Вот уже можно сбросить пригибающие к земле ремни сумок... Подскочила сестра, мигом погрузила багаж, канистру, даже подобрала автомат застреленного бандита.
-Садись сзади, за мной — там в кабине жмуры!
Девушки впрыгнули в "уазик", он рванул от пожара в степь. Вскоре позади грохнуло — синки инстинктивно втянули головы в плечи. Йенс сбросила скорость, остановилась, обе вышли, чтобы избавиться от соседей, вытащили мертвецов наружу.
У того, что постарше, с длинной раздвоенной бородой, обнаружилась, наконец, наплечная кобура с увесистым "стечкиным". Другой при жизни таскал на поясе лишь кинжал в красивых ножнах, но на полу спереди нашли ещё АКМ. Документов ни у кого не было, только какие-то ламинированные карточки с красивым изображением оскаленной волчьей морды и арабской вязью на обороте. Несколько сотен долларов на двоих, пакетики с "травой". Почти ничего интересного — оружия и сейчас хватало, а наркотиков сёстры избегали.
Йенс всё-таки потратила полминуты на беглый осмотр того, что скрывалось под капотом, пока Кора вытирала с сидений запекшуюся кровь. Младшая обнаружила две полные двадцатилитровые канистры, флягу с водой, карты Крыма и Сонской области, и большой пакет анаши. Бензин, оружие, вода — ладно, это пригодится. Сзади обнаружилась чья-то куртка, почти новая.
"Кажется, тот, что пытался сбежать, был в одной майке. Наверное, его. А размер-то явно не на сестру..."
Кора примерила хлопчатобумажный натовский камуфляж — в плечах немного великоват, ну и хорошо, кто сказал, что одежда в обтяжку удобна. Теперь подальше от этого места! Подальше и побыстрее...
Тронулись в путь, и она поняла, что сестра, удаляясь от горящей машины, вовсе не мчалась, куда глаза глядят, а выбрала вполне определённое направление. Оставив посреди степи трупы крымчаков, синки еще некоторое время продолжали двигаться на север, а потом, встретив подходящий по величине участок твёрдой глинистой почвы, не сохранявшей отпечатков шин, повернули к западу.
Счастливая Кора разглядывала крупномасштабную ламинированную карту: насколько легче теперь будет выбирать маршрут! В нескольких квадратах, где типографских значков не было, кто-то процарапал непонятные символы, такие участки тоже решили объезжать, от греха подальше.
Йенс приходилось нелегко — мало того, что бездорожье требовало повышенного внимания — не дай Бог посадить "уазик" на спрятавшийся в траве камень, так ещё и машина-то незнакомая, приходилось чаще обычного переводить взгляд на приборы — как температура воды, расход топлива, масла? Вроде, пока всё было нормально...
* * *
Билл попытался подремать, откинулся в своём новом кресле размером с малолитражку. Хотел отвлечься от надоедливой реальности, но увы, реальность была против — ведь это только нищие шалопаи считают, будто глава корпорации день и ночь проводит в ничегонеделании или каких-нибудь фантастических оргиях.
Телефон зазвенел именно в тот момент, когда оцепенение сна готово было овладеть холёным и тренированным телом председателя Совета директоров.
Сняв трубку, висевшую прямо на кресле, он недовольно произнёс:
-Yeah...
Воскресенье превращалось в обычный день — наверное, и вправду стоило сказать секретарю, чтобы ни с кем не соединял... Только тогда можно было не надеяться, что хотя бы один из полутора десятков членов Совета не попытается подложить председателю какую-нибудь свинью. Гадости при театральных улыбках и дружеских рукопожатиях. Билл давно уже не испытывал по этому поводу отрицательных эмоций, научился принимать, как данность. Он и сам поступил бы (да и поступал) точно так же — законы бизнеса суровы, это далеко не скаутский отряд...
-Мистер Вестри, вас просит председатель правления Международного финансового комитета...
"Боже", — произнес про себя Билл. "Что ещё нужно сделать, чтобы это закончилось..."
Конечно, он кривил душой, даже перед самим собой, и прекрасно знал, что нужно сделать. Проще некуда. Всего лишь повторить поступок Рета и отказаться от наследства, не вступать во владение этими дьявольскими миллиардами... как просто и как недостижимо, на самом-то деле...
Билл повторил в трубку своё "Yeah" и приготовился выслушивать сентенции старика Уобби. Даже секретарь, наверное, знал дословно, что сейчас будет говорить этот динозавр... Ничем не обеспеченные доллары раскачивают лодку мировой финансовой системы, они утрачивают способность быть мировым средством платежа, что не только чревато, но даже и чревовато... Всё это он знал не хуже Уобби...
-Мистер Вестри, — снова подал голос секретарь. -Найла Энджи на линии. Кому Вы желаете ответить?
Билл колебался не более секунды.
-Мисс Энджи, — сухо ответил он трубке.
-Как дела, милый? Надеюсь, твоя работа позволит нам вылететь в Берану?
Небольшая пауза.
"Когда это он собирался в Старый Свет?"
-Ведь ты сам говорил, насколько полезна такая поездка для будущего демократии... и твоего бизнеса.
Билл поражался чутью молодой зеленоглазой особы — казалось, она имеет информацию не только о том, что уже случилось, но и обо всём, что только должно произойти.
-В Берану? Гм... Да, может, это было бы неплохо, но не сейчас. Если хочешь, съезди сама. Я ещё ни разу не был в этой стране, думаю, лучше полагаться на твои впечатления, чем на строчки отчётов. Посмотри что за люди, попытайся собрать информацию о состоянии добывающей промышленности.
Найла разбиралась не только в модной одежде и парфюме, широта кругозора молодой леди всегда удивляла Билла...
Маломощный "Лирджет" перелетал Атлантику утомительно долго, но мисс Энджи приучала себя стоически относиться к жизненным реалиям — какой толк злиться, если сейчас в её распоряжении лишь эта алюминиевая скорлупка "представительского класса", в экономическом режиме не дотягивающая скоростью до восьмисот километров в час. Могло быть и хуже.
Она закрыла изнутри дверь салона, приняла удобную позу и сосредоточилась...
Прошло несколько часов, внизу проплыло побережье Британии (Найла почувствовала приближающуюся сушу задолго до того, как её увидела). Вскоре прозвучал мелодичный сигнал и голос бортпроводницы сообщил о предстоящей посадке.
Хм... пройдено около четырёх тысяч километров, путь специально сокращали через канадский Джандер, а этому аппарату уже нужна дозаправка! Но если вспомнить, что люди поднялись в воздух лишь девяносто лет тому назад, снисходительная весёлость мгновенно улетучивается...
Вскоре L-36A заходил на полосу Станстеда. Единственная пассажирка вышла прогуляться на свежий воздух, а ещё через три тысячи километров под крылом снижающегося самолёта в разрывах серых облаков поплыли пригороды Столицы.
Странноватое название — недаром весь остальной мир приписывает беранцам притязания на мировое господство. На Земле столиц, мягко говоря, немало, но все они ещё как-то называются. А эта — просто "Столица" с большой буквы. Скромненько и со вкусом.
Два дня Найла провела там, ещё один в Петрограде — как говорили, единственном городе страны, в какой-то мере выглядевшем по-европейски. Люди здесь были вполне вменяемые, по крайней мере, в верхах. Чернь бегала, конечно, ещё с плакатиками, но ведь это не с оружием... Это можно пережить.
Билл интересовался промышленностью... а что промышленность? С беранской промышленностью тоже всё будет ОК. Сейчас наладим сотрудничество, новая власть не возражает. На взаимовыгодных условиях... для обеих элит. Рэнская гостья от имени мистера Вестри раздавала приглашения посетить заокеанскую столицу "с неофициальным визитом". Разумеется, такие предложения получали самые влиятельные и перспективные политики.
На одном из приёмов у Шевчука, в петроградской мэрии, Энджи услышала название "Аскания-Нова". Сразу же уцепилась за него, ведь слово звучало так не по-берански, а Найла неплохо знала этот язык... Радушные хозяева объяснили, что эта самая "Нова" — единственное во всей их стране место, сохранившее степь, нетронутую крестьянским плугом. Рэнка немедленно сообщила всем, что её родина, Южная Дакота, тоже степной штат, а поэтому она желает побывать в заповеднике и взглянуть на древнюю беранскую землю.
Сопровождать консультанта главы одной из крупнейших транснациональных финансовых компаний отправились вице-мэр, курирующий вопросы международных связей и лидер многообещающей Новой либеральной партии Бераны, собравшей в петроградской думе абсолютное большинство мандатов.
"Лирджет" должен был перенести их с севера на юг страны меньше, чем за два часа. Роскошный салон пятнадцатиметрового самолётика, изготовленного по спецзаказу, занимала мисс, беранцам пришлось расположиться в том, что поскромнее. В просторных кожаных креслах обычно располагались охранники. Рейс обещал быть недолгим, но сразу после взлёта беранских функционеров стала отчего-то мучить жажда. Предложенных стюардессой двух порций виски им не хватило — тренированные организмы политиков знакомой эйфории ощутить не смогли. Запасливые господа полезли в кейсы, где, конечно же, обнаружилась как водка, так и закуска.
Один из деятелей совсем недавно мотал в колонии срок за мошенничество, другой в советские времена был прокурором, выступал в суде за назначение преступникам строжайших мер пресечения. Теперь оба мирно сидели рядом, за рюмкой традиционного напитка обсуждая перспективы командировки. Говоря по правде, они предпочли бы сейчас оказаться за границей. С давних времён поездки за бугор являлись одной из традиционных привилегий "слуг народа".
К исходу второго часа полёта их приятное времяпрепровождение было прервано появлением рэнской мисс.
Незадолго до этого Найла связалась с пилотской кабиной, чтобы отдать необходимое распоряжение.
-Наши беранские гости сообщили, что в заповеднике есть грунтовая ВПП достаточной длины. Осмотрите её с воздуха и садитесь. Обеим пилотам — премия в размере месячного оклада.
Оскар, занимавший левое кресло, был одним из лучших лётчиков компании. Он начинал свою карьеру на транспортном С-130 "Геркулес", а за последующие годы освоил чуть ли не с десяток разнообразных летательных аппаратов. Мистер Вестри вёл довольно энергичный образ жизни, с ним пилоту уже не раз приходилось приземляться на неподготовленных площадках, но всё-таки для таких фокусов L-36A подходящей машиной не назовёшь...
Введя данные в бортовой компьютер, Оскар повернулся к праваку:
-Будем садиться прямо в степи. Первые два захода контрольные — смотри внимательно, заметишь что-нибудь опасное, докладывай...
"И не порть в кабине воздух" — хотелось добавить первому, когда он увидел выпученные глаза младшего коллеги.
Мисс кратко сообщила беранцам о своём намерении садиться в Аскании. Заместитель градоначальника слегка подпрыгнул в кресле, раскрыл рот, некоторое время подержал его в таком состоянии, будто выброшенная на сушу рыба, и наконец, выпалил:
-Но это невозможно, там нет аэродрома!
Вороватые глазки партийного лидера забегали, он вцепился в кресло, как будто посадка уже началась.
-Э-эээ... мисс Энджи... а как же организация вашего визита? Ведь мы должны встретиться с руководством области...
Рэнка не собиралась принимать во внимание рассуждения этих неандертальцев. На её губах появилась презрительная улыбка, карие глаза потемнели.
-Я полагаю, все согласования должны в наше время делаться он-лайн. Вот, возьмите, — словно милостыню, она двумя пальцами протянула либералу трубку спутникового телефона. -Что касается аэродрома, то в заповеднике есть грунтовая полоса, а у меня хороший самолёт и такие же лётчики.
Рэнка бесшумно закрыла за собой дверь.
Двое мужчин глянули друг на друга. Вице-мэр без единого слова щёлкнул замком "дипломата", протянул партбоссу вторую бутылку. Дрожащие пальцы бывшего мошенника с хрустом скрутили пробку "Столичной". У обоих вертелся на языке тост "Дай Бог, не последняя", но в этой ситуации произнести его — явно искушать судьбу...
Найла понимала — по крайней мере один из беранцев приставлен к ней спецслужбами, и избавиться от соглядатая — значило привлечь к себе ненужное внимание. В задачу мисс входило как раз противоположное.
Скорее всего, стукач этот вице-мэр... а вот кудрявый партийный деятель с лошадиной физиономией при должной опеке, возможно, и превратится в нечто приемлемое... неолиберальную фразеологию усвоил неплохо, язык подвешен, кажется, небезнадёжный оратор. Конечно, не Фатовский, но у того свой электорат, там просто необходимы бьющие через край эмоции и откровенный примитив.
Как в анекдоте: "Ну нельзя же во время митингов так откровенно пользоваться носовым платком! Народ этого не поймёт..."
C маргиналами в Беране обстояло намного лучше, чем с интеллигенцией. И неудивительно — процент прибыли напрямую зависит от объёма инвестиций, а вложено в двух голосистых партийных "петушков" немало. Собственно, по большей части в Демократическую партию патриотов, создавалась она практически с нуля. Там вбухано ой-ёй-ёй...
А традиционалисту, конечно, полегче — как-никак сотни тысяч старых членов. Сейчас, всего лишь через год после снятия запрета на деятельность партии, они уже потянулись к привычным секретарям — не нужно никого агитировать, тратиться на литературу, разбрызгивать слюну на митингах. Хватило по минимуму: аренда скромных помещений под офисы на местах, зарплата аппаратчикам — и всё заработало как раз в той степени, в которой нужно.
Нужно, чтобы строить в Беране по-настоящему демократическое общество равных возможностей. Выпускать пар из маргиналов... Не скоро они ещё поймут, что потеряли, может, и немногое, но то, что можно было пощупать руками, а получили одни лишь химеры. Зато не станут теперь пенять на государство: не обеспечивает-де нам достойный уровень жизни! Некого винить, кроме себя — никто же не запрещает "крутиться"...
В первый раз Оскар просто провёл машину над землёй, держа на минимальной скорости, и пилоты внимательно осмотрели полосу. Доисторический посадочный знак, какая-то будка и матерчатая "колбаса" ветроуказателя на высоченном шесте — вот и всё оборудование. В Мексике встречается нечто подобное. Потом воздушный лимузин изобразил аккуратную "коробочку" и на втором заходе прошёл вплотную к полосе. Оскар выпустил шасси, примерился к площадке, при помощи компьютера замерил её длину.
Снова подобрал штурвал, добавил обороты и чуткий, как истребитель, "Лирджет", задрал нос к полупрозрачным разреженным облакам, плывшим над высохшей степью. Аккуратный разворот, ещё... несколько километров к югу. Теперь машина снова снижалась...
-Скажи им, пусть пристегнутся, — буркнул через плечо стюардессе.
Чтобы выделывать такие фокусы, нужно быть настоящим лётчиком — не гражданским извозчиком, что водят лайнеры, как трамваи — по приборам и командам с земли. Нужно доверять машине больше, чем собственным рукам. Пилот в правом кресле, кажется, перестал дышать, по лбу катился пот, как будто это от его мастерства сейчас зависело — жить им всем или умереть.
Конечно, Оскару было далеко до лётчиков времён Линдберга — теперь бортовой компьютер, получив от него соответствующую команду, самостоятельно выполнил множество разных операций — включил лазерный альтиметр, показывающий высоту с точностью до сантиметров, при достижении определённой скорости и высоты распускал и убирал "перья" механизированного крыла, в нужный момент управляя всеми этими закрылками, интерцепторами и посадочными щитками. Компьютер же снизил давление в пневматиках, подготовив шасси к посадке на грунт...
