3. Инфернальный Ковбой

— Это о вежливости-то? — поспешил поделиться догадкой чародей.

— О ней самой. Стоило Хрибаулто застать свою очередную пассию за хамоватым поведением, неважно на кого он было направлено, на министра или последнюю нищенку, как тут же девушку просили покинуть дворец. Правда, просили это мягко сказано. Король просто повелевал выкинуть хамку за ворота, предварительно забрав назад все, что он ей надарил, как то одежда, украшения, земельные угодья. И очень часто бывшая фаворитка оказывалась на улице раздетой донага.

— Сурово, и что же случалось с этими девушками?

— Знатным везло больше, они получали толику позора, но могли вернуться к себе домой. А вот многочисленным крестьянкам, которых Хрибаулто находил во время своих регулярных разъездов по стране, приходилось туго. Некоторые, осознав истину, тут же бежали к реке и топились там. Чуть позже один из придворных, обратив внимание на этот факт и буквально неподалеку от дворца открыл публичный дом, куда его агенты и приводили бывших фавориток. Несколько его людей специально дежурили у ворот и, чуть что, тут же утешали несчастную, приводили её в чувство и в итоге убеждали работать по прежней специальности, но обслуживая вместо короля лучших людей страны. В народе этот бордель в итоге так и прозвали Королевским. Бывших фавориток там набралось, наверное, человек тридцать, может даже и больше. А ради такой экзотики многие готовы были заплатить неплохие деньги, дабы провести ночь с девицей, которую учил всем премудростям сам король.

— И что, ни одна так и не смогла удержаться при дворе? — поинтересовался Андрей, впечатленный судьбой королевских любовниц.

— Одна продержалась пять лет, — с гордостью, словно это был его собственный результат, заявил эльф. — Хрибаулто, пораженный такой стойкостью, весьма щедро одарил её, и в итоге она сама оттуда ушла, будучи обеспеченной дамой. Я сам лично наблюдал, как после этого она поехала в порт и, выйдя на набережную, материлась в течение двух часов. Портовые грузчики помнили эту сцену еще несколько поколений. Пара поговорок даже пошла в народ, хотя сейчас они почти не используются. Но зачем я решил рассказать эту историю? Так вот, Кираша при дворе Хрибаулто не продержалась бы и часа. Выставили бы нагишом за ворота как миленькую.

— Занятные у вас личности обитали.

— Бывали и поинтересней, — Лис, наконец, перевернулся набок и внезапно серьезным тоном поинтересовался. — Но я так понимаю, ты ко мне пришел не только что бы послушать байки о былых временах. Рассказывай, что гнетет твою душу.

— Чудовища, что нас атаковали, — немного подумав, произнес Андрей. — Ты точно не знаешь, что это такое?

— Знал бы, не скрывал, — эльф явно выглядел удивленным. — Я все-таки не ученый, не мудрец и не знаток тайн этого мира. Мое дело странствовать и ввязываться во всякого рода сомнительные дела. Память у меня конечно хорошая, поэтому всякие мифы и легенды помню отлично. Но что бы целенаправленно рыться в архивах и расспрашивать знатоков, до такого не доходил.

— Тогда странно, откуда они могли взяться?

— Меня больше волнует, куда они исчезли. На иллюзии это не тянет. Разодранный борт Громовержца этому подтверждение. Чем-то конечно напоминает атаку кракенов, но те ведь не исчезли после того, как мы их уничтожили.

— Кстати насчет кракенов, — Андрей, наконец, понял, что его тревожит. — В сегодняшнем нападении я почувствовал ту же магию, что и тогда, на Селасии.

— А вот с этого места поподробнее, — Лис тут же весь напрягся и принял вертикальное положение.

— Во время битвы в море кракенов защищало какое-то заклинание, причем, похоже, оно защищало их только от меня. Мне приходилось прилагать неимоверные усилия, что бы уничтожить хотя бы одного, в то время, как корабельным магам не потребовалось каких-то запредельных усилий, — приступил к объяснению чародей. — Сегодня повторилось то же самое. Торсон одним выстрелом уложил монстра, в то время как мне потребовалось напрячься изо всех сил. А ты ведь знаешь, какою мощь я получаю от револьверов?

— Примерно представляю. Но если ты прав, то, похоже, целенаправленная охота идет именно на тебя. Или... — Грэй задумался. — Или наши таинственные "друзья", понимая, кто из нас самый опасный, стараются свести твое воздействие к минимуму.

— Похоже, они слишком много про меня знают.

— Странно только, что от некромантии они защиту не поставили.

— Некромантии? — удивился Андрей.

— А ты думаешь, чем ты их убил? Хлопушкой?

— Я как-то даже не задумывался о природе этой силы, — маг устало вздохнул. — Похоже, я умудрился проигнорировать совет Орлепы.

— До открытия Дверей тебе еще далеко, так что можешь не волноваться. А вот заклинание запомни, может пригодиться. Я сам люблю такие приемы, тихие и аккуратные.

Комнату сотряс очередной грохот, и Лис мрачно хмыкнул. Андрей, заметив его выражение лица, сразу погрустнел. Тот факт, что они умудрились угодить в ловушку, изрядно напрягал его.

— Мы сумеем отсюда вырваться? — поинтересовался он. — Или орки все-таки захватят этот корабль?

— Твой товарищ оказался чересчур умным, но думаю, даже при таком раскладе противнику придется некоторое время подолбиться о стальные борта. Тем более ты уполовинил их магический потенциал. Ночью я погуляю по их тылам и на основании этого мы сможем составить стратегию. Глядишь, что-нибудь да придумаем.

Андрей попытался задать следующий вопрос, но открывшаяся за спиной дверь сбила его с мысли. Обернувшись, он удивленно нахмурился. Ему казалось, что принцесса Инмар сейчас находится в корабельном лазарете, помогая гарнизонным врачам. Та, впрочем, видимо тоже никак не ожидала увидеть здесь мага, потому что внезапно покраснела и слегка смутившимся голосом произнесла:

— Дядя, я у тебя сумку с реактивами оставила. Ты её не убирал?

— Посмотри под столом, — хмыкнул Грэйлон. — Я её туда переставил.

Принцесса весьма шустро проскользнула в каюту, заглянула под стол и через секунду выбежала из помещения, прижимая к груди свои вещи. Андрей недоуменно проводил её взглядом.

— Что это с ней?

— Мне откуда знать? — удивился Лис. — Я чтением мыслей не владею. И вообще, о том, что творится в её голове, наверное, не знает даже сама её обладательница.

— Просто она как-то странно на меня смотрит, это внушает опасения, — медленно пробормотал чародей.

— Боишься, что она в тебя влюблена? — в тон ему ответил Грэй.

— Скажем так, не исключаю такой возможности.

— А она тебе как? — голос Лиса внезапно стал чрезвычайно вкрадчивым.

— Она хорошая девушка, — осторожно начал Андрей. — Немного капризная, взбалмошная, но... Она может быть хорошим другом, но связывать с ней свою жизнь и судьбу мне как-то не хочется.

— Тогда чего ты волнуешься?

— Как-то не охота разбивать девочке сердце...

— В свое время мне пришлось разбить головы нескольким девочкам, влюбленным в меня, — отмахнулся Грэйлон, но заметив недоуменный взгляд, объяснил. — Правда, они работали на моих врагов. Но в любом случае советую тебе наплевать на её чувства, если они конечно у неё есть.

— Боюсь, мне подобное не по силам, — Андрей тяжело вздохнул и направился было к выходу следом за принцессой, но внезапно остановился и, обернувшись к эльфу, спросил. — Кстати раньше ты любил травить страшные истории из своей жизни. А сейчас и слова лишнего не услышать.

— Страшную историю? — Лис внезапно засмеялся. — Не знал, что ты такой любитель. Вот, получи и распишись. Сын Хрибаулто Второго, известный как Хрибаулто Третий, явно унаследовал от своего отца проблемы с адекватным восприятием окружающей действительности. И если отец всего лишь весьма безобидно реагировал на грубость подданных, то сын оказался помешан на патриотизме.

— Это разве плохо? — удивился Андрей.

— В королевских масштабах это просто ужасно. Хрибаулто очень негативно относился к любой критике своей родины, считая её самой лучшей. Стоило кому-то в его присутствии заявить о том, что Глаздар слабейшее из Великой Пятерки, как он тут же становился врагом короля. А уж многочисленные анекдоты и песни, изображающие Глаздарианцев каким-то лопухами и недотепами просто выводили короля из себя. Еще на заре своей королевской карьеры его пригласили посетить одно богемное сборище. Множество художников, музыкантов, поэтов, писателей и прочих деятелей искусства. Видимо они посчитали, что таким образом увеличат свой престиж в глазах окружающих. Да и шансы на то, что король заинтересуется каким-либо их проектом и согласится выступить спонсором, так же были изрядно велики.

— Чувствую, они сильно просчитались.

— Ты не представляешь, насколько правдивы эти слова. Бродя по залам, Хрибаулто нечаянно наткнулся на небольшую группу. Всего-то человек двадцать, сидели в небольшой комнатке и рассуждали о том, насколько сильно прогнил этот мир. В процессе беседы они не раз в весьма неблагоприятных тонах ругали свою страну, в которой они не могут добиться полноценного признания. Мол, народ глуп, ленив, необразован и неспособен ни на что большее, кроме бестолкового прожигания богатых ресурсов. Так же король услышал множество хвалебных отзывов в адрес соседних стран. Что там живут самые лучшие люди, а сограждане данной компании только и могут бездарно копировать их мысли и идеи, при этом никто не способен произвести что-нибудь стоящее.

— Как знакомо, — улыбнулся чародей. — И чем все закончилось?

— Король был взбешен, но все-таки сдержался. Зато через несколько дней всех присутствующих на том собрании весьма аккуратно выловили на улицах и доставили в подвалы дворца. Там их и встретил наш веселый король, где тут же предложил своим невольным гостям ознакомиться с крайне качественными изделиями отечественных мастеров. Те уже были готовы поверить ему на слово, но, увы, они еще не понимали, насколько сильно Хрибаулто обидели их слова.

— Он их запытал до смерти?

— Но как он это сделал! Вначале он приказал раздеть всю компанию догола и приковать цепями к стенам. Пол постепенно начали нагревать до красна, и наши славные представители богемы оказались вынуждены танцевать поистине варварский танец. Конечно все они пытались порвать цепи, но ничего не вышло, а король, продолжая издеваться, привел того самого кузнеца, что их ковал. И кричащим от боли он весьма велеречиво рассказывал, с изделиями какого хорошего мастера им приходится иметь дело. И то, что мастер никакой не эмигрант, а самый что ни есть уроженец Глаздара уже в десятом поколении

— А откуда ты все это знаешь, да еще в таких подробностях? — внезапно поинтересовался Андрей.

— Я тогда состоял при его дворе, выполняя различные поручения. Подробности раскрыть, увы, пока не могу, — при этом Грэйлон загадочно улыбнулся, явно вспоминая те самые подробности. — Но продолжу свой рассказ. После горячего пола и цепей Хрибаулто продолжил демонстрировать сомневающимся высокое качество отечественного производства. Он отрезал им конечности специальными ножницами, причем рядом обязательно стоя мастер, изготовивший их, который рассказывал, какой объем труда он приложил, дабы создать лезвия, способные перекусить кость. Аналогично происходило, когда король сдавливал их в тисках, заживо варил в особых котлах или перекручивал всего человека в гигантской мясорубке. Каждый раз было продемонстрировано высокое качество изделия. Мясорубка, способная перемолоть даже кости, впечатлила, кстати, всех, включая самого автора творения.

— И выходит, они все погибли?

— Четверо уцелели, правда, на свободу их выпустили в настолько урезанном виде, что потом весь город шарахался, едва видел одного из таких счастливчиков. Король, будучи не только жестоким, но и милосердным, выделил каждому достаточно средств, что бы они могли влачить свою жизнь, не способные ни на что. Хотя скорей всего это был весьма жестокий урок для тех, кому вдруг в будущем могла прийти в голову мысль посчитать Глаздар самым жалким королевством.

— С такими веселыми правителями, боюсь мало, кто так считал.

— Ну Хрибаулто Третий правил не так долго, всего-то пять лет. Потом его страсть к патриотизму дошла до того, что он запретил любой импорт, считая, что в его стране есть все. Естественно это ударило по кошелькам многих знатных вельмож, которые тут же поспешили состряпать заговор. С третьей попытки им удалось убрать чересчур преданного своей родине государя. Правда потом на трон взошел его сын и устроил всем такое веселье... Но это иная история и расскажу я её как-нибудь в другой раз. А теперь, не сочти за грубость, я бы хотел, что бы ты оставил меня наедине с мыслями. Все-таки ночью мне предстоит нелегкое дело и хотелось бы хорошо перед ним отдохнуть...

* * *

Несмотря на мрачные пророчества Игоря, форт пока не спешил спускать флаг. Его орудия продолжали вести огонь по пытающимся наладить переправу оркам. Те в ответ дымовыми снарядами сбивали прицел, но поскольку Андрей уполовинил шаманский состав, гарнизонным магам стало куда легче развеивать завесу. Несколько раз под удар попадали весьма крупные отряды, и шрапнель выкашивала орков сотнями.

В ответ с их стороны не стихал огонь из странствующей батареи. Снаряды все так же рвались над палубой, разрушая оборону и забирая жизни немногочисленных защитников. Небольшие отряды продолжали просачиваться, находя убежище среди многочисленных рытвин, оврагов, канав или просто скрываясь за холмами. Орудия их там достать не могли, хотя в одном случае артиллеристы сумели продемонстрировать, что даже земля не является для них помехой. Заметив, что полторы сотни всадников скрылись за холмом, находящимся в полутора километрах от Громовержца, расчет кормовой башни тут же поспешил показать оркам их ошибку.

Как позже объяснили Андрею, командир расчета являлся своеобразным чемпионом среди артиллеристов. Регулярно участвуя во всевозможных конкурсных стрельбах, он умудрился собрать все существующие награды по данному виду спорта. А с орками он поступил крайне просто. Зная строение холма и плотность земли, он быстро произвел нужные расчеты, после чего сам лично навел орудия на гребень холма. Расчет оказался весьма точным, и если один из снарядов взорвался в земле, то второй, пробив гребень насквозь, потерял скорость и, упав вниз, взорвался, изрядно проредив толпу. По крайней мере, именно так чародею все объяснил Рэк, добавив, что для исполнения подобного приема требуется невероятная удачливость, сопровождаемая покровительством богов.

Ближе к вечеру из корабельных мастерских поступила первая партия весьма примитивных минометов, изготовленных по советам Игоря и Торсона. Устройства метали обычные ручные гранаты, причем радиус воздействия ограничивался несколькими сотнями метров. Точность так же изрядно хромала, но зато, наконец, появилась возможность очистить от орков все близлежащие овраги и ямы. Сам инквизитор так же вносил свою лепту, используя свою Исиллу, благо боеприпасов нужного калибра в арсенале форта хватало.

В целом орков удавалось сдерживать на расстоянии. Те очень быстро поняли намеки и, осознав, что поблизости от Громовержца не осталось нормальных убежищ, поспешили скрыться за ближайшими холмами. Конечно, снаряды тяжелых орудий их могли достать и там, но разведка очень быстро донесла, что все отряды спешили рассеяться на местности. Поэтому тратить дорогие боеприпасы ради того, что бы убить десяток бурокожих, никто не спешил.