проскочит сквозь мою защиту и выпустит малиновый дождь.
Мою одежду начинает пропитывать кровь. Для усиления защиты отчаянно ищу сотрудничества магии сукэна. Наконец, нахожу требуемое сочетание и завоевываю себе передышку. Пока что я смогу выдержать нападение Гёндуль.
Но не долго. Я потратил две минуты, укрепляя свою защиту, и я уже чувствую, как мои руки тяжелеют. Я отбрасываю ки, как будто это вода, и напрягаю свои мышцы, пока они сгорают. Скоро мои движения замедлятся, и Гёндуль выпотрошит меня.
Невозможно победить защищаясь. Я должен напасть.
Так что это я и делаю.
Заострив свой хайгэки, уменьшаю защиту и шагаю вперед. Смена моего стиля создает отверстия, и Гёндуль мгновенно их находит. Ее копье наносит два удара, оставив глубокий порез и разорвав мышцу. С уже сосредоточенной силой остается мало энергии на исцеление ран, так что я стискиваю зубы и игнорирую боль.
Я бы с удовольствием заплатил вдвое больше, чтобы вернуть удар.
Еще один шаг, и я в пределах досягаемости. Близость подавляет работу копья валькирии, и я использую это в свою пользу. Впечатываю колено в ребра Гёндуль, одновременно с этим ударяя левым кулаком ей под подбородок. Гёндуль противодействует вращению, используя копье как посох. Прыгаю. Под моими ногами пролетает рукоять, пока я переворачиваюсь в воздухе и пинаю. Шпилька моего каблука звякает о шлем Гёндуль, но не приводит ни к какому иному эффекту.
Валькирия перехватывает копье и ударят меня. Собираю хайгэки в ноге и зацепляю оружие правой туфлей. Толкаю вниз, отбрасывая копье в сторону и с небольшим прыжком отскакивая обратно в воздух. Зависнув на мгновение, собираю свою ауру в одной точке. Рискованная игра, но обычные атаки не проникнут через сукэн Гёндуль.
— Tenshi osakebi, — кричу я, ударяя ладонями в лицо Гёндуль.
Вспыхивает свет, и одновременно с этим копье Гёндуль бьет точно в цель. Широкое лезвие ударяет по моему животу, оставив глубокий разрез, прежде чем погрузиться в правую грудь. Отдача моей атаки отбрасывает нас друг от друга. Копье накреняется. Рану разрывает еще сильнее.
Бесконтрольной кучей разбиваю несколько скамей. Врезаюсь в землю и качусь. Из легких вырываются короткие, задыхающиеся выдохи, и все перекрывает боль. Мое платье пропитано кровью. Моя рука на ране, зажимает ее. Не помню, чтобы я поднял ее туда. Пошатываясь, механически поднимаюсь на ноги.
Разум напрягается и восстанавливает свою функцию. Призываю весь свой ки и превращаю его в сукэн. Зловещий лед расходится по рваным ранам, и просачивающаяся через мои пальцы кровь замедляется. Онемение притупляет боль, и мои мысли проясняются. Этого недостаточно. Я держусь уже не за грудь, а за кусок мяса. Не могу исцелить столь большую рану, не так быстро и не с оставшейся энергией.
А на другой стороне комнаты поднимается на ноги Гёндуль.
Если она сейчас нападет на меня, все закончится. Кружится голова, вычерпываю глубины углей моей выносливости и стреляю еще одним tenshi osakebi.
Розовая пуля молнией пересекает собор, только чтобы встретиться со щитом Гёндуль. Атака рикошетит от стальной поверхности в ближайшую стену. По всему помещению разлетаются стебли и соки.
Гёндуль выдергивают ногу из клубка виноградной лозы и стряхивает со своей брони обломанные стебли. Пошатываясь, проходит несколько шагов вперед и прыгает. С большей дистанции невозможно было нанести удар. Она летит по предопределенной дуге, отводя копье, чтобы под конец нанести смертельный удар.
Слабо осознаю, что у меня больше нет сил уклоняться.
Ноги трясутся, а взор расплывается, меняю стойку, чтобы поглотить атаку. Для защиты выдвигаю вперед левую руку, тогда как правая держит вместе две половинки груди. Ки рассыпается. Тэнки сопротивляется попыткам перефокусировать дух. Его больше заботит абсолютное совершенство моей внешности, чем мое выживание. Заставляю его уступить.
Гёндуль приземляется.
В последний момент моя рука бросается и хватает древко копья. Смерть отброшена прочь, но нужно остановить еще саму валькирию. Гёндуль, в стальной броне и втрое массивнее меня, сбивает меня и раздавливает о землю.
За этим следует борьба. Гёндуль усаживается на меня и пытается вырвать копье из гранитного пола. Держу его и использую все свою силу, чтобы оно там и оставалось. Гёндуль добавляет вторую руку, а я отпускаю свою рану. Освободив правую руку, я бью валькирию в лицо столько раз, сколько физически возможно.
Гёндуль принимает мои удары всего лишь с ворчанием. Откидывается всем телом. Копье вырывается на свободу. Победив, она высоко поднимает оружие, одновременно с этим ударяя меня в лицо своим кулаком в перчатке. Мои мышцы дрожат от напряжения, готовясь ответить в момент удара Гёндуль.
— Достаточно! — командует Артемида.
Из каменного пола вырывается серебристая виноградная лоза. Она окружает мое тело и крепко прижимает меня к земле. Другая спиралью обвивает валькирию, удерживая ее на месте. На руке Гёндуль вздуваются мышцы. Усики тянутся и начинают лопаться. Затем из взгляда Гёндуль вдруг пропадает жестокость. Через несколько долгих секунд виноградная лоза отпускает валькирию.
Гёндуль встает и вновь поворачивается к своей королеве.
— Ваше величество, — произносит Гёндуль.
Беспомощно вырываюсь из усиков, что удерживают меня на месте.
— Бой еще не окончен! — отрезаю я.
Проклятье. Еще чуть-чуть. Чуть-чуть, и я смог бы спасти Аканэ. Но, даже когда я это думаю, я понимаю, что это всего лишь заблуждение. Я проиграл. Нет. У меня вообще не было ни шанса. Весь бой я напрашивался на смерть, а защита Гёндуль слишком прочна, чтобы пробить ее случайными атаками.
Попытка еще сильнее затянуть этот бой самоубийственна.
Однако реальность нисколько не приглушает мою гордость.
— Молчать! — громогласно говорит Артемида. — Я свидетель этого боя, и лишь по моему согласию победителю предоставляется какой-либо дар. Ты проиграла, Саотоме Ранма. Так заявляю я, Артемида Серенити Сильвервин, директор Института Прекрасных Принцесс, тетя покойной Серенити VI и ныне правящая королева Лунного Королевства. Да будет так.
Артемида поворачивается и встречается с преклонившей перед ней колено воительницей.
— И, Гёндуль, как ты посмела! Разве не ясно было сказано, что Саотоме должна была быть захвачена? Она моя! Ее жизнь закончится только в моих руках. Не относись к этому так небрежно.
— Как пожелаете, — отвечает Гёндуль.
— И постарайся этого не забывать, — отчитывает Артемида. Затем ее голос холодеет. — Как только Саотоме добровольно преклонит передо мной колени, я позволю продолжить эту битву. Но, Гёндуль, ты не выйдешь против нее, держа Гунгнир. Одно дело, когда мои сенши сражаются друг против друга, чтобы узнать, кто лучше, и совсем другое вызывать друг друга на смерть. Я больше не могу доверять, Гёндуль, что ты невольно не сделаешь последнего. Встань.
Гёндуль встает и кланяется директору. Валькирия поворачивается лицом ко мне. Дикие желтые глаза, совсем как у волка, встречаются с моими. Проглатываю свою гордость и в знак признания едва заметно киваю. Из всех девушек, с которыми я сражался, лишь Гёндуль заслуживает называться мастером боя. Я должен это почтить.
В ответ Гёндуль стучит своим копьем, прежде чем покинуть помещение.
— Митико, — зовет Артемида.
Сразу же обозначает свое присутствие одетая в серебристое бикини красотка, ее серебряные каблуки цокают по каменной поверхности. С последней нашей встречи Митико дополнила свой гардероб. Поверх серебристого купальника она носит лабораторный халат. Белое одеяние оканчивается на икрах женщины и едва удерживает ее пышную грудь на одной кнопке.
Я с неохотой вынужден признать, что Митико, фактически, превосходит Хинако-сэнсэй.
— Как она? — спрашивает Артемида.
Митико наклоняется надо мной и снимает с моей головы очки. Несколько секунд молча держит их в руке, пока магия ее сукэна стремится вернуть их. По оправе расходится серебро, а с поверхностей слетают розовые искры. В конце концов энергии стихают, и Митико помещает очки на нос.
После этого Митико какое-то время изучает меня, ее пальцы серией быстрых нажатий пробегают по оправе очков. После долгой паузы она встает, снимает очки и убирает их в передний карман своего халата.
— Духовная матрица ХТ-11 все еще кристаллизуется. Эксперимент возможно продолжить, — заявляет Митико. — Однако ХТ-11 в критическом состоянии и должна быть немедленно перемещена в медицинский кабинет. ХТ-11 форсировала тэнки и с того момента приняла тяжелые раны. Значителен риск смерти.
— Спаси ее, Митико, и продолжай эксперимент. Но помни, что она станет одной из твоих сестер, так что хорошенько позаботься о ней.
— Я уже изменила параметры для учета ваших намерений, директор. — Митико лезет в другой карман и вытаскивает шприц. Она слегка нажимает на поршень, выдавливая небольшое количество жидкости.
Смотрю на Митико. От выражения моего лица Митико слегка склоняет голову набок, после чего быстро игнорирует его. Прижатый к земле виноградной лозой, я мало что могу сделать, когда она прижимает иглу к моей шее. Стремительно надвигается потеря сознания.
* * *
Примечания:
Терминология
Оммёдзи — Своего рода помесь священника и волшебника. В старые эпохи японской истории оммёдзи были придворными магами. Обычные силы оммёдзи сосредотачиваются на изгнании злых духов, гадании (астрологии) и контроле сикигами.
Сикигами — Демоноподобные существа, контролируемые оммёдзи как слуги/фамильяры.
Гунгнир — Мифическое копье, что, говорят, принадлежало Одину. Гунгнир это мощное оружие, воплощающее закон, при котором оно всегда поражает свою цель.
Приемы:
Список упомянутых или использованных приемов. Обычные приемы из Ranma 1/2 не включены. Все приемы боевых искусств / ки на японском (паршивом). Большинство атак махо-сёдзё на английском.
Tenshi Osakebi [Боевой клич ангела] — Вариация moko takabisha, который сам по себе вариация shi shi hokodan. Tenshi osakebi совместима с тэнки Ранмы и в качестве основного источника силы использует хайгэки, а не уверенность. Атака обладает большим «весом» в связи с совершенством духовной ауры, на которой она основывается, и сверх того наносит дополнительный урон, заставляя все, во что попадает, разорваться на части.
Tenshi osakebi на том же уровне, что и превосходный shi shi hokodan Рёги, но гораздо менее мощен из-за меньшего времени подготовки удара.
Акустическая пуля (безымянная) — Акина выпивает три такта, выпуская ровно шесть звуковых пуль. Пули могут появиться в любом месте, которого достигает аура/музыка Акины, но с увеличением расстояния они появляются с большей задержкой. Акустические пули почти невидимы и движутся на высокой скорости. Из-за этого от атаки трудно уклониться. Разрушительное действие одной пули сродни базовому уровню moko takabisha, хотя темп огня несравним.
Звуковой удар (безымянный) — Крики Акины создают ненаправленную звуковую силу, отталкивающую цель, пока та разбирается с тяжелым звуковым уроном. На сбор требуемой для этого нападения силы у Акины уходит несколько секунд. Во время подготовки звукового удара Акина неспособна использовать другие звуковые атаки. Однако она остается способна защищаться.
Персонажи
Это краткий список персонажей, чтобы в них было проще ориентироваться. Главные персонажи Ранмы не будут упомянуты.
Аоки Наоми (Сирень) [ИПП, элегантность] — Махо-сёдзё, чьи магические атаки основываются на цветах. Из трех девушек, напавших на класс Ранмы, она сражалась дольше всех. Магические силы Сирени лучше всего подходят для поддержки с расстояния.
