Советская Магия

Папа с сомнением смотрел, как я лезу в воду, но, увидев, что я нырнув, не выскочил на берег обратно, а отфыркиваясь, пытаюсь плавать, задумался о том, чтобы искупаться самому.

Я же, не теряя времени, поддерживая себя Силой доплыл до коряг, и "нырнув", создав вокруг головы "воздушный пузырь" с запасом сжатого воздуха, "собрал урожай" рыболовных снастей!

Вынырнул, встал на корягу и прокричал папе что нашёл "лески, крючки и блёсны"!

Папа, зашедший по пояс в воду, и пытавшийся ловить рыбу, крикнул мне, чтобы я плыл обратно и не рисковал здоровьем — мол, осень, и не сезон плавать. Холодно.

Я не стал спорить, и зажав находки в кулаке, так, чтобы острия крючков не впивались в ладонь, поплыл назад.

Папа отдал мне удочку, и я, заменив крючок на леске на более подходящий, забросил его в скопление рыбы, что видел при помощи Сверхвидения.

Однако привередливая рыба такую "простецкую" наживку, как хлебные катыши, брать не хотела. И я, схватив рыбу Силой, просто зацепил её за крючок. После чего вытащил крупную плотву, на зависть папе.

Так и пошло — папа, как ни старался, поймать ничего не смог, а я, тягал одну рыбину за другой. Пришлось даже умерить свой энтузиазм, и не тягать рыбу чаще чем раз в пять минут. Всё равно, папа расстроился, хотя и был в душе горд моими успехами.

Напоследок я решил попробовать поймать щуку. При помощи блесны, на которую я заменил крючок.

И, направляя движение блесны Силой, смог таки "соблазнить" одну из щук. Которая, позарившись на аппетитно выглядевшую металлическую "рыбёшку", вцепилась в неё.

Папа, увидев как рывком согнуло удилище у меня в руках, пришёл на помощь, хотя я легко справился бы и сам. Но я не стал отказываться, и вместе мы вытащили восьмикилограммовую щуку на берег.

Отец был очень доволен. Сложив добычу в сумку, набитую для сохранности рыбы крапивой, мы поехали домой.

— Пап, я вот подумал. Я уже взрослый. Мне через год в школу идти. И лучше бы к ней готовиться дома. А то в детсаде кроме редких уроков и нету больше занятий. Скучно там. Я бы дома писать бы учился и учебники читал...

— Володя, надо с мамой поговорить. Одного тебя в доме оставлять опасно.

— Почему это? Я уже понимаю, чего делать не стоит. Вместо того, чтобы зря в детсаду сидеть, мог бы читать того же "Юного радиолюбителя" Борисова, и мастерить что-нибудь. А то так просто время зря проходит.

В общем, я проверял реакцию папы на "легализацию" моих отлучек из детсада.

— Можно ведь и договориться. Что вы, мои родители, забираете меня в некоторые дни недели из детсада. Чтобы мне дома можно было бы учиться самому...

Отец обещал подумать, однако твёрдо обещать "освободить" меня от детсада не стал.

Дома я поужинав, пошёл к себе, и достав альбом, стал чертить "эскиз", как называли такие рисунки Учёные, своего будущего космического корабля.

Одной из проблем, которую я стал постепенно понимать, когда воображал себе свой будущий корабль, было как обеспечить незаметный старт? И где хранить мой звездолёт?

Как сделать корабль незаметным для радиолокаторов, я уже знал — сделать вокруг него оболочку из вещества, полностью поглощающего электромагнитное излучение.

Но вот огонь из дюз корабля... Когда я испытывал свой оригинальный водородный двигатель на болоте, я сделал его небольшим. Чтобы не рисковать здоровьем, стоя с ним рядом. Его тяга не превышала пары килограммов.

Но очевидно, что для корабля, где можно устроиться с комфортом, тяга двигателей должна быть гораздо больше. Думаю, что тонн сто. Поскольку звездолёт со всем необходимым на борту едва ли будет весить меньше. Скорее больше.

А двигатель тягой более ста тонн — его факел при старте будет весьма заметен. Думаю, что с расстояния сотни километров в округе.

Я же хотел стартовать "из дома", не привлекая внимания. При просмотре кадров кинохроники, посвящённой стартам наших ракет с космонавтами, я запомнил, что ракета стартовала из некоего "стартового устройства", или стартового стола, как его называли. Для меня такой старт был неприемлем. Я хотел удерживать свою ракету Силой, думаю, что неподвижно держать над землёй даже сто тонн я бы смог. А при запуске — отпустить ракету после набора двигателями мощности. Но...

Из-за громоздкости и заметности, мои первые наброски не могли рассматриваться как приемлемые конструкции. По крайней мере, если я не хочу привлекать всеобщего внимания.

Вот если бы как-то "подбросить" ракету вверх! И чем выше, тем лучше...

Я уже проводил замеры, чтобы выяснить максимальную мощность Силы, которую я могу генерировать непрерывно. Она оказалась не очень велика — примерно десять киловатт. Такую мощность я мог "генерировать" часами. Благодаря помощи Великого Интегратора, манипулировать Силой я мог виртуозно. Даже не напрягаясь для контроля за ней. Мне не нужно было преодолевать "внутреннее сопротивление", "концентрироваться".

Прилагая Силу к тому же Кубу газа, я мог запасать Энергию, которую вырабатывал.

Ещё я мог создавать "силовые стенки"... Решение проблемы "незаметного старта" постепенно стало вырисовываться в моей голове.

В самом деле! Я ведь сжал водород до металлического состояния, и довёл давление внутри Куба до ста мегабар всего лишь искусно манипулируя Силой! И даже не затрачивая особо свою Мощность. Нескольких киловатт в течении пары минут хватило, чтобы сформировать надёжные силовые стенки. И далее я лишь манипулировал ими, не расходуя Магической Энергии.

Значит, я могу сделать "метатель", эдакую "пружину", из того же сжатого до исполинского давления водорода! И далее, мне будет достаточно, дать одной из стенок Куба свободно двигаться, и, отталкиваясь от этой стенки Силой, подбросить Себя и Свой Звездолёт вверх!

Название книги Жюля Верна, "Из Пушки на Луну" внезапно обрело глубокий смысл. Эту книгу летом мне читала мама, так что я знал о предложении французского писателя "запустить обитаемый снаряд в космос".

В самом деле, придуманный мной толкатель — это ни что иное как Пушка Жюля! Просто гораздо более компактная и удобная в применении! Сжатый до ста миллионов атмосфер водород, как я уже проверял, может расширяться со скоростью до пятидесяти километров в секунду. Что более чем достаточно, для разгона моего Звездолёта.

Правда была одна проблема — я не мог манипулировать Силой на расстоянии более пятидесяти метров. Что-то было связанное с устойчивостью пространственных образований, которые и давали Силу. Поэтому "ход штока", толкающего меня, не мог превышать означенную длину. Пятьдесят метров. Что означало исполинское ускорение, если я хотел набрать космическую скорость.

С другой стороны, я уже проверил, как переношу такие ускорения. По крайней мере до двухсот земных тяжестей я уже ускорялся, когда прыгал с земли на крышу дома. Благодаря виртуозному приложению Силы я ничего себе во время прыжков не повредил. Достаточно было следить за однородностью приложенной Силы, чтобы в моём теле не возникали опасные разности в значении приложенных Сил. Иначе "разорвать себя в клочья" становилось отнюдь не "фигурой речи".

Для уверенного старта в Космос, достаточно было довести значение ускорения до величины сотни тысяч/миллиона земных тяжестей. И, как следовало из простейшей формулы, связывающей величину достигнутой скорости с длиной пути и значением ускорения, миллиона "g" приложенных на пути в пятьдесят метров было достаточно для набора космических скоростей с лихвой.

Вопрос был в том, сумею ли я, при помощи Сверхреакции, обеспечить однородность ускоряющей меня Силы, при увеличении значения ускорения в пять тысяч раз против максимального мною испытанного? Убиться при неудаче было проще простого.

Ещё одна проблема, обозначившаяся при использовании "пушечного старта" — удар об атмосферу на космической скорости, имела простое решение — достаточно было на дистанции тех же пятидесяти метров "расталкивать" перед собой воздух в стороны, а затем на такой же дистанции сзади возвращать воздух "на место", "рекуперируя", то есть возвращая обратно, приложенную Силу. Если использовать специально для этого предназначенные Кубы сжатых веществ как источники механической Силы, то, проблемы особой не было — Сверхреакция давала возможность создавать "вакуумный канал" в атмосфере легко контролируемой формы.

Таким образом, старт Звездолёта с поверхности Земли мог быть осуществлён совершенно беззвучно и без огненных "спецэффектов".

Учёные видимо, следили за моими рассуждениями. И я услышал их голоса, одновременно и одобряющие мою придумку, и выражающие сомнения в её немедленной реализуемости. Я понял, что меня "настраивают" на длительный исследовательский труд, по изучению придуманной конструкции.

— Надо тебе, Владимир, "активировать" Обелиск, где, возможно, находиться дух Главного Конструктора... — зазвучал в моей голове голос Курчатова.

— Это кто? Он ракеты конструировал? Неужели Сам Королёв?! Сергей Палыч?

— Он самый. Помнишь имена на Обелиске, посвящённом создателям авиационной и космической техники? Надо бы его задействовать. Думаю, что увеличение нашего скромного штата вполне возможно... Курчатов замолчал.

Я пока не очень разобрался, во взаимоотношениях духов между собой. Во всяком случае, основы "политического устройства" я выяснил. Но тонкости пока ускользали от моего понимания.

— Игорь Васильевич, а что, если я потренируюсь в... мой дух внезапно захватило чувство сильного удивления и восторга, в "баллистических прыжках"? Очевидность подобного умозаключения, что я только что сделал, ошеломила меня.

В самом деле, это ведь замечательная альтернатива "аппарации" получается! Можно "в пределе" прыгнуть в любую точку Земли! И за максимум час "долететь" по баллистической траектории!

— А что, интересное изобретение, Володя! Вполне тебе по силам его освоить. Сделай "толкатели", и постепенно увеличивай дальность "прыжков"!

Я пришёл в радостное возбуждение. Хотелось немедленно испытать "баллистический прыжок". Но я понимал, что лучше дождаться ночи, чтобы без помех провести "испытания".

Ещё одна мысль посетила меня — а что делать, если я таки что-нибудь себе "порву", неудачно приложенной Силой?! Смогу я при помощи своих умений "сложить" разорванную плоть обратно? В принципе, при активном задействовании Сверхреакции, трудностей было не больше, чем при "складывании обратно" разбившегося стекла или керамики. Но нужен был Опыт.

Не желая откладывать его "на потом", я подошёл к своему "столу радиолюбителя". Его вместе с папой я собрал в течении прошедшей недели.

Установлен он был в углу комнаты, и опирался столешницей на сходящиеся стены. В результате, "ножек" у стола не было, и под ним образовалось "свободное пространство", куда я ставил стул и верстак.

Прямо над столом была электрическая розетка, а под столешницей — объёмные ящики, где хранился инструмент, радиодетали, паяльник с блоком питания, канифоль, припой и жидкий спецфлюс, который папа принёс с места работы. Великолепное вещество, позволявшее легко и непринуждённо добиваться крепкой и надёжной пайки!

Кроме них, в отдельном ящике помещались мои радиоприборы, что я уже успел сделать занимаясь вечерами, по схемам, приведённым в "Юном Радиолюбителе". Это был блок питания, и мультиметр, могущий измерять ток, напряжение и сопротивление. Я "откалибровал" его по папиному заводскому мультиметру. А также, "откалибровал" свои Чувства Сверхвидения, и сейчас мог точно определять параметры радиодеталей и без прибора.

Моей целью был медицинский скальпель, что тоже был "добыт" папой. Этот инструмент, в отличие от обычного ножа, оказался удобнее для снятия изоляции проводов или зачистки контактов радиодеталей.

Я его "заточил", Силой, до "атомарной остроты", и вдобавок "отполировал", так, что он сиял. Поддерживать идеальную чистоту инструмента при помощи "молекулярного скребка" было несложно. Поэтому я мог не опасаться занести в порез, что вознамерился сделать себе на левой руке, инфекцию. Впрочем, со способностью "мультимолоток" никакая инфекция мне была не страшна! Я бы элементарно "забил" бы бактерии в "молекулярную пыль"! Я уже несколько раз пользовался этой способностью, предотвратив у себя не только пневмонию, но и отложения "камня" на зубах, истребив там подозрительные микроорганизмы, и даже насморк, расплющив вирусы, пытавшиеся заражать клетки моего тела в носу!

Поэтому основное, чего я боялся — это Боли.

Но острое лезвие, как оказалось, режет без возникновения этого чувства. Я сделал разрез на ладони левой кисти руки, глубиной полсантиметра и длиной на всю ладонь. И почувствовал слабые болевые ощущения лишь когда раскрыл рану.

В Сверхвидении Разрез был виден очень хорошо. Я превозмог мимолётную слабость из-за вида крови, и приступил к "склейке раны". Это оказалось даже проще, чем "склеивать" стекло!

Достаточно было сложить кровеносные сосуды и ткани разрезанной поверхности, и убрав кровь, вытекшую из сосудов, "перемешать" молекулы соединительной ткани. Рана исчезла, как будто её и не было!

Я попытался "раскрыть" место бывшего Разреза, растягивая кожу, но у меня это не получилось — лишь заболела натянутая кожа ладони.

Итак, по крайней мере мелкие разрезы я могу легко убирать!

Я даже сел на кровать, ошеломлённый открывшейся перспективой. Ведь теперь я мог залечить практически мгновенно любое небольшое повреждение кожи! Правда, мою радость немного омрачило осознание того факта, что механические повреждения кожи — это лишь малая часть из обширного списка возможных. Есть ещё и термические, и химические...

Тем не менее, принципиальный вопрос я выяснил. Левая ладонь в месте разреза не болела, и вообще, его как будто не было. Поэтому я счёл возможным приступить к выполнению второй части Опыта — собственно, Прыжкам!

Дождавшись Ночи, где-то трёх часов, я вышел на балкон, одев на себя спортивный костюм. И спрыгнул с балкона. Привычно затормозив себя у земли Силой. На этот раз я применил резкое торможение. Опираясь на полусферу земли пятидесятиметрового радиуса.

Перегрузка достигла десяти тысяч "g". И мне без особых усилий удалось добиться однородности Силы. Я был как бы "погружён" в "кусок силовой смолы", воспринимающий тормозящее ускорение как единое целое.

Отталкиваясь от полусферы земли, накопив Силу, точнее Энергию, в "силовых пружинах", толкающих "Силовой Снаряд" со мною внутри, я без особого труда прыгал всё выше и выше, в "вакуумном канале", удерживая воздух вокруг своего тела, и убирая его на траектории своего полёта. Это было выгодно ещё и потому, что позволяло при "возвращении на землю" полностью вернуть затраченную на прыжок энергию. Передо мной открылась ещё одна грань таких перемещений — их безэнергетичность! Сколько вложил энергии в Прыжок, столько потом и вернул себе при Торможении!

Я медленно наращивал высоту прыжка, стремясь прыгнуть на высоту километра в конце серии, и внимательно просматривал моменты "сверхускорений". Мне хотелось довести ускорение до заветной цифры миллиона "g".

При каждом последующем прыжке общая энергия увеличивалась, запасаясь в "пружинах Силы". Можно было обойтись одной ею, без использования вещества в качестве накопителя. Сама Сила неплохо справлялась с ролью пружины.