Растроение личности. Начало

— Милый, что ты здесь делаешь?

Я поднялся на ноги, чувствуя огонь, выжигающий меня изнутри. Мир померк для меня, ведь в нем не было больше моего солнышка. Не спеша, шаг за шагом я подходил к ведьме, к демонице, уничтожившей мое счастье. На плечи будто легло само небо, в опущенной правой руке сабля, клинок волочится по земле, оставляя борозду в земле. Довольная улыбка на ее лице начала меркнуть, сменяясь ужасом:

— Я сделала это для нас, любимый, теперь мы будем только вместе: ты и я!

Она сощурила глаза, убирая руки за спину. Едва балансируя на краю пропасти, закричала:

— Только полная дура оборачивается во время боя! Но теперь у меня нет соперниц!

— Ты была ей не соперница,— устало покачал головой я, поднимая саблю.

— Зато я избавилась от нее! Навсегда! Теперь вряд ли кто-то сможет отобрать тебя у меня. Ты мой. И точка. Запомни это.

— Умри, Карисса! — зарычал зверь внутри меня, и я полностью с ним согласился. За ее спиной замерцал свет портала. Я снова опоздал.

— Не сегодня, дорогой, не сегодня!

Я бросил вслед ей два кинжала, которые скрылись в темноте портала, упал на колени и взвыл. Я потерял свое счастье, свое солнце. Мир померк навсегда. Я не видел тела Ирелии, но никто не выживет после падения в бурную реку.

Так я решил тогда. Душа моя была выжжена дотла. Магия меня больше не интересовала. Ведь и магия забрала у меня ее. Долгие месяцы скитаний, бесцельного существования привели меня в Шахрад — знаменитый город наемников. Я брался за любую работу, убивал людей, оборотней, да кого угодно, лишь бы этот человек был виновен в убийстве, или другом преступном деянии. Днем я спал, работал ночью — солнечный свет напоминал мне о ней. А я старался забыть, забыться, стереть из памяти ее нелепую смерть. Выжженная пустыня царила в моей душе, спалив сердце. Прошло время, я не забыл ее, образ не померк. Но мне удалось убрать боль на второй план, в глубокие закрома разума, в самый дальний уголок души. А затем в гильдии меня избрали Главой Шахрада. Я сам не ожидал. Впрочем, мне было все равно, а убивать и приказывать я умел. Пытался обучать самых одаренных новым приемам, обзаведясь учениками. Недели следовали за неделями, ничего необычного. И вдруг мне докладывают о каких-то нахалках, возникших словно ниоткуда на моей территории и желающих говорить. Я разозлился: женщинам было место в моей постели, я их не запоминал. Но они не смели говорить со мной на равных. Они вошли: две девушки и волк. Что-то кольнуло в сердце, мелькнул перед глазами забытый образ и исчез. Высокомерная эльфийка звонким голосом заговорила со мной, ее темноволосая подруга осталась в тени, сжимая загривок волка. Мне вдруг отчаянно захотелось их проучить. Я сказал им то, что они просили, и отдал приказ проучить настырных девиц. Каково же было мое удивление, когда две хрупкие девушки уложили всех моих воинов! Сердце ныло, в голове мелькали образы, я будто видел уже это. Я запутался, я отдал приказ, не думая:

— Убить их.

И тут меня словно молния пронзила, темноволосая девушка откинула волосы со лба знакомым движением и улыбнулась:

— Здравствуй, любимый, — хрустальным звоном рассыпался ее голос в пустоте зала. Словно молния ударила в меня. Ирелия! Живая! Она жива! Мягкий силуэт подернулся дымкой, засветился голубым светом телепорта. Я вскочил со стула, бросаясь к ней, только чтобы удержать. Но я упустил ее.

— Нет! Ирелия!

Ребята остолбенели и во все глаза смотрели на Главу гильдии, который потерял голову. А мне было все равно. Я вновь теряю ее. Нет! Не в этот раз. Во мне словно вновь затеплился огонек жизни, надежды, свободы.

Глава 13.

Нам обломилось счастье... много и сразу.

"Дворянство"

Никандра

Оо-ой, как сильно болит голова, ломит тело, будто меня скинули с самой высокой колокольни. У-у-у, кто ж меня бил-то так? И, главное, за что? Нет, не спорю, если всплывет пара моих шалостей, век мне стоять и мыть посуду под маминым надзором. Или еще хуже — заставят работать лаборантом. Бррр... Вот, помню, я случайно сожгла все вещи в своей комнате. Все стены стали черными от копоти, на полу лежали горочки пепла вместо мебели и украшений. Было весело! До тех пор, пока не пришла мама и не ужаснулась. Влетело тогда не по-детски, в том числе и Ирке, которая недосмотрела за младшей сестрой. А не надо было оставлять меня одну! Почему я вспомнила эту историю? Потому что я одна! Опять одна! И есть у этого положения две стороны: хорошая и плохая. Логично. Хорошая — надзора надо мной нет, можно делать что угодно, и за это ничего не будет. Гуляем! И плохая — я не знаю где сестра с Кассандрой, и что происходит. Паника накатила волной. Мама! Где я?!

Так, надо успокоиться. Ника, не впервой. Чего ж так темно-то? А, у меня глаза закрыты. Открываем... Твою ж за ногу! Какой идиот засунул меня в бутылку? Мне же кислорода не хватит! Ах, я задыхаюсь, мне не жить, умираю! Не, чего-то не умирается сегодня. Ладно, что у нас есть? Есть бутылка и в ней есть я. Только я не обычная, смотрю на руки, а какая-то перламутрово-прозрачная. И на данный момент свернутая в клубочек, чтобы поместиться в сосуде. Хочу выбраться. Бутылка стеклянная? Раскачиваем! Ба-бах!

— У-у-у! — какое счастье издавать звуки, которые слышит кто-то кроме тебя самой. Вон, две девицы в обмороке. Какие перспективы! Я пошла, исследовать местность. Точнее, полетела. Ух ты, я еще и через стены могу проходить! Вот это удача! Огромный замок, похоже. Темный такой, старый, паутины навалом, свечи чадят, кое-где факелы. Несколько прямых коридоров, заваленных различным хламом. Прислуга совсем обленилась, как я вижу. Нашла пару потайных ходов, обследовала. Один вел на улицу, далеко за стены замка, однако выйти он мне не позволил. Ограничение на передвижение стоит, значит. Только в пределах замка меня запереть захотели? Не выйдет! Меня на кухне картошку чистить не заставили, так что мне любой колдунишка по плечу! Вернулась обратно. Начала вспоминать. Память открывалась с трудом. Я чувствовала слабую привязку к телу в волчьей ипостаси. Кто бы знал, что заклинание оборота так сработает: я должна была принять на свою волчью часть тела проклятие Ирелии. Думаю, что-то пошло не так во время заклинания подчинения и телепортации. Я так отчаянно хотела вырваться, что активировала проклятие, трансформировалась в оборотня и каким-то образом разделила свою сущность. Зашибись! Надо узнать, как у меня это получилось, полезное знание. Только боюсь, недолговременное. Мне мое состояние, конечно, нравится.. А то! Можно пакостить сколько душе угодно и попа не пострадает от старого тяжелого тапочка мамы! Но надо что-то решать, и решать быстро. Пока я здесь, воспользуюсь ситуацией и прочешу территорию врага, всегда пригодится. Еще помешаю злостным планам, здесь и Лиар должен быть где-то. А я могу брать предметы? Только телекинезом, похоже, прикладывая определенные усилия. Потренируемся!

Побросав горшки о стены и устроив беспорядок в паре-тройке спален, я решила направиться в жилую часть замка.

Что тут у нас? Комната-мешок, нет окон, нет дверей, а в горнице только один человек сидит. Хм, какой интересный экземпляр! По виду — ученик чародея: весь всклокоченный, взъерошенный и что-то строчит на пергаменте. Хех, чем-то на дядю моего похож, когда он в ударе. Высокий, вихрастый, кареглазый. Заглядываю за плечо:

— У тебя ошибка в третьем параграфе: при воздействии огнем на металл, он раскаляется, а потом уже плавится.

— Это смотря какой металл, — начинает спорить он и оборачивается. Приподнимает брови. Делаю страшное лицо. Ноль реакции: огромные, расширенные глаза смотрят прямо на меня. Как сова, честное слово!

— Бу! — говорю. Он сползает с кресла. Вроде, в обмороке. Довольная, как мамонт, лечу дальше. Комнат много, людей тоже, все орут и бегают, начинают биться в истерике при моем появлении. Обычное состояние нашего дома, в принципе.

— Ах, я несчастная, ах, как же жить-то дальше? — вою противным голосом. С моим музыкальным слухом и громким голосом я могу творить чудеса отвратительного пения.

— Сгинь, сгинь нечистая! — орет священник в мокрой рясе, обрызгивая меня водой. "А откуда здесь священник"? — задумываюсь мимоходом, пролетая у пола и задирая потоком воздуха его рясу.

— Я очень даже чистая! — обижаюсь я, — А вот у Вас на попе пятнышко!

Мужик краснеет и перестает орать, зато начинает смешно вертеться вокруг своей оси. Не выдерживаю, фыркаю. Он сразу зло смотрит на меня, пытаясь испепелить взглядом. Послушно пускаю струйку дыма над волосами, начинаю хихикать. И кокетливо так, спрашиваю, поправляя дымящийся локон, закручивая наподобие рожек:

— Может, сразу исповедоваться, святой отец? — хы, какая жизнь, еще один в отключке!

Лечу по коридору, вижу дородную пожилую женщину, моющую полы. Чуть не опрокидываю ведро, но представляю, что бы сделала со мной за это бабушка, и вежливо застыв в нескольких шагах от уборщицы громко здороваюсь:

— Здравия вам, бабушка!

— Здрасте, здрасте, — отвечает женщина, мощным гребком собирая воду с пола, стоя ко мне... наклонившись и спиной.

— А где тут у вас некромант обитает?

— Да на седьмом этаже, — утирая пот со лба, раздраженно отвечает она, поворачиваясь ко мне. Резко бледнеет.

— Спасибо, — улыбаюсь я во все клыки и радостно лечу на седьмой этаж.

— Да-да не за что, — трясущимися губами отвечает милая старушка в белом чепце, осеняя себя странными знаками. Я пролетаю ее коридор, поднимаюсь выше, ухаю и ору во все горло — наконец-то можно!

По пути бью пять или одиннадцать ваз — я не считала и скидываю портьеры. За окнами медленно встает солнце. Благодать!

Нужный этаж чуть не пролетаю — башня высоченная, заглядываю в комнаты — а там никого. Обиженно вою. А, вон, в конце коридора мелькает что-то. Лечу туда. В щелку от приоткрытой двери несет некромантией, то бишь гнилью, разлагающимися трупами и протухшими яйцами. Заглядываю. Комната без окон, с одной дверью. Каменные стены, пропитанные неприятным запахом, блокируют основы магии, оставляя тонкую струю силы для некромантии. Интересный составчик, надо позаимствовать! По стенам развешаны различные инструменты, я лично узнала дыбу, железные сапоги и вырезатель пальцев... или не пальцев, отверстие довольно широкое. Назначение остальных предметов мне неясно. Что ж, учиться еще и учиться. Дальше. Пара вбитых в стены оков на регулируемых цепях, мило. На полу пентаграмма, как водится, и небольшой высокий алтарь. Для зверей что ли? Пюпитр, настоящий пюпитр, длинный такой, с книгой на нем! Я его хочу! Мне будет удобнее читать! Отвлеклась я. За пюпитром (он даже с завитушечками! Ну, не прелесть ли?) стоит в черной мантии, подпоясанной какой-то веревкой, и колдует мужик неопрятного вида. Мантия вон вся кровью заляпана, рожа как у выпивохи или наркомана. Небрит, немыт, нечесан и сердит. Мда. Непорядок. А у левой стены прикован, кто бы мог подумать! Лиар. Смотрит на меня во все глаза, как будто у него их больше двух. Хихикаю, показываю большие пальцы. Он хмурится. Показываю еще пару жестов, не очень, так скажем, приличных, он уже злится. Прикольно. Подлетаю к некроманту, следя за тем, чтобы оставаться в недосягаемости от его загребущих ручек. Ведь в следующий раз колба может оказаться из непробиваемого стекла. Встаю в красивую позу, задрав нос к потолку (на потолке тоже пентаграмма, мужик не такой уж и дурак, похоже) и начинаю дико фальшиво сильным, но не своим голосом выводить на грани ультразвука:

— Весна пришла...-....влюбиться что ли

И зацвести, как в мае в дождь сирееееень,

И охладить всех дуракоооов хорооооших...

Оттаять на земле, как лед в весенний дееень, — в конце песни визжу, как баньши. Пара стеклянных колб в шкафу за некромантом взрываются, какая-то кислота выжигает половину книг и зелий. Обряд срывается, некромант орет благим матом, Лиар сполз бы на пол от смеха, если бы не был прикован. Пытаюсь открыть защелки на наручниках, но руки проходят сквозь. Из угла, куда улетел некромант, раздается брань и интересные нелитературные обороты.

— А я только начала, — заявляю могильным голосом, все еще пытаясь отцепить Лиара.

— Как я тебя не убил, не понимаю! — вопит некромант, поднимаясь на ноги. (Его отбросило звуковой волной в сторону ритуальных клинков).

— Уж явно не по доброте душевной! — язвлю я.

— Так убью сейчас! — орет спятивший мужик.

— Сначала догони! — кричу я и со зловещим хохотом исчезаю в стене, в которую благополучно врезается некромант. Высовываюсь наполовину, рычу и исчезаю. А призраком быть прикольно! В какой-то момент я вспомнила, что владение магией в посмертии хоть и ослабевает, но остается, и начала этим беззастенчиво пользоваться. Вернулась к Лиару и расстегнула наручники, смешала все ингредиенты на столе у грязного некроманта и полетела бить очередные вазы.

Итак, что мы имеем: огромный замок, скорее всего, знатного дворянина. Но заброшенный, крайне заброшенный. Из окна видны Серые леса. Этажей пять вверх, два этажа подземные. Жилой этаж один, еще один переделан под лаборатории и пыточные. Потайных ходов полно, большинство не изведаны. Количество прислуги не соответствует размерам замка, из чего делаем вывод, что замок этот принадлежит либо разорившемуся дворянину, либо некроманту, перебившему остальную часть прислуги. Видимо, посмели возражать после смены власти. Склоняюсь, естественно, ко второму варианту. Вооруженной охраны почти нет — стражи на воротах, на стене — человек тридцать, не больше. Один полноценный отряд. Для охраны подобного замка хватит, но при осаде он долго не продержится. А если захватчики узнают про потайной ход за стенами замка (а хозяева явно не в курсе его существования), тогда все обитатели замка будут убиты, ничего не успев понять. Что же, когда будем штурмовать этот замок, все учтем. Или поможем, чем сможем. Пока можно устроить конец света в локальном масштабе (а ну как не удастся потом, да и потренируюсь), тем более, что мне за это ничего не будет.

Привидения не редкость в нашем мире, многие маги после смерти не могу уйти в загробный мир. Их держат незаконченные дела, долги, любовь — любое сильное чувство или мысль, с которой маг умирает. Есть, конечно, свои условия и ограничения и на посмертие. Например, маг с пустым резервом просто умрет. А с полным — не восстанет в виде умертвия. Я ту лекцию не очень внимательно слушала, но знаю, что призраки не сохраняют способностей к магии — вся сила уходит в самого призрака, и если он достаточно сильный, то сможет двигать предметы, завывать и быть видимым и осязаемым. Соответственно — чем меньше магического резерва — тем меньше сил. И вот еще что: если призрак человека (или кого угодно) существует, то есть 'живет в посмертии', зомбика из него никак не сделать. Не знаю, с чем это связано и как объясняется, но факт.

Я летела, кувыркалась, ухала на поворотах и радостно визжала, распугивая обитателей замка. Они так быстро разбегались, так резво подпрыгивали! Способность произвольно менять форму приятно удивила: сперва я была волчицей, потом огромной волчицей, драконом, василиском, стаей летучих мышей, нагадивших в прическу некроманту (а нечего ходить с хохолком, как у петуха), страшным огромным тараканом и еще какими-то ужастиками. По желанию визжащих, так сказать. Давно я так не веселилась! Решила вернуться к тому смешному ученику некроманта. Он уже очухался, и, как ни странно, даже мне обрадовался. Я покрутила пальцем у виска.