Не гадайте на ромашках. Книга 3

— Каждый получил по своему ребёнку, — комментировали эту необычную семью наблюдавшие работники роддома.

Дома ждал накрытый стол с огромным блюдом сибирских поз, многоярусным тортом, экзотическими салатами, фруктами и мороженым. Учитывая, что всё это происходило в соседней квартире: и малышам, и Даше не мешали, гости быстро не разбегались. Люди все свои, пока пообщались, обговорили дела, уже и вечер по окнам бьёт.

Роман тихонько вошёл в спальню и подойдя к кровати загляделся на жену. Его красавица Дашуня кормя близнецов задремала рядом с отвалившимся от соска сынишкой. Бугор тёр лоб и мучил стриженную голову. Его сердце переполняла нежность. Она стекала по рукам и губам его тянущимся к ней с лаской и поцелуем. Наверное он не заслужил такого счастья и Бог выдал ему авансом, но он не упустит его. Он будет его держать крепко, крепко...

Ребёнку главное родится. А там уж мы торопим, торопим... Так оно и бежит время-то наше. Тикает себе, дети растут, медленно для родителей и быстро для друзей и окружающих. Роман многое взял на себя. Всё свободное от службы время он крутился в семье. Командировки ушли в прошлое, и Бугров, находясь рядом с женой, тянул близнецов, больше беря на себя, чем оставляя ей. Часто наезжали родители, больше охая и ахая, сюсюкая и аукая, нежели помогая, отвлекая от рабочего, воспитательного цикла: так реагировал на эти визиты Бугор.

— Пригнали, на руках потаскали, потютюшкали, а они уже хитрые всё понимают: лежать в кроватках не хотят, на руки просятся, им трепаться интереснее, глазёнки пялить на всё. Орут до посинения, пока не добьются своего. — Возмущался он, протестуя против вносимого их приездом дисбаланса.

Бабушки отцу не перечили, полностью соглашаясь со всем. И с тем, что их методы не совсем правильные и что это просто баловство, но с рук малышей не спускали. Очень просили отпустить Дашу с мальцами к ним погостить.

— Тебе будет легче, и ей поможем, а уж нам-то какую радость доставишь. — Роман выслушивал, но был не приклонен.

— Жена и дети — собственность мужа. Сам справлюсь. Что, плохой из меня муж и отец получается?

Те разводили руками.

— Хороший, но тебе трудно. Не упрямься, иначе, заберём её без твоего позволения. Ты уйдёшь на службу, мы посадим их в машину, только нас и видели, — пригрозила сыну, рассерженная несговорчивостью Зинаида Валентиновна.

— Мать, ты из меня Ивана Грозного, наоборот, не делай. Жена останется при мне, и точка.

— Роман, давай няню наймём, чего проблему-то на ровном месте лепить. — Не вытерпел всунувшись в нешутейный разговор Громов.

— Мы сами справимся, не вмешивайтесь и не волнуйтесь.

— Козёл упрямый. Замучаешь Дашку и себя, — не отступала мать.

— Мать, не матерись. Всё под контролем, — отбивался Роман.

— Нашёл матерное слово — "козёл", впервые слышу. — Удивилась таким его ходам Зинаида. — Я вот тебя сейчас так покрою дурака упрямого, таким матом, какого ты ещё и не слышал. И буду права.

Роман расставив ноги и склонив голову стоял в окружении их отбиваясь на все стороны.

— Не добьёшься же ничего. Я не уступлю.

— Даша, скажи хоть что-то? — насела на дочь подталкиваемая Зинаидой Надежда Фёдоровна.

— Как Рома скажет, так и будет, — потупилась Даша.

— О, Боже, что за парочка, — взмолилась Зинаида. — Дети уже у тебя, сделай поперёк ему, покажи свой характер, взбрыкнись.

— Зачем? — спряталась Даша за широкую спину мужа. — Он сам всё правильно делает, зачем же я буду ему мешать. Когда ему нужна будет помощь, он привезёт нас на ваше попечение, а пока справляется хорошо сам. Видите же он — прекрасный муж и чудный отец, зачем же мне делать ему что-то поперёк?

— Они точно половинки одного яблока, тут стрела Господа попала в точку. Гусь и гагарочка. Я устала с вами, чертяками, бороться, пойдёмте обедать, — позвала в гостиную к накрытому столу Зинаида. Бой за внуков с сыном, пока был с треском проигран. — "А может они и правы, так и надо,— успокаивала она себя, разливая борщ по тарелкам.— Служба у него непонятная и шальная, уедет, нам же и привезёт. Дашка хитрая и умная баба будет. Вроде бы в рот ему глядит, а в главном своего добивается. Захотела детей — и родила". Словно угадав мысли свекрови, Даша подошла, встав с боку.

— Не переживайте вы так, Зинаида Валентиновна, я что-нибудь придумаю. Будем приезжать к вам на выходные, чтоб вы почаще видели близнецов, — она против воли улыбнулась.

— Ну вот, — хмыкнул Фёдор, мечущийся во время спора между своим желанием иметь при себе внуков и правотой сына. — Успокойся, мать. Дарья придумает, как нам помочь. В конце концов, что не делается — к лучшему.

— В смысле,— удивилась Зинаида.

Он оглянулся не слышит ли вырвавшийся из кольца окружения сын и прошептал:

— Семья крепче будет. Шастать некогда, он куда не повернись весь в делах.

Она согласно кивнула. а что ей оставалось делать. Сыночек упрям. Она всегда горячится от своего бессилия, а толку-то... "Вот же упрямый осёл! То родить было не уговорить, то теперь отдать понянчить.."

Проводив гостей. Ребята обнявшись принялись смеяться. Всё-таки как ни как, а отбились. Даша опомнилась первой.

— Тсс, дорогой.— Она приложила пальчик к губам мужа.— Мы разбудим малышей.

— Дашуня, скажи честно, тебе плохо со мной?

Даша крепче прижалась к нему. "Большой дурачок!" Она нашла свою судьбу и другой ей не надо. Счастливее её ещё не родился на земле человек! И так как счастливы они ни одна пара на земле счастлива не будет.

— Я очертя голову отправлюсь за тобой на край света...

Он жадно поцеловал её в губы.

Близнецы росли, как и все дети: с температурой, резкой зубов, расстройством животиков, ссадинами и шишками, сопровождающими первые шаги малышей. Выжили все: малыши и родители пережили целый непростой год. Мальчишки, так похожие внешне, всё больше набирали различия в поведении и манере себя вести. Они по-разному двигались, говорили и играли. Старший, Федя, был абсолютно не предсказуем. Живчик и непоседа, без лошадиной привязи его на пол просто не спускали. Младший же, Бориска, молчалив, спокоен и сосредоточен. Куда посадил, там и найдёшь, никаких сюрпризов. Главное вовремя всунуть в руки игрушку позаковыристее. Сидит себе, сопит, разбирает. Что не поддаётся разборке, с кряхтением сломает. Главное, чтоб всё лежало отдельно, до малейшей детали. Заревёт только тогда, когда не сможет собрать всё это вместе. Кроватку старшего клеили и закручивали не один раз. Раскачивал до развала. Младший же, как положили, так и лежит, изучая свои ручки или всё, что попало на глаза. Старший лезет во всё, что попало под руки, это могут быть даже кастрюли, сковороды или телевизор. Без присмотра нельзя оставить ни на минуту. Да уж, с близняшками не соскучишься. Угадать весьма трудно, что они вытворят в ближайшие минуты. Притихают только с отцом и то не надолго. Мальчишки рослые, на много опережали своих однолеток.

Друзья ехали к Михаилу с Лизой на новоселье. Наблюдая за снующими по салону близнецами, Димка подшучивал:

— Бугор до тебя гиганты дотянут, не иначе. Им годик, а они, как трёхлетки. Что с ними Даша будет делать, набить и то не сможет?

— Нормально, стульчик поставит и ввалит, что положено. Я их в уважение к мамуле воспитываю. Сейчас посмотрим, что там Миша настроил, может, и мы рискнём, а Дмитрий? Наверное, великолепный вид из этих окон?— кивнул он на красивые луга и рощу.

Автомобиль вкатил на дорогу ведущую к хорошему дому. У гостей его вид вызвал восторженные восклицания:— Ничего себе!

— Посмотрим, посмотрим. Пока нас в эти хоромы не приглашают и не ждут, а звали и настаивали, — балагурил находясь в хорошем настроении Димка. Он вёз не только свою семью, но и гвардию Романа. — Нажми на гуделку, а то мы тут долго проторчим, карауля высокий забор и кованые ворота.

— Уже открываю, — спешил, как мог, Миша. — Охранника не найду стоящего никак.

— Стой, Медведь, я тебе помогу, — вылез на помощь другу Бугров, передав детей под присмотр жены.

— Вы чего на одной телеге?— удивился Миша.

Бугор ухмыльнулся непонятливости.

— Так решили, чтоб обоим не говеть.

— Могли бы и ночевать остаться, тормоза. Давайте притыкайтесь, куда вам удобно, мы так рады.

— Ага так и поняли, что с большой радости держите нас под воротами, — подтрунивала Лена, оглядывая большущий дом.

— Роман, посмотри, какие он хоромы отгрохал. Дворец, — крутил головой и Дима. — Подъезды для коляски зачем? Ты же на протезах хорошо бегаешь.

— На старость, вдруг не смогу уже, буду на коляске передвигаться. Я и лифты в доме поставил. — Объяснял друзьям Михаил. — Ром, помнишь твою свадьбу, мне тогда твой отец пообещал, что у меня такой же дом будет, как у него, а я не поверил, смотри, стоит и бассейн есть.

Бугров крепко держа крутящихся ужами в руках своих пацанов, соглашаясь кивал головой.

— Бати спасибо, конечно, раскрутил он нас. Но о старости не рано задумался, пацан в школу только собрался? — Засомневался Бугров. — Жить, самый чуток начинаем.

— Рано — не поздно, по себе вспомни, если в первый класс отвели, через десять у него выпуск, а у нас старость.

— Может, ты и прав. — Согласился Роман.

— На что старую квартиру приговорили, папашку, как посмотрю, с собой забрали. — Обнял друга Димка.

— Тимофею отдали, он с семьёй по чужим углам перебивался, пусть живёт.

— Рад?

— Вон в бассейне сидят, всей семьёй отмыкают, жара сам бы бултыхнулся, да куда мне. Не плохой он парень и не болван. У него есть идея открыть при нашей больнице родильный бокс. Посчитали: дело прибыльное.

— Эй, — замахали те, увидев, вновь приехавших. — Идите купаться. Жарко.

Гурьбой направились к бассейну, Маша в нетерпении бежала первой, опережая всех, на встречу ей уже скакал Николка. Перецеловавшись и поинтересовавшись здоровьем, перешли на погоду. Все гости были единодушны насчёт того, что им необычайно повезло с погодой: день действительно стоял тёплый и солнечный.

— Какие симпатичные близняшки выросли, — потискала малышей Марина, жена Тимофея. — Просто лапушки.

— За этих лапушек меня их папенька, чуть, как гвоздь в стенку, не вогнал. — Напомнил Бугрову, здороваясь, о давно минувшем Тимофей.

— Тебя, брехуна, послушать, так молоко скиснет. Как водичка, Катенька? Красавица. Не дочка у тебя Тимка, а прелесть. Банты на месте, вся аккуратненькая, а мои, шантрапа, уже все перемазаны, на шаг ведь от себя не отпускал, где только успели.

— Дядя Рома не ругайте их, водичка, как из чайника, давайте малышей купайте.

— Непременно, Дашенька, купаемся?

— С удовольствием, дорогой.

Марина улыбалась, глядя на Бугрова, стоявшего в воде с малышами под мышками и с женой за спиной. Улыбки и доброты этого большого красивого парня хватало ещё и на Машу с Николкой и Катей. Мишино усердие, вытащить гостей из бассейна за праздничный стол, не было услышано. Все плескались и визжали не собираясь вылезать.

— Миша, — пошутила Даша, — неси свой праздничный стол сюда, в бассейн. — Мы остаёмся в этом ушате до вечера.

— Бугров, как ты их выдерживаешь. В каждой руке по вертолёту, и жена удавкой на шее. Маша, чего ты скучаешь, иди к тёте Даше.

— Я папу подожду, он в машину пошёл. А с Дашей утонуть запросто можно, она брызгается, — запротестовала девочка.

— Маша, где мама, — забеспокоилась Даша, не найдя Лену, исчезнувшую молчком и неизвестно куда. К тому же с настроением у подруги была напряжёнка, это было заметно, ещё по дороге в машине.

— Мама ушла к тёте Лизе.— Махнула указывая направление девочка.

— Ромаша, осторожно с малышами, на солнышке долго не держи раздетыми. Я к девчонкам пойду, с Алёной не порядок, по-моему.

— Вроде нормально, ехали же, смеялась.

— Не совсем, сквозь слёзы не смеются.

— Мы справимся, правда, мужики, мамочку отпустим отдохнуть? — в знак согласия близнецы засучили ножками, поднимая фонтан брызг. — Ну вот проголосовано: единогласно. Теперь давайте мамочку поцелуем, все трое дружно припали к лицу Даши. Две щеки и губы были обласканы моментально. Что-что, а целоваться мальцы любили. Школа Бугрова действовала безотказно.

Даша нашла подруг, колдующими над клумбами, засаженными розами разных сортов. Напротив кусты гортензии, белыми и розовыми грациозными головками-шапками необычно красивых цветов, приковывали взгляд. Около молоденьких берёзок навевали на романтический лад огромные белые ромашки, пересыпанные розовыми и голубыми колокольчиками. Красивая из камня беседка, утопающая во вьющихся, убегающих вверх цветах, скрыла растревоженных девчат.

— Нам надо поговорить, Лена, что за беда у тебя? — напрямую спросила Даша.

— Ты права, Дашка, у меня точно беда, — залилась слезами Лена.

— Ленка, не разводи полив, выдавай уже, пока никого нет, чего тянуть, самый разговор: никто же не мешает.

— У Димки появилась женщина. — Всхлипывая, выдавила из себя она, пряча лицо в ладонях.— Я впервые усомнилась в близком человеке. Поверь, это страшно.

— Что ты имеешь в виду? — не поняла Лиза. Всё же пытаясь осмыслить новость.

— Только то, на что ты Лиза и подумала. Дашка сразу сообразила, всё поняла и молчит, а ты вечно непонятливая, всё тебе по полочкам разложи. Любовница у него, понимаешь?

— Ничего я не поняла, — запротестовала Даша. — Просто оторопела от твоего предположения. Дурость какая-то. Почему ты так решила?

— Да, почему? Дашка права, дурость всё это, самая настоящая, какие у тебя есть основания на такую головоломку. Хотя, если по жизни, то жена последняя, как правило, об этом узнаёт.

— Доказательств — море... — всхлипнула Лена.— Да и сердцем я чувствую...

— Сердцем? Оригинально. Давай топи в своём море, хватит хлюпать, — прицыкнула на неё Лиза.

Но Лена ещё чуток поплакала прежде чем разродилась информацией:

— Шифруется, отключает мобильный, приходит поздно и сразу спать.

— Наговорила кучу и ничего конкретного. У вас и секса нет? — переглянулась с Дашей Лиза.

— Бывает, но не как раньше. Я же объясняю вам, чем слушаете. Приходит поздно ночью, душ и чирк в постель. Через минуту спит.

— Не знаю, — опять засомневалась Лиза. — Надо у Бугрова спросить. Обычно друзья в курсе. Его как раз сюда и несёт. Топает себе развесёлый, со своими головорезами. Дарья, ты как относишься к тому, чтоб Бугрова допросить?

— В принципе мы ничего не теряем. Только, как не крути в конечном, это выльется в пшик. Согласна, в жизни всякое случается, и мы не исключение, страховки нам никто не выдал, но сегодня это не наш, слава Богу, случай.

Подошёл, напевая, Роман, таща под мышками по извивающемуся малышу. Годовалые пацаны из всех силёнок старались вырваться из цепких рук отца.

— Привет, красавчик, рада тебя видеть, а то всё издалека наблюдаю, как ты с ротой своей управляешься. Тенниску твою модную обслюнявили братаны, — осторожно начала Лиза, гадая, как можно прицепиться к нему со своим вопросом, чтоб не послал куда подальше. — Нет бы меня чмокнуть, побежал жёнушку целовать, когда облизывать тебе её надоест?