Сандэр. Ловец духов

На что маг намекает, а? Пещерник примет меня за противника?

Стойка по типу гончей плавно перетекла в боевую позицию "спринтер на старте". Зад выпячен вверх, передние лапы согнуты в локтях, голова опущена. Пискнув по-мышиному, крото-медведка скакнула. В прыжке усы удлинились, наливаясь багрянцем. Твою ж дивизию! В родителях у моего визави стопроцентно числятся духи мёртвых кузнечиков и тараканов. Я переместился вбок, и меня обдало волной воздуха от просвистевших антенн. Жгуты, выросшие из усов пещерника, хлестнули по земле. Каменистая почва разлетелась бурыми фонтанами, скрывшими хозяина и поднявшими пылевую завесу на полпещеры.

— Не попадай под щупальца! Сконцентрируйся и лови, — наущал треклятый экспериментатор.

Дух вновь прыгнул, показавшись из пыли. Усы, с воем рассекая воздух, понеслись параллельно земле, одно на высоте полуметра, второе повыше. А Гвард утверждал, хозяева пещер чуть ли не идиоты. Ха-ха три раза. Отскочить нельзя, жуко-крот рассчитал варианты по опыту прошлой атаки. Склонившись, я прыгнул в сторону, в полёте распрямляясь между проносящихся мимо жгутов, и приземлился на четвереньки. Перекатился, встал на колено, выхватывая копьё. Ну, погоди, зверомастер, припомню тебе экспериментаторство. Пещерник не на шутку разбушевался. Продолжая движение, размахнулся усами назад. Антенны-щупальца летят косо, увернуться от них сложнее. Учится на ошибках. При каждой следующей атаке учитывает опыт предыдущей, совершенствуя нападение.

Отклонившись вправо, к приближающимся жгутам, я проскочил между ними. Голень обожгло, будто к раскалённой сковородке приложился. Гляжу, кусок штанины и кожу на ноге стесало, оставив кровоточащую рану. Гадство, замедлюсь же. Ступать на ногу больно, плюс кровопотеря обеспечена. Пора приниматься за духа всерьёз.

Продумав тактику, отскакиваю к голубому барьеру, держу копьё наготове. От щупальца не защитит, переломится, но для атаки с расстояния подойдёт. Опасаюсь ближнего боя с жуко-кротом, мало ли, какие козыри у него припрятаны. Вон, усы были с виду безобидные, а выросли-то. Скачи, скачи ко мне, дорогой.

Пещерник напал одним хлыстом параллельно земле, вторым наискось, сверху вниз. Размах, удар и болезненный писк. Укоротившиеся щупальца отдёрнулись от купола, почернели и бессильно упали. Дух попятился, волоча ставшие бесполезными усы, закрыл голову передними лапами-лопатами. Ушёл в глухую оборону. То-то же. Готовься, пещерный житель, сейчас из тебя шашлык делать буду!

Пещерник существо изворотливое, несмотря на плотную комплекцию, свидетельствующую о неуклюжести. От копья, нацеленного в грудь, увернулся, покачнувшись влево, и отступил назад в сторону.

А чё мы вдруг стали такие стеснительные? Лапками мордочку прикрыли, в близкий контакт входить не желаем. Где былая прыть, где извергающийся вулкан ярости? Пещерный дух внезапно прыгнул, впечатавшись в мой живот, и откатился, свернувшись мячиком. Задыхаясь, я чуть не осел на пол, еле устоял, опёршись о копьё. Ишь, колобок с сюрпризом.

Очутившись в призывном круге, пещерник развернулся, убрал лапки-копалки от головы, заработал ими, зарываясь в землю. Копал он, словно взбесившийся экскаватор, вычерпывая почву с невообразимой скоростью. Из впадины забил земляной фонтан, погребающий остатки колдовской фигуры. Дух скоро зароется, не вытащишь.

Придя в себя, я схватил лежащие за пределами магического знака усы и дёрнул изо всех сил. А нефиг раскидывать части тела где попало. Как там его назвал зверомастер? Шарракх? Ему однозначно идёт имя. Щупальцами шарашил, мама не горюй. Выдернутый из ямы членистоногий вогнал лапы в землю, пытаясь остановиться. Хорошенько вогнал, будто корни пустил, не сдвинешь. Зато потерял манёвренность, чем грех не воспользоваться. Наконечник из лунного серебра с хрустом пробил панцирь на горбатой спине, пригвоздив жуко-крота к земле. Безостановочно пищащий дух задёргался, норовя вырвать лапы из почвы и освободиться от копья, в ране захлюпала бурая жижа, стекающая по древку. Пещерник двигался всё медленнее, из пасти закапала бурая жидкость, вероятно, заменяющая ему кровь. Хозяин пещеры тоненько пискнул напоследок и затих. Подрагивали основания антенн-щупалец, выдавая в нём жизнь.

— Молодец, Сандэр, вымотал его, теперь поглоти! — наставлял зверомастер. — И купол исчезнет.

Пошёл ты. Захотелось врезать магу от души в подбородок, чтобы повалялся в нокауте. Покончу с пещерником, обязательно врежу.

Подойдя к тушке пещерного духа, касаюсь его ладонью. Голова у него круглая, кожа шершавая и прохладная, напоминает наощупь камень. Он боится. Кожей чувствую его эмоции. Голод, притупившийся во время боя, обострился. Странный какой-то голод. Появляется при сосредоточении на пещернике. Я себя начинаю побаиваться. Проявившаяся способность ловли духов, случайно, не изменила мои гастрономические пристрастия? Жуко-крот не выглядит аппетитно, тем не менее, вызывает усиливающиеся приступы острого голода. И... ох, накатило. Я осознал, что пещерный дух находится в моей полной власти, и стоит мне приказать ему, он подчинится. Потрясающе. Вот она, первейшая и основная способность ловца. Я научился ею пользоваться! Волевым усилием загоняю пещерника в меня, он течёт по моей руке потоком духовной силы, смесью льда и пламени, и растворяется в районе солнечного сплетения, создавая ощущение сытости. Телесная оболочка пещерного хозяина сморщивается, деформируясь, уменьшается по мере убывания из неё духа.

— Прекрасное качество, — хлопнул в ладоши Гвард. Голубоватая преграда лопнула, развеявшись цветным дымом. — Ты ранен? Давай подлечу.

Удар под дых согнул подходящего мага вдвое. Расплата за удачный эксперимент.

— Мог сказать о своём плане? Предупредить о пещернике?

— Ты бы не согласился, кхе, кхе, — закашлялся зверомастер. — Зато научился ловить духов по-настоящему. Разве я плохо поступил?

Разревевшаяся сестрёнка подбежала ко мне, обняла. Ей следовало пойти к Зеране и не присутствовать на "эксперименте".

— Братик, у тебя кровь, — спохватилась она, заметив разодранную ногу.

Лилька оторвала от подола платья широкую ленту и перевязала мою голень. Окончательно очухавшийся Гвард довольно ухмылялся.

— Поздравляю с первой тренировкой в качестве ловца духов. С духоборческим оружием ты впрямь опасен. Твоё копьё ведь из подземелья Проклятой Башни? Лунное серебро блестит при лунном свете, в темноте от него исходит свечение. Металл, способный наносить вред духовным сущностям низкого порядка, в сочетании с духом бывшего владельца, заключённым в него, поистине страшное оружие, и ты вправе обладать им, Сандэр. Да, между прочим. Ты ударил меня. В следующий раз не потерплю и дам сдачи.

Гвард тот ещё жук. Знал об оружии и притворялся валенком. Мол, верю вам на слово, дорогие Сандэр и Лилиана. В башне нашли? Верю-верю, конечно.

— Поговорим начистоту, а? — предложил я. — Ты многого не договариваешь.

— Как и ты. Впрочем, твоя правда. Пойдём ко мне, побеседуем. Милая Лилиана, не желаете возвратиться домой? Зерана, бедняжка, места себе не находит, о вас волнуется.

— Лиль, иди к Зеране, пожалуйста, — попросил я. Ни к чему сестрёнке быть свидетельницей нашего со зверомастером общения. — Со мной всё нормально. Завтра увидимся.

— Такова ситуация на самом деле, — подвёл черту сказанному Гвард и пригубил золотистого вина из хрустального бокала, играющего оранжевыми бликами в свете свечей и светильников. Канделябр на столе и лампы из настенных ниш освещали рабочий кабинет мага.

Зверомастер говорил убедительно, но ему всё равно не доверяю. Он ввёл нас в заблуждение однажды, почему не обманет вновь?

Из рассказанного картина его поведения прояснялась, совпадая с моими предположениями. Он, дескать, ратует за благополучие и безопасность Водяных Крыс, и благо для племени считает собственным. Мы с сестрёнкой вписываемся в сферу интересов островитян со дня заключения сделки с заказчиком из форта. Ввиду открывшихся обстоятельств отныне касающиеся нас проблемы касаются и Водяных Крыс.

Трудности с управлением способностью ловца духов? Верховный шаман в помощь. Ран-Джакал дал задание Гварду сделать из меня машину для борьбы с шаманами, и волшебник по мере сил его выполняет, используя собственные методы обучения. По мнению мага, практика лучший учитель. Эффективнее и быстрее научишься плавать, оказавшись в воде. К теоретизированию зверомастер питал отвращение и решил, образно выражаясь, бросить меня в реку, чтоб я самостоятельно научился пользоваться дарованными способностями. Угробить будущее смертельное оружие племени он в мыслях не имел и при необходимости вмешался бы в бой с пещерником. У мага, мол, припасена колода тузов в рукаве, да и духа он призвал хлипкого, неопытного, дитя совсем.

В общем, опасность внутри купола мне грозила минимальная. Расчёты волшебника оправдались, я сумел поймать хозяина пещеры и научиться осознанно применять способность поглощения. В итоге выгода всем, кроме моих врагов и врагов Водяных Крыс. Далее предстоит овладеть духоборческим оружием паладинов, вещью незаменимой в бою против духовных сущностей. В результате я превращусь в убийцу шаманов, племя же обретёт убер-бойца наподобие крутых имперских охотников на нечисть.

— Гвард, я одного не понимаю. Почему ловцы духов уникальны? Шаманы тоже побеждают духов, и навыков борьбы с духовными сущностями у них масса. Чем ловцы особенные? Ну, содержат в себе пойманных, что с того? Загонять духов в предметы, по-моему, техника ничуть не хуже, чем у ловцов, а то и лучше.

— Сандэр, ты переоцениваешь умения шаманов, — терпеливо пояснял зверомастер. — Ловец заключает духовную сущность в себя без приготовлений, сторонних средств. Хоп, и готово. Довольно коснуться телесной оболочки изнурённого духа, и он в твоих руках. Шаману же нужно начертать защитный круг, прочесть заклинание. В боевых условиях сделать это, увы, не всегда успеваешь. Ослабленный дух может вырваться, не допустив окончания запечатывающего ритуала, и убить заклинателя. Кроме того, даже могущественному шаману на подчинение вселённого в предмет духа требуется длительный процесс подготовки, зачастую оканчивающийся неудачей. Духи строптивы и подчиняются сильнейшему. Шаман даст слабину, и его разорвут в клочья. Ловец же управляет пойманными духами усилием воли, они уже подчинены ему. Не надо рисовать магических фигур, посыпать пеплом чертополоха призывательный круг. Отдал приказ, и следишь за выполнением глазами телесной оболочки духа. Быстро, удобно. Невероятное преимущество в схватке с любым заклинателем, будь то верховный шаман синекожих или магистр магической гильдии имперцев.

— Ладно, считай, ты меня убедил. Хотя, есть одно "но".

— Всё ещё не доверяешь мне? Я бы на твоём месте никому не доверял.

— Вообще-то, и не доверяю. Альтруистов в нашем мире мало встречал, в Лантаре и подавно никто нам с Лилькой бескорыстно добра не делал. Всем от нас чего-то нужно.

— Мудрецы эльфов твердят, смысл жизни в нужности кому-то. Если разумный никому не нужен, его существование лишается смысла. Слышал о Клятве Орсина?

В памяти всплыла смутная картина горящего в лесу костра, ветвистого дуба и двух парней, пожимающих друг другу окровавленные руки. Гвард, лет на двадцать пять — тридцать моложе, и, судя по мускулистым синекожим рукам и одежде, тролль. Воспоминание Ран-Джакала, передавшееся вместе со знаниями? Скорее всего.

— Нерушимая клятва мятежного мага, — зверомастер встал из-за стола, прошёлся по комнате. — Орсин прослыл обманщиком и предателем, поэтому, заручаясь поддержкой кого-либо, был вынужден клясться в том, что никогда не навредит помощнику. По сей день Клятва Орсина самая верная гарантия честности у волшебников. Тебе известно о ней, Сандэр?

— Да.

Из воспоминаний Ран-Джакала я знал о ней. Когда-то Гвард и Ран поклялись друг другу в верности, произнеся её. Обоюдная клятва, отбирающая жизнь у нарушивших её и отдающая дух клятвопреступника на бесконечные мучения Владыкам Ужаса, обитающим в Предвечной Тьме. Я планировал вынудить зверомастера прибегнуть к ней и с её помощью обезопасить себя от подвоха.

— Ты правильно рассудил, она послужит взаимной гарантией от неприятностей.

Маг зажёг жаровню, рассыпал вокруг неё зеленоватый порошок, сотворив сложный колдовской знак, и попросил встать в его центр. Достав кинжал с тёмным клинком и фигурной рукоятью, изображающей змею, он рассёк ладони себе и мне.

— Повторяй за мной, — Гвард сжал мою руку, и наша смешавшаяся кровь закапала на жаровню.

Глава пятнадцатая. Большая земля.

Я помнил клятву и без подсказок волшебника. Она отпечаталась в памяти Ран-Джакала выжженным клеймом, столь ярким было воспоминание тролля. На досуге я изучал её, разбирая каждое слово. Изменить словесную формулу нельзя, мятежный маг вплёл в неё специальное проклятие, активирующееся при искажении смысла клятвы. Кто-кто, а Орсин, архимаг Высочайшего Круга, знал толк в проклятиях. Он в них специализировался, умудрившись трижды продать душу разным демонам. О нём поведал Ран-Джакалу зверомастер в молодости, и синекожий накрепко запомнил байки, рассказанные юным чаротворцем.

— О, Повелители Ужаса и ночных кошмаров, властвующие в Предвечной Тьме! — воззвал Гвард. — Гарштах Сеятель Безумия, Аллур Осквернитель Богов, Гаруннай Кровопийца! Будьте моими свидетелями! Пред вами клянусь в жизни не чинить намеренного вреда Сандэру, сыну Валирио, ни делом, ни словом, ни мыслью, никого не пошлю навредить ему и не обману его. Да будет так!

Я повторил, заменив моё имя на Гварда Зверолова.

— Да станет моя кровь кровью Сандэра, а его кровь моею, и урон, причинённый ему мною невольно, да отразится на мне. Да будет так! И если я преступлю сию клятву, да постигнет меня тотчас кара, и дух мой да удалится во Тьму Предвечную, на растерзание Повелителям Гарштаху, Аллуру и Гаруннаю, а тело да обратится в пепел! Да будет так!

Пламя жаровни вспыхнуло, опалив наши руки и достигнув потолка. В огне на мгновение показалась морда трёхглазого чудовища, и угли погасли, затушенные порывом ветра, ворвавшегося в комнату через распахнувшуюся дверь.

Странно, боли нет. Осматриваю ладонь, на ней ни ожогов, ни пореза, ни крови. Вместо раны розовая полоска шрама. В горле першит от глотка раскалённого воздуха из жаровни.

— Отныне и до конца нашей телесной жизни мы не должны причинять вред друг другу и обманывать, — тихо проговорил зверомастер. — Шрамы останутся навсегда, напоминая о клятве. Они заболят, предупреждая наши намерения и злые помыслы. Охо-хох, совсем измотал ритуал, — маг сел на циновку. — Клятва Орсина отнимает у магов море айгаты, мистической энергии.

— Помочь чем-нибудь? — осведомился я.

Выглядит волшебник не очень. Побледнел, тяжело дышит. Не окочурился бы от магической перегрузки.

— Пустое. Отосплюсь, позавтракаю и к утру буду свеж и полон сил. Кьюзак обо мне позаботится. У тебя вопросы, Сандэр? Ответить смогу только на несколько, уж извини.

— Да ладно, завтра спрошу. Ничего срочного.

— Ну, и прекрасно. Отдохни ночью, нам предстоит трудный день. Встретимся на причале ранним утром.