Сама того не замечая, я повысила голос, что тревожило меня в последнюю очередь. А вот у Грема заиграли желваки на скулах и повернувшись к женщине, он достаточно по-хозяйски велел ей выйти. Та, очевидно, сочла за благо не присутствовать при наших разборках и довольно шустро ретировалась из помещения, закрыв за собой дверь.
Наполнив легкие никотином, я с интересом ждала продолжения. Пульсирующие виски наглухо лишали меня страха, которого очевидно и ждал маг.
— Я не могу ручаться за ее судьбу, но могу установить манок в этом доме. — Несколько раз глубоко вздохнув, наконец соизволил объясниться Грем. — Она знает, что я такое и не подойдет, пока мы тут. Если ты так жаждешь ее благополучия, можно рискнуть нашим и с покровом ночи поменять пристанище.
— Поменять? И куда мы пойдем, если нас ищут? — Я вдруг представила, как плетусь по ночному Сеношу в своем нынешнем состоянии, отчаянно пытаясь не привлекать внимания рукой в перевязи, легкой сутулостью и хромотой. М-да, тот еще будет поход...
Грем проницательно смотрел на меня, ожидая видимо, когда до меня самой дойдет вся соль нашего положения — идти нам больше не куда. Едва ли найдутся еще милосердные, подобные этой странной женщине, что терпела нас в своем доме. В мозгу легонько щелкнуло и я спросила мага в лоб, об озарившем меня опасении.
— Скажи честно, ты как-то заставил эту женщину нам помогать?
— Я и сам удивлен, но не пришлось. Она явилась, когда все закончилось и сама предложила помощь. — Отозвался маг и нахмурившись при виде моего скепсиса, добавил. — Я не увидел в ней корысти.
— То есть по-твоему, она никому о нас не сообщит, так? — Обуви на мне не было и пришлось затушить окурок о стул, на котором сидела. Выбросить тоже было не куда, поэтому я так и продолжала сидеть, с бычком в руке.
— Побоится. — Уверенно ответил Грем, ничуть не сомневаясь в своих выводах. — И все же, чем быстрее ты будешь способна свободно передвигаться, тем лучше. Нам нужно покинуть город в ближайшие два дня, потому как Рэй дольше ждать едва ли станет и может наворотить дел.
— Но ведь он вообще не в курсе, что произошло и живы ли мы! — Удивилась я. Мне смутно представлялось, как поступит малознакомый мне мужик, имеющий к тому же 4-х летнего ребенка на руках. Вернется в город, где его легко поймать с такой обузой? Или бросит эту обузу во благо своего предводителя?
— Он знает, что мы живы. — Я поддалась уверенности в его голосе и не стала выпытывать подробности. К чему мне техническая составляющая их связи?
— Хорошо. — Подогнув начинающие мерзнуть ноги под себя, я решила расписать наш расклад вслух — всегда так делаю, если туго соображается. — Итого, у нас есть максимум два дня на то, чтобы тихо покинуть Сенош. При этом нас наверняка ищут и помпезно выйти через ворота не получиться... Нужно найти проводника!
— Кого? — Удивился маг, взметнувшиеся брови которого показывали степень этого самого удивления.
— Прощелыгу, который сможет вывести нас тайно за пределы города. — С улыбкой объяснила я. — Такой сброд чаще всего обитает в местах, похожих на то, где мы ночевали предыдущей ночью.
— И как же нам найти такого проводника? Мне пойти или может сама? — Не без иронии в голосе осведомился маг.
— Пошли ищейку, который прибыл с отрядом. Я так понимаю, он больше не связан договором службы?...
— Не связан. — Потирая изрядно заросший щетиной подбородок, задумчиво отозвался Грем. — Но он слишком юн, чтобы разбираться в людях.
— Тогда я сама с ним пойду! — Заявила я, теряя терпение. — Прикрою лицо, замотаюсь с головой...
— Ты слишком приметна! — Категоричным тоном отверг мою идею маг, оставив наконец в покое щетину.
— Но и ждать здесь до морковкиного заговенья я тоже не хочу! Очень знаешь ли домой хочется! — Мне и самой, признаться, не очень-то и хотелось шататься по незнакомому городу, где могут запросто перебить хребет в темной подворотне. К тому же, доля истины в словах мага безусловно была — я слишком выделяюсь, это в любом случае создаст проблемы. А они нам сейчас очень не желательны...
— Выбора нет — пошлю Сариса одного. — С тяжелым вздохом наконец решил Грем. — У него одного больше шансов найти того, кто нам нужен.
На сим деловые переговоры были окончены и едва маг ушел, на кухоньку, а это без сомнения была она, вернулась женщина, с моими родненькими кроссовками и вещами в руках. Если бы не дырка на самой пятке носка, я бы сама к ней прошла, а так подождала, пока она отдаст мне их в руки. Кстати о дырках — они успели зашить кофту на плече, в месте ранения. Криво, конечно, но и на том спасибо...
Женщина молчала, но пока я одевалась, буквально кожей чувствовала, что ей есть, что сказать и решила дать ей шанс выговориться.
— Как тебя зовут? — Полностью пренебрегая элементарной вежливостью, спросила я. После того, что я сказала ей на площади, нет нужды изображать из себя манерную аристократку, чтущую этикет превыше всего.
— Адолина, госпожа. — Чуть склонив по привычке голову, ответила женщина.
— Почему 'госпожа'? — С пол оборота завелась я, не успев затолкать раздражение поглубже. — Я кажусь тебе благородного происхождения? Особенно сейчас...
— С Вашего позволения — нет. — Вновь смиренным тоном отозвалась Адолина, тщательно рассматривая пол.
— Ты старше меня минимум на десять сирионов! К тому же, в отличии от меня ты кажешься куда более благородной! Так почему ты склоняешь голову перед такой оборванкой, как я?!
Адолина на удивление спокойно отнеслась к моей вспыльчивости и подняв глаза, ровным тоном ответила:
— Светлый Бог даровал Вам защиту...
Мне казалось, что уши заложило.
— С чего ты взяла? — Голос мгновенно сел и получился сиплым. Что хуже, в голове никак не укладывались слова, произнесенные таким уверенным тоном.
— Я видела это. — Простодушно ответила Адолина, ничуть не смутившись моей реакции. — Я жрица Его Храма, а жрецам всегда ясна воля Пресветлого Владыки.
У меня не было как слов, чтобы возразить, так и сил, чтобы захлопнуть рот. В отличии от этой фанатички я точно знала, что Светлому Богу Эллионора не за что давать мне покровительство и защиту. Здесь на мои руки пролилось столько крови, что во век не от молить.
— Я хочу подышать воздухом. — Растирая глаза ладонью, попросила я, желая только того, чтобы этот бессмысленный разговор закончился. — Есть в твоем доме задний выход, где меня не было бы видно с улицы?
— Я провожу. — Внезапно произнесла девушка, что была с этой жрицей на площади. Не знаю, как давно она появилась и сколько слышала, но я без зазрения совести прибегла к ее помощи.
Опираясь на ее руку, мы вышли из кухоньки и пройдя довольно-таки длинный коридор, попали в сад, на еще зеленых деревьях которого уже серебрился снег. Морозный воздух окатил мои легкие, приводя смятенный разум в чувство. Оказывается от ходьбы на лбу выступил пот, который тут же стал холодным.
Девушка меж тем привела меня на лавочку, что укромно устроилась под раскидистым деревом. Смахнув невесомый снег, я спешно опустилась, переводя сбившееся дыхание.
— Вы не верите словам сестры, не так ли? — Без тени неприязни в голосе, поинтересовалась девушка. Ее большие глаза цвета аквамарина, жадно впились в меня в ожидании ответа.
— В это тяжело поверить, с учетом всего того, что я успела здесь натворить. — Нехотя призналась я и достав новую сигарету, прикурила. — За что Светлому Владыке давать мне защиту, если я рабыня порождения его противоположности?
Говоря откровенно, мне хотелось ответов на вопросы, что с каждым днем мучили меня все сильнее. Или выговориться, чтобы хоть кто-то помог разобраться с тем, что камнем лежало на душе.
Присев рядом, предварительно стряхнув снег, девушка чинно положила руки на колени и пристально посмотрела мне в глаза. Казалось, что она смотрит куда-то внутрь меня.
— Если Владыка даровал Вам защиту, значит он нашел в Вас то, чего Вы и сами не видите. Наш мир ведь чужд Вам, не так ли?
Я молча кивнула, не желая распространяться.
— Я чувствую, что Вы сильно тоскуете по дому и тому, кого там оставили. И, хотя маг держит Вас здесь лишь из-за собственной прихоти, он не может удержать душу против воли.
— Мы заключили с ним договор. — Глухо произнесла я, чувствуя странную потребность вывалить все, что скопилось внутри. — Он выполнил свое условие, теперь моя очередь. Если меня конечно не убьют раньше времени...
— Вы ведь знаете, что он берет энергию от Вас? — Вдруг спросила девушка, отгоняя дым от моей сигареты. При этом ее нос так смешно сморщился, что я бы наверняка улыбнулась, если бы до меня не дошел смысл сказанных ею слов.
— Каким образом?
— Вы его рабыня и он может увеличивать свою силу только от Вас. В равной степени как и терять ее. — Пожала плечами моя собеседница. Жест этот был полон недоумения, от того, что я не знаю о таких элементарных вещах. — Вы слишком тесно связаны с ним и крепость этой связи определил сам маг. Другими словами — он сам этого захотел, потому, что даже Темный Владыка не может навязать форму заключаемого договора.
Если бы у меня остались силы, я бы расхохоталась в голос, а затем непременно пошла бы к Грему, чтобы выяснить этот вопрос до конца. Но я была разбита и ранена, чтобы моя вспыльчивость взяла верх над разумом. Что-то мне подсказывало, что мне еще представиться возможность разобраться с тем, о чем маг умолчал, умышленно он это сделал или нет.
Тем не менее, сил на возмущение я нашла и облекла свое недовольство в речь, не совсем достойную слуха благородной девы, коей без сомнения и являлась моя собеседница.
— Он отчего-то тянется к Вам. — Чуть покраснев от изрыгаемого мной мата, снизив голос, добавила девушка.
Ответить мне было нечего и я молчала, тихо, но верно закипая внутри. В этот момент мне сильнее всего хотелось видеть Грема, чтобы задать ему пару вопросов. Еще мне очень хотелось вцепиться ему в уши и тянуть за них, пока не отвалятся! До чего мне осточертела вся эта недосказанность, кто бы только знал! Отчего нельзя было сказать все так, как есть, а не ждать, пока кто-нибудь не просветит меня? Ведь я в любом случае узнала бы со временем все эти нюансы.
— Я принес тебе настой. — Тихо произнес Грем, подошедший со спины.
Обернувшись, я посмотрела ему в глаза, пытаясь понять, сколько он слышал, но лицо мага было не проницаемо. Девушка же, вздрогнув от его неожиданного появления, тихо ойкнула и поспешила удалиться, напомнив мне, что рану вскоре нужно будет заново обработать и перевязать.
Приняв чашку из рук мага, я сделала маленький глоток и зашипев, едва удержалась от того, чтобы не вылить это пойло на снег.
— Что за дрянь?!
— Это настой на илистине. — Улыбнулся Грем и обогнув лавку, присел рядом. — Он поможет тебе восстановить силы.
— Часть которых ты забрал на площади, да? — Ехидно поддела я, грея руки о чашку. Организм напрочь отказывался принимать эту гадость.
Грем бросил на меня короткий взгляд и молча кивнул, не желая видимо распространяться на этот счет. А вот я намерена была выяснить этот момент, во что бы то ни стало.
— Ты ведь слышал наш разговор? — Скорее утвердительно, чем вопросительно, произнесла я и затянувшись, бросила окурок на землю, придавив ногой. — И тебе нечего добавить?
— Что ты хочешь знать? — В свою очередь спросил маг, по прежнему не глядя на меня. В свете дня можно было детально рассмотреть, как он вымотался — кожа немного посерела, под глазами залегли огромные тени, лицо осунулось. На площади ему может и не досталось физических увечий, но вот степень усталости у нас похоже была одинаковая.
— Зачем? — Не отводя глаз от его лица, выдавила я из себя. Если бы могла, обязательно потрясла бы, для пущего эффекта. — Зачем тебе такой договор? Только ли из-за Рошшера?
Грем провел рукой по волосам, взъерошив их.
— Если я скажу, что меня подкупила твоя способность быстро восстанавливаться в физическом плане, это сойдет за ответ? — Глядя исключительно перед собой, вопросом на вопрос ответил он.
— Нет. — Усмехнулась я. — Потому, что мы оба знаем, что это не так. Я и так чуть богу душу не отдала на этой проклятой площади!
— Жрица права — я беру силу у тебя. — Резко повернув ко мне голову, соизволил объяснить маг. — И, да — я сам принял решение о форме нашего договора. Он мне удобен именно в такой форме.
Мне хотелось сказать, что это-то я как раз уже слышала, но открыть рот я не успела, так как маг продолжил говорить, прищурив при этом глаза.
— Я точно знаю, что благодаря тебе, обрету былую силу. В войне, в которую ввергли наш народ люди, это может стать поворотным моментом.
'И, конечно, не нужно ставить меня в известность, касательно своих Наполеоновских планов!' — усмехнулась я про себя. От его слов, произнесенных с такой убежденностью в их силе, во мне зародилось чувство горечи, полностью подавившее смутную надежду, что появилась после разговора с жрицей. На деле все оказалось куда проще — меня в очередной раз хотят использовать. Как бы мне не хотелось идеализировать мага, без сомнения вытерпевшего унижения в вынужденном рабстве, но он оказался ничуть не лучше Рошшера, который так же искал лишь свою выгоду. Как же все это гадко! Естественно, он будет обо мне заботиться по мере своих сил, пока в этом есть необходимость — приводить меня в порядок и отпаивать своими вонючими отварами. Что будет потом и так понятно. Но не об этом ли предупреждал меня Аверон? Ведь он открыто сказал, что маг не такой добренький, как кажется. И вот — результат.
— Как ты собрался приобретать эту силу? — Я и сама не узнала свой голос, до того он вдруг стал низким и безжизненным, словно я забыла скрасить его интонациями. — Высосать меня досуха? Не вижу причин, почему бы тебе не сделать этого сейчас? Ты же все для этого сделал — я рабыня по собственной дурости, полностью находящаяся в твоей власти. Так чего ждать?
Грем пристально посмотрел на меня, но так ничего и не ответил. Я не нашла в выражении его лица ни сочувствия, ни участия, ни вины.
Швырнув чашку с пойлом на снег, я резко встала и пошла обратно к дому, стараясь дышать глубже, чтобы перебороть желание вернуться и расквасить ему рожу. Точно знала, что лучше от этого не станет, да и положение никак не поправит. Так чего руки марать?
В дверях меня уже ждала моя недавняя собеседница, к чести которой надо признать, что ни о чем расспрашивать она не стала и молча проводила меня обратно на кухню, где ее сестра приготовила обед. Обе женщины удалились, оставив меня одну.
Мне пришлось заставлять себя есть, хотя очень хотелось тупо перебить и переломать тут все, до чего дотянусь. Злость была в первую очередь на себя, на собственную пустую голову, что ассистировала магу в его планах. Хотя, с другой стороны — главной цели я добилась, моя девочка дома и ей ничего не угрожает. Здесь, на Эллионоре, хоть пожар, хоть потоп.
Естественно, я не собиралась оставлять своего ребенка сиротой. Да и Левку я не для того из этого дерьма вытаскивала, чтобы он один растил Даринку. Про маму я вообще молчу.
