— Здесь нужен более опытный зверолов, чем я. Шмидт был исключительным охотником, но и он погиб...
— Вы можете, по крайней мере, хотя бы отогнать хищника! А не бросать все ради встречи со знаменитостью!
И снова Хеммет прав. В его глазах я выгляжу трусоватым бездельником, готовым сбежать от малейшего риска, ради возможности получить автограф известного путешественника...
— Я более чем уверен, что в ближайшее время лев не нападет...
— Вы ошибаетесь, герр Бронн. Зверь где-то рядом, и готов убивать снова.
Я повернулся к открывшейся двери. В проеме стояла Алтея Блакфорст.
— Да, я слышала, как вы представлялись отцу. Но считала, что если вы посчитали нужным поменяться местами друг с другом, это, в конце концов, ваше личное дело.
— Присаживайтесь, фрейлейн Блакфорст...
Дело запутывается. Возможно, идея выступить под чужим именем была не так уж хороша, как показалась в начале...
— Я постою. Но раз вы взяли его имя, вы должны взять и его обязательства.
Да что ж такое. Почему они все правы?
— Вы должны убить зверя, — продолжала девушка, — или признать свой обман...
В конце концов, еще неизвестно, кто из них двоих хуже — лев или Невер. Может действительно стоит вернуть себе собственное имя... Но тогда. Тогда прощай путешествие в Конго, прощай разговор с Мильвовским! Конечно, рано или поздно он оттуда вернется, я все смогу выяснить. Проблема в том, что будет как раз "поздно". Древнюю сокровищницу к этому времени разграбит банда Невера, и судьба бесценных рукописей окажется печальна. В лучшем случае их просто выбросят, в худшем пустят на растопку. Грабителей не интересуют древние свитки, их интересуют золото и драгоценности.
— Предпочту компромисс, — вздохнул я, — убить льва на обратном пути.
Конечно моих охотничьих талантов не прибавится, но до того еще дожить надо, как-нибудь выкручусь, надеюсь зверь никого не убьет за это время...
— Вы трус и лжец, — мрачно заметила Алтея.
— Это серьезные обвинения, — вмешался Хеммет, — но сдается мне, дама не так уж неправа...
Лет десять назад человек, публично и в лицо назвавший меня лжецом и трусом серьезно рисковал. Нет, речь не о девушке, конечно, но Хеммет бы гарантировано получил вызов. Интересно, он умеет фехтовать... Но времена изменились и все это в прошлом. На фронте и потом я много чего повидал и многому научился.
— Не стоит горячиться, все можно обсудить...
— Нет, — отрезала Алтея, — но раз вы сделали свой выбор, то и я выполню, то, что должна. Как Ялмар Шмидт вы скованы обязательствами, но как Танкред Бронн вы вправе идти на все четыре стороны. Раз вы выбрали второе, я сделаю за вас то, на что вы сами не решились. Скажу правду.
Она резко повернулась, и быстро зашагала вниз по лестнице.
— Я тоже был о вас куда лучшего мнения, полагаю, что наши пути больше никогда не пересекутся... — буркнул Хеммет и вышел за ней.
Передо мной как наяву возникли дороги, одну из которых мне предстояло выбрать. Деревянный крест позади крошечной африканской церковки и триумфально рукоплещущий зал докладов Королевской Академии Археологии. И я выбрал...
— Ты знаешь, как обычно охотятся на львов? — обратился я к неподвижно стоявшему у входа Иоганну.
Тот широко раскрыл глаза от удивления.
— Старый хозяин все делал сам. Я не охотник. Я не знаю. Мое дело...
Я снял со стены винтовку Ялмара.
— Вот и я тоже понятия не имею, как это делается... А ведь придется.
Я подошел к окну. Хеммет суетился у коновязи. Алтея шла по улице к зданию церкви. Сегодня на ней было светлое платье, ярко выделявшееся на золотисто-оранжевом фоне высокой травы. Легкий ветер гнал по этой траве волны...
Я на секунду замер. Нет. Только не это. Я схватил обойму и, заряжая на ходу, винтовку, с грохотом слетел по лестнице и выпрыгнул на улицу. Успел. Алтея еще не дошла до крыльца.
— Стой!!! — рявкнул я, вскидывая винтовку.
Алтея медленно развернулась. Или мне показалось, что время замедлилось? На ее лице отразилось удивление при виде направленного на нее ствола...
Я обязательно поставлю свечку за нашего армейского инструктора по стрельбе. Первые две стреляные гильзы вылетели в уличную пыль быстрее, чем Хеммет с диким воплем "Ты за это ответишь, мерзавец" успел добежать до девушки и сбить ее с ног... Они упали как раз вовремя. Львиная туша снесла аккуратную белую ограду и пролетела ровно там, где только что стояла Алтея. Лев был умен, он не стал хватать ушедшую из лап добычу, а бросился ко мне. Я передергивал затвор и стрелял, а он продолжал бежать... Неужели я ни разу в него не попал? Ну хоть раз? Я попятился и уткнулся спиной в стену постоялого двора. Затвор выплюнул очередную гильзу, но вместо следующего выстрела лишь глухо клацнул.
Лев в три прыжка преодолел площадь, потом споткнулся и тяжело упал, разбросав лапами песок. И я снова увидел глаза цвета не очень крепкого чая... Всего на мгновение. А потом они закрылись. Навсегда. Я выпустил из рук разряженную винтовку и бессильно сполз по стене на землю.
— Все пять раз попали, — лаконично сообщил один из буров, закончив осмотр зверя, — но лучше бы вы, минхеер охотник, винтовку помощнее прикупили. Метра два до вас не добежал. Чудом живы остались.
Перед моими глазами еще стоял выпрыгивающий из травы лев, наполовину закрытый от меня удивленной фигурой Алтеи. Я попал в него пять раз, а он ни на секунду не остановился и даже не зарычал...
— Тот самый? — спросила подошедшая девушка.
Я молча кивнул. Я отлично помнил неестественно короткую гриву. Именно этот зверь убил Шмидта. Тогда он фактически спас мне жизнь, а теперь я его убил... Из винтовки Шмидта. Вот как все запутанно вышло.
Я посмотрел на девушку.
— Почему вы не побежали и не попытались спрятаться, когда я навел на вас ружье? Вы же не видели льва и не знали в кого я целился? — задал я совершенно идиотский вопрос, о котором даже не думал когда открывал рот.
— Я просто знала, что в кого бы вы не целились, вы все равно не промахнетесь, герр Шмидт.
— Я рад, что вас не задел. Но вы, кажется, хотели поговорить с пастором?
— Я передумала...
— Почему?
— Вы выполнили обязательства, и мое второе обвинение потеряло смысл. И я видела ваше лицо когда вы стреляли во льва. И поняла, что с первым я тоже ошиблась...
Хеммет, хмыкая, бродил по площади, разглядывая следы. Наконец он подошел ко мне.
— Вы отменный стрелок. Ни разу не промахнулись...
— Повезло.
— Вы рисковали задеть девушку.
— Я знаю, но иначе я не мог попасть во льва. Выбирать позицию было некогда. Лев бы успел схватить Алтею... Так ей оставался хотя бы какой-то шанс выжить.
— Но все равно не скажу, что ваше прежнее решение было честным, по отношению к этим людям.
Я поднял глаза на Хеммета.
— Стреляю я, может быть, и сносно, но в саванне смогу выследить разве что паровоз. И то лишь идя по путям и глядя на дым. Я мог бы сидеть здесь еще год и подсчитывать убитых этим зверем, но я бы не застрелил его, пока тот сам бы не подставился мне под пулю...
Хеммет присел рядом.
— Так вы в курсе, где сейчас Мильвовский?
— Неужели и вы тоже передумали? Отчего?
— Понимаете ли. Если бы вы застрелили льва ПОСЛЕ, никто бы вам и слова в упрек не сказал.
— Ну, знаете, я может и не эталон героя, но чтобы...
— Я встречал самых разных людей, мистер Бронн. И многие из них, стреляли бы именно после...
— Вы мизантроп.
— Я реалист. И журналист. И вы показались мне достаточно интересным типом, чтобы рассмотреть вас поближе. Так куда мы отправляемся?
— Значит где-то в районе гор Митумба, — подвел Хеммет итог моему рассказу.
Мы сидели в традиционно пустующем зале постоялого двора. На столе была расстелена топографическая карта.
— Единственное место в тех краях, где они могут остановиться, это Казембе, столица небольшого вассального царства, и по совместительству тевтонская фактория на берегу озера Мверу. Попасть туда можно только одним путем — по реке Луапула. Это сильно упрощает нашу задачу. Мы сможем двигаться тем же маршрутом и, если повезет, догоним его еще в пути.
Хеммет вооружился циркулем и склонился над картой.
— Итак, отсюда нам разумно идти по тому самому ущелью, где вы столкнулись со львом первый раз... Немного севернее речная долина свернет на восток, в горы Мучинга. Мы двинемся по ней, пересечем водораздел, отделяющий бассейн Конго, и спустимся к болотам Бангвеулу, откуда по долине реки Луапула мы сможем добраться до порогов Мамбилима...
Я молча ужасался. Разгадка исторических тайн, поиски Александрийской библиотеки — ради этого я и ввязался в эту авантюру. Но экспедиции в Центральную Африку в мои замыслы никогда не входили. Хеммет же тем временем вымерял циркулем наш предстоящий маршрут.
— Если грубо, то пути до Бангвеулу около трехсот километров. Дальше мы будем сплавляться по реке до Мамбилима, ну а там уже рукой подать до Казембе, к тому же ниже порогов есть регулярное судоходство. Первый речной отрезок это где-то километров триста. Ну а после Мамбилима мы уже сможем плыть с комфортом на каком-нибудь армейском пароходе, там еще километров двести. В общем, весь путь составит около восьмисот километров...
— Сколько! — я подпрыгнул на стуле, — это немыслимо, мы туда за сто лет не доберемся...
— Не преувеличивайте, — усмехнулся Хеммет, откладывая циркуль, — глаза боятся, а ноги идут. Дойдем как-нибудь. Для решительного и целеустремленного человека нет ничего невозможного.
Эх, мне бы его уверенность...
Глава 12
На следующее утро мы навьючили мулов, проверили запасы провианта и пресной воды, и наш караван выстроился на городской площади, полностью готовый к выступлению. Я не удержался и еще раз навестил свежую могилу на кладбище.
— Когда-нибудь я это исправлю, — произнес я вполголоса, еще раз прочитав надпись, надел потрепанную армейскую панаму и пошел к площади.
На углу я наткнулся на Алтею. Прежде, чем я успел поздороваться, она протянула мне какой-то черный предмет.
— Вот. Возьмите. А то ваша совсем изорвалась...
Я взял подарок. Это была фетровая шляпа. Чуть старомодная, но вполне добротная и, похоже, даже не ношеная.
— Вы слишком добры...
— Вы спасли мне жизнь. Должна же я вас как-то отблагодарить?
Я еще раз посмотрел на шляпу. Конечно, темный цвет не лучшее для головного убора в тропиках, но в остальном она была достаточно хороша. В любом случае предпочтительнее лохмотьев оставшихся от панамы после всех приключений.
— В ней вы будете меньше похожи на солдата в увольнении, — она улыбнулась, — берите, отец все равно их не носит...
— Тан... Ялмар, да оставьте вы, наконец, девушку в покое, нам пора выезжать — крикнул с площади Хеммет.
— Ну что ж, спасибо вам, Алтея... — я надел шляпу, и пожав ей руку, побежал к лошадям.
Донкервод постепенно скрылся за горизонтом. Наш путь лежал на северо-восток.
— Вам определенно идет эта шляпа, Танкред... — улыбнулся Хеммет, — и почему я теперь не удивлен, что какой-то ревнивец попытался скормить вас львам?
— Лучше пока не нарушать конспирацию, — осторожно заметил я.
— Вокруг никого нет...
— Войдет в привычку, а потом будет поздно.
— Вы великий конспиратор, — рассмеялся Синклер, — но бросьте эту ерунду. В ближайшую пару недель мы вряд ли увидим хоть одного белого человека. Кстати, вы знаете местные языки?
— Нет
— А суахили?
— Слов десять... А вы?
— Я в состоянии спросить дорогу до ближайшей миссии, но не больше. К счастью у нас есть Иоганн, надеюсь, он сможет выступить в качестве переводчика. Иоганн, ты знаешь язык бемба?
— Немного, баас.
— Ну вот видите, переводчик у нас есть.
Трясясь в седле я искоса бросал взгляды на беспечного Хеммета и размышлял. Связан он с Невером или нет? Явных признаков подобной связи я не видел. Но это ни о чем не говорило. Шмидта я тоже не подозревал до последнего момента. В саванне я полностью в его руках. Может быть, стоило отказаться от этой идеи и искать другие способы? Но какие? Никогда бы не подумал, что буду способен на подобное безрассудство... Однако жребий брошен. Остается лишь следовать рекомендации Морли — обзавестись второй парой глаз на затылке.
Первый лагерь мы разбили на том же месте, где случилась история со львом. Однако в этот раз ночь прошла без потрясений. Только Иоганн заметно нервничал и что-то бурчал про себя, сразу же замолкая, если кто-то из нас с Синклером подходил близко. Я не стал его лишний раз беспокоить. Мне и самому было как-то не по себе.
Утром, запрягая лошадей, я заметил, что животные тоже неспокойны.
— Зверя чуют, — отмахнулся Синклер.
При этих словах Иоганн дернулся и уронил один из вьюков.
— Осторожнее! — крикнул Хеммет, — мы с вами не в английском парке на прогулке. Это Африка...
Потянулись однообразные дни. Если вы представляете себе экспедицию в диких местах как захватывающее путешествие, то вы решительно ошибаетесь. Это нудная и тяжелая работа, изматывающая даже крепкого человека, это ночи на открытом воздухе, москиты, отвратительная пища, затхлая вода и мозоли на всех мыслимых и немыслимых частях тела...
Все это тысячекратно усиливалось необходимостью быть постоянно начеку. Я ни на секунду не расставался с приобретенным в Капштадте маузером, и вскакивал ночью на каждый шорох.
Где-то дней пять мы двигались вдоль реки среди монотонных выжженных холмов, зыбью катившихся по бескрайней равнине. За это время я окончательно вымотался и меня стали посещать мысли о том, что по завершении этого отпуска я рискую стать законченным пациентом клиники для душевнобольных. На шестой день пейзаж оживила массивная каменистая возвышенность, выросшая на горизонте.
— Это гора Мумпу. Предположительно две тысячи метров над уровнем моря... — Хеммет сверился с картой, — здесь мы чуть-чуть задержимся. Мне нужно сделать несколько снимков. Я буду первым, кто запечатлит эти места на фотопленке. Предлагаю вам разделить эту славу со мной — он убрал карту в планшет и добродушно улыбнулся.
Мы заночевали у подножия горы. Вокруг лагеря возвели импровизированный вал из колючих веток, долженствующий отбить у слишком любопытных местных хищников желание нанести нам поздний визит. Я дежурил первым, после полуночи меня сменил Иоганн. Мне показалось, что я едва успел смежить веки, как в мой сон ворвался дикий крик.
— Иоганн, что случилось? — Хеммет возвышался посреди лагеря в одном нижнем белье, но со штуцером наперевес.
— Ничего, баас, — упавшим тоном отозвался съежившийся Иоганн.
— Не темни. Что-то не так. Что? — Хеммет подошел ближе и пристально глянул ему в глаза, — говори!
— Это старый баас... Настоящий Ялмар.
— Он умер.
— Да, да. Но его дух не успокоился.
— Так ты испугался привидения! — расхохотался Хеммет.
— Не смейтесь, баас, я видел его...
— Кого? Шмидта? — тут уже задергался я
— "А вдруг это был не его труп"? — пронеслась в голове шальная мысль, — "но ведь я сам видел, как лев прокусил ему шею!"
