В жопу толстый кол загнали,
И немного попинали.
Все равно его не брошу —
Надо бы содрать и кожу!!!
Уронили мишку на пол,
Оторвали ему лапу,
С корнем вырвали язык,
Перерезали кадык,
Откусили ему пальцы,
Оттоптали ему яйца,
В ухо штопор закрутили,
По мозгам кувалдой били...
Чезаре двинулся наверх, к источнику звука. Классы. Наряженные, украшенные, красивые классы. Ленты на стенах, знакомые красочные голограммы и... и сам Сикора, в знакомой курточке, с обоими глазами, без ошейника, сидящий в конце коридора на тумбе и кромсающий плюшевого медведя. Отличий от Тадеуша заметно не было.
— Вилкой пузо распороли,
Спицей письку искололи,
В глазки тыкали иглу,
В жопу вставили метлу,
Сердце дрелью просверлили,
Ушки нахрен откусили,
Ножки отдавили дверью,
В детском садике веселье!
На последнем слоге он отшвырнул куклу в сторону. Только в этот момент у Сикоры преобразились глаза, налившись жёлтой краской, уголки губ разошлись в сторону, обнажая непропорционально большие острые зубы, а сам он ссутулился, словно ходьба на четырёх лапах ему была привычней.
— Привет, пан Финелла, время умирать!
— Рад, что ты это понимаешь, — ухмыльнулся Чезаре, включая 'форсаж'. Волна слепящего света ударила по привыкшим к ночному мраку волчьим глазам, а сам кардинал поднырнул под удар волчьей лапы и полоснул мономолекулярным клинком по левому боку оборотня. Лишь в последний момент оборотень отскочил... вверх.
— Мне не нужны глаза! — воскликнул он, нанося хлесткий удар ногой по лицу.
— Так давай сюда: мне пригодятся! — ответил Чезаре, пригибаясь, чтобы пропустить удар над собой, и пользуясь инерцией движения противника, чтобы вторым клинком нанести удар в пах.
Однако Сикора был невероятно ловок. Вместо того, чтобы спускаться навстречу атаке, он пробежался по стене и потолку на зависть любому Нео, приземляясь за спиной у кардинала. Это было его ошибкой: в момент приземление практически невозможно уворачиваться. Вместо ошейника оборотень получил 'поводок' из бритвенно-острой лески. Стоило ему атаковать снова, как Чезаре сократил бы леску, практически отрезая ему голову... Но вместо этого Джейк продолжил трансформацию. Он покрылся шерстью, опустился на четвереньки, его морда с противным хрустом вытянулась, а уши сместились ближе к затылку.
Когда он бросился в атаку, Чезаре обнаружил, что повреждения от лески не проходят через толстую шкуру. Нож оказался эффективнее: на встречном движении шпион сумел ранить своего противника в плечо... Но тот даже не затормозил, вместо этого всем своим весом впечатав его в стену. Как ни странно, Чезаре это было на руку: волки природой не предназначены к борьбе в партере. В таких ситуациях они пользуются когтями и зубами, — от которых его прекрасно защищал геномскин.
Кстати, как раз этим вопросом и следовало заняться. Правой рукой сорвав с пояса крест, Чезаре перехватил его, как кистень, и пару раз ударил Джейка по лицу. Выбить зубы, как он рассчитывал, не получилось, но кажется, до оборотня начало доходить, что в такой позиции он неизбежно проиграет. Он бросился прочь, и Чезаре перешел в атаку, сталкивая его с балкона, с тем, чтобы повесить на леске.
Он не учел лишь одного фактора. Прочности перил, на которые рассчитывал опереться. Как только леска натянулась, они подломились, — и более тяжелый оборотень потянул преподавателя за собой вниз. В довершение всего, Джейк приземлился на лапы. Развернувшись на месте, оборотень нанес мощный удар лапой по груди итальянца. В таком положении Чезаре уже не мог увернуться от удара. Его рёбра хрустнули, а тело отбросило в сторону. Секунда, и мужчина почувствовал, как леска дёргает его за руку, мешая отлететь достаточно далеко.
К счастью, верный ход он придумал еще быстрее. Чезаре запустил механизм сокращения, сближаясь с Джейком на огромной скорости. Но прежде, чем войти в зону угрозы, он метнул крест, целясь в оскаленную пасть. Джейк поймал крест зубами и лёгким движением могучих челюстей раздробил его на части, однако не это было целью священника. Врезаясь в противника, Чезаре ударил клинками. Правый завяз где-то в шерсти, а левый — окончательно откочерыжил раненную лапу, и та с глухим стуком упала на пол.
'А крест полезная штука, даже без шкатулки', — подумал Чезаре. Со времени эпопеи с Легионом он всегда носил с собой крест, — против всех правил, у пояса, — но пригодился он только сейчас. Осталось завершить дело. Помня, что убивать этого парня не следует, он нанес новый удар левым клинком... Но Джейк перехватил его зубами. Ни туда, ни обратно: зубы держали плоскость клинка, избегая соприкосновения с мономолекулярным лезвием, однако же, хоть Чезаре не мог двинуть оружием, истекающий кровью оборотень не мог атаковать сам, а мог лишь только пускать смешанные с кровью из прорезанной щеки слюну на рубашку лжеитальянца. Пат.
— Костюм испортишь, сволочь такая! — зарычал Чезаре, туже затягивая леску. Зубы твари сжались сильней, и в стороны брызнули кусочки лезвия. Один кусок прорезал щёку Чезаре, а несколько других — остались во рту оборотня. Джейк действовал быстро. Прежде чем священник одумается, он силой оттолкнул его, резко рванул головой, разрывая леску, а затем бросился прочь на трёх лапах. Шпион выхватил пистолет и открыл беглый огонь, но малокалиберные пули попросту не пробивали шкуру. Вслед убегающему оборотню полетела прочувствованная латинская речь на тему Джейка, Тадеуша, Робина, Гуро (во множественном числе) и их противоестественных между собой отношений. Счет был скорее в пользу Чезаре, но он подозревал, что лапа у оборотня отрастет. А значит, толку никакого, только зря потерял время и оружие...
Прибавив пару крепких выражений на родном японском языке, кардинал направился дальше к заднему двору. Что ж, по крайней мере, за Робина эта тварь не заступится...
— Генкрады — это те создания, которых студенты назвали... Гуро, — рассказывала новая знакомая, назвавшаяся Лилией Лумхольц, — Они адаптированы для того, чтобы вступать в связь с любым биологическим видом и адаптировать его гены в своём потомстве, мимикрируя под представителя этого вида.
Она понизила голос почти до шёпота.
— И знаешь, этот представитель всегда будет более успешным, чем его оригинальные аналоги.
Услышав это, Тадеуш нахмурился:
— И сколько сейчас в школе генкрадов?
— Семь десятков... если не считать моих детей, — ответила Лилия.
— Я думал, что гуроносительство оканчивается летальным исходом для 'роженицы', — сказал Сикора, хотя в его голове уже звучала сирена, — Надеюсь, хотя бы эти Гуро не воспринимают людей как еду?
— Доктор Штейн контролировала процесс. А гуро убивают тех, кто может им составить конкуренцию. Например, ты опасен для самцов в борьбе за самку, оттого, они будут пытаться тебя убить.
Сикора оступился, и Лилия вцепилась обеими руками ему в шею, опасаясь свалиться. Он уже давно нес ее на руках, хотя усталость давала о себе знать.
— Осторожней! Хм... о чём я... быть может, первое поколение и попыталось бы адаптировать свои органы к слиянию с тобой, но местные Гуро — это изуродованное второе поколение.
— И в чем же их уродство? — спросил Тадеуш, которого информация Лилии, если честно, с каждой минутой радовала все меньше и меньше, — Какова степень совместимости и мимикрии антропогуро и стандартных людей?
— Они усечены. Как детишки для цирка уродцев. Им не дали врасти в должной мере и ещё в детстве распилили на части. Но они выжили и подстроились,— восхищённо ответила Лилия, — А совместимость антропогуро и людей стопроцентная. Отличить второе поколение можно только по малому весу и наростам на голове... и анализом тканей.
— Какие на данный момент прогнозы дальнейшей гибридизации? Антропогуро представляют угрозу для людей в плане взаимоотношений пищевых цепей?
Тадеуш сосредоточился на своем чувстве влюбленности и попытался усилить мышцы спины. Контроль пока давался ему тяжело, но сила, которую он получил благодаря Лилии, была... невероятна.
— Скорей, они выживут человека старого образца путём смены поколений. Но ведь оно и к лучшему: генкрады усиливают все положительные качества человека, выбирая лучшее.
— Смелое заявление, но пока что только гипотетическое. Мой проект — 'сигма и разум', так что наличие антропогуро даст мне возможность иметь контрольную группу. Заодно изучим этот аспект их жизнедеятельности. Как считаешь?
— А что изучает твой проект? — спросила Лилия, глядя в глаза Тадеуша. Кажется, что-то в её глазах поменялось. Быть может, там теперь было какое-то странное умиротворение?
— Влияние близкого контакта с сигмой на человеческий разум. Причины изменений в психике магов и сигмафинов. Если получится, составлю и методы противодействия... А твой?
— А? — спросила она, будто резко очнувшись ото сна, — Мой?
Девушка вновь зашептала.
— Я уже много раз меняла тему своего проекта.
Затем громче:
— Это были искусственная плоть, замена органов, изучение приспособляемости генкрадов и наконец, мой последний и любимый проект. 'Стрела Амура'.
— Ну, судя по первому испытанию, результат положительный, — улыбнулся Сикора, продолжая нести девушку на руках и прикидывая, на каком они этаже, — Этот луч усиливает метаболизм того Гуро? А его сосуды выдерживают такие изменения?
— Я не кормила его, — пояснила Лилия, — Хотела посмотреть, сможет ли он перейти на фотосинтез. Смог.
— Хитрец, — хмыкнул Тадеуш, приподняв девушку так, чтобы ее личико будто бы случайно оказалось рядом с его шеей, — А какие у тебя дисциплины?
Лилия медленно скользнула рукой с шеи Тадеуша в его волосы.
— Ксенобиология, анатомия, хирургия, латынь, фармацевтика... и всякое такое.
— Тц, — расстроенно цыкнул поляк, — Мы почти не совпадаем по дисциплинам — я только на хирургии записаться собирался факультативно, а список у меня и без нее — жесть как она есть. Ты, как я понимаю, все свободное время внизу проводишь?
— Да я уже все данные собрала, мне только публикация осталась. Хочешь, запишусь на факультативы по твоим предметам?
— Тогда все твое свободное время, боюсь, успешно канет в Лету... Политология, богословие, социология и сигма-физика, — тоном приговоренного к смерти сообщил Тадеуш.
— Да, ничего, у меня уйма свободного времени! — успокоила его Лилия. Они, наконец, добрались до одного из нижних жилых этажей, — Мы почти пришли! Моя комната вон там.
До этого знаменательного момента Тадеуш Сикора искренне полагал, что у него в комнате беспорядок. Наблюдая первозданный Хаос, царивший в комнате Лилии Лумхольц, он усомнился в этом. Обнаружив же баллон с какими-то химикатами, небрежно выкатившийся из-под кровати, он внезапно осознал, что он педант, страдающий обсессивно-компульсивным расстройством.
От мыслей о собственном психическом состоянии он вспомнил про гораздо более важную деталь.
— Пани Лилия... — поляк заговорил совершенно серьезно, — Если я схвачусь за голову... или начну вести себя странно... бегите и не оглядывайтесь. На меня это не просто так одели, — Сикора коснулся ошейника, — Как окажетесь достаточно далеко, свяжитесь с пани Венченсо или пани Рейко и сообщите им мое местопребывание. Хорошо?
— Нет-нет-нет-нет, — замотала она головой, — Я этого не допущу.
— Пани Лилия, — Тадеуш крепко взял девушку за плечо, — Когда это случится, это уже буду не я. Что бы он вам ни говорил, не слушайте его. Я не прощу себе, если по моей вине он доберется и до тебя, пани Лилия. Обещай, что убежишь.
— Я просто введу тебе экспериментальный транквилизатор, — с какой-то безумно-веселой улыбкой ответила она, — Ты отрубишься и станешь совсем-совсем безобиден! В таком состоянии ты и муху не убьёшь, не то что меня!
— Именно это и опасно, — решился-таки сказать часть правды Сикора, — Как только я отрублюсь, это тело тут же займет Джейк. Ни я, ни он не можем сопротивляться этому съехавшему с катушек циклу.
— То есть, если Джейк отрубится, его место снова займёшь ты? — с нежной улыбкой ответила Лилия.
— Я пытаюсь разобраться в наших переходах — но из-за чертового Хроноса у нас не только две души, но и два тела. Хотя Старки говорит, что у нее есть способ исправить эту проблему... У тебя ведь, кстати, тоже способности повыше среднестатистического человека, я прав, пани?
Лилия осклабилась.
— А ты думал?
Её рука легла на живот, и девушка покраснела.
— Я оставила одного из них в качестве источника стимуляторов. Я вырезала из него всё лишнее, и доктор Штейн вшила его мне обратно. Теперь мои умственные и физические способности во много раз выше, чем были.
Лилия завела руки за спину и потупила глазки.
— Прости, что не сказала тебе об этом сразу. Мне так хотелось, чтобы за мной поухаживали.
Тадеуш улыбнулся клыкастой улыбкой, показывая, что он тоже не так уж слаб. А затем он молча притянул ее к себе. Затем, переведя силу Джейка от носа ко рту, он неловко поцеловал девушку.
Когда губы Сикоры коснулись шеи Лилии, она едва слышно коротко выдохнула нечто, похожее на стон. Её запах был весьма своеобразным. Грязь на её теле и в волосах, пропахшая запахами Гуро одежда, всё это отталкивало, однако же, при этом, во всей этой мешанине вони чувствовалось нечто приятное. Оно было неуловимо, но заставляло искать источник: запах волос? Или, быть может, запах её и только её пота? Лёгкий привкус мыла с бальзамом, которое в холодной воде не могло справиться со всей этой грязью? Быть может, всё вместе?
— Так... нельзя, — прошептала она, однако её руки заскользили выше, с пояса к лопаткам Тадеуша, а сама она чуть прильнула к мужчине.
— Не надо... не сейчас...
Кажется, Лилию напугал тот факт, что Тадеушу могло показаться, будто бы она его отвергла. Спустя секунд десять, за время которых запахи её чувств несколько сменились, она вновь заговорила. Её речь была сбивчивой и торопливой, словно бы она боялась, будто Тадеуш её не дослушает.
— Ты ведь сейчас слаб, понимаешь? А что... а что, если Джейк сменил бы тебя в этот момент? Я... была бы беззащитна. Мне не нужен Джейк, понимаешь? — вопрошала она. Неожиданно её тон резко изменился: без паузы в нём появились писклявые истерические нотки, а дыхание вдруг участилось, — Я ненавижу Джейка и не хочу ничего ему давать! Это ведь сигма, так? Я не разбираюсь в сигме, но Азазель разбирается. Я знаю!
Она крепко сжала объятия, уткнувшись носом в шею Сикоры.
— А потом всё будет. Всё будет правильно. Не так как сейчас. Не так грязно и отвратительно, словно во время эксперимента на коленке.
— Если я сейчас слаб, значит, должен стать сильнее, — спокойно ответил Тадеуш.
На точке сбора, помимо безопасников, Чезаре обнаружил еще одну девушку. Высокую и крепко сбитую латиноамериканку в небрежно надетой тяжелой броне со стеклянным забралом, откинутым, чтобы не мешало поглощать чипсы. Анна Варгас, та самая платница, к которой его просила присмотреться Акечи. Что ж, присмотримся...
— Прошу прощения, господа, я опоздал. Столкнулся с Сикорой в его 'второй' ипостаси.
