Там, где нас нет...

Что надо забить и кто такой "Сеня", зак не понял, но решил промолчать. Мучить вопросами мага, только что потерявшего свою Пару, было явно чревато. Спасибо, что ещё с собой взял. Подальше от этих... Да и вообще всех...

Зак тяжко вздохнул вспоминая отношение к бедному архивариусу до того, как его "подобрал" Ан Де. С ним по любому выходило лучше и спокойнее.

Чу Ни обернулся на ходу и обозрел то место, где последние месяцы прожил. Они уже довольно далеко отошли от сарая, который служил жильём рабов, от дороги, проходящей рядом с ним. Издали было видно, что вся толпа брошенных на произвол судьбы вельмож всё ещё находится в прострации и не знает за что браться. Так и стоят. Глядят друг на друга и на трупы под ногами. А вокруг ветер по полям несёт зелёные волны...

Если не знать что произошло только что, можно сказать "идиллия". Но вскоре эта идиллия будет нарушена тревогой. Они там забегают. Ведь не просто сбежали два раба!

Убиты воины не из простых. А родовые воины. Кастовые. Но ещё хуже — убит маг. Немаленького ранга.

Это означало, что вскоре вся округа будет наводнена как войсками, так и магами, ищущими тех, кто сотворил такое. Благо, что о том, что все убийства были произведены одним человеком, который, как предполагалось, (и как наверняка будет предполагаться), магией не обладает, а если и обладает, то очень слабой... То есть будут искать неких или некоего, кто имеет ранг не ниже шестого. А это уже совершенно иные расклады. О беглецах будут думать только после. И это шанс!

Вот так думал зак, пока они быстрым шагом приближались к границе леса. А под пологом леса... Чу Ни поймал себя на мысли, что его прошлое, как отрезало. Не было больше целого месяца мучений в рабстве. А было вот это пребывание в необычном месте — лесу, с необычным человеком — Ан Де, в необычных обстоятельствах...

Всё-таки перспектива погони нервирует. Ведь пытать будут как поймают! А зак дорожил целостностью своей шкуры. Хоть и относился к перспективе боли спокойно. Возможно потому, что не испытывал никогда сильной боли сам.

В лесу было прохладно и сыро. Наполненный криками птиц и влажными испарениями, распространяющими запахи гниения, цветения и ещё чего там, что образовывало непередаваемый, постоянно меняющийся аромат тут же окруживший беглецов. Пахло и змеями.

Ан Де отрезал своим кинжалом какой-то сук и теперь шёл вперёд раздвигая растительность его концом. Не лишняя предосторожность!

Кстати стало ясно почему именно здесь заканчиваются поля. Вскоре пошли большие препятствия — всё чаще рельеф под ногами был изрезан ямами и расщелинами, забитыми где камнями, а где просто гниющими останками деревьев и прочей растительности. Приходилось где перелезать, а где просто перепрыгивать. Пока что особой трудности в преодолении этих препятствий не было, но если вот так лазить придётся постоянно, то на долго их не хватит.

Зак же старался сейчас просто не отставать. Тем более, что он-то шёл налегке, о чём постоянно напоминал болтающийся перед его носом вещмешок Ан Де. Впрочем и у него была своя сложность — зак шёл не в своей обуви. Своя уже давно порвалась на полях, и Ан Де, в своей бесконечной милости сделал для него деревянные сандалии. Они не были настолько удобны, как те, старые. Но отличались от них главным — крепостью. Однако также и тем, что в них неудобно было ходить быстро. Поэтому Чу Ни сосредоточился на мелькающих пятках впереди идущего человека и постарался держать дистанцию не больше чем в два шага.

Да, эти мысли отвлекали его.

Отвлекали от осознания той бесконечной ж... в которую они угодили... Впрочем возможно угодил и сам Чу Ни. Его недавний ответ "Да", на вопрос убиенной до сих пор наполнял его ужасом. И этот ужас также не давал удовлетворить жгучее любопытство. Ведь зак-архивариус с подобными встречался впервые. Впрочем и кто с ними встречался? Таких не просто боятся. Но если... Если удастся разговорить, да ещё узнать чего-то!...

Да, не зря зак был архивариусом. Он был ещё и очень любопытен. Однако.... И любопытство иногда приводит к смерти. Это он тоже не собирался забывать!

Внезапно спина Ан Де куда-то делась и из-за растительности послышался мощный плюх. Зак растерялся, но снизу донёсся голос.

— Прыгай. Тут невысоко.

Зак сделал шаг вперёд и раздвинул растительность.

Оказалось, что они вышли на берег реки. Ан Де, спрыгнувший с каменного бережка раньше, стоял по колено в прозрачнейшей воде и ждал своего спутника. Листья, плывущие по течению, казалось, парят над усыпанным мелкой галькой дном тихо огибая ноги Ан Де.

Слегка помявшись, зак последовал за своим провожатым.

Ан Де, убедившись, что Чу Ни таки благополучно приземлился, тут же развернулся и зашагал вверх по течению реки и чуть наискосок русла. Выбрались лишь через довольно продолжительный промежуток времени. Чу Ни так и не понял — то ли Ан Де следы путает, то ли, выбирает лучший путь.

За последнее говорило то, что по руслу, хоть и по колено в воде, идти было легче, чем по труднопроходимой местности по берегам.

Внезапно в кустах показался каменный болванчик.

Такой, какой в древности ставили по краям дорог как жильё для добрых духов. Болванчик был изрядно покрыт мхом, но находился под таким же каменным как и он сам, вырезанным из цельного камня сводом. Человек выпрыгнул из воды на берег и остановился оглядываясь.

— Здесь. — выговорил Ан Де и глянул быстро влево и вправо.

Проследовав за ним, зак понял, что имелось в виду — Ан Де стоял посреди каменной тропы, ранее скрытой от него высокой растительностью.

И действительно! Если до сих пор тропа вот такая — широкая и чистая, — то наверняка ею до сих пор пользуются. Это вселило некоторую уверенность в Зака. Но всё равно, память о том, что в пещере темно, снова подняло у него шерсть на загривке.

Тропа вскоре стала забирать вверх. Ступеньки, что были выложены на ней, не были покрыты мхом что изрядно облегчало движение. Также попадающиеся по обочинам другие "жилища духов", обозначали и то, что они идут верной дорогой.

— Ты как там? — внезапно спросил Ан Де обернувшись. Стоял он шагах в десяти от запыхавшегося архивариуса.

Чу Ни даже и не заметил, что настолько отстал.

— Я... Я исправлюсь! — тут же стал заверять человека зак. Но тот лишь отмахнулся.

— Тут недалеко. — лишь бросил он и снова зашагал вперёд и вверх. Впрочем уже не так быстро, как раньше.

Догнал его зак лишь у входа. И дышал он как загнанный конь. Вход, кстати, представлял собой широченную дыру в скале высотой в четыре человеческих роста, и шириной в три. Пол тут был аккуратно выстлан хорошо подогнанными друг к другу булыжниками и было ясно, что не только простые контрабандисты пользовались этим проходом. Явно здесь и какие-то святые периодически обитали. Тем более, что выдолбить себе в местных скалах чего-то типа норы, мог любой монах, у которого было на то желание, железное зубило, и время. Последнее же всегда у них было в избытке.

Предположение о пещере как о жилье монахов, вскоре подтвердилось. Чуть подальше от входа, в стене пещеры были видны явно искусственные прямоугольные ходы. Тёмные.

Пока архивариус искал где бы присесть, Ан Де, прислонив свою палку к стене пещеры быстро изучал наличные светильники, что были во множестве представлены на специальной полочке. Но, как оказалось, этот интерес был чисто эстетический. Оглядев их Ан Де изрёк.

— Брать их не будем.

— Э-э?!! — изумился зак, но тут же получил ответ.

— Если мы возьмём хотя бы один, то станет ясно, что мы тут были. Если всё останется тут как было — лишний повод сбить погоню со следа. А светить будем моим светляком.

Резон в его рассуждениях был.

— Ты только на сам светляк не пялься. — бросил мрачно Ан Де. — Это очень вредно для глаз. Лучше вообще смотри под ноги, но не в его сторону.

— Будет исполнено! — с готовностью подтвердил зак на что Ан Де, как-то странно на него посмотрел, но так и не собрался ответить. Хоть и было видно, что несколько раз порывался.

Сидеть тут, на входе в пещеру, было где.

Кто-то специально сделал несколько каменных скамей возле стен. Две из таких скамеек вообще были выдолблены прямо в скале. Впрочем, также как и та полка, на которой стояли светильники с большой бутылью масла для их заправки. И судя по тому, как осторожно положил тот бутыль на место Ан Де, он был полный. Вероятно, кто-то здесь присматривал за хозяйством и держал в готовности и исправности все приспособления.

Ан Де с сочувствием посмотрел на зака, когда тот повалился на одну из скамеек. И сам тоже присел на другую. Но больше ничего не говорил.

Лишь пристально смотрел в сторону выхода. Туда, где разошедшийся ветер трепал верхушками деревьев. И взор у Ан Де был наполнен мукой.

Так сидели довольно долго. Наконец, будто стряхивая с себя тяжёлое наваждение, Ан Де подпрыгнул со своего каменного "дивана", подхватил свой вещмешок и одним движением накинул на плечи. Ему достаточно было лишь вопросительный взгляд бросить на растерявшегося зака, чтобы тот подпрыгнул со своего лежбища и изобразил полную готовность к приключениям.

— Держись за мной. Когда дойдём до провала, где надо идти один за другим, я иду первым. После свечу тебе. А так — просто следуй за мной след в след. Понял?

— Да, Ваше Светлейшество! — с готовностью подтвердил архивариус и преданно посмотрел человеку в глаза.

— Замечательно! — сказал Ан Де. Но несмотря на радостный смысл, сказано было безжизненным тоном. Так, что у самого зака защемило сердце тоской. Но сейчас стоило бы думать не о трагедии, разыгравшейся на площадке перед сараем рабов, а о том переходе, что предстоит. Ведь там темно. И, как оказалось, ещё и опасно. "Провал", про который рассказывал Ан Де на пути сюда, даже в описаниях выглядел устрашающе.

— Идём. — также безжизненно выговорил Ан Де и подхватив свою посох-дубину двинулся вглубь пещеры.

Пол по прежнему был выстлан камнями.

Именно что выстлан. Камни не были подогнаны тщательно друг к другу, но было хорошо видно, что их укладывали, а не просто они сами откуда-то упали.

И так было долго. Даже там, где свет от входа давно померк и ничего кроме стен виляющего прохода, в ровном бело-голубом свете светляка Ан Де, не было видно.

Также было хорошо видно, что во многих местах проход явно подвергся попыткам расширить его. По крайней мере сейчас можно было даже Ан Де идти не пригибаясь, и не боясь зацепить плечами стены. Также, чем дальше уходили от входа, тем холоднее становилось.

Ан Де держал свой светляк на уровне чуть ниже груди. Всё время перед собой, тем самым щадя глаза зака. Но когда вышли к самому проблемному месту, он вынужден был поднять его выше головы.

— Вот он. Провал. — выговорил Ан Де и критически осмотрел предстоящий переход. Вышедший из-за его спины зак тоже полюбопытствовал. Но от этого любопытства ему ещё более неуютно стало.

Проход в этом месте резко расширялся. Потолка даже видно не было. Только отвесные стены уходящие вверх во тьму и также вниз. Та тропа, по которой им необходимо было пройти, шла справа и вверх. И ширина у неё была едва полметра. Залитая свежими потёками глины, натёкшей по стенам при последнем сезоне дождей. Даже сейчас сверху довольно бодро капала вода, орошая и стены, и, что более неприятно, тропу.

Чу Ни обернулся влево. Там тоже вокруг провала шла такая же тропа, только вниз и ещё уже. О том, что там также ходили, напоминали ржавые крюки торчащие из стены. Вероятно именно на них когда-то крепилась верёвка, для перемещения людей. Но на этот раз ни с той, ни с другой стороны прохода вокруг провала никаких верёвок видно не было. Либо сгнили, либо, что более вероятно, их каждый раз вешали, а затем снимали те, кто ходил по этому маршруту. Верёвка, всё-таки, вещь ценная.

— Опасный переход... — с какой-то затаённой злобой вымолвил Ан Де и вскоре добавил — Впрочем, нам иного выхода нет если не хотим укоротиться на голову.

Неожиданно, чёрный юмор человека понравился архивариусу. Он хихикнул и чем больше хихикал, тем больше его разбирал смех. И чем больше ему хотелось смеяться, тем больше откуда-то снизу, из глубин души, поднимался страх. Слишком много ужасных событий они пережили и теперь...

— Это нервное! — покосившись на зака выговорил Ан Де. И эти немудрёные слова почему-то успокоили зака. Он даже забыл всегдашний свой страх темноты. А ведь она подступала со всех сторон — и с тёмных зевов трёх проходов пещеры, и сверху, откуда лилась вода, и снизу, откуда доносилось какое-то невнятное ворчание. Он умом понимал, что так шумит далеко внизу пещерная река, но почему-то в голову лезли разные легенды про страшных тварей Тьмы, которые по ним обитают в пещерах.

— Итак я иду первым. Я уже говорил. Этот участок нашего пути — самый сложный. — Сказал не оборачиваясь Ан Де. — После идёшь ты. Я тебе посвечу.

Зак с готовностью закивал головой. Ему реально не улыбалось быть испытателем плохих троп. А тропа и так выглядела очень скверной. Мало, что на подъём, да ещё и справа — жуткий провал.

Ан Де тоже вероятно, побаивался так как вперёд он двинулся очень осторожно.

Ухватился за первый крюк, торчащий из стены и ступил на тропу над бездной. И каждый его шаг сопровождался противным чавканьем глины под ногами. Зафиксированный на расстояние в пару саженей светляк, висящий на этот раз слева от Ан Де, также сместился вместе с ним. Сделав ещё шаг он отпустил первый крюк и дальше, до следующего шёл очень медленно лишь слегка опираясь на стену справа.

У последнего крюка он таки поскользнулся.

Взмах руками и он хватается за старое железо, но оно неожиданно легко вываливается из стены вместе с большим куском породы. Ан Де, спасая свои ноги делает судорожный шаг назад, попадает своей левой ногой на край тропы и она... обваливается!

Мгновение, и не издав никакого звука, Ан Де исчезает в чёрном зеве провала. Через две секунды снизу раздался шум падения и всё поглотила тьма.

Зак пискнул и обеими руками схватился за ближайшую стену. Ужас, что всю жизнь преследовал его, теперь окружал его со всех сторон. И что хуже всего, он был целиком в нём. Он был частью его. Частью великой Тьмы. Без проблеска света.

— Без имени

Левая нога встретила не опору, а пустоту. Я еле успел убрать ноги, а после и голову с пути рушашегося на меня камня, как сам полетел вслед за ним. Удержаться на залитом сырой глиной уступчике было совершенно невозможно.

"Вот и настал тебе полный и окончательный!" — успел подумать я, но руки уже действовали. Вбитые на тренировках до автоматизма, рефлексы сработали. Свой "альпендрын" я из рук не выпустил и для меня он остался последней надеждой. Тело скользило по вылизанному водой и залитому глиной склону. Я перехватил свою страховую палку и с силой воткнул заточенным концом в глинистый склон.

Падение замедлилось, но сползание вниз, в темноту провала не остановилось. Склон оказался хоть и не вертикальный, как казалось сверху, а обычный для таких пещер крутой и залитый глиной, но остановиться на нём было совершенно невозможно. Оставалось лишь надеяться, что внизу не будет никаких острых камней. Впрочем, как и по пути скольжения.