| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Тем не менее, в пустыне было жарко. К тому же пустыня она и есть пустыня, хотя Шерваран сильно не дотягивал до Сахары или песков Аравии. Когда начались пески, то все почувствовали, что они отнюдь не сахарные. Тем не менее, они проделали в первый день большой путь и углубились в пески на пятнадцать лонгов. Их первым ориентиром была скала Рога Дракона, которые торчали из песка, словно латинская буква V. Вокруг скалы росло немало кустов молламатара с длинными и узкими листьями, похожими на сосновые иголки, только втрое толще и длиной в тридцать сантиметров. Это было любимое лакомство молламов, которое также пришлось по вкусу лошадям. Уже зная вкус этой сладковатой хвои, он сразу стали её щипать.
На первых порах Сэйдарш, не смотря на обилие песка, ещё будет обеспечивать молламов и лошадей сочными, калорийными кормами. Да, и с водой тут тоже всё было в порядке, ведь уже на глубине семь-восемь метров находился водоносный слой. С гор Дарасана, где имелось несколько больших ледников, текли через пустыню четыре реки. Поэтому в низины, заросшие осокой, было опасно соваться. Запросто угодишь в песчаную топь. Зато дальше будет хуже. Там начнётся одно из главных испытаний, песчаные барханы высотой до шестисот метров, а затем лабиринт из дюн, скал и множества песчаных ловушек — зыбучих песков, протяженностью почти восемьсот лонгов. Только после этого они войдут в бескрайнюю песчано-глинистую пустыню Шерваран с её каньонами, останцами, оазисами и воинственными племенами.
Иль снял с Принца, дорвавшегося до молламатара и потому ни на что не реагирующего, белую попону и расседлал его. Хотя конь был чист, он всё же взял в руки щётку. Жеребцу было не до него, он был полностью поглощён ужином. Молламы, долгое время сидевшие на сенной диете, те и вовсе не могли оторваться от своего любимого лакомства, так редко встречающегося на Ромварене. Лишь немногие молламоводы сажали этот кустарник. Почистив Принца, Иль переключился на молламов, которых в Ледерстоке слегка постригли. Теперь этим светло-серым красавцам и без белых попон пустыня была не страшна.
Туареги быстро нашли четыре старых колодца, накрытых прочными крышками, сплетёнными из гибких ветвей руданга, древовидного растения, местного эндемика, крытых мехом пустынных волков-чарканов, и накачали воды в большие кожаные поилки. Именно вокруг колодцев трёхметрового диаметра, выкопанных в песке по углам квадрата размером пятьдесят на пятьдесят метров, возницы сразу же расставили четырёхосные фургоны десяти метровой длины. Их у Всадников было шестьдесят штук, а потому получился ещё и большой загон для лошадей молламов. В итоге бивуак стал похож на небольшую крепость на колёсах.
Только через два часа Всадники занялись окончательным обустройством бивуака. Ужин им готовить не пришлось. Готовой снеди в фургонах с широкими пустынными колёсами, с лихвой должно было хватить на первые три недели лрогого путешествия. Все продукты были сложены в большие разноцветные корзины и первыми в ход пошли белые корзины в синюю клетку. Поэтому им только и осталось, что расстелить на песке циновки и достать из корзин готовые блюда в картонных туесках, пропитанных тарговым маслом. После ужина посуду нужно было разбросать окрест, чтобы её съели грызуны.
Жители Суотванза в который уже раз поразили Иля своей исключительной мудростью. У них даже для путешествий по пустыне имелась специальная одноразовая тарговая посуда, которую любили трескать песчанки, грызуны похожие на крольчат с огромными ушами, под которыми они прятались от палящего солнца. И это притом, что они сами не ели песчанок. Те были любимой пищей плотоядных песчаных антилоп капиду, мясо которых отличалось изысканным вкусом.
Под вечер туареги мимоходом подстрелили полторы дюжины молодых капиду размером с небольшого оленя и перед ужином разделали их и засолили, чтобы потом навялить мяса. Вяленые окорока, лопатки и шейка капиду являлись деликатесом. Впрочем, разрезанное на узкие полоски и сбрызнутое уксусом, мясо капиду даже будучи сырым, также имело прекрасный вкус. Поэтому одну тушу порезали к ужину. Всю дорогу Иль ехал под конвоем двух вздорных дамочек, которые уже успели ему не просто надоесть, а осточертеть своей назойливостью. На этот раз его выручили отец Вастос и Фремон. Они подпёрли Иля с двух сторон плечами и втроём подошли к импровизированному столу, а Таня и Илина, державшие в руках кубки для себя и Всадника, на которого они объявили охоту, остались ни с чем.
Иль проголодался за день, а потому, удобно устроившись на своём мексиканском седле, сразу же с жадностью накинулся на мясо. Попробовав сырое мясо капиду, он остался доволен и положил на свою большую тарговую тарелку дюжину красных длинных полосок. Вместе с жареной лоберой, местным тунцом с тёмно-красным мясом, сыром, зеленью, политое ещё и соевым соусом, мясо капиду соединялось в прекрасный букет вкусов. Кроме отца Вастоса, без вопросов присоединившегося к Всадникам в этом сугубо гастрономическом деле, больше никто не стал есть сырого мяса. Фремон так и вовсе смотрел на них страдальчески. Через пару минут он громко воскликнул:
— Как вы только можете это есть, парни? Это блюдо похоже на дождевых червей! Вам бы следовало сначала попробовать жареное мясо антилопы, тогда бы вы не стали давиться червями.
Святой отец, с шумом всосав в себя очередную полоску мяса, назидательным тоном сказал:
— Запомни, сын мой, не те черви, что мы едим, а те черви, что нас едят. Будь добр, там сзади, на разделочном столе, кажется, осталась ещё толика этих вкусных червячков. Чертовски вкусная закуска практически к любому вину. Такого мягкого и сочного мяса, тающего во рту, я ещё ни разу не ел.
Фремон поморщился, но проворно встал, чтобы принести нарезки. Ему тоже захотелось попробовать блюдо, считавшееся на Суотванзе деликатесом, за что суотванзийцев прозвали чевеедами. Едва он встал, как тут же случился конфуз. На освободившееся возле Иля место бросились обе красотки, да так прытко, что столкнулись и вынуждено отпрянули друг от друга за спиной Фоемона. Тот взял большую миску с мясом, которое было к тому же ещё и присыпано луком, нарезанным кольцами и вернулся на своё место на пару секунд раньше, чем дамочки снова попытались сесть рядом с Всадником, не видящим их в упор. Отодвинув руку святого отца с вилкой, он ухватил пальцами длинную полоску, уже начавшую бледнеть и отправил её в рот. Глаза Фремона округлились и он, выкладывая в свою тарелку большую часть мяса из миски, весёлым голосом сказал истурийцам:
— Парни, а ведь мы зря кочевряжились. По вкусу сырое мясо этих клыкастых антилоп, если присыпать его луком, вымоченным в уксусе, точная копия соланских устриц, только оно более плотное и упругое. В общем, редкостная вкуснятина.
В результате у отца Вастоса прямо из-под носа умыкнули миску с деликатесом, но она была не последней. На стол поставили ещё несколько мисок с мясом капиду, но уже сдобренного сладким ведийским луком, отмоченным в уксусе. Ужин продолжился. Дамы вернувшись на свои места, также отведали этого деликатеса и он им понравился. Сразу после ужина тарговые тарелки полетели в кусты. В центре лагеря в песок по кругу воткнули палки и повесили на них яркие масляные круглые светильники, дающие много света. Пятеро туарегов достали из тороков музыкальные инструменты, взяли подмышку сёдла и пошли на противоложную сторону круга. Это были скрипка, две гитары и два банджо. Тотчас раздался громкий смех ковбоев и гаучо. Они достали из тороков свои банджо, скрипки, гитары, а также два бандонеона. Среди песков Сэйдарша громко зазвучала весёлая музыка и полетели в чёрное небо к серебряным звёздам песни.
Перед исполнителями сели в несколько рядов на сёдла слушатели. Такие концерты Всадники никогда не устраивали на потеху публики. Так они пели только для себя в своём кругу. Хотя у многих ведийцев тоже были с собой музыкальные инструменты, никто из них даже не подумал их доставать. Все понимали, что Всадники в этот вечер будут петь для них песни Наурии. Возможно, кто-то подумал, что это будут грустные песни о родных степных просторах, но он ошибся. Все песни, переведённые на ромвареш, были весёлыми, озорными, а часто ещё и солёными и о чём только в них не пелось. Иль был, напрочь лишен музыкальных талантов, хотя и имел прекрасное чувство ритма. Таня петь умела, но только старинные романсы, которые сегодня точно не пришлись бы ко двору. Зато она вскоре нашла выход из положения, подошла к музыкантам-гауча и громко крикнула:
— Парни, какая же это гаучада без танго?
Гаучо переглянулись между собой, дружно закивали и один из них принялся играть на гитаре старинное аргентинское танго "Эль Чокло", написанное композитором Анхелем Виллольдо в честь знаменитого гангстера из Буэнес-Айреса Эль Чокло. Вскоре зазвучало две гитары, затем к ним присоединились бандонеоны, и вот уже все гитары и даже банджо стали вплетать в эту яркую и дерзкую мелодию. Друг Иля с детских лет Мануэль, который был не только фехтовальщиком-виртуозом, но и столь же потрясающе виртуозно играл на гитаре, запел красивым баритоном:
С шутливым танго по-приятельски я связан,
Окраин крылья до сих пор волнуют сердце.
Здесь в крике танго родилось и я обязан
Кварталам нищим, что стремились в поднебесье.
Чужой мольбою стонут рваные аккорды,
Что без закона открывают дверь надеждам.
Аккорды гнева, боли, веры, и, как прежде,
рыдают горько, как невинное дитя.
Обе девушки переоделись к ужину в одежду Всадниц, составной частью которой были длинные, широченные юбки, не стесняющие движений и позволяющие сесть верхом на коня. Вечер был тёплым и потому на них были надеты только просторные блузы тонкого, полупрозрачного шелка, под которыми довольно отчётливо проглядывались девичьи груди. Обуты обе были в ковбойские сапожки-вестерн. Илина тоже вскочила со своего седла и направилась в центр круга. Иль, нещадно фальшивя, тоже запел, но уже не танго "Эль Чокло", а совсем другую песню, положенную на ту же музыку, но не в Аргентине, а в Ростове, которая также была балладой, но несколько иного плана:
На Дерибасовской открылася пивная,
Там собиралася компания блатная,
Там были девочки — Маруся, Роза, Рая,
И гвоздь Одессы — Васька-шмаровоз.
Три полудевочки, один роскошный мальчик,
Который ездил побираться в город Нальчик
И возвращался на машине марки Форда,
И шил костюмы элегантней, чем у лорда.
Илина встретила Таню в центре круга и хмуро спросила:
— Куда это ты направляешься, белобрысая ведьма?
— Не твоё дела, чёрное пугало, — дерзко ответила той блондинка, — ты всё равно не умеешь танцевать этот танец, а я танцевала его с Илем не один раз и станцую сейчас.
Тёмный мастер прорычала:
— Ну, уж, нет, сейчас ты воткнёшься своей розовой мордашкой в песок, белобрысая стерва.
— Не каркай, ворона, — огрызнулась Таня, — а не то сама вспашешь носом песок.
Мануэль продолжал громко петь:
Из волшебства твоих наивных вещих ноток
Явились в мир без мыслей женщины и девки.
Блеск лунных луж, объятья бедер, запах порта,
И первобытный хаос уличной любви!
Я вспоминаю...
Родное танго...
Я слышу в танце содроганье плиток пола,
Из лет прошедших слышу ропот, будто сон.
Их нет сегодня...
Как нет и мамы...
Меня целуя, поднималась на носочки,
Когда звучал в ночной тиши бандонеон.
Разъярённая Илина схватила Таню за руку, резко дёрнула девушку на себя, слегка присела и мощным броском попыталась уложить землянку на песок. Она не учла только одного. Её соперница с отличием закончила полтора года назад на Марсе военно-дипломатическую академию, где её учили не только тому, как продувать на переговорах уши вероятному противнику. Помимо этого военных дипломатов учили ещё и сражаться, а поскольку каждый дипломат это ещё и шпион, то и подготовка была у неё особой. Поэтому Таня высоко подпрыгнула, вскинув вверх ноги, перелетела через Тёмного мастера и мягко, буквально по-кошачьи, приземлилась и сразу же нанесла по корпусу несколько коротких, но сильных ударов. Глядя на начавшуюся потасовку, Иль продолжал напевать вполголоса:
Походкой ровною под коммивояжера
Являлся каждый вечер фраер из надзора.
Махнув оркестру повелительно рукою,
Он говорил: "Одно свиное отбивное!"
Но вот вошла в пивную Роза-молдаванка,
Она была собой прелестна, как вакханка,
И с ней вошёл её всегдавишний попутчик
И спутник жизни Васька-шмаровоз.
Зашёл в пивную он с воздушным поцелуем
И предложил красотке Розе: "Потанцуем!
И фраерам всем, здесь сидящим, растолкуем,
Что есть у нас салонное танго".
Хотя песня "Эль Чокло" в оригинале звучала так:
Каранканфунфа вышла в море с твоим флагом,
Ведь ты связало парижан с Пуэнте-Альсина..
Ты было другом богачам и бедолагам,
Ты было кумушкой распутным и невинным.
Тюрьма и шлюхи, нищета, ночные страхи —
Такой залог судьба взяла в твое рожденье.
И месса юбкам, керосину и навахе
Горит в борделях и сжигает сердце мне.
Илина рассмеялась, попыталась нанести сопернице в голову удар ногой, но та ловко увернулась и проделала тот же трюк, но и у неё ничего не вышло. Попятившись назад, Тёмный мастер выхватила из сапога нож с лезвием длиной в мужскую ладонь. У Татьяны в руке чуть ли не мгновенно появился точно такой же в и в мелодию танго вплёлся приглушенный звон металла. Дамы яростно фехтовали на ножах и делали это мастерски, отражая все удары, и точно угадывая финты. Музыка зазвучала ещё громче, и Мануэль запел последний куплет танго "Эль Чокло":
Ах, это танго...
Ах, Аргентина...
Я слышу в танце содроганье плиток пола,
Из лет прошедших слышу шепот, будто сон.
Ах, это танго...
Ах, Аргентина...
Меня целуя, поднималась на носочки,
Когда звучал в ночной тиши бандонеон.
Девушкам было не до музыки, как и не до танцев. Они удвоили свои усилия, темп схватки резко вырос, и при этом всем стало ясно, что каждая стремится не убить свою соперницу, а основательно попортить той личико. Иль даже петь перестал, глядя, как ожесточённо сражаются между собой его бывшие любовницы, которые некогда так легко переступили через него и пошли дальше. Правда, одна, так и вовсе переступила через его труп, вот только уйти далеко не смогла. Мануэль взял новый аккорд и стал петь ту песню, которую начал петь Иль:
Держась за тухес, как за поручни трамвая,
Он повторял: "О, моя Роза дорогая,
Я вас прошу, нет — я вас просто умоляю! —
Сплясать со мной прощальное танго".
Но тут Арончик пригласил её на танец,
Он был для нас почти что иностранец,
Он пригласил её галантерейно очень
И посмотрел на Шмаровоза между прочим.
Красотка Роза танцевать-таки с ним не хотела —
Она до этого достаточно вспотела.
Но улыбнулася в ответ красотка Роза —
И раскраснелась морда Васьки-шмаровоза.
Арону он сказал в изысканной манере:
"Я б вам советовал пришвартоваться к Вере,
Чтоб я в дальнейшем не обидел Вашу маму
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
