Вероятно, боги услышали мольбы девушки о спасении — Линнее неожиданно удалось разрушить казавшийся нерушимым барьер и пробудить свой дар. Правда, сестра свой разблокированный энергетический резерв почему-то пустила не на собственную защиту и не на атаку против разбойника, а на трансформацию своего тела. Увидев, во что превратилось тело Лины, Селена догадалась и о причинах — по-видимому, сестра, всю свою жизнь укрепляющая в их дружном тандеме позиции лидера и при любом удобном случае пытающаяся доказать, что умеет держать ситуацию под контролем, на самом деле только что испытала настолько сильное душевное потрясение от осознания того, что с ней может произойти, что место разума и человеческой логики заняли инстинкты. А инстинкты вытащили на поверхность подсознательную уверенность сестры в том, что блокировку энергетического резерва можно снять, найдя рурха и сделав его своим фамилиаром — последние годы сёстры между собой обсуждали именно этот вариант. Образовавшаяся в голове подсознательная связка рурх — фамилиар — связь — доступ к энергии — защита во время сильного психического потрясения переродилась в связку рурх — защита, а дальше инстинкты без участия разума запустили процессы трансформации, взяв информацию напрямую из подкорки головного мозга. Если рурх в подсознании ассоциировался с защитой, то защитить себя можно, став на время рурхом. Версия вполне правдоподобная, тем более что сестра, тщательно готовясь к экспедиции, успела узнать о рурхах и строении их тел едва ли не больше, чем о строении тела человека. А подобное допущение говорило только об одном — Линнея сейчас обстановку не контролирует, а на смену человеческой логике и трезвому расчёту пришёл разум зверя, в котором все вокруг — враги и выжить можно только уничтожив всё живое в пределах видимости.
Поэтому схватку разбойников с превратившейся в зверя сестрой Селена предусмотрительно наблюдала издалека, отойдя на всякий случай от основной группы рабов, которые, заметив, что все работорговцы отвлеклись на бой со зверем, потихоньку стали отползать в сторону леса, видимо, намереваясь во время всеобщей неразберихи сбежать. Сначала девушка с радостью увидела, как под ударами могучих лап бандиты разлетаются в стороны, и им не помогает ни сталь, ни магия, которой заполнилась уже вся поляна. Заметила она и резко наступивший перелом в скоротечной схватке, когда Лина, подволакивая раненую лапу, вывалилась из кучи бандитов и, отбежав, заняла оборонительную позицию, уже не рассчитывая победить, а лишь желая подороже продать собственную жизнь. Но, видимо, боги оказались милостивы к сёстрам в этот день — в битву вмешалась третья сила, мгновенно уничтожив оставшихся в живых бандитов. Этой третьей силой оказался молодой симпатичный юноша в простой домотканой одежде с деревянным посохом в руках, сразу же после убийства бандитов подошедший к Линнее, вернувшей свой человеческий облик и начавший сосредоточенно изучать лежащее перед ним окровавленное тело потерявшей сознание девушки. Догадавшись, что опасность миновала, Селена бросилась к сестре, чтобы попытаться помочь. Но, опустившись на колени и взяв в руки окровавленную голову сестры, она поняла, что Линнея умирает, а её помощь бесполезна — всё тело сестры покрывали многочисленные глубокие раны, сочащиеся кровью. Слёзы бессилия хлынули из глаз девушки, и всё, что она смогла сделать, это жалобные слова, пробившиеся сквозь искусанные в кровь губы:
— Лина, очнись, прошу...
* * *
Закончив лечение и убедившись, что спасённая им девушка будет жить, Керт устало поднялся на ноги и, подцепив за ошейник сидящую на земле рабыню, положившую на свои колени голову девушки-оборотня и ласково поглаживающую перемешавшиеся с кровью и землёй волосы на её голове, поставил женщину вертикально, развернув к себе лицом. Увиденное заставило его тело замереть, а сердце — пропустить удар... Юноша узнал в рабыне вторую девушку, бывшую сестрой только что спасённого им оборотня. Несмотря на сковывающие девушку цепи, измазанное, заплаканное лицо и спутанные волосы, она была прекрасна и совершенна, как прекрасной и совершенной может быть лишь богиня. До этого он видел лишь её изображение, но голограмма, даже самая хорошая, не могла передать и сотой части этого идеального в своей гармонии и красоте женского тела. У Керта появилось непреодолимое желание поцеловать девушку, жадно впившись поцелуем в прекрасные пухлые губки, прижать к себе и никуда не отпускать... Его руки уже начали непроизвольно подтягивать к своей груди ошейник... Усилием воли стряхнув наваждение, Керт, глядя в бездонную зелень прекрасных миндалевидных глаз, затягивающих в себя, словно в омуты, спросил:
— Ты Селена?
И, получив утвердительный кивок, переспросил, бросив взгляд на лежащее у его ног тело:
— А это твоя сестра, Линнея?
Получив второй утвердительный кивок, Керт, активизировав между большим и указательным пальцем простейший энергетический конструкт, снял с девушки и ошейник, и кандалы, перерезав металл тонким, как бритва, но необычайно плотным силовым полем, после чего, критически осмотрев одежду, в которую её нарядили работорговцы, сказал:
— Твоя сестра будет жить. Больше ничего плохого с вами не случится — я лично позабочусь о вашей безопасности.
После его слов из девушки как будто вытащили стержень — она обессилено опустилась на землю и разрыдалась, размазывая слёзы и грязь по своему прекрасному лицу. Керт впервые в жизни не знал, что делать — защиты против женских слёз он не знал. Присев на землю рядом с рыдающей девушкой, он ласково обнял её и прижал к своей груди, нежно перебирая золотисто-льняные волосы и шепча что-то успокоительное. Как ребёнку... Которым, по большому счёту, Селена и являлась — как сообщил Керту декан Тонг, сёстрам недавно исполнилось по шестнадцать лет. И куда они потащились в неизвестность, в место, куда не каждый опытный маг сунется в одиночку? Пороть их мало... Хотя, глядя на рыдающую Селену и неподвижно лежащую на траве, покрытую грязью, кровью и свежими уродливыми шрамами её сестру, первоначального желания найти и выпороть непослушных девчонок у Керта уже не возникало — они и сами себя достаточно наказали.
Но вот первая истерика у прижавшейся к его груди девушки прошла, рыдания перешли сначала во всхлипы, а потом в частое дыхание, сменившееся лёгким посапыванием — измученный переживаниями последних дней мозг девушки не выдержал перегрузок и отключился. Девушка, очутившись в крепких мужских объятиях, почувствовала себя защищённой и, по-видимому, осознав, что все неприятности последних дней уже закончились, провалилась в глубокий сон, больше похожий на обморок. Замерев в неподвижности и позволив прижавшейся к нему девушке уснуть на его груди, несмотря на то, что всё его мужское естество желало как раз обратного, Керт аккуратно запустил диагностирующее плетение и на Селену, по пути устраняя незначительные травмы — в основном синяки и гематомы. Не трогал лишь ссадины и потёртости от кандалов — они спокойно заживут и без лечения, исчезнув через неделю, а сил на мелкие ссадины тратилось почти столько же, как на лечение крупных ран. Похоже, рабовладельцы не слишком-то берегли свой товар — наличие травм могло снизить его цену. Правда, в составе банды могли оказаться маги, знакомые с целительством и способные привести живой товар в надлежащий вид.
Закончив диагностику и убрав синяки, Керт не выявил у девушки ни одного, даже самого незначительного отклонения в физиологических параметрах её тела от идеального. Девушка оказалась совершенна не только внешне, но и внутренне — явление настолько редкое, что Керт даже вначале подверг сомнению свои познания в медицине. Однако и повторное сканирование не выявило отклонений — Селену вполне можно было бы принять на работу в магическую академию Тарии. На медицинский факультет, в качестве экспоната или наглядного пособия... Ну не может быть на свете настолько идеальных людей! Быть может, декан Тонг ошибся, и она всё-таки маг? Но тогда как очутилась в рабстве? Желая проверить свою догадку, Керт сформировал ещё одно, значительно более сложное плетение, способное исследовать не только физическое состояние тела, но и ауру — его энергетическую оболочку. Конструкт проводил диагностику неожиданно долго, и у юноши даже появилось подозрение в том, что он что-то напутал в плетении, к тому же результаты диагностики оказались настолько неожиданными, что он повторил опыт. Повторно внедрённый в девушку конструкт выдал те же самые результаты — аура девушки оказалась настолько идеальной, насколько идеальной она может быть... У обычного человека! Если бы перед ним сейчас сидел архимаг или как минимум магистр — удивления подобный результат у юноши не вызвал, сильные опытные маги, обладающие огромным магическим резервом, имеют возможность самостоятельно корректировать свою энергетическую оболочку. И даже без корректировки сконцентрированные в теле архимага огромные запасы энергии со временем самостоятельно преобразуют энергетическую оболочку в состояние, близкое к идеалу. Да и параметры физического тела тоже будут самостоятельно подстраиваться под идеал — было бы достаточно энергии. Неспроста древние архимаги, даже не зная секрета омоложения, жили сотни лет, сохраняя молодую внешность, и умирали, как правило, не от старости, а от потери осторожности, сопровождаемой или ядом в пище, или отравленной стрелой в сердце. Но то архимаги, а находящаяся в его объятиях спящая девушка оказалась, как и говорил лэр Тонг, абсолютным бездарем — то есть человеком, не имеющим ни капли магического дара. Впрочем, и о её сестре декан говорил то же самое, а она оказалась полна сюрпризов — про оборотней юноша слышал лишь из сказок и древних преданий. Решив, несмотря на усталость, провести полную диагностику и Линнеи, Керт сформировал очередное диагностическое плетение, которое только что испытал на Селене, и запустил в лежащее у его ног тело. Линнею, как и Селену, его конструкт исследовал непозволительно долго, что в случае применения на сёстрах становилось уже привычным и перестало удивлять, но вот результат исследования кардинально отличался от диагностической карты её сестры. Причём настолько, что юноша, как и ранее с Селеной, повторил свою попытку для того, чтобы лишний раз убедиться — результаты диагностики его не обманывают. Линнея, вопреки утверждениям лэра Тонга, оказалась инициированной магиней, причём необычайно сильной — как минимум на уровне архимага. Энергетический резерв такой глубины Керт вообще видел в первый раз в своей жизни — теперь становилось понятно, куда уходила вся энергия из его посоха. Если предположить, что естественной защитной функцией тела мага является восполнение своего энергетического резерва, а эта функция для развитой энергетической оболочки является приоритетной — ведь восстановившееся энергетическое тело может со временем воссоздать своего случайно погибшего физического симбионта, а здоровое физическое тело без своей повреждённой энергетической составляющей существовать не может, — организм потерявшей сознание Линнеи вполне предсказуемо начал своё восстановление с насыщения потраченного на метаморфозу энергетического резерва. Потрачено, похоже, оказалось немало — вес звериной ипостаси девушки, по самым осторожным прикидкам, превышал вес человеческого тела как минимум вчетверо, а, возможно, даже больше. Страшно подумать, сколько энергии ушло на синтез такого объёма вещества. И если догадки Керта были верны, становились понятными и замеченные им возмущения мировых энергетических потоков — они, вероятно, возникли в процессе трансформации тела девушки, когда оно стало потреблять энергию не только из своего внутреннего резерва, но и из окружающего пространства. Вот только подобное магическое воздействие на окружающий мир говорило о том, что процесс девушка, скорее всего, не контролировала — грамотно сплетённый и осознанно активированный энергетический конструкт обычно не затрагивал мировых энергетических потоков. Девушка — самоучка, а сформированный ею магический конструкт был активирован бессознательно? Да ну, такого просто не может быть — самостоятельно сгенерировать конструкт подобной сложности под силу разве что богам. И им же под силу наполнить его энергией — людям эта магия недоступна. Но девушка — явно не бог, иначе она не попалась бы в руки работорговцев и не лежала бы сейчас перед ним, вся покрытая изувечившими её шрамами...
Раздумья юноши прервала наступившая тишина — тихое сопение на его груди прекратилось. Опустив голову, Керт увидел направленные на него огромные изумрудно-зелёные глаза, застывшие немым вопросом. Чтобы не пугать девушку, которой и так пришлось многое перенести, Керт как можно более спокойным тоном сказал:
— Ты проснулась, и это хорошо. Жизнь твоей сестре я спас, а всё остальное — неважно. Она получила серьёзные травмы, и после возвращения домой ей потребуется помощь профессиональных целителей. Если у тебя нет возможности найти опытных целителей — я могу помочь, моя мама хороший медик.
— Нет, спасибо, — голос пригревшейся на его груди девушки оказался подобен переливам серебряных колокольчиков и заставил сердце Керта сжаться в сладкой истоме, — моя мама тоже медик.
— Хороший? Моя мама — одна из лучших, её даже приглашали преподавать медицину в академии.
Слова Керта заставили измученное лицо девушки расплыться в улыбке, после чего она произнесла:
— Мы уже начинаем сравнивать наших мам, таинственный незнакомец! Тогда, быть может, вы представитесь? И расскажете, откуда вы знаете про меня и Лину?
— Это не тайна — помочь вам просил мой отец, а ваши изображения мне показал декан Тонг — он преподаёт в столичной магической академии герцогства Занадан. Меня, кстати, зовут Керт. И можно без приставки — между нами не слишком большая разница в возрасте.
— Тогда всё становится понятным, — усмехнулась девушка, — лэр Тонг помог нам, когда мы с сестрой прибыли в ваш мир, и он же, вероятно, обеспокоился нашей безопасностью.
— То есть вы не из нашего мира?
— Мы из Окании, из клана Рэй. Прибыли к вам порталом.
— Порталы не пропустят людей, в жилах которых не течёт божественная кровь.
— А кто тебе сказал, что в нас с сестрой её нет?
Сердце юноши пропустило ещё один удар — становилось понятным не только обращение Линнеи в рурха, но и всё остальное. Девушки — дети магов. Обе, раз они сёстры и смогли пройти через портал. Лэр Тонг не ошибся, посчитав обоих девушек бездарями — на тот момент они ими и являлись. Сильное эмоциональное потрясение пробудило в одной из девушек магический дар, и она использовала его на трансформацию собственного тела. Возможно, вероятность активировать магический дар имеется и у Селены, но её дар оказался или слишком мал, или слишком плотно запечатан, чтобы его наличие показал диагностический конструкт. Поэтому вторая сестра, наверняка перенёсшая не меньшее душевное потрясение, так и осталась бездарем. Почему Линнея, распечатав свой дар, решила именно оборотиться? Как раз это понятно — мало иметь активный магический резерв, самим заклинаниям нужно ещё долго и упорно учиться. У Керта на овладение имеющимся у него багажом магических знаний ушло не одно десятилетие, и до звания не то что архимага, а хотя бы магистра ему ещё очень и очень далеко. А обратившись в хищника, девушка, даже не умея обращаться с собственным даром, голыми руками, вернее, лапами, порвала не менее десятка опытных магов, ничего не сумевших ей противопоставить. Девушка даже имела неплохие шансы выйти из схватки победительницей, будь самих бандитов несколько поменьше. Но и так неплохо получилось — у спасённой им девушки впереди наверняка большое будущее. Жалко будет, если она так и останется с этими уродливыми шрамами... Впрочем, ходить ей с ними максимум до первого омоложения. Однако, скорее всего, Линнея сможет избавиться от шрамов значительно раньше, причём избавиться самостоятельно — если ёмкости её энергетического резерва оказалось достаточно для обращения, то для работы лечебного конструкта хватит и подавно. А обучиться медицине она сможет максимум за шесть лет, если примет приглашение Керта и поступит в академию Тарии — студентке с таким резервом однозначно будут рады и примут даже без вступительных экзаменов, лишь узнав, что та самостоятельно освоила трансформацию. И Керт этот вариант девушке обязательно предложит, если она не найдёт другого способа избавиться от уродливых шрамов. Правда, подобное предложение имело и другую, значительно более личную подоплёку...
