Основная часть излучения от взрывов приходилась в диапазон от нескольких сотен до пары тысяч кэВ. Этого было недостаточно для преодоления барьера пассивного щита "Химеры". Но помимо максимума излучения существуют ещё "хвосты" нормального распределения — высокоэнергетические и низкоэнергетические частицы и кванты, отклонившиеся от среднего значения. Этими-то "хвостами" Разрушитель и приложило. Поскольку сила взрыва каждой СИД-бомбы составляла около двух гигатонн, даже длинноволновый и коротковолновый остаток оказались весьма солидными. Вспыхнули новые пожары, люди в кормовых отсеках получили новую дозу радиации. Электромагнитный импульс пожёг кучу электроники.
И тем не менее, флагман Трауна всё ещё был боеспособен. Если бы не реакция и не предвидение Арден Лин, от него бы сейчас остался лишь пылающий остов.
— Вы атаковать вообще собираетесь? — с лёгким ехидством поинтересовалась Лин, занимая позицию в районе кормы "Химеры".
Пока они отвлеклись на летающие (и прыгающие, что важнее) бомбы, "Визитёр" успел проскочить построение мятежников и теперь стремительно удалялся.
— Пока нет, — всё так же невозмутимо отозвался чисс. — Сейчас ход за Таркином. Он не может отступить, потому что тогда я начну бомбардировку Эриаду. Ему придётся атаковать, а в обороне мы сейчас эффективнее.
— Пока что ему это удавалось лучше, чем вам, — хмыкнула джедай.
Конечно, линейный крейсер, лишённый активных щитов и большей части вооружения, будет уязвим для сконцентрированного турболазерного огня "Катаны". Но Таркин только что продемонстрировал, что может бить и не подставляясь под их залпы — у него остались достаточно длинные руки.
— Эти торпеды-истребители у него скоро закончатся, — пояснил Траун. — Они базируются не в ракетных шахтах, которых у "Визитёра" нет. Они занимают место в ангарах, отнимая его у обычных истребителей. Вряд ли их больше трети от общей численности авиакрыла.
— А вы знаете, сколько у него всего машин?
— Знаю. Сто двадцать.
Откуда он знает, Лин уже не захотела выяснять. То ли разведка, то ли какие-то заметные лишь ему особенности конструкции...
— Но даже так — это ещё две волны по десять бомб или одна — по двадцать. Вы уверены, что стоит предоставить ему такую возможность?
— Я доверяю Великой Силе. То есть вам. Кроме того, потянуть время нам выгодно. Очень скоро подойдёт "Рой", после этого у нас хватит ресурсов, чтобы атаковать и защищаться одновременно.
— Спасибо за доверие, адмирал, но с учётом дистанции их выхода и скорости подлёта, двадцать бомб одновременно мне не сбить. Чисто технически. Десять — мой предел гарантированного поражения, если повезёт — возможно четырнадцать.
— Это я вижу. Арден, я сказал, что доверяю Силе, но не сказал, что полагаюсь на неё целиком и полностью. Во время первых двух атак я проанализировал характеристики вражеских машин, и сейчас кое-что предпринимаю для защиты от следующей атаки. Если вы собьёте десяток, этого будет вполне достаточно. Второй десяток я возьму на себя. Если же решите, что эта битва вас не касается, как раньше... что ж, вы в своём праве. Я постараюсь решить проблему самостоятельно. Но тогда вам не стоит возвращаться на "Химеру", летите по своим делам.
Подтекст: "Если ты откажешься меня защищать, я натравлю на тебя всё Восстание, и хотя оно не представляет для тебя опасности, тебе станет сложно наблюдать за мной". Он был хорош, этот чисс, способный изящно торговаться, находясь под прицелом.
— Внимание, "Визитёр" возвращается! — прозвучало в эфире. — Фиксируем открытие "бойниц" в его щитах! Он готовится вести огонь!
"Чем?!" — Арден была совершенно ошарашена. Он что, кормой вперёд идёт, на тормозных двигателях? На бортах, на носу и на днище у него оружия просто не должно быть! Она потянулась к кораблю Силой — и поразилась ещё больше. Все орудия суперразрушителя были вполне исправны! При этом обшивка была закопчена, истерзана микровзрывами, но расположенных на этой обшивке пушек всё это как будто вообще не коснулось!
— Траун, прыгайте! Он боеспособен! — заорала Лин. На её "Ауреке" гиперсвязи не было, но радиосигнал принимался СИДом, который летел рядом, и уже с него транслировался на "Химеру".
— Вижу, — в голосе чисса впервые послышалось что-то похожее на беспокойство. — Если не удастся его остановить — уходим.
Более тысячи турболазеров "Неустрашимых" одновременно дали залп. Даже если бы щиты "Визитёра" были полностью исправны, подобный залп мог заставить его потерять значительную часть запасов топлива. Но ведь активных щитов у него по всей логике уже не должно быть, только пассивные! Видимо, именно это Траун и пытался проверить. Если неубиваемый гранд-мофф и щиты каким-то образом сберёг — сражаться с ним не имеет смысла, только бежать.
Щитов у него не было (или может быть, он пытался сделать вид, что их нет). Но в последний момент "Визитёр" резко прибавил скорость, одновременно проворачиваясь по крену на девяносто градусов. Сделать бочку на суперразрушителе — такого Арден и представить себе не могла! Нет, технически такое вполне возможно, мощность маневровых двигателей позволяет. Особенно на дистанции в две сотни километров, которую турболазерные болты преодолевают далеко не мгновенно. Но как необходимо точно настроить работу компенсаторов, чтобы экипаж и внутреннее оборудование не превратились в фарш при такой попытке изображать пулю... Обычно для такого уклонения звездолёт просто поворачивается к врагу бортом заранее, а когда по нему выстрелят — даёт тягу главными двигателями. Уклоняться, одновременно идя в атаку — такое считалось доступным только истребителям.
Большинство импульсов прошло мимо, только процентов десять оставили глубокие шрамы в броне линейного крейсера — но похоже, ничего важного не зацепили. Вращение обеспечивало не только уклонение — даже те импульсы, что попадали в цель, "размазывались" по обшивке, пропахивая её длинными, но неглубокими бороздами, вместо того, чтобы прожечь в одном месте на всю глубину.
А потом "Визитёр" дал ответный залп. НЕ ПРЕКРАЩАЯ при этом вращаться вокруг оси! То есть каждый канонир на нём мгновенно делал поправку на скорость вращения, успевал захватить цель и дать по ней залп, пока она проносилась по экранам с угловой скоростью в пару радиан в секунду?!
Нормальные люди такого не могут. Джедаи — да (сама Арден только что проделала нечто подобное), но не может же на каждой пушке стоять по джедаю! Боевая медитация? Но она бы ощутила характерную ауру ментального слияния тысяч людей даже отсюда.
Она была настолько заинтригована, что даже забыла на несколько секунд о своей первостепенной задаче — защите Трауна. Если Таркин использует Силу, она должна об этом знать — Сидиус определённо дорого заплатит за такую информацию, больше чем за какого-то адмирала, живого или мёртвого! Арден потянулась к имперскому флагману, нащупывая тех, кто наводил пушки...
Нет, Сила тут была ни при чём. И полной автоматизации тоже не было. Хотя при желании, каждое из орудий можно было активировать с центрального пульта вообще без участия канониров, но в норме выстрел всё же должен был подтвердить живой стрелок. Разумная предосторожность, учитывая, что мощность турболазерных орудий измеряется в мегатоннах, и даже один их выстрел может унести миллионы жизней.
Но по сути, тут стрелку оставалось только подтвердить. Каждое орудие на "Визитёре" было оборудовано настолько совершенной системой наведения и слежения, что все виденные Арден до сих пор компьютерные системы казались каменным веком в сравнении с ней. Она учитывала время подлёта сгустка, беря соответствующее упреждение, мгновенно вносила поправки на собственные манёвры супердредноута, даже выбирала место на поверхности цели, где не было в данный момент активного щита. Канонир даже знал, какие цели выбрали его товарищи на других орудиях — чтобы не получился оверкилл по одному врагу и ноль выстрелов по другому. И что самое невероятное — все эти огневые решения мгновенно выводились на основе данных, поступающих по гиперсвязи с истребителей! Собственных-то сенсоров на "Визитёре" уже не было, они всё-таки выгорели (хотя как он умудрился при этом сохранить орудия — всё ещё непонятно). Какой гений мог создать подобную предельно интегрированную СУО?! Ничего подобного она в этом веке не видела!
Первыми дали залп ионные пушки "Визитёра". Эти двоюродные братья турболазеров выстреливали сильно заряженные сгустки квазиплазмы, которые, ударяясь о щит цели, срабатывают как электромагнитные бомбы, создавая мощные импульсы радиоволн. Энергия этих квантов невелика, поэтому они легко отражаются длинноволновым щитом. Проблема в том, что когда такая волна "омывает" весь корабль, нужно успеть своевременно закрыть все "бойницы", иначе она легко пройдёт в любое отверстие. А их закрытие — процесс не мгновенный, заранее же закрыть, ещё перед боем — значит ослепить себя. Дырки в длинноволновом щите не для красоты — они там нужны, чтобы радары и радиосвязь могли работать.
Траун, однако, оказался предусмотрительнее — он закрыл "бойницы" сразу после удара СИД-бомб. Все нужные ему тактические данные он получал с других кораблей флота по гиперсвязи. Так что ионные заряды бессильно растеклись голубоватым пламенем по его щитам.
Но откатившись от щита, электромагнитный импульс вызвал "короткое замыкание" турболазерных вихрей. Детонация зарядов произошла не прямо на щите, а в паре сотен метров перед ним. На корабль обрушился уже ливень вторичных частиц и гамма-квантов.
В проекции на поверхность пассивного щита, этот гигатонный ливень представлял собой пятно почти трёхсот метров в диаметре. Не бронебойный снаряд, а град шрапнели. И да, как и в танковом бою — броне было несколько легче это выдерживать, но зато заблокировать такой удар активным щитом оказалось совершенно нереально — генерация барьера на десятки тысяч квадратных метров сожрала бы всё топливо с запасом.
Пробития как такового не было, но запреградное действие оказалось солидным — из-за фактической слепоты "Химеры" Траун не успел включить соответствующие компенсаторные поля, и половина слоёв брони просто испарилась, а вторая половина оказалась этим испарением вмята глубоко внутрь корпуса, словно под ударом гигантского кулака.
Разрушитель пылал. Обстрел произошёл снизу, со стороны днища корабля. Потери в огневой мощи оказались невелики, но с ангаром можно попрощаться. Нарушена целостность оболочки реактора, идёт утечка гиперматерии. Но в верхней части, в рубке, это всё почти не чувствовалось — и о ранениях своего любимого крейсера адмирал знал только по паническим рапортам офицеров.
С другой стороны, и эвакуироваться он теперь не мог. Все челноки превратились в груду расплавленного металла. В лучшем случае. Хорошо ещё, что истребители успели стартовать раньше.
— Траун, вы можете прыгнуть?!
— Нет, — спокойно ответил чисс. — Мотиваторы гипердвигателя тоже повреждены. При попытке уйти в гиперпрыжок "Химера" превратится в кашу.
— Тогда что вы собираетесь делать?! Этот пожар вам уже не погасить, он слишком обширен! А если рванёт реактор...
Арден впервые пожалела, что её истребитель так мал. Обладай его кабина вместительностью хотя бы СИДа, можно было бы пробить транспаристаль рубки, ворваться внутрь, сунуть синего гада в кабину и улететь. Да, тем самым обрекая на смерть от разгерметизации всех остальных офицеров, но они и так погибнут в ближайшие минуты.
— Команда эвакуируется на спасательных капсулах. Я с остальными офицерами рубки выброшусь в скафандрах.
Лин перевела дыхание. Траун предусмотрел даже такой исход. В эту эпоху большинство военных астронавтов вообще не помнит о существовании такого устройства как скафандр, не говоря уж о том, чтобы держать их прямо в рубке. Но Траун помнил.
— Поняла вас. Я обеспечу прикрытие, чтобы вас не схватили имперцы.
— Будет очень любезно с вашей стороны.
ТАРКИН-4
Дав полную тягу, Уилхуфф снова разорвал дистанцию. Несмотря на то, что "Химера" получила повреждения, несовместимые с дальнейшим функционированием, у мятежников всё ещё оставалось более двух сотен кораблей — а уклоняться от их огня долгое время было невозможно. Манёвр с "бочкой" сработал только один раз, и то в основном благодаря неожиданности.
— Как скоро мы сможем восстановить эмиттеры щита? — обратился он к одному из операторов.
— Ещё четыре минуты, сэр.
Четыре минуты. Десять минут с момента, когда противопланетные торпеды взорвались перед носом суперразрушителя.
Обычному дредноуту таких размеров понадобилось бы не меньше месяца ремонта в доке, чтобы полностью восстановить боеспособность. Таркин только сейчас осознал, НАСКОЛЬКО хорош Аккорд в планировании и проектировании. Вернее, не сам Аккорд (его память и сейчас была в наличии — ничего особенного, обычный трусливый коротышка с палпатиновскими амбициями), а его шард. Какая пропасть лежала между ним и любым нормальным инженером.
Он назвал это электростатической защитой. Конструкция этой защитной системы была, если можно так выразиться, извращённо проста. В характерном стиле Аккорда — до базовой идеи додуматься может любой восьмиклассник, изучавший в школе закон Кулона. А вот чтобы реализовать её на практике, нужно обладать ну очень специфическим складом ума... ну, или шардом.
Вот у нас есть броня, а на броне — башня. Броня — она для того и предназначена, чтобы принимать на себя вражеский обстрел. И её, конечно, терять жалко — но не так жалко, как остальную часть корабля. Башне же, наоборот, ловить попадания крайне нежелательно. Потому что в ней находится нечто ценное, будь то проектор щита, сенсорный массив или турболазерное орудие. Убрать башню под броню нельзя. Точнее, теоретически можно, особенно на корабле разработки Аккорда. Но не имеет смысла — вне боя ей ничего не угрожает, а если спрятать во время боя, то она перестанет исполнять свои функции. Но можно вежливо намекнуть, в какую часть корабля противнику лучше стрелять. Не самому противнику намекнуть, естественно. Эта жестокосердная сволочь только посмеётся над нами. А вот поражающий фактор, хоть и работает на врага, гораздо более снисходителен и намёки понимает, если сделать их в правильной форме.
Для организации правильного намёка мы ставим вокруг башни четыре столба-электрода, а пятый возводим на верхушке самой башни. Когда на нас налетают злые кусачие протоны, мы даём на саму башню положительный заряд, а на электроды вокруг неё — отрицательный. Протоны, будучи частицами положительными и весьма наивными, радостно летят в предложенном направлении, как мухи на мёд. В итоге вокруг башни — пылающий ад, кратер глубиной в несколько метров. Но сама башня — целёхонька. А может и кратер не такой уж глубокий. Потому что если оборону проектировал кто-то вроде Аккорда, то он под электродами ещё и специальный крепостной вал нарастил — кольцо из абляционной брони. А под этим кольцом — ещё и собственный противоударный компенсатор. Без него продукты испарения кольца ударят в основную броню как хороший такой молот — с массой в несколько сотен тысяч тонн и скоростью в несколько десятков километров в секунду. Не пробьют, так проломят. А компенсатор аккуратно распределяет их толчок по всей массе корабля.
