Раб в третьем поколении (роман)

— Да ну?

— Ага, только остальным его видеть не обязательно.

В ответ на мой приглашающий жест он сделал несколько шагов в мою сторону и остановился.

— Ну? — потребовал начальник.

— Да вот же перстень самого герцога, — сказал я показывая ему левую руку, а правой приобнимая за плечо.

— Где?

— Да вот же, — ответил я прислонив к его животу зажатый в левой руке кинжал.

— М-м, — обиженно промычал мой пленник.

— Ага, — произнёс тихо я. — И если ты будешь хорошим мальчиком и проведёшь меня через охрану, то я этим не воспользуюсь.

— Ну что устраивает тебя моё доказательство, — уже громко, так чтобы остальные солдаты меня услышали спросил я.

— Вп-полне, вп-полне, — немного заикаясь от страха ответил он.

Умирать ему не хотелось, поэтому мы в полу-обнимку — я прятал кинжал в рукаве — прошли внутрь. Где я его успокоил на несколько ближайших часов, огрев рукояткой меча по голове.

Итак, большая часть плана, как это бы не невероятно ни звучало прошла практически без проблем и без потерь с моей стороны. Я вообще пока вёл с общим счётом четыре к нулю. И моей задачей было этот ноль удержать.

Зря я наверное вырубил начальника, он наверняка знал где расположены покои Бивена.

А может и не знал. Ладно выловлю какого нибудь слугу и попрошу его помочь мне в поисках. Очень убедительно попрошу — он вряд ли откажется.

Остался сущий пустяк— всего лишь этого слугу найти. Нагло грохоча доспехами, я был ещё не полным идиотом, чтобы красться по коридорам замка, буквально заявляя этим в глаза каждого встречного, что я здесь незаконно, шёл я в поисках моего будущего провожатого.

Свернув несколько раз наугад я в скором времени набрёл на потенциальную жертву. Жертва правда об этом ничего не знала и попыталась нагло пройти мимо. Но не тут то было. Не для того я так долго (целых пять минут) искал тебя голубчик. Что бы сейчас упустить.

— Погоди, — окликнул его я.

— Ну чего ещё? — недовольно отозвался он.

— А вот чего, — ответил я закрывая ему рот левой рукой и показывая кинжал правой.

— Ты ведь не собираешься кричать, — в распахнутые от ужаса глаза спросил я.

Он лишь помотал головой.

— Ладно, тогда я убираю руку.

Я медленно убрал ладонь от его рта, в любую секунду оставаясь готовым вернуть её на место, если парнишка захочет изображать из себя героя.

Но он не захотел. Умный мальчик. Герои в наше время долго не живут.

— Где сейчас герцог?

— Его светлость трапезничает вместе со своей гостьей.

Трапезничает значит. Ну я ему устрою трапезу, козлу похотливому.

— Веди меня. Только так что бы не попадаться никому на глаза.

Я шёл по плохо освещённым коридорам и думал — стоит мне накрывать герцога сейчас или подождать пока он захочет лечь спать, наверняка не один.

Нет, время играет против меня. Надо брать гада тёпленьким, за едой. Иначе отсутствие патруля обнаружат или кто-то наткнётся на оставленную мной верёвку или очнётся начальник стражи. В общем существовало слишком много не зависящих от меня — но тем не менее ставящих под угрозу всё предприятие — обстоятельств.

Тем временем мы приближались к какому то хорошо освещённому помещению. Я рискнул предположить, что это и есть столовая и не ошибся. Проводник подтвердил мои предположения и отправился спать, получив несильный удар по затылку. Я конечно могу и иначе лишать сознания, но этот способ самый милосердный из моего арсенала.

Интересно, а где же Эврих, наверное парень просто не решился беспокоить хозяина во время еды. Что ж, ошибки врагов надо использовать.

С громким, по идее устрашающим, криком я собирался ворваться внутрь и раздавая удары направо и налево добраться до Мирии. Собирался, но план "б" понравился мне больше. Переодевшись в наряд моего мирно почивающего проводника я тихонечко проскользнул внутрь, надеясь, что герцога не насторожит тот факт, что зашёл я не с кухни. Его это не насторожило. Его бы сейчас и удар копьём в бок вряд ли насторожил бы. Он был всецело занят разглядыванием изящных форм моей спутницы и неспешной беседой с ней. Войдя я сумел уловить лишь её обрывок.

-... это просто-напросто глупо, — чем то возмущался герцог.

— Я так не считаю. И прекратите на меня так смотреть.

— Как так?

— Как кот на сметану.

— Что вы, — деланно возмутился герцог. — Я просто любуюсь вами. По моему я убит, сражён наповал вашей красотой.

— Вернее своей похотью.

— И опять вы меня оскорбляете, моя милая. А я ведь не сделал вам ничего плохого. Просто отобрал жемчужину у грязного мужлана. Вы достойны большего, намного большего. Слово, всего лишь слово и я у ваших ног.

— Он, с вашего позволения, не грязный и его общество мне намного более интересно чем ваше.

— Ну зачем же упрямиться, милая моя.

— И я не ваша милая.

— Ну положим не моя, но всё равно милая, не спорьте.

Я стоял прижавшись к входу и слушал этот обмен любезностями. И не лень им ерундой заниматься, ведь всё итак ясно и так без всех этих колкостей. Нет, они чешут языками, как будто им абсолютно нечем заняться. Ох уж эти благородные. Впрочем если надо я вполне сумел бы вести разговор не хуже, наслушался я таких разговоров по уши и выше. Но на месте герцога похитив Мирию, сказав а, я сказал бы и б, то есть потащил бы её сразу в спальню. Но я, слава небесам, не на его месте.

Прекратив ломать голову над ерундой я ужом проскользнул внутрь и стараясь привлекать к своей скромной персоне как можно меньше внимания, чтобы не насторожить стоявшую рядом с хозяином охрану, попытался приблизиться к герцогу.

Но моя попытка с треском провалилась. Причём не по моей вине. В зал вбежал запыхавшийся солдат и сообщил:

— Ваша светлость, тревога! В замок проник посторонний!

Не дожидаясь продолжения, я рванул вперёд и вытащив клинок приставил его к горлу хозяина замка. Поскольку никто, кроме возможно Мирии, этого не ожидал, то никто мне и не воспрепятствовал, а считающая на потолке мух стража, не успела даже дёрнуться.

— Всем стоять или я оторву ему голову — нарочито грубо предупредил я окружающих.

Все кроме Мирии замерли. Девушка демонстративно медленно поднялась взяла стакан с вином и выплеснула его в лицо герцогу.

— Это тебе за милочку, — объяснила свои действия она.

Так, милочкой Мирию больше не называть, постарался как можно отчётливее вбить себе в память я. А то звереет девушка в самом деле.

Отфыркавшись герцог фон Бивен обратил свой взгляд на меня и сказал.

— Я думаю, что ты уже понял, — из замка тебе не выбраться.

— Ошибаешься, — ответил я. — Ты меня сам отсюда выведешь.

— Не думаю, мне и здесь хорошо. А если ты меня убьёшь — убьют и тебя.

Он пытался оставаться спокойным, но даже неискушённому наблюдателю было видно, насколько тяжело ему это спокойствие даётся.

Нет герцог, не надо изображать из себя ледяную статую. Я ведь прекрасно вижу как ты боишься потерять свою, сытную, полную удовольствий жизнь и как ты дрожишь за свою шкуру, как тебе не хочется умирать такому молодому, такому богатому, такому красивому. И поэтому ты сделаешь всё, чтобы я не лишил тебя жизни.

— Пошли герой, не будешь трепыхаться я тебя отпущу. Конечно когда буду уверен, что за нами не следуют твои прихвостни.

— Конечно, тогда ты просто меня убьёшь.

— Если ты не сдвинешься с места, я убью тебя прямо сейчас.

Несколько томительных секунд длилось наше безмолвное противостояние, после чего он купился на мой блеф и поднявшись с резного, наверняка фамильного, кресла, пошёл расчищать нам путь.

Клинок я благоразумно с его горла не убирал.

— Я знала, что ты придёшь, и спасёшь меня... я знала... — радостно щебетала Мирия.

Знала она... Если бы знала, то не радовалась бы так сейчас. Надеялась — да, верила — возможно, но знала — нет. Хотя я и сам хорош, мысль бросить её здесь у меня была, так что не судите и не судимы...

В сопровождении герцога, бедный мальчик аж вспотел пока шёл, и под волчьими взглядами охраны мы покинули замок.

— Ну что долго мне ещё с вами тащиться? — попытался было настоять на своём герцог.

— Долго, пока за ворота города не выйдем точно. Или ты нас за полных идиотов держись?

За нами из замка следовал довольно внушительный эскорт, с очень неблагородным намерением освободить принца и набить мне, и возможно Мирии, морду. Впрочем для кого как — им это намерение наверняка казалось более чем благородным.

Так мы и продвигались до ворот, распугивая обычных граждан по пути.

А на воротах произошёл досадный инцидент, чуть не стоивший нам с герцогом жизни. Какая то гадина со стены пустила в меня стрелу. По видимому стрелок был очень опытен, во всяком случае его стрела летела в меня, а не в герцога.

Хорошо хоть я в этот момент стоял к стрелку полу-боком стараясь наблюдать и за воротами и за замковой дружиной.

Стрела прилетела слева и я вывернув руку в рвущем сухожилия рывке сумел отбить нацеленную на меня смерть, благо левая рука у меня была в порядке.

Меч тут же вернулся к горлу вельможи.

— Прикажи что бы больше не стреляли! — Прямо в ухо ему проорал я. — Или ты думаешь я умирая не сумею перерезать тебе горло?

Он никак не прореагировал на моё заявление. Поэтому я немного усилив давление клинка на его шею пустил ему кровь. Совсем немного, но это тут же привело его в чувство.

— Не стрелять! Кому сказал не стрелять! Кто выстрелит повешу! — Крикнул вельможа.

Ну вот, может же когда захочет. А я уж думал он ни на что, кроме как на похотливые развлечения и не способен.

Больше проблем не было и мы относительно спокойно покинули город.

— Ну что доволен. Теперь то можно меня отпустить.

Парень явно волновался.

— Не думаю. Если я тебя сейчас отпущу, то ты тут же отправишь за нами погоню. Нет уж я освобожу тебя только когда буду полностью уверен, что ты не сможешь нам навредить.

— И когда же этот произойдёт?

— Когда буду уверен — тогда и произойдёт. И вообще ты меня отвлекаешь, а у меня из-за этого рука дёргается.

С таким аргументом не поспоришь и мы продолжили путь. А за нами делая вид, что герцог их совершенно не интересует и стараясь перемещаться как можно незаметнее, двигалась его свита.

В общем прогулка была та ещё. Особенно весело было с герцогом нервишки которого откровенно пошаливали.

— Послушай может тебе деньги нужны. У меня много денег. Понимаешь, — чуть не плача объяснял фон Бивен. — Очень много денег и всё твоё. Только не убивай меня.

Голос его подозрительно подрагивал и я понял ещё немного нервного напряжения и он не выдержит. А истерика, пусть и аристократическая, мне совершенно была ни к чему.

— Да не собираюсь я тебя убивать, не собираюсь. Нужен ты мне — только руки об тебя марать.

— А ты не врёшь? — подозрительно и очень уж как то по простецки спросил Бивен.

— Честное слово, — делая самое честное лицо на какое был способен, ответил я.

Он пристально на меня посмотрел и похоже увиденное его обнадёжило. Во всяком случае шмыгать носом он перестал.

Куда идём мы с герцогом... А шли мы к границе. Сопровождаемые почётным эскортом из его стражи, тащившейся в отдалении мы могли не бояться нападения разбойников, так что сохранять молчание особого смысла не было. Мы и не молчали.

— И далеко вы собрались? — спросил наш пленник.

Обменявшись с Мирией подозрительными взглядами я ответил за обоих, при чём вопросом на вопрос.

— А тебе зачем это знать?

— Просто интересно сколько мне ещё с вами придется идти.

— До границы точно, — категорично заявила Мирия.

Ну и зачем было так резко сообщать герцогу эту новость. Нельзя было как то помягче. Если продолжать в том же духе то бедняга просто умрёт от разрыва сердца.

— Ну что тут такого? — попытался я успокоить беднягу. — Прогуляешься с нами, а обратно тебя в карете доставят.

— В какой карете? — простонал он.

— Ну не знаю, купишь какую нибудь. Денег небось куры не клюют, сам говорил.

Эх не было у меня времени немного в замке твоём пошарить. Деньги — они лишними не бывают, с тебя бы точно не убыло. Ладно, что жалеть о прошлом, надо думать о будущем и жить настоящим. Так куда меня занесло не туда, не время для философствований, совсем не время.

Мы весело шагали по дорожке, пока его светлость не потребовала привал, что было нами нагло проигнорировано. Когда он потребовал привал вторично, результат не изменился. И лишь когда он завалившись на землю взмолился, чтобы его убили или дали отдохнуть, пришлось переходить к более жёстким мерам. Нет, не к убийству.

— И не стыдно вам, ваша светлость?

Он молчал.

— С нами между прочим дама. И она идёт и не жалуется. Не то что некоторые, а ещё герцога из себя корчит. Тут всего на день-два хода, а он видите ли устал.

Подействовало. С красным от стыда лицом фон Бивен поднялся на ноги и быстро зашагал дальше.

Взгляд который мне достался от Мирии буквально вопрошал:

"А может не надо было с ним так сурово? Посидели бы отдохнули. Ничего бы особенного не случилось".

"Надо", — так же взглядом ответил я. -"С ним только так и надо, причём начинать следовало намного раньше, ещё в детстве".

И снова мы шли вперёд. Несколько долгих, особенно для, непривычного к пешим прогулкам герцога, часов и мы наконец-то устроили привал.

Может быть нам стоило ехать верхом. Хотя нет, на лошади герцог мог бы и скрыться. Я не ахти какой наездник. Всё моё мастерство заключается в умении залезть на животное и не сваливаться с него.

Хворост собирала Мирия. Конечно мне было совестно отправлять девушку одну, но и оставлять герцога без присмотра не хотелось. А он явно был не в состоянии не то что собирать хворост, но даже подняться на ноги.

Пока Мирия ходила я занимал фон Бивена весёлой беседой.

— Ну что, не сдохли ещё ваша светлость?

— М-м, — что-то промычал он в ответ.

— Ну и ладно, — я принял его мычание за отрицательный ответ. — Будете сдыхать непременно скажите. Похороны устроим — вся родня обзавидуется.

Он не ответил. Может ему шутки мои не нравятся? Или просто очень устал с дороги? Ладно я не обидчивый, на первый раз могу и простить.

Оставшееся время мы коротали молча, думая каждый о своём.

А вскоре вернулась Мирия и мы под весёлое потрескивание костра принялись готовить пищу. Готовил между прочим я, так как мои аристократы этому делу обучены не были.

В благостном расположении духа, хорошая еда может поистине творить чудеса, я наконец-то, впервые за эти невероятно насыщенные приключениями часы, расслабился. Это конечно не означает, что я прекратил косить глазом на герцога, просто напряжение постепенно оставляло меня. И хотя опасность ещё не прошла, но меня хотя бы не убили. Более того с каждым шагом я приближаюсь к цели своего путешествия, к принцессе.

Иногда мне кажется, что я начинаю забывать её. Раньше стоило мне закрыть глаза и я мог увидеть её лицо. Хотел я того или нет. Теперь же чтобы представить её, мне необходимо некоторое усилие. И не значит ли это, что через несколько лет я буду с трудом вспоминать её лицо, постепенно забывая его, деталь за деталью. И значит ли это, что я принцессу не люблю, ведь если бы я её любил, то не забывал бы.