Песок под солнцем

— Да, на верхних уровнях слияния интересы партнера приоритетны... а у вас дуата.

Мама задумалась, вертя в руках не надкушенное печенье. Надо бы успокоить, сказать, что я не собираюсь их забывать. Но ведь не поверит. Со временем, разве что.

— Рафа, где Мих?

Голос Багира взволнованный, нервный. Я мгновенно, ни слова не говоря, ныряю в транс слияния.

— Вот ваш билет.

— Спасибо.

— Мих? Ты на пристани? Погоди, тебя Багир спрашивал.

— А почему он через тебя спрашивает?

— Не знаю...

— Потому что ты сразу не откликнулся.

— Наверное, в очереди к кассе толкался, не услышал вызова. А что случилось?

— Тебе нельзя ехать. Роман по приходу парома ловушку организует. Несколько крепких ребят, кляп в рот, укол "огонька" и пару девиц под тебя.

— От нифига себе. А это еще с чего?

— Как я понял, посольство боится потери контроля над вами и совместным предприятием. А два браслета — три четверти дохода. Основание шантажа и удобный способ легально контролировать все банковские операции.

— И что мне сейчас с этим делать?

— Сейчас? Быстро на виллу. Хорошо, на паром еще не сел.

— А как же мама? Я не знаю, что с ней.

Вот ведь — думала, как успокоить своих родителей и забыла, что у остальных тоже не гладко.

— Ребят, а может, я к ней съезжу? Багир, ты сейчас с аналитиками, а я вроде как свободна. Вот только от родителей отцеплюсь.

— Это мысль. Мих? Как насчет того, чтоб Рафа с твоей матерью пообщалась?

— У мамы будет шок, — ворчит он. Но я чувствую — Миху станет спокойнее, если кто-то выяснит, что все с нею в порядке.

— Так и сделаем, — подводит итог Баг. — Рафа, только не спеши. На этот паром ты не успеешь, а следующий через полтора часа, время еще есть.

— Ага. Допиваю чай и еду в город как бы по своим делам. Там такси возьму. Мих, ты все-таки подумай на тему сделать с Бри маленького. Слишком уж ты крупная добыча сейчас.

— Да согласен я, — Мих хмыкает на "крупную добычу", — мы с тобой уже говорили. Только с чего ты решила, что у Бри есть в планах ребенок?

— Планы можно и поменять. Но об этом я сама с ней поговорю.

— Ой-йо...

— Мих, что такое?

— Да с тропинки навернулся. Здесь скользко после дождя. Но вроде все нормально, только испачкался.

— Аккуратнее там.

Уф. Сейчас успели, но Роман ведь на этом не успокоится. И что делать?

— ...дочь, ты совсем не слушаешь. Когда ты собираешься познакомить меня со своим Михаилом?

— Сразу, как только они с Березкой получат официальный статус работников совместного предприятия. До той поры не стоит устраивать лишних подозрительных встреч.

— Хорошо, потерплю. А у самой-то какие планы?

— Планы? Собираюсь поехать в город...

— Рафа. Рафа, ты меня слышишь?

О, вот и Бри. Догадываюсь какое у нее сейчас состояние: родители оказались на другом берегу реки, а вокруг пустота, и только мы как единственная точка опоры. Ну что ж, на то и семья, но тогда и интересы семьи — вперед всего. Срочно договариваться о браслете, пока Бри готова на все. И быстренько ее отправить к Миху — пусть делом займутся, заодно и нервы друг другу в постели успокоят.

— Да. Только мне тут родители мозги полощут, так что я не очень внимательно...

— Я коротко. Мне Багир предложил детеныша от Миха завести. Ты что об этом думаешь?

— Ой! Классно. Я ему помурчать смогу...

— Да? А я у Багира хвостатого мелкого просила. А он говорит — никак.

— ...Рафа, зачем тебе в город? — мама дергает меня за рукав.

— В город? Зайти к матери Михаила... — два одновременных диалога раздирают меня на кусочки. Теряю нить разговора, или даже путаю обе нити сразу, не говоря уж о соображении нужных и ненужных сказанных слов. Надо сосредоточиться. Итак, главное сейчас: Мих и браслет. И кстати да, если Бри даст мне возиться с Миховым ребенком, то он как бы наш окажется. Если будет девочка — воспитаю по-кошратски. Только бы Бри не помешала. О, идея!

— Э-э... Ага. А давай меняться? Будет тебе "мелкий хвостатый". Только лучше не одновременно, со сдвигом хоть на полгодика, а то если мы обе будем сильно заняты, нашим мужчинам придется трудно.

— Давай. Но только — ты обещала. И надо еще как-то Миха убедить.

Миха убеждать не надо, он давно уже "на все согласный", а вот себя... Ну не планировала я заводить детеныша столь рано. С другой стороны, интересы семьи требуют именно такого графика. Если сильно не затягивать обмен потомками, будет проще. Значит, планируем к началу осени.

— Не напрягайся, с Михом я договорюсь. И пусть у вас будет все вкусно.

— ... в качестве кого ты собираешься туда идти? Надеюсь, не станешь распространяться людям о ваших странных семейных вкусах?

— Извини, мне тут опять что-то мяукнуть надо...

— Ма, ну разумеется, нет. Я там просто представитель корпорации, куда Мих идет на работу.

— Какой такой "корпорации"?

— М-м... некоторой. Понимаешь, люди же не знают про наши кланы. Зато знают про свои корпорации. И вдобавок, принцип преданности корпорации, в которой работаешь, для них давно уже не обсуждается. Равно как и забота фирмы о своих сотрудниках не удивит. Так что, если Мих работает на нас, то "где-то там" у нас наверняка есть какая-то корпорация, представитель которой может нанести визит матери сотрудника. Все понятно и ожидаемо.

— И ты хочешь воспользоваться обманом еще раз?

— Просто не мешать людям верить в свои мифы. Обманывать не нужно, достаточно умолчаний.

— Ох, дочка...

— Подожди, Маева. Ответь мне, Рафа, нам вы тоже "позволяете верить в свои мифы"?

Резкая реплика отца прервала неспешное течение беседы за чаем. За что я ему в общем-то благодарна, поскольку маму опять понесло в этические дебри рассуждений, что можно делать "хорошей девочке", а что нет. Отцу ответить проще.

— Па, ты сам-то как думаешь? Мы же не возражаем, чтобы ты ждал вымирания человечества. И даже маленького кошратика с сохранением адаптации к Основе я тебе обеспечу. Так что можешь верить в будущую свободную от людей планету — никаких проблем.

— Кор, ты рассказал ей о программе "свободной планеты"? Мы же не хотели об этом... Зачем?

— Ма, успокойся, — я примирительно глажу ее по руке. — Папа просто надеялся поссорить Миха со мной. Как будто забыл, что семья в слиянии — элемент неделимый. Ссора могла бы произойти только между нами и вами, но нам она не нужна. Даже если вы как-то подталкивали сокращение численности людей... тайком от клана.

— Рафа, я такого не говорил! Не придумывай...

— Не говорил, конечно. И давайте уж заканчивать день откровений. Хотелось бы продолжать верить, что есть родители, которые меня любят.

— Родители у тебя есть, если ты этого хочешь, — Маева вздыхает, — а вот я уже не уверена, есть ли у меня дочь.

— Что ты хочешь сказать?

— Слияние. Мне пока не удается понять, сколько в тебе осталось от Рафы.

— Я — это я.

— Разумеется, сейчас ты думаешь так. Точнее, ты-нынешняя так думаешь. Когда предки закладывали в гены вида программу, позволяющую каждому в паре изменяться, подстраиваясь друг под друга, они не предполагали, что клятва-ключ будет произноситься с существом другого вида.

— Ну и что? Главное, эта программа сработала и слияние произошло.

— Ты понимаешь, после произнесения клятвы партнеры изменяются. Сильнее всего — личность, но вообще-то меняется все, вплоть до физиологии. Предки позаботились о соответствии во всех смыслах. Когда клятву произносят кошраты, они меняются оба, навстречу друг другу. Но у людей этой программы нет, значит, изменялась ты, и сильно. Для соответствия человеку. И я не знаю, кто ты теперь.

— Рафела. И сейчас гораздо больше, чем сначала.

— Слияние с Багиром?

— Не только. Мам, ты зря говоришь, что люди не меняются. Мне кажется, предки не создавали этой программы, а разбудили уже имеющуюся, перевели в активное состояние и связали с ключом-клятвой. У людей она тоже есть, но спит. Мих тоже стал меняться, только постепенно. А потом еще в слияние вошел Багир.

— А Березка?

— Когда добавилась Березка, мы уже знали, чего ожидать.

Мама только покачала головой.

— Мам, мне пора. А то опоздаю на паром.

— Иди уж. Занимайся своими человеческими делами...

Направляясь к парому, жмурюсь и чихаю пару раз от весеннего солнышка.

Уютная каюта, зарезервированная за посольством и, разумеется, просто напичканная жучками. Пускай, эти жучки не ползают и не мешают смотреть на воду, отражающую легкие белые облака. А говорить все равно не с кем, слушайте, если хотите. Иные же разговоры жучкам недоступны...

— Извини, это глупо, конечно, но я не знаю, что с Бри делать. То есть не в том смысле...

— Я поняла. Все никак не можете определиться, кто вы друг для друга.

— Да. Она симпатичная, но я не могу сформулировать, как к ней отношусь. Вот ты и я, это понятно. А Бри... Ей можно доверять, мы научились вместе действовать, когда затевали эту гостиницу. Но...

— Это все знаешь что такое? Разные дистанции, Мих. Я когда-то разбиралась с происхождением некоторых слов вашего языка. Про семью иногда говорили — "половинки". Части одного целого. Это скорее про нас с тобой. Еще есть слово "друг", идущее от древней воинской "дружины". Тот, кто отведет неожиданный удар, прикроет спину. Тот, кому можно доверить беречь тебя, пока спишь в опасном месте. Так я скажу про себя с Багиром. Есть "товарищ". Тоже древнее слово. Купцы, ведущие один караван с общим "товаром". Тот, кто всегда будет "играть честно", кому можно доверить свои ценности и быть спокойным за них. Но вот жизнью и здоровьем рисковать товарищ уже, возможно, и не станет. Кто для тебя Бри?

— Сложный вопрос... Товарищ — точно и даже больше. Но вот "друг" ли? Не знаю. То есть я верю — она попытается защитить мне спину, но я, наверное, все равно буду оглядываться. Может, со временем привыкну...

— Так и не торопись. Сейчас вы точно товарищи и этого уже достаточно.

— Для постели? — нервно усмехается.

— Для того, чтобы "вести общий караван". Тебе от нее нужна защита браслетом, ей от тебя — ребенок, чтобы поменяться со мной. Я ей обещала взамен ребенка от Багира.

— То есть постель только для дела, а не для удовольствия...

— А почему не добавить удовольствия? Вот представь, едут два товарища, ведут караван. Ясный день, синее небо, прохладный ветерок, удовольствие от дороги. Чем плохо?

— Гм. — И долгая пауза: представляет. — А ты... будешь наблюдать?

— Нет. И Багир, думаю, тоже не станет вас беспокоить. Если что-то понадобится, позовете.

В ответ — волна благодарности:

— Спасибо. С тобой поговорили и все по местам разложилось. Пойду Бри найду. Она как пришла, сразу шмыгнула на кухню и сидит там.

— Удачи вам.

И, пожалуй, стоит представить в уме легкую шторку между нами. Пусть побудут одни.

На городской пристани я уже собиралась взять постоянно дежурившую у парома посольскую машину с водителем, но возникло смутное ощущение "неправильности" такого жеста. Чуть замедлив шаг, попыталась понять, что именно "не так", но мысль ускользала, а после нескольких попыток разобраться и само настораживающее ощущение помахало хвостом. Однако пренебрегать интуитивным предупреждением не хотелось. Повинуясь неожиданно возникшей идее, открыла дверь стоящего у обочины такси и прыгнула на переднее сидение. Молодой таксист с черной короткой бородой и большим крючковатым носом уставился на меня круглыми от удивления глазами, но на диво быстро справился с собой. Называю адрес, как само собой разумеющееся. Будто кошраты каждый день запросто ездят на человеческих такси, да еще в бедные районы города.

Машина сорвалась с места стремительно и я порадовалась своему решению. Водитель нашего официального лимузина минут пять копался бы в карте и еще столько же переспрашивал, действительно ли я хочу туда ехать. А так мы уже летим по каким-то кривым переулочкам и проходным дворам с арками старых домов. Добрались быстро. У меня даже возникло желание взять у таксиста номер комма, но пришлось отказаться от этой идеи с сожалением — и так парню достанется от человеческих спецслужб, не хотелось подставлять его еще больше. Поэтому, положив рядом со счетчиком деньги и махнув на прощанье рукой, скрываюсь в подъезде. Старый дом, странные запахи, из-за дверей (картонные они тут, что ли?) слышна музыка и невнятные голоса, узкая полутемная лестница без лифта, третий этаж.

— Я могу тебя отвлечь?

— Да, Бри, иду сейчас по лестнице в Миховом подъезде. А что случилось?

— Звонил папа. Спрашивал, почему Мих не поехал к матери и почему туда поехала ты.

— Ага, уже знают.

— Машину отследили.

— Еще бы. А что ты ему ответила?

— Сказала, вспомнил о срочных делах здесь, вот и прибежал. Но о матери беспокоится, и тогда я позвонила тебе и попросила съездить. В "срочные дела" он вроде бы не поверил, но ничего не сказал. А вот в звонок поверил. Я еще раньше слышала разговор о проблемах отслеживания звонков с виллы. Наверное, Лавиния подстраховалась.

— Не только она. Мы тоже.

— В общем, в мой звонок поверил. Удивился только моей "бесцеремонности". Я ответила, что ты моя подруга. А потом настойчиво приглашал нас с Михом в гости. Дескать, у дочери куча новых друзей и подруг завелось, а с родителями не знакомлю. И как-то так повернул разговор, что я сама не заметила, как пообещала. Правда, успела спохватиться и не сказать когда, вроде как "когда время будет, так сразу".

— Знаешь, Бри? Все к лучшему. Сама смотри, как все выглядит с его стороны. Они ждут Миха в засаде, а он разворачивается и не едет в город. Ситуация подозрительна, но это отдельная тема. А что делать дальше? Простейший вариант: как-то выманить Миха в известное время и место. Например, в гости. И пока Роман верит, что ты приведешь Миха к нему, основным планом будет этот. А потом станет придумывать что-то новое. Хорошо бы выиграть немного времени.

— То есть я обещаю ему привести Миха знакомиться, и все время откладываю... пока смогу.

— Ага. Как у вас там вообще дела?

— Да... Мих в душ пошел. И вообще, я к нему присмотрелась сейчас немного иначе, чем раньше... знаешь, кажется, будет легче, чем думала. Но с тебя хвостатый долг! Все равно стрясу. Не надейся отвертеться.

— Я помню. Если у тебя все получится сейчас, то я — осенью. Пойдет так?

— Ага. Так даже лучше, Багир успеет ко мне привыкнуть. А то мне как-то тревожно, вдруг он одумается и человека сочтет "извращением".

— Ты разве не чувствуешь его отношения? Зачем беспокоишься?

— Чувствую. Но все-таки... Короче, не мешай мне себя пугать!