Седой, казалось, и не слышал воплей избранных. Он серьёзно и испытующе изучал моё лицо. Дав своим накричаться вволю, он поднял ладонь кверху. Мгновенно наступила тишина.
— Если то, что ты сказал, правда, то что ты хочешь взамен?
— Взамен? — вздохнул я. — Вернуть своих друзей.
— Друзей? — удивился Седой. — А где они?
Я виновато посмотрел на него:
— У той, чьё имя мне запрещено произносить.
Астеи стали удивленно переглядываться. Даже Кровожадный слегка изменился в лице: гадкая улыбка на мгновение исчезла с его лица, уступив место насторожёному ожиданию.
— Лидон — твой друг? — удивлённо спросил Седой.
Теперь удивился я:
— Кто такой Лидон?
— Раб Мелисы.
Я рассмеялся:
— Это тот, что ковыряется в шкурах и бормочет себе под нос?
Седой был несказанно поражён:
— Ты был в святилище Мелисы?!
Я понял, что опять ляпнул не то.
— Ну да... А разве мне... это тоже нельзя?
Астеи возбуждённо загомонили, а Кровожадный встал и подошёл ко мне вплотную.
— Он преступил закон и должен умереть! — злобно процедил он, глядя на Седого и кладя палец на курок.
Тот устало отмахнулся:
— Сядь! С этим мы всегда успеем. — И опять обратился ко мне: — По нашим законам никто не имеет права входить в святилище. Только астеи и только по приглашению.
— Прошу прощения, — изобразил я смущение. — Не знал. Я в вашем мире не так давно и законов изучить не успел.
— Ладно... — со скрипом согласился Седой. — Да сядь ты! — опять прикрикнул он на Кровожадного, так и стоявшего возле меня с автоматом у моего виска. — Глупости очень дорого нам обходятся... — тихо пробормотал он, непонятно к кому обращаясь. И вновь обратил властный взор на меня: — О твоих друзьях нам ничего не известно. Сколько их?
— Двое, — ответил я. — Мужчина и женщина. Вы бы их сразу узнали. Они среди вас выглядят чужаками. И лицом, и одеждой.
Седой удивлённо хмыкнул и оглядел всю гоп-компанию:
— Кто-нибудь знает о них?
Астеи отрицательно затрясли головами:
— Нет! Куда нам! Хозяйка давно к себе никого не пускает!
— Видишь? — повернулся он ко мне. — Твоих друзей никто не видел.
— Их видел у неё я. Она мне их сама показывала, — вздохнул я и почувствовал, что снова сморозил глупость: астеи задышали, как разъярённые быки. А Седой, явно пересиливая себя, медленно проговорил:
— Значит, ты нас обманул...
Кровожадный подскочил и ткнул мне под ребро дуло автомата:
— Я его убью!
Лучше бы он этого не делал. Браслет решил, что на мою драгоценную особу покушаются и мгновенно отреагировал. Сверкнула фиолетовая вспышка, автомат в руке Кровожадного превратился в сизое облачко, а сам он, звучно хэкнув, упорхнул куда-то за пределы площадки в темноту ночи.
Астеи притихли. Седой уважительно покачал головой:
— Всё-таки ты нас обманул: ты — не простой человек. Ты — Бог!
Я вздохнул:
— Извините, не хотел. Так получилось.
Седой пожал плечами:
— Он сам виноват. Я его предупреждал. — Он немного помолчал, раздумывая, и спросил: — Ты ещё не передумал?
Я вздёрнул брови:
— Насчёт переселения в лучший мир?
— Да.
— Я ведь слово дал!
Седой пожевал усы, всё ещё не решаясь, и, всё-таки, спросил:
— Та земля... Она нас прокормит?
Я улыбнулся:
— Хватит и внукам и правнукам. И даже их правнукам.
Впервые за всё время переговоров в глазах Седого мелькнуло подобие улыбки. Немного помолчав, он сказал:
— Я почему-то верю тебе...
И добавил:
— Я поговорю с Мелисой... Хотя, — вздохнул он, — предвижу большие трудности. Но это уже мои заботы... Так ты говоришь, что точно видел их у неё?
— Она показывала мне их в шаре над костром. Хвалилась, что хорошо их спрятала и мне их не найти.
Седой кивнул. В уголках возле его глаз появилась сеточка мелких морщин. Он переглянулся с кем-то из астеев и со вздохом шевельнул бровями:
— Да уж... Прятать она умеет... Хвалиться — тоже.
Он встал, поправляя на плече автомат. Следом за ним поднялся весь косилиум и тоже загремели-заскрипели, закидывая за спины оружие. Мрачно глядя в огонь костра, Седой сказал:
— Завтра на закате солнца мы будем ждать тебя здесь.
И направился в темноту, уводя за собой вереницу соплеменников.
"Какое уж там солнце! — подумал я. — Какой там закат! — И запоздало спохватился: — Сезам! Этого переводить не надо!"
Но тот и сам, видимо понял, что последняя фраза не предназначалась для обнародования, поскольку никто из астеев и ухом не повёл.
У меня перед носом засветился прямоугольник с тропическим лесом на заднем плане. Это Помогай предусмотрительно открыл мне переход. Я уверенно шагнул через порог.
16. Мелиса развлекается
— Ну и чё? — подступился ко мне мокрый с головы до ног Пашка. — До чего вы там договорились?
— Купались, что ли? — вопросом на вопрос оветил я, удивлённо разглядывая его и всех остальных. — А почему в одежде?
Сухим казался только Помогай.
— Кой чёрт "купались"?! — фыркнул Пашка, тряхнув шевелюрой и разбрасывая брызги. — Нам без тебя тут головомойку устроили!
— Кто?
— Догадайся!
— Твоя мадама постаралась! — сплюнул Игорь. Он снял свою куртку и принялся её выжимать.
— Она что, была здесь? — поразился я.
— Зачем? — не унимался Пашка, источая желчь. — Она по почте подарочек прислала! В виде тучки с дождичком!
Я посмотрел на небо. Солце так же светило, как и до моего ухода. Лишь сместилось чуть к западу.
— И давно дождь прошёл? — спросил я, усаживаясь прямо на землю и ощупывая абсолютно сухую траву.
— Он там ещё льёт, — буркнул Игорь, вытирая майкой волосы на голове.
— Где?
— Слепой, что ли? — возмутился Пашка. — Не видишь, что мы сейчас на другом месте? Не там, где вылезли. Ушли мы оттуда, как нас поливать начали.
— А с чего вы взяли, — недоверчиво усмехнулся я, — что поливали именно вас? Тропики, всё-таки! Дожди здесь часто бывают.
— Бывают, бывают, — состроил кислую мину Пашка. — Только где ты видел облака цилиндрической формы? Чё лыбишься? Как только ты ушёл, твоя тётя тут же вознамерилась нас утопить. Да не, ты послушай! — заторопился он, видя, что собираюсь предложить своё видение событий. — Прямо над нами возникла чернющая туча и давай нас того!.. увлажнять! А сама, блин, ровнёхонькая, будто циркулем вычертили! Снизу глядим — абсолютно ровный круг! Метров двадцать в диаметре. Ну мы и — дёру оттеда! Когда выбрались, глядим, а это не круг, а цилиндр! Высотой тоже метров двадцать, а то и все тридцать. Я думал, это у меня крыша едет. Нет, видели все. Да ты не поленись, сам посмотри! Заберись вон на тот взгорок, оттуда её хорошо видно. Натуральное ведро!
Само собой, я не поленился. Подскочил и стал карабкаться на пригорок. Пашка не отставал, трюхал следом.
— Вона, смотри-любуйся! — указал он рукою вдаль. — Я думал, преследовать нас будет. Но Бог миловал.
И в самом деле, невысоко над лесом висел грязно-синий цилиндр. С него свисали, будто щупальца осьминогов, тёмные космы, тянувшиеся до самых верхушек деревьев. Оттуда доносился громкий шум низвергающегося водопада. Цилиндр часто пронзали ослепительные высверки молний и самые мощные из них безжалостно лупили в землю.
— Ну? Убедился? — гордо подбоченился Пашка, будто в существовании подобного чуда была лично его заслуга. — По-твоему это что? Тропический дождь в отдельно взятой республике?
— Чудеса твои, господи! — только и сумел вымолвить я.
— А ты говоришь: "Купались"! Её бы способности, да в нужное русло!
Мы спустились обратно к нашему временному лагерю. Игорь ожесточённо избавлялся от влаги в своей нехитрой одежде. Помогай флегматично наблюдал за ним. Он сидел на земле, скрестив ноги на узбекский манер, и о чём-то сосредоточенно размышлял. Во всяком случае, со стороны так казалось. Может, просто разговаривал с подругой. Я невольно позавидовал ему.
— Видал? — хмуро спросил Игорь, опять принимаясь за свой ёжик на голове.
— Видал сассун, — ответил за меня Пашка и опять подступился ко мне: — Давай, колись! Чего там у тебя? Голый Вася?
— Не совсем. Надежда есть, — сказал я и принялся пересказывать содержание беседы с аборигенами.
— Да на хрена оно тебе надо?! — взвился Пашка, как только услышал, что я пообещал астеям. — Вот не было печали! И где же ты его возьмёшь, этот рай?! К нам, что ли, перекинешь их?!
— Зачем? У нас тоже не сахар.
— Тогда я вообще ничего не понимаю!
— Вовчик, — присел Игорь возле Помогая. — Я от тебя фигею.
Помогай покосился на него и сказал:
— Моя нет фигею. Моя понимай.
— Да моя тоже "понимай"! — с ожесточением хряпнул Пашка по траве кулаком. — Планет в космосе — до фига и больше! Но ведь это опять тянучка! Её-то, подходящую, ещё искать надо! Ты это "понимай"?
— "Тянучка" — какая-такая слово? — моргнул Помогай. — Длинный?
— Ну да! — цыкнул Пашка. — Это ведь ещё на неделю поисков! Если не больше! Санька там со своей бабой на волоске висят, а мы тут, что, благотворительностью будем заниматься? Во вселенских масштабах?
— Ты не понял, — вздохнул я виновато. — Санька завтра будет с нами.
— Это ещё бабушка надвое сказала! А планиду — вынь да положь к завтрему! Иначе — какой ты, на фиг, Бог? Я правильно просекаю?
— Ну, в принципе, да... — улыбнулся я.
— А раз ты не Бог, а... гм-гм!.. обманщик, то и Саньку мы не получим! Вот чё!
— С чего ты взял, что у меня нет планеты на примете? — спокойно возразил я.
— А что, есть? — сбавил обороты Пашка. — И когда же ты успел?
— Да мало ли "когда"? Что я, по космосу не шарил? Кое-что да заприметил.
Пашка подвигал бровями, озадаченно уставясь на меня. Соображал, значит, чем бы мне возразить, каким-таким аргументом? Нашёл-таки:
— Насколько я понимаю, всё, что ты видел, находится в нашей Вселенной?
— Ну... да.
— Вот! — обрадовался он. — А здесь-то — совсем другой расклад! Это же иная Вселенная! Тебе и браслет о том всё время талдычит!
— Он говорит о константах, а не о взаиморасположении материальных объектов.
— Да чё спорить? — сморщился Пашка. — "Константы"! Давай просто глянем!
— Давай глянем, — согласился я, дабы прекратить пустопорожний трёп.
Я вызвал в памяти одну из планет, где мы побывали с брательником между сеансами компьютерного ликбеза. Это был мир, во многом схожий с земным. Но какие-либо признаки цивилизации любого покроя мы так и не обнаружили, сколько ни мотались над планетой. Тогда нас это несколько расстроило, зато теперь сей факт был как нельзя кстати. Я дал команду браслету открыть окно в этом райском уголке, но вместо картинки в голове прозвучало:
"В данном континууме запрашиваемый объект отсутствует".
Я прокашлялся и растерянно глянул на Пашку.
— Что случилось?
— Кажется, ты прав... Мои намётки здесь ни к чёрту не годятся...
— Почему? Не спросил?
— Да козе ж понятно...
— А нам — нет! Ты спроси! И это... Сделай как-нибудь, чтоб и мы слышали его ответы. А то как бараны пялимся на тебя и ждём перевода.
Я выполнил Пашкино пожелание и мы коллективно занялись расспросами моего всезнайки.
И тут выяснились потрясающие подробности.
Оказалось, что мы находимся вовсе не на двойнике Земли, параллельно существующем с нею в одной точке пространства, как я себе раньше представлял, а вообще — у чёрта на куличках! Чуть ли не на другом конце Галактики! Слава Богу, что хоть галактика оказалась той же. Но радости нам сей факт не добавил. И вот почему. Планеты наших Вселенных, оказывается, взаимосвязаны гравитационными туннелями, через один из которых мы и попали сюда на Игоревом драндулете. И то, что мы оказались на обитаемой планете, чем-то схожей с Землёй, всего лишь поразительная случайность! С таким же успехом мы могли угодить и в недра любой звезды! Эти туннели время от времени меняют привязку и никакой системы в этом не наблюдается! Это означает, что въехать-то мы сюда въехали с Земли, а вернуться можем на любую из планет нашей Вселенной! И хорошо, если это будет именно планета, а не любое из ста пятидесяти миллиардов солнц, населяющих нашу Галактику! И когда произойдёт следующая перепривязка туннеля, через который нам в конце концов надо будет возвращаться, не знает даже браслет!
— Твою мать!!! — испуганно завопил Пашка. — Так, выходит, наше дело вообще висит на волоске!!! Каждая секунда дорога!
Но и это было ещё не всё!
Во время беседы с астеями я как-то не придал значения словам одного из них, что я, мол, пришёл через двадцать лет довершить чёрное дело. Какие двадцать лет?! Наша Третья мировая прокатилась по Земле с нашей подачи полгода назад! А разрушения, произведённые здесь, уже история: бомбы сыпались на головы аборигенов два десятилетия назад! Тогда что? Это не мы?
Браслет разрешил загадку. Оказывается, время в этой Вселенной летит, словно взбесившийся конь! И за наши полгода здесь пролетает едва ли не четверть века! Он, конечно, назвал более точные цифры, но сути дела это не меняет. Плюс-минус трамвайная остановка.
И ещё один нюанс: возвращаться в свой мир надо в той же точке над планетой, где мы выходили сюда. Иначе рискуем ускакать по времени далеко вперёд. И чем дальше от точки перехода будет расположена точка возврата, тем больший промежуток времени будет разделять нас, вернувшихся, от ожидающих нас женщин.
— Весело! — хмыкнул Игорь. — Предупреждать же надо! Я бы хоть кол туда воткнул, да трусы повесил для опознания. Поди найди теперь ту танцплощадку, где мы тогда выскочили! Тут же все колдобины на одно лицо!
— Ладно, мужики! — призвал я спутников к дисциплине. — Давайте о деле думать. То место — не проблема. Браслет в два счёта отыщет.
— Ой ли? — усомнился Пашка.
Спросили. Оказалось, что координаты браслет помнит: выдал ряд цифр.
— Ты мне картинку покажи! — взъелся Игорь. — Чё мне те цифры?
Браслет показал.
— Вроде то... — слегка расслабился Игорь. — А там... кто его знает?..
— Машина-то врать не станет, — вступился я за Сезама.
Игорь только фыркнул в ответ.
— Да не бесись ты! — положил я ему руку на плечо, прекрасно понимая, что его гложет. — Увидишь ты своего пацана!
Игорь царапнул по мне взглядом и сразу же отвёл его в сторону. Что ж, понять можно. Только-только жизнь стала налаживаться, а тут я со своими прожектами...
— И всё равно я чего-то не догоняю, — почесал Пашка в затылке. — Это что же получается? Чтоб переправить всю их шоблу на ту планету, надо произвести эту операцию в несколько ходов?
— Ну-ну, развивай мысль, — подтолкнул я, видя, что он больно долго собирает извилины в кучу.
— Ну вот смотри: сначала их надо переправить на ту площадку, где выходили мы. Так? Потом — ко мне... Ни фига себе! — вдруг заорал он. — Я представляю, что мне скажет моя Наталья, когда вместо нас четверых... нет, шестерых!.. ввалится целый батальон лохматых и немытых!!! Это как ты себе представляешь?!
Я поддался его настроению и тоже упал духом:
— Другой точки нет...
На помощь неожиданно пришёл помалкивавший Помогай:
