The Immortality

Слова возымели действие, и Вик сдался.

— Ты права. Какая же ты у меня умная, Энн, — он нежно поцеловал сестру в макушку и, зарывшись рукой в волосы, закрыл глаза.

Они уснули сразу. Измученные тяжелым днем, баюкающие сердца в колыбели воспоминаний и планов.

* * *

В двухэтажном особняке, обнесенном высокой оградой, приезда Саши и Алекса ждали с нетерпением. Особенно женская половина собравшихся. Войдя, Лав оглядел заполненный уже пьющими людьми холл. Небольшой столик с резными деревянными ножками и стеклянной столешницей, стоявший у широкого, обитого черной кожей, дивана заполняли бутылки пива и тарелки с фруктами. У зажженного камина на подушках расположилась компания молодежи с гитарой, пытающаяся переорать шум музыкального центра и голоса. Даже на ступенях лестницы, ведущей на второй этаж, сидели люди.

— Ну ничего себе "небольшая компания", — сказал Лав, — здесь же толпа народу.

Саша, смеясь, похлопал Алекса по плечу:

— Бывает и больше.

К ним подошел хозяин дома и, поздоровавшись, предложил выпить. Взяв из бара пиво, Алекс отошел к огромному окну, затянутому плотными шторами, и, оставленный Сашей "на минутку", принялся разглядывать присутствующих. Разношерстное сборище поражало контрастами. Прихиппованные весельчаки перемешались с солидными господами, вычурные дамы с глубокими вырезами на вечерних платьях вольготно чувствовали себя в окружении "джинсовой" разухабистой молодежи, готические платья шуршали шелком, а мини-юбки открывали взгляду стройные ноги.

— Ты говоришь по-русски?

Алекс обернулся. Шикарная блондинка в маленьком кремовом платье, больше напоминавшем комбинацию, обольстительно улыбалась.

— Да.

— Замечательно. Я — Оксана.

Алекс поцеловал протянутую руку и, как ни старался, но зацепился глазами за почти не прикрытую грудь.

— Тебя здесь ждали, — заметив его остановившийся в нужном месте взгляд, томно произнесла Оксана.

— Возможно, — кивнул Алекс и постарался представить Лилит в таком платье, но ничего не вышло — ее резкий характер, твердый голос и пронзительные глаза никак не вязались с образом путаны высшей пробы.

— Все финны столь немногословны? — спросила Оксана, играя шампанским в клетке хрусталя.

— Большинство, — ответил Алекс и смущенно улыбнулся односложности ответа.

Оксана хотела еще что-то спросить, но вернулся Саша и утащил Алекса к креслам.

— Можно нескромный вопрос?

Алекс кивнул, выпуская в потолок сигаретный дым. Саша придвинулся поближе и заговорщическим тоном спросил:

— Почему ты вдруг бросил все и приехал в Россию?

— Из-за Лилит.

Рыжий присвистнул, однако словам не поверил.

— Она, конечно, хороша, — он на минуту представил вокалистку "Истерики" в обнаженном виде и с трудом подавил разыгравшееся возбуждение. — Но неужели настолько?

— Она просто не такая, как остальные. Для меня. Мы встречались несколько раз, а потом я понял, что не хочу больше расставаться. Вот и все.

Удивлению Саши не было предела.

— Вот не думал, что ты такой, — не скрывая разочарования сказал он.

— Правда? А какой? — поинтересовался финн.

— Ну... Я думал, что у тебя баб полно, и ты не особо склонен к длительным отношениям. А чтобы бросить все ради женщины...

— Ты ошибся, — улыбнулся Алекс, — жизнь одинокого волка иногда надоедает. И если при этом знаешь, что есть человек, который сможет сделать тебя счастливым, то вопрос "быть или не быть" отпадает сам собой.

— Ты еще скажи, что верен ей, — Саша недоверчиво усмехнулся и покосился в сторону Оксаны, не выпускавшей финна из поля зрения.

— Пока да.

— Мне нравится это "пока". Пойдем к остальным.

Они направились к кружку у камина. Дружным хором Алекса упросили взять гитару и что-нибудь спеть. Неохотно Лав принял инструмент, но не успел доиграть и первой песни, как на горизонте снова появилась Оксана. Она села сзади и, положив руки ему на плечи, прикоснулась губами к уху финна.

— Ты безумно красив, когда поешь, — прошептала она.

Алекс обернулся и снова напоролся взглядом на призывный вырез.

— Я принадлежу другой, — тихо сказал он, но организм настаивал послать верность к черту.

Да и о какой верности можно было говорить, если рядом с Лилит постоянно маячила блондинистая опасность. До сих пор Алекс старался не обращать внимания на неразрывную связь своей любви с Лекси, но дыхание откровенной незнакомки обжигало шею и напористый протест все сильнее рвался наружу, подгоняемый мстительным вопросом "Почему это ей можно, а тебе — нет?"

Оксана оглядела лицо Алекса и легонько провела рукой по его щеке.

— Такая красота не должна принадлежать кому-то одному, — сказала она и поцеловала финна.

Возможно Алекс выпил слишком много, возможно Оксане было сложно сопротивляться, но Лав ответил на поцелуй. Мысли об измене настойчиво лезли в голову и едва не остановили, но внезапно появился образ Лекси, и до сих пор пресекаемая ревность опрометчиво благословила на предательство.

Оторвавшись от его губ, Оксана поднялась и под недовольными взглядами девушек увлекла Алекса на второй этаж. Он больше не сопротивлялся.

* * *

Вик проснулся рано. Отчим сидел в зале у телевизора и внимал монотонному голосу диктора новостей.

— Мне нужна машина, — сказал Вик, остановившись в дверях.

Отчим повернул голову и указал на коридор.

— Ключи в куртке. Ты же сегодня вернешься? Мне она завтра понадобится.

— Хорошо.

Вик достал ключи и прошел в комнату. Энн еще спала. Одевшись и побросав в рюкзак принадлежности для грима, он подошел к спящей сестре и поцеловал в щеку.

— Ты сдалась, Энн, а я — нет.

Девушка перевернулась на другой бок, не собираясь просыпаться. Ее размеренное посапывание вызвало у Вика легкий укол совести. Впервые он задумался о последствиях, но поспешно отогнал неприятные мысли.

Сигарета предательски дрожала в пальцах, но Вик твердо решил не поддаваться страху. Заехав в репетиционный гараж и приведя себя в задуманный вид, он выехал на Рублево-Успенское шоссе. Авто-магнитола разрывалась голосом Лилит, а пустая дорога стонала под колесами. Вокруг проносились редкие дома и отбеленные снегом деревья.

Вик закрыл приоткрытое окно. Его знобило. План, уже продуманный, но еще не осуществленный, одолевал мысли. Внезапно Вик осознал весь ужас предстоящего. Одна оплошность и последствия неминуемы. Гримм стягивал лицо, Вик провел рукой по щеке и остановил машину. Он хотел повернуть назад, но перед глазами возник образ Лилит, обнимавшей финна. Невыносимые воспоминания нахлынули оглушительной волной. Вик сжал голову руками и зажмурился.

"Нет! Нет! Я должен... Я хочу... Я не могу повернуть... сейчас... — мысли метались как мотыльки у огня. — Другого шанса не будет... Я должен это сделать... Что бы ни случилось... Другого шанса не будет"

Он надавил на газ и машина рванулась вперед, оставляя позади сомнения и страх. Вскоре на горизонте замаячили столбы АЗС и Вик сбавил скорость.

— Я дождусь тебя, — сказал он, глядя на пустое шоссе в ожидании автомобиля.

* * *

Алекс спустился в опустевший холл, залитый слепящим солнцем. Несколько выживших после бурного веселья еще вели разговоры заплетающимися от усталости и алкоголя языками. Отыскав глазами Сашу, дрожащими руками открывающего пиво, Алекс подошел и тронул его за плечо.

— А, привет, — рыжий наконец справился с крышкой и с блаженством сделал большой глоток. Его глаза повеселели, а на губах заиграла довольная улыбка облегчения.

— Я поехал, — сказал Лав.

— Домой? Или... — Саша покосился на спускающуюся со второго этажа Оксану.

— Домой, — ответил Лав и, пожав рыжему руку, направился к двери.

— Конечно, домой ты, как же! — подумал Саша. — Эта девка так просто не сдается.

В голове звенели колокола и их настойчивое бренчание лишь усиливало чувство вины. Алекс попрощался с Оксаной, настаивающей поехать к ней, и завел мотор. "Чем быстрее вы в меня влюбляетесь, тем дольше не забываете", — подумал он, глядя, как раздраженная девушка садится в машину.

Хотелось дать по газам и лететь отсюда на максимальной скорости, но скользкая дорога то и дело угрожала щетиной ухабов. Мимо пролетали знакомые со вчерашнего дня отметины маршрута — столбы, насыпи, ржавая машина, одиноко чернеющая на обочине. С тревожно-красным миганием индикатора топлива Алекс едва дотянул до ближайшей АЗС. Сидя за чашкой мерзкого кофе, он боролся с похмельем, солью раздражающим рану раскаяния. И, может, столь жгучего сожаления не было бы, не витай в воздухе запах неприятностей.

* * *

Воскресный вечер свинцовой пяткой наступил на город, раздавив желание что-либо делать. Усталость всегда накатывает только под вечер, когда не остается сил даже разглядеть собственное "Я" под грузом навалившейся на плечи тяжести прожитых часов. Еще не отдохнувшие после тяжелых трудовых суток музыканты "Истерики" сидели в "Невском", не зная чем себя занять. Репетировать не хотелось, да без Алекса этого и не стоило делать.

— Может, двинем куда-нибудь выпить? — предложил Брюс. — Лично я заснуть не смогу, до сих пор голова кругом от чертовых съемок.

Лестат оглядел присутствующих, явно согласных с предложением басиста.

— Поехали, — устало отозвалась Лилит. — Только надо финну позвонить, он возвращаться сегодня собирается?

— Давай, — безразлично согласился Лестат. — Отвлечься действительно не помешает.

Лилит набрала номер Алекса, но ответа не получила. Выискав в телефонной книге Сашу, она позвонила ему.

— Алле, — отозвался бодрый голос.

— Привет, Саша. Это Лилит. Алекс рядом?

— Н-нет, — замешкался рыжий.

— Он давно уехал?

Саша немного повздыхал в трубку, собираясь с мыслями. Ему совсем не хотелось стать причиной раздора.

— Он уехал один? — спросила Лилит, не дожидаясь ответа.

— Лил, понимаешь, — Саша попытался говорить уверенно, но у него это плохо получилось, — он уехал еще утром. Может, он заблудился?

— Сомневаюсь, — отрезала Лилит и сбросила звонок. Внутри закипела ярость и досада за доверие подлила масла в огонь. Одна мысль о том, что Алекс использовал первую же возможность разгуляться вволю довела Лилит до бешенства. — Можно ехать, — резко сказала она, нервно схватившись за сигареты. — Алекса ждать не стоит.

Брюс переглянулся с Лестатом, уловив выражение лица подруги.

— Кто-то говорил, что верность и ревность придумал идиот, поменяв местами две буквы... — осторожно начал он.

— Я говорила, — зло перебила его Лилит. — Мне иногда свойственно говорить глупости.

В воздухе запахло бурей.

— Лил, ты ведь тоже не ангел, — напомнил Лестат, бросив взгляд на Лекси. — Зачем изводить себя пустяками. Все равно Лав к тебе вернется.

Он был прав во всем. И Лилит отчетливо понимала это, но обида раскаленной палицей прокатилась по сердцу, царапая стенки острыми шипами ненависти.

— Я знаю, Леста. Только... — она помедлила, затягивая сладкий дым, — знаешь, я недавно осознала свое моральное уродство, заключенное в желаниях и стремлениях. Я хочу малого — принадлежать одному человеку, чувствуя любовь всего мира. А для окружающих это кажется слишком многим. Я попыталась себя изменить...

— И?

— И поняла, что любая история любви — это скучная жизнь, яркая смерть и болезненное воскрешение в мире мертвых. Неизбежное воскрешение. Я не хочу этого. Но дороги назад уже нет.

— Господи, избавь меня от этого, — закатила глаза Лекси. — Лил, какого черта ты все усложняешь? Твой символизм уже в печенках сидит. Когда же ты повзрослеешь? — она выглядела действительно рассерженной, но Лилит поняла причину столь непримиримой грубости. Затушив сигарету, блондинка поднялась с дивана. — Оторвите свои задницы и идите разогревать машины, а я "Undead" позвоню. Они вчера последние эпизоды клипа снимали, да и веселее будет. Иначе ваши кислые рожи меня доконают.

* * *

Машина цвета крови неслась по автостраде на бешенной скорости. Алекс полностью растворился в рвущей аудиосистему музыке. Еще пара километров, и он в Москве. Пустая, как одиночество, полоса летела навстречу и, казалось, вот-вот поглотит автомобиль мокро-серой пеленой. Впереди на асфальте расползлась широким швом трещина и, прижавшись к обочине, Алекс попытался сбросить скорость, но железная леди проигнорировала его желание. Он безрезультатно давил на педаль тормоза — автомобиль не реагировал. Автомобиль мчался вперед.

Непонимание.

Паника.

Кювет.

Машина перевернулась, остановившись обезумевшими колесами вверх. Нашарив рукой гитару (теперь Алекс понял, что взял ее не напрасно) в районе заднего сиденья, он разбил грифом окно и вылез. Голова раскалывалась от боли, по щекам со лба стекали тонкие струйки крови. Вспоминая всех святых, Лав отполз к трассе и увидел приближающийся, словно спасательный круг, автомобиль. Машина остановилась недалеко от аварии и, обрадованный столь скорой подмогой, Алекс сквозь багровую пелену наблюдал за неторопливым шагом фигуры в длинном плаще. Она приблизилась к финну и взяла из его рук гитару. Последнее, что Алекс увидел — маска "Ворона", последнее, что он услышал перед ударом в голову — "Привет, сволочь".

Он очнулся от дикой боли. Все тело, лишенное одежды, затекло и замерзло, являя собой один большой синяк. С трудом приподнявшись на локтях, Алекс оглядел голые стены. Бетонный оледенелый склеп с широкими металлическими воротами освещал маленький огарок свечи на блюдце, прижимавшем к полу лист бумаги. Алекс потянулся за запиской, но она лежала слишком далеко. Ноги отказывались подчиняться и свинцовыми столпами волочились следом, когда он, измученный холодом, все же дополз до затухающего огонька.

"Добро пожаловать в "Мертвую Долину". Желаю приятно сдохнуть от голода".

Из груди вырвался крик. Отчаяние придало сил. Поднявшись, Алекс рванулся к дверям. Крепкая жесть не поддалась, лишь гулкое эхо, от которого заложило уши, раскатилось по клетке. Лав метался от стены к стене, как леопард, вдруг попавший в вольер. Надорвавшись от крика и сбив руки в кровь, он упал лицом на пол. Его плечи сотрясали рыдания, его душу разрывала безысходность, а сердце замедляло ритм, готовое замерзнуть.

Наконец, свеча догорела, отдав помещение темноте.

* * *

Вик вернулся домой уже затемно и пустота квартиры его расстроила. Он хотел набрать номер сестры, но передумал. Даже признавшись ей, тайна осталась бы тайной, но Вик очень боялся рисковать. Сбросив грязную одежду, он подставил дрожащее тело под струи горячего душа. Вода приятно согревала, смывая напряжение, но оставляя тревогу. Вик понимал, что на всю жизнь запомнит, как за минуту испортить тормоза, и в каком колодце на дне отходов лежит ключ от "Мертвой Долины". Из мучительных мыслей его выдернул телефонный звонок.

— Привет, Вик, — возбужденный голос Энн заставил его улыбнуться, — быстро дуй в "Night Town". Мы здесь с "Истерикой".