Проклятый дар

Волшебник проводил задумчивым взглядом ученицу, молча опустился в кресло.

— Я прошу у вас прощения, госпожа Мормори, — произнес он мрачно и официально. — Я не ожидал, что Шиски сумеет вырваться из командировки в ближайшие месяцы. Я уже все уладил, он покидает Уннидбу ближайшим телепортом.

Я глянула на Гиля с удивлением и некоторым даже недоумением. Разговаривает, будто чужой человек совсем, посторонний. Нет, ну, он и есть совсем не сват и не брат, но хотя бы друг и сосед. Хороший, понимающий сосед, а не это полено железного дерева, которое от своей мрачности и не пилится, и не колется, и не горит, и в воде тонет.

— Да что вы, не утруждайтесь, господин чародей, — проговорила, округлив глаза.

Гиль кинул на меня быстрый подозрительный взгляд. Сжал подлокотники кресла, очевидно не желая уходить так быстро и не зная, что бы еще сказать.

Ну конечно, в таком официозном стиле не понежничаешь. От такой смены настроения на меня накатила волна ярости — я и сама в тот момент не могла бы ответить, на что я разозлилась.

— Вы мне солгали, — строго проговорила, поджав губы и сложив руки на груди.

Волшебник не изменился в лице, а даже как бы расслабился. Ведь упреки и обвинения — это именно то, что он предполагал услышать в сложившейся ситуации.

Маг склонил голову.

— В этом нет моей вины, но я виноват. Я очень сожалею о случившемся.

— Еще как есть! — возвысила тон, приподнимая подбородок и глядя на соседа сквозь прищур. — Вы сами мне говорили, никто вас за язык не тянул.

— Госпожа Мормори, я уже принял меры, и обещаю, что впредь ничего подобного...

— Ваши меры катастрофически опоздали! — перебила я, сверкая глазами в неистовом негодовании.

Даже ноги на пол спустила и выпрямилась вся. Чтобы массивнее и угрожающе смотреться, ога.

Волшебник еще раз подозрительно глянул на меня, всю такую возмущенную и возбухающую, что опара у печи. Не верит что ли, что я злиться способна? Еще как!

Вздохнул, отвел глаза.

— Я ничего не могу исправить, госпожа Мормори, только обещать. И я прослежу, чтобы Шиски покинул ваш дом сию же минуту.

— Да причем здесь этот ваш некромант! — пренебрежительно фыркнула.

Волшебник замер, приподнявшись из кресла.

— Простите?

— Вы мне солгали, что ваши друзья зовут вас по фамилии, — смилостивилась, криво ухмыляясь сквозь возмущение. И прибавила: — Сигги.

Гийльрей плюхнулся обратно, откинувшись на спинку, и пораженно уставился на мою персону. Пышные и понурые ветки папоротника от этого его движения вальяжно заколыхались. По стене запрыгали тени.

— Что? — выговорил, — как это, причем некромант?

— А вот так. Вы мне сами говорили, что друзья называют вас Гилем, а на самом деле?

— Что на самом деле?

— А на самом деле это не так! — и закусила щеку изнутри, чтобы не рассмеяться

— Мне просто не нравится мое имя, — растерянно произнес волшебник. Почти жалобно. — И такое его сокращение. Простите, госпожа Мормори, я не хотел, я не подозревал, что это имеет такое значение...

Тут я не выдержала и все-таки захихикала.

— Риса! — воскликнул он и глянул так укоряюще, что я рассмеялась еще радостней.

— Откуда в вас столько беззаботности, — покачал головой он. — Вы же только что злились на меня.

— Вас это расстраивает?

— Сбивает с толку. Риса, вы потеряли сознание, а причина этого до сих пор сидит у нас на кухне и уничтожает консервированные персики.

— Что, персики из той банки, которые с красной крышкой? Соши! Быстр-ро на кухню и отбери у некроманта персики, они для праздника! Так, о чем это я... А, да.

Я поправила перекрутившийся воротник, распутала колтун волос, накрутившийся на цепочку.

— В обморок я бухнулась потому, что не ожидала получить энергетический удар от враждебно настроенной магии и была совершенно открыта. Это, знаете, как разряд тока от статического электричества, только мощнее и наоборот. Шиски этого вашего тоже должно было знатно приложить, кстати.

— Эффект разнополюсной эндерэнергетической реакции, — кивнул маг. — Типичен при совмещении человеческой магии раздела условно темных наук и природной магии волшебного народа.

— Правда? — похлопала глазами я. — Только фейри? В смысле, только у темных магов и фейри?

— Не у всех фейри, только тех, что связаны с жизненной энергией животных и растений. Скажем, какой-нибудь малахитовый тролль вряд ли поморщится рядом с Шиски.

Я улыбнулась, потому что Гиль незаметно перешел на привычный спокойный и слегка учительский тон.

— Ага... А маги? Урожденные целители, например?

Волшебник все это время сидел в кресле и неотрывно смотрел на меня. Даже немного неприлично, потому что не маскировал научный интерес и разглядывал задумчиво, как экспериментальный образец, давший неожиданный эффект.

— Целителям не очень комфортно рядом с некромантами, а остальное — плод народной фантазии и самовнушения.

— Надо же.

Получается, что семейные байки не врут?

— Да, вы, выходит, потомственная цветочная фея.

Хмыкнула, подтягивая плед повыше. По телу прошла неожиданная дрожь холода, и я закутала плечи, обнимая колени руками.

— Я похожа на крошечную девочку-стрекозу в колпаке-колокольчике и малиновых колготках, порхающую от бутона к бутону, питающуюся пыльцой и нектаром?

Маг на полном серьезе осмотрел меня с ног до головы. Вытащил за цепочку карманные часы, посмотрел время, вернул их на место, звучно щелкнув крышкой.

— Только если феечка в детстве кушала много манной каши, чтобы вырасти.

В этот момент я поняла, что предпринятые меры не помогают, потому что, накрыв плечи, я стянула плед со ступней, и теперь пальцы на ногах были просто ледяные. Потянулась рукой к еще одной подушке, чтобы подтащить ее к себе и сделать уютную берлогу, и поняла, что рука мало того, что потеряла силу, так еще и дрожит. До подушки дотянулась, а подтащить к себе не смогла — пальцы с уголка соскальзывали.

После третьей попытки я остановилась и обиженно посмотрела на вредную шелковую подушку. Черт возьми, это мой диван и моя комната! Что она о себе возомнила?

И волшебник себе в кресле сидит, любуется, наблюдает, мог бы и помочь, — подумала, сбрасывая челку со лба и оборачиваясь. Чтобы понять, что я ошиблась — нет, не сидит и не любуется.

Гиль подтаскивал кресло к дивану так, чтобы удобно было вытянуть ноги, положив их на сиденье. А потом отобрал у меня плед.

Я тут же заклацала зубами.

— Вам на самом деле не холодно, — проговорил он.

Убрал подушку из-под моей спины, сел на ее место, подтянул меня к себе и накрыл пледом.

— Т-тогда зачем вы меня греете? — спросила, пользуясь случаем и устраивая голову у мага на плече.

— Потому что так вам будет легче поверить, что вам тепло, — ответил волшебник, обнимая меня за талию поверх пледа.

Мне жар бросился в лицо, ибо я тоже не осталась в долгу и облапила соседа, словно любимого плюшевого медвежонка. Разве что на колени к нему не залезла, но после этого сразу пришлось бы его целовать, а у меня все еще клацали зубы. Мог выйти конфуз.

— Феечка много кушала, чтобы вырасти и не бояться всяких там разных некромантов, — вместо этого произнесла я. — Так что не выгоняйте друга, господин человеческий маг, он специально к вам приехал в гости, старался, хотел сюрприз сделать. Да и шарахнуть его должно было тоже хорошенько. Я видела краем глаза, как Хунрир пошатнулся, перед тем как... ну, в обморок упала.

Я говорила куда-то Гилю в шею, справедливо опасаясь, что если сейчас буду следовать правилам делового общения и смотреть собеседнику в глаза, то красное лицо и лихорадочно-маньячные глаза окончательно выдадут мои неуместно разыгравшиеся чувства.

— Что ему сделается, — проворчал маг. — Я знаю, что вы не любите некромантов, и мы бы оба не хотели причинять вам неудобства.

— Да какой из него некромант, — легкомысленно фыркнула я, утыкаясь носом Гилю в плечо. — Некромант должен быть дряхлым скрюченным стариком с костлявыми руками в черной хламиде и светящимися красными глазами, а это что? Максимум деревенский ветеринар, да и то с натяжкой — слишком уж рассеянный.

Мы говорили о какой-то совершенно идиотской ерунде. Я видела некое движение воздуха и энергий вокруг рук Гийльрея и понимала, что обнимается он со мной не просто так, а чего-то там чаровничает. Но все равно, было так хорошо и тепло, что вскоре я начала кемарить. Но старалась подольше протянуть свое бодрствование.

— Риса, расслабьтесь, я никуда не уйду, вы же так в меня вцепились, что даже при всем желании, если бы оно было...

В состоянии полудремы мне было плевать на смущение. Я с удовольствием потянулась, захватывая мага в свое полное распоряжение — одной рукой талию обвила и продела пальцы в шлейку для ремня, второй за плечо схватилась. Хотела в щеку поцеловать, но не дотянулась. Прижалась губами к линии скул, довольно отметив, как у Гиля дернулся кадык.

Вот теперь можно и спать, пусть уходит, если хочет, я уже сделала все, что хотела.

Главное после пробуждения на попятную не пойти, а захочется же... Гийльрей и дальше будет морозиться, но маячить рядом, а я буду к нему грязно приставать, будто это я тут озабоченный мужик, а он — невинная благородная дева из любовного романа.

Но маг не ушел.

Я проснулась с первыми пташками от неловкого ерзанья тела, на котором покоились некоторые мои конечности.

Весьма уютно покоились, в отличие туловища, которое вынуждено было их на себе выносить, очевидно.

Сквозь сонную пелену в уши пробился бубнеж ведущей утренней программы для сумасшедших, которые вскакивают в такую рань, чтобы смотреть дальполотно.

"Тельцы. Звезды готовят вам сегодня много сюрпризов, большею частью приятных. Постарайтесь быть более терпимыми к близким, и они ответят вам взаимными уважением и любовью".

Я подняла голову и приоткрыла один глаз, сдувая растрепавшуюся за ночь челку. Ну-ка, ну-ка. Чего она там брешет.

"...вам стоит быть менее вспыльчивыми, и не пытаться силой отнять то, что вам итак принадлежит".

— А вот и неправда, — пробормотала я и положила подбородок магу на живот, потому что шею уже порядком устала выворачиваться под таким углом.

И почувствовала на себе веселый и снисходительный взгляд. Сдула челку на другую сторону и покосилась на Гиля.

— Что?

Волшебник подавил ухмылку.

— Вы верите в эту... хм, астрологию?

Я пожала плечами, насколько смогла.

— Ну, не то, чтобы я прямо болела душой и составляла звездные карты. Но кое-какие совпадения есть. Вот я, например, телец. Любовь к земле, упертость и упрямство, укорененность, всякое такое...

Наконец я поняла то интересное положение, в котором мы обсуждали женскую страсть к разного рода гаданиям и предсказаниям, и смутилась. Гиль, конечно, не насмехался, но веселился за мой счет точно.

— А вы? — спросила, прищурившись.

— Что?

— Вы кто по знаку зодиака?

Маг приподнял черную бровь.

— Скорпион.

— Да ладно, — не поверила я, округляя глаза и поднимая голову, чтобы лучше видеть лицо волшебника.

Тот в ответ тоже удивился столь бурной реакции.

— Что такое?

— Вы совершенно не похожи на скорпиона! Это же злопамятные и мстительные прямолинейные люди, очень хитрые, которые только с виду могут казаться мягкими и дружелюбными.

Темп моей речи постепенно замедлялся, пока я медленно поворачивала голову набок, опустив подбородок на сложенные на грудной клетке Гийльрея руки. Прикидывала сказанное на урожденного скорпиона в пределах досягаемости. И спросонок мне казалось, что в этой характеристике определенно что-то есть. Нормальные люди просто не могут быть такими плюшевыми — провести ночь с женщиной и вести себя при этом, словно подружка на пижамной вечеринке. Да нет, скорее как большой добродушный пес. Игрушечный.

Маг хмыкнул.

Это он то коварный и хитрый? Он же сам передо мной...

— Это я хитрый? Да вы же из меня веревки вьете.

...веревками вьется.

Я похлопала глазами, поражаясь необычному и даже жуткому совпадению. А волшебник засобирался:

— Что ж, как вы себя чувствуете?

— Замечательно, — ответила, и поняла, что так действительно оно и есть. — Спасибо вам за поддержку. И за энергетический щит, который вы, судя по всему, держали.

Гийльрей с некоторым трудом поднялся и шутливо козырнул.

— Рад стараться. А сейчас, с вашего позволения, я все же пошел бы вздремнуть.

— Вы что, совсем не спали?

Мне было сложно осознать подобное — всю ночь просидеть вот так, это, хм... это не просто смущающе, это до озноба по коже. Потому что знаете кто вот так может сидеть и разглядывать спящую жертву? Помешанный серийный маньяк. Или не серийный, а персональный.

Я вгляделась в уставшее и посеревшее лицо волшебника и укорила себя. Ну о чем ты только думаешь Риса, совсем уже бульварных романов Эджен Райлен перечитала. Ради тебя тут человек здоровьем и самочувствием жертвовал, а ты его психом клеймишь.

Сосед засунул руки в карманы, плечи его устало сутулились больше обычного, а короткие волосы на затылке топорщились забавным гребешком.

— Это, конечно, не моя специализация, но я сделал все, что мог, чтобы повреждения в вашей энергетике восстановились быстрее. Хотя, в этом мало моих заслуг, все это место, оно пропитано вашей магией. Так что я всего лишь побыл штурманом.

Я закуталась в теплый плед, от немного пахло мужским одеколоном.

— Спасибо вам больше. Я принесу вам чай и завтрак.

Волшебник поклонился.

— Благодарю, но я не ужинаю перед сном.

И, еще раз насмешливо дернув бровью, удалился.

Зашуршали бусины, протяжно скрипнула третья сверху ступенька лестницы, нарушая сонную негу спящего дома.

"Скорпионы. Вам предстоит трудный день, да и вообще, жизнь поворачивается к вам уж если и не филейной частью, то боком точно. Будьте бдительны! Вам пока рано расслабляться, хотя очень хочется. Помните — люди вокруг не всегда готовы принять вас такими, какие вы есть".

Я закатила глаза и покачала головой. Потянулась, упершись ногами в придвинутое кресло, повернулась с боку на бок. И выключила дальполотно. Хватит валяться! В конце концов, у нас гости. Лучший друг сосед как-никак. Надо хоть мясо запечь, а то мужики совсем изголодаются.

И навтыкать девчонкам. Они вчера должны были мне сдать самостоятельные исследовательские работы. И вот где они, эти их труды, плоды бессонных ночей, рожденные в ужасных умственных муках и присыпанные стружкой гранита науки? То, что наставница валялась без сознания — совсем не оправдание.

Саламандра как всегда находилась в скверном расположении духа, сонно фыркала искрами и не реагировала на стеклянную палочку, которой я тыкала в ее упитанный желтый животик. Даже лапку задрала и перевернулась на спину, словно в массажном салоне.

Ну, нет, дорогуша, так не пойдет. Совсем Гийльрей тебя разнежил. Еще и небось за тебя котел запускал, воду грел.

— Что, возомнила себя волшебным фамильяром? — мурлыкнула я.

И брызнула на обнаглевший дух огня водой.