Имперский колдун

— Подойдите ближе! — император говорил округлым, звучным голосом, будто дудел в большую трубу. Папаша его тоже славился 'золотым горлом', злые языки поговаривали, что если бы он не был императором, имел бы успех в трактирах, распевая 'Птичку с желтым крылом'. Тем более что устроить танец напитков в глотке его императорское величество был всегда готов — днем и ночью.

— Вы исполнили мой приказ? (Напрашивался ответ — не видишь, что ли? Глаза протри! Но Оликс и Хессель благоразумно не сказали ничего подобного — кому хочется стать короче на голову?)

— Да, ваше императорское величество! Доставлены трупы убиенных вероломными колдунами охранников господина Хесселя, и тело его матери, покойной госпожи Хессель!

— Хорошо. Господин Хессель, расскажите о том, что совершил колдун Илар, как вы с ним связались, зачем, и что в результате получилось. Только вкратце, если будет нужно — вопросы я вам задам. Итак, с самого начала — когда вы впервые увидели колдуна Илара?

Рассказ продолжался довольно долго — с полчаса, не меньше. Илар предстал в этом рассказе во всей своей красе — подлый, коварный черный колдун, думающий только о своей наживе, да о том, как бы навредить порядочному человеку, ненавидящий элиту мира, людей, чья благородная кровь не замутнена подлостью и мерзостью, присущей колдунам.

Более того, проклятый колдун собирался надругаться над матерью уважаемого дворянина в целях совершения страшного обряда, вызывающего демонов.

Зачем он вызывал демонов? Конечно не для того, чтобы попросить их приносить по утрам башмаки! Его злобные планы простирались так далеко, что никто не может этого представить — колдун покусился на самые основы государства, начав с почтенного и древнего рода, родственного трону.

Как и все безродные подонки рода человеческого, Илар, как оказалось, завидовал успешному родовитому человеку, и как только узнал о сокровище составил свой ужасный план. Трупы же убиенных им людей Хесселя сейчас понадобились для того, чтобы совершить над ними надругательство, выпив жизненную силу, пояснить же эти несчастные мертвецы ничего не могут, как и покойная мать, от которой осталась однорукая половинка.

Ну и все в таком духе — так страшно, что еще двух женщин пришлось унести — опустились на дно глубокого обморока.

Императрица была просто в восторге, и пожирала Илара влажными глазами.

Даран же тихо шепнул, что гордится Иларом как никогда — быть братом такого эпического злодея — верный способ попасть в баллады и прославить свое имя в тысячелетиях! Илар обязательно должен поведать Дарану о следующих злодействах, которые задумает — Даран всегда за любое безобразие кроме голода и жажды.

Несмотря на серьезность момента, Илар кусал губы, чтобы не расхохотаться — вначале его позабавил список своих преступлений, потом Даран, со своими речами.

Остальные колдуны тоже едва сдерживались от смеха — кроме Герена. Глава Ордена прекрасно знал, что ложь должна быть чудовищной, чтобы в нее поверили. И дворяне верили. Они перешептывались, глядя на 'злодея', мужчины хватались за рукояти кинжалов, украшенных драгоценными камнями и золотом, и дай император команду — разрезали бы Илара на куски.

Император...вот тут было самое интересное — Гессар наслаждался повествованием Хесселя, как настоящий ценитель наслаждается хорошей балладой в исполнении гениального певца. Лицо властителя было довольным, как если бы он только что слез с молоденькой фрейлины принцессы. Император отдыхал под музыку голоса истца.

Закончил Хессель свою 'балладу' словами:

— И этот злокозненный негодяй, подлец, исчадье Преисподней был вырван из рук правосудия преступными колдунами Ордена! И теперь пытается ввести в заблуждение вас, мои величества! Я простираюсь перед вами и прошу покарать нечестивца всей силой своей могучей длани! Я закончил!

Хессель облегченно вздохнул, утер лоб кружевным платочком и попятился назад, туда, где стоял Оликс и лежали смердящие трупы охранников, гнавшихся за компанией Илара в эту бурную ночь.

— Я выслушал истца! — важно сказал император, снова прибегнув к своему дару — его 'округлый' голос пронесся над толпой зрителей, приведя в возбуждение нескольких дам, зардевшихся от прилива крови — и не только к лицу. Император был очень соблазнительным мужчиной!

— Теперь мы выслушаем ответчика — что он нам расскажет?

Илар вышел вперед, набрал в грудь воздуха и начал свой рассказ. Повествование длилось гораздо меньше времени, и в нем отсутствовали очень уж красочные описания, в отличие от рассказа Хесселя. Был упомянут фальшивый вексель (что вызвало шепоток среди дворян и злорадные кивки головами — видимо Хессель уже попадался на таких 'шутках').

Роль Анары в выращивании леса на площади Илар благоразумно замолчал, взяв на себя это событие, что не противоречило общей установке.

Закончил рассказом о том, что сам сдался городской страже в расчете на справедливый суд, но его не дождался. Потому взял дело в свои руки, и теперь отдался на суд императора. Все!

Император посидел, глядя на Илара — лицо властителя было непроницаемым, на нем не видно никаких отголосков эмоций, потому нельзя понять отношение к тому, что рассказал колдун. Потом Гессар наклонился к императрице, что-то сказал, та ответила, и только после этого задал первый вопрос:

— Почему ты попросил суда императора? Какое право ты имеешь рассчитывать на мой суд?

— Во-первых, я колдун, член Ордена Колдунов. Никто не имеет право судить меня без вашего разрешения, ваше императорское величество! Отправляя меня на обычный суд, эти люди показали всей империи, что не уважают вас, считают — их власть выше вашей! Потому я и был вынужден захватить суд и судью, нарушившего вашу волю, оскорбившего вас своим неподчинением!

— Лихо завернул! — тихо шепнул своей жене Гессар — дядя-то его дурак, нес всякую забавную чушь, а парнишка умен!

— Кроме того, ваше императорское величество, никто не имеет права судить дворянина, кроме как с ведома главного дворянина империи — вас, ваше величество! Они и тут нарушили закон!

— Разве ты являешься дворянином? — притворно удивился император — и какого же рода? Кто ты?

— Я Илар Истарский, сын Шауса! Моя мать урожденная Хессель, Лора Хессель. Мой отец был уснаром городской стражи, родители полюбили друг друга и уехали из этого города, проклятые своими родственниками. То есть истец — мой дядя!

Зал зашумел, кто-то захохотал — истерично, надрывно, кто-то хихикал, кто-то возмущенно фыркал, но после нескольких минут обсуждения все сошлись на том, что знают эту историю.

И вот продолжение! Неожиданное продолжение! Скандал! Да еще какой! Отпрыск благородного рода, плод смешения крови простолюдина и дамы древнего рода — колдун! Черный колдун! Это ли не скандал?

— А я помню ту историю — шепнула императрица — парень не врет. И про девицу эту помню — кстати, очень миленькая, блистала при дворе — и как она сошлась с тем мужланом? Говорили — он дикий, как зверь, здоровенный, буйный!

— Вы, женщины, таких и любите — сморщился император — вам подай грубую силу, самца, нет, чтобы обратить внимание на ум, на красоту!

— Перестань...любви не прикажешь — все браки совершаются на небесах. Но конечно, это скандал. И тем забавнее! Мне это все нравится больше и больше.

— Значит ты плод от брака уснара Шауса с дворянкой рода Хессель? — переспросил император, и кивнув на Хесселя, спросил — что вы хотите сказать, господин Хессель? У вас есть возражения?

— Врет! Все врет! — задыхаясь выкрикнул истец — он все придумал, чтобы втереться в доверие! Чтобы обмануть вас! Я, истинный верноподданный императора, скажу...

— Какой ты истинный верноподданный, дядя?! — перебил Илар — вы знаете, ваше величество, как он вас называл, когда пытался выкурить меня из склепа, где я прятался от его костоломов? Повторить?

— Как? — нахмурился император — ну-ка...подойди поближе!

Илар подошел, негромко сказал несколько слов и Гессар покраснел от гнева:

— Ты не лжешь? Если ты лжешь — умрешь! Докажи, что он это говорил!

— Докажу, ваше величество. Для этого позвольте мне оживить мою бабушку. Она ответит на все вопросы. Бабушка присутствовала в то время, когда мой дядя поливал вас грязью!

— Какой я тебе дядя, негодяй! Безродная скотина, вонючий крестьянин! — завопил Хессель, пытаясь подбежать к Илару и ударить его в лицо. Двое колдунов прикрыли Илара, оттесняя Хесселя плечами, а Даран исхитрился пролезть у них между ног и врезал негодяю в пах, отчего тот охнул, нагнулся, сунув ладони между ног и в таком положении медленно отошел назад, побледнев, как полотно.

— Повелеваю! Оживи благородную дворянку и сделай так, чтобы ей можно было задать вопросы! — император был торжествен, как никогда, а императрица приготовилась к развлечению, усевшись поглубже в кресле и поправив шелковую подушечку под царственным задом. Она кусала пухлые губки и загадочно улыбалась, глядя на то, как колдун достает из мешка колдовскую книгу.

Распорядитель сделал знак и у помоста выстроились гвардейцы, все в блестящих латах украшенных золотистыми узорами — видимо для того, чтобы защитить своего императора живой стеной, если что-то пойдет не так. А еще — чтобы наброситься на колдуна, если тот задумает какое-то особо злое колдовство против властителя империи.

— Ваше императорское величество! — Герен заглянул за ряд сверкающих гвардейцев и поклонился импертору — нужно кое-что уладить!

— Ну что еще? — слегка рассердился Гессар, уже настроившийся на забавное зрелище. Не каждый же день видишь, как оживляют половинку мумии!

— Нужно убрать магическую защиту! А то потом придется настраивать заново!

— Опять проблемы — нахмурился император — а как-то побыстрее это сделать нельзя? Что нужно, чтобы снять защиту?

— Вон там, видите, ваше величество? Вон, по краю, приклеены золоченые украшения? Так вот — это на самом деле магические амулеты! Их нужно убрать, иначе амулеты взорвутся, как это было сегодня в суде, или просто разрядятся, соприкоснувшись с магией высшего порядка. И тогда заряжать их нужно будет заново, а это долго, дорого и муторно. Но самое главное — зал на длительное время останется без защиты.

— Неужели этот мелкий Хессель может сжечь амулеты высшей защиты? — недоверчиво покачал головой император — вы уверен, Герен?

— Уверен. Мальчик хотя и не вошел в полную силу, но он уже Высший колдун — твердо заявил Глава Ордена — мне не хочется делать лишнюю работу, заряжая амулеты, да и портить такую тонкую работу резчиков просто грех.

— Так что нужно-то?

— Прикажите снять со стены часть амулетов — я укажу, какие именно амулеты нужно убрать. Только потом он начнет колдовать.

— Хорошо — император встал, хлопнул в ладоши два раза, на звук тут же подбежал дежурный распорядитель и застыл в почтительном поклоне — выделить несколько слуг в помощь господину Герену, делать то, что он скажет! И побыстрее!

Распорядитель молча нагнулся еще ниже, так что стала видна его шея, осыпанная крупной белой пудрой, затем подхватился, и пятясь как рак понесся к двери с такой скоростью, что Герен слегка опешил от прыти уже немолодого человека, а Даран вслед 'раку' громко прошептал:

— Глянь, похоже у него глаза на заду! Он видит задом! Точно, точно — он даже не смотрит назад, а не спотыкается! Хотел бы я, чтобы у меня были глаза еще и на заду...хотя нет — идешь в сортир, и...

— Заткнись! — Илар тихонько шлепнул Дарана по затылку и сделал страшное лицо — потом поделишься своими сортирными рассуждениями! Стой молча, не мешай!

— Я и стою! — слегка обиделся Даран — а лучше бы посидел! Так хочется посидеть в таком золотом кресле! Здоровское кресло! Мне бы такое!

Император, который в этот момент находился в десяти шагах от Дарана каким-то образом услышал его откровения (впрочем тот не особо и снижал голос), и вдруг громко, раскатисто захохотал, хлопая себя по обтянутым белыми лосинами бедрам:

— Он...хочет...посидеть в золотом кресле! Ох-хо-хо-хо! Ох, рассмешил! Мальчик, если бы ты знал, сколько людей хочет посидеть в этом золотом кресле — ты бы удивился! Очередь из этих креслострадальцев выстроилась бы с северного конца города до южного, в три ряда! Ох-хо-хо! Кресло!

— А чего — хорошее кресло, удобное, только вот спинка какая-то дурацкая — что за рожу там вырезали? Она вам в спину тычет носом, небось неудобно — я же вижу, вы все время вертитесь, будто у вас глисты!

— Ай, я сейчас умру со смеху! — зашлась хохотом императрица, а император странно захрюкал, отчего у него едва не выскочила сопля и Гессар был вынужден зажал нос платком. Из-за платка послышались приглушенные рыдания, затем император, преодолев приступ смеха, выдавил их себя фразу, которая пошла потом гулять по всем гостиным всех дворянских родов:

— Это император Густанор, мой предок, он основал нашу династию, а его длинный нос, который он сует мне в спину, напоминает о том, что есть много болванов, желающих сунуть нос в мои дела. И я носы им укорачиваю — вместе с головой!

— Ну...я не знал! Пусть себе сует! Не в зад же! Главное, чтобы насквозь не проткнул! — слегка побледнел Даран. Мальчик решил, что сейчас на него набросятся и отведут к палачу, но император лишь снова расхохотался, а отсмеявшись обратился к Илару:

— Продай мне мальчишку! Нет, не так — отпусти его ко мне на службу! Он будет у меня шутом, я давно так не смеялся! Мой старый шут сломал себе шею, когда нажрался вина и свалился со ступеньки у трона. Впрочем шутки у него были заплесневелые и с душком — он еще при моем отце служил. Одни и те же шутки, одна и та же пьяная морда — никакого удовольствия! А мальчишка смешной и простой, отпустишь?

— Хмм...ваше императорское величество... — Илар подавился словами, не найдя, что сказать, потом поправился — извините, но только если он захочет. Даран мне не раб, а названный брат. А что бы вам не взять в шуты моего дядю — веселое было бы зрелище!

— Нет уж! — подмигнул император, пришедший в игривое настроение — от его кислой физиономии молоко скиснет, если он войдет в комнату! А я кислое не люблю! Я твоему мальчишке дам полное обеспечение, комнату во дворце, жалование, как у командира гвардейцев, подарки — ко всем праздникам, женю его на фрейлине — только пусть забавляет как следует! Ну что скажешь, как тебя там...Даран? Пойдешь ко мне шутом? Озолочу!

— Нет ваше величество — Даран выкатил грудь колесом и надул, для пущей важности — я буду великим ученым! Ну как выучусь, конечно! Да и как я брата оставлю — он ведь без меня пропадет!

— Ох-хо-хо! Пропадет! Колдун — пропадет без мальчишки! С меня двадцать золотых! выдайте этому 'ученому'! Повеселил! Хоть кто-то в этом дворце меня в кои века порадовал!

— А кроме того, возле вас хорошо, ваше величество, а завтра я вам надоем и пнете вы меня ногой, как засохшую какашку, и полечу я из дворца желтоклювой птичкой!

— Я сейчас скончаюсь, на радость врагам! Дайте мне воды с вином! — император снова захохотал, покраснев, будто подавился сухой лепешкой, а просмеявшись, выпил из хрустального стакана и облегченно вздохнул — ты еще и умен! Добавьте ему еще двадцать золотых! Ладно, парень, я только попрошу тебя — навещай иногда императора, ладно? Забавно с тобой говорить — видно, чистая душа. Тут ведь одни змеи, да крысы собрались, поговорить-то не с кем.