| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Царев, что вы, как полудохлый тащитесь? — рявкнул ректор и злобно на меня уставился.
— Предлагаете брать пример с вас и подражать горному козлу? — не очень то вежливо отозвался я, рассержено перебирая ногами в сторону Дарено.
— Предлагаю не оскорблять своих преподавателей без нужды! — рыкнул взбешенный профессор, опять сверля меня недобрым взглядом.
— Так я по нужде, между прочим, оскорбляю. — буркнул я в ответ. — Кстати, о нужде... Где тут туалет?
К тому моменту я подошел к Дарено уже очень близко и это стало моей очередной ошибкой. Ректор тут же каким-то молниеносным движением впечатал меня в стену, подняв мои руки над головой и удерживая в таком положении, что сопротивляться я просто не мог.
— Вы переходите всякие границы, Царев! — прошипел профессор, не отрывая от моего лица глаз. Так близко, что я видел нехорошую пульсацию черного зрачка. Так близко, что ощущал жар его жилистого, сильного тела. Непроизвольно сглотнув, я облизал губы. Потом вдруг вспомнил, что этот жест считается провокационным и... облизал их еще раз, уже намеренно медленно, слегка втягивая в рот нижнюю губу и резко ее выпуская. Ректор тут же от меня отскочил, злой, как сто чертей.
— Обойдетесь без туалета, Царев! Урок уже заканчивается. Марш в аудиторию!
Ну что ж... Посмотрим правде в глаза, теперь я его действительно разозлил. Класс! И уже в спину стремительно удаляющемуся профессору я не сдержался и все таки крикнул:
— Я то обойдусь и без туалета. Мне просто жалко ваших уборщиц!
Ректор оставил мою последнюю реплику без ответа, резко развернувшись и за пару секунд оказавшись опять ко мне вплотную. Взяв меня за шкирку, как какого-то шкодливого котенка, этот изверг рода эльфячьего бесцеремонно впихнул слабо сопротивляющееся тело в класс, и тут же захлопнул двери. Практически рухнув на пол от такого нетрадиционного обращения с учащимися, я нагло уставился на свару великовозрастных студентов, рассматривающих меня так же с нескрываемым интересом. Все мои сокурсники были либо вампирами, либо эльфами. Теперь я уже легко мог идентифицировать нежить по особенному запаху, ну а острые ушки остальных не оставляли сомнений в видовой принадлежности их обладателей. Сокурсники все как один пестрели вызывающей красотой, что могло бы смутить любого. Любого, но не меня! Мое природное обаяние (читай, нахальство и самоуверенность) позволило мне считать, что "я на свете всех милее, и румяней, и белее" и на этом мое самолюбие посчитало себя полностью удовлетворенным. Правда, приходилось все таки с сожалением признать, что под взглядами как минимум тридцати пар любопытных глаз я чувствовал себя несколько неуверенно. Не то, чтобы мне было до них дело. Просто воспоминание о торжественном омовении на свадьбе с Виктором все еще давало о себе знать неуместной краской, неконтролируемо растекающейся от кончиков ушей к скулам.
— О, господин Царев решил таки почтить нас своим присутствием! — недовольный голос преподавателя вернул меня на грешную землю. На реплику профессора, оглядывающего меня с плохо скрытой неприязнью, класс отреагировал по разному: кто-то насмешливо фыркнул, кто-то быстро отвел глаза и уставился в учебник, кто-то с неподдельным интересом ждал развязки, а кому-то и вовсе было на меня начхать. Кстати, последнее меня всегда бесило больше всего. С чего бы это?
— Добрый вечер, профессор Дивов! — бодренько гаркнул я, расплываясь в гаденькой ухмылочке. — Где мне сесть?
— А есть смысл? Осталось всего двадцать минут до конца занятия, господин Царев. Не лучше ли вам сразу поспешить приготовиться к отработке с господином Шведовым сегодня за прогулянный без уважительной причины урок? — ну, меня предупреждали в принципе, что профессор Дивов довольно строг. Это не новость. Только со мной подобное не проходит. Я плохой мальчик. Некоторые утверждают даже, что чересчур наглый. Не верьте! Они и сами точно не смогут сказать, в чем измеряется это самое "чересчур".
— Простите, профессор, сегодня я крайне занят. Да и весь следующий месяц, полагаю, тоже. Назначьте отработку ближе к осени. Возможно, я смогу выкроить немного времени на общественно полезный труд. — студенты одобрительно засвистели, выражая полный восторг от моего вопиющего поведения. Преподаватель слегка побледнел и резко вскочил, чуть не опрокинув стул.
— У вас нет права выбора в этом вопросе, Царев! Соблюдайте субординацию!
— Так а я о чем, профессор! — наигранно всплеснул руками и покаянно уставился в пол, продолжая громко возмущаться несправедливостью устройства мира. — Уважаемому человеку приходиться в очередь записываться, чтобы назначить своему студенту наказание. Беспредел! И о чем только ректор думал, на целый месяц лишая всех остальных профессоров возможности меня хорошенько проучить?
Дивов вылупился на мою скромную персону со смесью ужаса и недоумения в равных пропорциях. Оглядев класс, я убедился, что и в остальных взглядах, направленных сейчас на меня, читаются те же эмоции. Ни одного безразличного! Иду на рекорд. Скоро это тихое, мирное, загнивающее болотце превратиться в бурную реку под моим чутким руководством.
— Что вы такого могли сделать в первый же день, что ректор назначил вам целый месяц отработок?
Я лихорадочно соображал, что на это можно ответить. Подозреваю, о том, что это именно я сотворил водопад на ровном месте, чуть не угробил двоих преподавателей и до икоты напугал дракона, не говоря уже об уничтожении мною телепортационных модулей, говорить не следует.
— Ума не приложу, профессор! Не мог же он так жестоко поступить со свои студентом за то, что тот испортил его туфли?
— Туфли? — растерянно переспросил Дивов.
— Ну, предупреждать же надо, что первая телепортация не должна на полный желудок происходить! Я почти не хотел! — возмущенно завопив, я ударил в подтверждение своих слов кулаком в грудь.
Сокурсники громко перешептывались, смотрели на меня со страхом и толикой уважения, чуть ли пальцами не показывали, как на редкий экземпляр в зоопарке. Профессор первым пришел в себя.
— Ну что ж... Если господин Дарено уже наказал вас, то мне ничего не остается, кроме как подчиниться его решению. Можете садиться на любое свободное место и записывать вместе со всеми домашнее задание. Несмотря на пропущенный урок и отработки, вас я от него не освобождаю.
Больно надо! Я и без поблажек, честно говоря, как с поблажками. А все почему? Потому что мне на все глубоко, а главное очень искренне плевать! Так о чем тут вообще спорить?
Я уверенно прошелся по аудитории, выбрал себе самое что ни на есть центральное место рядом с какой-то зашуганной на вид девушкой, и громко плюхнулся на стул, проехав по полу ножками неудобного седалища. Профессор проводил меня внимательным взглядом, развернулся к доске и начал записывать задание.
Минут через десять прозвенел звонок, и первым покинул аудиторию преподаватель. Студенты повскакивали с мест и окружили меня плотным кольцом, отчего девочка за соседней партой совсем съежилась на своем месте.
— Круто!
— Ну ты даешь!
— Ты серьезно на Дарено блеванул?
Со всех сторон раздавались возгласы удивления, сыпались вопросы, чужие руки хлопали меня по плечам. Я был раздосадован таким раздражающим вниманием, хотя, казалось бы, сам на него нарывался. Просто как то вдруг стало неуютно среди всех этих понимающих улыбочек и радостного одобрения. И одинокий, высокий голос какой-то эльфийки в общей бессмыслице реплик прозвучал как-то слишком громко.
— А у тебя девушка есть?
Воцарившаяся тут же тишина показала, что этот вопрос заинтересовал многих. И как всегда не подумав, я ляпнул первое, что пришло в голову, чтобы от меня просто отвязались.
— Девушками не интересуюсь.
Молчание было гробовым. Все вытаращились на меня, как на восьмое чудо света. Поэтому насмешливый голос, раздавшийся за спинами сокурсников, прозвучал, как выстрел.
— Мало того, что ты облезлый оборотень, так ты еще и сраный педик, оказывается!
Толпа тут же расступилась, и я увидел перед собой высокого блондина, презрительно кривящего в мою сторону рот.
Что-то нехорошее взыграло во мне в тот момент. Я и так был до предела измотан уже событиями сегодняшнего дня, так тут еще и какой-то белобрысый клыкастый урод смеет в таком тоне меня критиковать. Да я его в бараний рог!..
А в следующий момент парень уже беспомощно трепыхался на полу, завязанный в совершенно немыслимый для человеческого тела узел. Вопли ужаса разрезали тишину. Кто-то с громкими криками вылетел из кабинета и сломя голову понесся докладывать ректору. Кто-то пытался упасть в обморок, а особо чувствительные уже упали. И только невероятно противный, надрывный какой-то вой несчастного парня был еле-еле слышен в общем гвалте. Больно, наверное, чертовски.
Как-то так получилось, что все сокурсники разом рассосались из аудитории, оставив в ней меня, завязанного узлом вампира и мою тихую соседку по парте.
Я тупо пялился на подвывающего немертвого, понятия не имея, что же делать дальше. А через минут пять в кабинете откуда-то материализовался Дарено собственной персоной. Оценив причиненный мною ущерб, он произнес неизвестное мне заклинание. Парень вдруг резко развязался, болезненно вскрикнув, а затем безвольно сник на полу. Ректор заставил мою соседку привести юношу в чувство и помочь ему добраться до кабинета медика, а сам буквально пригвоздил меня взглядом к парте. Когда дверь за моими сокурсниками закрылась, он вдруг оперся о парту руками и навис надо мной.
— И что вы опять натворили?
— Эээ... Нууу... Я чуть-чуть разозлился... — я отчего то вдруг стал мямлить и заикаться, и мне это крайне не нравилось. — Он меня оскорбил! — более твердо и уверенно закончил я, вызывающе вскидывая на ректора глаза.
— И как же он вас оскорбил, позвольте поинтересоваться?
— Он назвал меня ... ммм ... драным педиком, это если примерно. А если дословно, то первое слово вроде бы в приличном обществе не принято употреблять. — с сомнением протянул я, раздумывая, отсохнут ли у Дарено уши, если я скажу прямым текстом. — Но я могу! — переложив непростую ношу выбора на ректора, я невинно захлопал глазками, полный решимости повторить сказанное с выражением и в лицах по первому требованию.
— Значит, второе слово для приличного общества вы считаете подходящим? — тут же откомментировал Дарено, ехидно прищурившись.
— Вы имеете ввиду для общества гомиков? — буднично поинтересовался я.
Дарено возмущенно уставился на меня, даже рот от моей наглости забыв закрыть.
— Видите ли, профессор, для меня первое слово является наиболее оскорбительным. Я никогда, с позволения сказать, не был... драным. Ну, может быть только в глубоком детстве... Но это когда было?! Подозреваю, что даже вы не избежали, так сказать...
— Царев, прекратите муссировать эту тему, сейчас же! — злобно зашипел ректор. — Вашу основную мысль я уже понял. Тем не менее это не дает вам право обращаться подобным образом со своими сокурсниками.
— А какое право дает? — поинтересовался я.
— Право высказать претензии любому из своих преподавателей или мне лично, и мы бы уже решали, как наказать виновного. — помпезно ответил Дарено, выпрямляя и без того прямую спину. Я откровенно заржал. Сто лет в обед, а наивный, аж жуть!
— Любите дятлов? — я ехидно выгнул губы.
— Царев, эти ваши тюремные замашки до добра не доведут. — раздраженно ответил Камиль.
— Да ну?! С другой стороны, ну да... До добра не доведут, зато и до кладбища тоже. — как бы сам с собой рассуждал я, старательно проигрывая диалог всеми лицевыми мышцами, а попросту говоря, кривляясь и откровенно паясничая.
— Прекратите немедленно, Царев! — прорычал Дарено.
— Чё? — я удивленно изогнул брови.
— Я сказал, немедленно!!! — в интонациях ректора появились очень угрожающие нотки.
— А я горрю, чё прекратить то? — выпалил я, глотая буквы.
— Издеваться! — ректор перешел на ультразвук, и я невольно скривился.
— Что вы, профессор! Издеваться над вами? Да я не в жисть...
Закончить пламенную речь ректор не дал, завопив на весь корпус:
— Вон! Пшел вон, маленький, наглый...
Ну, короче, я и пошел. А че мне его вопли слушать? У меня уши, чай, не казенные. Но не успел я ступить за порог, как его эльфячье мерзейшество решило передумать, видите ли, и по такому случаю пригвоздило меня к полу каким-то заклятием.
— Царев, я не знаю, что с вами делать! Осталось, наверное, только бить... — неожиданно устало пожаловался профессор.
— Педагогично. — философски заявил я, давя истеричный смех в зародыше.
— Все, Царев! С меня хватит! Завтра в девять вечера в моем кабинете я, вы, и Виктор!
Вот те на! Если бы я стоял к ректору лицом, а не филейной частью, то он мог бы наблюдать довольную улыбку, расползающуюся по моим губам. На такое я точно не рассчитывал! Виктора я не боялся. Просто соскучился очень, и решил подыграть на всякий случай, чтоб Дарено своего решения не подумал изменить. Самым своим испуганным голосом промямлил:
— А может взыскание?
Я прямо таки чувствовал, как ректор воспрял духом, и даже заклятие неподвижности с меня снял на радостях.
— Я сказал, завтра в девять!
Теперь то я точно мог быть уверен, что Дарено Виктора из под земли достанет. Поэтому обернулся, храбро выдержал злорадный взгляд ректора с самым расстроенным видом на морде лица, и, скорбно опустив плечи, вышел, тихо прикрыв за собой дверь. Правда, как только дверь за мной закрылась, я чуть ли не в присядку по коридору пошел. Только вот Дарено этого точно не видел.
Зато и я не видел, как в глубине темных глаз ректора вспыхнул и погас яркий, довольный блеск.
Глава 40.
Скорая встреча с Виктором окончательно затуманила мой мозг. Только этим я могу объяснить свое дальнейшее поведение. На радостях страшно хотелось напиться, поэтому вопрос, где взять алкоголь внезапно встал ребром. Да и пожрать не мешало бы. Как говориться, не кровью единой...
Чтобы разрешить данную проблему требовался кто-то компетентный в здешней жизни, и не слишком к тому же щепетильный. Подозревая, что единственным, кто мог мне сейчас помочь, был мой родствельник, я отправился на его поиски. Если та информация, которой снабдила меня волшебная доска, была верной, то сейчас вроде как все ужинали в столовой на первом этаже. Спустившись на лифте и без проблем найдя эту самую столовую, я стоял в дверях и тупо пялился на целую толпу замерших прямо посреди трапезы студентов, которые в ответ пялились на меня. Подозреваю, что кое что из моих подвигов уже стало известно. А я че? Я ниче! Я вообще мимо проходил.
Столовая была огромная, вся заставленная многочисленными столиками, за которыми сидели в основном по четыре человека. С правой стороны тянулся длинный стол, к которому студенты выстраивались в очередь, но ни одного повара видно не было. Откуда в таком случае бралась на подносах еда, было загадкой. Я уверенно направился к раздаточному столу, игнорируя перешептывания за своей спиной, чтобы выяснить весь процесс появления продуктов. Встав в конец очереди, я вытянул из стопки один из красных подносов, составил на него пару пустых тарелок, положил столовые приборы и салфетки и принялся наблюдать. Прошло пару минут, но ничего ровным счетом не произошло. Очередь не двигалась, еда в тарелках не возникала, и все продолжали на меня пялиться. Решив, что с этим надо срочно что-то делать, иначе я от старости тут загнусь прежде, чем получу хавчик, поинтересовался у впереди стоящего соседа — длинноухого эльфа с коротким ежиком ярко-синих волос и десятком сережек в правом ухе:
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
