— Молния не так проста, как кажется и весьма опасна. То, что ты сейчас видишь, — я пошевелил искрящимися пальцами, — лишь жалкое подобие. Если я прав, то главная поражающая сила — это внезапность и сила. Щит воздуха вряд ли поможет, а вот покров пламени способен не защитить, так смягчить силу удара. На счёт земли и воды я не уверен, но не уверен, что там так же есть адекватная защита. Однако, истинная сила скрыта не в магии, а в природе. Я не уверен, что могу выдать хоть что-то близко похожее на настоящую молнию, а именно они нам и нужны. Как бы не был силён маг, ему не выстоять, если в дело вступит природа.
— Получается, чтобы победить, мне нужно проходить испытание во время грозы?
— А вот это и будет твоим главным козырем! Сначала ты должна будешь продемонстрировать, что повелеваешь молниями во время дождя или настоящей грозы, тем самым введя всех в заблуждение, — довольно потирая руки сказал я. — Конечно, пока ещё рано говорить об этом, но всё должно выглядеть именно так. Обман противника — залог победы в любой схватке. И самое лучшее, если обман не будет раскрыт даже после поражения противника.
— Не понимаю. Откуда тогда возьмётся молния, если не будет грозы?
— Элементарно! — щёлкнул я пальцами. — Из воздуха или земли!
— Земли?! — не поверили.
— Именно! Из земли. Молния не что иное, как гигантская искра, возникающая чаще всего между облаками и землёй. Хотя и не всегда. Существуют молнии, что бьют и из земли, хотя они не столь велики и чаще всего едва ли заметны, убойной силы у них не на много меньше. Но прежде чем играться с силами природы, придётся хорошенько потренироваться на собственной магии, — не говорить же, что я ещё сам не до конца разобрался с этим вопросом. Нужны практические опыты, которые покажут, что возможно, а что нет.
— Стоит освоить что-то простое и тривиальное для начала, не будешь же ты метать молнии по любому поводу? Так тебя серьёзно не воспримут, не смотря на силу, впечатление будет испорчено, — покачал я головой.
— Понятно, — немного опечалившись сказала волшебница.
— Не расстраивайся, я не стану от тебя что-то скрывать и всему обучу, в своё время. В конце-конов, я ещё со стихией воды и земли не разобрался, не говоря о жизни и смерти, — сказал я. Да уж, особенно со стихией смерти чувствую предстоит разбираться долго. Что это вообще такое?! Как смерть может быть стихией и вообще, смерть — что это? Мне что придётся убивать кого-то раз за разом, пока я не почувствую стихию смерти? Так я уже не раз охотился на животных и пока не особо заметил эту "стихию".
— А куда мы идём? — в который раз подряд задала вопрос ученица, не особо надеясь на ответ, но в этот раз я решил приоткрыть завесу тайны.
— Вообще я собираюсь навестить старое поле боя и помародерствовать. Оружие и доспехи частично разрушились, но металл вполне сгодится в переплавку, а это лёгкие деньги. А конкретно сейчас к первому разумному существу, что я встретил. После потери памяти.
— Не сказала бы, что у тебя потеря памяти, — провокационный комментарий не нашёл отклика. — А кто это? Ещё один маг... как ты?
Я практически запретил звать меня магом тьмы, так как мне не нравился этот ярлык. Да и не тянуло разложение на пресловутую тьму или что-то такое мистическое, а было вполне приземлённым и материальным. Хотя несколько жутким для посторонних.
— О нет! Скорее наоборот, но ты сама увидишь. Пусть будет сюрпризом, — мне хотелось посмотреть на реакцию Катрис на фею.
Вскоре я заметил приметный валун с словно выплавленным боком — памятное место. Тут я усердно разрушал камень, делая из него поделки и модели для феи. Снег только частично укрыл камень, его серые в чёрную крапинку бока были хорошо заметны на белоснежном фоне. Катрис заметила мою улыбку, но не стала спрашивать о причине, погружённая в размышления после моей очередной лекции. Каждый раз волшебнице требовалось некоторое время, чтобы осмыслить и принять новое. Как ни посмотри, а старые догмы и привычный ей образ мироздания медленно рушился. Всё-таки тяжело понимать, что большинство, чему учили о мире оказывается ложью. Понимаю, мне тоже не легко принимать местную магию, загоняя невозможное в доступные для понимания рамки. Пафосный, но безграмотный волшебник способен наложением рук исцелить раны, болезнь, омолодить, да ещё и урожай поднять, обработав магией семена. Обидно, но мне до подобного пока далеко. И не важно, что магия исцеляет мой организм не хуже подобного мага жизни. Концепция стихии жизни мне не понятна и для восприятия сложна.
Погрузившись в очередную бесплодную попытку осмыслить стихию жизни, как пропустил появление феи. Появление крылатого существа вызвало у Катрис изумление и приступ алчности.
— Запрещаю, — не знаю, сказал ли я это вслух или лишь подумал, но формировавшееся в руках волшебницы заклинание исчезло. Магия отреагировала раньше.
— Учитель? — непонимающе-обиженный взгляд волшебницы я более чем правильно расшифровал. Катрис искренне не понимала, за что я так обошёлся с ней. Ведь она искренне старалась для меня (ну и себя тоже), ведь фея в её глазах была лишь летающим сокровищем, добыв которое можно сказочно разбогатеть. Обидно, но чуда не произошло. И осуждать волшебницу нельзя, она поступила так, как на её месте поступил бы любой другой человек.
— Только то, что ты моя ученица. И то, что ты действовала по незнанию прощает тебя, но в следующий раз думай головой, — пояснил я Катрис.
— Рад тебя видеть в добром здравии, красавица, — обратился я к фее, одновременно со словами дублируя при помощи магии сообщение. Крылатое создание радостно поприветствовало меня длинной мелодичной трелью. Довольно долгое приветствие, но я большую часть понял. Фея была рада меня видеть и с энтузиазмом надеялась продолжить обмен знаниями. Пролетев мимо меня, фея облетело по кругу Катрис, растерянно смотрящая то на меня, то на фею, а потом начала летать вокруг коня. Животное было фее незнакомо, а всё незнакомое для неё притягательно как мёд для пчёл. Конь настороженно смотрел за летающей вокруг него феей, но брыкаться не спешил, по сравнению с почти ежевечерней "подзарядкой", фея была нисколько не страшной, хотя и непонятной для животного.
— Простите, учитель, я не подумала, что эта фея — ваш фамильяр. Своим поведением я оскорбила вас и готова понести заслуженное наказание, — Катрис пришла к какому-то своему выводу из увиденного, но падать ниц не спешила, низко склонив голову.
"Что она так о наказании настаивает? Какой-то личный пунктик, просто воспитание или какой-то намёк?" — я с подозрением уставился на волшебницу, терпеливо ожидающую моего вердикта.
— Эта фея — не мой фамильяр, — терпеливо ответил я. Фамильяр — магический раб. Чаще всего это магическое существо, но им может быть и маг. Неверные выводы Катрис меня немного злили. От одной только мысли, что фея может оказаться в качестве магического раба, вспыхивала злость. Причина этих эмоций была проста — эгоизм. Я считал фею своей. В принципе, я ведь действительно её поймал тогда, хотя потом и отпустил, но всё равно!
— Простите! Я должна была догадаться, что она фамильяр вашего хорошего знакомого, о котором вы говорили, — женщина ещё ниже склонилась. Досада и стыд, а также некоторая злость на саму себя в её эмоциях ощущались мной довольно чётко.
— Она не является фамильяром — это раз. Мой "хороший знакомый" — это и есть эта фея, — откровение шокировало Катрис. Фея и друг трудно уживались друг с другом, как некая концепция. Она силилась понять, осмыслить и принять сказанное. Фея бросила рассматривать коня и теперь с интересом изучала нас. Человеческие отношения для неё были ещё более интересны, чем неведомое животное, которое, готов поспорить, она уже изучила.
"Кажется, зависла", — волшебница явно не знает, что делать в такой ситуации.
— ... — фея решила спросить, что происходит. Вопрос, конечно, был более объёмный и глубокий. Её было интересно, что такое между нами происходит, так же она ощутила некоторую магическую связь между нами, что её тоже интересовало. Словами не передать весь тот спектр вопросов, что она вложила в смысл послания.
— Моя ученица, Катрис, пытается извиниться передо мной за то, что повела себя недостойно и излишне порывисто, — не столько для феи, сколько для волшебницы ответил я. Ответ для феи был несколько более развёрнутым и информативным. Существо пришло в восторг от самой концепции отношений, которая была ей незнакома и попыталось задать уточняющие вопросы. Концепция извинения ей, разумеется, была неизвестна так же. Ну, да, вина — чисто людское понятие, которое они сами себе выдумали и навязали. Фея могла принять, что она в чём-то ошибается, но извиняться за это? Скорее просто признает ошибку, констатируя факт и не будет дальше тяготиться.
— И как долго ты собралась стоять, склонив голову. Или думаешь, что ты получишь мою благосклонность, приняв униженную позу?
— Нет! — гордость у волшебницы всё-таки была — она чуть выпрямилась, но не разогнулась до конца. — Я признаю свою вину за свой проступок...
— Но не знаешь, что делать, — продолжил я за неё. — Для начала просто принять ситуацию как данность. Мне твоих извинений достаточно, они искренние, а твоё поведение вполне соответствует твоему воспитанию и обществу, в котором ты выросла.
Волшебница выпрямилась, но мои слова чувствительно задели её. В душе Катрис считала себя особенной, не такой как все. С чем это было связанно — сложно сказать, но её язвительность проистекала именно из этого чувства. Возможно, что это было связанно с тем, что несмотря на некоторую незрелость, как мага, она долгое время сохраняла свободный и независимый статус, как охотника на изменённых магией животных. Возможно, что причины лежали ещё глубже — в детстве. Моё сравнение её с другими людьми ей не понравилось, но возразить не посмела — побоялась.
Ничего, чем быстрее она избавится от иллюзий, тем лучше для неё. Только нужно действовать аккуратно. Ошибочное понимание мира — это одно, а заблуждение относительно себя — совсем другое. Я ведь чётко чувствую, что она не может принять мои слова, не смотря на их истинность. Самообман.
— Пойдём, тут уже не далеко идти, — я направился к поляне феи — лучше разбить рядом лагерь.
"Мне нужна помощь", — передал я фее, мысленно формируя сообщения, что запас корма для коня почти закончился, а путь ещё предстоит не близкий. С образом передачи пути было не очень просто, так как я не знал чётко маршрут, только примерное время пути, которое потребуется, но фея меня поняла и с лёгкостью согласилась помочь. Судя по всему, это было для неё не сложно.
Поляна феи теперь была окружена настоящей стеной из густых переплетений колючих веток с тонкими и острыми шипами достаточно прочными, чтобы отбить почти любую охоту пролезть внутрь. Однако, для феи не стало проблемой расчистить ветром от снега небольшой участок земли и прорастить в нём при помощи магии вьющиеся растения с мягкими сочными листьями. Это, впрочем, отняло некоторое количество сил у феи, так как она приземлилась на выращенный под неё лист, удобно устроившись на нём. Видеть зелёные растения рядом с заснеженным лесом было непривычно.
Я спросил фею, как это вообще возможно, получив исчерпывающий ответ. Грубо говоря, эта зелень не являлась растением в чистом смысле этого слова. Это было практически полностью магическое образование. Впрочем, это не была иллюзия, скорее муляж, сделанный при помощи магии. Питательные вещества были извлечены из почвы, частично преобразованы, а затем из них было "построено растение", вернее, его макет. Листья были не теплее окружающего снега, хотя конь тут же бодро захрустел "полуфабрикатом". Судя по всему, фея учла его вкусовые предпочтения при создании — конь просто лучился довольством, с аппетитом жуя зелень. Волшебница так же впечатлилась, хотя несколько по-своему. В её глазах ценность феи выросла в разы. Ученица занялась постановкой палатки, а я привычно начал готовить покушать.
Я с удовольствием погрузился в разговор с феей. Хотелось о многом рассказать и стольким поделится, спросить о ещё большем, разумеется. Похлёбка привычно варилась в котелке при помощи очередной доработанной версии заклинания, которое избирательно повышало температуру варящихся ингредиентов, повышая общую скорость приготовления, что позволяло почти сразу бросать в кипящую воду все необходимые продукты, а не в определённом порядке и периодичности. Приходилось только время от времени помешивать и пробовать на вкус, чтобы не пропустить момент готовности. Самостоятельно пока заклинание на такое не было способно. Но только пока что: лень двигатель прогресса. А кашеварить одно и то же всё-таки надоедает со временем и хочется процесс упросить и автоматизировать.
Мои игры с гравитацией вызвали у феи прилив энтузиазма: такая магия была ей незнакома. Воспроизвести не смогла, но долго изучала эффекты, прося повторять раз за разом, но в разных вариациях. Фее было интересно как разные точечные источники гравитационного поля взаимодействуют друг с другом. Мелкая ледяная взвесь направляемая феей помогала увидеть интересную картину, чем-то похожую на формирование планеты. Большинство, как ни странно, опытов очень повторяли модель планет солнечной системы, а притянутый снег играл роль планет. Мелкие блестящие снежинки изображали астероиды и кометы. Конечно, это было только условное моделирование, но фея осталась довольной. Знать, конечно, это одно, но смоделировать то, что знаешь — уже гораздо интереснее.
Заодно немного рассказал Катрис об астрономии, что вспомнил и узнал от феи. Этот вопрос частично был ей известен, но наглядная демонстрация плюс помощь феи с иллюзиями, позволила устроить неплохой урок астрономии в вечернем лесу. Воздух, конечно, немного мешал, но я постарался нивелировать эту помеху до минимума.
Перед самой темнотой, фея улетела к себе. Восполнять силы, растраченные за день.
— Учитель, почему не сделали эту фею своим фамильяром? — с осторожностью задала вопрос Катрис, как всегда перед сном, видимо решив, что это самый удобный момент.
— Ну, тут несколько причин. Во-первых, дикий маг с феей в качестве фамильяра, полагаю, будет отличной мишенью для тех, кто захочет отобрать фею...
— Но это невозможно! Фамильяр показывает, что маг является состоятельным и весьма сильным, а он не может быть диким магом. Тем более, что подавитель магии вряд ли подействует на мага с фамильяром! И никто не может силой заставить расстаться с фамильяром против воли, это всем известно. Конечно, такой необычный дуэт привлёк бы внимание, но не больше!
— Как бы то ни было, я этого не знал, — отмахнулся я, позволив выговориться волшебнице. — Вторая причина — я понятия не имел о том, что подобное возможно. Третья — даже если бы и знал, то не стал бы делать того, кого считаю своим другом, магическим рабом. Этих причин вполне достаточно, или мне назвать ещё несколько?
— Фамильяры не рабы!
— Да, ну-ка дайка подумать. Наш, так сказать, контракт подразумевает то, что стороны получают какие-то гарантии исполнения неких обязательств, хотя при этом твоё, скажем так, положение в контракте мало чем отличается от рабства. Контракт с фамильяром вообще ничем не обязывает хозяина, зато сам фамильяр полностью становится зависим. В первую очередь магически, хозяин волен черпать силы от фамильяра или давать их ему. Ещё фамильяр не имеет прав, всё, что его защищает — это статус хозяина. Проще говоря, убийство фамильяра не карается законом, только налагается штраф, ведь фамильяр — это имущество. Если же кто-то решить убить тебя, то будет преследоваться по законам Империи, как преступник. И ты, при этом, не являешься имуществом. Тебе нужны ещё примеры?
