Контактёр. Глаз алмаза

А вот спереди...тонкий филигранный узор оплетал своими нитями каждый свободный кусочек металла. Посреди, прямо в центре, цилиндрический корпус с восемью выступающими из боковой поверхности полуцилиндрами. В его вершине ввинченная оправа с огромной выемкой под, явно совсем недавно изъятый оттуда, камень. Вокруг, по дальнему краю основы броши, равномерно расположились восемь вплавленных конусовидных башенок трёх сантиметров высотой и вершину каждого венчала речная жемчужина. И все это красиво украшено по краям фестончатым окаймлением и впаянным плетенным ободом.

Где-то я уже видела эту красоту. Вот только, где — вспомнить не могу.

— А это то, что нам удалось с большим трудом выкрасть у предыдущих... кхм... скажем так, временных хозяев и спрятать, — я посмотрела еще раз на зажатое в руке украшение... Неужели?...

Удивленно подняла взгляд на обоих собеседников и опустила обратно к предмету обсуждения... Лорнская брошь?..

Решив проверить свою догадку, подцепила ногтем центральный корпус с углублением под основной камень и... Ну, точно — она.

Внизу, под основанием, находилось удобно сделанное небольшое углубление, в котором лежал небольшой фрагмент пожелтевшей от времени кости, испещрённой, будто выжженными, древними письменами.

— А-а-а, где-е-е?.. — закончить фразу не дали.

— Камень, к сожалению, остался у них.

Камень... Я видела его изображение в книге из семейной библиотеки, той ее части, где хранилось папино наследство. Большой — с голубиное яйцо, — непрозрачный, кварцевый шар...

Подобные броши с давних времен использовалась для магических изысканий, требующих огромных энергетических затрат и еще кое-чего.

В древности такие броши исполняли две функции.

Первая, основная — защитная. Спрятанная кость с нанесенными на нее заклинаниями — в зависимости от вариантов нарисованных рун, — могла защитить от многого, но имела ограниченный срок действия из-за отсутствия постоянного источника энергии для подпитки.

Восемь жемчужин, расположенных по кругу, задавали направление и поддержание нужного уровня концентрации энергии, так же, как и расположенные в особом порядке плетенные обода. Но, все это было... неполным, что ли.

Это как электрический фонарик на простых батарейках из моего детства — горит он только пока не разрядятся батарейки, а потом все — новые покупать надо. Такое положение вещей с артефактами и амулетами вполне приемлемо, если ты достаточно магически силен, чтобы подзаряжать их сам или, в крайнем случае, довольно богат, чтобы позволить себе оплачивать услуги сильного мага.

Но такое подходит не каждому. В первом случае — сильных магов с каждым столетием (после разрыва связей между мирами, как говорилось выше, рождалось их все меньше); во втором — и так понятно, денег у многих было ничтожно мало. Потому артефакторы долго бились над тем, чтобы изобрести самовосстанавливающийся артефакт защиты для его удешевления и продвижения в массы.

С первым у них вполне получилось. Со вторым — не очень. Камень, подходящий для исполнения всех необходимых функций был слишком уж дорогой из-за своей редкости, малочисленности месторождений и труднодоступности в добыче.

В общем, уже готовый продукт — брошь-артефакт все равно получался настолько дорог, что не каждый королевский род мог позволить себе его приобрести, что уж говорить о других... Некоторые даже специально отправляли кого-то из членов семьи на добычу самого камня, чтобы удешевить его стоимость и оплатить только материал под основу и работу мастера.

Вторая же функция, второстепенная — практически бесконечный накопитель энергии, сравнимый разве что, с так желанным в технологические времена моего мира, вечным двигателем. Уже готовый, правильно ограненный и прошедший магическую обработку для подсоединения ко всем четырем природным источникам, его достаточно было просто 'подключить' к нужному заклинанию и все — бесперебойная многовековая работа обеспечена.

Как я уже говорила время шло — маги вырождались и если подобные украшения в последствии попадали в руки людей без магического дара, то почитались ими безмерно уже по другому поводу. Вернее, повод был тот же — защита, но подтекст их воздействия имелся в виду совершенно другой — духовный.

Берегли их, передавая из рук в руки, уже как семейные реликвии-обереги, усиленные якобы 'святыми мощами'. В чем-то они, конечно, были правы — оплетенные заклинаниями небольшие кусочки кости пятнистого оленя самым действенным образом защищали не только от обычной нежити, но и от всех видов опасной нечисти, но... к так называемым 'святым' это не имело никакого отношения. В магическом мире, вообще, использование в создании чего-либо биологического материала любого разумного существа было под строжайшим запретом.

Исключением из правил было только небольшое направление в некромантии и то — под строгим надзором. Те немногие маги смерти, что появлялись на свет находились не только постоянно на виду у контролирующих органов, но и зачастую в этих самих органах и работали впоследствии, когда вырастали и заканчивали собственное обучение.

Так вот, броши эти были итак большой редкостью. А до наших времен сохранилось и вовсе три штуки — Лохбуйская, Агедейлская и, уже знакомая нам, Лорнская.

Все три оказавшиеся во владении шотландских кланов, имеют свою неповторимую историю, но только одна, самая отличившаяся — Лорнская. По преданию, некогда артефакт, принадлежащий одному из самых известных королей Шотландии, Роберту Брюсу, был им утерян в стычке под Далригом, когда он попал в засаду союзнических войск англичан и Коминов.

Дело дошло даже до рукопашной, но королю все же удалось вырваться с немногочисленными сторонниками, оставив в руках противника — одного из воинов Макдуагалла, — плащ с прикрепленной к нему брошью.

Правда, спустя столетия уже Макдугаллы были вынуждены расстаться с тщательно оберегаемой, овеянной преданиями и историей реликвией. Артефакт, защищающий от опасных для обычного человека, магических существ, не дает такую же защиту от живых людей, политических веяний и последствий оных. Что уж говорить о человеческой подлости.

В смутные времена борьбы ковенантеров с роялистами многие кланы, бывшие против ограничения королевской власти, пострадали от, так называемых 'захватов'. На самом деле обычного вооруженного грабежа с разрешения определенных политических сил.

Как ни старались Макдугаллы тогда перепрятать в собственном замке на острове Керрера свои сокровища, в кои входила и брошь Роберта Брюса, предполагая, что к островному замку подступиться будет тяжелее — ничего не вышло. Замок пал и был разграблен, как и многие другие.

В принципе с этого момента след артефакта терялся и до недавнего времени по миру бродили только слухи — то он где-то проявлялся, то опять исчезал... и откуда взяли реликвию эти два обормота копытной наружности и фейрического происхождения — тоже интересно.

— Ну и где вы это взяли? — положила аккуратно раритет на стол и отодвинула от греха подальше.

— Где взяли, так уже нет, — фыркнул от собственной шутки Броуди.

Получилось это у него смешно, верхняя губа приподнялась, обнажая крупные зубы. Улыбка становилась все шире, изнутри вырвалось замысловатое: то ли ржание, то ли икание; и из распахнутой пасти — на мгновение, — вывалился розовый язык, больше всего смахивающий на лопату.

— Смешно — обхохочешься просто, — недовольно проворчала я, — идите-ка вы, шутники, другим голову имейте.

Нет, отпускать их, тем более с такой штучкой на руках, я не собиралась, но... блин! Спать-то хочется — а они резину тянут. Хоть немножко, но времени еще есть и, если они поднапрягутся... в общем, час сна мне был бы обеспечен.

В том, что информацию о еще не поведанном мне, надо будет еще перепроверить — не вопрос. Так же как обдумать результаты. Но это-то как раз можно сделать только утром, так что...

— Да ладно, ты че? Рассердилась, штоль? — улыбка у 'осла' слетела вмиг, — фу ты, ну ты, уже и пошутить нельзя.

— Шутить можно, — смилостивилась я, — но своевременно и в подходящей компании. И если с компанией ты в этот раз не прогадал, то время выбрал совсем неудачно.

Фейри недовольно замолчал и отвернул морду в сторону. Ну, и правильно — говорят, на обиженных воду возят. Пусть посидит собственным молчаливым бойкотом помучается, а я пока попробую поговорить с большИм адекватом, чем он — конем... тьфу ты, Брайсом.

Вопросы задавать не пришлось — тот сам заговорил первым:

— Как только пропал Уилебист мы всех наших оповестили о требовании сообщать обо всем мало-мальски необычном...

На секунду перевел взгляд на скривившегося недовольно напарника и снова вернулся ко мне. Вся эта мимолетная пантомима больше была похожа на выражение сомнения и недоверия. Странно. Зачем приходить ко мне, если они так опасались доверить какую-то информацию?

Увиденная мизансцена невольно заставила поднять вопросительно бровь. Все же по части 'держать безразличную маску' мне до Кинейда Маккензи, как до луны пешим шагом, без драконьей телепортации.

Неожиданно оба моих собеседника виновато вздохнули — даже вдруг подобревший 'осел', — и устало улыбнулись:

— Не сердись, — Брайс положил голову на подставленное правое переднее копыто, которое непостижимым образом преобразилось, достаточно быстро трансформируясь в четырёхпалое нечто, — больше недели на ногах и без сна... тут просто сработала привычка о своих не болтать...

— Ой, да ладно, — перебил его дружок и, махнув неопределенно в сторону, продолжил, — просто сама должна понимать, ферришин всегда были малочисленны, а сейчас и подавно.

Бровь в очередной раз взлетела вверх. Ферришин? Это, которые еще одна разновидность шотландских эльфов? Кажется с острова Мэн. Совсем недалеко от нас.

— Они действительно очень бережно относятся к любой информации о себе, — Брайс предупреждающе зыркнул на друга и продолжил, — в свое время потрепали их прилично — до сих пор не могут отойти от произошедшего, как и восстановить былую численность. Потому даже сейчас, после возвращения магии и Воссоединения миров, они скрывают свое происхождение и выдают себя за обычных людей.

— Кажется, мы отклонились от темы разговора, — нет, мне конечно было интересно послушать эту историю, но... да-да, надежда поспать была все еще жива.

— Да нет, не совсем, — 'конь' допил остатки напитка из стакана и продолжил, — возможно именно эта их скрытность нам и сыграла на руку. Мы не знаем откуда взяли брошь, скорее всего украли, но что можно с уверенностью сказать — они знали о том, что брошь была не просто раритетным украшением и исторической ценностью, а имела также и магические свойства...

Дальше он мог не продолжать. Мне самой стоило догадаться об этом сразу — это же очевидно было. Камень — самое дорогое во всем этом, был удален и наверняка для определенных, неизвестным нам пока, потребностей.

Остальное было наверняка отдано на откуп исполнителям — вот они и прокололись. Ума, не ходить с остатками древнего украшения к скупщику магических предметов, хватило, а вот понять, что вот та многоуважаемая семья, владельцы антикварного магазина, с острова Мэн — скрывающийся дивный народец; не вышло.

— ... ну вот, наши опознали сразу. Ну и свистнули кому надо, пока воры после демонстрации фотографий, ходили за оригиналом, — он еще раз потер уставшие глаза тем самым четырёхпалым нечто, — товар перехватить успели, а вот самих продавцов — нет... Ушли порталом.

— Но ведь...

— Да, невозможно, но... так оно и было. Кто-то создал для них невозможное — персональные телепортационные амулеты... — брэг устало на меня посмотрел (кажется, им спать хочется еще больше, чем мне) и продолжил, — и мне это совсем не нравится. Ну вот, очень...

— Ладно, всем спать, — решительно хлопнула ладонями по коленям и поднялась, — все равно сейчас больше ничего не нарешаем, только головную боль и бессонницу себе заработаем, — посмотрела на них еще раз и добавила, — пойдемте я вас размещу, а поутру познакомлю кое с кем, вдруг новым взглядом будет видно то, что мы с вами втроем сейчас прозевали.

Оба собеседника поднялись следом за мной, задвинули скамью под стол и так же молча пошагали вверх. Молчание их меня не удивило — некоторое время уже подозревала, что держатся они на честном слове и на гоноре, а то давно бы уже на месте попадали.

Подъем по лестнице много времени не занял — жила в этом замке не первый день и примерное расположение комнат я знала. Так же, как и которая из них сейчас свободная. Пару дней назад свалили очередные практиканты, новые еще не заехали, так что у моих новых знакомых был вполне приличный выбор.

Правда, выделить каждому по комнате не рискнула — меня местный мажордом за самоуправство итак по голове не погладит, а уже если придется сразу две комнаты заново приводить в порядок вместо одной... боюсь, как бы потом мне не пришлось самой там со шваброй и метелкой гонять — с местного, слишком хозяйственного и совсем не щепетильного в некоторых вопросах, главы семейства брауни станется. Потому, поместила их в двухместные апартаменты.

Зато с персональным совмещенным санузлом, все лучше, чем по утрам стоять в очереди в туалет, как многие практиканты во время пребывания замка проделывали. Сама направилась с противоположную сторону, на хозяйскую половину, предвкушая скорую встречу в родимой подушкой и одеялом.

Сны мне снились странные. То, смутно знакомый дракон в своем истинном обличии с немым укором в глазах поучительно махал перед носом длиннющим когтем-ятаганом. Блеск от наполированного, антрацитового цвета, когтя слепил глаза солнечными зайчиками. Я даже удивилась, кто это такой маникюр ему мог сделать?

То снилась стая неопознанных мною птиц, что так и кружили в небе над головой, зарождая в груди чувство тревоги.

А то и вовсе как зачарованные мелькали хитрющие глаза Эвана, которые как-то слишком быстро вырастали до немыслимых размеров, словно пытались поглотить меня.

В общем, один сплошной кошмар в разных вариациях. Бессмысленный и беспощадный. Проснулась уже поздним утром с тяжелой головой и вся в поту, неприятно липнувшем мокрыми участками ткани к телу.

Душ. Мне срочно нужен душ — он все исправит.

Кошмары мне снились редко. Вернее, мне сны вообще, редко снятся. А если такое и случается, то снится просто огонь, встающий иллюзорной стеной вокруг меня, даря тепло и уверенность — он не причинит вреда.

Я могла часами наблюдать за его игрой. И во сне, и наяву. А тут...

Спустя полчаса посвежевшая и уже окончательно отошедшая от не совсем приятного сновидения, я задумалась. Ну ладно там, дракон! Вполне можно понять выверт собственного подсознания — мне эти драконы скоро не только снится будут. Они меня скоро вообще с ума сведут.

Птиц, как вариант грядущих неприятностей, так называемый символ уже существующей угрозы, тоже принять можно...

Но, что делать с глазами Эвана? Неужто он мне так запал в душу, что я подсознательно начинаю опасаться быть полностью поглощенной этим чувством к нему?