Воин и принцесса

— Мы проводим вас.

Айн кивнула. Они довели ее до каюты Марка и остановились, — это здесь.

— Спасибо, дальше я сама, — ответила она, дождалась, пока эти двое уйдут и нерешительно заглянула в каюту. Марк спал. Облегченно вздохнув, она зашла, закрыла дверь, села рядом и стала ждать пока он проснется.

Марк проснулся от ощущения чужого присутствия рядом. Он открыл глаза. Рядом сидела незнакомая довольно красивая девушка.

— Марк я не знала, что тебе будет больно, я думала...

— Кто ты? — перебил он ее, затем огляделся — где я?

— Я Айн, а где ты я не знаю — растерялась она от его реакции.

— Кто ты такая?

— Я же говорю, я Айн! Ты не помнишь ничего? — со слезами спросила она.

Марк задумался, это усилие вызвало дикую головную боль — он застонал и уткнулся лицом в подушку

Айн испуганно наблюдала.

Любые попытки Марка вспомнить что-либо вызывали сильнейшую головную боль. Как только он прекращал попытки вспомнить, тут же прекращалась и головная боль.

— Расскажи, зачем ты здесь, — глухо попросил он Айн, так и не отрывая головы от подушки.

— Я пришла искупить зло раскаянием. Я не хотела, но так получилось, что я сделала тебе очень больно. Я сделала зло, а в книге написано, что зло можно искупить раскаянием.

— Иногда, но далеко не всегда — ответил Марк, повернувшись, наконец, к ней лицом.

— А что такое раскаяние?

— Это когда ты искренне сожалеешь о совершенном...

— А ты совсем ничего не помнишь?

Марк покачал головой — сейчас уже более-менее что-то понимаю, если я пытаюсь вспоминать сам, начинаются головные боли. Но если я не делаю намеренных попыток что-то вспомнить, то память сама понемногу возвращается. Помолчи, пожалуйста...

Марк лежал, уставившись в потолок, затем снова уснул. Айн терпеливо ждала несколько часов. Наконец он проснулся, — что ты здесь делаешь? — удивился он, увидев ее.

— Ты что-то вспомнил?

— Кое-что. И у меня такое ощущение, что тебя быть здесь не должно.

— Да, я в другом месте должна быть, но я не найду сама туда дорогу.

— Давай попробуем найти вместе, предложил Марк. Они вышли из каюты. Марк полуприкрыл глаза, доверился телу и двинулся вперед ведя за собой Айн. В итоге они пришли к каюте, в которой она жила.

— Запомнила дорогу?

— Да!

— Можешь приходить ко мне, если необходимо. Так что все-таки случилось, почему любые мои попытки что-то вспомнить так болезненны? Расскажи с самого начала, попросил он, устраиваясь на стуле.

— Мы говорили про любовь. Ты сказал, что она бывает разная. Я не поняла, что ты имел ввиду и попросила показать через картинки у тебя в голове. Ты согласился. Я начала смотреть, сначала все было хорошо, потом картинок стало много, но я легко успевала все их понять, и мне казалось что они меняются слишком медленно, хотелось еще увидеть и побыстрее. Но ты сказал что хватит, у тебя из носа пошла кровь и ты упал. Я очень испугалась, ты долго лежал без движения, а потом все-таки встал, умылся и ушел, а дверь не запер. Я пошла тебя искать...

Марк кивнул, — да, теперь я кое-что понял, или вспомнил. Однако, по-прежнему любые попытки что-то вспомнить намеренно причиняют боль. Но то, что приходит само не вызывает неприятных ощущений.

— Ну как мне искупить зло раскаянием?

Марк улыбнулся, — ты уже искупила, к тому же я и сам частично виноват, что согласился не известно на что. Тебе нужно будет рассказать Елене... кстати, а кто такая Елена?

— Я не знаю, но ты ее почему-то не любишь — растерянно ответила Айн.

— На это есть причины.

— Так ты помнишь?

— Нет. Знание, или уверенность, или понимание как-то само приходит. Интересно, что или кого я еще не помню...

Айн помолчала, потом предложила, — если хочешь, я могу показать тебе то, что я у тебя увидела...

— Нет уж, спасибо, обойдусь! — ответил он. — Не обижайся. Но ты еще не научилась управлять своими способностями.

— Но как же я научусь, если не буду пробовать?

— Логично, но что-то мне как-то не очень хочется быть твоим тренажером.

— Но если ты попробуешь, то возможно вспомнишь больше.

— А возможно потеряю остатки того, что еще помню...

— А то, что ты помнишь это так важно?

— Не знаю...

— Тогда какая разница?

Марк, молча, обдумывал слова Айн. Она продолжала, — я буду показывать медленно, если почувствуешь что-то неприятное, сразу скажи, и я перестану.

— Ну, хорошо, давай попробуем.

Они сели на полу напротив друг друга. Айн взяла его за руки, — если первый раз я просила тебя просто думать и вспоминать, сейчас мне кажется, тебе нужно просто ни о чем не думать...

Марк молча кивнул. В голове стали возникать образы. Айн не обманула, они медленно сменяли друг друга. Но ничего нового в мысли Марка не внесли. Он вынул свои руки из рук Айн.

— Больно? — поинтересовалась она.

— Бессмысленно, — ответил он, — то, что ты мне показываешь оно какое-то... безразличное. Да, я вроде узнаю людей, но как-то... — так и не смог подобрать слово Марк.

Айн задумалась, — возможно, потому, что ты мне передавал образы в связи с эмоциями. Может, попробуем еще раз, только я теперь образы с эмоциями совмещу.

— Ладно, давай, но последний раз.

Айн снова взяла его руки в свои — ни о чем не думай...

Марк снова видел образы, однако теперь они были со смыслом, узнаваемы и вызывали определенный отклик, однако, появлялись слишком медленно, ему хотелось видеть еще и как можно быстрее. Айн попыталась выпустить его руки из своих, но он, стиснув ее ладони, не дал это сделать, скорость появления образов возросла, теперь они мелькали очень быстро, но он успевал заметить все что необходимо, и их казалось, было мало, хотелось больше и быстрее. И тут они закончились, он открыл глаза и увидел Айн без сознания.

Чертыхнувшись, он набрал воды и попытался привести девушку в чувство. Холодная вода возымела свое действие и Айн открыла глаза.

— Ты вспомнил?

— Да, я все вспомнил. Ты сама как?

— Это было очень-очень больно...

— Извини, я не смог остановиться, это... опьяняет...

— Да, теперь ты меня понимаешь...

— А ты меня. Ты сама-то все помнишь?

— Почти... я не помню ни одного образа, ничего из того, что ты мне показывал последний раз...

— Получается ты не просто смотрела образы в голове, ты их забирала, а сейчас вернула.

— Видимо да.

— Но если ты умеешь забирать память, наверное, должна уметь, не трогая, просто смотреть.

— Наверное... может, попробуем еще раз?

— нет уж, с меня хватит... Нам обоим нужно отдохнуть.

Марк перенес ее с пола на кровать.

— Ты придешь завтра? — спросила она сонным голосом.

— Приду, — ответил он выходя.

Марк медленно двигался в сторону своей каюты. В голове мелькали мысли и образы. Карен, Елена, Айя, Клод, мама... Айн... Она стала совершенно непохожа на ту полузвериную сущность, которая цапнула его за руку пару недель назад. Надо отдать должное Елене, она сотворила чудо и превратила зверушку в человека. Сумела за очень короткий срок узнать о ней гораздо больше, чем доктор за 4 года. Возможно, Елена не так уж и плоха... а Айн красивая девушка, хоть и немного наивная. Надо же, пришла искупать зло раскаянием. Марк улыбнулся про себя, но тут же нахмурился. Она еще не умеет контролировать себя, может и убить случайно, сама того не желая. Хорошо, что в этот раз все закончилось более-менее благополучно. Ужасное чувство ничего не помнить, а при любой попытке вспомнить испытывать боль. А когда память отрывочно возвращается, не иметь возможности связать этот кусок с нужным контекстом, опять же из за боли... Он подумал о Карен, которую не видел уже больше недели, и с удивлением отметил что мысль об ее отсутствии не вызывает такой тоски и желания ее увидеть как раньше, но решил что это связано с усталостью. Придя к себе он не раздеваясь рухнул на постель и тут же провалился в сон без сновидений.

Проснувшись он снова увидел Айн.

— Что ты здесь делаешь? — поинтересовался он.

— Мне было скучно, а вчера ты сказал, что я могу прийти к тебе, если будет необходимость.

Марк посмотрел на часы, — я сейчас не смогу тобой заниматься, у меня есть работа и ее нужно выполнять, поэтому будет лучше, если ты вернешься к себе и дождешься пока я не закончу с делами.

— А можно с тобой? Я не буду мешать. А если буду, то скажи и я уйду. Я ведь ничего не видела еще кроме комнаты, в которой я жила в лаборатории доктора и каюты здесь.

Марк обдумывал просьбу Айн.

— Ну пожалуйста, разреши — глядя на него синими глазами, прошептала девушка. И Марк сдался, — ну хорошо, но ни с кем не разговаривай и ни о чем меня не спрашивай. Если у тебя будут вопросы, я отвечу на них позже. Если будешь мешать, отправишься к себе, по первому моему требованию!

Айн быстро закивала — я все поняла!

Марк быстро принял душ и переоделся.

Первым делом он обошел положенные посты и направился к капитанскому мостику. Придя на место, он выслушал информацию о происшествиях, ответил на интересующие людей вопросы, сделал соответствующие записи в нужных журналах, ответил на пришедшие запросы. Все это время Айн ходила за ним, но надо отдать ей должное, ни во что не вмешивалась и ни с кем не разговаривала. Она надолго остановилась у панорамного иллюминатора, забыв о происходящем вокруг. Однако это было не совсем верно. В действительности же она увидела тех двоих, что проводили ее вчера до каюты Марка. Они о чем-то между собой разговаривали, думая, что на таком расстоянии их не слышно, но Айн слышала каждое слово:

— Видал, — шептал один на ухо другому, — наша вчерашняя знакомая.

— Да, хороша девка, я бы от такой не отказался.

— Я бы тоже, да не про нас она.

— Это уж точно. А Костолиц то не промах, отхватил себе и коммодора и должность, и эту прелестную цыпочку в придачу...

— Дурак ты, Марек — отвечал второй, — уж не знаю чего у него с коммодором, но работать он в отличие от некоторых умеет. Если бы ты поменьше трепался и побольше занимался делом, давно бы получил повышение и в должности и в жаловании и смог бы себе позволить не одну такую цыпочку. И вообще с чего ты взял, что она его. Насколько я в курсе с ней коммодор возилась, а поскольку она сейчас слегка не в кондиции, видать оставила Костолица за ней приглядывать.

— Ага, а он чтобы далеко не ходить, приглядывает за ней у себя в каюте. Я сам видел, как они утром вдвоем выходили.

— Завязывал бы ты с амброзией, а то тебе и не такое померещится....

— Да я бы может и завязал, если бы мог...

Марк, закончив с делами вернулся к себе в каюту, Айн как хвостик шла за ним.

— Все, больше дел нет? — поинтересовалась она.

— Нет, в полете обычно мало что происходит. Если есть вопросы, спрашивай.

— Я тебе не мешала?

— Нет.

— А что это за штука такая большая с точками светящимися?

— Это панорамный иллюминатор. Что-то вроде окна. Через него видно, что творится снаружи.

— Снаружи очень красиво, а можно выйти посмотреть?

— Вряд ли. Снаружи смертельный холод и нечем дышать. Если окажешься снаружи без скафандра тут же умрешь, превратившись в хрупкую ледышку, способную разбиться на тысячу кусочков от неосторожного обращения.

Айн поежилась, — а что такое амброзия?

— Я знаю наркотик с таким названием. Где ты об этом слышала?

Айн слово в слово пересказала диалог, который слышала стоя у иллюминатора. По мере ее рассказа лицо Марка каменело, а кулаки сжимались.

Айн испугалась, — что я не так сделала?

— Нет, с тобой все в порядке, — поспешил успокоить ее Марк, — но я думаю, тебе не стоит больше приходить сюда.

— Почему, ты же сам сказал, что я могу...

— Теперь говорю что не нужно, — резко перебил он ее, — сиди у себя!

Айн ничего не сказав, выбежала из каюты. Марк чертыхнулся и вышел следом, но ее в коридоре уже не было. Он надеялся, она вернется в свою каюту, но там ее не оказалось. Марк задумался о том, что услышал от Айн — дурацкий треп двух подчиненных, почему он так среагировал? Понятно, что его повышение и отношения с Карен вызывали много толков, но не это его задело, а предположения на счет него и Айн. Марк примерно помнил тех, кто стоял ближе всего к ней, однако никто не стоял достаточно близко, чтобы можно было услышать разговор. Если только... у нее нет способности слышать лучше обычного человека. Что не исключено. В этом случае она могла услышать тех, кто стоял по разные стороны от панорамного иллюминатора. Слева стоял Берковец, но он был один и он бы не позволил подобных высказываний даже среди друзей. А вот справа действительно стояла неразлучная парочка, которая порой доставляла неприятности...

* * *

Айн бежала по коридору, не глядя, слезы текли ручьем, она почти не видела дороги и с трудом угадывала повороты. За очередным поворотом она внезапно оказалась в мужских объятиях, стала вырываться, но ее тут же отпустили. Прекрасная леди снова заблудилась? — услышала она знакомый голос. Смахнув слезы и подняв голову она узнала одного из тех, что провожал ее к каюте Марка.

— Вас кто-то обидел?

Айн помотала головой.

— Вам нужно успокоиться. Немного отдохнете и скажете, куда вас проводить.

Айн также молча кивнула. Человек отвел ее в столовую, где кроме одинокого официанта занятого уборкой столов, никого не было — завтрак уже был, а до обеда было еще далеко.

— Почему ты обращаешься ко мне как будто меня много? — поинтересовалась она.

— Как тебя зовут? — спросил он вместо ответа.

— Айн.

— А меня Марек. Он раздобыл стакан воды и бросил туда таблетку, отчего вода в стакане приобрела золотистый переливающийся оттенок, — возьми, выпей и тебе станет легче.

— что это? — спросила она, беря стакан.

Он улыбнулся — пей, не бойся, тебе понравится, — подмигнул он ей. Айн пожала плечами и попробовала питье на вкус. Оно было терпким, но не неприятным и она выпила половину.

— Куда тебя проводить?

— Я не знаю... нет, знаю. Проводи меня к Марку, а оттуда я сама дойду.

— Как скажешь, — согласился он, допивая остатки напитка из стакана Айн.

Айн встала, но ей показалось, будто она взлетела. Она испуганно остановилась.

— Держись за мою руку, — предложил ей помощь Марек. Айн приняла его предложение. Она крепко вцепилась в него, поскольку каждое движение казалось стремительным, одновременно краски вокруг стали ярче, видеть она стала четче, а голос Марека показался ей похожим на звенящие колокольчики. Он осторожно вел Айн, а она с удивлением оглядывалась вокруг — все предметы приобрели красивые радужные контуры а вокруг летали золотистые хлопья, собираясь в красивые узоры, они рассыпались что бы образовать новый узор. Ее так заворожило это видение, что она ни на что не обращала внимание. Марек прозвенел мелодичным голосом — мы пришли.

Айн только кивнула и продолжала наблюдать за танцующими хлопьями.

— Ты очень красивая, — говорил Марек, снимая с нее тунику.

Марк размышлял, куда делась Айн. Корабль огромный, она могла пойти куда угодно. И одному можно искать ее до бесконечности, нужна помощь и Марк знал, у кого ее можно попросить...