Выбор - Слёзы убийц, Сети прошлого, Путь хищника, Наследие.

Я рассказала, что помнила, о своей человеческой жизни. Помнила я, кстати, не так много. У меня была сестра, но я даже не помню, старше она была или моложе. Я с отличием окончила среднюю и музыкальную школу, уехала из дома в областной центр, выучилась на менеджера, работала в крупной компании, играла на фортепьяно, писала глупые рассказы, встречалась с молодыми людьми, но так и не вышла замуж. Не успела.

Я уже не жалела о своей потерянной человеческой жизни, хотя и хотела бы вспомнить больше. Прошлое не вернуть, как ни старайся, и в современном мире людей я навсегда останусь изгоем, но я хотела знать, кем была.

А потом Сайринат произнёс:

-Пора. Готовься.

Я встала и вышла из пещеры на свет холодного утра. Напилась водой из ручья. Сайринат так и остался в пещере. Он упал на пол и перевернулся на бок, закрыл глаза.

-Ты не замёрзнешь? — спросила я.

-Я не почувствую холода.

-Будь рядом.

-Буду. Что бы ни случилось.

Я присела у него за спиной и положила руку ему на плечо. Да, он говорил, что не любит, когда его касаются, но как я могу вернее дать ему почувствовать, что я рядом? Сайринат не возразил.

Я забыла, что он угрожал Алисе, изуродовал Сару, хотя я просила его не трогать девушку. Я обо всём забыла, застыв и закрыв глаза, внимательно вслушиваясь в его дыхание. Сначала оно было ровным, потом начало меняться. Я почувствовала, как под обтягивающей одеждой напряглись мышцы плеча.

-Началось? — отчего-то шёпотом спросила я, не открывая глаз.

-Да, — едва слышно выдохнул Сайринат.

Я до боли закусила губу, словно мне тоже надо было мучиться вместе с ним. Сейчас я действительно хотела каким-то образом соединить его сознание с моим, взять на себя часть его страданий. Но всё, что я могла — быть рядом.

Потом Сайринат начал дрожать и едва слышно поскуливать. Я сжала его плечо и начала повторять, как мантру:

-Держись, я здесь, я буду рядом, только держись!

Я открыла глаза, которые неожиданно стали влажными. И увидела то, что не ожидала. Сайринат всё так же лежал с закрытыми глазами, сотрясаемый мелкой дрожью, что-то шептал на неизвестном мне языке. Я, забыв о том, что лучше держаться подальше от его зубов, провела ладонью по щеке, не в силах поверить в то, что вижу. Но пальцы стёрли горячую влагу с его кожи. А я думала, они не плачут. Получается, в чём-то ликвидаторы очень похожи на людей. Эта мысль неожиданно заставила меня улыбнуться. Но уже в следующую секунду моя улыбка погасла, потому что Сайринат неожиданно громко и жутко закричал и стал рваться. Его глаза распахнулись, зрачок был необычайно сужен, а красивый изумрудный цвет радужки стремительно менялся на огненно-жёлтый. Даже связанный по рукам и ногам, ликвидатор сумел перевернуться ко мне лицом и, извиваясь, словно змей, попытался меня укусить. Я в последний момент отскочила, молясь, чтобы ему не пришло в голову плюнуть огнём. Не знаю, кого он видел на моём месте, но Сайринат явно хотел меня убить. Не зная, что делать, я сама кинулась на него, каким-то чудом сумев перевернуть лицом в пол. Надо сказать, удерживать его в таком положении оказалось необычайно трудно.

-Сайринат! Успокойся, это я! — отчаянно крикнула я в самое ухо.

Но ликвидатор не слышал, продолжая вырываться. В смятении я продолжала кричать, опасаясь, что верёвки не выдержат, и он освободится и убьёт меня. Он рычал, рвался, а через некоторое время всё же смог меня скинуть и плюнул огнём. Я едва успела увернуться. Потом я снова прижала его к полу и продолжала звать, кричать... не знаю, сколько это длилось. Мне казалось, что вечность. Несколько раз он почти вырывался, а потом всё-таки снова смог это сделать и едва не вонзил клыки мне в руку. Он полз на меня, извиваясь, как змея. Я выдохлась от этой борьбы и могла лишь испуганно отступать, собираясь с силами. Я и правда ужасно боялась и его, и за него. Но потом он вдруг остановился и начал тонко и протяжно выть. Я остолбенела всего на мгновение, потом кинулась к нему, пальцами перебирала странные кожистые выросты у него на голове, немного похожие на человеческие волосы. Всё-таки ликвидаторы местами так похожи на людей...

Я говорила, что всё будет хорошо, стараясь убедить саму себя. Как тогда, в лаборатории проекта "Покорение", когда я ввела ему противоядие и не знала, действует оно или нет. Сайринат долго выл, потом замолк и начал тихо что-то шептать. Из глаз ушла пугавшая меня желтизна и непрерывно катились слёзы. Потом он стал звать. Внимательно прислушавшись, я разобрала произносимое с ротасс-нокан'ским акцентом имя: "Лина". Я повторяла, что я здесь и никуда не уйду, но не знала, зовёт он меня или ту, которую не увидит больше никогда. Ангелина и Миолина. Я не знала, какую из нас двоих он хотел бы сейчас видеть рядом. Но предполагала, что не меня.

В какой-то момент я обратила внимание, что в пещеру уже бьют закатные лучи. Сайринат ещё несколько раз пытался меня атаковать, но уже как-то слабо, обречённо. Жутко было смотреть в его ничего не видящие и лишённые выражения глаза, но они гипнотизировали меня снова и снова. Он то рычал и шипел, то плакал, то быстро говорил с кем-то, а иногда просто затихал на некоторое время. Казалось, это продолжалось бесконечно. Стемнело. Сайринат лежал с полуприкрытыми веками и медленно что-то шептал, словно взвешивая каждое слово. Глаза блестели от слёз, но он вновь и вновь смыкал веки, словно запрещая себе плакать. Потом он затих, закрыв глаза, словно заснул. Дыхание было прерывистым, оно становилось всё слабее и слабее. Я едва могла его ощутить, поднеся ладонь к носу.

Какое-то время я просто сидела рядом, не веря, что он, наконец, успокоился. Потом я попробовала позвать его, потрясти, как-то вернуть к жизни, но он не реагировал. Возможно, было слишком рано, а возможно... я запретила себе думать о втором варианте. Мысли роились в голове как бестолковые пчёлы, оказавшиеся запертыми в собственном улье.

-Я рядом, — повторила я тихо, а потом начала истерично то ли смеяться, то ли плакать. Всё-таки этот день забрал у меня слишком много сил.

Когда я смогла успокоиться, то почувствовала себя очень опустошённой. Меня буквально клонило в сон. Я осторожно перевернула Сайрината на спину. Его лицо казалось спокойным, словно он спал очень глубоким сном, похожим на транс. Я осторожно обвела его контур кончиками пальцев.

-Я посплю рядом, ладно? — спросила я и глупо хихикнула.

Обессиленная, я склонила голову Сайринату на грудь и обняла его. Я уснула мгновенно, словно мне отключили сознание.

Я с трудом села, заслужив слабое головокружение. Кто-то снял с меня одежду, пока я спала. Странно, обычно я сплю очень чутко. Сайринат ходит по Логову абсолютно бесшумно, но, стоит ему зайти в комнату, как я просыпаюсь. Кстати, где он? И что с ним?

Я стремительно вскочила. Я находилась в одной из незаселённых комнат Логова. Одежда лежала рядом с диваном аккуратной стопкой. Видимо, я испачкалась, пока удерживала ликвидатора, и её пришлось чистить. Быстро одевшись, я вышла в коридор. Под ноги мне ткнулся робот-чистильщик. Я обошла устройство и двинулась к столовой, надеясь найти там кого-то, кто сможет рассказать мне, что произошло с тех пор, как я отключилась.

Однако одна из гончих попалась мне гораздо раньше.

-Привет. Не подскажешь, где Анриль? — спросила я.

Гончая молча уставилась на меня тусклыми серыми глазами. Сама была ярко-охряного цвета. Она двинулась дальше, так ничего и не сказав.

-Стой. Подожди! — попросила я и только потом вспомнила, что из всей стаи говорить умеет в лучшем случае половина.

Гончая снова обернулась, подняла похожую на руку переднюю лапу и сделала какой-то жест. Похоже, она звала меня за собой. Путаными коридорами мы спустились на ярус ниже и оказались в медотсеке. У меня перехватило дыхание. Неужели всё так плохо?

Гончая отвела меня в небольшую комнату, где ничего не было, кроме кровати. Сайринат лежал там с закрытыми глазами, на его голове были какие-то датчики. Гончая дала мне почувствовать, что она соболезнует.

-Позови Анриль, если не трудно, — попросила я.

Гончая кивнула и удалилась. Я подошла к Сайринату. Он почти не дышал, кожа казалась полупрозрачной. Я осторожно взяла его руку. Она была холодной. Я положила пальцы ему на шею. Пульс практически не чувствовался. Глазам стало мокро. Неужели всё напрасно?

-Лина, ты в порядке? — раздался сзади голос Анрили.

-Я — да. Но что с ним? Что вообще произошло, когда я уснула?

Анриль сообщила, что координаторам удалось установить наше местоположение через двадцать девять часов после того, как мы покинули Логово. До возвращения старшей гончей никто не заподозрил неладное. Но Анриль соединила своё сознание с сознанием стража, который выпускал нас. Она обратила внимание на то, что я была, как и Сайринат, неестественно спокойна. Сопоставив это с моим подозрительным эмоциональным состоянием в последние дни, гончая сделала вывод, что мы отправились не просто погулять, и подняла тревогу. Транспорт, оборудованный системой невидимости, подготовили заранее, поэтому Анриль, несколько гончих и стражей вылетели немедленно, как только получили наши координаты. Через полтора часа они достигли нас. Ящеры не сразу поняли, что произошло. На всякий случай гончие погрузили меня в глубокий транс до выяснения обстоятельств. А вот до сознания Сайрината им добраться не удалось. Оно просто отсутствовало и не вернулось до сих пор.

Прошло три дня. Мы с Анрилью продолжали учить новые слова, а я снова старалась ни о чём не думать. Так было проще. Только если раньше я всё свободное время проводила в бассейне, то сейчас — в медотсеке. Я садилась у стены возле кровати Сайрината и закрывала глаза.

Через три дня моё уединение нарушила Анриль.

-Лина, твоё состояние вызывает у меня тревогу. Позволь мне соединиться с тобой. Это не причинит тебе вреда.

-Хорошо. Что я должна делать?

-Просто посмотри мне в глаза.

Сайринат

Я не чувствовал ничего. Только исцеляющее разум спокойствие, дарованное уже не наркотиком, а естественное. Чёткое, уверенное ощущение, что не из-за чего волноваться, ни к чему сожалеть и страдать.

Я был уверен, что всё хорошо. И я слышал музыку, смутно знакомую и прекрасную. Она становилась то громче, то тише, переливаясь, как пронизанный солнечным светом ручей, как ветер, играющий звонкими занавесями на широких светлых арках. Нет, это были не те сравнения. Мелодия звучала, как солнечный дождь, падающий на широкие листья, даруя покой и умиротворение. Какое-то бесконечно долгое время мне казалось, что я всё же смог вернуться домой.

"Как прекрасно. Жаль, Лина не может этого слышать, — подумал я. — Она ведь любит музыку".

Но мелодия изменилась, стала тревожной. Интенсивность звука нарастала, казалось, теперь звуки раздаются внутри меня, и я будто слышал сквозь музыку чей-то зовущий крик. И рядом не было никого, кто мог бы избавить меня от этого кошмара. Голова раскалывалась, мелодия разрывала меня на части. Лина, где же ты?

-Ангелина!

Боль стала нестерпимой, и я почувствовал, что падаю...

Сквозь веки пробивался свет. Пугающая мелодия ушла, но чувство тревоги и жуткая головная боль никуда не делись. Ощущение было, словно мозг разбух и сдавил все сосуды. Мне на виски легли чьи-то маленькие руки. Открывать глаза, чтобы узнать, что это за существо, не хотелось.

Через некоторое время меня приподняли, приоткрыли рот и влили туда нечто горькое. Потом боль стала отступать, и я наконец-то решил, что можно открыть глаза.

Передо мной стояло маленькое, примерно в половину моего роста, существо с зелёно-жёлтой чешуёй. Оно было одето в светлую тогу и держало в руке стакан. Также существо обладало парой рожек и характерным малиновым кожистым воротником, по которому я опознал самца дейниция. В быту этих мелких, но очень сильных существ звали помощниками. Они отличались способностью чувствовать состояние другого организма, поэтому часто служили врачами в отдалённых мирах.

-Вам лучше? — спросил он.

-Лучше. Благодарю. Сколько я был без сознания?

-Недолго. Около четырёх суток. Вам требуется срочно пройти ментальное сканирование.

-Это подождёт, — раздался знакомый голос от двери.

-Анриль? — я не без труда повернул голову, сфокусировал взгляд на гончей.

-Ты можешь идти самостоятельно? — спросила она.

Я осторожно поднялся. Голова ещё немного болела и кружилась после каждого движения. Мне пришлось опереться на стену, но скоро всё прошло. Я осмотрел себя. Меня переодели в длинную рубаху до щиколоток. В темноте я бы сейчас представлял из себя просто образцовое привидение.

-Идти вроде могу, — сказал я. — Что-то случилось? Где Лина?

-Расскажу по дороге, — пообещала гончая.

В начале мне приходилось идти медленно, опираясь на стену, но скоро я уже уверенно следовал за гончей.

-Друзей Ангелины раскрыли, — сообщила Анриль.— Когда пришла весть об этом, она находилась со мной в телепатическом контакте. Я попыталась отключить её от стаи, но не смогла — она слишком сильно беспокоилась за бывших товарищей. Сомневаюсь, что она вообще заметила мои попытки воздействовать на её сознание. Мне пришлось взять её с собой. Но мы не сумели отбить людей. Противники угрожали убить друга Ангелины, если нападавшие не покажутся. Мы не могли показаться. И тогда пошла она. Её забрали и увезли вместе с остальными. Несколько гончих следуют за ней.

-И ты позволила ей пойти?! — мой голос поднялся до крика.

-Я понимаю твои чувства, но выбора не было. Ангелина приняла это решение сама, как только поняла, что мы бессильны. Координатор запретил вмешиваться. Стражи готовятся к вылету, чтобы отбить её, как только мы поймём, куда и зачем везут её и её товарищей.

Мы дошли до комнаты гончих. Анриль открыла дверь, и мы вошли внутрь. Мне пришлось становиться на четвереньки, чтобы пройти. В большом зале я обнаружил пятьдесят висящих у потолка шарообразных спальных коконов. Я осторожно сел у стены, разглядывая жилище гончих. Пол был белым, стены — тёмно-кремовыми, а вот сами коконы были чёрными с какими-то белыми знаками. Каждый кокон был помечен по-своему. Видимо, так гончие отличали, где чья постель.

-Мы можем достать твой экзоскелет, — произнесла Аниль. — Но твоё оружие в арсенале стражей, его мы достать не можем.

-В моей лаборатории, во втором снизу ящике в правой относительно входа стене лежит нож. Можете принести?

-Да, — ответила Анриль и прикрыла глаза, общаясь со стаей. — Сайринат, если не секрет, что это за нож? Насколько я помню, ты пользуешься кинжалом.

-Кинжал дал мне отец-полукровка. Это родовое оружие Крадущихся. А нож — родовое оружие аль Лиондрэ. Я сражался кинжалом в память об отце.

-Ты — на четверть Крадущийся? Но Эллиры и Лиондрэ враждуют.

-От отца мне досталась треть их генов. Да, Медитирующие не любят аль Эллиров. Поэтому отца так и не приняли в моей семье.

-У вас интересные обычаи, — произнесла Анриль.

Дверь открылась, впуская нескольких гончих. Через некоторое время мне принесли нож и экзоскелет.