Тропою Белого Круга. Подкидыш Древних

Камая, до крови закусив губу, стояла в центре Печати, как на невесомой призрачной площадке, висящей в воздухе. Глаза магессы закрыты, её тело начала бить мелкая дрожь. Эхтеандро удовлетворённо кивнул, зачерпывая очередную порцию жертвенной крови — пока всё идёт как надо. Камая держится хорошо. Мастер с неприязнью вспомнил, что сам когда-то не смог сдержать крик от пронзившей всё тело ослепляющей боли, взорвавшейся в голове осколками надвигающегося безумия. Нечеловеческим усилием тогда удалось удержать слоящееся сознание в целости. Хрраг'Тииль щедро делится знанием тайной демонической магии с Испытуемым, но лишь достойный способен принять священный дар Лучезарного, не расплескав его вместе с остатками своего разума. Осторожно влив кровь в горлышко сосуда, Эхтеандро перевёл взгляд на Камаю. Что-то не так. Всё её тело бьётся в конвульсиях, спину выгнуло дугой, голова откинулась назад, из приоткрытого рта стекает струйка окровавленной пены. Мастер не в силах помочь — Испытание не терпит вмешательства, можно только сдерживать неконтролируемые выбросы демонической силы, грозящие разнести всё вокруг. Неожиданно Камая рывком выпрямилась и резко развела руки в стороны, начав медленно вращаться в воздухе. Ноги её оторвались от Печати, отчего магесса приподнялась ещё выше. Эхтеандро от удивления едва не забыл подлить очередной ковшик крови — много раз он бывал на Испытании, проходил его сам, но ничего подобного ни разу не случалось. Печать до самого конца ритуала неотрывно касалась ступней Испытуемого.

Тем временем мантия на теле женщины покрылась крупной сетью светящихся ломаных линий и вспыхнула белым призрачным пламенем. Полыхающими лоскутами вся одежда осыпалась вокруг магессы, быстро сгорая в прах, не оставив на её теле никаких ожогов. Камая уже развернулась к ошеломлённому Мастеру спиной, когда ярко красным засветился сквозь кожу её позвоночник. Широкий луч, видимый только в истинном зрении, устремился в потолок, толчками наливаясь демонической силой. Запоздало Эхтеандро попытался наложить сдерживающее заклинание, чтобы пресечь этот поток энергии, изливаемый в пространство. Щедро вливая ману в мощное защитное плетение, Мастер ощутил, что поток магической энергии хлынул от него сам, без его контроля, высасывая внутренний резерв досуха. У мага резко закружилась голова, внутренности обожгло нестерпимым жаром. Внезапно всё прекратилось, Эхтеандро почувствовал, что поток маны от него к плетению оборвался, оставив внутри сущие крохи. Сквозь кровавую пелену он разглядел лежащую на полу Камаю. Неуверенно переступая, покачиваясь, Эхтеандро приблизился к обнажённой магессе и, осторожно перевернув её на спину, нащупал пульс. Невероятно, но Камая оказалась жива, только без сознания. На месте магических линий на стенах и полу запеклись чёрные полосы сгоревшей жертвенной крови. Так и должно быть, всё говорит о том, что Камая успешно прошла Испытание, осталось перенести её в спальню, приказать слугам одеть и дождаться, когда она очнётся. Предстоит убедиться, что её не настигло демоническое безумие. Сверху послышался какой-то шум. Эхтеандро бросил быстрый взгляд на потолок — там, где минуту назад проходил луч демонической силы, зияет огромная дыра. Через неё виднеется точно такая же дыра в крыше. С улицы доносятся испуганные крики и частые гулкие взрывы. Отголоски выброса демонической энергии не пройдут для Шергета без последствий, но Мастеру на это наплевать.

* * *

Едва разлепил глаза. Долго не получалось заснуть, слишком много всего произошло вчера, мысли крутились в голове раз за разом возвращаясь к началу. Когда я уже четвёртый раз внимательно обдумал увиденное в подвале поместья, поймал себя на том, что ничего нового так и не придумал. Наверное, настойчивое желание погрузиться в сон пробудило нейросеть:

— "Режим сна активирован. Когда Носитель желает пробудиться?"

— "Как неожиданно! Давай в шесть утра".

— "Время пробуждения установлено на шесть часов утра. Приятных снов, Носитель".

— "Подож...", — это было последнее, что я успел подумать перед тем как заснуть. Так крепко и спокойно я не спал со времён лекций по мировой художественной культуре в университете.

Новый день встретил меня хмурым видом на поверхностях следящих амулетов. Серый моросящий дождь обещал сделать сегодняшнее патрулирование особенно неприятным. Потребовалось время, прежде чем я сообразил где нахожусь. Точно! Подвал. Вчерашнее нападение на поместье. Разговор с бароном.

— "Шесть часов утра с учётом местоположения Носителя по планетарному времени системы Спашт-Эфея. Здравое утро, Носитель", — шелестящий голос окончательно внёс сумятицу в мои мысли.

— "Объявляй время без этих ненужных подробностей", — задумчиво потирая ладонью лоб, я попробовал хоть так отмахнуться от назойливого голоса в голове.

— "Принято".

Видимо сознание окончательно загрузилось после сна. Я ощутил необычайную лёгкость во всём теле и ясность в мыслях. Пружинисто спрыгнув с кровати на пол, тут же приступил к утренней разминке от Наставника Рикаро.

Лёгкое касание бытовым амулетом — мокрые после душа волосы моментально высохли и слегка распушились. Покинув комнату, где пришлось ночевать, я вернулся в центральный зал подвала. С вечера здесь заметно прибавилось людей, тут и там снуют взъерошенные слуги, десятники дружины выстроились у входа. Несмотря на раннее утро, отец вместе с Таширом о чём-то тихо переговариваются в стороне от всех. Видимо, они так и не ложились спать. Подхожу ближе, на лице барона отпечаталась усталость. Мешки под глазами, всклокоченные волосы, тревожность во взгляде. Непривычно видеть его в таком состоянии.

— ...я и говорю, разрушены все окрестные дома. Ваша, господин, усадьба единственная и уцелела из всего квартала, — успел расслышать окончание фразы, прежде чем Ташир заметил моё приближение. Так, стоит и мне разузнать подробнее что творится вокруг поместья. До отметки в здании городской стражи ещё час, да и на лошади ехать совсем ничего, время пока есть.

Едва поприветствовал отца, как ко мне подскочил слуга с завтраком на серебряном подносе. Особо не глядя, забрал изящное блюдце из кашиирского фарфора с хорошо прожаренной колбаской, завёрнутой в тончайшую лепёшку га-баз. Второй рукой я взял чашечку со свежим ароматным накилем.

— Доброе утро, эл Тим Гернар, — глава стражи неожиданно обратился ко мне по всем правилам этикета. Впервые, сколько помню себя баронетом.

Толком разговора у нас не вышло. Отец почти сразу отослал Ташира с каким-то поручением и начал делиться последними новостями. Барона постоянно отвлекали свежими сообщениями, а я старался поскорее доесть свой завтрак, чтобы не опоздать к началу патрулирования. Та моя часть, что всё ещё является баронетом, поражалась — насколько сильно это отличается от обычных завтраков в Обеденном зале, с соблюдением всех церемоний и строгим следованием порядку сервировки господского стола. Другая же моя часть привычно добивала походный перекус. Как многие сотни раз до этого во время долгих командировок по таким глухим уголкам необъятной страны, что и медведь почёл бы за ссылку.

Положение в усадьбе сложилось непростое. Накопители защиты разряжены почти досуха, барон посетовал, что теперь придётся потратить недели и немалое количество золота на услуги магов, чтобы восстановить заряд. Многие слуги и охранники погибли во время нападения, в основном те, что находились снаружи. Трое бойцов бесследно пропали при нападении на патруль ещё вчера вечером. Неподалёку от Причальной Башни обнаружилось тело командира патруля, убитого из метателя выстрелом в спину. Чуть дальше, за углом нашёлся труп ещё одного бойца с перерезанной глоткой. И всё, больше никаких следов. Под конец рассказа барон спохватился и приказал привести какого-то мага. Долго ждать не пришлось, спустя несколько минут возле нас стоял парнишка на пару лет старше меня, тот самый маг-ученик, которого отец обещал присоединить к моему отряду. Едва заметные порезы на щеках и подбородке, наверняка бриться начал совсем недавно. На всякий случай восстановил в памяти собственное отражение в зеркале. Лёгкое, почти незаметное ощущение присутствия нейросети, необычайно чёткая и ясная картинка перед внутренним взором. Нет, вроде мне пока сбривать нечего.

Выехали за ворота конюшни и тут же попали под моросящий дождь, от которого не спасает накидка городского стражника. Висящие в воздухе невесомые капли воды облепляют лицо леденящей маской, проникают под одежду, заставляя трястись от холода. Пронизывающий ветер довершает картину победы природы над самонадеянными человеками. Разрушения вокруг поместья напомнили мне виденные в детстве военные кинохроники. Пустые глазницы обгоревших домов, обвалившихся внутрь, серые от пыли стражники, неохотно разбирающие завалы, чуть дальше маг сотворил водное заклинание, чтобы унять неутихающий с ночи пожар. Мой спутник, маг-ученик, с любопытством блуждал взглядом по дымящимся руинам того, что ещё вчера было респектабельными особняками.

— Господин, а что здесь произошло? — маг попытался развеять неуютное ощущение разговором, зябко кутаясь в непромокаемый плащ, — По пути к вам я видел разрушения, но спросить оказалось не у кого.

— Молот Юдды. Трижды подряд, — стараясь сохранить на лице безразличное выражение я просто сказал правду.

— Молот Юдды? Три раза??? — маг недоверчиво вскинулся, — Но это невозможно!

— Как видишь, всё возможно, — я махнул рукой в сторону дымящихся развалин одного из лучших районов города. Среди обломков дорогой лепнины и мраморных изваяний то и дело мелькали блестящие шлемы городских стражников, кое-где на стенах развалин отражались сполохи поисковой магии. Чуть дальше я заметил парящую глыбу стены некогда богатого дома, плавно скользящую вверх и в сторону. На спасение лучших представителей города Совет бросил отборные силы.

Маг-ученик Шелль Тавжек оказался компанейским парнем, после недолгого представления мы вдвоём отправились за лошадьми. Конюшня, примыкающая к дому, уцелела под защитой магии, только лошади выглядели немного беспокойными. По дороге к зданию городской стражи разговорились, и я узнал, что Шелль вернулся в родной город на осенние каникулы после шестого полугодия учёбы в Начальной Школе Магии Хорезли. Учился маг-недоучка явно неважно, на все мои расспросы он рассказывал только о весёлых студенческих загулах по дешёвым столичным питейным заведениям, да о всевозможных жестоких шутках над товарищами. Порой такие затеи оканчивались тяжёлыми увечьями, но школьные целители обычно поднимали пострадавшего на ноги. Оказывается, в Школе не принято серьёзно наказывать шутников, по вине которых невнимательный ученик оказался на койке лечебницы. С первых дней будущих магов приучают постоянно быть осторожными и внимательными ко всему необычному, цепляться взглядом за мельчайшие неправильности вокруг, отмечать любую необычность поведения людей и животных. Как я ни старался, способов начать самостоятельную учёбу магии Шелль так и не раскрыл. Чаще отшучивался, а иногда и серьёзно заявлял, что я просто не пойму, а он ещё и сам толком не научился.

Когда наш маленький отряд отходил от здания городской стражи, из-за пределов города донёсся оглушительный грохот, сменившийся чередой еле слышных раскатов. Такие скорее ощущаешь нутром, чем слышишь. Где-то там идёт ожесточённое сражение. Я вдруг поймал себя на остром желании кинуться туда, в бой, чтобы не ползать по затхлым подвалам, а честной сталью множить число поверженных врагов. Вот ведь неуёмный баронет! Интересно, как ему там, под гнётом моей рассудительности?

Когда Спашт начал лениво заваливаться за линию горизонта, заливая белёсую колышущуюся степь яркими красно-оранжевыми пятнами света, сливающимися в целые озёра, я ощутил лёгкую тревожность. Слишком спокойно прошёл день. Ни одного нападения, ничего серьёзного. Только и удалось, что схватить мародёров, деловито нагружавших свою неказистую повозку ценным барахлом из брошенного хозяевами богатого дома.

— "Функциональность нейросети достигла 21%. Носителю доступно картографирование. Загружаю посещённые Носителем места", — тьфу ты, напугала, предупреждать же надо!

— "Выдавать предупреждение перед каждым системным сообщением Носителю. Принято. Требуется подтверждение Носителя", — этот искусственный разум однажды меня добьёт.

— "Отмена предыдущей команды". — чувствую со стороны нейросети лёгкий укол осуждения. Неважно.

— "Нейросеть, покажи карту местности", — перед мысленным взором отчётливо возникла трёхмерная карта прилегающих районов Шергета. Одни дома на карте были показаны простыми кубиками, другие же выглядят вполне узнаваемо. Очень подробно отображены фасады приметных зданий, сзади же у большинства домов простая плоскость. Наверное, всё взято из памяти. Что я успел увидеть своими глазами, то и показано детально. По карте перемещаются треугольные зелёные отметки, явно мои спутники. Краем глаза заметил, что Шелль переполошился.

— Что стряслось? — спрашивая, подхожу к нему.

— Госпо... то есть, эл Тим. Я почувствовал проявления магии, но ничего и никого рядом не обнаружил, — маг выглядит растерянным, — Ещё ни разу не ощущал такое тонкое воздействие, — Шелль подозрительно покосился на меня. Понятно. Нужно осторожнее работать с нейросетью, похоже маги могут что-то чувствовать.

— Я... — Шелль не успел закончить, как впереди на брусчатке вспыхнуло яркое красное пятно. Идеальный круг, пять шагов в поперечнике, мокрой тряпкой распластался по неровностям булыжников. Идущие впереди Зурам и Хархат шагают внутрь круга, ещё шаг. Ничего не происходит, да и сами бойцы будто не замечают ничего необычного. Я замер в пяти шагах от круга рядом с застывшим магом. Оказалось, неожиданно время замедлило свой ход, люди вокруг словно погрузились в кисель, запоздало командую:

— Всем назад! Опасность! — бойцы неспешно оборачиваются, искреннее недоумение на лицах сделало их похожими на братьев-близнецов. Как же медленно...

— Шелль, магическую защиту до предела! Сейчас! Быстро! — уже кричу, срывая голос, оборачиваюсь к Шеллю, маг всё ещё непонимающе таращится на меня. Всё! Время потеряно. Поочерёдно активирую собственные амулеты защиты, которыми отец обвешал меня как новогоднюю ёлку. Едва заметная мутная пелена с желтоватыми прожилками окутала меня и толчком расширилась в радиусе до нескольких шагов. Воздух тут же наполнился гулким пульсирующим жужжанием. Мелкоячеистая пространственная сеть из многогранников, призрачно мерцая нитями тоньше волоса, стремительно бросилась навстречу границе пелены, образовав внутри нечто вроде кристаллической решётки. Во все стороны полыхнул мертвенно белый свет и тут же погас, чтобы вновь вспыхнуть чем-то вроде полярного сияния внутри сферы защиты. Шелль тоже почувствовал неладное и начал действовать. Настолько медленно... Дымчатый купол лениво раскрывается над отрядом, сейчас он напоминает большой зонт. Поздно. Кисель замедленного времени схлынул и события понеслись вскачь.

Красные от накрывшего их пятна булыжники мостовой скачком раскалились и тут же вскипели под ногами всё ещё уставившихся на меня бойцов. Краем сознания успел отметить чёрную пену на поверхности ослепительно белой бурлящей лавы. Две вспышки слились в одну, на месте воинов остались только скелеты, рассыпающиеся в прах. Волна удушающе жаркого воздуха развеяла эти призрачные силуэты. Что-то из несгоревших вещей с плеском попадало вниз. Мгновением позже кипящая мостовая яростно плеснула раскалёнными слепящими брызгами во все стороны. Первый удар обрушился на "кристаллическую решётку". Тонкие линии, едва заметные на фоне полыхающего безумия, озарили пелену защиты ярким сполохом, судорожно отдёрнулись ко мне и тут же погасли. Тёмные полосы в глазах на месте ослепительно полыхавших мгновение назад сплетений древней защиты, вот и всё, что осталось от массивного амулета. Увесистый изумруд выпал из золотой оправы и, крошась в воздухе, осыпал мелким прахом предательскую брусчатку. Мутная пелена защиты почернела, сгущаясь у тела. Отдельные раскалённые брызги почти долетели до меня, опадая вокруг дождём каменных градинок. Вскрикнул Илар, та часть его тела, что выступала за пределы моей защиты, обуглилась и начала съёживаться на глазах. Отрешённо наблюдаю падение тела мёртвого бойца. Наконец-то маг сделал хоть что-то полезное — тусклая голубая пелена накрыла остатки отряда, вокруг замельтешили разноцветные "снежинки". Приближаясь к человеку, эти магические "снежинки" тут же отклоняются и норовят погаснуть. Быстрый оценивающий взгляд по сторонам. Тахир трясёт обуглившейся рукой. Чуть ниже локтя ничего не осталось, только еле заметная дымка, клубящаяся над опалённой магией конечностью. Шелль скользнул взглядом по обрубку и тут же коснулся рукой Тахира, отчего тот обмяк и начал медленно оседать на мостовую.