На_ощупь

— Следующий, — торжествующе крикнул Андрей в темноту. — Кто хочет стать удобрением?

— Не стреляй, человек, — вдруг раздалось оттуда. — Нам нужен Ключ! Отдайте его, и мы вас пощадим.

— А рожа не треснет, парламентер блохастый? — крикнула уже Катерина, вытирая со лба кровь.

— Не треснет, Катерина, не треснет, — огрызнулся наркоз. — Меня зовут Брын.

— Дрын? — повторил Юрка и поднял с пола какое-то бревно. — Хочешь, я тебя с твоим братом познакомлю?

— Не нужно поясничать, Юра, — почти прошипел Брын.

— Откуда он их знает? — пропищала Машка.

— Это лидер местных, по ходу, — пожал плечами Юрка. Затем сделал шаг вперед, размахнулся и швырнул бревно. — Знакомься, крыса! Это твой брат — эмбрион Буратины.

Ухнуло.

— Потом не говорите, что я не дал вам шанса, — рассмеялся Брын, заблеял, словно козёл. — Гров, брат, они хотят с тобой познакомиться.

— Гр-о-о-о-в! — — разнеслось по округе. — Бр-ы-ы-ы-ын!

Из ямы, что разделяла комнату ровно пополам, сперва показалась могучая волосатая спина, затем когтистые лапы, крепкая, но маленькая голова без ушей. Громадный мутант, производный, очевидно, от наркоза выскочил из темноты, грохнул здоровыми кулачищами по полу, отчего в воздух взмыла сотнями осколков битая плитка, разинул зубастую пасть, заверещал, разбрызгивая густую слюну во все стороны. Умка, что до сих пор таких огромных животных не видел, жалобно скуля и поджав хвост, забился в угол, почти забрался под руку полуживого Ильи. Мне захотелось сделать то же самое.

— Какой переросток, мать его ети, — ошарашено прошептал Андрей. — Такого и патрон не возьмет. Ему и весь магазин — по барабану, небось.

Я тут же хотел крикнуть Андрею, чтобы стрелял, не раздумывая, но он меня опередил. Хлопнуло, грохнуло, заложило уши. Гров, в которого, очевидно, угодила пуля, дернулся, пошатнулся, растерянно наклонил косматую голову к груди, ковырнул пальцем в области сердца, вытащил сплюснутый свинцовый цилиндр и швырнул нам под ноги.

Тут же на страшной морде расползлось какое-то подобие улыбки.

— Взять их, Гров! — скомандовал Брын. — Ключ нужен живым. Остальных можешь сожрать!

— Гр-о-о-о-ов! — еще пуще разошелся громила, взмыл в воздух и встретился там с топором, что успел запустить Юрка.

— В сторону, в сторону! — крикнула Катерина.

Я замер, осознав на секунду, что не успею, не смогу, не спасусь.

Но у Юрки на сегодняшний день были другие планы.

Каким-то невероятным образом он метнул — как настоящий заправский спортсмен — свои топор с такой силой и скоростью, что монстра удалось сбить с намеченной траектории, и тот неуклюже грохнулся в паре метров от ворот.

Наркозы разом притихли. Где было видано, чтобы их непобедимого война сумел поразить какой-то толстопузый бородатый человек?!

Но в этой-то толстопузости, как оказалось, и скрывалась его мощь и сила.

Андрей, воспользовавшись заминкой, тут же расчесал нестройный ряд волосатых тварей напротив, выпустив почти весь магазин.

— В главного! В главного бей! — кричала Катерина.

— Я пытаюсь! — орал оглушенный стрелок. — Его свои укрывают! Жертвуют собой, козлы вонючие!

Но рано или поздно жертва становится неоправданной. Так случилось и с этими существами. Когда почти не осталось желающих подставить спину под пули, Брын ловко прошмыгнул в смотровую яму, подраненный Гров скособоченными, неуклюжими прыжками выскочил сквозь ворота. Остальная подраненная масса, громко вереща, последовала примеру своих лидеров. Псы, поджав хвосты, бежали из подворотни. Вот что мне это напомнило.

— У них там лаз! — крикнул вдруг Юрка.

Я, было, сделал шаг вперед.

— Пусть мотают! — придержала меня за руку Катерина. — Еще не хватало, чтобы мы за ними по их же родным закоулкам гонялись. Заведут же, запутают.

— Тоже верно, — кивнул я.

И нагнулся к Илье. Жив ли он еще?

"Где он? В какую щель забился?" — я не находил его взглядом.

Над головой что-то просвистело, Катерина рядом не то вскрикнула, не то всхлипнула, на лицо брызнуло теплым. Катерина начала заваливаться.

— Катя! — заверещала Юля. — Катя!

Я постарался ее удержать. Тело моментально обмякло, Катерина судорожно заскребла подошвами по полу, будто старалась убежать, скрыться и в то же время не могла. Будто сильная могучая рука схватила ее за горло и сейчас поднимала, скручивала, ломала позвонки и кости. Катерина ногтями вцепилась в мою руку, суматошно попыталась схватить за майку, притянуть к себе, удержаться. Поднес лампу ближе: ржавый самодельный метательный нож на треть торчал у нее из шеи. Глаза ее почти закатились, рот был открыт в беззвучном крике.

— Господи, — только смог выдавить я из себя.

— На пол ее! Скорее! — Юрка бережно положил Катерину на пол.

Она едва слышно прохрипела.

— Что нам делать! Что делать?! — ревела на коленях у тела Юля.

— Свети лампой своей! Свети! Прямо на нож! — сообразила вдруг Машка. — Свети! Максим! Очнись!

Я превратился в сомнамбулу. Руки мои дрожали. Механически развернулся к девушке и протянул лампу. И тут же рухнул на пол, где стоял, лишь оперся о стену, уставившись на окровавленные ладони.

"Это все из-за меня. Это все из-за меня. Я виноват. Это моя вина" — голову заполнила лишь одна мысль.

Все вокруг происходило, словно в тумане, словно я был под колпаком, под целлофаном, за стеклом.

За стеной гаража снова закричала та птица.

"Что за морок! Уйди! Прекрати!" — решил я про себя. Решил, что мне это кажется, что чудится.

— Подымайся! — грубо за шиворот рванул меня Юрка. — У нас старые-новые гости. Тепленькими хотят взять! Со всех сторон обложили, сукины дети!

Его слова доносились до меня приглушенно, как из ямы.

— Макс! Ключ! Очнись! — крикнул Юрка и хлопнул меня по лицу.

Звуки тотчас же вернулись в мой мир.

Кричала Юля, командовала Машка, Юрка с Андреем стояли напротив.

— Я останусь с ними, — Андрей вручил мне автомат. — Тут еще есть несколько патронов.

— Ты, — бородач больно ткнул меня пальцем в грудь. — Сопли подбери и пошли.

Тут же грубо он натянул мне на голову прибор.

— Ага, — растерянно пропищал я, увидав уже знакомый серо-зеленый мир.

— Соберись! — кулаком он ткнул меня под ребра. — Очнись же!

— Да! — крикнул я громко, не только потому, чтобы Юрка понял, а чтобы сам себе поверил, что могу, что готов, что не расклеился.

— Аккуратно только, — кивнул бородач и, пригнувшись, выскочил на улицу.

Я последовал его примеру, поудобней перехватил оружие, бегло глянул в сторону Катерины. Она бездыханно лежала на полу, Юля и Машка пытались остановить кровотечение.

На улице, казалось, было еще темнее, чем внутри.

Боковое зрение сработало как всегда вовремя, чей — то силуэт в паре десятков метров скрылся за кустами также быстро, как и появился. Ствол прижался к руке как преданная любовница, едва слышно по прикладу стучал ремень. В висках застучала кровь, пальцы ожили, пересчитывая выступы и бугорки на прикладе, мышцы в ногах напряглись, вот — вот готовые к прыжку. Показалось или нет? Последние двое суток мы совсем не спали, загоняя себя на смерть, на каждом шагу приправляя организм густым ядовитым туманом, дурманившим разум и пеленавшим глаза. За кустами что-то снова шевельнулось, уже громче, чем в первый раз, зашуршав каким-то мусором. Кто-то или что-то уже не старался скрыть свое присутствие, откровенно шумел и ломал мелкие сучья. Одним большим прыжком, предварительно кивнув мне, Юрка оказался рядом с кустами и еще через мгновение с топором, занесенным к удару с плеча, которым он, наверное, всегда сносил головы врагам это мира, он принялся обходить заросли. Я двигался немного в стороне, чтобы он, не дай бог, не оказался на одной линии со мной. Мы были готовы встретиться лицом к лицу с врагом, будь то животное или монстр.

Большая черная птица в упор смотрела на Юрку, не обращая внимания на топор, нависший над ее головой и готовый в любой момент обагрить серую землю алой кровью. Большие человеческие глаза, зеленые как малахит и глубокие, словно озеро, буравили, гипнотизируя и вовлекая, не отпуская ни на секунду. Казалось, что отведи мы взгляд, и она ринется вперед, чтобы порвать нам глотки и выпустить кишки. Размером с огромного волка, она с легкостью бы поборола нескольких таких мужиков, как Юрка, наевшись этим вечером до отвала, но блеск металла заставил ее застыть на месте. Лишь одни лапы двигались в какой-то загадочной пляске. Я видел уже эту пляску, я знал, чего ожидать.

Я хотел крикнуть, что пора взмахнуть лезвием и лишить эту черную суку головы, пока она не нашпиговала нас своими смертельными перьями, но голос мой исчез, как по волшебству, а сигнал мозга никак не хотел доходить до конечности. Юрка просто стоял и сжимал топор. Чуть поодаль недвижимо стоял и я с автоматом наперевес, синхронно с птицей выпуская густые клубы пара.

Тот самый туман морозными волнами накатывал на автомойку. Он догнал нас. Убежать не получилось.

Морда птицы, наконец, дернулась, взгляд уставился куда — то мне за спину, клюв немного раскрылся и замер. Не успев обернуться, я почувствовал холод лезвия на своей шее, кем — то крепко прижимаемого к горлу.

— Только дернись, и я тебя вспорю, как щенка, от пупка до рта распущу, — мужской, звонкий и колючий голос разрезал тишину. — Алексей, вырубай здоровяка.

По какому-то волшебству позади Юрки возник мой друг Леха и тем самым поленом, что бородач метал в наркозов, стукнул товарища по голове. Юрка, видимо схвативший парализующего тумана, не оказал никакого сопротивления, и словно игрушечный, покорно свалился под ноги.

— Оружие брось, — скомандовал мужчина за спиной.

Я подчинился, металл клинка, приставленного к горлу, больно холодил, вывернуться не удастся. Пальцы разжались, автомат моментально скрылся в сухой жухлой траве. Птица, взмахнув крыльями и громко каркнув, взмыла к небесам.

— Вяжи рыжего, — мужской голос, хриплый и грозный, раздался над ухом. — А я займусь Ключом.

Тупой и резкий удар по голове не заставил себя долго ждать.

149