Ответ

— Почему ненадолго? — спросил Зверев. — Разлюбил?

— Потому что жизнь не может сводиться к любви, как об этом пишут в книгах. Если из моей исчезнет Зоя, я буду страдать, но лиши меня многого другого и этим тоже вызовешь страдания. Мне странно объяснять это тебе. Я потерял родителей и страдал, оказался вырван из привычной жизни, и это тоже не добавило счастья. Но нет ничего глупее, чем зацикливаться на своих страданиях. Нужно помнить прошлое, но жить будущим, поэтому я буду искать интерес в новой жизни. Всё проходит, а время делает боль потерь не такой острой, позволяя жить дальше. Ты ведь тоже не бросился с лоджии вниз головой. Страдал, но хватило ума понять, что жизнь важнее чувств. Другая любовь будет, а другую жизнь дают только в играх.

Олег замолчал, и Иван не стал продолжать так неожиданно начавшийся разговор. Это был первый случай, когда он обратился сам, а не просто отвечал на слова соседа.

"Лёд тронулся, как говорил в таких случаях Бендер, — подумал Олег. — Пожалуй, можно уже не выпендриваться, он скоро дозреет сам. Сходить, что ли, в парк, пока хорошая погода? Заодно поговорю с Зоей. Слышать её голос приятней, чем воспринимать мысленно".

Он встал с кровати, причесался и направился к выходу из корпуса. Пока шёл к парку, вызвал свою любовь.

— Хорошо, что ты позвонил, — сказала она. — Я сама хотела с тобой соединиться. Я сегодня из-за вас поругалась с отцом.

— И в чём причина ругани? — спросил Олег. — Тянет с нашими родителями?

— Вот как с тобой о чём-то говорить, если ты обо всём догадываешься? — засмеялась девушка. — Я спросила, почему нет результатов, а он ответил, что вообще вами не занимался! Представляешь, как я разозлилась? У него проблемы с бизнесом, а вам не горит! Сказал, что не будет формального усыновления, а найти порядочных людей, которые сами захотели бы взять детей в вашем возрасте, не так просто. А если на кого-то давить...

— Правильно сказал, — одобрил он. — Мы нормально устроены и можем подождать. Я сам не стал бы кого-нибудь усыновлять формально. Если с детьми что-нибудь случится, за них придётся отвечать. Когда знакомились с директором, она сказала, что в её практике не усыновляли таких, как мы. Так что пусть твой отец решает свои сложности, а наши подождут. Не нужно на него давить.

— Я скучаю, — пожаловалась Зоя, — а вот ты, похоже, не соскучился. Признавайся, много у вас красивых девчонок?

— Я редко выхожу из комнаты, а они почему-то ко мне не бегают. Недавно встретил одну вместе с сестрой, когда вышел в парк. Мордашка и фигурка — всё на пятёрку, жаль, что слишком молодая. А вот ты меня разочаровала!

— Это чем же?

— Своей ревностью. Я не дал повода, а ты уже ревнуешь. Что же будет, когда появятся поводы? Надо будет хорошо подумать, прежде чем подавать заявление в загс!

Они немного пообщались, а когда Олег разорвал связь, увидел Баха, гулявшего с какой-то девочкой. Догнав эту пару, он окрикнул мальчишку:

— Привет! Вот уж не ожидал тебя увидеть. Познакомь со своей подружкой.

— Олег! — обрадовался Аксель. — И вы здесь? Здорово! Познакомься, это Лена Никитина. Лена, это мой друг, с которым я летел из Бельгии в Россию.

Олег не рассмотрел из окна машины встреченную в Польше девчонку, поэтому не смог её узнать, но вспомнил сказанные ею имя и фамилию.

— Отца посадили? — спросил он и сразу же понял, что угадал.

— Будет три года чистить пострадавшие города, — буркнула она. — Я с ним после этого поругалась и больше не разговаривала!

— Тебя никто ни в чём не обвиняет, — успокоил её Олег и обратился к в недоумении уставившемуся на них Акселю: — Ещё не понял? Лена дочь того типа, который угнал у нас машину. Его осудили, а её отправили в детский дом. Удивительное совпадение в том, что мы здесь собрались.

— Ну и ладно, — сказал мальчишка. — Для меня это ничего не меняет. Мало ли что сделает чей-то отец, главное — кто ты сам!

— Тебя не пристроили к делу? — спросила Нина, увидев стоявшего у поручней Калхоуна.

— Я предложил свои услуги, — ответил он. — Сказал, что готов выполнить любую работу. Наверное, позже что-нибудь найдут. Ты тоже, как я вижу, гуляешь.

— Меня можно использовать на койке или на кухне, — невесело пошутила она. — Для этого нужно быть уверенным в том, что я не болею какой-нибудь гадостью. Судовой врач взял кровь для анализов, скоро скажет результат. Не знаешь, почему стоим?

Час назад сухогруз вышел из порта, после чего почему-то выключили двигатели.

— Ждём российский военный корабль, — объяснил Джон. — Ваше правительство по требованию египтян закрывает свою базу, вот один из кораблей и хотят отправить вместе с нами. Это хорошо, потому что в здешних водах появились пираты.

— Сколько будем плыть? — спросила Нина. — Ты общаешься с экипажем...

— Пять дней. Неужели с тобой никто не общается?

— Я не видела никого из женщин, а мужики заняты своими делами. Одного окликнула, так он от меня отмахнулся, да ещё посмотрел как на шлюху. Знаю, что прибудем в Новороссийск, а там будут с тобой разбираться.

— А что будем делать, когда разберутся?

— Сейчас вернусь в каюту и свяжусь с тётей. Это самый близкий для меня человек из всех родственников. Попрошу, чтобы она перебросила на мой комм немного денег. Нам с тобой нужно добраться до Владимира, а это не сделаешь автостопом. Сейчас и у нас мало ездят на колёсах, больше летают. Колёсные только грузовики. Мы с тобой поедем поездом.

— Где этот Владимир и почему обязательно в него?

— В полутора тысячах километров от Новороссийска, недалеко от Москвы. Там у меня много родни, в том числе и тётя, у которой я думаю остановиться. Смотри, это не тот военный корабль, который мы ждём?

С востока быстро приближался узкий, странного вида корабль с невысокими, обтекаемой формы надстройками. Какого-либо оружия они на нём не увидели.

— Крейсер, — сказал Джон. — Сейчас их все делают такими. Так легче снизить радиолокационную заметность. Запустили машины. Не хочешь спуститься в мою каюту?

— Не сейчас, — отказалась Нина. — И так будут говорить, что я шлюха, не хочу давать лишних поводов для болтовни.

Повсюду, насколько хватало глаз, простиралось море. Час уходил за часом, но картина за окнами не менялась.

"И слава богу, — подумал Исаак. — Утонуть — паршивая смерть. И в этом море полно акул. Летим уже шестнадцать часов, большая часть пути позади".

— Сядем в Испании, — сказал сидевший на месте пилота Жиль. — Она не должна была сильно пострадать от цунами. Подожду, пока во Франции наведут порядок, и подамся туда. Нечего мне делать в Англии. Машину возьмёте себе, а я заберу золото. Никто не хочет присоединиться?

— Я с тобой, командир, — отозвался Люк. — Испания — это то, что надо. В ней мало низменных мест, и почти всё должно сохраниться. И не будет много беженцев, поэтому и мы без труда устроимся, тем более с золотом.

— Мы полетим дальше, — сказал Марк. — Где думаешь сесть?

— Сядем в Саламанке, — ответил Жиль. — Я там уже был и остался доволен. Зря не хотите остаться, сейчас вам в Англии не обрадуются.

— А куда полетим мы? — спросил Исаак. — У меня недалеко от Лондона должны жить друзья.

— Я лечу в Ньютаун, — сказал Марк. — В нём живёт семья брата, а город далеко от побережья, поэтому должен уцелеть. Не хочешь переждать со мной, Феликс?

— Если твой брат не выгонит, то останусь, — ответил наёмник. — Мне вообще некуда податься.

Разговор увял, и молчали до подлёта к Испании, когда на связь вышел один из диспетчеров.

— Пассажирам "мерседеса" с бортовым номером два ноля триста пятьдесят пять, — раздался из динамика автопилота голос на английском. — Сообщите свои коды и цель прибытия.

Жиль включил звуковую связь с автопилотом и отчитался за всех, после чего каждому пришлось назвать свой номер.

— Господа Леметр и Дюпре, — после минутной паузы сказал диспетчер, — вы собираетесь остаться у нас, а это возможно только при наличии у вас вкладов в испанских банках.

— Вкладов нет, — ответил Жиль, — но есть золото. Его должно хватить на то время, которое мы планируем у вас задержаться. Место высадки — Саламанка.

— Принято, — подтвердил диспетчер. — Учтите, что вы обязаны сдать в любой банк всё имеющееся у вас золото! Его оценят, и вам откроют счета. И не забудьте посетить полицейский участок. Приятного полёта!

Вскоре показалось испанское побережье, изуродованное прошедшими цунами. Несколько минут летели над лишённой жизни землёй, а потом внизу замелькали зелёные рощи, поля и деревни.

— Я же говорил, что они почти не пострадали! — обрадовался Люк. — Вот Англию должно сильно затопить. Зря вы не хотите остаться с нами.

Ему никто не ответил, и до приземления больше часа летели молча. Жиль посадил машину на одну из площадей Саламанки, быстро простился с оставшимися и поспешил выйти. Обнявшись с друзьями, следом за ним ушёл Люк. На место водителя сел Марк, ввёл в автопилот код Лондона и приказал продолжить полёт.

— Здесь уже есть связь, — сообщил он и включил свой комм. — Или русские не сбивали спутники, или их заменили резервными. Сейчас попробую дозвониться до брата. Во всяком случае, навигатор работает, и им можно пользоваться, а не лететь по компасу и карте.

Оказалось, что связь работает только в Испании, поэтому они ни до кого не дозвонились. Мало того, через два часа перестал работать навигатор, и пришлось опять перейти на полёт по карте.

Больше двух часов летели над Бискайским заливом и столько же — над Францией.

— Ни одного зелёного пятна! — поражённо сказал не отрывавшийся от окна Феликс. — Всё залито грязью и мусором! И это Франция! Тяжело придётся французам, тем более что у них полно беженцев!

— Меня больше интересуют не французы, а семья брата, — отозвался Марк. — Надеюсь, что у него всё благополучно, иначе нам нужно будет устраиваться самостоятельно. Связи нет?

— Пока нет, — ответил пробовавший позвонить Исаак. — Это Английский канал?

— Да, — подтвердил наёмник. — Берег будет минут через сорок. Может, тогда появится и связь.

Связь появилась на несколько минут раньше английского берега.

— Заработал! — радостно воскликнул Липман, показывая свой комм. — Сейчас попробую созвониться с другом. Если его не будет в Англии, есть ещё код жены.

— Исаак? — услышал он удивлённый голос Джона. — Ты же должен быть в Африке.

— С Африкой ничего не вышло. Я тебе расскажу потом, а сейчас ответь, могу я у вас устроиться? Меня везут на чужой машине...

— Летите в Сток-он-Трент, — ответил друг. — Убежище сушим, а все, кто выжил из моей семьи, собрались в кампусе Стаффордширского университета. Найдёшь Гранта, он поможет устроиться на пару дней, а потом переберётесь в Сеймур-Хаус. Я пока в армии, но это ненадолго. Рад, что ты жив! Потом поговорим, сейчас у меня служба.

— Я уже внёс в автопилот координаты Сток-он-Трента, — сказал Марк. — А сейчас помолчите, я поговорю с братом... Гарри! Рад тебя слышать, брат!

— Марк? Слава богу, что ты жив, бродяга! — пришёл ответ брата. — Где ты сейчас?

— Везу одного приятеля в Сток-он-Трент, а потом думаю с другим нагрянуть к вам в гости. Не прогоните?

— У тебя есть совесть — задавать мне такие вопросы? Я приму тебя и с двумя приятелями! У нас всё в порядке и даже почти нет беженцев. Сильно поднялись цены на продукты, но я успел сделать большой запас. Уже начали наводить порядок, так что скоро будем жить не хуже, чем жили до войны, по крайней мере, до тех пор, пока не вернутся те, кто улетел во Францию.

В большом гараже стояла новенькая "Волга 3000", на крыше которой была закреплена труба пускового устройства ПТРК "Штурм". Один из находившихся здесь мужчин сидел в салоне, а второй, высокий и худой, нетерпеливо мерил шагами гараж и время от времени смотрел на дисплей комма.

— Ты долго будешь возиться? — не выдержал он. — Не укладываемся в отведённое время!

— Не мешай, — отозвался работавший в машине. — Для заказчиков важно не время, а результат. Сказать, что с нами сделают, если не будет нужного? Знаешь, сколько это стоит? И расплачиваться будем не деньгами, а своими жизнями. Лично меня это не устраивает. Лучше ещё раз проверить программу, чем прятаться до конца жизни.

Худой плюнул себе под ноги и продолжил нервно ходить по гаражу, пока его напарник не закончил работу.

— Всё! — сказал выбравшийся из машины программист и захлопнул дверцу. — Теперь я уверен в том, что эта птичка прилетит куда надо и выпустит наш гостинец. Как твоя совесть? Через полчаса мы с тобой угробим уйму народа.

— Все когда-нибудь умирают, — отозвался худой. — Президент угробил стольких, что нам за ним не угнаться. Хватит болтать, начинаем! — Он с помощью дистанционного пульта открыл раздвижные ворота и дал команду автопилоту на старт.

"Волга" бесшумно выехала из гаража и включила турбины.

— Лишь бы не сбили! — крикнул программист, провожая взглядом взлетающую машину.

— Сбить могут на подлёте, а ракета пойдёт раньше, — сказал худой и опять сплюнул. — "Атаку" не собьют — кишка тонка! Хана Мурадову! А нам с тобой нужно уносить ноги. Сейчас такое начнётся!

— Как это могло произойти? — спросил генерал армии Сергеев, махнув рукой в сторону дымящихся развалин, бывших полчаса назад элитным домом.

— Применили армейское вооружение, на которое не была рассчитана охрана, — ответил генерал-лейтенант Скворцов. — По словам уцелевшего наблюдателя, это была сверхзвуковая ракета с лазерным наведением, которую выпустили с машины. Судя по пусковой установке сбитой "Волги", это управляемая ракета 9М120 "Атака". Они уже сняты с вооружения, но хранятся на складах. В машине не самоделка, а заводской пусковой комплект, видимо, снятый со списанной техники. Номера приборов сняты, но их восстановят по номерам блоков. Через несколько часов будем знать, откуда их украли.

— Кто управлял пуском? — спросил министр обороны.

— Управление было от автопилота, Валерий Алексеевич, — ответил Скворцов. — Кто-то взломал защиту искусственного интеллекта и заставил его выполнять свою программу. На такое способны очень немногие, поэтому мы быстро вычислим наиболее вероятные кандидатуры.

Недалеко от них села машина, из которой вышел директор СБ России, генерал армии Андрей Валерьевич Сенчин. Приказав сопровождавшим его офицерам остаться, он направился к Сергееву. Поймав взгляд директора, Скворцов поспешил отойти в сторону.

— Мне уже доложили о результатах, — нетерпеливо сказал Сенчин. — Меня интересует, что будем делать?

— Армия задавит любое проявление недовольства, — ответил министр обороны, — но лучше до этого не доводить.

— Вот именно! Выборов не будет, но остаётся Дума. По Конституции государство должен возглавить Карцев. Вас это устроит?

— Я думал, что вы о нём позаботились, — усмехнулся Сергеев.

— Правильно думали. Наш Алексей Васильевич узнал о гибели президента раньше меня и развил такую деятельность, что если бы его не остановили, то Дума уже заседала бы в полном составе. Беседа не помогла, поэтому его отправили под домашний арест и лишили средств связи. Я думаю, что нам мало сохранить стабильность и покарать участников заговора. Нужно воспользоваться случаем и убрать тех, кто мешает! Я говорил с Романом Николаевичем, и он полностью со мной согласен.