— А здесь, где мы сейчас находимся, мы тоже в опасности?
— Пока нет, а вот днем здесь не выжить. Тебе стоит пойти со мной.
— Хорошо, и спасибо. Кто ещё с тобой живет?
— В общине сейчас сто сорок восемь человек, познакомишься сам по мере надобности. Ну что, пошли?
Закинув мешки на плечи, мы отправились в путь. Я решил задать ещё один вопрос:
— Когда я только зашел в этот Дом Ужаса, я не сразу оказался...
— Ты спал.
— Я бы не назвал это...
— Замолчи! — рявкнула Ройа. — Ты спал очень дурным сном, этот сон опасен и о нем нельзя говорить. Когда придём, пастор тебе всё объяснит.
Очевидно, продолжать разговор не имело смысла. Похоже Ройа оказалось менее адекватной, чем показалась сначала. Нет, я не собирался лезть со своим уставом в чужой монастырь, но последние слова Ройи наводили на мысль, что это некая секта. Если так, то и опасность, о которой она говорила, могла быть вымышленной. А если нет? Где меньше риск, кто опаснее Солнечные Хищники или сектанты? С одной стороны, мне всегда было интересно оказаться в секте и проверить на прочность своё здравомыслие, с другой, если секта полностью изолирована от общества, от такого умника вполне могут избавиться физически, чтобы "паству" не смущал. Солнечные Хищники же, если они существуют, откусят мне голову без лишних разговоров. Короче говоря, я продолжал следовать за женщиной, которая так или иначе смогла прожить здесь явно не один день.
Путь занял не один час, растительности редела, и свет становился всё слабей. Довольно долго мы шли молча, лишь когда вдали появились огни, я снова попробовал начать беседу:
— Давно ты здесь?
— Дней двести, — снова спокойно ответила Ройа. — Пришельцы из разных мест группируют дни, обзывая это различными именами, но в этом нет смысла, погода не меняется, и вообще ничего не происходит, только люди немного стареют, но чаще умирают от болезней или их кто-нибудь убивает.
— А "новенькие" часто появляются?
— На моей памяти было десять человек, выжили восемь.
— Кстати, а почему здесь никто не рождается?
— Потому что рожать нельзя.
— Ясно, а если все-таки... ты знаешь, как это бывает.
— При мне такого не было, но говорят, — она замялась, — по-разному.
— Да, чудесное место, — пробормотал я себе под нос.
— Ты ещё не понимаешь куда попал, ещё ничего не видел. Если выживешь, научишься слушать старейшин, не будешь сомневаться в их требованиях.
— Не кипятись, я и так верю тебе, верю, что это необходимо. Просто не готов к такому. Идем, мы же уже близко?
— Да.
Наконец мы подошли к скалам, видимо, они и были тем самым единственным пригодным для жизни местом. Пожалуй, днем в сухую погоду, я забрался бы на такую скалу с любой стороны без помощи рук, но вот в впотьмах по мокрым от росы камням даже следом за Ройей карабкаться было довольно неудобно. Незначительно пострадали мизинец левой ноги и правое колено, в добавок я чем-то испачкал руки и немного подавил собранный урожай.
— Быстро ты вернулась, — голос звучал совсем рядом, но увидеть говорившего не удавалось. — А так ты не одна?
В свете факела появился мужчина неопределенного возраста, как и Ройа, он имел светлые волосы и был одет в светлую одежду, но явно из совсем другого материала.
— Ага, он только сегодня сюда попал, ещё даже испугаться не успел. Возьми мой мешок, я отведу его сразу.
Мужчина принял мешок и без лишних слов удалился. Ещё несколько минут мы куда-то шли и немного карабкались. По пути встречались другие люди, но больше никто не начинал разговора. Все они также имели очень светлые волосы и не разнообразили облачение цветными вещами. На глаза попадалось множество куч крупных камней вперемешку с бревнами, поначалу я подумал, что планируется какое-то большое строительство, но, когда мы проходили мимо одной из "куч", из неё, пригибаясь вышли двое, выходило, как раз это и есть жилые строения. Мы направлялись крупному прямоугольному зданию, оно выглядело солиднее, даже из далека было очевидно, что построившие его не стали бы марать руки с остальными домиками. Когда мы начали обходить здание, от стены отделилась тень и двинулась в нашу сторону.
— Ройа, — окликнул человек мою спутницу. Она слегка вздрогнула, видимо не заменив, приближавшуюся фигуру заранее.
— Здравствуйте, отец! — она поклонилась. — Я пришла к вам, потому что встретила сегодня этого человека. Он только сегодня попал в Земли Страха.
— Хорошо, ты можешь идти, — судя по голосу "отец" был далеко не молод, — Как тебя зовут, дитя?
— Ригхас.
Вместо того, чтобы представиться в ответ, старик задал следующий вопрос:
— Скажи Ригхас, ты боишься?
— Да не сильно, — пожал я плечами, — Живут здесь люди как-то, значит и я не помру.
— Идем со мной, — он коснулся рукой моего предплечья, увлекая за собой.
Мы вошли вовнутрь. У входа горел факел, хотя его одного было явно мало, на большое помещение. Старик повел меня по коридору и остановил напротив низкого прохода.
— Проходи.
Несколько шагов предстояло пройти наугад, но дальше комната немного освещалась снаружи. Стараясь скрыть волнение, я двинулся вперед быстрым шагом. За спиной раздался скрип двери и лязг закрывающейся задвижки, я мгновенно понял, что произошло, но было поздно.
— Извини, я не могу спасти тебя, пока ты не готов. Лишь страх даст тебе силы, которые нужны, чтобы идти вместе с нами.
Послышались удаляющиеся шаги нескольких пар ног. Надо понимать, сообрази я чуть раньше, что к чему, меня бы просто затолкали в камеру силой. И все равно мне было обидно, так глупо попасться. Дедок не понравился мне уже по одному обращению "дитя", какие бы великие тайны и мудрости он не постиг, меня он видел первый раз в жизни, и то, что я был моложе не делало меня тупее. И то, как послушно я дал себя запереть, было не более чем вежливостью из уважения к местным устоям.
На улице быстро светлело, уже через несколько минут я мог хорошо рассмотреть свои апартаменты. Это была комната "три на три", в углу лежали два бревна с набросанными поперек ветками, на внешней стене располагалось небольшое зарешеченное окно, последним из удобств была дырка в полу. Я обреченно опустился на лежак и погрузился в раздумья о своем положении. Оставалось надеяться, что мое положение — нормальный этап для любого новичка, хотя мне предстояло ощутить некий страх, способный придать силы, этот момент меня тоже очень тревожил. Итак, мне предстояло стать членом толи секты, толи религиозной общины, с недружелюбным, но, возможно, вынужденным внешними факторами, уставом. В любом случае, нужно было изображать хорошего ученика, сказали бояться, значит буду бояться, дело не хитрое, лишь бы не перестараться, а то могли или не поверить, или опять же сочтут непригодным идти вместе с ними.
Тем временем разгорался рассвет. Хоть собственно светила я не видел, косые лучи, проникающие в окно, были настолько яркими, что заставили сначала просто жмуриться, потом отвернуться, а потом и вовсе закрыть глаза руками. Я вдруг ощутил непреодолимое желание поспать, поза была вполне подходящей, поэтому я даже не успел подумать, а стоит ли засыпать.
Я проснулся не потому, что выспался, а потому, что в гробовой тишине появились звуки, которых я ждал. Кто-то, сильно шаркая одной ногой, быстро приближался. Эхо шагов усилилось, я понял, что человек вышел в зал. Подумать всё это я успел прежде, чем окончательно проснулся, и вспомнил, где нахожусь.
Итак, я снова обнаружил себя в темных подземных туннелях, точно в том месте, где и ложился спать. Сколь бы не благоприятным не казалось мне это место, я был рад оказаться здесь сейчас: тут я всё ещё был свободным человеком. Разумеется, мне не хотелось этого менять, и возникал вопрос: "стоит ли вообще взаимодействовать с местными жителями, даже если они ведут себя дружелюбно?". Ответил на него желудок, урчанием напоминая, что в него уже длительное время ничего не складывали, съеденные в другом мире светящиеся плоды похоже не считались.
Я встал, оправил одежду и поздоровался. Звук шагов тут же стих, но ответа не было. Выждав несколько секунд, я заговорил снова:
— Э-эй! Отзовись! Я знаю, что ты здесь. Не бойся, я предельно дружелюбен.
Незнакомец по-прежнему молчал, но сопение подсказало, что он приближается ко мне.
— И не надо пытаться ко мне подкрасться. Это может плохо кончится, я дружелюбен, но не беззащитен. — Договорив, я на всякий случай сделал несколько шагов в сторону.
Раздался стук деревяшки по камню, незнакомец "нашел" мой посох, причем как-то особенно неудачно.
— Твою мать! — Мужчина, видимо, осознав бессмысленность дальнейшей скрытности, наконец продемонстрировал способность разговаривать. — Кто ты?
— Я — Ригхас, и мне не нравится твой вариант приветствия.
— Хорошо, Ригхас, что ты хочешь? — человек в темноте проигнорировал мой намек.
"Что за тупой вопрос?!" — начинал злиться я.
— Мир во всем мире, стейк средней прожарки и бутылку коньяка в личное пользование, а ещё чтобы ты наконец представился и сказал, какого хрена пытался ко мне подкрадываться.
— Меня зовут Госейн, я не собирался причинять тебе вреда, просто... Ты ведь явно не из наших и тебя нужно... — он окончательно замялся.
— Договаривай, что со мной нужно сделать? — надо было выжать из него как можно больше прежде, чем он собрался с мыслями.
— Связать и отвести к мастеру, — обреченно закончил Госейн, — Нет, не... то есть потом бы тебя отпустили, просто любой незнакомец в этих туннелях может быть очень опасен первое время.
— Я опасен, и становлюсь ещё более опасен, когда меня пытаются связывать.
— Да нет, ты всё ещё не напал на меня, хотя мог. То есть ты вроде нормальный... — Не знаю, кого и в чём он убеждал. — Или может ты просто напуган?
— Значит так, если будешь вести себя хорошо, то я тебя не убью и не съем, иначе ничего не обещаю. Ты голоден?
— Ну так.
— Когда и что ты ел?
— Грибы ел, когда проснулся, как обычно.
"Питаться здесь можно грибами" — отметил я про себя. Грибы — ребята опасные, поэтому сразу нужно было уточнить ещё один момент:
— Отравиться-то не боишься?
— А чего ими травиться-то, никто ж не травится.
— Вот и славно, куда ты идешь?
— Жрунов давить и грибы собирать, как обычно. Только теперь нужно отвести тебя к мастеру.
— Там меня тоже нужно будет связать или куда-нибудь запереть?
— Да.
— Отлично! — Очень хотелось похлопать Госейна по плечу. — И когда бы меня отпустили?
— После ритуала Охотника, когда ты перестанешь видеть плохие сны.
— Чем дальше, тем интересней. А до этого счастья-то все доживают?
— Нет, конечно, поэтому и приходится держать новеньких в ямах. Это для твоего же блага, иначе никак не выжить. — Вторая фраза, была явно заученной.
— Вот что, Госейн. К мастеру мы сходим немного позже, а пока пошли за грибами, ну и на жрунов давление постараемся оказать.
Он не сопротивлялся. Конечно, на его месте обвести меня вокруг пальца было легче легкого, но похоже мой спутник был из тех, кому проще считать себя жертвой обстоятельств и полностью им подчиниться, чем попытаться что-то сделать.
Я продолжал расспрашивать Госейна о пещерах и жизни в них. Оказалось, что жруны — это и есть комки слизи, один из которых меня пытался сожрать, а живущие здесь люди следят, чтобы в обжитых пещерах и ближайших окрестностях их не было, вытаптывая жрунов, пока они маленькие. Благодаря этому можно было ходить не проверяя место перед каждым шагом, и выжить могли даже такие растяпы, как Госейн. Охотники, как я правильно догадался, были теми самыми тенями, которые собственного тела не имели, но легко и быстро расправлялись со всяким, кто отбрасывал тень, попав в лучи света. Охотников очень боялись, но считали самыми сильными существами этого мира, поэтому им же и поклонялись. Он вновь пытался уговорить меня пойти к мастеру и рассказал, как оказался здесь сам.
— Я встретил жену с работы. По дороге домой мы решили заглянуть в недавно построенный торгово-развлекательный центр, уже не помню, как он назывался. — Госейн успокоился и его речь стала вполне внятной. — Среди стандартных развлечений обнаружилась некая Комната Страха, мы решили, что это что-то новенькое и решили зайти. Поначалу, ничего особо страшного там не было, страшилки уровня детского сада и только. Потом внезапно погас свет, мы подумали, что выключили электричество, но ещё заметили, что стало очень тихо. Некоторое время мы просто ждали, но никто нас не искал. Мы решили выходить сами, Ройа нашла в сумке фонарик, но как только включила его на неё набросилась летучая мышь, мы, конечно, справились с ней, но эта тварь сильно расцарапала Ройе лицо. Поблуждав какое-то время по пещерам и отчаявшись найти выход, мы легли спать. Мне снился плохой сон, это я теперь понимаю, Ройа тоже была там. Она не понимала, что это сон и не хотела просыпаться, увидев в луже отражение своего изуродованного лица, она долго плакала. Когда я проснулся, её не было рядом, вскоре меня нашли и отвели к мастеру. Поначалу было тяжело, очень тяжело, но я по крайней мере жив, а Ройю так и не нашли.
— Раз не нашли, значит она тоже может быть жива.
— Нет, в этих пещерах не выжить в одиночку. И давай не будем об этом, мастер говорил, что, если часто звать мертвых, они могут вернуться, но не по-настоящему, а в плохих снах.
"Да, мозги тебе промыли хорошо" — подытожил я про себя. Хорошо, что я начал издалека, а не сказал сходу, что видел его Ройю, был бы немедленно обвинен в ереси.
Весьма актуален для меня оставался вопрос ориентации в пространстве, Госейн прояснил мне и его. Никаких универсальных методов не существовало, люди просто со временем запоминали взаиморасположение пещер, в которых жили. Новички соответственно по одному не ходили. Ещё в распоряжении жителей было нечто среднее между картой и макетом, выбитое в камне и изучаемое на ощупь. Охватывала карта далеко не все пещеры и в некоторых местах была повреждена, дополнить её то ли не смогли, то ли не пытались. Существовала карта в единственном экземпляре и откуда взялась, никто не знал.
Госейну стало пора домой, он ещё раз предложил пойти с ним, но я опять отказался. Мы расстались в месте, где, по собственным словам, он регулярно бывал, поэтому чтобы не утратить единственную связь с местными жителями и не сгинуть, мне было рекомендовано оставаться там или запоминать все повороты, чтобы суметь вернуться. Госейн, прощаясь, явно не считал меня врагом, но вернувшись наверняка рассказал бы о нашей встрече своему мастеру, искренне считая, что делает, как лучше. А это значило, что за непослушным пациентом направят санитаров.
Я направился туда, где по словам моего нового знакомого, начинались малопосещаемые и вовсе неисследованные пещеры. Правильность направления подтвердили несколько крупных жрунов. Грибов в непосещаемых пещерах было значительно больше, поэтому я прекратил пытаться делать запасы. Наткнувшись на сильный поток, я решил не пренебрегать возможностью помыться. Шагах в трехстах от воды оказала очередная развилка, сразу за ней воздух был ощутимо суше, я расположился на ночлег, пользуясь тряпьём, предусмотрительно захваченным с предыдущего. Перед сном я несколько раз повторил последовательность пройденных развилок.
