Проклятый дар

Я всегда жила в Уннидбе, как и моя мать, бабушка, прабабушка, пра-прабабушка, пра-пра-пра... ну, вы поняли. Дело в обычном удобстве и чувстве безопасности, ведь нигде и никогда нашей семье на было удобнее, чем на одном насиженном месте. Возлелеянном и вынянченном, как дитя.

Еще при Шиккоте мой предок нежно раздвинул руками податливую, жирную землю и положил в образовавшуюся ямку желудь, и что же теперь? Выгляни в окно, и взгляд упрется в мощный ствол трехсотлетнего дуба.

Можно сказать, что я вросла в эту землю так же мощно и крепко, как он.

Укоренилась.

Что и говорить, я была в отчаянии, когда оказалось, что отчим промотал какое-никакое, а все-таки наследство, а на стол вместе с извещением о его смерти легло постановление суда об изъятии всего движимого и недвижимого имущества.

Подумать только, этот червь заложил мой дом! Дважды!

Что я говорю, черви — очень полезные и нужные животные, занятные и симпатичные по-своему. Как называть это тело, висевшее на шее матери мертвым грузом, а потом свинтившее с долговой распиской в далекие дали, я и придумать не могу, чтобы не выругаться. Он даже не приехал на ее похороны.

Рано я расслабилась, решив, что он безвестно сгинул. Пропал-то он пропал, теперь навсегда, из-за чего, к чему лукавить, я вовсе не расстроена. Вот только и напоследок успел нагадить.

Черви, они тоже пропускают многое через свой кишечник, вот только результат их деятельности благотворно влияет на мир.

Рассержено сдув челку со лба, я продолжила месить тесто с удвоенной энергией, подпитываемой яростью. Говорят, что в выпечку стряпуха вкладывает всю свою душу, в этом секрет особенной домашней кухни, с которой не сравнятся шедевры высокой кулинарии. Боюсь, в моем случае фирменными булочками с лимонами гости если не отравятся, то уж подавятся наверняка.

Я наставительно вам повторяю: не готовьте в плохом настроении! Нет, никакой мистики. Просто гости не обрадуются, обнаружив в тарелках осколки посуды или отрезанные пальцы.

Однако мне приходилось. Я ждала дружеского визита одной знатной четы, которая как раз шедевры высокой кулинарии и предпочитала, выписывая из столицы лучших шеф-поваров в личное пользование, и их знакомого, в ближайшем будущем моего соседа и совладельца дома. Готовила, прихорашивалась и нервничала.

Да-да, сохранить крышу над головой (а заодно и семейный бизнес) удалось только таким неприятным способом. Нинлар, старшая сестра, тоже не явилась на материны похороны. И почту не проверяла — письмо вернулось обратно. Что добавляло поводов для беспокойства, потому что вестей от нее не было вот уже как два года.

Не семья, а кучка безответственных людей.

Сердито запихнув противень в печку, я раздраженно стянула и швырнула на стол ухватки. Кто-то ломился в лавку.

Этот кто-то явно не умел читать, потому что на табличке черным по белому было написано: "Закрыто!".

Я решила проигнорировать посетителя. Крупные заказчики редко являлись без предварительной договоренности, а паршивый букетик можно и в лавке Мириэль на углу прикупить. Не так роскошно, как у меня, зато дешевле. И ломиться не надо. Ну право слово, как медведь.

Переместившись в прихожую, поближе к парадному входу, я поставила кружку с успокаивающим ромашковым чаем на шкафчик для обуви, пособирала волосы то так, то эдак, но решила остаться на исходном варианте обычного пучка.

Как это ни странно, но сначала стало жарко, а потом уже я почувствовала запах дыма. Метнулась на кухню, но там было все в порядке. сбегала в подвал, где в котле жила средней упитанности саламандра, но и там ничего странного, разве что огненная ящерка металась по своему домику и плевалась искрами. Изоляцией занимался отец, так что я не сомневалась в том, что ни один уголек не станет причиной пожара.

Решив, что это соседка опять сжигает кучи прошлогодней листвы около нашего общего забора, я решила-таки настоять на своем мнении о том, что опасно, а что нет. Но только я притронулась к двери, как тут же отдернула руку, вскрикнув от боли и неожиданности. На ладони остался ожог. Предупреждающе вспыхнули охранные руны. Но не загорелись яростным светом, как должны были, а, мигнув, погасли. Сквозь дерево проступили подпалины, лак сначала скукоржился, а потом начал лопаться прямо у меня на глазах. И все это без видимого огня, как будто что-то очень горячее с той стороны пыталось просочиться внутрь, медленно, но верно пробиваясь сквозь защиту.

Почти сразу на тех местах, где недавно дерево превратилось в уголь, появились бардовые языки пламени, в которых угадывались костлявые пальцы.

Стараясь не паниковать, выплеснула на дверь чай из кружки. Появившаяся в зеленоватом облаке пара пылающая черепушка с пустыми глазницами завыла потусторонним голосом. Я заверещала в унисон и пустилась наутек, захлопывая за собой двери. Гибрид огненного элементаля и умертвия не отставал. Внутри дома печатей между комнатами не было, так что все двери не являлись преградой для хреномагической зверушки. Гребаные волшебники, вечно от них одни проблемы! Придумывать-то они горазды, а вот разгребать? По чьей вине однажды встало все Роконовское кладбище? Кто вообще эту некромантию придумал?! Попередушила бы в колыбели!

Промчавшись галопом через весь дом, я как-то внезапно оказалась в угловой комнате, откуда не было никаких других выходов, кроме коридора, откуда доносился треск огня и нездоровые хрипы, треск и скрежет, не характерные для живых существ.

При пожаре окно открывать нельзя, иначе огонь только набирает силу, подпитываемый кислородом. Но эта дрянь — это ведь не пожар, правда?!

В панике распахнув окно дрожащими пальцами, я высунулась наружу и набрала в грудь побольше воздуха, собираясь оглушающе завопить. И в этот момент меня схватили чьи-то руки и грубо дернули вниз, да так, что я аж задохнулась и подавилась воплем, который колом встал в горле.

Меня откинули назад, в куст сирени. А волшебник заслонил меня от монстра, о, да, именно волшебник, кто же еще мог хмуро уставиться на пылающую черепушку, высунувшуюся в окошко вслед за мной, сказать "плохая шутка" и подбить монстру несуществующий глаз.

Да-да. Взять и засадить кулаком по черепушке так, что оная провернулась на костлявой шее три раза.

Пылающий скелет сначала застыл на месте, а потом рассыпался кучкой дымящихся косточек. Только руки остались болтатся, намертво вцепившись костляывми пальцами в раму окна.

Я круглыми от ужаса глазами смотрела на их судорожные дерганья. И так же посмотрела на протянутую мне руку помощи.

— Здравствуйте, — произнес волшебник с усталой иронией. — Меня зовут Сигид Гийльрей. Приятно познакомиться.

Я попыталась ответить, что не назвала бы обстоятельства приятными, да и имя у вас, господин волшебник, больно непроизносимое, Гий-ль-рей, этак и язык сломать можно, но, прежде всего, что это была за штука, почему она оказалась в моем доме, и кто вы, в конце концов, такой? Однако такой ворох вопросов и возмущений показался невежливым, поэтому я решила сначала представиться. И с ужасом осознала, что вместо слов хватаю воздух ртом. Во-первых, потому что зубы клацают, голосовые связки отказываются слушаться хозяйку. А во-вторых, банально, потому что от ужаса не могу вспомнить свое имя.

Вместо истерики я вдруг подумала, что испортила лучшее платье. И на протянутую руку волшебника посмотрела уже хмуро.

— Я ваш сосед, — произнес Сигид Гийльрей, поняв, видимо, в каком состоянии я нахожусь. — Знакомый Арнияра. Арнияра Фоно, вы...

Сосед? Это как в новой популярной серии книжек для детей? Про братьев-сирот и их злобного и вредного соседа, желающего заполучить их участок и безустанно строящий на диво самостоятельным малюткам козни?

Такой седой старикашка с козлиной бородкой на раздвоенном подбородке, клоками волос на лице и голове и здоровущей бородавкой на носу?

Я задумчиво оглядела мага снизу-вверх. Худоват, плечи опущены, грудь слегка впалая от сутулости — ну точно всю жизнь корпел над талмудами и свитками заклинаний, а не по сеновалам бегал. Угрюмые морщинки на лице, круги под глазами, лицо серое то ли от пыли, то ли от недосыпа. Армейская стрижка, слегка отросшая. А вот руки сильные. С выступающими жилами и костяшками. Аккуратно постриженные ногти, но без маникюра. И никаких татуировок или рисунков хной, так популярных сейчас в столице. Даже у меня один есть, его не видно под платьем и потому, что посторонним людям видеть его и не стоит.

— Вы, кхм, вы дружите с его супругой, Лилейн тер-Фоно, как я понял. И я... кхм-кхм, я ваш новый сосед. Совладелец. Совладелец дома, разумеется.

Слегка смутившийся маг отвел взгляд, в уголках губ затаилась улыбка, а усталая ирония в глазах проявилась еще ярче. Я аж сама удивилась, насколько понравилось мне это зрелище. Это вот знаете, когда котик зевает, премило распахивая пасть и демонстрируя всем желающим клычки и свернутый шершавый язык. Хочется схватить за усы и затискать насмерть.

— И вам того же, — кивнула я и приняла помощь, ухватившись за протянутую руку мага.

Но встать не получилось. Так что я протянула и вторую руку, за которую маг с готовностью ухватился. Потянул на себя.

— Ноги не слушаются, — сообщила очевидное. — Вам, наверное, смешно.

— Отнюдь, — посерьезнел маг. — Глупый розыгрыш, профессиональный юмор, простите.

— Так это не вы? — пролепетала.

— Автор этой шутки? Нет. Шиски, мой, хм, друг. Он некромант, а у них странное чувство юмора. Специфичное. Я написал ему, что это мой новый адрес. Но он со своими шуточками слегка поторопился.

Я так и знала! Некромант! Одни проблемы от них. Бррр, жуткие типы.

— Так это может повториться? — спросила, запрокинув голову.

— Постараюсь, чтобы не повторялось, — кивнул Гийльрей. — Если бы я уже заселился, именно я получил бы "подарочек". Вы бы ничего и не заметили.

Полувисеть на вытянутых руках, держась за теплые пальцы мага, становилось ну просто неприлично. Наверное, Гийльрей тоже вспомнил, что мы не просто так треплемся, попивая чай, а знакомство наше произошло в весьма щекотливой ситуации. Он бросил попытки поднять меня за руки и, не мудрствуя лукаво, просто наклонился, схватил за бока и поставил на ноги, как ребенка. Я покачнулась на трясущихся коленках, но устояла.

— Прошу, — предложив мне локоть, чуть улыбнулся маг. — Я почувствовал изменение магического фона еще на улице, вы, случайно, утром не получали странную почту? Нет? Хм, как изощренно... В общем, я пытался вас предупредить, но никто не открыл. Должен сказать, ваш дом очень хорошо защищен, я не смог взломать защиту, пока вы не открыли окно и сами не, хм...

— Упала вам на голову, — благожелательно хихикнула, чувствуя остатки адреналина в крови.

— Можно и так сказать, — улыбнулся маг и ободряюще сжал мою руку на своем локте.

Мне опять вспомнились котики и желание потискать за усы.

Вероятно, деление дома — не такая уж и страшная перспектива. Главное, чтобы его друг-некромант не вздумал приехать в гости.

Вполне мило беседуя, мы дошли до крыльца. И тут меня осенило — дверь-то заперта изнутри. И ключи с собой я как-то не додумалась взять, когда по дому носилась.

Признавшись в собственной глупости, с надеждой и ожиданием уставилась на мага. Тот хмуро побуравил дверь взглядом (с это стороны, кстати, никаких подпалин не наблюдалось).

— Увы, взламывание замков — не мой профиль, — развел руками новоявленный сосед. — Боюсь, вам придется повторить свой подвиг. Путешествие через окно.

И то верно, мага не пустит внутрь дома, пока я не присвою ему статус гостя. А сделать я могу это только изнутри.

Я предпочитаю не оказываться в глупом положении на людях. Но что поделать, допрыгнуть до окна я не смогла бы, так что Гийльрею пришлось подставить мне колено, как своеобразную ступеньку. А потом и буквально запихнуть меня в окно, потому что подтягивание на руках я тоже не осилила. Одно хорошо, остатки пугающего некромантского розыгрыша исчезли без следа и не смущали меня своим жутким видом.

Забравшись внутрь, я тут же одернула юбку и неловко переступила с ноги на ногу. Маг подал мне домашние туфли на низком каблучке, и лицо его при это выражало только вежливую учтивость. Да, мне показалось неловко наступать магу на колено в тапочках, я же успела побегать в них по улице.

— Подожду вас на лавочке у крыльца, — произнес маг и отступил от окна.

— Я быстро, — рвано кивнула и засеменила к прихожей на цыпочках. Я все еще чувствовала сквозь чулки пальцы мага, обхватившие мою щиколотку в попытке помочь удержать равновесие.

Пробегая мимо кухня, я охнула и решила быстро снять с плиты рагу, оно уже приближалось к состоянию угольков. Увидела, какие грязные у меня руки. А уж взглянув в зеркало вообще ужаснулась — Ведьма Чертополоха и та приличней выглядит, подрезая верхушки голубых елей раскаленными прутьями своей метлы.

Увидев меня уже в другом платье, темно-синем, придающем глубину моим невнятного оттенка серым глазам, и с тщательно уложенными локонам, якобы случайно выбившимися из высокого пучка, маг понимающе усмехнулся. Устало поднялся с лавки, поклонился без лишней вычурности, а потом по-деловому пожал руку. Мне это понравилось, потому что он не стал акцентировать внимание на моем преображении и сразу поставил нас в положение равных партнеров.

Я все равно чувствовала себя неловко. Прихорашивалась вместо того, чтобы человека поблагодарить и побыстрее в дом пустить. А ведь по нему видно, что он устал с дороги. Наверняка не спал сутки, вон какие тени под глазами залегли. И когда по лестнице поднимался, на перила рукой оперся так, что мышцы забугрились. А может он ранен? Вроде как походка не совсем уверенная.

Подняла встревоженный взгляд, а маг на меня с интересом и удивлением смотрит. Как на невиданную зверушку, принявшуюся совершенно неожиданно перед ним чечетку отплясывать, жонглируя булавами и корча потешные рожи.

— Это письмо вам, — протянул мне Гийльрей надушенный конверт с гербовой печатью. — От госпожи Фоно.

Когда я усадила гостя и вероятно будущего совладельца дома кушать (он отказывался, но во мне взыграли какие-то невиданно зверские материнские инстинкты, и я настояла, почти насильно втолкнув мага за стол), а сама вскрыла печать Лилейн, господин чудотворец без лишних объяснений положил на стол договор купле-продажи и несколько гражданских документов, которые должны были организовать наше совместное проживание с максимальным комфортом друг для друга. Обговорено было все, даже чересчур, вплоть до штрафов за шум в позднее время или домогательства.

Пункт о домогательствах я перечитала трижды.

— Это что? — стараясь не явить охвативший меня шок, спросила, потрясая бумагами.

Гийльрей передумал надкусывать пирожок.

— Это договор. Если со всем согласны, достаточно просто подписать. Я уже расписался.

— А...

Слов не было. Я, конечно, смирилась и понимала, что этот день близок. Но не думала, что придется принимать соседство уже сегодня.

В письме Лилейн извинялась за то, что не смогла поддержать меня в такой тяжелый момент, благодарила еще раз за чудесные розы и заверяла, что Сигги — хороший друг ее обожаемого Арнияра и очень положительный холостой маг со всевозможными достоинствами: не пьет, не курит, в борделях замечен не был. Да и не просто холостой, а вообще абсолютно полноценно свободен, ибо сколько не пытала Лилейн мужа (знаю я ее пытки с медом или взбитыми сливками), однако тот так и не вспомнил ни одного случая, когда бы он видел Сигида Гийльрея с девушкой. Или чтобы тот говорил о девушках.