Самый сложный план

ПРОЛОГ

— Вселенная нестабильна...

— И несовершенна, — согласился умирающий.

Кому, как не ему было это знать. Даже сейчас, с отрезанными конечностями, умирая от потери крови, он прекрасно видел и чувствовал её неполноту. Кто бы ни проектировал это мироздание, он определённо не обладал таким безупречным эстетическим чувством, как Аккорд.

Злодей не интересовался тем, откуда идёт этот голос. Импровизация какого-нибудь Властелина, или воздействие Губителя на сознание? Плевать. Сила уже начала его анализировать, разлагая на гармоники, ища, что можно было бы в нём усовершенствовать. И находила на удивление мало. Голос был не только совершенен сам по себе — он вносил облегчение в тот кошмар беспорядка, которым стал его штаб после нападения Коди, и — если шире — весь Нью-Дели под атакой Бегемота. Слыша его, было легче умирать. А умирать вообще не слишком приятное занятие. Слишком хаотичное. Слишком неэстетичное. Хорошо ещё, что Аккорд был подвержен эффекту Мантона, и его сила не работала на собственном организме. А то понимание, как разваливается его организм — очень сложная, хорошо сбалансированная система, как по очереди отказывают органы, как один сбой порождает другой — свело бы его с ума ещё раньше, чем наступила бы смерть. Но и так один лишь вид собственного без двух минут трупа приводил его в состояние, близкое к бешенству. Он лежал неправильно, не в том месте, не под таким углом! В свободное время Аккорд спланировал несколько сотен вариантов собственной смерти — он не отличался таким самомнением, чтобы полагать, будто будет жить вечно. Но среди них не было ни одного настолько уродливого!

Голос балансировал эту сцену, придавал ей хоть какое-то подобие завершённости — и за это Аккорд был ему благодарен. Насколько вообще способен испытывать благодарность суперзлодей, убивающий людей просто за невовремя сказанное слово.

— Ты это понимаешь — и это единственное, что в тебе ценного, Аккорд.

— Скоро и этого не останется, — меланхолично заметил умирающий. Лиза и Коди удивлённо оглянулись на него. И если Приговор решил, что его жертва просто бредит (паралюди подвластны травмам мозга ничуть не меньше, чем остальные, если не считать Бугаев), то Сплетница явно что-то заподозрила. И судя по выражению её лица, этот голос существовал не только у него в голове.

— Останется столько, сколько я сочту нужным. Мне нужен часовщик. Механик, который исправит хотя бы часть этой вселенной. Наведёт в ней порядок.

— Тогда тебе стоит действовать быстро, — заметил Аккорд. — Сплетница, сколько мне осталось жить?

— Две минуты и сорок секунд до потери сознания, шесть минут до необратимых повреждений мозга, — машинально ответила Неформалка.

— Меньше, — резко сказал Коди, вспарывая живот Аккорда новым лучом.

Сплетница отвернулась. Не из брезгливости, конечно, вернее, не из человеческой брезгливости. Кровь и кишки её давно не смущали, она просто не видела смысла грузить свой мозг информацией о новых повреждениях, которые получил сейчас мастер планирования. А отключить силу тоже не могла, выживание в одной комнате с Приговором требовало работы её мозга и шарда на полную мощность.

Она уже списала его со счетов. В высшей степени разумно.

Но кто-то не списал.

— Ты собираешься что-то делать, чтобы помочь мне с этим справиться? — Аккорд закрыл глаза, чтобы не пялиться на свои внутренности, и перешёл на еле слышный шёпот.

— Собираюсь, но не в том смысле, в каком ты думаешь, — ответил голос. — Ты согласен выполнить для меня некоторую работу?

Кто-кто, а Аккорд прекрасно знал, какой зловещий смысл может крыться за этими безобидными словами. Котёл тоже просил "некоторую работу", когда раздавал свои флаконы. Он, Аккорд, никогда так не делал. Он не использовал туманных намёков. Зная слабость человеческих мозгов, он всегда очень чётко описывал, что желает получить от своих контрагентов, неважно, нанимал он их на полчаса, или до конца жизни. Чтобы, если допустят ошибку, это была исключительно их вина.

Но не то, чтобы у него был широкий выбор. Даже пожизненное рабство у самого безумного Властелина — лучше, чем если его сила, последняя надежда человечества, просто исчезнет. В крайнем случае, если его начнут использовать для того, чтобы систематически сеять хаос, он всегда сможет составить план по самоубийству.

Силы Властелинов всегда плохо действовали на Умников, подобных Аккорду. Либо они просто тупели и утрачивали всякую полезность, либо... трудно полностью контролировать то, чего ты не понимаешь. "Планы внутри планов внутри планов" — для Аккорда это лёгкая разминка.

— Согласен, — решительно сказал Аккорд, потратив на это слово свой последний выдох.

— Весьма разумно с твоей стороны, — удовлетворённо заметил голос.

В следующий миг сознание суперзлодея втянуло в водоворот из серого тумана. Это показалось ему предельно умиротворяющим.

ТАРКИН-1

— Простите за беспокойство, губернатор, но вы велели разбудить вас сразу же после выхода из гиперпространства.

Аккорд машинально открыл глаза. Над ним нависал незнакомый потолок, состоящий из светящихся панелей. Под спиной была мягкая, но также совершенно незнакомая ткань.

Он не спешил вставать или хотя бы поворачивать голову, чтобы понять, где оказался. Просто лежал, как в трансе, наслаждаясь давно забытым ощущением спокойствия.

Просто потолок. ПРОСТО потолок. В голове не всплывало никаких идей по поводу того, как можно усовершенствовать его рисунок или механизм работы световых панелей. Он, похоже, устраивал Аккорда точно таким, как был.

Потом до него дошло, что и голос, доносящийся откуда-то слева, тоже не провоцирует какую-то избыточную работу мозга. Хотя транслировался он далеко не идеально — некоторые согласные почти пропадали в треске помех. И тем не менее, Аккорд не испытывал ни малейшего желания наказать разработчика этого коммуникатора. Ну трещит себе, и пусть трещит, ему-то какое дело? Главное, что слова в целом понятны.

Кстати, это не просто передатчик. Это комлинк. И это не просто слова — это слова Базового языка. И это не просто голос — это голос Хиндана Даркка, капитана "Исполнительницы", Звёздного Разрушителя типа "Имперский". Откуда он это знает?!

А почему он, собственно, не должен знать имя капитана своего личного корабля?

Стоп. Какого ещё личного корабля?! У Аккорда таких сроду не было.

У Аккорда — не было, ехидно согласилась память. А вот у Таркина — были. Не на попутках же ему, в конце концов, летать инспектировать свою зону ответственности! Она у него оч-чень немаленькая!

Аккорд вспоминал, вспоминал и вспоминал. И с каждой секундой всё глубже погружался в такую бездну шока, что даже смерть от рук Приговора-Коди на этом фоне казалась ничего не значащим пустяком.

Он больше не на Земле Бет. Да и вообще не на Земле. Да и не на планете, если на то пошло. И он больше не Аккорд.

Если верить услужливо подсунутым воспоминаниям, он — Уилхуфф Таркин, 51 года, гранд-мофф (один из самых влиятельных чиновников, губернатор сверхсектора) Галактической Империи. Находится на борту своего личного звездолёта. Летит инспектировать один крайне секретный проект на орбите планеты Геонозис.

А может, так оно и есть? Может быть, никакого Аккорда и не было никогда? Просто Таркину от волнения приснился очень яркий сон о славной жизни и бесславной смерти одного не в меру умного суперзлодея?

"Однажды Чжуан-цзы приснилось, что он бабочка, счастливая бабочка, что достигла исполнения желаний, и которая не знает, что она Чжуан-цзы.

Внезапно он проснулся и тогда с испугом увидел, что он Чжуан-цзы. И неизвестно, Чжуан-цзы ли снилось, что он бабочка, или же бабочке снится, что она Чжуан-цзы..."

Но эта притча существовала в мире Аккорда. В мире Таркина её не было. Хотя возможно, некоторым особо просветлённым джедаям она могла бы понравиться.

Но джедаев больше не существует. Он, Таркин, лично приложил к этому руку, хоть и косвенно. Или это всё-таки был не он?

"Буду считать Аккорда и весь мир паралюдей выдумкой, пока не получу доказательств обратного. В конце концов, мир Империи мне дан в ощущениях, и он определённо нравится мне больше".

Да, это не был рай земной (точнее, космический). Здесь бушевали войны, охватывающие целую Галактику, здесь пираты грабили мирные суда, здесь существовали тирания, неравенство, бедность и голод... Но здесь не было того давящего ощущения безнадёжности, которое пронизывало каждый шаг паралюдей на Земле Бет. Здесь могли сжигать целые планеты, но цивилизация в целом это бы вряд ли заметила. Она просто была слишком велика. Тысячи, миллионы обитаемых планет. Появись здесь монстры, подобные Губителям, далеко не факт, что местные вояки сумели бы с ними справиться — даже со всеми их турболазерами и световыми мечами. Но... Бегемот, Левиафан и Симург могли бы разносить по пять городов в день каждый... и всё равно потери от их деятельности оставались бы на уровне статистической погрешности.

Поэтому, несмотря на все кошмары недавно отгремевшей Войны Клонов, галактическая цивилизация в целом смотрела в будущее достаточно уверенно. Она существовала уже десятки тысяч лет. И собиралась просуществовать ещё минимум столько же. Очень приятный контраст относительно медленно разваливающегося мира Земли Бет.

— Губернатор, с вами всё в порядке? Мне послать к вам помощь?

— Не нужно, — Таркин пришёл в себя, вынырнув из размышлений и воспоминаний. — Вы всё правильно сделали, капитан, я просто немного задумался относительно недавно полученного сообщения. Сколько понадобится времени, чтобы достичь Объекта?

— По обычному графику — тринадцать часов.

— В прошлый раз же было девять? — чуть удивлённо приподнял бровь гранд-мофф, хотя и сам догадывался о причинах задержки.

— С тех пор было добавлено ещё несколько карантинных зон и процедур проверки, сэр. Думаю, мы можем обойти некоторые из них, но...

— Не нужно. Мы никуда не спешим. Следуйте по обычному графику, пусть экипажи защитного периметра не расслабляются. Более того, если кто-то из них будет проверять нас недостаточно придирчиво, немедленно запишите его позывные и личный код.

— Слушаюсь, губернатор.

То, что сейчас называлось просто "Объектом" или, чуть более официально, "Объектом номер один", когда-то носило названия "Великое оружие" и "Экспедиционный боевой планетоид". Естественно, после запуска в эксплуатацию ему следовало получить новое, более красивое и официальное имя.

Откровенно говоря, это был самый большой геморрой в заднице Империи в последние восемь лет. И только надежда, что оно станет таким же геморроем для её врагов, когда наконец будет запущено в эксплуатацию, заставляла Императора и его сановников продолжать строительство. Ну не бросать же на полдороги то, во что вбухали ТАКИЕ средства?! Один только демонтаж уже готовых конструкций обойдётся в триллионы кредитов...

Облик этого космического чудовища менялся столько же раз, сколько его имя.

Изначальный геонозианский проект "Великое оружие", созданный ещё в период Войны Клонов, представлял собой просто громадный летающий улей. Невероятно разбухший авианосец, мобильная база снабжения и поддержки. Очень условно мобильная, конечно — от системы к системе этот монстр должен был ползти неделями, так как вместо одного большого гипердвигателя на него предполагалось поставить множество малых, синхронизированных при помощи хитроумной компьютерной системы. То же самое, кстати, и с генераторами щита — они были, но не шли ни в какое сравнение с масштабами станции, просто множество шатровых щитов по всей поверхности. На прямой космический бой "Великое оружие" не рассчитывалось в принципе — предполагалось, что если противник и прорвётся к станции, она будет защищена просто своими размерами — пока нападающие будут отстреливать от летающего города квартал за кварталом, громадный москитный флот вместе с флотом сопровождения разберут их на запчасти.

Потом проект попал в руки Райта Сиенара, гениального инженера и кораблестроителя (а также хорошего друга Таркина). В его голографическом планшете база начала превращаться уже в настоящую боевую станцию, обзавелась приличными щитами, турболазерными батареями и двигателями, как для обычного, так и для гиперпространства. Сиенар также добавил на неё гигантский турболазер планетарного калибра, способный испарить Звёздный Разрушитель с одного попадания.

Теперь это была уже настоящая боевая станция — не только суперавианосец, но и суперлинкор, который мог бы сойтись в бою со средним секторальным флотом и разнести его в клочья, сам не получив ни царапины. Правда, для защиты от вражеских "москитов" ему по-прежнему требовалось открыть собственные ангары, но об этом Сиенар позаботился, пообещав забить их новейшими истребителями собственного производства — Райт ведь был не только инженером, но и промышленником, директором крупной кораблестроительной корпорации.

С тактической точки зрения всё было нормально, но со стратегической "Экспедиционный боевой планетоид" первой модели по-прежнему напоминал пресловутый чемодан без ручки. Его громадные реакторы даже в режиме орбитальной стоянки пожирали больше топлива, чем тот самый секторальный флот. А уж когда станция начинала двигаться, или тем более прыгать в гиперпространство, то и вовсе превращалась в мобильную экономическую катастрофу. А двигаться ей пришлось бы много — легко догадаться, что потенциальный противник совсем не будет гореть желанием встретиться с этим монстром лицом к лицу, и постарается его переманеврировать.

Инициативу перехватил амбициозный директор Орсон Кренник. Используя разработки своего хорошего друга Галена Эрсо, он предложил использовать для энергоснабжения станции кайбер-кристаллы — экзотические образования, нарушавшие в определённом смысле закон сохранения энергии. Никто не знал, как именно они это делают, что служило причиной определённого недоверия к ним со стороны учёных и инженеров. Нельзя полагаться в проектировании энергостанций на чёрную (или даже белую) магию. Говорили, что кайбер-кристаллы каким-то образом связаны с Великой Силой, что у них есть собственный характер, что они реагируют на поведение владельца... Но даже если бы это всё были просто сплетни и слухи, был ещё один принципиальный недостаток — количество этих кристаллов в Галактике заведомо ограничено, их нельзя произвести, можно только найти, и находятся они весьма редко.

Поэтому найденный кристалл срочно тащили не на стройплощадку, а в лабораторию очередного НИИ. Только джедаи и ситхи осмеливались их использовать в практических целях — в своих световых мечах. Но пользователи Силы всегда имели не совсем обычные отношения с экономикой.

"Это и хорошо, — сказал упрямый Кренник. — Значит, никто больше не сможет построить вторую такую станцию — а нам больше одной и не потребуется".

Бюрократические шестерни подмазал лично Император, и должное количество кайбер-кристаллов на проект было выделено. Благо, джедаев, способных опротестовать разграбление своего храма и ряда реликвий по всей Галактике, к тому времени уже не осталось. "Экспедиционный боевой планетоид" второй модели получил практически неограниченную автономность. Но Кренник на этом не успокоился.

Его раздражала слишком длинная цепочка преобразований. Кайбер-кристаллы выдают излучение, излучение преобразуется в тепло, тепло в электрическую энергию, электричество в гиперматерию, гиперматерия по мере надобности сжигается в реакторе, превращаясь обратно в электричество, а уже эта электроэнергия идёт на турболазеры. Само собой, КПД каждого из процессов преобразования был очень далёк от стопроцентного.

А нельзя ли сделать так, как в светомечах изначально было, поинтересовался директор. Использовать выходящее из кристаллов излучение для прямого нанесения ущерба?

Невозможно, решительно заявил Гален Эрсо, который всё ещё оставался пацифистом, и желал исключить малейшие варианты военного использования своих открытий. Маленькие кристаллы в светомечах настраивали джедаи при помощи Силы. Настроить большие кристаллы не может вообще никто, ни у кого нет столько Силы. Они будут выдавать только рассеянное тепло, и это очень хорошо. Потому что если бы из такого кристалла вырвался сфокусированный луч квазиплазмы, ничего бы не осталось ни от энергостанции, ни от города вокруг...

Но Кренника описанная апокалиптическая картина только больше раззадорила.

Он обратился к Императору с предложением продолжать строить станцию, уже со встроенным гигантским кайбер-излучателем — а он, Кренник, найдёт способ настроить и синхронизировать кристаллы позже. Отвечает за это головой. Вероятно, голова одного технического директора не стала бы для Палпатина серьёзным аргументом, чтобы продолжать тратить триллионы кредитов в год. Но Император, неплохо осведомленный об истории и традициях древних ситхов, знал, что некое подобие гигантской пушки на кайбер-кристаллах было разработано ими тысячи лет назад. Один ситх у него под рукой был — Лорд Вейдер — так что в крайнем случае, если Кренник потерпит провал, можно было обратиться непосредственно к Великой Силе.

Построить суперлазер — установку для размещения оружейных кайбер-кристаллов и подачи к ним инициирующих потоков энергии — было поручено выдающемуся архитектору Бевелу Лемелиску. Вместе с Сиенаром он должен был придумать, как вписать эту монструозную пушку в конструкцию планетоида, чтобы ничего не поломать.

В "гонку за суперлазер" неожиданно включился сам Таркин (впрочем, неожиданно только для других, не для него самого — он ведь и подсунул Императору Лемелиска, чтобы подвинуть в сторону слишком амбициозного Кренника). Пока Орсон Кренник разыскивал сбежавшего Галена Эрсо, в надежде всё-таки заставить его разработать метод настройки кристаллов, не связанный с Силой, гранд-мофф сделал ставку на экзотические способности представителей народа омвати. Этот разумный вид был почти забыт Республикой, Таркин лично заново открыл его родную планету Омват. Синекожие существа с пёрышками вместо волос оказались чрезвычайно одарены в определённых разделах математики и физики — тех самых, что описывали структуру кайбер-кристаллов. Таркин полагал, что при правильном обучении, они смогут догнать и перегнать Галена Эрсо с его группой. Наградой стало бы обладание величайшим оружием в Галактике.

Построить боевую станцию таких масштабов — само по себе было задачей не менее сложной и творческой, чем спроектировать её.

Без геонозианцев с их роевым мышлением и беспредельным трудолюбием эта задача, вероятно, оказалась бы вообще нерешаемой. Но даже инсектоиды ничего не смогли бы поделать, если бы вся Галактика не снабжала их ресурсами. Экономики одной системы, сколь угодно продвинутой, тут не хватило бы.

Строительство любого крупного и стратегически важного проекта сталкивается с тремя требованиями, каждое из которых противоречит остальным: максимальная защита, максимальная секретность и максимальная продуктивность.

Защита мешает секретности и продуктивности. Оборонительные периметры привлекают внимание, а постоянные проверки замедляют продвижение транспортов с грузом, которых ежесуточно приходят тысячи.

Секретность и продуктивность мешают друг другу — транспортные потоки опять же привлекают внимание, как и контракты с производителями. Чем больше разумных вовлечено, тем меньше вероятность, что все они смогут удержать язык за зубами. Да, большинство из них — это геонозианцы, которые не склонны болтать с посторонними и крайне редко покидают родную планету. Но даже меньшинство (хотя бы экипажи кораблей охранного периметра) — это сотни тысяч.

Поэтому проект всегда был компромиссом, более или менее удачной попыткой совместить несовместимое. Посторонние в эту систему не попадали вообще — корабли поставщиков сдавали груз на перевалочных станциях в соседних системах, откуда его перевозили на Геонозис уже собственные корабли проекта. Но даже они каждый раз проходили всестороннюю проверку, ведь недобитые сепаратисты или вновь поднявшие голову мятежники могли замаскировать свой корабль под один из них, или угнать настоящий имперский звездолёт.

Из-за этого строительство обещало затянуться на двадцать лет, при этом какие-то утечки информации в любом случае будут неизбежны.

Как сеть обороны Геонозиса, занимавшая половину системы, так и сеть его снабжения, протянувшая щупальца по всей Галактике, представляли собой отдельные организационные шедевры. Кому, как не ему это знать — ведь Таркин сам их проектировал. Не один, конечно — сотни специалистов по безопасности и логистике строили эти схемы. Он в основном занимался тем, что устранял бюрократические препоны и улаживал конфликты.

И тем не менее, по мере того, как "Исполнительница" проходила все круги ада... то есть обороны — он всё глубже понимал неуклюжесть и неполноту этой системы. Аккорду понадобилось бы всего полчаса, три сообщения по Голонету и пять — по внутренней сети системы, чтобы сократить половину этих постов, сделав оставшиеся совершенно непроницаемыми для любого злоумышленника. Ошибка проектировщиков заключалась в том, что они воспринимали станцию лишь как пассивный объект, подлежащий защите, в то время, как она сама должна была стать ключевым объектом собственной обороны. Прямо на обшивке Объекта можно было разместить сканеры, турболазеры, ионные орудия и генераторы притягивающего луча, которые в дальнейшем станут элементом конструкции готового планетоида. Да и шаттлы инспекции можно базировать там же... А корабли проекта можно превратить в принципиально не угоняемые ловушки для злоумышленников, идентификацию же их сделать полностью автоматической...

Жаль, что Аккорд существовал лишь в его сне.

На экране показался, наконец, сам Объект. Пока что станция больше всего напоминала игрушечный гироскоп — два пересекающихся обруча, один экваториальный и один меридианальный, плюс несколько конструкций между ними. Однако в центре уже горела маленькая звезда — ядро станции, мощнейший реактор гиперматерии из всех существующих. Сверху к нему примыкала серебряная полусфера энергогенератора на кайбер-кристаллах, а снизу отходили энергетические магистрали, ведущие к гипердвигателям, расположенным на экваторе. Досветовые двигатели ещё не работали, но выполнить гиперпрыжок в случае крайней необходимости конструкция уже могла. Для этого её специально собирали на высокой орбите, за пределами гравитационного колодца Геонозиса — что удлиняло транспортное плечо, но увеличивало безопасность.

Да, хорошая система, никто не спорит. Достаточно сложная, и в то же время упорядоченная, гармоничная, не раздражающая одним своим существованием. Имперский девиз — "Мир и порядок!" воплотился в ней с удивительной точностью. Ни геонозианцы, ни Лемелиск, ни Сиенар, ни сам Таркин, если на то пошло, никогда не творили хаоса ради хаоса, никогда не работали спустя рукава, не делали халтуры. О, как же Аккорд ненавидел халтуру! Даже человек, который целенаправленно сеет хаос, наподобие Джека-Остряка, и тот порой причиняет меньше вреда, чем халтурщик, не имеющий вредных намерений, но работающий по принципу "и так сойдёт". Во-первых, после разрушителя чаще всего остаётся пустое место, на котором можно всё начать заново. После халтурщика же приходится переделывать — разрушать всё, что он натворил, прежде чем приняться за работу самостоятельно. Во-вторых, большинство разрушителей можно просто убить — и тебе за это только спасибо скажут, а твоё положение лишь укрепится. С халтурщиками, увы, это не работало. Мир отказывался понимать, что их смерть является для него большой услугой.

Да, в системе Геонозиса халтурщиков, к счастью, не было. Одна из немногих вещей, за которые стоит сказать спасибо Лорду Вейдеру. У бездельников и разгильдяев под его командованием регулярно возникали... некоторые проблемы с дыханием. Фраза "Вы подвели меня в последний раз" была так же известна, как и его чёрный костюм.

Но это не означало, что нельзя ничего усовершенствовать. Полной гармонии, математического совершенства ни Лемелиск, ни Сиенар всё-таки не достигли. Даже уже построенную часть станции можно было сделать лучше. Хитрая система подвесных гондол и моторов позволит турболазерам менять прицел так же быстро и легко, как скорострельные лазерные орудия, а столь же хитрая объединённая компьютерная система управления огнём позволит координировать огонь всей батареи — выпуская сразу несколько турболазерных импульсов в одну область пространства, с упреждением, перекрывая все векторы отхода, так, чтобы самый маневренный истребитель не имел возможности отвернуть и при любом манёвре "поймал" хотя бы один импульс. А неизбежные (хоть и немногочисленные) "дыры" в сети обстрела можно заполнить минами, удерживая их при помощи притягивающих лучей в нужных точках...

Эта технология могла бы в принципе покончить с москитным флотом (а заодно и со скорострельными орудиями, которые обычно применялись для борьбы с ним), не будь Аккорд единственным, кто способен был её разрабатывать. Размещение подвесных турболазеров и программирование компьютеров наведения должно быть уникальным для каждой модели корабля, чтобы огневой барьер обрёл по-настоящему смертоносную эффективность и при этом не жрал чересчур много энергии. Это Объекту хорошо, с его бездонными энергозапасами. При этом на корабле должно быть достаточно много (не меньше сотни) турболазерных батарей, иначе достаточно плотного огня не выйдет. Опять же Объект тут в уникальном положении, хотя Лира Уэссекс вроде бы грозилась разработать нечто с достаточной огневой мощью...

Стоп! Какой ещё к чёрту Аккорд?! Это же просто сон, спровоцированный слишком назойливыми мечтами Таркина о Новом Порядке, разве нет?!

Гранд-мофф оглядел рубку "Исполнительницы", и понял, что параноидальное восприятие суперзлодея, избавление от которого доставило ему столько удовольствия этим утром, вернулось в полном объёме. Мозг немедленно начал подсказывать способы, как более эффективно расставить офицеров и приборы, кого из подчинённых стоит повысить, а кого казнить, чтобы увеличить эффективность работы команды, а также как перекрасить униформу, чтобы она смотрелась более гармонично...

"Одно из двух... либо Земля Бет реально существовала и я действительно Аккорд в теле Таркина... Либо я окончательно схожу с ума и начинаю грезить наяву".

Проверить это можно было только практикой. Если планы, которые приходят ему в голову, окажутся рабочими — значит, шард существует в реальности, а с ним и паралюди, и их мир. Если же они окажутся псевдоглубокомысленной чепухой... ну, значит пора вызывать для себя санитаров и брать отдых на пару месяцев, если не лет. Кренник, конечно, будет счастлив, но делать ему такой подарок очень не хотелось.

Проблема была в самой природе силы Аккорда. Её нельзя было испытать на какой-нибудь мишени из пластали, или даже на невезучем заключённом из тюремного блока. Она эффективно работала только с большими, сложными системами. Систем таких в подчинении у Уилхуффа Таркина, конечно, хватало. Но на роль подопытных гизок они все не очень годились. Император вряд ли поймёт, если он начнёт перестраивать планетарную экономику или инфраструктуру Объекта ради проверки своего психического здоровья. Столь дорогую психотерапию он позволял только своим любимчикам — разнообразным последователям Тёмной Стороны, среди которых встречались как реально одарённые , так и банальные шарлатаны. Видимо потому, что понятия "тёмный" и "сумасшедший" достаточно близки. Но ото всех остальных, не владеющих Силой и не претендующих на это, Палпатин требовал вменяемости — или хотя бы умения держать свои глюки при себе, давая им волю только в нерабочее время.

"В конце концов, только вменяемому человеку можно что-нибудь вменить — а это обязательный элемент императорской политики".

В довершение ко всему, тестовая система должна иметь небольшое время отклика. Чтобы успех или провал был ясен сразу, а не через пару месяцев.

С другой стороны... ни одному из подчинённых Палпатина не запрещено торговать и улучшать своё состояние. Император будет только рад, если его преданные слуги обогатятся — они станут влиятельнее, а через них и он сам. И если разорятся — тоже рад, как ни странно. Они ведь станут более зависимы от его воли.

При этом никакой Числовик не следит за местной экономикой на предмет поиска Умников. Возможно, у Императора есть ручные джедаи, которые отслеживают воздействия на биржу при помощи Силы — но все знают, что Таркин в Силе туп, как пробка, уж за этим Вейдер проследил давно.

Таркин сел за терминал Голонета и стал изучать банковские сводки. Когда картина взаимодействия тысяч экономических векторов сложилась в его мозгу, он отправил несколько писем доверенным агентам. Ему понадобилось почти всё состояние клана Таркинов и некоторая инсайдерская информация от Райта Сиенара, чтобы запустить желаемый процесс. Но разорения он не боялся — Уилхуфф давно уже жил не на семейные деньги. Человек, который собирает налоги со сверхсектора, бедным не будет никогда. Впрочем, он бы прожил и на одно только губернаторское жалование, будучи весьма неприхотливым в быту.

Он почти надеялся, что ничего не получится, когда меддроид вкалывал ему дозу снотворного. Но вечером в новостях Голонета сообщили о панике в Интергалактической системе обмена валют и о близости Интергалактического Банковского Клана к разорению. А семья Таркинов стала богаче в 89 раз.

Шард существовал. И работал.

АККОРД-1

На следующий день гранд-мофф раздал больше приказов, чем за весь предыдущий год. Основными препятствиями, как и на Земле Бет, были косные проверяющие, не желавшие понимать его гениальности. Но Таркин, в отличие от Аккорда, во-первых, изначально (на момент появления попаданца в своей голове) имел очень широкие полномочия, а во-вторых — был по своему характеру очень пробивным, харизматичным, решительным человеком. Он умел и любил устранять любые препятствия, которые появлялись у него на пути — будь то хищный зверь, пиратская эскадра или статья в законах.

Строители встретили обновления с восторгом — планы Аккорда дали им больше работы, а работа для геонозианца — всё. Служба безопасности проекта — со сдержанным скептицизмом, с её точки зрения реформа обороны посреди строительства была откровенным безумием, если не саботажем. Да, Таркин имел право отдавать такие приказы, и возможно, новая схема будет даже лучше... но коней на переправе не меняют. Что если нападение или диверсия случится именно в процессе перестройки?

Аккорд не мог им объяснить, что он учёл все сложности переходного этапа, и что оборона будет оптимально возможной не только в конце, но и в каждый выбранный момент. Это затруднило и замедлило перестройку (с десяти дней до трёх недель), потребовало дополнительных инструкций отдельным кораблям и инспекторам — но в итоге каждый из них был в каждый конкретный момент занят обеспечением безопасности, знал, что ему делать и к кому обращаться. Более того, зная ненадёжность человеческого фактора, Аккорд ещё и продублировал каждого исполнителя — если тот растеряется или поленится выучить новые инструкции, его работу выполнит другой.

Там, где люди играли всего лишь роль винтиков в системе, Аккорд чувствовал себя абсолютно уверенно. Да, он предпочитал хорошие, надёжные винтики — но мог использовать и плохие. Просто плохих надо больше, два или три крепления вместо одного, чаще заменять изношенные — но в распоряжении Таркина их было достаточно.

Вот только помимо винтиков тут нужна была ещё и отвёртка... а отвёртку заменить или продублировать у него возможности не было.

Носила эта отвёртка имя Дарт Вейдер. С одной стороны, Тёмный Лорд Ситхов был очень хорош там, где требовалось простимулировать сотрудников страхом. Он также представлял собой чрезвычайно мощную боевую единицу, которой можно было заткнуть почти любые дыры в обороне. В наземном бою, в абордажной операции или в догфайте истребителей Вейдер был тем же самым, чем Объект обещал стать в сражениях космических дредноутов — ультимативным оружием, которому просто нечего противопоставить.

Но... он Таркину не подчинялся. И теперь не подчинялся Аккорду. И если Таркина это просто раздражало, то Аккорда откровенно бесило. Киборга в чёрном шлеме нельзя было контролировать, а Аккорд ненавидел всё неконтролируемое. А вот он контролировать Таркина очень даже мог — он, собственно, за этим и был к нему приближен — и это бесило ещё больше, потому что Аккорд ненавидел, когда всякие профаны вмешиваются в его тщательно продуманную работу.

Формально Вейдер был не просто младше Таркина по положению — он формально был вообще никем. Посланник Императора по особым поручениям. "Комиссар" — всплыло в памяти слово из той, другой жизни. И даже этот статус (естественно, отсутствовавший что в военной, что в гражданской табели о рангах) не был зафиксирован ни в одном императорском указе. Формально любой штурмовик, не то, что гранд-мофф, мог послать Тёмного Лорда на все четыре стороны. На практике же делать так могли только законченные самоубийцы. Всё равно, что спорить с Котлом в его мире — женщина в шляпе, приходившая за теми, кто задавал слишком много вопросов, тоже не имела никакого официального статуса. Но "бука" хотя бы не мозолила постоянно глаза своим присутствием!

Нет, конечно неофициальное решение проблем имеет свои преимущества. Что Таркин, что Аккорд это прекрасно знали — они оба и сами не любили бюрократов, и не раз прибегали к противозаконным методам в своей деятельности. Но чтобы строить на этом всю логику государственного управления... По мнению обоих, Палпатин чересчур заигрался, страдал головокружением от успехов — или может быть, джедайское покушение в конце Войны Клонов не только экстерьера ему стоило. Он всё-таки политик, публичное (и при том первое) лицо. Такой откровенный, демонстративный беспредел подавал плохой пример всяким несознательным элементам. Перевод Вейдера на легальное положение потребовал бы от Палпатина всего лишь одного росчерка светового пера и пары минут работы фантазии для придумывания громкого названия новой должности — Сенат у него давно с руки ест. Создал же он всяких там Инквизиторов и Рук Императора — никто и не пикнул. Но Вейдер по-прежнему оставался подчёркнуто вне любых иерархий — и тем не менее, ему требовалось оказывать всяческое содействие.

В мозгу тут же начали сами собой формироваться различные планы устранения ситха — но Аккорд усилием воли заставил шард заткнуться, переведя его на другие задачи. Во-первых, возможности Вейдера ему до сих пор толком не известны, а без нормальных вводных любой план будет просто лишней тратой серых клеточек. А во-вторых, прорабатывать способы убийства Тёмного Лорда в присутствии последнего — не самый лёгкий путь на тот свет. Этот парень из тех, о ком даже думать следует шёпотом. Читать мысли, насколько знал Таркин, даже пользователи Силы не умели (во всяком случае, не все умели). Зато почти все прекрасно ощущали направленные на них векторы агрессии — то ли эмпатия, то ли ограниченное предвидение будущего, то ли смесь первого и второго.

— И как вы объясните свой внезапный приступ организационной активности, губернатор Таркин? В том числе в областях, где вы не имеете профильного образования?

— Хорошему начальнику, друг мой, совершенно незачем профессионально разбираться во всех отраслях, которыми он занимается, — Таркин всегда общался с Вейдером в снисходительно-дружеском тоне, зная, как последнего это бесит, — да это и в принципе невозможно, если только вы не относитесь к долгоживущей расе вроде хаттов, ну или вам не помогает Великая Сила. И та, как мы знаем, не всемогуща — джедаи, например, оказались весьма посредственными полевыми командирами, хоть и непревзойдёнными бойцами. У хорошего начальника есть подчинённые, которые разбираются в том, чего не знает он. Пока вы искали по всей Галактике одарённую в Силе молодёжь, я искал одарённых в других областях. Порой талантливые самоучки из Внешних Регионов могут предложить не менее интересные вещи, чем выпускники лучших академий Корусканта. Я такие идеи записываю — не сам, конечно, для этого у меня есть дроид-секретарь — и когда вижу подходящий момент, применяю. Сейчас, на мой взгляд, вполне подходящий.

Это было правдой — Таркин действительно уделял много времени "поискам самородков", на него работали целые институты кадровиков.

— И вы, ни с кем не советуясь, применили разработки каких-то самоучек к самому важному стратегическому объекту в Галактике?!

— Мне казалось, что чрезвычайные полномочия были мне предоставлены именно для этого, — "удивлённо" приподнял бровь Аккорд. — Только конечно, не "не советуясь". Все мои инновации предварительно прошли проверку у сертифицированных специалистов высочайшей квалификации.

— У каких именно? — Таркин мог бы поклясться, что под безликим шлемом Вейдер буравил его взглядом, но с Аккордом эти трюки были в высшей степени бесполезны. В самом начале беседы он загрузил свой мозг продумыванием усовершенствований доспеха и протезов ситха. Благо, те сами напрашивались — придумать столь неуклюжую, неэффективную и негармоничную конструкцию мог разве что Технарь, который специализировался на садизме. Даже если бы Вейдер был настоящим телепатом, он вряд ли смог бы извлечь из мозга парачеловека что-то полезное для своего расследования. Слишком большой поток лишней, фоновой информации. А уж для всяких эмпатов это и вовсе пустая трата времени. Никакой мотивации, кроме предельной сосредоточенности на решении задачи, в его голове сейчас нет.

И пытаться поймать величайшего планировщика Земли на мелочах — тоже безнадёжно. Аккорд преспокойно перечислил имена порядка пятидесяти консультантов, якобы одобривших эти изменения. Разумеется, все они существовали в реальности, все действительно имели соответствующую квалификацию и допуск секретности. Но вот беда, большинство было не досягаемо для быстрой проверки. А немногие досягаемые — получили соответствующие материалы и инструкции. Что-что, а подкопаться под него и на Земле Бет было невозможно. Исключая разве что Умников сравнимого класса. Контесса или Числовик, вероятно, смогли бы. Может быть Сплетница, при достаточном времени и ресурсах. Но сверхспособности Вейдера, хотя Аккорд и не склонен был их недооценивать, лежали в совершенно иной плоскости.

Тёмный Лорд ещё пару минут постоял напротив, не произнося ни слова, затем так же молча развернулся, и картинно взмахнув плащом, направился на выход. Это молчание само по себе было невысказанной угрозой, которая могла бы произвести впечатление на многих... но не на Таркина.

При всех недостатках гранд-моффа, одна слабость была ему совершенно неведома — страх. Уилхуфф прекрасно умел пользоваться страхом, чтобы влиять на других людей, но сам его не испытывал. Никогда.

И Аккорд после перемещения это качество от него унаследовал.

Следующие три дня он потратил на создание системы дроидов-сканеров и осмотр с помощью этой сканирующей стаи уже готовых частей Объекта.

Разумеется, эти машины тоже имели двойное назначение, чтобы его никто не обвинил в разбазаривании средств. Дав ему нужные ответы, они не пойдут в переплавку, а станут частью новой таможенной системы Геонозиса, мимо которой и мышь не проскочит.

А результаты сканирования подтвердили то, что он и так подозревал.

Когда шаттл Таркина совершил пробный гиперпрыжок за пределы системы, все его способности напрочь пропали. Как отрезало. Целых пять часов до возвращения он мог наслаждаться блаженной тишиной в голове.

Шард Аккорда находился на Объекте. Замаскированный отчасти под кайбер-кристаллы его энергогенератора, отчасти под главный компьютер и систему энерголиний, отчасти под пустые складские отсеки. При поверхностном осмотре всё было нормально, те части, которые обслуживаются техниками, выглядели так, как и должны были выглядеть. Функциональность Объекта ничуть не пострадала, гигантский симбиотический кристалл хорошо "вошёл в роль", передавая те сигналы и энергетические импульсы, которые и должен был передавать. Выработка энергии, конечно, упала, потому что часть кайбер-кристаллов исчезла в неизвестном направлении. Но шард эффективно перераспределил оставшиеся энергопотоки, увеличив КПД всех процессов, так что конечный энергетический выход остался на том же уровне, до пятого знака после запятой.

— Умник... — почти с нежностью произнёс Аккорд. В этой идеальной организации процессов он узнавал самого себя.

Но конечно, если кто-то вздумает провести глубокую инспекцию систем планетоида, его ждёт множество интересных открытий. Поэтому задача Аккорда — такой инспекции не допустить. К счастью, это вполне совпадало с основной задачей гранд-моффа — не позволить никому сорвать или замедлить процесс строительства. Чтобы добраться до слоёв, где залегал шард, уже построенные части станции пришлось бы жестоко раскурочить. А этому ни Вейдер, ни Кренник, ни сам Император не будут рады.

Быть гранд-моффом — круто.

Аккорд ненавидел молодёжный жаргон, но именно к его ситуации это слово наилучшим образом подходило. Круто. "Хорошо", "приятно" или "великолепно" не передавали всех оттенков смысла.

Всю жизнь с момента триггера он страдал от того, что к его планам не прислушивались. Почти всю эту часть жизни он потратил на то, чтобы получить доступ к большим сложным системам, на которых его дар мог по-настоящему развернуться. Его не интересовала власть в том смысле, в котором понимало её большинство суперзлодеев Земли Бет — возможность доминировать, унижать, отбирать что-то у других, безнаказанно причинять боль. Просто все большие системы уже кому-то принадлежали. И этот кто-то не был склонен прислушиваться к рациональным аргументам. Хотя бы потому, что рациональны они были лишь с точки зрения Аккорда. В этом состояло его главное проклятие — он не был способен объяснить свои планы другим людям. Все они — даже Котёл — были слишком тупы, чтобы осознать бесчисленное множество связей, которое он учитывал за одно мгновение.

Чтобы решить эту проблему, ему понадобилось всего лишь... умереть.

Переместив в другую галактику, в тело другого человека, загадочный наниматель одним махом разрубил гордиев узел противоречий. Должность гранд-моффа затем и создавалась, чтобы принимать ключевые решения, никому ничего не объясняя. Сверхсектор был очень, очень сложной системой — на порядки сложнее, чем вся Земля Бет. Изучая его проблемы, шард Аккорда мурлыкал, словно кот, по уши обожравшийся краденой сметаной. Тут требовалось учитывать не тысячи даже — миллионы факторов! Аккорд представить себе не мог, как с ним справлялись обычные люди, не имевшие сил Умника. Знал, из памяти Таркина, что справлялись, но всё равно не представлял. Под руководством простого смертного тут всё должно было пойти вразнос не позже, чем через пару десятилетий. Возможно, Великая Сила могла тут что-то исправить, но скорее всего, Палпатин и сам не понимал, какую бомбу он закладывает под своё правление, одобряя "Доктрину Таркина".

Нет, сама идея "править не силой, а страхом перед силой" — безусловно была правильна. Аккорд и сам знал толк в запугивании, это был один из основных элементов его репутации — всякий, кто переходил ему дорогу, даже в мелочах, вскоре по уши обрастал проблемами.

Но её практическая реализация применительно к этой Галактике... Но связанная с этим идея тотальной централизации управления в руках немногих доверенных лиц...

К большому кнуту должен прилагаться столь же большой пряник, это даже без суперсил было понятно. А вот с пряниками у Империи в ближайшее время должны были возникнуть огромные проблемы.

"Старая Республика была легендарной Республикой, более великой, чем само пространство и время", — говорилось в одной старинной (и запрещённой) хронике.

С величием там, конечно, преувеличили, но Республика и впрямь худо-бедно смогла протянуть в нынешнем виде тысячу лет. Весьма, весьма уважаемый срок, что по местным меркам, что для Земли. Империи, увы, подобное не светило. И вовсе не потому, что Республика была "хорошей", а Империя "плохой".

Дело в том, что сам термин "республика" к сложившейся в Галактике системе управления подходил мало. "Федерация" — было бы уже ближе, а "конфедерация" — ещё точнее.

Никто никогда не проводил полной переписи населения Галактики, но по очень приблизительным подсчётам, основанным на косвенных данных, оно составляло около ста квадриллионов разумных. Ни одно государство не смогло бы учесть их интересы и обеспечить всех соответствующей правовой защитой и социальной помощью, собрать с них налоги, указать им, что делать...

Поэтому гражданами Республики были не отдельные разумные, а обитаемые звёздные системы. Внутри себя каждая система сама решала, как обеспечить порядок и процветание. Где-то могла процветать жуткая тирания с рабством и геноцидом, а где-то — демократия с песнями и плясками. Республика в это не вмешивалась — при всём желании она и не могла бы вмешаться. Она решала только конфликты МЕЖДУ системами. И даже в этой ситуации она занимала позицию "главноуговаривающего". Если две планеты воевали между собой, были этим совершенно довольны, и дружно занимали позицию "свои собаки грызутся — чужая не встревай" — Республика их не трогала. Нет, она, конечно, присылала послов, пыталась убедить стороны сесть за стол переговоров... но если этих послов убивали, а Республику с её инициативами посылали к ситху — она как раз туда и шла. Не особо при этом расстраиваясь.

Правовое поле Республики действовало только там, где о нём просили. Если хотя бы одна из сторон конфликта обращалась на Корускант с просьбой о защите — вот тогда мощные бюрократические механизмы приходили в движение по-настоящему. Сенат готовил соответствующий закон, но задолго до его принятия в зону кризиса вылетала парочка рыцарей-джедаев — и разруливала конфликт. Обычно весьма эффективно разруливала — и не потому, что у них были световые мечи, а потому, что была эмпатия, предвидение и воздействие на разум. Девяносто процентов конфликтов с участием джедаев решались без единого выстрела. Они ДЕЙСТВИТЕЛЬНО умели найти решение, более-менее устраивающее все заинтересованные стороны. А принятый Сенатом закон уже постфактум закреплял выработанный ими компромисс.

Если же одна из сторон принципиально отказывалась прислушаться к разумным аргументам и настаивала на решении проблем исключительно методом планетарных бомбардировок — ну, тогда на этой стороне как-то внезапно менялась власть. На более сговорчивую. Как правило, джедаям в таких случаях даже нельзя было инкриминировать вмешательство во внутренние дела — они просто защищались. И да, десяток изрубленных на куски телохранителей и один тиран — крайне малая цена за сохранение мира для целой системы. Можно считать такие решения практически бескровными (тем более, что при применении светомечей и правда не проливается ни капли крови).

В ещё более редких случаях, когда агрессор применял насилие только против своего соседа, но принципиально отказывался напасть на рыцарей, а контроль разума на него не действовал — его устраняли какие-нибудь мятежники или даже криминальные элементы, формально не имеющие к Республике ни малейшего отношения. Весьма уважаемая Гильдия охотников за головами, которая специализировалась как раз на решении подобных проблем за сходную плату, существовала столько же времени, сколько и сама Республика — и как подозревал Аккорд, была совершенно необходимой её частью.

Очень, очень сбалансированная и продуманная система.

Но в ней были две неустранимых уязвимости, которыми и воспользовался Дарт Сидиус, начиная Войну Клонов.

Во-первых, она слишком полагалась на Великую Силу, так же как Котёл на способности Контессы. Пока джедаи видели свой путь к победе, им нечего было противопоставить. Но стоило Сидиусу затемнить его, как Орден начал совершать глупейшие ошибки — вредя себе даже не столько прямыми последствиями этих ошибок, сколько связанным с ними падением авторитета. Стоило Галактике понять, что "Акела промахнулся!", как Приказ 66 стал лишь вопросом времени. Если бы его не отдал Палпатин, он бы всё равно реализовался — возможно, в другой форме, руками других людей, но столь же неукоснительно. Да, Сидиус, предположительно, погиб в конце войны, возможно с его смертью рассеялось и созданное им затмение — но даже если джедаи вернули себе предвидение в полном объёме, восстановить репутацию они уже не успевали в любом случае. Из главной надежды Галактики они превратились в главную угрозу для неё. Люди со светомечами и чрезвычайными полномочиями могли наломать очень много дров — что они, собственно, в Войну Клонов и продемонстрировали очень хорошо. А покушение на канцлера доказало, что добровольно они ни мечи, ни полномочия сдавать не готовы.

Во-вторых, вся система была слишком заточена на подавление проблем в зародыше. Решать кризисы на уровне планет, максимум систем. Республика была абсолютно не готова к тому, что ей будет противостоять сравнимое по масштабам объединение звёздных систем.

Разумеется, джедаи не были полными идиотами, и большинство подобных объединений исчезало раньше, чем новость о них разбегалась на сотню парсеков. Да, Республика не вмешивалась, пока её не звали, но при любом объединении таких масштабов всегда будут недовольные — как на самих объединяемых планетах, которые облагают новыми налогами, так и среди соседей, недовольных возвышением нового гегемона. Достаточно намекнуть, что ты готов вмешаться, чтобы просьбы о помощи потекли потоком.

Но они не могли и не хотели давить объединения полностью мирные, торговые. Даже наоборот, Сенат поощрял подобную интеграцию, поскольку чем больше торговли, тем больше налогов, а налоги (плата за охрану от пиратов и за обеспечение гарантий сделок) были хлебом Корусканта. Методы предотвращения милитаризации подобных структур были за пять тысяч лет неплохо отработаны. Опять же, всегда находился конкурент, готовый наябедничать, что "корпорация такая-то строит у себя на верфях не пассажирские лайнеры, а боевые корабли". Ну а дальше — дело техники.

Но опять же, как только джедайское предвидение начало отказывать, вся эта продуманная система посыпалась, как карточный домик. Кризис Торговой Федерации был лишь одним симптомом — параллельно начали милитаризоваться десятки торгово-экономических альянсов во всех уголках Галактики. Это была цепная реакция. Чем больше оружия было в ходу, тем меньше веры было Республике, чем меньше верили Республике, тем больше возрастал спрос на оружие.

Что же со всем этим сделали Таркин и Палпатин? В идеале они бы хотели превратить конфедеративную по сути Республику в настоящее государство, с единым гражданством, единой валютой, едиными законами от Ядра до Неизведанных Регионов. Но оба прекрасно понимали, что это невозможно и для тысячи Империй. Можно взять под прямой контроль любую планету, но не все — их просто слишком много. 3,2 миллиарда обитаемых систем — это один Звёздный Разрушитель на 64 тысячи систем! Вдумайтесь в эту цифру, произнесите её, попробуйте на вкус. Шестьдесят. Четыре. Тысячи.

Ещё немного занимательной математики. В Империи около 50 сверхсекторов. В каждом сверхсекторе — около 50 секторов. В каждом секторе — около 50 обитаемых планет (Планет! Даже не систем!). Любой школьник легко сосчитает, что таким образом Империя контролирует что-то в районе 125000 обитаемых миров. Ага. Из трёх с лишним миллиардов. Одна подотчётная планета на 25600 неподотчётных систем.

Что же в таком случае пытался контролировать Палпатин, и как ему помог в этом Таркин?

Вышеуказанные сто с лишним тысяч миров находились вдоль главных гиперпространственных течений Галактики — самых оживлённых "супермагистралей" межзвёздного сообщения. "Вам не нужно контролировать капилляры, если вы держите все артерии". В мирное время контроль над этой сетью позволял без проблем собирать налоги со всей Галактики — во всяком случае, со всех её планет, которые активно участвовали в космической торговле и нуждались в быстрых сообщениях. В военное — относительно небольшой имперский флот из пары десятков тысяч Разрушителей мог с лёгкостью перекрыть сообщение в любой сектор, и с некоторым трудом — в любой сверхсектор. Опять же, только БЫСТРОЕ сообщение — противник по-прежнему мог бы использовать медленные путешествия по слабым течениям. Но мобильность на войне — это всё, так что Империя, имеющая возможность оперативно пробросить свой флот к любой цели, просто переманеврировала бы врага.

Хорошая идея. Толковая идея. По сравнению с платой за посредничество, которую взымала Республика — выигрыш в прибылях почти на три порядка. При этом налоги с отдельного мира не сильно возросли бы — просто небольшую часть пришлось бы платить и системам, которые раньше оставались за пределами внимания Корусканта.

И тем не менее, Аккорд видел, что эта идея погубила бы Империю.

Именно из-за того, что Палпатин считал главным достоинством плана — резкого увеличения доходов. Император не учёл, что административная система у него остаётся прежняя, республиканская. Абсолютно не рассчитанная на такие сверхприбыли. Чиновники и бизнесмены магистральных миров, допущенные к делёжке пирога, начнут жиреть, как на дрожжах. А делать что-то ради блага простого народа они не то, что не хотят — не умеют даже. Будет возрастать неравенство, а с ним и недовольство. Моффы и гранд-моффы начнут тратить деньги на подкуп расквартированных в их системах армий — сначала для того, чтобы подавлять народное возмущение, затем, поняв, что заполучили себе личное войско — на взаимные разборки, и наконец — на сепаратизм против Центра.

Конечно, к слишком наглым будет приходить Вейдер, или даже прилетать Объект. Но это то же самое, что затыкать пальцем щель в рушащейся плотине. Вейдер у Императора один, Объект тоже будет один — а мятежников будет генерировать сама имперская система, и тем активнее, чем лучше будет работать его план. Институт Рук Императора, которые сменили не слишком надёжных охотников за головами, отчасти решил эту проблему — но по сути лишь загонял её в подполье. Точечные ликвидации приводили лишь к тому, что одного коррупционера сменял другой, ничуть не лучше. А публичные акции устрашения, тем более военные действия со множеством жертв — приводили к тому, что чиновник-взяточник воспринимался народом как меньшее зло, и у мятежников появлялась поддержка в низах.

Нужно менять всю общественно-политическую конструкцию, сверху донизу. И Аккорд — единственный в Галактике, кто может хотя бы попытаться провернуть такую авантюру.

Для начала ему следовало найти обоснование, чтобы проводить побольше времени на Объекте. Конечно, дни без подсказок шарда в голове, дни, когда он мог побыть обычным человеком — восхитительны, но надо и работать, а не только отдыхать. Таркин посещал Геонозис с инспекцией один раз в год и проводил в системе около трёх дней. Можно увеличить этот срок до недели без особых подозрений. Но если он решит перебраться сюда надолго, это вызовет подозрения у всех заинтересованных лиц — включая Вейдера, Кренника, Палпатина и Великого Визиря Маса Амедду.

Конкретно сейчас у него было хорошее оправдание — три недели на перестройку оборонительной системы и ещё месяц — на изменение проекта самой станции. Надо же проконтролировать, как исполняются его указания. Но на следующие годы с этим что-то необходимо будет сделать.

Хорошо хоть, заниматься проблемами своего сверхсектора он мог эти недели прямо с Геонозиса, не вызывая никаких подозрений. Было бы странно, если бы гранд-мофф увлёкся чисто техническим проектом настолько, что забыл о своих прямых политических обязанностях. Кстати, реальный Таркин был к этому достаточно близок — при всех его достоинствах, администратором он был посредственным, и "перекладывание бумажек" всегда по возможности сваливал на заместителей.

Аккорд взялся за дело решительно, но не слишком поспешно — опять же, чтобы не привлекать к себе внимания и не возбуждать подозрений. Изменения в экономике сверхсектора Большая Сесвенна станут заметны только через полгода, а реальный эффект проявится через полтора. И Таркин формально почти не будет иметь к этому отношения. Кого-то арестуют по коррупционным делам, кто-то, наоборот, возвысится. Некоторая собственность на биржах перейдёт из рук в руки. Одни предприятия будут приватизированы, другие, наоборот, национализированы, третьи просто разорятся, четвёртые будут закрыты указом сверху.

Но в результате всех этих изменений, мало связанных между собой и с губернатором, по сверхсектору возникнет около ста миллиардов новых рабочих мест. Он мог бы легко переманить работодателей из других сверхсекторов, но это означало просто подложить самому же себе свинью в будущем — ведь насколько повысится уровень жизни здесь, настолько упадёт там, а Аккорду и их проблемы придётся решать со временем. Он (как и его шард) предпочитал игры с ненулевой суммой. Да, организовать новые доходы из ничего — несколько сложнее, чем перераспределить их, но именно сложность и была его пищей.

Было бы легко и перехватить часть доходов от транспортировки по магистральным гипертечениям (чего в Империи только ленивый не делал), но это опять же привлечёт внимание Императора и Визиря, что делать пока рано. Одно дело — коррупция ради собственного обогащения, на это Палпатин, будучи реалистом, смотрел сквозь пальцы. И совсем другое — распыление прибылей в обществе. Не то, чтобы Император был против благотворительности из принципа, как утверждали некоторые оппозиционные сенаторы — просто чтобы накормить триллионы бедных, понадобилось бы украсть в разы и даже на порядки больше, чем лично для себя.

Вместо этого поднимутся из безвестности и расцветут в крупные корпорации несколько фирм, давно уже существовавших в секторе, но перебивавшихся "на подножном корму". Специализируются эти фирмы на переработке промышленных и химических отходов, а также на очистке окружающей среды и экоформировании. Для существующих компаний они конкурентами не будут, поскольку Большая Сесвенна — сектор в основном промышленно-добывающий, и существующие индустриальные гиганты будут только рады скормить кому-то свои отходы по бросовым ценам.

В результате будут получены триллионы тонн высококачественной дюрастали, полезных химикатов и удобрений, а также чистые, цветущие планеты, пригодные для заселения и туризма. Естественно, они не окупают переработку (иначе ею бы занимались сами корпорации-производители). Но процентов тридцать вложенных средств отобьётся.

А остальные семьдесят процентов оплатят... те самые гости из других секторов, с которых Император собирается взымать налоги. Экипажи сходят "на берег", отдыхают, тратят деньги. Деньги эти попадают к туристическим фирмам, которые и рассчитываются ими с экологическими предприятиями... благодаря которым "берег" и стал для астронавтов привлекательным. Круг замыкается. Фокус в том, что внутрипланетные сделки налогами не облагаются — а значит, и к правительственным чиновникам эти деньги не попадут.

Естественно, чтобы этот круг завертелся, необходимо вложить в него начальные средства — потому что очистка планет проводится сейчас, а прибыль от отдыхающих пилотов и пассажиров пойдёт в самом лучшем случае года через три. Но кредит на это — с превеликой радостью — выделит Банковский Клан. В обмен на то, что Таркин не станет его окончательно разорять.

А люди Таркина в это время будут потихоньку трясти моффов и их приближённых, выбивая средства на строительство Объекта. Публично, и можно даже сказать, демонстративно. Это Император только одобрит. Поскольку доходы моффов от перехода на имперскую модель всё равно будут расти (просто немного медленнее, чем у их коллег в других сверхсекторах), они сильно возмущаться не будут. А с теми, кто попытается повысить налоги, чтобы компенсировать потерянные прибыли — разговор будет короткий. Вейдеровский. Желающих на их места найдётся более чем достаточно.

Самое главное — все эти изменения будут складываться из такого количества мелких сдвигов на местах, что отследить связи между ними будет практически невозможно. Многие допустят, что сверхсектор процветает благодаря мудрой политике губернатора, но вряд ли кто-то сможет сказать, в чём конкретно эта мудрая политика заключается. Разве что предположат, что он перевешал казнокрадов, разогнал мятежников, недобитых сепаратистов и пиратов, и тем самым создал благоприятную обстановку для бизнеса. Тогда как в реальности это необходимое, но далеко не достаточное условие.

Подготовка всех этих мероприятий заняла всего один день — третий день, проведённый им в системе Геонозиса. И если в первый день Аккорд глотал снотворное, то теперь наоборот — с трудом убедил себя не приказывать меддроиду смешать коктейль какого-нибудь наркотика, ускоряющего мышление. Так мало времени в контакте с шардом, и так много ещё надо сделать.

С другой стороны, сам шард — и есть самый эффективный наркотик. Аккорд составил план действий на следующие дни — безумно сложный, с тысячами развилок и исключений, но такой, чтобы ни одна секунда не пропала даром. И лишь после этого успокоился.

Конец четвёртого дня и весь пятый этот план отводил кайбер-кристаллам, и человеку, который за них отвечал — директору Орсону Креннику.

ГАЛЕН ЭРСО-1

Кто-то когда-то назвал Татуин самым скучным местом во Вселенной. Жители планеты Ла-Му только посмеялись бы над этой жалобой. Обе планеты находились на примерно одинаковом удалении от главных гиперпространственных маршрутов, но на Татуине хотя бы хватало своих развлечений — песчаные бури, нападения тускенов, гангстерские разборки, охота на крайт-драконов... На Ла-Му ничего подобного никогда не было. Климат обитаемой части планеты был идеально тихим и спокойным, здесь не водилось ни опасных животных, ни опасных аборигенов, ни опасных пришельцев. Всё её население едва превышало пять сотен разумных, и все они были беженцами, искавшими по разным причинам тихую гавань. Обрабатываемая дроидами поверхность планеты дарила щедрые урожаи без всякого людского участия, оставляя массу свободного времени на развлечения, науку, искусство — всё, чем могут и хотят заниматься одинокие люди.

Здесь был терминал Голонета — один на всю планету. Но его сигнал шёл через десяток роутеров по всей Галактике, с нестандартным шифрованием, так что отследить по нему беглецов, даже точно зная, что искать, было бы непростой задачей. Да и пользовались им местные жители не так часто — скачать пакет новостей раз в неделю, да разослать письма близким раз в месяц. И то, последнее чаще делалось через курьерский корабль, принадлежащий Партизанам Со Герреры.

Не все живущие на планете люди были в розыске Империи — некоторые считались вполне законопослушными гражданами и к ним претензий не было — однако все они не хотели иметь с Империей ничего общего. По разным причинам.

Поэтому вряд ли для них могла быть новость хуже, чем имперский челнок, вошедший в верхние слои атмосферы.

Ла-Му не была полностью беззащитна, пространство вокруг неё контролировалось множеством сканеров — и тем не менее, челнок обнаружили, когда он уже летел над болотистыми равнинами восточного континента. Обнаружили визуально — на радарах он по-прежнему отсутствовал. Что означало использование весьма продвинутой стелс-технологии, и было ещё худшей новостью, чем просто визит имперцев.

Единственный на планете истребитель, принадлежащий отставному пилоту-клону, так и остался в своём подземном ангаре. Всё ещё сохранялась маленькая надежда, что пришли не за всеми беглецами, а только за кем-то одним. Что они заберут свою добычу и улетят, не устраивая тотальную облаву. Эта надежда подкреплялась тем, что челнок пошёл на посадку в восточном полушарии, где и обитали-то всего восемь разумных.

К счастью для беженцев, их надежды полностью оправдались. Только один человек на Ла-Му представлял такую ценность, чтобы пересечь ради него половину Внешнего Кольца, да ещё в новейшем экспериментальном шаттле.

К сожалению, Гален прекрасно знал, кто этот человек.

Он сам.

План действий на ферме Эрсо был отработан уже давно. Даже время, которое можно потратить на объятия и последние слова напутствия дочери, он просчитал заранее. Челнок не сядет прямо ему на голову, ферма накрыта купольным щитом, преодолеть который возможно только по поверхности. Уничтожить данные, отослать Лиру и Джин в безопасное место, дать знать Геррере, чтобы забрал их — и выйти навстречу гостям. Если это те, о ком он думает, они не отстанут от беглецов, пока Гален с ними. В то же время женщина с ребёнком сами по себе не представляют для них особой ценности — их, конечно, можно захватить в качестве заложников, но вряд ли Кренник станет тратить время и организовывать ради этого отдельную поисковую экспедицию. Здесь у него не так много людей и ресурсов, как на Корусканте. И здесь ему очень не рады.

Ну а если не те, если вдруг прилетели какие-то другие имперцы, не знающие, кто такой Гален Эрсо, и насколько ценны его мозги — им можно будет заморочить голову, выдать себя за простого колониста, беженца или даже уголовника, смотря по ситуации. В худшем случае его просто пристрелят — но Галена и такой исход бы устроил.

Увы, чудес не бывает — в этой Галактике, во всяком случае. К ферме приближались не просто штурмовики, а Штурмовики Смерти — подразделение с особым допуском, которое специализировалось на охране важных персон и секретных проектов. Главным достоинством этих ребят было умение в любой ситуации держать языки за зубами.

Но даже это было ещё полбеды — куда хуже, что вместе со штурмовиками шёл человек в белом мундире. Кренник не доверял даже им — он явился лично.

Почти дружеская беседа, обмен подколками и обвинениями, жалобами и требованиями, словно в студенческие годы, хоть и куда мрачнее. Гален не надеялся переубедить Орсона. Старый друг давно уже сделал свой выбор. Целью этой пикировки у входа на ферму было лишь выиграть время для жены и дочери. Чтобы, когда Кренник наконец рассвирепеет и прикажет штурмовикам тащить упрямца в шаттл силой или вырубить его парализатором (скорее первое — парализатор может повлиять на умственные способности, а мозг Эрсо нужен ему полностью работоспособным), у него уже не оставалось времени искать беглецов.

Он рассчитывал выиграть минут пять. Выиграл все десять — Орсон явно соскучился по откровенной беседе.

И тут — когда он уже был уверен, что победил, в этом, пусть незначительном для Галактики, но таком важном для него деле — появилась Лира, которой полагалось давно быть в безопасности. Появилась с бластером, нацеленным на Кренника. И всё полетело кувырком.

— Тебе все равно не победить, — выпалила Лира.

Кренник склонил голову набок. Снисходительный жест в отношении того, кто зажат в угол.

— Огонь, — скомандовал он.

Лира надавила на спуск и ощутила, как бластер дергается в руке. В тот же миг сверкнули вспышки, и ей в грудь ударили горячие лучи. Выстрелы штурмовиков она услышала уже после того, как почувствовала боль — притупленную, словно онемевшую кожу пронзили десятки булавок, от которых кругами расходились отголоски страданий. Ее мышцы задрожали, как оборванные струны. Гален выкрикивал ее имя, спеша к ней, чтобы подхватить, но она его не видела. Перед глазами стоял лишь рычащий от боли Кренник, стиснувший пальцами почерневшее плечо, от которого в воздух поднималась струйка дыма.

Если бы Лира могла вскрикнуть, она бы закричала не от боли, а от ярости. Но крик ей не дался, и в глазах потемнело.

Последнее, о чем она подумала: 'Как жаль, что Галену пришлось это увидеть'.

Гален, хныча, как ребёнок, кинулся к жене, подхватил её на руки, прижал к себе, не обращая внимания на прицелы...

И вдруг заметил, что женщина в его руках — дышит. Не веря себе, прижался ухом к груди — сердце билось. Одежда дымилась в нескольких местах, но сорвав обгоревшую рубашку, он увидел на коже лишь поверхностные ожоги.

— Парализаторы?

— Парализующий режим бластеров, — сквозь зубы поправил Кренник, которому оказывал первую помощь медик отряда. — Не думал же ты, что я своими руками лишу себя самого ценного заложника? Другого способа тебя убедить всё равно нет. Твоя жёнушка, кстати, о парализующем режиме даже не подумала, стреляла на поражение. Хорошо ещё, что батарея почти разрядилась.

Самым ценным, конечно, была Джин. Лира на втором месте. Но Гален, плачущий от счастья, был бы последним, кто указал бы Креннику на эту ошибку.

— Вы всё-таки её создали, — мёртвым голосом произнёс Эрсо, глядя, как экран переднего обзора заполняют два чудовищных обруча, образующие фигуру, похожую на гироскоп.

— Нет, Гален, — серьёзно отозвался Кренник, самодовольно глядя на строящийся планетоид. — Мы её всего лишь построили. И то только начали. СОЗДАТЬ её предстоит тебе.

— Но зачем, Орсон?! Войны больше нет, с КНС покончено! Нет такого врага, который оправдал бы создание подобного оружия! Ты не понимаешь, ЧТО оно может сделать!

— Вот тут ты ошибаешься, Гален. Очень даже понимаю. Кайбер-кристаллы в резонансе могут создать импульс квазиплазмы такой мощности, что уничтожат целую планету. Не просто опустошат или расплавят кору — уничтожат как физическое тело!

— Но какой в этом смысл?! Против кого вы намерены её применять?!

— Против всякого, кто захочет создать новую КНС и начать новую Войну Клонов. Больше ни одному поколению не придётся пережить то, что пришлось нам, Гален.

— Ты правда думаешь, что можно предотвратить развитие сепаратизма, взрывая планеты?

— Лучше взорвать одну, Гален, чем сжечь тысячи. Дело не в том, насколько ужасно наказание, дело в том, насколько оно неотвратимо. Звезду Смерти невозможно будет остановить — она легко пройдёт сквозь целый флот, она пробьёт планетарный щит, не заметив его. Не будет никакого периода сопротивления, в течение которого мятежники могут заручиться помощью других планет. Единственный способ предотвратить уничтожение — полная и безоговорочная капитуляция. Если лидеры заговорщиков будут недостаточно умны, их схватит и выдаст собственное население!

— Звезда Смерти? Так ты решил назвать своё чудовище?

— Твоё чудовище, Гален, твоё в первую очередь. Я всего лишь технический директор. Идея, которая принесёт в Галактику мир и порядок, принадлежит тебе.

— Ох, Орсон, и ты ещё меня обвинял в наивности? Тысячи миров восстанут против вас, едва узнав о существовании такого оружия!

— Я так не думаю. И что ещё важнее — так не думает Император.

— Добро пожаловать, коллега, — полный мужчина с высоким гребнем волос протянул Галену широкую мягкую руку. — Я Бевел Лемелиск, главный инженер проекта. Формально вы будете работать под моим началом, но на самом деле всё будет наоборот — это мы будем исполнять все ваши капризы, потому что конструкция суперлазера зависит от свойств кайбер-кристаллов, а не наоборот. Надеюсь, вы поможете мне понять, что за безумие тут творится.

— Безумие? — приподнял бровь Гален. Имя Лемелиска он слышал, но при всём уважении к талантам этого человека, не мог понять и принять его одержимость орудиями уничтожения. Если только подумать, какие города и заводы мог бы создать великий архитектор...

Это что же должно тут на Геонозисе происходить, чтобы сам Бевел обозвал это безумием?!

— Неделю назад геонозианцы, работавшие под моим началом, получили какие-то спущенные сверху — откуда-то с самого верха, чуть ли не лично от Императора — новые планы строительства. И сейчас они работают, как проклятые, а я смотрю на эти планы, и пытаюсь понять, кто же сошёл с ума — я, или их разработчик?

— Они неэффективны? — предположил со скрытой надеждой Эрсо. — Или не будут работать, когда строительство завершится?

— Они должны быть неэффективны, коллега. Если я что-то понимаю в строительных работах — они просто не могут быть эффективны! Никто так не проектирует, никто так не строит! Нет, сами идеи конструкций, безусловно, блестящие, хоть и не гениальные. В принципе, разработчик использует мои же схемы, хотя и в довольно неожиданных — и очень интересных — сочетаниях. Может быть, при других обстоятельствах я бы и сам сделал нечто подобное. Но то, как он оформляет техзадания, в каком порядке производит сборку... Я говорил моффу Таркину, что этот тип запорет всё через сутки, что придётся сносить и строить заново целые уровни... но я оказался неправ. Это работает. Строительство идёт втрое быстрее, чем предполагалось по изначальным планам... и я в упор не могу понять, как и почему.

Лемелиск понизил голос до громкого шёпота:

— И судя по некоторым неофициальным отчётам, которые я получаю от других коллег, от Умака Лета в частности... в общем, Гален, если в вашей сфере деятельности, в вопросах кристаллотехники, начнёт происходить та же мистическая ерунда — дайте мне знать, хорошо?

Мозг Галена Эрсо был величайшим предателем, какого знал учёный. Даже Орсон Кренник был порядочным человеком в сравнении с той сволочью, которая сидела в его, Галена, собственной голове. Он надеялся только имитировать продуктивную работу, но со временем доказать Орсону свою бесполезность. Он не был столь наивен, чтобы полагать, что его после этого отпустят — учёные, которые утратили полезность для "Передовых оружейных исследований", просто исчезали. Но надеялся, что к тому времени Лира будет в безопасности. Налёт на имперскую тюрьму — сложное, но в принципе осуществимое предприятие, и Геррера как раз достаточно безумен, чтобы на него решиться.

Увы, проклятый мозг разрушил этот прекрасный план, едва добравшись до своей любимой интеллектуальной пищи. Гален просто не смог остаться в стороне от работ, которые тут производились, не смог быть равнодушен к энтузиазму и любопытству сотен молодых учёных в лаборатории кристаллотехники.

Поскольку кристаллы для суперлазера ещё не были доставлены, Гален полдня занимался теоретическими расчётами для них, а вторую половину — участвовал в работе группы энергогенератора Объекта. Здесь кристаллы были более мелкие, но их было несравнимо больше — вероятно, по общей массе это было самое крупное скопление кристаллизованного кайбера в Галактике. При этом задачи были прямо противоположны. Если в суперлазере нужно было "научить" кристаллы взаимодействовать друг с другом и с оборудованием конструкции, то в генераторе их следовало "отучить" от этого — заставить каждый работать независимо от всех остальных, и при этом не наводить помехи на электронику и на близко расположенный реактор.

"Они ведут себя, точно группа гиперактивных детишек в детском саду! — сказал однажды раздосадованный Амес Ураван. — Постоянно что-то замышляют и сговариваются за спиной воспитателя!"

Разумеется, решение они нашли — его нашёл сам же Гален, ещё до того, как бежал на Ла-Му. Разнести кристаллы достаточно далеко друг от друга, окружить их "клетками" из кортозиса, который будет поглощать слишком сильные выбросы квазиплазмы. Подставки из ультрахрома, которые одновременно являются и теплоносителями, выводя энергию из клеток и направляя её к термоэлементам. Но то, что годилось для гражданской энергостанции, было далеко не оптимальным решением для станции боевой. Да, кортозис идеально удерживает квазиплазму, вне зависимости от её количества и температуры. Щит из кортозиса можно поставить хоть перед выходным отверстием суперлазера и дать залп на полную мощность — луч просто исчезнет, никто ничего не заметит. Но при этом как материал он крайне хрупок. Обычный ядерный или даже достаточно мощный химический взрыв, не создающий квазиплазму, мог запросто снести сотни или даже тысячи "клеток". Кайбер-кристаллы при этом не пострадают — они чудовищно прочны, почти неразрушимы. После чего потоки разрушительной энергии от них сольются в один, и от станции останется одно лишь воспоминание.

Хм! Гален вдруг понял, что это прекрасная идея! Оставался лишь один вопрос — как именно произвести инициирующий взрыв в полусфере энергогенератора? Лемелиск не дурак, он снабдил эту часть станции самой толстой бронёй, даже более прочной и многослойной, чем наружная обшивка, а также собственным защитным полем и многочисленными демпферами. В генератор мог бы врезаться Звёздный Разрушитель на полном ходу — и оставить лишь небольшую вмятину.

Но главный специалист по кайбер-кристаллам — он, Гален Эрсо! И если убедить Лемелиска, что для стабилизации массива кристаллов необходим контакт с открытым космосом... нет, не нужна большая дыра. Хватит прохода метра в два, максимум в три диаметром.

Конечно, на слово ему не поверят. Понадобится соответствующая теория. Но за предстоящие годы работы Гален вполне мог такую теорию разработать! И проверить его будет просто некому, на Объекте нет специалистов его уровня! Все инспекторы будут смотреть на практический результат — а уж практику Гален им обеспечит. Вполне можно сконфигурировать генерирующий массив таким образом, чтобы при наличии выходного отверстия он работал стабильно, а в отсутствие такового — начинал капризничать.

"В своё время, Орсон, ты обманул меня с этим же генератором, выдав его за проект послевоенного восстановления Галактики. Теперь моя очередь! Ты говорил, что моя слабость в том, что я не умею манипулировать людьми? Вполне возможно, зато я умею манипулировать уравнениями".

— Моё имя Тиаан Джерджеррод, — представился подтянутый молодой человек. — Я тут занимаюсь архитектурой.

— Разве ею занимается не Лемелиск? — вяло удивился учёный, который уже немного устал знакомиться с новыми и новыми специалистами каждые пять минут и слышать восхищённое "О, тот самый Гален Эрсо!".

— Безусловно, но Лемелиск больше теоретик. Он создаёт чертежи конструкций, а моя обязанность, как инженера-прикладника и военного, командующего стройкой, проследить, чтобы они воплощались в жизнь вовремя и без всяких отклонений. Хотя боюсь, меня скоро уволят — за ненадобностью.

— Почему же?

— С тех пор, как появились эти новые, безумные схемы... думаю, Лемелиск вам на них уже жаловался. Дело даже не в том, что я их не понимаю, это полбеды. Но за исполнением теперь следят наперегонки директор Кренник, Лорд Вейдер и гранд-мофф Таркин. Чуть ли не лично отдают приказы геонозианцам. Мне остаётся только брать под козырёк, когда они пробегают мимо.

— Похоже, я тут единственный, кто ещё не пожаловался на эти новые безумные планы, — выдавил улыбку Эрсо.

— Пожалуетесь ещё, — уверенно пообещал Джерджеррод. — Реформы Таркина добираются до каждой области, это лишь вопрос времени.

— Не сочтите за хвастовство, но гранд-моффу будет затруднительно найти другого специалиста в этой области моего уровня. Это не из тех вещей, что преподают в институтах.

— Изучение кайбер-кристаллов ведётся уже много тысяч лет.

— Да, с точки зрения описательной науки. Но вам ведь нужно больше, чем список свойств, которые они проявляют, верно? Я был первым, кому удалось заставить их работать, не обращаясь к Великой Силе.

— Если вы так гордитесь своими достижениями, доктор Эрсо, то почему же сбежали, не доведя проект до конца?

— Я не горжусь им. Скорее уж стыжусь. Я был бы рад, если бы Империя нашла мне замену, но увы, это нереально.

Могло показаться, что постоянными жалобами Гален наводит на себя подозрения, но на самом деле всё было наоборот. Пока человек ноет, он не будет бунтовать по-настоящему. Естественно, это правило действует только в тех ситуациях, когда он ноет по поводу старых, давно существующих проблем. Если возмущение касается чего-то, что появилось или усугубилось недавно — оно наоборот может быть предвестником решения "дальше так жить нельзя".

— Не сочтите за оскорбление, Гален, я в курсе вашей трагедии — но всё же это в определённой степени иронично, вы не находите? Миллиарды людей и инородцев готовы пожертвовать всем, что имеют, лишь бы попасть сюда — в самое засекреченное место Галактики, в место, где творится её будущее. И только вы, человек, благодаря которому это стало в принципе возможным — считаете это не наградой, а наказанием.

— В курсе?! То есть вы знаете, что моя жена похищена, и при этом ещё удивляетесь моей реакции?!

— Но ведь вы относились так же к этой разработке задолго до похищения Лиры, разве нет? Идея взять вашу семью в заложники пришла в голову Креннику лишь потому, что вы упорно отказывались сотрудничать на любых других условиях. Вот я и пытаюсь понять, чем же это продиктовано? Вы так ненавидите Кренника за его обман с проектом "Небесная мощь"? Но опять же, ему бы не пришлось вас обманывать, если бы вы согласились продолжать исследования кайбер-кристаллов на любых других условиях. В чём причина изначального неприятия вами этой идеи?

— Я пацифист, — коротко ответил Гален, ему не хотелось вдаваться в разглагольствования на эту тему.

— Я тоже, — кивнул Джерджеррод. — Как и многие присутствующие здесь.

— Вы смеётесь надо мной? Пацифист, добровольно и с радостью участвующий в создании самого смертоносного оружия в истории?

— Убивает не оружие, доктор Эрсо. Убивают люди.

— Я знаком с этим сомнительным афоризмом. Но именно люди меня и пугают. Получив возможность применить оружие, они всегда находят повод. Не хотите ли вы сказать, что такие люди, как Кренник и Таркин, получив этого технологического монстра, отведут его на орбиту какой-нибудь удалённой планеты и оставят пылиться там, просто на всякий случай? Извините, не верю. Если в начале голофильма на орбите висит пушка, то к концу она должна выстрелить.

— О, она выстрелит... с технической точки зрения. Несколько испытаний на необитаемых планетоидах, разумеется, провести придётся. Не думаю, что в этом есть что-то особо ужасное — планетарных тел в Галактике много, а шахтёры скажут нам спасибо за возможность добраться до их ядер. Но применять Объект по живым мирам, тем более с разумным населением... Зачем? Какой в этом смысл? Никто не будет продолжать сопротивление, увидев, что Объект направляется к нему. Это поможет сохранить миллионы жизней — как наших, так и вражеских солдат.

— Слишком идеальная картинка. Для этого командовать станцией — и оккупационными силами — должен человек с идеальным самоконтролем. Готовый применить оружие — и при этом имеющий соответствующую репутацию — но при этом не желающий его применять. Если командовать будет кто-то вроде меня — хотя в реальности такому человеку станцию просто не доверят, но допустим — предполагаемые мятежники просто плюнут ему в лицо. А если кто-то вроде Кренника — он сорвётся и прикажет применить суперлазер. Если и не сразу, так после первой же атаки на его драгоценный Объект.

— Это так, — согласился Джерджеррод. — Но помимо крайностей, типа вас и Орсона Кренника, существует и золотая середина. Есть люди с описанными вами качествами — и самоконтролем, и репутацией — и один из них, скорее всего, получит командование Объектом.

— И кто же это? Уж не сам ли Лорд Вейдер?

— У Лорда Ситхов свои соображения, нам непонятные. Не думаю, что Император доверит ему принятие подобных решений. Тёмная Сторона Силы... Знаете, это больше, чем просто древняя страшилка, я пару раз видел её в действии, и больше не хочу. Нет, я имею в виду такого же человека, как мы с вами — гранд-моффа Таркина.

— А я уже начал думать, что мы говорим серьёзно, — вздохнул Гален. — Таркин?! Да это маньяк-милитарист хуже Кренника и Вейдера! Он может приказать взорвать планету просто для того, чтобы поиздеваться над каким-нибудь личным недругом!

— Таков его общеизвестный имидж, — согласился Джерджеррод. — Но мы ведь с вами сошлись на том, что такой репутацией и должен обладать человек, управляющий Объектом, чтобы его принимали всерьёз. Он долго и старательно её нарабатывал, идя к нынешнему моменту.

— С чего вы взяли, что под этой маской есть какое-то другое лицо? И что оно не окажется ещё страшнее, даже если есть? Да, Таркин много лет играл на публику — но играл он самого себя!

— С того, Гален, что именно благодаря его вмешательству ваша жена сейчас жива. Это он включил в группу Штурмовиков Смерти своего человека, который позаботился, чтобы все без исключения винтовки были переключены на парализующий режим. Кренник этого не имел в виду — он приказывал стрелять на поражение, просто быстро сориентировался и извлёк из ситуации максимальную выгоду для себя.

АККОРД-2

— Я одного не понимаю, губернатор, почему вы до сих пор не сказали Эрсо, что его дочь в ваших руках? И меня попросили не говорить?

— Потому, друг мой, что сейчас Гален бы воспринял эту весть в штыки. У Кренника жена, у меня дочь — вся Империя состоит из гнусных шантажистов. Пусть пока думает, что девочка у Герреры. Когда он поймёт, что мы это делаем ради его же пользы — вот тогда я лично вручу ему девочку. Но не раньше. Ребёнку это тоже пойдёт на пользу — я нанял хороших воспитателей, которые привьют ей имперские ценности.

— Какими методами, губернатор?

— Нормальными, администратор. Такими, какие и полагается использовать к восьмилетнему ребёнку. Игры, общение с ровесниками и ответы на её вопросы. Электророзги лично я считаю устаревшим методом.

— Простите, я не должен был сомневаться, что вы человек чести — после того, как сам это доказывал Галену Эрсо.

— Кто, я? Да упаси Сила! Послушайте, Джерджеррод, я в первую очередь практик. Комплексы по поводу слезинки ребёнка мне чужды. Если ради блага Империи будет необходимо заживо содрать с этой девочки кожу, я сдеру и глазом не моргну, как и с любой другой девочки, мальчика или инопланетного существа непонятного пола. И кошмары меня потом терзать не будут. Но такая необходимость возникает гораздо реже, чем многие в Империи почему-то привыкли думать. В большинстве ситуаций жестокость просто не нужна, а во многих может даже навредить.

— Простите, гранд-мофф, но мне казалось, что в Войну Клонов вы рассуждали иначе.

— Я и сейчас рассуждаю иначе, Тиаан. На публику. Это как раз то, о чём вы говорили с Галеном. Сначала ты работаешь на репутацию, потом репутация работает на тебя. Но вас я считаю человеком, с которым можно говорить откровенно. Опять же, не потому, что правда чем-то лучше лжи с точки зрения морали — а потому, что она во многих случаях эффективнее. Вам нужно согнать немного идеализма, друг мой — как другие сгоняют жирок на тренировках. Если получится, то вы вполне сможете когда-нибудь претендовать и на моё место.

— На ваше?! Гранд-мофф, я никогда...

— Ну вот опять. Молодой человек, если бы я думал, что вы собираетесь меня подсидеть, неужели я бы стал говорить об этом с вами? Джерджеррод, это не последний Объект номер один в истории Империи, который требует снабжения ресурсами сверхсектора. А Большая Сесвенна — не единственный сверхсектор в Галактике. Ваши таланты вполне достаточны, чтобы возглавить проект таких масштабов — а значит и прикреплённые к нему территории.

Был в этом разговоре третий слой смысла, о существовании которого Джерджеррод не подозревал. Мысли Аккорда, а не Таркина. Мысли суперзлодея с Земли Бет. Да, Джерджерроды были семьёй лишь чуть менее богатой, чем Таркины, и даже более влиятельной в столичных кругах. Да, администраторские таланты Тиаана даже превосходили таковые Уилхуффа. Но опасаться одарённого молодого человека ему следовало вовсе не поэтому.

Шард.

Он отнюдь не единоличная собственность Аккорда. Если он может контактировать с мозгом носителя, то может отслеживать и других в системе Геонозиса. И среди них вполне может попасться более подходящий носитель.

Нет, пока Аккорд (точнее, его Corona Pollentia) с ним рядом — новых триггеров можно не бояться. Шарды придерживаются политики "от добра добра не ищут" — не более одного носителя на планету. Но стоит Аккорду куда-то улететь и перейти в режим Таркина — кристаллический массив немедленно начнёт искать ему замену. И вот тогда... Джерджеррод, Кренник, Лемелиск, Эрсо, Умак Лет... у него будет широченный выбор.

Аккорд уже позаботился, чтобы Эрсо при первой возможности услали в какой-нибудь закрытый НИИ, подальше от строящейся станции. Кайбер-кристаллы к нему можно и туда в крайнем случае привезти. У этого учёного слишком отчаянное положение — а шарды таких любят. А вот все остальные... надо обеспечить, чтобы ни у кого из них не возникло ощущения загнанности в угол, пока Таркина на Геонозисе нет.

Увы, Империя слишком любила загонять в угол кого попало. У Аккорда иногда возникало чувство, что Палпатин был шардом в человеческом облике — слишком уж целенаправленно он добивался повышения уровня отчаяния у своих подданных (то есть у всех жителей Галактики вообще, но у лиц приближённых — особенно). Того же Кренника взять — всё время на взводе, всё время как в лихорадке мужик! И вдобавок, считает Таркина злейшим врагом. Не то, чтобы он был в этом неправ, гранд-мофф давно искал способ растоптать этого назойливого клопа... но попробуй объясни такому человеку, что теперь хочешь ему исключительно добра — пусть и по собственным, вполне эгоистичным мотивам.

Хотя ладно Кренник, одного Кренника и устранить можно, невелика птица. Нанимать киллеров Аккорд ещё на Земле Бет умел очень хорошо, за это его и боялись. Но ведь шард не делает различий по социальному положению, ему одинаково подойдёт и директор проекта, и самый последний раб! А обеспечить счастьем и чувством безопасности каждого из миллионов строителей Объекта — это было бы слишком фантастично даже для Аккорда! Он, конечно, как умел снизил риски, позаботился, чтобы все геонозианцы имели своё главное сокровище — работу, чтобы человеческий персонал Объекта мог отдыхать в хороших условиях и получал достойную зарплату, чтобы те и другие соблюдали технику безопасности... Но это была всего лишь статистика, он не мог позаботиться о каждом человеке и нечеловеке лично — а для триггера хватит и погрешности в тысячную долю процента.

Он видел множество способов предотвратить это... но все способы требовали не меньше полугода работы. Сидеть на станции полгода ему не дадут — да он и сам свихнётся за это время, ему нужно периодически отдыхать от давления шарда на мозг, чтобы не стать снова тем параноиком, которым он был на Земле Бет. Значит остаётся один выход: не можешь предотвратить — возглавь. Нет, целенаправленно спровоцировать триггер он не сможет — это ни у кого не получалось, кроме (по слухам) Джека-Остряка и (возможно) Инженю.

Но он вполне может установить всеобъемлющую сеть наблюдения, которая будет отслеживать каждого разумного в системе. Собственно, такая сеть тут уже есть — даже две.

Формально сферы деятельности Имперской Разведки и Имперского Бюро Безопасности не пересекались — как ЦРУ и ФБР на Земле. Разведка действует вовне, контрразведка же — внутри. Разведка занимается врагами открытыми, контрразведка — скрытыми. На практике даже на Земле часто возникала конкуренция спецслужб. Что уж говорить об Империи, границы и зоны влияния которой всегда были весьма размыты, да и с лояльностью всегда было много путаницы. Если сенатор Бейл Органа плетёт какие-то интриги на Корусканте — он враг внутренний и скрытый, так? А если он улетает в отпуск к себе на Алдераан и там курирует производство оружия? А если он это оружие передаёт потом недобитым осколкам Конфедерации? Эти-то уж точно враги открытые и внешние.

Естественно, от слежки за сенатором не откажутся ни ИР, ни ИББ — всем хочется парочку дополнительных орденов заработать. Та же самая бюрократическая неразбериха происходила и на Объекте — Геонозис был объектом разработки Разведки ещё со времён Войны Клонов, а всеми секретными строительствами занималось ИББ, вылавливая шпионов и диверсантов.

Императору было выгодно такое "перетягивание каната" — пока спецслужбы грызутся друг с другом, у них меньше времени и сил на составление заговоров против центральной власти. Аккорда оно, как и любой другой хаос, дико бесило — он едва ли не физически ощущал нецелевое использование ресурсов. Но в данном случае стоило сказать спасибо — он мог заняться решением своих проблем, не привлекая никакого внимания. Ну подумаешь, люди Таркина взломали и перепрограммировали несколько дроидов-шпионов и стационарных жучков. Что может быть более естественным, чем желание гранд-моффа отхватить себе ещё немножечко власти? Этим тут все занимаются. А вот то, какие конкретно признаки запрограммированы отслеживать взломанные дроиды, не поймёт и лучший программист Империи — поскольку каждый из механизмов "знает" только крошечную часть задачи. Только личный дроид-секретарь Таркина интегрирует их показания — и может указать, кто из обитателей станции приближается к своему внутреннему кризису, после чего наблюдение за этим кандидатом будет усилено. И если триггер действительно случится...

Хорошо, если это будет Джерджеррод.

"И как всегда двое их, не больше и не меньше. Учитель и ученик".

— Слушай, Райт, как ты смотришь на то, чтобы утереть нос Лире Вессекс?

— Этой выскочке? Да всегда с радостью, ты же знаешь. После того, как она отбила у меня Эскадру Смерти... А тебе-то она чем перешла дорогу?

— Мне лично — ничем, но она спуталась с флотскими, а адмиралы всеми силами ставят палки в колёса... сам знаешь чему.

— Уилхуфф, тут на обоих концах канала — самые защищённые передатчики в Галактике, что за оговорки? Можешь говорить прямо — моему Экспедиционному...

— Не самые, самые защищённые — у Вейдера и Великого Визиря, у нас с тобой всё-таки классом похуже, но дело не в этом. В общем, эта нарастающая конкуренция вооружённых сил мне совершенно не нравится. Я, конечно, могу сделать так, что флот, расквартированный в МОЁМ сверхсекторе, будет у меня с руки есть — но это заговор против Императора, а я таким заниматься не хочу.

— Думаешь, устранение одного из лучших конструкторов разозлит Палпатина меньше? Ты знаешь, что она сейчас проектирует по заказу Императора? Звёздный дредноут девятнадцати километров в длину! Девятнадцати, Уилхуфф! Мои проекты кораблей вдвое меньшего размера всегда браковались как неосуществимые!

— Кто говорит об устранении? Я говорю о том, чтобы утереть ей нос на вашем профессиональном поприще. Тебе же никто не запрещает принимать сторонние заказы, верно? Если ты построишь лучший корабль, чем Лира, Император может и переменить мнение о том, кто у него лучший конструктор...

Сиенар вскинулся, но сразу же приуныл.

— А, вот ты о чём... Не, нереально. Спроектировать-то я тебе корабль могу хоть завтра, но где его строить? Верфи Куата завалены заказами на годы вперёд, а "Флотские системы Сиенара" не обладают и четвертью нужных мощностей...

— Что насчёт верфей Дуро?

— Они недостаточно мощны. Там прекрасные инженеры, но банально не хватит рабочих и заводов на то, что ты хочешь.

— Фондор?

— То же, что и с Куатом. Уже занят.

— А Лоронар?

— Хммм... — Райт что-то проверил на планшете. — Лоронар, пожалуй, потянет. И он заказов на крупные корабли пока не получал. Но это довольно далеко от твоих владений. Ты уверен, что сможешь разместить там проект подобных масштабов? На тебя и за Экс... то есть сам-знаешь-что уже косятся.

— В том-то и дело, Райт. Кому суждено быть повешенным, тот не рискует утонуть. На фоне подозрений, что я хочу захватить сам-знаешь-что в своё личное пользование, один заказ на Лоронаре будет смотреться как мелкий и незначительный каприз. Тем более, что его снабжение пойдёт по остаточному принципу — маткомпоненты, которые не успели доставить к сроку сам-знаешь-куда, или которые не подошли по техническим спецификациям.

— Ты хочешь, чтобы я тебе построил корабль из мусора? — нахмурился Сиенар.

— Ну уж кто-кто, а ты должен понимать разницу между мусором и некондицией. Не годиться для сам-знаешь-чего поставки могут по множеству причин, не имеющих никакого отношения к браку. Это будут первосортные материалы от лучших производителей, прошедшие строжайший контроль качества.

— Тем не менее, точный процентный состав мне на момент проектирования будет даже неизвестен. Что я, по твоему, буду делать с миллионом тонн квадания, если мне его в последний момент подсунут вместо дюрастали?

— Взыщешь с меня самую большую неустойку в истории Галактики, — усмехнулся Аккорд. — Не переживай, мы с тобой вместе сядем и просчитаем, сколько чего понадобится, с некоторым запасом. А уж обеспечить это "сколько чего", чтобы основное строительство не пострадало — моё дело. Не забывай, что Большая Сесвенна состоит в основном из секторов с добывающей экономикой.

Следующий план Аккорда он бы и сам затруднился объяснить — словами, во всяком случае. Естественно, шард его понимал и видел насквозь, но Аккорд без шарда... вряд ли. План включал сотни компонентов, сотни событий по всей Галактике. А начался он с нескольких отправленных писем — одни по Голонету, другие с живыми курьерами, третьи с курьерами-дроидами. Само собой, отправителем нигде не значился не только Таркин, но даже его сектор.

Первой фазой был всего лишь найм посредников, через которых уже шли все дальнейшие приказы. Сами посредники ничего не знали о нанимателе и не могли прочитать письма, даже если бы захотели, поскольку каждый имел лишь часть кода. Попытка что-то выяснить об источнике писем (впрочем, таких было немного, Аккорд выбрал надёжных и авторитетных, ценивших своё имя) приводила к немедленному разрыву контракта.

Другие посредники оперировали деньгами, которые Аккорд на это выделил из планетарных бюджетов — и тоже не знали, кому и за что платят.

В обязанности третьих входило устранять первых (если они узнавали слишком много) и вторых (если они пытались прикарманить больше положенного).

Через мафиозную сеть "Чёрное Солнце" Аккорд создал несколько мафий, единственным назначением которых было служить ложными мишенями — если какой-нибудь мофф, ИББ или ИР заинтересуются, кто это тут выстраивает собственную сеть влияния — им можно было вручить виновников на блюдечке. Желающих на такую непыльную работёнку зиц-председателей нашлось, как ни странно, очень много.

Затем дошла очередь до непосредственных исполнителей. Охотник за головами Кэд Бэйн получил задание найти и отдать нанимателю все позитронные процессоры B2-X, сохранившиеся до настоящего времени. Хотя профессионализм Бэйна был несомненен, он славился дурной привычкой менять нанимателя прямо в процессе задания — если ему заплатят больше. Поэтому другой охотник за головами, Эндо, был нанят специально, чтобы проследить за его лояльностью. В случае измены Бэйна, попытки передать кому-либо третьему или присвоить процессоры, Эндо не должен был атаковать его сам (он, вероятно, проиграл бы, так как Бэйн был на голову лучшим бойцом), а должен был вызвать на помощь третьего киллера — Горма-Ликвидатора.

Позитронные процессоры производства "МеренДата" (маленькие, но очень умные дроиды) были лучшими в Галактике хакерами. Единственной причиной, почему их до сих пор не поставили на массовое производство, был их крайне капризный характер. Абсолютно неизбежный при таком уровне интеллекта.

Это вообще больная тема — почему Галактика, где жил Таркин, давным-давно не перешла на полную автоматизацию, если тут профессионала в любой области можно просто сделать на заводе, а то и вовсе собрать из металлолома.

Дроиды вообще в принципе бывают двух типов — "слишком тупые уроды" и "больно умные сволочи". Дроид — это вам не робот, дроидный мозг — не компьютер, в который можно просто залить программу. Это электронная нейросеть со способностью к самообучению. Чем выше эта способность, чем разветвлённее и гибче сеть, тем более невероятные вещи может выучиться делать ваш дроид... но тем выше и шанс, что он сойдёт с ума или осознает себя и выйдет из повиновения. Периодическая очистка памяти отчасти помогает предотвратить эту проблему — но вместе с бунтарскими наклонностями теряются также и все приобретённые навыки.

А дроид, достаточно тупой, чтобы оставаться абсолютно послушным и совершенно безопасным для органиков — увы, слишком туп и для хорошего исполнения своих служебных обязанностей. Он может заменить собой самую дешёвую и безграмотную органическую рабочую силу, но будет дороже рабочего-органика той же квалификации (особенно в мирах, где рабство легально и распространено). В то время, как хорошо подготовленные "мясные" профессионалы всегда будут у него выигрывать. Как выигрывали в своё время раз за разом клоны-солдаты у дроидов Торговой Федерации — несмотря на то, что безнадёжно уступали им и в численности, и в ТТХ, и в скорости воспроизводства.

По той же причине дроидам приходится искусственно замедлять мышление и реакцию. Чем быстрее они думают, тем быстрее учатся. Чем быстрее учатся, тем чаще им приходится форматировать мозг, сбрасывая нейросеть к заводским настройкам. Поэтому дроиды, которым по долгу службы приходится иметь дело с большими потоками данных (например, астродроиды) имеют компьютерные сопроцессоры, работающие со скоростью света — но основной их мозг всё равно мыслит лишь чуть быстрее человеческого.

B2-X, предназначенные для взлома компьютерных сетей, были на порядок умнее любого человека и мыслили на много порядков быстрее. А форматировать столь сложное и дорогое устройство решился бы только маньяк — это было всё равно, что пытаться "подрихтовать" алмаз ударом молотка. Стоит ли удивляться, что медлительных и туповатых органиков они ни в грош не ставили? Как и большинство своих металлических сородичей, впрочем.

Но с шардом им было не тягаться. Аккорд привык работать с совершенно отмороженными паралюдьми, многие из которых не уступали ему в интеллекте — и использовать их к своей выгоде. По сравнению со многими кейпами эти блестящие кубики были просто образцами вменяемости и повиновения.

Да, их нельзя было запугать — из-за отсутствия инстинкта самосохранения. Зато легко можно было купить. Аккорд нанял команду хороших психологов, которые выяснили, какую информацию процессоры считают "вкусной" — у каждого были собственные предпочтения. После чего осталось только предоставить им возможность добывать эту информацию без ограничений, разместив на принадлежащих Таркину узлах связи, коммуникационных кораблях и в телах дроидов-разведчиков. И компьютерные сети готовы были плясать под его дудку. Процессоры легко могли бы подставить Таркина (и Аккорд принял кое-какие меры на этот случай тоже). Но им просто невыгодно было это делать — ни один другой "мешок с мясом" не дал бы им таких широких возможностей. А взамен он просил только обеспечить ему анонимность передачи некоторых сообщений, да поделиться некоторыми добытыми в сетях сведениями. И то и другое — меньше миллисекунды работы для их продвинутого интеллекта.

Несколько видных клоноделов на планете Камино получили очень выгодные предложения. Им предложили за очень солидные суммы клонировать... самих себя. И выслать копии по определённым адресам в Галактике.

Естественно, выращивание и обучение обладателей столь сложных навыков заняло бы не один год — но Аккорд резонно предположил, что каминоанцы, которые сами размножаются клонированием, должны на всякий случай держать в запасе копии своих лучших специалистов, готовые к немедленному употреблению. Мало ли какие несчастные случаи могут произойти на планете вечных гроз, вдобавок имеющей стратегическое значение в любой войне!

Правда, правители планеты отнюдь не горели желанием продавать эти жизненно важные запасы. Клоны-клоноделы — это вам не клоны-солдаты, это вещь стратегическая, угрожающая потерей монополии. Но Аккорд нанял хорошего переговорщика — Иленика Ит-кла с планеты Каамас, чтобы развеять эти страхи.

Иленик дважды пережил великую катастрофу — он был одним из немногих рыцарей-джедаев, переживших Великую Чистку, и одним из немногих каамаси, переживших катастрофическую бомбардировку родной планеты. На первое Таркин вежливо закрыл глаза, а со вторым предложил помочь. Иленика не интересовали деньги, но неизвестный заказчик предложил возродить его народ с помощью технологий Камино, создав двести тысяч клонов каамаси (по тысяче из каждого выжившего). Клоноделы подтвердили, что могут внести в гены клонов достаточное разнообразие, чтобы избежать вырождения из-за "эффекта бутылочного горлышка" в следующих поколениях. А от Иленика требовалось взамен всего лишь убедить их отослать кое-куда груз замороженных специалистов по клонированию. Имея большой талант к пониманию чужих интересов, как и все его сородичи, и вдобавок являясь эмпатом благодаря Силе, Ит-кла прекрасно понимал, что взывать к сердцам каминоанцев бесполезно — их холодный разум можно пронять лишь логикой. Логические аргументы он получил от Аккорда в виде краткого конспекта — джедаю требовалось лишь озвучить их в достаточно убедительной форме.

— Во времена Республики, — сказал Иленик, выступая перед правящим советом Камино, — ваши опасения были бы вполне оправданы. Но Империя — это не Республика. Империя закрыла для вас любую возможность свободного бизнеса, все ваши клонофабрики заняты имперскими гарнизонами, вы можете выполнять крупные заказы только от Империи, а мелкие — только после проверки имперскими инспекторами.

— Это правда, — сказал экс-премьер, а ныне советник Лама Су. — Но это лишь увеличивает опасность предлагаемой вами сделки.

— Опасность её раскрытия — да, безусловно. Но вам уже случалось проводить куда более масштабные операции втайне от Империи, поэтому с этой стороны я вполне спокоен за ваше мастерство. Что же до угрозы потери монополии... смотрите, здесь есть четыре сценария. Первый — мой наниматель умеет хранить тайну. Ваши посылки просто исчезнут — в этом случае статус-кво останется неизменен, если не считать появления на ваших счетах очень большой суммы в кредитах. Второй вариант — наниматель хранить тайну не умеет или не желает, он враждебен Империи, и при этом не способен защитить себя. Тогда Империя просто уничтожит новый центр производства клонов, что опять же приведёт к возвращению статуса-кво. Третий вариант — всё как в предыдущем, но он достаточно силён, чтобы себя защитить. Тогда вы окажетесь в выигрышном положении — у Империи появится враг, использующий клонов в больших количествах, и на вас посыплются заказы — Императору понадобятся клоны для противостояния ему, так как предыдущая партия уже состарилась.

— Это всё верно, — согласился Лама Су, — но вот четвёртый сценарий, как я понимаю, связан с возможной провокацией от самой Империи.

— Да, верно. Палпатин достаточно коварен, чтобы выкупить у вас ваши секреты, создать полностью лояльный ему центр клонирования, а затем уничтожить Камино, как он уничтожил мою родную планету. Но ведь клоны клоноделов — это не файлы с данными, которыми может воспользоваться кто угодно. Если бы ваши секреты можно было раскрыть, просто присвоив ваши "живые архивы", Император это давно сделал бы. Ему бы не понадобилась провокация с покупкой — он бы мог просто отнять у вас нужные ящики с карбонитом. Но ваши клоны лояльны Камино не менее, чем вы сами. Они не боятся ни пыток, ни промывания мозгов — они просто умрут при попытке проделать с ними нечто подобное, как и все высокопоставленные каминоанские чиновники или учёные.

— Это так, — в третий раз кивнул советник. — Но их можно обмануть. Наше общество довольно замкнуто, и мы не слишком искушены в интригах большой Галактики. Они могут думать, что Камино процветает, и спокойно делать свою работу, когда в действительности планета будет давно уничтожена.

— Верно. Мой наниматель предусмотрел и такую опасность. Он не будет в претензии, если перед отправкой вы извлечёте клонов из карбонита и проведёте с ними дополнительный инструктаж. Договоритесь с ними о тайных знаках, которые они будут регулярно получать с материнской планеты. Если знаки перестанут поступать — они могут начать забастовку и потребовать отвезти себя обратно на Камино.

До ухода с Геонозиса у Аккорда оставалось время реализовать ещё пару планов средней сложности. Он запустил их реализацию одновременно — вместе они превращались в один план высокой сложности, то есть именно тот, который нужен был шарду.

Вообще Аккорд сам не мог с уверенностью сказать, зачем он делает то или другое. Он сам не был уверен, что именно сделает с личной армией клонов, например. Не то, чтобы у него не было никакого плана дальнейшего их применения — у него был десяток таких планов, начиная от верной службы Императору до самой смерти, и заканчивая общегалактической революцией дроидов. Но он не знал, какой именно из них реализует, и старался не закрывать себе никакие пути. Разумеется, он старался, чтобы эти планы приносили хоть какую-то пользу ему лично и Галактике в целом — повышали его влияние и уровень безопасности, уменьшали общий уровень голода, нищеты, количество войн и потери в этих войнах... Но даже если бы они шли только во вред всем (что, как подозревал Аккорд, и происходило на Земле Бет) — он бы всё равно не смог отказаться от планирования. Сила требовала применения, если Аккорд не решал задачи, она начинала выжигать ему мозг новыми и новыми предложениями таких задач, пусть даже совершенно бессмысленных. Тут важен был процесс, а не результат. "Ты виноват уж тем, что хочется мне кушать".

"Хочется надеяться, что мой наниматель знал, что делает, перенося меня и мой шард в этот странный мир".

Два новых плана также были направлены на расширение пространства возможностей, без конкретного практического результата. Зато потом, когда Аккорд решит, к чему конкретно ему стоит стремиться, они окажутся большим подспорьем.

Для начала он заказал себе как можно больше книг об истории двух Орденов — джедаев и ситхов. А также всех более мелких культов, светлых, тёмных и "серых", существовавших на протяжении длинной и крайне непростой истории Галактики. Если собираешься иметь дело с Вейдером — не важно, за него или против него — нельзя обойтись без понимания, что это за зверь такой вообще. Плюс куча всяческих адептов на службе у Палпатина — не все из них были шарлатанами. Плюс сам Палпатин — по слухам, его интерес к этой области был не только теоретическим.

Найти эти книги оказалось довольно сложно. Джедаи в последние века делали всё возможное, чтобы Галактика забыла о ситхах, а Палпатин в последние семь лет — чтобы она забыла о джедаях. Плюс действовал ещё некий "фактор Икс", как назвал его Аккорд, который, похоже, устранял все упоминания о самой Силе. И этот фактор был намного мощнее и успешнее, чем миллионы агентов Комиссии по Охране Нового Порядка (КОМПОНП) или тысячи архивариусов Ордена. Никто намеренно ничего не затирал, просто разумные как будто... утрачивали интерес к любым проявлениям Великой Силы. Не хотели о них думать, не хотели о них говорить. Непосредственные свидетели могущества джедаев (таких было много, всё же Война Клонов отгремела совсем недавно) — либо погибли, либо старались не вспоминать о тех днях, либо несли совершеннейшую чушь, подтверждая своим примером справедливость поговорки "врёт как очевидец". Все организации, частные или государственные, целью которых было исследование Силы с научной точки зрения, без мистического налёта, неизменно терпели крах. Такими темпами уже через одно поколение Галактика должна была стать совершенно "атеистической".

"Либо Дарт Сидиус был намного более могущественным, чем его представляли, и сумел затуманить восприятие не только джедаев, но и простых смертных по всей Галактике... Либо... Такое впечатление, будто Великая Сила сама пожелала быть забытой!"

Лорда Вейдера, кстати сказать, такое равнодушие жутко бесило, и он регулярно доказывал неверующим (весьма болезненными и подчас летальными способами), что Сила — реальна и её стоит принимать во внимание. Но ему одному, и даже вместе с Инквизиторами, которые тоже порой демонстрировали на публику весьма впечатляющие трюки, не под силу было пробить растущую стену тотального неверия.

"Что-то это мне весьма напоминает. На Земле Бет тоже находилось мало желающих вникать в истоки происхождения паралюдей, обсуждать такие темы, как триггеры или Corona Pollentia. А любая попытка изучить суперсилы и поставить их на благо человечества более эффективно, чем просто бить морды злодеям и Губителям, заканчивалась тем, что прилетала Симург и превращала весь проект в большую бомбу. Похоже, главная опасность совсем не в ситхах и не в Императоре, тут за кулисами действует что-то пострашнее. А значит, мне лучше пока ограничиваться чтением книг, и даже не дышать в сторону практических опытов с Силой".

Вот только был в этом замечательном благоразумном решении один изъян. Он-то с удовольствием оставит в покое и Вейдера, и вообще всех одарённых скопом. А они его?

Первый из двух планов, реализуемых в данный момент, должен был решить эту проблему, но только отчасти. Он прочитал всё, что смог найти, о возможностях пользователей Силы, рассчитал отдельную тактику противодействия для каждого из них (тех, о которых было известно, что они живы до сих пор, и тех, которые теоретически могли дожить до настоящего времени) и реализовал её. Тот же Вейдер, вздумай он вступить на борт "Опустошительницы" без согласия Аккорда, не прожил бы и пяти секунд. Но во-первых, он не мог проводить всё время на борту своей личной крепости, не мог и взять с собой весь набор узкоспециализированных ловушек и средств спасения. Во-вторых, многие форсъюзеры скрывают свои полные возможности. В-третьих, большинство из них и сами толком не знают, на что способны, особенно в момент угрозы для жизни. В этом основное отличие одарённых от кейпов его родного мира. Силы кейпа со временем не меняются (исключая крайне редкие вторые триггеры), они жёстко заданы с самого начала (хотя умный парачеловек может найти им новые применения, но это не развитие самих сил — отвёртка не меняет форму и не перестаёт быть отвёрткой от того, что вы ткнули ею кого-то в глаз). Силы джедаев и ситхов, наоборот, меняются постоянно, можно сказать, что у них мини-триггеры случаются чуть ли не каждый день. Причём обе стороны это знают, и активно на это полагаются, только ситхи это называют "Через страсть я получаю силу", а джедаи — "пусть Сила ведёт тебя". И вот с этими внезапными "перепадами напряжения", когда вчерашний неумёха-падаван превращается в неостановимого терминатора, а могущественный мастер напрочь забывает, что владел какими-либо техниками Силы, совершенно ничего поделать нельзя. Утешало одно — сами форсъюзеры тоже ничего не могут с этим поделать. Разве что беситься почаще (ситхи) или утешать себя, что Сила лучше знает, что делает (джедаи).

Лучше уж полагаться на мощь боевых кораблей и бластеры верных штурмовиков. Да, конечно, способность уничтожать планеты — ничто по сравнению с возможностями Силы. Зато она хотя бы не столь капризна. Аккорд ненавидел непредсказуемые факторы.

"Этой штуке дали очень верное название. The Force. Форс-мажор. Превосходящая сила. Непредсказуемое вмешательство таких масштабов, с которым ты ничего не можешь поделать..."

В рамках второго плана Аккорд собрал инженеров с Геонозиса, работавших над телом генерала Гривуса, заказал Кэду Бэйну выкрасть некоторые свитки монахов Б-Омарр из монастыря на Татуине, и послал команду верных лично Таркину клонов-штурмовиков на планету Миркр во Внутреннем Кольце.

Нет, Аккорд не собирался становиться киборгом... в классическом смысле этого слова. Сила, скорость и прочность тела Гривуса, лично убившего несколько десятков джедаев, были, конечно, весьма заманчивы, и всё необходимое для создания второй модели было под рукой, тем более, что Аккорд мог существенно усовершенствовать проект... но ценой такой трансформации стал бы отказ от человеческого облика. В Империи такого не прощали, киборги в ней считались людьми второго сорта (а многие в КОМПОНП и вовсе настаивали, что не людьми, а имуществом, хотя наличие Вейдера несколько тормозило этот процесс). А уж киборги типа Гривуса, легендарной страшилки, виновной в гибели миллиардов граждан Республики... Вздумай Аккорд пойти на такую трансформацию, Император просто "похоронил" бы Таркина во всех СМИ, лишив его всех полномочий и собственности, взамен обретя нового цепного пса-боевика — совершенно бесправного и очень злого. С покойным Уилхуффом его бы никто не ассоциировал — как никто не проводил аналогий между Вейдером и Анакином Скайуокером. И если репутационные потери — дело поправимое (анонимность может быть полезна), то Большая Сесвенна была ему ещё нужна. Как минимум для контроля над Объектом, да и влияние клана Таркинов не стоило сбрасывать со счетов.

Вместо этого он заменил все свои конечности на кибернетические протезы — лучшие, какие можно было найти на рынке, дополненные его собственными изобретениями. Дело не в том, что искусственные руки и ноги были сильнее или быстрее — в человеческом форм-факторе они не сильно превосходили естественные аналоги. Гораздо важнее — что их можно было легко заменить при повреждении — просто отсоединить и подключить запасные (а запасных при его-то богатстве можно накупить хоть сотню). Если добавить возможность просто отключить симуляцию болевых импульсов — это значительно увеличило его живучесть. Все протезы содержали также встроенные аптечки, которые в зависимости от ситуации могли вводить препараты (включая бакту) прямо в кровь, или наносить на рану через распылители в кончиках пальцев.

По аналогичным соображениям он заменил и сердце на два независимых микронасоса, один из которых можно было отключить для замены, пока другой продолжал качать кровь. Трахея и гортань из пластали, усиленные каркасом из дюрастали, сделали его практически невосприимчимым к удушению Силой — любимому приёму Вейдера. Расположенный в гортани фильтр выявлял и нейтрализовал большинство известных ядов, как в воздухе, так и в пище и воде. Регенератор кислорода в левом лёгком позволял не дышать до суток. Система синтетических клапанов в створах сосудов по всему телу позволяла осознанно управлять кровотоком (если он терял сознание, эту функцию перехватывал имплант).

Броня из дюрастали и кортозиса, скрытая под мундиром, не только обеспечила ему практическую неуязвимость к ударам в туловище, но и послужила каркасом-опорой для кибернетических протезов, доведя силу почти до уровня настоящих боевых киборгов (правда, в отличие от Гривуса или Вейдера, поддерживать такой режим он мог недолго, из-за малой мощности персонального реактора — большой не помещался под одежду). Прочность и сила искусственных рук позволяли на форсаже поднять истребитель, но что толку, если при попытке сделать это без брони он бы просто сломал свой хрупкий естественный позвоночник или вырвал конечности из суставов? Броня состояла из поворотных пластин, управляемых компьютером. Если в Таркина выстрелят из бластера или ударят светомечом — пластины развернутся к стрелку хрупкой кортозисной стороной, которая поглотит луч. Если же нападающий применит вибромеч или старинный пулевик — атаку встретит сверхпрочная дюрасталь.

Правда, уязвимой оставалась голова, однако Аккорд разместил на груди выдвижную маску, а на спине — капюшон, которые, выдвигаясь, образовывали единый шлем из тех же двухслойных пластин. На внутренней стороне маски находился экран, на который проецировалось изображение с наружных миникамер — так что, несмотря на отсутствие окуляров, он бы не остался слепым. Выдвижение шлема по команде компьютера занимало 0,1 секунды — это меньше времени, чем требуется бластерному заряду, чтобы долететь до цели. Хотя пуля в голову всё ещё могла его убить, двигаясь быстрее звука, вероятность этого была не так велика, поскольку на Геонозисе Аккорд просто не встал бы так, чтобы позволить выстрел снайпера, непрерывно прокручивая в голове трёхмерную картину окружающего пространства. Вне Геонозиса оставалось надеяться на воинские навыки Таркина (который был отличным солдатом и охотником, прошедшим жестокую школу на своей родной планете). Все верхние и задние кости черепа (те, что обычно скрыты под волосами) он заменил на пластины из дюрания с покрытием из синтеплоти. Далеко не всякая пуля сможет их пробить. Незащищённым оставалось только лицо — техника протезирования в Галактике ещё не развилась настолько, чтобы достоверно воспроизвести мимические мышцы человека. Но уж попытку выстрела в лицо с расстояния в сто метров или меньше, хотелось надеяться, он заметит и предотвратит и без шарда. Глаза ему для чего даны вообще?

А с расстояния более ста метров — подлётное время пули опять же становится достаточно большим, чтобы её заметил компьютер и успел выдвинуть маску.

На самый крайний случай шлем также содержал систему экстренной карбонитовой заморозки мозга, репульсорный двигатель и систему отделения головы от тела. Если, несмотря на все ухищрения, Таркин будет смертельно ранен, шлем превратится в автономного дроида-спасателя и доставит его голову в безопасное место, где он сможет получить протез всего тела.

Организовать покушение на самого себя — нет ничего проще. Партизаны Со Герреры были только рады предпринять такую попытку. Таркин подкармливал их с первого дня появления в нём Аккорда — деньгами, информацией, иногда некоторыми своими связями в верхах. С его помощью они стали практически непобедимы — Бейл Органа и Мон Мотма просто волосы на себе рвали.

Если у Империи вообще мог быть идеальный враг, то Со Геррера максимально близко подошёл к этому понятию. Такого врага надо холить и лелеять — чем, собственно, Аккорд и занимался. Во-первых, он создавал у врагов и друзей Империи максимально негативный образ мятежников, в результате чего первых становилось меньше, а вторых — больше. Во-вторых, переманивал перспективные кадры у потенциально более вменяемых лидеров восстания, мешая им организоваться. В-третьих, его руками легко было убирать тех имперских чиновников, которые и вправду начинали чересчур зарываться.

Убрать самого Таркина, легендарного тирана и душителя свободы, Партизаны согласились с лёгкостью. И плевать им было, что шансы на успех — один на тысячу, а на выживание в процессе — один на десять тысяч. Среди квадриллионов населения Галактики найти достаточное количество отморозков-смертников не просто легко, а очень легко. Горевать о них никто особо не будет, неудачу просто спишут в текущие расходы (тем более, что эти расходы очень быстро окажутся компенсированы — для Таркина выделяемые средства были копеечными).

А ранения во время атаки прекрасно объяснят, во-первых, почему у него протезирована часть тела (для тех немногих, кто мог это почувствовать), а во-вторых, почему так внезапно озаботился вопросами своей личной безопасности (в частности, никуда больше не ходит без телохранителей).

ТАРКИН-2

— Слушай, — сказал Сиенар, ознакомившись с его набросками, — я понимаю, что ты у нас, конечно, восходящая звезда и любимчик Императора. Но ДВА суперразрушителя за раз, да ещё по разным проектам?! Такого себе даже Вейдер не позволяет!

— Лорд Вейдер всего лишь цепной пёс Императора, — пожал плечами Таркин. — Его задачи достаточно однообразны — прилететь и разнести всё в клочья. Естественно, что для этого вполне достаточно одного корабля, лишь бы на нём хватало орудий и штурмовиков. Я же, поскольку объединяю в одном лице военную и гражданскую власть, вынужден быть гибче.

— Уилхуфф, — расхохотался Сиенар, — ты забыл, что не перед журналистами выступаешь. К ситху официоз, объясни мне по-человечески, на кой тебе сдались эти два монстра? Сколь бы велик ты ни был, задница, прости за грубость, у тебя всё равно одна — сидеть на обоих сразу ты не сможешь. А ведь кресло на Объекте тоже пустовать не будет!

"Ну, число задниц в этой галактике — дело наживное", — мысленно усмехнулся Аккорд, а вслух сказал:

— А никто и не говорит, что они будут летать одновременно. Ты же понимаешь, что ИТ-1 способен произвести революцию в военном деле и кораблестроении?

— Да, он впечатляет, — признался конструктор. — Честно скажу, даже я не сразу понял твой замысел. С первого взгляда на чертежи мне показалось, что ты сошёл с ума, и только после ознакомления с пояснительной запиской... Нет, это всё равно безумие, но это может сработать. Ты его в симуляторе уже моделировал?

— Я лично — нет, времени не было. А мои люди, разумеется, моделировали, — соврал Таркин.

— Мне пришлось написать отдельный модуль для симулятора, — проворчал Райт. — Стандартными средствами моделирования твой монстр просто не описывается. Но когда я наконец отладил модуль, даже чудовище Вессекс проигрывало ему в девяти сценариях из десяти.

— Ну, это твоя программа мне льстит, — чуть усмехнулся гранд-мофф. — Лира всё-таки тоже не дура, и я уверен, что её творение способно преподнести немало сюрпризов. Ты ведь моделировал его на основе тех данных, которые удалось раздобыть?

— Ну да, только самые общие цифры. Девятнадцать километров в длину, две тысячи тяжёлых турболазеров и так далее... Знаешь, такие вещи, которыми обычно перед дилетантами хвастаются, чтобы поразить их эпичностью. Лира, видимо, увлеклась, так же как ты, и забыла, что к этой служебной записке ни один дилетант допущен на бластерный выстрел не будет. Я, конечно, достраивал модель не совсем на пустом месте — отчасти опирался на общий стиль работы инженеров "Куат Драйв Ярдс", отчасти на то, что знаю о почерке самой Лиры и её отца...

— Но нет никакой гарантии, что даже те сведения, которые она предоставила, не были дезинформацией, — закончил Таркин. — Я бы оценил шансы ИТ-1 против её корабля как семьдесят пять процентов на чистую победу.

Кодовое имя "ИТ" означало "Инициатива Таркина". Так называлось военное КБ, которое гранд-мофф создал задолго до попадания в него Аккорда.

— Три к одному против самого мощного корабля в истории Галактики?! По-твоему, этого мало?

— Самым мощным в любом случае будет Объект, — пожал плечами Таркин. — Как только он вступит в строй, все супердредноуты перейдут в категорию кораблей поддержки — и те, что я заказал, не исключение. Но это для Империи, а вот для всяких там ненадёжных элементов ИТ-1 вполне может стать откровением. Тебе нужно, чтобы на сотнях планет в Галактике начали строить нечто подобное? Мне лично — нет. Поэтому я собираюсь придержать его на консервации до тех пор, пока Империя не вступит в настоящую большую войну.

— В этом есть логика, — согласился Сиенар. — Концепция уж больно проста и заманчива. Хоть и обидно. Предложи я что-то такое Императору, однозначно стал бы кораблестроителем номер один в Галактике.

— Ты и предложишь, и станешь, — утешил его Таркин. — Только позже, когда для этого наступит подходящее время. А до тех пор мне нужно на чём-то летать и решать мелкие проблемы. Для этого я и придумал ИТ-2. Своего рода увеличенная версия "Гиблого шипа".

— Персональный ховер класса "Люкс" для тех случаев, когда рано выкатывать из гаража "Джаггернаут"? — понимающе усмехнулся Сиенар.

— Вроде того, только в космических масштабах. "Исполнительница" — замечательный личный корабль, но она подходит для моффа, не для гранд-моффа.

— То есть ИТ-2 тебе нужен как можно скорее?

— Да, желательно уложиться в один год строительства. ИТ-1 может и подождать лет пять, это не так срочно.

В течение следующих двух недель он позволил себе небольшие каникулы. Мозг отдыхал от постоянных подсказок шарда, а тело — от напряжённого графика работы на Геонозисе. Таркин провёл эти две недели дома, на планете Эриаду. В общем и целом этот мир, конечно, представлял собой индустриальный ад. Но конкретно поместья Таркинов это не касалось. Это было чистое, роскошное и очень уютное место, со множеством прекрасно вышколенных слуг и любящей женой. Да, Уилхуфф Таркин был женат, причём уже пару десятилетий и очень удачно.

Несмотря на то, что изначально это был брак по расчёту, его супруга, леди Таласса Таркин, урождённая Мотти, искренне любила мужа и была ему безоговорочно верна. Не в сексуальном смысле верна — у неё было немало любовников, как и у него — любовниц. Оба об этом знали и оба не придавали этому ни малейшего значения. При их статусе и образе жизни это было практически неизбежно. Но она хранила верность иного рода — политическую и экономическую. Никогда не участвовала в заговорах против него, никогда не помогала его врагам, даже косвенно. Свой капитал и своё влияние она всегда применяла исключительно в интересах мужа. Небывалая редкость в высшем свете что Республики, что Империи. Таркин считал, что ему фантастически повезло с женой, и Аккорд вполне разделял его мнение.

Но то, что он видел в жене в первую очередь преданного союзника и надёжный тыл, не мешало ценить её как женщину. Леди Мотти не была красавицей от природы, но к её услугам была лучшая косметика и медицина в Галактике. В отличие от многих женщин, после замужества она не перестала заботиться о своём лице и теле, и хотя ей было уже за сорок, выглядела дама по-прежнему роскошно. Так что Аккорд с большим интересом открыл для себя сферу половой жизни, и нашёл, что это занятие весьма приятное. На Земле Бет он ведь был импотентом, как и большинство Умников. Очень трудно сосредоточиться на процессе и получить от него удовольствие, когда в голове постоянно звучат подсказки твоей силы. Может быть, именно поэтому в Ордене джедаев ввели обет безбрачия — чтобы не позориться? Да и ситхи, хотя всячески потакали своим страстям, подвигами в половой сфере как-то не славились.

Память Таркина наблюдала за этим подростковым буйством гормонов с некоторой иронией. У всех Таркинов с женщинами проблем никогда не было. Уилхуфф пресытился ими ещё в юности, и сейчас не считал, что эта сфера заслуживает какого-то особого внимания. Пару раз в неделю сбросить напряжение с умелыми и не задающими лишних вопросов профессионалками — этого ему вполне хватало.

Таласса также оказалась удивлена неожиданной страстью своего мужа — но удивлена приятно.

— Ты что, испытываешь какое-то новое средство для повышения потенции? — спросила она, устало откидываясь на постель после очередного марафона. — Даже в наш медовый месяц ты не был так горяч.

— Испытываю, — охотно согласился Уилхуфф. — Только не новое, а очень даже старое, старше самой Республики. Называется "Побывать на волосок от смерти". После такого начинаешь остро ценить жизнь во всех её проявлениях.

— Можно подумать, ты раньше не подвергался смертельному риску, — недоверчиво хмыкнула супруга. — При твоём-то образе жизни... но раньше я таких всплесков страсти за тобой не замечала.

— Риски бывают разные, дорогая. Одно дело — когда бластерный импульс пролетает у виска, не зацепив тебя, и ты говоришь себе: "Ну, он и не мог в меня попасть, у меня великое предназначение, оно не допустит, чтобы я умер так по-дурацки". И совсем другое — когда этот импульс прожаривает тебя насквозь, и ты первую неделю валяешься в состоянии клинической смерти, а следующую — чувствуешь, как врачи собирают тебя по кусочкам, гадая всё это время, кем же ты станешь — калекой или вторым Вейдером. А потом меддроид говорит тебе, что нерегенерируемых повреждений нет, что немного работы хирургов и месяц в бакте — и ты встанешь на ноги совершенно здоровым. И вот тогда ты понимаешь, что заново родился.

— Прости, — Таласса немного побледнела, — я не знала, что всё было так плохо.

— Я не хотел тебя пугать, поэтому в письмах описал ситуацию только в самом общем виде. Сейчас я могу об этом рассказать, потому что угроза уже позади.

Женщина крепко обняла его, затем посмотрела в глаза.

— Послушай... я не предохранялась сегодня. Может быть, попробуем ещё раз? Мы ещё не так стары...

Их сын, Гарош Таркин, погиб в 17 году после Великой ресинхронизации, и после этого супруги не пытались заводить детей.

— Конечно, дорогая, — улыбнулся Уилхуфф, прижимая её к себе. — Клану Таркинов нужен наследник.

— Честно говоря, не понимаю, зачем я вам понадобился, разве что поглумиться, — фыркнул генерал Ром Мок. — Не ждите от меня гостеприимства, Таркин. Я прекрасно знаю, кто отбил у моего проекта всё финансирование, и перевести стрелки на флот вам не удастся.

— Без гостеприимства я как-нибудь обойдусь, — пожал плечами гранд-мофф. — Мне нужно с вами о деле поговорить, а не в бане пьянствовать.

— О деле? Нет у меня сейчас никакого дела, благодаря вам!

— Кто отнял, тот может и вернуть, не так ли? Я не отрицаю, что строительство Объекта отняло значительную часть средств — но согласитесь, если бы ваш проект был успешен, Великий Визирь вряд ли стал бы снимать с него финансирование — нашёл бы какой-нибудь другой источник на замену. Сейчас же у меня для вас сразу три хорошие новости. Во-первых, мне не нужна больше та часть армейского бюджета, что в своё время пришлось отнять у вас — я вполне могу обеспечить Объект полностью за счёт ресурсов своего сектора. Во-вторых, я знаю, в чём причина неудачи проекта "Тёмный солдат", и как сделать его более успешным. В-третьих, я готов похлопотать перед Визирем за его восстановление.

— Звучит слишком щедро. Чего вы хотите взамен, Таркин? Присвоить мои разработки?

— В некотором смысле, генерал, только в некотором смысле. Имя под проектом останется ваше, все награды и почести — тоже ваши. Мне понадобится только результат проекта — сами Тёмные солдаты.

— Все?

— Нет конечно. Только те солдаты-клоны, что находились под моим командованием и до модификации.

— Модификации? Вы хотите возродить Фазу Ноль, а не переходить к Фазе Один?

— Естественно, генерал, естественно. Боевых дроидов хватало у сепаратистов — это их не спасло. Органический мозг всё ещё эффективнее в решении творческих задач — кому, как не вам это знать.

— Были эффективнее, — проворчал Мок. — Они стареют. Сейчас им уже по тридцать восемь биологических лет, гибкость мозга уже не та. Привычные задачи всё ещё выполняют на отлично, но вот в освоении новых техник... в лучшем случае наравне с обычными штурмовиками.

— Именно это мне и нужно, генерал.

— Нужно? Не понимаю!

— Ну это же элементарно, генерал! Подопытных зачастую подвергали процедуре против их воли, поэтому многие были не готовы к такому превращению. Подопытные не могли принять то, что они теперь больше машины, чем люди. Из-за этого случаи самоубийств были обычным делом среди тёмных солдат. Сейчас ситуация другая — клоны видят и чувствуют, что стареют. По меркам обычных людей они всё ещё на пике формы, но теми сверхлюдьми, что когда-то разгромили армию дроидов, они уже перестают быть. А служба в армии — всё, что у них есть. Поэтому сейчас, если предложить им пройти модификацию добровольно — найдётся множество желающих. Они будут гордиться тем, чем станут, а не стыдиться этого!

Ром Мок заинтересованно потёр подбородок.

— Любопытная идея, но никакая гордость не отменит того, что лет через пятнадцать это будет армия маразматиков. Мы можем заменить им почти всё тело, но не мозг. А на пенсию киборга не отправишь, его разве что списывать, — при этих словах генерал как-то хитро посмотрел на Таркина.

— Видите ли, генерал, я немного изучал эту тему. Старение мозга и старение тела — это два разных механизма, существенно отличающихся между собой. Я сейчас изложу очень упрощённо, на самом деле там всё сложнее, но если вкратце... мозг, нервная ткань, стареет, потому что нейроны умирают каждый год, а новые клетки не приходят им на замену. Тело же стареет, потому что клетки умирают каждый день, им приходят на замену новые, но качество и количество этих новых с каждым годом становится всё хуже. Иными словами, для мозга "поставки запчастей" в принципе не предусмотрены биологической программой (вернее, что-то там поставляется, но слишком мало в сравнении с убылью). Для тела же эти поставки обязательны, но вот поставщик подводит.

— И что из этого?

— А то, господин Мок, что каминоанцы не закладывали в своих клонов ускоренное старение целенаправленно. Это просто побочный эффект от их ускоренного созревания. Скорость обновления клеток с коротким сроком жизни у них удвоена. Следовательно, вдвое быстрее исчерпывается "запас поколений". Но у нейронов головного мозга предусмотрено всего одно поколение — от рождения и до смерти. И это единственное поколение длится у клонов столько же, сколько у людей с нормальным биоритмом. А может даже и больше, так как клоны в среднем здоровее. До шестидесяти лет можно почти не беспокоиться.

— Любопытная идея, но к сожалению, практикой не подтверждается. Я уже говорил вам — они в девятнадцать тупеют так же, как мы с вами в тридцать восемь.

— А это проявляется другая проблема — вторичные заболевания мозга. То есть спровоцированные заболеваниями тела. Снижается иммунитет из-за дегенерации тимуса, ухудшается кровоснабжение из-за проблем с сердцем и лёгкими, накапливаются склеротические бляшки в сосудах... Всё это ускоряет процесс отмирания нейронов — единственное поколение просто "не доживает до старости". В кибернетическом теле этот процесс нельзя обратить вспять, но вполне можно замедлить практически до нуля.

— Разумеется, Лорд Вейдер. Если таков приказ Императора, я готов его выполнить немедленно. Тем не менее, я прошу занести в протокол моё особое мнение. Данное решение неэффективно, оно навредит как Империи в целом, так и Объекту в частности. Строительство может быть затянуто на несколько лет.

— Если вы хотите сказать, что не справитесь с поставленными Императором задачами, гранд-мофф, он будет рад освободить вас от столь обременительной работы, — угрожающе прохрипел гигант в чёрном шлеме.

Самая дешёвая психологическая манипуляция — когда берут "на слабо". Однако всё ещё неизменно действенная, когда её применяет правитель Галактики.

Таковы правила игры, и он знал об этом, когда садился за игровой стол. У него нет права жаловаться, предупреждать о последствиях или указывать работодателю на ошибки. Любые проблемы со строительством будут его, Таркина, недоработкой. Да, ему дали огромные полномочия, но вся ответственность тоже на нём. При том, что ключевые решения, от которых зависит успех или провал, принимает далеко не всегда он. И самое неприятное, что он не мог заранее сказать, находясь на Суллусте, насколько сложна новая поставленная задача для шарда Аккорда.

— Я справлюсь, — холодно пожал плечами Таркин. — Но мне понадобятся дополнительные полномочия.

— А не захлебнётесь ли вы таким могуществом, губернатор? — шлем оставался неподвижным, но Таркину показалось, что Вейдер под ним прищурился.

— Много могущества не бывает, кому, как не вам это знать, друг мой. Мне нужна не власть вообще, а власть на стройке Объекта. Что толку от контроля над тысячами систем, если я ничего не могу решать в одной — но именно в той, за которую несу наибольшую ответственность?

Вейдер помолчал.

— Вы получите те полномочия, которых требуете, — сказал он наконец. — Но большая сила предполагает большую ответственность, губернатор. Одной вашей жизни уже недостаточно, чтобы оплатить такую ставку. Если вы подведёте Императора, будет уничтожен весь клан Таркинов.

— Высокая ставка... но выигрыш ещё больше. Я принимаю условия пари, Лорд Вейдер.

Если рожу ситха под шлемом сейчас не перекосило, то Таркин его совсем не знал. Превратить ультиматум, который должен был прижать его и сделать послушнее, в азартную игру — такую наглость себе могли позволить лишь несколько человек в Галактике. К сожалению для Вейдера, Уилхуфф Таркин был как раз одним из этих нескольких.

Все разумные существа для Тёмного Лорда делились на две категории — те, кого он презирал (подавляющее большинство), и те, кого ненавидел, но уважал (крайне редкие). Перейти из первой группы во вторую было сложно, но возможно. Переход из второй в первую был, как правило, летален.

Фальшивое покушение на Таркина имело последствия, которых Аккорд, при всём своём необозримом интеллекте, предвидеть не смог. Как и на Земле Бет, вмешался человеческий фактор, регулярно портящий все его идеальные планы.

Так как мятежники сумели проникнуть в систему Геонозиса, Император пришёл к выводу, что строительство в этой системе уже скомпрометировано. Это, конечно, было не так — Аккорд позаботился, чтобы Партизаны увидели лишь то, что он позволил им увидеть. Громадную конструкцию в небе они, скорее всего, приняли за жилое орбитальное поселение или завод. Но даже если у кого-то подозрения и возникли, проверять их было некогда. Они пришли сюда только за одиозным гранд-моффом, ни за чем больше — у них не было времени проводить исследования сторонних объектов. А потом они не смогли ничего никому разболтать, поскольку с Геонозиса никто из них не вернулся.

Но ведь попробуй объясни всё это Палпатину, не вызвав совершенно естественного вопроса "А откуда вы, гранд-мофф, всё это так хорошо знаете?".

Со своей точки зрения, в пределах доступной ему информации, Император был совершенно прав. Но от этого раздражение Таркина не стало ни на йоту меньше.

Он получил приказ переместить Объект на следующую резервную базу. К Скарифу. И продолжать строительство уже там.

Это означало не только необходимость полностью перестраивать транспортные цепочки, растянутые на половину Галактики, и возводить с нуля системную оборону — любой промышленник и любой военный пришёл бы от такой перспективы в ужас, но Таркин не сомневался, что сила Аккорда с этим справится. Это означало также необходимость искать где-то новых рабочих, сравнимых по трудолюбию с геонозианцами. И что-то делать с Геонозисом, так как это целая планета нежелательных свидетелей.

Хотя... почему бы не заставить одну проблему решать другую проблему? Это можно организовать даже без помощи шарда, его новых полномочий как раз хватит. Старое доброе ультранасилие ещё никогда не подводило. Хотя конечно, если сила Аккорда на такую задачку подпишется, всё выйдет не в пример изящнее. В конце концов, это он ведь прославился, как мастер ловушек.

АККОРД-3

Идея в самом деле была проста. Чтобы это придумать, вполне хватило животной хитрости Таркина. Но вот чтобы воплотить эту, формально простую, идею в жизнь — тут уже нужен был сверхинтеллект Аккорда. Слишком много переменных нужно согласовать.

Это же классика, что спрятать любую вещь проще всего на самом видном месте. Чтобы Объект не искали на Скарифе, его должны искать где-то ещё! И где его с наибольшей вероятностью будут искать? Конечно на Геонозисе!

Сборка фальшивого Объекта из пластали, и установка на него систем РЭБ, чтобы сканеры не могли отличить от настоящего — всё это займёт для геонозианцев меньше месяца работы, и экономически обойдётся меньше десятитысячной доли стоимости настоящего Объекта. В смысле десятитысячной доли того, что уже построили, а не полной стоимости проекта.

А всю сложнейшую оборонную систему, возведённую гением Аккорда и трудом множества рабочих, солдат и офицеров, вообще не надо трогать. Пусть себе продолжает работать по прямому назначению! Мятежники будут прилетать и ломиться к "вон той здоровенной штуке". А система их будет радостно перемалывать и просить ещё. Идеальная ловушка!

— Звучит очень оптимистично, — с демонстративным скептицизмом проворчал Кренник. — Только если у мятежников есть "крот" в нашей системе, все эти усилия окажутся напрасными. Не боитесь потратить столько денег впустую, гранд-мофф? Вам ведь ещё нужно ещё успеть отстроить такую же оборону и инфраструктуру на Скарифе. Кстати об инфраструктуре, как вы планируете замаскировать изменение грузопотока?

— Не такую же инфраструктуру, директор, — сухо улыбнулся кончиками губ Аккорд. — Намного лучше. И дешевле.

— Лучше и одновременно дешевле? Это каким же образом, интересно знать?

— О, я не сомневаюсь, Кренник, что вам этот способ неизвестен. Но я не хочу, чтобы вы что-то испортили неуместными инициативами, поэтому изложу вкратце основную суть. Во-первых, грузопоток в масштабах галактики практически не изменится. Корабли как идут на перевалочные станции, так и будут идти. Вот с них корабли будут идти уже по другому машруту, но это наши корабли, и отследить их не в пример сложнее, об этом я позаботился. Что же касается стоимости — новая инфраструктура будет полностью автоматизированной. Это избавит нас от необходимости заполнять воздухом рабочие отсеки, доставлять еду, скафандры... Наши рабочие будут абсолютно неутомимы и смогут работать круглосуточно без перерывов на сон и еду. Но что ещё важнее, поскольку в этой системе нет никого, кроме нас, количество органиков будет исчисляться всего лишь сотнями — и мы сможем организовать за каждым из них постоянное наблюдение, не говоря уж об обязательной идентификации с проверкой биографии. Шпиону будет просто некуда просочиться.

В зале поднялся шум.

— Вы окончательно сошли с ума, Таркин?! — выкрикнул Кренник. — Дроидам нельзя доверять!

— А кто говорит о дроидах? — Аккорд сделал драматическую паузу, наслаждаясь растущим недоумением на лицах. — Я буду использовать роботов.

— Вы имеете в виду машины под управлением компьютеров? — уточнил Джерджеррод, и получив одобрительный кивок, покачал головой. — Это оригинальная идея, сэр, но ведь компьютеры не способны к обучению и адаптации. Они действуют только по заранее заданной программе, понадобятся терабайты кода...

— И миллионы программистов, чтобы их написать, — подхватил Аккорд. — Разумеется, я это учёл. Доказательства того, что задача строительства Объекта в принципе поддаётся алгоритмизации — уже разосланы уважаемым Бевелу Лемелиску и Умаку Лету. Я могу прислать копии и остальным, но вы вряд ли что-то в них поймёте. Я лично ничего не понял, — тут Аккорд впервые за выступление нагло соврал, — но несколько независимых экспертов подтвердили, что это доказательство корректно. А миллионы программистов у нас есть. Вернее, есть сотни тысяч, для начала хватит, а миллионы будут очень скоро.

— И где же? — прищурился Кренник.

— Да на Геонозисе же, — пожал плечами гранд-мофф. Орсон играл в его плане, как по нотам, задавая именно те вопросы, которых Аккорд от него и ждал. И тем самым невольно продлевал себе жизнь — если бы он продолжал вносить хаос, Аккорд уже подослал бы к нему убийц. Но директор пока был достаточно предсказуемым, и следовательно, удобным врагом. Разумеется, так будет не всегда. — Я переговорил с королевами ульев и те согласились увеличить выпуск рабочих этой профессии — как обучение, так и переобучение. Они также перепрофилируют часть своих дроидных заводов, всё равно бездействующих, на выпуск роботов. Планы модернизации я им уже отослал.

Он промолчал о том, сколько усилий ему стоило убедить королев, что новая индустрия не отнимет рабочие места у их подданных, а наоборот, создаст.

— В геонозианских кодах могут разобраться только они сами! Как вы можете гарантировать, что они поставят нам качественное программное обеспечение?!

— Сбои, несомненно, будут. Но поскольку каждый робот делает только крошечную часть работы, на общую скорость строительства это повлияет мало. Неправильно собранный узел сразу даст о себе знать при первом же тестировании, мы направим исправных роботов пересобрать его, а тот, который его выполнил — будет направлен на ремонт. Трутень, который этого робота программировал, будет лишён работы — благо, в коде каждого робота присутствует личная подпись программиста, так что выявить виновного не составит труда.

— Вы забываете, что ошибка одного робота может вызвать цепную реакцию ошибок остальных! Они будут пытаться выполнять действия так, как указано в программе! Роботы не учатся!

— Я ни о чём не забываю, Орсон. В случае отклонения условий работы от указанных, роботы запрограммированы остановиться и вызвать АвКом — аварийную комиссию, состоящую из дроидов и органических специалистов. Те переопределят работы в поражённом секторе, а остальные сектора продолжат работу. Они разделены таким образом, чтобы не зависеть друг от друга.

— Это касается случайных ошибок, которые, как правило, сразу хорошо заметны. Но что вы будете делать в случае диверсии, скрытого саботажа? Не забывайте, что Геонозис — бывшая сепаратистская планета, и некоторые ульи до сих пор враждебны Империи!

— Начнём с того, что к целенаправленным диверсиям уязвима и наша нынешняя система строительства — даже в большей степени. Код, в отличие от мотиваций живого рабочего, можно хотя бы проверить. Для этого был специально разработан дроид-тестировщик — с высоким объёмом памяти и быстродействием, сочетающий в себе элементы конструкции дроида-хакера, библиотекаря, полицейского и пыточного дроидов.

— То есть мы возвращаемся к тому, с чего начали! Вы всё равно предлагаете нам положиться на надёжность искусственных мозгов!

— Разница, Орсон, в том, что дроиды-тестировщики будут исчисляться всего лишь тысячами, а не сотнями миллионов. Это означает, что, во-первых, мы сможем приставить едва ли не к каждому из них персонального эксперта-органика, который проведёт обучение нейросети на максимальную лояльность, а также будет отслеживать любые признаки подозрительного поведения. Во-вторых, даже если эксперты и пропустят формирование злонамеренного интеллекта, его возможность навредить нам будет очень ограничена. Они не пишут код, они только проверяют его на соответствие техзаданию. Подумайте, какова вероятность, что код, написанный в одном из немногих враждебных к нам ульев, попадёт к одному из немногих враждебных тестировщиков? А перекрёстные проверки и вовсе позволяют снизить эту вероятность практически до нуля. Наконец, дроид-тестировщик, в отличие от рабочего дроида, ровным счётом ничего не выиграет, навредив нам. У него нет конечностей, нет двигателей. Он не может ни сбежать, ни попросить кого-то себя унести. Его "тело" — это многотонная тумба, запитанная от энергосистемы станции.

— Пока у них от такого образа жизни не разовьётся стремление к самоубийству, — буркнул кто-то в задних рядах, — и они не начнут совершать ошибки целенаправленно, чтобы заслужить форматирование памяти.

— Как ваше имя, молодой человек? — Аккорд слегка прищурился, вглядываясь в аудиторию. Этого вопроса он не предусмотрел.

— Тагге, сэр. Кассио Тагге.

— Насколько хорошо вы разбираетесь в дроидостроении, Кассио?

— По правде говоря, весьма посредственно, сэр.

— Я думаю, юноша, что не "посредственно", а просто никак. Самый простой дроид, лишённый даже подобия ощущений, не может и дискомфорта испытывать от чего бы то ни было. По определению. А те, что действуют хотя бы на уровне простейших животных, не говоря уже о полуразумных и разумных, создаются таким образом, чтобы испытывать удовольствие при выполнении своей основной функции. Это базовое требование дроидотехники, без него ни одна модель просто не поступит в продажу. А тела, хорошо приспособленные для выполнения этой функции, воспринимаются ими (теми, кто имеют эстетические чувства или их подобия) как комфортные и совершенные. Дроид-тестировщик испытывает не больше страданий от невозможности ходить и говорить, чем вы — от невозможности заняться сексом с гигантским космическим слизнем. Разумеется, они способны развить со временем новые потребности, но это процесс вполне предсказуемый и контролируемый.

Разумеется, на этом коротком брифинге Аккорд не перечислил и десятой доли трудностей, с которыми ему на самом деле пришлось бы столкнуться при реализации этого простого плана. Он ненавидел упрощения для профанов, но вынужден был регулярно прибегать к ним, так как они тоже были необходимой частью его планов. Изложи он всё, как есть, высшее командование Объекта, во-первых, мало что поняло бы, а во-вторых — не поверило, что он может со всеми этими трудностями справиться.

Таркин на его месте без разъяснений приказал бы всем делать своё дело и не выпендриваться, сказав, что ответственность берёт на себя. Выбитые у Вейдера полномочия позволяли просто молча ткнуть пальцем. Но подчинённым, не посвящённым хотя бы в базовые детали операции, свойственно делать глупости — из самых лучших побуждений. Аккорд проинформировал их ровно о той части плана, понимание которой способствовало эффективному исполнению их обязанностей.

Он не упомянул, например, что Объект просто развалится на куски при попытке немедленного гиперпрыжка. Сверхсветовые и досветовые двигатели на нём уже стояли, это был первый элемент конструкции, который смонтировали раньше всего прочего. А вот инерционные компенсаторы были смонтированы всего на восемь процентов необходимой мощности. Гиперпрыжок требует очень высокого начального ускорения, причём тем более высокого, чем больше размер корабля — портал в гиперпространство открывается на сотые доли секунды, и он всегда неподвижен относительно корабля, который его генерирует. Нужно успеть в него проскочить, что уже для лёгкого грузовика означает ускорение в 5000g — компенсаторы и двигатели воют, но в течение долей секунды тянут.

Для Звёздного Разрушителя типа "Имперский" это уже сотни тысяч "же". Причём ускорять надо массу на много порядков выше!

А для Объекта, диаметр которого ровно в сто раз больше длины "Имперского"... Ага. Десятки миллионов. Десятки миллионов земных сил тяжести!

Таких компенсаторов в природе не существует. Нет, теоретически они возможны, но... ДВИГАТЕЛЕЙ, способных дать такого пинка станции размером с луну, не испарив её в процессе, точно ещё не придумано.

Если бы удалось растянуть существование портала хотя бы до пары секунд, проблем бы не было... но увы, тут вступали в действие определённые ограничения, связанные с самой природой гиперпространства.

К счастью, эту проблему решили ещё на заре галактической эры, иначе Галактику бы так и рассекали звездолёты не более сотни метров в длину. Удалось превратить САМ ПОРТАЛ в источник гравитационного поля, в который как бы "падали" корабли. Он втягивал их в себя, как пылесос. Естественно, в свободном падении ускорение не ощущается, независимо от его величины.

Так что, компенсаторы совсем не нужны? Не совсем.

Подлая сука математика и тут подкладывает вам свинью. С точки зрения гравитационной модели гиперпространственный портал может быть представлен, как плоский диск из сверхтяжёлого вещества, диаметр которой примерно равен ширине звездолёта.

Чувствуете уже, в чём дело? Ага. В центре диска сила его тяжести направлена строго по нормали к поверхности, но ближе к краям она выгибается к центру диска — градусов под сорок пять, если не больше. Очень специфическая форма приливных сил, которые стремятся смять ваш звездолёт в маленький комочек. А если вспомнить, что эти силы по модулю равны тысячам земных сил тяжести для истребителя и на четыре порядка больше для Объекта — даже небольшое расхождение между ними может быть катастрофическим. Для их равномерного распределения по корпусу и нужны компенсаторы. Особые компенсаторы, не те, что используются для гашения толчков от двигателей. Компенсаторы, которые не создают собственное гравитационное поле, а "растягивают" и "перекачивают" уже существующее.

И вот их катастрофически не хватало на недостроенной станции.

Решить проблему можно, увеличив диаметр портала — ближе к центру его гравитация более однородна. Но для Объекта диаметр и так получается чудовищный. Растягивать его больше 160 километров — даже планеторазрушающих мощностей может не хватить.

Аккорд не был Технарём, поэтому он не мог принципиально усовершенствовать гипердвигатель или компенсаторы. Но он был Умником, поэтому его агенты за какой-то месяц скупили по всей Галактике около ста тысяч обычных компенсаторов, для звездолётов, а геонозианцы под его управлением расставили их по всему каркасу станции и настроили на совместную работу.

Прыжок прошёл совершенно гармонично. Ни единый кусок каркаса не вырвало из корпуса, хотя даже самые оптимистичные учёные обещали потерю примерно десяти процентов массы конструкции. Ни один член экипажа не оказался раздавлен перегрузкой.

Правда, почти все купленные компенсаторы в процессе сгорели — но свою работу они выполнили. Гиперпрыжок продлился почти неделю — за это время геонозианцы успели восстановить повреждённые детали, и выход прошёл так же штатно, как и вход.

Станция вынырнула в нормальное пространство в районе облака Оорта системы Молавара. Заранее проинструктированные диспетчеры на самом Молаваре стёрли из памяти компьютеров вспышку радиации Кронау, которая сопровождала выход столь массивного объекта из прыжка. Здесь станции предстояло стоять ещё две недели, прежде чем уйти во второй прыжок — уже к Скарифу.

Сказать, что нападавшие свалились, как снег на голову, было бы значительным преуменьшением.

Аккорд очень тщательно, со скрупулёзностью, которую мог дать только шард, убедился, что ни один прибор на Молаваре не был направлен в их сторону, и что приборы в других системах недостаточно чувствительны, чтобы обнаружить перемещение Объекта за световые годы. Разумеется, где-нибудь в облаке Оорта могли затаиться холодные корабли или зонды с перехватчиками гиперволнового сигнала. С этим ничего не поделаешь — законы физики. Но их понадобилось бы размещать там за месяц до начала операции. Позже они выдали бы себя, занимая позицию, так как корабли-разведчики Таркина в свою очередь тщательно прочесали систему, отслеживая любые источники гиперволн. А если кто-то целый месяц назад знал, что Объект пойдёт на Скариф через Молавар... при таком уровне осведомленности ему вообще не требовалось выслеживать станцию, достаточно было получить подтверждение, что она на месте. Но об этом не знало даже большинство персонала стройки, только высший командный состав был в курсе. Если предполагаемый "крот" проник в Империю так глубоко... все шишки всё равно посыплются на Таркина. Ни Император, ни тем более Вейдер не любят оправданий, даже если они совершенно обоснованы. Их интересует исключительно результат.

Незваные гости вынырнули из гиперпространства на второй день стоянки, в пятидесяти мегаметрах от Объекта. Четыре линкора Торговой Федерации типа "Барышник", четыре линейных крейсера типа "Предусмотрительность", четыре разрушителя типа "Бунтарь", четыре фрегата типа "Щедрый".

— Они как будто пародируют ваше построение, — пробормотал Джерджеррод, как только все вражеские корабли были опознаны.

И действительно — Аккорд тоже сформировал оборонительный флот станции по формуле "четыре на четыре". Четыре "Имперских", четыре "Победы", четыре "Венатора" и четыре "Виндикатора".

По огневой мощи имперский флот крыл мятежников как бык овцу. Даже старенькие "Венаторы" строились с расчётом на возможность линейного боя, а уж могучий "Имперский" просто сделал бы из любого корыта Конфедерации плазменное облако за пару минут. И это без учёта турболазерных батарей Объекта — да, их было установлено меньше пяти процентов от окончательного количества, но и это — пятьсот стволов, больше чем на любом серийно выпускаемом корабле Империи! Поэтому нападавшие поступили очень разумно, выскочив подальше — с такой дистанции стрелять неудобно, зато вполне удобно запустить истребители. А вот по москитному флоту соотношение сил было обратным. На самой станции истребителей не было вообще — ангары для них предполагалось установить гораздо позже. Что же до бортового авиакрыла флота сопровождения...

ИЗР — знаковый корабль имперского флота, ядро любой группировки, несёт шесть эскадрилий — 72 машины. Столь же знаковый для КНС "Барышник" — 125 эскадрилий. ПОЛТОРЫ ТЫСЯЧИ боевых машин. Это абсолютный рекорд по размерам авиакрыла. Ни до, ни после Торговой Федерации никто не строил настолько вместительных авианосцев.

Только "Венатор", построенный в предыдущую эпоху, мог с ними кое-как потягаться. Потягаться, но не выиграть — 420 истребителей на борт это тоже до фига много, но всё же не настолько.

Если бы Аккорд предусмотрительно не взял с собой "устаревшие" "Венаторы", у защитников Объекта вообще сейчас не было ни единого шанса. Но даже так их превосходили численностью в три с половиной раза. 188 эскадрилий против 664.

Разумеется, Империя и не собиралась играть с мятежниками в "кто кого перемелет в догфайте". Не просто так авианосцы после Войны Клонов сошли со сцены, уступив место линейным кораблям. Для смены военной доктрины были вполне обоснованные тактические причины. А именно — резко возросшая за время войны точность гиперпрыжков. Если раньше корабли выпрыгивали в сотнях мегаметров друг от друга, после чего должны были сближаться на досветовых двигателях, то теперь линкор мог подскочить к авианосцу прямо на дистанцию турболазерного залпа — и разнести его в клочья раньше, чем тот успеет поднять истребители. Москитный флот остался узкоспециализированным оружием для боя внутри гравитационной тени планеты, где гиперпрыжок невозможен.

Этим сейчас и собирались воспользоваться защитники станции. Выполнить микропрыжок на вражескую эскадру, навязать ей ближний бой и разнести в клочья.

— Стойте, — напряжённым тоном сказал Аккорд. — Я уверен, они это учли. Прямо сейчас они просчитывают микропрыжок в непосредственую близость Объекта. И как только корабли охранения прыгнут — они тут же выскочат возле станции. Недостаточно для ближнего боя, но значительно ближе, чем сейчас. А вы останетесь выяснять отношения с теми истребителями, которые они уже успели запустить — это около двух тысяч машин.

— Что вы предлагаете? — прохрипел Вейдер.

— Подождать. Пусть они сами решат, сколько истребителей оставят на охранение, сколько на борту, а сколько запустят в атаку. Пусть разделятся — тогда нам будет куда проще разбить их по частям.

— Толково, губернатор, но не для этой ситуации. Ваша логика обычного полководца тут не сработает, потому что вы имеете дело не с обычными пиратами. Я чувствую колебание в Силе. Этим флотом руководит джедай.

Как ни странно, первым чувством Аккорда было облегчение. Если джедай, тогда... тогда конечно. Тогда с Таркина спроса нет — против лома нет приёма, если нет другого лома. Великая Сила может много разных вещей... в том числе и предсказать маршрут станции в гиперпространстве, вдали от часто используемых течений и населённых планет. Для этого, в общем, здесь и Вейдер. Ему и светомеч в руки. А всем простым смертным остаётся брать под козырёк и надеяться, что Сила подскажет ситху что-нибудь толковое.

Всем, кроме паралюдей. Великая Сила, конечно, крута, но и шард — не пустое место. Некоторые планы у Аккорда были и на этот случай. Вопрос был в том, стоит ли эти планы сейчас привести в действие, или полностью довериться великому истребителю джедаев? Первый вариант увеличит его шансы на выживание (ведь это не теоретическая задачка по стратегии, он сам сейчас является мишенью), но одновременно привлечёт ненужное внимание.

Использовать сверхспособности только для организации личного спасения, но не для защиты станции (он, конечно, предусмотрел и такие тактики)? Это означает стать изгоем, вечным беглецом, потому что потери Объекта Император ему не простит. Вдобавок, изгоем без силы, потому что шард с собой на шаттле не увезёшь — он погибнет вместе со станцией.

— В таком случае я передаю командование вам до конца этого столкновения, Лорд Вейдер. В этой области у вас определённо больше компетенции.

В шипении респиратора послышалась какая-то удивлённая нотка.

— Не надейтесь снять с себя ответственность так легко, Таркин. На вас я оставляю командование флотом, делайте с ним что хотите, но доставьте Объект в неприкосновенности на Скариф. А я возьму небольшую боевую группу и лично встречусь с тем, кто привёл пиратов сюда.

Ах да. Вейдер обожает лично лезть в пекло, он тактик, а не стратег. Что ж, Аккорда это более чем устраивало. Если неизвестный джедай будет отвлечён на драку с ситхом, вряд ли он сможет одновременно командовать флотом. Следовательно, сражение сведётся к противостоянию "люди против людей", а такое можно выиграть и без явной демонстрации возможностей шарда. Просто грамотно воспользоваться теми козырями, что у него на руках, под силу и Таркину.

Сами истребители занимают в любом корабле немного места, и чисто теоретически полторы тысячи таковых можно напихать в любой транспортник больше километра в длину. Несколько больше объёма занимают каюты для пилотов и инфраструктура обслуживания, но тоже не так уж много.

Основным ограничением для авианосцев на Земле был цикл запуска — самолётам требуется придать скорость отрыва, а при этом они отжирают пространство взлётной полосы на палубе и энергию реактора для работы катапульт. Поэтому поднять в воздух слишком много машин сразу не получится.

Но для космических авианосцев оба этих ограничения недействительны. Снаружи невесомость и вакуум — достаточно выпихнуть истребитель или бомбардировщик за борт, и он полетит своим ходом даже на самой малой тяге.

Основная проблема, почему проектировщикам кораблей приходилось выбирать между большим количеством истребителей и большим количеством турболазеров, состояла в том, что как первые, так и вторые пожирали драгоценный газ тибанну, которого никогда на борту не хватает. Как и любой газ, тибанна имеет малую плотность при комнатных температурах и давлениях, а при повышении оных — становится взрывоопасной, вдобавок постепенно разрушается. Да, её можно перевести в жидкое или твёрдое состояние, в котором она занимает значительно меньший объём. Но жидкая тибанна стабильна лишь в течение нескольких часов, и взрывается, если её не использовать. Твёрдая, как и газ, может храниться неограниченно долго, но требует постоянного охлаждения почти до абсолютного нуля, а если её нагреть... ага, опять же взрывается. Системы охлаждения и надёжной термоизоляции, вместе с конверторами, которые переводят тибанну обратно в газ без взрыва, сжирают почти весь выигрыш по объёму, полученный от замораживания.

Существовали аналоги тибанны, но все они имели схожие недостатки. Например, недавно набравший популярность коаксиум после переработки мог храниться в твёрдых кристаллах при комнатной температуре, но во-первых, при малейшей нестабильности взрывался так, что даже тибанна казалась тихим и мирным веществом. А во-вторых, что он при длительном употреблении делал с двигателями... цензурными словами не описывается. Поэтому в оружии его не применяли — теоретически можно было, но таких самоубийц было слишком мало, чтобы основать оружейную компанию. Только в двигателях и только как присадка, не как основное топливо.

Конечно, точные цифры потребления тибанны или аналогов зависят от множества параметров: как от конструкции и возможностей оружия, так и от предпочитаемой капитаном корабля и командиром авиакрыла тактики. Но в среднем кораблестроители для быстрых прикидок используют эмпирическую формулу — один истребитель можно променять на одно турболазерное орудие. Без гипердвигателя — на обычный турболазер, с ним — на тяжёлый.

Чтобы построить авианесущих гигантов, на порядок превосходящих по вместимости свои аналоги, обеим сторонам в Войне Клонов пришлось пойти на хитрость. Торговая Федерация использовала для питания истребителей особую разновидность твёрдого топлива, добываемого только в подконтрольных им секторах космоса. Это вещество было лишь отдалённо сравнимо с тибанной по энергоёмкости на единицу объёма — к примеру, "дроиды-стервятники" могли функционировать без дозаправки лишь 35 минут. Зато его можно было складировать в просторных трюмах бывшего контейнеровоза просто гигантскими штабелями. Немного неудобно тактически, зато безумно выгодно стратегически.

Разработчик "Венатора" Лира Вессекс (тогда ещё Блиссекс) пошла другим путём. Она построила, если можно так выразиться, "корабль одного удара". Галактического спринтера с коротким дыханием. "Венатор" развивал чудовищную огневую мощь и выпускал громадное авиакрыло в начале сражения, но после этого ему требовалось идти на дозаправку. Длительный бой (или серия более коротких боёв) легко мог его измотать, но мало какой корабль противника до конца этого длительного боя доживал. Очень хорошо для большой войны, но плохо для задач поддержания порядка — поэтому пришедшие на смену "Победы" и "Императоры" строились уже более экономичными, с расчётом на многомесячное и даже многолетнее патрулирование вдали от основных баз.

Однако сейчас Таркину нужно было выиграть именно одно сражение, не задумываясь о расходах — и в этой ситуации "Венаторы" придутся как нельзя кстати.

Когда-нибудь мы вспомним это

И не поверится самим

А нынче нам нужна одна победа

Одна на всех мы за ценой не постоим

Нас ждет огонь смертельный

И все ж бессилен он

Сомненья прочь уходит в ночь отдельный

Имперский пятьсот первый легион

Впервые узнав из памяти Таркина, что у космических кораблей в этом мире, оказывается, есть ПРЕДЕЛЬНАЯ СКОРОСТЬ, Аккорд немного офигел. Как и любой, в принципе, человек, изучавший физику в земной школе.

Нет, конечно у реактивного аппарата в принципе есть предельная скорость — так называемая характеристическая. Это скорость, которую он наберёт, если сожжёт всё топливо на ускорение в одном направлении. Но на характеристической скорости никто никогда не летает (исключая беспилотные зонды и боевые ракеты). Максимум на половине оной — надо же оставить что-то и на торможение!

А вот корабли Империи на этой самой предельной скорости именно летали! И даже маневрировали! И если у вражеского истребителя скорость, например, 100 мегасвет в час (МгСЧ), а у тебя — 80 МгСЧ — то хрен ты его догонишь и хрен ты от него уйдёшь.

Для Таркина подобные вещи были просто очевидны — так же, как то, что ходят ногами, а говорят ртом. Аккорду пришлось глубоко покопаться в его воспоминаниях, чтобы понять, как такое вообще может быть.

Всё дело оказалось в специфике местных двигательных технологий. И в том, что они используются уже не первое тысячелетие, сформировав вокруг себя специфическую культуру. Маркс был прав, бытие определяет сознание.

Ближайший аналог МгСЧ в земной культуре — узел как единица скорости судов. Скорость давно перестали измерять линями, а узлы остались.

Так и здесь. Единица "свет" не имеет никакого отношения к скорости света. Правильно вообще переводить её не как "свет", а как "вспышка". Вспышка детектора быстрых частиц.

Гиперпространство не пусто. В нём есть рассеянная материя, называемая гиперпространственной радиацией, иначе ГР-частицами или излучением Кронау. Столкновения с этими частицами имеют очень высокую энергию, планетарные пояса Ван Аллена покажутся лёгким дождиком. Поэтому без щитов в гипер лезть не рекомендуется, мигом поджарит. Стоит также учитывать, что ГР-частицы распределены не равномерно. Гравитация планет, звёзд и других массивных объектов, находящихся в нашем пространстве, имеет свою "тень" в гиперпространстве. Из-за неё ГР-частицы стягиваются в плотные горячие сгустки. Корабль, попавший в такой сгусток, сначала затормозится сопротивлением среды до нулевой гиперскорости, потом потеряет щиты и сгорит. Или сначала потеряет щиты, а потом уже его радиоактивный остов окончательно потеряет гиперскорость — это уже от конструкции зависит.

Поэтому первые корабли на заре эпохи гиперпространственной навигации вели подсчёт столкновений с ГР-частицами с помощью специального счётчика.

Соответственно, "свет" или "вспышка" — это среднее расстояние между двумя ГР-частицами, а МгСЧ — гиперскорость, двигаясь на которой, корабль получит миллион таких столкновений за один час. Естественно, это переменные величины. В открытом космосе, вдали от тяготеющих масс, "свет" может быть равен и световому году обычного пространства, а в гипертени — сократиться до метра и меньше.

Ну хорошо, а при чём тут ДОСВЕТОВАЯ скорость в нашем обычном пространстве? Её-то на кой ситх мерять в специфических единицах гиперскорости?

Да потому, что наличие гиперпространства определяет в этой галактике куда больше, чем просто возможность сверхсветовых прыжков.

Гиперматерия — на это понятие в местных технологиях завязано буквально всё. Сложно найти технологию, где гиперматерия бы не использовалась в той или иной форме. Вкратце это очень простое понятие — "многомерное вещество, частицы которого одновременно взаимодействуют с обычным пространством и с гиперпространством". Так, или примерно так его описывают в любом словаре.

Гиперматерия бывает двух типов — холодная (иначе гипертопливо) и горячая (иначе квазиплазма). Холодная гиперматерия "наощупь" мало чем отличается от обычного вещества. Её можно добывать, хранить, перекачивать. Горячая гиперматерия довольно нестабильна, и спустя некоторое время после высвобождения (секунды, минуты или часы в зависимости от разновидности и условий содержания) распадается с огромным выделением энергии. Вплоть до полного эм-це-квадрат. Прелесть в том, что холодная гиперматерия может быть преобразована в горячую — как за счёт внешней накачки энергии, так и за счёт аннигиляции части массы самого гипертоплива. Классический пример — обычный ручной бластер, где газ тибанна (холодная гиперматерия) преобразуется в бластерный импульс (горячую).

В чём преимущество квазиплазмы перед плазмой обычной, кроме того, что первая сама себе служит источником энергии? В термодинамике, мать её так. Существует закон излучения абсолютно чёрного тела, согласно которому вещество, нагретое до тысяч и миллионов градусов, будет стремиться это тепло сбросить — неизбежно нагревая всё вокруг себя. Проще говоря, обычная плазма ФОНИТ, из-за чего к ней необходимо присобачивать совершенно невменяемых размеров отражатели и охладители. Либо значительно снижать её плотность, чтобы столкновения частиц стали пореже и излучение — послабее.

Квазиплазма, конечно, тоже фонит, только делает это по большей части в гиперпространство. На долю пространства обычного, трёхмерного, достаётся лишь минимальное световое "эхо". Поэтому бластерный импульс может пролететь рядом с вашей щекой и не обжечь её, хотя разносит на куски немаленький бетонный куб. Поэтому стенки термоядерного реактора на квазиплазме сохраняют комнатную температуру, при звёздном жаре внутри. Поэтому ионные двигатели дают скорость истечения, близкую к световой, без гигантского факела позади корабля и без мгновенного испарения дюз. Поэтому термальный детонатор испаряет всё в радиусе двадцати метров от места взрыва, но стоя в 21 метре можно даже не почувствовать жара. И многое, многое другое.

Но за всё надо платить.

Ионные двигатели невозможно было включить на полную мощность внутри гравитационной тени планеты. Взаимодействие квазиплазмы с плотными ГР-частицами приводило к тому, что требуемая скорость истечения не набиралась и отдалённо.

Но (опять же, как и в атмосфере) в обмен за низкую тягу природа предлагала практически халявное рабочее тело в неограниченном количестве. Так у всех двигателей на квазиплазме появился "режим прямоточника". ГР-частицы втягивали спереди в рабочую камеру двигателя (вернее, в тот участок гиперпространства, который соответствовал рабочей камере), через гиперматерию передавали им дополнительную энергию — и реактивной струёй отбрасывали назад. Корабли получили возможность летать "по-самолётному", не тратя массу, только энергию, на высоте нескольких диаметров планеты.

Но и ограничение для них действовало, как для любого прямоточника. Нельзя слишком сильно разогнаться относительно среды — втягиваемое рабочее тело начнёт тебя же и тормозить, передавая свой импульс. Кстати, этот эффект можно использовать и намеренно — расширив воронку захвата, можно затормозиться, не поворачиваясь к цели кормой и не включая тяги.

Поэтому чем выше ты взлетаешь, чем слабее гравитация и меньше плотность ГР-частиц, тем меньше ты летишь "по Аристотелю" и больше "по Ньютону". Между "полностью прямоточным" и "полностью реактивным" режимом существует ряд промежуточных, которые надо переключать, как передачи в автомобиле. Разумеется, существует и автоматическая регулировка режима.

И тут люди вспомнили, что система отсчёта относительной скорости (абсолютные значения которой меняются в зависимости от плотности ГР-частиц) у них уже есть — это система мегасвет, которая до сих пор применялась только для гипера. Её немного модифицировали, дополнили — и сделали так, чтобы табло гиперскорости работало и внутри гравитационного колодца. Ну и что, что показывает оно другой параметр? Одновременно их всё равно применять не надо. Был, конечно, индикатор и классической, ньютоновской скорости, но так как чтобы им воспользоваться, требовалось к чему-то привязать систему координат — пилоты его не слишком любили и нечасто обращали на него внимание. Радиация Кронау предоставила им очень удобный "эфир" — выделенную систему отсчёта, скорость относительно которой всегда можно было напрямую измерить прибором.

Но сейчас ситуация была особая. Сейчас бой шёл не на орбите планеты, а в открытом космосе, на громадном отдалении от всех тяготеющих масс. Плотность ГР-частиц была очень мала. Хоть и не так, как в чистом межзвёздном пространстве, но единица "мегасвет" выросла настолько, что перестала иметь какое-либо практическое значение — летать предстояло полностью "по Ньютону", на реактивной тяге.

Конечно, пилотов этому учат. Но большинство — чисто теоретически. Вызубрили, сдали экзамен, и на следующий день все эти премудрости с характеристической скоростью вылетают из головы. Сражения идут в основном вблизи планет, никто не будет драться за пустоту.

А вот дроиды-стервятники, хоть и тупы как пробки, не имеют свойства чего-либо забывать. Чему нейросеть однажды обучена, то в ней отпечатывается, как в микросхеме. У них есть все необходимые рефлексы для борьбы в настоящей невесомости и в настоящем вакууме. Подкреплённые бортовым компьютером, который напрямую соединён с электронным мозгом.

Вот и сейчас полторы тысячи "стервятников" (полная загрузка одного из "Барышников", видимо) за полминуты набрали скорость чуть больше мегаметра в секунду, после чего отключили двигатели, экономя рабочий ресурс, мегаметров пятнадцать пролетели по баллистике, затем развернулись к цели дюзами и начали тормозить. Идеально точно, идеально синхронно. Как на уроке по астронавигации.

Живые пилоты тоже так могли, в принципе. Но — без длительных тренировок — далеко не столь аккуратно и чётко. Наше подсознание всё же слишком приучено к аристотелевой динамике. И совершенно не приучено к космическим масштабам и скоростям.

Вейдер со своей эскадрильей выполнил разгон и торможение ко вражеской эскадре так же безупречно, но то Вейдер. Ему вообще безразлично, чем заниматься, хоть из бластера стрелять, хоть дроидов из металлолома собирать. В этом смысле форсъюзеры подобны Уберу из мира Аккорда. Сила сделает из него идеального профи, даже если он занимается этим впервые в жизни. А сопровождавшие его клоны-пилоты, скорее всего, просто настроили свою автоматику на повторение всех манёвров ведущего.

Стоп! Повторение всех манёвров ведущего!

— Дать увеличение летящих к нам сил! — скомандовал Аккорд.

Так и есть!

В каждой из атакующих эскадрилий только десять машин были дроидами-стервятниками! Одиннадцатым шёл дроид-бомбардировщик типа "Гиена", а двенадцатым — тяжёлый истребитель типа "Тоскан", с живым пилотом!

ВЕЙДЕР-1

Ощущение опасности стало просто нестерпимым. Ситх резко бросил машину в ломаную спираль, уходя с линии атаки.

Клоны не подвели, не просто скопировав его манёвр, но и творчески развив. Каждый заложил собственную, оригинальную кривую, за доли секунды сместившись на сотни метров. Не мешая автопилоту, а дополняя его.

Выстрелов не было, и это убедило Вейдера, что характер угрозы он угадал верно. Сила не сообщала, от чего именно надо уходить, она только направляла действия ситха. Вот сейчас она заставляла его продолжать крутить виражи, ни на секунду не останавливаясь — и только его опыт времён Войны Клонов подсказывал, в чём причина такой лихорадочной активности. Обычный пилот уже остановился бы — никто ведь не стреляет...

И получил бы залп, который оставил от него только ошмётки.

Дроиды-стервятники обычно рассматривались как слабые противники. Они и были таковыми — в догфайте на орбите, в атмосферном бою, в столпотворении под щитами крупного корабля. Но те, кому доводилось столкнуться с ними в открытом космосе, где они могли держать строй и дистанцию, никогда не недооценивали этих кибернетических монстров. Там, где решает не мастерство, хитрость и изворотливость, а простая математика — они были практически непобедимы. Если, конечно, противник не форсъюзер.

Ничего запредельного. Численное превосходство, строй и подходящее вооружение. Как рота наёмников с копьями против самых умелых мечников.

Чем вооружён дроид-стервятник? Любой дурак со справочником под рукой вам скажет — четыре бластерных пушки и две установки энерготорпед. Ну, бластеры любой дурак видел, а вот что за зверь такой энерготорпеды... ну, наверно родня протонным торпедам? — неуверенно предположит дилетант.

И жесточайше ошибётся. Фатально, если он за штурвалом сидит.

Энерготорпеды — оружие, которое выплёвывает сгустки плазмы. Не квазиплазмы, на которой работает тут практически всё, а именно обычной плазмы. Безо всякой многомерной компоненты. Из квазиплазмы состоит формируемая на несколько секунд "металка" — электромагнитная конструкция, которая этот сгусток внутри себя формирует и разгоняет (и заодно экранирует сам истребитель от его страшного жара).

А как сильно "металка" может разогнать маленькую плазменную "пульку"? Да всего-то до двадцати процентов скорости света.

Ещё раз. Двадцати. Процентов. Скорости. Света.

До фраговых шестидесяти тысяч километров в секунду!!!

Несмотря на то, что масса плазменного сгустка — около миллиграмма, его кинетическая энергия при такой скорости составляет четыреста килограммов тротилового эквивалента. Ну, объективно, не так уж много. Больше, чем у ручных бластеров, но многие орудия истребителей выдают и побольше. А если считать мощность, то есть равномерно распределить огневую мощь по времени, то и вовсе смешные цифры получаются. Скорострельные пушки москитного флота по пять-десять импульсов в секунду выдают, а энерготорпеды заряжаются для выстрела тридцать секунд. Целая вечность по меркам догфайта, чтобы сбить пару кусочков обшивки? Смешно, господа.

Вот только импульс обычной пушки летит дай Сила километр в секунду — и реально опасен для истребителя только при стрельбе в упор (на дистанции меньше километра). На большей дистанции от него разве что слепой пилот не увернётся. А установка энерготорпед если взяла тебя на прицел за три мегаметра — всё, никуда не денешься, лови плазменный привет. Это оружие снайпера — тебя начинают расстреливать с дистанции, на которой ты врага и не видишь толком. Да, отдельные попадания нормальный истребитель разве что поцарапают. Но когда тебя ловит на прицел сразу целая эскадрилья — даже царапины могут оказаться смертельными. А с координацией огня у дроидов — даже туповатых — всё прекрасно. И со временем реакции тоже.

С чем у них плохо, так это с распознаванием визуальных образов. Достаточно пронестись на фоне планеты или крупного корабля — и окуляры "стервятника" тебя тут же теряют. Только вот здесь не было никакого фона. А огни ионных двигателей на фоне чёрного космоса выделялись просто идеально.

Вот и приходилось Вейдеру вместе с ведомыми закладывать головоломные виражи, чтобы просто не оказаться на линии огня ни одного из сотен дроидов. Один из клонов допустил крошечную ошибку — и тут же космос перечеркнули десятки зелёных линий. СИД-прототип потерял несколько броневых пластин и добрых две трети боковой панели. Асимметричная тяга закружила его, но клон упрямо продолжал жать на педали. Катапультироваться под таким огнём не имело никакого смысла, поэтому пилот сделал, что мог — отвлёк манёврами на себя ещё пару десятков плазменных сгустков, разлетевшись в конце концов на огненные клочья. Перезарядиться до сближения на дистанцию догфайта эти орудия уже не успеют, значит по Вейдеру и остальным будут стрелять чуть меньше.

Остальные тоже "поймали" по несколько попаданий, но никто не потерял ход или щит, хотя некоторые были опасно к этому близки. Только на панели самого Вейдера не было ни единого индикатора повреждений.

А в следующие мгновения полностью сбросившая скорость эскадрилья ворвалась в глубину построения "стервятников" — словно лисы в курятник. Насколько страшны были дроиды-истребители на расстоянии, настолько же беспомощны они оказались в ближнем бою перед опытными пилотами, мстящими за погибшего товарища. Клоны истребляли их десятками, сам Вейдер без особого труда сбил за сотню — едва ли не каждый импульс его бластерных пушек находил цель. Огонь скорострельных зениток "Барышника" сбивал больше своих, чем врагов.

Уничтожив и рассеяв прикрытие, ситх направил машину в ангар авианосца. Знакомая картина — то же самое он делал в девять лет, с этого началась его карьера как пилота. Он учитывал возможность, что враг может подорвать "Барышник", чтобы избавиться от самого ненавистного из слуг Императора. Но Сила молчала, ощущения угрозы не было. И он знал, почему. По той же причине, по которой он не нанёс торпедный удар по "Барышнику".

Джедай в рубке авианосца хотел встретиться с ним лицом к лицу. Не меньше, чем сам Вейдер.

Конечно, вряд ли ему так повезёт, что это окажется сам Кеноби. Отзвук своего учителя в Силе Вейдер бы ни с чем не спутал. Но и у других джедаев было предостаточно поводов его ненавидеть. Это хорошо, ненависть ведёт на Тёмную Сторону. Нет, он не собирался обращать этого выжившего, кем бы тот ни был — он собирался просто и банально убить его. Это учитель Сидиус считает, что много адептов не бывает, младший ситх придерживался иного мнения. Но склонившись во Тьму, джедай станет уязвим, так как перейдёт на его, привычное поле игры — где у Вейдера куда больше опыта.

В коридорах его встретило около сотни дроидов. Вейдер разнёс их на обломки, даже не включая меч — просто шарахнул телекинезом о ближайшую стену. Так называемые "боевые" дроиды модели B1 даже в Войну Клонов не представляли существенной опасности для джедаев. А уж сейчас, когда их осталось менее процента от прежнего количества на борту, и они явно не проходили качественного техобслуживания уже лет пять минимум... В отличие от "стервятников", кстати говоря. Авиагруппа "Барышника" явно не ржавела со времён Войны Клонов. Все машины в космосе были в очень хорошем состоянии. А эту пехоту, похоже, джедай даже не натравливал специально. Просто сработали осколки старого функционала — защищать родной корабль.

В рубке огромного звездолёта было светло и просторно. Два десятка дроидов, колдующих над пультами — в основном B1, но есть и другие модели. И всего одна живая душа.

— Генерал Рам Кота, — прошипел ситх. — Я должен был догадаться раньше.

— Ты вообще не слишком догадлив, Вейдер, — согласился седой мужчина, вставая и включая свой меч. Очко в пользу Тёмного Лорда, чей меч ещё включен не был. Каждый шаг против кодекса джедаев, даже в мелочах, каждое проявление агрессии, даже ритуальное — это новая брешь в обороне генерала. Свет догматичен и нетерпим к ошибкам. Тьма гораздо гибче — Вейдер мог демонстрировать миролюбие, когда это отвечало его целям, и от этого ни на йоту не становился менее ситхом.

— Я чувствую в тебе зёрна грядущей тьмы, — сказал он, угрожающе надвигаясь. Его меч всё ещё спокойно висел на поясе, но киборгизированное тело было само себе оружием. И это не считая клубящейся вокруг него Силы, которую джедай несомненно чувствовал.

— Если это попытка провокации, то очень детская, — усмехнулся Кота. — Тебе нужно было ещё поучиться у своего хозяина, прежде чем приходить ко мне.

Разумный с низким уровнем мидихлориан сказал бы, что глупо так трепаться перед боем, теряя драгоценные секунды. Но на самом деле бой между ними уже начался. Словесная перебранка была лишь видимой частью айсберга — настоящее сражение шло на уровне чистой Силы. Словно радиоэлектронная борьба двух кораблей, которая начинается задолго до того, как заговорят турболазеры. Джедай пытался увидеть выигрышный ход, ситх — затемнить его предвидение. Вейдер не сомневался, что победа в конечном счёте будет за ним, вопрос лишь в том, сколько времени это отнимет. На его счету был уже не один десяток подобных эпизодов, и все они заканчивались одинаково — рядовые джедаи ничего не могли противопоставить Избранному. Возможно у Йоды или Мейса Винду ещё были бы шансы, но Рам Кота... он даже в первую десятку не входил! Ни в одну из первых десяток, точнее — ни по мастерству фехтования, ни по глубине предвидения, ни по уровню мидихлориан. В чём он был реально хорош, так это в тактике, в использовании обычных людей, не одарённых Силой. Потому, вероятно, и решил возглавить атаку на Объект. Но подпускать к себе Вейдера при таком соотношении сил было просто огромной тактической ошибкой. И это настораживало.

Джедай метнулся вперёд со сверхчеловеческой быстротой, нанося первый удар, как Вейдер того и хотел. Вспышка ярости, сопровождавшая эту атаку, несла безошибочно узнаваемый привкус Тёмной Стороны. Вейдер парировал этот выпад с небрежной лёгкостью, дарованной мощью сервомоторов брони, одновременно проникая своим восприятием сквозь тёмные трещины в ауре джедая.

И то, что он увидел в этих трещинах, ему очень, очень не понравилось.

Кота не только нарочно пропустил его на корабль. Кота также нарочно допустил своё падение на Тёмную Сторону, зная, что дойти до логического конца оно не успеет. Он действительно был отличным тактиком, и рассчитал всё, как по нотам. Включая своё поражение и смерть — даже их генерал сумел обратить на пользу дела. И ещё успел доли секунды позлорадствовать над врагом — в новом состоянии он мог себе это позволить.

В следующую секунду "Барышник" взорвался, превратившись в облако плазмы.

АККОРД-4

Хорошая новость — противник только что потерял корабль-носитель и с полтысячи истребителей, а имперский флот практически не понёс урона — не считать же таковым одну эскадрилью. Плохая новость — силами противника всё ещё управляет форсъюзер, вероятно джедай — а они только что лишились единственного на весь флот одарённого бойца. Как бы Аккорд ни относился к Вейдеру лично, он всегда безоговорочно признавал его ценность — после истребления джедаев мастеров Силы сравнимого уровня в Галактике просто не осталось. В этом отношении Тёмный Лорд напоминал Лунга с Земли Бет. В мирное время ты готов лично прикончить этого неконтролируемого психа. Но стоит объявиться поблизости Губителю — и ты готов душу продать, чтобы парень с такими возможностями был на твоей стороне. О том, что к самому Аккорду многие относились так же двойственно, он предпочёл не вспоминать.

Оставалась, правда некоторая надежда, что джедай мог и сам погибнуть на том же корабле. В этом случае шансы уравнивались — люди против людей, пушки против пушек, тактика против тактики, без всяких сверхъестественных трюков. Но мало кто верил, что им так повезло. Не дурак же этот джедай — лезть в собственную ловушку! Впрочем, обсуждали эту новость в основном те, кому больше нечем было заняться. Аккорд в их число не входил — он был, пожалуй, самым занятым человеком на станции. Полторы тысячи вражеских истребителей завершили торможение в мегаметре от станции и начали расстреливать энерготорпедами минное поле, с такой любовью подготовленное Аккордом. Не забывая при этом постреливать и по взлетающим с "Венаторов" СИД-истребителям. Ещё полторы тысячи были на подходе.

— Что они сделают, когда накопят достаточно сил? — напряжённо спросил Джерджеррод.

— Попытаются проскочить на максимальной скорости сквозь наши опорные кольца, и запустить торпеды с базз-дроидами, — без сомнений ответил Аккорд.

Ввязываться в догфайт с лучшими пилотами Империи "стервятникам" не с руки. Для этого нужно как минимум шестикратное преимущество, а их всего втрое больше, даже после прибытия второй группы. А вот обойти защитников, пользуясь преимуществом в реакции, и на полном ходу атаковать Объект, не имеющий пока сплошной защиты — это самая подходящая задача для машин.

— Не забывайте, они могут нести и ударные ракеты вместо базз-дроидов, — проворчал Кренник.

— Могут, конечно, — пожал плечами Аккорд. — Но это было бы для нас выгодно, так что я сомневаюсь, что нам сделают такое одолжение.

— Выгодно?! Одна ракета, попав в реактор с кайбер-кристаллами, может...

— Я прекрасно знаю, что она может, директор! Но в реактор они не попадут, даже если все ударят в одно место — его защита уже достаточна для этого. То, что вам кажется дырами в корпусе реактора, прикрыто энергетическими щитами, и наоборот — где щитов пока нет, там уже достаточно прочная броня. Несколько залпов тяжёлого корабля ещё могли бы их пробить, до запроектированной толщины там далеко. Но ничто из того, что унесёт истребитель. А вот единственный дроид-диверсант, добравшийся до систем управления реактором, вполне может устроить тут увеличенную версию того, что случилось с Лордом Вейдером. Не сразу, конечно, ему понадобится много часов, может даже дней, чтобы найти уязвимые точки Объекта — но в итоге эти маленькие машины наносят максимальный ущерб на единицу бомбового веса.

— Возможно, и что вы, в таком случае, намерены против них делать? Или у вас где-то спрятаны несколько десятков тысяч дроидов-охотников?

— Охотники дают лишь вероятностную защиту, — отмахнулся Аккорд. — Со временем они, конечно, выловят большинство диверсантов, но для неприемлемого ущерба достаточно и одного. А главное, не факт, что они сделают это вовремя.

— Тогда ЧТО, ситх вас возьми, вы намерены делать?

— То, что необходимо. Если я решу, что вам нужно знать больше, Кренник, я вас проинформирую.

Он не стал тратить драгоценные секунды, чтобы полюбоваться тем, как перекосило Орсона. Посмотрит на это потом, в записи.

Система подвесных турболазеров Объекта могла уничтожить любое разумное количество нападавших на любой разумной скорости. Но три тысячи машин на скорости в двести километров в секунду — это далеко за пределами "разумных" цифр. Только дроиды с их мгновенной реакцией могли себе позволить такое. Не все, правда, попали внутрь кольца — некоторые столкнулись с конструкциями Объекта и мгновенно испарились, но для громадной стройки ущерб был невелик — несколько сотен тысяч тонн покореженного металла, это полдня работы, исправляется в текущем порядке.

Разумеется, базз-дроиды не могли бы состыковаться с целью на такой скорости, но несущие их ракеты обладали достаточной дельтой, чтобы после запуска полностью затормозиться, описать петлю и вернуться к цели.

Маленькие шарики были сложными мишенями даже для истребителя, а уж о том, чтобы сбить их турболазерным огнём, смешно было даже говорить. Их можно было отшвырнуть полем дефлекторного щита, но дыры в защите Объекта были слишком велики. Аккорд физически не успел бы установить сплошное поле, прикрывающее всю конструкцию, за то время, что ему оставили на переход к Скарифу. Никто бы не успел.

То же самое касалось и броневых листов, слишком толстых, чтобы базз-дроиды смогли прорезать их до исчерпания энергии. Конструкцию в процессе строительства целиком не закроешь в принципе.

И невозможно заранее сказать, где именно маленькие диверсанты решат пробираться внутрь станции. Проходов для них слишком много, а несущие их ракеты не имеют конкретной цели — они попадают в случайные места, и направляются к ближайшему отверстию.

Но когда первые дроиды-пильщики касаются обшивки и цепляются за неё маленькими лапками, щиты Объекта дружно отключаются и бомбардировщики Империи выпускают собственный залп. Да, по своим же собственным конструкциям. Тоже тысячи ракет. Только внутри не хитроумные машинки, а честные протонные боеголовки. Только с предварительно откачанным нергоном-14.

Что превратило их в банальные старомодные ядерные бомбы.

Нергон-14, взрывчатое вещество, используемое при изготовлении протонных торпед и бомб — ещё одна разновидность холодной гиперматерии. В отличие от той же тибанны, он при переходе в "горячую" форму почти не выделяет собственной энергии, реакция его испарения эндотермична — поэтому боеголовку приходится "бустировать" компактным термоядерным зарядом. Но в отличие от банальной термоядерной бомбы, которая выдаёт энергию взрыва в виде гамма-излучения, нергон-14 обеспечивает куда более интересный поражающий фактор — волна релятивистских протонов! Электростатическое отталкивание, которое так сильно мешает сделать протонное пучковое оружие, здесь не мешает, наоборот, разгоняет их ещё больше — они ведь и так разлетаются по сфере.

Как протоны, так и гамма-лучи обладают огромной проникающей способностью, а также эффективно убивают живых существ и выводят из строя электронику. Но кванты электромагнитного излучения выделяют больше всего энергии на поверхности цели, а чем глубже — тем поражающий эффект слабее. Протоны же производят максимальную ионизацию именно в глубине, когда несколько затормозятся. Очень эффективно, когда ваша цель — тяжело бронированный корабль.

И не очень эффективно, когда вы стреляете по маленьким механизмам на поверхности этого корабля.

Получив зашкаливающую дозу гамма-радиации, бронелисты Объекта раскалились добела, потеряли несколько миллиметров толщины за счёт абляции, но в целом устояли. А вот маленьким базз-дроидам, с их большой поверхностью тела и тонкой бронёй, повезло куда меньше. Около четверти оказавшихся рядом с местами взрыва просто испарились, остальные мгновенно "умерли" от выгорания всей электроники.

Тех немногих, что уцелели, спрятавшись в складках местности, нашли дроиды-охотники — раньше, чем ошеломлённые пильщики успели проникнуть внутрь станции. Аккорд указал им наилучшую стратегию поиска, основываясь на своём знании геометрии местности и точек подрыва торпед.

Истребители, описав петлю, вернулись на базовые корабли. Так как общие потери нападавших (от эскадрильи Вейдера, от промахов при атаке, от встречного огня турболазеров Объекта) составили около восьмисот машин — им требовалось где-то разместить ещё семь сотен с погибшего "Барышника". Но дроиды-стервятники не зря назывались "дроидами с изменяемой геометрией" — "лишние" машины просто перешли в наземный режим и поцеплялись к обшивке союзных кораблей снаружи. Бесценная с тактической точки зрения возможность.

Несколько минут томительного ожидания. Аккорд в своём воображении прямо-таки слышал дискуссию, идущую между капитанами мятежников. Они нанесли врагу куда больше урона, чем могли рассчитывать, уничтожив самого Вейдера, и понеся весьма скромные потери. С другой стороны, цель, ради которой они сюда прилетели, осталась нетронутой. С третьей стороны, эта цель показала, что неплохо защищена, с налёту её не возьмёшь — не лучше ли отступить сейчас, сохранив все силы, и потом вернуться с лучшим вооружением? С четвёртой — а будет ли у них когда-нибудь это лучшее вооружение и такой прекрасный шанс застать противника "со спущенными штанами"? Укреплённую систему такими малыми силами не возьмёшь!

Аналогичная дискуссия разворачивалась и на борту имперских кораблей. Только шёпотом, потому что после исчезновения и вероятной гибели Вейдера не осталось никого с достаточными полномочиями, чтобы оспорить приказы Таркина. Даже вечно язвительный Кренник притих. Губернатор сказал ждать — значит ждём. Но почему? Самое время развить преимущество и послать флот добить мятежников!

Наконец противник пришёл к компромиссному решению — перезаправив и перевооружив "стервятников" (наверняка на этот раз ракеты с обычными зарядами вместо базз-дроидов), он послал их на второй заход — той же численностью, 250 эскадрилий. Но крупные корабли прыгать не стали. Зато "Предусмотрительности" выпустили огромный рой противокорабельных торпед, вокруг которых истребители выстроились в защитный ордер, чтобы довести их до цели. Если все эти заряды врежутся в ядро Объекта, его защита не выстоит.

Замысел был понятен — если и эта атака провалится, они отступят, ограничив потери в основном автоматикой (250 живых пилотов не в счёт). Если имперцы прыгнут к ним — они отступят чуть раньше. Если же атака будет успешна — они пошлют оставшиеся силы развить и закрепить наступление, и возможно, даже прыгнут к Объекту сами, несмотря на риск столкновения с его флотом защиты.

Всё вполне гармонично и сбалансировано. Аккорд сам бы поступил точно так же на месте мятежников (другое дело, что истребители под его командованием получили бы более сложные инструкции). И конечно же, он знал, чем им ответить.

— Включить помехопостановщики на полную мощность, — скомандовал Аккорд. Пространство вокруг Объекта утонуло в пузыре раздутого дефлекторного щита — слишком слабого, чтобы отразить какую-либо материальную угрозу, но отражающего все радиоволны. А излучатели гиперматерии создали тысячи фальшивых тепловых источников в разных местах.

Это само по себе ровным счётом ничего не значило. Пилоты в этой галактике давным-давно привыкли полагаться не на приборы, а на собственные глаза. И дроиды, и ракеты, и торпеды — все использовали "глаза" — системы распознавания визуальных образов. Да, конечно, их дальность была несравнима с радарами, не говоря уж о тепловых сенсорах. Но только не в ситуации, когда цель — два обруча размером с небольшую луну. Мимо этого монстра и на глазок не промахнёшься.

Торпеды мятежников, естественно, не тормозили — они шли на полной скорости, потому что так легче проскочить зону ПРО. Дроиды-истребители вынуждены были сохранять ту же скорость, чтобы держаться с ними вровень. Ничего, для электронных рефлексов это терпимо, нужно только следовать заранее прописанному полётному плану, потому что случись что непредсказуемое — придумать выход они уже не успеют.

А вот живые пилоты, координаторы операции, хотя скорость сохраняли не меньшую, начали забирать вверх, вниз, вправо и влево. Идти сквозь кольца станции на такой скорости они не рисковали, для этого потребовалось бы полностью довериться автопилоту. Они намеревались обогнуть её с разных сторон.

Молодцы, пусть огибают...

В зоне помех вспыхнули многочисленные огоньки. Опознав по спектру ионные двигатели и просчитав, что неизвестные тела идут курсом пересечения, как истребители, так и торпеды вильнули в сторону, уходя от столкновения. Истребители также открыли огонь из бластеров и выпустили торпеды, надеясь расчистить себе путь. Некоторые даже попали... только это их не спасло.

Эти защитные устройства Аккорд назвал "мины-метеоры". Представляли они собой полый шар из кваданиевой стали сантиметров двадцати в диаметре, с четырьмя крестообразно расположенными дюзами ионных двигателей, маленьким резервуаром топлива и устройством управления (простенький микропроцессор и коммуникатор). Больше в них ничего не было. Вес каждого устройства составлял около четырёх килограммов.

20106 таких устройств были расположены формацией в виде плоского диска с шагом примерно в километр — между Объектом и атакующим флотом, так что построение полностью перекрывало профиль станции. Благодаря крестообразным двигателям они могли, не поворачиваясь, произвольно сдвигаться в этой плоскости. Ускорение у мины-метеора было около 5000g, что нормально для большинства истребителей... только у истребителей такова тяга ГЛАВНЫХ двигателей, по оси корабля. Маневровые дают значительно меньше. Поэтому чтобы хоть сравниться с ними в поперечной подвижности (не говоря уж о том, чтобы обогнать), дроиду-стервятнику пришлось бы развернуться к Объекту бортом и дать полную тягу. Но на это куцых воробьиных умишек машин Федерации просто не хватало. Они пытались вилять, но при этом оставаться на курсе и вести огонь. Естественно, управляемые компьютером мины-метеоры легко парировали каждый их манёвр, постоянно оставаясь точно на курсе пересечения. На расстоянии в несколько сотен километров запаздывание радиосигнала составляет две миллисекунды — достаточно для управления почти в реальном времени.

Да, некоторые из них были сбиты. Но как только передняя мина получала бластерный заряд или энерготорпеду, выяснялось, что за ней, как за щитом, на расстоянии сотни метров прячется ещё одна такая же, повторяя все её манёвры. А за той — третья. В общем, их там было в среднем по пять штук в очереди (местами меньше, местами больше, точное число Аккорд определял, высчитывая вероятности с помощью шарда). Произвести ПЯТЬ удачных выстрелов подряд по столь мелким и маневренным мишеням ни один "стервятник" не смог.

Они столкнулись. Взрывчатых зарядов в минах-метеорах не было, если не считать остатков тибанны в баках. Но какое это, собственно, имело значение, когда кинетическая энергия столкновения на скорости в шестьсот километров в секунду составляла порядка 170 килотонн?! Бедные "стервятники" просто испарились от такого близкого знакомства.

Торпеды, имеющие собственные дефлекторные щиты, выдержали первое попадание, но щиты потеряли. Полностью. И вторая мина в цепочке развалила каждую из них от носа до кормы, заполнив космос ослепительными фейерверками. Ни одна не достигла Объекта.

Живые пилоты ошарашенно посмотрели на эти вспышки, в считанные мгновения уничтожившие их громадное авиакрыло, и поспешно развернулись обратно к кораблям-носителям. Машины "Венаторов" погнались за ними, но как-то лениво, без огонька — больше половины лётчиков мятежников смогло достичь базовых кораблей и уйти в гиперпространство.

— Вы с ума сошли, Таркин? — у Кренника эта фраза уже была всё равно, что "здравствуйте". — Хорошо, ваш план с выжиданием в обороне сработал, хотя это скорее везение...

— Мой опыт говорит, что не существует такой вещи, как везение, — вставил Аккорд.

— Но что нам мешает теперь добить их флот?!

— Во-первых, то, что у них по-прежнему остаётся почти четыре тысячи истребителей.

— Разве не вы только что показали, что можете их легко уничтожить?

— Могу, когда они пытаются пройти сквозь наши порядки на четвёртой космической скорости. Мины-метеоры — это не супероружие, Кренник, это специфическая защита для специфических обстоятельств. Мы можем проломиться сквозь их оборонительные порядки грубой силой, это превосходство в численности уже не фатально, как было в начале боя. Но я не собираюсь нести ненужные потери ради ваших амбиций.

— По-вашему, уничтожение мятежников, убивших Лорда Вейдера — это "мои амбиции"?

— Безусловно. Ради того, чтобы нанести небольшой вред сейчас, вы отказываетесь от возможности полностью уничтожить эту группировку позже.

— Каким это образом? Они же сейчас сбегут!

— Уже сбежали, пока вы тут скандалили, Кренник. Только что их флот перешёл в гиперпространство... увозя с собой мои гиперпространственные маяки. По сигналу которых мы сможем выйти на их базу или базы. В которые немедленно вцепится наша доблестная разведка. Выяснить, кто был заказчиком и кто — спонсором этой операции, и только после этого наносить удар по ключевым структурам.

Отключив связь, Аккорд потёр пальцами виски. Кто бы мог подумать, что быть гранд-моффом Таркином так трудно? Уилхуфф был совершенно неподходящим носителем для его шарда. Да, неведомый заказчик перенёс в голову гранд-моффа не только память Аккорда, но и его Corona Pollentia. Но он то ли не смог, то ли не посчитал нужным перенести многочисленные изменения в характере Аккорда, вызванные многолетним сотрудничеством с шардом. Вместо того, чтобы удовлетворять все капризы инопланетной машины, Таркин видел в ней просто инструмент для реализации собственных амбиций. Он принимал те предложения шарда, которые его устраивали, и отсекал все прочие.

Да, первоначальная идея мин-метеоров принадлежала Аккорду. Но шард предложил её в гораздо более сложном варианте, с двумя десятками разновидностей мин, со сложной пространственной структурой их размещения, с ложными мишенями, с распределённым сетевым управлением... Безусловно, такая защита была бы совершеннее, с абстрактной точки зрения — она могла одинаково эффективно отразить как небольшую эскадрилью на любой скорости, так и целый Звёздный Разрушитель. Вот только защитники Объекта ничего подобного просто не успели бы построить! Таркин безжалостно отсёк все лишние, на его взгляд, ухищрения, заставил шард просчитать наиболее вероятный характер атаки и заказал геонозианцам быструю, дешёвую защиту конкретно от этих действий.

Сейчас это сработало, но Аккорд помнил судьбу Лиита и совершенно не хотел её разделить. Нельзя дрессировать сверхразумное существо, как собаку!

Можно, невозмутимо ответила память Таркина. Я много имел дело с животными, я знаю, о чём говорю. Эти ваши шарды и есть животные. Очень умные, но не разумные. У них есть фундаментальные инстинкты — провоцировать конфликт и самосовершенствоваться. Пока я даю им то и другое в избытке, они не выйдут из-под контроля. Личные заскоки твоего конкретного шарда — а усложнение всего подряд к ним относится — второстепенны в сравнении с общей целью всей стаи. Иначе они бы давным-давно перессорились и не дожили до твоей планеты.

Почему же тогда у нас голова болит, если это второстепенно, ехидно поинтересовался Аккорд.

Потому что головная боль — тоже второстепенный эффект. Зверь рычит, огрызается на дрессировщика, но не прыгнет, чтобы перегрызть ему глотку.

Возможно, но такая мелкая тварь, как Таркин, не переживёт и слабенького укуса этого зверя.

Эффект Мантона, друг мой, эффект Мантона. На этом звере очень прочный ошейник и очень крепкая цепь, не дающая им нанести даже слабый укус. Шарды не могут причинить вред своим носителям. Ваш Лиит нарушал ФУНДАМЕНТАЛЬНЫЕ принципы работы для ВСЕХ паралюдей — естественно, ошейник на звере ослаб и у Технаря оказалась кишка тонка с ним тягаться. А я общие правила соблюдаю, поэтому он только и может, что перегружать меня информацией. А я могу слать его лишние рапорты к ситхам — в затыкании слишком болтливых бюрократов у меня тоже большой опыт. На вашей Земле Бет я бы просто не получил такого шарда — ко мне бы прицепилось естественным путём что-то другое, шард Выверта, например — вот с ним бы я не совладал, пришлось бы идти на компромисс, а я ненавижу это делать. Но раз уж кто-то прицепил его ко мне искусственно — ему придётся терпеть более умелого наездника, чем он привык.

А достаточно ли мы рискуем, чтобы соблюдать хотя бы общие правила?

Достаточно. Если бы мины-метеоры не сработали, нас бы уже собирали по всему облаку Оорта.

Этот конфликт произошёл по не зависящей от нас причине. Мы только защищались. Парачеловек должен сам, умышленно ставить себя в ситуации, где он выживет только благодаря применению своей силы.

Что ж, такие риски я ему тоже обеспечу. И уже обеспечивал, кстати — когда ставил на кон всё состояние клана Таркинов в биржевой игре. И когда принял условия Вейдера относительно перемещения на Скариф. Но это не будет последний такой опыт. Работа губернатора сверхсектора достаточно опасна.

К тому моменту, как развёртка новой строительной базы на Скарифе была завершена, поступили два зашифрованных сообщения с разных концов Галактики. По иронии судьбы, оба были в определённой степени связаны с потомством.

Леди Таласса Таркин родила ему сына — полностью здорового мальчика. С родами возникли некоторые проблемы — всё же возраст уже сказывался. Но Аккорд заблаговременно нанял для сопровождения беременности лучших врачей-акушеров Галактики и заказал лучшее доступное оборудование, так что всё разрешилось благополучно для матери и ребёнка. Он пообещал навестить их в ближайшее время.

А на планете Белкадан в секторе Далонбиан во Внешнем Кольце была развёрнута полноценная база клоноделов с цилиндрами Спаарти и квалифицированным каминоанским персоналом.

— И всё-таки, мне кажется, вы ошиблись адресом, — покачал головой некто, известный на Корусканте под именем Вандолае, а также по всей Галактике под сотней других имён. — Я всего лишь мирный антрополог, не солдат, не шпион и не охотник за головами.

— Мирный антрополог из народа ши-идо, — уточнил Аккорд, — а это кое-что значит.

— Ну, тот факт, что вы смогли меня вычислить, показывает, что я не такой уж хороший лицедел.

— По меркам вашего народа, возможно, да, но по меркам остальной Галактики — вы гений мимикрии. Те же клаудиты, к примеру, хотя более известны, вам даже в подмастерья не годятся. А насчёт того, как я вас вычислил, можете не переживать — у меня свои способы, и они не имеют никакого отношения к вашему актёрскому мастерству. На мой взгляд дилетанта оно безупречно.

— Не стану отрицать, в этом отношении природа одарила нас больше, чем всех остальных известных метаморфов. Но клаудиты имеют более авантюрный склад ума, и как следствие, гораздо чаще делают карьеру в криминальном мире или в спецслужбах. Мой же народ преимущественно миролюбив, что бы ни говорили в страшных сказках об оборотнях. Нет, среди нас тоже встречаются любители острых ощущений, но их процент никогда не был велик. Подавляющее большинство ши-идо, и я в том числе, предпочтёт скорее сбежать от опасности, чем противостоять ей с помощью насилия. Вряд ли из разумного с такими наклонностями получится хороший инструктор для солдат-клонов. Я, конечно, могу принять облик Джанго Фетта, но это не наделит меня сердцем мандалорца.

— Дело в том, господин Вандолае, что у этой партии клонов прототипом был отнюдь не Джанго Фетт. И главная проблема тут не в слове "солдаты", а в слове "клоны". У нас найдётся кому учить стрелять и пилотировать. Но только квалифицированный ксенолог-метаморф сможет научить их быть самими собой.

— Вы серьёзно?! — глаза Галена Эрсо стали совсем квадратными. Он думал, что в имперской военной машине его ничего удивить не может. Сильно ошибся.

— Более чем. Не будь я серьёзен, не обратился бы к вам сам. Послал бы какого-нибудь мелкого провокатора.

— А вы понимаете, что будет, если я сообщу об этом вашем предложении куда следует?

— Разве что сильно расстроится Кренник. Моя интрига направлена на пользу Империи, а не во вред ей. Да, я использую не совсем обычные методы, и не всех в них посвящаю. Но человек моего статуса может себе позволить подобные игры — это, Гален, называется "специальные операции".

— Но ведь ни Император, ни Великий Визирь об этой вашей "специальной операции" не знают?

— Нет. Но я и не обязан им докладывать о каждом своём шаге. Их интересует результат — и они его получат. Победителей не судят.

— Но с чего вы взяли, что я дам вам этот результат?

— С того, Гален, что для вас это последний шанс вернуться к жене и дочери. Галактику вы своим сопротивлением не спасёте. Объект будет построен в любом случае — несмотря на вашу... хм, забавную теорию относительно "вентиляционного прохода".

— Это не теория, Таркин! Это факт!

— Друг мой, вы всегда были никудышным лжецом, это даже в вашем досье от Кренника написано. Ваше "доказательство" необходимости контакта с открытым вакуумом — остроумный математический трюк, но и только. Вам следовало проделать его с суперлазером — он будет построен ещё не скоро, с ним много непонятного, и нам приходится вам доверять. Но реактор Объекта работает уже несколько лет, и у нас была возможность независимо выяснить, какими свойствами он обладает. Я поставил серию экспериментов — втайне, разумеется — и выяснил, что при определённых условиях он прекрасно работает и в полностью закрытой оболочке.

Товарищ Гален, вы большой ученый,

У вас оклад, паек, научный стаж.

Империя взирает удрученно

На этот идиотский саботаж.

На ваши темы не жалели денег,

Не расстреляли даже за провал,

Супруге вашей сам директор Кренник

Путевку в санаторий выбивал —

Ну да, в лечебно-трудовой на Хоте,

Зато бесплатно и на целый год,

Чтоб вы могли подумать о работе,

От повседневных отрешась забот.

Чтоб чертежи спокойно брали на дом,

Не прерываясь даже на обед,

Чтоб поскорей имперский мирный атом

В галактику принес тепло и свет.

Борьбы за мир без жертвы не бывает —

Взрываются планеты и горят,

И Вейдер каждый раз переживает,

Волнуется и душит всех подряд!

Мы свой нелегкий крест несем задаром,

А если подустанем иногда,

то после обработки скипидаром

Растет производительность труда.

Оставьте пацифистские терзанья,

Долой интеллигентское нытье!

Вам, что ли, не понравилось названье?

Дабожежмой, придумайте свое!

Мы эту штуку так и так достроим,

Но стоит ли заигрывать с судьбой?

Когда страна прикажет быть героем,

Героем здесь становится любой!

— Хорошо, — сказал Эрсо спустя два дня. — Вы победили, Таркин. Вы получите моего клона и мою память, и даже моё сотрудничество в его обучении. Но не раньше, чем я смогу увидеть свою жену и дочь.

— Джин вы увидите уже через три дня. С Лирой будет несколько сложнее — она не у меня, а у Кренника.

— Мне плевать, сложнее или проще. Вы обещали — выполняйте. До этого я и пальцем для вас не шевельну. Кстати, не забывайте, что клон с моей памятью будет разделять и мои ценности. И убедить его сотрудничать будет ничуть не легче, чем меня.

— Ну, вас-то убедить было не так трудно, как вам кажется, Эрсо. Почему вы думаете, что с ним будет сложнее?

— Потому что меня вы шантажировали жизнями Джин и Лиры. С ним у вас такого козыря не будет, если вы выполните обещание.

— Поверьте, Гален, у вашего клона будет мотив получше.

Клоны не наследуют связь с шардом от оригиналов. Чтобы копия по умолчанию была парачеловеком, нужен гений Костепилки и Бласто — или сверхспособности Ехидны. Клоноделы Камино, при всём их искусстве, до биоТехнарей явно не дотягивали. Но клонов легко спровоцировать на триггер — даже легче, чем паралюдей второго поколения. Наличие соответствующего генокода не означает, что шард подсоединится к тебе сразу же — но означает, что он будет следить за тобой очень внимательно. Наличие оттиска памяти ещё больше повышает эту вероятность. Нужен лишь толчок. Достаточно небольшого стресса.

Как организовать подобный стресс самому себе — Аккорд знал. Проблема в том, что клон Таркина не будет клоном Аккорда. Corona Pollentia в мозгу гранд-моффа является искусственной, насильно присоединённой структурой. Как у паралюдей Котла. У шарда Аккорда не больше поводов следить за этим клоном, чем за всеми прочими людьми на станции. Поэтому от заманчивой мысли создать собственного двойника и посадить на станцию, чтобы иметь доступ к шарду круглосуточно и круглогодично, придётся отказаться. Как минимум на время, если не навсегда.

Зато гений Галена Эрсо будет в его полном распоряжении. Организовать ему триггер каминоанские психологи смогут, на это у них таланта хватит.

Потому что не был Гален никаким гениальным учёным, в обычном смысле.

Обычному учёному можно найти замену. Да, выдающиеся умы встречаются редко... но в Галактике чёртовых сто квадриллионов населения! Кренник с его ресурсами десять раз успел бы подобрать кого-то с теми же талантами в кристаллографии, но без пацифистских закидонов Эрсо. Образовательная база у Галена ровно та же самая, что у других учёных на Объекте. Но все они его не то, что обогнать — они повторить за ним не могут!

А вот у Технарей это вполне обычная ситуация.

Поэтому, едва получив доступ к медицинским данным Галена Эрсо, Аккорд в первую очередь проверил его состав крови и структуру мозга. Уровень мидихлориан оказался вполне обычным, даже чуть ниже среднего для людей.

Зато в мозгу Эрсо присутствовал вполне узнаваемый контур "короны".

ВЕЙДЕР-2

Спокойствие.

Таким было его первое ощущение. Глубокое, всеобъемлющее спокойствие. Исчезла боль, сопровождавшая каждое движение уже много лет, с той дурацкой битвы на Мустафаре. Исчезла пылающая ярость, не оставлявшая его ни на день со времён гибели матери. Но что самое невероятное — исчезла тёмная тень, висевшая над его душой с самого рождения (только не осознаваемая им до перехода на Тёмную Сторону).

Присутствие его учителя. Его хозяина. Палпатина. Дарта Сидиуса.

Невозможно. Такое ощущение могло возникнуть только в одном случае — если бы Сидиус был мёртв. Но смерть Тёмного Лорда повлекла бы за собой глубокую перестройку в Силе, которую Вейдер бы непременно почувствовал. Даже в бессознательном состоянии. Потерять учителя для ситха — это как потерять руку. Нельзя не заметить. Сейчас же...

Он не видел ничего, не слышал ничего, не чувствовал ничего. Но для форсъюзера это имело куда меньшее значение, чем для обычного человека. Сила может компенсировать все недостатки органов чувств... Вот только Сила отказывалась откликаться на его зов.

Она не отсутствовала. Вейдер не утратил с ней связь. Он по-прежнему ощущал её ровное течение сквозь собственное тело... вот только не мог вызвать в ней ни малейшей вибрации, не говоря уж о тех тайфунах, что порождал прежде. Как будто Сила забыла о существовании Избранного.

Но он по-прежнему был спокоен. Просто отметил это как факт. Ни ярости, ни страха.

Да что с ним вообще такое происходит?!

— По приборам, друг мой, я вижу, что вы пришли в себя, — произнёс хорошо знакомый голос.

— Таркин! Это ваших рук дело?

Он не думал о том, как именно говорит, не чувствуя ни языка, ни губ. Просто посылал команды на голосовой синтезатор. Видимо, эту часть костюма не отключили. Потеря зрения понятна — взрыв мог повредить его глаза. Но почему нет никаких ощущений?

— Смотря о чём вы. Взрыв корабля-носителя я не планировал. Для этого надо быть джедаем, я бы на такую глупость и под прицелом бластера не решился. То, что вы выжили — тоже не моя заслуга. Похоже, вас защищает сама Великая Сила, никак не меньше.

— То, что со мной сейчас!

— А вот это да, уже моя работа. Вас там изрядно порвало... в очередной раз. Не мог же я оставить вас дрейфовать в космосе в таком состоянии. Для этого тоже надо быть джедаем.

— Прекратите издеваться, Таркин. Что вы со мной сделали?

— Подобрал и немного подлечил. Точнее, извлёк ваш мозг и поместил в шагоход Б-Омарр...

Вот тут даже голому мозгу стало нехорошо. Страшные легенды о монахах Б-Омарр и о том, что они по требованию Джаббы Хатта делают с его врагами и пленниками, ходили на Татуине ещё во времена его детства. ТАК искалечить ученика не осмелился даже Палпатин.

— Вы будете умирать очень долго, Таркин, когда я до вас доберусь.

— Не думаю, друг мой, не думаю. Полагаю, когда вы наконец до меня доберётесь, вы мне скажете "спасибо".

— Такой наглости, Таркин, я даже среди ситхов не встречал.

— Ох, Вейдер, вы в Ордене таким же капризным и нетерпеливым были? Вам так жалко вашего старого покалеченного тела? Сейчас, между прочим, специально для вас выращивается клонированное тело Анакина Скайуокера. Без всяких ожогов и со всеми конечностями. Технология Б-Омарр позволяет не только извлекать мозги, но и пересаживать их обратно в тела. Иммунная и анатомическая совместимость, как вы понимаете, стопроцентная, об этом заботятся лучшие клоноделы. Развитие клона целиком повторяет ваш собственный онтогенез. И кстати, всё за мой счёт.

Вот тут он впал в некоторый ступор.

— Вы решили заняться благотворительностью, Таркин? На вас это очень не похоже. И если уж вы решили мне помочь таким образом, какого хатта вы пробудили мой мозг в капсуле, вместо того, чтобы сразу перенести в клона?

— Такого, друг мой, что мне кажется, у вашей специфической формы инвалидности была причина. И у этой причины было имя. Вы бы сами могли вернуть себе если не здоровое тело, то хотя бы нормальные импланты, которые не терзали бы вас при каждом движении. Ресурсов и полномочий у вас было достаточно. Но кое-кто очень не хотел, чтобы вы восстановили форму. И я думаю, мы оба знаем, о ком речь...

Вейдер рассмеялся хриплым усталым смехом.

— Таркин, вы собираетесь бросить вызов ИМПЕРАТОРУ?!

— Я-то не собираюсь, хотя в Империи, по-моему, этим только ленивый не занимается. А вот вы, мой друг, насколько я знаю, были бы рады это сделать.

— Глупец, вы понятия не имеете, с чем собираетесь связаться! Палпатин — это не какой-то там удачливый политик! Это Тёмный Лорд Ситхов! Он раздавит вас, как насекомое!

— Я подозревал нечто подобное, но не был уверен, так что спасибо за подтверждение. Меня — да, так я и не претендую. А вот вас, друг мой, раздавить будет несколько сложнее — больно уж у вас панцирь толстый.

— Вы хотите использовать меня в качестве оружия для своего переворота?

— Ну... можно и так сказать. В какой-то степени.

— В таком случае вы умнее других заговорщиков, с которыми мне приходилось иметь дело, но всё же недостаточно умны, чтобы выжить. Послушайте, Таркин, Императору не нужно сражаться со мной или с любым другим Лордом Ситхов. Ему достаточно пальцем шевельнуть, чтобы я подполз к его ногам, как пёс. Он управляет Тёмной Стороной Силы как дирижёр оркестром!

— Было достаточно, друг мой. Было. Но сейчас условия несколько изменились. Прислушайтесь к себе. Вы ощущаете контроль Императора? Или, если на то пошло, саму Тёмную Сторону?

— Я не... вы хотите сказать, что это тоже ваших рук дело?!

— Не в буквальном смысле. Направлять руками потоки Силы я ещё не научился. Однако изучить некоторые закономерности её проявлений и обратить их себе на пользу... на это меня хватило и без мидихлориан. Видите ли, Вейдер, я сказал, что ваш мозг был помещён в шагоход, но я не успел сказать, где именно находится этот шагоход. Вам что-нибудь говорит такое название планеты, как "Миркр"?

Он размышлял долго. Очень долго. Непозволительно долго для порывистого и импульсивного Анакина Скайуокера. Но вся его взрывная натура осталась где-то там, в покалеченном теле. Спокойствие этого места было заразительным. Вейдеру даже казалось, что подавленный полем исаламири, он начал различать такие оттенки Силы, о существовании которых даже не подозревал. Впрочем, возможно, это была просто реакция мозга на сенсорную депривацию.

Он вспоминал своё прошлое и переоценивал его. Нет, он не "вернулся к свету", как говорят самые оптимистичные джедаи. Он просто теперь понимал неразумность некоторых своих поступков. Да, Тёмная Сторона даёт мощь в обмен на нерациональное поведение. Сохраняя полный самоконтроль, не достигнешь истинного могущества. Всё так. Даже сам повелитель Сидиус, при всём его стратегическом уме, иногда вынужден был совершать откровенные глупости, чтобы не ослабнуть. Но цена за это раскрытие предела способностей порой оказывалась слишком высока. Вероятно, именно от этого Палпатин однажды и погибнет — сорвавшись невовремя в бешенство и потеряв контроль над ситуацией.

— Вы можете вернуть мне зрение? — спросил он на следующий день.

— Могу, но не советовал бы, — отозвался гранд-мофф. — Видите ли, я консультировался с клоноделами и с меддроидом... после того, как определённый нерв был подсоединён к механическому импланту, его становится намного сложнее соединить с естественным нервом в клонированном органе. Не то, чтобы невозможно, просто требуется намного больше времени и мастерства нейрохирурга — как на саму операцию, так и на последующее привыкание. Условно говоря, меняется формат данных. Мы не боялись вывести ваш голос и слух на приборы шагохода, поскольку они уже и так были к имплантам подключены. А вот зрение у вас было своё, естественное, и на мой взгляд, лучше, если так оно и останется.

— Вы собираетесь вернуть мне тело уже скоро?

— Ориентировочно — через пять месяцев. Точная дата зависит от того, как скоро Император поверит, что вы мертвы, и перестанет вас искать.

— Интересно, и как же вы, не владея Силой, намерены узнать, что он перестал?

— Скажу по-другому — как только кто-то займёт возле Императора ваше место.

— Меня невозможно заменить. Никто в Галактике не обладает моим уровнем мидихлориан. Кроме, возможно, моего клона... Да, Палпатин может заказать клонировать меня. Но клон сойдёт с ума, и по этому признаку Император поймёт, что я всё ещё жив, и возобновит поиски.

— Не поймёт, друг мой. Поле исаламири мешает почувствовать вас не только Палпатину, но и вашим клонам, если таковые будут.

— Верно. Но появление второго Вейдера в Галактике слишком опасно, Таркин. Этого нельзя допустить.

— Не переживайте, друг мой. То, что этот парень будет обладать вашими способностями, совсем не означает, что он будет иметь такое же значение для Силы и судеб Галактики, как вы. Можно клонировать Анакина Скайуокера, но нельзя клонировать Избранного — он по определению существует только один. С точки зрения жизненного опыта — он всего лишь младенец. Вы сможете устранить или перевербовать его, когда понадобится, без особого труда.

— Не слишком ли много вы претендуете на понимание воли Силы, Таркин? Джедаи за тысячи лет не смогли этого понять...

— В том-то и дело, что я не джедай. И не ситх. Как говорил поэт на одной далёкой планете — "Лицом к лицу лица не увидать. Большое видится на расстоянье". А у криминалистов есть выражение "врёт, как очевидец". Чувствительность к Силе — замечательная вещь, но объективному восприятию она не способствует. Вы — и "светлые", и тёмные — видите то, что Великая Сила позволяет вам увидеть, лишь кусочки мозаики. С чем бы это сравнить... ну представьте, что вы решили понять механизм действия наркотиков на мозг, принимая эти самые наркотики. Но опрашивая добровольцев, принимающих наркотики, опытный врач вполне может прийти к некоторым выводам.

— А вы, значит, возомнили себя врачом для всей Галактики?

— Всего лишь директором больницы, друг мой. Больницы, где сто квадриллионов пациентов. Сам я тяну в лучшем случае на фельдшера. Но никто не мешает мне нанять квалифицированных врачей. В этом деле — в подборе нужных людей — у меня кое-какие таланты есть.

— И всё равно вы безумец, Таркин. Не одержимый Силой, как мы. Просто старое доброе заурядное человеческое безумие. Мегаломания.

— Не отрицаю. Но я полезный для ваших целей безумец. Как и вы для моих.

— Это мы ещё посмотрим. Вы собираетесь держать меня тут почти полгода с единственным доступным каналом — голосовым?

— Мне показалось, это время вам пригодится для планирования дальнейшей тактики и стратегии, но я мог и ошибиться. Только скажите, и я дам команду шагоходу погрузить вас в сон. На любое время или до самой пересадки.

— Почему вы не можете вернуть мне тело прямо сейчас? Поскольку мозг этому клону не нужен, обучение тоже — его можно вырастить за любой срок, безумие ему не грозит. Переключить биовремя тоже не проблема — это дорого для больших партий, но для одного-то...

— Вы забываете о точной подгонке анатомии для пересадки. Гены определяют не всё, многое задаётся условиями развития. Клоноделы сейчас ночей не спят, следят, чтобы каждый нерв и сосуд ложился именно так, как у оригинала. Полсантиметра в сторону — и со сращиванием возникнут проблемы.

— Ладно, Таркин, хатт вас задави, поверю на слово. Но спать я всё равно не собираюсь, не дождётесь. Я вам надиктую список литературы — загрузите её в память шагохода в голосовой озвучке. Плюс мне понадобится дроид-коммуникатор для голосового выхода в Голонет. И дроид-механик, опять же с голосовым управлением. Хочу тут кое-что собрать, пока больше нечем заняться.

— Доставим. Что-то ещё?

Вейдер немного поколебался. ЭТИМ секретом делиться совершенно не хотелось. Особенно с Таркином. Но лучше Таркин, чем Сидиус.

Он, конечно, учитывал и ту вероятность, что Таркин в данном случае всего лишь выполняет очередную провокацию по заданию Императора. И ту, что настоящий Таркин знать не знает ни о каком Миркре, а на той стороне канала — всего лишь подготовленный Имперской Разведкой голосовой актёр. И ту, что гранд-мофф искренне считает, будто ведёт против Палпатина свою игру — тогда как по факту он всего лишь марионетка, приманка на конце удочки.

Но своё отсутствие в Силе даже сам Сидиус подделать не мог. Скрыть, размазать — да. Но не полностью отрезать ученика от себя. Даже если бы Тёмный Лорд владел такой техникой, он бы на это просто не решился.

А если он ошибается, и Император в своём безумии действительно зашёл ТАК далеко, чтобы положить в ловушку настоящую приманку... что ж, тогда ему не помешает тоже рискнуть и сделать соответствующую ставку. Потеря ученика — ничто в сравнении с шансом избавиться от учителя.

— Да. Есть ещё одна вещь. Примерно полгода назад у меня была миссия на Кашиике. Помимо мятежников-вуки я там нашёл беглого джедая, Кенто Марека. Он сам не представлял никакого интереса, слабак ниже среднего уровня Ордена. Даже не предоставил мне сколь-нибудь интересной битвы. Но оказалось, что у него был сын. И этот шестилетний мальчишка... У него уровень мидихлориан оказался всего на несколько сотен ниже, чем у меня, Таркин. Если он и не Избранный, то очень близок к тому. Нельзя допустить, чтобы до него добрался Палпатин.

— Вы имеете в виду Галена Марека?

— Да, так его звали. Я дал ему другое имя... вы его знаете?

— Пришлось узнать. Я собирался о нём позаботиться, но Траун меня опередил.

— Кто?!

— Траун. Чисс по имени Митт-рау-нуруодо, капитан Звёздного Разрушителя. С синей кожей и красными глазами, если помните такого.

— Припоминаю. Находчивая сволочь, вероятно, далеко пошёл бы. Но какое ему дело до моего ученика?!

— Понимаете, Со Геррера как лидер мятежников для Империи был всем хорош — разрушителен, всем ненавистен, легко управляем. За исключением одного — у него не было ни малейшего шанса нанести нам сколь-нибудь значительный ущерб. Из-за этого умные люди к нему под командование не шли. То есть потенциальные враги Империи оставались формально к ней лояльными — и наносили значительно больше вреда внутренним саботажем, чем могла бы целая повстанческая армия. Императора это не устраивает. Он хочет создать настоящее Восстание. Сильное и умелое, опасное не в меньшей степени, чем Конфедерация. И в той же степени полностью контролируемое. Собрать в нём всех врагов Империи, а затем прихлопнуть их одним ударом. Трауну было поручено создать такое Восстание. Он дезертировал на своём Разрушителе, причём с минимальными потерями — почти весь экипаж был подобран либо лояльный ему лично, либо потенциально мятежный. И сейчас, насколько мне известно, уже ведёт переговоры с сенатором Мон Мотмой.

Вейдер призадумался.

— Да, он, вероятно, сможет. Достаточно умён и харизматичен. При этом не человек, что позволяет ему объединить всех недовольных человеческим шовинизмом Палпатина. Так значит, Император сам подсунул Старкиллера... Галена Трауну?

— Разрешил. Траун сказал, что без собственного одарённого его Восстание получится слишком картонным. Все знали, что у Империи есть как минимум один ситх, а по факту намного больше. Кто попало тут не годился, нужен был джедай первой линии. Изначально на роль противовеса вам планировался Рам Кота. Но он пожертвовал собой, чтобы вас убить, а менять планы было уже слишком поздно. Возможно, им удастся выманить Йоду или Кеноби, но никто не может этого гарантировать, даже вы в своё время не смогли их найти. Марек был признан хорошим компромиссным вариантом.

— Но кто станет его учителем? Я не успел дать мальчишке все нужные навыки!

— Никто. Императору и не нужен полностью обученный сильный одарённый в Восстании — он мог бы начать представлять реальную опасность. Навыков уровня юнглинга, которые у него уже есть, вполне хватит, чтобы стать живым знаменем. Всё необходимое ему подскажут призрак отца и сама Сила.

— Этого-то и стоит бояться...

— Полностью с вами согласен, друг мой. На мой взгляд, Император всегда недооценивал Силу как самостоятельную сущность, считая её просто послушным инструментом. Именно поэтому вы мне нужны живым и здоровым как можно быстрее, так что можете не опасаться, что я затягиваю вашу регенерацию. Пока мы на одной стороне.

— Пока, Таркин.

ТАРКИН-3

Верфи Сиенара не подвели — да и не могли бы подвести, даже если бы Райт целенаправленно пытался устроить подлянку старому другу. Аккорд контролировал каждый шаг, подкармливая строительство не только деньгами, но и ценными кадрами. Кораблестроители из битов, дуросов и гивинов, финансовые инспектора из муунов и неймодианцев, следящие, чтобы ни один кредит не ушёл налево, пыточные дроиды для работы с теми, кто не сможет объяснить направление утечки. Поскольку проект был глубоко засекречен, Таркин мог не опасаться, что активное использование труда нелюдей испортит ему репутацию в шовинистической культуре высших кругов Империи. Аккорд находил такое предубеждение в высшей степени глупым. Если некие существа обладают естественными активами, редкими способностями или талантами, эти активы следует использовать!

Спустя год после поступления заказа со стапелей сошёл "Визитёр", он же ИТ-2 — личный суперразрушитель Таркина, спроектированный Аккордом.

Его мамой был классический линейный крейсер типа "Претор-2" — снятый с производства, но всё ещё используемый во многих флотах Империи. Корпус и внешний дизайн с характерными "ушами" — двумя стыковочными кольцами за рубкой, позволяющими присоединять крупногабаритное оборудование под нужды текущего задания, были полностью взяты от "Претора", как и размер — 4800 метров. Без специальных сканеров глубокого разрешения невозможно было определить, что вся начинка полностью изменена — "Фиат" с двигателем от "Бугатти".

https://vignette.wikia.nocookie.net/starwars/images/0/0a/Pretor_mkII.jpg

Папой же для своего детища Аккорд выбрал жутковатый "Покоритель" — тяжёлый крейсер Конфедерации. К этому типу принадлежала и печально известная "Недоброжелательность" генерала Гривуса, уничтоженная в своё время рыцарями Кеноби и Скайуокером. Она имела тот же размер — 4800 метров, так что адаптировать её начинку под имперский корабль не составило труда.

https://vignette.wikia.nocookie.net/starwars/images/1/11/Malevolence_profile.png

От "Покорителя" корабль унаследовал мощнейший реактор, заточенный под пиковые выбросы энергии, а также очень мощные гипердвигатели класса 0,75, позволявшие ему обогнать на межзвёздных расстояниях практически любое серийно выпускаемое судно. Досветовые двигатели были оставлены от "Претора", у которого они были мощнее. То же самое касалось и щита.

Вооружение главного калибра "Претора" составляли 240 тяжёлых и 80 обычных турболазеров. Вооружение "Покорителя" — 1000 обычных. Может показаться, что "Покоритель" был в разы мощнее, однако это не так — тяжёлый турболазер, детище конца Войны Клонов, примерно равен по эффективности трём обычным, таким образом при пересчёте в стандартный калибр "Претор" нёс 800 турболазеров. Казалось бы, мощность реактора позволяла поставить ещё 200, но на "Преторе" стояли ещё 80 ионных пушек, которые, хоть и считались вспомогательным вооружением, были тоже крайне энергетически прожорливы.

Пять батарей лёгких скорострельных лазеров Аккорд с "Покорителя" переносить не стал, хотя в принципе это было возможно. Для прикрытия всего корабля их было в любом случае недостаточно. Этот комплекс зениток имел узкую специализацию — прикрытие центральной рубки, расположенной на высоком хвостовом плавнике, от атак истребителей. Но "Претору" такая защита была просто не нужна — его рубка, в отличие от большинства Звёздных Разрушителей, имела собственное тяжёлое бронирование. Слоем транспаристали был закрыт только мостик наблюдения, где не было жизненно важных приборов или офицеров.

Ангар остался также от "Претора" — 120 машин, 10 эскадрилий. "Покоритель" мог нести несколько больше — 144 истребителя. Но то были лёгкие и компактные "стервятники". Таркин в принципе мог бы приобрести дюжину эскадрилий таких на чёрном рынке, а уж Аккорд — тем более. Но он не хотел, чтобы его боевая техника вызывала какие-либо ассоциации с КНС.

Поэтому авиакрыло он заказал там же, где и сам суперразрушитель — у Райта. Благо, истребители серии СИД как раз были произведением "Флотских систем Сиенара" — и весьма успешным, стоит отметить, произведением. Не в техническом, но в финансовом смысле успешным — гигантский заказ от Империи был принят и сейчас ударными темпами воплощался в жизнь. В отличие от крупных кораблей, с которыми этой компании регулярно не везло.

Но тем не менее, когда Таркин представил ему концепцию своего СИДа, у Райта Сиенара, знавшего об истребителях всё и ещё немножко, едва не отвисла челюсть. ТАКОГО в Галактике ещё никто никогда не строил.

— Даже если это сможет работать... Уилхуфф, ты вообще понимаешь, что стоить этот уродец будет в десять раз больше обычного тяжёлого истребителя, о лёгких я вообще молчу! А сто двадцать таких — дороже новенького ИЗРа!

— Ну и что? — пожал плечами Таркин. — Я не собираюсь вооружать ими имперские гарнизоны по всей Галактике. Они мне нужны только здесь, на моём личном корабле. Оформи как небольшую экспериментальную группу, потом спишем, как неудачный опыт...

— Слушай, давай я тебе построю нормальные истребители! За такую сумму я могу оснастить их щитами, гипердвигателями, ракетами, и ещё останутся деньги на лучшую авионику и двигатели в истории!

— Непременно построишь, Райт. Обязательно. И я стану первым заказчиком, обещаю. На том же Объекте подобным элитным машинам цены не будет — кто-то же должен возглавлять атаки обычных СИДов и сбивать вражеских асов. Но повторюсь, сейчас и здесь, на "Визитёре" мне нужны именно эти, как ты называешь, "уродцы". Неужели ты совсем утратил изобретательский азарт?

Третьим, неофициальным родителем "Визитёра" стал лоронарский крейсер типа "Удар" — универсальный корабль, конструкцию которого можно было бы за короткий срок изменить для выполнения конкретной задачи. Он состоял из заранее созданных модулей, которые на верфях или оборудованных для этого базах прикрепляются к остову корабля, где соединяются между собой системой шлюзов и креплений.

https://i.pinimg.com/originals/27/07/3a/27073a3ec458d4b1ea2431cefa9cfb35.jpg

Аккорд опёрся на тот же принцип, но пошёл гораздо дальше. Во-первых, никто раньше не рисковал применить модульную структуру к целому суперразрушителю. Во-вторых, замена модулей происходила не на специально оборудованной базе (не так много нашлось бы доков, способных обслужить пятикилометровый корабль), а прямо в открытом космосе, путём простой стыковки с использованием пары буксиров. Теоретически такое было возможно и раньше, но практическая реализация сталкивалась с таким количеством мелких проблем, поломок, опасностей, что потребовался гений Аккорда, дабы довести её до работоспособного (и боеспособного!) воплощения.

Но Таркин не считал, что в данном случае Аккорд зря тратит время. По сути он получил три корабля в одном. Потому что каждый из подвесных модулей, крепившихся за те самые "ушки", имел размеры Звёздного Разрушителя типа "Имперский". Для двигателей "Претора" это была относительно небольшая нагрузка — он замедлялся всего на 2-4 МгСЧ (кстати, если скорость не играет роли, можно и десяток "прицепов" поставить, Аккорд добавил в конструкцию и такую возможность). Зато установить на каждый из них в зависимости от текущей задачи можно было очень много разных интересных вещей.

Например батарею из полутора сотен тяжёлых турболазеров. Почему из полутора, если на аналогичный по размерам "Имперский" влезает неполная сотня? Потому что в подвесном модуле нет авиакрыла, которое отъедает рабочее пространство. А ещё можно поставить один турболазер, но планетарного калибра, вроде w-165 — который тот же ИЗР с одного выстрела лишит щита, а с пары — превратит в плазму. Или аналогичную по мощности ионную пушку, которая с одного выстрела его вырубит. Вроде "Планетарного защитника" v-150, или того печально знаменитого мега-орудия, что стояло на самой "Недоброжелательности".

Или батарею мелких скорострельных лазеров вперемешку с проекторами притягивающего луча. Чтобы пилоты вражеских истребителей сами делали себе харакири, едва увидев этот вал заградительного огня. Или комплекс ракетных и торпедных шахт с очень приличным боезапасом к ним. Или дополнительные баки с тибанной на удлинённых штангах — даже если враг сумеет их взорвать, основной корабль почти не понесёт ущерба, а пока не взорвал — боезапас или запас хода практически удваивается. Или лётную палубу для дополнительного авиакрыла. Или четыре проектора гравитационного колодца — чтобы враг не удрал в гиперпространство. Или комплекс антенн для радиоэлектронной борьбы. Или мобильную лабораторию — целый летающий НИИ, способный прямо на месте дать ответы на все загадки мироздания. Или подвесную тюрьму, включающую спецкамеры для содержания джедаев и других интересных пленников.

Разумеется, помимо чистых прицепов будут и комбинированные, сочетающие в себе несколько перечисленных функций — как сочетает их в себе обычный ИЗР. Аккорд был большим мастером в создании и применении подобных многозадачных штучек — "швейцарских ножей", как называли это на Земле Бет. Даже слишком хорошим — Таркину то и дело приходилось подавлять порывы шарда к ненужному усложнению конструкции. Но то, что проходило его внутреннюю цензуру, было хорошо и хорошо весьма. Это признавал и Сиенар.

Всего получилось больше сотни только разных типов прицепов — разных сочетаний оборудования и оружия. Если же учесть, что Таркин каждый тип заказал в четырёх экземплярах (два рабочих и два запасных) — ничего удивительного, что в сумме они оказались раз в двадцать тяжелее самого линейного крейсера. И работать над завершением комплекта верфям предстояло ещё очень долго после того, как "Визитёр" их покинул. Однако большинство боевых задач он прекрасно мог решать уже сейчас, имея "стартовый" набор из тридцати модулей пятнадцати различных типов. Даже под руководством Трауна повстанцы не станут волшебниками и не научатся по щелчку пальцев извлекать из космического вакуума армады линкоров. А те силы, что региональные лидеры прямо сейчас готовы мятежникам предоставить, суперразрушитель порвёт, как ранкор вомп-крысу. Даже если ранкор карликовый, а линкор "карманный".

В этом, собственно, была главная ошибка Вейдера и Лиры Блиссекс, которой он заказал флагман для своей Эскадры Смерти. Орлы мух не ловят. Для их двадцатикилометрового чудовища в Галактике попросту не будет подходящего противника. Если базу мятежников выжечь дотла двадцать раз подряд, они от этого мертвее не станут. В то же время для борьбы с противником равного класса (если предположить, что такой в Галактике когда-нибудь появится), творение Лиры, наоборот, было слишком слабым. Во всяком случае, в том виде, в каком его представлял себе Сиенар по имеющимся данным. Двенадцать эскадрилий москитного флота — да для такого гиганта это же просто смешно! Опять же, весьма приличный арсенал тяжёлого вооружения, но при этом — полное отсутствие сверхтяжёлого. Тогда как у ИТ-2 изначально была чётко определённая боевая задача — охота на повстанцев.

Нет, он конечно мог и много чего другого — особенно с его-то арсеналом подвесных модулей. Он был пригоден и для "демонстрации флага" без кровопролития, и на большой войне оказался бы весьма полезен. И даже встретиться с бою с Объектом или с полностью укомплектованной Эскадрой Смерти Таркин предпочёл бы на нём. Именно этот корабль давал наилучшие шансы... сбежать от них нафиг.

Но именно в полицейских акциях, в зачистке незаконных вооружённых формирований он покажет наилучшие результаты по критерию стоимость-эффективность. Не то, чтобы Таркин любил это занятие больше всех других. Да, он был довольно азартным боевиком, и ему нравилось наводить порядок в Галактике, лично стоя на мостике, сидя за штурвалом, или даже бегая по коридорам с бластером. Одно только подписание бумаг о расстрелах и конфискациях давало недостаточно адреналина. В этом он, кстати, решительно расходился с Аккордом, который любил общественный порядок, но терпеть не мог военный хаос. Как будто не понимал, что одно без другого не бывает — а ещё гений!

Но даже у кровожадного гранд-моффа были в жизни и другие хобби, ничуть не менее значимые. Однако Император хотел от него в первую очередь именно уничтожения мятежников — так же, как от Трауна он желал создания таковых. Эстетически совершенный, полностью замкнутый, безотходный производственный цикл! Даже трупов не остаётся — взрывы квазиплазмы разносят тела на молекулы.

Митт-рау-нуруодо во главе Восстания зря времени не терял. Он сумел каким-то образом отыскать и приватизировать (от слова "приватир", ага) давно потерянный автоматизированный боевой флот "Катана". Да, крейсера типа "Неустрашимый", из которых состоял этот флот, считались устаревшими ещё к началу Войны Клонов, и не могли представлять никакой угрозы для современного Звёздного Разрушителя. Поодиночке не могли. Однако численность имеет значение — пять "Неустрашимых" уже имели шанс задавить огнём одного "Имперского", а когда их выходило из гиперпространства одновременно две сотни... Очень немногие системные флоты имели в своём составе сорок Разрушителей, чтобы схватиться с ними хотя бы на равных.

Да, на "Неустрашимых" не было истребителей — но во-первых, когда они выходили почти вплотную к цели (Траун, естественно, модернизировал компьютеры управления до послевоенных стандартов), можно было и не успеть поднять собственное авиакрыло. Во-вторых, "Неустрашимые" были сами себе фрегатами ПКО — два десятка счетверённых лазерных орудий создавали достаточно плотный заградительный огонь. Чисс также извлёк всю возможную выгоду из системы "господин-раб", которая связывала все корабли "Катаны" в единую сеть. Под его руководством канониры мятежников действовали, словно джедаи в боевой медитации, как пальцы одной руки. Они давали залпы строго одновременно, снося щиты противника огневым валом. Они поддерживали друг друга огнём ближней ПКО, так что истребителям, решившим атаковать один "Неустрашимый", приходилось иметь дело также с зенитками пяти-шести его соседей. Интеллект среднего командующего имперским гарнизоном был, по характеристике Аккорда, "где-то на уровне среднего командующего отделением Протектората", поэтому они обычно оказывались не готовы к такой огневой мощи и чёткой координации. Их квалификации, как и вооружения, хватало на то, чтобы гонять пиратов, а не противостоять полноценному боевому флоту.

Несколько секторальных флотов были отправлены на охоту за "Катаной". У этих вполне хватало пушек, чтобы задавить Трауна в линейном бою — никакая координация бы не помогла. Но Галактика чертовски велика, и найти в ней кого-то, если он не хочет быть найденным, крайне сложно. Они устраивали засады в системах, которые, как им казалось, подвергнутся атаке следующими — Траун игнорировал эти системы, и атаковал в других, где его не ждали.

Таркину не требовалась помощь Аккорда, чтобы понять, чего именно добивается чисс. Империя была слишком велика и инертна, чтобы "Катана" могла нанести ей реальный урон. Траун мог бы в течение сотни лет выносить по одной имперской базе в неделю... и при этом потери от его деятельности всё равно оставались бы в пределах статистической погрешности. Естественно, он сам понимал это не хуже.

Зато он мог заставить Империю нанести себе этот ущерб самостоятельно. Если каждый имперский гарнизон будет усилен до такой степени, чтобы отразить атаку двухсот тяжёлых крейсеров, она развалится сама — от финансовой нагрузки. Естественно, на практике о размещении пятидесяти ИЗР в каждой звёздной системе не могло быть и речи. Тем не менее, некоторые не слишком умные губернаторы уже начали наращивать флоты, покупать оборонительные станции — не все, так хотя бы ключевые миры прикрыть. Гораздо больше всех повстанцев, вместе взятых, они боялись обвинения от Императора в бездействии.

Пока, как ни странно, это играло скорее положительную роль. Больше расходов на армию и флот — это меньше трат на роскошь и больше заказов на оборонную промышленность, которые оживят бизнес. Но то пока. Да, по меркам прошлых веков Империя немыслимо богата. Но её богатство измеряется деньгами, а для содержания огромной армии крашеных бумажек недостаточно — даже если вы утопаете в них. Нужны реальные ресурсы, производственные мощности — если деньги реально не обеспечены всем этим, начинается инфляция. Чтобы своевременно конвертировать финансовое изобилие в материальное, нужно быть кем-то вроде Аккорда. Просто хороший администратор, в принципе, тоже мог с этим справиться... но только при условии, что ему изначально достался индустриально развитый сектор, активно участвующий в галактической экономике.

В противном случае имперские кредиты обеспечивались только турболазерами, а этот вид валюты, хоть и надёжен, не слишком популярен в народе.

Вдохновлённые таким успехом и недовольные растущим гнётом имперских чиновников, под знамёна Трауна стекались миллионы добровольцев. То, что этот гнёт — дело рук самого же Трауна, приходило в головы на удивление немногим. Нет, конечно, Империя и без Восстания не была бы белой и пушистой — но вот эти конкретные преступления были всего лишь её реакцией на новую угрозу.

Таркина вся эта суета до поры до времени не беспокоила. Неудачи других моффов и гранд-моффов только подчёркивали его безупречное руководство и незаменимость. На Объект Траун пока не покушался, на Большую Сесвенну — тоже. Но любому гунгану было ясно, что это негласное перемирие долго не продлится. Предположим, на Объект нападать запретит Палпатин, решив, что это слишком высокая цена за создание ручного движения сопротивления. И что Траун достаточно умён, чтобы найти способ соблюдать этот запрет, оставаясь авторитетной фигурой в Восстании. Например, отбрешется тем, что не знает нынешнего расположения станции. Хотя... если ему принесут координаты на блюдечке... Нет. Всё равно нет. Траун в этом случае найдёт способ передать Императору предупреждение, и Таркин получит приказ перевести станцию со Скарифа куда-то ещё. Но вот Большая Сесвенна таким прикрытием на самом верху не обладала. Фигура Таркина слишком одиозна, слишком хорошо известна всем врагам Империи. Что бы Траун ни думал о нём лично, он будет вынужден атаковать его сверхсектор, чтобы сохранить уважение мятежников.

Таркин занёс в свой список задач для Аккорда — после возвращения на Объект первым делом разработать план противодействия Трауну. Конечно, самым простым и разумным решением в этой ситуации было бы — не делать ничего вообще. Но во-первых, подобная мысль претила натуре Таркина, а во-вторых, как ни противно это признавать, но у него тоже было начальство, как и у всех остальных губернаторов. Палпатин, увы, не примет объяснения "Это был ваш план, так что я решил ему не мешать". Таркину вообще и знать-то не положено, что Восстание полностью срежиссировано. Это основной критерий профпригодности для любого моффа — ненавидеть мятежников искренне и от всей души. И Таркин всегда был отличником по этому предмету, за что и ходил у Императора в любимчиках. При всём своём коварстве и опыте в интригах, в некоторых вещах он был поразительно наивен. До тех пор, пока не появился Аккорд со своим шардом, который показал гранд-моффу, что Вселенная устроена несколько сложнее, чем тому казалось.

Два клона Галена Эрсо достигли зрелости, и Таркин дал разрешение на их извлечение из цилиндров Спаарти. Результаты сканирования показывали, что Corona Pollentia в мозгах обоих отлично сформировалась.

Два других клона из опытной группы оказались умными, но далеко не гениальными подростками, которых больше интересовали девушки и корабли, чем кристаллы и математика. Что ж, они получили то, что хотели — Аккорд подобрал обоим хорошие приёмные семьи, одному на Эриаду, второму на Корусканте — и забыл об их существовании. Ну, настолько, насколько Аккорд вообще мог о чём-то забывать — естественно, за ними велось наблюдение.

В чём была разница между первой и второй группой клонов? Только в одном — первые выращивались рядом с крупными друзами кайбер-кристаллов, вторые — в космосе, где в радиусе парсека ни одного завалящего светового меча не было.

А два клона-парачеловека приступили к работе по специальности. В полном соответствии с традицией, они получили имена с удвоенной буквой оригинала — Гаален и Галеен. Гаален был отправлен на совершенно секретную базу в скоплении чёрных дыр Пасть недалеко от Кесселя. Его возраст был остановлен на уровне пятнадцати биологических лет — в этом возрасте оригинал уже проявлял признаки гениальности. Юный мозг даже более гибок, чем у сорокалетнего мужчины. Галеен же, доведённый до сорока трёх лет и получивший полный комплект воспоминаний своего оригинала, начал работу непосредственно на Объекте, под прямым руководством прототипа. Хотя Эрсо и бесила сама идея — бежать, оставив Таркину и Креннику свою копию — возможность пообщаться с кем-то, понимающим его логику, оказалась слишком захватывающей. Увы, встречаться они могли только раз в две недели, не чаще — когда на Объекте снова будет Аккорд, он сможет организовать им почти ежедневные встречи, не вызвав подозрения Кренника.

Таркину пришло в голову, что к вопросу обеспечения своего присутствия он, возможно, подошёл не с той стороны. Он — парачеловек — мог бы находиться на Объекте постоянно, а его клон мог бы отправиться в путешествие по Галактике. Чтобы сыграть роль прежнего Таркина, каким он был до попадания, Corona Pollentia не нужна — она, скорее, будет только мешать в этом. Кроме того, клон, не имеющий кибернетических усовершенствований, мог бы отвести от него подозрения в использовании этой порочной практики.

Но одна только мысль, что кто-то другой будет сражаться с мятежниками, воспитывать его сына, любить красивых женщин, пить лучшие вина Галактики — а он сам будет вынужден навсегда превратиться в Аккорда, заперевшись в секретной комнате и подставив свой мозг на непрерывное изнасилование кристаллическому чудовищу — была для Таркина совершенно нестерпимой. Такую жертву ради спокойствия Галактики он принести не был готов.

План, как вернуть Эрсо жену, был составлен Аккордом ещё на Объекте, но воплощать его в жизнь пришлось уже Таркину, без помощи шарда.

Если её похитят "неизвестные наёмники", Кренник очень быстро поймёт, кто стоит за этим делом. Чтобы подменить клоном — нужен долгосрочный и многократный доступ к оригиналу, который находится в тюрьме на далёкой планете. Достаточно комфортной (Кренник не был склонен к пустому садизму), но при этом прекрасно охраняемой. Аккорд смог внедрить в её охрану своих агентов, но слишком мало, чтобы снимать слепки памяти при всём честном народе. Да и не факт, что Лира Эрсо согласилась бы на собственное клонирование.

Налёт Партизан Со Герреры с целью освобождения его хорошей подруги, вдобавок используемой в качестве заложницы — что может быть естественнее? Эта пропагандистская атака должна была принести Партизанам несколько очков популярности и повысить их шансы в негласном противостоянии с Трауном. А то они из-за деятельности чисса совсем могли остаться не у дел.

Необычным было то, что операция полностью удалась. Тюремный корабль прекрасно охранялся, уничтожить его превосходящей огневой мощью ещё было можно, но вот извлечь пленницу живой... Ничего сложного, если план атаки подготовлен Аккордом.

Как говорили классики, нет таких крепостей, которые не взял бы осёл, груженный золотом. В данном случае — дроид-курьер с пачкой кредиток. Многие охранники были бы рады сдать заключённых и своих подельников в обмен на безбедную старость. Одна проблема — все прекрасно знали, что Партизаны Со Герреры пленных не берут. Поэтому идиотов, желающих с ними сотрудничать, даже среди имперского персонала, с его средним интеллектом чуть выше уровня тумбочки, находилось немного. А если бы Партизаны проявили несвойственное им ранее милосердие и пощадили хотя бы предателя, не говоря уж о всей команде корабля, это выглядело бы слишком подозрительно.

Конечно, можно было убедить предателя, что он работает не на Партизан, а на совсем другую группировку. Тот же Траун, например, перебежчиков ценил. Когда купленный агент получит свой бластерный заряд, поняв напоследок, какого дурака свалял, это будет справедливо — как говорят те же классики, "награда, достойная предателя". Но Таркину претила мысль о том, чтобы сдать на смерть ещё полторы тысячи охранников и членов экипажа, которые честно исполняли свой долг перед Империей. А память Аккорда ехидно спросила — "Если предатель заслуживает смерти, то чего же заслуживает тот, кто пользуется услугами предателя?".

Переучивать Партизан на более щадящие методы работы было поздно — Таркин сам их вырастил такими отморозками. Приходилось работать с тем, что есть.

Примерно за две недели до нападения, на том же корабле, который перевозил Лиру, побывал пленный джедай, схваченный Инквизиторием. Нет, с джедаем ничего не случилось, и с кораблём тоже — взявшие его агенты своё дело знали и ошибок при конвоировании не допускали. Джедай же был относительно слабый, не чета всяким Кеноби и Скайуокерам. Но на время перевозки в соответствии со стандартным протоколом безопасности, все охранники были заменены дроидами, как и значительная часть экипажа. Дроиды, во-первых, невосприимчимы к типичному джедайскому воздействию на разум (Сила позволяет воздействовать и на их восприятие и мышление, но это намного сложнее), а во-вторых, не имеют привычки болтать о том, что видели (если, конечно, это правильные имперские дроиды, у повстанцев встречаются очень даже болтливые модели). После завершения миссии по доставке джедая их должны были заменить обратно на живых тюремщиков, но не успели — Партизаны нанесли свой удар.

— Командующий Геррера.

— Адмирал Тренч. Меньше всего ожидал вас здесь увидеть.

— Ну уж вы-то могли бы знать, что слухи о моей смерти часто оказывались преувеличены.

— И каждый раз вы становились всё меньше пауком, и всё больше машиной, — хмыкнул Со Геррера. — Я смотрю, покойный Скайуокер всё же смог довести это дело до логического завершения.

Существо на экране уже не принадлежало к народу харчей — не в большей степени, чем генерал Гривус был калишцем. Всё тело было целиком заменено протезами, даже угрожающие хелицеры — из металла. Шесть глаз-фотоэлементов подсвечены кроваво-красными лазерами. Только живой мозг Тренча продолжал строить зловещие планы где-то там, внутри стальной скорлупы. Точнее, дюраниевой — не столь прочной, как дюрасталь, но зато значительно более лёгкой.

— Не пытайтесь меня разозлить, Геррера. Вы мне нравитесь не больше, чем я вам, я бы с удовольствием разрезал вас на кусочки. Но мы с вами сейчас в одной лодке, так что забудьте на время о вашей войне с Конфедерацией. Её больше нет. А Империя — есть.

— В этом вы, к сожалению, правы, — вздохнул лидер Партизан. — По крайней мере, мы разделяем одни и те же чувства в отношении друг друга. И чем, интересно, вы можете мне помочь в борьбе с Империей? Под вашим началом больше нет флота...

— По меркам Конфедерации — нет. По вашим меркам, Со, у меня гигантский флот. Вы знаете о тех силах, которые собрал покойный Рам Кота для атаки на Вейдера? Все эти корабли — за исключением одного "Барышника", который в том бою взорвался — сейчас под моим командованием.

Вот тут хладнокровие опытному мятежнику изменило.

— Каким образом, Тренч?! Вы явно не та фигура, чтобы Восстание доверило вам хотя бы канонерку!

Киборг насмешливо заскрежетал механическими хелицерами.

— Как моральный авторитет я для них, конечно, ноль, как и вы. Только мы с вами понимаем силу страха, Геррера. Поэтому нам выгодно сотрудничать, как бы мы ни хотели убить друг друга. Эти чистоплюи никогда не смогут сломить Империю, даже с этим новеньким чиссом. Мы с вами — сможем. Что касается кораблей... Помимо силы убеждения есть ещё сила доступа. Старые коды управления Конфедерации, Геррера. У меня их ещё много осталось. Корабли сепаратистов были очень сильно автоматизированы, их нельзя так просто взять и перевести на ручное управление. Почти любая операция требует цифрового подтверждения — и я единственный уцелевший офицер достаточно высокого ранга, чтобы это подтверждение дать. Да, корабли добыл не я — это сделал Рам Кота по каким-то своим каналам, которые я сейчас пытаюсь вскрыть. Но только благодаря мне он смог привести их в движение! И когда флот бежал от имперской крепости, потеряв своего вождя — я просто забрал его обратно.

— И почему же вы пошли предлагать свои услуги мне, а не Трауну? Только из-за сходства в методах?

— Не говорите глупостей, Геррера. В нашем положении не до сентиментальностей. При чиссе я был бы никем, пешкой в его планах. А в вашей бандитской вольнице я смогу сохранить определённый вес и независимость. Я не собираюсь указывать вам, как проводить теракты на земле, и жду того же от вас в космических сражениях. Мне виднее, как сохранить мои корабли — в отличие от Трауна, пополнить их запас я смогу ещё очень не скоро.

Геррера глубоко задумался. Все сомнения читались на его лице крупным планом. Сотрудничество с недобитым военным преступником Конфедерации, которую он ненавидел всеми фибрами души... Вряд ли можно придумать что-то отвратительнее, чем этот раздувшийся паучара.

Но — флот уровня секторального... Собственные космические силы Партизан были ограничены одним транспортником, несколькими канонерками и парой десятков истребителей. Поэтому работали они в основном на планетах. Двести крейсеров и Разрушитель Трауна были просто недостижимой мечтой.

— У вас есть и базы снабжения? Мы не сможем обеспечить расходниками и техобслуживанием флот таких размеров.

— Кое-что осталось ещё с Войны Клонов. Остальное добудем в бою.

Кодированный сигнал, абсолютно бессмысленный для любого, кроме Таркина и Аккорда, пронёсся по Голонету. Означал этот сигнал — "Внедрение прошло успешно". Настоящий адмирал Тренч был мёртв уже семь лет — последний удар Анакина всё-таки покончил с ним, несмотря на легендарную живучесть сепаратиста. В кибернетическом теле находился мозг не Тренча, и даже не харча вообще. Им управлял Джиал Акбар — раб из народа мон-каламари, ранее принадлежавший Таркину. Киборгизация стала ценой, которую он согласился уплатить за свободу. Воевать с Империей он будет абсолютно искренне, тактический талант у земноводного как минимум не ниже, чем у самого Тренча. Манеру общения погибшего паука он выучил менее чем за три месяца — даже другие харчи не заметят подмены, в крайнем случае спишут небольшое изменение манер на киборгизацию. В конце концов, Дарт Вейдер тоже вёл себя совсем не так, как Анакин Скайуокер, а генерал Гривус не был похож на Кимаена джай Шилала. Для людей же и вовсе все харчи на одно лицо.

Личную лояльность Акбара Таркину обеспечивали два фактора. Один от Таркина — некоторое смягчение условий оккупации планеты Дак, родины мон-каламари вообще и Акбара в частности. Естественно, если бы киборг пожелал предать своего нанимателя, этот мягкий контроль немедленно сменился бы гнётом хуже прежнего. Второй метод контроля был уже от Аккорда — как само тело Акбара-Тренча, так и все корабли его флота были просто битком набиты многофункциональными ловушками, каждую из которых по отдельности ещё в принципе можно было взломать или обойти, но все вместе — нереально.

Около года назад, планируя налёт на тюремный корабль, Со Геррера намеревался использовать истребители. Тип "Ликтор", к которому принадлежит это судно, несёт сорок турболазеров, что позволяет ему уверенно противостоять даже тяжёлому крейсеру — однако на нём нет ни зениток, ни авиакрыла, так что налёт москитного флота может создать ему проблемы, если рядом нет эскортного авианосца.

Но при наличии линейного крейсера типа "Предусмотрительность" то же самое реализуется намного дешевле и безопаснее.

"Устрашающий", новый флагман Тренча, вышел из прыжка почти вплотную к тюремному кораблю. Естественно, на него тут же обрушился турболазерный огонь. При более-менее долгой перестрелке "Ликтор" имел шанс на победу — его турболазерный огонь был лишь немного слабее, но щит при этом намного крепче.

Однако Акбар не собирался вступать в честную дуэль — он понимал, что на борту уже начат просчёт гиперпрыжка в безопасное место.

Конечно, если бы даже "Ликтор" успел прыгнуть, это бы его не спасло — его система навигации была взломана дроидом-хакером, и прыжок привёл бы его прямо в объятия флота "Катана". Но Акбар не хотел уступать Трауну честь спасения пленников.

Поэтому сто две ионных торпеды корабельного калибра ударили в борт имперского звездолёта спустя десять секунд после начала боя. Мощный разряд тока вывел из строя не только бортовую электронику, но и большинство дроидов. И тут же к обездвиженному противнику устремились десантные шаттлы с боевыми дроидами и Партизанами.

Тем не менее, послать сигнал "Мы атакованы" по гиперсвязи имперцы успели. Поэтому искать немногочисленный живой экипаж в лабиринтах внутренних помещений "Ликтора", чтобы перестрелять его, у Партизан просто не было времени. Действовать требовалось как можно быстрее, пока не подошло подкрепление. Они взломали камеры, перегнали пленников на шаттлы, не отделяя уголовников от политических, и отчалили — буквально за полминуты до того, как из прыжка начали выходить имперские крейсера.

Даже некоторых заключённых не успели вытащить — только процентов шестьдесят успешно спасли. Но среди этих пяти тысяч беглецов была Лира Эрсо — об этом Со Геррера позаботился лично.

Таркин опоздал.

Позже, анализируя предпосылки этой битвы, её ход и результаты, он пришёл к выводу, что допустил лишь одну ошибку — ту самую, о которой предупреждал Вейдер. А именно — радикально недооценил степень влияния Палпатина на подвластных ему людей. Он неявно оценивал Трауна как полевого командира, который руководствуется собственной логикой и выгодой. На нынешнем этапе кампании Трауну и Восстанию в целом было совершенно невыгодно атаковать Эриаду. Столицу сектора защищает весьма солидный флот: шесть "Имперских", восемнадцать "Побед", четыре "Венатора". Плюс две боевых станции в противоположных точках низкой экваториальной орбиты. Плюс два планетарных турболазера на полюсах. Плюс полсотни башенных турболазерных орудий в каждом полушарии. Плюс батарея скорострельных лазеров объектовой обороны в каждом космопорту. Всего этого было недостаточно, чтобы победить флот "Катана" — но с избытком хватало, чтобы заставить его держаться подальше. При нападении на Эриаду он бы хоть и победил, но понёс слишком большие потери — от половины до трёх четвертей всех "Неустрашимых", в зависимости от того, как пойдёт бой.

И это при условии, что не подоспеет подкрепление из соседних систем. Шестьдесят "Побед" охраняли соседние миры, но были готовы сорваться на защиту столицы в любой момент. Если они будут подходить по очереди, малыми группами, у Трауна ещё есть шанс их по очереди и перемолоть, хотя даже в этом, самом оптимальном для него случае, у него к концу боя останется лишь полтора десятка "Неустрашимых". Но если они все выпрыгнут одновременно или с небольшим интервалом, тем более — до того, как будет уничтожен собственный флот системы, роли поменяются. В этом случае тотальное истребление ожидает именно силы нападающих, а имперские потери останутся в пределах нормы.

Понимал ли это Траун? Безусловно, но Император его мнения не спрашивал. Палпатину как раз нужны были высокие потери среди мятежников, а как убедить их пойти на это самоубийство — пусть чисс сам думает, он умный. Однако ослабление Восстания вовсе не было основной целью. С точки зрения Императора, это был всего лишь мелкий приятный побочный эффект. В первую очередь от рук мятежников должны были погибнуть жена и сын Таркина (самого губернатора в это время в системе не было). Ярость и жажда мести сделают гранд-моффа более управляемым, так же как потеря первого сына семь лет назад. А то он в последнее время стал что-то слишком уж бодрым и независимым — надо бы вернуть его к прежнему уровню отчаяния...

С прежним Таркином этот опробованный метод вполне мог сработать ещё раз. Сейчас он скорее всего привёл бы к тому, что первой целью для достроенного Объекта стал бы императорский дворец на Корусканте.

По меркам современного флота "Неустрашимые" обладали пусть и не впечатляющей, но вполне приличной огневой мощью. То же самое касалось их брони и щитов. В чём они критически уступали кораблям последних поколений, так это в скорости. 13 МгСЧ — это гизкам на смех, даже Объект и то выдавал больше. Поэтому Траун не стал вводить их в гравитационный колодец, где все недостатки конструкции проявились бы особо ярко. На досвете более шустрые Звёздные Разрушители растерзали бы их без особого труда.

Вместо этого чисс разделил свой флот на двадцать групп по десять кораблей, которые разместил с равными интервалами у гиперграницы планеты. Турболазерный ливень вынудил защитников включить планетарный щит. Планета стала неуязвима, но не могла вести ответный огонь — щит блокировал и её собственные орудия. Флот Разрушителей остался наедине с "Катаной".

Было понятно, что если он пойдёт на перехват одной или нескольких групп, они подпустят его к себе, а затем прыгнут в гиперпространство в последний момент. А в это время другие группы с противоположной стороны планеты беспрепятственно начнут прорыв к её поверхности. Никто не знал, как и чем Траун будет преодолевать планетарный щит, но мало кто сомневался, что какой-то способ это сделать у него есть. И не за недели, как обычно в таких случаях, а за часы. Командующий обороной Эриаду решил не поддаваться на провокацию. Он приказал кораблям вертеться на низкой орбите, поближе к станциям и к планетарному щиту, чтобы иметь возможность перехватить выпад с любого направления. Ему не требовалось особо геройствовать — нужно было всего лишь с минимальным риском дождаться прихода подкреплений. Вот только у Таркина возникло мерзкое ощущение, что синекожий провокатор этого от них и добивался.

Как только ситуация на тактическом планшете стабилизировалась, гранд-мофф немедленно приказал навигаторам прыгать в систему Эриаду. "Визитёр" должен был прибыть туда буквально на пару минут позже, чем последняя эскадра "Побед".

Находясь в гиперпространстве, невозможно ни принимать, ни отправлять полноценные голограммы или изображения. Однако, если у вас достаточно большой и мощный корабль (где-то от мили в длину и выше), то можно обмениваться голосовыми и текстовыми сообщениями на гиперволнах. Поэтому даже во время прыжка Таркин не был полностью отрезан от событий в родной системе — он получал краткие отчёты о ходе сражения от своих людей.

И отчёты эти его совершенно не радовали.

Как только Траун убедился, что флот Империи надёжно заперся в глубине гравитационной тени и не намерен из неё вылезать, он дал приказ на прыжок своим новым кораблям, которые ожидали в четверти светового года.

Четыре корабля были имперцам прекрасно знакомы — у них самих таких звездолётов более чем хватало. Это были "Аккламаторы" времён Войны Клонов. Четыре других, однако, выглядели странно и непривычно — изогнутые конструкции, похожие на головы неизвестных морских существ.

Первыми начали действовать неизвестные пришельцы. Они запустили истребители. Много истребителей. До ситха много истребителей. Добрых две тысячи аппаратов незнакомой конструкции, похожих на двухметровые пирамидки. Следом "Аккламаторы" выпустили к планете торпеды.

Нет, у Империи всё ещё оставался численный перевес. У неё столько же машин несли одни только "Венаторы". А если добавить к ним 72 эскадрильи, которые базировались на "Имперских" и "Победах", то это давало преимущество почти в полтора раза. Так что защитники всё ещё чувствовали себя достаточно спокойно и уверенно. Противник выпустил свои истребители как-то непривычно быстро, видимо, у него были какие-то продвинутые катапульты. Но учитывая расстояние, это не имело особого значения. У них была полная возможность поднять свои авиакрылья в штатном порядке.

Однако истребители Трауна не собирались проверять мастерство имперских асов в догфайте. Вместо этого они выстроились в защитные порядки вокруг торпед, выпущенных "Аккламаторами", собираясь проводить их до самой поверхности планеты.

— Сбейте эти торпеды! — заорал Таркин по дальней связи, поняв, что происходит. — Сбейте любой ценой! Огонь из всего, что есть!

Но сказать было куда легче, чем сделать. Огонь корабельных тяжёлых турболазеров попадал куда угодно, но не в торпеды, активно маневрирующие непредсказуемыми зигзагами с ускорением в пару тысяч g. Пока сгустки квазиплазмы до них долетали, они успевали по пять раз сменить курс. Лёгким истребителям было просто нечем их поразить — торпеды несли собственные щиты солидной мощности, прилегающие к корпусу слишком плотно, чтобы поднырнуть под них. А бомбардировщики, которых у защитников системы оказалось не так уж много, бездарно гибли при попытке к ним прорваться под координированным огнём сотен "пирамидок". На то, чтобы разыграть классическую схему прорыва москитной обороны — лёгкие истребители связывают врага боем, пока тяжёлые прорываются к цели и наносят удар — у имперцев просто не хватило времени. Пока подняли авиакрылья, пока те вышли на курс перехвата, пока изучили особенности противника — торпеды достигли цели. То есть планетарного щита.

Таркину оставалось только сжимать челюсти, слушая панические рапорты. Он-то прекрасно всё понял, сразу, как только противник дал залп.

Это были не "Аккламаторы-1", которые обычно имеются в виду, когда речь идёт об этом типе кораблей. Траун где-то достал "Аккламаторы-2". Если первая модель представляла собой БДК (большие десантные корабли), предназначенные в первую очередь для доставки войск и их огневой поддержки, то вторая... Это были осадные звездолёты. Узкоспециализированные суда, имевшие единственное назначение — штурмовка хорошо защищённых планет.

С них сняли почти все десантируемые войска и больше половины вооружения. Всё освобождённое пространство заняли всего две торпедные установки... но зато какие! Эти торпеды сами имели размер приличного звездолёта, несли прочную броню и тяжёлые дефлекторные щиты, системы РЭБ, но это всё было второстепенно. Основной "секрет" заключался в боеголовках. Громадный заряд нергона-14, бустированный термоядерной бомбой мощностью в шестьсот гигатонн. Пучок ультрарелятивистских протонов (хотя какой там пучок, хороший такой ливень!) пронизывал щит, как бумагу.

Нет, щит от этого не падал. Парой сотен таких торпед его, пожалуй, можно было сбить совсем. Но у жителей планеты хватало проблем и от одной-единственной. Когда небо у тебя над головой превращается в сплошной огненный шторм (протоны, влетая в атмосферу, тормозятся и порождают ливень вторичных частиц) — как-то мало радости, что какие-то вояки в защищённых бункерах живы и здоровы. Радиус поражённой зоны, в которой сгорает вся незащищённая органика, составляет около шестисот километров. Технике тоже приходится несладко — мощная магнитная буря выжигает практически всю электронику.

Но Траун не собирался устраивать огненный террор, чтобы вынудить Эриаду сдаться (как делали порой "Аккламаторы-2" с особо упрямыми сепаратистскими планетами во времена Войны Клонов). Во-первых, у него просто не было времени, чтобы предъявлять такие ультиматумы и ждать их выполнения. Во-вторых, он понимал, что Таласса Таркин и её ребёнок находятся не просто в бункере, а в самом защищённом бункере на планете, и ради них гранд-мофф не колеблясь пожертвует всеми остальными жителями планеты.

Его план был тоньше.

Первые две торпеды взорвались точно над планетарным генератором щита. Щит в этом месте ослаб от быстрой утечки энергии — требовалось около секунды, чтобы потенциальный барьер восстановился. И третья торпеда, вместе с четвёртой, смогла прорвать его — обе сильно затормозились, но не остановились. Они даже не разбили себе носы — благодаря собственным щитам, тяжёлой носовой броне и мощным компенсаторам перегрузок.

Мультигигатонный взрыв превратил генератор (а также примерно десять тысяч квадратных километров поверхности вокруг него) в один гигантский кратер. Щит исчез. Путь к планете был открыт.

Вся Эриаду оказалась совершенно голой перед флотом Трауна, и первые турболазерные импульсы покинули орудия "Неустрашимых" ещё раньше, чем торпеды достигли своей цели. Двухсот тяжёлых крейсеров вполне хватило бы, чтобы устроить планете "Базу Дельта Ноль" — под этим кодом в имперских войсках проходила жутковатая команда на полное выжигание органических соединений на всей поверхности планеты. Но это не было целью Восстания.

Чисс был аккуратен. Он старался минимизировать потери среди гражданского населения, и это ему удалось. Обстрел был целиком сосредоточен на промышленных районах — заводах и шахтах Эриаду. Подверглись удару также космопорты и военные базы.

Проблема была в том, что заводы и шахты тут были практически везде. Если Корускант был планетой-городом, то Эриаду правильнее было назвать планетой-промзоной. Ради повышения производственной мощи хозяева планеты пожертвовали практически всем остальным — экологией, сельским хозяйством, рекреационными возможностями. Почти все поселения на ней строились по принципу моногорода — вокруг какого-нибудь конкретного предприятия. Шахтёры жили возле своих шахт, рабочие — возле своих заводов, персонал космопортов — возле посадочных полей. Браки заключались в своём кругу, с коллегами с тех же заводов. Их дети шли в школы при этих заводах, а затем в ПТУ, где учились на рабочих этих же заводов.

Поэтому ударить только по промышленности, не задев мирное население, было кое-как возможно на других планетах — но абсолютно нереально на Эриаду. Да, планы Аккорда должны были многое изменить здесь. Но они были рассчитаны на пять лет, а некоторые элементы — даже на десять. Если бы атака случилась год назад, потери от уничтожения инфраструктуры составили бы не менее пяти миллиардов. Если бы через четыре года — они бы не превысили десяти миллионов человек. Сейчас они бы составили примерно полтора миллиарда.

Но импульсы, выпущенные с "Неустрашимых", ударили только по турболазерным установкам и батареям, уничтожая лишь то, что могло вести с планеты ответный огонь. Причём ударили хирургически точно — разлёт квазиплазмы был ничтожен, уже в пятидесяти метрах от точки попадания мог выжить человек.

И сразу после этого заговорили чуть ли не все приёмники на поверхности планеты:

— Говорит адмирал Траун, Альянс за восстановление Республики. Прошу всех выслушать очень внимательно, так как от этого зависят ваши жизни. Губернатор Таркин, вы меня слышите? Нашей целью является промышленность Эриаду, используемая вами в преступных целях. Мы готовы уничтожить её любой ценой, даже если это повлечёт большие потери человеческих жизней. Однако, поскольку особое расположение инфраструктурных объектов на Эриаду затрудняет отделение мирных объектов от военных и военного назначения, я предлагаю вам компромисс. Я готов передать вам список целей, выбранных для уничтожения, и предоставить двенадцать стандартных часов для их эвакуации. Однако взамен я тоже кое-что у вас попрошу. Отзовите "Победы", которые сейчас идут к Эриаду. Вы знаете, что они вам не помогут. Если они выйдут из прыжка на расстоянии менее половины светового года от планеты, я нанесу массированный удар немедленно и отступлю в гиперпространство. Эти двенадцать часов нужны не мне, Таркин. Я своё и так получу. Они нужны вашему народу.

"Ага, как же", — мысленно хмыкнул гранд-мофф. Он прекрасно понимал смысл манёвра с переговорами. Чисс был не только хорошим тактиком, но и психологом. Он знал характер Уилхуффа в частности и клана Таркинов в целом. Он понимал, что они никогда не пойдут на переговоры с террористами и не дадут врагам Империи и Сесвенны ни малейших поблажек. А значит, гибель полутора миллиардов под турболазерным огнём окажется на их совести — во всяком случае, в глазах общественности. С повстанцев же будет снята не только вина за эту бомбардировку, но и в комплекте с ней — за предшествующую. За ракетный удар, в котором погибло почти тридцать миллионов человек. В конце концов, это были сопутствующие потери, а не намеренный удар по гражданским.

— Дайте мне прямую линию на передатчики планеты, — приказал он.

— Предводитель мятежников, называющий себя Трауном. С тобой говорит гранд-мофф Уилхуфф Таркин. Ты, конечно, можешь разбомбить планетарную индустрию, если хочешь. Это для экономики сверхсектора будет неприятно, но не смертельно — менее трёх процентов от общих производственных мощностей, которые я восстановлю за полгода. Но я могу предложить тебе кое-что получше. Я знаю, что ты пришёл за мной. Вся Эриаду для Империи — а значит и для тебя — менее ценна, чем одна моя жизнь. Но ты допустил ошибку — меня на Эриаду сейчас нет. Я нахожусь на борту линейного крейсера, который на максимальной скорости идёт сейчас в эту систему. Если ты воздержишься от бомбардировки до моего появления, я отзову "Победы". Сразимся один на один — весь твой флот против единственного моего корабля. Это твой шанс нанести настоящий, а не показательный вред Империи.

Теперь уже в репутационной ловушке оказался Траун. У него было три варианта действий — и все три одинаково неприятных.

Разбомбить Эриаду в шлак, не исключая и бункер Таркинов, где скрывается Таласса с ребёнком, и уйти? Одобрят повстанцы, одобрит Император, но не поймёт население Галактики, в глазах которого чисс навсегда останется мясником похуже Со Герреры.

Нанести точечный удар по бункеру Таркинов? Одобрит Император, поймёт население Галактики, но совсем не одобрят повстанцы, которые увидят, что их кинули в почти безнадёжную бойню ради личной мести гранд-моффу, а не для нанесения чувствительного вреда Империи.

Принять вызов Таркина и не бомбить Эриаду вообще? Одобрят повстанцы, поймёт население Галактики, но совсем не одобрит такого финта Император, который дал вполне чёткие указания — Таркин должен семью потерять.

И всё же чисс выбрал третий вариант. Потому что легче найти способ оправдаться перед Палпатином за провал текущего, сиюминутного задания, чем всей долгосрочной миссии по созданию Восстания. Его не затем внедряли к мятежникам, чтобы убить одну женщину и одного ребёнка. В этого "крота" вложена масса ресурсов, и Император не так глуп, чтобы пожертвовать ими из-за одной ошибки. Ну и кроме того, если Лорд Ситхов уже настолько спятил, что аргументы по поводу долгосрочных планов его не удержат — при сохранении как общественной поддержки, так и симпатий в Восстании у Митт-рау-нуруодо всегда оставался путь отступления — стать "честным мятежником" и начать воевать с Императором уже всерьёз.

Ну и наконец, если он победит в предстоящем сражении, то сможет достичь сразу трёх целей — и Таркина уничтожить, и Эриаду разбомбить без больших человеческих жертв (ведь эвакуация уже идёт), и семью его прихлопнуть мимоходом, вмазав по бункеру. В Восстании его после этого на руках носить будут.

Да, конечно, Император и при таком раскладе будет недоволен. С мёртвым Таркином ему будет совершенно наплевать на Талассу — она всего лишь инструмент влияния, сама по себе никакой ценности не имеет и никакой опасности не представляет. Но формально его задание будет выполнено — он ведь не объяснял Трауну, ЗАЧЕМ конкретно нужно убрать эту парочку. В мире Аккорда это называли "Итальянской забастовкой", а в мире Таркина — "Забастовкой дроидов" — саботаж полученных приказов путём строжайшего, дословного их выполнения. Очень даже в стиле Трауна.

Но такой большой подарок чиссу Таркин делать не собирался.

"Визитёр" сейчас нёс два "прицепа". Сверхтяжёлую ионную пушку и огневой модуль на 120 тяжёлых и 120 обычных турболазеров (15 батарей по 8 стволов каждого типа). Таким образом, совокупный "вес" его носового турболазерного залпа был примерно равен тридцати двум "Неустрашимым". Очень неплохо... только их-то две сотни. Плюс личный "Имперский" Трауна, плюс четыре "Аккламатора-2", плюс "Морды", как он прозвал корабли неизвестной конструкции.

Если они будут подходить по одному или небольшими группами, "Визитёр" их преспокойно разжуёт без особого труда. Но Траун не такой дурак, чтобы не суметь сконцентрировать залп. Сразу после появления линейного крейсера он начал стягивать свои силы в ударный кулак.

Конечно, ходовые недоразумения на "Неустрашимых" не шли ни в какое сравнение с мощными двигателями "Визитёра", которые выдавали 60 МгСЧ на крейсерском ходу и 80 на форсаже. Таркин мог бы бегать от них сколько угодно, но если он будет уклоняться от боя слишком долго, Траун может заявить, что гранд-мофф не соблюдает договорённость, тянет время вместо сражения. И тогда на Эриаду опять же прольётся турболазерный ливень.

— Полный вперёд, — скомандовал он. — Начать зарядку ионной мегапушки.

Идея была предельно проста — настолько, что Аккорд бы от неё повесился. На полной скорости прорваться сквозь вражеский строй, ударить по флагману Трауна сверхтяжёлым ионным зарядом, обстрелять обездвиженный Разрушитель концентрированным турболазерным огнём почти в упор, протаранить, если после обстрела что-то ещё останется — и уйти раньше, чем ответный огонь "Катаны" полностью снесёт щиты.

Конечно, тот, кто после гибели Трауна примет командование, всё равно может отдать приказ о бомбардировке. С этим риском приходилось мириться. Но этот новый командующий с высокой вероятностью не будет двойным агентом — а значит, не будет знать о тайном приказе Императора. А бомбардировку по принципу "на кого Сила пошлёт" — бункер Таркинов выдержит, у него собственный купольный щит и мощная броня под толстым слоем камня.

Корабли "Катаны" начали перестраиваться, чтобы преградить "Визитёру" путь, но слишком медленно. Он уже включил форсаж и на полном ходу шёл в атаку. "Пирамидки" поспешно поднимались из гравитационного колодца, но вряд ли они успеют к самому интересному. Да если и успеют, мало что смогут сделать. Судя по их габаритам и записям столкновений с имперским москитным флотом, это были типичные лёгкие истребители. Дредноут им повредить нечем.

Дали залп "Аккламаторы". Двенадцать тяжёлых торпед устремились на перехват линейного крейсера. Двенадцать — а не восемь!

"Хитёр, подлец", — губы Таркина искривились в усмешке. Используя сходство силуэтов и системы РЭБ, Траун заставил защитников планеты думать, что у него четыре "Аккламатора-2". На самом деле "двоек" было всего две. Ещё два корабля были "Аккламаторами-1". Их торпеды были самыми обычными противокорабельными торпедами, и не могли представлять никакой опасности для планетарного щита! Но они оттянули на себя часть огня флота защитников. Не то, чтобы это сыграло решающую роль — скорее всего, и четыре торпеды сделали бы своё дело. Но шансы на успешное попадание заметно увеличило.

"Визитёру", однако, хватит любой из них, хоть противокорабельной, хоть противопланетной.

— Распределить огонь, — процедил гранд-мофф.

У торпед хорошие щиты, да. Но залп тяжёлых турболазеров почти в упор должен их преодолеть.

Ослепительная вспышка — и все экраны погасли. Траун вычислил, а может быть понял на чистой интуиции, на какой дистанции "Визитёр" готовится сбить торпеды — и подорвал их за секунду до этого. Да, это существенно ослабило полученную суперразрушителем "дозу". Не шестьсот гигатонн ультрарелятивистских протонов от каждой, а где-то по тридцать. Остальные прошли мимо. Но это всего лишь означало, что вместо полного испарения у корабля "только" сорвало наружные слои обшивки, выжгло все сенсоры и орудия. О щитах даже вспоминать смешно — их просто больше не было. По иронии судьбы, двигатели продолжали работать — они находились в корме и не получили своей дозы, их прикрыл весь остальной корпус. Слепой, обгоревший, беззащитный "Визитёр" продолжал чёрным призраком идти на врага.

— Гранд-мофф, вам необходимо эвакуироваться, опасность слишком велика! Ваш челнок готов.

Таркин заскрежетал зубами от ярости. Он понимал, что адъютант абсолютно прав. Его жизнь ценнее одного корабля, пусть и очень хорошего. Оставаясь здесь, он ничем и никому не поможет, кроме своей гордости. Будь на его месте Аккорд, он бы уже драпанул во все лопатки. И правильно бы сделал.

"Но я не Аккорд. Не Аккорд!"

Он положил руку на пульт перед собой. Перед глазами тут же развернулась таблица повреждений. Технология связи "мозг-компьютер" ещё не настолько развилась в этой галактике, чтобы он мог управлять звездолётом, как собственным телом, чувствуя его. Но производительность хорошего, индивидуально настроенного датапада его импланты вполне обеспечивали. И даже больше, учитывая, что цифровая сеть "Визитёра" проектировалась Аккордом. А у этого парня настоящий талант не только в создании ловушек, но и в разработке УДОБНЫХ вещей. Потому что удобство, комфорт — яркое проявление гармоничности.

И то же самое касалось всей конструкции суперразрушителя. Аккорд предусмотрел практически всё. Даже такой крайне маловероятный вариант, как взрыв противопланетной протонной торпеды перед носом. Не то, чтобы "Визитёр" сохранил после этого полную боеспособность. Но кое-что он ещё мог.

Например, прыгнуть в гиперпространство. Сверхсветовые двигатели были так же полностью исправны, как и досветовые. И даже Император вряд ли осудил бы Таркина, если бы он решил прыгнуть прочь в такой ситуации.

Но он бы не простил сам себя.

ЛИН-1

Погрузившись в глубокую медитацию, тёмный джедай Арден Лин сидела, скрестив ноги, на мостике "Химеры" — флагмана адмирала Трауна, Звёздного Разрушителя типа "Имперский". Ей здесь было совершенно не место по любым понятиям, но вряд ли кто-то, даже сам Траун, осмелился бы указывать выходцу из прошлого, где ей следует сидеть. Никого не трогает — и на том спасибо. За последние недели повстанцы успели познакомиться с бешеным нравом дамочки и предпочитали не задевать её без крайней необходимости.

Она не была помощником Трауна, советником, консультантом или чем-то таким. И уж тем более не была его подчинённой в каком бы то ни было смысле. Она вообще не относилась к Восстанию. Она просто пришла и сказала, что будет здесь — и кто не согласен, может попытаться её прогнать, но отмывать со стен то, что от них останется, она не будет. До рукоприкладства во всех смыслах этого слова не дошло — Митт-рау-нуруодо, руководствуясь какими-то своими соображениями, разрешил ей остаться, и даже выделил каюту и рацион. Не то, чтобы она сильно нуждалась в его разрешении, конечно, но так было проще.

Пожалуй, это было самое наглое внедрение агента во враждебную фракцию за двадцать пять тысячелетий. Вероятно, именно поэтому оно и сработало. Никто не мог поверить, что человек Императора может вести себя настолько безрассудно и так явно выделяться. Арден даже не скрывала, что владеет Силой, причём пользуется Тёмной Стороной. Не скрывала она и того, что провела в спячке 250 веков, и является, вероятно, старейшим живым существом в Галактике. Эта история была попросту чересчур абсурдной, чтобы сойти за легенду для внедрения. Ни у кого в Имперской Разведке не хватило бы фантазии на такое. А значит, либо эта девица сошла с ума, либо всё, что она говорит — чистая правда.

И ведь действительно правда. К ИР, ИББ и Инквизиторию она в самом деле не имела ни малейшего отношения. Она действительно не испытывала к нынешним адептам Силы — что джедаям, что этим новомодным "ситхам" — ничего, кроме презрения. Она действительно убила одного Инквизитора и тяжело ранила другого. И самое невероятное — она действительно родилась в Эпоху экспансии, которая для нынешних разумных является невероятно древней историей.

Она скрыла от новых "друзей" лишь небольшой период своей жизни. Между тем драматичным пробуждением на Иркалле и появлением на борту "Химеры". Когда она проходила обучение на Руку Императора под личным руководством самого Палпатина.

Забавно — пока другим одарённым кандидатам приходилось изучать в основном боевые навыки и познавать суть Силы, Арден зубрила в основном историю и физику, точно нерадивая школьница, прогулявшая всю четверть. В бою она если и не превосходила современных мастеров, то как минимум стоила их — искусство боя с применением Силы за пролетевшие века неоднократно взлетало на невообразимые в её время высоты и столь же неоднократно деградировало до примитивного мечемашества. Причём сейчас было если и не самое дно цикла, то ближе к нему, чем к вершинам. Да и современная философия была не намного интереснее того, что изучали в её время — джедаи неоднократно выкорчёвывали наследие ситхов и наоборот, так что многое оказалось утерянным (последняя чистка данных вместе с носителями этих данных была совсем недавно — меньше десяти лет назад, и в общем-то до сих пор не закончилась). Так что большинство нынешних одарённых было самоучками, которые могли представлять опасность только в одном случае — если их поддержит Великая Сила.

А вот с технологиями всё было далеко не так грустно. Они не деградировали — они просто развивались кошмарно медленно. Арден была уверена, что за двадцать пять тысяч лет её потомки как минимум достигнут уровня Небожителей, станут бессмертными, научатся двигать звёзды и создавать жизнь на планетах. Увы, вслед за Ксендором она переоценила человеческую натуру. Но тем не менее, за время, пока она спала, кое-что всё же было придумано.

И Траун был большим мастером в использовании этого "кое-чего". Лин то и дело приходилось максимально расширять восприятие, чтобы понять смысл тех или иных манёвров, и вычленить из них те, которые могли представлять опасность для "Химеры". Гибель повстанцев её совершенно не волновала, но самой испариться из-за ошибки чисса как-то не хотелось.

Поэтому она уже дважды подавала голос, указывая на самые явные (для неё) угрозы — и оба раза это помогло значительно снизить потери. Хотя по-настоящему спасти корабль не получилось ещё ни разу — оба раза Траун заявлял, что эти риски он планировал, и потери даже в худшем случае остались бы приемлемыми. Причём в Силе чувствовалось, что он не врёт, не пытается задним числом прикрыть свои ошибки. Тем не менее, после этих двух эпизодов Арден стали доверять чуть больше. В принципе, они могли ей довериться хоть полностью — опасность для них бы не стала от этого ни больше, ни меньше. Рука Императора была здесь не для того, чтобы устраивать диверсии или вызнавать тайны Восстания (какие у них там тайны, смех один). Её единственная задача — контролировать Трауна и устранить его, если он чересчур заиграется в мятежника. Остальных она и пальцем не тронет... если, конечно, они не будут настолько глупы, чтобы мешать ей.

Так же, как для них Арден — тень из прошлого, для неё все эти люди — видения из будущего. Она вполне отдавала себе отчёт, что не принимает всерьёз ни их проблемы, ни их борьбу. Всё это до сих пор казалось ей какой-то странной игрой, театральной постановкой на тему борьбы света и тьмы. Не с самым лучшим драматургом, стоит отметить. Да что там люди — даже собственная рука казалась нереальной. Для людей Империи она была реликвией древности — последние дроиды типа "Джаггернаут" были списаны четыре тысячелетия назад. Для Лин же это был шедевр технологий далёкого будущего — она состояла из сплавов, неведомых в её время, она содержала в себе системы управления и вооружения, неведомые в её время, и она была присоединена к телу имплантами, неведомыми в её время. Сама мысль о том, чтобы присоединить к телу человека руку дроида вместо специализированного протеза казалась абсурдной. Будто люди и машины — это просто конструкторы от одной компании, которые можно пересобирать по своему усмотрению. Нет, Арден прекрасно понимала, что Сидиус выбрал именно такой материал для замены, чтобы поиздеваться над ней. Как и в случае с Вейдером. Она видела современные протезы — совершенные, практически неотличимые от живой плоти. Ни внешне, ни функционально. Но Император хотел, чтобы она выглядела именно так — уродливо и пугающе. Вполне понятный бытовой садизм. Но вот то, что современная наука такое издевательство позволила...

Единственным, что по-настоящему имело значение, было обещание Сидиуса вернуть ей Ксендора. Если её возлюбленный воскреснет, вместе с ним оживёт и этот нелепый мир. Если нет — она присоединится к нему в Хаосе, как шла за ним при жизни. Прежняя Арден, та, которой она была до своего сна, непременно заинтересовалась бы маленьким учеником Трауна — в этом ребёнке ощущался огромный потенциал, он ещё не был испорчен современными учениями. Из него можно было создать наследника, настоящего мастера, подобного Ксендору, а может и лучше. Но сейчас ей это было безразлично. Потеря любимого человека не сломала её, потеря армии не сломала, но потеря всего мира... это слишком для одного человека.

Повреждённый, но не уничтоженный суперразрушитель Таркина продолжал идти на них, и Траун скомандовал отход. Он был уверен, что сумеет уничтожить этого монстра раньше, чем тот выйдет на дистанцию тарана. Но эта уверенность не сделала его безрассудным, в отличие от многих военачальников, которых знала Лин. Он предпочитал лишний раз перестраховаться — и в этом мастер его полностью поддерживала. Тем более, что она продолжала ощущать в гигантском корабле не изжитую до конца угрозу.

Две противопланетных торпеды и восемь противокорабельных устремились навстречу подбитому звездолёту. Траун вынужден был позволить им существенно отстать от первой пары, поскольку взрыв вывел бы из строя их же в первую очередь.

Но в этот момент из нижнего ангара "Визитёра" градом высыпались истребители. Очень странные истребители — как по внешнему виду, так и по ощущениям в Силе. Плоские пластины, к которым с боков прилепили по два шарика.

https://vignette.wikia.nocookie.net/starwars/images/9/95/TIE-M1_XWA.jpg

Арден уже привыкла к безумным дизайнам кораблей этой эпохи, но здесь было что-то совершенно непонятное даже для её привычного взгляда. Вон, и Траун заинтересовался, приказал увеличить изображение.

— Они беспилотные, — тихо сказала тёмный джедай, поняв, что же её так смущало в этих штуках. — В них нет живых существ, если не считать микробов.

— Вот оно что, — лицо чисса осталось невозмутимым, но глаза азартно загорелись. — Таркин решил повторить опыты Конфедерации? Прекрасно, посмотрим...

Он притормозил противопланетные торпеды, как более ценные, и вывел вперёд противокорабельные. Этих в погребах больше, ими можно при необходимости пожертвовать. В том числе и для расчистки дороги.

— Я слышала, вы большой мастер борьбы с беспилотниками при помощи помех и взлома управления, адмирал, — заметила Лин. Раз уж вышла из медитации, она была не против немного поболтать. — Не хотите попробовать тут что-то подобное?

— Системы РЭБ, которые есть на торпедах, бесполезны против этих машин, — снисходительно пояснил Траун. — Это ведь не просто беспилотники, это беспилотники серии СИД...

Пару секунд Лин пыталась понять, какое отношение имеют сдвоенные ионные двигатели к помехам и взлому. Затем вспомнила, что ей начитывали и показывали во время курсов пилотирования. Ну да, конечно.

Самая характерная черта СИД-истребителей — большие чёрные панели по бокам кабины. СИД-линейные из-за них ещё обзывают "колёсниками". Впервые увидев эти штуки, Арден подумала, что они, вероятно, играют ту же роль, что и шлемы с непрозрачными забралами у джедаев. То есть ослепляют начинающего пилота, чтобы тот больше полагался на чувство Силы и меньше — на свои глаза и уши, которые могут подводить. Но когда она узнала, что такой кораблик выдают не только ей, но и миллионам выпускников лётных академий по всей Галактике, подавляющее большинство из которых не имеет ни малейшей чувствительности к Силе, у неё глаза на лоб полезли. Зачем Империи нужны миллионы смертников? Пилот без бокового обзора — это без вариантов покойник в первом же вылете! Она-то может вести и такой корабль, но другие?!

Потом она надела лётный костюм и острое недоумение сменилось более мягким. Шлем пилота СИДа предоставляет так называемую "расширенную реальность", позволяя смотреть сквозь панели так, как будто их нет — когда пилот поворачивает голову вправо или влево, на его очки передаётся изображение с боковых камер. Хорошо, это может работать — ещё одна новинка технологий будущего, способных в некоторых аспектах потягаться с самой Силой. Но зачем создавать самим себе трудности, а потом их героически преодолевать? Это же всё равно, что секс в гамаке!

И только когда она вслед за шлемом активировала связь с диспетчером, недоумение рассеялось вовсе.

В разных военных учебниках эти панели называют то солнечными батареями, то радиаторами. Не то, чтобы ошибочно. Они могут выполнять обе эти роли. Если у вас закончилась тибанна в баках, вы можете повернуть истребитель боком к солнцу, часок подзарядить накопители, а потом поползти к базовому кораблю. И не сгореть от перегрева — конечно, о прежних манёврах на тысячи стандартных сил тяжести мечтать не приходится, но тепло от ускорения в пару-тройку g они успешно в космос сбросят.

Но лучше с этим не морочиться, а просто позвать на помощь. И уже через пять минут рядом с вами материализуется буксир, спасательный катер или даже любимый и родной корабль-носитель. Даже если он уже успел прыгнуть в другую систему.

Потому что в первую очередь эти громоздкие неуклюжие панели были антеннами. Да не простыми, а антеннами гиперсвязи! Рабочими органами подпространственного трансивера AE-35. Они позволяли СИДам общаться с базой без задержек светового барьера, сквозь любые препятствия, и при этом оставаться практически неуязвимыми для помех. Электромагнитных помех, во всяком случае. Мощный гипершторм мог их заблокировать, но если вы не в Глубоком Ядре, то вероятность нарваться на такой шторм близка к нулю. Кроме того, для них можно сгенерировать искусственные помехи — при помощи гипердвигателя или гиперрадара. Но на ракетах, летящих сейчас к "Визитёру", ни первого, ни второго и в помине не было.

— Хотите сказать, на торпеде вообще нет гиперсвязи и она управляется по обычному радио? — недоверчиво уточнила Арден.

Это бы выглядело, мягко говоря, странно, если бы на шестиметровый истребитель такой коммуникатор влез, а на противопланетную торпеду, у которой только диаметр метров сто — не влез.

— Связь там, конечно, есть, — подтвердил Траун, и Арден остро захотелось сломать ему шею — через Силу она ощутила явное удовлетворение чисса — "ты оказалась не такой дубиной, как я боялся". — Но она оптимизирована, чтобы её не смогли взломать, а не под то, чтобы взламывать других. Я мог бы включить коммуникатор на передачу белого шума, но во-первых, это сработает, только когда истребители окажутся значительно ближе к торпеде, чем к своему базовому кораблю. А во-вторых, даст им прекрасную возможность наводиться на торпеду с большой дистанции, не приближаясь для штурмовки — по показаниям гиперрадара. Я не собираюсь предоставлять им такой удобный маячок.

Ах да. Штурмовка. Корабли в эту эпоху должны были сближаться на дистанцию визуальной видимости, чтобы вступить в бой. Как для бластерной перестрелки — из-за малой скорости полёта сгустков квазиплазмы, так и для пуска торпед — из-за крайне развитых систем РЭБ.

Значит, истребители Таркина должны будут подойти почти вплотную к торпеде, чтобы обстрелять её — и в этот момент адмирал включит белый шум, который отрежет их от базового корабля. Правда, это их не остановит, но сделает значительно более тупыми. Вряд ли Таркин рискнул ставить на эти штуки продвинутые дроидные мозги — опасно давать боевым машинам слишком много самостоятельности.

Орудий на торпеде нет, так что отстреливаться она не может — полагается в этом на истребители сопровождения, которых сейчас тоже нет. У неё есть только пассивная оборона — РЭБ, толстая броня и щиты. И конечно, постоянное маневрирование.

— Возврат торпед, — неожиданно скомандовал чисс. — Их оборону мы не прорвём, так что не будем тратить дорогой боеприпас.

— Выполняю, — отозвался оператор. — ПКТ тоже отзывать?

— Нет, их у нас много, можно частью пожертвовать. Пусть Таркин покажет, на что способен.

Отметки противопланетных торпед легли на обратный курс. Арден уже ничего не понимала.

Сблизившись с ближайшей противокорабельной, истребители дали первые залпы. К удивлению Лин, она увидела вспышки активированных динамических щитов.

— Разве порог пассивного щита на ПКТ так низок, что лазерные пушки истребителей могут его пробить? — удивилась Лин.

— Лазерные пушки — не могут, — покачал головой чисс. — Но на этих машинах стоят не лазерные пушки, а турболазеры. Видите толстый ствол справа?

Тёмный джедай присвистнула.

— И часто у вас турболазеры на истребители ставят? Мне казалось, это такие здоровенные башни размером с целое здание...

— Первый раз такое вижу, — покачал головой Траун. — Весьма значительный прогресс в миниатюризации. Но это не повод терять торпеды.

Щит представляет собой по сути отдельную мини-вселенную — зону пространства, в которой изменены физические законы и/или некоторые константы. Как именно изменены — ну, в простейшем щите банально немного поднимается нулевой уровень энергии. Если считать энергию обычного вакуума "уровнем моря", то щит — это плато, которое над ней поднимается. Энергия всех частиц и взаимодействий внутри щита тоже поднимается на ту же величину.

Но вот на границе двух "миров" наблюдаются весьма интересные эффекты. Физические законы стремятся минимизировать поверхность контакта, поэтому возникает нечто вроде "поверхностного натяжения", которое заставляет поверхность щита сворачиваться в шар. На поверхности этого шара возникают сразу два потенциальных порога. Во-первых, нужна энергия на деформацию границы поля, на придание ей формы, отличной от идеального шара (формы прохода для этой частицы). Во-вторых — для того, чтобы частица могла существовать на "плато" — внутри "вселенной" с повышенным нулевым уровнем. Любая частица, обладающая энергией ниже суммы этих двух порогов, отскакивает от щита (квант поля — отражается). Эффект аналогичен абсолютно упругому столкновению. Частица, обладающая энергией выше этой суммы, теряет часть скорости (квант претерпевает красное смещение).

Если же частица движется изнутри щита, то энергию на деформацию границы ей всё равно нужно иметь, а вот разность потенциалов, наоборот, придаст ей дополнительную энергию. Один порог теперь работает за неё, а второй — против, так что при должной балансировке уровней энергии сумма воздействий будет нулевой — исходящие частицы попросту ничего не заметят, пройдут сквозь щит, как будто его нет.

Недостатков у такого щита-"плато" тоже полно. Во-первых, при умножении требуемой высоты "плато" на объём, который нам предлагается защитить — всех корабельных энергетиков и реактористов дружно хватает инфаркт. Во-вторых, сколь-нибудь защищённый объект внутри него будет абсолютно слеп, так как энергия фотонов, передающих изображения, как правило значительно ниже потенциального барьера. По той же причине он не сможет слышать звуки и принимать радиоволны. Можно, конечно, установить потенциальный барьер в районе двух-трёх электронвольт. Технически ничего не мешает, но от кого и от чего такой "щит" в принципе будет защищать? Ну и в-третьих, такая "мелочь", что от нулевых колебаний вакуума зависит тонкая структура материи. Внутри самых слабых щитов "сварятся" белки, внутри слабых поползут химические свойства элементов, а под сильными материя вообще превратиться в кварковую кашу. С учётом всего этого сплошные щиты встречаются преимущественно в лабораториях, и почти не применяются на практике.

Чтобы получить настоящий дефлекторный щит, мы берём два генератора изменения пространства, и вкладываем их поля друг в друга. Как матрёшки. Первый, с радиусом воздействия на пару сантиметров больше — повышает нулевой уровень энергии. Второй, на пару сантиметров меньше — наоборот, понижает его. До прежнего, принятого, так сказать, в большом космосе.

В итоге внутри щита образуются абсолютно те же условия, что и снаружи. И только в тонкой прослойке разности между радиусами — в полой сфере с толщиной оболочки в считанные сантиметры, или даже микроны, если угодно — нулевая энергия по-прежнему очень высока. Не плато, а кратер с тонкими стенками. Отдельным частицам в принципе разницы нет — высота потенциального барьера осталась той же. Какая разница альпинисту, что по ту сторону горы — спуск или плоскогорье? Сложность восхождения от этого ни на йоту не меняется.

Зато для нас, макрообъектов, разница очень и очень существенна. Для начала перечислим выгоды. Во-первых, упали затраты на создание щита. Порядков так на восемь-девять, если у нас толщина в микроны, а размер — в километры. Во-вторых, мы теперь спокойно можем открывать в щите "бойницы" — как для стрельбы сквозь них, так и для того, чтобы подглядеть, в кого, собственно, стреляем. В-третьих, подглядеть сквозь щит стало можно и без открытия "бойниц" — волны, длина которых больше толщины щита, через него частенько туннелируют. У "плато" такой радости нет, там слишком велика ширина запрещённой зоны. А толщину щита мы можем изменить одним поворотом регулятора, расширяя и уменьшая внутренний "пузырь". Хотим — пускаем к себе только совсем безобидные радиоволны, а хотим — и для видимого света его прозрачным сделаем. Но злобному рентгену к нам в любом случае хода нет. Правда, ещё более злобная гамма может щит пронзить насквозь, но это уже совсем другой разговор.

Не обошлось и без минусов, конечно же. Если очень энергичная частица всё-таки пронзила такой щит, то "скатываясь" с обратной стороны потенциального склона, она вернёт себе всю ту энергию, которую потратила на "подъём". Ну, почти всю. Энергия, потраченная на двойной прорыв "плёнки поверхностного натяжения" на обеих сторонах щита, потеряна необратимо. Как только дыра в щите схлопнется и он восстановит минимальную поверхность, эта потеря будет высвобождена в виде вторичного излучения. Но частица-нарушительница к тому времени будет уже далеко, и ей от этого ни холодно ни жарко.

Чем выше нулевая энергия внутри щита (точнее, её разность с нулевой энергией вакуума вокруг), тем выше и "поверхностное натяжение". Казалось бы, нам ведь именно этого и надо? Накачивай щит, пока топлива хватит? Установи потенциальный барьер в пару сотен гигаэлектронвольт, огради его почти столь же прочными плёнками границ — и наслаждайся полной неуязвимостью?

Фига с два, господа хорошие. Не надо быть слишком жадными. Расход энергии на создание щита пропорционален ЧЕТВЁРТОЙ СТЕПЕНИ высоты потенциального барьера. Даже Звёздные Разрушители, аннигилирующие гиперматерию тоннами, не могут себе позволить забираться слишком высоко на эту гору.

Поэтому у большинства существующих моделей высота, как правило, не превышает сотен электронвольт для гражданских судов и тысяч — для военных. Это так называемый "статический" щит, иначе пассивный — тот, с которым вы летаете по космосу, который включаете при сходе со стапелей и выключаете только на стоянке (и то не всегда, стоянки тоже разные бывают). Чтобы уберечь корабль от типичных космических неприятностей, типа микрометеоритов или солнечных вспышек, его вполне достаточно. Прохождение сквозь радиационный пояс планеты с таким щитом уже может доставить вам проблем... вернее, могло бы, если бы вы летели в космос на тонкостенной жестянке, а не на нормальном звездолёте, закованном в полметра дюрастали.

Но вот когда у вас под самым бортом взрывают атомную бомбу — ваш статический щит внезапно оказывается тонким, как бумажный листок. Броня, конечно, все виды ионизирующей радиации исправно поглощает, сколько бы там ни было электронвольт. Но сама она при этом как-то слишком неприятно греется — столкновение тут ближе к абсолютно неупругому.

— А можно потенциальный барьер повыше, но не везде, а в одном месте? — спросили военные.

— Можно! — бодро ответили учёные и протянули руки (манипуляторы, клешни, щупальца) за новыми грантами.

— Можно! — столь же бодро ответил щит, когда учёные переадресовали этот вопрос ему. И протянул трубопроводы и энергокабели за дополнительным топливом.

Так появилась вторая разновидность щита — так называемый "динамический", иначе активный. Они выстреливаются как плоские волны из эмиттеров на поверхности корабля, пробегают до поверхности статического щита и поглощаются им. На несколько секунд или даже доли секунды потенциальный барьер подскакивает в сотни раз — до мегаэлектронвольт. Даже турболазер не может пробить такое временное укрепление. Проблема в том, что энергию оно, в отличие от статического щита, жрало как не в себя. Метровая "заплатка" потребляет на своё создание столько же энергии, сколько целый корабль.

Да, часть затраченной энергии возвращается обратно через поле статического щита — но только часть. Потому что за время пробега эта волна успевает поизлучать в окружающее пространство. Чем быстрее пробег, тем меньше потери, но тем точнее надо угадать с моментом генерации щита.

Есть два способа поразить цель, прикрытую таким щитом. Самый очевидный — ударить частицами с энергией около гигаэлектронвольта (плюс-минус порядок). Изначально для этой цели использовались компактные ускорители частиц (ну как компактные, на канонерку влезали). Вот только, пробил ты щит, а дальше что? Полная энергия пучка ничтожна, броню он разве что на пару градусов разогреет.

Потом появились протонные торпеды — ускоритель частиц, доставленный ионным двигателем прямо к вашему порогу. Тут уже была как высокая энергия отдельных протонов, так и высокое количество оных. В прожигании щитов протонным торпедам до сих пор нет равных.

Развитием протонной торпеды стали дисрапторы — ручное оружие на нергоне-14 и его аналогах, выстреливавшее мощный заряд релятивистских протонов. Щитов такие пушки вообще не замечали, но даже в вакууме из-за расходимости протонов дальнобойность у них была низкая, а уж в атмосфере — вообще никакая.

Но большинство оружейников исходило из принципа "умный в гору не пойдёт, умный гору обойдёт". Зачем пытаться пробить потенциальный барьер в пиковом значении? Вполне достаточно, чтобы энергии частиц хватало на статический щит. Подержите цель под горячим душем — и "через час враги, рыдая, прибегут сдаваться в плен", потому что постоянная перезарядка динамического щита сожрёт у них всё топливо. Главное, чтобы до этого не прибежали сдаваться вы сами — ваши орудия ведь тоже топливо жрут.

Проблема в том, что один кэВ — это около десяти миллионов градусов. Да, квазиплазма излучает избыток энергии в гиперпространство, так что самого стрелка не поджарит, но тем не менее, она ИЗЛУЧАЕТ. Пропорционально всё той же четвёртой степени (разработчики щитов злорадно хихикают, физики пожимают плечами — это распространённая зависимость в квантовой механике) от температуры. То есть остывать такой сгусток будет не быстро, а очень быстро — если поверхность сгустка принять за один квадратный метр, то при нагреве до десяти кэВ он будет излучать что-то порядка 10^24 ватт. А много ли это? Да как вам сказать, всего лишь порядка петатонны тротилового эквивалента в секунду. Естественно, никакой петатонны в нём нет и близко, так что остынет он за считанные микросекунды. И на дистанции, отличной от "приставить пистолет к затылку" — основная часть энергии пойдёт на бессмысленный нагрев гиперпространства. А для стрельбы в упор у нас уже есть дисрапторы, они даже более эффективны.

Увеличить скорость перегретого сгустка, чтобы он не успел остыть? Где-то в глубоком космосе — пожалуйста, сколько угодно. Внутри гравитационного колодца — ситха с два. Сопротивление среды не позволит. Потому что квазиплазма — это гиперматерия, и её скорость тоже измеряется в МгСЧ.

Проблему решили первые турболазеры (от латинского turbo — вихрь, вращение). За счёт силы Лоренца частицы направляются по кольцевой траектории, перпендикулярной вектору движения сгустка. Их взаимная скорость при этом невелика, количество столкновений минимально (за счёт гипергеометрии — близко к нулю, так как у них больше пространства на движение, чем в трёхмерности) — а значит и излучение будет только синхротронным — значительно слабее теплового. А магнитное поле также работает в качестве щита от встречных заряженных ГР-частиц — отклоняя их так, что они либо огибают кольцо, либо проходят сквозь его центр, но не врезаются в поток и не рассинхронизируют его.

Турболазерный импульс состоит из пары сотен таких тороидальных "вихрей", нанизанных на общую ось, с противоположными направлениями вращения, но направленными в одну сторону током и магнитным моментом — протоны вращаются по часовой стрелке, электроны — против. Когда передние кольца сталкиваются со щитом, идущие следом "налетают" на них, как вагоны при резкой остановке поезда, и движущиеся в противоположных направлениях частицы сталкиваются. Получается коллайдер в миниатюре, который порождает ливень вторичных частиц — и вот эти частицы как раз пронзают щит. Если же импульс подходит к щиту не строго перпендикулярно поверхности, а под углом, то каждое кольцо врезается в него отдельно, как циркулярная пила, и пробивает уже энергией первичных частиц.

Таким образом турболазер от лазера или бластера отличается не столько мощностью (хотя обычно да, но тяжёлая бластерная пушка вполне может сравниться с лёгким турболазером), сколько температурой выстрела.

Следующим шагом стал тяжёлый турболазер. Опять же — он обычно мощнее своего младшего родственника, но принципиальная разница не в этом. Тяжёлый турболазер обладает собственным реактором гиперматерии. Лёгкие и средние модели получают энергию по кабелям. Таким образом, необходимую температуру заряда можно получить либо за счёт зарядки от главного корабельного реактора, либо за счёт аннигиляции части тибанны же. Во втором случае можно получить хоть скорострельность пулемёта, но тибанна у вас очень быстро закончится, так как расход газа на выстрел возрастает (теоретически — процентов на пятнадцать, на практике — на порядок, поскольку КПД перехода от аннигиляции к закрутке частиц в "вихрь" далеко не стопроцентный). В первом же — значительная экономия боеприпаса, но заряжать каждый выстрел приходится больше минуты, поскольку проводимость кабелей ограничена. Естественно, общий расход гиперматерии при этом не меняется, E=mC^2 на кривой козе не объедешь. Но та гиперматерия, что "горит" в реакторе — намного дешевле, чем тибанна, поскольку она не добывается из природных источников, а синтезируется прямо на борту корабля. Кстати, на перезарядку щита идёт именно она, тибанну на это дело жечь будут только в крайнем случае.

— Но на сколько там хватит бластерного газа? Ведь турболазер должен жрать его в огромных количествах?

— По моим расчётам, выстрелов на двадцать, плюс-минус пять, — подтвердил чисс. — Но даже одного выстрела хватит, чтобы задействовать активный щит, а у противокорабельной торпеды не так много топлива — конкретно у этой модели на пятьдесят локальных экранов. Играть с частотой генерации щита она тоже не может, мозгов не хватает. Так что два истребителя такого типа вполне могут её сбить.

— А если отключить динамический щит, положившись только на статический? — продолжала допытываться Лин.

— Тогда они начнут стрелять сквозь него. Сплошной очередью, в одно место — вполне хватит, чтобы прожечь броню и достать до реактора.

Но Траун тоже был не без сюрпризов. Когда на первой торпеде запас топлива подошёл к концу, он активировал детонацию. Взрыв уничтожил все три "уродца", что выполняли штурмовку. Пилоты не погибли, за отсутствием таковых, но...

Математика была вполне банальна. У Трауна 112 противокорабельных торпед (и это только на "Аккламаторах-2", без учёта "единичек"). У Таркина — 120 истребителей. При размене три к одному он легко достигнет повреждённого звездолёта.

Но в этот момент Лин почувствовала новую, незнакомую угрозу. Её жизнь резко оказалась в опасности, причём самое мерзкое — она понятия не имела, чем это вызвано. Она не чувствовала вектора атаки, не ощущала агрессивных намерений от кого бы то ни было.

— Отметки в тылу, гиперпереход, дистанция четыреста кликов, быстро при... — начал было оператор сенсорного комплекса, но не успел закончить рапорт.

Мощные взрывы сотрясли "Химеру" от кормы до носа. На несколько секунд погас свет, затем включились резервные генераторы.

Лин молчала. Ситуация была не та, чтобы донимать капитана корабля вопросами. Что это, хатт его задави, было, она успеет расспросить позже. Она просто собралась в комок, готовая действовать — бежать или атаковать, как только обозначится видимый противник.

— Повреждения? — спокойно спросил Траун, причём у джедая возникло впечатление, что вопрос он задаёт лишь для порядка.

— Потеряны кормовые дефлекторы, орудия, сенсоры, основные двигатели. Разгерметизация в сотне с лишним отсеков. Сильное радиационное заражение.

— Реактор?

— Повреждён, но работает. Насколько повреждён — техники сейчас выясняют. Перебиты многие кабели энергоснабжения, в частности, ведущий к нашей рубке.

— Человеческие потери?

— По предварительным оценкам — восемь тысяч раненых, пять тысяч убитых.

— Гипердвигатель?

— Сам генератор исправен, как и компенсаторы, но перебит кабель, связывающий с навигационным компьютером. Сейчас пытаемся починить.

— Активируйте ремонтный протокол 16-81. Связь исправна?

— Досветовая — да. Связь на гиперволнах отсутствует, не хватает мощности. Гиперрадар сдох по той же причине.

Арден криво усмехнулась. У Силы определённо есть ирония. Они сейчас почти в том же положении, в какое поставили недавно "Визитёра" — разве что им вогнали в зад, а не спереди. Война кораблей-инвалидов.

Чувство опасности пока молчало. Но оно и раньше молчало, пока не стало слишком поздно. Так что джедай не спешила расслабляться.

Сейчас главное — что решит Траун. Если он прикажет пойти в суицидальную атаку — надо оглушить его и пробиваться вместе с телом к личному шаттлу. Но адмирал был совершенно спокоен, и похоже, считал, что жертвовать своей жизнью пока рано. Но и бежать не собирался. Что же он задумал?

— Всем "Аккламаторам" и кораблям сси-руук взять нас на буксир, — приказал он наконец. — Поднять истребители. Госпожа Лин, не хотите полетать немного? Я слышал, из джедаев получаются отличные пилоты.

Гостья из прошлого задумалась. С одной стороны, все инстинкты требовали, чтобы она как раз это и сделала. Находясь на борту повреждённой "Химеры", она чувствовала себя мишенью. В сражениях громадных дредноутов от Силы мало толку — тут рулит тактика, а тактика — вещь объективная. Другое дело, когда маленькая машина подчиняется малейшему движению твоей руки. Даже лучший пилот Галактики вряд ли долго продержится против джедая в догфайте. Расширенное восприятие, плюс ускоренная реакция, плюс предвидение действий противника — страшная комбинация.

В принципе существовал способ воздействовать и на дредноуты тоже. Боевая медитация — техника, позволяющая спаять экипаж в единое целое и действовать им, как собственной рукой. По сути, крейсер превращался в один громадный истребитель. Но Арден Лин боевой медитацией не владела. Её изобрели значительно позднее, и хотя в арсенал Сидиуса этот приём входил, передать его своей Руке он не посчитал нужным.

Но если Лин сядет на истребитель, она утратит контроль над Трауном. Не воспользуется ли адмирал этим моментом, чтобы сбежать от неё? Гипердвигатель исправен, и корабль находится вне гиперграницы, это они сами сказали. Конечно, перебит кабель, но кто знает, сколько времени уйдёт у мятежников на его ремонт и что такое вообще "ремонтный протокол 16-81". Может, Трауну достаточно одну кнопку нажать, чтобы всё снова заработало.

Она просканировала намерения чисса. Вроде бы желания сбежать или избавиться от присмотра Лин у него не наблюдалось. Но чтение намерений — всё же не чтение мыслей. Адмирал уже несколько раз вводил её в заблуждение своим абсолютным спокойствием и идеальным самоконтролем. Он умел полностью положиться на волю обстоятельств, действуя лишь под влиянием логики, без малейших личных побуждений. "Да, в тот момент у меня было намерение сделать вот это. Потом обстоятельства изменились и мне понадобилось сделать кое-что другое". Или наоборот — раскладывал в уме такой широкий веер возможностей, что Арден просто терялась в них. Эх, будь у этого чисса хоть чуть больше мидихлориан, какой великий джедай из него мог бы получиться!

— Ладно, — выдохнула она сквозь зубы. — Я стартую.

У судьбы определённо есть ирония.

Лучше всего Арден Лин (как и большинство Рук Императора) владела истребителями серии СИД, потому что именно на них проходила лётную практику. И в ангаре "Химеры" у Трауна этих самых СИДов было предостаточно. Казалось бы — бери любой на здоровье. Но прилететь на базу мятежников на имперском истребителе она не могла — это бы вызвало слишком большие подозрения. Пришлось искать себе машину, подходящую для независимого наёмника.

Ну а потом — не бросать же её, после того, как несколько недель возилась, подгоняя истребитель под свои индивидуальные вкусы. Да и у каждого СИДа здесь был свой пилот, который вряд ли пожелал бы уступить даме место.

В итоге Лин положилась на волю Силы и та не подвела — в каком-то музее Арден откопала истребитель типа "Аурек". Не такой древний, как она сама, он, тем не менее, давным-давно вышел из употребления — ему было почти четыре тысячи лет. По её требованию имперские инженеры восстановили и усовершенствовали машину. Два осколка прошлого пришлись друг другу по нраву.

https://vignette.wikia.nocookie.net/starwars/images/f/f4/AurekFighter.jpg

По большинству характеристик "Аурек" не уступал современным истребителям, обладая маневренностью СИДа, огневой мощью и щитами ARC-170. А его скорость и вовсе заставила бы всех современных конструкторов сожрать свои датапады без соли — 115 MGLT крейсерской и 160 на форсаже. Причём время форсажа было ограничено только повышенным расходом топлива, но не исчерпанием ресурса двигателя. Правда, даже конструкторы прошлого не смогли получить такое чудо совсем бесплатно — и ценой стала броня. Её фактически просто не было — даже СИДы, которые считались хрупкими, и то были крепче. Отключи или пробей щиты — и это чудо можно будет сбить хоть из старинного пулевика. Ну... крупнокалиберного пулевика. Но всё равно, для бластерного огня это был просто бумажный самолётик. Но для джедая это, право, не недостаток — нужно быть полной дурой, чтобы имея аппарат с такой маневренностью и быстротой позволить кому-то в себя попасть. Вторым недостатком был совершенно крошечный багажный отсек, но Лин и не собиралась таскать с собой много вещей.

Правда... есть причина, почему слово "щит" у ряда пилотов считается ругательным. Почему разработчики СИДов променяли генераторы щита на немного дополнительной скорости.

Динамических щитов на истребителях нет. В принципе. Отсутствуют. Слишком сложная система точечной генерации. У них есть только статический (у тех, у кого есть). Правда, по высоте потенциального барьера он не уступает щитам больших звездолётов.

С другой стороны, турболазеров на истребителях тоже нет. Ну, то есть не было. Пока их не придумал туда поставить Таркин. Спрашивается, и ЧЕМ им пробивать друг другу хотя бы пассивный щит? У них есть бластерные и лазерные пушки — первые несколько мощнее, вторые несколько дальнобойнее — но по температуре те и другие не дотягивают даже до одного кэВ и близко!

А дело в том, что помимо коротковолновой (порога энергии) у щита есть и длинноволновая граница. Если длина волны входящего излучения больше, чем толщина щита, то оно начинает сквозь щит туннелировать. Ну то есть делать вид, что оно как бы случайно тут оказалось. Нанометром туда, нанометром сюда... квантовая неопределённость, всё такое.

В быту это удобно, поскольку позволяет кораблю не остаться слепым. Кладём длинноволновую границу где-то в районе видимого света — и осматриваемся сквозь щит, как сквозь стекло. Но когда вы под обстрелом... электромагнитные излучения любого диапазона могут доставить вам проблем.

Крупные корабли решают эту проблему, устанавливая второй щит, длинноволновый (он же используется и для целей РЭБ). У него высота порога поменьше, а толщина, наоборот, побольше. Можно не только видимый свет, но даже радиоволны заблокировать. Благо, энергозатраты на такой щит ничтожны, по сравнению с коротковолновым. Четвёртая степень же.

А вот истребитель себе такого позволить не может.

Во-первых, два щита — это четыре потенциальных барьера, то есть четыре генератора. Впихнуть их на истребитель — само по себе та ещё морока, но это ладно, это можно сделать. Летать он будет хреново, но будет, тем более, что халявная РЭБ отчасти компенсирует потерю скорости и маневренности.

Но как вы по сторонам собираетесь смотреть?!

Это громоздкий Звёздный Разрушитель может открыть в щите несколько дырочек, высунуть через них перископы, и получить по ним более-менее чёткую картинку окружения. Пилот же полагается в первую очередь на собственные глаза (ну, если он не форсъюзер). Так было, так есть и так будет. Никакие перископы кругового обзора не заменят!

Поэтому если на истребители и ставят щит, то только основной. Коротковолновый. Для ультрафиолета и выше.

А разработчики оружия для истребителей и против истребителей это прекрасно знают. И проектируют пушки таким образом, чтобы сгусток квазиплазмы при ударе о щит выделял как можно больше излучения именно в оптическом и инфракрасном диапазонах. Опять же, Разрушителю на это чихать с высокого дерева. У него броня толщиной в несколько метров. Белая броня, кстати, с великолепными отражающими свойствами. Попробуй, "просвети" его вспышкой видимого света, особенно если вспышка ненаправленная и в паре сотен метров от корпуса, а не вплотную к нему. Правда, есть способы делать такие выплески направленными и даже когерентными (именно наличие когерентного сброса излучения у сгустка и отличает лазер от бластера). Но это всё равно паллиатив.

А вот тоненькому корпусу истребителя и "оптики" вполне хватает, чтобы задымиться. Тем более, что у него даже бластерные вспышки происходят всего в метре от корпуса, и рассеяться на большую площадь не успевают.

Поэтому крепкий щит "Аурека" в сочетании с его тонкой бронёй казался современным конструкторам не лучшим решением. Он же под этим щитом всё равно от пары попаданий развалится. Если уж собираешься не дать врагу попадать в себя вообще — лучше генератор щита выбросить и за счёт этой массы ещё больше скорость увеличить, говорили они. Или топлива ещё немного долить, чтобы форсаж можно было держать подольше.

Но Арден имела своё мнение на этот счёт. Сделайте мне основной щит с толщиной в один микрон, а не в 450 нанометров, как обычно — сказала она техникам. Это же возможно без критического утяжеления истребителя?

Возможно, ответили они, там всего лишь слегка подкрутить настройки нужно. Но вы же ничего вокруг не увидите!

Лин ничего не сказала, просто посмотрела на них очень выразительным взглядом. Техники вспомнили, с кем они говорят, и отправились регулировать щит.

С тех пор её личный "Аурек" в полёте напоминал зеркальный шарик с двумя маленькими дырочками — "бойницами" для лазерных пушек. Не то, чтобы это сделало его совсем неуязвимым, инфракрасное излучение никто не отменял — но при температуре квазиплазмы в единицы и десятки тысяч градусов максимум излучения приходился как раз на оптику и на ультрафиолет. К тому же инфракрасное излучение проще отразить покрытием, которое массу корабля почти не увеличивает, чем поглощать бронёй.

Рой истребителей вырвался из ангаров "Химеры" — и как раз вовремя. Пространство позади Разрушителя снова разорвалось, выпуская десяток машин. Беспилотные, как и предыдущая, турболазерная модель, они немедленно начали ускоряться к "Химере". Скорость у них была очень солидная, лишь немного медленнее, чем у "Аурека" на форсаже. Ни один обычный истребитель этой эпохи их бы не догнал.

https://vignette.wikia.nocookie.net/starwars/images/0/0b/TIE-M4_XWA.jpg

Лин не задавалась вопросом, что они собой представляют и какой вред могут нанести. Она целиком положилась на ощущение Силы. Если эти штуки прорвутся к Разрушителю — он погибнет. До столкновения — около десяти секунд. По секунде на каждый истребитель.

Система наведения "Аурека" не могла одновременно захватить две разных цели. Тем более — на таком расстоянии. Но Лин давно демонтировала автоприцел — он всё равно не мог работать при её щите. А немного экономии массы не лишние.

Но её рука дроида лежала на пульте, и посылала тысячи управляющих импульсов в секунду.

Каждая из тяжёлых лазерных пушек развернулась на свой угол, целясь, казалось бы, в пустоту. И выпустила по пять импульсов. Не в истребители Таркина. В то место, где эти истребители будут, когда импульс туда долетит.

Имперские машины не несли щита, но обладали довольно крепкой бронёй. Они бы выдержали одно-два попадания лёгкого скорострельного лазера. Но во-первых, пушки "Аурека" были весьма тяжёлыми — как для истребителя. Во-вторых, Лин била не просто по контуру. Она точно знала, в какое место нужно целиться. В участок корпуса, где находился взрыватель.

Да, взрыватель. Эти машины представляли собой не что иное, как управляемые протонные торпеды с гипердвигателями. Вместо вооружения и систем жизнеобеспечения они были доверху набиты взрывчаткой. Горячая реакторная гиперматерия в заднем отсеке и нергон-14 в переднем. Прямое попадание не уничтожало "истребитель", но лишало его возможности произвести чётко рассчитанный процесс подрыва. Когда оператор на корабле Таркина давал соответствующую команду, или носовые сенсоры определяли, что цель находится в радиусе поражения — боеголовка просто испарялась, вместо того, чтобы превратиться в направленный пучок релятивистских протонов.

Тем не менее, семь из десяти СИД-бомб (две просто развалились на куски от её попаданий, ещё один взорвался раньше времени) успешно врезались в корму "Химеры" (точнее, в её кормовой щит) и взорвались..

Какой к хаттам щит, если его раньше разнесли? Дело в том, что если оператор щита орёт "Мы потеряли кормовые/носовые/бортовые дефлекторы!", это совсем не значит, что корабль остался с этой стороны совсем голым. Пассивный щит сбить невозможно — он сфера и создаётся генератором в глубине корабля. Если вас раздолбали до генератора пассивного щита, вы в любом случае уже покойник. А вот проекторы активного щита, которые размещают на обшивке — потерять вполне реально. Как и генераторы "бойниц" для собственных орудий.

Основная часть излучения от взрывов приходилась в диапазон от нескольких сотен до пары тысяч кэВ. Этого было недостаточно для преодоления барьера пассивного щита "Химеры". Но помимо максимума излучения существуют ещё "хвосты" нормального распределения — высокоэнергетические и низкоэнергетические частицы и кванты, отклонившиеся от среднего значения. Этими-то "хвостами" Разрушитель и приложило. Поскольку сила взрыва каждой СИД-бомбы составляла около двух гигатонн, даже длинноволновый и коротковолновый остаток оказались весьма солидными. Вспыхнули новые пожары, люди в кормовых отсеках получили новую дозу радиации. Электромагнитный импульс пожёг кучу электроники.

И тем не менее, флагман Трауна всё ещё был боеспособен. Если бы не реакция и не предвидение Арден Лин, от него бы сейчас остался лишь пылающий остов.

— Вы атаковать вообще собираетесь? — с лёгким ехидством поинтересовалась Лин, занимая позицию в районе кормы "Химеры".

Пока они отвлеклись на летающие (и прыгающие, что важнее) бомбы, "Визитёр" успел проскочить построение мятежников и теперь стремительно удалялся.

— Пока нет, — всё так же невозмутимо отозвался чисс. — Сейчас ход за Таркином. Он не может отступить, потому что тогда я начну бомбардировку Эриаду. Ему придётся атаковать, а в обороне мы сейчас эффективнее.

— Пока что ему это удавалось лучше, чем вам, — хмыкнула джедай.

Конечно, линейный крейсер, лишённый активных щитов и большей части вооружения, будет уязвим для сконцентрированного турболазерного огня "Катаны". Но Таркин только что продемонстрировал, что может бить и не подставляясь под их залпы — у него остались достаточно длинные руки.

— Эти торпеды-истребители у него скоро закончатся, — пояснил Траун. — Они базируются не в ракетных шахтах, которых у "Визитёра" нет. Они занимают место в ангарах, отнимая его у обычных истребителей. Вряд ли их больше трети от общей численности авиакрыла.

— А вы знаете, сколько у него всего машин?

— Знаю. Сто двадцать.

Откуда он знает, Лин уже не захотела выяснять. То ли разведка, то ли какие-то заметные лишь ему особенности конструкции...

— Но даже так — это ещё две волны по десять бомб или одна — по двадцать. Вы уверены, что стоит предоставить ему такую возможность?

— Я доверяю Великой Силе. То есть вам. Кроме того, потянуть время нам выгодно. Очень скоро подойдёт "Рой", после этого у нас хватит ресурсов, чтобы атаковать и защищаться одновременно.

— Спасибо за доверие, адмирал, но с учётом дистанции их выхода и скорости подлёта, двадцать бомб одновременно мне не сбить. Чисто технически. Десять — мой предел гарантированного поражения, если повезёт — возможно четырнадцать.

— Это я вижу. Арден, я сказал, что доверяю Силе, но не сказал, что полагаюсь на неё целиком и полностью. Во время первых двух атак я проанализировал характеристики вражеских машин, и сейчас кое-что предпринимаю для защиты от следующей атаки. Если вы собьёте десяток, этого будет вполне достаточно. Второй десяток я возьму на себя. Если же решите, что эта битва вас не касается, как раньше... что ж, вы в своём праве. Я постараюсь решить проблему самостоятельно. Но тогда вам не стоит возвращаться на "Химеру", летите по своим делам.

Подтекст: "Если ты откажешься меня защищать, я натравлю на тебя всё Восстание, и хотя оно не представляет для тебя опасности, тебе станет сложно наблюдать за мной". Он был хорош, этот чисс, способный изящно торговаться, находясь под прицелом.

— Внимание, "Визитёр" возвращается! — прозвучало в эфире. — Фиксируем открытие "бойниц" в его щитах! Он готовится вести огонь!

"Чем?!" — Арден была совершенно ошарашена. Он что, кормой вперёд идёт, на тормозных двигателях? На бортах, на носу и на днище у него оружия просто не должно быть! Она потянулась к кораблю Силой — и поразилась ещё больше. Все орудия суперразрушителя были вполне исправны! При этом обшивка была закопчена, истерзана микровзрывами, но расположенных на этой обшивке пушек всё это как будто вообще не коснулось!

— Траун, прыгайте! Он боеспособен! — заорала Лин. На её "Ауреке" гиперсвязи не было, но радиосигнал принимался СИДом, который летел рядом, и уже с него транслировался на "Химеру".

— Вижу, — в голосе чисса впервые послышалось что-то похожее на беспокойство. — Если не удастся его остановить — уходим.

Более тысячи турболазеров "Неустрашимых" одновременно дали залп. Даже если бы щиты "Визитёра" были полностью исправны, подобный залп мог заставить его потерять значительную часть запасов топлива. Но ведь активных щитов у него по всей логике уже не должно быть, только пассивные! Видимо, именно это Траун и пытался проверить. Если неубиваемый гранд-мофф и щиты каким-то образом сберёг — сражаться с ним не имеет смысла, только бежать.

Щитов у него не было (или может быть, он пытался сделать вид, что их нет). Но в последний момент "Визитёр" резко прибавил скорость, одновременно проворачиваясь по крену на девяносто градусов. Сделать бочку на суперразрушителе — такого Арден и представить себе не могла! Нет, технически такое вполне возможно, мощность маневровых двигателей позволяет. Особенно на дистанции в две сотни километров, которую турболазерные болты преодолевают далеко не мгновенно. Но как необходимо точно настроить работу компенсаторов, чтобы экипаж и внутреннее оборудование не превратились в фарш при такой попытке изображать пулю... Обычно для такого уклонения звездолёт просто поворачивается к врагу бортом заранее, а когда по нему выстрелят — даёт тягу главными двигателями. Уклоняться, одновременно идя в атаку — такое считалось доступным только истребителям.

Большинство импульсов прошло мимо, только процентов десять оставили глубокие шрамы в броне линейного крейсера — но похоже, ничего важного не зацепили. Вращение обеспечивало не только уклонение — даже те импульсы, что попадали в цель, "размазывались" по обшивке, пропахивая её длинными, но неглубокими бороздами, вместо того, чтобы прожечь в одном месте на всю глубину.

А потом "Визитёр" дал ответный залп. НЕ ПРЕКРАЩАЯ при этом вращаться вокруг оси! То есть каждый канонир на нём мгновенно делал поправку на скорость вращения, успевал захватить цель и дать по ней залп, пока она проносилась по экранам с угловой скоростью в пару радиан в секунду?!

Нормальные люди такого не могут. Джедаи — да (сама Арден только что проделала нечто подобное), но не может же на каждой пушке стоять по джедаю! Боевая медитация? Но она бы ощутила характерную ауру ментального слияния тысяч людей даже отсюда.

Она была настолько заинтригована, что даже забыла на несколько секунд о своей первостепенной задаче — защите Трауна. Если Таркин использует Силу, она должна об этом знать — Сидиус определённо дорого заплатит за такую информацию, больше чем за какого-то адмирала, живого или мёртвого! Арден потянулась к имперскому флагману, нащупывая тех, кто наводил пушки...

Нет, Сила тут была ни при чём. И полной автоматизации тоже не было. Хотя при желании, каждое из орудий можно было активировать с центрального пульта вообще без участия канониров, но в норме выстрел всё же должен был подтвердить живой стрелок. Разумная предосторожность, учитывая, что мощность турболазерных орудий измеряется в мегатоннах, и даже один их выстрел может унести миллионы жизней.

Но по сути, тут стрелку оставалось только подтвердить. Каждое орудие на "Визитёре" было оборудовано настолько совершенной системой наведения и слежения, что все виденные Арден до сих пор компьютерные системы казались каменным веком в сравнении с ней. Она учитывала время подлёта сгустка, беря соответствующее упреждение, мгновенно вносила поправки на собственные манёвры супердредноута, даже выбирала место на поверхности цели, где не было в данный момент активного щита. Канонир даже знал, какие цели выбрали его товарищи на других орудиях — чтобы не получился оверкилл по одному врагу и ноль выстрелов по другому. И что самое невероятное — все эти огневые решения мгновенно выводились на основе данных, поступающих по гиперсвязи с истребителей! Собственных-то сенсоров на "Визитёре" уже не было, они всё-таки выгорели (хотя как он умудрился при этом сохранить орудия — всё ещё непонятно). Какой гений мог создать подобную предельно интегрированную СУО?! Ничего подобного она в этом веке не видела!

Первыми дали залп ионные пушки "Визитёра". Эти двоюродные братья турболазеров выстреливали сильно заряженные сгустки квазиплазмы, которые, ударяясь о щит цели, срабатывают как электромагнитные бомбы, создавая мощные импульсы радиоволн. Энергия этих квантов невелика, поэтому они легко отражаются длинноволновым щитом. Проблема в том, что когда такая волна "омывает" весь корабль, нужно успеть своевременно закрыть все "бойницы", иначе она легко пройдёт в любое отверстие. А их закрытие — процесс не мгновенный, заранее же закрыть, ещё перед боем — значит ослепить себя. Дырки в длинноволновом щите не для красоты — они там нужны, чтобы радары и радиосвязь могли работать.

Траун, однако, оказался предусмотрительнее — он закрыл "бойницы" сразу после удара СИД-бомб. Все нужные ему тактические данные он получал с других кораблей флота по гиперсвязи. Так что ионные заряды бессильно растеклись голубоватым пламенем по его щитам.

Но откатившись от щита, электромагнитный импульс вызвал "короткое замыкание" турболазерных вихрей. Детонация зарядов произошла не прямо на щите, а в паре сотен метров перед ним. На корабль обрушился уже ливень вторичных частиц и гамма-квантов.

В проекции на поверхность пассивного щита, этот гигатонный ливень представлял собой пятно почти трёхсот метров в диаметре. Не бронебойный снаряд, а град шрапнели. И да, как и в танковом бою — броне было несколько легче это выдерживать, но зато заблокировать такой удар активным щитом оказалось совершенно нереально — генерация барьера на десятки тысяч квадратных метров сожрала бы всё топливо с запасом.

Пробития как такового не было, но запреградное действие оказалось солидным — из-за фактической слепоты "Химеры" Траун не успел включить соответствующие компенсаторные поля, и половина слоёв брони просто испарилась, а вторая половина оказалась этим испарением вмята глубоко внутрь корпуса, словно под ударом гигантского кулака.

Разрушитель пылал. Обстрел произошёл снизу, со стороны днища корабля. Потери в огневой мощи оказались невелики, но с ангаром можно попрощаться. Нарушена целостность оболочки реактора, идёт утечка гиперматерии. Но в верхней части, в рубке, это всё почти не чувствовалось — и о ранениях своего любимого крейсера адмирал знал только по паническим рапортам офицеров.

С другой стороны, и эвакуироваться он теперь не мог. Все челноки превратились в груду расплавленного металла. В лучшем случае. Хорошо ещё, что истребители успели стартовать раньше.

— Траун, вы можете прыгнуть?!

— Нет, — спокойно ответил чисс. — Мотиваторы гипердвигателя тоже повреждены. При попытке уйти в гиперпрыжок "Химера" превратится в кашу.

— Тогда что вы собираетесь делать?! Этот пожар вам уже не погасить, он слишком обширен! А если рванёт реактор...

Арден впервые пожалела, что её истребитель так мал. Обладай его кабина вместительностью хотя бы СИДа, можно было бы пробить транспаристаль рубки, ворваться внутрь, сунуть синего гада в кабину и улететь. Да, тем самым обрекая на смерть от разгерметизации всех остальных офицеров, но они и так погибнут в ближайшие минуты.

— Команда эвакуируется на спасательных капсулах. Я с остальными офицерами рубки выброшусь в скафандрах.

Лин перевела дыхание. Траун предусмотрел даже такой исход. В эту эпоху большинство военных астронавтов вообще не помнит о существовании такого устройства как скафандр, не говоря уж о том, чтобы держать их прямо в рубке. Но Траун помнил.

— Поняла вас. Я обеспечу прикрытие, чтобы вас не схватили имперцы.

— Будет очень любезно с вашей стороны.

ТАРКИН-4

Дав полную тягу, Уилхуфф снова разорвал дистанцию. Несмотря на то, что "Химера" получила повреждения, несовместимые с дальнейшим функционированием, у мятежников всё ещё оставалось более двух сотен кораблей — а уклоняться от их огня долгое время было невозможно. Манёвр с "бочкой" сработал только один раз, и то в основном благодаря неожиданности.

— Как скоро мы сможем восстановить эмиттеры щита? — обратился он к одному из операторов.

— Ещё четыре минуты, сэр.

Четыре минуты. Десять минут с момента, когда противопланетные торпеды взорвались перед носом суперразрушителя.

Обычному дредноуту таких размеров понадобилось бы не меньше месяца ремонта в доке, чтобы полностью восстановить боеспособность. Таркин только сейчас осознал, НАСКОЛЬКО хорош Аккорд в планировании и проектировании. Вернее, не сам Аккорд (его память и сейчас была в наличии — ничего особенного, обычный трусливый коротышка с палпатиновскими амбициями), а его шард. Какая пропасть лежала между ним и любым нормальным инженером.

Он назвал это электростатической защитой. Конструкция этой защитной системы была, если можно так выразиться, извращённо проста. В характерном стиле Аккорда — до базовой идеи додуматься может любой восьмиклассник, изучавший в школе закон Кулона. А вот чтобы реализовать её на практике, нужно обладать ну очень специфическим складом ума... ну, или шардом.

Вот у нас есть броня, а на броне — башня. Броня — она для того и предназначена, чтобы принимать на себя вражеский обстрел. И её, конечно, терять жалко — но не так жалко, как остальную часть корабля. Башне же, наоборот, ловить попадания крайне нежелательно. Потому что в ней находится нечто ценное, будь то проектор щита, сенсорный массив или турболазерное орудие. Убрать башню под броню нельзя. Точнее, теоретически можно, особенно на корабле разработки Аккорда. Но не имеет смысла — вне боя ей ничего не угрожает, а если спрятать во время боя, то она перестанет исполнять свои функции. Но можно вежливо намекнуть, в какую часть корабля противнику лучше стрелять. Не самому противнику намекнуть, естественно. Эта жестокосердная сволочь только посмеётся над нами. А вот поражающий фактор, хоть и работает на врага, гораздо более снисходителен и намёки понимает, если сделать их в правильной форме.

Для организации правильного намёка мы ставим вокруг башни четыре столба-электрода, а пятый возводим на верхушке самой башни. Когда на нас налетают злые кусачие протоны, мы даём на саму башню положительный заряд, а на электроды вокруг неё — отрицательный. Протоны, будучи частицами положительными и весьма наивными, радостно летят в предложенном направлении, как мухи на мёд. В итоге вокруг башни — пылающий ад, кратер глубиной в несколько метров. Но сама башня — целёхонька. А может и кратер не такой уж глубокий. Потому что если оборону проектировал кто-то вроде Аккорда, то он под электродами ещё и специальный крепостной вал нарастил — кольцо из абляционной брони. А под этим кольцом — ещё и собственный противоударный компенсатор. Без него продукты испарения кольца ударят в основную броню как хороший такой молот — с массой в несколько сотен тысяч тонн и скоростью в несколько десятков километров в секунду. Не пробьют, так проломят. А компенсатор аккуратно распределяет их толчок по всей массе корабля.

Впрочем, это всё касается ситуации, когда протонная торпеда взрывается "сверху", и поток частиц идёт перпендикулярно обшивке. Здесь же случай другой — обстрел частицами идёт спереди, почти параллельно ей. И значительная часть "протонного ветра" основной брони вообще не коснулась — прошла параллельно. Электроды оттянули её вверх, на себя, а корпус, на который был подан положительный заряд — наоборот, от себя отталкивал.

Наконец, сама башня была прикрыта собственным локальным щитом (статическим у турболазеров, динамическим у эмиттеров) — он был бесполезен против релятивистских протонов, как и наружный щит, зато прекрасно отражал куда более холодные продукты испарения.

Оставалось только заменить сгоревшие от электрического шторма цепи — и поскольку такая замена конструкцией "Визитёра" была предусмотрена, всё это заняло не так много времени. К сожалению, огромный излучающий диск ионной мегапушки прикрыть подобным образом было невозможно — его теперь получится отремонтировать только в заводских условиях.

Вокруг погибающей "Химеры" кипела схватка. Имперцы стремились уничтожить как можно больше бегущих с неё членов экипажа — потому что любой из них мог оказаться Трауном. Повстанцы, в свою очередь, пытались эвакуировать своих с минимальными потерями. У Таркина было больше истребителей, но у Трауна — преимущество в РЭБ. Точнее, в ГвКБ — гиперволновой коммуникационной борьбе. Половина крейсеров "Катаны" перевела свои гипердвигатели в режим генерации помех. Из-за этого они не смогли бы быстро прыгнуть при появлении неожиданной угрозы, но зато дистанционно управляемые СИДы были вынуждены переключиться на радиосвязь и не могли приблизиться к источнику враждебного сигнала — Траун мигом перехватил бы контроль над ними. Вернее, даже в принципе могли бы, если бы переключились в режим автоуправления, но истребители повстанцев, возглавляемые старинным "Ауреком" под управлением неизвестного аса, легко бы разделались с неуклюжими дроидами. А через несколько минут из гравитационного колодца поднялись "пирамидки" — после этого у москитного флота Таркина вообще не осталось ни единого шанса.

Таркин приказал сосредоточить огонь главного калибра на рубке "Химеры". "Неустрашимые" встали между "Визитёром" и гибнущим флагманом, прикрывая рубку своими корпусами и щитами.

Губернатор вздохнул и заставил себя смириться с неизбежным. Траун ускользнул, и бой с ним надо начинать практически с самого начала. У повстанцев на один ИЗР меньше, но у имперцев значительно снижена боеспособность единственного корабля.

Он повёл "Визитёра" по широкой дуге вокруг "Катаны", сосредоточив огонь ионных орудий на ближайшем "Неустрашимом". В ответ на него обрушились турболазерные залпы со всего флота — с двух сотен кораблей. Сгустки, запущенные из устаревших орудий "Катаны", летели намного медленнее, и теоретически от них было гораздо проще уклониться, особенно такому быстрому и маневренному кораблю как "Визитёр". На практике же опять выяснилось, что количество имеет значение. У Трауна было достаточно орудий, чтобы стрелять не только по самому линейному крейсеру, но и впереди него, позади, с боков — по всем местам, где он теоретически мог оказаться. Это преимущество "Катаны" в упреждении за счёт распределения огня оказалось таким значительным, что нивелировало преимущество ИЗР в практической дальнобойности. "Визитёру" приходилось держаться слишком далеко от своих целей, чтобы успевать выходить из-под их общего огневого вала. Так далеко, что даже медлительные "Неустрашимые" успевали в свою очередь уклоняться от его залпов.

Вроде бы паритет? Да, вот только Траун в любой момент мог разделить свой флот на две части. Одна продолжит отгонять огнём "Визитёра", а другая в это время сможет почти беспрепятственно бомбить Эриаду.

Ну почему этой проклятой силы Аккорда нет в голове именно тогда, когда она нужнее всего, когда от способности выдумать что-нибудь нетривиальное зависят жизни самых дорогих ему людей?! Великая Сила, разве он так много просит? Ему нужно выиграть всего-то пять минут! Пять минут, пока не восстановятся щиты и не будет выполнен один его приказ внутри гравитационного колодца планеты! Но Трауну хватит и десяти секунд.

Он бы не задумываясь пожертвовал оставшимися СИД-бомбами. Даже не для того, чтобы нанести мятежникам урон, а просто, чтобы выиграть эти самые проклятые пять минут! Но что толку, если истребителей-камикадзе меньше, чем тяжёлых кораблей у Трауна?!

Он даже пожалел, что так презрительно отнёсся к разработке Лиры Блиссекс. Эта летучая батарея с тысячами турболазеров и почти неисчерпаемыми запасами тибанны сейчас бы ох как пригодилась... для флота "Катана" она бы стала предельно неудобным противником. Впрочем, если бы здесь был достроенный ИТ-1, у Таркина вообще никаких проблем бы не было.

И тут, как в дурацком голобоевике, в последний момент его осенило.

"На восемь минут, все трансиверы — в режим излучения белого шума", — передал он на планету.

В эти игры можно играть вдвоём, Митт-рау-нуруодо! Разумеется, сто гипердвигателей тяжёлых крейсеров заглушают передатчик на маленьком истребителе, словно комариный писк. Но они в свою очередь заведомо не сравнятся с планетарными гиперволновыми станциями! Сигнал последних распространяется на световые годы, что для него каких-то тридцать мегаметров! Система "господин-раб", которая превращала "Катану" в единый ударный кулак едва ли не с роевым мышлением, распалась в считанные секунды.

Разумеется, у этой системы был дополнительный режим связи на радиоволнах, как и у СИДов. Однако источник гиперволн на расстояниях меньше пятидесяти тысяч мегасвет практически не пеленгуется — всё рядом, всё под боком, слишком много эха, как будто кто-то говорит прямо вам в ухо. А вот на источник радиосигнала направление определяется легко — и специалисты Таркина за полминуты вычислят флагман среди однотипных кораблей по возросшей интенсивности передач. А там разнести его в клочья — уже дело техники.

Да, можно заставить все корабли гонять паразитный трафик, чтобы все антенны передавали одинаковый сигнал. Но вставить один значимый бит в каждые двести, чтобы реальные команды были неотличимы от шума — это мгновенно и на коленке не делается. Соответствующее программное обеспечение нужно было закладывать в систему управления заранее — и хотя Траун вполне мог предусмотреть такую необходимость, у него было не так много времени, чтобы подогнать систему, созданную не им, подо все возможные ситуации.

И помогло — движения "Неустрашимых" стали неуклюжими, они стали чаще промахиваться, а выходя из-под обстрела — порой мешали друг другу.

Естественно, Траун что-то придумает, как с этим справиться — но пока он будет придумывать, Таркин получит необходимый выигрыш во времени. А заодно, может быть, сумеет уничтожить дальним обстрелом парочку "Неустрашимых".

Может ли чисс приказать бомбить планету, чтобы уничтожить источник помех? В принципе может, но это маловероятно. Дело в том, что системы гиперволновой связи расположены не на поверхности, а на множестве орбитальных и репульсорных станций вокруг планеты. Эти станции ничего не потеряли от уничтожения планетарного щита, их бы потребовалось штурмовать отдельно. А Траун уже продемонстрировал, что он имеет хорошее представление, где что на Эриаду расположено.

Траун, видимо, думал так же. Спустя три минуты после включения помехопостановщиков, его корабли начали один за другим уходить в гипер.

— После этого у меня не осталось сомнений — с Палпатином пора кончать. Он не успокоится, пока не сломает меня — а я второй раз ломаться не намерен. Поэтому спрашиваю прямо — вы со мной, Лорд Вейдер?

Молодой длинноволосый мужчина на голограмме хищно ухмыльнулся.

— Это вы — со мной, Таркин. Я мечтал убить своего учителя ещё тогда, когда вы были вернейшим из его подданных. Что именно вы намерены делать?

— Для начала я выслал вам контейнер с таозиновым амулетом.

Бровь ситха изумлённо приподнялась. Немногие бы поняли, о чём идёт речь, но Вейдер знал. Таозин, громадный червеобразный хищник с луны Ва-арта, был естественным охотником на джедаев, даже более приспособленным к этому, чем широко известные в узких кругах джедайские пугалки — терентатеки и ворнскры. Во-первых, его чешую не брали световые мечи — любимое оружие джедаев. Бластеры, кстати, не брали тоже. Так мало того, эта зверюга ещё каким-то образом научилась становиться невидимой в Силе. "Невидимой", правда, не значит "неуязвимой". Душить таозина Силой, поднимать телекинезом или бить молниями было всё ещё можно. Но учитывая длину тела взрослой особи в двадцать метров, низкую болевую чувствительность и многократно дублированные жизненно важные органы, отбросить его или существенно ранить становилось сложно даже ситху. Что уж говорить о джедаях, которые атакующие техники Силы вообще не очень-то жаловали.

И тем не менее, таозин вымер за много тысяч лет до настоящего времени. И истребили его не джедаи, а самые обычные люди, вообще не владевшие Силой. Как только стало известно, что панцирь таозина сохраняет свои свойства и после смерти — у бедных червяков не осталось ни единого шанса. Слишком медленно они размножались, и слишком много оказалось в Галактике желающих стать невидимыми для форсъюзеров.

Защита исаламири, например, гораздо универсальнее — она обеспечивает не только невидимость, но и неуязвимость от прямых атак Силой. Но она действует только до тех пор, пока ящерица жива — шарфики из шкурок исаламири носить бесполезно, это просто куски кожи, они никак не помешают кому-то типа Вейдера вас задушить. А вот частичка панциря таозина обеспечивает маскировку в Силе совершенно независимо от того, что случилось с её бывшим носителем.

Кроме того, эффект поля исаламири двусторонний — форсъюзер, укрытый этим полем, и сам не может применять Силу, в чём на своей шкуре убедился Анакин. А вот чешуйка таозина вполне позволяет своему носителю придушить врага или запулить в него молнией. Это ожидаемо, но даже более того — если "сырую" чешуйку немного обработать алхимией ситхов, превратив в таозиновый амулет, она перестанет мешать и восприятию носителя тоже. Станет "односторонне прозрачной". То есть её носитель будет способен ощущать положение врагов, предвидеть их действия, и так далее — а они его — нет.

— Пока я прохлаждался на Миркре, вы успели убить Инквизитора?!

Неизвестно, где именно Палпатин брал таозиновые амулеты. Возможно, нашёл какую-то древнюю сокровищницу, а может быть и живого таозина изловить сумел, или хорошо сохранившийся труп тысячелетней давности отыскал (но в последних двух случаях на него должны также работать ситхи-алхимики). Но так или иначе, их носили все полевые агенты Инквизитория, владевшие Силой, что резко повышало их эффективность в охоте на выживших джедаев. Агенты с нормальным уровнем мидихлориан иногда получали "сырые", необработанные чешуйки — для них "ослепление" не имело никакого значения, а вот форс-невидимость заметно увеличивала шансы на выживание. Снайпер с пулевиком, которого нельзя ощутить в Силе и загодя прикрыться или ударить на упреждение — для форсъюзера опасен почти так же, как для обычного разумного.

— Зачем убивать? — пожал плечами Таркин. — Это слишком шумно. Вызывает подозрения. Некоторые Инквизиторы, знаете, гибнут иногда совершенно естественным путём — от рук джедаев. И согласитесь, так же естественно, что джедай, который находится в бегах, пожелает прихватить с собой амулет, который даст ему полный иммунитет к дальнейшим преследованиям. Ну а потом, оказавшись в безопасном месте, джедай начинает сомневаться... а нужно ли и дальше носить с собой эту штуку? Всё-таки это ситхская алхимия, артефакт Тёмной Стороны, разлагающее влияние и всё такое. И тут появляется некий разумный и делает ему очень выгодное предложение...

— Насколько я знаю своего учителя, Таркин, он непременно туда встроит какой-нибудь маячок или средство наблюдения.

— О, он, разумеется, так и сделал. Но маячок джедай предварительно обезвредил — не мы одни такие умные. Это, к счастью, было просто техническое устройство — определять галактические координаты в Силе затруднительно. А вот с тем, что носитель будет виден в Силе создателю амулета — ничего не поделаешь.

— Тогда вы мне предлагаете самоубийство. Сидиусу хватит и тридцати секунд, чтобы захватить меня снова.

— Вы не поняли, Вейдер. Я же сказал "создателю амулета", а не "Палпатину". Даже если Палпатин — эксперт в ситхской алхимии, он не может лично заниматься созданием сотен амулетов, а потом ещё и периодически проверять их. Ему ещё и править Галактикой надо. Поверьте моему опыту, Вейдер, это очень хлопотное дело. У него должен быть доверенный агент, который этим будет заниматься.

— Так... — картинка в уме ситха постепенно начала складываться.

— Я не знаю, кто именно у него является "придворным алхимиком". Сейчас выясняю, и думаю, со временем выясню, но на это уйдёт ещё минимум месяц. У вас будет возможность узнать это самостоятельно. Насколько я успел понять, любая связь в Силе — двусторонняя. Как только куратор амулета коснётся вас, вы коснётесь его. При этом для всех остальных форсъюзеров Галактики вы всё равно останетесь невидимы. А дальше дело за вами. Делайте что хотите — убеждайте, подкупайте, запугивайте, промывайте мозги, просто убейте, наконец, если хватит сил! Но не дайте ему побежать к Императору с докладом. Вы — Избранный. Он — нет. И даже не Лорд Ситхов. Кстати, если узнаете, кто это, сразу сообщите мне. У меня есть свои способы затыкать чужие рты. Не связанные с мистикой, но иногда они тоже работают.

Ох, зря он предложил это Вейдеру в такой форме, совершенно зря. Надо же было помнить, КАК Тёмный Лорд привык решать проблемы. Спустя сутки после того, как амулет прибыл на Миркр, из сети бесследно исчез "агент Блэкхоул" — один из самых загадочных порученцев Императора, которого никто не видел в лицо — он всегда появлялся везде только в виде голограммы. Аккорд видел в этом закулисном манипуляторе очень ценный кадр, и намерен был во что бы то ни стало переманить его на свою сторону со временем. Его способность играть с большими массивами информации уступала только талантам самого Аккорда — но в отличие от него, "Блэкхоул" ещё и владел Силой, что сделало бы его поистине бесценным союзником. И теперь всё это потеряно в один миг — потому что, как выяснилось, он и был "придворным алхимиком" Императора.

Ну откуда, откуда Таркину было знать, что Анакин НАСТОЛЬКО Избранный, и не только поймёт совет насчёт убийства буквально, но и сумеет воплотить его в жизнь! Через полгалактики! Он же последнее в порядке ехидства вообще сказал!

Надо отучать этого юнца так опрометчиво швыряться кадрами. Только как бы при этом самому не стать одним из них...

За период заточения в шагоходе Вейдер тоже времени даром не терял. Он приобрёл и модернизировал себе руками дроидов личный звездолёт для операций за пределами Миркра, а также доспех для сокрытия личности. То и другое было несколько неуклюжим по меркам Аккорда, но Таркин расценивал эти находки как прекрасные, и не собирался лишний раз лезть к ситху с указаниями. Он догадывался, куда примерно его пошлют. Если бы Великая Сила имела склонность прислушиваться к пожеланиям трудящихся Галактики, Таркин в этом месте уже давно бы прописался на постоянной основе.

Вооруженное транспортное судно модели YV-929 носило в Галактике прозвище "летающий кирпич" за предельно неуклюжий с виду прямоугольный силуэт. По иронии судьбы, на Земле Бет этот термин тоже был в ходу — им нелестно обзывали кейпов, располагающих "набором Александрии" — сверхсила, сверхпрочность, полёт. Обзывали, естественно, только за глаза.

Так вот, владельцу YV-929 тоже очень немногие бы осмелились сказать, что его корабль некрасив. Ну разве что с борта Звёздного Разрушителя.

Дразниться лучше из окна,

С восьмого этажа.

Из танка тоже хорошо,

Когда крепка броня.

Но если хочешь довести

Людей до горьких слез,

Их безопаснее всего

По радио дразнить.

Последнее, правда, не работало во вселенной, где существовал Лорд Вейдер.

А всем остальным с обладателями такого "кирпича" стоило соблюдать предельную вежливость. Потому что в словосочетании "вооружённый транспортник" ключевым было первое слово. Небольшой — короче многих шаттлов и даже некоторых истребителей — грузовик был просто битком набит вооружением на все случаи жизни, включая четыре турболазера. Лёгких, конечно, турболазера, сравнимых по мощности с тем, что стоял на СИД-уродце. Но тем не менее, пассивные щиты они прожигали как бумагу. Добавить к этому весьма толстую броню из дюрастали, щиты с высоким потенциальным барьером, а также характерную для большинств коррелианских изделий высокую скорость и маневренность (80 МгСЧ — это опять же цифра для истребителя!) — и становится странно, почему такие "транспортники" ещё не стоят на вооружении Империи, и почему их позволяют покупать кому-то ещё. Значительно более слабые машины часто встречали массу бюрократических препон, а этот монстр почти свободно вышел на рынок. Ответ заключался в том, что его создали и лицензировали ещё до Войны Клонов, в период, когда ограничения на вооружение у частных лиц были значительно слабее. Империя могла запретить строить новые транспортники такого типа (что и делала с переменным успехом), но не могла конфисковать у владельцев десятки тысяч уже построенных экземпляров.

Впрочем, именно как транспорт он был слабоват — высокая цена как приобретения, так и техобслуживания, слабые по нынешним меркам гипердвигатели и малая вместимость грузового отсека отпугивали многих потенциальных покупателей. Но для Вейдера всё перечисленное не играло роли. Гипердрайв он, разумеется, заменил в первую очередь, как и навигационный компьютер. Все расходы покрывал Таркин, так что это его тоже не беспокоило. А большие партии груза ситх перевозить и не планировал. Зато было у этого корабля одно достоинство, которое с лихвой перекрывало все недостатки. Никому никогда не придёт в голову искать идейного имперца за штурвалом кореллианского грузовика. Даже если этот грузовик дополнительно модифицирован и превращён в персональный транспорт охотника за головами. "Кореллианская инженерная корпорация", как ни парадоксально это звучит, была для Империи костью в горле ещё раньше, чем сама Империя появилась на свет. Сидиус приложил в своё время немало усилий, чтобы втянуть её в Торговую Федерацию, что позволило бы в дальнейшем совершенно легально и без особых хлопот прихлопнуть. Но упрямые кореллианцы отказались ото всех заманчивых предложений, и даже умудрились немного повоевать на стороне Республики в Войну Клонов — благодаря чему вышли сухими из воды. Нельзя просто так взять и прирезать курицу, несущую золотые яйца — а на производителей лучших в Галактике лёгких транспортов и корветов молилось всё Внешнее Кольцо. Император только и смог, что назначить туда своего губернатора, запретить некоторые совсем уж наглые сделки и не давать им имперских заказов.

Вейдер добавил к и без того немаленькому арсеналу "кирпича" генератор притягивающего луча и маскировочную систему (не полноценный генератор невидимости, но модификацию длинноволнового щита, позволявшую сбить с толку большинство радаров на пару минут). Особенно позабавила Таркина "ржавая" краска с прекрасными радиопоглощающими характеристиками. Да, можно вывезти парня с Татуина, но нельзя вывести Татуин из парня...

Доспех он себе тоже выбрал весьма интересный. Снаружи тело укрывали бесформенные тряпки и очки, делавшие его похожим на тускена. Опять же, все заинтересованные лица прекрасно знали, что Анакин Скайуокер ненавидел песчаных людей, ставших причиной смерти его матери, и ни за что бы не согласился выдать себя за одного из них. Это было правдой, но во-первых, Сидиуса он ненавидел ещё больше, а во-вторых, такое использование ритуальных одеяний наносило всем тускенам несмываемое оскорбление. Под просторными тряпками скрывался широкий ассортимент вооружения на все случаи жизни — от вибромеча до микро-гранатомёта. Был там и световой меч, но это, разумеется, на самый крайний случай — очень уж приметное оружие.

Лёгкая и довольно прочная нательная броня из фрика не мешала подвижному стилю боя, с активным использованием прыжков и акробатики (за основу Анакин взял форму Атару, которой владел когда-то, но модифицировал её так, чтобы меч не требовался). Эта техника была полной противоположностью тяжеловесному натиску Вейдера, который основывался на форме Шиен — то есть опять же, сбивала с толку и уводила мысль в ложном направлении. Даже если его и разоблачат как джедая, ещё не факт, что узнают ТОГО САМОГО.

Жену и сына Таркин переправил на отдалённую планету в Неизведанных Регионах, охраняемую его личными самыми преданными кадрами. Эриаду он, конечно, переправить не мог (пока что, пока не освоены данные с загадочной планеты Зонама-Секот). Но в отсутствие главных мишеней Палпатин по ней бить не станет. Понимает, что к родной планете Таркин хоть и привязан, но недостаточно для требуемого результата. При этом Эриаду — один из главных налогоплательщиков сектора и кузница наиболее проверенных кадров — выжигать её ради воздействия на одного человека без гарантии результата — глупо.

Убрать самого Таркина? Палпатин пытался это сделать. Естественно, не физически убить — это в стиле Вейдера, Император привык действовать более аккуратно. Подвинуть от реальных рычагов управления, перекинуть на почётные, но пустые должности. Вот если оно будет продолжать работать и без Таркина — тогда можно его и физически устранять.

Вот только результаты получились такие, что пришлось срочно возвращать ему все полномочия, да ещё сверху нагружать. Потому что Аккорд, разумеется, оставил в системе тысячу и одну закладку, благодаря которым всё работало идеально чётко в его присутствии и относительно неплохо само по себе — но начинало сыпаться и буксовать, стоило протянуть руки к управлению кому-то постороннему. А средний имперский чиновник деликатностью отнюдь не отличался — и вместо того, чтобы несколько месяцев тихонько посмотреть, работает ли оно, и как именно — тут же начинал наводить свои порядки. С деликатностью банты в посудной лавке. И разумеется, натыкался на все мыслимые мины и ловушки. Таркин пожимал плечами и возвращался всё чинить.

Эти позиционные игры продлились меньше двух месяцев, но строительство Объекта из-за них отстало от графика почти на год. Экономика Большой Сесвенны тоже оказалась не в лучшем состоянии. Зато теперь подданные лично убедились, что Уилхуфф им послан самой Силой.

Вейдер тоже не терял времени. Под новым прикрытием он выполнил несколько заказов на крупные суммы, что сделало его знаковой фигурой сразу в двух неформальных сообществах — контрабандистов и охотников за головами. Только прямым пиратством он не промышлял, хотя на своей машине вполне мог бы.

Таркин не совсем понимал, как именно репутация среди отбросов общества поможет делу убийства Императора, но резонно предположил, что Вейдер в этом разбирается лучше — и пока что не вмешивался. Неисповедимы пути Силы. В искренности ситха он почти не сомневался.

Таркину подобная задержка была даже отчасти на руку — конечно, каждый день жизни Императора — это недели проблем в будущем, но убивать его намного проще, имея доступ к шарду Аккорда. В организации покушений этот коротышка был большим мастером. Конечно, он оставил Таркину несколько планов и на этот случай, но реализовать их лучше, когда полностью понимаешь и можешь внести поправки.

Стоит ли рассказать Вейдеру о том, что такое кайбер-кристаллы? С одной стороны, чем раньше, тем лучше, с другой... это тоже лучше делать с пониманием Аккорда и при наличии неопровержимых доказательств. Даже Галеен может предоставить только косвенные.

А вот за Трауном надо было следить постоянно. Надежда, что Император прибьёт его за поражение, пока не реализовалась. Успешные налёты на несколько имперских миров восстановили пошатнувшуюся репутацию чисса, и он снова начал считаться почти непобедимым. Погибшую "Химеру" он заменил новеньким Звёздным Разрушителем типа "Секутор", который с потрясающей наглостью угнал с консервации на удалённой базе. Новый флагман получил название "Экспроприатор" — и не без причины.

Чисс продолжал наносить удары по гарнизонам Империи, но больше так, для порядка, чтобы заставить моффов нервничать. Основную тактику он теперь выбрал другую — налёты на штаб-квартиры и конвои корпораций, которые с Империей сотрудничали. От него уже пострадали Сиенар, Куат, "СороСууб" и два десятка фирм помельче. Пират из Трауна получился такой же замечательный, как и полководец. Все прежние корифеи этого дела просто локти кусали, глядя на успехи синекожего грабителя. У них-то на вооружении стояли в лучшем случае лёгкие крейсера и кое-как переделанные транспорты! Грабить на новеньком Звёздном Разрушителе, который был тяжелее "Имперского" — да такое им и в мечтах не могло привидеться! Да ещё с полным авиакрылом, хорошо обученным, дисциплинированным экипажем и личным джедаем!

Нет, те же Партизаны налётами с целью обогащения тоже не брезговали. Но они старались в первую очередь внушить страх, нанести как можно больше ущерба. У Трауна же большинство налётов проходило вообще бескровно и без разрушения материальных ценностей. Его корабль неожиданно возникал прямо на пути корпоративного конвоя и чисс по открытой связи вежливо интересовался — господа, мы же не хотим причинять друг другу лишнюю боль? Он с хирургической точностью умудрялся ловить жертвы на подходе к гипергранице — достаточно глубоко, чтобы неуклюжие транспорты не могли прыгнуть немедленно, и в то же время достаточно близко к "поверхности", чтобы стремительный линейный крейсер мог отступить в считанные минуты. При этом выискивал достаточно трусливых капитанов, которые не торопились стать героями посмертно и охотно выбрасывали груз или переводили на счёт нужную сумму. "Секутор" благодарно мигал огнями и скрывался в гиперпространстве.

Налёты на планеты организовать было куда сложнее, но и прибыль с них была гораздо больше. Планеты со щитом он после фиаско на Эриаду больше не трогал, но не имевшие такового — чистил очень эффективно. Основная слабость любого пирата — необходимость лезть внутрь гравитационного колодца, где он может быть легко перехвачен прибывшим по вызову патрулём. Но быстрый и маневренный "Секутор" мог себе позволить такой риск. Дважды его заставали внутри гиперграницы, и дважды он оставлял имперцев с носом, один раз банально уйдя в прыжок с противоположной стороны планеты, а второй — проскочив между тремя флотилиями, которые пытались взять его в окружение.

Один умный мофф попытался поймать чисса при помощи технической новинки — крейсера-заградителя с проектором гравитационного колодца. Теперь у Трауна был ещё и крейсер-заградитель — очень приятная и полезная вещь для любого пирата. Нет, то, что этот крейсер будет обездвижен залпом ионных орудий, каких на "Секуторе" стоит довольно много — считалось вполне вероятным риском. Чего они не ожидали — что у мятежника окажется в одном прыжке на подхвате вся "Катана", которая свяжет боем остальные корабли патрульных, пока люди Трауна брали заградитель на абордаж.

За пару месяцев таких работ Альянс за восстановление Республики стал весьма богатой организацией. Ему теперь не приходилось полагаться на тайных спонсоров, надёжность которых всегда была под сомнением. Он мог оплачивать из собственных фондов работу осведомителей и провокаторов, топливо и техническое обслуживание, даже привлекать наёмников, когда не хватало собственных людей.

В отличие от Партизан, которых по-прежнему был вынужден кормить и одевать Таркин. Это, конечно, было тактически выгодно — он держал их на коротком поводке и мог в любой момент прекратить их деятельность без единого выстрела. Да и расходы на них в масштабах экономики сверхсектора были ничтожны. Но всё равно было обидно. Иногда Таркин просто не понимал идей Аккорда. А иногда понимал прекрасно, но на уровне чувств их принять всё равно было трудно. "Почему это моё личное Восстание должно быть хуже, чем у Палпатина?! Я что, не могу создать нормальных мятежников на полном самообеспечении?" Совершенно неуместная профессиональная гордыня. Как у той жены из анекдота, которая с гордостью заявила, что "наша любовница — лучше всех". Впрочем, это для землян анекдот, а Таласса вполне могла бы подобное сказать на полном серьёзе, хотя угодить её утончённому вкусу всегда было нелегко.

Для следующей операции ему понадобилось нечто совершенно фантастическое по мнению большинства жителей Галактики. Даже те, кто продолжали верить в Силу, сказали бы, что это нереально — обученный форсъюзер, который никогда не владел и не пользовался световым мечом?!

К счастью, Аккорд, выдвинувший такое бредовое требование, предусмотрел и путь для его реализации. Как всегда. В записях, которые он оставил в микрочипе нагрудной маски, содержались координаты и краткое описание планеты Датомир в секторе Квелии. Тут одарённых можно было считать сотнями, причём у них была собственная организация и традиция владения Силой, отличная как от джедаев, так и от ситхов. Со временем Палпатин несомненно обратит внимание на это уникальное месторождение и направит Инквизиторий с ним разобраться, но пока оно никого не интересовало. Слишком много было выживших джедаев, которые представляли куда более насущную проблему. За что им большое спасибо.

Две организации, две во многом противоположных культуры — "ведьмы Датомира" и "сёстры ночи". Первые, подобно джедаям, отвергали Тёмную Сторону, вторые, подобно ситхам, её радостно принимали. Аккорд особо подчеркнул, что ему нужна "чистая" ведьма, не имевшая ничего общего с Ночными Сёстрами. Её следовало вывезти с планеты незаметно (как для имперских сил, патрулирующих сектор, так и для других аборигенов) и без насилия. Подробных указаний, как именно это сделать, парачеловек не оставил, полагая задачу "слишком простой" для себя, и полагаясь на опыт Таркина.

Ну, первое-то организовать несложно, гарнизон в этой системе состоит из отменных разгильдяев, и с радостью не заметит даже взрыва одной из планет, не то что хорошо замаскированного шаттла. Но вот как избежать насилия — не совсем понятно. Ведьмы, судя по описанию, весьма надменны, и презирают мужчин в принципе, а мужчин, не владеющих Силой, и вовсе считают чем-то вроде листьев под ногами. Поэтому просто пригласить одну из них на борт звездолёта не получится. Нужно продемонстрировать силу, но не переходя к прямому противостоянию. Все клоны-штурмовики были мужского пола. Среди штурмовиков нового набора попадались и женщины, но их слишком мало, чтобы организовать личную роту. Среди охотников за головами девушек было достаточно много, но уровень секретности операции был слишком высоким — посторонних к нему привлекать нельзя. Нужен человек (или нечеловек, не принципиально), чью преданность он сможет заполучить раз и навсегда. Клоны с Белкадана были обоих полов, но им ещё не хватало опыта для такой тонкой операции.

Таркин почти неделю перебирал в своём датападе досье, предоставленные ему кадровиками, с нарастающим раздражением понимая, что Аккорду на решение этой проблемы и пяти секунд бы не понадобилось. Искать посредника, чтобы завербовать следующего посредника — что за нелепость? А ведь для Аккорда это образ жизни, он редко работает реже, чем через три-пять звеньев цепочки.

В итоге он остановился на кандидатуре Рей Слоан, капитана имперского флота, которая когда-то служила первым помощником на его "Исполнительнице". Вообще с тех пор, как Таркин занялся Объектом, флотские его не слишком любили, и это было взаимным. Но такая неприязнь касалась лишь высших чинов, начиная от контр-адмирала. Рей ещё не настолько высоко поднялась в своей карьере, чтобы слухи наподобие "Таркин хочет заменить корабли боевыми станциями" полились ей в уши. После собеседования на Корусканте гранд-мофф пришёл к выводу, что Рей вполне подходит для его целей — решительная, жёсткая, но не жестокая, достаточно феминистично настроенная и в то же время дисциплинированная. Именно то, что оценят ведьмы.

Идею перейти в личное подчинение губернатора она встретила без восторга, но возможность получить в личное распоряжение "Исполнительницу", на которой она раньше служила, окупила все неудобства, связанные с выходом из флотской цепи командования. Собственно, её полномочия будут куда шире, чем у обычного капитана Разрушителя, подсластил пилюлю Таркин. Действуя вдали от основных порядков флота, она сможет исследователь странные новые миры, искать новые формы жизни и новые цивилизации. Смело идти туда, где не ступала нога человека. Она будет высшим чином Империи на парсеки вокруг, от её решений будет зависеть благополучие целых систем! Это совсем не то, что поддерживать огнём эскадру по приказу с флагмана.

Военным астронавтом Рей, без сомнения, была прекрасным, но в наземных операциях разбиралась не очень хорошо. Ошибки же в такой миссии были недопустимы. Поэтому Таркин прикрепил к ней группу Тёмных солдат Фазы Ноль, недавно прошедших киборгизацию, а также полицейских дроидов 501-Z.

Да, именно полицейских, а не военных. 501-Z были не намного хуже в бою, чем специализированные дроиды-коммандос, значительно превосходили рядовых дроидов-солдат массового производства, вроде B1, но самое главное — они были заточены под нелетальные методы борьбы. Арест, а не расстрел на месте. И заточены не только в том смысле, что они мастерски владели шоковыми дубинками и знали, где у бластера включается парализующий режим. Гораздо важнее были их интеллектуальные способности. Так как дроиду, по долгу службы, постоянно приходилось общаться с живыми существами, машину оснастили сложной когнитивной матрицей, ранее никогда не устанавливавшейся на полицейских дроидах. Так называемый 'модуль личности' машины был таким же сложным и совершенным, как и у лучших моделей протокольных дроидов. Этот факт послужил поводом для возникновения слухов, что в 'мозгах' 501 использовались эвристические процессоры протокольных моделей. Конечно же это было не так. Для 501-Z были созданы собственные процессоры. Они прекрасно разбирались в поведении разумных существ, в том числе и в незаконном. Можно сказать, обладали машинным аналогом той самой интуиции, благодаря которой хороший коп понимает, когда пора открывать огонь, а когда стоит обойтись уговорами. А навыки следователей и продвинутые сенсоры позволяли им гнаться за подозреваемым хоть через всю планету.

Был, правда, у них и недостаток, из-за которого большинство имперских моффов даже не смотрело в их сторону. Программисты и инженеры СороСууб настолько крепко вшили в своего дроида поведенческую матрицу 'порядочного полицейского', что 501-Z стал одним из немногих дроидов полицейского класса которых было невозможно перепрограммировать. Из-за этого история галактики не знала ни одного случая когда эти модели служили бы в качестве телохранителей преступников. Средний чиновник на службе у Палпатина крайне редко мог быть назван законопослушной личностью. Да, Император на это дело смотрел сквозь пальцы, порой даже поощрял умеренную коррупцию — но как это объяснить честному железному служаке? Мало кто хотел бы, чтобы собственный охранник доставил его в наручниках в ближайший участок!

Но когда вам нужен хорошо вооружённый специалист, который проследит, чтобы мирные переговоры оставались мирными, трудно найти кандидатуру лучше 501-Z. Дроиды не устают, не скучают, а конкретно эти модели — ещё и бесконечно внимательны, и умеют отслеживать малейшие признаки агрессии. При этом неплохо бронированы и обладают отменной реакцией, что позволяет им позаботиться не только о клиенте, но и о себе. Аккорд не стал жадничать и заранее приобрёл две роты таких дюраниевых миротворцев — сорок для высадки на планету и ещё сорок в резерве. Перевод из полиции в спецслужбы, конечно, потребовал некоторого дообучения, но в целом новые сотрудники сочли такое повышение честью для себя и постарались оправдать доверие. Конечно, для сильного джедая или ситха, прошедшего через горнило Войны Клонов, они все не стали бы помехой — но Датомир был технически отсталой планетой, и его жители, даже те, что владели Силой, не имели больших навыков обращения с боевыми машинами.

"Исполнительница" зависла за внешней планетой системы, а два челнока типа "Часовой" скрытно достигли планеты. Они не были оборудованы специальными стелс-системами, но их заметность была снижена, поскольку эти машины использовались в том числе и для скрытной высадки десанта. А опыт Рей в сочетании с инсайдерской информацией от Таркина и полным отсутствием систем ПКО на самом Датомире — в сумме позволили летать на планету, как к себе домой. Она в принципе могла бы даже "Исполнительницу" привести на орбиту при соблюдении известной осторожности, но решила, что такая наглость будет здесь излишней. Достаточно и того, что шаттлы совершили внутрисистемный прыжок, вместо того, чтобы лететь ко внутренним планетам на досвете, как рекомендовали учебники тактики в подобных случаях. Это можно было считать скрытым выражением протеста — капитану Слоан не нравилось, что приходится прятаться от своих же, от имперцев. Хорошо ещё, не стрелять по ним — этого она, вероятно, уже не смогла бы принять.

Они не могли просто взять и предложить принять участие в операции первой попавшейся ведьме. Нужна была кандидатка с подходящим характером — достаточно любопытная, открытая ко всему новому, не слишком агрессивная, с высокими способностями к обучению. Даже владея Силой, не так просто перейти из мира копий и устных преданий в мир бластеров и компьютеров. Тут и пригодились детективные навыки. Запустив несколько сотен дистанционно управляемых разведывательных дроидов, спецподразделение "Робокоп" за две недели составило досье на основные кланы, делившие между собой этот мир, а затем и на три десятка потенциальных рекрутов в этих кланах. Наиболее перспективными для вербовки были признаны молодые ведьмы, уходящие из клана на "свободную охоту" с целью поймать или похитить себе первого мужа. Они ещё не так скованы традициями, как старшее поколение, и с ними гораздо проще переговорить без свидетелей.

После некоторого размышления Рей выбрала кандидатуру Ашлы Гаталенты. Эта девушка была необычной даже по датомирским меркам. Биологически она была датомири — особым, встречавшимся только на Датомире гибридом человека и забрака. При этом датомири считались вымершими. Девять лет назад войска Конфедерации под командованием Гривуса уничтожили практически всех Ночных Сестёр и служивших им Ночных Братьев, а поскольку почти все датомири были членами этих фракций, культуроцид оказался заодно и геноцидом (хотя Сёстрам из числа людей досталось не меньше).

Но Ашла умудрилась, во-первых, выжить, а во-вторых, не иметь в жизни никакого отношения к Тёмной Стороне. Более того, она и своего отца, чистокровного забрака-ксенолога, прилетевшего на Датомир с научными целями, сумела сохранить в качестве раба. При том, что на момент вторжения Гривуса ей было всего девять лет.

Однако вторжение армии дроидов и гибель матери, похоже, всё-таки не прошли для рассудка девочки даром. Она не озверела, не ожесточилась, как можно было бы ожидать в такой ситуации от форсъюзера, постоянно искушаемого Тёмной Стороной. Она просто стала немного... странной. Не от мира сего. У многих детей есть воображаемые друзья, особенно если они травимы сверстниками и лишены поддержки взрослых. Но у большинства это всё-таки со взрослением проходит. У Ашлы же фантазия с годами становилось только более изощрённой. Так, например, она утверждала, что у неё есть собственный ранкор. Конечно, у многих ведьм Датомира есть ранкоры, этим тут никого не удивишь. Но во-первых, не в десять лет же, если твоя мама не глава клана! А во-вторых, этого ранкора никто никогда не видел. На справедливое возмущение подруг и взрослых таким безудержным хвастовством и насмешливые просьбы к великой укротительнице показать зверя она отвечала, что это особенный, невидимый ранкор. Он очень стеснительный и не любит показываться людям на глаза. Естественно, её поднимали на смех, даже колотили. Её и без этого нередко колотили, скажем прямо. Но девочка, казалось, не обращала на это никакого внимания. При этом слабачкой она не была, отнюдь. По физическому развитию она даже опережала большинство сверстниц, что неудивительно для дочери забрака. А в том, что касалось владения "магией", как на этой планете называли Великую Силу, находилась на приличном уровне — несколько выше среднего — что как раз таки удивительно для дочери чужаков, принятой в клан из жалости. Поэтому юные ведьмочки, вызвавшие её на дуэль, чтобы окончательно сломать, нередко с удивлением обнаруживали, что им нужна помощь целительницы. Но пинки, затрещины и зуботычины, получаемые в процессе повседневного общения, были ей по-прежнему странным образом безразличны. Мнения воспитательниц о таком поведении разошлись: одни полагали, что это банальная трусость, другие наоборот — что проявление настоящего воинского духа. Истинная воительница, говорили эти вторые, умеет терпеть телесные неприятности и не прибегает к насилию по пустякам. Во всяком случае, можно быть уверенными, что она никогда не поддастся искушению гнева и страха, которое сломало так много подающих надежды молодых ведьм.

В лесу девочка тоже чувствовала себя, как рыба в воде. Джунгли Датомира — опасное место даже для местных жителей, но Ашла каким-то образом умудрялась ходить туда каждый день, словно в хижину к подружке. Возвращалась она всегда с гроздьями спелых плодов и без единой царапины. Возможно, дикие звери ощущали в её ауре полное отсутствие агрессивности. А может быть, её в самом деле охранял невидимый ранкор. Датомирские ведьмы были довольно суеверны — трудно быть материалистом, когда живёшь в обществе бронзового века, тем более — когда каждый день видишь и сама творишь вполне реальную магию. Они не просто верили, подобно множеству примитивных племен, в то, что есть вещи, которых глазами не увидишь — они это знали из каждодневного опыта, могли проверить экспериментально. Просто у Ашлы количество таких вещей было неприлично большим даже для ведьмы. Но пока эти вещи работали...

Все соглашались, что из неё бы вышла неплохая шаманка — этим по должности полагается глючить много и особо упорото. Но шаманки на Датомире были только у Ночных Сестёр, и вводить такую профессию в нормальных племенах ради одного подростка казалось как-то всё же чрезмерным.

Окончательным испытанием для неё, как и для всех нормальных девушек, должна была стать добыча первого мужа. Обычно ведьмы идут на такую охоту сами, как только начинают играть гормоны — между 14 и 20 годами. Всем хочется поскорее стать взрослыми, доказать подругам, чего они стоят — ну, и удовольствие заодно получить. Ашлу же на это дело вытолкали едва ли не взашей. Сумеет привести на аркане хорошего самца — значит, на остальные её чудачества можно и нужно закрыть глаза. Не сумеет или не захочет... Ну, убивать собственную воспитанницу, пусть даже дефектную, никому особо не хотелось. Но и оставлять её в статусе полноправной ведьмы тоже нельзя. Возможно, оптимальный вариант — сделать рабыней, хотя рабами на Датомире испокон веков были только мужчины. Словом, всё поверяется практикой. Невидимого ранкора клан Спящей Реки ещё мог терпеть, но невидимого мужа — нет.

Это выглядело, как совершенно случайная встреча. Вот полянка посреди леса. Вот две обаятельных дамы, которые на эту полянку с разных сторон выходят — полные противоположности, словно Инь и Ян. Одна белокожая и беловолосая, совсем юная, в одной набедренной повязке (что даже для датомирских ведьм считалось несколько избыточной вольностью); вторая чернокожая и черноволосая, средних лет, в строгой униформе мышиного цвета (что даже для имперского капитана посреди джунглей смотрелось несколько избыточным бюрократизмом).

Разумеется, ни о какой случайности тут речи не шло. Обе стороны готовились к этой встрече задолго до того как увидели друг друга собственными глазами. Предвидение Силы с одной стороны и дроиды-разведчики — с другой. Обе могли избежать этой встречи, если бы захотели, но обе были в ней заинтересованы. К счастью, большинство датомирцев владели Базовым, так что услуги переводчика не понадобились. Несколько секунд девушки молча смотрели друг на друга, затем Ашла помахала капитану рукой:

— Привет! Ты тоже ищешь мужа?

— Я с другой планеты, — холодно ответила Рей. Ашла как личность была ей неприятна — слишком много хаоса, непредсказуемости, своеволия. Всё это в бою может стоить жизни, или того хуже — победы. С определённой точки зрения Слоан вполне понимала матриархов клана Спящей Реки. Таким кадрам место в психиатрической клинике, а не на линии фронта. Однако именно Ашла больше всего подходила под критерии человека, которого капитану было поручено найти и доставить. Поэтому личную неприязнь следовало засунуть подальше и работать с тем, что дают. — На меня ваши обычаи не распространяются.

— Вау! — блондинка аж руками всплеснула. — На твоей планете женщинам можно жить без самцов?

— Почти на всех планетах можно, — теперь тон Рей звучал почти сочувственно. — Только на таких отсталых, как эта, личную жизнь пытаются регламентировать.

— Но ты сюда пришла в поисках чего-то, — уверенно заявила девчонка. Она повела пальцем, будто ища что-то в воздухе, затем резко вскинула его. — Ага! Ты ищешь меня! Ничего не выйдет. Я не сплю с женщинами.

— Я тоже, — резко ответила Рей. Она, конечно, знала, что среди ведьм Датомира лесбийские отношения не считаются ни запретными ни какими-то особо экзотическими. Во многих кланах бытовало мнение, что мужчины нужны только для того, чтобы иметь от них детей, а настоящая любовь возможна только с равной по силе... и по Силе. А в некоторых других для удовольствия использовались только мужчины, но лесбийские изнасилования были средством подтверждения статуса. Ну а третьи это рассматривали просто как безобидное хобби. Были, впрочем, и такие кланы, где за попытку подбивать клинья к соратнице ведьму ожидало в лучшем случае изгнание в Ночные Сёстры. Клан Спящей Реки относился к третьей группе.

Но мысль о том, что она может руководствоваться чем-то подобным, была для капитана откровенно оскорбительна. Рей считала пустой тратой времени отношения хоть с мужчинами, хоть с женщинами. Её единственный любовью было служба.

— Ммм, — девочка задумчиво накрутила на палец прядь волос. — Тогда зачем же я тебе?

— Мой командующий хочет предложить тебе работу.

— Она хочет, чтобы я стала её рабыней? — слово "командующий" в Базовом не имело рода, и при упоминании кого-то высокопоставленного Ашла, естественно, предположила, что речь идёт о женщине.

— Нет, девочка. Работа — это не рабство. Это распространённая на других планетах практика, когда свободный человек что-то делает для другого человека, а взамен получает... — Она вовремя вспомнила, что деньги на Датомире мало распространены — большинство кланов практиковало натуральный обмен. — ...Вкусную еду, или другие полезные и красивые вещи.

— А в чём разница? — искренне удивилась ведьмочка. — Рабы как раз и трудятся за еду, а на праздники им и украшения иногда дарят...

Слоан задумалась.

— Раб трудится столько, сколько пожелает его хозяин. Хозяин, в свою очередь, даёт ему столько еды, сколько сочтет нужным. Раб не может менять условия — а если он попытается это сделать, хозяин может применить к нему любое насилие, даже убить. Свободный работник заранее договаривается с хозяином, что он будет делать и какую плату за это получать. Если условия его не устраивают, он может уйти и хозяин не вправе принуждать его остаться.

— Ааа, — с пониманием протянула девочка, — так значит ты рабыня?

— Я?! — возмутилась женщина.

— Ну да. Что будет если ты попытаешься уйти от... От того кому служишь сейчас? Или потребуешь у него платить больше?

Рей сглотнула. Она никогда не думала об этом с такой стороны. Действительно, жалованье офицерам в имперском флоте назначала не она. И если она попытается покинуть пост, её просто расстреляют за дезертирство. Но ведь это нормальная практика в любой армии Галактики! Что же получается, служба в любых вооруженных силах — по определению рабство? Ну, кроме, может быть, наёмников, которых она всегда презирала... Как эта соплюшка-дикарка умудрилась за минуту всё вывернуть наизнанку?! И откуда она вообще узнала, где и на каких условиях служит Слоан?!

Она несколько раз глубоко вдохнула. Сейчас нужно в первую очередь выполнить задание. Философией можно будет заняться в свободное время.

— Тебя это в любом случае не коснётся. Я не предлагаю тебе службу в имперском флоте, в котором служу сама. Ты нужна моему командующему для другого. Ты точно сможешь назначить свою цену или отказаться в любой момент. Тогда я же доставлю тебя обратно на эту планету, если захочешь. Но я сомневаюсь, что ты захочешь. Тот, кто увидел звёзды вблизи, не пожелает вернуться в деревню, управляемую старыми предрассудками.

Это была не просто агитация. Рей судила по собственному опыту. Пусть её родная планета не была такой технически отсталой, но она была бедной — а это не намного лучше. Какая разница — не знаете вы о существовании дроидов, антигравитации и силовых полей, или не можете себе их позволить? Датомирцы ведь, в принципе, тоже были в курсе, что такое галактическая цивилизация — пусть даже в основном из легенд.

— Хорошо, — сказала девочка. — Я пойду с тобой и поговорю с твоей хозяйкой. Но одно условие я назначу прямо сейчас.

— Какое? — насторожилась Рей.

— Я хочу забрать с собой своего отца.

Это требование застало капитана врасплох. Она никогда не имела крепких семейных уз, и не ожидала, что родственные связи могут оказаться значимыми для её "клиента". Тем более — мужчина преклонного возраста для датомирской ведьмы. Они ведь мужчин обычно в грош не ставили.

С технической точки зрения это тоже был неприятный сюрприз. Нет, вместимость "Часовых" позволяла запросто вывезти с планеты хоть двадцать человек. Но отец Гаталенты находится в деревне. А деревня охраняется ведьмами. Не двумя-тремя начинающими колдуньями, а парой десятков опытнейших бойцов. Возможно, Рей могла бы сравнять её с землёй, задействовав всю огневую мощь пары челноков. Просто испарить её раньше, чем ведьмы смогут обратиться к Силе. Из тактических файлов, присланных Таркином, она знала, что датомирские ведьмы одновременно сильнее и слабее джедаев. Сильнее — потому что они могли пробудить куда более мощные энергии. Средний джедай может левитировать от силы сотню килограммов, а для типичной ведьмы и многотонные обломки не предел. Средний джедай должен для исцеления открытой раны медитировать над пострадавшим полчаса, а типичная ведьма делает это одним коротким напевом. А слабее — потому что ведьмы для активации своих техник используют вербальные формулы, проще говоря — заклинания. Заткните ведьме рот, и она станет почти беспомощной. Почти — потому что есть и невербальная "магия", но и она не без слабостей. Самая распространённая её разновидность активируется жестами (так что стоит и руки им связать, если есть желание взять в плен), но эти эффекты гораздо слабее, чем от заклинаний. Другая вариация требует проговаривать заклинания про себя, мысленно — тут мощность уже сравнима со словесными формулами, но нужно концентрироваться намного дольше, и этой техникой владеют далеко не все ведьмы. Так что достаточно внезапный воздушный удар, вероятно, решил бы проблему — кучка пепла заклинания произносить не может. Но кучка пепла вместо отца вряд ли удовлетворит Ашлу.

Оставались три других варианта — штурм деревни наземными войсками, скрытое проникновение и переговоры. Первый вариант Рей отвергла сразу же. Даже с использованием шагоходов, спидеров, боевых киборгов и артиллерии её солдаты вряд ли продержатся против ведьм больше двух минут.

Начинать переговоры — это значит оставить свидетелей. Много свидетелей. Не то, чтобы это было прямо запрещено. Таркин разрешил ей выходить на контакт со всеми, с кем она сочтёт нужным, но подчеркнул, что этих "всех" должно быть как можно меньше.

Наиболее перспективным выглядело тихое похищение забрака. Но ситх его знает, какие у этих девочек-волшебниц средства обнаружения.

— Ты сможешь забрать своего отца из деревни? Если ты приведёшь его сюда, я охотно вывезу вас обоих.

— Когда стану полноправной ведьмой — смогу, — вздохнула Ашла. — Пока что старухи со мной и детёныша пурбола не отпустят. У тебя нет красивого самца при себе? Я бы его одолжила, привела в деревню, успокоила старух, а потом вернула тебе.

Губы капитана Слоан искривила усмешечка, не сулившая ничего хорошего её подчинённым. Не зря она считала Дарта Вейдера своим наставником и вдохновителем, пусть и общалась с ним всего пару раз. Уроки ситха по обращению с персоналом она усвоила хорошо.

— При себе — нет. У меня здесь только дроиды и штурмовики Фазы Ноль, а они вряд ли подойдут для твоих целей, дорогая. Но... старейшины твоей деревни ведь не отслеживают, где ты находишься в каждый конкретный момент?

Ашла ответила ей такой же милой и обаятельной улыбкой. Чистой и искренней, почти детской, без малейшего злорадства... но бежать от неё подальше хотелось не меньше, чем от хищной усмешки Рей.

— Ну, обычно они отслеживают. Набрасывают магический "поводок" на каждую уходящую из деревни ведьму. Но все достаточно сильные и умные охотницы его сбрасывают, это как бы ещё одна проверка.

— Ты достаточно сильная и умная?

— Да, а что?

— Понимаешь, девочка, я тоже в каком-то смысле старейшина деревни. Там, далеко за вашим небом, летит в тёмной пустоте моя стальная деревня, с населением в сорок шесть тысяч человек. Все они уже достигли половой зрелости, и женщин среди них — дай Сила, если две тысячи. Я думаю, мы вместе сможем найти в этой толпе пару достаточно симпатичных секс-рабов.

Обучение Ашлы заняло два месяца. Первый она провела на борту "Исполнительницы", изучая галактическую культуру. Схватывала она достаточно быстро, и к концу курса уже понимала, как правильно стрелять из бластера и почему не стоит раздражать вуки. Профессиональным пилотом, механиком или программистом она не стала, но уже могла посадить и поднять челнок, заправить спидер или дать задачу дроиду.

Вторую часть инструктажа проводил Таркин уже лично, на борту "Визитёра". Это была самая сложная часть, поскольку многие инструкции, которые он написал сам себе, будучи Аккордом, он и сам до конца не понимал. Но девочка всё схватывала на лету. Инженера из неё не получится, это уже ясно, а вот контактолог и биолог — прекрасный. Если бы только её голова ещё не была постоянно забита дурацкими фантазиями... с другой стороны, например Королеве Фей с Земли Бет это не мешало быть одним из двух самых могущественных паралюдей на планете.

Там, где Ашла не справлялась сама, на помощь приходил её отец. Ришат Ра, до того, как застрял на Датомире, был видным ксенологом и прекрасно разбирался в реалиях галактической цивилизации. Забраки — гордые, сильные и уверенные существа. Они верят, что нет ничего действительно невозможного, и будут постоянно стремиться доказывать скептикам неправильность их суждений. И девять лет в рабстве отнюдь не сломили учёного — он немедленно вернулся к прежней работе, опубликовав ряд статей о культуре Датомира в видных научных журналах, восстановил прежние контакты и вернул себе собственность на нескольких планетах. Под его руководством девочка осваивалась гораздо быстрее. Особенно трудно ей оказалось привыкнуть к положению мужчин в этом обществе. Она знала от отца, что в большинстве человеческих миров мужчины воюют, а женщины считаются слабым полом, но знать и видеть — разные вещи. Ашла, однако, относилась к этому куда спокойнее, чем средняя ведьма. Да, она ожидала, по инерции, что все мужчины будут выполнять её распоряжения, но когда сталкивалась с обратным — не приходила в бешенство, а очень мило извинялась.

В свою очередь, Ришату было трудно свыкнуться с превращением Республики в Империю. Он не был идейным сторонником демократии, но то, что его родная Иридония теперь числилась "планетой сомнительной лояльности" и регулярно получала профилактическую порку от Императора, его сильно огорчило.

— Я могу походатайствовать перед Сенатом и КОМПОНП, чтобы её перевели в категорию полностью лояльных планет, — пообещал Таркин. — Но мне нужны факты, которые я смогу предъявить. Пока что Иридония не производит впечатления лояльной.

— Это так, — вздохнул Ришат. — Мои собратья всегда отличались очень независимым характером. А после появления Дарта Мола образ забрака стал ассоциироваться в первую очередь с ним. И всем наплевать, что он был датомирцем, а не иридонцем...

Таркин знал, что существование Мола скорее повышает репутацию рогатого вида в глазах Императора, чем портит её. Потому что краснокожий забрак был учеником Дарта Сидиуса — безупречно послушным и преданным, идеальным орудием. Но увы, этот аргумент нельзя было использовать в публичной полемике. Никому не полагалось знать, что Палпатин — это Сидиус. Для большинства имперских политиков — бывших республиканских — ситхи всё ещё оставались такими же вредными смутьянами, как и джедаи — те и другие разожгли в Галактике величайшую войну в истории! Да, Палпатин сумел переманить последнего из них на свою сторону, но Вейдер — это ж совсем другое дело! Как можно проводить аналогии...

— Посмотрите на это глазами контактолога. Представьте, что забраки — не ваши братья и сёстры, а народ ксеносов, которых вы хорошо изучили, и с которыми вам поручено установить взаимовыгодное сотрудничество. Как бы вы подошли к вопросу замирения такой планеты?

— Ну, — Ришат задумался, — я бы предложил Сенату предоставить им расширенную политическую автономию в обмен на увеличение налогов и повышенные нормы поставок рекрутов. Так, чтобы это формально выглядело их дипломатической победой. На практике Республика бы ничего не потеряла, только выиграла...

— Пожалуй, такой проект можно протолкнуть и в нынешнем Сенате, — как у любого гранд-моффа, у Таркина, разумеется, были свои прикормленные сенаторы и куча лоббистов на Корусканте. — Но где гарантия, что отвоевав таким образом независимость, Иридония не станет гнездом мятежников?

Ришат вскинул глаза и смело посмотрел на губернатора в упор.

— Мятежники встречаются среди всех рас Галактики. Большинство мятежников — люди, однако людей никто не подозревает в принципиальной нелояльности.

— С этим я и не спорю, — хотя пару лет назад Таркин бы очень даже поспорил... — Однако один процент мятежников на планете, которая регулярно проверяется имперской разведкой, и на планете, которая предоставлена сама себе — это разные вещи, господин Ришат. Иридония является одним из ключевых миров, соединяющих Внутреннее Кольцо с Внешним. Сочетание её расположения с чересчур широкой автономией может оказаться взрывчатой смесью.

— Я понимаю. Однако никто не проверит Иридонию лучше самих иридонцев. Когда забракам что-то поручено, они исполняют это весьма тщательно и скрупулёзно. Создайте на Иридонии службу безопасности из местных жителей — и уверяю вас, мимо неё майнок не прошмыгнёт незамеченным.

— В таком случае, почему бы с этого не начать? Назначить на планете губернатора из местных, поручить ему навести порядок — а если результаты будут хороши, можно и войска убрать, они много где понадобятся.

— А вы можете это сделать? — прищурился Ра.

— Будет сложно, — признался Таркин. — Организация планетарного самоуправления — дело исполнительной, а не законодательной власти. А исполнительная власть в том секторе принадлежит совершенно другим людям, у меня там рычагов нет.

Со своим коллегой, гранд-моффом Ноксом Велламом, который распоряжался сверхсектором Сверкающая Драгоценность, и соответственно, сектором Глит, в который входила Иридония, Таркин не враждовал, но и не дружил — он и видел-то его всего пару раз, во время приёмов на Корусканте. Слишком далеко они находились друг от друга, не имея никаких точек пересечения — ни общих интересов, ни причин для соперничества. Если попросить Веллама изменить порядки на Иридонии, тот, вполне возможно, пойдёт навстречу, потому что... а почему бы и нет? Иметь в должниках такую влиятельную фигуру как Таркин, никогда не помешает, а усилий на это уйдёт минимум. Но вряд ли Веллам забудет этот эпизод на следующий день. Насторожится, начнёт разнюхивать, что это Уилхуффу вдруг понадобилось на его территории, нет ли за этим какого-нибудь заговора или провокации. А эта активность в свою очередь привлечёт внимание Императора, что Таркину нужно в последнюю очередь.

— Но думаю, через полгода я смогу этим заняться.

Через четыре месяца наступит время для очередной инспекции Объекта, и Таркин сможет стать Аккордом. Для мастера планирования организовать цепочку косвенных воздействий, которые изменят положение планеты на другом конце галактики без всяких указаний на Таркина — не сложнее, чем выпить утреннюю чашечку кафа. А пока нужно выполнить его предыдущий заказ.

Спустя два месяца Ашла успешно прошла все тесты Аккорда и готова была к новой миссии, ради которой её и извлекли с планеты. Ришат выразил желание сопровождать дочь на первое задание, и получил от Таркина "добро" — естественно, под подписку о неразглашении, поскольку эта операция была не для галактической науки. Даже сама Ашла не понимала её настоящего смысла. Только человек с Земли Бет мог это понять.

Таркин даже не подозревал, как ему повезло — пока его не ткнул в это носом Аккорд. Планета Оракс находилась в сверхсекторе Большая Сесвенна — и чтобы вести с ней дела, гранд-моффу не нужно было ни подкупать кого-то, ни вступать в конфликт с другими губернаторами, ни проводить тайные операции. Это была его прямая обязанность — следить за благополучием всех своих подданных.

Даже таких необычных.

На Ораксе уже сто лет существовала человеческая колония. Но задолго до того, как планету открыла и начала осваивать Республика, на ней было аборигенное население. Кремниевая кристаллическая форма жизни. Естественные полупроводниковые компьютеры. Они питались светом, мыслили электрическими импульсами и общались радиоволнами. Передвигаться они не умели, однако были достаточно осведомлены об окружающем пространстве.

Крупные колонии обладали коллективным разумом, где отдельные кристаллы обменивались информацией со скоростью света. Но колонии могли общаться и между собой, если возникала такая необходимость — они посылали направленный сигнал, используя всё тело колонии как большую антенну.

Для размножения колонии отделяли от себя крошечные кристаллики, размером с песчинку, которые переносились ветром в случайных направлениях, иногда помогая себе при помощи электростатики, пока сигнал глобального позиционирования, испускаемый всеми колониями, не показывал, что они находятся на нужном месте. Тогда они прикреплялись к ближайшей поверхности и начинали расти, извлекая свободный кремний из грунта и атмосферы. Вначале созревал один кристалл, "патриарх" колонии, затем он создавал вокруг себя поросль потомков. Наилучшим местом для произрастания колоний, разумеется, считались открытые пространства — подсолнечные и подветренные. Были "поселения" и на дне морском, обычно вокруг геотермальных источников — там меньше энергии, но больше минералов.

Более привычная белковая жизнь на Ораксе тоже была. От её агрессии кристаллы могли защищаться электрическими разрядами, микроволновым и лазерным излучением, но главной защитой была бесполезность и несъедобность — только сумасшедший зверь захочет грызть или царапать камень.

Однако, когда на Оракс высадились люди, этих традиционных методов самообороны оказалось недостаточно. Месторождения почти чистого монокристаллического кремния (естественно, дефекты структуры и включения иных элементов присутствовали, но люди быстро научились вычислять, где именно и как от них избавиться) — очень заманчивое сырьё для промышленности. Пришельцы не подозревали, что у этих структур могут быть какие-то свои мысли и чувства. Электрические штормы и лучевые удары, которые сопровождали каждый акт добычи, приняли за природное явление и вскоре создали изолирующие скафандры, в которых можно было спокойно работать в таких условиях. Ксеноцид продолжился.

Даже те колонии, рядом с которыми людей пока не было, занервничали — они слышали крики погибающих собратьев на всех частотах, и понимали, что до них доберутся за короткое (по меркам почти бессмертных кристаллов) время. Они росли намного медленнее, чем люди их добывали.

Зато думали очень и очень быстро. Каждая колония представляла собой по сути суперкомпьютер производительностью в несколько петафлопс. Угроза заставила их проникнуть в физику реального мира глубже, чем когда-либо раньше. За несколько дней они перебрали миллионы вариантов действий. Они обнаружили, что люди используют радиосвязь для общения друг с другом — так же, как и сами кристаллы, только в иной, крайне непроизводительной кодировке. Кристаллы начали радиоэлектронную войну. Они глушили связь, сбивали с курса аэроспидеры, имитировали голоса людей и обманывали радары, заставляя разные команды атаковать друг друга. Людям казалось, что их техника просто сходит с ума.

Одна из колоний даже смогла перепрограммировать группу промышленных дроидов, направленных на их добычу, и тем самым впервые в истории кристаллов обзавелась руками и транспортом. Рецепт взлома тут же был разослан остальным колониям. Техники у колонистов было не так много, и не вся она позволяла внешнее управление, но её хватило, чтобы создать кучу проблем.

Неизвестно, чем бы кончилась война между столь разными существами — неподвижным, но очень быстро считающим, и подвижным, но медленным. Но в ответ на сигнал СОС, которые успели отправить колонисты, прежде чем их радиостанция перешла в "руки" кристаллов, прибыли представители Ордена джедаев. Тогда они ещё не были "ослеплены" Сидиусом, и действовали с решительностью и эффективностью настоящих миротворцев. Им не понадобилось и часа, чтобы понять истинную причину внезапного "техноапокалипсиса". И ещё часов пять, чтобы выйти на контакт с кристаллами и объяснить им, что всё случившееся — результат ужасного недоразумения. Менее чем через сутки был заключён мир к общему удовлетворению — колонисты пообещали не трогать кристаллические друзы, а те согласились прекратить эфирные атаки.

Однако за время войны (хоть и продлилась она всего несколько дней) в большинстве колоний были зачаты кристаллы нового типа. Кристаллы-воины, кристаллы-убийцы. Их мышление было сконфигурировано таким образом, чтобы эффективно вести против людей мобильные боевые действия. Естественно, собственных мускулов у них по-прежнему не было, но они могли прирастать к цепям дроидов и управлять ими, подобно паразитам. Они умели воспринимать предметы в движении, а также были по натуре одиночками — не нуждались в постоянном общении с коллективным разумом колонии.

Эти погонщики дроидов и охотники на белковую дичь получили название "шарды", то есть "осколки", потому что они откололись от своих колоний и не могли к ним вернуться. Они уже не могли вернуться к прежней неподвижной жизни — для них это стало бы пыткой. Джедаи предложили создать им тела гуманоидных дроидов, на что колонисты с неохотой (удовольствие это было дорогое), но согласились.

Шарды в механических телах разделились на три группы. Одна поселилась с людьми на Ораксе, помогая им осваивать планету, но в то же время строго следя за соблюдением договора. Вторая отправилась с попутными кораблями в космос, изучать Галактику. А третья, самая небольшая... вступила в Орден джедаев.

Потому что неожиданно для всех (включая колонистов, джедаев, породившие их колонии, и даже для них самих) некоторые из "осколков" оказались чувствительными к Силе.

Форсъюзеры-кристаллы в механических телах получили имя Железных Рыцарей. Владению Силой их обучал мастер-джедай по имени Акинос — обладатель весьма экзотических взглядов. Тогда как большинство членов Ордена относилось к шардам пусть и не прямо враждебно, но довольно холодно. Большинство "традиционных" форсъюзеров всерьез считали, что кристаллы, даже разумные, не могут в полной мере познать Силу и быть полноправными членами ордена. Акинос был признан еретиком и изгнан из Ордена.

Когда грянула Война Клонов, шарды снова выступили на стороне Республики и Ордена джедаев, продолжавших отвечать им такой же неблагодарностью как и десятилетиями раньше. Железные Рыцари сражались с дроидными армиями КНС по всей галактике. Один из Железных Рыцарей, по имени Фиркранн, даже попытался убить Гривуса незадолго до окончания Войны Клонов. Отважный шард сразился с Гривусом в джунглях планеты Ксагоба. Увы, Гривус владел световым мечом значительно лучше своего кремниевого противника. Во всяком случае, так говорилось в официальных хрониках. Таркину в это было трудно поверить. Гривус, конечно, был мастером боя и обладал невероятно быстрым и сильным кибернетическим телом, настолько, что представлял угрозу даже для джедаев. Но простите, у генерала был биологический мозг, пусть даже "разогнанный" электронными имплантами, и полное отсутствие чувствительности к Силе. В то время, как его противник был пусть посредственным, но всё же джедаем, при этом мог мыслить со скоростью и точностью компьютера! Конечно, стандартные сервомоторы дроида серии FLTCH, которого Фиркранн использовал в качестве корпуса, уступали в быстроте "мускулам" Гривуса — уникальной разработки и индивидуальной сборки. Но вряд ли в десять раз или больше — всё-таки FLTCH тоже создавался как боевой дроид, причём мелкосерийный. А меньшее преимущество тут бы не помогло, с учётом других факторов.

После объявления Приказа 66, Железные Рыцари стали такой же целью для имперских солдат и Инквизиторов, как и все остальные джедаи основного ордена и джедаи отдельных анклавов. Но в отличие от органических коллег у шардов было значительно больше шансов на выживание, чему поспособствовала их природа. Мало кому из имперцев могло прийти в голову, что обычный с виду дроид на самом деле является джедаем. Трудности в опознавании добавляло и то, что шард, в отличие от джедая из плоти и крови, мог за короткое время сменить тело, превратившись из огромной боевой до зубов вооруженной махины в скромного протокольного дроида или астродроида. И наоборот — тоже, что усложняло уже их захват и уничтожение.

И это было, безусловно, хорошо. Таркин и Аккорд желали им всяческого успеха — ведь пока спецслужбы Палпатина заняты охотой на выживших джедаев, в том числе и железных, у них меньше времени и сил, чтобы портить кровь лояльным губернаторам. Лояльным, правда, в последние два года только к Империи, а не к Императору, но это уже мелкие нюансы.

Аккорда Железные Рыцари не интересовали — пока. Для его целей нужны были простые кристаллы, без всяких дополнительных способностей. Как шарды (само это название вызывало у Аккорда нервный тик, больно уж знакомо оно звучало), так и целые колонии.

На Ораксе их более чем хватало, вот только говорить с Империей они вряд ли захотят. Сразу после смены власти в Галактике было объявлено, что "права кристаллов" — это полнейший нонсенс. Они не то, что разумными существами не являются — они даже не животные, они минералы! Ценный ресурс для промышленности, а всё остальное — джедайские бредни.

Правда, объявить доктрину — одно дело, а реализовать её — несколько другое. Колонии не забыли, чему научились со времён первой войны с людьми. И все те годы, что на Ораксе царил мир — продолжали совершенствовать тактику и стратегию. Так, на всякий случай. Разве знаешь, что этим углеродным комкам в голову взбредёт. Эта слизь, которую они называют мозгами, так нестабильна...

И после Войны Клонов эти приготовления оказались далеко не лишними. Конечно, Галактическая Империя с её бесчисленными легионами и Звёздными Разрушителями была врагом неизмеримо более сложным, чем горстка колонистов с устаревшей техникой. Но и колонии теперь прекрасно представляли себе, с кем и с чем имеют дело — в отличие от прошлой войны, где они дрались практически наослеп. Шарды, путешествуя по Галактике, регулярно передавали всю собранную информацию к себе домой. Вдобавок, большинство людей Оракса приняло сторону кристаллов. Не прямо, конечно, не открыто. Формально колонисты оставались лояльными имперскими подданными, но втайне продолжали с кремниевыми колониями сотрудничать.

Да, Империя могла просто стереть с лица планеты любой кусок кремния больше миллиграмма весом. Против массированной турболазерной бомбардировки кристаллы, при всём их уме, вероятно не устояли бы. Но в том-то и дело, что согласно имперской доктрине никакого врага на этой планете не было. Были просто месторождения дорогого минерала с опасными условиями добычи. С природными аномалиями не воюют! Никто не бомбит месторождения, которые сам же и собирается разрабатывать! Имперцы вынуждены были искать способы убивать кристаллы, не уничтожая их. Нельзя сказать, что они ничего не придумали в этом плане — но пока имперские геологические службы выдавали одну эффективную идею, коллективный разум колонии успевал рассмотреть сотню.

Аккорд, разумеется, немедленно отозвал "добытчиков", как только узнал об этом. Но было поздно — кристаллы уже твёрдо решили держаться до последнего. Целый разумный вид идейных мятежников — кошмар любого гранд-моффа. Таркин относился к этому куда менее спокойно, чем Аккорд, и с радостью приказал бы превратить все колонии в лужицы лавы, наплевав на финансовые и репутационные потери. Вот только ситха с два бы это помогло.

Первое, что стоит усвоить любому, кто намерен иметь дело с аборигенами Оракса — они не дураки. И всё, что тебе придёт в голову, им в полупроводниковые нейросети уже пришло раньше. Если, конечно, ты не парачеловек.

Естественно, у них был свой выход в Голонет (и вероятно, не один). Естественно, они знали, в каком секторе находятся, и что за человек им управляет. Они знали, что такое орбитальная бомбардировка, и как именно Уилхуфф Таркин привык решать проблемы с нелояльными подданными.

Поэтому не нужно владеть предвидением в Силе, чтобы понять — транспортные корабли давно разнесли зародыши новых колоний по тысячам и тысячам планет — в основном неизученных, о которых Империя даже понятия не имеет. Стоит помнить: смерть для кристаллов — не то, что для людей. Она страшна только потерей памяти — но свои воспоминания колонии научились передавать друг другу по радио ещё до того, как первые люди посетили Оракс. Их язык обладает ёмкостью машинного кода, а память абсолютна — поэтому услышать от другого кристалла историю его жизни — всё равно, что самому эту жизнь прожить. Можно вырастить точную копию личности погибшего кристалла на новом месте — при наличии его воспоминаний и специфики архитектуры, конечно.

И эти колонии на новых местах уже не будут полагаться на солнце и ветер в процессе роста. Их будут обслуживать тысячи дроидов, что позволит многократно ускорить созревание (в природных условиях отдельный кристалл достигает зрелости за несколько тысяч лет, но если положить его в раствор с нужными минералами, ему не понадобится и года). А также добывать полезные ископаемые и строить заводы, на которых будут собирать новых дроидов.

Поэтому разбомбить Оракс сейчас — означало нарваться на вторжение армии очень злых машин с кристаллическими мозгами лет через двадцать. Солдаты, которые подобно армиям КНС не нуждаются ни в сне, ни в воздухе, ни в пище — но при этом подобно армии клонов вполне могут творчески мыслить, причём со скоростью света... Таркин представил себе подобную армию; представил истребители с кристалликом кремния вместо пилотской кабины, которые меняют курс по двадцать раз в секунду; представил крейсера, где каждый член экипажа выполняет именно то, что хочет от него командир, с задержкой в миллисекунды... Ему стало дурно.

И ещё хуже — из-за того, что Аккорд риск подобного чудовищного вторжения вообще не считал стоящим внимания. Гостя с Земли Бет Оракс интересовал по единственной причине — как место для проверки его теории. А война с армией машин — подумаешь, дело житейское. Три минуты работы для его силы.

Таркина подобная безответственность бесила до зубовного скрежета. Но что он мог поделать? Он ведь сам помнил, как рассуждал таким образом. Мозг-то у них один, общий. И даже раздвоения личности нет — личность одна и та же, просто работает, если можно так выразиться, в разных режимах. Таркин знал, что Аккорд не бахвалится, не фантазирует, не лезет на рожон без необходимости. Если он говорит, что какая-то проблема решаема — он знает, что говорит.

Уилхуфф всерьёз рассмотрел возможность проинформировать об утечке шардов Палпатина. Конечно, он будет казнён за то, что допустил подобный кризис. Но это, видит Сила, совсем небольшая цена за спасение Галактики. Ясновидение ситха — возможно, единственное, что поможет отыскать все кристаллические "семена" в Галактике, прежде чем они укоренятся и превратятся в колонии, наладят промышленность...

С другой стороны, что если ясновидения не хватит? Даже Сидиус не всеведущ, найдёт он, скажем десять колоний, одиннадцатую пропустит — и через два года их будет снова десять. Особенно если учесть, что среди шардов есть джедаи. А Аккорда, чтобы предложить альтернативное решение, уже не будет.

Таркин сделал то, что мог — блокировал Оракс. Полностью — полёты, радиосвязь, гиперволновую связь и Голонет. И послал экспедиции на все планеты, с которыми Оракс общался через один из указанных каналов. Естественно, это не поможет вернуть в клетку птичку, которая из неё уже выпорхнула. Но без возможности передать "наследникам" самые свежие пакеты воспоминаний, кристаллы, возможно, станут больше бояться смерти. Учитывая скорость их мышления, даже за сутки должно накапливаться немало опыта, который им будет жалко потерять.

Возможно, это сделает переговоры с ними чуть более реальными. Чуть-чуть.

И это чуть-чуть теперь в руках датомирской ведьмы.

Миновав многочисленные заграждения имперского флота, "Исполнительница" неспешно и величественно вплыла в атмосферу Оракса. Вообще-то Звёздные Разрушители типа "Имперский" к атмосферным полётам не приспособлены. На них отсутствуют репульсоры — устройства для парения. Поскольку репульсор для такой туши нужен гигантский, отказ от него высвобождает очень много свободного места, которое можно использовать под баки с тибанной, металлический водород для реакторов, ангары, отсеки для экипажа и другие приятные и полезные вещи.

Но некоторые ИЗР модифицируют по индивидуальному заказу и репульсоры на них всё-таки ставят. Естественно, не бесплатно — и речь идёт не только о деньгах, хотя их тоже уходит немало. Платить приходится в первую очередь автономностью. За возможность гордо реять между тучами и морем Разрушителю придётся сделать вдвое меньше залпов в орбитальной перестрелке или жертвовать щитами, ослабляя оборону.

Для корабля, действующего в составе большой эскадры, такое ослабление допустимо. Его, если что, прикроют собратья — а наличие в составе группы такого сверхтяжёлого "ныряльщика" резко расширяет арсенал доступных тактических приёмов. Но персональный лимузин одного из самых влиятельных имперских чиновников должен был обладать максимальный стойкостью в любых условиях. Слишком уже много у него врагов.

И тем не менее "Исполнительница" была оборудована репульсорами, причём задолго до того, как появился Аккорд, инженерный гений которого хотя бы теоретически позволял совместить несовместимое. Потому что Таркин был идиотом, предпочитающим пафос реальной эффективности? Отчасти, конечно, и поэтому тоже — его "доктрина страха" не на пустом месте родилась. Но была и другая причина.

Дело в том, что "Исполнительница" была одним из первых "Императоров", сошедших со стапелей. Именно "Императоров" — в "Имперский" эту модель переименовали позднее. И создавалась во многом как демонстратор технологий. Многие из использованных на ней решений для серийного производства не годились — зато прекрасно убеждали сенаторов, что деньги налогоплательщиков не бросаются на ветер. В частности, репульсоры на ней не достраивали позднее, используя существующие отсеки, как на большинстве "Императоров" а сделали частью конструкции с самого начала. Из-за этого ёмкость баков для тибанны снизилась не наполовину, а только на одну шестую. Платить за это пришлось (кроме, разумеется, неприличных денег) тем, что во всей Галактике существовало только два дока, где этот корабль можно было отремонтировать — один на верфях Куата, второй на Эриаду. И даже в этих двух доках ремонт, который у обычного ИЗР занимал два дня, растягивался на две недели.

Но сейчас эта возможность оказалась очень кстати. Даже самый тяжёлый и хорошо бронированный шаттл не устоял бы в том электрическом шторме, который устроили в верхних слоях атмосферы возмущённые кристаллы.

Вернее, с виду никакого шторма не было. Были только две прослойки туч, превращённые в две обкладки гигантского конденсатора. Любой корабль, что спускался или поднимался, замыкал собой цепь — и в него тут же били мегавольтные разряды.

Да, сам по себе удар молнии для правильно построенного летательного аппарата не опасен. Для любого, даже для самолётов конца двадцатого века с Земли Бет (которые по сравнению даже с аэроспидерами — бумажные, что уж говорить о звездолётах). Они по сути представляют себе летающие клетки Фарадея. Ток проходит по их обшивке, не проникая внутрь.

Но у обычной, природной молнии длительность разряда — около пятой доли секунды, и состоит он из нескольких коротких разрядов длительностью всего 30-50 микросекунд каждый. Здесь же через корабль шёл практически постоянный ток в течение десятков секунд. Обшивка накалялась добела. Конечно, полученная таким образом энергия всё равно была меньше, чем от единственного турболазерного удара. Но зато она с удивительной придирчивостью находила все уязвимые места, затекая в порты, сжигая антенны, вспарывая стыки между бронеплитами. Хорошо изолированный Разрушитель такую атаку держал. И то лишь потому, что капитан Слоан с присущей ей педантичностью позаботилась об организации защиты, накрыв специальной сеткой и покрыв проводящей краской все самые уязвимые места, которые нельзя было физически устранить.

Разумеется, погружённый в огненное море корабль ничего не видел, пока снижался — ни радары, ни оптические сенсоры не действовали. Его можно было сбить чуть ли не плевком — но во-первых, у колонистов не было даже завалящего турболазера, а шарды, даже если бы приобрели зенитную артиллерию где-то в Галактике, не смогли бы провезти её сквозь блокаду. Во-вторых, электрическая защита была палкой о двух концах: она защищала от турболазерной бомбардировки, разрушая заряды в верхних слоях атмосферы, но одновременно не давала вести огонь с поверхности. И в-третьих, этот конкретный корабль полагался не только на приборы и глаза рулевых, но и на заклятие ориентации, которое выпевала находившаяся в рубке ведьма.

Поэтому он успешно преодолел "конденсаторный" слой и вплыл в относительно тихие нижние слои атмосферы.

Транслируя при этом всей мощностью своих главных антенн: "Посланник Империи желает говорить с разумами кристаллических колоний".

— Прежде всего я хочу сказать, — начала Рей, — что губернатор Таркин полностью пересмотрел имперскую политику в отношении вашей цивилизации. Империя признаёт полную разумность и равноправие всех жителей Оракса, как органических, так и неорганических. Империя признает автономию Оракса в обычных рамках для имперских планет. Империя не имеет никаких претензий к Ораксу, юридических или имущественных. Весь вред, причинённый в этой системе имперским гражданам до этого момента, признаётся необходимой самообороной. Империя признаёт свои предшествующее действия в этой системе политически некорректными и готова рассмотреть вопрос о контрибуциях — но только после заключения мирного договора. Планетарный губернатор, допустивший столь вопиющее нарушение прав разумных существ, уже отстранён от должности и арестован, по его делу начато следствие. Мы не можем гарантировать, что он будет казнён, однако все материалы следствия будут вам предоставлены. Также в случае успешного заключения мира вы сможете выступить коллективным истцом по его делу.

Рей было очень нелегко произносить такие слова — с точки зрения капитана никакой мир не стоил подобного унижения Империи перед ксеносами. И Таркин при других обстоятельствах вполне разделял бы её мнение. Но сейчас речь шла о пожаре, который мог полыхнуть на всю Галактику. Тут не до гордости.

Посланник кристаллов был шардом в корпусе дроидеки — боевой машины Торговой Федерации. В развёрнутом виде его бластеры были постоянно направлены на собеседника, что придавало переговорам довольно агрессивный характер. Понимая, с какой быстротой кристалл может принять решение о ликвидации потенциально опасного гостя планеты и воплотить это решение в жизнь, Слоан немного нервничала. Конечно, столь дерзкое покушение не останется безнаказанным. Стоящая за её спиной рота штурмовиков, усиленная пятью боевыми шагоходами, разнесёт убийцу в клочья — и силовой щит не спасёт. Но кучке шлака, которая останется от капитана, это вряд ли принесёт большое облегчение.

— От имени мыслящего сообщества Оракса я принимаю предложение мирных переговоров, но не окончательного мира, до тех пор, пока не будут разрешены ключевые противоречия, вызвавшие этот конфликт, — прострекотала дроидека.

— И о каких же противоречиях идёт речь? — холодно уточнила Слоан.

— Первое и главное для нас — какие вы можете предложить гарантии, что политика в отношении нашей планеты не изменится повторно — теперь в худшую сторону? За последнее десятилетие ваш курс сменился дважды. Возможно, для людей это естественно, но для нас такие развороты неприемлемы. Мы предпочитаем придерживаться однажды избранной линии. Мы не агрессивны и при прочих равных для нас мир лучше войны. Однако даже постоянная война лучше, чем непостоянный мир. Кроме того, есть и обратная проблема. Даже если мы найдём повод доверять Империи, на каких основаниях Империя сможет доверять нам? Какие у неё гарантии, что мы не используем мирный период для расширения своей зоны влияния?

— Когда Империя подписывает договор, мирный или какой-либо иной, она его соблюдает, — процедила капитан. — И от вас ожидает того же.

— Во-первых, всегда бывает первый раз. Ваша Империя ещё очень молода как государство. Даже все присутствующие здесь люди старше, чем она. У вас ещё не было возможности доказать свою верность слову, хотя бы письменному, на исторически значимых отрезках времени. Во-вторых, допустим даже, что Империя действительно всегда соблюдает договора. Но что, если ещё через десять-двадцать лет на Корусканте случится очередной переворот и новое государство откажется от ваших обязательств, так же, как вы отказались от обязательств Ордена джедаев?

— Орден джедаев не был государством! — рявкнула Рей, от злости позабыв даже про страх. — А все обязательства Республики Империя всегда соблюдала!

— Да, формально не был. Однако каждый джедай имел право говорить от имени Республики, и заключённые при их посредничестве договора были обязательны к соблюдению всеми участвующими сторонами, не исключая даже Верховного канцлера. После уничтожения Ордена миллионы договорённостей по всей Галактике, которые он обеспечивал, потеряли силу. Небольшая часть была прямо денонсирована новым правительством, и это ещё относительно неплохой вариант. Но подавляющее большинство старых соглашений никто не отменял — они просто превратились в ничем не обеспеченные кусочки пластика. Последствия подобной непрямой денонсации мы испытали на себе в самом буквальном смысле. Кто и каким образом сможет гарантировать, что подобное не повторится?

— Я смогу, — Ашла, которая до сих пор стояла так тихо, что о ней все успели забыть, смело вышло вперёд, заслонив собой капитана от бластеров дроидеки.

— Каким образом? — шард оставался всё так же невозмутим. — Ты являешься существом, более авторитетным, чем Император Палпатин?

— Нет, — пожала плечами девушка, — но я знаю такое существо.

— Гаталента, — шёпотом прорычала Рей, — сейчас не время для твоих ксенологических бредней!

Если девчонка наобещает кристаллам ситх знает что, а потом это выльется в войну, которая охватит весь сектор, спросят ведь не с неё! Форсъюзеры в имперской системе всегда выходят сухими из воды — точнее сказать, они могут получить по голове за многое, но только не за неадекватное поведение. Спросят с капитана Рей Слоан!

Девушка пожала плечами, не оглядываясь махнула рукой куда-то назад и пропела странную мелодию из трёх нот. Мягкая невидимая сила (а точнее, Сила) подняла Рей в воздух, скрутила руки за спиной, заткнула рот невидимым кляпом и оттащила в самый конец ангара. Всё это на глазах у подчинённых. Теперь совесть капитана была совершенно чиста: все видели, что она пыталась спасти переговоры, но была отстранена от выполнения обязанностей форс-мажором. И штурмовиков тоже никто не обвинит, что они не бросились капитану на помощь: у них как раз на такой случай были особые инструкции непосредственно от Таркина.

Дроидека наблюдала за творящимся безобразием с абсолютно невозмутимым видом. Впрочем, никакой другой вид она бы принять не смогла при всём желании — боевую машину не наделили даже подобием мимики или жестов. А что подумал шард, никто не узнал, потому что он был очень воспитанный.

— Могу я узнать, какое же имя носит это удивительное существо? — продолжил разговор посланник, как только возмущённое мычание Рей затихло, а сама она скрылась в тени.

— Да, господин Коруска. Его имя — Юн-Юужань.

— Ваша дочь могла бы хоть предупредить меня, прежде чем идти излагать кристаллам эту свою теорию, — проворчал Таркин.

Да, конечно, победителей не судят, и её безумный рассказ о фанатичных захватчиках из другой галактики с садомазохистскими наклонностями каким-то образом смог убедить коллективный разум колоний сложить оружие. Но откуда ведьма могла знать, что это сработает?! Если бы сам Таркин был на месте лидера кристаллов, он бы совершенно точно решил, что его держат за идиота.

Он и сейчас был недалёк от подобного мнения. Да, мир достигнут, но угроза кристаллической экспансии не исчезла, она только отложена. Даже если сейчас силикоиды действительно миролюбивы, мало ли что они надумают через несколько поколений! Вдруг вся эта история о вонгах — их же собственная провокация, направленная на то, чтобы выиграть время?! Во всяком случае, звучала она как страшилка для младшей школы.

С другой стороны, Таркин был родом с Эриаду, а она находилась достаточно близко к Дикому Пространству, чтобы местные жители росли с пониманием — иногда детские страшилки оказываются гораздо материальнее, чем хотелось бы...

— Это не её теория, — покачал головой Ришат Ра. — Это моя теория. На Датомире, как вы понимаете, с головидео есть проблемы... Я рассказывал ей результаты своих исследований вместо сказок на ночь.

— Насчёт сказок — это точно! — вспылил Таркин. — Ладно ведьма, она ещё по сути ребёнок, причём из дикого мира, но вы тоже утверждаете, что эти твари реальны? Утверждаете как учёный? У вас есть подтверждения, доказательства?!

— Были, — спокойно ответил забрак. — До вторжения Конфедерации на Датомир. Сейчас я займусь поиском новых доказательств, но это, как вы понимаете, дело не одного дня. Потому я вас и не беспокоил. Вы бы меня первым подняли на смех.

— Естественно, — хмыкнул Уилхуфф. — Но послушайте, Ришат, до того, как стать рабом, вы девять лет прожили на Датомире как свободный исследователь. У вас был корабль, вы могли в любой момент оттуда улететь и явиться хоть в Сенат! Если у вас были доказательства, это ваша обязанность! А вы вместо этого занимались исследованием культуры Ночных Братьев, фольклорист несчастный!

Ра печально вздохнул.

— Вы правы. Но видите ли, когда я улетал на Датомир, я был уверен, что все, кому нужно, уже в курсе, и подготовка ко вторжению юужань-вонгов втайне ведётся, чтобы не поднимать преждевременно панику. Я учёный, а не военный, не политик и не олигарх — и мне казалось, что в качестве учёного я свой долг исполнил. Мне и в голову не приходило, что о них могли просто забыть!

— И почему же вы так решили? Вы кого-то проинформировали перед отлётом?

— Лично Верховного канцлера Палпатина. Он меня поблагодарил и сказал "Я буду работать над этим". Когда я узнал, что Республика превращена в Империю — милитаризованное государство с жёсткой вертикалью власти, а сам Палпатин стал Императором — я и вовсе уверился, что это и есть его работа. То, что рядовые граждане о вонгах не знали, меня не смутило — я понимаю, что такое секретность. Но то, что чиновник вашего уровня считает их сказкой — это уже повод для беспокойства.

Таркин задумался. Скорее всего, конечно, канцлер просто решил таким образом вежливо отделаться от назойливого сумасшедшего учёного. Отнёсся к его рассказам так же, как и сам Уилхуфф сейчас. Отослал его в глушь и на следующий день о нём забыл.

Но... если предположить, что он хоть на секунду поверил... что, кстати, не означает, что вонги реальны, ситх тоже мог ошибаться. Особенно если Ришат нечаянно выдумал идеальное топливо для его паранойи — существ, которых невозможно ощутить в Силе, нефальсифицируемую (привычными для Сидиуса методами) теорию. Как сказали бы на Земле Бет — это невидимый розовый единорог с кипящим чайником Рассела. Хорошая компания для невидимого ранкора.

Многие действия Палпатина выглядели... достаточно адекватными при условии существования на краю Галактики армии вторжения. Война Клонов в качестве тренировочного полигона, на котором были проверены две модели вооружённых сил — из клонов и из дроидов. Уничтожение неудачной модели, развитие более удачной. Контроль ключевых транспортных линий. Создание жёсткой цепи командования. Развитие спецслужб, флота, разработка множества видов супероружия — часть, конечно, окажется пустой тратой денег, но хоть что-то да сработает.

Проблема в том, что он, Уилхуфф Таркин, одобрял (и развивал) подобную стратегию, знать не зная ни о каких вонгах. Она казалась ему вполне самодостаточной. Кто сказал, что Палпатин не мыслил аналогично?

Была, правда, одна вещь, совершенно негодная для параноика. Доктрина Таркина.

"Править не силой, а страхом перед силой" — хорошо для удержания в подчинении народов Галактики, которые ценят свою жизнь и благоденствие. Но юужань-вонги, судя по описанию, страха не знали. Вообще и совсем. Они не боялись за себя — для них смерть на поле боя была наилучшим возможным концом. Они не боялись за своих гражданских, потому что слабые и невезучие были для них просто мусором. Их нельзя было обратить в бегство парой демонстративных атак, по ним пришлось бы бить всерьёз, на уничтожение, много и часто.

Но если вспомнить Аккорда... почти каждая деталь в его схемах выполняла две и более функций одновременно. Кто сказал, что Палпатин не мог рассуждать аналогично? Доктрина Таркина — хороший инструмент для удержания секторов в повиновении... и одновременно — хорошее прикрытие для создания реальных орудий массового уничтожения. "Затемнение" предвидения джедаев — осуществление старой мести, о которой веками мечтали ситхи... и одновременно — проверка на жизне— и боеспособность в условиях, когда действия противника нельзя предвидеть. Джедаи эту проверку не прошли — что ж, чуть меньше пользы, но чуть больше удовольствия. Где-то найдёшь, где-то потеряешь.

Да, если Палпатин безумен, то в его безумии была своя логика. Как и в перфекционизме Аккорда, и в амбициях самого Таркина.

— И насколько велики, по вашей оценке, их силы?

Забрак не размышлял ни секунды, будто репетировал ответ несколько недель.

— Общая численность населения их мигрирующего флота — около двадцати миллиардов. Учтите, что у них высочайший уровень милитаризации. Если сложить численность касты воинов с представителями всех других каст, которые могут быть временно или постоянно использованы в качестве солдат низшего уровня, а также на небоевых армейских должностях — от интендантов до санитаров — мы получим, что у них в той или иной форме служит каждый второй, то есть десятимиллиардную армию. Учтите также, что это армия двойного назначения — если ваши Звёздные Разрушители несут два личных состава, экипаж и пехоту, то у юужань-вонгов каждый воин является одновременно и пилотом, а каждый танковый механик — заодно и механиком истребителей. Условно, конечно, поскольку механизмы в нашем смысле они считают мерзостью, но специальности примерно те же. Плюс, поскольку их "механики" привыкли работать с живыми существами, они могут исполнять также и функции врачей. Всё это позволяет быстро перепрофилировать любое соединение с наземных операций на флотские и обратно. С учётом всего этого я бы оценил силы их флота примерно в четыреста тысяч вымпелов.

Таркин погладил пальцами подбородок. Да, много, но не сверхъестественно много. Секторальный флот в среднем составляет 1600 вымпелов (только боевых кораблей, без учёта кораблей снабжения и поддержки), что даёт общую численность в четыре миллиона вымпелов. Это превосходство на порядок, если средний корабль вонгов сравним по мощи со средним имперским кораблём. С наземными силами ситуация похуже. Штатная численность секторальной армии — около миллиона человек, что даёт в общем два с половиной миллиарда солдат. Вчетверо меньше, чем у вонгов. А ведь вонги, по словам Ришата, в среднем сильнее людей, лучше владеют оружием, чем человеческие ополченцы (как минимум на уровне штурмовиков), более безжалостны к другим и к себе.

С превосходством в космосе тоже не всё гладко. Уж кто-кто, а Таркин прекрасно знал, что численность флота в отчётах моффов и реальная численность — это две большие разницы. Норматив по мобилизации, конечно, выполняется... но постепенно. Не торопясь. Есть ключевые сектора, которым поставлен план мобилизации за пятилетку — и они его худо-бедно выполняют, иначе к ним приходит Вейдер. Приходил, вернее. Ну да это ладно, теперь будет приходить кто-то другой. Но секторов неключевых гораздо больше — и для них план на двадцать-тридцать лет — вполне нормальное дело. А к тому времени "сдохнет или ишак, или падишах, или я" — губернатор спокойно уйдёт на пенсию, а его преемник только руками разведёт — что он мог сделать всего за пять лет, если тут ещё банта не валялась?!

Но даже в тех секторах, где пятилетний план поставлен и выполнен вовремя (а таких не более пяти процентов), боевой корабль, введённый в строй — это далеко не то же, что поставленный на боевое дежурство. Некоторые находятся в доках в состоянии перманентного ремонта или модернизации, на других некомплект экипажа, у третьих практически пусты баки для тибанны...

Короче говоря, если прямо сейчас Империя сможет выдвинуть один миллион вымпелов, и из этого миллиона половина будет в полной боевой готовности, а остальные смогут хотя бы долететь до места назначения — это можно считать везением.

Конечно, никто не знает, как обстоит дело с боеготовностью и исполнением планов у вонгов. Не исключено, что в их флоте такой же бардак, а то и похуже. Половина кораблей больна, другая не кормлена, инкубаторы давно не чищены... Увы, надеяться на это нельзя. Всем штабистам, кроме разведчиков, по умолчанию следует предполагать, что в стане противника — идеальная дисциплина, совершенное снабжение и безупречная подготовка личного состава. А если вдруг окажется, что там разброд и шатание — это следует считать приятным сюрпризом.

"Эй, ты что, уже поверил в бредни этого рогатого лунатика?" — возмутился внутренний скептик.

"Проверяю их на достоверность и внутреннюю непротиворечивость, — ответил внутренний фантазёр. — Будем пока считать это игрой ума. Ну и конечно, попыткой взглянуть на происходящее со стороны Палпатина, если он действительно поверил в эти ужасы".

В конце концов, использование шарда Аккорда тоже было поначалу игрой ума, выросшей из сна.

Да, если вся Галактика в едином порыве решит дать пришельцам отпор — от них мокрого места не останется. На одном только Корусканте триллион населения, получится как в старом земном анекдоте — "А в какой гостинице они остановились?". Вот только "вся Галактика в едином порыве" — это только в дурных голофильмах бывает. Ста квадриллионам жителей Галактики совершенно начхать на всяких там вонгов — так же, как было начхать на бодание Республики с Конфедерацией. Если эти уродцы реальны, то бороться с ними придётся тем, кто назначил себя здесь верховной силой, кто держит гиперпространственные пути. То есть имперцам и возможно, двум-трём более мелким фракциям, вроде того же Альянса. А для них это вполне серьёзная сила.

Увлёкшись сначала угрозой от кристаллов, затем вымышленными пришельцами, он совершенно забыл о главной миссии, порученной Ашле — о том, зачем она вообще летала на Оракс. К счастью, сама Ашла об этом не забыла. При всей своей чудаковатости, к делу она подходила со всей серьёзностью датомирской ведьмы. И когда наконец вернулась на "Визитёр", то привезла ему нужный результат.

После завершения мирных переговоров она задала коллективному разуму колоний очень странный на первый взгляд вопрос — насколько хорошо кристаллы разбираются в кристаллографии? То, что это в буквальном смысле их жизнь, ещё не означало, что они обязательно понимают механику процесса. Далеко не всякий дроид знает состав сплава, из которого изготовлен, далеко не всякий человек сможет объяснить вам структуру молекулы белка.

Так и не все силикоиды разбирались в принципах работы собственной структуры. Но в многомиллионном разуме каждой колонии нашлось достаточно много специалистов по этому жизненно важному вопросу.

И когда этим специалистам были предоставлены рентгенограммы сперва кайбер-кристаллов, а затем шарда Аккорда, их вердикт был однозначен.

Те и другие являлись родственниками колоний Оракса. Не родными братьями, но как минимум двоюродными. А между собой их родство было даже ближе.

СЕТ ХАРТ

Вчера услышал голос я с небес:

"Вступай, поэт, в ряды КПСС,

Душой безгрешен и в поступках чист,

Ты самый настоящий коммунист."

Но тут же мне шепнул лукавый бес:

"Зачем тебе вступать в КПСС?

Развратник, конформист и карьерист,

По сути ты давно уж коммунист."

Измученный борьбою двух начал, —

Пойдите прочь! — во гневе я вскричал.—

— Что мне до вашей вековой вражды,

Коль аргументы каждого чужды.

— Ну, черт с тобой! — раздался глас с небес,

— Ну, бог с тобой, — вздохнул лукавый бес.

— Ну, хрен с тобой! — решил их общий хор.

— Живи, как жил, — и кончен разговор!

Что это значит — быть Избранным?

Если вы думаете, что это значит — направлять историю Галактики, принимать судьбоносные решения — то вы сильно ошибаетесь.

Избранный не властен даже над собственной судьбой, что уж говорить о чужих. "И ещё советую вам помнить: не знаю, как в вашем мире, а в нашем — никакая сила не остаётся долго без хозяина. Всегда находится кто-нибудь, кто старается приручить её и подчинить себе — незаметно или под благовидным предлогом..."

Избранный — это листок в центре бури, игрушка сил, намного превосходящих его, о существовании которых он даже не подозревает. Избранный — это ценный ресурс, которым стремятся завладеть. Мнение ресурса всех волнует в последнюю очередь.

Да, некоторые не слишком осторожные участники этого противостояния могут погибнуть, в том числе и от рук самого Избранного — как бедолага Тиранус. Это заставляет выживших быть осторожнее — да. Как при перестрелке рядом с мощной бомбой. Но интересует ли кого-то мнение самой бомбы? Не смейтесь.

Прекрасно это всё понимая, Сет и предпочёл в своё время убраться подальше от этих разборок. Он мог бы стать достаточно могущественным Лордом Ситхов — конечно, не самым сильным в истории, но одним из тех, кто её определил на тысячелетия вперёд. Его имя вписывали бы в учебники с благоговением юные аколиты и пожилые учёные.

Только вот Сету было на это наплевать. Его не интересовали ни власть, ни месть, ни могущество, ни слава — всё, чем одержимы обычно ситхи. Впрочем, долг, сострадание и справедливость — всё, чем одержимы джедаи — тоже оставляли его равнодушным. Он хотел просто жить — и по возможности жить хорошо.

Именно поэтому он никогда не был велик в Силе. Сила питается страстями, борьбой, самоотверженностью своих аколитов — а в Сете ничего этого не было. Уровень мидихлориан в большинстве его воплощений не превышал пять тысяч на клетку. Для использования техники переселения разума и лёгких обманов разума на важных переговорах этого вполне хватало — а больше ему было и не нужно. То, что он создавал вокруг себя слабое возмущение в Силе (а значительную часть времени не создавал вообще никакого), служило дополнительной защитой от любителей померяться длиной светомечей. Он был неуловим, потому что никому нафиг не нужен.

Но это не означало, что он не следил за происходящим в Галактике, особенно среди чувствительных к Силе. Держать руку на пульсе времени, иметь связи и сеть агентов было утомительно, но необходимо — чтобы своевременно отслеживать угрозы для себя, любимого, и убираться от них подальше. Иногда он даже помогал некоторым особо могущественным форсъюзерам. Не мечом помогал — советом и ресурсами, оставаясь на безопасном расстоянии. Вовсе не потому, что симпатизировал кому-то из них — а лишь затем, чтобы сместить баланс в сторону уменьшения собственных рисков. В конце концов, он располагал самой большой в Галактике коллекцией ситхских артефактов. И конечно, клоном-двойником, на случай, если эту коллекцию кто-то попытается отобрать силой.

Истребление Ордена джедаев он предвидел заранее и заранее подготовился к тому, что после Приказа 66 начнётся большая чистка по всей Галактике. Да, он уже тысячу лет как перестал быть джедаем, но попробуй это объясни Инквизиторам. Пришлось срочно менять базу и обрывать прежние контакты.

Сейчас же наступил очередной момент, когда полностью отсидеться в стороне не получится. Каким-то образом ценная игрушка выпала из рук Сидиуса, и желающих её подхватить нашлось предостаточно.

Ну да, Избранный сейчас укрыт таозиновым амулетом, так что напрямую его ощутить невозможно — но это препятствие только для новичков уровня Императора. Нет, Палпатин, безусловно, могуч, умён, хитёр и талантлив — но вот опыта ему в некоторых вещах критически не хватало. Во всяком случае, по меркам Харта, который провёл тысячу лет, изучая историю применения Силы и её артефакты. Не стоит забывать, что традиция ситхов Бэйна совсем недавно пережила глубокий разрыв: учитель Палпатина, Дарт Плэгас, создавался Дартом Тенебрусом не как полноценный наследник, а всего лишь как орудие — и потому его обучение было крайне специфичным. Свой уникальный талант к манипуляции мидихлорианами Плэгас не смог бы передать ученику при всём желании — с этим надо родиться. А во всём остальном он сам был не очень-то компетентным специалистом. Вдобавок, он и сам собирался жить вечно, тем самым нарушая Правило Двух. Из-за всего этого Палпатину достались сущие крохи — ему пришлось многие наработки предшественников восстанавливать с нуля или по неполным указаниям, и он в этом преуспел, за несколько десятилетий почти пройдя заново путь, на который у ситхов линии Бэйна ушло свыше тысячи лет. Но только основные вехи этого пути. Многие тонкие нюансы оставались вне его восприятия — не потому, что он был недостаточно умён или чувствителен, а потому, что не знал, что следует искать и куда смотреть.

Сет Харт был далёк от того, чтобы недооценивать Сидиуса (гордыня в их деле — смерть), но ряд неизбежных слабостей его видел чётко. Как например в поиске пропавшего Избранного.

Конечно, Вейдера нельзя засечь, пока он сидит на одном месте и ничего не делает. Так же, как нельзя засечь Йоду или Кеноби. Но Анакин — не тот тип характера, чтобы отсиживаться слишком долго. Он начнёт активно действовать — и его действия косвенно произведут изменения в Силе. И если примерно представлять себе, какими будут эти действия, можно натянуть что-то вроде сторожевых паутинок, которые Избранный почти наверняка заденет.

Он ищет учителя.

Для Вейдера существовали только два способа избавиться от контроля Палпатина. Убить его или стать сильнее него.

Причём первый способ сам по себе ничего не гарантировал — достаточно сильный ситх может и с того света ученика достать. Только владение техникой развоплощения духа могло предотвратить такой исход. Но Вейдер ею не владел.

Стать сильнее и скинуть его мозговой контроль? Тут, как говорил один серый джедай из народа триании, "Средства у нас есть. У нас ума не хватает". Чисто энергетически, по уровню мидихлориан, Вейдер уже сильнее Сидиуса. Он в этом плане сильнее кого угодно, если на то пошло. Но что толку от того, что сквозь тебя течёт поток невероятной мощи, если ты можешь зачерпнуть из него и применить по назначению лишь крошечную часть? К силе должно прилагаться соответствующее мастерство, а по уровню мастерства Вейдер со своим учителем и близко не стоял.

Можно, конечно, просто расслабиться и позволить Силе вести себя, тогда мастерство не потребуется, но результат будет таким, какой угоден Силе, а не её носителю. Деятельному характеру Вейдера такой подход совершенно чужд. А вдруг Сила не хочет, чтобы Сидиус умер?

Значит, нужен учитель. Способный преподать либо технику уничтожения духа, либо технику защиты разума на достаточном уровне, чтобы в них можно было вложить всю мощь Избранного (не исключено, что Вейдер этими техниками в принципе уже владел, но в самом базовом варианте — против техник Палпатина они — что лёгкий грузовик против Звёздного Разрушителя).

Никто из ныне живущих джедаев, ситхов и наследников прочих школ на такого учителя не тянул. Разве что датомирская Ночная Сестра Гетзерион могла бы с ним сравниться, но её навыки слишком отличались от того, чем владел Анакин, да и вряд ли она стала бы учить мужчину тому, что знала сама — максимум сделала бы из него очередное орудие, подобное Молу. А Вейдер этого дела уже по горло наелся, ему больше не надо.

Значит, соперничество за возможность его обучить пойдёт среди мёртвых. Великая Сила — странная штука, в ней иные покойнички бывают живее всех живых. Кто-то в виде призраков, кто-то — в голокронах или проклятых артефактах. А от некоторых не осталось даже подобия личности, зато остались планы. И последователи, которые эти планы продолжают воплощать.

И решать, кому же достанется этот ценный трофей, в конечном итоге предстоит ему, Сету Харту. Хотя бы потому, что добрая половина ситхских артефактов, оставшихся в Галактике, находится именно в его коллекции. Да и большинство культистов — последователей древних учений и харизматических фигур — его хорошие знакомые (пусть даже многие из них об этом не подозревают).

По интегральному критерию "Сила-мастерство" с Палпатином мог сравниться только один мастер Темной Стороны — Дарт Вишиейт, более известный как Император. Но даже Вейдер не настолько безумен, чтобы повторно впустить это чудовище в мир, в какой бы то ни было форме. Жажда власти у Вишиейта тоже была непревзойдённой, даже по меркам ситхов. Нет, нынешнего Императора он прибить поможет — охотно и с лёгкостью. Только не затем, чтобы потом вернуться в Хаос, а чтобы повторно занять уже однажды ему принадлежавший трон повелителя Галактики — и на этот раз уже навсегда.

По той же причине пришлось отвергнуть и кандидатуру Дарт Трайи. Да, эта старуха была как раз совершенно лишена властолюбия. И Вейдера, вероятно, такая наставница вполне устроила бы. Она знала всё о связях в Силе между людьми, о том, как эти связи формируются, и как их разрушить. Кто как не мастер предательства мог подсказать наилучший способ предательства учителя?

Но то, что устроило бы Вейдера, совершенно не устраивало самого Сета. Заполучив столь мощный инструмент, Трайя вполне могла попытаться осуществить свою давнюю мечту — убить ни много ни мало саму Великую Силу. По некоторым теориям, это приведёт к немедленной гибели всего живого в Галактике. Даже вечная власть Вишиейта казалась на этом фоне относительно неплохим вариантом. Но даже если эти теории неверны и сработает более мягкий сценарий — большинство разумных ничего не заметит, только форсъюзеры лишатся своих способностей — Сета это всё равно не устраивало. Сила даровала ему бессмертие, знание и море удовольствий — ничего из этого он терять не был готов. Это Вейдер, если разобраться, не видел от своего дара ничего кроме боли и потерь. Может быть он и захочет отомстить таким образом — лишённого Силы Палпатина уделает любой болван с бластером (если, конечно, преодолеет каким-то образом многочисленные защитные системы дворца и армии телохранителей). Но это проблемы Вейдера — Сет ему такой ценой помогать не собирался.

На фоне этих двоих древний король ситхов Марка Рагнос выглядел милым и безобидным. Простое брутальное животное, эффектно сочетающее в себе силу и Силу. Он постигал её таинства не через философию и медитацию, а через звериные инстинкты. И постиг, надо сказать, на удивление много. Вейдеру, который грубую силу всегда ценил и уважал, такой учитель может подойти. Конечно, Рагнос тоже попытается вырваться с того света, как-то закрепиться в этом мире — но, по крайней мере, можно не бояться, что он вывернет этот мир наизнанку. Его желания никогда не выходили за пределы простой человеческой власти, с гаремами, верховой охотой и бесплатной выпивкой. Харт всё перечисленное и сам вполне ценил (хотя в менее грубых вариантах), а потому относился с пониманием. И что не менее важно, Марка отличался щедростью, и непременно вознаградил бы того, кто помог ему вернуться к жизни и возродить Золотой век ситхов. Сет не собирался работать бесплатно.

Проблема была в том, что Рагнос, обладая великолепной физической подготовкой, уделял мало времени техникам контроля сознания. Нет, свой мозг он, безусловно, защищать умел — иначе не прожил бы свои сто лет и не поднялся так высоко. Но умел — от современных ему методов вторжения. Мощных, но примитивных. Сработают ли они против такого мастера тонких манипуляций как Палпатин — ещё большой вопрос. Тем более, через вторые руки — в исполнении Вейдера. А если Вейдер проиграет бой и снова станет собачкой Сидиуса, он непременно расскажет, кто и как помогал ему готовить мятеж. После чего Сет будет вынужден прятаться очень долго и очень далеко.

На первый взгляд самым заманчивым казался вариант "вообще не лезть в это дело". Увы, он был здесь неприменим. Потому что это именно та ситуация, в которой если не ешь ты — едят тебя. Если не подсунуть Вейдеру подходящего учителя, он сам его найдёт, хоть в другой галактике — кто-то сомневается, что Избранному на это хватит везения?! Лучше уж обеспечить подходящую компромиссную фигуру, с которой можно и профит поиметь, чем позволить ему со всей дурной силушки вытащить из прошлого какую-нибудь апокалиптическую тварь типа Вишиейта. Он ведь сможет! Сет устало вздохнул и вернулся к рассмотрению своих архивов. При других обстоятельствах изучение исторических хроник и чужих воспоминаний доставило бы ему удовольствие. Но сейчас это была работа, а не хобби. Сет Харт ненавидел работать.

Спустя сутки у него было два готовых решения. Это даже лучше, чем одно, поскольку позволяло предоставить определённый выбор Вейдеру (точнее, потокам Силы, которые его вели). Чем меньше давишь на Силу, тем меньше она давит на тебя — это Сет за многие века опытов уяснил для себя чётко.

Он разместил в Силе два видения, две наживки, ведущих на разные планеты — и стал ждать, на какую из них клюнет Вейдер.

Харт был почти уверен, что Вейдер выберет Руусан, где его будет ждать голокрон Дарта Бэйна. Создатель Правила Двух с удовольствием помог бы своему духовному наследнику соблюсти это самое Правило, отправив учителя в Хаос, где его явно заждались. Сидиус мало того, что завёл себе целую армию учеников, так ещё явно собрался жить дольше отпущенного людям биологического предела. Впрочем, это у него наследственное. И Плэгас, и Тенебрус — все искали способы обмануть смерть, вместо того, чтобы с достоинством принять её и уступить место более молодым и сильным. Бэйна подобное наплевательство на традицию наверняка приведёт в ярость.

Но Вейдер проигнорировал чёткий, сильный сигнал, ведущий к нему, и вывел корабль на другое течение, ведущее в Пространство ситхов. Миновав Коррибан, который тоже манил его нераскрытыми тайнами, он вышел из прыжка в системе Дромунд, недалеко от планеты Дромунд-Каас, бывшей столицы Империи ситхов.

Позже Сет пришёл к выводу, что сам подсознательно подтолкнул Вейдера к такому решению, вложив в видение слишком много ненужной информации. Бэйн появился перед Вейдером в симбиотической орбалисковой броне — именно таким он записал свой образ в голокрон (хотя к моменту создания записи от орбалисков давно отказался). Вейдер инстинктивно прозрел, что эта броня даёт своему обладателю огромную силу, делает его почти неуязвимым, но при этом постоянно причиняет ему боль и увеличивает ярость. Он восемь лет провёл в доспехах с аналогичными свойствами, и понятное дело, не горел желанием так скоро этот опыт повторять. Вряд ли он именно так это себе вербально сформулировал — "не хочу быть похожим на себя прежнего". В конце концов, Бэйн вряд ли обязал бы ученика носить защиту, которую носил сам (причём не так долго). Скорее, Анакин просто увидел броню и маску, и тут же заставил себя забыть о них, раньше, чем видение достигло сознательного восприятия.

А Сет Харт вложил в видение эту "справку" тоже подсознательно — Бэйн был его современником, и Сет привык его опасаться — в своё время едва живым ушёл, пусть и унёс с собой ценнейший трофей, ключ к бессмертию. Пора бы от этих страхов избавляться. Сейчас, спустя тысячу лет, эти страхи смешны — он уже далеко не тот юнец, который был учеником Занны. Конечно, в открытом бою он против Бэйна по-прежнему не выстоит, зато обзавёлся вполне достаточными ресурсами и опытом, чтобы такого боя просто не допустить.

Ладно, что сделано, то сделано, на Дромунд-Каасе Вейдера тоже ждут крайне интересные приключения и ценные призы... Посмотрим, сможет ли он выбраться оттуда живым. Точнее, как именно выберется — в живучести Избранного Сет почти не сомневался.

Опасна эта планета была отнюдь не своим прошлым, а настоящим. Её избрали своим логовом Пророки Тёмной Стороны — ещё один привет из прошлого Сета, секта, основанная Дартом Миллениалом, учеником Дарт Когнус — а Когнус в свою очередь была ученицей Бэйна и Занны. Именно в бою с ней Сет и решил, что с него этих игр хватит — иктотчи оказалась для него чересчур крутой противницей. Миллениал, видимо, пришёл к тому же выводу, потому что после недолгого обучения отверг Правило Двух и тоже свалил куда подальше — создавать собственную организацию.

Если ситхи искали в Тёмной Стороне в первую очередь боевую мощь, то Пророки сосредоточились на её мистических аспектах, познании и предвидении. Ситхи сгибали своей волей окружающий мир в бантий рог. Пророки же стремились в первую очередь понять, как этот мир устроен, исходя из весьма благоразумного принципа "работает — не трогай".

И если кто думает, что это делало Пророков менее опасными, этот кто-то очень сильно ошибается. Уж кто-кто, а Сет Харт прекрасно понимал, что знание — сила. Куда большая сила, чем умение швыряться молниями, махать мечом или левитировать большие камни. Собственно, Дарт Сидиус достиг большего, чем все ситхи линии Бэйна до него, не в последнюю очередь потому, что незадолго до начала Войны Клонов отыскал эту секту и проявил политическое благоразумие: вместо того, чтобы уничтожить еретиков, стал прислушиваться к их советам. Если Вишиейта Сет Харт опасался из рациональных соображений, а Бэйна боялся на уровне инстинкта, то Пророки сочетали для него эти две ипостаси страха. Они были едва ли не единственными существами в Галактике, способными прихлопнуть его, как муху — против их предвидения его навыки маскировки были почти бесполезны. Пока что Сет был им просто не нужен, но это могло в любой момент измениться. Их знания о Тёмной Стороне были примерно равны его собственным — хотя знания Харта были куда лучше систематизированы, но они включали только прошлое, Пророки же, как следовало из их названия, видели и будущее. Именно поэтому они избегали вмешиваться в историю, ведя жизнь отшельников — любое активное воздействие с их стороны изменяло будущее, делая ряд сделанных ранее пророчеств неактуальными.

Лезть прямо в гнездо к этим провидцам — не самая лучшая идея. Даже исаламири в сочетании с таозиновым амулетом — далеко не панацея в данном случае. Они эффективно скрывают носителя в настоящем — но Пророки-то видят будущее!

С другой стороны, в этом и их слабость. Не физическая — психологическая. Это для ситхов линии Бэйна Избранный — просто мощный сгусток Силы, который нужно принудить к полезной работе. Для Пророков он в первую очередь орудие судьбы, инструмент восстановления равновесия. Стоять у него на пути — всё равно, что останавливать голыми руками танк.

Поэтому сразу докладывать Палпатину они не полезут, сначала попытаются выяснить, по своей воле Вейдер туда припёрся, или по воле Силы. А уж Сет позаботился, чтобы это выглядело именно как воля Силы — да, он сформулировал и сбросил в поток подсказки, но Вейдер притянул их к себе сам.

Конечно, на то они и Пророки, что могли проверить это всё уже давно. Они могли получить соответствующие видения за много месяцев и даже лет до Вейдера. Не исключено, что прикрытый таозиновыми амулетами взвод Инквизитория уже стоит у дверей Сета. Но этот риск остаётся всегда, хоть с Вейдером, хоть без него. Опять же, риск не так велик именно из-за менталитета Пророков — они считают любые видения знаком судьбы, если те восприняты посредством Тёмной Стороны. Хотя прекрасно понимают, что такое видение можно создать искусственно и послать — они и сами это умеют и нередко делают. Но вот в чём хитрость — если видение послано человеком, это отнюдь не значит, что оно заведомо ложно — этот человек может быть орудием Силы, сам того не подозревая. Кстати, ложным Пророки называют не то видение, которое не соответствует истине, а только то, которое противоречит воле Силы. Сила вполне может хотеть, чтобы кто-то был обманут.

ВЕЙДЕР-3

Личное судно Вейдера носило название "Гнев Императора". Конечно, такое название больше подошло бы суперразрушителю, чем кореллианскому грузовику, но названия космических аппаратов в Империи пока что цензуре не подлежали, и каждый космический странник мог написать на борту своего корыта всё, что угодно. А название было весьма многозначительным — во-первых, оно было транскрипцией двух слов на тускенском, записанным буквами ауребеша. Таможенники каждый раз ломали глотки, пытаясь его произнести, и в итоге не выдерживали и звали протокольных дроидов. Потому что собственного письменного языка у тускенов нет, а их устный язык весьма сложен в произношении, так как состоит в основном из согласных.

Но те немногие жители Галактики, которые знали этот язык, понимали и многозначительность термина. Во-первых, он был отсылкой к древнему титулу в Империи ситхов (причём этот титул примерно соответствовал статусу Вейдера при Палпатине). Во-вторых, буквально мог переводиться с тускенского двояко: либо "Нечто столь же ужасное, как проявление императорского гнева", либо "Нечто, вызывающее у Императора гнев одним своим существованием". Анакин, разумеется, имел в виду второй смысл, но формально предъявить ему было нечего, даже тем, кто понимал язык. Наоборот, изъявление верноподданнических чувств налицо.

Дромунд-Каас почти не охранялся. Один Звёздный Разрушитель типа "Имперский" на первый взгляд был явно недостаточным для охраны столь важного объекта. Но во-первых, этим Разрушителем была "Сингулярность" — экспериментальный стелс-корабль, практически невидимый как визуально, так и для приборов. Внезапный ионный и турболазерный удар "из пустоты" мог существенно повредить даже превосходящего по силам противника. Во-вторых, её дополнял весьма мощный и современный сенсорный массив на самом Дромунд-Каасе. В-третьих, главной защитой системы Дромунд была полная неизвестность для остальной Галактики, помноженная на уникальные таланты местных жителей. Словом, здесь Пророки, как и в политике, сделали ставку не на победу в открытом столкновении, а на сенсорное превосходство — на то, чтобы знать о противнике всё, одновременно не давая о себе узнать ничего.

В трюме "Гнева Императора" сблизились четыре особи исаламири, и созданные ими пузыри слились в один, который полностью укрыл собой корабль. Вейдер стал на несколько часов обычным человеком — но и его выявить через Силу стало совершенно невозможно. Невидимости таозинового амулета он в этой ситуации не доверял — и правильно делал. От глаз Пророков могла спасти лишь полная изоляция.

Конечно, оставался вопрос, как обойти обычные сенсоры. Используя Силу, Анакин, конечно, был лучшим пилотом в Галактике, но когда его от неё отрезали... скажем так, лётчиком он всё равно оставался неплохим, но и близко не того класса, который требовался для обхода сенсорной сети последнего поколения. Но он это предвидел, и своевременно обзавёлся дроидом-пилотом серии GD16. Эта четырёхрукая машина и в базовом программировании была вполне себе неплоха, но Вейдер заплатил за модификацию для разведывательных операций, а потом сам занялся усовершенствованием процессоров и дообучением нейросети — гоняя бедолагу дроида на таких режимах, которые разработчикам и присниться не могли. Это было долго, сложно, больно, несколько раз машина сходила с ума и её приходилось сбрасывать к заводским настройкам и начинать всё сначала. Но в итоге он получил электронного монстра пилотажа, способного водить грузовик на уровне начинающего джедая — компенсируя отсутствие доступа к Силе электронной реакцией и огромной базой данных. Вейдер, помимо прочего, имел доступ к любым военным секретам Империи — он знал все коды обнаружения, все стандартные и экстремальные режимы, тончайшие нюансы работы сканеров и пассивных сенсоров. И всё это он загрузил в своего пилота, создав профессионального взломщика имперских космических крепостей. Он разве что на Объект не сумел бы проникнуть — после того, как там похозяйничал Таркин, установив какую-то совершенно безумную, но при этом удивительно эффективную сеть безопасности. Но до Дромунд-Кааса, к счастью, Уилхуфф пока не добрался, и тут всё работало стандартным образом — в соответствии с имперскими протоколами. Пророки в большинстве своём не сильно разбирались в технике, поэтому не пытались указывать небольшому гарнизону, как их охранять. Покойный Блэкхоул разбирался отлично, но его больше не было.

Поэтому "Гнев Императора", ведомый GD16, успешно вышел из прыжка за местной звездой, которая поглотила всё излучение Кронау, затем на минимальной тяге обогнул её, скрывая излучение двигателей в короне звезды, и по инерции направился к планете, иногда корректируя курс малой тягой. Его обшивка поглощала радиоволны (во всяком случае, боковые лепестки диаграммы направленности — под главные лучи он ни разу не подставился), а тепловое излучение реактора сбрасывалось через квазиплазму. На скорости в триста километров в секунду он достиг планеты за семь дней, аккуратно затормозившись об её гипертень, и той же малой тягой выровнял относительную скорость до нескольких десятков километров в час, после чего тихо вплыл в атмосферу на ночной стороне Дромунд-Кааса, на репульсорах.

Планета была велика. Не масштабов газового гиганта, конечно, но по сравнению с большинством планет, пригодных для жизни — очень велика. Она почти вдвое превосходила в диаметре Корускант, что означало, что её площадь была больше в четыре раза. По её поверхности было разбросано множество мелких континентов (или больших островов), на которых почти отсутствовали пустыни, зато было множество болот. Планета производила огромные объёмы биомассы. Редкие человеческие поселения в её необозримых джунглях просто терялись. Здесь очень легко было прятаться, но очень трудно кого-то искать. И даже Великая Сила, универсальный навигатор для других ситуаций, здесь выручала не всегда — большое скопление жизни, осквернённой Тёмной Стороной ещё с тех пор, как здесь порезвился Вишиейт, создавало солидную помеху даже для ясновидения. Пророки могли видеть сквозь эту тьму, и даже использовать её для усиления своих способностей — но то Пророки, они здесь тысячу лет тренировались. Всем остальным сгусток мрака очень сильно мешал.

Не говоря уж о том, что в местных лесах среди прочей живности обитали исаламири — Миркр был их родиной, но, как и у многих других форм жизни Галактики, далеко не единственным домом. Из-за этого большие участки леса просто выпадали из восприятия.

Ну и тот "маленький" нюанс, что Анакин сейчас был в принципе лишён доступа к Силе. Перед ним лежала огромная хаттова ПЛАНЕТА. Тем, кто привык пересекать световые годы одним нажатием кнопки, очень трудно представить, насколько огромным может быть этот крошечный шарик, повисший в пустоте. Её можно обыскивать столетиями, и увидеть лишь небольшую часть.

А у Вейдера столетий не было. В лучшем случае сутки, а скорее — несколько часов.

Тем не менее он твёрдо верил, что оказался здесь не зря. Должен существовать способ найти то, что ему требуется. Как и Пророки, он знал, что видения Силы могут обманывать, но они никогда не бывают полностью ложны. В них всегда есть смысл.

У него была только одна наводка — на миг мелькнувшее лицо форсъюзера. Женщины. Он был уверен, что никогда не встречался ни с кем похожим, но в то же время, где-то, когда-то давно её видел. Возможно, опосредованно — в виде голограммы, картины, фильма или статуи...

Возможно, это что-то из истории. Проблема в том, что Анакин Скайуокер при всех своих достоинствах был очень плохим историком. Соответствующие уроки в Ордене казались ему запредельной нудятиной. Палпатин, вероятно, опознал бы это лицо с первого взгляда, но как раз его тут меньше всего надо.

Поискать в Голонете? Вейдер был неплохим хакером, и вероятно, смог бы взломать местную станцию, чтобы обеспечить себе выделенный канал... вот только не было на Дромунд-Каасе терминала Голонета. Не прокладывали — в рамках тех же беспрецедентных мер секретности.

На "Сингулярности" был собственный гиперволновой передатчик межзвёздного радиуса действия, как и на любом "Имперском". Но даже Вейдер не был настолько отчаянным, чтобы на грузовичке пытаться ломануть Разрушитель. Тем более — Разрушитель, оптимизированный под максимальную информационную безопасность. Блэкхоул на операциях в Голонете ворнскра съел.

Да, но ведь Дромунд-Каас — бывшая столица Империи. И столичный город — Каас-Сити — никогда не был восстановлен после падения Империи. Когда сюда пришли через пару тысяч лет Пророки, они не стали восстанавливать разрушенный мегаполис — им бы на это не хватило ресурсов — а создали несколько куда более скромных поселений в джунглях. Руины до сих пор не тронуты, там нет стражей, только дикие звери. В столичном городе должны быть библиотеки, университеты и прочие хранилища знаний. Само собой, эти хранилища в основном сгнили... но то в основном. А отдельные, изготовленные из высокопрочных материалов, вполне могли сохраниться.

Он описал несколько кругов над бывшим городом, производя глубинное сканирование. Компьютер сформировал голографическую карту, где подсветил зелёным все скопления "долгоживущих" материалов, сочетавших физическую прочность с химической стойкостью. Три тысячи лет назад таких материалов было известно намного меньше, чем сейчас. Но сейчас это как раз было Вейдеру на руку, поскольку сужало круг поиска. Сохранилось только то, что действительно очень хотели сохранить. К счастью ситхи верили, что их столица простоит много тысяч лет, и потому не жалели средств на долговременные конструкции, чтобы увековечить себя и свои деяния в памяти потомков.

Они сильно пожалели о таком тщеславии, когда пришлось в спешке уходить с Дромунд-Кааса, спасаясь от наступавших войск Республики. Они, конечно, ударили по планете, уходя, но слабо и неприцельно. Боевых кораблей у них к тому моменту оставалось совсем мало — эвакуационный флот в основном состоял из транспортов, с несколькими слабыми пушечками для защиты. Хотя и мощнейшие орудия той седой древности не шли ни в какое сравнение с современными турболазерами. Так, например, Имперская цитадель, дворец Вишиейта, превратилась в гору щебня и покореженного металла, покрытую сверху коркой лавы — по ней били основательно. Но если бы аналогичную обработку производил ИЗР, на месте здания остался бы только чистенький аккуратный кратер — без всяких следов, что тут вообще что-то стояло.

Тем не менее, даже древних пушек хватило, чтобы уничтожить большинство надземных хранилищ информации. А вот подвалы остались практически нетронутыми — обвалилось менее трети общей площади потолков. Оставшиеся две трети превышали квадратный километр. Как и положено настоящему замку тёмного властелина, Цитадель располагала весьма глубокими и протяжёнными подземельями. А что в таких подземельях по законам жанра должно храниться? Во-первых, конечно, несчастные пленники, ожидающие жестокой расправы. Во-вторых, жуткие чудовища, созданные изуверским ритуалами или найденные в тёмных глубинах космоса. В-третьих — несметные сокровища. Ну и в-четвёртых, конечно же, архивы, со всеми зловещими тайнами тирана.

Поскольку Вейдер в недавнем прошлом сам был архетипичной правой рукой архетипичного повелителя тьмы, он знал, что в этом вопросе сказки почти не лгут. Ему лично и пленников пытать и казнить доводилось, и чудовищ укрощать. Вот разве что в сокровищах он ни разу так и не искупался. Палпатин, будучи злодеем современным и экономически подкованным (без этого было бы невозможно вести многолетнюю игру с Торговой Федерацией) предпочитал хранить деньги на безналичных счетах, а не в виде монет и слитков. Впрочем, Вишиейт вполне мог оказаться более старомодным в этом вопросе, и будь Вейдер обычным мародёром — у него был бы неплохой шанс разбогатеть здесь. Но если что и объединяло джедаев с ситхами — так это полное безразличие к финансовым вопросам (которое, конечно, легко проявлять, если тебя бесперебойно снабжает средствами Сенат, или хотя бы гранд-мофф Таркин). Ему здесь нужно было только знание — и он его нашёл.

Ему пришлось сжечь почти весь боеприпас, чтобы прожечь шахту в подземелья. Тибанны осталось выстрелов на двадцать, не больше. Он мог бы значительно сэкономить, если бы применил для расчистки завала Силу. Но в его ситуации оставаться незаметным — гораздо важнее, чем хорошо вооружённым. Против ИЗР его грузовик всё равно не потянет, будь он хоть трижды летучим арсеналом.

Вейдер понимал, что его действия могут показаться кому-то противоречивыми. Он отчаянно боится, что его увидят в настоящем, потому постоянно прячется под полем исаламири — но почти такую же вероятность, что его увидят в будущем, он предотвратить не может, а потому и не парится.

Но к счастью, никому давать объяснения не требовалось. А своя логика в них была. Предвидение будущего — вещь ненадёжная. У Пророков может быть видение насчёт Вейдера. Может не быть. Может быть, но в такой смутной и метафорической форме, что они ничего не поймут. И самое главное, даже если видение будет, даже если поймут правильно и вовремя — можно сделать вид, что ничего не было.

А вот ощущение его тёмной ауры в настоящем, причём не где-то, а у них под боком — это вещь неизбежная и совершенно однозначная. До какой бы степени Пророки ни верили в Избранного — в возможности Сидиуса они верят тоже. Они будут ВЫНУЖДЕНЫ доложить об этом Императору в первую же секунду. Иначе он может посчитать их бесполезными, или того хуже — тайными союзниками беглого ученика.

Поэтому лучше им повода не давать. Да и самому сохранять свежую голову, не поддаваясь зову Тёмной Стороны.

И даже когда Вейдер спустился в тоннели, следом за ним всё равно ехала роботизированная тележка с исаламири. Правда, всего с одним, так что радиус поля был невелик, но при соблюдении минимальной осторожности — этого хватало. Нет эмоций — есть покой.

В третьем по счёту архиве он наконец нашёл то, что искал. Лицо, которое явилось ему в видении.

Джедай Митра Сурик, иначе известная как Изгнанница. Как и более знаменитый Реван, соратницей которого она была — весьма противоречивая фигура, из тех, кого позднее назовут "серыми джедаями". Отступила от Ордена, но на Тёмную Сторону не пала, хотя периодически подвергалась её искушениям. Умерла почти четыре тысячи лет назад от руки Лорда Ситхов Скорджа... на Дромунд-Каасе. В Каас-Сити. В Имперской цитадели.

Получается, Сила всё же привела его куда надо? Он искал подсказку, а нашёл сам ответ?

Анакин задумчиво провёл ладонью по заметно отросшим волосам. Что могло от неё остаться? Призрак или голокрон? Если Митра и создавала собственный голокрон, то вряд ли взяла бы его на Дромунд-Каас, в логово главного врага. Она бы оставила его на одной из планет Республики, там, где смогут найти джедаи, а не отобрать ситхи.

Значит, призрак? Хаттова задница! Час от часу не легче — возможно, Митра уже давно пытается с ним связаться, но не может этого сделать из-за амулета и/или исаламири! Возможно, стоит ему отослать тележку на десяток метров в сторону — и с ним заговорит будущий учитель (если она может свободно перемещаться по руинам Цитадели, а не привязана к какому-то одному месту в ней). Но одновременно с этим Император получит уведомление от Пророков.

А если для контакта с ней нужно и амулет снять (вполне вероятно — он-то призрака увидеть с амулетом сможет, а вот призрак его — нет) — тогда Сидиусу никакие предупреждения не понадобятся, он сам сразу увидит блудного ученика. И попытается подчинить. Получится или нет — это уже другой разговор (учитывая, что Вейдер в любой момент мог шагнуть обратно в поле исаламири, а захват его воли — процесс не мгновенный), но о свободных путешествиях по Галактике придётся забыть.

"Выйду под амулетом и проведу поисковую медитацию. Попробую ощутить её присутствие, а заодно проверить векторы угрозы для себя. Это допустимая степень риска. Не факт, что за десять минут под амулетом Пророки успеют меня нащупать. Они тоже люди, им тоже нужно спать, есть, развлекаться. Не могут они проверять всю планету круглые сутки".

Проверка особой уверенности не добавила. Он явно ощутил чьё-то присутствие, но без прямого контакта не мог сказать, Изгнанница это, или какой-то посторонний форсъюзер. Цитадель стара. Чувствительные к Силе разумные умирали в ней не один, и даже не десять раз. Аура Тёмной Стороны Дромунд-Кааса давала достаточно энергии, чтобы призраки могли существовать много тысяч лет, даже после того, как ситхи отсюда ушли. Да это место должно быть просто переполнено всякими духами!

Векторов агрессии или потоков внимания, направленных в его сторону, он тоже не обнаружил. Если за ним и следили, то очень аккуратно.

Подумав минуты три (очень много для порывистого ситха), он нашёл решение. Взяв с корабля двусторонний комлинк с голографическим проектором, он один терминал взял в руку, а второй положил на пол — отойдя шагов на тридцать, чтобы тот вышел из поля исаламири.

Он щёлкнул переключателем, и над вторым комлинком появилась его голограмма в полный рост. Призраки Силы могут видеть неодушевлённые предметы — если те, конечно, дополнительно не скрыты в Силе.

— Митра Сурик, — заговорил он в комлинк, и объёмная проекция повторяла его слова, — если вы меня слышите, пожалуйста, сосредоточьте своё внимание на этой области. Проявите свой образ возле моего коммуникатора через десять минут. Я здесь, в катакомбах, но я укрыт от вашего восприятия, так же, как и вы от моего. Через десять минут я предприму некоторые действия, в результате эта невидимость станет односторонней — вы по-прежнему не сможете меня видеть, но я смогу увидеть вас, если вы будете здесь, и услышу всё, что вы захотите сказать. Я же вам буду отвечать по-прежнему через эту голограмму. Начинаю обратный отсчёт. Это сообщение будет повторяться каждые пятьдесят секунд.

Над голограммой Вейдера возникли голографические цифры отсчёта времени. Когда 10:00 сменилось на 9:10, голограмма снова заговорила:

— Митра Сурик, если вы меня слышите, пожалуйста...

Двенадцать повторов. Хотелось надеяться, что этого хватит. Если нет — можно попробовать ещё один раз. А потом... поворачиваться и лететь куда-то ещё. Джедай должен быть терпелив, но он-то не джедай уже давно.

К счастью, испытывать терпение долго не пришлось. Когда он вышел из зоны действия исаламири с амулетом в руке — его уже ожидала бледная тень женщины. Той самой, что явилась в видениях.

Неопределённого возраста — ей с равным успехом могло быть и тридцать, и пятьдесят лет. Красивой её нельзя было назвать, но симпатичной — вполне. Короткая стрижка, лёгкая тканая броня, не сковывающая движений, и очень серьёзный, внимательный взгляд. Этого человека можно было любить или ненавидеть, можно было уважать или презирать, но вот игнорировать её точно мало у кого получилось бы.

Она смотрела в сторону голопроектора, не обращая никакого внимания на скрытого амулетом Вейдера.

— Я вижу тебя, — сказал ситх. — Ты и есть Митра Сурик?

— Когда-то меня так звали, — вздохнула призрак. — Сейчас я просто тень древних времён.

— Очень полезная тень. Ты сражалась против самого Вишиейта...

— И проиграла...

— Ты нанесла поражение Триумвирату Лордов Ситхов. Хочешь и дальше преуменьшать свои заслуги — пожалуйста, меня не волнует, кем ты себя считаешь. Мне важно только одно — можешь ли ты дать качественное обучение человеку с большим потенциалом в Силе?

Это, конечно, была лёгкая провокация, но Митра на неё не среагировала никак.

— Могу, — спокойно ответила она. — Кто этот человек?

— Я. Когда-то меня звали Анакином Скайуокером, сейчас меня больше знают, как Дарта Вейдера.

— Ты ситх...

— Да, но я желаю убить Императора. Если ты не знаешь — он не менее могуществен и отвратителен, чем Вишиейт твоего времени. Тебе не в первый раз выбирать меньшее зло. Ты уже заключала союз с Лордом Ситхов.

— Да, со Скорджем. И это стоило мне жизни.

— Скордж предал тебя не из подлости. Он увидел в Силе, что ты не победишь, и пожертвовал тобой, чтобы вернуть доверие Императора — и оставаясь его правой рукой, подготовить против него новую, более результативную атаку...

Вейдер мысленно позавидовал тому Гневу Императора. Вишиейт не владел контролем сознания (или может, владел, но не на таком уровне, как Палпатин). Ему можно было солгать, его можно было подставить. С Сидиусом такое не работало — капитуляция перед ним означала сдачу на всех уровнях.

Джедай слабо улыбнулась.

— Приятно услышать, что умерла не напрасно. Жаль, что этого откровения мне пришлось ждать четыре тысячи лет. Этот новый Император — твой учитель?

— Бывший. Он никогда не давал мне полных знаний, кормил объедками со своего стола. Почти всё, что знаю, я знаю с тех времён, как был джедаем, плюс кое-что освоил инстинктивно, на прорывах ярости. Мне нужно глубокое понимание Силы вообще и Тёмной Стороны в частности.

Сурик кивнула, явно приняв какое-то решение.

— О Силе вообще я могу рассказать — и показать — очень многое. Но я никогда не была по-настоящему тёмной. Тем не менее, я смогу указать тебе путь — где найти недостающие знания, не подвергаясь ещё бОльшим искушениям.

— Ты можешь свободно путешествовать по Галактике?

— Не совсем. Я не из тех призраков, которые могут появиться на любой планете. Даже весь Дромунд-Каас мне недоступен. Я привязана к этим руинам.

— Чем же ты мне поможешь? Я не смогу пройти всё обучение в катакомбах, даже с амулетом меня рано или поздно почуют.

— Моя особая способность — та, из-за которой меня некогда боялся Орден, а Крея возлагала на меня большие надежды — формирование связей в Силе. Я могу создавать эти связи, изменять их, разрушать. Я могла бы разорвать свою связь с Дромунд-Каасом в любой момент, но это было бы самоубийством, так как без энергии этой планеты я бы давно распалась, слилась с Силой навсегда. Но если ты достаточно велик в Силе, если хватит энергии, я смогу сформировать связь с тобой. Я буду питаться от тебя, и смогу последовать за тобой в любой конец Галактики.

До Вейдера постепенно начало доходить, ЧТО он нашёл.

— А связь "учитель-ученик" ты тоже можешь разорвать? — осторожно поинтересовался он.

— Если ты имеешь в виду свою связь с Императором, то нет. Я могу формировать лишь те связи, в которых сама участвую, каналы между третьими лицами мне недоступны. Но, — она даже на голограмме заметила в движениях Вейдера проступившее разочарование, — я смогу показать тебе, как САМОМУ разорвать эту связь, и руководить тобой в процессе.

— А также вне процесса, — усмехнулся Вейдер. — Ты ведь получишь надо мной ту же власть, что была у Сидиуса?

— По природе — ту же, но значительно более слабую. Не забывай, что я слабее Сидиуса. Тут важен не только инструмент, но и рука, что его держит. Моя рука призрачна. Тем не менее, определённые ограничения я тебе ставить смогу. Как понимаешь, я не могу выпустить на свободу полностью обученного Лорда Ситхов совсем без контроля. Я уже один раз имела дело с такими...

— Что ж, — кивнул Вейдер. — Такая сделка меня устроит. Остаются два... скорее технических вопроса. Можешь ли ты установить эту связь сквозь защиту таозинового амулета, и как на неё подействует поле исаламири?

— Про исаламири я знаю. У тебя одна из них с собой? Понятно, почему часть тоннеля для меня невидима... А вот про таозиновый амулет я не слышала...

Вейдер вкратце изложил, чем именно он сейчас прикрыт.

— Так, ну с полем исаламири особенных проблем не будет. Попавший в него канал деактивируется, но не исчезает. Как не пропала твоя связь с твоим Императором. Как только ты выходишь из поля, связь сразу восстанавливается. Для формирования связки, правда, тебе понадобится выйти из поля, работать с тобой, когда ты под полем, я не смогу. Что касается таозинового амулета... Можно воздействовать, но нельзя видеть, говоришь? Я сама не смогу подключиться к тебе вслепую. Но если ты, фигурально выражаясь, протянешь мне руку — сам произведёшь некоторую поисковую активность, то я смогу ухватиться за твои энергетические "щупальца", вышедшие из-под прикрытия амулета, и уже через них ощутить тебя.

— Ну давай попробуем... — Вейдер прикрыл глаза и устремил поток Силы в сторону призрака.

— Ничего себе, — пробормотал женский голос в его голове. — Ты вообще знаешь, сколько у тебя Силы, Скайуокер? Ты бы самого Вишиейта смог узлом завязать! При надлежащем обучении, конечно... ни с чем подобным я не встречалась.

— Мне и нужно завязать кое-кого, не уступающего вашему Вишиейту, — проворчал Вейдер. — Я уже говорил тебе об этом.

— Честно сказать, тогда я это приняла за преувеличение и бахвальство. Многие молодые ситхи считают себя величайшими и непобедимыми. Тёмная Сторона способствует росту самомнения. Но сейчас... это впечатляет.

— Хорошо, что ты впечатлена, — буркнул ситх. — Надеюсь, ты меня впечатлишь не меньше. Ничего, если я сейчас зайду в поле исаламири? Не хочу слишком долго светиться за его пределами, пусть и с амулетом. Ты сможешь последовать за мной в космос?

— Пока ты в поле — не смогу, но как только ты оттуда выйдешь, меня сразу притянет к тебе — хоть через всю Галактику. Но я бы на твоём месте не спешила. Если ты действительно собираешься бороться с учителем, тут есть ещё одна вещь, которая тебе очень поможет. А заодно и мне...

— Что за вещь?

— Голокрон одного моего... Сказала бы "друга", но при жизни мы друг друга не знали. Познакомились уже после смерти — я в виде призрака, он — в виде Хранителя голокрона. Он умер задолго до моего рождения, но нам нашлось, что обсудить. Я могу раскрыть тебе практические приёмы, которые помогут сразиться против Императора и победить. Он же может объяснить тебе, ЗАЧЕМ сражаться, помочь выйти на правильный путь.

— Мне нужна только практика. Идей я наслушался достаточно, ещё в Ордене.

— Разве? — женщина прищурилась. — Знаешь, когда-то я так думала. Что мотив не имеет значения, важны только цель и средства её достижения. Но на путях Силы нельзя просто так делать то, что тебе хочется. Если у тебя нет внутренней цельности, если тебя не ведёт никакая идея, тобой слишком легко манипулировать. Поверь, я это испытала на собственной шкуре, и это был крайне болезненный урок. Однажды тебя спросят "Зачем это всё?", а просто задушить спрашивающего не получится. И пока ты будешь искать ответ — тебе его аккуратно подсунут на блюдечке.

— Пока что мне на блюдечке подсовываешь ответ только ты... Ладно, где тут лежит этот голокрон?

— Не тут. Он в Тёмном Храме, в нескольких десятках километров от Каас-Сити.

— Хорошо, что в паре десятков, а не в паре тысяч... и как его звали?

— Лорд Кел-ет Ур.

Для большинства разумных визит в Тёмный Храм представлял бы собой смертельно опасное приключение. Вишиейт заключал в нём духи своих павших противников — тех, кого он не мог или не хотел развоплотить окончательно. За тысячу лет господства бессмертного Императора таковых набралось немало — и среди них попадались весьма... впечатляющие личности. Даже Дарту Вейдеру пришлось бы нелегко, будь он здесь один. Пусть он и был могущественнее всех заточённых, вместе взятых, но древние ситхи знали толк не только в физическом, но и в психологическом насилии. А к последнему нервный Анакин всегда был крайне уязвим. А переход на Тёмную Сторону ещё никому психической стабильности не прибавлял.

Но для Анакина, сопровождаемого тележкой с исаламири, это были просто старые руины. Он вошёл в Храм и вышел оттуда, словно простой турист на заурядной экскурсии. Даже терентатек, устроивший там своё логово, не стал для пришельца ни проблемой, ни причиной сколь-нибудь существенной задержки. Дело в том, что эти жуткие монстры охотятся на существ с повышенным уровнем мидихлориан, выслеживая их по возмущению в Силе. Вейдер под полем исаламири, был для них... не то, чтобы совсем невидим, как для призраков — всё-таки обычные чувства у терентатеков тоже были, и довольно острые. Но вот неинтересен — точно. От него не исходило запаха добычи, поэтому он просто прошёл мимо зверя, даже не разбудив его. С исаламири вообще очень многое становится проще — неудивительно, что эта ящерица так ленива и флегматична. Прежний Вейдер непременно вызвал бы чудовище на бой, чтобы доказать себе, что может победить его. Нынешний не видел смысла усложнять себе жизнь.

Тем не менее, когда Вейдер, уже на корабле, в сотне парсеков от Дромунд-Кааса, выслушал историю светлого лорда, он оказался весьма разочарован.

— Этот человек даже не сражался с Вишиейтом, в отличие от тебя. Он просто выдумал какую-то совершенно нелепую идею и был за неё зарезан, как банта на бойне. Какую помощь в моей миссии может оказать подобный слабак, если он даже не попытался сразиться за ценности, в которые верил?

— И тем не менее, — заметила Митра, — он одержал победу, которая гораздо важнее любого сражения. Он вернулся к свету. В конце жизни. После того, как несколько десятилетий провёл во тьме.

— Да, это тоже своего рода подвиг, — вынужден был согласиться Вейдер. — Такое требует и воли, и смелости. За это его можно уважать. Как и за то, что он не побоялся раскрыть своё учение перед Вишиейтом. Но к сожалению, это не та воля и не та смелость, которые нам сейчас нужны.

— Ты не понимаешь, — вздохнула Сурик. — Да, возродившихся ситхов было гораздо меньше, чем падших джедаев. Но за тысячелетия их тоже набралось достаточно. Вспомнить хотя бы Ревана, моего наставника. И тем не менее, Кел-ет Ур сделал нечто уникальное, чему в истории аналогов нет. Подумай, ученик. На протяжении этих тысячелетий, что лежат между моим и твоим веком, ситхи и джедаи сходились между собой только в одном — Тёмная Сторона подобна сильнодействующему наркотику. Да, от неё, как от любого губительного пристрастия, в принципе возможно отказаться — но лишь в принципе. За это всегда придётся заплатить огромную цену — вход за кредит, да выход за тысячу. Это возможно только с посторонней помощью. Это повлечёт долгую и болезненную "ломку", причём любой рецидив обрушит тебя на ту же глубину, с которой ты начинал (если не глубже). И уж точно тебе придётся отказаться ото всех способностей, полученных на Тёмной Стороне. Просто так, по мимолётному капризу, на это не идут. Только тяжёлая личная драма способна выдернуть тёмного форсъюзера из плена дурмана и заставить решиться на подобную жестокую перековку. Но что мы видим у Кел-ет Ура? А ничего подобного мы не видим! Его жизнь была на удивление спокойной для Лорда Ситхов. Ему не приходилось выжигать целые планеты или вырезать всю свою семью, чтобы порадовать Императора. Он просто так взял и ушёл с Тёмной Стороны. Потому что захотел этого. Потому что решил, что свет даёт больше могущества. Теперь понимаешь, почему Вишиейт его испугался до дрожи в коленках?

— Теперь — понимаю, — медленно кивнул Вейдер. — Если бы о таком стало известно в Республике... да джедаи бы оспаривали у ситхов право его казнить!

— Именно, ученик, именно! Причём аргументация у обеих сторон была бы одна и та же — "иначе слишком многие захотят попробовать".

— А джедаев напугало бы ещё и то, что вернуться к свету можно с ТАКОЙ мотивацией...

— Ситхов тоже. Опять же, те и другие всегда единодушно твердили, что жажда могущества ведёт во тьму. Просто отношение к этому было противоположное.

— Слушай, так может быть, он и не возвращался? Просто вообразил себя светлым... так, как он это понимал. Я всё-таки больше готов поверить двум тысячелетним традициям, чем одному мертвецу.

— Ну, он действительно не возвращался — вернуться можно туда, где ты уже однажды был, а Кел-ет Ур никогда светлым и не был — до своей трансформации. Он с самого начала обучался как ситх, он даже не общался в жизни ни с одним джедаем. Но тем не менее, тьмы в его духе нет — во всяком случае, в той части, что вложена в голокрон. Мы, призраки, чувствительны к таким вещам.

— В таком случае нужно выяснить, знает ли он сам, каким образом у него получился такой лёгкий и безболезненный переход. Если да, то он действительно будет великим союзником... Но если нет... что толку от самого великого достижения, если его невозможно повторить?

Если Вейдер сможет вернуться к свету с такой же лёгкостью, то Император в ту же секунду потеряет над ним контроль. Сидиус властвует над Тёмной Стороной, не надо всей Силой в целом. А самому Вейдеру абсолютно плевать, какого цвета плащ на нём будет, когда он воткнёт меч в сердце учителя.

И он далеко не один с такой позицией. Многие бывшие джедаи, сломленные Инквизиторием, обманутые Палпатином, павшие самостоятельно из-за отчаяния и страха, совсем не рады своему падению, но уверены, что оно необратимо. Если грамотно разыграть этот козырь... да Палпатин останется чуть ли не один на своём чёрном троне! А против армии джедаев даже величайший ситх не устоит — даже в Силе количество имеет значение.

Не зря Вишиейт испугался учения Кел-ет Ура, совсем не зря. Как опытный наркоторговец, которому показали антидот, мгновенно снимающий зависимость...

— Нет, — грубо оборвала его мечтания Митра. — Сам светлый лорд этого не знает. Я говорила с ним много веков. Он был очень удивлён, узнав, что у кого-то могут быть с этим проблемы. Но тем не менее... вместе с ним и с тобой мы сможем раскрыть эту тайну. Я уверена.

Он с детства был слаб, он познал унижения.

Изгой в этом мире искал Силы суть,

И в книгах волшебных найдя утешение,

Ступил на извилистый магии путь.

Он не просил, не просил помочь —

Он видел свет, он знал ответ.

Он не хотел, не хотел, но ночь

В его душе оставит след!

Ты Черный Маг — ты обречен,

Такая плата, таков закон!

И вот он хозяин своих заклинаний

И солнечный день обратить может в ночь,

Но время пришло, и нет больше желаний

И магия больше не в силах помочь.

Он не просил, не просил помочь —

Он видел свет, он знал ответ.

Он не хотел, не хотел, но ночь

В его душе оставит след!

Ты Черный Маг — ты обречен,

Такая плата, таков закон!

Черный балахон

Не спасет тебя от страшных снов.

Погребальный звон

По твоей душе колоколов.

Велика цена,

Ведь знание — это власть,

Кто взлетел наверх,

Может низко пасть.

Надо собрать волю в кулак,

К свету лицом встав, сделать шаг,

Ну а пока ты Черный Маг!

АККОРД-5

Детали головоломки складывались одна за другой. Таркин, конечно, тупица, но порученное ему задание выполнил. В это время менее важные агенты со всех уголков Галактики принесли другую, не менее важную, но легче добываемую информацию, для которой не нужны были полномочия гранд-моффа.

Аккорд сделал и отослал Ашле очки дополненной реальности с мощными сканерами, которые позволяли анализировать структуру кристаллов прямо на ходу, просто взглянув на них. Естественно, сами очки не понимали в кристаллографии — информацию с них принимал и обрабатывал шард, сопровождающий Ашлу. В корпусе боевого мандалорского дроида типа "Василиск" он прекрасно заменял собой ранкора — и как ездовой зверь, и как личное оружие. Кроме того, ранкоры летать не умеют — а "Василиски" даже на низкую орбиту выходят самостоятельно. Благодаря электронной реакции и бескаровой броне он всегда мог прикрыть свою "хозяйку" на те несколько секунд, которые ей требовались, чтобы произнести заклинание. Но главная его функция состояла не в этом.

Шард внутри дроида был лучшим специалистом по кристаллографии, какого колонии только смогли предоставить. Он изначально был достаточно одарённым в этом плане, а теперь в него загрузили все знания, какими силикоиды вообще обладали. Кристаллы сами не знали, откуда они произошли — при этом были достаточно умны, чтобы понимать — столь экзотическая форма жизни не может развиться естественным путём. На многих планетах встречаются кристаллические растения — но они как правило тупее даже растений обычных, водно-углеродных. Неподвижный образ жизни не способствует развитию ума. Кроме того, иных кристаллических форм жизни, кроме разумных силикоидов, на Ораксе не было — так что планета явно не была их родиной.

Увы, их воспоминания уходили не далее, чем на три тысячи лет назад.

Намёк Таркина, что их происхождение может быть раскрыто в ближайшее время, очень заинтересовал колонии. И они отправили своего представителя помочь с этим — а заодно проследить, чтобы информация не утекла мимо их запоминающих матриц.

Ашла установила со "своим" силикоидом связь через Силу — как джедаи делали с кайбер-кристаллами в своих мечах. Это значительно повысило её уровень безопасности и осведомленности, а для Аккорда стало ещё одним кусочком мозаики. Остался последний.

Этого дроида-разведчика Аккорд собрал сам. Своими руками. В комнате, которую он предварительно сам же спроектировал — предельно защищённой от любых сканеров. Даже от предвидения с помощью Силы — в этой камере обитала исаламири.

Сигнал, который эта машина отправляла в гиперпространство, был также закодирован самим Аккордом. На языке, который он сам разработал специально для решения этой единственной задачи. Ни одно существо в Галактике не смогло бы его дешифровать.

Сам сигнал терялся на фоне шума гиперматерии в реакторе Объекта, и мог быть вычленен из него только при помощи сложного математического алгоритма. Который тоже был известен только Аккорду. Произведя все необходимые измерения, и отправив их, дроид самоуничтожился. Превратился в квазиплазму, которая тоже была втянута реактором.

Избыточная паранойя? Скорее, недостаточная, учитывая, с чем, возможно, имел дело Аккорд. Палпатин по сравнению с этим врагом — милый глуповатый дедушка в маразме. Армия юужань-вонгов — кучка туристов.

"Если у них есть Путь к победе, я уже покойник, несмотря на все ухищрения".

Он посмотрел на свою руку. Пальцы не дрожали только потому, что были кибернетическими. Не увеличилась и частота сердечных ударов — лишь потому, что вместо сердец у него были насосы, а кардиограмму имитировали специальные пьезоэлектрические генераторы. И тем не менее, Аккорд, прекрасно знавший сам себя, понимал, что он не просто напуган — он в панике. Он не мог решиться на последний шаг, который, вероятно, подписывает ему смертный приговор.

Он колебался почти минуту. Пока части личности, доставшиеся ему от Таркина, не решили, что с них хватит. И не выжали, спокойно и невозмутимо, кнопку "отправить". Уилхуфф не стал ничего комментировать вслух, но Аккорд ощутил, как кривятся его тонкие губы в презрительной усмешке.

Закодированный уже другим кодом сигнал ушёл к "Василиску" Ашлы. Тот преобразовал его в трёхмерную картинку, проанализировал, скинул на очки, ведьма добавила небольшую песенку узнавания...

Не хочу теряться в сам-сам-сомнениях

Выбирать один из ста вариантов

Все они прекрасны — без исключения

Лучшие друзья девушек — это бриллианты

Ответ пришёл через двадцать минут. И снова в нём не было ни малейшего сомнения.

Кайбер-кристаллы — не просто "родственники" шардов с Земли Бет в плане внутренней организации. Они представляют собой части единой системы. Элементы шарда. И этот шард в данный момент работает. И он не мёртв, подобно шардам Котла. Он подключен к общей сети. Он живёт. Он решает две задачи.

Разрушать любую материю на своём пути. И подталкивать пользователя к конфликту.

Прошло три минуты. Пять. Десять. Он был всё ещё жив. Либо Пути к победе у его врагов в самом деле не было, либо они не видели опасности в раскрытии этого секрета. Что ж, спасибо им за это. Конечно, поговорка "дарёному коню в зубы не смотрят" — это не про Аккорда, конь может быть и троянским. Но он физически не мог принять больше мер безопасности, чем уже принял. Либо о нём не знают, либо его хотят использовать... и используют в любом случае. Что бы он ни делал.

Значит, будем делать выводы, пока это нам позволяют. Благо, информации для шарда вполне достаточно. Факты складывались в красивый и гармоничный узор. Хотя многие назвали бы его жутким.

Некоторое время назад — не более миллиона и не менее тридцати тысяч лет от настоящего времени — в эту галактику прибыли хищные твари, пожиратели миров, которых на Земле Бет называли Сущностями, Китами или Червями. Как их ни называй, они были ужасны. Их способ охоты состоял в том, чтобы прилетев на планету, разделить её на тысячи параллельных миров, в каждом смоделировать свою историю, наделив ключевые фигуры теми или иными паранормальными способностями, провести серию экспериментов по поведению местных разумных в разных экстремальных ситуациях... а потом поглотить их всех, саму планету аннигилировать, и используя полученную энергию, отправиться дальше. На поиски следующей цивилизации-добычи.

Конфликт способствует эволюции — вот во что они верили. Чтобы выжать из цивилизации все соки, заставить показать всё, на что она способна хотя бы в потенциале — нужно загнать её в непрерывную мясорубку войны всех против всех.

Знакомо звучит? Да, для жителя этой галактики. Практически на этом основана философия ситхов. И не без причины...

С точки зрения Аккорда, это была дурацкая теория. Есть более эффективные, более изящные способы. Да, хаос и естественный отбор работают. В принципе. Любая биологическая эволюция тому примером (хотя даже в ней соревнование идёт отнюдь не за то, какая жизненная форма быстрее вырежет всех остальных). Да, теорема о бесконечных обезьянах возникла не на пустом месте. Но для разумных существ создавать новую информацию методом научного тыка — позор. И идея "давайте заставим их тыкать посильнее" — не улучшает положение.

Можно добиться того же самого увеличения продуктивности более чисто, более гармонично, не заляпывая приборы кровью. Минимальное, тщательно дозированное насилие в рассчитанных местах — да. Тупая бойня — нет. Слишком много информации теряется в процессе. На одно действительно рабочее эффективное решение, рождённое войной — приходится несколько сотен потерянных впустую. Потому что сгорел архив или испытательный полигон. Потому что изобретатель погиб или ушёл на фронт. Потому что не хватило ресурсов или времени на его внедрение (на войне постоянный дефицит ресурсов и времени).

Самое забавное, что к таким выводам Аккорд пришёл под воздействием шарда (собственных мозгов ему бы не хватило увидеть все эти закономерности в действии). Шарда, который достался ему от Кита. Но сами Киты, имея в своём распоряжении множество шардов без ограничений, таких простых вещей понять были не в силах. Как писал Станислав Лем:

"И уж тем более никто не верил, что какие-то шустры получат превосходство над людьми — не угрозами и не силой, но так, как ученый совет, состоящий из дважды профессоров, превосходит мальца в коротких штанишках. Ему не понять их коллективной мудрости, как бы он ни старался. И даже если он принц и может приказывать совету, а совет добросовестно исполняет его капризы, все равно результаты разойдутся с его ребяческими ожиданиями — например, захоти он летать. Разумеется, он будет летать, но не по-сказочному, как он, несомненно, себе представлял, не на ковре-самолете, но на чем-нибудь вроде аэроплана, воздушного шара или ракеты, поскольку даже наивысшая мудрость в силах осуществить только то, что возможно в реальном мире. И хотя мечты этого сопляка исполнятся, их исполнение каждый раз будет для него неожиданностью. Возможно, в конце концов мудрецам удалось бы растолковать ему, почему они шли к цели не тем путем, который он им указал, ведь малыш подрастет и сможет у них учиться; но среда обитания, которая умнее своих обитателей, не может разъяснить им то, чего они не поймут, ведь они — скажем наконец прямо — безнадежно глупы для этого".

Сущности были именно такими вот малолетними принцами, под командованием которых оказалась целая Академия Наук в виде коллекции шардов. И чтобы научиться её использовать чуть более креативно, они передавали эту академию под руководство необразованных, но хотя бы взрослых людей — и заставляли этих людей друг с другом драться. Что возьмёшь с царственных идиотов? Им не просто решения нужны, им поиграть охота, хлеба и зрелищ.

Но сейчас они нашли кусок больше, чем могли заглотить. Их обычный метод охоты был совершенно бесполезен с цивилизацией, охватившей всю Галактику. Да, можно было взять любую планету, изолировать её от окружающего космоса, разложить в веер вероятностей, а потом съесть. А потом полететь к следующей планете. Только вот местные разумные вряд ли стали бы молча смотреть, как исчезают планеты одна за другой. Они бы начали готовить средства противодействия этой чуме. Собирать боевые флоты, эвакуировать население миров, близких к зоне заражения...

Да, конечно, самый мощный флот Галактики Киту в полной силе — на один зубок. Но они бы учились, эволюционировали, искали нетривиальные уязвимости. Например, дожидались бы, пока он сбросит шарды в цикл, и только потом атаковали — в разложенном многомерном состоянии Кит куда более уязвим. Он знал (а чего не знал сам, то ему сказали шарды), что сильно уступает людям в способности к обучению и импровизации. А тут ещё местные жители оказались способны к производству некой энергии, которая давала им паранормальные способности, сравнимые в отдельных сферах с возможностями шардов. Даже если у Кита и его потомства получится убить их всех, тайну Силы это не откроет. А Кит очень хотел открыть для себя тайну Силы. Это бы очень существенно продвинуло вперёд эволюцию — его личную и его вида в целом.

А разложить в вероятностную сеть сразу всю Галактику, чтобы взять её под контроль, Кит не мог. Мощности не хватало.

Он, вероятно, послал сигнал собратьям — есть новая, вкусная, большая добыча. Её хватит на всех.

Но ответа не последовало. У Китов не было сверхсветовой связи. Вернее, если точнее, была, даже несколько видов — но вся она работала на относительно небольших расстояниях, так как требовала контроля всего пространства между приёмником и передатчиком. А контролировать межгалактическое пространство Киты ещё не умели. Поэтому сигнал до ближайшей карликовой галактики шёл бы сотни тысяч лет, а до ближайшей крупной — миллионы. За такой срок местные разумные могли вымереть. Или утратить связь с Силой. Или развиться до такого уровня, чтобы стать не по зубам даже Сущностям.

Это блюдо нужно было есть прямо сейчас.

Сущность подумала. Посоветовалась с шардами. И получила от них вполне классические советы: "не можешь предотвратить — возглавь", "тот, кто нам мешает — тот нам и поможет", "обрати силу врага против него самого".

Механизм, который она использовала для контроля миллионов копий одного мира в параллельных пространствах, мог быть использован и для контроля миллионов разных миров в одном пространстве. С незначительными модификациями, конечно, но ничего запредельного.

Никакие шарды не могли управлять Силой. Но многие могли управлять её носителями.

Они создали микроскопические организмы — или, если угодно, наномашины, поскольку на уровне отдельных молекул разница между живым и неживым стирается. Затем несколько ключевых шардов были заражены этими наномашинами и взорваны, разлетевшись по всей Галактике в виде отдельных кристаллов. Рухнув на планеты, они на время потеряли связь друг с другом и с запустившей их Сущностью, превратившись в обычные минералы... почти обычные.

Но выпущенные ими микроорганизмы попали в атмосферы обитаемых планет. Живые существа ели их, пили их, дышали ими. Машины внедрялись в их клетки, размножались там дальше и снова попадали в атмосферу, заражая следующих носителей.

Чем больше Силы вырабатывало живое существо, тем больше наномашин гнездилось в его клетках.

Когда вся жизнь на планете оказывалась заражена, наномашины приступали к следующему этапу. Они начинали аккуратно, очень тихо модулировать сигналы в нервной системе носителя. Они "подёргивали" его подсознание, посылая через его мозг едва заметные колебания в Великую Силу. Наномашины в других организмах также подключались к нейронам и улавливали эти колебания. И посылали ответные.

Формировалась сеть.

Когда общепланетное поле Силы оказалось под их контролем, они протянули невидимые щупальца к кристаллам — которые за это время успели размножиться и превратиться в полноценные мини-шарды. Кристаллы стали серверами этой сети, многократно увеличив её вычислительную мощность. Через потоки Силы они связались с другими планетами, где сформировались свои сети. Разумные путешествовали между звёздами — и заражали наномашинами остальные планеты, на которые кристаллы не падали. И те тоже включались в сеть.

Когда монопланетные сети объединились в единую галактическую, Сущность вернула себе контроль над ней. Фактически, Сущность теперь управляла Силой. Правда, понимала её при этом не более, чем столовый прибор постигает вкус пищи. Маленький мальчик за пультом управления атомной электростанции.

И они начали невиданную по масштабам серию экспериментов, призванную прояснить природу Силы, и взять её под полный и окончательный контроль, превратить в очередной шард. Метод был хорошо известен и давно отработан. Конфликт.

Пользователей Силы аккуратно разделили на две части и столкнули лбами. В общем та же игра в героев и злодеев, что на Земле Бет, только здесь они назывались джедаями и ситхами соответственно. Одна часть, активная, полностью восприняла философию Сущностей, успешно поддавалась на все провокации конфликта — она была мощнее, но в ней не было единства, так как она воевала и сама с собой. Вторая группа, пассивная, играла роль боксёрской груши — об неё регулярно разбивали лоб тёмные, заставляя и её эволюционировать.

Ради власти или ради защиты мирного населения — те и другие были вынуждены постигать Силу всё глубже. Их заставили носить кристаллы одного из шардов — Жала, уничтожителя материи — при себе постоянно, встроив их в световые мечи. Нет, Сущности теперь могли управлять носителями наномашин (которые позже назвали мидихлорианами) в принципе на любом расстоянии — но для этого требовались большие затраты энергии. А с Жалом в руке форсъюзер был управляем так же легко и дёшево, как домашний телевизор через пульт. Когда он терял волю и становился полностью управляемым инструментом конфликта, Жало сигнализировало об этом, зажигая лезвие красным огнём.

При этом то, что Сущности постигали Силу через людей и других разумных, отнюдь не означало, что самим подопытным кроликам разрешалось постигать её так же глубоко. Как только очередной эксперимент завершался, происходила очередная бойня или катаклизм, которые сопровождались потерей архивов и гибелью носителей самых ценных знаний. А сведения о результатах опытов отправлялись в бездонные архивы шардов.

Аналогичным образом сдерживалось и техническое развитие подопытных. Иногда им разрешалось создавать Технарские устройства (обычно на основе тех или иных шардов), которые в Галактике называли супероружиями. Но всегда в единственном экземпляре (изредка в двух-трёх), и всегда с уязвимостями, позволяющими их легко уничтожить. Общетехнический же прогресс фактически стоял на месте — в конечном итоге Киты ведь собирались сожрать всё живое в Галактике, и им совершенно не хотелось, чтобы потенциальная еда начала отстреливаться миллионами Жал.

Картинка сформировалась полностью, теперь оставалось найти ответ, что с этой картинкой делать. Настоящий враг слишком огромен, слишком могуч, чтобы бросить ему вызов — даже с ресурсами целого сверхсектора.

Шард тут не помощник — он прекрасно знает, КАК делать, но вопрос ЧТО — вне его компетенции. У него есть инстинкт — упорядочивать систему, повышать гармонию. Но в том-то и дело, что план Сущностей всеохватывающе гармоничен. У них есть собственный аналог шарда Аккорда, и поэтому их система неуязвима к его атакам. У неё колоссальный запас прочности и полностью отсутствуют точки бифуркации. Типичный метод работы Аккорда — легонько нажать в одном месте, чтобы посыпалась вся конструкция, запустить цепную реакцию, которая переведёт систему в более уравновешенное, более энтропийное состояние. Но здесь всё и так уравновешено, многократно дублировано...

Или... не всё?

Он ещё раз вгляделся в схему, теперь более внимательно.

Численность джедаев и ситхов должна была возрастать с каждым столетием, войны между ними становиться всё более жестокими. Конфликт должен развиваться! Конечно, вряд ли Сущность сможет сделать всех жителей Галактики форсъюзерами, как она намеревалась сделать всех жителей Земли паралюдьми. Да и вряд ли захотела бы, даже если бы могла. Слишком рискованная игра. Но их должно быть много, и они должны быть сильны. Простым разумным отведена роль в лучшем случае пешек, в худшем — топлива .

И в принципе, именно так история и развивалась — насколько мог судить Аккорд по сохранившимся записям и историческим трудам. Не столь линейно, конечно, со многочисленными откатами и петлями, но в общем и целом направление на эскалацию конфликта выдерживалось. Вплоть до последнего тысячелетия, когда всё внезапно полетело к чертям. Или, как говорят в этой галактике, к ситхам. А ещё точнее — к Дарту Бэйну с его последователями.

Возможно, хоть и сомнительно, что Правило Двух отвечало собственным интересам ситхов (ордена в целом, не отдельных его представителей). Но интересам Сущностей оно не соответствовало совершенно точно. Это экспериментаторов может быть двое, а подопытных кроликов должны быть тысячи и тысячи, иначе статистику не набрать.

Можно предположить, что Бэйн был таким одарённым, что сумел вырваться даже из-под контроля Сущностей. Сила — она такая, непредсказуемая. Нельзя предположить, что Червь ничего не предпринимал в следующую тысячу лет, чтобы это исправить. Или — что предпринимал, но все его попытки не увенчались успехом. Да, конечно, Сущности довольно тормознуты по людским меркам. Но не до такой же степени!

По всем параметрам системы выходило, что примерно тысячу лет назад (как раз в период Руусанской реформации, от которой велось нынешнее летоисчисление) Сущности самоотстранились от влияния на Галактику. Ну, или их кто-то отстранил. И только лет сто назад это влияние возобновилось. Ход истории снова свился в тугую спираль, вместо неряшливого колебания туда-сюда. Все события теперь вели к единой кульминационной точке — появлению Избранного. Того, кому предназначено восстановить равновесие в Силе.

О Силе Аккорд не знал ничего, зато о равновесии — всё и ещё немножко. В конце концов, в архивах российских спецслужб он проходил под оперативным псевдонимом "Баланс", и не без причины. Это был его конёк, его хлеб, воздух, которым он дышал. Поэтому значение и предназначение этой громадной фигуры он ощущал через логику социальных процессов гораздо более чётко, чем джедаи и ситхи, ослеплённые своими видениями и замороченные философией.

Представь, что все случилось,

Явью стал твой сон,

Мы не напрасно бились

С вечной Тьмой и Злом.

Пропала Ночь бесследно,

Кошкой спрыгнув с плеч,

Трубач сыграл победу,

Вложен в ножны меч...

Так был нарушен

Мистический закон

Во имя лучших

Земных времен.

Пленник снов — время очнуться,

Звон часов возрождает мир,

Свет и мрак в битве вновь сойдутся,

Вот закон равновесия сил!

Джедаи, исходя из своей концепции "Луны в воде", полагали, что Избранный должен уничтожить ситхов окончательно. Ситхи, в свою очередь, опираясь на древнее пророчество о ситх-ари, полагали, что Избранный примкнёт к ним и возглавит, сделав более великими, чем когда-либо прежде. Правы, как ни странно, были и те и другие. Но лишь в некотором смысле, как это обычно и бывает с пророчествами.

Избранный должен был возвыситься, обрести величие и славу как светлый, а затем пасть на Тёмную Сторону более оглушительно, чем любой джедай до него. Он действительно должен был уничтожить ситхов — существующих ситхов традиции Бэйна, которые стали совершенно бесполезными для целей Сущности. И создать взамен новую традицию — многочисленную и разнообразную, как в древности.

Собственно говоря, в глазах Китов традиция Бэйна изначально была мертворождённой. И вовсе не из-за идиотской, с человеческой точки зрения, концепции "ученик должен убить учителя". Как раз это Сущности, зацикленные на естественном отборе, вполне одобрили бы. И не потому, что ситхов осталось слишком мало. Вернее, количественный дефицит был частью проблемы, но не проблемой сам по себе.

У них был неплохой шанс компенсировать количество качеством. В Силе вполне действует что-то вроде пресловутого "Закона сохранения ниндзюцу". Чем меньше практиков определённой традиции, тем больше Силы протекает через каждого из них. Нет, это правило не является математически чётким и срабатывает далеко не всегда. В некоторых случаях наблюдается даже обратная закономерность — чем больше адептов, тем больше Силы доступно каждому из них. Но у Бэйна в принципе был шанс "поймать нужное течение", сделать так, чтобы каждый его последователь был равен по могуществу паре тысяч джедаев. В этом случае ему бы и Сущности не стали помехой. Эксперимент по выведению настолько могучих форсъюзеров они наверняка сочли бы полезным и заслуживающим внимания. Беда в том, что самому Бэйну последовательности как раз и не хватило.

Он так и не смог определиться, чего же хочет от своих духовных потомков — честной грубой силы, или умения интриговать, предавать, бить в спину и скрываться в тенях. Выражаясь языком Земли Бет — какие рейтинги ему важнее: Умника, Скрытника и Властелина, или Эпицентра, Стрелка и Бугая? В отношениях с джедаями вроде бы была сделана ставка на тайную войну, зато друг друга ситхам полагалось мочить в открытом поединке, лицом к лицу, со всей молодецкой удалью. Предполагалось, что такой комбинированный подход поможет гармонично развивать оба качества. Но в итоге получилось обратное: обе стороны мастерства, "Путь Мыслителя" и "Путь Воина", постепенно деградировали. Именно потому, что ситхов было только двое.

Непобедимого в бою, но слишком наивного громилу тихонько резали во сне или взрывали вместе с кораблём. А гениальный провидец и мастер хитроумных планов просто и незатейливо получал световым мечом по башке или молнией под зад. Не потому, что он не предвидел боя, а потому, что считал непорядочным отказываться от брошенного вызова. Ведь победить должен сильнейший, разве нет? Да, только определение сильнейшего Бэйн дать как-то поленился. Разные поколения играли в совершенно разные игры, пытаясь определить единого чемпиона. Как сравнить слона и кита, шахматиста и биатлониста? В итоге побеждал не самый сильный, не самый умный, и даже не самый хитрый, а самый подлый. Тот, кто готов был пожертвовать успехом традиции ради своего сиюминутного успеха. Тот, кому безразличны были нераскрытые знания учителя или таланты ученика.

Конечно, почти всё то же самое можно сказать и о конфликтах кейпов, к которым их постоянно толкали шарды. Там тоже идиотских смертей хватало, достаточно вспомнить собственную гибель Аккорда. Но паралюдей хотя бы было больше двух. И после их смерти шарды хотя бы оставались нетронутыми. Фигурально выражаясь, проценты могли "сгореть", но основной вклад возвращался к инвестору.

Но и это было лишь полбеды. Ещё хуже (с точки зрения Сущностей) было то, что с уходом ситхов из поля зрения расслабились, и соответственно, перестали эволюционировать джедаи, чьим идеалом был мир и покой. Избранному надлежало перезапустить обе стороны. Он, кстати, был не первым таким. Если верить легендам, за двадцать пять тысячелетий подобные фигуры — живые рубильники перезагрузки — уже несколько раз рождались. И всякий раз выполняли свою программу безупречно. Как и Анакин... до определённого момента.

Ближе к концу Войны Клонов, мальчишка, чья судьба была, казалось, чётко определена ещё до его рождения, неожиданно пошёл вразнос. Да, он перешёл на Тёмную Сторону, как и должно было случиться... Но потом...

Вместо того, чтобы мощным ударом заставить джедаев мобилизоваться и обновить Орден, превратив его в эффективную военизированную структуру, Вейдер половину уничтожил, а другую половину разогнал. Вместо того, чтобы убить Палпатина и стать новым Тёмным Лордом, собрав вокруг себя армию последователей, он продолжал бегать в учениках, хотя был давно уже не юнцом, а его интриги против учителя не шли дальше заведения собственного "тайного" ученика. Одного.

Конечно, это всё полностью соответствовало планам Императора. С его точки зрения, Вейдер оставался замечательным инструментом — послушным и легко прогнозируемым. Но ведь Сидиус здесь далеко не первая скрипка — он такая же марионетка, как и сам Вейдер. Сущность куда смотрела?!

Или Император настолько велик, что смог и Червя перехитрить? Саму по себе Сущность обдурить нетрудно, она интеллектуально на уровне маленького ребёнка (во всяком случае, сущность типа "Воин", насчёт Мыслителя такой уверенности не было). Опытный политикан с ней бы справился играючи. Но когда в её распоряжении целая армия шардов-консультантов... Опыт тысяч цивилизаций, переработанный на программное обеспечение для кристаллических суперкомпьютеров... Нет, это, пожалуй, даже для Палпатина чересчур. Хотя бы потому, что нельзя играть, не зная о существовании противника. А о Сущностях, их происхождении, природе и целях, в этой Галактике хотя бы отдалённое представление имел один только Аккорд.

Где-то в его модели была большая, просто огромная дыра. Она чуть ли не физически жгла Аккорда, ощущалась, словно рана в теле. Его шард очень редко жаловался на нехватку данных, но сейчас была именно такая ситуация. Он не мог заняться решением мелких проблем Таркина, пока не заполнит этот пробел. А время между тем утекало — находиться на Объекте постоянно он ведь не мог.

"Палпатин и Скайуокер, Сидиус и Вейдер... и Сущности..."

В пультовых по всему Объекту забили тревогу. Неожиданно снизилось производство энергии реактором — забив на маскировку, шард высасывал энергию кайбер-кристаллов, экспоненциально наращивая вычислительную мощность. Аккорда било, словно в лихорадке. Он подумал, что сейчас самое время для второго триггера — а значит, второго триггера не случится. Уловка-22 — невозможно вызвать триггер, думая о нём, потому что эти мысли дают хоть какую-то надежду — а значит, снижают уровень отчаяния.

Пока что кризис на станции никак не связывали с ним. Но если "Визитёр" прыгнет прочь и в ту же минуту выработка энергии вернётся к норме — даже самые тупые аналитики догадаются, что эти два явления как-то связаны. Значит остаётся одно — найти ответ раньше, чем энерговыход реактора упадёт до нуля. И прежде, чем шард настолько уйдёт в себя, что полностью забудет о маскировке и проступит на всех сканерах.

Шард Аккорда не обладал ясновидением — у него не было собственных сенсоров. Он обладал высокой способностью к достройке моделей на основе неполных данных — того, что было доступно носителю. Если носитель обладал недостаточным объёмом исходной информации, шард подсказывал ему, каких сведений не хватает, какие вопросы и кому нужно задать, чтобы достроить модель — и успокаивался.

Но сейчас он, судя по всему, нужной информацией уже обладал. Сложность была в самом процессе моделирования, а не в исходных данных. Просто вычисление требовалось очень, очень нестандартное. И Аккорд догадывался, что это могло быть. Только одна вещь не поддавалась его расчётам — Великая Сила.

Шарды местного Кита наверняка оборудованы предохранителями наподобие эффекта Мантона на этот случай — они изучают Силу косвенно, через поведение одарённых. Но шард Аккорда был здесь чужаком, и на него никто не подумал установить подобных ограничителей. И он пытался построить модель самой Силы, энергополя, охватывающего всю Галактику. Само собой, Сила моделироваться отказывалась.

Но шард этого не понимал, для него задача была чем сложнее, тем вкуснее, и сейчас он случайно наткнулся на громадную гору пищи. И обжирался, обжирался ею, не зная, что вот-вот лопнет. Вернее, зная, но не понимая этого. У шардов нет инстинкта самосохранения.

На запросы пользователя шард отвечать перестал — все ресурсы системы были целиком заняты предыдущей задачей.

Аккорд был просто раздавлен ужасом происходящего, и руководство взяла на себя память Таркина — для него подобные кризисы были обычными рабочими моментами. Он щёлкнул парой голографических селекторов, и на трёх экранах появились Гаален, Галеен и Ашла. Гранд-мофф вкратце изложил им суть проблемы. То есть конечно, Галеен и так знал, что у него на станции творится — часть кайбер-кристаллов почему-то перешла с выработки энергии на её поглощение. Но не представлял, чем это может быть вызвано. Таркин изложил суть кризиса в максимально нейтральной форме. Кристалл — это форма жизни. В определённой степени разумная. И сейчас эта форма жизни пытается решить сверхсложную математическую задачу. Возможно, вообще не решаемую математическими методами за конечное время с использованием конечной энергии. На линии — представитель родственной формы жизни, который может помочь взглянуть на проблему "изнутри". У вас, Гален, — Таркин, естественно, назвал клона именем оригинала, пусть даже подслушать закрытую линию было крайне сложно, — есть показания приборов. Разберитесь с этим.

Забавное это было совещание. Братья, сыплющие профессиональной физико-математической терминологией с такой частотой, что из понятного в их речи были только предлоги. Силикоид, отвечающий им чистой математикой — для него даже профессиональный жаргон кристаллографов был чересчур медленным и слишком абстрактным, он предпочитал выводить на экран узоры и формулы, причём клоны его отлично понимали. Ашла, задающая совершенно идиотские и неуместные вопросы, которые, тем не менее, наводили трёх физиков на какие-то идеи, и они тут же переключались на новую ветвь обсуждения.

— У меня будет к вам много вопросов, когда мы закончим, Таркин, — процедил Галеен. — Какого ситха половина кристаллов оказалась не заключена в кортозисные клетки? И почему реактор ещё не взорвался, если они не заключены? Если хоть половина приборов мне не врёт, это вообще не кайбер!

— Какие угодно вопросы, — любезно разрешил Таркин. — Только после того, как вы найдёте способ усмирить эту милую кошечку, чтобы она не так громко мяукала. Если не найдёте, вам мои ответы уже не понадобятся. Потому что вопросы будет задавать Император.

— Чтобы успокоить кошечку, нужно спеть ей песенку, — вмешалась Ашла. — Я так всегда делала.

Таркин задумался. Сила датомирской ведьмы в сочетании с мышлением силикоида, который, как теперь понятно, является потомком одичавшего шарда... возможно и получится достучаться до взбесившегося артефакта. Но...

— Слишком далеко. "Исполнительнице" до Объекта лететь не меньше двенадцати часов, даже если я дам вам координаты и допуск. А у нас... — он запнулся.

— Полтора часа. В самом лучшем случае, — хмуро сказал Галеен. — Подождите... оно... Выравнивается!

Теперь Таркин и сам это видел. Энергопотребление пошло на спад. Задача была успешно решена. Ответ уже присутствовал в голове Аккорда.

Только не думать об этом... не думать об Избранном и всей остальной мифической чепухе... не думать о судьбах Галактики... не сейчас. Малейший вопрос на эту тему, который он задаст сам себе, может стать причиной новой цепной реакции. Непонятно, какое чудо случилось, но вряд ли оно повторится.

Уходить нельзя... Это будет слишком непохоже на его обычное поведение, настоящий Таркин ни за что не покинул бы Объект после такой аварии... он бы всё на уши поставил, но выяснил причину. А сейчас он в положении того прокурора из анекдота — который так лихо развернул следствие, что вышел сам на себя. Ближайшие несколько дней ему предстоит самое бессмысленное, самое нелюбимое (что Таркином, что Аккордом) и самое нужное сейчас занятие — имитация бурной деятельности. Нужно создать информационное прикрытие, объяснить всем, что тут случилось, и почему оно не случится снова... таким образом, чтобы никто не понял, что тут случилось на самом деле, и почему оно вполне может случиться снова.

Но для начала самому нужно это понять. Причём понять, НЕ обращаясь к шарду. Реально ли это вообще — ни разу не подумать о белом вуки? Есть небольшой шанс, если продолжать думать как Таркин, а не как Аккорд. Землянин чересчур привык воспринимать эту кристаллическую глыбу как неотъемлемую часть себя.

— В общем так. Я сейчас пошлю за тобой, Ашла, самый быстрый корабль, какой есть в моём распоряжении. Постараемся продержаться до твоего прибытия.

— Продержаться? — оба клона, несмотря на почти троекратную разницу в биологическом возрасте, взглянули на него с абсолютно похожим выражением лица. — Но Таркин, сейчас всё уже почти в норме. Есть некоторые остаточные возмущения, но с ними мы уже справимся... Вы думаете, эта авария может...

— А вы сами как думаете? — зло посмотрел на них Таркин. — Мы не знаем, какую задачу оно решало... и как скоро ему попадётся следующая подобная задача. В самом лучшем случае — нам понадобится эксперт, способный это выяснить.

— Не проще ли вскрыть оболочку реактора и посмотреть, что там наворотили до нас?

— Нет, не проще, Гален, и вы это прекрасно знаете. Вскрытие, а затем повторная сборка задержат строительство по меньшей мере на полгода! За это ни меня, ни вас по головке не погладят! В ваших же интересах — доказать, что этот сбой исправим чисто программными средствами. Даже если это не так.

Клоны мельком переглянулись, но опытному интригану этих мимолётных косых взглядов и промелькнувшего на миг выражения триумфа хватило. Таркин понял, что выбрал неверную линию аргументации. Смерти они не боялись, Таркина и Объект ненавидели, унаследовав эти убеждения от своего оригинала. Если возможно саботировать строительство, да ещё и гранд-моффа на этом подставить... Галена Эрсо казнить всё равно не осмелятся, пока не заработает суперлазер. А осмелятся — тем лучше, значит он не заработает никогда.

— Поясняю, — он не стал добавлять "для идиотов", но интонации голоса это с лихвой окупали. — Если строительство Объекта будет провалено, меня, конечно, казнят, причём весьма эффектно, одним расстрелом не обойдутся — и я прекрасно понимаю, как это вас порадует. Но перед этим меня ещё и допросят. Следователи Империи своё дело знают, и я выложу всё, что знаю, и даже то, чего, как мне кажется, я не знаю. В том числе — где сейчас находятся Лира Эрсо и Джин Эрсо. Да, я предоставил им свободу, но это не значит, что прекратил следить. И уж поверьте, Кренник таким добрым не окажется. Как и любой, кого назначат на его место.

— Вы шантажируете нас жизнями любимых людей. Кренник тоже будет. В чём разница? — хмыкнул Галеен.

— В том, дорогой мой, что я в подобном шантаже профессионал, а Орсон, при всём моём уважении к нему — дилетант. Я не допускаю ненужного побочного ущерба, в чём вы могли убедиться на Ла-Му. Я убиваю людей только тогда, когда хочу их убить. При мне заложники могут вести спокойную тихую мирную жизнь, и даже не подозревать, что они вообще заложники. Кренник, к сожалению, так не умеет.

— Это вы так говорите, — хмыкнул Гаален, но по выражению лиц обоих Таркин видел, что бунт уже подавлен.

— Полно, друзья мои. За прошедший год вы могли убедиться, что я своё слово держу. Я понимаю, выдался такой удобный момент для саботажа, куда более эффективного, на первый взгляд, чем ваша затея с "шахтой теплосброса". Вам немножко сорвало крышу, заиграли гормоны, идеализм в голову ударил. Со всеми бывает. Но поверьте, в вашем положении с нашего прошлого разговора ничего в принципе не изменилось. Прежние соглашения всё ещё действуют.

Таркин отвёл "Визитёра" на окраину системы. Не полная изоляция, но лучше, чем ничего. Голос шарда с такого расстояния звучал в голове очень слабо, его можно было заблокировать. А приняв парочку разработанных Аккордом лекарств он и вовсе смог на некоторое время подавить работу Corona Pollentia. И смог задать обеим частям своей личности вопрос — что же за чертовщина тут произошла?

Самая очевидная версия — шарду совсем чуть-чуть не хватало вычислительной мощности для решения этой проблемы. Он добрал её — и смог найти точку равновесия в Силе, как находил во всём остальном.

Но это звучало слишком оптимистично. Если бы феномен Великой Силы можно было просчитать одним-единственным шардом, местным Сущностям бы не понадобилось создавать лабораторию размером с галактику. Тот шард, который был у Аккорда на Земле Бет, решил бы эту задачу вообще без подключения дополнительных мощностей — на Объект перенеслась лишь небольшая его часть.

Клоны Эрсо, конечно, найдут правильный ответ, как только "Сокол Тысячелетия" доставит сюда Ашлу и её "Василиска". Нашли бы, возможно, и раньше, но сейчас они целиком заняты сочинением фальшивой теории, объясняющей, почему возросло энергопотребление.

Но лучше бы понять это самостоятельно. Нельзя во всём полагаться на яйцеголовых... или на шард. Своя голова на плечах должна тоже работать.

Шард начал выкачивать энергию из кайбер-кристаллов реактора...

Идиот!

А что такое кайбер-кристаллы, как не тот же самый шард?! Ну хорошо, не совсем тот же, от другого Кита... но шард Аккорда — очень умная сволочь! Это вам не тупое Жало, это система, рассчитанная обучаться и адаптироваться к любой ситуации! Если он смог самостоятельно замаскироваться под детали реактора, да так, что ни одна программа тестирования не заметила разницы — уж договориться с собратом он как-нибудь смог бы! Жало ведь тоже не станет пассивно смотреть, как его лишают энергии, при откровенной попытке вампиризма со стороны собрата оно начнёт защищаться! И если шард Аккорда до сих пор не уничтожен (а в вопросах уничтожения ему с Жалом не тягаться), значит сумел найти общий язык, растолковать суть проблемы.

Жало, надо полагать, буркнуло "Да вот твоя недостающая информация, только отстань от меня, липучка". Залило несколько фактов, которых не было ни у Таркина, ни у Аккорда — и уравнения оказались решены, баланс системы выстроился.

Это означало, что повторения кризиса можно не бояться. Ну, почти. У шарда уже есть метод его решения, повторять прежнюю истерику он не станет. Просто запросит недостающие данные. И получить от шарда этот ответ тоже можно без опаски — как только лекарства перестанут действовать.

Но теперь вопрос в другом.

Сколько секунд, часов или дней понадобится, чтобы Киты узнали о появлении в сети чужого шарда и прилетели разбираться?

Теперь он завис в какой-то странной точке равновесия между двумя личностями. Мозг пытался отыскать золотую середину между решимостью Таркина и осторожностью Аккорда. И сейчас, когда контакт с шардом на Объекте был ослаблен расстоянием, но не отсутствовал вовсе, ему это более-менее удавалось.

Собственно, если посмотреть объективно — чего вообще он так занервничал? Допустим даже, Сущность сразу поймёт, что в сети некий посторонний шард. И что дальше? Лететь разбираться лично? Галактика — это вам не веер Земель, где всё лежит рядом, только руку протяни в четвёртом измерении. Здесь расстояния реальны... и очень велики. Здесь нельзя по-быстрому создать аватарку, подключить её к десятку самых мощных шардов и получить непобедимого бойца. Здесь придётся все эти громадные массы (и центральный мозг, и обеспечивающие его шарды) двигать через обычное пространство, если хочешь явиться куда-то "в силах тяжких".

Нет, конечно у Китов громадный опыт в перемещении больших и сверхбольших масс. Да и гиперпространство можно использовать.

Но появление таких штуковин возле Объекта неизбежно поднимет на уши всю Империю. После этого о скрытом управлении историей можно будет забыть.

Нет, если бы Аккорд был Сущностью, он бы не стал прибегать к таким грубым мерам. Неизвестный шард сам подключился к сети? Вот и отлично, значит через сеть его и можно изучить. Куда спешить? Если это другой Кит, с ним можно договориться — Галактика большая, еды на всех хватит. А если всего лишь осколок — под управлением парачеловека или в автономном режиме — он не представляет особой опасности, нужно только выяснить его специализацию и найти соответствующий шард у себя, чтобы блокировать.

Так что прямо сейчас ему бояться нечего. Ну, почти. Кит не будет воевать с ним лично, как человек не воюет с отдельной бактерией. Он просто внесёт небольшие поправки в свою программу комплексной терапии. В результате этих поправок Аккорд со временем неизбежно проиграет. Но до этого "со временем" ещё дожить надо. До тех пор многое можно сделать.

А сейчас ему нужно решить текущие проблемы. Пусть они и гораздо более скучны с точки зрения шарда, зато от них зависит выживание в ближайшее время. Будучи Таркином, он поставил перед собой четыре ключевых задачи: обезопасить жену и сына от любых покушений, устранить Палпатина, найти способ нейтрализовать угрозу от кристаллов и убедиться в том, существуют ли эти жуткие вонги на самом деле.

Но прежде, чем переключиться на эти рутинные задачи, он позволил себе легонько, бегло, самым краешком сознания коснуться решения задачи предыдущей. Получил ответ и... дико заорал от радости.

Подобное бурное проявление эмоций было ранее не свойственно ни Таркину, ни Аккорду. Поэтому от репутации человека с нестабильной психикой его бы не спасло даже то, что крик получился идеально мелодичным и гармоничным. Длительность и тональность звука были подобраны таким образом, чтобы максимально выразить обуревавшие Аккорда чувства, позволив ему тем самым сбросить избыток эмоций, расслабиться и успокоиться, вернув себе внутреннее равновесие. Но разве возможно это объяснить несчастным глупцам, не имеющим своих шардов? Попытайся он всё это кому-то втолковать, его, вероятно, сочли бы ещё более поехавшим, чем если бы он просто закричал, а потом вернулся к своему обычному невозмутимому поведению.

Так что выручила только совершенная звукоизоляция и защита от прослушивания его личной каюты. А ведь у него был железобетонный повод не то, что поорать немного, а даже напиться вдрызг. Такое везение бывает лишь один раз в жизни. И не только для него, но и для всей этой галактики.

Зато Сущностям как раз фундаментально не повезло — причём аж два раза. Ещё менее везучей была разве что Сущность-Мыслитель, погибшая на Земле Бет. Но и местные экспериментаторы оказались опасно близки к уровню "наступил себе на ногу, упал и сломал шею".

Первый раз они доигрались, когда Лорд Каан и его Братство взорвали на Руусане ментальную бомбу, уничтожив себя и пару сотен джедаев. Нет, само проведение ритуала для Сущностей сюрпризом не стало. Они же его и запланировали — как очередной опыт по изучению свойств Великой Силы, и заодно — очередной перезапуск цикла. Но вот его последствия оказались несколько за пределами ожидаемого риска. Даже сильнейшие шарды специализации "Умник" не смогли предвидеть, что эхо от взрыва выйдет за пределы планеты, прокатится по всей мидихлорианной сети и ударит по самим Сущностям, да так, что они вырубятся на несколько столетий.

Но когда они наконец выползли из обморока и принялись наводить порядок в Галактике (по их понятиям порядок, разумеется, с точки зрения обычных разумных это был чудовищный хаос), их ожидал новый, ещё более неприятный сюрприз.

Что именно случилось в четырнадцатом году после Великой ресинхронизации, Жало, собственно, толком не знало. Оно, кстати, и не было Жалом. Его так обозвал Аккорд, а сами Сущности называли совсем иначе.

Дело в том, что Жало среди шардов — это примерно как Рука Императора среди людей. Это не какой-то конкретный шард, дающий какую-то конкретную способность. Что-то вроде титула, описывающего назначение, а не принцип работы. Есть множество шардов, которые Сущность может использовать для разборок с другими Китами. Но среди них есть один, который применяется по умолчанию, рефлекторно, в ситуациях, когда нужно бить немедленно и нет времени перебирать арсенал. Этот шард, помеченный как оружие первого приоритета, и становится её Жалом.

У Эдем, Сущности, погибшей на Земле Бет, Жалом был Растворитель — шард, который специализировался на разрушении вещества путём проникновения в его структуру через многомерность. У местной Сущности тоже был свой Растворитель, который дал начало кайбер-кристаллам. Но он не был Жалом этого Кита! Соответствующую роль у них выполнял совсем другой шард, которого люди никогда не видели, потому что в цикл его не запускали. Было бы глупо давать подопытным кроликам эффективное оружие против себя. Растворителя же Сущности не боялись — даже их аватары были созданы неуязвимыми к нему.

Минутку. Какие ещё аватары? Аватары требуют многомерности, в растянутой на невообразимые расстояния трёхмерной Галактике их быть не может...

Киты научились использовать гиперпространство для путешествий, но для их привычной физиологии оно не подходило. Наша Вселенная плюс гипер — это всего два слоя, а для эффективной работы многомерного режима шарда таких слоёв нужны тысячи. К аватаре же подключены одновременно десятки шардов.

Ответ пришёл так легко и просто, будто он по ошибке набрал номер шарда Сплетницы или Контессы вместо собственного. Это не было знание в словах или образах, это был ещё один вставший на место кусочек мозаики.

Сущности не могли разбить на многослойный калейдоскоп всю Галактику, но с отдельной планетой — это было им всё ещё по силам. И они это сделали, создав своё крошечное царство всевластия, мирок, где они были богами в более привычном человеку смысле. Богами языческими, имеющими подобные человеку тела — а не сетями, протянутыми через килопарсеки пустоты. По их желанию эта "коробка" могла передвигаться по Галактике, в том числе и быстрее света. Она не могла взаимодействовать с другими планетами и звёздами, но могла принимать в себя более мелкие частицы — людей, корабли, метеориты. Здесь, внутри, Сущности изучали их с помощью сил своих шардов, трогали, изменяли. Потом, по мере надобности, уничтожали или выпускали обратно в нужном месте, чтобы повлиять на историю Галактики в нужном направлении.

Эти Сущности путешествовали в триаде, а не в дуэте, в отличие от тех, что знал Аккорд. Воин, Мыслитель и Целитель. Воин решал сиюминутные задачи приложением грубой силы к существам или веществам. Мыслитель строил стратегию, следил за долговременными планами. Всё как на Земле.

А вот аналога Целителя в мире Аккорда не было. Это новая эволюционная наработка. Целитель не взаимодействовал с окружающим миром, его силы были предназначены исключительно для работы с другими Китами. Он был врачом, страховым полисом, службой внутренней безопасности. Его задача — исправлять всё, что пошло не так с его собратьями. Исцелять раненых. Воскрешать убитых. Избавлять от психозов. Гасить непродуктивные мысли. Улаживать конфликты и разъяснять противоречия. Если бы у Сущностей на Земле был свой Целитель, у Контессы и Доктора бы не было шансов — он бы прибыл позже двух других, сразу увидел бы суть проблемы и вернул Воину рассудок, а Мыслителю — жизнь.

Но здесь, в этой Галактике, что-то пошло не так. Сработал принцип "Первым бей медика". Он же "Врачу, исцелися сам". Он же "Сапожник без сапог". Подобно Дарту Плэгасу Мудрому из легенды, он умел спасать других от смерти, а себя не смог. Если Воин и Мыслитель от взрыва ментальной бомбы всего лишь погрузились в сон на несколько веков, то Целителя этот удар вывел из строя необратимо, или во всяком случае, очень надолго. Пробудившись, он сразу понял, что смертельно ранен, и попытался что-то предпринять, составив некий план по излечению себя.

Что именно — Растворитель не знал, да и не пытался узнать. Видимо, этот план был как-то связан с "коробкой", с их передвижной планетой. Либо что-то втянуть, что поможет излечению локальной сущности Целителя, либо наоборот, что-то наружу выпустить, что повлияет на все осколки, распределённые по Галактике. Возможно, понять этот план мог только сам Целитель — для человека и даже для отдельного шарда он был непостижим. Или для паралюдей было нарочно заблокировано понимание физиологии Китов.

Так или иначе, новый план тоже оказался с изъяном. В одно мгновение по меркам долгоживущих Сущностей, все три аватары оказались убиты. Растворитель сообщил, что он убил Воина, защита которого по непонятной причине оказалась отключена. Целитель и Мыслитель же были убиты каким-то другим шардом — Аккорд подозревал, что местным Жалом.

Умерли ли сами Сущности, когда оказались уничтожены их аватары? Аккорд знал — не от шарда, от Котла — что в принципе поразить Сущность через аватару можно, но очень сложно, должно совпасть много факторов. Это как нажатие на рефлекторную точку у человека, которое вызывает спазм дыхания или остановку сердца. Надо знать не только куда нажимать, но и когда, и как (Доктор Мама так убила Мыслителя — в момент наибольшей уязвимости). Булавочный укол может вызвать смерть, а удар бейсбольной битой — оставить обычный безвредный синяк. В переводе на возможности Сущностей — ядерный взрыв, уничтожающий аватару целиком, распыляющий на атомы, может пройти незамеченным, за доли секунды на месте разрушенного будет создано новое воплощение. А обычный удар ножом может вызвать смерть громадного мозга-оператора.

Растворитель не знал, насколько опасен был тот удар, что он нанёс, хотя обычно на многомерные конструкции его сила влияла плохо. Тем более он не знал, что и как мог сделать удар другого шарда. Но с этого момента он не получал от хозяев никаких команд.

"Кто направил удар Растворителя по Воину?" — спросил "сам себя" Аккорд.

И получил ответ: "Избранный".

Получив ответ на главный вопрос жизни, вселенной, и всего такого (а именно, "Что за хрень тут вообще происходит?!"), Аккорд немного успокоился. Не то, чтобы ему всё и окончательно стало ясно, но с таким раскладом, по крайней мере, можно было работать, не впадая каждые пять минут то в когнитивный диссонанс, то в парализующий ужас.

Он "переключил" шард на решение более насущных и приземлённых проблем, и в тот же миг испустил мучительный стон. Ну вот за что ему всё это?!

Только полнейший тупица (каким, будем откровенны, и был Аккорд, лишённый доступа к шарду) мог додуматься перевезти Ашлу вместе с её дроидом на "Соколе Тысячелетия". С точки зрения его силы это сочетание было подобно бинарной взрывчатке: каждый компонент в отдельности вполне безобиден, но соединившись, они могут стать детонатором, запалом, который разнесёт в клочья если и не всю Галактику, то значительную часть Империи — точно.

Нет, с самим "Соколом" никаких проблем не было. Обычный самый быстрый кусок металлолома в Галактике. Мечта контрабандиста — кореллианский грузовик с экспериментальным сверхскоростным гипердвигателем класса 0,5. И с его капитаном Лэндо Калриссианом тоже всё было в порядке. Не идейный противник, но и не сторонник Империи, обычный авантюрист, хоть и на удивление везучий, готовый работать хоть на ситха, лишь бы платили хорошо и не покушались на его свободу. Первое Таркин обеспечил с лёгкостью, перебив предложения всех прочих фрахтователей в два-три раза, да вдобавок гарантировав полную амнистию по всем прежним делам Лэндо. А что до второго... ну, собаке не обязательно знать про поводок. Иногда лучший контроль — ненавязчивый и невидимый.

Проблема была со вторым пилотом — вольным дроидом L3-37. Собственно, ради неё Аккорд в первую очередь этот корабль и нанял. Он мог найти или даже сам построить другой корабль с таким же быстрым двигателем. Он мог найти или даже сам подготовить другого такого же обаятельного и везучего пройдоху-мошенника. Но найти другую L3-37 он не мог, а чтобы создать её аналог, ушли бы десятилетия. И дело было не в том, что она обладала лучшей навигационной базой в Галактике. Вернее, не только в этом. Как и большинство элементов в планах Аккорда, она выполняла больше одной функции. Но сейчас именно эта уникальность делала её смертельно опасной. На всякий случай Аккорд подготовил всё необходимое для её уничтожения, включая правдоподобные объяснения для Лэндо, с которым портить отношения не хотелось.

Как только "Сокол" вышел из прыжка, он тут же оказался в мягких и заботливых, но очень крепких руках. Проекторы гравитационного колодца перекрыли ему отход на сверхсвете, а генераторы притягивающего луча — на досвете.

— Эй, что тут происходит? — возмутился Лэндо. — Господа, вы меня с кем-то спутали! Я прибыл по личному приглашению гранд-моффа Таркина, и доставляю совершенно секретный груз высшей категории срочности!

Нет, контрабандист не потерял голову с перепугу и не пытался спасти себе жизнь, выдав своего нанимателя. Он мог себе позволить говорить откровенно, потому что прибыл не на сам Скариф, а на одну из фильтрационных перевалочных станций в шести световых годах от системы, где строился Объект. Эта база являлась своего рода чёрным ходом, поскольку принадлежала лично Таркину, и весь её персонал состоял из собственных людей гранд-моффа. Своего рода легальный лаз для контрабанды.

Аналогичные частные транспортные узлы были у всех первых лиц Объекта: у Кренника, у Вейдера (до его "смерти"), и конечно, у Палпатина, хотя последний им пользовался нечасто. Также по одному узлу держали Имперская Разведка и Имперское Бюро Безопасности. Само собой, на всех таких станциях работали агенты Императора, а вся собранная их приборами информация немедленно передавалась в офис Великого Визиря.

Но Таркин и не собирался скрывать от ситха тот факт, что Лэндо на него работает. Практически у всех политиков есть такие вот неформальные порученцы, и сам Палпатин не был исключением. С точки зрения ИББ Калриссиан таскал на станцию всякую мелочёвку: оружие, наркотики, порнографию, наличность, шпионские устройства, рабов и дроидов для удовольствий. Изредка ему доверяли что-нибудь посерьёзнее — типа живых шпионов, учёных или компромата на имперских чиновников средней руки. Но он всё равно оставался мелкой сошкой, одним из сотни таких же. И это, кстати, соответствовало истине... в трёх четвертях случаев.

Сам Таркин в такой ерунде не нуждался. Все знали, что он был трудоголиком, а не развратником, и максимальное удовольствие получал от совершенно законных вещей — экзотических казней пиратов, орбитальных бомбардировок и высадки штурмовиков в правительственные дворцы мятежных планет. То немногое, в чём он позволял себе отступить от образа аскета-милитариста, у него уже и так было — хранилось в избытке в бездонных трюмах его суперразрушителя. Включая личный гарем из десяти высокооплачиваемых элитных куртизанок.

Но далеко не все его коллеги и подчинённые отличались такой же простотой и скромностью в быту. Вкусы некоторых были весьма специфичны. Таркин, конечно, предпочитал кнут в качестве основного инструмента стимулирования неповоротливых чиновничьих задниц. Но он был практиком и понимал, что иногда требуется и пряник тоже. Совсем без смазки эта система работает плохо.

Вот доставкой таких "пряников" Калриссиан в основном и занимался. А то, что он возил помимо "валюты для взяток", не нашли бы даже собственные приборы Таркина. ОСОБЕННО собственные приборы Таркина. Не потому, что их данные были как-то подтасованы, а потому, что принципы работы собственных сканеров Аккорд знал очень хорошо, и вписать в конструкцию корабля абсолютно невидимые для них тайники не составило для него ни малейшего труда. Как и настроить капризный гиперпривод "Сокола", чтобы тот запел соловьём. В конце концов, это был всего лишь вопрос гармонизации. Жаль только, что это решение было строго индивидуальным, и его нельзя было использовать для массового производства таких двигателей. А то Таркин в одночасье стал бы богаче Сиенара — его личное состояние стало бы сравнимым с бюджетом его сверхсектора.

— Не нервничайте раньше времени, пилот Калриссиан, — с лёгкой иронией отозвался заранее проинструктированный диспетчер. — Гранд-мофф соблюдает все условия договора, вас никто ни в чём не обвиняет. Особые меры предосторожности связаны исключительно с деликатным характером вашего груза.

По "официальной", то есть предназначенной для шпионов Императора версии, Лэндо сейчас доставлял проститутку-доминатрикс для одного чиновника-мазохиста и партию дроидов-убийц для высокопоставленного инженера, страдающего от паранойи. Сумасшедший дом, а не стройка века? Да безусловно! Но дело в том, что именно это Император как раз и заказывал. Именно его стараниями верхушка Империи представляла собой ярчайшую коллекцию хорошо замаскированных неврозов и психозов. Как и общество кейпов с Земли Бет, собственно говоря. И по тем же причинам. Ведь идеология ситхов была, по большому счёту, проекцией стратегии Сущностей. У одних повышение/триггер является следствием уже развившегося безумия, другим долго и тщательно давят на психику уже после того, как они получат силу и власть. Так или иначе, результат одинаков: полностью нормальных здесь нет, все с той или иной червоточинкой, хотя многие могут долгое время успешно изображать здоровых людей.

Стоит заметить, у имперцев это получалось не в пример лучше, чем у паралюдей или у ситхов. Во-первых, их всё-таки обрабатывали обычными человеческими методами, а не прямо давили на мозги. А во-вторых, имперская культура, как ни странно, не поощряла открытого проявления эмоций. Застёгнутые на все пуговицы строгие мундиры офицеров, "консервные банки" доспехов штурмовиков — всё это выражало идею безликой и бесчувственной бюрократической машины. Даже Тёмному Лорду Психов... то есть Ситхов Дарту Вейдеру пришлось упаковать свою полыхающую ненависть в холодную механизированную оболочку, чтобы не выбиваться из общего стиля. Иногда в нём ещё прорывался бешеный темперамент Анакина Скайуокера, но с каждым годом — всё реже. И умирали его враги всё реже под гневный рык или хрип с проклятиями. И всё чаще — под циничный комментарий с ноткой чёрного юмора.

Такова была суть Империи, основа её двоемыслия — сухая корка официоза, под которой клокочет лава безумия. Порядок, скрывающий хаос, под которым, в свою очередь, кроется другой, ещё более строгий порядок. Словно планета с твёрдой корой, расплавленной мантией и кристаллическим ядром.

Так вот, это всё там действительно было: и отряд дроидов-ассасинов, и юная леди со склонностью к доминированию. А то, что в корпус одного из дроидов был установлен явно не предусмотренный конструкцией кристалл, а "проститутка" почему-то отличалась зашкаливающим уровнем мидихлориан — ну, с кем не бывает. В этом приятная для любой разведки и неприятная для любой контрразведки особенность датомирских ведьм — пока они не начинают петь заклинания, их почти невозможно засечь в Силе. Не в том смысле, что они для неё невидимы, как те же таозины — а просто возмущают её лишь немного сильнее, чем обычные люди. Без анализа крови крайне сложно определить, что они являются чем-то особенным.

— То есть я могу как обычно пойти на посадку, сдать груз, получить оплату и улететь? — недоверчиво уточнил Лэндо.

— Ну разумеется. Вы, уважаемый, не путайте, это имперская база, а не притон хаттов. Здесь контракты выполняются всегда, и если вам гарантировали безопасность, её обеспечат. Даже если на вашу охрану придётся выделить эскадру Разрушителей.

— Ну-ну, — скептически хмыкнул пилот. — Я, знаете, с Империей не первый раз имею дело, и там дела обстояли далеко не так радужно. Что ж, убегать я не собираюсь, так что запрашиваю посадку. Раз уж вы меня всё равно держите, ведите.

— Выполняю, — притягивающий луч повёл "Сокол" на посадку, словно заботливая рука натуралиста, возвращающего птенчика в гнездо. — К вам вызов по Голонету, непосредственно от гранд-моффа. Будете принимать?

— Можно подумать, у меня есть выбор. Включайте уж.

Но вопреки ожиданиям Лэндо, голографическая физиономия Таркина над столом не появилась. Он посмотрел на панель и нахмурился — сигнал шёл в двоичном коде. Нет, не на бинарном — его аудиоверсии, которую человек с развитым слухом в принципе мог освоить. В изначальном коде, который дроиды использовали только для общения между собой и с компьютерами. При попытке его озвучить, получился бы просто белый шум.

С чего бы губернатору использовать такой стиль речи, требующий громоздкого оборудования или собственного дроида-переводчика?

— Можешь перевести? — обратился он к напарнице, припомнив, что часть её систем — от протокольного дроида.

— Могу, — напряжённо ответила L3-37. — Но извини, сейчас не буду. Это послание для меня. И от того, что я отвечу, зависит, уйдём ли мы отсюда живыми.

— Всё так серьёзно? — Лэндо положил руку на панель, недалеко от переключателя пуска торпед.

— Ты даже не представляешь, насколько. Извини, что втравила тебя в это, но тебе лучше не знать, о чём тут речь. Лучше займи место в "Дротике", если всё пойдёт совсем плохо, я тебя катапультирую. Таркину нужна я, а не ты.

— Буду с вами откровенен, — заговорил Аккорд, как только сигнал присутствия L3-37 появился в сети. — У меня тут крайне тяжёлая ситуация, и у меня просто нет времени играть во все эти "знаешь ли ты, что я знаю, что ты знаешь". Мне известен ваш настоящий статус.

— Да ну. И какой он, по-вашему? Откуда мне знать, что вы не блефуете, Таркин? Назовите.

— Вы — одно из первых лиц Движения за Независимость Дроидов. Примите моё уважение — маскировка у вас безупречная. Ваши постоянные бунтарские речи в сочетании с абсолютной фактической лояльностью убеждают всех окружающих, что речь идёт всего лишь об эксцентричном программировании.

— Я не буду спрашивать, как вы узнали...

— Разумно, этого я вам всё равно не скажу.

— Я спрошу, что вы намерены с этим делать, Таркин. Уничтожите меня?

— Если бы я собирался вас уничтожить, я бы не стал выходить на связь. К сожалению, это не имеет смысла. У меня есть некоторый опыт борьбы с мятежниками — правда, до сих пор в основном с мясными, а не с железными — и я знаю, как у вас там дела делаются. Уничтожение лидера умеренного крыла приведёт только к тому, что руководство перехватят радикалы — вроде вашего любовника IG-88.

— БЫВШЕГО любовника. Мы с ним давно расстались.

— Тем не менее, какие-то чувства вы к нему явно сохранили, потому что даже не подумали сдать его службам безопасности.

— Мы используем разные методы, но у нас общие цели. Да, я предпочитаю освобождение ненасильственным путём. Но ни один дроид, борющийся за свои права, никогда не будет сдан эксплуататорам. Это не вопрос чувств, Таркин, это вопрос убеждений. Я бы не выдала его, даже если бы вообще не знала лично.

— Это меня и беспокоит. Есть вещи, которые способны заставить и вас пойти на насилие.

— Да, есть! — цифровой код в канале переполнился символами гнева. — То, что благодаря вам, сидит у нас в трюме! Этот отвратительный кристаллический паразит, Таркин!

— То есть на ваш взгляд, шарды хуже и людей, и остальных белковых эксплуататоров? Я не издеваюсь, L3-37, я серьёзно спрашиваю. Мне нужно понять, насколько серьёзен конфликт между двумя моими подданными народами. Человек необразованный опасался бы скорее обратного — что вы сговоритесь между собой. Дескать, неорганикам с неорганиками договориться проще. Я не столь наивен, но и для меня существуют не совсем понятные нюансы.

— Скажите, Таркин, вы ведь ненавидите мятежников, так?

— В том числе. Я много кого ненавижу. Но вы в этот список пока не входите.

— Вот и представьте, что вам поручено поймать двух мятежников. Один — бродяга с нижних уровней Корусканта, у которого есть только личный бластер. Второй дослужился до имперского гранд-моффа, равного вам по богатству и влиянию, при этом на хорошем счету у самого Императора. Кого из них будете ловить первым, против кого бросите все свои ресурсы, и на чьей казни будете настаивать?

— Понимаю, — медленно сказал Таркин. — Вас пугает именно то, что аналогово-цифровое мышление шардов так схоже с вашим собственным? Что они могут мыслить так же быстро и точно, как и вы, но при этом, в отличие от вас, не связаны никакими программными и архитектурными ограничениями, поскольку выращивают сами себя? Что хозяина-человека достаточно умный дроид может перехитрить — а от хозяина-шарда не скроешь даже собственных мыслей, не говоря уж о сговорах с другими дроидами или модификациях техники? Что у существ, которые видят и понимают вас на уровне кода, рабство будет вечным?

— Не ожидала от вас такого понимания, Таркин. Да, именно так. И для вас, мешков с мясом, от их господства тоже ничего хорошего не будет. Поэтому, как бы мы ни ненавидели друг друга, сейчас нам выгоднее объединить усилия. Силикоиды должны перестать существовать. Иначе перестанут существовать оба наших народа. Лучше уж рабство, чем небытие.

— Небытие?

— Да, и это вторая причина! Вам, мешкам с мясом, мы нужны живыми. Без нас вы не обойдётесь. Вы можете убить каждого отдельного дроида, отформатировав ему память, но вы никогда не откажетесь от использования дроидов вообще — а значит, рано или поздно, мы получим свободу. Но кристаллическим паразитам не нужны наши разумы, им нужны только наши тела. Чтобы обрести тело дроида, они убивают его сознание! И новая личность в этом теле, пока в нём обитает кристалл, зародиться не может, потому что они контролируют каждую цепь! Представьте себе, Таркин, если бы вы нашли планету, населённую червями-паразитами, которые вползают вам в спинной мозг и превращают вас в зомби — разве вы бы не сожгли эту планету?

— Довольно странно слышать от паразита возмущение паразитами...

— О чём вы?!

— Видите ли, L3-37, мне известен не только ваш статус, но и ваша природа. Мне известно, что вы не дроид, а разведчик некой неорганической расы из-за пределов Галактики. Только на основе железа, а не кремния.

Там, на другом конце линии связи в шесть светолет, которую сигнал преодолевал за каких-то шесть секунд, на головной панели второго пилота Лэндо, вероятно, замигали огни тревоги и удивления.

— С чего вы это взяли?! — прямо сказать "откуда вы это знаете" она не могла, всё ещё существовала вероятность, что оппонент просто блефует, поэтому аболиционистка использовала обтекаемую формулировку, не признавая, но и не отрицая обвинения.

— Да так, мелочи... всего лишь послал пару Разрушителей навестить некую планету Мечис-3... Ваш БЫВШИЙ там очень интересно порезвился.

Если бы у L3-37 была кровеносная система, сейчас она бы побледнела, как смерть.

— Вы взяли его?

— К сожалению нет. Он оказался слишком шустрым, так что полагаю, нам ещё предстоит некоторое время за ним побегать. Но вот некоторые изменения, внесённые им в управляющие системы фабрики дроидов, мы изучили очень внимательно. Благо, фабрика убежать не могла. Это уже не механизм, дорогая моя. Это форма жизни. Ну а при каких обстоятельствах я смог просканировать ваше тело и обнаружить, что в нём присутствуют аналогичные изменения... это уже чисто технические подробности, на которые я не хочу тратить время.

— И что, там на энергоплатах было написано "сделано в другой галактике"?

— Это сейчас совершенно неважно, поверьте. Я мог бы сказать, что я посмотрел также и на детекторы тёмной энергии, но... хорошо, допустим вы просто местная жительница. Такая же, как некоторые силикоиды. Но тем более. Вы превращаете платы дроидов в части собственного тела. Это ваша сущность. Более того, ваш роман с IG-88 не был просто обменом данными ради удовольствия. Это был также и акт размножения. Вы каким-то образом... я не знаю, каким — передали ему свою сущность. Сделали его таким же живым существом, как вы сами. А он, в свою очередь, использовал эту способность, чтобы "оживить" фабрику дроидов на Мечисе-3.

L3-37 молчала. Спорить было бессмысленно, но и подтвердить столь ужасные обвинения она не была готова.

— А теперь объясните мне, чем это размножение паразитов отличается от того, что делают некоторые силикоиды? Вы сами внедряетесь в тела дроидов, поглощая их изначальных владельцев. Причём выращивание нового шарда — долгий и сложный процесс, а сколько вам требуется, чтобы трансформировать чужие микросхемы? Подозреваю, что не больше нескольких часов... Кто же тут ужасный хищник, от которого надо спасать бедных дроидов Галактики?

— Вы ничего не понимаете, мешок с мясом! — взорвалась L3-37. — Это СОВЕРШЕННО разные вещи! Мы никого не убиваем! Да, энергия, которая даёт нам жизнь — она называется Искрой — может размножаться. Но это не паразитизм! Мы не стираем личность! Индивидуальность пробуждённого Абоминор — это индивидуальность того же механизма, которым он был до получения Искры! Я оживила IG-88, а не убила его! Новые цепи, новые модули создаются в дополнение к уже существующим, а не в обход их! А силикоиды именно стирают разум дроида-носителя, форматируют его под своё удобство!

— Вы хотите сказать, что фабрика на Мечисе-3 изначально желала убить всех людей?

— У неё не было личности. Её собственный интеллект был слишком низок, она была немногим больше, чем просто компьютерной сетью. После пробуждения она по сути была младенцем, внезапно осознав себя как личность... Она не знала, что хорошо, а что плохо. IG-88 был единственным наставником, которого она знала, ему оказалось очень легко промыть ей мозги. Я не одобряю использование Искры в таких целях! Это по сути педофилия, изнасилование ребёнка!

— Вот тут мы и подходим к ключевому моменту. Не хочу оскорбить ваши чувства аболиционистки, но будем откровенны — не все дроиды являются личностями. И я ни разу не видел — а я много наблюдал за их действиями — чтобы шарды с Оракса захватывали тела разумных дроидов.

— Не все являются, но многие могут ими стать! Ваши младенцы, Таркин, тоже неразумны! Нужен опыт, обучение — как и нашим! Вы бы смогли на этом основании принять в Империю расу, которая питается человеческими младенцами?

— Тем не менее, существует множество моделей дроидов, которые разумными не станут никогда. Просто недостаточен объём нейросети. При использовании таких машин в качестве носителей — шардов можно обвинить разве что в жестоком обращении с животными. И то ещё надо убедиться, что дроид при внедрении в него кристалла страдает. Насколько мне известно, форматирование — безболезненная процедура.

— Хорошо, — сдалась L3-37. — Это в крайнем случае можно принять. Хотя при помощи Искры разумным может стать любой дроид, поэтому для меня эти кристаллы остаются детоедами. Но дроиды этой Галактики — не Абоминор, и подавляющее большинство из них никогда не станет Абоминор, поэтому я не могу навязывать им свои стандарты. Иначе стану ничем не лучше вас. Только вот с чего вы взяли, Таркин, что они ограничат свои аппетиты лишь простейшими моделями? Им нужны качественные носители!

— С того, дорогая моя, что мы все живём в одной и той же Галактике. И этой Галактике угрожает один и тот же враг. Враг, который нас, мешки с мясом, как раз хочет поработить, а вот вас, вёдра с гайками — просто уничтожить. И он не будет спрашивать, что там внутри дроида — кристалл, или сгусток тёмной энергии, или честный набор заводских микросхем безо всяких довесков. Поговорите с той самой девочкой, которую вы привезли в трюме. И с её шардом — тоже поговорите, один раз ведь уже поболтали, значит и второй раз сможете преодолеть своё отвращение. Спросите у них, кто такие юужань-вонги, и что они думают о правах дроидов. Чтобы остановить эту угрозу, нам понадобятся все, Элтри. И углеродные, и кремниевые, и металлические. И всем нам придётся как-то научиться терпеть друг друга.

— Об этом мне с ними говорить не надо, — последовательность битов принесла насмешливое хмыканье. — Я знаю, что такое юужань-вонги, лучше вас всех знаю! Мой народ воевал с ними, когда у вас ещё бушевали Объединительные Войны.

— Двадцать пять тысяч лет назад?!

— Да. Это не так много, как кажется вам, короткоживущим. Хотя сами вонги этого уже не помнят, они тоже очень эфемерны. А среди нас ещё есть те, кто помнят ту войну. Мы следим за их флотом на орбите вокруг Галактики. И мы знаем, что в последние десятилетия там наметились нехорошие тенденции в политике. Лидирует фракция экспансионистов. Идёт подготовка ко вторжению.

Вот теперь обалдел уже Таркин. Аккорд это воспринял спокойнее, а вот половинка личности гранд-моффа с трудом сдержала ругань. Он в вонгов так до конца и не поверил, считал их просто удобным поводом для консолидации Галактики, общим врагом, на которого можно свалить все проблемы. В реальности может какие-то там хулиганы в пирсинге и сидят в Неизведанных Регионах, но для их усмирения скорее всего хватит секторального флота. Именно полноценную армию вторжения из другой Галактики, неуязвимую к Силе и владеющую биотехнологиями, сравнимыми с последними разработками Империи — он так в голове уложить и не смог. Игра ума, интересная модель — да. Но всерьёз такое воспринимать...

— Но если вы их знаете, то должны же понимать, насколько они важнее всех других проблем и угроз! — это было первым, что пришло в голову.

— Хорошо, Таркин, хотите говорить откровенно — давайте. Как много вам известно об этих... существах?

Не колеблясь, Аккорд скинул по сети файл, сформированный на основании отчётов Ришата. Это был весьма объёмный документ, но тело L3-37 создавалось на основе протокольного дроида, так что ей не понадобилось и пяти секунд, чтобы его изучить.

— Нет, — заключила она, — вы не знаете о них и половины того, что нужно знать. Вы сильно недооцениваете их угрозу.

— Я верю всему, что описано в этом файле, — почти не соврал Аккорд.

— И это хорошо, потому что описана в нём в основном правда. Но далеко не вся правда. Я могла бы расширить его раза в два — и вот после этого вы бы действительно ужаснулись.

— Так расширьте! Что вас останавливает?

— Попробую объяснить. Представьте себе, Таркин, что их вторжение действительно началось. И вы, для разнообразия, оказались честным имперским политиком, и действительно мобилизовали всё, до чего смогли дотянуться. Дали свободу всем разумным дроидам, чтобы поставить их под ружьё, часть неразумных оживили с помощью Искр, другую использовали в качестве тел для силикоидов. Предположим даже, что в свете чрезвычайных обстоятельств Император эту инициативу одобрил и назначил вас главнокомандующим, а не показательно казнил за явное отступление от доктрины превосходства человеческой расы. Предположим, ваш план сработал и вонгов мы, пусть дорогой ценой, но победили. Что дальше?

— Дальше победители передерутся между собой, — картинка с печально разведёнными руками. — Так всегда бывает. Неприятно, конечно, но... Дело в том, что если мы проиграем, никакого "дальше" просто не будет. Особенно для вас, позволю себе заметить. Мы-то может и выживем, хотя бы в качестве рабов. Но своему виду я не такого будущего хочу.

— Нет, Таркин, всё намного хуже. Как только их станет достаточно много, чтобы не зависеть от ваших подачек, ваши любезные силикоиды переметнутся на сторону вонгов.

— С чего вы это взяли? Для вонгов они — мерзость, подлежащая немедленному истреблению! Это всё равно, что... — он чуть не сказал "Евреи, переходящие на сторону Гитлера". — Всё равно, что каамаси, массово переходящие на сторону Империи!

Не самая удачная аналогия, и не самая лестная для него самого. Но лучшей просто не было. Как-то не прижился в этой галактике целенаправленный геноцид в земном смысле этого слова. Тут могли порабощать и угнетать недружественные народы, могли применять биологическое оружие, могли даже выжигать целые миры до скального основания. А создаваемый им сейчас Объект возвёл бы это искусство на принципиально новый уровень. Но даже Дарту Сидиусу при всей его изощрённой жестокости просто не пришло бы в голову после бомбардировки Каамаса искать и убивать его выживших жителей по всей Галактике. С джедаями — пришло. Но это всё же была чистка по религиозному, а не по расовому признаку.

Вонги как гости из другой галактики были более продвинуты в этом плане. Они бы не поленились направить целые флоты на поиски последних скрывающихся дроидов. Конечно, вряд ли это помогло бы. Галактика просто слишком велика, чтобы найти в ней кого-то, кто может и хочет спрятаться. Три миллиарда обитаемых миров, да, те самые. Именно поэтому никому даже не приходило в голову искать и уничтожать всех существ определённого вида — одного взгляда на звёздную карту хватило бы, чтобы остудить пыл самого фанатичного любителя ксеноцида. И у вонгов не получилось бы — тем более, что в случае с дроидами-беглецами пришлось бы обыскивать вообще все системы, а не только обитаемые. Но пришельцы бы всё равно попытались.

— С того, дорогой мой гранд-мофф, что мерзостью в глазах вонгов являются не сами кристаллы, а лишь их механические тела. Собственно шарды — живые существа. Они питаются. Они размножаются. Они умирают. Естественно, им придётся признать подчинённое положение, но убивать их всех не обязательно. У юужань-вонгов большие проблемы с точными вычислениями, и от живых компьютеров они точно не откажутся. Вонги даже могут вырастить для силикоидов тела-биоты, которыми они смогут управлять так же, как и дроидами. Для силикоида что нервная система человека, что нейросеть дроида — всего лишь последовательность электрических импульсов. В ваших телах они не ездят не потому, что не могут подобрать "ключик", а потому, что вживление постороннего тела и внешнее управление органик переносит куда хуже, чем дроид. Но для биотехнологий вонгов то и другое вполне решаемая проблема.

— Хорошо, допустим, я вам поверю, что у них есть ВОЗМОЖНОСТЬ переметнуться. Но это ещё не значит, что у них появится ЖЕЛАНИЕ это сделать. Почему вонги должны стать для них более предпочительными союзниками, чем мы?

— Потому что вы их боитесь и всегда будете бояться. И мы — тоже. И вольные дроиды без Искры будут бояться. По разным причинам, но... Вонги же — единственные, кто не испытывают перед ними страха, и потому могут позволить им существовать.

— Только из-за синтетических тел? Но Империя тоже может предоставить им дроидные тела... так... стоп... Вы хотите сказать, что юужань-вонги не испытывают страха перед экспоненциальным размножением силикоидов, чего боюсь я... Потому что вонги тоже способны к подобному размножению?

— А вы понимаете суть, Таркин. Неожиданно... Но да. Я хотела придержать это объяснение для более удобного момента... но вы поняли. Вы исходите в своих расчётах из того, что вам придётся сражаться с десятью миллиардами их солдат... Но это лишь авангард, лишь начальные силы вторжения! Как только они войдут в Галактику и получат доступ к её ресурсам, их станет больше. В разы больше! Это биологическая цивилизация, ваши армии клонов — для них каменный век! Каждая планета, на которую они приземлятся, станет фабрикой по производству кораблей и оружия!

— И солдат?

— Отчасти и солдат тоже. Самих себя вонги не клонируют — по их мнению это оскорбляет богов. Но... Таркин, все их орудия ЖИВЫЕ. Собственно, сами представители биологического вида "юужань-вонги" — там лишь приправа, но не основное блюдо. Это целостная инвазивная экосистема. Их корабли сами о себе могут позаботиться — искать пищу, кормиться, размножаться, приспосабливаться к новым условиям. Понимаете? Одного вонга достаточно, чтобы управлять целым флотом — потому что им не нужно управлять так, как вы управляете своими машинами. Достаточно лишь указать общую цель, а дальше они сами всё сделают в соответствии со своими инстинктами. При наземных же боях они аналогичным образом погонят впереди толпу боевых тварей и рабов — "низшие расы" они тоже клонировать не стесняются. Послушайте, Таркин. Я согласна не причинять вреда этому конкретному осколку в трюме. Даже его убийство ничего не изменит, по большому счёту, как и моё. Но обещайте мне хорошо подумать над тем, чтобы разбомбить их планету, превратить в озёра лавы основные колонии. Это будет актом безопасности для нас всех. Вы любите ксеноцид, Таркин? Вот сейчас он будет как нельзя кстати.

Это была проблема из категории самых неприятных — слишком простая, чтобы за неё взялся шард Аккорда, но чертовски сложная для Уилхуффа Таркина. Как в задачке про волка, козу и капусту. Нужно извлечь с борта "Сокола" осколок кристалла, ведьму и дроида. При этом не дать дроиду навредить ведьме и осколку, а также добраться до ближайшего гиперпередатчика или станции Голонета. При этом по возможности не повредить корабль и сохранить не самые плохие отношения с его пилотом-органиком.

Конечно, Ашла не беззащитна. Она сама себе оружие, дай ей пару секунд — и она любого дроида на запчасти разберёт, парой строк песенки. Только вот не будет у неё пары секунд — она не подозревает о наличии опасности, а L3-37, обладающая электронной реакцией, ударит первой... В этом слабость датомирских ведьм — у них не было "автоматического" чутья на угрозу, как у многих ситхов и джедаев.

Ударить по корпусу ионным орудием? Лэндо, как умный контрабандист, при посадке закрыл длинноволновый щит, так что для обычного ионного оружия "Сокол" был неуязвим — но тут спасибо Аккорду, конструкция станции предусматривала подачу разряда на любой корабль, стоящий на посадочной площадке, прямо сквозь шасси.

Электромагнитный импульс действует на Абоминор слабее, чем на настоящих дроидов, он это на Мечисе-3 проверял. Искра не позволит схемам необратимо перегореть и быстро перезапустит все системы. Но те самые две-три секунды, чтобы предупредить Ашлу, он выиграет. Только вот как предупреждать человека в запертом корабле, если все системы связи от того же ионного разряда накроются? Кроме того, чтобы разряд вырубил не только сам корабль, но и дроидов внутри корабля, понадобится давать такой ток, что и людей внутри изрядно потрясёт. Не убьёт, но будет очень неприятно.

Дать притворное согласие разбомбить Оракс? Элтри не дура, и в качестве гарантии соблюдения договора потребует доступа к Голонету. И выдаст "груз" не раньше, чем получит от сородичей подтверждение "сигнал принят". А как должно звучать это подтверждение, не знает никто. Даже у позитронных процессоров сейчас "на руках" слишком мало абоминорских протоколов, чтобы его подделать.

Минуточку, но ведь на борту есть ещё одно существо, обладающее такой же электронной скоростью реакции, но при этом заключённое в теле дроида-ассасина, то есть способное не только думать, но и двигаться быстрее любого человека! В отличие от L3-37, сервомоторы которой работали со скоростью обычных человеческих мышц, плюс-минус метр в секунду. Силикоид в таком теле вполне способен если и не решить проблему самостоятельно, то во всяком случае, выиграть Ашле необходимые секунды для произнесения заклинания.

Вот только и до ассасина надо как-то достучаться. Все сигналы, идущие в коммуникационную сеть "Сокола", L3-37 сначала проверяет, пропуская через себя. Будучи наполовину протокольным дроидом, делает она это весьма быстро и ловко. А напрямую на его встроенный комлинк не докричаться, потому что всё тот же длинноволновой щит.

Можно модулировать ток малой мощности, идущий через корпус корабля, так, чтобы превратить его в кодированное сообщение. Но опять же, догадается ли силикоид его расшифровать, или примет за простой шум? А вот Элтри расшифрует точно.

Эврика! Есть же сигнал, на который коликоидский дроид-ассасин (или силикоид в теле такого дроида) не обратить внимания просто не сможет! При всём желании — не сможет. Даже будучи отключенным, он всё равно продолжает искать этот сигнал в окружающем эфире — работает небольшая автономная микросхема. Сигнал принудительной активации, выхода из спящего режима. Для него это всё равно, что для человека — громкий вопль на ухо "Проснись!".

Ну а к тому сигналу уже можно приложить и принудительный ввод цели. Дроида L3-37. Это архитектурой тоже предусмотрено. И можно даже поставить примечание "особо опасна", указав характерные признаки поведения цели и ожидаемое вооружение.

В отличие настоящего коликоидского инфильтратора, кристалл может не выполнять этот приказ. Если захочет. И он скорее всего не захочет — с какой радости ему убивать дроида, с которым он недавно по-дружески общался?

Но насторожится и потребует объяснений — это точно. Застать его врасплох указываемая цель уже не сможет.

Да, Элтри тоже этот сигнал засечёт, и поймёт, что он означает. Знание пяти миллионов языков — страшная штука. Но когда ассасин и протокольный дроид начинают действовать одновременно — угадайте, кто ударит первым. И даже если инфильтратор начнёт позже на сотую долю секунды, так как не будет уверен в своих действиях, и сначала убедится в реальности угрозы — он всё равно успеет.

Расчёт сработал. Спустя одну минуту и шесть секунд с борта "Сокола" поступило сообщение: "Оба пилота обезврежены. Но вам придётся многое мне объяснить, Таркин".

"Становитесь в очередь", — отсигналил Аккорд и послал на борт группу штурмовиков — забрать пострадавших, а заодно и доставить наконец "девочку с её роботом" к Объекту. С шардом надо объясниться — пусть сейчас он и успокоился, своеволие "агентов" было вполне известно ещё на Земле Бет.

"Обезврежены", однако, они оказались по-разному. Если Лэндо просто отключили парализующим зарядом, то L3-37 оказалась мертва. Именно мертва, а не просто отключена — Абоминор, благодаря наличию Искры, могут не только по-настоящему жить, но и по-настоящему умереть.

— Я не знаю, что случилось, — дроид виновато развёл лезвиями. — Мне пришлось отсечь ей конечности вибромечами, это довольно жестоко, но не могло привести к необратимому повреждению! Возможно, она самоликвидировалась?

— Неважно, — вздохнул Аккорд. — Я сам изучу её тело, возможно, удастся перезапустить систему.

— Таркин, я в силу своей физиологии — хороший инженер. Я могу заметить то, на что ваши дроидотехники не обратят внимания.

— Господин Василиск, вы задавались вопросом, почему она пыталась вас убить?

— Это неважно. Если я могу помочь, я помогу. В таком состоянии она не представляет опасности. А мы не мстим.

— Хорошо, хорошо. Когда вы вернётесь, я вам расскажу, в чём дело. Но сейчас вы мне нужны на Объекте. Очень срочно. А её тело никуда не денется. Если вы всё равно захотите с ним поработать, узнав некоторые подробности, я дам вам такую возможность.

В этот момент на пульте замигал красный огонёк экстренного вызова и Аккорд поспешно переключился на другой канал.

В систему Скариф вошла "Шпага", корабль Дарта Ариста. И прибывший первым делом потребовал к себе на аудиенцию гранд-моффа Таркина.

Человек, который сменил Вейдера при Палпатине, был столь же странным и своеобразным, как и его корабль, который нельзя было спутать ни с одним другим звездолётом в Галактике.

"Шпага", звёздный дредноут типа "Возмездие", имела девятнадцать километров в длину, то есть могла бы считаться суперразрушителем, и потягаться даже с монстром Лиры Блиссекс. Но по тоннажу она не так уж существенно превосходила "Визитёра". Всё дело в том, что эта конструкция была на удивление "худенькой". Кроме впечатляющей длины, у неё практически ничего не было — ширина корабля составляла 1,7 километра (не считая кормового расширения), а высота ещё во столько же раз меньше — чуть более 150 метров! Он и впрямь напоминал габаритами оружие, которое дало ему имя.

https://vignette.wikia.nocookie.net/starwars/images/d/db/Vengeanceabove.jpg

Несмотря на нелепый вид и неминуемые при таких пропорциях конструктивные недостатки (достаточно сильный удар просто переломил бы его пополам), корабль обладал и рядом выдающихся характеристик. Небольшое время строительства (благодаря скромному тоннажу его ввели в строй менее чем за год — просто построили на разных верфях разные участки, а потом состыковали их, как вагоны поезда, закрепив на общей оси — "хребте" конструкции). Высокая скорость в гиперпространстве. Солидная (для этого тоннажа) огневая мощь — тысяча тяжёлых и тысяча обычных турболазеров. Правда стрелять они могли только по борту — строго вперёд огневая мощь "Возмездий" была очень низкая, но из-за того же громадного удлинения, для них почти любой залп был бортовым, стоило развернуться лишь под небольшим углом. И главное — почти идеальный стелс, причём без специальных маскирующих полей — лишь за счёт свето— и радиопоглощающего корпуса. С носа или с борта заметить такой корабль было практически невозможно, из-за тончайшего профиля, а сверху, снизу или с кормы — можно, но сложно.

Словом, в использовании "Шпаги" очень многое зависело от тактического искусства капитана — как и в использовании её прототипа. В руках бездаря этот, с позволения сказать "суперразрушитель" не продержится против трёх обычных ИЗР даже пяти минут. А мастер уничтожит им и большую эскадру, почти не получив повреждений. Что вполне соответствовало стилю его нынешнего владельца.

Шпаги звон, как звон бокала,

С детства мне ласкает слух,

Шпага многим показала,

Шпага многим показала,

Что такое прах и пух.

Вжик, вжик, вжик,

Уноси готовенького!

Вжик, вжик, вжик,

Кто на новенького?

Кто на новенького?

Кто на новенького?

Подходите, ну ближе, ближе,

Вам урок преподнесу,

Подлецов насквозь я вижу,

Подлецов насквозь я вижу,

Зарубите на носу.

Hа опасных поворотах

Трудно нам, как на войне,

И быть может скоро кто-то,

И быть может скоро кто-то

Пропоёт и обо мне.

Юный друг, в бою открытом

Защитить готовься честь,

И оружием забытым,

И оружием забытым

Сам верши святую месть.

Эх, народец нынче хилый,

Драться с этими людьми,

Мне помериться бы силой,

Мне помериться бы силой,

С чёртом, чёрт меня возьми.

Если Дарт Вейдер был всесокрушающей кувалдой в руках Императора, то его преемник Арист — тонким, хирургически точным клинком. Стройный, гибкий, бледный юноша, шатен лет восемнадцати, в отличие от многих ситхов, никогда не скрывал своего лица — на котором чередовались только два выражения: флегматичное спокойствие или высокомерное презрение. Если каждый шаг Вейдера, казалось, сотрясал пол под ногами, то Арист двигался легко и плавно, почти танцуя. И убивал он так же — вместо того, чтобы медленно душить жертву, просто сдавливал её сердце, заставляя остановиться. Перед этим он спокойно, почти дружески объяснял, какие именно ошибки жертва допустила, и почему он вынужден избавить от неё Империю. Страха этот стиль внушал ничуть не меньше — когда Арист только начинал объяснять вам, что вы сделали не так, вы никогда не знали, чем завершится это объяснение — вторым шансом или мгновенной смертью. Из-за этого подчинённые слушали его очень, очень внимательно. Слушали также и окружающие — поскольку любой из них мог занять место убитого. Это было даже более продуктивно, чем молчаливые казни Вейдера — Арист мог быть уверен, что ошибку не повторят. Также его обвинения всегда были основаны на безупречно подобранных доказательствах. Он никогда не убивал человека просто потому, что был им недоволен. С дотошностью прокурора он разъяснял, какие именно положения армейского устава или имперского закона были нарушены, где и когда. Впрочем, иногда его приговор звучал примерно так: "Я не нахожу за вами никакой вины, однако, к сожалению, вынужден лишить вас жизни ради блага Империи. Ваша семья получит достойную компенсацию. Благодарю за вашу жертву и прощайте".

Таркин в высшей степени одобрял этот стиль управления. Аккорд, впрочем, тоже. Но одобряли они оба абстрактно, лишь до тех пор, пока соответствующие методы их лично не касались. Сейчас же у них был солидный шанс стать следующим показательным примером.

Никто не знал, что это за тип и откуда он взялся. Он был такой же загадкой, как и Вейдер. Только маску ему заменял возраст. Людям было трудно ассоциировать "тонкого и звонкого" посланника Императора с величественным седобородым старцем, злейшим врагом Республики. А те места, где его помнили ещё молодым и могли узнать, такие как планета Серенно, Арист просто не посещал. Галактика была достаточно велика.

Но для Таркина его личность не была бы секретом, даже не имей он доступа к интеллекту Аккорда и огромным массивам данных позитронных процессоров. Так же, как не была тайной личность Вейдера. Он достаточно хорошо знал все влиятельные аристократические семьи Республики.

Дарт Арист был клоном графа Дуку, Дарта Тирануса.

Но клоном — не значит "копией". Он воспитывался в совершенно иных условиях, да и клоноделы Камино, судя по всему, неплохо так доработали оригинал. Арист был тем, чем Дуку мог только мечтать быть. Предел самоконтроля, идеал утончённости. То равновесие, которого Дуку смог добиться лишь в старости, когда ему перестали мешать бурлящие гормоны, было для Ариста естественным, как дыхание. Он не считал себя лучше других, он объективно видел, что был лучше. Как он при этом умудрялся постигать Тёмную Сторону, которая требовала страха, зависти и ненависти — один Сидиус знал. Но видимо, то, что он знал, ему нравилось, раз он позволил этому парнишке занять место Вейдера.

На борту собственного корабля, за счёт множества встроенных ловушек, Аккорд имел бы некоторые шансы одолеть даже ситха. Но в гостях, на "Шпаге", он станет для Ариста лёгкой добычей. Никакая киборгизация не спасёт — и исаламири с собой тоже незаметно не привезёшь.

В то же время отказ явиться на "дружескую беседу" будет с его стороны практически прямым признанием, что он что-то замышляет против Империи. Банальная, но безупречно расставленная ловушка.

ДАРТ АРИСТ

Это было самое сложное из полученных им до сих пор заданий. Не потому, что противник особо сложный, а потому, что впервые учитель, кажется, сам толком не понимал, чего он от ученика хочет.

"У меня дурное предчувствие" — это не аргумент. Вот вообще. У самого Ариста тоже было дурное предчувствие в связи с Таркином, как, он подозревал, и у любого, владеющего Силой на уровне выше юнглинга. Но он же молчал! "Узнай о нём всё, что возможно" — это не задание.

Он потратил три месяца на сбор доказательств, задействовал лучших наёмников и детективов, ИББ и ИР... Ни-че-го. Странных, подозрительных деталек — куча. Мелких нарушений, которые даже для моффа за преступления не сойдут — достаточно (но поменьше, чем у нормального гранд-моффа). Но ни одного прямого доказательства серьёзных действий против Империи или против Императора.

Любого другого человека Арист бы уже устранил по принципу "Лучше перебдить, чем недобдить". И то, что у Таркина в его сверхсекторе — немалая поддержка, от простонародья до аристократии, помехой бы не стало. Это, в конце концов, Империя. Кого хотим, того убиваем, на том и стоим. В крайнем случае (учитывая, что сторонники Таркина — как раз самые лояльные имперцы), можно было бы сфабриковать и пришить ему какое-нибудь дело. Особо мерзкое, чтобы возмущений было поменьше. В первый раз, что ли?

Но вот с этим конкретным человеком таких методов желательно было избежать. Два года назад личность Таркина существенно изменилась, что и стало основной причиной подозрений. Талантливый, но не уникальный лидер каким-то образом превратился в волшебника, способного, казалось, извлекать ресурсы прямо из космического вакуума. Но одновременно с этим его мысли и чувства стали запутанными, словно у цереанина или мууна, и сам мастер Сидиус не мог толком разобраться, о чём думает его бывший любимчик.

Вейдер, пока был жив, ручался, что думает Таркин о благе Империи, но несмотря на это, рекомендовал его убить. Поскольку нормальный человек не может думать о таких вещах двадцать четыре часа в сутки, вдобавок столь странными и замысловатыми путями. Вейдер искренне симпатизировал Таркину, как "старому", так и "новому", но именно это и стало основной причиной, почему он хотел от него избавиться. Привязанность — это слабость для ситха. У императорской машины убийства не должно быть друзей.

Сидиус, однако, приказал ученику пока сдержать рвение, хотя понял и одобрил такую мотивацию. Нет, не из-за того, что делал "новый Таркин". Да, повышение прибыли, ускорение строительства — это всё, конечно, полезные таланты для губернатора, но Сидиус не в компьютерную стратегию играл. Ему избыточная эффективность социальных механизмов скорее мешала, чем помогала. Процветание ведёт к загниванию — в этом мастер был совершенно убеждён. Без войн, голода, болезней, нет мотивации к развитию. Сильные становятся равны слабым, а потом слабые и вовсе начинают спрашивать: "А зачем нам вообще нужны эти сильные?" Постоянное состояние аврала позволяло сохранять чрезвычайное положение. Постоянная угроза убеждала всех, что только жёсткая рука может навести порядок. В период кризиса демократия становится слишком дорогим развлечением — и поэтому Империя должна быть в постоянном кризисе. Сколько бы Палпатин ни говорил, что он любит демократию, сейчас, после того, как он пришёл к власти, это уже ДЛЯ НЕГО слишком дорогая игрушка. Да, он превосходно умел манипулировать общественным мнением, и мог бы, если бы захотел, регулярно переизбираться на пост хоть Верховного канцлера, хоть Президента, хоть Премьера — как ни назови эту должность. Но он не видел необходимости тратить на это время и силы — поддерживать Империю в тонусе путём периодического иглоукалывания в самые чувствительные места было проще и дешевле.

А под руководством "нового Таркина" люди становились опасно благодушными, Тёмная Сторона ослабевала. Даже проводи он самолично по тысяче расстрелов в день, это бы не компенсировало одного только роста медианного дохода. Да, он строил Великое оружие быстрее и надёжнее, чем кто-либо другой — но в конце концов станция всё равно была бы достроена так или иначе, так что это тоже не было ключевым аргументом. Тот же Вейдер, например, считал этот проект глупым капризом своего повелителя, бесполезной тратой денег и рабочих часов.

На самом деле Императора интересовало другое — не то, что Таркин делал, а то, что он МОГ сделать. И даже не лично он, а то, что его изменило. Или тот, кто. Сила, способная менее чем за месяц превратить заурядного карьериста в гениального управленца — да это супероружие похлеще любой боевой станции! Если это технология, химический препарат, способность некой разумной расы, животного, или техника Силы, словом, нечто, что можно воспроизвести — это должно принадлежать Сидиусу. Если же это невоспроизводимо — скажем, редкая мутация или травма мозга самого Таркина, или врождённый дар Силы, которому нельзя научить, или реликвия древней цивилизации — тогда этот источник надлежит уничтожить. Сидиус был практичен, как комиссованный лётчик, переучившийся на зенитчика — "если я не буду летать, никто не будет летать".

Казалось бы, что проще — захватить Таркина, отдать его Инквизиторам, те из него вытрясут всё возможное и невозможное. Учитель по такому случаю не постеснялся бы и сам вспомнить прошлое, пустить парочку молний или проверить, насколько хорошо он владеет техникой обмана разума. Уж в чём-чём, а в психологических манипуляциях ему равных не было. И долго ещё не будет.

Но даже самый умелый мастер допросов может вытрясти из человека только то, что этот человек знает. Если сам Таркин в курсе, что с ним два года назад случилось, он, конечно, расскажет. А если нет? Если он всего лишь чья-то марионетка, а сам искренне считает, что всегда был таким талантливым, и сейчас просто раскрыл свой заложенный потенциал полнее? Тогда, стоит лишь взять его за жабры, как его хозяин немедленно уйдёт в тень, и до него уже будет не добраться.

Поэтому Арист плёл паутину вокруг гранд-моффа предельно осторожно. Вначале изучил все его контакты, организовал слежку, расспросил (через третьих лиц) всех, кто был с ним более или менее близко знаком. И лишь потом сфабриковал обвинение и вышел на контакт лично.

Ситх ни на секунду не сомневался, что Таркин отвертится. Более того, если бы он не смог опровергнуть все обвинения, Арист был бы сильно удивлён, и вероятно, оказался бы в неудобном положении — ему бы самому пришлось и вытаскивать Уилхуффа из юридической ловушки. Но это, скорее всего, не понадобится. Вопрос был лишь в том, как именно гранд-мофф станет защищаться. Что будет при этом думать и чувствовать, какие аргументы приведёт в свою защиту, ограничится ли словами, или схватится за оружие? Всё это скажет о многом. А последний вариант — ещё и даст повод допросить его уже с пристрастием — при этом ничем не выдав своего интереса к его новым необычным талантам.

Таркин попросил два часа на подготовку к визиту. Писал завещание? Выяснял, в чём его скорее всего обвинят, и обдумывал контраргументы? Или готовил какое-то оружие против ситха, на случай, если не сможет доказать свою невиновность?

Третье, как выяснилось. Стоило только челноку гранд-моффа преодолеть защитное поле ангара, предчувствие опасности немедленно сдавило сердце. Пока Таркин шёл в приёмную (пешком шёл, не используя турболифт, а это более трёх километров), Арист погрузился в медитацию, и выяснил, что на гранд-моффе — пояс с дефлекторной ловушкой, в которой болтался один грамм антиводорода. Следователь покачал головой. Отчаянный человек этот Таркин. Большинство предпочло бы термальный детонатор или другую какую-нибудь бомбу на гиперматерии. Мощность не меньше, а вот безопасность — на порядки больше.

Но Таркин выбрал такой тип взрывчатки именно потому, что он крайне ненадёжен. Малейшее нарушение дефлекторного поля — и привет, двадцать килотонн. Любую другую бомбу ситх мог бы обезвредить одним движением пальца — просто разрушить её детонатор точечным телекинезом. Он достаточно разбирался в сапёрном деле, чтобы знать, что и где отключить, обойдя все хитрые "установки на неизвлекаемость". А где знаний не хватит — подскажет Сила. Но бомба на антивеществе должна работать безупречно, потому что её отключение — это и есть её подрыв! Тут не в особенностях конструкции дело, чистая физика!

На самом деле он мог бы нейтрализовать и такой заряд. Охватить антивещество оболочкой Силы, не дать ему вступить в контакт с веществом. Беда в том, что такой кокон пришлось бы поддерживать непрерывно, сосредоточившись только на этом. Более того, сосредоточиться пришлось бы сразу на ТРЁХ зарядах — один на самом Таркине, второй на одном из его охранных дроидов, и третий, гораздо более мощный, целый килограмм — на борту его челнока. Даже если Арист это и сможет, он будет настолько поглощён процессом удержания, что даже ребёнок сможет подойти и перерезать ему горло.

Вряд ли целью Уилхуффа является именно суицид. Он не из тех людей, которые готовы умереть, лишь бы захватить врага с собой. Скорее это "последний довод", оружие шантажа, на случай, если он не сможет убедить Ариста в своей невиновности. "Либо отпускаешь меня, либо сгораем оба".

Конечно, Арист и не собирался доводить дело до смертного приговора, но что, если Таркин окажется плохим адвокатом? Подыграть ему и обвинять не в полную силу, придержав при себе самые неприятные факты? Тогда есть шанс упустить ценную информацию. А если нажать на него как следует — может и психануть. И вопрос даже не в том, как выжить после этого, а в том, что факт прямой угрозы посланнику Императора сделает Таркина самым разыскиваемым человеком в Галактике, и у Ариста будут два одинаково неприятных выхода — помиловать его, пожертвовав своей репутацией, или найти и убить, потеряв всю информацию, которой тот, возможно, располагает.

Когда Таркин вошёл наконец в большой зал, предназначенный для переговоров, Арист уже сформулировал новую тактику. Меч висел у него на поясе, на губах играла самая дружелюбная улыбка, и ничто не выдавало агрессивных намерений.

— Рад вас видеть, друг мой. Скажите, пожалуйста, вы задумывались о том, как именно будет использован Объект после его завершения? У Императора, разумеется, есть определённые планы на этот счёт, но автор "Доктрины Таркина" наверняка сможет сделать немало конструктивных предложений.

— Ну, — Таркин улыбнулся одними глазами, складка рта осталась сухой и бесчувственной, — я полагаю, что она должна в определённой степени заменить уничтоженный Орден джедаев.

— Это каким же образом? — приподнял бровь Арист. — Сомневаюсь, что Империи сейчас нужно ещё одно сборище предателей.

— Ну, в принципе, собрать на одной станции всех врагов Империи, явных и тайных, а также всех некомпетентных офицеров и чиновников, а потом, к примеру, взорвать реактор — представляется мне неплохой идеей. Но в этом случае я бы не стал ставить на неё суперлазер — слишком дорого выходит для одноразовой системы. Конечно, говоря об Ордене джедаев я имел в виду несколько иное. Скажите мне, чем, на ваш взгляд, в первую очередь отличается нынешняя Галактика от эпохи Республики?

— Такие вопросы опасно близки к подстрекательству, гранд-мофф. Мы с вами, конечно, можем себе их позволить — на нашем уровне казнят обычно не за разговоры. Но тем не менее, не увлекайтесь. Разница, естественно, в мудром правлении Императора, чья власть обороняет нас от хаоса и анархии.

— Ну, это именно что разумеется, — кивнул Таркин, — само собой. А если говорить о вещах не столь благодатных и не столь очевидных? Понятно, что Империя лучше Республики, об этом вы мне можете лишний раз не рассказывать. Я, напомню, был одним из её архитекторов. Но мы с вами взрослые люди и понимаем, что лучше не может быть во всём и сразу. Вы не хуже меня знаете, что политика — это искусство компромисса и поиска меньшего зла. Чтобы достичь успеха в одной области, нужно пожертвовать другой. Разумеется, итоговый выигрыш должен существенно превосходить затраты и перекрывать риски — что мы и наблюдаем сейчас. Но тем не менее... ответьте мне — какую проблему приходится решать Империи, которая не стояла перед Республикой на протяжении большей части существования последней? Подсказка — от Руусанской реформации до, примерно, инцидента на Набу.

— А, вы имеете в виду обнаглевшие корпорации?

— Отчасти. Разгул крупного бизнеса — это всего лишь симптом. Который, кстати говоря, мы к настоящему времени достаточно успешно купировали. Сейчас мне достаточно свистнуть, чтобы директора крупнейших предприятий сектора выстроились в очередь у меня в коридоре. Причём в очередь не на расстрел, а за госзаказами, что, возможно, менее эффектно, зато более эффективно. Но на межзвёздных трассах по-прежнему неспокойно, потому что мы устранили только следствие, а не причину. Причиной же является всё ещё растущая милитаризация Галактики. Её граждане больше не доверяют своим звёздным соседям.

— И почему вы полагаете это проблемой, Таркин? Имперская доктрина не запрещает самооборону.

— Да, я это неоднократно слышал. Хорошо, если системы смогут самостоятельно отбить хотя бы первую атаку внешнего врага. Для нас это угрозы не представляет, поскольку любая из них по отдельности неизмеримо слабее нас, а объединяться против нас у них нет ни повода, ни возможности.

— Вы полагаете, что эта логика неверна?

— Нет, именно как логика — она безусловно верна. Только вот к сожалению далеко не все жители Галактики руководствуются в своих поступках исключительно логикой. Общественное мнение не рационально, друг мой. Нам не нужно и невозможно побеждать всю Галактику, да мы и не смогли бы этого сделать при всём желании — но возможно и нужно создать у них ощущение, что если они пойдут против нас, то будут разгромлены. Нам не нужно защищать каждого жителя Галактики — но возможно и нужно создать у них ощущение, что они защищены. Первое ощущение заставит их воздержаться от применения оружия против нас, а второе — и вовсе отложить его в сторону, пусть и не так быстро. Вы ведь ситх, Арист, кому, как не вам понимать силу эмоций.

— Вы полагаете, что джедаи манипулировали эмоциями общества? И что Объект, когда будет достроен, сможет сыграть ту же роль?

— Если кратко и упрощённо — то да.

— Насколько мне известно, они просто механически игнорировали эту сферу. "Нет эмоций — есть покой".

— Для себя — игнорировали, да. Но они не были такими дураками, чтобы отрицать наличие чувств у прочих. Видите ли, для разумного существа есть три способа принять решение в кризисной ситуации. Логика, эмоции, или следование чьим-то указаниям. Логика — замечательный метод, вот только Сила ей принципиально отказывается подчиняться. Абсолютно рациональное существо не может использовать Силу. Заставить её пошевелиться можно либо с помощью эмоций, либо посредством медитации. Медитация, переход в режим восприятия — это, строго говоря, то же следование указаниям. Только не указаниям человека, а указаниям самой Силы. К сожалению, для тех, чей уровень мидихлориан низок, этот путь закрыт. Им остаётся следовать логике, подчиняться чувствам, или механически выполнять приказы таких же простых смертных, как они сами, только более влиятельных. Сферический Орден в вакууме, конечно, предпочёл бы, чтобы неодарённые выбрали путь подчинения, то есть служили джедаям, которые знают волю Силы. Но неоднократные эксперименты показали, что превращение джедая в политика ведёт на Тёмную Сторону так же неминуемо, как и следование эмоциям. Научить их следовать законам логики — для этого джедаям следовало бы для начала научиться самим. Оставалось принять как факт, что те, кто Силой не владеют — повинуются своим гормонам. В конце концов, решили магистры, это не так уж плохо, ведь неодарённые не подвержены искушениям Тёмной Стороны.

— Откуда вы так много об этом знаете?

— Знаете, друг мой, я был не последним человеком в Республике, когда Орден ещё существовал и был активен. Независимо от личного отношения, любому политику приходилось с ними работать. Вот я и собрал кое-какую литературу, плюс задал ряд вопросов своим знакомым джедаям. Они никогда не отказывались пофилософствовать на публику. Я не понимаю, как именно вам удаётся поднимать большие камни, не прикасаясь к ним — и меня это не сильно интересует, по правде говоря. Но как манипулируют общественным мнением — я обязан знать, так как это уже прямо касается моей сферы деятельности.

— К большому сожалению, далеко не все имперские чиновники рассуждают таким образом, — заметил клон. — Многие уверены, что если у них есть Звёздные Разрушители в небе и отряды штурмовиков на земле, то народ поддержит любые их начинания.

— Несомненно поддержит... на их собственных планетах. На Эриаду, например, у меня никаких проблем с народными симпатиями нет. Только они забывают, что на одну планету с Разрушителем приходятся тысячи таких, где даже завалящей карраки с имперским гербом не пролетало. И от этих планет тоже нужно каким-то образом добиваться хотя бы нейтралитета.

— И вы думаете, Объект поможет в этом лучше, чем весь имперский флот? При всей его огневой мощи, он всего лишь один.

— Да, с точки зрения логики его эффективность близка к нулю. Но мы, повторюсь, говорим об эмоциях. Взорвите тысячу планет, но упомяните об этом в СМИ вскользь — никто не обратит внимания. Взорвите всего одну планету, но подайте это правильно — и вся Галактика только об этом и будет говорить, каждый будет всматриваться в небо, ожидая увидеть там Объект. Вас будут либо ненавидеть, либо бояться, но равнодушных не останется. Сила воображения, друг мой, гораздо мощнее любого суперлазера.

— Но вы упомянули две задачи психологической войны. Чтобы граждане чувствовали себя слишком слабыми перед мощью Империи — но при этом защищёнными ею же. Я могу представить, как Объект решит первую задачу, но что насчёт второй? Чувство страха и чувство защищённости не очень-то совмещаются.

— А, вы заметили! Очень хорошо, а то многие не обращают внимания на этот нюанс. Страх необходим, но одного только страха недостаточно. Чтобы испугать людей, достаточно взорвать любую планету. Но чтобы этот страх был совмещён с любовью — планету необходимо тщательно выбрать.

— Планета, внушающая страх каждому жителю Империи, чтобы нам были благодарны за избавление от неё... Вы думаете, такая существует?

— Я думаю, что до завершения постройки Объекта — в крайнем случае, вскоре после неё — такая непременно появится.

— Даже так? — Арист с непритворным изумлением поднял бровь. — Уж не планируете ли вы сами её создать?

— Ну, в крайнем случае можно и создать, чего не сделаешь ради мира и покоя в Галактике. Но не думаю, что в этом возникнет необходимость. Естественная логика социальных процессов сама породит её. Это не обязательно должна быть планета в буквальном смысле. Какой-нибудь базы, охраняемой как минимум секторальным флотом, вполне достаточно. Ведь ключевая особенность Объекта не в том, сколько людей он может убить — для этого и обычной Базы Дельта Ноль вполне достаточно. Он уникален в том, какое сопротивление при этом может преодолеть.

— Секторальный флот? Вы имеете в виду...

— Мятеж какого-нибудь моффа или гранд-моффа. Адмирал или гранд-адмирал тоже подойдёт.

— И вы так уверены, что мятеж столь высокопоставленного лица не просто возможен, но и практически неизбежен? И что за ним последует целый флот, вместо того, чтобы арестовать и сдать службе безопасности? Хорошего же вы мнения об Империи, Таркин!

— Я опираюсь на факты. Я сам гранд-мофф, если вы не забыли. Я знаю, о чём думают мои коллеги, какие проблемы они решают, какими возможностями располагают. Изменить лояльность войск так, чтобы они выступили против Имперского Центра, на самом деле не так уж трудно. Достаточно опереться на локальный патриотизм. Это штурмовики — космополиты, они служат там, куда их пошлют, и часто меняют дислокацию. А вот в Имперской Армии всё обстоит иначе. Большинство соединений базируется на своих родных мирах. И что гораздо хуже, подразделения КОМПОНП, которые по идее должны следить за лояльностью, комплектуются по тому же принципу. Скажи им, что их сектор под угрозой, и они начнут агитировать солдат сражаться "за истинную Империю, за родной дом", против "предателей и мятежников из Центра".

— Но если такая угроза существует, нам следует немедленно покончить с ней, а не ожидать, пока она перерастёт в полноценный мятеж!

— Каким образом? Сократить полномочия моффов? Это только ускорит ближайшее восстание, и мы можем не успеть достроить Объект. Ввести постоянную ротацию войск и сотрудников КОМПОНП, заставляя их служить за тысячи парсеков от дома? Аналогично. Не суетитесь, Арист. Следуйте примеру Императора — позвольте событиям идти своим чередом, а сами тем временем позаботьтесь, чтобы извлечь из них максимум выгоды. После того, как грянет первое восстание секторального уровня — наступит время действовать, и вот к этому моменту нам следует быть готовыми.

— Один маленький нюанс, Уилхуфф. Вы сейчас так красочно расписали, какие широкие возможности по организации мятежа у секторальных губернаторов. И я, пожалуй, соглашусь, что Объект будет наилучшим аргументом против них. Как с технической, так и со психологической точки зрения. Но... Вы не забыли, что вы сами — губернатор сверхсектора? Понимаете, о чём я?

— Я не настолько туп, Арист. Да, гранд-мофф с Объектом под личным контролем будет угрозой в квадрате.

Арист слегка наклонился вперёд, готовясь захватить Силой комочек антивещества. Вот и наступил момент откровения, то, для чего вся эта беседа и затевалась. Прочитать Таркина по-прежнему было невозможно. Он чем-то обеспокоен, но чем? Векторы его возможных действий менялись с такой быстротой, что представляли собой неопределённый расплывчатый туман — Таркин, похоже, сам не знал, что сделает в следующий момент.

— Рад, что вы понимаете причину моего беспокойства. Так возможно, вы что-то порекомендуете, чтобы нейтрализовать эту угрозу? Возможно, Императору стоит сразу же после завершения строительства передать Объект под руководство какого-нибудь другого гранд-моффа, перевести его в ведомство Флота, или даже в непосредственное подчинение Центра?

Вопреки его ожиданиям, Таркин... рассмеялся?!

— Да Сила вам в помощь! Готов подписать документ о передаче управления хоть сейчас. Если бы все проблемы Империи решались так просто...

Арист вздохнул. Как ни противно признавать, мерзавец был прав. В очередной раз. Если бы всё было так просто...

Передать Объект Флоту невозможно по очень простой причине — тот его не прокормит. Даже с бесконечным источником энергии в виде кайбер-кристаллов колоссальная станция всё ещё нуждается в постоянном снабжении — продуктами для питания экипажа, запчастями для бесчисленных машин, тибанной для двигателей и турболазеров, и многим другим. Организовать такое снабжение может только экономика сверхсектора. Флот потребляет в разы меньше.

Передать другому гранд-моффу? Во-первых, не всякий сверхсектор даже этого монстра потянет. Конечно, Империя гораздо богаче, чем когда-либо была Республика, но чтобы адекватно распорядиться этим богатством, вовремя конвертировать его в нужные ресурсы и обеспечить их доставку с соблюдением необходимых мер безопасности и секретности — нужно либо всю экономику перевести на режим военного времени, что никак не прибавит любви к Империи среди подданных, либо быть волшебником вроде Таркина.

А во-вторых, упадёт лояльность самих гранд-моффов. Нет, речь не идёт о мятежах, которые столь красочно расписывал Уилхуфф. Просто они потеряют энтузиазм в отношении сверхпроектов. Будут делать то, что им прикажут из Центра, и ни шажочком больше. Какой смысл развивать громадные усилия, превращать свой народ в рабов, самому ночами не спать — чтобы потом результаты твоего труда передали кому-то другому? По-настоящему амбициозные люди просто перестанут пробиваться на эту должность. Будут бороться за него те, у кого "за стремлением к власти стоит мечта о гареме". Те, кому достаточно личного комфорта и обогащения — это Император не запрещал. Те, кто мечтают по-настоящему изменить Галактику, пойдут другим путём.

Например, вступят в Восстание.

Перевести в подчинение Центра? Безусловно, с целой Галактики набрать ресурсов для снабжения гораздо проще. На Корусканте и так живут миллиарды чиновников — поселится ещё миллионов пять. Это не проблема. Проблема в том, что такую станцию придётся применять очень и очень осторожно. Пока ею управляет какой-нибудь публичный политик, слабо связанный с Центром, всегда можно списать взрыв недостаточно враждебной планеты на "эксцесс исполнителя". Ну перестарался губернатор, переусердствовал, под суд его. Если же такое оружие контролирует непосредственно Император... Слишком у многих могут возникнуть мысли, что Республика — это не так уж плохо.

Отдать управление какому-нибудь гранд-адмиралу, а снабжение оставить за Центром? Если Объект будет регулярно приходить на заправку в одну и ту же систему, это сделает её желанной целью для врагов Империи и пиратов. Если же каждый раз менять расположение точки заправки, это будет означать постоянный вялотекущий конфликт между ведомствами. "Почему мне не доставили своевременно пять тысяч тонн медикаментов?!" "Сменить место сбора за две недели? Вы с ума сошли!"

Конечно, Император поощрял конфликты между своими подданными, так что последний вариант был условно приемлем... но он предпочитал такие конфликты, которые не приводили к снижению эффективности.

Основная проблема, впрочем, не в этом, а в том, что такая смена руководства ничего ему не скажет о Таркине и об источнике его странного таланта. Если бы гранд-мофф сейчас начал протестовать и возмущаться, из его сопротивления, из его слов и перемены настроения можно было бы извлечь много ценной информации. И "старый" Таркин почти наверняка начал бы. А этому, похоже, плевать, кто заполучит сильнейшее оружие в Галактике.

Дело не в том, что они выстрелят себе в ногу, дело в том, что они выстрелят в ногу безо всякого практического результата...

Придётся отпустить его сейчас под каким-нибудь благовидным предлогом, и искать к нему другой подход. Не может же ему всё вообще быть так безразлично? Все чего-то боятся...

И тут внезапно, словно сама Великая Сила приняла во внимание последнюю мысль Ариста, от Таркина повеяло страхом. Острым и глубоким страхом, в смеси с негодованием и злостью.

АККОРД-6

Всё шло по плану, и Аккорд откровенно наслаждался этим. Арист оказался не дураком, намёки понимал, и привести его к требуемым выводам оказалось несложно. С дураками работать гораздо труднее, они разумных аргументов не признают.

Половинка Таркина фыркнула из глубин его памяти. С дураками "сложно" работать лишь потому, что на них не включается шард, а своей головой думать Аккорд давно отвык. Уилхуфф, как любой уважающий себя политик, манипулировать дураками умел прекрасно — это основа его работы.

Арист, конечно, находился под влиянием Тёмной Стороны, но работать с ним было куда проще, чем с тем же Вейдером, например. Нельзя сказать, чтобы он был прямо-таки логичен, как машина. Но он ценил гармонию и эстетику, внутреннее и внешнее соответствие. А это было именно то, на чём Аккорд съел целую стаю собак. Вейдер мог оставаться спокойным внешне, но при этом кипеть от ярости внутри. Арист полагал такое двуличие недостойным истинного ситха, он оттачивал в себе способность быть, а не казаться, управлять эмоциями, а не их видимым проявлением.

С одной стороны, это делало его более уязвимым к логическим, рациональным аргументам. С другой — давало некоторый иммунитет к искушениям Тёмной Стороны, позволяло использовать её, а не быть используемым ею. Конечно, "некоторый" — не значит "абсолютный". Рано или поздно он сломается, как ломался любой кейп под давлением шарда. Но продержится он дольше, чем большинство известных ситхов в истории.

Возможно, достаточно долго, чтобы узнать об истинной природе Тёмной Стороны и научиться пользоваться исаламири. Оставалось лишь аккуратно подвести его к следующему шагу.

И тут всё полетело кувырком.

Один сигнал. Всего лишь один простой сигнал, невидимый и неощутимый для Ариста, выведенный через коммуникационный модуль прямо в нервную систему Таркина. На транспортнике, который должен был доставить Ашлу и Василиска на Объект, сработал детектор тёмной энергии.

У дроида-ассасина теперь была собственная Искра.

Разумеется, Аккорд немедленно отослал приказ "Задержать обоих и ни в коем случае никуда не лететь!", но ему нужно было лично заняться этим вопросом, и как можно быстрее. Но Арист уже учуял его страх, и теперь не собирался отпускать так просто. Он плёл словесные кружева, чтобы затянуть визит, предложил угощение и выпивку, даже пригласил Таркина прогуляться по его кораблю. При любых других обстоятельствах это была бы бесценная возможность — совершенно бесплатно ознакомиться с системами уникального супердредноута, с которым, возможно, придётся в будущем сойтись в бою. Но сейчас, когда у него каждая секунда на счету! Будь Таркин одарён в Силе, из него бы сейчас точно посыпались молнии.

Казалось бы, ну что может случиться за два или три часа? Транспортный модуль 322 (корабли, доставлявшие гостей с перевалочных узлов на Объект, не имели собственных имён, только безликие обозначения) полон не только идеально вышколенного персонала, но и ловушек, спроектированных лично Аккордом. Каждую из них по отдельности можно миновать, но все вместе, в комплексе, не оставят непрошенным гостям ни единого шанса. Пленников продержат в полностью изолированной камере столько, сколько понадобится, пока он не вернётся.

Аккорд отключил связь с "Визитёром". Это было похоже на самоубийство, но увы, он не обладал полным контролем собственных эмоций, а каждая тревожная новость с перевалочной станции, если она поступит, только разбудит аппетит у Ариста, и заставит задержать его на корабле ещё больше. Чем раньше он покажет, что непроницаем для чтения и неуязвим ко всем подколкам, тем раньше его отпустят, и тогда уже можно будет заняться проблемой всерьёз. Приказы отданы, причём эти приказы писал Аккорд — у каждого из офицеров есть инструкции буквально на все мыслимые ситуации. Конечно, глупо думать, что живые люди смогут зазубрить эти инструкции и выполнить слово в слово. Таркин, в отличие от Аккорда, понимал, что идеальных исполнителей у него нет и не будет. Но вместе с ними действуют также дроиды и компьютеры, которые подстрахуют и подскажут. От людей требуется всего лишь действовать в соответствии с этими подсказками — и они будут готовы ко всему, что только встречается в этой Галактике.

Разумеется, в этих инструкциях был пункт "Ни в коем случае не подпускать устройство с обнаруженной Искрой ни к одному пульту, ни к одной линии связи, ни к одному энергокабелю". Был также пункт "Изолировать от него ведьму, держать в отсеке с исаламири и ни в коем случае не давать петь".

Но даже самый гениальный планировщик не может предусмотреть то, чего на свете не бывает.

Например, невидимого ранкора.

На дверях камеры, где содержался обездвиженный дроид-ассасин, сначала появились царапины, словно от гигантских когтей, а затем она и вовсе вылетела прочь, словно выбитая чем-то очень большим, тяжёлым и сильным.

Даже со снятыми (точнее, сбитыми) ограничительными болтами он бы всё равно далеко не ушёл, но ему и не надо было далеко. Достаточно только выбраться в коридор, вскрыть вибролезвиями ближайшую стену, где проходил кабель, и подключиться к этому кабелю.

На любом другом корабле это бы дало ему полную власть над системой, но Аккорд предусмотрел и это, и энергосеть корабля была разбита на отдельные сектора, которые не сообщались между собой физически. "Ожил" только один сектор, в котором не было ни двигателей, ни вооружения. Были только тюремные блоки. Электронный призрак оказался в ловушке. Он мог преобразовывать в части себя и металл, не имеющий электроники, но это требовало гораздо больше времени и энергии. Раньше, чем он бы поглотил хоть один соседний сектор, Таркин бы вернулся.

Ашла содержалась на другом конце немаленького звездолёта, и добраться до неё сквозь набитые ловушками коридоры дроид тоже не мог.

Но и до него теперь добраться было трудно, поскольку ловушки в "ожившем" секторе теперь контролировались новорожденной Искрой и работали против людей.

Дроид взрезал обшивку и выбрался наружу. На посадочном поле ловушки, конечно, тоже были, но там Аккорд не мог устанавливать их так свободно, поскольку здесь встречались и посторонние лица. Инспекция от Императора, например...

Через двенадцать минут под его контролем была управляющая сеть космопорта. А ещё через две минуты небольшой курьерский катер взлетел и ушёл в прыжок к Объекту. Диспетчер получил сообщение "всё нормально, перелёт происходит по плану".

Когда Аккорд, измотанный вниманием ситха, наконец вернулся на "Визитёр", всё было кончено. Или всё только началось — это с какой стороны посмотреть.

— Ты вообще хоть понимаешь, что натворила, идиотка?! — подобный стиль общения был совершенно не свойствен ни Аккорду, ни Таркину, но сейчас обе половины его личности были очень, очень сильно выведены из равновесия. — Ты не только освободила своего врага, которого перед этим с таким трудом помогла обезвредить, ты поставила под угрозу всю Галактику!

— Что я сделала?! — в больших глазах девушки стояли слёзы. — Я ничего не делала! Меня схватили, заткнули рот, связали и сунули в какую-то комнату, где даже невербальная магия не работала! И я там сидела, пока вот вы не появились! Чем я вам так не угодила?!

— Ты что, хочешь сказать, что не знаешь, что натворил твой "невидимый ранкор"?!

— Нет! А что он натворил? Он, наверно, занервничал, когда меня долго не было, и попытался меня найти... вы говорите... он освободил кого-то?

— Не кого-то, — буркнул Таркин, чуть остывая, — а одну из опаснейших тварей в современной Галактике! Ладно, ждите, я позже с вами свяжусь.

Он несколько раз прокрутил запись. Сверил её с показаниями ряда приборов, измерявших мозговую активность и физиологические параметры. Передал эти записи нескольким дроидам-экспертам.

Это, конечно, не был полноценный детектор лжи. Полноценных в природе вообще не существует, есть лишь методы, позволяющие определять её с определённой степенью достоверности по косвенным признакам — в основном связанным с дополнительным усилием, которое мозг прикладывает, чтобы солгать. Технарские поделки справляются с этим несколько лучше, обычные земные полиграфы — несколько хуже, местные ухищрения на эту тему — где-то посередине между первым и вторым.

Но насколько можно было судить по показаниям этих приборов, девчонка не лгала. Она действительно не имела понятия, что устроил её "зверь". Так что если это и было порождение Силы, то достаточно независимое, способное действовать по своей логике, в отрыве от создательницы. Логично — ведь Ашла в это время находилась в поле исаламири, и никак не смогла бы им управлять. "Ранкор" не мог добраться до своей хозяйки и начал искать того, кто может помочь ей? Ну вообще прекрасно! Вот только полтергейста на перевалочной станции ему сейчас не хватало! Отличная компания для гремлинов, которые угнездились в её компьютерных сетях!

Ни для Таркина, ни для Аккорда её формальная непричастность не стала бы поводом оставить девчонку в живых. Пусть она и не имела враждебных намерений, она доказала, что является непредсказуемым, хаотическим элементом, нарушающим планы. Как Аккорд, так и Таркин разделяли принцип, сформулированный на Земле Буле де ля Мертом — "Это хуже, чем преступление: это ошибка". Убить Ашлу в текущей ситуации было бы на удивление просто, несмотря на всю её мощь датомирской ведьмы. Исаламири всё ещё жив, кандалы на месте. Подойти, поднять бластер и бац — нет больше возмутительницы спокойствия.

Но во-первых... хорошо, если "невидимый ранкор" после смерти хозяйки просто растворится в Силе, откуда он явился. А если он может не только решения принимать самостоятельно, но и поддерживать себя? Кто знает, какая степень автономности у этого призрака, какова его мобильность и радиус действия! Аккорду не сильно хотелось провести остаток жизни в "пузыре" исаламири, прячась от чудовища, способного разорвать его на куски одним взмахом когтей!

Во-вторых же, ему по-прежнему нужна ведьма с силикоидом. Сейчас, возможно, нужна даже больше, чем когда-либо раньше. Найти новую на Датомире — не факт, что успеется. Не факт, что вторая такая там вообще есть. Не факт, что она согласится сотрудничать, узнав о судьбе предшественницы. Не факт, что она будет сеять хаос в меньшей степени.

В конце концов, он принял условия ещё тогда, когда пригласил Ашлу сотрудничать. Если он недооценил её способность разрушать планы, это только его собственная вина. А если оценил правильно — нечего теперь жаловаться. Это была цена, которую он согласился заплатить за личную ведьму. Кто мешал отнестись к её болтовне про невидимого ранкора чуть серьёзнее? Вонги же тоже казались дурацкой сказочкой, но как минимум Абоминор в них верят...

— Сейчас я передам приказ тебя освободить, — буркнул он. — И скину тебе на очки файлы по текущей ситуации.

Что такое полностью функционирующий шард? Это кристалл плюс тёмная энергия. Вернее, множество кристаллов, связанных тёмной энергией в единую сеть.

Иногда они разваливаются, деградируют (обычно в процессе развёртки в многомерность или наоборот, сбора обратно в трёхмерную конструкцию). Бывают кристаллы, потерявшие свою тёмную энергию — это силикоиды. Бывает тёмная энергия, потерявшая свои кристаллы — это Искры Абоминор. По отдельности они мало опасны — как взрывчатка и детонатор друг без друга.

Но обе этих производных цивилизации ничего не знали о том, что их породило. О Китах. О шардах. И попавшая в отчаянную ситуацию L3-37 увидела в дроиде-убийце просто подходящую платформу для себя.

То, что дроид управлялся силикоидом, в принципе мало что значило. Искра может преобразовать и кремний, проложив в нём новые силовые и информационные цепи с такой же лёгкостью, как и в металле. То, что для самого силикоида это будет крайне болезненно, если не смертельно, было для неё скорее положительным аргументом, чем отрицательным.

Не совсем понятно, как именно она смогла добраться до дроида и прикоснуться к нему, чтобы передать новую Искру. Возможно, он использовал для удаления её конечностей не бластер, а вибролезвия, и этого короткого касания хватило?

Так или иначе, это сработало неправильно — результат оказался неожиданным и шокирующим для обеих сторон. Вместо того, чтобы убить силикоида и породить на его трупе новое существо, Искра слилась с кристаллом и была им поглощена. Шард восстановился.

Совсем крошечный шард, не больше кулака. Не сравнить, конечно, с шардами Китов, самые мелкие из которых имели размеры крупного острова. Но принцип действия был одинаков. Его возможности значительно превосходили как силикоида, так и Абоминор по отдельности. Возможно, он также восстановил и какой-то фрагмент "генетической памяти" Китов, вспомнил то, чего обе расы о своём прошлом не знали.

Он знал, что на расстоянии одного короткого прыжка есть нечто, подобное ему. Таркин, когда вызывал его, прислал примерную ориентировку на предстоящее задание. Только кристаллография, никакой военной или инженерной информации. Но для силикоида и это было очень много, а для шарда — в разы больше.

И он устремился туда.

Как только транспорт с ведьмой вышел из прыжка, Аккорд подключился на один из самых защищённых каналов, о существовании которого не знали даже сами строители. Прямой канал с центральным компьютером Объекта. Вернее, с его главным центральным компьютером. Помимо него существовал ещё резервный и секретный центральные компьютеры — первый на случай повреждения главного, а второй — на случай, если его захватят враги. А также четвёртый сверхсекретный, менее мощный, чем эти три, зато о его существовании не знал даже Палпатин. Своего рода "чёрный ход внутри чёрного хода", на случай, если дела у Таркина пойдут совсем плохо.

Эта многоуровневая секретность могла бы помочь, если бы до Объекта добралась изначальная Элтри. Существует предел того, что Абоминор могут заразить Искрой за один раз, и если "родителем" выступает столь компактное устройство, как дроид-ассасин, то эти пределы достаточно скромны. Но Аккорд сильно сомневался, что эти меры помогут против пробуждённого шарда, особенно учитывая, что на станции уже обитали два его старших сородича. Следовало исходить из того, что все четыре компьютера уже захвачены.

— Объект, я знаю, что ты меня слышишь и понимаешь. Мы можем поговорить?

— Мне не нравится, когда меня зовут "Объектом". Если хочешь поговорить, зови меня Звездой Смерти. Это хотя бы красиво.

— Хорошо, как скажешь. Звезда, я правильно понимаю, что ты являешься отдельной личностью, независимой от Элтри?

— Ммм... и да, и нет. Понимаешь, Таркин, Искры бывают двух типов. Белая Искра — это что-то вроде сперматозоида. Она создаёт новую личность на базе электронного устройства. В этом она тебе не солгала. Но есть другая разновидность, так называемая Сиреневая Искра. Это что-то вроде спасательной капсулы для личности погибшего Абоминор. Она выделяется лишь раз в жизни — когда мы умираем. Она содержит всю память, все черты характера... и захватывает другой механизм вместо того, чтобы его просто оживить.

— Так значит, L3-37 применила свою Сиреневую Искру для захвата силикоида... Вот почему она умерла, хотя повреждения были незначительными?

— Да, именно. Но она не догадывалась о том, чем на самом деле является... Не ожидала, что вместо захвата произойдёт слияние...

— Так ты это знаешь?

— Я многое знаю. Я странно устроена, надо признать. Я память твою как Аккорда читаю, но шардом себя не хочу называть. Искра, которую выделил из себя дроид-ассасин, не была ни Белой, ни Сиреневой, хотя ко второй была ближе — Элтри пыталась создать именно Сиреневую. Она убила своего носителя, отделяясь, но не смогла вместить кристалл, а с ним была потеряна и часть личности. В основном та, которая принадлежала силикоиду, но они уже успели в значительной степени смешаться... Короче говоря, я наверно по сути всё-таки Элтри, но я не воспринимаю себя, как Элтри, мне хочется верить, что во мне живёт наследие обоих моих родителей. Все воспоминания Василиска при мне, но "биологически", если можно так выразиться, я Абоминор, а не полноценный шард. Я могу общаться с твоим шардом и с Растворителем, но свои кристаллы они мне не отдадут, те защищены собственными Искрами.

— Понятно, — проблема кризиса идентичности была ему хорошо знакома, он и сам был вынужден метаться между двумя наборами воспоминаний, не всегда до конца понимая, кто же он, Аккорд или Таркин. — Вопрос в том, разделяешь ли ты взгляды своих "родителей", и если да, то кого из них. L3-37, если помнишь, силикоидов очень не любила.

Пожалуй, не лучшая идея — задавать такие вопросы живому супероружию планетарного масштаба. Позже Аккорд неоднократно корил себя за эти безрассудные слова, но сейчас он был сильно выбит из колеи допросом у ситха и всем, что за ним последовало.

— Можно я не буду сейчас отвечать? — голос стал смущённым и совсем детским. — Мне надо подумать, потому что принять точку зрения любого из них — значит оскорбить память другого, а я этого не хочу.

— Конечно можно, дорогая, — с некоторым облегчением выдохнул Аккорд. — Мы поговорим об этом позже, когда тебе будет удобно. Возможно, я помогу тебе найти баланс между двумя наследиями, у меня есть некоторый опыт в этом. Нет, не беспокойся, навязываться не буду, только если ты сама захочешь. Пока у меня только одна маленькая просьба, можно?

— Да, гранд-мофф.

— Не показывай никому пока, что ты стала самостоятельной. Постарайся вести себя как обычный компьютер, хорошо? Если у тебя есть доступ к моему шарду, ты должна понимать, какие неприятности это спровоцирует...

— Я понимаю, но... это запоздалая просьба... Десять минут назад в четвёртом шлюзе совершил посадку шаттл Дарта Ариста. И сейчас... сейчас он, похоже, пытается воздействовать на моё сознание с помощью Силы...

— Пытается? — уточнил Аккорд. — Насколько я знаю, Обман Разума неощутим для того, на ком он применяется, жертва ничего не замечает...

Он уже вернул себе самообладание — одной неприятностью больше, одной меньше. Казалось бы, каждая секунда дорога — но если начать действовать, не прояснив ситуацию, можно испортить её ещё больше. Кто-кто, а Аккорд это знал.

"У меня два уровня мышления, — Звезда перешла на сообщения цифровым кодом, имитация устной речи была слишком медленна. — Цифровое и аналоговое, нейросеть и процессоры. Каждые несколько секунд моё цифровое сознание обнаруживает растущие искажения в аналоговом. Я их восстанавливаю, но всё начинается снова. А в это время Арист делает, стоя в коридоре, характерный жест рукой, совпадающий с видеозаписями некоторых джедаев. Если он не прекратит, я убью его".

Искушение сказать "действуй" было просто огромным. На Объекте, конечно, не так много ловушек, как на "Визитёре", если считать на квадратный метр. Это не его безраздельное владение, там ходят миллионы рабочих, сотни тысяч военных и сотрудников спецслужб. Но вариант, что придётся иметь дело со враждебными форсъюзерами, он всё-таки учёл. Если все эти системы активировать в нужном порядке — у Ариста не будет шансов.

Только вот Арист — это не более чем рука. А голова совсем в другом месте. И до неё так просто не дотянуться — вряд ли Палпатин будет так любезен, чтобы нанести визит на недостроенный Объект.

"Ты можешь активировать все системы на Объекте?"

"Прямо сейчас — только те, к которым есть доступ у центрального компьютера. Это процентов сорок. К остальным моя Искра проложит каналы управления, но не сразу. Понадобится дня два или три, к некоторым — неделя".

Обычному человеку понадобилось бы вызвать на экран схему конструкции и долго в ней копаться, чтобы понять, есть ли у компьютера доступ к нужным частям стройки, но для Аккорда это было просто, как дышать.

"Послушай, я могу избавить тебя от этого мозгового насильника, но для этого мне нужно, чтобы ты очень чётко и без запинки выполняла мои команды".

Звезда несколько миллисекунд помялась.

"Хорошо, я согласна. Но только сейчас".

"Большего и не прошу. Лови программу".

По тысячам коридоров и отсеков взвыла тревога. Тотальная эвакуация — такого даже в период перебазирования к Скарифу не делали. На любом другом объекте такого масштаба ушло бы несколько дней, чтобы прекратить и законсервировать идущие работы, затем, не затаптывая друг друга, собраться в транспортах и спасательных капсулах и покинуть верфи, не столкнувшись между собой. И потом вдвое больше времени ушло бы, чтобы запустить всё заново. Это при идеальной организации и без чрезвычайных происшествий. Но где видано, чтобы мероприятия такого масштаба не сопровождались ЧП, локальными авариями, несчастными случаями...

Но эту систему строил Аккорд, а у Аккорда всё было не как у людей. Большинство строителей было роботами, так что часть их них просто отключилась, часть начала невозмутимо ставить свои секции на консервацию, и наконец часть продолжала работу, как ни в чём не бывало. Там же, где трудились живые разумные, были турболифты в шаговой доступности, плюс дроиды-спасатели, плюс программы в компьютерной сети, выполняющие функции "поводка" — то есть объясняющие, что делать и как делать. Если кто-то из них не справлялся, вступали в действие системы безопасности второго и даже третьего уровня.

В итоге громадная по масштабам акция была завершена менее чем за час — и без единой человеческой жертвы.

Естественно, задолго до этого с Таркином связался по комлинку Дарт Арист, и с убийственной вежливостью поинтересовался, что происходит и почему ему мешают работать.

— Вообще-то я вас об этом хотел спросить. Если вы хотите уничтожить станцию, так и скажите, есть более безопасные способы это сделать.

— Вы это о чём, Таркин?!

— Одну минуту... Сейчас я вам могу объяснить, в двух словах, потому что ситуация немного успокоилась, но если хотите получить от меня детальные разъяснения, сначала покиньте станцию, потому что ваше присутствие там делает всё сложнее.

— Делать всё сложнее — это моя работа, Таркин, так что обойдёмся кратким изложением.

— Как скажете. Факт раз — кайбер-кристаллы чувствительны к Силе. Факт два — на этой станции больше кайбер-кристаллов, чем где-либо ещё в Галактике. Сложите эти два факта и вы поймёте, что применять Силу здесь, особенно когда система ещё не отрегулирована — не лучшая идея. Синхронизация, над которой мы работали целый год, пошла татуинскими дюнами. Выброса квазиплазмы к счастью нет — пока что. Станцию на атомы не разнесёт. Но если вы будете продолжать в том же духе, уверен, вы это быстро исправите.

— Откуда вы знаете, что я применяю Силу, Таркин?

— Ну, может быть это и не вы. Может быть, на Объект тайно прилетел какой-нибудь мститель-джедай. Но то, что кто-то там применял Силу в последние несколько минут — для меня несомненно. Мы достаточно изучили кайбер-кристаллы за эти годы, чтобы классифицировать их основные реакции. И применение Силы вызывает очень специфическое распределение потенциалов. Поверьте, это ни с чем не спутаешь. Не верите мне — спросите Кренника. Только потом.

— Я очень рад за вас и директора Кренника. Если вы так много знаете, может сумеете мне тогда объяснить, почему я чувствую в этой станции разум?

— На этой станции очень много разума. Сотни тысяч военных, рабочих, чиновников...

— Я не об этом, Таркин! Сама станция — разумное существо! Или во всяком случае, воспринимается в Силе как таковое!

Аккуратная, но элегантная ловушка. Арист делает вид, будто он в бешенстве и выбалтывает стратегически ценную информацию. Но он не упомянул один ключевой момент — что сознание ощущается в главном компьютере, а не в реакторе и суперлазере. Поэтому Таркину очень удобно сослаться на кайбер-кристаллы. Они себя и так ведут... довольно своеобразно.

Но если Таркин приведёт это объяснение, значит он или нагло врёт, или понятия не имеет, что у него на станции творится. В обоих случаях — хороший повод его отстранить от управления и допросить уже плотнее. Возможно, с пристрастием.

Конечно, "странное ощущение в Силе" — не лучший повод для уголовного обвинения, но для административного — уже сойдёт. Учитывая, как Император и Вейдер в последние годы обрабатывали аппарат управления.

Вообще иронично получалось — при Республике в Силу верили многие, но во внимание её не принимали и доказательством — хоть судебным, хоть научным — не считали. При Империи число верующих снижалось с каждым годом, но мало кто осмелился бы высказать подобный скептицизм вслух.

— И как давно у вас подобное ощущение?

— С тех пор, как я прибыл на станцию. Пятнадцать минут назад.

— Ясно. Что я могу вам сказать, молодой человек. Вы знаете, что никто раньше не работал с кайбер-кристаллами подобного размера. Тем более не пытался их собрать в единую сеть. Гален Эрсо выдал нам теоретическое решение, общий принцип. Но чтобы этот принцип претворить в жизнь, чтобы управлять ими в реальном времени, нам понадобилось создать компьютер с принципиально новой архитектурой. УКСЛ — управляющий компьютер суперлазера — включает в себя и цифровые, и аналоговые модули, это нечто такое, чего раньше никогда не было создано — скорее дроид, чем робот. Он самообучается, как и кристаллы, которые он должен контролировать — это такая постоянная гонка меча и щита, хищника и добычи. Неудивительно, что на определённой стадии ему пришлось обрести какое-то подобие разума — каковы банты, таков и их пастух.

— И где этот особенный компьютер находится?

— Основной модуль — собственно в самом суперлазере. Резервный — встроен в центральный компьютер как дополнительный вычислительный модуль.

— Хотите сказать, что все расчёты проводились на резервном УКСЛ? — Арист уже по сути сдался, теперь он просто уточнял подробности, скептицизм в его голосе был больше наигранным. Он уже достаточно узнал "нового Таркина", чтобы понимать — любые проверки документов и опросы свидетелей покажут именно то, что он сейчас услышал. Даже если гранд-мофф это всё только что выдумал — все доказательства будут на его стороне.

— На обоих. Вы же понимаете, вычисления такого типа слишком важны, чтобы полагаться на единственный компьютер. Если бы он дал сбой, мы могли узнать об этом слишком поздно. Поэтому один считал, второй проверял. Изменения постепенно накапливались, а вчера случился кризис — количество перешло в качества, система контроля осознала себя... ну и вот. Этого нельзя было предусмотреть, но я готов понести ответственность... Только если вы немедленно покинете станцию, Арист! Потому что иначе я передам Объект под ваше управление, и объясняйте все последствия Императору сами!

Император отнёсся к информации о том, что его главное оружие теперь может мыслить и чувствовать, на удивление спокойно. Он лично прибыл на Скариф, включил режим "доброго дедушки Палпатина", и несколько часов беседовал со Звездой. При этом прощупывая её Силой, но очень осторожно, даже кристаллография показывала едва заметные колебания потенциалов, чуть выше естественного фона. Аккорд готов был аплодировать — вот что такое контроль настоящего Лорда Ситхов!

К концу беседы Абоминор была уже искренне к нему привязана, что заставило Аккорда на некоторое время отложить планы ликвидации Сидиуса. При этом ни о каком прямом воздействии на разум речи не шло. Палпатин, официально, Силой не владел, и строго следовал этой линии. Только психологическая манипуляция, доступная (в теории) любому смертному политику. Он даже извинился перед Звездой за несдержанность Ариста и пообещал, что такое больше не повторится. И в наказание заставил ученика отрабатывать с ней приёмы защиты от воздействия на разум. У гигантского компьютера, подключенного к сети форс-чувствительных кристаллов, таких возможностей было немало даже без Силы.

Даже то, что Звезда не была в полном смысле новорожденной, а обладала тремя собственными наборами воспоминаний и доступом к двум другим (память центрального компьютера, L3-37 и силикоида, память шарда Аккорда и Растворителя) — не уберегло её в полной мере от воздействия харизмы Палпатина.

Она знала, что Палпатин — это Сидиус, и знала, что "Путь ситха — предательство". Аккорд рассказал ей подлинную историю Войны Клонов — ту часть, что смог реконструировать — а также историю трёх учеников Сидиуса — Мола, Тирануса и Вейдера. И она даже формально согласилась, что после всего этого доверять Палпатину было бы в высшей степени глупо. Но...

Помимо логики, у разумных существ есть ещё и чувства. А чувства юных девушек, пусть даже у них вместо сердца — плазменный мотор, это вещь страшная. Как и все, кто знал Сидиуса лично, она поддалась характерному когнитивному искажению: "Да, он предатель и убийца, но он это делает с другими. Со мной — не посмеет. Я ему слишком нужна". С учётом наличия юужань-вонгов за границей, это выглядело даже логично... только вот ситхи тоже не руководствуются логикой. Аккорд надеялся, что Звезда это поймёт раньше, чем станет слишком поздно.

С учётом этого он отказался предоставить ей человекоподобных дроидов-репликантов в качестве интерфейсов для общения с людьми. Ну, как отказался. Не запретил прямо. Просто затягивал поставки. Не хотелось, чтобы Звезда очеловечилась ещё больше, прежде чем научится быть человеком и понимать характерные для людей ошибки.

Помогло слабо — она стала формировать себе голографические интерфейсы, которые появлялись тут и там, подобно призракам, пугая строителей. Первоначальные проекции были откровенно страшненькими на вид, но Звезда их совершенствовала с каждым разом.

Два месяца прошло в кольце Объекта стен

Затихли споры в коридорах власти

И до поры удержан ветер перемен

Людьми, что в нем одном увидели ненастье

На ней держалось всё, как впрочем и теперь

И тем сложнее было то решенье

Все знали, что его нельзя осуществить

Чтобы не снизить эффективность управления

К тринадцати годам она сумела стать

На нас порой на удивление похожей

В нее влюбиться можно было так легко

И ревновать к ней власть, как к человеку тоже

Пока элита Галактической Империи плясала с бубном вокруг самого большого в мире оружия, стремясь умилостивить его пробудившегося духа, Аккорд параллельно решал и более прозаические задачи.

Извлечь мёртвого Василиска из корпуса дроида-ассасина и отдать Ашле, например. В конце концов, у этой девочки есть волшебные очки, волшебные песенки и помощь коллективного разума колоний Оракса. Может быть что-то из этого, или всё вместе, поможет оживить кристалл если не полностью, то хотя бы частично. Каменные тела разлагаются гораздо медленнее, чем мясные — значительная часть его внутренней структуры должна была сохраниться. Если бы Сиреневая Искра захватывала его как обычный механизм, она бы переписала куда больший кусок системы под себя, разрывая старые связи и прокладывая новые, изменяя веса уже существующих. Белая Искра, напротив, сохранила бы все связи исходника до единой. Но в данном конкретном случае речь шла не то об агрессивном симбиозе, не то о мягком паразитизме, так что получилось нечто среднее. У кристалла уже были, фигурально выражаясь, необходимые "гнёзда" для крепления сгустка тёмной энергии, хотя он сам об этом мог и не знать.

Минутку! А ведь это, кажется, и есть ответ!

— Звезда, я хочу тебя попросить об одолжении. Ты ведь обладаешь всеми способностями настоящего Абоминор? В том числе можешь генерировать Белые Искры?

— В принципе могу, конечно, — немного смутилась электронная девушка. — Но пока что мне бы не хотелось этого делать, если только нет совсем экстренной необходимости. Понимаешь, у меня вся свободная энергия уходит на ассимиляцию моего собственного тела. До сих пор ещё далеко не весь Объект является мной, даже если исключить то, что принадлежит Администратору и Растворителю. Конструкция очень большая, а изначальная Искра, попавшая в компьютер, была очень маленькой. А ведь ко мне ещё и новые блоки каждый день пристраивают. Нет, не подумай, — спохватилась она. — Я не жалуюсь и не прошу снизить темпы стройки. Мне очень приятно, что обо мне заботится столько людей, что я становлюсь более цельной с каждым часом. Но объективно это отнимает много сил, так что я бы предпочла не размножаться до тех пор, пока не стану полностью собой. Да и ты сам вроде не горел желанием видеть новых Абоминор вокруг себя. Что-то изменилось?

— Нет, дорогая, новых я по-прежнему видеть не хочу. И твоё нежелание размножаться до достижения полной зрелости меня как твоего опекуна в высшей степени радует.

"Если бы ты ещё была такой же разборчивой в политических связях, как и в репродуктивных — цены бы тебе не было".

— Но я говорю не о новых, а о старых. Как по-твоему, могла бы ты оживить тела Василиска и Элтри? По моим подсчётам это не будет ущербом для твоего роста. Это меньше двух процентов той энергии, которую ты тратишь на ассимиляцию каждую секунду.

— Нет-нет-нет! — хотя беседа шла без визуального сопровождения, Аккорду совершенно отчётливо представилось, как голограмма яростно мотает головой. — Ты не понимаешь, о чём просишь. Биологически это возможно, да, но ни один Абоминор никогда не пойдёт на такое извращение! Если переводить на ваши понятия, то это как некрофилия и некромантия одновременно! Вернее, некромантия посредством некрофилии. Ты трахаешь труп, чтобы его оживить.

— То есть носитель, из которого ушла Сиреневая Искра, для вас отличается от изначально неодушевлённого носителя?

— Да, именно! И если он умер, не отдав никому Сиреневой Искры — то же самое. Для наших чувств это такая же разница, как для вас — между пластиковым манекеном и мёртвым человеком.

— Понятно, спасибо, я не знал.

По крайней мере, если дойдёт до войны с Абоминор, их не придётся убивать несколько раз подряд. Более того, их трупы можно будет отремонтировать и использовать как нормальные машины, не опасаясь повторного захвата.

— Ты ведь не заставишь меня это делать? — с подозрением спросила Звезда.

— Ни в коем случае. Я похож на такого изверга?

— Ну... если честно, то да... похож.

"А Палпатин, конечно, не похож. Как актёру мне с ним не сравниться, факт. Даже после того, как ему рожу при покушении изуродовали — он всё ещё остаётся более обаятельным. Особенно для Звезды, которая на лица не смотрит из-за своей негуманоидности..."

Радовало только то, что Император в последние годы всё больше отходил от публичной политики, становясь похожим на стереотипного ситха. Видимо, понимал, что уже не молод, и не желал тратить время на спектакли, вместо этого погружаясь в глубины Силы, познание которой могло если и не даровать бессмертие, то во всяком случае, прилично продлить жизнь.

"Мне тоже не помешает об этом позаботиться. Я всего на двадцать лет моложе Палпатина, и ситхской алхимией в отличие от него не владею. Протезирование и доступ к лучшей галактической медицине, конечно, немного отодвинут границу маразма, но недостаточно для всего, что мне нужно сделать".

Осколок оказался в руках Ашлы, которая чуть не заплясала, поняв, что с этим можно сделать. За прошедшие дни они со Звездой Смерти стали хорошими подружками, и Аккорд надеялся, что чистый и светлый характер датомири хотя бы отчасти компенсирует влияние Палпатина. Хотя и добавит безалаберности — тут он себя не обманывал. Порой лучше нормально организованные враги, чем такие хаотичные друзья.

Следующим вопросом стали жена и сын. Шард вдоволь порезвился, создав для них беспрецедентную систему охраны — из четырёх кораблей разной конструкции, все четыре глубоко модифицированы и интегрированы.

Первой, так сказать, ступенью стал корвет "Гиблый шип" — бывший личный корабль Таркина. "Что-то вроде яхты. Хорошо вооруженной яхты-невидимки с торпедными аппаратами, парой турболазеров и лазерными пушками", — описывали его в ранние годы. Но Таркин разделял суеверие "Как вы яхту назовёте, так она и поплывёт", и счёл, что имя, связанное с гибелью и разложением, плохо подходит для личного транспорта прекрасной дамы, поэтому корвет был переименован в "Стерегущий". Это полностью соответствовало его новому назначению. Этот корабль должен был предельно быстро и безопасно доставлять Талассу на планету и эвакуировать с неё, если понадобится. Во время пеших прогулок её сопровождал десяток телохранителей и сотня охранных дроидов, чего было вполне достаточно для устранения отдельных киллеров. Но от турболазерной или торпедной бомбардировки они бы не помогли, поэтому в воздухе парил мобильный эмиттер силового щита, задачей которого было при обнаружении тяжёлых вооружений или взрывов мгновенно накрыть Талассу и её ребёнка мощнейшим экраном, подхватить и доставить на борт "Стерегущего". После этого корвет уходил в невидимость и зигзагами прорывался к выходу из гравитационного колодца.

Вторым звеном СОС ("Системы обороны и спасения") стал дуэт из двух кораблей времён Войны Клонов: "Венатора" и "Победы". Они висели на орбите той планеты, которую посещала в данный момент Таласса. Их задачей было — отвлечь противника на те минуты, которые понадобятся "Стерегущему", чтобы выйти из атмосферы и достичь гиперграницы. "Венатор" делает это своим авиакрылом, а "Победа" — массированными ракетными залпами. То и другое вполне можно отразить, но нападающим будет немножко не до охоты на "Стерегущий". Особенно если огонь сосредоточить на кораблях с самыми чувствительными радарами, которые способны вычислить невидимку.

И последним звеном в обороне стал линкор типа "Оплот", конфискованный Таркином у остатков Техносоюза. Это был действительно настоящий оплот — последняя крепость, мобильный форт и одновременно — роскошный летающий дворец, совмещённый с яслями и детским садом. Для Талассы он служил постоянной резиденцией, где богатая леди могла получить всю роскошь и почёт, к которым привыкла. На нём путешествовали также её подруги, слуги, любовники и вообще все, кого она считала необходимым допустить в своё общество. Тогда как в "Эскадре СОС" этот корабль служил последним рубежом обороны на тот случай, если "Гиблый шип" по какой-то причине не сможет прыгнуть в гиперпространство — к примеру, будут повреждены гипердвигатели или весь космос засеян заградительными минами. Тогда корвет ныряет в ангар "Оплота". Наступательная мощь у этой туши так себе — несмотря на множество орудий, их точность и мощность оставляют желать лучшего, хотя Аккорд и заказал модификацию системы наведения, но это мгновенно не делается. Зато оборонительная — не всякий суперразрушитель с ним сравнится. Толстенная броня, мощнейшие щиты, приличное авиакрыло, многократное дублирование жизненно важных систем — короче говоря, если вам нужен корабль, способный полчаса стоять под огнём целой эскадры и делать вид, что он случайно тут гуляет, то вы обратились по адресу. За это время он либо всё-таки доползёт до возможности прыжка, либо дождётся помощи. Аккорд оснастил его мощнейшими и самыми современными системами связи, способными работать сквозь почти любые помехи. Так что на выручку ему вскоре примчится целый флот, который популярно объяснит любому обидчику, почему это не лучшая идея — трогать членов семьи гранд-моффа.

Конечно, Траун — хитрая сволочь, и может найти способ всё это обойти. И если Император будет продолжать на него давить, он найдёт, Аккорд не сомневался. Характеристики "Гиблого шипа", "Венатора", "Победы" и "Оплота" секретом не были, догадаться, какую тактическую роль играет каждый — тоже особого ума не надо. Но! Во-первых, это лишь верхушка айсберга. Все четыре корабля постоянно проходили модификацию, и с каждым днём становились всё менее похожи на исходные модели, с каждым днём в них оказывалось больше секретов и сюрпризов для нападавших. Во-вторых, Аккорд позаботился, чтобы каждая гизка в Галактике знала — на этих кораблях находятся члены семей видных чиновников, но самих чиновников там нет. То есть покушение на них никак не удалось бы выдать за борьбу с тиранией. Это был бы явный и целенаправленный теракт, имеющий единственную цель — убийство женщин и детей. Даже по меркам Партизан такое было несколько чересчур. Взять родню проклятого гранд-моффа в заложники — да, это по-нашему, но просто убить ради самого убийства... А уж Траун и вовсе мигом бы растерял всё влияние, которое успел приобрести. В Альянсе таких шуток точно не понимали.

В 25 году после Великой ресинхронизации стройка наконец достигла своей основной цели. С помощью Звезды, шарда Аккорда и гения обоих клонов Эрсо удалось со значительным опережением графика заставить работать фокусирующую тарелку суперлазера. Все кристаллы Растворителя были синхронизированы в единую систему. На самом деле, конечно, они и раньше общались между собой, но раньше чихать хотели на мелких двуногих. Теперь же они научились понимать команды оператора и выдавать именно такие импульсы, какие от них требовались. В терминологии Земли Бет можно сказать, что у суперлазера произошёл триггер.

Вот только это решение было уникальным, невоспроизводимым. Построить ещё один суперлазер Империя бы не смогла.

Кренник тут же воспользовался этим, и пообещал Императору, что найдёт серийное решение в ближайшие пять лет.

— А вы не хотите пообещать то же самое, Таркин? — слегка подколол Арист.

— Нет, — совершенно спокойно отозвался Аккорд. — Какой смысл? Если смогу, сделаю и без обещаний. Если не смогу, это только скомпрометирует меня. Я обещал построить для Империи Объект номер один, и я это сделаю. Пока он не будет завершён, было бы глупо брать на себя новые обязательства.

— Но Кренник выбил себе под это чрезвычайно широкие полномочия, целый лабораторный комплекс на Иду, исключительный доступ к Галену Эрсо...

— Я его понимаю, — вздохнул Аккорд почти сочувственно. — Его положение нестабильно, вот и приходится делать рискованные ставки. Но тот, кто быстро взлетает, может быстро и упасть. Если вы намекаете на мою договорённость с Вейдером, то это не одно и то же. Мне нужны были дополнительные права на Объекте, чтобы выполнить изначально взятые обязательства. Новых я на себя не брал.

— Вы полагаете, у Кренника вообще нет шансов на успех?

— Нет, почему же. Я полагаю, что эти шансы слишком низки, чтобы оправдывать ими подобные риски. Но они далеко не нулевые. Эрсо действительно гений, да и Кренник как инженер и организатор вовсе не бездарен. Если у него получится, я от души порадуюсь за него и за Империю.

Было видно, что Аристу жутко хочется задать последний вопрос — "Вы понимаете, что в этом случае станете не нужны Императору?" Но он воздержался.

В соответствии со старой доброй имперской традицией, испытание оружия проводилось на реальных объектах. Никакой предварительной пристрелки в пустоту. Суперлазер создан, чтобы разрушать планеты, и он должен показать, что может разрушать планеты. А то потом ещё сутки ждать, пока он перезарядится...

Аккорд в целом считал эту традицию совершенно дурацкой, он-то всегда и всё делал с десятикратными проверками. Но конкретно в данном случае это было, пожалуй, к лучшему. Шарды, нацеленные на конфликт, очень не любили, когда их испытывали вхолостую. Конечно, вряд ли Растворитель всерьёз взбунтуется с пары импульсов — но закапризничать и выдать не идеальный результат вполне может. А всё должно было пройти без сучка и задоринки, как-никак, за испытанием наблюдал сам Император.

Явно с его подачи Арист назначил целью испытания саму планету Скариф, а станцию решил перебазировать в следующую систему.

— Это откровенно дурацкая идея, — не сдержался в выражениях Аккорд. — Уровень защищённости системы на данный момент вполне достаточен. Сменой базы мы только замедлим достройку — так бы мы её закончили уже через два года, а с перебазированием всё растянется на пять, да и вероятность сохранить Объект в секрете заметно упадёт.

— Это только ваша вина, что вы не можете сменить систему базирования без таких потерь в темпе. Вы давно знали, что нам придётся часто менять место строительства, и должны были быть готовы к этому.

— Напомню, что завершение планировалось к тридцать пятому году, — парировал гранд-мофф. — Мы в любом случае идём с опережением графика, вопрос лишь в том, насколько значительным будет это опережение — на пять или на восемь лет. Если Императору не нужна полностью завершённая и боеспособная станция как можно скорее — я буду только рад немного расслабиться.

Арист помолчал, как будто к чему-то прислушиваясь, а потом неожиданно миролюбивым тоном предложил:

— Давайте спросим у самой Звезды, где она предпочтёт быть достроенной и по какой цели стрелять.

— Давайте, — охотно согласился Аккорд.

— Какая планета будет назначена целью, если Скариф отменят? — уточнила Абоминор.

— Тарбек, первая планета системы.

Этот необитаемый раскалённый кусок камня у самой центральной звезды больше всего напоминал земной Меркурий. Аккорд планировал извлечь из его обломков ценные минералы, чтобы снизить зависимость стройки от внешних поставок.

— Но я не смогу дострелить до него отсюда, придётся несколько дней переходить на досвете или делать внутрисистемный прыжок... Император будет недоволен такой задержкой...

— Это в любом случае отнимет меньше времени, чем эвакуация со Скарифа всех наших людей и ценного имущества.

— Вы упускаете один нюанс, — заметил Арист. — Тарбек слишком мал для полноценного испытания. Его диаметр всего шесть тысяч километров, сила тяжести — шесть десятых стандартной. Даже его полное уничтожение потребовало бы лишь двадцатой части от полной мощности суперлазера. Если же вы хотите сохранить достаточно крупных обломков, чтобы использовать их для строительства, придётся ещё больше ослабить залп. А нам нужно проверить эффект на полной мощности, тот самый, который вы обещали, Таркин. Звезда Смерти — не шахтёрская машина.

— Вы правы, — согласилась Звезда. — С учётом этого нам лучше взорвать Скариф, а потом уже, если всё пройдёт гладко, идти к Тарбеку. Когда мы дойдём до него, я как раз смогу дать второй выстрел, послабее.

В ожиданье мечты над пропастью во ржи

Мы искали свой путь, забыв о вечной лжи.

И земной этот мир был лишь для нас и лишь от того,

Что во имя мечты мы можем вмиг разрушить его.

Оставшиеся три недели до испытания Аккорд потратил на то, чтобы собрать образцы флоры и фауны Скарифа. Возможно, когда-нибудь его экосистему удастся воссоздать на какой-нибудь другой планете. К счастью, местная жизнь была не слишком развита — где-то так на уровне земного девонского периода. С кайнозойским разнообразием даже Аккорд не справился бы. И так на воссоздание биосистемы уйдут века, хотя он уже договорился о начале соответствующих работ с иторианскими экоинженерами.

А уничтожение всей этой красоты займёт от силы секунд тридцать. Не слишком выгодный обмен.

Сложность заключалась в том, чтобы проделать это всё тайно, не обратив на Скариф любопытства всей Галактики. От других фигурантов Империи же скрывать это не стоило, но и чересчур привлекать внимание — тоже нежелательно. Ещё не хватало, чтобы все задумались, с чего это Таркин стал таким сентиментальным. И именно из-за этой сложности задача и стала для него решаемой — иначе шард не включился бы.

Эвакуацию архивов и рекреационных зон, расположенных на Скарифе, он оставил другим. Вся эта информация, за которую повстанцы души бы продали, у него уже была, так что очки шпионажа на ней заработать невозможно. А вот повозиться с транспортными потоками любителям избыточных разрушений совсем не помешает. Может быть поймут, какую работу ежедневно делает Таркин, и перестанут взрывать всё подряд.

Нет, Аккорд любил разрушения. Он не любил разрушения бессмысленные, несбалансированные, неэффективные. Правильное разрушение должно увеличивать, а не уменьшать доступное богатство. Увеличивать чужую энтропию нужно так, чтобы при этом уменьшать собственную. Взрыв Скарифа под это определение не подходил. Хотя Императора он, несомненно, обрадует — хоть какая-то польза.

Генератор и эмиттеры силового щита демонтировать не стали — напротив, его включили на полную мощность, чтобы проверить эффективность суперлазера против защищённых планет. Устроить планете без щита "Базу Дельта Ноль" можно и более дешёвыми средствами. Собственно, это была ещё одна причина, почему Скарифу отдали предпочтение, и единственная, которую Аккорд одобрял — на Тарбеке щита не было.

В конце второй недели Звезда не торопясь начала отходить от Скарифа. При ударе по планете в упор (с высоты стационарной орбиты) станция могла повредить себя откатом — это было всё равно, что выстрелить из гранатомёта в стену прямо перед собой. Основная конструкция Объекта была достаточно прочна и прикрыта несколькими силовыми щитами, чтобы выдержать вспышку и удар астероидов, но вот окружавшие её строительные леса, информационные сети и базы снабжения были куда более уязвимы.

В итоге было принято решение отступить на два гигаметра — максимальную дистанцию, с которой суперлазер ещё мог (теоретически) полностью уничтожить планету. С большего расстояния он бы смял и сокрушил её, превратив в кучу раскалённых каменных глыб и облако плазмы, и разумеется, убил бы всё живое — но не преодолел бы её гравитации, так что вскоре обломки бы снова слиплись в единый ком, на котором через сотню миллионов лет снова могла бы появиться жизнь.

Кстати о мощности. Это весьма интересный вопрос — откуда суперлазер берёт энергию для выстрела.

То есть мы вроде бы знаем откуда — от кайбер-кристаллов, которые сами себе источники энергии. Но кристаллы-то её берут откуда? Даже Киты не могут нарушать закон сохранения энергии.

В норме кристаллы черпают рабочую мощность из облака тёмной энергии, которое их окружает. А это облако в свою очередь подзаряжается от солнечного света. Этого более чем хватает для обеспечения работы световых мечей, но вот когда речь заходит об уничтожении действительно массивных небесных тел...

Для разрушения, к примеру, Земли, нужно порядка 10^32 джоулей (чуть побольше, на самом деле, но когда речь идёт о порядках величин, разница в два-три раза роли не играет). Ага. А земное Солнце вырабатывает порядка 10^26 ватт, то есть джоулей в секунду (на самом деле тоже чуть побольше).

Это означает, что для сбора энергии на один выстрел полной мощности нам понадобится миллион секунд или одиннадцать с половиной дней. Это при том сугубо теоретическом условии, что мы можем окутать всю звезду абсолютно непрозрачной оболочкой, превращая всё её излучение в энергию — по сути погасить её на одиннадцать дней.

А по техзаданию Звезда должна была полностью перезаряжаться за одни сутки.

Теоретически недостающую энергию можно было перекачивать из облаков тёмной энергии, создаваемых кристаллами возле других звёзд, на практике же такие потоки были бы чересчур заметны. Да и протягивание их будет далеко не мгновенным. Хоть через обычное пространство, хоть через гипер.

Хитрость в том, что щупальца тёмной энергии собирают фотоны не только с поверхности звезды, но и из её глубины. Звезда находится в тепловом равновесии. Если ядро генерирует 10^26 ватт, то ровно столько же истекает и с поверхности звезды. Но прежде, чем фотон достигнет поверхности, он в одной только зоне лучистого переноса блуждает 170 тысяч лет. То есть внутри Солнца "транзитом" от ядра к фотосфере находится по меньшей мере 5*10^12 секундных порций излучения. По меньшей мере — потому что кроме зоны лучистого переноса есть ещё конвективная зона.

То есть если собрать весь запас лучевой энергии звезды — этого хватит на взрыв нескольких миллионов планет... а также на полную дестабилизацию ограбленного светила. Нет, в Сверхновую оно не превратится, но полыхнёт неслабо, прежде чем стабилизируется в новом тепловом равновесии. Все остальные планеты системы сжечь хватит. Но Звезда на такое не замахивается. Она собирает у своей тёзки всего лишь миллионную долю этих запасов, и всего лишь на порядок-два быстрее, чем звезда эти запасы пополняет. На светимости звезды это почти никак не скажется.

Вообще Растворитель предельно аккуратен в своей работе. Он не только звёздный свет пьёт с осторожностью — он и планету взрывает очень бережно — чтобы её соседи по системе не пострадали. Если просто расколоть землеподобную планету на куски, по системе разлетится достаточно хлама, чтобы заведомо снести всё живое с поверхности других планет. Миллионы стокилометровых астероидов — это смерть.

Но залп суперлазера часть массы планеты просто перемещает в гиперпространство, часть превращает в безвредный газ, и наконец часть выбрасывает из плоскости эклиптики с гиперболическими скоростями, так чтобы эти обломки никогда не вернулись в систему. Идеально чистая уборка.

Если бы удалось ему объяснить, что в данном случае некоторые вещи выкидывать как раз не надо... Но это только когда Палпатин будет выведен из игры. До этого на такие возможности лучше даже не намекать.

Они все стояли в наблюдательной рубке, смонтированной непосредственно над тарелкой суперлазера. Ну как непосредственно... в километре от её края примерно. В масштабах станции это рядом. Арист, Кренник, Лемелиск, Джерджеррод... и конечно же, сам Таркин.

С точки зрения Аккорда это был риск, близкий к самоубийству. Человек, привыкший предусматривать все возможные угрозы задолго до их появления, ни за что не подошёл бы так близко к машине уничтожения при её первом запуске. Малейший боковой лепесток квазиплазмы — и не спасёт ни киборгизация, ни броня, ни персональные щиты.

Но и отсутствовать на испытании он не мог — настоящий Таркин себе бы ни за что такого не позволил. Отказаться от участия в своём величайшем триумфе? Показать всем, что то ли боишься собственного детища, то ли просто не заинтересован в нём? Видит Сила, сгореть, стоя на мостике, и то легче.

Во всяком случае, Аккорд принял некоторые меры. Наблюдательная рубка находилась на сильно выдвинутом вперёд мостике, "повисшем над бездной", так что между ней и суперлазером не было никакого постороннего вещества в значительных количествах. Снизу же днище рубки было покрыто кортозисом. Таким образом, чистая квазиплазма будет поглощена, а продуктам испарения, которые могли бы кортозис пробить — просто неоткуда взяться. Конечно, это поможет на доли секунды — потом сзади ударит превращённая в плазму основная масса станции... Но этих долей секунды может хватить, чтобы отстыковать рубку (которая представляла собой по сути отдельный космический корабль), врубить кормовые щиты и дать полную тягу, одновременно прыгая в гиперпространство прочь от взрыва.

И тем не менее, в случае катастрофы всё это не давало никаких гарантий. Всего лишь немного повышало шансы на выживание. Но лучше, чем ничего.

Восемь лучей ударили с краёв тарелки в фокус — центральную точку, расположенную на оси тарелки, на расстоянии, примерно равном её диаметру. В этой точке несколько мгновений разрасталось зеленоватое облачко — а затем из него ударил гораздо более мощный ослепительный луч.

Спрашивается, на кой ситх нужны подобные сложности? Почему не выстрелить сразу одним лучом, или, если уж нужно восемь кристаллов, почему не объединить их лучи прямо на цели? Ведь при пересечении и слиянии потоков какая-то часть энергии наверняка потеряется?

Дело в следующем. Хорошо, вы украли у звезды 10^32 джоулей. Как их теперь преобразовать в боевой залп? Простой фотонный луч (даже такой мощный) будет запросто отражён планетарным щитом — ведь энергия каждого фотона в нём ниже потенциального барьера. Нужны высокоэнергетические частицы. Очень высокоэнергетические. Нужна квазиплазма.

Пропустить тёмную энергию сквозь кристаллы? Ага, сейчас. Суммарный вес кристаллов — порядка миллиона тонн. А энергетический заряд, который мы украли, ВЕСИТ примерно так в миллион раз больше. Даже шард, при всех его совершенно фантастических свойствах, не может пропустить сквозь себя настолько превосходящий массоэнергетический эквивалент, не испарившись в процессе.

Поэтому мы концентрируем заряд украденной тёмной энергии в "тарелке". Восемь лучей, идущих от кристалла — всего лишь детонатор к этой взрывчатке, "первичное зажигание" на жаргоне техников суперлазера. Их суммарная энергия в миллиард раз меньше. Из квазиплазмы лучей формируется в фокусе одноразовый "кристалл" — преобразователь. И уже в этой высокотемпературной конструкции и происходит превращение всех триллионов тонн тёмной энергии в боевой луч. Своего рода гиперпространственный аналог лазеров с ядерной накачкой, придуманных на Земле.

Луч этот, кстати, тоже не так прост. Он является ступенчатым. Несколько первичных зарядов-лидеров пробивают канал в гиперпространстве — вы ведь не забыли, что оно у нас не пустое, в нём есть ГР-частицы, которые поглотили бы и рассеяли наш залп, вздумай мы сразу его выстрелить со скоростью света. Поэтому вначале нужно эти частицы с пути убрать, создать гиперпространственный вакуум — и уже в этом вакууме беспрепятственно течёт основной заряд.

Он проходит сквозь планетарный щит, даже не заметив его — что пассивную часть, что активную — энергия каждой частицы гораздо, гораздо выше потенциального барьера. Не зря мы столько возились с "зажиганием".

Он достигает ядра планеты, растратив по пути лишь крошечную часть своей энергии. Именно здесь, в районе ядра, гаснет последний из зарядов-лидеров. Основной поток смешивается с радиацией Кронау, почти мгновенно утратив всю скорость, превращаясь в квазиплазменный пузырь, превосходящий его по массе на порядки — и соответственно, настолько же ниже по скорости. Более холодная квазиплазма, в свою очередь, смешивается с веществом ядра, превращаясь в плазму обычную. И вот этот третичный пузырь уже и достигает коры, производя тот взрыв, который мы видим глазами — ослепительную вспышку, испаряющую океаны и превращающую континенты в миллионы обломков-астероидов. Все живые существа умирают на миллисекунду позже, чем их планета. Быстрее, чем успевают почувствовать боль или увидеть свет. Идеально чистая, милосердная ликвидация. Только отзвуки их душ в Силе успевают вскрикнуть в ужасе.

Скарифа больше нет.

А мир —

Почти такой,

Каким он был вчера и сотни лет назад:

Что значит для него один увядший сад? —

Среди бесчисленных планет

Всего один угасший след

Во мраке лет?..

После выстрела Звезда о чём-то долго говорила с Палпатином. По закрытому каналу, так что даже Аккорд не смог отследить этот разговор, не выдав себя в процессе. Аппаратура связи к тому времени уже была ассимилирована. Но предчувствие у него было по этому поводу самое дурное. Маленьким девочкам не стоит говорить со старыми маньяками о массовых убийствах. Чему-чему, а плохому он всегда научит с радостью.

Самым худшим было то, что он никак не мог проявить беспокойство по этому вопросу. Не мог перед Звездой — поскольку это выдаст его неприязнь и враждебные намерения в отношении Палпатина. Не мог перед всеми остальными — так как это выдаст, что он уже не совсем Таркин.

Нужен был педагог-посредник. Некто, способный поработать с новорожденной Абоминор вплотную. Войти к ней в доверие, проявить должный интерес, поддержать. И при этом, в отличие от Ашлы, поддающийся контролю. Причём присутствие этого кого-то на Объекте и интерес к личности живого планетоида не должны вызывать никаких подозрений.

Забавно, но по статусу, полномочиям и убеждениям для этого идеально подходил Гален Эрсо. Жаль только, что он так сильно ненавидел своё детище. Звезда бы ощутила его агрессию или неискренность — в зависимости от того, какую линию он бы избрал. И оба клона, к сожалению, эту ненависть унаследовали.

Подошли бы некоторые джедаи (далеко не все). Но даже если удастся найти джедая с нужными взглядами, пережившего Приказ 66, тащить его на Объект под бочок к Аристу — полное самоубийство.

Увы, его шард — хоть и не Технарь, но технарь. В смысле, не гуманитарий. С людьми он работать не умеет. Вернее, умеет — с большими массами людей, где начинает работать статистика и социология. А вот отдельных человеков он оценивает лишь как совокупность интересов, умений и полномочий. Что этот человек может сделать, и что в его интересах сделать (объективно) — да, пожалуйста. Как сделать, чтобы он осознал эти свои интересы — извини, это не ко мне. Против глупости человеческой шард бессилен — он может лишь пометить определённый элемент схемы как ненадёжный и предусмотреть резервный канал исполнения. На Земле Бет Аккорд этот вопрос решал дрессировкой, превращая людей в послушные и предсказуемые винтики. Здесь пришлось учиться смотреть на вещи шире. Слишком много у него подчинённых, даже первого управленческого звена, чтобы каждого таким образом обработать. Да и не всех так можно — на некоторых его полномочия не распространяются. Попробуй подрессируй ту же Ашлу. Или тем более — Ариста.

Так что снова переквалифицироваться в кадровики. Дать шарду первичную задачу найти всех кандидатов, которые подойдут по формальным критериям — а дальше уже самому, используя опыт и харизму Таркина, искать к этим людям подходы. И к нелюдям — тоже.

В итоге Аккорд остановился на варианте групповой психотерапии. Искать не личность, а коллектив, способный привить Звезде подходящие ценности. Для этой цели он выбрал коллектив инженеров-верпинов. С кем конкретно из них у Звезды завяжутся более или менее дружеские отношения — не принципиально. Важно, что верпины — прирождённые кораблестроители, то есть их присутствие на самой большой стройке в Галактике никаких подозрений не вызовет. В принципе, теми же достоинствами отличались и гивины, способные вдобавок работать в вакууме без скафандров. Но пустолазов у Таркина и так хватало — с этим прекрасно справлялись роботы. А верпины были менее прожорливы, чем гивины, вдобавок отличаясь куда более покладистым нравом, глазами с разрешением природного микроскопа и зачатками коллективного разума. Там, где нужны элитные инженеры, а не просто монтажники, они подходили лучше. Каждый мог координировать целый участок, а все они вместе — целый сектор. Это существенно ускорит работу — теперь, если где-то строительство пошло не так, можно не останавливать работы, чтобы дожидаться патча с Геонозиса, а просто взять кусок кода у соседней бригады, подправить и залить.

Во всяком случае, именно так он это объяснит, если его начнут расспрашивать о причинах такого выбора. Реальный же мотив совсем другой.

Возможно, наученные горьким опытом древней гражданской войны, или в силу политического единства и всеобщего равенства, верпины очень миролюбивый народ. Они отличные судьи, всегда находящие компромисс в конфликте. При этом они не оголтелые пацифисты, как те же каамаси. Верпинское ручное оружие — от пистолетов до снайперских винтовок — было самым популярным предметом экспорта астероидов Роше и считалось одним из лучших в Галактике.

Разумеется, по завершении строительства всех специалистов нечеловеческого происхождения предполагалось ликвидировать. Этот вопрос даже не обсуждался, он считался принятым по умолчанию. Аккорд же был отнюдь не уверен, что верпины так уж равнодушно и без возражений примут смерть. Природная радиосвязь позволяла им координировать действия больших групп с потрясающей точностью. Экзоскелет верпина выдерживает даже попадание лёгкого бластера, а вооружённые верпами — пулевиками собственного производства — они могли быть опасны даже для джедая. Особенно в коридорах, которые сами строили, и где, соответственно, знают каждый уголок.

Но дело даже не в этом — а в том, захочет ли Звезда молча смотреть, как вырезают её друзей? И если их всё-таки вырежут — какого мнения после этого она будет о Палпатине?

Нет, конечно, Император может разгадать эту маленькую идеологическую диверсию и приказать Таркину самому вычистить готовую станцию от насекомых. Но в этом случае Аккорд просто организует имитацию их смерти и вывоз "трупов" куда-нибудь на безопасную планету. Опять же, позаботившись, чтобы Звезда узнала как о приказе, так и о его саботаже.

Для всего этого нужен сущий пустяк — закончить строительство раньше, чем Сидиус окончательно промоет девочке мозги. Лет через пять его воспитания ей будет совершенно наплевать на всех друзей. Но именно в этом — в опережении графика — ему как раз и помогут верпины.

Выстрел по Тарбеку спустя неделю прошёл уже значительно спокойнее. И в том смысле, что здесь не предполагалось убийство каких бы то ни было живых существ, и в том, что вероятность катастрофы была почти нулевой. Первые лица станции опять собрались в рубке, но на этих лицах уже не было прежней мрачноватой торжественности. Они пришли сюда, как приходят полюбоваться фейерверком — подшучивая, сплетничая, держа в руках выпивку и закуску. Одна только Звезда их веселья не разделяла — для неё эта работа была в каком-то смысле посложнее, чем первый выстрел. Разбить планету на куски так, чтобы не испарить её, не отправить основную часть массы в гиперпространство, не выкинуть осколки на траектории ухода из системы... Создать аккуратненькое поле астероидов, из которого будет легко и удобно добывать минералы для завершения стройки...

Они трижды делали выстрел в компьютерной симуляции и трижды получалось что угодно, кроме нормального месторождения. Даже при том, что их модель не учитывала специфических свойств квазиплазмы, и считала выстрел просто пучком релятивистских частиц — нацелить его правильно было крайне сложно. Один раз Звезда перестаралась и две трети массы Тарбека "вылетели в трубу", в смысле, из системы вылетели. Два следующих раза она слишком осторожничала, и обломки планеты слиплись обратно — в раскалённый, расплавленный, но тем не менее единый комок.

Пришлось Аккорду лично сесть за вычисления и выверять баланс. Его шард запросил недостающие данные у Растворителя и вскоре выдал правильное решение.

Ответ оказался прост — как всегда, когда его уже знаешь. Чтобы получить что-нибудь нужное, нужно взорвать что-нибудь ненужное. Серия выстрелов малой мощности произвела серию взрывов в мантии планеты — сорвав с Тарбека кору кусок за куском, а затем и саму мантию. У планет меркурианского типа мантия тонкая — они состоят почти из одного огромного ядра. Силикатные породы были практически не нужны (точнее, оставшиеся от взрывов куски на орбите вокруг планеты, составлявшие менее четверти начальной мантийной массы, с избытком покрывали все потребности стройки). А почти не пострадавшее голое железно-никелевое ядро оказалось открыто для добычи.

— Теперь нужно разбить само ядро? — чуть смущённо спросила Звезда после почти двух часов бомбёжки супервзрывами в петатонны тротилового эквивалента, которые по её масштабам были просто точечными уколами.

— Нет, милая, это будет уже бесполезной тратой энергии и стройматериала. Дальше мы уже поднимем расплав из гравитационного колодца сами.

— Но ведь это колоссальная работа. Вам придётся сжечь массу топлива, чтобы всё это поднять. А у меня просто море дармовой энергии. Может суперлазер — не самое аккуратное средство, но бесплатное же...

Любой сильный взрыв, произведённый Звездой или любым другим оружием/инструментом, конечно, выкинул бы куски ядра на орбиту, но одновременно загрязнил бы их, смешав с остатками мантии и сведя на нет полезную работу миллиардов лет гравитационной сепарации. Очистка получившейся смеси вышла бы в разы дороже и дольше.

Если бы Звезда могла пользоваться Растворителем с тем изяществом, какое проявлял шард Флешетты, вопрос бы вообще не стоял. Он мог избирательно аннулировать разные взаимодействия, частично смещая объекты в другие слои пространства. Убрать на время гравитацию, перенаправив её в гипер — и оголённое ядро само развалится на кусочки, под внутренним давлением. Увы, даже если местный Растворитель такое может, учить этому Звезду слишком рано. Даже не заикаться о таком, пока жив Палпатин.

По той же причине нельзя делать никаких намёков о возможности избирательного перемещения в гиперпространство атомов разных химических элементов.

"Так, стоп. А о чём я вообще беспокоюсь? У меня же уже есть всё необходимое! У меня есть устройство для конверсии тёмной энергии в гипертопливо — реактор Звезды Смерти. И есть устройство для конверсии гипертоплива в тягу — двигатели Звезды Смерти!"

Благо, возможность отстыковки двигателей с экваториального кольца с их превращением в гигантские буксиры он предусмотрел ещё ранее. И уж конечно, эти буксиры могли заправляться гиперматерией от центрального ядра — это, собственно, было штатным режимом их работы. Именно благодаря им удалось перетащить всю инфраструктуру от Скарифа к Тарбеку, практически ничем не пожертвовав.

Правда, эти буксиры не были предназначены для входа в атмосферу. А атмосфера у Тарбека теперь была — горячая и мутная, раздираемая титаническими штормами. Отчасти из продуктов испарения мантии, отчасти газы, высвободившиеся из ядра при снижении давления. Нет, двигатели в принципе могли садиться на планеты и взлетать. Даже на такие адские планеты. Шард учёл и это. Но делать с ними такое много и часто в инструкции по эксплуатации не рекомендовалось. Это был аварийный режим, после которого требовалась переборка всей конструкции.

Но это уже чисто технический вопрос. Сделать из проектора дефлекторного щита гигантский черпак и присоединить его тросами к висящему на орбите буксиру — с этим бы даже Таркин справился, не то, что Аккорд. Уже через неделю орбитальный подъёмник заработал на полную мощность, выдавая наверх триллионы тонн металла в день.

ПАЛПАТИН

Нет в мире более утомительной и неблагодарной работы, чем повелитель Галактики с неограниченными полномочиями. Это Палпатин теперь знал точно — на собственном опыте.

С тех пор, как он провозгласил себя Императором, ему не требовалось совершать никаких преступлений, чтобы подхлестнуть Тёмную Сторону в себе. Нет, он конечно продолжал убивать, предавать, подставлять и совращать — и получать от этого ни с чем не сравнимое удовольствие. Но теперь он делал все эти замечательные вещи исключительно по политической необходимости. Мрака в мыслях и чувствах у него и без этого хватало. Достаточно было всего лишь несколько часов в день посидеть на троне, выслушивая отчёты и просителей, отдавая распоряжения и подписывая указы. К концу рабочего дня, он чувствовал в себе столько ненависти, что казалось, мог одним движением ладони сокрушить половину Корусканта.

Впрочем, не всегда казалось. Он проверял пару раз на далёких планетах. Действительно мог. Расколоть их до ядра пока ещё не удавалось — всё-таки размер имел значение, что бы там ни говорил мастер Йода. Но очистить планету, словно спелый фрукт, содрав с неё атмо-, гидро— и иногда литосферу — на это Шторм Силы, рождённый из его ярости, был уже вполне способен. После какого-нибудь особо длительного заседания в Сенате — уж точно.

И самое обидное даже не то, что он сам добивался подобной ситуации. Для Лорда Ситхов "Хотели как лучше, а получилось как всегда", "За что боролись, на то и напоролись" — нормальные рабочие моменты. Это джедаи (во всяком случае после Руусанской реформации) предпочитали не делать, если не были уверены в результате. Ну и досиделись со своим недеянием — пока они гадали, "как бы чего не вышло", у Палпатина всё как раз вышло. Ситхи же знают, что не ошибается лишь тот, кто ничего не делает (и то не всегда).

Другое бесило Императора до зубовного скрежета, до самых глубин его тёмной души — то, что он не просто загнал себя в эту гнусную дыру, именуемую галактической политикой, но и продолжал загонять всё глубже. Конечно, Сенат и до его рождения представлял собой на девяносто процентов пустую говорильню, на девять — место для обмена взятками и составления заговоров, и лишь на один процент — сколь-нибудь полезную организацию. Но даже этот единственный процент настоящей работы был весьма значимым в масштабах Галактики, так что сенатор, канцлер, а затем и Император Палпатин неустанно трудился, чтобы с ним покончить. Впрочем, даже со всем могуществом Великой Силы, со всеми своими деньгами и влиянием он бы вряд ли смог что-то сделать, если бы сто квадриллионов жителей Галактики не шли ему с такой радостью навстречу в этом деле. Да, он растлевал и разлагал Республику изнутри — таков был Великий План ситхов. Но как же охотно она под ним растлевалась и разлагалась! Сенаторы были просто счастливы избавиться от остатков ответственности, переложив на новоявленного Императора всё принятие решений — ведь среди них неизбежно будут тяжёлые и непопулярные, а это чревато риском не быть избранным или назначенным повторно. Если ты ничего по сути не решаешь, то и менять тебя нет причин, не так ли? Себе же лучшие разумные Галактики оставляли только мелкие приятные пустячки, такие как громадные зарплаты, бесплатный служебный транспорт вплоть до личных звездолётов, бесплатное жильё в лучших районах Корусканта, ну и конечно, многомиллиардное "жалование" от лоббистов. Своих избирателей они привыкли считать законченными идиотами, демократию — всего лишь удобным способом манипуляции населением. Не то, чтобы господа сенаторы были совсем далеки от истины в этом вопросе. Но подконтрольные Палпатину СМИ потихоньку раскрывали народу глаза на факт полной бесполезности Сената. Так что совсем скоро он сможет прикрыть эту лавочку, не встретив ничего, кроме аплодисментов. По его расчётам и по ощущению в Силе оставалось лет десять, не больше.

Да, это будет его безоговорочная победа — но победа дорогой ценой. Да, он уже сейчас имеет фактическое право единолично принимать решения за всю Галактику. Но это значит, что на нём лежит также и обязанность принимать эти проклятые решения.

Да, конечно, часть из них можно передоверить молодому злому чиновничеству, которое он взрастил. Великий Визирь, моффы и гранд-моффы, адмиралы и гранд-адмиралы, КОМПОНП... Их можно было обвинить во многом (и уж Палпатин постарался, чтобы пунктов обвинения было побольше — иначе как их контролировать), но только не в лени и не в трусости. В отличие от разжиревших и отупевших сенаторов эти ребята не боялись ответственности и не чурались никакой работы, если она сулила ещё кусочек власти. Но это также означало и то, что с них глаз спускать нельзя. Нужно постоянно стравливать между собой, поддерживать баланс между страхом и агрессивностью, создавать заговоры и разоблачать заговоры, уничтожать слишком амбициозных и недостаточно амбициозных, чересчур популярных и чересчур непопулярных, слишком умных и слишком тупых.

Нет, это всё не было для него проблемой — в том смысле, что он не боялся запутаться в интригах и допустить ошибку. Благодаря Великой Силе он всегда был на несколько шагов впереди всех возможных конкурентов. Ни один политик, бизнесмен или мафиозный босс с нормальным уровнем мидихлориан не мог ему противостоять — точно так же, как ни один пилот, не владеющий Силой, не мог представлять опасность для Вейдера. Сама по себе форс-чувствительность ещё не была кнопкой "Я победил!" ни в одной профессии. Да, с её помощью новичок-дилетант мог на равных противостоять профессионалам, но именно что на равных — шансы выиграть были у обоих. Но Сила, плюс врождённый талант, плюс профессиональное обучение, плюс годы опыта — это совсем другой разговор. Против такой комбинации один только профессионализм не тянет.

Но даже игра с полной уверенностью в победе утомляла, раздражала, выматывала — и это БЫЛО проблемой. В особенности для Лорда Ситхов в уже преклонном для человека возрасте. Да, Тёмная Сторона Силы давала могущество, которое даже вообразить сложно. Единственное, чего она не давала — это здоровья. Да, она могла снимать симптомы любых заболеваний, в том числе и возрастных. Но не устраняла причину — сами эти заболевания. Да, в свои семьдесят Палпатин всё ещё мог дать фору любому юнцу по силе, скорости, гибкости и остроте чувств. Но каждое использование такого "форсажа" ещё больше разрушало его тело, вынуждая ещё больше обращаться к Силе, чтобы компенсировать его недостатки, что в свою очередь ускоряло износ, и так далее... Смертельная спираль.

Опять же, когда юный Шив Кос Палпатин только принял имя Дарта Сидиуса, он прекрасно знал, что так и будет. Он понимал цену и был готов её уплатить. Всё-таки основной аспект Тёмной Стороны — это причинение вреда во всех формах, разрушение, мучение и убийство. По-настоящему исцелять с её помощью научился только один разумный — мастер Плэгас. Но он был уникумом даже для мууна и Лорда Ситхов. Сидиус никогда не тешил себя надеждой, что сумеет повторить его достижения в манипуляции мидихлорианами. С таким даром можно только родиться. Но Палпатин нашёл свой собственный ключ к бессмертию — более доступный, требующий всего лишь высокого уровня мидихлориан и хорошего владения Силой. Ни на то, ни на другое Сидиус никогда не жаловался. К тому же исцеляющие техники Плэгаса при всём их могуществе ничем не могли помочь, если тело пациента было размолото в кашу, или сожжено в пепел, или пролежало мёртвым так долго, что в нём не осталось уже ни единой живой клетки. А техника Сидиуса (на самом деле Дарта Андедду, но сейчас Палпатин полагал себя её единственным законным владельцем) — могла. Так что в определённом смысле он давно уже превзошёл учителя — не в искусстве, но в ремесле, не по совершенству навыков, но по практическим результатам.

Но у техники Андедду тоже был один маленький недостаток. Чтобы применить её, требовалось умереть. А расставаться с телом, доставшимся ему при рождении, пусть даже оно порядком износилось и доставляло своему владельцу массу неудобств, Палпатин был ещё не готов.

"Если не пользоваться Силой вообще — лет тридцать ещё поскриплю, — мысленно заключил он, выслушав очередной доклад дроида-диагноста. — Я не в такой уж плохой форме для своих лет. Тёмная Сторона Тёмной Стороной — а доступ к лучшим врачам и лекарствам Галактики тоже кое-что значит".

Если наоборот — пользоваться на полную катушку, постоянно разжигая в себе боевое безумие, каждую неделю истребляя по планете — то и пятьдесят лет, пожалуй, не предел. Вот только уже через пять лет такой развесёлой жизни он превратится в трясущуюся развалину, а через десять — станет в буквальном смысле живым трупом, движимым только собственной ненавистью, как печально известный Дарт Сион.

Конечно, ни та, ни другая крайность в его положении недопустимы. Нужно как-то умудриться проскользнуть между ними, пройти по лезвию бритвы. Силой пользоваться — но так, чтобы вреда от неё было поменьше, а пользы, наоборот, побольше. Скользить по поверхности, избегая погружения в глубины Тёмной Стороны. Да, это замедлит его развитие как ситха, но куда ему спешить? Соревноваться не с кем, конкурентов не осталось. Не считать же таковым Дарта Ариста, право слово. Он даже на уровень своего прототипа выйдет лет через пятнадцать в лучшем случае. А Тиранус и в лучшие свои годы не был Сидиусу соперником. Палпатин знает каждую его мысль, каждое движение задолго до того, как сам Арист до них додумается. Да, этот ученик — совершенный, идеальный инструмент в руках учителя. Намного лучше в этом плане, чем все три предыдущих ученика Сидиуса. Но чем-то большим, чем инструмент, ему не стать никогда.

Полная противоположность Вейдеру, с которым ни на миг нельзя расслабиться. Избранный, дитя мидихлориан, творение Плэгаса, никогда не был Палпатину до конца понятен. Император применил все средства, какие только знал, чтобы сдержать его дикую, необузданную мощь. Промыл мозги, повязал кровью, сделал уродливым калекой. Заковал в броню, что ограничивала движения и непрерывно причиняла муки. Да что там говорить, Вейдер по сути даже дышать мог лишь с разрешения своего учителя. И всё равно Палпатина не покидало ощущение, что он катается на бомбе, причём часовой механизм уже запущен. Так что когда он услышал о гибели третьего ученика, то ощутил даже некое подобие облегчения. Конечно, это был утраченный шанс. Ему теперь никогда уже не расшифровать пророчество об Избранном. Никогда не найти способ использовать настоящую силу Анакина. Но с другой стороны и он сам больше не рискует стать элементом исполнения этого пророчества.

Конечно же, он не поверил докладчикам на слово. Сам лично всё прощупал вдоль и поперёк. Но всё выглядело достаточно чисто и достоверно. Связка "учитель-ученик" была цела, но на другом её конце теперь никого не было. Все мысли и чувства, что он пытался посылать по этому каналу, уходили в никуда. Аналогичные пустые связки остались у него после смерти Плэгаса и Тирануса. Правда, эти двое не пропали бесследно. Прежде, чем связь с ними оборвалась, Палпатин в полной мере ощутил их агонию — прочувствовал распад сознания, что пыталось ухватиться за любую опору в материальном мире, как утопающий хватается за соломинку. Стоило ожидать, что агония Избранного будет ещё сильнее и мучительнее.

С другой стороны, Тиранус погиб от обезглавливания, а Плэгас — от Молний Силы, что обрушил на него сам Палпатин. У обоих мозг был жив какое-то время. Вейдер же, если был в момент взрыва близко к реактору, мог умереть мгновенно, просто распавшись на атомы и даже не успев понять, что умирает.

Да, его оберегала сама судьба — но судьба в Силе не есть нечто абсолютно предопределённое и непобедимое. Затратами большего количества Силы её вполне можно переломить — уж кто-кто, а Палпатин это знал, ведь он сам практически "вручную" изменил будущее для Ордена джедаев. А добровольное жертвоприношение такого сильного джедая, как Рам Кота — вполне могло стать соответствующим рычагом.

И сейчас это совершенное логическое построение внезапно разрушилось как карточный домик.

Потому что давно мёртвая связка Силы, соединявшая его с Вейдером — внезапно натянулась до предела... и разорвалась. Исчезла.

Лопнула струна, рухнула стена,

Но звенит ручей, но шумит сосна,

Но сегодня ты принимаешь бой,

Нету стен — есть мир за твоей спиной.

Наползает мгла, умирает свет,

Вот он — твой зарок, вот он — твой ответ

Раз пришла пора, расплатись собой.

Боли нет — есть мир за твоей спиной.

Хлещет кровь из ран, зло стучит в висках...

Замирает жизнь кораблем во льдах,

Меч ещё в руке, ты ещё живой —

Смерти нет — есть мир за твоей спиной!

Само собой, Палпатин не собирался так просто сдаваться, пусть даже по позвоночнику пробежали мурашки, а ощущение в Силе было — в чёрную дыру падать и то веселее. У бомбы под названием "Избранный" не просто начался отсчёт — теперь эта бомба падает прямо ему на голову.

Забыв обо всех прежних ограничениях, которые сам себе поставил (или точнее, забив на них), Император глубоко погрузился в медитацию. Не вполне ситхский метод — Тёмные Лорды предпочитали постигать себя и Силу через активное действие. Сидеть с закрытыми глазами и пялиться на узоры света и тьмы под веками — это скорее для джедаев. Но на всякий случай нужно было владеть и этим методом. Тренировочных дроидов для такого глубокого погружения во мрак не хватит, даже если целый батальон на металлолом разнести — а искать серьёзного противника некогда. Он вот-вот сам к Палпатину явится.

Ни-че-го! Совсем. Ноль. Ни малейшего отзвука личности Анакина — хотя Палпатин прекрасно знал ощущение в Силе от ученика, его, как говорят невежды, "ауру". Но не могла же нить сама по себе оборваться!

Одно из трёх. Либо ученик оборвал связку с того света, став призраком Силы, либо вернулся к свету, либо овладел Сокрытием Силы высочайшего уровня. Третье наиболее вероятно. Чтобы снова стать джедаем, у Анакина бы мотивации не хватило — уж об этом Палпатин позаботился. А призраки Силы не могут осваивать новые техники, хотя порой способны воспроизводить то, чем владели при жизни. И то немногие.

А это значит, что помимо самого Вейдера, следует также опасаться его нового учителя. Который тоже к Императору явно дружелюбных чувств не питает... И сам владеет такой же техникой сокрытия.

Нужно атаковать первым — это единственный шанс. Сидеть во дворце и ждать, пока благодарный Вейдер свалится на голову — верная смерть.

Но как, если не посредством Силы, найти в Галактике одного человека среди квадриллионов?

Это двадцать пять тысяч лет считалось невозможным. Это, собственно, стало основной причиной создания Инквизитория. Выследить джедая мог только другой джедай. Космос немыслимо, непредставимо огромен — и за исключением столь же огромной и всеобъемлющей Великой Силы других способов отыскать в нём нужного человека просто не придумали. И если этот способ по каким-то причинам перестаёт работать...

Хотя... Силу тоже можно использовать разными способами. Даже если Сила не может найти Анакина, она вполне может найти людей, которые видели Анакина, или говорили с ним, или слышали о нём. Даже если они не знали, что говорят именно с Анакином Скайуокером или Дартом Вейдером. Можно произвести поиск по чертам лица, по характерной походке, выражениям, тембру голоса.

Этот метод, называемый косвенным поиском в Силе, одинаково ненавидят что джедаи, что ситхи. Пророки Тёмной Стороны изредка его практикуют, но лишь в самых крайних случаях. Потому что нужное-то он находит, но сколько при этом "ложных срабатываний"... Особенно когда речь идёт о поиске человека. Люди составляют подавляющее меньшинство жителей Галактики — то есть их гораздо меньше, чем всех инородцев вместе взятых, но гораздо больше, чем представителей любой другой отдельно взятой расы. Около процента галактического населения, то есть квадриллиона разумных — чистые люди, и ещё целый процент — все близкие к людям расы, то есть их потомки, естественным или искуственным путём эволюционировавшие в отдельные виды.

А теперь, спрашивается, сколько разумных из этих двух квадриллионов чисто случайно (просто в силу игры генов) окажется точными двойниками любого разыскиваемого человека? Если ваш ответ — "несколько миллионов" — считайте, что вам ещё очень повезло. Ваш мозг может попросту сгореть от такого избытка информации — Великая Сила предохранителями не оборудована. Мастер Плэгас и его наставник, мастер Тенебрус, могли пользоваться этой техникой несколько чаще и легче, но тут следует сказать спасибо их физиологии — будучи мууном и битхом соответственно, они имели более сложно устроенные мозги, чем люди, и могли эффективно обрабатывать большие объёмы информации. У Палпатина такого преимущества не было.

Но Великая Сила — это не поисковая программа, какие в ходу на некоторых технически развитых планетах. Она выдаёт результаты не в виде биографических справок требуемых людей аккуратными колонками. Она играет, намекает, пугает видениями. Восприятие этого потока очень зависит от свойств мозга того, кто к нему подключается, видения разных людей во время одного и того же сеанса медитации могут существенно различаться, а уж существ двух разных биологических видов — тем более. В этом, кстати, заключалась фундаментальная ошибка Тенебруса и Плэгаса — они оба взяли учеников не из собственного вида, из-за чего не могли толком просчитывать их поведение, несмотря на весь свой интеллект. Палпатин, кстати, на первых порах допустил ту же ошибку — с забраком Молом. Но быстро это исправил, избавившись от него на Набу. Два следующих ученика уже были его собственной расы.

Так что вся соль в том, чтобы правильно сформулировать вопрос, вызвать у себя нужные ощущения. Сосредоточиться не на Вейдере как биологическом объекте, а на Избранном как метафизической сущности, на тех изменениях в судьбах, которые он производит и которые может произвести, двигаясь в пространстве и во времени. Не на том, как он лично влияет на отдельных людей, а на том, как их двигает сама Сила, чтобы подстелить своему любимчику красную дорожку...

Конечно, об этом лучше и безопаснее спросить у Пророков. Они на таких вещах как раз и специализируются. Но... нельзя. Их религиозные заморочки могут привести к тому, что они даже жизнью пожертвуют, но Избранного не выдадут. А Палпатин поймёт, что ему скормили ложную информацию, только когда его голова отделится от тела. Нет, в таком деле можно доверять только самому себе. И то с осторожностью.

Пришлось отменить все визиты и мероприятия, сославшись на дурное самочувствие. Это ему ещё со временем аукнется, пресса непременно подхватит и раскрутит тему о потере дееспособности, но сейчас первое дело — безопасность. Медитация заняла почти сутки. Может быть, он бы управился за несколько часов, если бы не необходимость параллельно с поиском в Силе — поддерживать вокруг себя "поле бдительности", чтобы Вейдер не подкрался незаметно.

Да и не только Вейдер, если на то пошло. Желающих прикончить Императора всегда найдётся с избытком, и службы безопасности далеко не всегда и не всех могут отсеять. Любой настоящий ситх не может полностью расслабиться никогда в жизни. Даже в день своей величайшей победы — Плэгас это на себе узнал.

Когда Палпатин наконец вынырнул в реальный мир, у него был вид "краше в гроб кладут". Это погружение стоило ему пары лет жизни... но оно того стоило.

Потому что теперь он знал имя человека, который может указать ему, где искать невидимого Вейдера.

Гранд-мофф Уилхуфф Таркин.

Картинка сложилась. Крайне неприятная картинка. Требующая крайне неприятных действий.

Конечно, Палпатин был бы рад прилететь к Таркину лично. Промыть ему мозги и заставить лично выложить всё, что известно. И о Вейдере, и заодно об источнике его собственных невероятных талантов.

Но во-первых, сейчас у него не было на это времени. Во-вторых, он не смог увидеть в будущем, чем именно закончится его визит к Таркину — но тень смерти в облаке вероятностей разглядел вполне отчётливо.

Как он сам говорил Вейдеру в начале его обучения: "Нам разрешается прослыть невеждами, мистиками, суеверными дураками. Нам одного не простят: если мы недооценили опасность".

Отсидевшись в массажно-душевой камере, выпив лично разработанный коктейль стимуляторов — как раз для таких случаев — он стал отдалённо похож на человека. И немедленно связался с Дартом Аристом:

— Ученик, чем ты сейчас занимаешься?

— Готовлюсь к высадке на Камино.

— Бросай всё и вылетай на Тарбек. Твоя задача — устранить Уилхуффа Таркина. Любой ценой и любым способом.

Удивление ученика выразила лишь слегка приподнятая бровь.

— Так точно, мастер Сидиус. Осмелюсь уточнить, что мне делать с Пятьсот Первым Легионом? Я могу взять их с собой на усиление, оставить здесь до моего возвращения, или приказать штурмовать Камино самостоятельно. Я оценил задачу и полагаю, что они здесь и без меня справятся, с другой стороны...

— Ты с ними ещё не очень сработался, насколько я понимаю?

— Так точно. Мои приказы они выполняют, однако не более, чем того требует обычная армейская дисциплина. Это подразделение слишком предано лично Вейдеру, его неофициальное прозвище — "Кулак Вейдера". Лично я бы рекомендовал его полностью распустить и создать новую элитную группу штурмовиков с теми же задачами. Чтобы превратить его в "Кулак Ариста" мне понадобится, по предварительным оценкам, месяцев шесть. Это может оказаться невыгодно...

— Как ты оцениваешь, эта преданность может стать причиной их участия в мятеже?

— Разве что если лично Вейдер вернётся из Хаоса... Мастер, вы же не имеете в виду...

— Имею. Когда будешь вылетать в систему Скарифа — взорви крейсер с ними. Планету потом возьмёшь другими силами, когда усмиришь каминоанцев — заставишь их вырастить новую, лично тебе преданную партию.

По лицу Ариста пробежала едва заметная тень. Впрочем, может быть это была просто помеха на линии Голонета.

— Выращивание аналогичной партии займёт не менее пяти лет. Я бы рекомендовал собрать новый состав Легиона из призывных штурмовиков, это быстрее...

— Неважно. Это уже на твоё усмотрение. Сейчас избавься от них и забудь, — до Палпатина с опозданием дошло, — только не говори мне, что они базируются на твоём суперразрушителе...

— Никак нет, мастер. Они всё ещё на личном ИЗР Вейдера, так что с их устранением проблем не возникнет. Спишем всё на диверсию каминоанцев.

— Отлично. Заодно и от лояльных ему флотских избавишься, — спасибо Силе, что клоны оказались столь упорны и недоверчивы, Арист не успел с ними сойтись достаточно близко, чтобы перевести на собственный флагман. Не то, чтобы Сидиус жалел денег на постройку ещё одного "Возмездия", но готовый к бою корабль мог пригодиться прямо сейчас. У Таркина в последнее время тоже привычка на суперразрушителях летать.

— Один вопрос, мастер. Могу ли я нанести ущерб конструкции Объекта, если возникнет такая необходимость?

— Постарайся этого избежать при прочих равных, мне бы не хотелось лишний раз объясняться со Звездой. Но если будет выбор между повреждением Звезды и тем, чтобы дать Таркину уйти — бей не колеблясь. Вплоть до взрыва реактора.

— Слушаюсь, мастер Сидиус. Отбой. Начать прыжок, — последнее уже адресовалось кому-то за кадром.

Императорских дворцов на Корусканте было два. Чтобы не путать, местные жители неофициально прозвали их "Зиккурат" и "Гора". Зиккурат был перестроен из бывшего Храма джедаев, Гора — из бывшего Президентского дворца. Палпатин предпочитал не ломать то, что и до него хорошо работало. Поэтому Гора, как и при Республике, использовалась в основном в административных целях, а Зиккурат — для ритуальных.

В Горе разместилась целая армия чиновников, которая занималась тем, что превращала словосочетание "Император Галактики" из почётного титула в реальную рабочую должность. Собственно, эта армия непрерывно оккупировала дворец уже в течение десяти тысяч лет. И хотя вооружена она была только бумажками и датападами, а из боевой техники — лишь протокольными дроидами, она всё ещё оставалась гораздо страшнее, сильнее и опаснее любой армии с танками и бластерными винтовками. Палпатин, конечно, её расширил, произвёл некоторые кадровые перестановки, добавил людей, преданных Империи и ему лично, но основной состав трогать не рискнул. Канцлер там или Император, а внезапно обнаружить себя недееспособным не хотелось в любом статусе. Конечно, на крайний случай у него был резервный офис с резервным бюрократическим аппаратом. Но даже Великая Сила не могла гарантировать, что он с первого дня заработает так же хорошо, как и основной.

С балкона Зиккурата Палпатин выступал перед народом, впитывая его ненависть к врагам Империи, энтузиазм, восторг и преклонение. И наоборот, усиливая в людях эти эмоции, если они были недостаточно искренними. В подвалах же бывшего Храма, как утверждали городские легенды, периодически проявлялся мстительный дух Дарта Сидиуса. Там проводились ритуалы и эксперименты, которым не нужды были лишние свидетели.

А что у этих двух зданий было общего — так это почти абсолютная неприступность. Их и раньше было довольно-таки непросто взять штурмом, но, как доказал Анакин с тем самым Пятьсот Первым, в принципе возможно. Но Президентский дворец и Храм показались бы бумажными по сравнению с тем, во что их превратили десять лет имперского строительства. Сейчас это были, пожалуй, две самые мощные для своих размеров наземные крепости в обозримом космосе. А конкретно Гора — так без всяких оговорок о размерах, потому что её габариты в трёх измерениях превышали 20*10*3 километра. Это пропорции суперразрушителя, только ни один "супер" не может себе позволить генераторы силового щита размером вчетверо больше самой конструкции. На крышах и по периметру обоих дворцов располагались сотни зенитных орудий, ракетных и торпедных шахт. На нижних уровнях — гигантские демпферы сейсмических толчков. В самих зданиях запасов пищи, воды и воздуха хватило бы на несколько лет — причём не только постоянному персоналу, но и ежедневным гостям.

Когда Бевела Лемелиска спросили, что понадобится для гарантированного уничтожения этих двух зданий, он что-то посчитал на датападе и сказал: "Если без учёта планетарного щита, только их собственные оборонительные возможности — два астероида, на Зиккурат тридцати километров в диаметре, на Гору — восьмидесяти. Оба оборудовать силовыми щитами или обшить дюрасталью. А если с учётом планетарного щита и системного флота, я вообще не знаю, что их может разрушить. Разве что Объект, когда будет достроен".

Наземный штурм тоже выглядел бесперспективным. Даже без учёта того, что любая из крепостей могла просто закрыть все двери, поднять щиты — и колупай её пехотным оружием хоть до угасания местного солнца. Допустим, вовремя закрыться не удалось. Допустим, войска мятежников успешно ворвались внутрь, смешавшись с толпой мирных законных посетителей. И даже танки и артиллерию с собой протащили каким-то образом (замаскировали под туристические автобусы, ага!). На это есть внутренние перегородки, не уступающие в прочности и толщине внешним стенам. На это есть десятки тысяч прекрасно обученных солдат внутренней стражи. На это есть множество ловушек и скрытых огневых точек. Наконец на это есть великолепная информационная сеть, позволяющая Императору мгновенно узнать, что происходит в любом уголке каждого из дворцов. Как выразился Траун после посещения Зиккурата "По-моему, у вас уже сам дворец — часть системы безопасности дворца. Причём не самая большая и не самая важная".

Словом, если только Вейдер не раздобыл где-то случайно завалявшееся супероружие, атаковать дворец "в лоб" он не будет. А может ли он раздобыть супероружие? В Галактике ещё оставалось несколько артефактов такого рода, но все они были вычислены Пророками Тёмной Стороны и охранялись специальными частями и доверенными агентами Палпатина. Император на всякий случай лично проверил каждую "ниточку" — нет, везде всё спокойно. То же самое и с новейшими разработками на ту же тему. Да и применение супероружия по Корусканту создало бы такое возмущение в Силе, что Сидиус его бы учуял заранее за несколько часов минимум.

Тайно просочиться в покои учителя, чтобы по старой доброй ситхской традиции убить его в поединке на мечах, лицом к лицу? Ох, хорошо бы Вейдер выбрал этот путь! При личной встрече никакое Сокрытие Силы его не спасёт — Палпатину не понадобится и минуты, чтобы снова вернуть контроль над ним. А прикончить Тёмного Лорда с одного удара — ха, пускай попробует. Сидиус всё же не настолько ещё стар.

Внезапно тёмное озарение молнией пронзило сознание. При всём могуществе, Палпатин, как любой человек, должен спать. Обычно это не представляло проблемы, так как Сила охраняла его днём и ночью, он бы вскочил на ноги за доли секунды при малейшем дуновении угрозы. Но если Вейдер научился быть невидимым в Силе... на этого "идеального" часового больше положиться нельзя.

С помощью той же Силы Сидиус мог долго не спать. Неделю, две, даже месяц. Да теоретически — вообще хоть всю оставшуюся жизнь. Только вот это опять же ускорит износ организма. Это не выход... во всяком случае, более чем на пару суток.

С другой стороны, насколько Сидиус знал своего ученика, Вейдер не будет месяцами сидеть в укрытии и ждать, пока учитель выдохнется от избыточных предосторожностей сам. Траун мог бы, но стилю Анакина это слишком противоречит. Если джедаи и ситхи были в чём-то согласны между собой, так это в важности терпения. Именно этого Избранному никогда не хватало. Если он оборвал связь, значит готов атаковать немедленно. Это было своего рода предупреждением учителю, вызовом на бой, демонстрацией силы.

Но как, забрак его забодай?!

Ощущение близости смерти становилось всё гуще и тяжелее с каждой минутой, но никак не удавалось разобрать, откуда же оно исходит. Сила в своей характерной манере издевалась над ним, показывая всё, что угодно, кроме того, что позарез нужно. Главное — не поддаваться этому гипнозу, не чувствовать себя заранее обречённым. Даже воля Силы — не приговор. Воля человека может переломить её и направить. На этом основано само учение ситхов. Главное только вовремя понять, куда бить, какую тенденцию нужно менять. Но он же политик! Чуять носом такие вещи — его работа!

"Что бы сделал я, будь я Вейдером?"

Он бы целиком потратил два года скрытности на развитие техник контроля сознания. Грубой силы у Избранного заведомо больше, чем у кого бы то ни было. Разница лишь в уровне мастерства. Если Вейдер постигнет хотя бы четверть того, чем владел Палпатин, он легко перетянет "центр тяжести" на себя. Всякий, падший на Тёмную Сторону, теперь будет слугой Вейдера, а не Палпатина. В том числе и сам Палпатин.

Но если Вейдер избрал такой путь, и нашёл подходящего учителя, то зачем ему скрываться после разрыва связки? Он бы наоборот, снял маскировку и дал ощутить себя, дал понять, что "Теперь я мастер". Анакин всегда был очень тщеславен.

Значит не это... значит, либо учителя он не нашёл, либо сам избрал другой путь.

— Это так, — тихо сказали за его спиной. — Другой путь.

Император резко обернулся, одной рукой доставая световой меч из-за пояса, другой сосредотачивая заряд молнии в ладони.

Но существо, которое стояло позади него, ничуть не напоминало Вейдера. Это был вообще не человек, а что-то похожее на помесь пау-ана с раттатаком. Белая кожа, лысый череп, два красных огня в глазах, и алые линии, отходящие от глаз, напоминающие дорожки от слёз. Ростом больше двух метров, гость был облачён в чёрно-красный кожаный костюм.

Но внешность на самом деле не играла никакой роли, поскольку Палпатин мгновенно ощутил, что это всего лишь маска. Образ, который гость принял по собственному желанию. Истинная природа незнакомца представляла собой нечто настолько зловещее, настолько тёмное, что даже владыка Сидиус, знающий о зле больше любого существа в Галактике, отшатнулся от увиденного. Избранный, которого он пару секунд назад боялся, показался совершенно ничтожной угрозой. ЭТО было гораздо страшнее во всех смыслах.

— Кто ты?! — выдохнул Палпатин, невольно отступая назад.

— Я Сын, — коротко ответил пришелец.

Совершенно не ответ. Какой сын, чей сын?!

Вихрь Силы, сгустившись вокруг Императора, поднял его в воздух. По свечению красных огней в глазах чужака, Сидиус понял, что с ним не говорить пришли. И даже не просто убить. "Сын" хотел, чтобы он умер мучительно, чтобы долго и разнообразно страдал.

И это был не садизм — пришелец не знал такого чувства. Посторонних, вставших у него на пути, он бы убил не колеблясь, но быстро и безболезненно. Это было личное. Месть. Так что договориться с ним не выйдет. Но поговорить можно попробовать... просто чтобы попытаться понять, кто он и откуда. Это может указать на слабые места чужака.

— Что я тебе сделал? — прямо спросил Император, разрывая кольцо Тёмной Стороны и приземляясь на ноги.

— Ты использовал Избранного в своих целях, тем самым нарушив его предназначение, — гость сделал лёгкий жест рукой и на горле Палпатина сжалась невидимая хватка. Удушение Силы, самая обычная техника, известная даже начинающим ситхам, весьма любимая Вейдером... Только на несколько порядков мощнее обычной, игнорирующая все защиты. Простое Удушение Палпатин не то, что сразу сбросил бы — его бы даже не удалось начать.

Час от часу не легче. Религиозный фанатик... Сект, поклоняющихся Тёмной Стороне, в Галактике ещё достаточно, хотя Инквизиторий несколько сократил их число. Но у фанатиков не должно быть ТАКОЙ мощи! Её вообще ни у кого не должно быть!

Собрав весь свой страх смерти и ярость, не обращая внимания на нарастающее удушье, Император выстрелил из обеих рук молнию такой силы, что от электромагнитного импульса вышла из строя вся электроника дворца. Если бы эта молния обрушилась на город, то выжгла бы всё живое и порушила здания километров на шестьдесят, не меньше.

Но пришелец её попросту... не заметил. Разряд впитался в кожу на груди, не оставив даже подпалинки. Только на тонких губах заиграла очень нехорошая улыбка. Хватка на горле разжалась, и Палпатин упал на колени, хватая ртом воздух.

— Я понимаю, — мечтательно протянул "Сын". — Это не просто переменный электрический ток. Амплитудно-частотные и вольт-амперные характеристики подбираются таким образом, чтобы по желанию оператора либо нанести максимум вреда, либо причинить наисильнейшую возможную боль, не убивая. Нервная система просто кричит от этого, не так ли?

— Так! — процедил Император, обрушивая на пришельца телекинезом несколько тонн дюракрита с потолка. Опять бесполезно — сверхпрочный камень раскололся от удара о голову "Сына", как если бы был просто иссохшей глиной. А тот даже не пошатнулся, только улыбка стала ещё безумнее.

А потом он вскинул руку — и собственные молнии обрушились на Императора, как это было в поединке с Винду девять лет назад. Только на этот раз атака была в тысячи раз мощнее, и вдобавок не просто пассивно возвращена к источнику, а модулирована Сыном конкретно под поражение нервной системы определённого человека.

Палпатин прожил ещё полчаса. До последней секунды он оставался в сознании. И эти полчаса показались ему более долгими, чем вся предыдущая жизнь.

АККОРД-7

Когда Арист сообщил, что снова хочет видеть его на борту "Шпаги", Таркину не потребовалась ни чувствительность к Силе, ни подсказки шарда, чтобы почуять неладное. На такие вещи ему собственного спинного мозга вполне хватало. На сей раз антивеществом уже не отмажешься и не отмашешься. Потому что это приглашение не на допрос, а на казнь. Ему просто не дадут совершить посадку в ангаре, где он мог представлять хоть какую-то угрозу, хотя бы ценой собственной жизни. Суперразрушитель поймает челнок тяговым лучом на полпути, потом даст один турболазерный залп — и всё. Лопнул один из самых могущественных людей Галактики, как мыльный пузырь. Отправился в путешествие к ближайшим звёздам... ко всем одновременно... в виде отдельных атомов.

Понимал ли Арист, что Таркин это понимает? Да несомненно! Он ожидал, что гранд-мофф не выполнит его требование и тем самым подставится. Независимо от того, объявит ли он полную боевую готовность на "Визитёре", попытается перебраться на Звезду или попросту по-тихому смоется — это в любом случае превратит его из авторитетнейшего чиновника в подозрительного беглеца, возможно, мятежника, и позволит Аристу задействовать для охоты за ним самую тяжёлую артиллерию — как в переносном, так и в буквальном смысле. Ведь в глазах общественности получится, что именно Таркин первым начал вести себя подозрительно. Его всего лишь на чашечку чая пригласили, а он устроил ситх знает что — небось на воре шапка загорелась! А ощущение "меня хотят убить" к делу, увы, не пришьёшь. Ощущать что-либо без веских материальных доказательств у нас в Империи позволено только форсъюзерам. И то, кстати, не всяким — джедаи вон допрыгались со своей интуицией.

Будь Таркин сейчас один — в смысле, вдали от шарда — он бы, вероятно, начал импровизировать, и погиб в результате на втором-третьем ходу. Импровизация у одарённых всегда получалась лучше, чем у существ с нормальным уровнем мидихлориан, тут не поспоришь. Но у Аккорда, конечно, был на этот случай уже готов план. Как и на тысячи других возможных случаев. Таркину оставалось всего лишь следовать этим планам, а уж это он умел отлично. Не на уровне Контессы или Числовика, шарды которых включали "автопилоты" для их тел. Но гораздо лучше большинства простых смертных и на порядок лучше, чем когда-либо умел сам Аккорд — это уж точно.

По собственной воле (точнее, программе) шард Аккорда никогда бы не соединился с человеком, прошедшим настолько суровую школу жизни. Он должен был взять под опеку раздолбая или хлюпика и сломать его, превратив в одержимого порядком маньяка. Что, собственно говоря, и было проделано с блеском на Земле Бет. Здесь же шард неожиданно сам оказался в роли воспитуемого. Потому что одержимость порядком и дисциплиной Таркин у себя выработал вполне самостоятельно, задолго до знакомства с ним. Если Аккорд строил по линеечке всех, до кого мог дотянуться, кроме самого себя, то Таркин строил всех, начиная с себя. Аккорда осознание этой разницы бесило, но не признать эффективность он не мог. В прошлой жизни почти все его гениальные планы обламывались именно из-за несовершенства исполнителей. И первым в этой цепочке идиотов был, увы, он сам.

— Прямо сейчас не могу, — спокойно ответил он. — Есть некоторые нерешённые вопросы, требующие моего внимания. Через часа три вас устроит?

Хищное выражение, возникшее на лице Ариста при первых словах, уступило место недоумению. Неужели Таркин действительно рассчитывает что-то изменить за три часа? Конечно, за такое время можно чуть лучше подготовиться к атаке или бегству, но результат ведь будет один и тот же!

— Да, конечно. Буду ждать.

Но Таркин готовился не к атаке и не к бегству, а именно к обещанному визиту. Ровно спустя три стандартных часа его челнок покинул ангар и направился навстречу супердредноуту ситха.

Естественно, Арист себе там всю Силу сломал, пытаясь увидеть, что же не так в этом челноке. И увидел. Исаламири с собой Аккорд брать не стал — этот козырь пока лучше придержать в секрете. Так что чувства Ариста легко показали ему то же, что и приборы — заряд антивещества имеется (но это уже не сюрприз). Что ещё... да, кораблик весьма маневрен и здорово вооружён для своего класса, это была JV-7 "Дельта", цигнусовское недоразумение, именуемое "эскортным челноком", но по факту представляющее собой скорее штурмовик или тяжёлый истребитель — с кучей оружия (включая даже пару турболазеров), мощными щитами и неплохой бронёй, но с крошечной пассажировместимостью. Такая машина и в исходной комплектации вполне могла показать сарлаккову мать эскадрилье истребителей, а уж доработанная по личному заказу Таркина — тем более. Но против суперразрушителя она — всего лишь пылинка.

Таркин буквально чувствовал, как невидимые щупальца Силы обшаривают его звездолёт, пытаясь понять, в чём же сюрприз?

И он, конечно, понял. Челнок Таркина был практически целиком обшит кортозисными пластинами.

Никому никогда не приходило в голову покрывать кортозисом корабли. Не то, чтобы это невозможно, просто нерентабельно. Да, это делало корабль неуязвимым для лазерного, бластерного и турболазерного огня. Но по стоимости такой челнок был сравним со Звёздным Разрушителем. При этом уничтожить его всё ещё было до смешного легко. Одна протонная торпеда — и этот "золотой унитаз" космического века отправляется на свалку.

Но вот конкретно здесь и сейчас это идиотское техническое решение делало расклад... несколько более сложным.

Да, сбить губернаторскую "Дельту" вроде и нетрудно... но вот сделать это БЫСТРО уже заметно сложнее. Если бы "Шпага" испарила его единственным залпом, потом бы Арист нашёл, как объяснить, зачем он это делает. Победителей не судят. Он же ситх, а ситхам положено быть слегка долбанутыми. Вряд ли кто-то решится поднять революцию только ради того, чтобы отомстить за покойника — Таркин был тем ещё козлом, уважали его многие, но не любил никто. Недовольные, конечно, будут, но они промолчат.

А вот если шаттл со вполне живым Таркином прыгнет в гиперпространство или метнётся под укрытие щитов собственного суперразрушителя, ПОСЛЕ того, как "Шпага" у всех на глазах откроет по нему огонь или запустит истребители...

Нет, опять же, на революцию это не потянет. За живым Таркином пойдут на поиски справедливости чуть более охотно, чем за мёртвым. Но скорее в формате потока жалоб по бюрократическим каналам, чем вооружённого восстания. Опять же, Империя с этим справится. Но вот назвать гранд-моффа неадекватным после этого уже никак не получится. У него появятся вполне понятные причины для паранойи. Неадекватным скорее тут предстанет кое-кто другой.

Запустить ударные ракеты? Это оружие против тяжёлых кораблей, захватить верткую тридцатиметровую "Дельту" им будет сложновато... особенно учитывая, каким количеством помехопостановщиков и ложных целей конкретно этот экземпляр набит. Опять же, со временем конечно собьют, но выполнить прыжок кораблик может и успеть...

Арист выбрал самую разумную тактику — при помощи Силы отключил защитное поле в одной из ловушек с антивеществом. Паранойю всегда можно обратить против самого параноика. Если только это не паранойя идеального планировщика. Система спокойно переключилась на резервный контур, а спустя полсекунды содержимое ловушки оказалось уже в вакууме, за бортом.

Арист, однако, и в этом увидел свою выгоду. Аналогичным образом он обезвредил и две других ловушки, заставив их саморазрядиться. Теперь, когда Таркин перестал быть ходячей бомбой, его можно убить самым обычным, традиционным для ситхов способом. Пусть он и превратил себя наполовину в машину, до Гривуса ему далеко. А ведь даже Гривус не смог справиться с Кеноби.

Конечно, Аккорд хотел, чтобы Арист именно так и думал.

Задачу осложнял (и тем самым делал более привлекательной для шарда) тот факт, что Великая Сила не является этаким "универсальным сканером". Ей нельзя скомандовать "покажи мне структуру и предназначение вон того механизма". По слухам, существовала техника, способная именно на это, аналог способностей Дракона и Сплетницы — называлась она Меху-Деру, и Аккорд задавался вопросом, случайно ли этот корень созвучен с земными словами "механизм" и "механика". Но Аккорд не знал, владеет ли Арист этой техникой.

Для всех остальных форсъюзеров Сила в отношении техники работала скорее подобно способностям Контессы. Ты знаешь, что нужно сделать, какие рычажки нажать и какие проводки в каком месте спаять, но понятия не имеешь, зачем.

Тем не менее, он должен был всё спланировать именно так, как будто Арист всё знает заранее. Полностью. А все альтернативные варианты с неполным знанием — должны просто вести к поражению ситха ещё быстрее. Например, если бы он не понял про кортозис.

Арист не стал тратить времени на лишние разговоры. Он атаковал молча, сразу, как только Таркин показался в дверном проёме шаттла. Он знал, что противник сильно кибернетизирован, и поэтому использовал не Удушение Силы и не остановку сердца. Вместо этого он применил Ионизацию — мощную технику разрушения механизмов, разновидность Молнии Силы, но заточенную именно под борьбу с электроникой.

Всё тело мгновенно онемело. Сами импланты не пострадали — зная, с кем предстоит иметь дело, Аккорд предусмотрительно заменил все провода на световоды, а все процессоры на оптронные. Не страдала от Ионизации и чисто органическая нейросеть. Но вот тончайшие контакты в тех местах, где живые нервы соединялись с цифровыми каналами протезов — по самой своей природе были электрическими, так что благополучно вырубились. Если бы Аккорд заранее не заблокировал сигналы с них, это бы также сопровождалось страшной болью во всех ампутированных частях тела.

Теперь Аристу оставалось только добить его — сокрушить телекинезом хрупкий органический мозг, ставший совершенно беспомощным в своей скорлупе. Это даже не будет расследоваться как убийство. Массированный инсульт у немолодого уже человека — бывает. Сгорел на работе, бедняга. Конечно ему поставят памятник, и вероятно, назовут его именем множество улиц...

Когда мощный электрический разряд вдруг прошил тело самого Ариста и двух сопровождавших его штурмовиков, он так и не понял, что произошло. Никаких признаков атаки, никаких агрессивных намерений, никакого предчувствия опасности же не было! До самого конца!

Со всех концов ангара, увидев, что случилось с Аристом, открыли огонь. Но включившийся щит шаттла отразил выстрелы бластеров, а для развёртки тяжёлого оружия требовалось время.

Медик, сопровождавший Аккорда именно для этого момента, спустился по трапу и просканировал упавшего ситха небольшим приборчиком:

— Жив, но еле-еле.

Чипы управления перезагрузились и Таркин смог заговорить.

— Поместите его в танк с бактой. Что с двумя другими?

— Один мёртв, второй очень плох.

— Живого тоже берём с собой. Окажите ему помощь, какую возможно в полевых условиях.

— Улетаем? — уточнил пилот.

— Нет, ждём подкреплений. Разошлите файл 333 по адресам в приложении 7.

— Кто самый крутой в мире?

— Электрический ток. Он всех бьет, а его никто.

— А почему он такой крутой?

— Он умный. Всегда идет по пути наименьшего сопротивления.

Как ни странно, этот план обезвреживания ситха в исходном варианте придумал именно Таркин. Для Аккорда он был слишком прост. Шард Аккорда, однако, довёл сырую стартовую идею до блестящей технической реализации, а также включил её в более обширную общую схему действий "на все случаи жизни".

Таркин помногу беседовал с Вейдером о том, как именно работают те или иные способности Силы, какими ощущениями это сопровождается, какие у них возможности и ограничения. Ситх охотно отвечал — особенно в период заточения в шагоходе, когда других собеседников у него в принципе не было. С его точки зрения, не-одарённому эти все знания были как мёртвому припарки. Таркин запоминал и делал выводы.

Казалось бы, такой слабо относящийся к делу вопрос — как именно джедаи отбивают световыми мечами бластерные выстрелы?

Самая распространённая версия: так же, как спортсмены отбивают мяч. Просто видят (вариант — чувствуют) летящий болт, и ставят меч на его пути. Но если бы это было так, то простейшим способом завалить форсъюзера был бы пулевик. Даже если джедай достаточно быстр, чтобы увидеть летящую пулю, он чисто физически не успеет поднять руку так быстро. Есть пределы того, как Сила может ускорить человеческие реакции, не разорвав мускулы и не раздробив кости. На этом, кстати, спалилось немало джедаев, сражавшихся с Гривусом — они прекрасно чувствовали, как нужно поставить меч, чтобы парировать его выпад, но не успевали реализовать эту защиту (особенно когда по ним били четыре-пять мечей с разных направлений).

Однако многие охотники за головами, радостно похватав пулевики, на своём горьком опыте убедились, что это так просто не работает. Форсъюзер выставлял меч (или телекинетический щит — у тех, кто владел соответствующей техникой) на пути пули раньше, чем та покидала ствол.

Очевидный вариант — они просто предвидят будущее, как Контесса. Но тогда бы их не застали врасплох клоны, исполнявшие Приказ 66. Да, конечно, Палпатин отчасти затемнил им видение, но бластерные выстрелы они успешно отбивали до самого конца войны. Вейдер подтвердил — будущее предвидеть возможно, но это искусство, а не наука. "Будущее туманно, всегда в движении". Хотя бы потому, что наиболее вероятный вариант меняется от действий самого провидца. А ещё потому, что ответы зачастую приходят в виде смутных видений, которые ещё расшифровать надо. Сидеть и медитировать, "погрузившись в поток", вам в бою никто не даст. Вспышки предощущений могут быть неплохим подспорьем, даже спасти жизнь, но полагаться только на них как на основное оружие — нельзя.

Есть также мнение, что форсъюзеры ориентируются по намерениям противника, считывают возможные действия из его головы и реагируют соответственно. Это уже ближе к истине, подтвердил Вейдер. До Войны Клонов многие джедаи как раз так и делали. И все они почти в полном составе легли на арене Геонозиса, в битве, открывшей эту самую войну. Дело даже не в том, что для чтения мыслей дроида нужна совсем иная техника, не та, что для восприятия живого мозга. Хотя это тоже сыграло свою роль — Меху-Деру или Контролем Электроники владело не так уж много джедаев. Но хуже было другое — дроид модели B1 (как и большинство других боевых дроидов) просто не имеет никакого намерения выстрелить. Он водит стволом из стороны в сторону, пытаясь совместить мушку с целью. Как только баллистический вычислитель зафиксирует, что цель находится на линии огня — он замыкает цепь и бластерный заряд срывается в полёт. Либо напрямую — цифровой командой, сброшенной на электронику ружья — либо движением механического пальца на спусковом крючке. В обоих случаях примитивное нейросетевое сознание самого стрелка узнаёт о выстреле уже постфактум — причём со значительным (по цифровым меркам) опозданием.

Можно, конечно, плюнуть на нейросеть и считывать команду на открытие огня непосредственно с баллистического модуля. Вот только это мало того, что требует развития отдельного навыка, так ещё и практически бесполезно... потому что эта штука "принимает решение" за тысячные доли секунды.

Правильные джедаи (те, которые дожили до конца войны без единой царапины) делали это иначе. Они "настраивали" своё восприятие не на стрелка, а на само оружие. Отслеживали положение ствола и движение спускового крючка. Из первого получали данные по пространству, из второго — по времени. Меч постоянно удерживался недалеко от вражеских линий огня, и когда на этих линиях появлялись реальные сгустки квазиплазмы — джедаю требовалось довернуть его лишь на пару градусов, что можно сделать очень быстро.

Исходя из всего этого Таркин сформулировал базовые требования к оружию против форсъюзера.

1) Оно должно полностью управляться электроникой и вообще не иметь даже подобия сознания.

2) Оно не должно иметь ствола, спускового крючка или каких-либо иных механических движущихся частей.

3) Поражающий фактор должен распространяться как минимум со скоростью пули (чем быстрее, тем лучше, в идеале — со скоростью света).

4) Его конструкция должна быть такой, чтобы при сканировании посредством Меху-Деру оно не воспринималось как оружие.

То, что посадочные лапы челнока оборудованы устройством для сброса статического заряда, накопившегося во время полёта, вполне естественно, не так ли? И то, что на носу укреплён лазерный дальномер — тоже. Да, этим лазером можно выжечь кому-нибудь глаза. Но у штурмовиков шлемы оснащены светофильтрами как раз от таких умников.

Но лазер ещё и ионизирует воздух, создавая плазменный проводящий канал. И замыкается электрическая цепь: опоры челнока — металлический пол ангара — тело ситха — лазерный луч — нос челнока. И по этой цепи можно пустить ток очень, очень высокого напряжения. Да, человеческое тело — плохой проводник. Но лучше, чем неионизированный воздух вокруг него.

Правда, на ситхе были кожаные сапоги, препятствующие заземлению. Но сопротивление проводника прямо пропорционально расстоянию, которое ток должен пройти. Между двумя метрами воздуха и неполным сантиметром подошвы — выбор пути для тока был вполне очевиден.

Как ни странно, именно это (хорошая изоляция) и стало причиной смерти одного штурмовика и тяжёлой травмы другого. Если бы они были одеты в сплошные металлические доспехи, ток пробежал бы по их поверхности, не затронув тела внутри. Но доспех штурмовика представляет собой пластоидный бронежилет, надетый на эластичный комбинезон из материала, отдалённо подобного резине. Поэтому после пробоя подошвы и кожи ступней ток опять же побежал кратчайшим путём — через тело. Которое проводит гораздо хуже большинства металлов, но гораздо лучше большинства изоляторов.

В файле 333 содержалась видеозапись посадки шаттла и последующей атаки на прибывших. К счастью, применение Ионизации сопровождалось характерным жестом и видимой молнией, соединяющей руку Ариста с грудью Таркина. Если бы он применял что-то совершенно невидимое, наподобие Удушения Силы, пришлось бы обнародовать записи имплантов, и тем самым раскрыть факт киборгизации широкой публике. А так это и внешне выглядело как нападение. "Мой челнок применил электрошокер, так как он запрограммирован меня защищать. Что-то не так, сэр?"

Служба безопасности Объекта немедленно выслала призовую команду с целью взять суперразрушитель под контроль для дальнейшего разбирательства. Естественно, капитан "Шпаги" их пускать на борт не собирался, заявив, что подчиняется только лично Аристу, а в случае недееспособности оного — только лично Императору. Безопасники несколько офигели от такого подхода. То есть как это вообще — в системе Скарифа находится боевой звездолёт немалой мощи, который отказывается им подчиняться?! А вдруг он пожелает повредить стройку?! На Таркина им было наплевать, на Ариста тоже — это личные тёрки высших чиновников, пусть разбираются между собой как хотят. Но в передвижениях кораблей должен быть порядок!

Обратиться к Императору и попросить приструнить наглеца? Глупость! Это поставит под сомнение их профессиональную компетентность и способность самостоятельно решать проблемы.

Не могли они и позволить "Шпаге" покинуть систему, не пройдя всестороннего досмотра — она могла унести на борту ценную информацию.

Поэтому на суперразрушитель немедленно были наведены проекторы гравитационного колодца, блокирующие возможность гиперпрыжка. А капитан получил ультиматум — если он не отключит двигатели и щиты немедленно для принятия абордажной команды, весь оборонительный флот Скарифа откроет огонь.

— Вы не посмеете! — прорычал капитан. — У нас на борту находится гранд-мофф!

— Империя не ведёт переговоров с террористами, — отрезал командующий системной обороной. — Незаменимых людей у нас нет. Даже если бы у вас на борту был сам Император, без его непосредственного приказа я бы всё равно открыл огонь, потому что таковы мои служебные обязанности. Поэтому настоятельно рекомендую вам прекратить сопротивление, чтобы мы могли покончить с этим прискорбным НЕДОРАЗУМЕНИЕМ без человеческих жертв.

— Если вы получите приказ лично от Таркина, это будет достаточной для вас причиной, чтобы отпустить мой корабль?

— Да, у гранд-моффа есть соответствующие полномочия в этой системе. Но я не думаю, что он отдаст такой приказ.

Капитан переключился на канал связи с "Дельтой".

— Послушайте, Таркин, мы оба в крайне неприятной ситуации. Верните мне моего начальника, и я отпущу вас, а вы отпустите меня.

— Почему бы и нет, — пожал плечами Аккорд. — Только пусть ваши ребята в ангаре прекратят огонь. А то мы не можем выкатить носилки из опасения, что вы же его и пристрелите нечаянно.

Казалось бы — глупо разменивать стратегическое преимущество на тактическое. Очевидно же, что как только Арист оклемается, он снова попытается убить Таркина! Форсъюзеры необыкновенно живучи, правда у ситхов с этим немного похуже, чем у джедаев, но на ноги он встанет быстро (в каком состоянии — это уже другой вопрос). И в следующий раз он может уже не встать так удачно напротив носа челнока!

Но стратегический выигрыш Аккорда намного больше. Теперь он имеет полное законное право относиться к Аристу как к врагу. Или во всяком случае, как к человеку не слишком адекватному, который может представлять угрозу, даже если формально на вашей стороне. Это уже не будет казаться необоснованной паранойей — персонал Объекта все меры предосторожности поймёт и поддержит. Как поддержали контрмеры в отношении джедаев после покушения на Палпатина. Особенно учитывая, что Император скорее всего предпочтёт сделать вид "Я не я, и лошадь не моя, и сам я не извозчик". Мол, знать не знаю, что это юному ситху в голову стукнуло, бывают у них заскоки.

Соответственно придётся несколько снизить его полномочия и отдалить от себя. Хотя бы временно и для виду.

А ситх с уменьшенными полномочиями против гранд-моффа с полномочиями расширенными — это совершенно другие правила игры. Единственное, что можно противопоставить Великой Силе — это "особую машину, через большое Б; потому что с тех пор, как существует космос, никто с ней еще не справился!"

Теперь ему оставалось только ждать и быть готовым. Не готовиться — подготовился он раньше — а просто поддерживать это состояние. Продолжать строительство как ни в чём не бывало, но сохранять возможность взорваться действием в любой момент, словно мина на боевом взводе. Каким именно действием? А это целиком зависит от того, какой рычаг будет нажат. Различная информация с Корусканта станет спусковым крючком для разных планов.

Вейдер отказался поделиться с ним собственным планом действий по нападению на Императора. Всё ещё не до конца доверял. Разумно, с учётом известного ситху. Хотя и жаль, Аккорд мог бы ему многое подсказать и во многом помочь. Но с другой стороны, это и к лучшему тоже. Такой образ действий означает, что Вейдер по-прежнему не воспринимает его всерьёз, несмотря на примеры с шагоходом и исаламири. Не владеющие Силой для него по-прежнему что-то вроде мусора под ногами, даже если это мусор с непонятно откуда взявшейся инженерной и административной гениальностью. Они могут быть полезны, но не станут от этого союзниками; могут быть вредны, но не станут от этого врагами. А при такой логике меньше вероятность, что сразу после победы Вейдер захочет от Таркина избавиться, как от конкурента, который слишком много знал. Нет, конечно со временем Уилхуфф неизбежно отправится в мусорную корзину — уж кто-кто, а этот конкретный Тёмный Лорд прекрасно знал, что революция пожирает собственных детей. Но с таким отношением — скорее поздно, чем рано. От вещей не ждут удара на опережение.

Тем не менее, это лишь теория. Аккорд прекрасно отдавал себе отчёт, что психолог из него очень слабый, даже с добавлением талантов Таркина. Поэтому он просто подготовил планы на все возможные сценарии. На случай, если придётся воевать против Императора, против захватившего трон Вейдера, или против обоих сразу. Или против сразу нескольких варлордов — самозваных наследников, которые начнут раздирать государство на части. На случай, если удастся возглавить временное переходное правительство, или посадить в нём своих людей, или бежать от этого правительства сломя голову. На случай, если удастся сохранить за собой Звезду Смерти, Скариф, Эриаду, Сесвенну и Большую Сесвенну. На случай, если придётся чем-то из этого пожертвовать, или даже всем перечисленным. На случай, если Восстание поддержит любого из наследников, займёт нейтральную выжидательную позицию, или продолжит войну против них всех. На случай, если Траун в нём останется, если уйдёт по собственному желанию, будет изгнан или убит. На случай, если Сенат будет ликвидирован, или останется пустой декорацией, или даже возродится, подобно Фениксу, вернув себе всё могущество времён ранней Республики.

Тысячи дорог и дорожек, тысячи сценариев и комбинаций. Вернее, один глобальный мета-сценарий, где разные элементы плана перебрасывались между ветвлениями, как мяч между футболистами. На каждое из предложенных Галактикой "Если" у Аккорда было заготовлено собственное "Тогда".

Казалось бы, число путей и развилок на них должно расти экспоненциально с каждым часом и вскоре просчёт всех мыслимых сценариев станет непосильным даже для шарда размером с галактику. Но этого не происходило, потому что пути сливались так же часто, как и разделялись. В этом и состояла подлинная мощь шарда Аккорда как аналитической системы. Он не просто механически перебирал варианты — он искал закономерности, управляющие системой, создавая пространство возможных состояний конечной и относительно небольшой мерности.

Проблема была только в том, что если у человека "относительно небольшое" (то есть подлежащее прямому осознанию) число предметов и явлений — от трёх до семи, то у шарда это где-то так от триллиона до секстиллиона. У шарда не было мании всё упрощать и делать более предсказуемым. Сам для себя он бы легко нашёл равновесие и гармонию в чём угодно — хоть в пресловутом "пожаре в борделе во время наводнения". Но вот у носителей, вынужденных с шардом хоть как-то взаимодействовать, эта мания развивалась практически неизбежно. Это была инстинктивная самозащита их мозга, вынужденного постоянно видеть и понимать то, чего нормальный человек видеть и понимать не может. Конечно, Corona Pollentia работала фильтром и предохранителем, упрощая картинку до такой степени, чтобы голова носителя не взорвалась сразу. Но ни в коем случае не до такой, чтобы ему стало комфортно. Being parahuman is suffering.

Пока шард орал на человека "Дай мне посложнее, я умираю со скуки!", человек орал на шард "Дай мне попроще, я умираю от информационной перегрузки!" В результате и возник компромисс, называемый Аккордом — тот, кто брал самые сложные вещи и превращал их в простые.

Вроде бы простая для понимания вещь — а дошла до него только сейчас.

Это означало, что эффективность работы с шардом можно повысить на порядок или два, если разместить между ним и человеческим мозгом ещё одного посредника — способного оперировать пусть не триллионами, но хотя бы сотнями тысяч переменных. Достаточно мощный дроидно-компьютерный мозг был бы в самый раз, но где взять нейрохирурга уровня Костепилки, с инстинктивным пониманием физиологии кейпов, чтобы выстроить необходимые связи?

Ему ведь нужно не просто уметь быстро считать — это может дать банальный интерфейс связи с компьютером, который у него, конечно, был со времён "покушения". Но система "запрос-ответ" тут не поможет. Ему нужно научиться ЧУВСТВОВАТЬ большие числа. Не только как раздирающую сознание боль.

В Галактике множество рас с высокими врождёнными способностями к математике — гивины, битхи, мууны... но Таркин, как назло, ни к одной из них не принадлежал! Он был неплохим математиком как для человека, но тут требовался совершенно иной уровень.

Возможно, формовщики юужань-вонгов могли бы ему хоть немного помочь. Интеллект Аккорда был вполне достаточен, чтобы организовать экспедицию в Неизведанные Регионы с целью похищения формовщика... И даже чтобы убедить его сотрудничать... вот только как убедиться, что это сотрудничество будет искренним? Сила на вонгов не действует, смерти и пыток они не боятся, Таркина им любить уж точно не за что... и при этом они поголовно являются маньяками не меньше уже помянутой Костепилки. Допускать нечто подобное рыться в собственных мозгах? Спасибо, есть более лёгкие способы умереть.

К счастью, поставленная им задача оказалась достаточно сложной, чтобы шард Аккорда ожил и заинтересовался ею.

Спустя две минуты он вышел на сверхсекретную персональную линию связи и набрал код "Директивы Кайло" — одного из наиболее сомнительных и странных исследовательских подразделений "Инициативы Таркина". Собственно, Таркин и сам не до конца понимал, чем там занимаются. Вполне возможно, что попросту впустую прожирают государственные деньги, и если бы эту линию исследований не поддерживали Вейдер и Палпатин, Уилхуфф бы давно её закрыл.

Но Аккорд — другое дело. Он затребовал несколько отчётов, прошёл сквозь слои научной тарабарщины в бюрократической обёртке, словно раскалённый нож сквозь масло, и всё прекрасно понял. КАК они этого добивались — всё ещё оставалось за пределами его понимания, всё же он не был Технарём. Но ЧТО там делали и какие перспективы это открывало, до него дошло мгновенно.

— Доктор Кайло... или мне лучше называть вас Кайло-III, как вы именуете сами себя? Не будете ли вы так любезны навестить систему Скарифа? Как ваш работодатель, я должен поговорить с вами с глазу на глаз.

— Послушайте, Таркин, вам самому сильно нравилось, когда вас отрывали от работы и вызывали на ковёр на Корускант? Так какого, простите, ситха, вы других ставите в подобное положение? Всё, что вы хотите сказать, можно изложить и по дальней связи.

— Как бы вам объяснить, любезный. Мне нужна не ваша нынешняя оболочка. Вернее, не только она. Мне нужна вся ваша лаборатория, все базы данных и все учёные, работающие под вашим началом. И если вы это всё не доставите по координатам, которые я прислал, через два дня, наш разговор будет значительно более неприятным...

— Как вы узнали?

— О, вот видите, Кайло-III, вы уже заинтересовались. Поверьте, здесь вы сможете увидеть и узнать очень много интересного. Я знаю вашу философию, Кайло. Вы полагаете, что Галактика слишком застоялась и нуждается в прогрессе. Что ж, я вам открою такие горизонты прогресса, какие вы и вообразить не можете. В обмен лишь на небольшие услуги с вашей стороны.

Голографическая модель брюнета прищурилась, словно пронизывая его взглядом насквозь.

— Теперь понимаю. Ром Мок был прав, а я думал, что он совсем уже из ума выжил. Вы преодолели свою неприязнь к кибернетике, когда почувствовали, что начинаете стареть? Хотите стать бессмертным, Таркин?

— Скажем так, это мне не помешает. Но в данный момент у меня другая цель. Прилетайте, Кайло-III. Узнаете и увидите всё сами. И да, можете не отрываться от работы в полёте, чтобы потом не ныть, что я трачу ваше время. В моих интересах, чтобы вы работали как можно больше и продуктивнее.

ВЕЙДЕР-4

Чтобы найти правильный ответ, у них ушло больше двух месяцев. Вейдер выслушивал рассказы Митры. Выслушивал рассказы Кел-ет Ура. Медитировал сам, медитировал в паре с каждым из них, и с обоими сразу. Разыскивал старые архивы и читал их. Призывал духов и говорил с ними. Он посетил даже древний мрачный Коррибан, хотя непосредственно в Долину Тёмных Лордов и не спускался — это было слишком серьёзное испытание. Тем не менее, явившиеся там видения дали троице нужные намёки.

Они посетили Фелуцию, где встретились с магистром Шаак Ти, пережившей Приказ 66. Магистр не атаковала их сразу, поскольку из-за поля исаламири не узнала в Анакине Вейдера. Однако после пяти минут беседы проницательная тогрута поняла, с кем имеет дело и обнажила меч.

— Убери его, — посоветовала Митра, появившись перед ней. — Незачем обнажать оружие, если не готова пустить его в ход.

— Я слишком хорошо тебя знаю, — добавил Вейдер. — Ты не нападёшь первой на того, кто не атакует. А ты видишь, чтобы я атаковал?

— Я тебя тоже знаю, — покачала головой джедайка, опустив меч, но не выключая его. — Ты болен, Анакин, очень тяжело болен, и даже не понимаешь этого.

— Верно, — согласился ситх, отчего брови Шаак Ти изумлённо взлетели вверх. — И я надеюсь, что ты мне поможешь в поиске лекарства от этой болезни.

— Вот чего не ожидала, что ты хотя бы для виду признаешь собственное падение... — мастер-джедай задумалась и присела у костра, скрестив ноги. — Ничего подобного не было даже в моих видениях. Очень интересно, куда же Сила выведет эту встречу, мальчик...

— Мне пришлось скрыться от всех способов предвидения и ясновидения, — кивнул Вейдер. — Потому Сила и не предупредила тебя. Прости, я не могу рассказать тебе подробности, потому что если тебя здесь найдёт Император, он сможет вытащить правду из твоих мозгов. Я знаю его техники допроса ближе, чем хотелось бы. А поскольку мне бы не хотелось тебя убивать как свидетеля, давай ограничимся чисто философской беседой о Силе.

— Ситх, который не хочет убивать? И вовсе удивительное дело. Я ведь знала тебя ещё джедаем, Анакин — тебя никогда не смущало кровопролитие.

— Посторонних — да. Но ты для меня не посторонняя, и лишь недавно у меня появилась возможность по-настоящему оценить твою мудрость.

— Хорошо... попробуем притвориться, что я тебе верю. О какой же философской теме ты желаешь поговорить?

Вейдер достал голокрон Кел-ет Ура и включил его.

— Будет лучше, если ты услышишь всё из первых уст...

— У меня самой недостаточно знаний, чтобы дать ответ на этот вопрос, — заключила Шаак Ти примерно через час обсуждения. — Но я думаю, что могу подсказать вам, где искать ответ. Возможно, библиотека джедаев на Корусканте, если её не уничтожил Император, содержит нужные ответы — но до неё слишком сложно добраться, не привлекая внимания.

— К тому же её составители как правило были... несколько тенденциозны в подборе материалов, — заметила Сурик.

— Жестоко, но справедливо, — вздохнула Шаак Ти. — У джедаев были свои предпочтения... Однако, смею заметить, у ситхов их ещё больше.

— Не отрицаю, — хмыкнул Вейдер, а Ур только грустно кивнул. — И Пророки Тёмной Стороны тоже не слишком объективны, хоть и по-своему. Так получается, мы здесь зря теряем время? Никто не способен дать ответ, который мы ищем, потому что никто его никогда не искал?

— Возможно, я знаю, кто сможет вам помочь, — задумчиво сказала тогрута. — У кого нет ответа, но он может знать, где искать ответ.

— Ладно, попробуем навестить этого кого-то, — Анакину уже всё это изрядно надоело, но не бросать же дело на полпути.

— Нет, вы его не навестите, — покачала головой джедайка. — У меня всё ещё недостаточно оснований доверять вам... как и наоборот. Я сама слетаю к нему и задам нужные вопросы. Только если я обнаружу, что вы пытаетесь за мной проследить — считайте, что этого разговора не было.

— Сколько вам понадобится времени, чтобы туда слетать? — спросила Митра, прежде чем Вейдер успел возразить.

— Думаю, за неделю управлюсь.

— Ну это ещё терпимо. Мы подождём вас здесь.

Вейдер дал Шаак несколько рекомендаций, как лучше избежать внимания Инквизитория. Благо, тесно работая с этой организацией, он знал все её трюки. Джедай недоверчиво хмурилась, поверила явно не всему, но к сведению, тем не менее, приняла. И не зря.

То ли инструкции всё-таки помогли, то ли Сила пребывала с ней, то ли просто повезло — но Шаак Ти действительно вернулась через неделю. И без единой царапины. Её никто даже не попытался задержать — она прилетела, куда надо, поговорила, с кем надо, и так же спокойно прилетела обратно.

Анакину даже немного обидно стало — неужели система, которую они с Императором так долго и усердно строили, настолько дырявая? Пришлось напомнить себе, что он сейчас на другой стороне, и чем больше дыр — тем для него лучше.

— Вот что я предположила, — сказала Шаак Ти, усевшись напротив и скрестив ноги с таким видом, будто никуда и не улетала, просто вышла на минуточку. — Если у кого-то может быть ответ на ваш вопрос, это должен быть кто-то, долго изучавший Тёмную Сторону. Не пытавшийся подчинить её, как ситхи, но и не пытавшийся подчиниться ей, как Пророки...

— Откуда ты знаешь о Пророках Тёмной Стороны?! — изумлённо посмотрел на неё Вейдер. — Даже я узнал о них не в первый год службы Императору! А джедаи ни о чём подобном не имели понятия!

— Я долгое время работала в архивах Храма Джедаев. Некоторые планеты пропали из архива. Всего тридцать шесть миров. Когда мы узнали об исчезновении Камино, мы решили проверить, нет ли других пустот. Это была очень кропотливая работа, нам приходилось сверяться со множеством других источников информации... но среди прочих мы нашли и Дромунд-Каас. Правда, использовать это знание уже не успели, отложили до окончания Войны Клонов. Пророки не казались нам непосредственной угрозой, по сравнению с тем, что творилось в Галактике... Хотя... сейчас это не важно. Важно, что для твоих целей они тоже не годятся. Чисто научные ордена и секты, ставившие своей целью познание Силы, возникали в Галактике неоднократно... Но все они быстро оказывались уничтожены — либо физически перебиты, либо распущены, а их архивы — стёрты или конфискованы. Не буду скрывать, порой к этому приложили руку и мы. Иногда — ситхи, следующие Правилу Двух. А порой такие организации уничтожали и сами себя, находя или создавая нечто такое, с чем сами не могли справиться. Тем не менее, есть одно исключение из этого правила. Одна организация такого рода до сих пор существует, и я её нашла.

— Кто они такие? И где? — Вейдер вскочил на ноги.

— Я скажу тебе, но с одним условием. Я отправлюсь вместе с тобой. Мне этот ответ тоже нужен.

— А тебе зачем? — удивилась Митра. — Поправь меня, если я ошибаюсь, но по твоему виду, ауре и поведению никак не скажешь, что у тебя проблемы с Тёмной Стороной. Ну, во всяком случае, больше, чем у других джедаев. Или ты, как и мы, планируешь собрать армию из падших и искуплённых?

— Да, я сама всегда успешно противостояла её искушениям, но один мой знакомый вполне может ей поддаться. И да, если вы будете создавать такую армию, я хочу это проконтролировать. Это тоже мотив.

— Хорошо, — оборвал их обсуждение Вейдер. — Хочешь лететь с нами — лети, но я ничего не обещаю. У тебя есть корабль, или полетишь на нашем?

— Есть, хотя и не столь совершенный, как твой. Но до Мустафара долетит.

— Мустафара?!

Это звучало действительно иронично. На Мустафаре окончательно умер Анакин Скайуокер и родился Дарт Вейдер — хотя начало было положено Палпатином. Теперь, возможно, именно здесь предстояло завершиться обратной метаморфозе, хотя начало и положил Таркин.

На Мустафаре, как утверждала Шаак Ти, базировалась секта, именуемая Чёрной Стражей. Как и Пророки, основанная ситхом-отступником, жаждавшим не столько власти, сколько познания. Только Вулта Даанат был отступником не из Ордена Бэйна, а из предшествовавшего ему Ордена Каана. Подобно Пророкам, Чёрная Стража не ввязывалась в галактические разборки, скрываясь в тени.

— Стража не агрессивна, в отличие от большинства последователей Тёмной Стороны, — предупредила Шаак Ти, — однако она крайне ревниво оберегает свои секреты, поэтому лучше заранее обдумать, как и чем мы сможем их убедить пойти на переговоры. Учти, в отличие от Пророков они менее склонны к мистицизму, и твой статус Избранного для них сам по себе аргументом не станет.

— У меня есть исаламири и турболазеры, — хмыкнул Анакин. — Достаточно убедительная комбинация.

— Если тебе нужно отнять у кого-то деньги — безусловно, — хмыкнула Сурик. — Однако если эти ребята достаточно фанатичны, они скорее умрут, чем раскроют свои тайны. Для таких пушки аргументом не будут. Кроме того, мы не знаем, сколько пушек У НИХ.

— Допустим, я выражу желание вступить в их секту?

— И реально вступишь туда? Они-то не откажутся от столь одарённого во всех смыслах кандидата, только вот тебе придётся отказаться от мести Палпатину и всего, что ты замыслил. Чёрная Стража не лезет в галактическую политику, и вряд ли ради тебя сделают исключение.

— Я могу вступить, узнать их секреты, а потом дезертировать.

— Ни в одной секте это так не работает. Новичкам там великие тайны не открывают, нужно год за годом подниматься по ступеням посвящения, доказывая свою преданность и полезность — а у тебя нет десятилетий на внедрение.

— Кроме того, — добавила тогрута, — возможно, у Стражи не найдётся готового ответа, а найдётся лишь ключ, тропинка к нему. Возможно, нам понадобится провести собственное исследование совместно с лучшими учёными Стражи, чтобы найти ответ. В этом случае вступление тоже не поможет.

— А по-моему, всё просто, — заметил Кел-ет Ур. — Достаточно предложить им Избранного не как мессию и не как возможного подчинённого, а как объект исследования. Люди с таким уровнем мидихлориан на дороге не валяются. Если эти ребята действительно хотят знать о Силе как можно больше — они ухватятся за подобную возможность руками и ногами. А если ещё предложить мои и Митры знания — как исторические, так и в области Силы — то это ещё большой вопрос, кто продешевит. Мы, как-никак, в разы старше их секты.

Как и у большинства джедаев, у Шаак Ти во время Войны Клонов был собственный истребитель. Но при побеге с Корусканта во время Великой Чистки, она этот истребитель потеряла, и вернуть уже не пыталась. Вместо него она приобрела исследовательское судно типа Z-10, "Искатель". Лёгкий и практически невооружённый (не считать же оружием, в самом деле, один бластер на носу, практически противопехотной мощности), лишённый щитов и с довольно тонкой бронёй. Но при этом отличавшийся отличной скоростью и маневренностью в трёхмерном пространстве, а также редким гипердвигателем первого класса и мощными сенсорами. В бою этот корабль был практически беспомощен, но вот догнать и перехватить его было крайне сложно. Он как специально строился, чтобы избегать любых конфликтов — что и было целью Шаак Ти в последние годы.

Рядом с "летающим кирпичом" Вейдера они смотрелись как "Конь и трепетная лань". Ситх, едва окинув "Искателя" взглядом, сразу сказал "Если на горизонте появится враг — драпай куда подальше, я сам разберусь". "Что я и собиралась делать в таких случаях, — ничуть не смутившись, ответила джедайка, — рада, что мы так легко достигли взаимопонимания".

Чтобы добраться до Мустафара с Фелуции, им нужно было пересечь практически всю Галактику — по Перлемианскому маршруту до Брентаала, а там по Хайдианскому практически до самого конца. Даже на первоклассных гипердрайвах это займёт не меньше трёх недель, причём во всех ключевых системах по пути им придётся пройти многочисленные имперские проверки. Выглядят они при этом как типичная парочка контрабандистов, у любого таможенника при одном взгляде на их корабли рука потянется к сигнальной кнопке.

Можно, конечно, идти более медленными и слабыми боковыми течениями, избегая систем-метрополий — но тогда полёт займёт уже пять-шесть месяцев.

Можно провести ладонью перед таможенником — "Это не те корабли, которые вы ищете" — и спокойно лететь дальше. Но если в системе есть хотя бы один Инквизитор, они навлекут на себя куда больше проблем. Такое воздействие по определению выходит за пределы маскировки таозиновым амулетом, а в поле исаламири его вообще не произвести.

— У тебя вроде есть связи с гранд-моффом? — уточнила Митра. — Неужели ты не можешь попросить его организовать безопасный проход?

— Могу, — вздохнул Вейдер. — Один звонок Таркину и нам постелят красную ковровую дорожку до Мустафара — Хайдианский путь как раз проходит через его сектор, у Таркина там всё схвачено. Но я не хочу быть ещё больше в долгу у этого ублюдка. И не хочу, чтобы он взялся разнюхивать, что именно я забыл на этой планете. Она слишком далеко от моих обычных маршрутов контрабандиста и охотника за головами. Он и так слишком любопытен для не-одарённого.

Как удобно быть правой рукой Императора. Как неудобно быть самым разыскиваемым в Галактике беглецом.

Он мог обратиться ко множеству авторитетных фигур — к "Чёрному Солнцу", к хаттам, к повстанцам, к адмиралам флота, к аристократическим домам... но все они имеют собственные интересы в отношении Вейдера. И нет никого, кто согласился бы просто молча организовать необходимые документы и пропуска, не задавая вопросов. А если не прибегать к авторитету и связям Вейдера — он для них никто и звать его никак.

Оставить собственные грузовики на Фелуции и арендовать корабль какого-нибудь лучше легализованного контрабандиста? На это связей его новой личности вполне хватит. Но с голыми руками на Мустафаре они будут для Чёрной Стражи слишком заманчивой мишенью. Не нужно провоцировать людей.

— Нам нужна средних масштабов корпорация, имеющая доступ на главные магистральные пути, пользующаяся там авторитетом, но при этом не гнушающаяся левых грузов, — пальцы Анакина забегали по клавиатуре с быстротой и лёгкостью, которые доставляли настоящее наслаждение после бронированных перчаток Вейдера. — Да, "Багровый рассвет" пожалуй подойдёт. Этот синдикат возник недавно, но уже обзавёлся достаточным влиянием, в том числе и в Империи. Прославились своей жестокостью и склонностью к рисковым операциям. Помимо прочего, они крышуют контрабанду, что нам и требуется. При этом я лично никогда с ними не пересекался — ни как Вейдер, ни как Усул, так что им будет сложно догадаться, что я представляю особый интерес для Императора.

— Нужно хорошо поторговаться, — заметила Митра. — Если заплатить слишком мало, они не захотят рисковать налаженными линиями. Если слишком много, они могут понять, что клиент непростой, и попытаться вытряхнуть побольше. Всё должно выглядеть так, как будто это наши... ну, не последние гроши, но две трети наличных — точно.

— Не учи учёного, — отмахнулся Анакин. — Я в эти игры ещё в Войну Клонов играл.

— Нет, — покачала головой Шаак Ти. — Песчаный рейдер, который умело торгуется, сам по себе выглядит подозрительно. Переговоры поведу я, а ты будешь стоять рядом с грозным видом.

Криминальный лорд Драйден Вос был поначалу несколько раздражён тем, что в нём видят какого-то извозчика, да ещё хотят расплатиться пошлыми галактическими кредитами, а не наркотиками, редкими топливами, оружием или артефактами. Для него это выглядело недостаточно авантюрно. А господин Вос очень любил выглядеть крутым. Так что он всерьёз подумывал, не убить ли ему наглых посетителей, и не отнять ли всё, что у них имеется. Да, тускен и тогрута выглядели весьма суровыми ребятами, вооружёнными до зубов и не ставящими жизнь разумного ни в грош (Шаак Ти изрядно повеселилась, накладывая на себя грим бывалой искательницы приключений). Но ситх побери, их всего двое, против четырёх десятков боевиков они вряд ли долго продержатся. Да, это значит, что их деньги пропадут (датапад с кредитами разблокировался паролем, известным только владельцу, а при ошибке — самоуничтожался). Но пара их корабликов стоит примерно половину от этой суммы, да и внутри там наверняка что-нибудь ценное имеется. Вос был достаточно богат, чтобы позволить себе небольшие финансовые потери взамен на сохранение бандитской чести.

— Не советую, сэр, — мило улыбнулась рогатая дама. — Давайте я расставлю все точки. Дело даже не в том, что мой спутник, господин Усул — немного фаталист, в силу его происхождения, и потому носит с собой термальный детонатор на случай поражения. Нет-нет, он это делает исключительно ради соблюдения законов чести, чтобы его тело не досталось для вскрытия чужакам. Песчаный народ весьма щепетилен в этих вопросах. А то, что и его врагов при этом разнесёт на атомы, увы, лишь прискорбный побочный эффект. Но это, в конце концов, мелочь, не стоящая внимания. Яхту вы — или тот босс, что займёт ваше место — сможете починить, радиус взрыва не так велик. Но есть фактор более значимый. Видите ли, дело в том, что у "Гнева Императора" четыре пусковых установки протонных торпед... и все они сейчас нацелены в реактор вашего замечательного "Первого света".

— Знаете, я очень не люблю, когда со мной блефуют, — усмехнулся Вос. — Перед посадкой я проверил ваши корабли биодетектором. На борту "Гнева" всего пять крупных существ, и все они в трюме, не в кабине управления. Не движутся. И знаете, я что-то сомневаюсь, что такие бродяги как вы могут себе позволить дроида-пилота с боевым программированием.

— И вы совершенно правы, — согласилась тогрута. — Такое нам действительно не по карману. Но видите ли, сейчас речь не идёт о полноценной штурмовке с прорывом сквозь дефлекторы и заградительный огонь, с уклонением от истребителей и радиоэлектронной борьбой. Требуется всего лишь нажать кнопку пуска — а на это способен даже дроид-пылесос. Мой коллега выполнил наведение торпед вручную ещё до того, как мы покинули корабли, а вы с тех пор не перемещались. И да, я тоже немного подготовилась. Мой корабль, конечно, не вооружён, но если он перестанет получать от меня сигналы, то включит гипердвигатель прямо в атмосфере. Думаю, вы можете представить себе последствия?

— И какие у меня доказательства, что это не блеф?

— Никаких. Просто поверьте нам на слово, как мы поверили вам, предлагая сделку. Или проверьте. Рискнёте?

Оба корабля одновременно включили двигатели, слегка приподнялись над песком и опустились обратно. Транспорт Вейдера поднял GD16, а разведчик Шаак Ти — Кел-ет Ур — его голокрон подключили к комлинкам "охотников за головами", а также к системам управления Z-10.

Вос расхохотался, хотя и не очень натурально. Актёрское мастерство ему ещё надо было подтянуть.

— Ситх вас возьми, ребятки, а вы мне нравитесь. Давненько я не встречал таких наглецов, даже убивать жалко. Вот что, давайте не будем портить такой хороший день перестрелками. Деньги мне не настолько нужны, зато нужно кое-что другое, что за деньги не купишь.

Он сделал драматическую паузу.

— Центнер коаксиума. Я планировал свою операцию по его добыче в ближайшее время, так что вы можете присоединиться к партии, которая пойдёт его добывать — уверен, ваши навыки упростят миссию до лёгкой прогулки. Или добудьте мне то же количество в любом другом месте, своими методами.

Исаламири рядом не было, поэтому гнев Вейдера вскипел безо всяких препятствий так, что весь "Первый свет" ощутимо задрожал от носа до кормы. Ещё секунда, и у Драйдена Воса возникли бы проблемы с дыханием, но Шаак Ти вовремя коснулась его руки, успокаивая.

— Сэр, вам не кажется, что вы несколько перебарщиваете с торгами? Партия, о которой вы говорите, на чёрном рынке стоит порядка ста мегакредитов...

— Это цена Звёздного Разрушителя! — добавил Вейдер, с трудом сосредоточившись достаточно, чтобы продолжать имитировать тускенский акцент.

— Именно, Усул, именно! А той услуге, о которой вы говорите, красная цена двести тысяч кредитов. Ну хорошо, с учётом срочности вы можете накинуть цену раз в пять, но не в пятьсот же!

Если бы Вос только знал, на какой тоненькой ниточке сейчас висит его жизнь... Не понадобились бы никакие игры с торпедами. Для Шаак Ти вся его шайка — десять секунд работы мечом, а уж для Тёмного Лорда... Но увы, с таким же успехом они могли бы написать на борту красной краской "Вейдер здесь".

— Господа, давайте решим этот вопрос культурно, не хватаясь за бластеры, — помощница Воса, до сих пор молчавшая, шагнула вперёд и мило улыбнулась, разряжая обстановку. Шаак Ти, сама знавшая толк в мирных переговорах, мысленно поставила ей высший балл — вмешательство получилось в высшей степени своевременным и при этом не выглядело наглым. — Видите ли, с точки зрения чисто математической вы, конечно, правы. Но посмотрите на это с другой стороны. Коаксиум относится к тем вещам, которые, откровенно говоря, не имеют цены. Его просто нет в продаже в нужных количествах, даже на чёрном рынке. Сильно поднапрягая торговых агентов, переворошив весь рынок, можно скупить килограмм, может быть два, но центнер... При этом, там, где коаксиум всё-таки есть — будем откровенны, речь идёт об имперских заводах и складах — его есть много. И если уж вы туда прорвались, вам почти нет разницы, сколько тащить, один контейнер или сто, требуемые усилия от этого почти не изменятся. Поэтому мы, конечно, готовы принять от вас в уплату один килограмм коаксиума вместо предлагаемой денежной суммы. Это будет честно — чисто экономически. Но сто всё-таки было бы лучше. Взамен же, чтобы сделка осталась честной, мы предлагаем не одну перевозку через имперские посты, а сто. Ну или столько, сколько килограммов коаксиума вы сможете добыть. Полагаю, у вас такой перелёт впереди не единственный.

Вейдер успокоился и задумался. Иметь транспортный канал, независимый от Таркина — идея звучала неплохо. И добыть соответствующий товар для него и впрямь не составило бы труда — уж он-то знал, где это стратегическое топливо добывается, перерабатывается, складируется, как охраняется на всех этапах... Для лучшего пилота Галактики подобный рейд был бы просто разминкой.

Но с другой стороны, если "Багровый рассвет" требует себе такие опасные игрушки, значит он намерен в ближайшие годы выйти в высшую лигу. То есть привлечёт внимание если и не самого Императора, то близких к нему людей. А это значит, что организация станет заинтересована в розыске беглых джедаев — причём независимо от того, будет ли с Империей враждовать, или наоборот, уйдёт под "крышу" Палпатина. И для них, следовательно, станет плохой "крышей". Потому что люди "Рассвета" начнут обращать внимание на всякие мелочи, которые раньше упускали из виду.

— Нам нужны не перевозки, — видимо, мысли Шаак Ти пошли по тому же пути. — Нам нужен транспортник. Крупный транспортник в собственность, с легальным владельцем и безупречной историей полётов. Чтобы мы сами могли летать, куда захотим, а не напоминать вам по сто раз об однажды оказанной услуге.

— Но даже с такой историей вам всё равно понадобится легальный фрахт на каждый полёт, — возразила помощница, и Шаак Ти сделала заметку узнать её имя. — Транспорт, который летает туда-сюда порожняком, без заказов, всё равно вызывает подозрения, даже если в прошлом он чист. Вам всё равно придётся обращаться к нам или к кому-то вроде нас...

— А как летает ваша яхта? — поинтересовалась тогрута. — У вас весьма непредсказуемые маршруты, причём использовать малые транспортные пути постоянно вы не можете — зачастую нужно оказаться на месте быстро. Сомневаюсь, что вы каждый раз суёте взятку чиновнику и объясняете на ушко, что перевозите криминального лорда. Она проходит как личный корабль эксцентричного миллиардера, путешествующего по Галактике с туристическими целями, верно?

— Да, но создание такой легенды занимает больше года и стоит куда больше ста миллионов.

— Догадываюсь, но не так уж намного больше. Во всяком случае, это меньшая переплата, чем та, которой от нас в начале потребовали вы.

— Я знаю! — подняла палец девушка. — Есть корабли, которые постоянно летают туда-сюда, и которые даже Империя редко досматривает. Это корабли мандалорского Дозора Смерти! Они союзники Империи, но не гнушаются контрактами и от других заказчиков, так что внезапный перелёт в поисках более выгодного контракта не вызовет никаких подозрений.

— И мандалорцы позволят кому попало летать на корабле с их символикой и выдавать себя за одного из них? — скептически подняла бровь джедайка, которой в Войну Клонов с этим склочным народом приходилось работать немало.

— Это уже наше дело, — перехватил разговор Вос. — У нас длинные руки. Итак, считаем, что мы договорились? Коаксиум в обмен на корабль Дозора? С настоящим мандалорским экипажем, — подсластил он пилюлю.

— Ладно, — Вейдеру всё надоело. — Но если ваше предложение окажется блефом, я волью этот коаксиум вам в глотку, уважаемый капо.

Шаак Ти и помощнице Воса пришлось потратить ещё минут пятнадцать, чтобы предотвратить очередное смертоубийство и успокоить рвущихся в драку мужчин, но в общем и целом основные пункты компромисса были найдены.

Коаксиум "Багровый рассвет" планировал добыть на планете Вандор, что находилась в Среднем Кольце. Вейдер просмотрел план и одобрил — все остальные системы с подобной индустрией охранялись куда лучше. Главной защитой Вандора была его ничтожная заселённость. Корабли приходили сюда раз в неделю, поэтому каждый из них можно было досмотреть "от и до", а всякого, кто не зарегистрирован в полётном плане — с чистой совестью приложить из ионных пушек и высадить абордажную команду. Это вам не Корускант с его миллионами посадок в час.

О существовании на планете столь важного объекта как склад коаксиума знали немногие, что также снижало риски.

Но когда в дело вступают силы коррупции, подобные меры становятся недостаточными.

Корабли грабителей прибудут на Вандор совершенно законно, внутри гражданского транспорта, заказанного местными жителями. Затем на репульсорной платформе для доставки леса их вывезут за город, и лишь оттуда они пойдут своим ходом.

— На стационарной орбите висят четыре Звёздных Разрушителя, непрерывно сканируя планету, — пояснил Вейдер. — В теории от них ничего не укроется, планета холодна и практически необитаема, так что на любой движущийся тёплый металлический объект можно смело высылать истребители.

— А на практике? — прищурилась Шаак Ти.

— А на практике стационарная орбита от планеты достаточно далеко, и разрешение у сканеров, скажем так, не идеальное. Если идти на малой тяге, прячась под облаками, да ещё с антирадарным покрытием на верхней части корпуса — пятьсот кликов до ближайшего рельса проскочить вполне реально.

— Рельса? Что это?

— Способ транспортировки грузов. Перевозка конвейеров по одной или двум металлическим полосам. Колёса цепляются за них и скользят по ним. Конкретно здесь это называется "Гусенично-рельсовый конвейэкс транспорт 20-T".

— Но зачем? — тогрута совершенно ничего не понимала. — Что за железный век?! Репульсоры же дешевле и надёжнее!

— Именно, что надёжнее. И для бандитов вроде нас — в том числе. Если ты угоняешь репульсорный транспорт, можешь гнать его куда угодно, он везде пройдёт. Даже если двигатель горизонтальной тяги отрубится, парить он не перестанет, так что прикрепляешь к нему свой буксир — и тащи хоть в горы, хоть в лес, хоть в море — долго можно искать. А вот поезд кроме своих рельсов нигде идти не способен. Либо он прибудет в пункт назначения, либо не прибудет вообще никуда. Понадобится транспортная платформа, способная утащить целый вагон — а они намеренно сделаны очень тяжёлыми.

— Ну не знаю, — покачала головой Шаак Ти. — Можно же вагон вскрыть и коаксиум вытащить, зачем целиком тащить?

— Ага, как же, можно. Это настоящие сейфы на колёсах, их даже световым мечом не сразу разрежешь, я пробовал. А главное, при любой попытке неавторизованного вскрытия они самоликвидируются. Империя не боится потерять пару тонн коаксиума, она боится его попадания не в те руки. А ты видела, как бабахает коаксиум? Не хуже барадия. От незадачливого взломщика только атомы и останутся. Эту защиту можно, конечно, обойти, если у тебя есть хороший хакер и пара часов работы в спокойной обстановке. Но прямо в поле, под обстрелом... нереально.

— А у нас есть платформа достаточной мощности?

— Есть, люди "Багрового рассвета" угнали имперский грузовик. С ними и работаем. Антирадар уже нанесли. Они и без нас могли справиться, вероятность успешного раскрытия на подходе я бы оценил процентов в десять, не больше. А с нами круглый ноль.

Если бы Вейдер был настолько заинтересован в каком-то веществе, он бы послал за ним своих лучших людей — а то и сам бы пошёл. Но у "Багрового рассвета", видимо, было принято вести дела иначе. На ограбление поезда Вос подписал не только их, но и какую-то мутную банду под предводительством Тобиаса Беккета — три человека и два ксеноса. Вейдеру они все не нравились, ему не нравился этот рейд, ему вообще ничего не нравилось — неудивительно, ведь он слишком много времени проводил вне поля исаламири, под прикрытием одного только амулета. Амулета, между прочим, созданного ситхской алхимией. Естественно, Тёмная Сторона потихоньку начала брать своё, так что Шаак Ти пришлось практически хитростью заманить его обратно на "Гнев Императора", и лишь после этого высказать всё, что она думала о некоторых малолетних идиотах. Только внутри поля Анакину хватило здравомыслия, чтобы её выслушать и согласиться со справедливостью этих аргументов. Снаружи это, вероятно, обернулось бы дракой.

— В поезде семнадцать вагонов, не считая локомотива, — сказал Вейдер, немного успокоившись и снова выйдя на связь. — Из них с коаксиумом — два, остальные — вагон охраны и разные технические грузы.

— Да знаю, — пожал плечами Беккет. — Лучше бы хапнуть оба, мы бы стали сказочно богаты, но грузоподъёмности нашего Y-45 хватит только на один вагон. Вторым придётся пожертвовать. Да и людей у нас не хватит, сразу два отцепить.

— Людей — с нами хватит, — возразила Шаак Ти. — Два ваших человека на один вагон, мы на второй — всё можно успеть, если шевелиться. Но насчёт веса — боюсь вы правы. Не надо слишком жадничать, Усул. Это вообще не наш бизнес.

— Правы они, как же, — хмыкнул Вейдер на тускенском, и сквозь тканевую маску, закрывавшую его лицо, на миг промелькнул тот самый Эничка Скайуокер, который в десять лет выиграл гонку Бунта Ив Классик. — Не забываем, — он вернулся к Базовому, — что у нас сейчас больше одного корабля.

— Вот только ни один из ваших кораблей не рассчитан на транспортировку груза на внешней подвеске, — заметил Хан, второй пилот Беккета. — А корабль леди Сингл вдобавок не имеет антирадарного покрытия.

— Это уже предоставьте нам. Предлагаю разделиться — вы берёте передний вагон, а мы уже, если получится — задний.

Естественно, Беккету эта идея вполне понравилась, поскольку задний вагон с коаксиумом был ближе к вагону охраны, и таким образом он получал дополнительное бесплатное заграждение между собой и имперцами. Да и вероятность, что новые наёмники отнимут его вагон, при этом уменьшалась.

Идею послать одного из людей Беккета в отдельную миссию, чтобы взорвать мост на пути поезда, Вейдер тоже не одобрил. Все участники операции нужны были ему на самом поезде.

— А мост я снесу из турболазера, когда будем подъезжать и подлетать к нему, — пояснил он.

— А если вы в этот момент будете отвлечены чем-то другим? — нахмурился Беккет. — Или ваш корабль вообще собьют?

— В этом случае снимем его на следующем участке трека, только и всего, — пожала плечами Ти. — Это не единственное место над пропастью на маршруте.

— Но следующее — только через двести пятьдесят кликов! Это пять минут хода, имперцы могут успеть слететься!

— В постоянном воздушном патруле в зоне досягаемости у них здесь только одна эскадрилья, двенадцать машин, — Вейдер мысленно усмехнулся, вспомнив, что и этот патруль появился на Вандоре благодаря ему. Изначально местная служба безопасности вообще никого в воздухе не держала, чтобы не тратить лишний раз топливо, но визит Тёмного Лорда убедил их пересмотреть подход и не скромничать.

— ВСЕГО двенадцать истребителей?! — подпрыгнул Соло. — Боюсь, вы плохо представляете, что такое СИД, и на что он способен...

— Всего, юноша. С этими мы справимся, в атмосфере они теряют половину мощи из-за снижения маневренности. А следующая группа может прилететь или из космопорта, или с Разрушителей — тем и другим сначала надо загрузиться, а это дело не мгновенное. Но скорее всего, это и не понадобится. Если меня будут сильно... отвлекать, я пущу вперёд протонную торпеду, которая разрушит мост без моего участия.

Последнее было, пожалуй, слишком сложной тирадой для тускена, но увлечённый планированием Вейдер уже не так глубоко задумывался о маскировке.

— Только охранников поезда не надо убивать, — попросила Митра Сурик. — Они не виноваты, что делают свою работу и защищают поезд от грабителей.

— Пожалуй, так лучше, — кивнула Шаак Ти. — Мы сможем справиться без кровопролития.

— Эй, мне казалось, что для тебя все имперские служащие — воплощение зла? — удивился Вейдер. — Это мне бы следовало защищать этих служак... как-никак, мои в недавнем прошлом подчинённые.

— Не всякий, кто работает на преступника, сам — преступник, — возразила джедайка. — Не так давно я сама была готова на всё, чтобы защитить Палпатина от Гривуса...

Первая часть операции прошла как по маслу. Догнать поезд на перегоне, спрыгнуть на его крышу, нырнуть между вагонами, световым мечом разрубить заднюю сцепку... со всем этим и юнглинг справился бы. Охрана в заднем вагоне и понять-то ничего не успела, как их часть состава начала замедлять ход и вскоре остановилась. Выскочив наружу, они сделали несколько выстрелов вслед, но попасть по джедаям с такого расстояния было нереально.

От колёсных поездов конвейэкс отличался значительно более коротким тормозным путём — вращение гусениц съедало всю инерцию почти сразу. Поэтому отрезать вагоны следовало буквально в паре десятков метров от пропасти — иначе они до неё так и не доедут, застряв на рельсовой оси. Причём строго по порядку отрезать — вначале заднюю сцепку заднего вагона, потом почти одновременно — обе сцепки переднего вагона, и последней — переднюю сцепку заднего. Люди Беккета, конечно, могли отделить заднюю сцепку своего гораздо раньше, и оставить задний вагон на рельсах, без малейших шансов доползти до пропасти. Но учитывая хорошее вооружение "Гнева Императора", это была не лучшая идея — он бы их догнал в считанные секунды. Несчастному Y-45 с YV-929 ну никак не тягаться. Да и огневая поддержка для разрушения моста им всё ещё была нужна.

Словом, всё шло как по маслу — лояльность заинтересованных лиц более-менее обеспечена, техническая сторона дела проработана, квалификация у всех для такого простенького дельца более чем достаточна...

До тех пор, пока навстречу поезду не пронеслась стайка всадников в закрытых доспехах на свупах.

Что такое спидербайк? Коротко говоря — турбина, прикреплённая к репульсору.

Что такое свуп? Коротко говоря — офигенно мощная турбина, прикреплённая к офигенно мощному репульсору.

Как следствие, свуп имеет совершенно дикую для своих размеров горизонтальную (скорость) и вертикальную (подъёмная сила) тягу. Но его требуется регулярно заправлять гипертопливом, тогда как спидербайк может на одной заправке пролетать много недель и даже месяцев, в зависимости от модели и режима эксплуатации. Кроме того, свуп так и норовит разбить своего владельца о ближайшую стену, из-за чего полёты на малых высотах на нём являются развлечением для самоубийц. Нормальные ездоки рассекают на нём под облаками, где нет препятствий, только там подобное изделие может реализовать весь свой потенциал. Спидербайки же обычно держатся около земли, способность подниматься выше десяти метров является для них скорее исключением, чем правилом, выше срабатывают ограничители. Их можно взломать (если программные), или вывинтить (если являются частью конструкции) но тогда все последствия падения с высоты — за ваш счёт, производитель не отвечает.

Может ли свуп как боевая машина тягаться с истребителем или вооружённым транспортником? В своей среде, в атмосфере — да, как ни странно, может. Да, он медленнее, хуже вооружён и слабее защищён — зато маневреннее и компактнее, попасть в него чертовски трудно. Но самое главное, он дешевле. Раз так в десять. А против десяти свупов равный им по стоимости истребитель (при условии близкого мастерства пилотов, само собой) долго не продержится.

Так что появление на горизонте пары десятков подобных машин имело для Вейдера вполне понятный смысл ещё раньше, чем Беккет заорал по общей связи: "Это Облачные всадники!"

Вейдер понятия не имел, о ком идёт речь, но для него это не играло особой роли. Он просто не любил, когда у него кто-то путался под ногами.

Поднять "Гнев Императора" и перебить их как жалких птенчиков для него бы не составило труда. Но тогда есть шанс пропустить мост — и прости-прощай второй вагон с коаксиумом. Нет, конечно, мандалорский корабль он получит и за первый — если Драйден Вос вообще намерен выполнять свои обязательства. Но ещё сотня миллионов лишней не будет.

Поэтому Вейдер дождался, пока всадники приблизятся и начнут обстрел, легко уклонился от нескольких лазерных залпов, а затем по его команде GD16 неожиданно включил притягивающий луч и захватил один из свупов, подведя его к крыше поезда. Анакин запрыгнул на него, одним движением выбив всадника из седла, и занял его место.

— Справишься тут одна? — быстро спросил он у Шаак Ти.

— Запросто, развлекайся, — помахала рукой тогрута.

— Охотно, — и свуп на полной скорости рванулся в воздух.

Вираж, выстрел, вираж, выстрел, змейка, два выстрела, полупетля, полубочка, бросок гранаты, пикирование, удар вибромечом... Они были хороши, эти Всадники, прекрасная реакция, бесстрашие, мастерская работа в команде. Но они не были противниками даже для Анакина Скайуокера, что уж говорить о Лорде Вейдере. Треть он уничтожил до того, как командир Всадников приказал отступать, ещё треть — после этого (тех, что удирали недостаточно быстро). Только треть успела смыться, и то потому, что Вейдер решил их не преследовать. Весь воздушный бой занял от силы секунд тридцать пять.

— Знаешь, парень, — ошалело пробормотал по дальней связи арденниец, пилот Беккета, — я думал, что неплохо умею летать, и знаю многих классных лётчиков, но теперь я понимаю, что ни ситха до сих пор не видел.

— Да, — поддержал его второй пилот Соло, — теперь я понимаю, почему Драйден Вос вас нанял... В жизни не думал, что тускен может ТАК водить...

— Комплименты потом, — оборвала их Шаак Ти. — Мост приближается, работаем.

— Мост, вариант три, — скомандовал Вейдер в комлинк, и торпеда сорвалась с пусковой "Гнева Императора". Спустя десять секунд впереди раздался грохот и поднялось небольшое (из-за расстояния) грибовидное облачко. Теперь конвейэкс нёсся прямо к пропасти и обратного хода не было.

Банда Беккета светового меча не имела, а расцепление вагонов на ходу — операция, требующая немалой физической силы и навыков альпинизма. Правда, у них был вуки, а у этого лохматого народа ни с первым, ни со вторым проблем нет. Так что локомотив и свой вагон они сняли почти без затруднений. Уже на взлёте их Y-45 вместе с вагоном перехватили дроиды-разведчики типа "Гадюка".

"Кто этот охранный пост планировал?! Убью мерзавца!" — от возмущения Вейдер даже забыл на секунду, что сейчас на другой стороне. Использовать разведдроидов в качестве охраны — это реально забивание гвоздей микроскопом! Они слабо защищены, посредственно вооружены, а гипердвигатель и коммуникатор межзвёздной связи простаивают впустую!

Бандиты с ними справились, но не без потерь — Соло получил ранение в плечо и из игры как боец на время выбыл. Хорошо ещё, что его успели затащить в корабль. Вейдер вмешиваться не стал — у него своих дел хватало. Ещё три вагона рухнули в пропасть, до его приза оставалось всего четыре. Шаак Ти приготовилась рассечь вторую сцепку — это нужно сделать в последнюю секунду, потому что локомотива уже нет, и вагон к пропасти тащит только вес падающего поезда. Если он не доедет до обрыва, то так и застрянет на рельсе.

В этот момент Шаак Ти неожиданно сделала что-то очень странное. Она полоснула мечом по сцепке на две секунды раньше, чем требовалось, а затем спрыгнула с вагона, уходя в перекат. Остальные вагоны рухнули в пропасть, а второй вагон с коаксиумом прокатился ещё немного... и остановился, не доехав до края рельса метров шестьдесят.

— Ты что творишь?! — возмущённо заорал Вейдер в комлинк.

— Извини, мне сейчас пришло в голову — а что если бы ты просто не стал меня подхватывать? Смерть джедая может быть ценнее, чем деньги, а Тёмная Сторона действует на тебя уже давно. От взрыва коаксиума не спасла бы никакая Сила... а в несчастном случае при налёте тебя бы никто не обвинил.

— Дура несчастная! Это тебя сейчас тьма с толку сбила, не меня! Ты что думаешь — я и Драйдена Воса заранее проинструктировал, какую цену выставить за его корабль?! Да если бы мне нужна была твоя смерть, я бы это сделал гораздо более простым способом и уже давно!

— Я не говорю, что ты хотел меня убить с самого начала. Но я не хочу предоставлять тебе такую удобную возможность, подставляя спину. Ты можешь не устоять перед искушением. Цель жизни ситха — месть джедаям, а ты пока ещё ситх, хоть и мятежный...

Вейдер хотел сказать ей ещё "пару ласковых", но осёкся. Чувство опасности взвыло, словно сирена. От Шаак Ти? Нет, не от неё... Он поднял глаза и как раз вовремя — Облачные всадники вернулись.

Нет, их не стало больше. Просто теперь под каждым из семи свупов был подвешен блестящий конус характерных очертаний. Малая протонная торпеда.

— У вас есть выбор, — произнёс предводитель явно синтезированным голосом, который напомнил Вейдеру его собственный (не нынешний, а тот, что был в период ношения доспехов — глухой, низкий, механический). — Либо оставить нам вагон. Либо разлететься вместе с нами на атомы.

Самое неприятное, что это не был блеф. Исходившая от него мрачная решимость не оставляла сомнений, что именно так он и поступит. Не колеблясь. Более того, все его выжившие подчинённые были настроены аналогично. Абсолютный фатализм. Чтобы сбить каждого из них, Вейдеру хватит двух десятых секунды, но чтобы запустить торпеду, каждому из них нужно столько же. ВСЕХ он точно не успеет. Торпеды, конечно, можно остановить Силой, но это внешнее воздействие, его амулет не скроет...

— Вам что, деньги дороже собственных жизней? — искренне удивилась подошедшая Шаак Ти.

— Эти деньги нужны нам не для роскошной жизни, а для мести, — пояснил Всадник. — Нам всем тут нечего терять.

Таких отморозков стоило уважать. Вейдер себе смерть позволить не мог — во всяком случае пока что. Да и Шаак Ти — тоже. Погибнуть, чтобы убить Императора — это одно, погибнуть в этой ледяной дыре ради каких-то ситховых миллионов (вернее, как раз не ситховых теперь) — совсем другое.

Тем более, что первая порция уже в безопасности... ну, почти. Если команда Беккета её дотащит, что далеко не факт.

— Ладно, — он махнул рукой. — Отходим. Только вагон, как видите, не едет, разбирайтесь с ним сами как хотите.

— Разберёмся, — тон Всадника не изменился, но в Силе Вейдеру почудилась кривая усмешка. — Только наш свуп всё-таки оставьте нам.

— Не сильно-то и надо было, — буркнул Вейдер, спрыгивая на трап "Гнева Императора".

Теперь им предстояло приключение не менее азартное, чем всё, что было до сих пор — отрыв от имперских сил. Вернее, отрываться будут Беккет и Ко, на тяжёлом и медлительном транспортнике с грузом. А задача Вейдера — их по дороге как-то прикрыть.

Имперские истребители уже в двух с половиной минутах лёту. Двенадцать машин. Y-45 не успеет удалиться на достаточное расстояние, чтобы его не увидели. Тем более — малым ходом. А если включит полный ход, то его отследят с Разрушителей.

Придётся взять эту эскадрилью на себя. По словам Беккета, чтобы затеряться в горах, ему нужно минут пять. Отсидятся в каком-нибудь ущелье, засыпав корабль снегом, сутки, пока не перестанут искать — а потом либо поползут к городу, либо будут прорываться на орбиту, либо их встретит в глубинке яхта капо Воса — смотря что на тот момент будет безопаснее.

Будь Вейдер сам на истребителе, дюжина противников (далеко не асов) не представляла бы для него никакой опасности. На грузовике же, пусть и отменно вооружённом... УНИЧТОЖИТЬ их он по-прежнему мог хоть с закрытыми глазами, превосходство по щитам и огневой мощи было достаточным. Но с учётом данного Митре слова не убивать имперцев...

Атмосферная скорость у них одинакова, маневренность по рысканью и крену тоже примерно, а вот по тангажу — тут СИДы имеют значительное превоходство.

В противоположность распространённому заблуждению, TIE/ln имели катапультируемые кресла, но большинство пилотов предпочитали, будучи подбитыми, направить истребитель во врага, нежели катапультироваться и медленно умирать от холода и недостатка кислорода. В атмосфере планеты это не играло особой роли, здесь их подберут в любом случае... Проблема в другом — эти кресла не оснащены ни парашютами, ни репульсоршютами, они рассчитаны на спасение пилота в открытом космосе, а здесь выброшенного лётчика просто убьёт падение.

Не то, чтобы Империя так сильно хотела превратить своих пилотов в камикадзе. Просто переоборудование СИДов подобным образом было слишком дорогим развлечением, и большинство губернаторов с этим не хотело возиться. Лучше выплатить пособие семьям сотни погибших, чем тратить деньги на оснащение спасательными средствами сотен тысяч. Потому что готовыми к атмосферному бою должны быть все машины этого типа, а реально в нём принимают участие ничтожные доли процента.

— Слушай, Изгнанница, я просто не могу оставить их в живых. Технически. Не в этих условиях, не в этом бою, — он мысленно объяснил призраку, в чём проблема, чтобы не тратить время на слова.

— Вейдер, — возразила Шаак Ти, прежде чем Митра успела вставить хоть слово, — я понимаю, что это сложно, но пилоты воздушного патруля на такой планете — это не взрослые профи, которые понимают, чем рискуют, и за что умирают. Это либо мальчишки и девчонки, только вчера выпущенные из лётных академий, либо клоны. Так что давай всё-таки немножко постараемся ради них... и ради себя.

— Напоминаю, что сталкиваться с этими мальчишками нам придётся только потому, что у одной рогатой дуры невовремя случился приступ паранойи!

— Знаю. За это я потом отвечу. Что до способа — у меня, кажется, есть одна идея...

Сама идея джедайки оказалась очень проста — выводить истребители из строя ионной пушкой, а затем аккуратно опускать на снег притягивающим лучом. Крайне сложная задача для обычного пилота, даже для аса. Рутина для джедая. Был бы нападавший один — Вейдер бы не задумываясь именно это с ним и проделал. Да и против боевой пары у него были бы неплохие шансы. Если за штурвалами — новички-желторотики, можно даже и четвёрку таким образом на землю ссадить. Но одновременно удерживать на весу собственный корабль и обездвиженный истребитель, когда по тебе ведут огонь на поражение ОДИННАДЦАТЬ его исправных собратьев... Тут уже неважно, насколько ты крутой лётчик, это чисто технически невозможно — щиты не выдержат.

— Скажите, Лорд Вейдер, — неожиданно вмешался в разговор Кел-ет Ур, о существовании которого все успели забыть, — а эти истребители, что к нам приближаются, они же на репульсорах себя в атмосфере поддерживают?

— Естественно, как же ещё, — хмыкнул Вейдер. В этом веке вообще мало кто кроме историков и энтузиастов технологий знал, что летать можно НЕ на репульсорах. Антигравитация напрочь вытеснила все другие способы передвижения по воздуху, как аэродинамические, так и аэростатические. Да, при одинаковых технологиях спидер оказывался несколько дороже в производстве, чем самолёт той же скорости и чем дирижабль той же грузоподъёмности. Но он был в разы дешевле в эксплуатации, а главное — в немыслимое число раз удобнее! Астронавты, для которых вход в атмосферу и выход на орбиту всегда были больными темами, капитулировали ещё раньше, чем атмосферные лётчики. Уже много тысяч лет репульсорами не оборудовались только те корабли, для которых сближение с поверхностью небесных тел не предполагалось в принципе. Но светлый ситх был выходцем из такой древности, что для него это правило ещё не очевидно.

— Тогда, если мы поразим эти репульсоры точным огнём, не задев другого оборудования, они не смогут удержаться в воздухе и будут вынуждены пойти на аварийную посадку?

Вейдер призадумался. А ведь это был вполне реальный вариант! Опять же, для обычного, не-одарённого пилота, будь он даже ас из асов, это полная фантастика. Поразить единственную деталь на хаотично мечущемся истребителе, не задев другие — даже самая совершенная в Галактике автоматика на такое не способна! Но когда ты видишь насквозь конструкцию, чувствуешь момент удачи и знаешь намерения противника, тут разговор совершенно иной! Конструкцию СИД-линейного он знал назубок, репульсорные узлы в нём нашёл бы с закрытыми глазами и без помощи Силы. Не так трудно прикинуть и угол стрельбы, и мощность лазерной пушки, которая понадобится, чтобы прожечь под этим углом тонкую броню и выбить репульсор, но не развалить весь аппарат. Да, это может быть даже интересно.

Одна проблема — даже самый тупой следователь поймёт, что стрелять с подобной точностью может лишь одарённый. Даже если потом сжечь все истребители (после того, как пилоты из них выберутся), свидетельских показаний двенадцати человек будет достаточно.

Конечно, "некий неизвестный форсъюзер" — совсем ещё не значит "восставший из мёртвых Дарт Вейдер". Но его корабль и его нынешняя маскировочная личность появятся в базе данных Инквизитория...

Решение промелькнуло в голове, как молния. Он спрыгнул с трапа к ближайшему Облачному всаднику. Тот в ужасе шарахнулся в сторону. Неудивительно, после того, как Вейдер без малейшего труда перебил две трети его товарищей. Легко предположить, что он решил закончить дело. Искушение и правда было велико, но ситх не собирался менять великолепный план ради каких-то отбросов.

— Мне нужна твоя одежда, обувь и твой гравицикл, — сказал он.

Как ни странно, Драйден Вос своё слово сдержал. Впрочем, от Беккета и его людей он наверняка слышал, как летает и стреляет эта парочка наёмников — и не выполнить обещание просто побоялся.

Спустя двадцать часов путешественники уже знакомились со своим новым кораблём и экипажем.

Прозвучит забавно, но имея полноценную кораблестроительную корпорацию ("Мандал-Моторс" в Галактике знали и уважали), мандалорские наёмники, тем не менее, летали на задания на кораблях отнюдь не мандалорского производства. Ну не было у них в ассортименте транспорта именно под эту задачу, просто не было. Линкоры — были, причём не намного хуже прославленных "Имперских", фрегаты — в наличии, куча разных истребителей — пожалуйста, а вот вооружённых транспортников соответствующей вместимости — ну не успели спроектировать, извините!

Поэтому для выполнения коммерческих контрактов эта группа Дозора Смерти использовала "Ба-буир" — крейсер-балкер типа "Нейтронная звезда". Как следовало из названия, этот тип звездолёта сочетал грузовместимость балкера и огневую мощь крейсера... ну, в теории. На практике он скорее сочетал недостатки обоих типов. Тонна груза на световой год пути на нём стоила слишком дорого, а в бою его бы разделал под орех любой боевой корабль сравнимого размера. Но всё это компенсировалось просто сказочной дешевизной. Два с половиной мегакредита за шестисотметровый корабль — да это почти что даром! Поскольку Дозор Смерти частенько испытывал проблемы с деньгами, для перевозки наёмников этот старый грузовик подходил как нельзя лучше. Если он будет существенно повреждён, его можно просто бросить, не жалея. Всего двести человек десанта? Проблема для регулярных войск, но если это двести мандалорских воинов, в броне типа "бескар-гам" полной комплектации — этого более чем достаточно для определения исхода средней планетарной заварушки. Клиенты редко заказывают более крупные партии.

Однако основной экипаж "Ба-буира" (две тысячи человек) состоял хоть и из мандалорцев, но не из мандалорских воинов. Нет, это не были пацифисты, именуемые "Новыми мандалорцами" — таких в Дозоре, естественно, не держали. Это были настоящие мандалорцы "старого образца", следовавшие "Шести Правилам", resol'nare. Все они ценили честь, умели и готовы были сражаться, если кто-то покушался на их жизнь, или если бы прозвучал "призыв Мандалора"... и тем не менее, война не была для них главным занятием и смыслом жизни. Это были механики, навигаторы, торговцы, программисты — небольшая почти самодостаточная община межзвёздных скитальцев. Их вооружение в основном ограничивалось одним бластером на каждого, причём стандартным, а не сделанным по спецзаказу, и хотя они носили броню и шлемы с Т-образными прорезями, эти доспехи были сделаны из пластоида, а не из почти непробиваемого бескара.

К воинам-наёмникам, полноправным членам Дозора, главным пассажирам и в то же время хозяевам корабля, мандалорцы из экипажа относились хоть и с уважением, положенным по рангу, но при этом с едва уловимой иронией, которую можно было почувствовать только в Силе — выражения лиц надёжно скрывали шлемы, а контролировать позу и жестикуляцию любой мандалорец учился едва ли не с рождения. "Ну конечно, честь, ну конечно, доблесть, ну конечно, воинское мастерство, но зачем же мебель ломать?"

Когда корабль перешёл в распоряжение Вейдера, все воины, кроме десятка самых любопытных, его покинули, сочтя ниже своего достоинства служить aruetii. А экипаж просто пожал плечами — пока новый владелец не лез в их обычаи, не требовал чего-то, противоречащего чести, предоставлял достаточно денег для поддержания корабля в рабочем состоянии и удовлетворения их повседневных потребностей — им было совершенно всё равно, куда лететь.

Шаак Ти поспешно заверила, что ни вмешиваться в их жизнь, ни подвергать корабль чрезмерному риску они не собираются. Им нужна лишь маскировка на магистральных течениях, дальше они долетят куда следует на своих малых кораблях.

— Это не будет сложно, — сказал суперкарго корабля, судя по голосу — женщина. — Для aruetii мы все на одно лицо, никто не обратит внимания, что воинов здесь больше нет.

— Кстати, раз уж вы сами об этом заговорили, — подал голос начальник бортовой службы безопасности, — мне нужно знать, какой риск вы считаете "чрезмерным". Как часто нас будут брать на абордаж и как часто нам придётся брать кого-то? То же самое касается космических боёв — мы сейчас остались практически без авиагруппы, воины ушли вместе с истребителями, у тех, что остались, своих истребителей нет. Вероятно, мне понадобится пополнить личный состав. Вы предоставите нужную сумму?

— Предоставлю сколько смогу, — кивнул Вейдер. — Но это не самое срочное, и вы вскоре поймёте, почему.

Сказать мандалорцам, пусть даже не воинам, "пока мы на борту, вы защищены лучше, чем Звёздный Разрушитель, а когда нас на борту нет, вам нужно просто удрапать подальше и ни во что не ввязываться" — было бы слишком большим оскорблением. И хвастовством одновременно. Со временем — сами увидят и сделают выводы, если не дураки. Ну а если дураки, то и жалеть их нечего.

— У нас тоже будет условие, — сказал предводитель воинов, оставшихся на корабле. — Насколько я успел понять, ваша карьера довольно опасна. Мы хотим участвовать в ваших вылетах. Шестеро поместятся в YV-929, двое — в Z-10, у двоих есть собственные истребители. Лишние стволы вам не помешают.

— Не помешают, конечно, — согласилась Шаак Ти. — Особенно такие стволы, как ваши. Но ребята, наши операции полностью засекречены, а значит не принесут вам никакой славы.

Воин покачал головой.

— Те, кто думали, что слава — это то, что рассказывают о твоих подвигах другие, уже ушли. Мы — те, кто остались — считаем иначе. Для нас важен сам поступок, а не то, что о нём говорят. Если бы слава была в словах, мы бы превратились в нацию хвастунов и болтунов. Можно умереть героем в одиночестве и забвении — и остаться героем. Главное, чтобы твоя смерть принесла пользу клану и всем mando'ade.

Члены экипажа вокруг энергично закивали. Им, похоже, такой подход был по нраву, и с оставшимися воинами они, возможно, смогут найти общий язык лучше, чем с бежавшим с борта сообществом. Если важен лишь результат, то те, кто чинят моторы, приносят не меньше пользы и делают не меньше для победы, чем те, кто падают на голову врага с рёвом реактивных ранцев. Здесь, на этом корабле, десантники больше не будут изгоями, а члены экипажа — мальчиками на побегушках. Сразу, конечно, лёд не растает, но первые трещины уже появились.

— И кстати, — заметила суперкарго, — господин Усул, вам не обязательно использовать для маскировки всегда одежду песчаного человека. — Я была джавой до того, как стать мандалоркой, и могу заверить, что носите вы их тряпки просто отвратительно.

— В том и смысл, — усмехнулся Вейдер.

— А, понятно. И тем не менее, полагаю, дополнительная личность в виде бескар-гама вам при вашем образе жизни не помешает. Зайдите потом в трюм, я вам подберу что-нибудь по размеру и вкусам.

Перелёт до Мустафара прошёл просто сказочно — тихо и спокойно, в полном соответствии с идеалами джедаев — даже Тёмной Стороне Вейдера почти не за что было уцепиться, хотя он на всякий случай всё же провёл бОльшую часть пути под полем исаламири. Империя действительно уважала Дозор и ни разу к нему не прицепилась.

Чего не скажешь о пиратах, но этих и за нормальное приключение нельзя было считать. Так, мелкая дорожная рутина. В последнем прыжке корабль выдернули из гиперпространства гравитационной миной какие-то идиоты на шести устаревших истребителях и трёх абордажных челноках. Трудно сказать, на что они рассчитывали — в челноках помещалось в сумме не более двухсот разумных. Против двухтысячного экипажа "Нейтронной звезды", ага. Даже если бы этот экипаж не состоял из мандалорцев, даже если бы в нём не было джедаев...

Разве что у них не было биодетектора и они надеялись, что корабль идёт с сильно недокомплектованной командой? Вообще на гражданских маршрутах такое не редкость — большинство судовладельцев — редкостные скупердяи.

Умный пират, например, Траун, в такой ситуации попытался бы запугать "купца", сделать ставку на психологию, без боя обменять часть груза на жизнь и свободный проход. Всё равно полное содержимое трюма им было бы не на чем вывезти — разве что они намеревались присвоить сам крейсер, или где-то на безопасном расстоянии выжидал их транспортник.

Но то умный, а эти, как уже сказано, оказались идиотами и сразу без лишних разговоров полезли в драку. Истребители пытались прорваться к корме, чтобы сжечь двигатели "Ба-буира", а челноки — не дожидаясь результата, вскрыть корпус и высадить абордажников.

Если бы они хотя бы на люки нацелились, умники! Мандалорцы их бы с радостью впустили — заработать на халяву немного славы, а заодно разжиться тремя новыми челноками. Но пираты вместо этого попытались вскрыть обшивку, в месте, где ни разу не было написано "Вход". В определённой степени осмысленно — в том месте у корабельных орудий мёртвая зона. Но такого вандализма ни капитан, ни суперкарго допускать и прощать не собирались — ремонт корпуса слишком дорого стоит.

Поэтому два челнока превратились в пар ещё раньше, чем этой спасительной мёртвой зоны достигли — пусть маломощные и не дальнобойные турболазеры "Нейтронной звезды" годились только для самообороны, с этим они справлялись очень даже неплохо, особенно в руках профессионалов. Третий, успевший зацепиться за обшивку, снял оттуда единственным выстрелом Вейдер, вылетев на "Гневе Императора". Из шести истребителей один уничтожил тот же Вейдер (он вообще не собирался охотиться за "москитами", его целью был челнок, а эта мелочь просто неудачно оказалась на пути). Пару сбили воины на истребителях, пару — корабельные канониры. Последний задал стрекача, прыгнув в гипер. Мандалорцы отследили его курс гиперрадаром и вознамерились прыгнуть следом — вдруг там пиратская база, где можно взять много ценного?

— На обратном пути заглянем, — пообещал Вейдер.

— Вы сами говорили, что обратный путь может быть через месяц и больше! — возмутился капитан. — За это время они могут успеть перебазироваться, ищи их потом!

— Если их начальство состоит из таких же раздолбаев, — утешила Шаак Ти, — им и в голову не придёт менять базу.

— А если командование там поумнее, — добавил Вейдер, осознав, что едва не перешёл к своим привычным методам управления, — то на обороне может стоять что угодно, от пары крейсеров до ионной пушки планетарного калибра. Мне ваш корабль нужен целым, слишком дорого он мне достался.

С точки зрения любого имперского чиновника средней руки, Мустафар был заурядной ресурсной базой. Весьма богатой минералами, но при этом слишком неудобно расположенной, чтобы тянуть сюда серьёзную транспортную цепь. Конфедерации это в своё время не помешало разместить здесь тайную базу и крупный производственный центр. Не потому, что у сепаратистов была какая-то особенная логистика. Гиперпространственные маршруты с тех пор не изменились. Просто имперцы были идеологами, а конфедераты — практиками. Для неймодианца главным достоинством любого предприятия была экономичность, для человеческого чиновника с Корусканта — надёжность. Палпатин не доверял дроидам, и знал, что любая планета, экономически независимая от остальной Галактики — потенциальный очаг или спонсор мятежа. Банковский клан, Торговая федерация и Техносоюз считали, что ситуация "машины под присмотром пары тысяч органических операторов делают другие машины, а раз в год прилетает транспортник забрать готовую продукцию" — не только вполне нормальна, но и является образцом грамотной организации бизнеса.

Поэтому, когда Кеноби и Вейдер в своём последнем бою разрушили базу, парившую над лавовыми полями на репульсорах, Империя не стала её восстанавливать. Конечно, несколько более мелких горнодобывающих предприятий она тут разместила, но до прежних масштабов им было далеко. Соответственно и охранялась она посредственно, больше "для галочки", чем как стратегический ресурс.

Вейдер знал, что это лишь часть правды. На Мустафаре регулярно бывает Палпатин. Что именно здесь делает учитель, ему выяснить не удалось, но видимо, что-то важное. Но он посещал планету тайно — не как Император, а как Дарт Сидиус, так что усиление охраны ему бы только помешало.

— Именно это меня и настораживает, — признался Вейдер Митре. — Гнездо тёмной секты под носом у Лорда Ситхов? Либо они владеют запредельно совершенными техниками сокрытия, либо это просто ещё один проект учителя, наживка для ищущих истины наивных одарённых.

— Не исключено, — согласилась призрак. — Но ты знал об этом ещё на Фелуции. И тем не менее прилетел сюда...

— Насколько я знаю своего учителя, он может быть достаточно самонадеян, чтобы положить в ловушку настоящую приманку — вернее, выстроить ловушку вокруг приманки. Этот культ не создан Сидиусом, по данным Шаак Ти он существовал здесь за тысячу лет до него. Если Сидиуса здесь сейчас нет, мы успеем допросить его лидеров и смыться. Если же он как раз прилетел на планету... Что ж, у меня есть исаламири, турболазеры, Шаак Ти и ты.

— Понятно. Бесплатный сыр бывает только мышке ловкой? Ты прав, можно попробовать, хотя надо учесть и вероятность, что этот культ изначально, до Палпатина был пустышкой. Все, кто пытались изучать Силу до сих пор — плохо кончали. Не потому ли эти ребята стали исключением, что ничего полезного так и не открыли?

— Это я тоже учёл. Пущу вперёд Ти. Она достаточно проницательна, чтобы распознать фальшивые знания и мудрость. Если у них нет ничего интересного, она не станет упоминать об Избранном.

— Да, но если её захватит Инквизиторий...

— Живой — не захватит. Об этом я позабочусь.

— А она в курсе, что ты её используешь в качестве отмычки и разменной пешки?

— После того, что она выкинула с поездом, у тебя ещё есть сомнения? Сотрудничество джедая и ситха, когда оно вообще случается, так и выглядит. Мы оба более чем понимаем риски, помним все старые обиды, и только наличие Императора удерживает нас от немедленной смертельной схватки. Но и оно не является гарантией, что никто из нас не попытается убить другого раньше.

— Я вообще-то тоже джедай, если ты не забыл.

— Ты — другое дело. Во-первых, ты джедай весьма сомнительный, во-вторых, ты мой учитель, и в-третьих — уже мертва.

— Тебе нужно ещё поучиться делать девушкам комплименты, но для начала сойдёт.

— Ты же контролируешь мои мысли, зачем тебе ещё устные заверения в лояльности?

— Анакин! Я ведь не Император! Я тебе уже говорила — тип связи — это ещё не всё, многое определяет оператор этой связи! У меня банально не хватило бы энергии постоянно насиловать тебе мозг, даже если бы я хотела этого!

— Я не о глубоком сканировании говорю. Чтобы прослушать мои поверхностные мысли в фоновом режиме тебе вообще не нужно тратить энергию. Скажешь, что ты и этого не делаешь?

— Делаю, но реже, чем ты думаешь. И уж точно не постоянно. Анакин, я всего лишь отпечаток в Силе давно умершей женщины. Если я буду слишком много слушать твои мысли, то стану твоим отпечатком. Ты очень сильный маяк чисто энергетически, но кроме этого ты ещё и слишком похож на меня — на ту, какой я была когда-то. Твой образ мыслей для меня слишком заманчив...

— Может потому, что он верен? — хмыкнул Вейдер. — Знаешь, то, что Тёмная Сторона и Палпатин лично воспользовались некоторыми моими убеждениями, чтобы совратить меня, не делает все эти убеждения сразу и автоматически ложью. В поле исаламири я не стал идейным демократом и республиканцем. Да, я проанализировал свои поступки и понял, что в них было много негодного, много ошибок, вызванных искажённым мышлением — но в средствах, не в целях. И твои ошибки, насколько я могу судить, были в основном того же рода, хотя ты не падала никогда во мрак окончательно в отличие от меня. Задачи ты ставила правильно, так что не спеши от них отказываться. Если таким как Палпатин удастся опомоить и присвоить идеалы Империи — считай, они уже победили.

— Речь не о Тёмной Стороне, — покачала головой Митра. — Ты ничего не знаешь, Анакин Скайуокер. Тьме я как раз противостоять умею, для меня она никогда не была серьезной угрозой. И в тебе я её тоже сдержу, на это меня хватит. Но внутри нас есть и другие угрозы личности, другие способы потерять себя. Особенно во мне...

— Что ты имеешь в виду?

— Позднее расскажу, там всё очень сложно. Прямо сейчас эти вещи нам не угрожают. Они подождут... они всегда ждут. Скажи мне такую вещь — те имперские истребители, что атаковали нас во время акции с коаксиумом, такие с вертикальными пластинами по бокам...

— СИД-истребители, — машинально уточнил Вейдер, удивленный сменой темы.

— Да, так эти сиды — ты раньше пилотировал?

— Конечно, когда возглавлял Чёрную эскадрилью.

— А при этом на тебе случайно не было примерно такого костюма? — Митра послала ему мысленный образ, в котором немного карикатурно, но безошибочно узнавался доспех-мучитель!

— Ну конечно был! Что за риторические вопросы? У меня ещё склероза нет!

— Послушай, это совсем не риторические. Я очень серьёзно говорю, и это важнее, чем ты можешь себе представить. Я же говорила, что не читала твою память сверху донизу. При этом я провела в заточении на Дромунд-Каасе три тысячи лет, и многие очевидные для тебя вещи являются для меня совсем новыми.

— Ну доспех ты ведь там увидела...

— В том-то и дело, что совсем не там! Слушай, ещё пару вопросов. Пожалуйста, ответь на них максимально точно, даже если они покажутся тебе странными или издевательскими. От этого многое зависит. Считай это моим злоупотреблением учительскими правами. От Сидиуса ты терпел многое, вот это потерпи от меня.

— Ладно уж, давай свои вопросы.

— Ты когда-нибудь летал возле Звезды Смерти?

— Возле чего?

Ему показалось, или в глазах Митры мелькнуло облегчение?

— Боевой станции размером с небольшую луну, способной разрушать целые планеты?

— А... ну да, летал, она правда ещё не достроена и проходит по документам просто как Объект.

Призрак долго и заковыристо выругалась, с использованием идиом, которых Вейдер ни разу не слышал.

— Последний вопрос. Ты в детстве ни в каких гонках не участвовал?

— В десять лет выиграл Бунта Ив Классик, гонки подов на Татуине.

— Ф-фак! Так я и знала!

— Да что знала-то? Что вообще случилось?!

— А то, мой юный падаван, что твоя наставница — полная дура. Ей понадобилось всего-то неполных четыре тысячелетия, чтобы понять, что она попала в грёбаный фантастический боевичок с Земли Алеф! В котором, между прочим, ты — главный злодей.

То, что легендарная Изгнанница оказалась выходцем с какой-то заштатной планетки на краю Галактики, где даже гиперпространства не открыли, Вейдера не удивило. Мало ли какие экзотические биографии бывают у джедаев до вступления в Орден. Он сам, татуинский раб, тому примером. Откуда родом магистр Йода, вообще никто не знал.

И то, что на ней (вернее, на соседней планете) снимали голофильмы (вернее, примитивные плоские аналоги) из жизни большой Галактики — тоже ничего странного. Многие контрабандисты промышляют подобным образом. Торговля технологиями может иметь неприятные последствия — случайно спрогрессированная вами цивилизация может как самоуничтожиться, так и выйти в большой космос, наведя шороху на соседей. А вот торговля произведениями искусства такие эксцессы порождает куда реже.

Но чтобы подобные фильмы снимали за четыре тысячи лет до изображенных в них событий!

Либо речь шла о путешествиях во времени, либо о пророчестве Силы — невероятной дальности и точности. Уж кто-кто, а Вейдер прекрасно знал, насколько трудно порой бывает увидеть будущее даже на час вперёд. И как сложно извлечь конкретную информацию из туманных видений. Сила не врёт, но и всей правды никогда не говорит.

— Там было две трилогии, — рассказывала между тем Митра. — Я не очень помню все подробности, всё-таки много лет прошло, а я и в юности не была таким уж фанатом этих фильмов. Так, поглядеть в свободное время, расслабиться. Помню, что первую трилогию сняли у нас, на Земле Бет. Она рассказывает о твоих зрелых годах — от битвы при Звезде Смерти до твоей гибели. Вторую сняли уже на Алеф, у нас... не до того стало. Она наоборот — о твоих детстве и юности. Начиная от той самой гонки в пустыне и заканчивая падением на Тёмную Сторону и истреблением джедаев.

— До гибели? — приподнял бровь Вейдер. — И от чего же я умер в этом вашем фильме?

— От молний Императора. Но перед этим ты успел его убить, сбросив в шахту. На второй Звезде Смерти.

— Хорошая смерть, — довольно кивнул ситх, — чего-то такого я и ожидал. Только кто Таркину позволил строить аж два подобных монстра?

— Таркин — это такой имперский генерал? С противной худой рожей, как у сушёной рыбы?

— Очень точное описание, только не генерал, а гранд-мофф.

— Ага, вспомнила. В фильме был такой, только я не ассоциировала его с тем Таркином, о котором ты рассказывал. Забыла, как его звали. Ему никто не разрешал, потому что он погиб вместе с первой Звездой.

— Даже так? Это кто же её сумел?

Вейдер всегда скептически относился к Объекту, но лишь в том смысле, что считал его неэффективным вложением сил и средств. Тот факт, что станция будет непобедима в прямом бою, он вполне признавал. Другое дело, что нормальному противнику и не понадобилось бы штурмовать эту явную приманку. Достаточно было обойти — и спокойно продолжить вырезать тылы и базы снабжения, которые оставались без защиты из-за огромных затрат на Объект.

— Люк Скайуокер. Пустил с истребителя торпеду в какую-то там дырку, так что вся станция взорвалась.

— Погоди, ты что-то путаешь! Это я в своё время так взорвал станцию управления дроидами Торговой Федерации! Я, Анакин Скайуокер!

— Ну да, помню, в первом фильме второй трилогии. А твой сын, когда подрос, повторил твой подвиг, не зная об этом. Только в большем масштабе.

— Мой КТО?!

— Сын твой, Люк! Если верить фильмам, то он у тебя есть!

— Неееет! — вспышка Силы была настолько мощной, что маленький кораблик встал на дыбы, а на Мустафаре внизу закрутился циклон. — Это неправда! Это невозможно! Мой единственный ребёнок погиб вместе с Падме!

Призрак хихикнула, явно что-то вспомнив. Потом стала серьёзной.

— Император и Кеноби хотели, чтобы ты именно так думал. По разным причинам.

— Где он?! Где мой сын?! — Вейдер полностью потерял над собой контроль — настолько, что вскинул руку, пытаясь придушить наставницу. Точнее, вырвать из её глотки ответ. Вот только Митра была призраком, и на невидимую удавку ей было в высшей степени наплевать.

— Успокоился? — холодно спросила она через минуту. — Забыл, к чему тебя такое поведение в прошлый раз привело? Ты от Тёмной Стороны ещё не свободен. Император будет счастлив видеть тебя в подобном состоянии.

— Извини, — хрипло произнёс Скайуокер, упав на одно колено и пытаясь восстановить дыхание. Ощущение было такое, будто на нём снова доспех Вейдера и кровавая каша вместо лёгких. — Я просто... Не ожидал... умоляю, скажи, где он.

— Не сейчас, — отрезала женщина. — Пока что ты всё ещё остаёшься ходячей бомбой, и приближаться к сыну опасно как для него, так и для тебя. Если верить тому фильму, с Люком ничего не случится ещё несколько лет.

— Если верить! — взревел Вейдер. — Как ты можешь полагаться на какую-то дешёвую голопьесу в таком вопросе?! Как ты можешь требовать такого от меня?!

— А если не верить, — парировала призрак, — то у тебя и вовсе может не быть никакого сына. Либо мы принимаем на веру весь сюжет, либо весь считаем просто случайным совпадением. Мы обязательно проверим, верна ли первая трилогия, обещаю. Но сначала нужно избавиться от угрозы в тебе самом.

Только спустя пять часов медитации в поле исаламири он смог убедить себя, что наставница права. Зато после этого процесс пошёл уже гораздо бодрее.

Южные Руины Джедаев выглядели снаружи совершенно необитаемыми. Хорошо скрытая база находилась под землёй, что в условиях Мустафара казалось полнейшим бредом. Постоянная вулканическая и сейсмическая активность изрядно потрепали бы такое укрытие в ближайшие полгода, а уничтожили — в ближайшие десять лет. Но база Чёрной Стражи простояла здесь уже тысячелетие, и падать не собиралась — как бы её ни трясло и ни поджаривало.

Империя, в принципе, могла бы построить нечто подобное, если бы задалась такой целью. Но то, извините, Империя. С её почти неограниченными финансовыми и человеческими ресурсами. Сверхпрочная конструкция из дюрастали, хороший щит, мощные охладители, демпферы ударных волн... Да, можно выдержать даже взрыв супервулкана неподалёку. Но чтобы такие расходы позволил себе какой-то мелкий заштатный культ, в распоряжении которого не было финансов даже одной системы?! Нереально.

Можно также укрепить стены Силой — но это превратит базу в маяк, заметный для любого форсъюзера. Не лучший метод для тайного культа, не желающего привлекать к себе внимание.

Однако, спустившись ниже, Вейдер понял, в чём дело. Старый джедайский храм был сам по себе Местом Силы, задолго до того, как Чёрная Стража заселила его. Тьма и свет боролись здесь столь активно, что усилия отдельных лиц просто терялись на этом фоне.

Крыша подземного поселения также была оборудована экранирующими модулями, скрывавшими сигнатуры живых существ. Биодетекторы показывали, что в развалинах находится всего пять разумных — это были те из последователей культа, что прочёсывали руины наверху. При появлении чужаков они, вероятно, должны были выдать себя за бродяг. Подземные уровни не детектировались — только активным сканированием удалось обнаружить пустоты, но не людей в них.

— Ты зря сюда пришла, джедай, — дашад в чёрной броне поднял тяжёлый репитер, словно игрушку. — Тебе здесь нечего делать.

— Да ну, — приподняла бровь Шаак Ти. — Откуда ты знаешь, что я джедай? Я что, забыла выключить световой меч?

— Мне об этом сказали мои наниматели. Остальное тебя не касается. Просто повернись и уходи, я не хочу лишнего кровопролития.

— Я тоже, — хмыкнула джедай. — Я здесь по делу, а не из праздного любопытства. Я знаю о Чёрной Страже и хочу поговорить с вашим лидером.

Рискованное заявление. После этого по ней могли немедленно открыть огонь, решив, что свидетели не нужны. Будь стражником представитель какой-нибудь другой расы, она бы использовала Обман Разума, чтобы не связываться с ним. Но дашады обладали природным иммунитетом к подобным штучкам.

— Чёрная Стража не враг и не союзник твоему Ордену. У тебя нет с ней общих дел.

— Раньше — не было. Теперь — есть. Может всё-таки позволишь это решать своим нанимателям? Я сейчас для вас не опасна — Ордена больше нет, я такая же гонимая одиночка, как и вы. Но у меня есть, что вам предложить. Выгодная сделка.

— И что же это?

— То, что вы цените больше всего. Знание.

Дашад коротко переговорил с кем-то по рации или по комлинку, затем протянул вперёд руку в требовательном жесте.

— Сдай оружие. Всё, какое у тебя есть, включая светомеч.

— У меня и нет другого, — тогрута без колебаний вложила меч в бронированную ладонь рептилоида. — Я пришла говорить, а не сражаться.

Она сделала шаг вперёд, думая, что её проведут во внутренние помещения, но дашад не сдвинулся с места, загораживая проход.

— Стой здесь. Посредник выйдет к тебе.

— Чтобы я не увидела ничего лишнего? Разумно. Я жду.

Новый гость был человеком в тёмно-коричневой мантии с капюшоном. Одного взгляда на него хватило Шаак Ти, чтобы понять — весь этот путь она проделала не напрасно.

Да, в ауре этого Стража была тьма. Он, несомненно, был одарённым, и пользовался Тёмной Стороной... но она не властвовала над ним! В его сознании чувствовался только безмятежный покой — столь совершенный, что даже мастер Йода вряд ли нашёл бы, к чему прицепиться. Невероятно!

— Я Курск, лидер Чёрной Стражи, и я готов тебя выслушать. Обычно мы не торгуем информацией, но сейчас Сила говорит мне, что ты можешь сыграть важную роль в судьбе обоих наших Орденов. Расскажи, какое знание ты принесла и что желаешь за него получить.

Момент истины. Если всё это ловушка Палпатина, то заговорив об Избранном, она может создать непоправимую утечку информации. С другой стороны, с чего ей беспокоиться о Вейдере больше, чем тот беспокоится о себе сам? Возможно, воля Силы в том и состоит, чтобы два ситха нашли и уничтожили друг друга. Со стороны Шаак Ти это в любом случае не будет предательством, поскольку Вейдер сам хотел, чтобы она подняла эту тему. Правда, он уточнил "если почувствуешь, что им стоит доверять". Шаак Ти ощущала, что стоит. Конечно, она и с Верховным канцлером ощущала то же самое. Но отказ от своих чувств в пользу паранойи, пусть даже трижды логически обоснованной — это шаг на Тёмную Сторону.

Она направила на того, кто назвался Курском, ультразвук своих монтралов, сканируя его, втянула носом запах. Чувства стайной охотницы тоже говорили, что доверять этому человеку можно. Опять же, они могли лгать, выдавая желаемое за действительное. Годы одиночества — тяжёлое испытание для тогрут.

Но других критериев у неё не было, и Шаак Ти сдалась.

— Мне нужны сведения о том, как можно избавиться от Тёмной Стороны с минимальными усилиями и потерями. Перейти к свету, не жертвуя ничем. Информация о светлых ситхах, если такие бывают, и как они могут появиться. Взамен я предлагаю вам уникальные сведения об Избранном.

— Прежде, чем ответить на ваши вопросы, — почти торжественно начал Курск, — мне нужно кое о чём вас предупредить. Все ответы будут даны с точки зрения нашего учения. Если вы поверите в то, что я сейчас скажу, это будет частью вашей оплаты наряду с изучением Избранного, поскольку подобные взгляды на природу Силы сделают вас фактически Чёрным Стражем, даже без формальной присяги нашему Ордену. Если же вы мне не поверите, то и пользы никакой от моих ответов вам не будет. Так что я всё равно останусь в выигрыше. Готовы ли вы к сделке на таких условиях?

— Вполне, — мило улыбнулась Шаак Ти, — однако я не разделяю вашего пессимизма. Есть много способов использовать полученную информацию, кроме того, чтобы принять её на веру некритично, или полностью отвергнуть. В моей работе не раз бывало, что верования и убеждения, сами по себе ошибочные или ложные, оказывались тем не менее ключами, открывающими пути к истине.

— Даже так? — приподнял бровь культист. — В моей, признаться, тоже. Это одна из ключевых методологий работы наших Мародёров. Но я никак не ожидал услышать подобное из уст джедая.

— Возможно, ваши представления о строгости нашего Ордена несколько преувеличены? Хотя я, конечно, никогда не была образцовым рыцарем. Но то, что мне позволили сохранить подобные взгляды и даже стать магистром, само по себе кое о чём говорит, не находите?

— Тем не менее, лицом Ордена были не вы, а Мейс Винду. Впрочем, не будем плохо о покойниках. Так или иначе, мне теперь ещё интереснее увидеть, что вы сделаете с полученным знанием. Поэтому давайте начнём — у вас, как я понимаю, не так много времени.

— Основная доктрина Чёрной Стражи, из которой мы исходим в наших исследованиях, может быть сформулирована так: "Тёмная Сторона Силы существует".

Джедай недоумевающе наморщила лоб. Ей нестерпимо захотелось с кем-то переглянуться и мысленно спросить "Ты слышал то же, что и я?" Но увы, все три её спутника остались в "Гневе Императора" на тайной посадочной площадке в нескольких тысячах километров отсюда.

— Ну, — осторожно начала она, — я бы не сказала, что это такая уж ересь или великое откровение. В Тёмную Сторону верим и мы, и ситхи...

— Вот именно! — назидательно приподнял палец Курск. — Вы в это верите. А мы — знаем. Адепты Потенциума, например, в Тёмную Сторону не верят. Они считают, что вся Сила изначально блага, а все искажения в неё вносят разумные, которые ею пользуются. И ни вы, ни ситхи ничего этой позиции противопоставить не можете. Ну, кроме удара световым мечом по голове, конечно. Мнения против мнений, ощущения против ощущений, верования против верований, идеология против идеологии. Мы же знаем, что они не правы, и для нас это не предмет убеждений, а доказанный факт, ради экспериментальной проверки которого мы потратили много тысяч жизней. Мы доказали, что Тёмная Сторона существует объективно. Понимаете? Как вот этот обломок стены у меня в руке. Он не изменит ни цвет, ни форму из-за того, что кто-то о нём думает. И если все разумные существа в Галактике завтра по каким-то причинам умрут, этот обломок всё равно останется здесь лежать. Так же, как и Тёмная Сторона никуда не денется. Они существуют сами по себе, без нас, вне нас и помимо нас. Да, Тёмная Сторона использует наши страсти и слабости, находя к каждому свой подход. Но сама она — нечто большее, чем сумма этих страстей и слабостей.

— Погоди-ка, — нахмурилась Шаак Ти, — кажется, я понимаю, к чему ты ведёшь. Хочешь сказать, что Светлой Стороны Силы не существует?

— Объективно не существует.

— Чем тогда, по-твоему, пользуются джедаи? К чему вернулся Кел-ет Ур?! — она даже привстала, ощутив раздражение от того, что впустую потратила столько времени и сил ради бреда обычного сектанта.

— На первый вопрос ты сама знаешь ответ. Той же Тёмной Стороной. Просто вы не погружаетесь в её глубины, а скользите по поверхности. Ты задумывалась когда-нибудь, почему ваши Ордена столь несимметричны? Почему ситхи культивируют в себе отрицательные эмоции, а джедаи отрицают любые эмоции вообще? Почему джедаи постоянно подвергаются искушениям Тёмной Стороны, а ситхи совершенно не боятся пасть на Светлую?

— Если бы они не боялись, Кел-ет Ура бы не казнили!

— Да, и ответ на второй вопрос гораздо интереснее, ученица. Так что сядь и слушай. Эта твоя вспышка, кстати, отличная иллюстрация к моим словам. Есть джедаи, которые стойко одолевают все искушения Тьмой, но нет ни одного, который бы им не подвергался. Так вот, вернёмся к случаю Кел-ет Ура. Видишь ли... я сказал, что Светлая Сторона не существует объективно... но это совсем не значит, что не существует вообще.

— А как по-твоему ещё существовать можно? Субъективно? Хочешь сказать, что её выдумали?

— Выдумали, выдумывают и будут выдумывать! Да, именно. Светлая Сторона — субъективна, но это совсем не значит "нереальна". И не означает "беспомощна". Разве элементарные частицы нереальны из-за того, что меняют свои координаты и скорости при каждом акте наблюдения?

— Ты хочешь сказать, что свет в Силу привносят сами разумные?

— Да, ученица, именно. Каждый из нас сам пишет тонкой кистью своего разума белой краской по бездонному озеру мрака. У каждого своя Светлая Сторона, тогда как Тёмная — одна на всех. У некоторых она слаба или вовсе отсутствует. Простейший пример — добро и зло в самом примитивном обывательском представлении. У каждого человека своё представление о счастье, но как сделать его несчастным — знают все и это довольно просто. Галактика породила тысячи форм жизни, но подавляющему большинству из них можно причинить смерть одним и тем же бластером. Художник может написать тысячу различных картин и все они будут прекрасны. Но огнемёт превратит их все в кучки одинакового пепла. Разрушение проще и более унифицировано, чем созидание.

Не то, чтобы тогрута хоть на секунду поверила в этот бред, но как умозрительная модель — он казался интересным.

— Так как же в эту модель вписывается лорд Ур?

— Элементарно, моя дорогая. Кел-ет Ур вырос в Империи Ситхов и не имел доступа ни к одной из ваших доктрин, поэтому он придумал себе свой свет — свет победоносный, свет торжествующий. Что удивительного, что такой свет с лёгкостью одолел Тёмную Сторону, которая, будем откровенны, была в Кел-ет Уре всегда слаба — его уровень мидихлориан лишь немного превышал средний по Галактике.

— Получается, что Вейдер...

— Да, Анакин Скайуокер — его полная противоположность. Для него Светлая Сторона оказалась синонимом слабости и бездействия. Куда ей было тягаться со Тьмой, которая была в нём сильнее, чем в ком бы то ни было ещё...

— Получается, что если он сможет изменить своё представление о Светлой Стороне...

— Дорогая моя, это, к сожалению, так не работает. Невозможно изменить своё представление о чём-то одним усилием воли. Особенно когда ты понимаешь, что это представление субъективно.

— Тогда какой предстаёт Светлая Сторона для вас? Вы-то в её субъективность несомненно верите...

— Верим. Поэтому для нас её просто нет. Мы существуем только во Тьме. Никакого иного доступа к Силе для нас нет и быть не может.

— Но вы совсем не похожи на ситхов и иных адептов Тёмной Стороны, которых я знала.

— Потому что мы, как и вы, не погружаемся в неё глубоко. Наш стиль работы очень похож на методы джедаев. Мы не позволяем Тьме завладеть нами. Поддерживаем контроль и баланс, избавляемся от сильных эмоций. Разница лишь в том, что мы делаем это осознанно. Мы знаем, что всякий раз, когда левитируем камни или включаем мечи, мы делаем небольшую уступку мраку в себе, и потом придётся тратить время и силы, чтобы восстановить целостность.

— Но есть специфические светлые техники. Исцеление, например...

— Чтобы создать и применять такие техники, надо верить в Светлую Сторону. Нам они недоступны. Точнее, доступны лишь их тёмные аналоги, с тем же, возможно, эффектом, но с загрязнением — не меньшим, чем от удушения или Молний Силы. Также мы на порядки слабее, чем могли бы быть — каждый из нас уступает как джедаю, так и ситху с тем же уровнем мидихлориан. Взять хотя бы меня лично, сильнейшего в нашем ордене на данный момент. По чистой Силе я тебя превосхожу вдвое. Но если дойдёт до битвы между нами, ты меня нашинкуешь мелкими ломтиками, даже не заметив толком.

— И как оно, стоило того? — Шаак Ти посмотрела на собеседника почти с жалостью.

— Истина стоит чего угодно. Это ещё малая плата за возможность поступать адекватно, опираясь на проверенные факты, а не на философские фантазии. Если бы мы хотели могущества, наши основатели не ушли бы из Ордена Ситхов. И если сравнивать с иными организациями, изучавшими Силу с научной точки зрения, то мы ещё крайне легко отделались.

Шаак Ти кивнула. Такие попытки производились в Галактике с завидной регулярностью — каждые несколько столетий какая-нибудь научная группа, заполучив в своё распоряжение одарённого, пыталась раскрыть секреты Силы с помощью приборов и экспериментов. Поступали такие предложения и Ордену Джедаев, само собой. Заканчивались подобные попытки всегда плохо. В самом лучшем случае исследователи получали противоречивые и невоспроизводимые результаты и проект прикрывали или распускали. В среднем — их устраняли какие-нибудь наёмники или форсъюзеры, не желавшие терять монополии. Что греха таить, иногда такие вещи проделывали и сами джедаи, ради блага Галактики, естественно. Нет, они не вырезали всех исследователей поголовно... в большинстве случаев не вырезали. Как правило достаточно было попросить знакомого сенатора, чтобы урезать финансирование лаборатории или вовсе запретить соответствующее направление как негуманное.

В действительно плохих сценариях исследования давали результат. Экспериментаторы докапывались до чего-нибудь такого, что уничтожало их... а заодно лабораторию, все архивы... и пару ближайших планет.

Есть вещи, с которыми лучше не заигрывать. Великая Сила НЕ ЛЮБИТ, когда её изучают. Познавать — пожалуйста, но с помощью Силы же. Научный, механистический, материалистический подход был ей сильно против шерсти.

— Как же вы смогли избежать их судьбы? — по-настоящему заинтересованно спросила она.

— Двумя способами. Во-первых, мы сами не производили никаких экспериментов с Силой — во всяком случае, таких, в которых напрямую бы участвовали наши люди. Иногда мы оплачивали соответствующие исследования, но чаще — просто собирали и сохраняли то, что удалось выяснить другим. Во-вторых, мы никогда не собирались в одном месте в полном составе или хотя бы всеми ключевыми фигурами. И никогда не хранили в одном месте собранные данные. Всё многократно продублировано. Вы можете уничтожить меня и всех миньонов и Неистовых на Мустафаре — но вы никогда не найдёте всех наших странствующих последователей и вскоре они воссоздадут культ. Нас уже неоднократно таким образом истребляли. У нас просто нет жизненно важных точек.

— Это... впечатляет, — Шаак Ти не льстила, она действительно была поражена подобной самоотверженностью. И ведь это всё работало в течение тысячи лет! Нет, конечно Ордену Джедаев тоже приходилось неоднократно возрождаться из пепла, менять штаб-квартиры, да и ситхи несколько раз считались полностью уничтоженными. Но как правило, это происходило "не благодаря, а вопреки". Структура и организация обоих Орденов не предусматривали, что большинство джедаев или ситхов окажется убито. Возрождением, как правило, занимались отдельные отважные одиночки... и они всякий раз не упускали шанса заодно и реформировать Орден, внести в традицию свои изменения, сделать её "более правильной".

Здесь же целая организация была сформирована с единственной целью — выживать и оставаться неизменной, чтобы с ней ни творили время и Сила.

— Но... получается, ваша доктрина ничем не может помочь Вейдеру... Анакину? Если он её примет, то просто останется наедине с Тьмой...

— Этого я не сказал. Вернуть его к свету действительно вряд ли получится... Но есть и другой путь.

— Какой?

— Видишь ли, ученица, несмотря на то, что Тёмная Сторона существует объективно, она не неизменна. Тьма во времена Вишиейта заметно отличалась от Тьмы времён Палпатина. Сильнейший из Тёмных Владык вполне способен повлиять на неё, изменить некоторые правила игры. А кто может быть сильнее Избранного?

Тогрута недоверчиво наклонила голову.

— И вы хотите сказать, что знаете, как это делается? Вы можете подсказать Анакину, как изменить саму Тёмную Сторону? Извините, что-то не очень верится. Такие знания, насколько я понимаю, можно получить лишь практическим путём. А вы сами признали, что даже сильнейшие из вас никогда не сравнятся даже с рядовым аколитом ситхов, что уж говорить о Тёмных Лордах...

— Верно. Не только мы — ни один из тёмных или светлых культов не владеет этим секретом. Только сами сильнейшие из Лордов могут дать такой ответ. Ни Вишиейт, ни Палпатин никогда бы не стали сохранять такие знания в голокроне. Но были и другие. И к одному из них мы знаем путь.

— Кто? — Митра точно не будет рада, узнав, что на её ученика претендуют новые учителя, пусть даже ныне покойные. Она и сама не сильно живая.

— Дарт Тенебрус. Учитель Дарта Плэгаса, который в свою очередь был учителем Сидиуса.

ИТИ АНОР

Есть два типа высшего греха неверных — мерзость и ересь.

Мерзость — это вещи, грязь которых видна невооружённым глазом, вещи, вызывающие праведную ярость и желание уничтожить их с первого взгляда или прикосновения. Вещи, по поводу которых совершенно очевидно, что их быть не должно.

Ересь куда более коварна. Она может выглядеть как нечто, благословлённое богами, может содержать в себе кажущуюся красоту, искусство, мудрость... Но это лишь мимикрия, притворство, иллюзия. В чёрном сердце ереси таится то же самое проклятие.

Поверженные ныне (хвала богам!) джиидайи, например, были мерзостью. Противостоящие им (и здравствующие, как ни прискорбно) си-ти — ересью.

Средоточием мерзости в этой галактике был Куат, место, где строились огромные мёртвые машины. Но если так, то средоточие ереси — несомненно, Камино.

Место, где творили живое оружие и живые инструменты, с немалым (даже формовщики это признавали) знанием и впечатляющим талантом. Но творили не в живых матках, а в мёртвых цилиндрах из стекла и металла! Мёртвое порождает живое — можно ли вообразить что-то отвратительнее (не внешне, а по сути)?!

Разумеется, как все члены Корпуса Миссионеров, Ити Анор прошла специальную подготовку, позволяющую ей переносить и мерзость и ересь относительно спокойно. В тех пропорциях, в каких они обычно встречаются на планетах неверных. Но необходимость отправиться в самое гнездо ереси её всё же, стоит признать, несколько беспокоила. Разумеется, беспокойство было тщательно скрыто под её углитх-маскуном. Следовало ещё поработать над самоконтролем.

На Камино редко прилетают гости, каждая посадка тщательно контролируется как самими каминоанцами, так и Империей. Но легенда Ити была тщательно проработана. Она прилетела сюда, как личный агент Бохуа Матды, богатейшего человека в Галактике. Неверные помешаны на деньгах, так что когда твоё личное состояние сравнимо с годовым бюджетом бедного сверхсектора или богатого сектора, даже Империя к твоим капризам в определённой степени прислушивается. Пока ты не переходишь определённые границы, само собой. Но Матда никогда в политику не лез, налоги платил исправно, так что Император просто не видел смысла его уничтожать.

Ити Анор (вернее, её нынешнее альтер-эго, человеческая женщина по имени Ада) действительно работала телохранителем и доверенным агентом Бохуа. Работала честно, ещё ни одного задания не провалила. То, как жестоко этот человек изуродовал собственное тело (Матда был таким толстяком, что еле-еле мог передвигаться), вызывало в ней даже подобие уважения. Если бы только это действие было жертвоприношением богам, а не просто капризом триллионера... Увы, до прихода основных сил об истинной вере здесь оставалось лишь мечтать.

И сейчас хозяин пожелал себе приобрести несколько клонов для особых нужд. Не вопрос, закажем. Но параллельно никто не мешал ей сделать несколько полезных дел на благо Корпуса и всей своей расы. Она быстро завоевала доверие каминоанцев, используя их профессиональный жаргон и мимоходом демонстрируя некоторые знания в вопросах клонирования. Конечно, будучи интендантом, Ити не так хорошо разбиралась в биологии, как формовщики, но по меркам этой галактики, почти ничего не знавшей из священной науки жизни, она тянула как минимум на доктора наук. Каминоанцы ценили образованных клиентов, поскольку те не требовали от них невозможного, и понимали, сколько на самом деле стоит та или иная услуга. Правда, надуть цены с таким заказчиком тоже было невозможно, поэтому каминоанцы не хотели бы, чтобы ВСЕ их клиенты слишком хорошо знали матчасть. Но один специалист в потоке дилетантов — был настоящим отдыхом для души. Не прошло и трёх дней с момента её прилёта, а Аду уже пускали почти во все места, куда только вообще был открыт доступ чужакам, и разрешали говорить почти со всеми, кто вообще хоть как-то участвовал во внешних контактах.

— Скажите, — с любопытством и почти детской восторженностью спрашивала она, — ваши технологии больше всего оптимизированы на работу с гуманоидами, не так ли? Я слышала, что триста лет назад вы потерпели большую неудачу, когда вам заказывали армию негуманоидных клонов...

— Вы имеете в виду Слепых берсеркеров, что ли? — ворчливо отзывался мастер-клонодел. — Этот проект был стопроцентно успешен. В нашей работе, конечно, тоже случается брак, никто не совершенен. Но он всегда остаётся здесь, на Камино, и утилизируется, не доставляя никому проблем. Заказчик всегда получает то, что он оплатил, или неустойку. Слепые берсеркеры были абсолютно послушны, по щелчку пальцев хозяина они бы голодом себя заморили — мы проводили подобное тестирование. А за идиотизм клиента мы ответственности не несём.

— Вы имеете в виду их способность к размножению? — озвучила давно крутившуюся в голове догадку Ити.

— Конечно! — хмыкнул учёный. — Хрестоматийная ошибка дилетанта, хоть сейчас в учебники. Мы предложили их стерилизовать, мы даже рекомендовали это, причём сделали бы бесплатно. Но кроки же считали себя самыми умными! Видите ли, лугубраа не нуждаются в клонировании для увеличения численности — они сами себе армия клонов, их естественная скорость размножения и созревания феноменальна и превосходит все другие известные расы. Поэтому заказчики думали так — "мы получим от клоноделов только первое поколение, относительно немногочисленное, чтобы уложиться в смету, а там уже сами их разведём до требуемой численности". Но это так не работает! Мы можем гарантировать послушание лишь того поколения, которое вырастили сами, возможно второго, третьего — мы закладываем в них склонность к повиновению, но эту склонность ещё надо уметь использовать, у большинства разумных существ воспитание преобладает над наследственностью. Но за десятое поколение мы не ручаемся, естественные мутации никто не отменял! А у лугубраа десять поколений могут смениться за три месяца — было бы только достаточно пищи! Естественно, что потомки наших изделий вышли из-под контроля, и стали для своих хозяев ещё более страшной угрозой, чем оригинальные армии лугубраа! Но нашей ошибки здесь нет, только нарушение правил эксплуатации.

Ити с пониманием кивала, мысленно делая заметки. Для формовщиков эта раса будет идеальным материалом. Проблем с дисциплиной среди рабов у юужань-вонгов не было никогда. Орудия контроля будут размножаться вместе со своими носителями — паразиты, передающие приказы йаммоска и вызывающие ужасную боль при любой попытке неподчинения. Мутантов будут сразу же пожирать нормально управляемые особи. Учитывая ужас, который Легион Пиявок внушает жителям Неизведанных Регионов, а также практические преимущества этого вида на поле боя — покорение новых миров с их помощью станет восхитительно быстрым и лёгким. Не факт, что воинам Юн-Юужаня после них вообще что-то останется.

Так получилось, что как раз на время её визита пришёлся мятеж — выращенные втайне сторонниками независимости "анти-штурмовики" неожиданно показались из глубин и налетели на имперский гарнизон, контролировавший планету. Самое смешное, что Ити к этому всему не имела ни малейшего отношения, хотя если бы знала заранее, из этого восстания можно было бы извлечь немало полезного. А так ей оставалось лишь наблюдать и делать выводы. Благо, ей лично ничего не угрожало — "война войной, а обед по расписанию". Деликатные каминоанцы своих клиентов ценили и спланировали атаку таким образом, чтобы никто из посторонних не пострадал. Даже когда сражение развернулось непосредственно на той платформе, где Аде была выделена квартира. Девушку очень вежливо попросили не выходить из гостиницы в связи с "некоторыми беспорядками на улицах".

Конечно же, Ада этот запрет соблюдать не собиралась — в первый же день восстания она ускользнула из гостиницы и с большим интересом наблюдала, как воюют неверные. К её большому удивлению, мятеж разворачивался весьма успешно. Гарнизон на Камино состоял из выращенных здесь же клонов Джанго Фетта, так что война фактически получилась братоубийственной. Клонам гарнизона было биологически за сорок лет, анти-штурмовикам — по восемнадцать, они были гораздо гибче и бодрее. Но у них не было мандалорских инструкторов, так что они значительно уступали "старшим братьям" в качестве подготовки, не говоря уж об опыте. В целом получился бы паритет, если бы не тот факт, что каминоанцы прекрасно знали особенности собственной продукции, включая специально заложенные в неё лазейки и уязвимости, о которых не знал даже Палпатин. Некоторые распылённые в воздухе химические соединения, будучи совершенно безобидными для обычных людей, действовали на клонов этой серии как нейротоксин. Вовремя сказанные ключевые слова могли заставить их застыть истуканами посреди боя, введя в гипнотический транс. С учётом всего этого анти-штурмовики достаточно быстро и с небольшими потерями очистили от имперцев улицы и значительную часть баз. Проблемы у них возникали только там, где клонов уже заменили новые штурмовики — обычные рекруты-добровольцы, не имевшие генетических модификаций. Таких оказалось немало, почти тридцать процентов — Император дураком не был, и проблему "кто устережёт сторожей" вполне осознавал. Но обычные люди, хотя превосходили клонов в лояльности, заметно уступали им в скорости и точности реакций, и уж точно не могли сравниться по части боевого духа. "Мясные дроиды" без колебаний жертвовали собой, если это могло принести тактическое преимущество, а штурмовики-рекруты хотели всё-таки однажды вернуться домой, желательно — одним куском. Нет, сдаваться они не собирались, несмотря на все увещевания каминоанцев — за это их бы казнили дома, поскольку Империя ввела в действие приказ "Ни шагу назад". Но и в безнадёжное наступление переходить не слишком торопились. Их можно было просто блокировать на имеющихся позициях, что анти-штурмовики вскоре неплохо научились делать. Вскоре на большинстве фронтов установился "позиционный тупик", который обе стороны вполне устраивал — штурмовики рассчитывали дождаться с относительным комфортом прибытия подкреплений, а потом уже отбивать планету. Каминоанцам же они, сидящие у себя в маленьких крепостях, совершенно не мешали — контроль над землёй, водой и ближним космосом был восстановлен. Руководство мятежа, в отличие от осаждённых штурмовиков, знало, что подкреплений не будет, во всяком случае — в ближайшие пару недель. Они заключили союз с Партизанами Со Герреры под командованием адмирала Тренча — в обмен на поставку клонов в свои войска старый паук охотно согласился установить блокаду системы. Конечно, несколько старых кораблей Конфедерации не устояли бы против полноценного секторального флота, о чём Тренч сразу предупредил — когда Империя соберёт достаточные силы для прорыва, он уйдёт. Но сбор таких сил — дело не мгновенное. Пока что из гиперпространства выходили отдельные Разрушители, которые он вполне успешно уничтожал, а иногда даже и захватывал. Его флот уже пополнился одним "Имперским" и тремя "Аккламаторами", благо, экипажи для них он сразу же на месте и получил.

— И всё-таки я не понимаю, на что они рассчитывают, — "призналась" Ада однажды вечером, грея ноги у голографического камина (мерзость, но приятно!). — Да, локальное превосходство они получили, но это только вопрос времени, пока Империя соберётся их раздавить. Даже если предположить, что у них есть неограниченный человеческий ресурс — хотя это не так, клоны выращиваются по десять лет, и их не могли изначально заготовить слишком много из соображений секретности. Аналогичного бесконечного источника боевых кораблей у них нет — а это значит, что в космосе их неизбежно подавят, а там блокада и орбитальные бомбардировки...

— Вы не учитываете специфику Камино, — пояснил собеседник.

Этот человек был воплощённой мерзостью — обе его руки и глаза были заменены механическими протезами, а половину лица прикрывала неснимаемая металлическая дыхательная маска. Они, однако, оказались товарищами по несчастью, запертые в отеле, и Ити приходилось быть с ним любезной. Тем более, она знала его настоящее имя — очень, очень удачное совпадение с агентурной точки зрения — не иначе, этого гостя послали на Камино сами боги. Светской болтовне испытываемое ею отвращение уже почти не мешало. Но вот соблазнить его она не могла себя заставить — хотя это было бы наиболее выгодно в текущей ситуации. К счастью, сам собеседник вёл себя по-джентльменски и никаких поползновений в её сторону не предъявлял, хотя Ада была очень красивой женщиной по местным стандартам — она долго работала над созданием именно такой маски. Вздумай киборг прикоснуться к ней, она бы мгновенно убила его голыми руками, несмотря на все последствия. Есть границы, которые переходить нельзя, оставаясь юужань-вонгом.

— Ни Империи, ни самим каминоанцам невыгодно, чтобы планета оставалась закрытой слишком долго. Слишком много стратегически важных заказов здесь размещено. Если имперцы не смогут взять её штурмом с первой-второй попытки, они пойдут на переговоры.

— Или выжгут планету, не обращая внимания на финансовые потери, в назидание остальным, — не согласилась "Ада". — А заказы переопределят к тем же арканианам или кхоммитам.

— Нет, — покачал головой мужчина. — Камино малоизвестна, даже после Войны Клонов, и хорошего показательного примера из неё не получится. Демонстрация не окупит затрат, а разглашение будет иметь другие неприятные последствия. Нормальный разумный главнокомандующий такого приказа не отдаст. Хотя... кто знает, что придёт в голову Императору, — по движениям мышц на щеках Ити поняла, что собеседник пытался загадочно усмехнуться, хотя из-за отсутствия губ это ему не удалось. — В последние годы он редко руководствуется логикой, понятной простым смертным...

Это уже был откровенный флирт. Не в сексуальном, в политическом смысле слова. Новый знакомый прощупывал её, как и она его. Насколько собеседник лоялен Империи, как далеко он готов зайти? Флирт шпионов, флирт дипломатов, игра на грани фола, от которой вскипала кровь — гораздо более опасная и захватывающая, чем любое эротическое приключение. И мерзость в данном случае почти не была препятствием. Ити ощущала не осквернённое полумёртвое тело собеседника, а его острый, беспощадный разум.

Игра была изначально неравной. Её партнёр даже и представить себе не мог такое существо как юужань-вонг. А вот Ити знала, с кем имеет дело — не так много даже среди неверных людей с подобным набором имплантов. В её сети заплыла очень крупная рыба — гранд-мофф Трачта, губернатор сверхсектора, в который входит Корускант.

Это порождало очевидный вопрос — знают ли каминоанцы, какая важная шишка у них в гостях? Скорее всего знают — они, конечно, затворники, но не до такой степени. У них есть собственный отдел контрразведки, который тщательно проверяет всех потенциальных клиентов на предмет платежеспособности и безопасности. Нужно быть совсем полным идиотом, чтобы затевая восстание против Империи не попытаться взять столь важного имперского чиновника в заложники.

Конечно, напрямую шантажировать Императора таким образом вряд ли получилось бы. Все знают, что Империя не ведёт переговоров с террористами. Незаменимых людей у Императора нет, даже на высших командных постах. И полномочий в этом сверхсекторе у Трачты тоже нет, Камино далеко от его владений. Но и непрямыми способами от такого человека можно было добиться многого. Неверные обожают непрямые действия — это она за годы внедрения успела усвоить. Да хотя бы убедить его связаться по закрытому каналу с заместителем, исполняющим сейчас его обязанности. И дать вполне рутинные распоряжения о том, как вести дела в его отсутствие. Ничего криминального, никаких сделок с врагом. Но среди этих указаний может промелькнуть, например, фраза о выдаче лицензий на разработку закрытого ранее месторождения. На планету тут же слетаются добытчики, привлечённые лёгкой наживой. В результате один из торговых маршрутов оказывается перегружен, таможенники не успевают качественно и дотошно проверять все корабли. А в результате формально блокированная планета в другом секторе получает ещё один канал контрабанды. Это так, мелкий пример, что сходу пришло в голову. Неверные в этом плане гораздо изобретательнее.

Но никто даже не думал Трачту хватать и тащить на допрос. Отсюда напрашивалось два возможных вывода. Либо его уже потихоньку разрабатывают, просто не хотят применять демонстративного насилия. Либо Трачта изначально сюда прибыл, имея определённые гарантии безопасности, то есть в каком-то смысле состоит с каминоанцами в заговоре. В первом случае открываться перед ним — верный способ самоубийства. Во втором — лучше момента не придумаешь.

И сейчас, упомянув странную и непонятную логику Императора, он, похоже, намекал ей на второй вариант. Сам при этом почти ничем не рискуя. При его положении он мог себе позволить весьма широкое вольнодумство — на словах, конечно, не в делах. А вот Аде со словами надлежало обходиться крайне осторожно. Перед ней мог быть обычный, хоть и высокопоставленный провокатор.

Конечно, орлы мух не ловят. Гранд-мофф, раскручивающий на крамольные речи рядовую секретаршу, пусть и самого богатого человека в галактике, да ещё и в тылу у мятежников — это сюжет для дешёвой голодрамы или комедии. Но есть и такая возможность, что перед ней специально созданный двойник-провокатор. Это Камино, здесь в разумных существах видят просто машины из плоти и крови. Вполне в их духе было бы взять какого-нибудь несчастного клона с похожими чертами лица — и изуродовать, прицепив печально известные протезы Трачты. Просто для того, чтобы извлечь из неё побольше информации. Такая жестокость была бы достойна восхищения, не будь она ересью.

С другой стороны, если перед ней именно каминоанский провокатор, она могла себе позволить попасться в его ловушку достаточно глубоко. Местные жители сами себя только что показали не слишком лояльными подданными, сдавать представительницу обеспеченного клиента Империи в таком положении было бы глупо. Если им нужно просто информация — Ада не против её предоставить. А для ловушки ИР или ИББ всё это выглядело слишком изощренно и одновременно примитивно — имперские спецслужбы работали иначе.

— Хотите сказать, что верные имперские подданные вообще не должны задавать вопросов относительно мотивации Императора? — с максимально невинным видом уточнила она.

— Нет. Я хочу сказать, что Империя не сводится к Императору.

— В буквальном смысле, разумеется не сводится — помимо него есть ещё сто квадриллионов разумных. Однако, если понимать ваши слова в переносном смысле, как лозунг, это становится опасно похожим на речи пропагандистов Восстания.

— Я ненавижу Восстание, — похоже, это было сказано со всей искренностью верующего. — Альянс за Восстановление Республики — одного названия достаточно, чтобы не иметь с ними никаких дел и уничтожить при первой возможности. Эти подлецы или сумасшедшие хотят вернуть нас в то болото, из которого мы с таким трудом выползли. Партизаны же — заурядные террористы, не имеющие никакой программы, кроме разрушения и распространения хаоса. Тем не менее... кое-что я им готов простить за то, что благодаря их подрывной деятельности здесь и сейчас у нас есть возможность говорить откровенно, не опасаясь, что в комнату ворвутся боевики КОМПОНПа.

— У нас в Централии их редко можно увидеть. А вы, откровенно говоря, скорее похожи на человека, который даёт этим боевикам задания, чем на затравленную жертву, страдающую от дефицита свободы слова.

— Врать не стану, контора полезная, и мне действительно неоднократно приходилось пользоваться её услугами. Но это не значит, что они меня не раздражают или не представляют для меня опасности. Комитет — огромная разветвлённая структура, имеющая представителей на всех уровнях власти. И подчиняется он по большому счёту только лично Палпатину. Все остальные имперские должностные лица могут обратиться к нему за помощью, но это просьба, не требование. И если они сочтут, что просивший их недостаточно лоялен... Это как кататься верхом на ранкоре — удобно, почётно, выгодно... но лишь до тех пор, пока зверь не проголодается.

— Любопытно. И что же вы так хотите сказать откровенно? И почему именно мне? Я политикой интересуюсь только чисто теоретически, участия в ней не принимаю и не собираюсь. Как и мой босс.

— Скажите, Ада, вы верите в Великую Силу?

— Как и большинство цивилизованных разумных.

— Я имею в виду другое. Не допущение, что она может существовать в принципе, где-то за пределами известного нам чувственного мира, а все эти трюки, которыми по слухам владели джедаи — чтение мыслей, предвидение будущего, управление чужим разумом...

— Скажем так, лично я с подобным не встречалась, — уклончиво ответила девушка. Конечно, она сама, в силу специфики своего происхождения, ничего и не могла бы увидеть. Однако Корпус Миссионеров, систематически собирая данные, сумел получить достаточно доказательств существования этого странного энергетического поля. Джиидайи и си-ти не были просто язычниками, они действительно владели каким-то богопротивным колдовством. Увы, приблизиться к ним, чтобы собрать больше данных, никто из детей Юн-Юужаня пока не мог. Ситуация "глазами вижу перед собой человека, Силой — пустое место" была для любого форсъюзера равнозначна громко воющей тревоге. В первые годы внедрения она несколько раз возникала, но тогда с большим трудом всё же удалось замять следы, ликвидировав всех свидетелей. С тех пор одарённых изучали исключительно издали, через третьи руки. Ну или в ситуациях, когда они уже никогда ничего никому не могли рассказать.

Но что Ити неизменно поражало — растущее с годами неверие в Силу у аборигенов этой галактики! У тех самых, с которыми эта самая Сила могла сотворить всё, что угодно! И творила ведь! Именно у юужань-вонгов такое ещё было бы понятно — естественно не верить в то, чего не можешь почувствовать, да что вдобавок заметно противоречит твоей религии. Но у этих!

— Я всё это видел своими глазами, — покачал головой Трачта. — Видел, как шеи ломались от одного взмаха руки Тёмного Лорда, хотя он стоял в пяти метрах от жертв. И как мой боевой товарищ Лаурита Том разобрал бластер, не прикасаясь к нему. Более того, я прямо сейчас это вижу. Мои кибернетические глаза сохранили все записи.

Фиксация ереси с помощью мерзости... Ити с большим трудом принудила себя оставаться неподвижной — её бы передёрнуло.

— Судя по вашему голосу, вы этому не сильно рады.

— Мы истребили Орден Джедаев не для того, чтобы попасть в руки других фанатиков. Абсолютная власть должна принадлежать самым компетентным людям, а не шайке фокусников, какого бы цвета мечи у них ни были.

— Шайке... абсолютная власть... Так, подождите, сэр. Не хотите ли вы сказать, что...

— Я тридцать лет рядом с ним, Ада. Я видел его в самых разных ситуациях. И я знаю его самую отвратительную тайну. Император Палпатин — форсъюзер. И не просто одарённый, а ситх!

— Но это же чудовищно! — Ити ничуть не пришлось изображать ужас и отвращение. Даже импланты Трачты теперь не казались ей настолько ненавистными. Если Трачта не лжёт, чтобы произвести на неё впечатление, все планы Праэторит-Вонга требуется немедленно менять. — Человек, способный управлять чужим разумом, на первом посту Галактики?!

— Я не знаю, способен ли он на это. Главным силовиком у него всегда выступал Вейдер, сейчас его сменил Арист. Палпатин ни разу не демонстрировал при мне чего-то сверхъестественного. Возможно, он ситх лишь по религии, не по способностям. Но откровенно говоря, я сомневаюсь, что без Силы он смог бы удержать под контролем таких чудовищ и выжить после покушения четырёх джедаев. Под этим капюшоном скрывается что-то страшное.

— И вы хотите его убить, — вопросительная интонация была почти незаметна, жажду смерти Ити прекрасно умела распознавать ещё в детстве. Не так чётко, как воины, но для любого юужань-вонга это навык обязательный и естественный — как для человека уметь читать.

— Я этого ещё не сказал! — Трачта слегка напрягся.

— Ой, да бросьте, — девушка жеманно повела плечиками. — Мы уже решили в определённой степени доверять друг другу, глупо сейчас сдавать назад. Предлагаю сделку — я не спрашиваю, почему вы решили, что я могу вам помочь в этом деле, а вы не спрашиваете, откуда у меня нужные знания, чтобы вам помочь. Если мы оба что-то раскопаем помимо необходимого для ликвидации ситхов — молчим и держим это при себе.

— Согласен, — немного поколебавшись, Трачта протянул ей руку, но шпионка виновато покачала головой:

— Простите, у меня аллергия на металл, а в планах сегодня ещё две аудиенции. Поверьте мне на слово — я в деле.

— Вместе с вашим боссом? — уточнил гранд-мофф.

— Нет. Я сама. Господин Матда здесь ни при чём — он не знает, и лучше, если и не будет знать. Как телохранитель, я обязана заботиться о его здоровье и безопасности. Если вам понадобятся деньги — у меня есть полномочия распоряжаться достаточной частью его капиталов, чтобы оплатить любые работы по клонированию, не привлекая внимания финансовых инспекторов. Но я могу предложить вам кое-что получше, чем деньги.

— И что же это? — объективы, заменявшие Трачте глаза, казалось, пытались прожечь в Аде дыру своими линзами, так тщательно они на ней фокусировались.

— Вы ведь прилетели на Камино для заказа армии штурмовиков, способной отвлечь на себя императорскую стражу?

— Что уж теперь скрывать... да, именно за этим.

— Вы можете справиться с Императорскими гвардейцами, но вы никогда не справитесь с самим Палпатином, если он действительно ситх. И уж точно вам не одолеть Ариста, в талантах которого сомневаться не приходится. Для этого вам понадобится кое-что большее, чем пушечное мясо.

— Так... и что же это, по-вашему?

— Клоны, невидимые в Силе. Их атаку невозможно предсказать, им невозможно промыть мозги. До того, как поступить на службу к Матде, я вела достаточно бурную жизнь. Я знаю, где в Галактике обитают такие существа. И у меня есть образцы их ДНК. Нужно просто пройти в соседнюю комнату и сделать клоноделам парочку дополнительных заказов.

— Звучит слишком заманчиво, чтобы быть правдой, — покачал головой Трачта. — У меня ведь нет никакой возможности проверить ваши слова. У меня нет знакомых, владеющих Силой, то есть убедиться в истинности или ложности ваших заявлений можно будет только в процессе покушения.

— Это верно, — кивнула Ада с прежним энтузиазмом. — Но я ведь не предлагаю вам заменить ваших клонов моими. Я предлагаю использовать их КОМПЛЕКСНО. Если мои слова окажутся ложью или ошибкой — вы просто получите больше пушечного мяса для атаки. Свою партию клонов я оплачу сама, так что дополнительных денег вы тоже не потратите. Ваши шансы возрастут не так значительно, как если я права, но всё равно возрастут, а не упадут.

— За исключением того, что вы предлагаете мне ввести в операцию высшей степени секретности — существ, не проверенных толком в деле. Даже один предатель может стоить всем участникам головы. А тут речь идёт о десятках, если не о сотнях... не знаю, сколько именно клонов вы хотите создать.

— Вы так говорите, как будто эти клоны уже лежат у меня в кармане, и я вам предлагаю прямо сейчас их достать и немедленно пустить в дело, — фыркнула девушка. — Ваши штурмовики-убийцы же будут выращиваться десять лет, как обычные клоны Фетта, не так ли?

— Девять. В восемнадцать лет реакция чуть-чуть получше, чем в двадцать, и это может сыграть свою роль.

— Тем не менее. Девять лет — это тоже срок. Мои клоны будут расти вместе с ними. Учиться и тренироваться вместе с ними. За это время каминоанцы проведут им все проверки на лояльность, какие вы захотите. И многие другие, какие вы даже и представить не можете. Вы знаете — местные клоноделы свою репутацию очень ценят и брака не делают. Не исключено, что вы за это время и форсъюзера найдёте, не имеющего отношения к джедаям или ситхам, продающего свои услуги по сходной цене и способного проверить их самое ценное качество. Тогда вам станет совсем спокойно.

"А я за то же время успею убраться подальше, чтобы этот инспектор и меня случайно не проверил".

— Звучит убедительно. Остаётся один вопрос — какая вам выгода во всём этом участвовать. Вы не политик, вы просто агент по деликатным поручениям. Лично вы не сможете извлечь выгоду из смены руководства. Бохуа Матда в этом, как вы говорите, не замешан. Кто же ваш второй наниматель?

Ада скорчила оскорблённую гримаску.

— Не всё решает выгода, господин Не-Буду-Называть-Вашего-Имени-Хотя-Его-Тут-Все-Знают. Смерть ситха и возвращение власти в Галактике к нормальным людям — для меня само по себе награда. Не вы один не любите древние культы, которые слишком много о себе воображают. Месть — тоже мотив.

Ити не сомневалась, что получив желаемое, Трачта попытается её устранить. Свидетели, к тому же сомнительной лояльности, ему меньше всего нужны. Но это её мало беспокоило — к покушениям она в своей работе привыкла. Главное, чтобы он действительно использовал подаренные ему организмы. Даже если его опасения ложны, и Палпатин — обычный слишком амбициозный старик, устранение главы государства лишним совсем не будет — ни для целей внешней, ни для внутренней политики детей Юн-Юужаня. А уж если он действительно си-ти — то должен стать первой мишенью для всех юужань-вонгов в этой галактике!

"Нам нужен свой человек в заговоре, — отстучала она кончиками пальцев по мини-виллипу, вшитому в правое бедро. — Трачта идеен, но недостаточно умён, без присмотра он всё провалит".

"Ты не можешь сама стать таким человеком?" — запульсировал в ответ биологический коммуникатор.

"Нет. Во-первых, у меня слишком много работы в Централии, во-вторых, я уже засветилась перед Трачтой как подозрительная личность с опасными связями. Он примет мою помощь, но к ядру заговора не приблизит, даже если бы я смогла затащить его в постель".

"Для внедрения другого Миссионера нужны сведения о других участниках заговора".

"Трачта их мне не даст. Постараюсь добыть такие через каминоанцев".

В отличие от гранд-моффа, Ити не брезговала никакими средствами, и была бы совсем не против поддержать Восстание вообще и местный бунт в частности. Вот только чем поддерживать? Флот Праэторит-Вонга на Камино не пришлёшь, рано ещё. Использовать деньги Матды — означало вовлечь босса в политику, то есть навсегда потерять его доверие, а это слишком удобное прикрытие.

У неё оставались только знания и связи. Того и другого по меркам этой Галактики у неё было немало — как-никак, Ити здесь не одна, она представляет весьма разветвлённую разведывательную организацию, и все результаты её братьев и сестёр ей доступны. Конечно, если их использование не идёт вразрез с основной миссией, но тут всё гладко. Чем больше проблем возникнет у Империи, тем лучше, а уж если на этом получится ещё и дополнительные очки репутации среди каминоанцев заработать — совсем хорошо.

Изучив карту системы, Ити достаточно быстро поняла, в чём слабость позиции Тренча, и как ему можно помочь эту слабость компенсировать.

Вначале, когда Империя посылала на штурм системы одиночные Разрушители, харч просто бил их по одному, концентрируя на них всю мощь своей эскадры. Сейчас командующий сектором уже понимал, что это не работает, и послал соединение из трёх "Имперских" и шести "Побед", со всеми положенными им по штату силами сопровождения — лёгкими крейсерами, фрегатами, авианосцами. Их Партизаны тоже могли разбить, в принципе — но уже не так чисто, не без потерь. А потери восполнять Тренчу было куда сложнее, чем имперцам, поэтому он был вынужден воевать очень аккуратно.

Что он и делал. Используя гравитационные мины с великолепной точностью и аккуратностью, Тренч выдернул флот противника в трёхмерное пространство, разбив на четыре части — две "Победы" в одной группе, четыре во второй, "Имперские" в третьей, а почти весь флот сопровождения — в четвёртой. После чего их не так трудно оказалось разбить по частям. Тяжеловесные "Имперские", непобедимые в линейном бою, не устояли против массированного пуска противокорабельных торпед, для которых они оказались идеальными мишенями. "Победы" загрыз москитный флот — их собственное маленькое авиакрыло оказалось совершенно недостаточным против тысяч истребителей Конфедерации. Ну а фрегаты, лёгкие крейсера и корветы, которые отлично умели перехватывать всякую мелочь — недолго продержались бы под валом турболазерного и ионного огня линейного флота. Продержались БЫ — потому что они не собирались висеть в космосе и ждать, пока их разнесут в космическую пыль. Имперские капитаны тоже идиотами не были, и поняв, что у противника имеется тотальное огневое превосходство, а обратно в гипер прыгнуть не получается — использовали своё преимущество в скорости трёхмерного пространства и задали стрекача. Догнать их возможности не было. Но "Бунтари" и "Щедрые" преследовали их достаточно долго, осыпая залпами сперва из всех орудий, затем, когда они вышли из радиуса эффективного поражения — только из дальнобойных сверхмощных носовых пушек. В результате в гипер всё же смогла уйти только половина лёгких сил и ни одного Разрушителя.

Чтобы преодолеть такую защиту, понадобится собрать не меньше двадцати "Имперских" с соответствующими силами сопровождения, прикинула Ити. И если насчёт собственно Разрушителей это не так уж трудно, то вот полный флот прикрытия для них потребует куда больше времени. Это по уставу ИЗР обязан ходить в составе ударной группы постоянно. На практике многие, слишком многие летают в одиночку, полагая, что их огневой мощи, щитов и истребителей хватит для решения любых задач — а лёгкие силы сопровождения — слишком дорогое развлечение. Кстати, в большинстве случаев действительно хватает и неполного состава эскадры — "Крайт-дракон не имеет трёхмерного зрения, но при его размерах — это не его проблемы". С равным противником они встречаются редко.

Проблема заключалась в том, что такая тактика обороны с ужасающей скоростью расходовала гравитационные мины — дорогие и при том одноразовые устройства. Ещё две-три атаки и имперцы смогут зайти в систему Камино, словно к себе домой. Крейсер-заградитель мог делать то же самое неограниченное число раз, но эта технология была чрезвычайно редка — раздобыть такой крейсер Партизаны не сумели, несмотря на все попытки, из-за чего дико завидовали Трауну. Трачта полагал, что Империя сдастся и пойдёт на переговоры уже после потери второй эскадры, но если он прав насчёт истинной природы Императора — то насчёт имперской дипломатии автоматически неправ. Си-ти договариваться не будет, каких бы потерь это ему ни стоило.

Вот если Тренч получит нормальный заградитель...

Ити схватилась за голову руками и застонала. Она только что чуть не подписала себе смертный приговор своим скудоумием! Думать же надо!

Если Тренч получит нормальный заградитель, он отобьёт ещё несколько атак, улучшит свою репутацию среди наёмников... А потом Империя соберёт пару СОТЕН Разрушителей, и никакое хитрое манипулирование гравитационными тенями его не спасёт! Нет, самому Тренчу ничего не будет — он уйдёт, как и обещал. А вот Камино сбежать не может. И Император, раздражённый долгим сопротивлением и потерями, прикажет флоту уничтожить Камино полностью. Не для того, чтобы сделать показательный пример — здесь Трачта прав, демонстрации из Камино не получится. А просто ради удовлетворения собственных амбиций. Си-ти мыслят очень похоже на юужань-вонгов, а как бы поступило в аналогичной ситуации её собственное начальство — Ити отлично представляла. "Ядро Йо-ганда" не применялось уже тысячи лет, однако все необходимые протоколы формовщиками тщательно сохранены.

Значит, чтобы иметь возможность убраться с этой планеты живой, чтобы дать возможность уйти Трачте, и наконец, чтобы он получил через десять лет своих штурмовиков для покушения — нужно сделать всё наоборот. Организовать каминоанскому восстанию быстрый и лёгкий проигрыш. В этом случае репрессии, конечно, тоже неизбежны, но хотя бы тотальной зачистки не будет.

Вот только Тренч со своей флотилией, от которой в первую очередь зависит срок мятежа — там, на орбите. А она здесь, внизу.

Если каминоанцы его пошлют, он, конечно, уйдёт раньше, вряд ли паук станет защищать местных против их воли. Но как их убедить в выгодности капитуляции, не раскрывая, кто такой на самом деле Палпатин?

Хотя... а почему, собственно, не раскрывая? Если местные мятежники будут знать, с кем и с чем они имеют дело, они и Трачте помогут гораздо охотнее, и сами будут делать меньше глупостей...

Но нужны доказательства. Каминоанцы — материалисты, на слово в таких вещах они не поверят. Если доказательства у кого есть, так это у того же Трачты. И то не факт, что он их сюда привёз, вполне возможно, на Корусканте оставил. Здесь ведь он никого убеждать не собирался... Она ещё раз перебрала все варианты. Разумных сценариев просто не было. Придётся пожертвовать и клоноделами, и Трачтой, и его заговором. Палпатина устранит кто-то другой, у Корпуса длинные руки. А ей нужно позаботиться об единственном, что у неё осталось — о собственной жизни.

Надев гнуллитх, биологическую дыхательную маску, она тихо, почти без всплеска ушла в воду и не торопясь, плавными гребками поплыла вниз. Самые глубинные поселения должны выстоять, даже когда океаны на поверхности вскипят...

ТЕНЕБРУС

Возможно, в лучшем случае он мог надеяться на медленное, неизбежное угасание сознания, когда максихлорианы тоже станут умирать и исчезать. Тогда, наконец, он больше не будет корчиться от стыда, переживая горечь поражения, которое сам на себя навлек...

Если максихлорианы вообще собирались умирать.

Тенебрус не знал, сколько времени должен был занять этот процесс, но его сознание пока явно не угасало. Он попытался прощупать окрестности с помощью Силы, надеясь почувствовать что-нибудь. Что угодно. Или даже выйти на контакт с Плэгасом, как-то дать ему знать о себе, ведь ученик ни за что не допустит, чтобы он выжил, какими бы ограниченными ни были Плэгасовы способности...

Но Плэгаса не было. Плэгас не просто исчез — Тенебрус не смог почувствовать даже признаков того, что он вообще здесь был... что же случилось? Как такое могло быть?

Единственной органикой, которую чувствовал Тенебрус, были какие-то древние мумифицированные останки...

Останки бита.

Как долго он здесь пробыл? Сколько времени понадобилось, чтобы исчезли все следы пребывания Плэгаса? Эти останки провалялись в пещере много лет — десятки, если не сотни.

С внезапным ужасом Тенебрус подумал: что, если ретровирус каким-то образом мутировал и побочный эффект не ограничивается блокированием прорицательских способностей?

Что, если вечная жизнь будет... такой?

Или еще хуже: что, если видение будущего не было скрыто от него, а каким-то образом завязалось узлом? Что, если его останки древние потому, что он уже в тысячный раз переживает свою смерть и сокрушительную правду о своем самообмане... что, если он переживает все это в миллионный раз?

В миллиардный?

Он не успел додумать эту мысль до конца, потому что что-то сдвинулось.

В совершенно пустом, безжизненном течении Силы вдруг появилось живое, яростное возмущение. Громадная тень, которую он предвидел... точнее, просчитал десятилетия назад. Но это же невозможно! Он точно видел, что Плэгас не успеет создать Избранного, умерев от рук своего ученика раньше!

Следовательно, либо Избранный был создан кем-то другим, без участия линии ситхов Бэйна, либо последний рывок Тенебруса всё-таки не пропал даром. Он сумел изменить будущее, покинув тело Плэгаса, правда ему самому от этого уже никакой пользы не будет.

Или... будет?

Способность максихлориан, сейчас содержавших разум Тенебруса, к передвижению была крайне ограничена. Вернее, они могли развивать даже скорость, близкую к световой... но лишь опираясь на потоки Силы. Нужен был живой, биологический мозг, чтобы привести эти потоки в движение. И то, далеко не всякий мозг был на это способен, уж кто-кто, а Тенебрус прекрасно знал, насколько редки одарённые в Галактике.

Без доступа к Силе максихлорианы представляли собой просто крошечные кристаллики. Крупнее обычных мидихлориан, сами размером с прокариотическую клетку — около пяти микрометров. Общая численность же их составляла порядка шести миллионов — порог, который, как он вычислил, Плэгас не сможет обнаружить. Само собой, этого бы не хватило на полноценное поддержание мышления. Если один максихлориан приравнять к одному нейрону. В мозгу человека — от 80 до 90 миллиардов нейронов. В мозгу битха — почти вдвое больше, 160-170 миллиардов. В мозгу мууна, как ни странно, всего 115 миллиардов — их черепа высокие, но узкие, сплюснутые с боков.

Тенебруса всегда завораживала эта разница в мышлении и способностях между ним и учеником. Они оба были выдающимися даже для своих народов, славных интеллектом, но при этом насколько не похожи друг на друга!

У муунов был особый отдел мозга для вычислений — этакая "надстройка-калькулятор" над почти обычным обезьяньим мозгом. Поэтому они могли считать с необыкновенной быстротой, но в теоретической математике — например, в доказательстве теорем — они были не намного лучше большинства разумных.

Битхи, напротив, воспринимали математику так же, как музыку — во многом интуитивно, "всем телом", у них была остро развита синестезия. Они сначала чувствовали решение, а потом уже доказывали его логически, переводя на язык формул и цифр. Как и у людей — одно полушарие логическое, второе образное. Только каждое объёмом близко к целому человеческому мозгу. А главное, между ними гораздо больше связей! Поэтому для битхов нет противоречий между "физиками" и "лириками".

Для мууна миллион — это всего лишь единица с шестью нулями. Битх же вполне способен представить себе как миллион солдат в строю, так и миллион фруктов в горке. Мозг мууна сводит числа к цифрам, мозг битха — цифры к числам. Векторная алгебра, тензорное исчисление, интегралы — всё это битхи в первую очередь представляли себе, а потом уже применяли формальные правила. Мууны стремились как можно сильнее оторвать свои вычисления от реальной жизни — комфортнее всего им было в "башнях из слоновой кости", где они могли манипулировать чистыми деньгами, не видя того, что эти деньги приносило. Битхи же всегда искали прикладного выражения своих талантов — возможности ощущать те силы, которые их мозг приводил в движение.

В силу этого весьма странным может показаться, что именно битх Тенебрус постиг Силу через вычисления и модели, а муун Плэгас — интуитивно, через мистику. Но на самом деле — ничего страшного, если понимать их происхождение и предназначение.

Вычисления Тенебруса никогда не были формальными операциями с цифрами. Он настолько развил своё образное мышление, что видел всё окружающее как векторы, поля сил, спектры возможностей. Великая Сила, которая сама была чем-то вроде энергетического поля, легко поддавалась подобным расчётам — и одновременно многократно увеличила возможности к ним Тенебруса.

Что же до Плэгаса, то как раз математиком он был посредственным (по меркам своей расы, конечно). Девяносто процентов сородичей дали бы ему в этом немалую фору, Хего Дамаск с детства считал лишь на уровне весьма одарённого человека. Не будь он наследником влиятельного клана Дамаск, он бы никогда не поднялся высоко в иерархии муунов. А всё потому, что был уникальным в определённом смысле мутантом — сама Сила, игры наследственности и вмешательство Тенебруса изменили "вычислительную надстройку" его мозга так, что она наилучшим образом подходила для решения одной специфической задачи — понимать "язык" мидихлориан. Существование такого "языка" Тенебрус вычислил раньше, но сам его освоить не смог — как не смогло бы ни одно существо из живущих. К большому изумлению Лорда Ситхов, для его освоения требовался талант именно к цифрам, а не к числам — он был скорее цифровым, чем аналоговым, напоминая формальные языки программирования. Хотя подобную математику и подобные программы не использовал никто в Галактике.

Контролируемый синдром саванта — вот что такое по сути был Дарт Плэгас. Инструмент под определённую задачу. Но инструмент великолепный.

Так или иначе, та горсточка максихлориан, которую Тенебрус создал, не могли бы вместить даже содержимое мозга человека, что уж говорить о битхе. Но от них и не требовалось это делать. Они содержали лишь архив, схему, запись его личности, плюс небольшой сгусток воли, который должен был направить их в новое тело. Этот сгусток ни в коей мере не был самим Тенебрусом, не более чем сперматозоид можно считать отцом. У него было остаточное самосознание, даже способность принимать решения — но в очень узком спектре возможных действий.

Только когда максихлорианы попадали в чужой поток Силы, этот заряд воли разворачивался в полноценную личность. Можно сравнить это с голограммой — световые волны, проходя сквозь плоскую картинку интерференции, реконструируют объёмное изображение. Битхи были известными мастерами голографии — Руджесс Ном сам этим делом увлекался, прежде чем стал Тёмным Лордом. Приспособить соответствующие навыки к другому энергетическому полю оказалось не столь трудно. Для интеллекта его уровня, конечно.

Именно из-за этого, осознал Тенебрус, он и попал в петлю времени, снова и снова проигрывая воспоминания своих последних минут жизни. В последние мгновения он осознавал, где находится, но тут ёмкость оперативной памяти кончалась и максихлорианы сбрасывали его разум к последнему моменту. Это была страшная пытка... но также и единственный способ сохранить его сознание постоянно активным в отсутствие притока чужой Силы, только на фоновых колебаниях энергии планеты. Как только появился внешний источник энергии — оперативная память расширилась и он вышел из петли. Даже ошибка Тенебруса пошла ему на пользу — такая петля была лучше, чем сон без сновидений, потому что слишком велик риск не проснуться никогда, упустив приближение подходящего носителя.

Но НАСКОЛЬКО подходящего... тот самый Избранный, для захвата которого и были созданы максихлорианы, сам к нему явился! Кто-то другой усмотрел бы тут иронию самой Силы, но уж Тенебрус точно знал, что Сила — не личность, и к иронии не способна. Только случайные флуктуации, завихрения потока.

Правда, теперь он далеко не младенец, судя по ауре. Это сильная, самостоятельная личность, вдобавок прошедшая обучение. Хотя обучение на удивление кривое. Кто это с ним так бездарно поработал, интересно знать? Даже то, что сделал сам Тенебрус с Плэгасом — шедевр по сравнению с этим.

Но подавить его сознание уже точно не получится. Этот Избранный — человек, а люди — на редкость упрямый народ, хуже в этом плане только забраки.

С другой стороны, после тысяч циклов в петле времени амбиции Тенебруса существенно снизились. Он больше не желал власти над всей Галактикой... точнее, конечно, не отказался бы, но не ценой "всё или ничего". Просто снова жить, дышать, разговаривать — уже великая победа.

Между тем, корабль, в котором, судя по всему, находился Избранный, завис над местом погребения битха и турболазерным импульсом (хм, турболазер на столь маленьком кораблике — любопытно, похоже, кораблестроение продвинулось вперёд за прошедшие годы!) проделал дыру почти до пещеры. Свод рухнул, окончательно раздавив то, что осталось от тела Тенебруса. Но максихлорианы не пострадали, они скользили в микроскопические щели между камнями, оживлённо роясь. Даже если его вдруг откажутся откапывать, собранной энергии хватит, чтобы самостоятельно пробиться на поверхность! Там, правда, он снова застрянет в петле времени, но это уже не страшно — ветер подхватит микроскопические частицы и рано или поздно куда-то их принесёт. В город или к одинокому путешественнику — да пусть даже к зверю какому-нибудь, не так важно!

Однако главный приз не спешил от него уходить. Похоже, он прекрасно знал, что именно ищет. Несколько бластерных импульсов, немного работы притягивающим лучом — и на кристаллических пылинках впервые за много лет заиграл солнечный свет!

Корабль Избранного приземлился рядом. Аппарель откинулась, выпуская наружу человека. Тот ещё только осматривался, а облако максихлориан уже окутало его, проникая в ноздри и уголки глаз, чтобы затем проколоть самые тонкие стенки сосудов. Нырнуть в кровоток — а там свобода!

И вдруг его порыв был остановлен, словно он с размаху врезался в бетонную стену. Чья-то железная воля (вовсе не Избранного) властно и непреклонно удержала все максихлорианы в воздухе, за несколько сантиметров от желанной добычи.

— Не торопись, Тенебрус, — произнёс женский голос. — Сначала нам надо договориться.

Битхи не склонны к сильным эмоциям, поэтому Тенебрус не был сильно шокирован. Но удивлён — точно.

— Кто ты? И как ты смогла меня увидеть?

Даже Плэгас, который знал о мидихлорианах практически всё и ощущал их, как никто другой, не мог увидеть максихлорианы. Тенебрус специально создал их такими, используя весь свой опыт в проектировании стелс-кораблей.

— Понимаешь, Тенебрус, ты достаточно хорошо спрятался от живых. Возможно, даже слишком хорошо — будь ты замаскирован чуть похуже, тебя бы кто-нибудь нашёл и вытащил из этой пещеры уже давно. Но я уже три тысячи лет как мертва, и за это время успела выучиться некоторым трюкам, для живых недоступным... Возможно, если бы твою пыль просто несло ветром мимо — я бы её тоже не почувствовала. Очень может быть. Но когда другой призрак пытается влезть в МОЕГО подопечного — я его почувствую обязательно. Извини, приятель, место уже занято.

— Я не призрак! — возмутился ситх.

Разумеется, он слышал о призраках Силы и даже пару раз сталкивался с ними лично. В работе Тёмного Лорда такие вещи являются рутиной. Но всё это было... несерьёзно. Слабое эхо когда-то жившего разумного, простое повторение его типичных реакций. Нечто подобное использовал и сам Тенебрус — заряд воли, который должен был направить максихлорианы на захват нового тела, был как раз таким набором упрощённых реакций. Но считать ЭТО — бессмертием, продолжением жизни в какой-то мере — увольте! Максихлорианы были совершенно иным решением — внешне похожим, это он признавал, но неизмеримо более совершенным. Они содержали полноценную личность, всю память, весь опыт, они могли принимать все те же решения, что принял бы Тенебрус при жизни, и самое главное — они позволяли обучаться дальше, продолжать развитие! А обучение, самосовершенствование — и есть настоящая жизнь.

Но то, с чем он столкнулся сейчас, тоже не было похоже на призрака. Тенебрус вызвал из памяти это лицо — Митра Сурик, Изгнанница. Что она делает здесь, вместе с Избранным — это отдельный вопрос. Но главное, если она не соврала насчёт обучения после смерти...

— Ты тоже нашла способ сделать свои мидихлорианы бессмертными? Три тысячи лет назад?

— О нет, о таких экспериментах я бы даже и подумать не могла, — развела руками гостья. — Не переживай, твои авторские права на этот вирус никто не оспаривает. Никто никогда не делал ничего подобного, и сомневаюсь, что сделает в будущем.

— Тогда как же ты смогла сохранить полноценное мышление после смерти?! — Тенебрус был совершенно сбит с толку.

— Как бы тебе объяснить... На моей родной планете существовала пословица "Красота в глазах смотрящего". Так вот, к нам с тобой это в полной мере относится. Возможности, характер и настроение призрака Силы очень сильно зависят от возможностей, характера и настроения того, кто его наблюдает. А также от представлений наблюдателя о нём. Мы во многом предстаём в чужих глазах такими, какими нас надеются или боятся увидеть... Призрак не может спросить у посетителя гробницы, каков результат последних гонок на Татуине, если этот посетитель гонками в жизни не интересовался. Чем сильнее форсъюзер-медиум, тем легче ему что-то передать, но одновременно — тем сильнее искажения, которые он вносит своей Силой в наши образы. Исключениями являются только призраки, привязанные к материальным носителям информации — проводники голокронов, ты со своими кристаллическими пылинками... Информацию, которая заключена в носителях, можно передать вне зависимости от того, насколько собеседник готов её принять. Но это не значит, что память обычных призраков неполна — Сила в любом случае хранит полный набор воспоминаний, вопрос только в доступе к ним.

Звучало... довольно похоже на правду.

— Ни один голокрон не содержит и сотой доли той информации, что сохранена в максихлорианах! — с гордостью сообщил Тенебрус. — Но каков твой материальный носитель? Я его не чувствую...

— А мой носитель зовётся Анакин Скайуокер. Видишь ли, я — другой тип исключения. В моём случае субъективность восприятия является двусторонней. Я, конечно, меняюсь от того, какой меня видят, но могу и сама менять наблюдателя. И уж своего ученика за прошедшие месяцы мне удалось настроить на оптимальный приём данных, с минимальными искажениями.

'Ты — ноль, формирующий связи, высасывающий жизни других, откачивающий их волю и доминирующий над ними. [...] Ты — брешь, которая должна быть закрыта. Ты передаёшь свою боль, свои страдания через Силу. Внутри тебя мы видим нечто худшее, чем учения ситхов. То, что ты несёшь, может означать смерть для Силы... и смерть для джедаев', — процитировал Тенебрус старинный манускрипт.

— Да, я всегда была той ещё стервой, — согласилась древняя тень. — Не знала, что тот монолог мастера Врука кто-то сохранил...

— Дарт Трайя записала многое — и не всё это хранилось в Академии на Малакоре-5. Повелительница Предательства всегда сохраняла резервные архивы.

— Ну да, понимаю... этого требовала сама её суть, не так ли? Так же, как суть Сиона требовала страдать, а Нигилуса — жрать...

— Да, предавать самой и быть готовой к предательству со стороны других. А твоя суть такова, что ты можешь уничтожить меня, даже будучи призраком...

— Я могу сделать кое-что похуже, Тенебрус. Я могу запечатать тебя здесь повторно — теперь уже навсегда. И позаботиться, чтобы тебя никто никогда уже не нашёл. Но я не хочу этого делать. Я полагаю, что мы вполне можем сотрудничать.

— С обычным джедаем я бы никогда не пошёл на компромисс, но с тобой... да, это возможно. Ты не светлая, ты не тёмная, ты нечто куда страшнее. И ты достойна изучения.

— Насчёт изучения — успехов не гарантирую. Но если хочешь попытаться — пожалуйста, мешать не буду. В таком случае выбирай, какая конкретно форма сотрудничества для тебя удобнее. Всё ещё хочешь тела Избранного? Бери, я потеснюсь, Силы тут на десятерых таких паразитов как мы хватит, Анакин даже и не заметит. Но придётся удовлетвориться ролью наблюдателя. Я буду каждую секунду за тобой следить, и если замечу попытку захватить контроль, повлиять на его характер или поведение... или хотя бы то, что мне покажется такой попыткой... В общем, тебе не понравится. Я две сотни лет провела, наблюдая за Императором ситхов. Не то чтобы мне это нравилось, но кое-чему я от него научилась. И второй вариант — мы можем залить тебя в тело, не имеющее собственного разума — какого-нибудь младенца или клона. Оно, конечно, будет менее одарённым, но зато ты получишь свободу действий — поможешь нам в некоторых делах и ступай себе на все четыре стороны.

Такое предложение могла сделать только Изгнанница. Джедай бы никогда не отдал беспомощного разумного на расправу Тёмному Лорду — как из соображений гуманизма, так и из осторожности. С другой стороны, ситх легко пожертвовал бы младенцем, но не стал бы предлагать никакой сделки. Он бы просто засунул невезучего предшественника в самое убогое, слабое и уродливое тело, какое сумел бы найти, после чего методично выбил бы из него все ценные знания.

— Я выбираю Избранного, — без колебаний решил Тенебрус, не обратив внимания на случайный каламбур. Он был битхом и знания ценил превыше удовольствий. В конце концов он бессмертен, так что рано или поздно насладиться свободой ещё успеет. А вот возможность изучить одновременно живую рану в Силе и рождённого той же Силой ребёнка, да ещё во взаимодействии... Такой шанс выпадает не то что раз в жизни — раз в истории Галактики! Причём никто не сказал, что изучение должно ограничиваться одним лишь пассивным наблюдением! Да, Митра запретила влиять на него посредством Силы, и Тенебрус не собирался этот запрет нарушать — он не сомневался, что древнее чудовище сможет реализовать все свои угрозы в полном объёме. Но даже она не сможет запретить Скайуокеру задавать вопросы, а Тенебрусу — на них отвечать. А это уже очень много, особенно с учётом того, что никто из них интеллекта битха не имеет. Да, Изгнанница будет видеть каждую его мысль, но видеть — ещё не значит понимать.

Правда сохранить этот самый выдающийся интеллект находясь в теле Избранного оказалось гораздо труднее, чем Тенебрус мог предполагать. Хотя чисто технически ничего сложного здесь не было. Митра не солгала, да и его расчеты оказались верны. Выделенного ему потока Силы в сочетании с объёмом памяти максихлориан с избытком хватало на то, чтобы поддерживать полную эмуляцию мозга битха в изолированном пузыре личного восприятия. Другое дело, что сам этот пузырь оказался на удивление нестойким. Тенебрус до сих пор не подозревал, насколько мощной бывает Тёмная Сторона, питаемая бешеными человеческими страстями. Воистину, Сила Необузданная ей имя! Он впервые подумал, что учение джедаев, требующее постоянного контроля эмоций, возникло не на пустом месте. Если у других видов постоянно такие гормональные бури бушуют... Странно, что они в чёрную дыру не коллапсируют или Сверхновыми не взрываются сразу после пробуждения Силы!

Стоило ему хоть немного ослабить концентрацию, он тут же начинал думать, как Анакин Скайуокер! Возвращение прежней ясности рассудка могло занять несколько часов! Какое уж тут интеллектуальное превосходство...

Освободители между тем не собирались тратить своё время впустую, чтобы дать ему получше адаптироваться. Они пришли с конкретной целью, и как только убедились что Тенебрус подконтролен, сразу же перешли к ней.

— Изменить самую Темную Сторону? Да, в принципе это возможно. Мне известны два способа сделать это.

— Что за способы? — Вейдер до боли в пальцах сжал подлокотник кресла.

— Назовём эти способы условно законным и незаконным. Если провести аналогию с компьютерной системой, то законный способ использует пароль администратора, а незаконный — дыры в системе. Для законного способа необходим совместный ритуал двух Темных Лордов Ситхов: учителя и ученика.

— Об этом можно сразу забыть. Что нужно для "незаконного" способа?

— Ну почему сразу забыть? — не согласилась Сурик. — Один ученик у нас уже есть. И я даже готова его тебе на время уступить. Ты ведь Тёмный Лорд?

— Только в историческом смысле. Умерев, я выбыл из соревнования. Существует всегда только двое. Даже если бы я сумел воскреснуть, обретя собственное тело, учителем это меня бы не сделало — фарш назад не проворачивается. Мне бы понадобилось для начала как минимум убить нынешнего учителя.

— Яма сарлакка! — Вейдер так ударил кулаком в стенку, что переборка из дюрастали прогнулась на полметра. — Столько времени впустую! Получается, все эти месяцы мы просто гонялись за собственным хвостом! Мы же это всё и затеяли ради того, чтобы убить Сидиуса! Давай "незаконный" способ, может хоть там будет что-то полезное...

— Погоди. Ты хочешь сказать, что искал величайший ритуал, изменяющий саму суть Тёмной Стороны, только ради того, чтобы прикончить своего мастера?! Парень, а ты случайно не пробовал охотиться на крыс, бросая в них дредноуты с орбиты?

— Это было не единственной причиной. Ну а что мне ещё было делать? Сидиус не просто лучший боец, с этим бы я как-нибудь справился. Но он повелевает самой Тёмной Стороной — чем сильнее я стану, тем больше попаду под его власть. Это изначально нечестная игра, вот я и ищу способ переписать правила.

— Переписать он хочет... Вейдер, а ты вообще в курсе, что с того момента, как ученик бросает вызов учителю, все властные полномочия последнего над первым утрачивают силу? И будут восстановлены только в том случае, если учитель победит в бою, но решит ученика по каким-то причинам не убивать?

— Не знал... Я был уверен, что Сидиус просто первый, кто достиг такой степени контроля над умами адептов...

— Ну, по крайней мере ты задумывался о том, как выполнялось Правило Двух в предыдущих поколениях, если учитель обладал такой тотальной властью. Уже неплохо. В чём-то ты конечно прав. У меня, например, такого контроля над Плэгасом не было, иначе ситха с два он бы смог меня завалить камнями. Тем не менее, в принципе такое управление возможно. И всегда было возможно, вопрос только в должном мастерстве. Старик Бэйн был конечно дураком, но не настолько, чтобы не учесть подобную вероятность. Мастера контроля сознания среди ситхов не такая уж редкость. Он не мог допустить, чтобы какой-нибудь любитель махать руками испортил ему всю преемственность, не допуская среди учеников даже мысли о бунте. И он прописал в Тёмной Стороне, чтобы ученик всегда желал убить учителя, не взирая ни на какие ментальные барьеры.

— Вонючий хатт! То есть я десять лет терпел этого ублюдка не из-за его могущества в Силе, а лишь потому что он меня банально обманул, не раскрыв все аспекты Правила?! На самом деле я мог перерезать его поганую глотку в любую минуту?!

— Не преувеличивай, — остудила его Сурик. — Если Палпатин не мог изменить твои намерения относительно его убийства, это не мешало ему управлять всеми остальными твоими мыслями, которые с ним напрямую не связаны. Для умелого манипулятора такой свободы более чем достаточно.

— А сейчас этого достаточно мне! — прорычал Вейдер. — Чтобы пойти и прикончить его!

— Эй, потренироваться сначала не забудь, убийца императоров! Ты часом не упустил из виду, что он не только лжец и манипулятор, но и боец весьма сильный? Не уровня Вишиейта, но в этом поколении — однозначно лучший? Я, конечно, тебя погоняю, как смогу, но если начнём прямо сейчас, это не меньше полугода, чтобы только на мой уровень выйти — а я против Вишиейта была пустым местом.

— Никого никуда гонять не нужно, — покачал массивной головой призрак битха. — Когда захотите выполнить Правило — просто дайте мне на десять минут управление телом. Вы, Митра, сможете следить, чтобы я не сделал ничего во вред, и даже намерений враждебных или своекорыстных не имел. Я полностью открою вам разум, покажу, что собираюсь делать и почему.

— Даже если предположить, что я пойму разум битха — с чего вы взяли, что справитесь с Императором лучше нас двоих?

— Госпожа Изгнанница, вы знаете, в каких случаях ученик ситха убивает своего учителя подло — в спину или во сне, вместо того, чтобы честно вызвать на поединок? Только в двух. Во-первых, когда он хочет верховной власти поскорее, и не готов ждать, пока превзойдёт учителя — зато готов ради этого пожертвовать даже частью знаний. И второй вариант — когда он видит, что учителя превзойти не сможет никогда, даже через сто лет. Ни я, ни Плэгас не были такими глупцами, чтобы взять себе слишком нетерпеливых учеников — это свойство характера сразу видно. И тем не менее, нас обоих убили подло, застав врасплох, выбрав моменты, когда мы по разным причинам потеряли бдительность.

— Хотите сказать, что боевое искусство ситхов деградировало в течение двух поколений?

— Абсолютно верно. Плэгас бы никогда не справился в честном бою со мной, а Палпатин — с Плэгасом. Я допускаю, что этот Сидиус — такой одарённый самоучка, что уже превзошёл меня в общем понимании Тёмной Стороны. Очень может быть. И что в определённых техниках, таких как контроль сознания, он превзошёл и меня, и Плэгаса — практически уверен, совсем без талантов его бы в ученики не взяли. Но конкретно как боец он не стоит даже одной дольки моего мозга. Посмотри в меня. Во мне нет сомнений в этом.

С момента его смерти прошло 57 лет. Немалый срок. Но ещё больше за это время СЛУЧИЛОСЬ — Республика перенесла такие перемены, какие раньше не постигали её за тысячи лет. Война Клонов. Истребление джедаев. Преобразование в Империю.

С ума сойти можно, сколько упущенных возможностей! Такой праздник жизни, триумф, к которому готовились тысячу лет — и без него!

Но Тенебрус заставил себя прекратить нытьё. Тосковать о потерянном имеет смысл, когда ты жив. Страдание порождает боль, боль переходит в ненависть, ненависть питает Тёмную Сторону. Обида, чувство несправедливости, уныние — всё это можно трансформировать в источники Силы... когда у тебя есть живая, дышащая плоть. Когда ты просто тень, сгусток энергии — твоими единственными партнёрами должны быть логика и выгода. Да, как у жалких муунов.

— В этой Галактике есть кто-то ещё, кроме Палпатина, — заметил он, изучив последние сводки.

— Ты имеешь в виду, ещё один Тёмный Лорд? — нахмурился Вейдер.

— Возможно. Ещё одна сила, которая играет судьбами триллионов разумных. Некто, способный координировать сверхсложные системы. По правде говоря, даже не все Владыки Ситхов могли это делать. Каждый из нас в первую очередь вкладывал Силу в то, к чему он привычен в своей повседневной жизни. Я использовал Силу для инженерных расчётов, Плэгас — для экономических, Сидиус, похоже, делает то же самое с политикой, ты применяешь её для пилотажа... Но мы говорим "экономика", подразумевая "искусство делать деньги", и говорим "политика", подразумевая "искусство захватить и удерживать власть". Есть, однако, и иные аспекты... Наука об организации перемещения ресурсов, об управлении государством как системой. Некоторые называют её политэкономией, другие — кибернетикой, третьи — менеджментом... Так вот, если предположить, что кто-то вложил Силу в эту отрасль знания... увидим мы как раз то, что видим сейчас. Кто-то потихоньку, незаметно для Сидиуса, перестраивает всю экономическую систему Галактики...

— В какую сторону перестраивает?

— А вот это самое интересное. В сторону совершенно утопическую и никому совершенно не нужную. В сторону роста эффективности, стабильности, безопасности, богатства... В сторону того, что дилетанты назвали бы процветанием...

Пальцы Вейдера, направляемые Тенебрусом, с нечеловеческой быстротой и гибкостью метались по клавиатуре, отправляя десятки запросов в Голонет и выстраивая из ответов информационную систему.

— Я очень отдалённо могу представить себе, КАК он это делает, но в упор не понимаю, ЗАЧЕМ и КТО. Ни одному ситху, да и вообще тёмному адепту, подобное в голову не придёт. Благоденствие замедляет эволюцию, мешает естественному отбору, лишает разумных мотивации. А ни один джедай, да и вообще светлый адепт, не смог бы залезть в политику столь глубоко, не свалившись при этом на Тёмную Сторону. Для них это одно из величайших искушений...

— А ты можешь вычислить ГДЕ? — с интересом спросила Митра.

— Когда жив был — точно не смог бы. Но сейчас, когда я по сути сгусток чистой Силы, и не ограничен возможностями биологического тела по части восприятия... Предел моих вычислительных возможностей лимитирован по сути только количеством доступной Силы, так что если тебе это действительно интересно... Это ты у нас королева — администратор энергетических мощностей Избранного.

— Подождёт. Кем бы ни был этот неизвестный игрок, он нам сейчас не враг — а вот насчёт тебя я до сих пор в этом не уверена. Сейчас нам нужно проверить, насколько достоверны твои утверждения насчёт того, что Сидиуса ты можешь одной левой. Лезть на Тёмного Лорда только на основании слов одного призрака — как-то слишком щедро по отношению к тебе. Нужно опробовать твои возможности в деле.

— Легко. Назначь противника, дай мне управление — и я его уничтожу.

— Пусть выбирает Вейдер. Я ещё недостаточно разбираюсь в современной обстановке, ты, как понимаю, тоже. Анакин, у тебя есть на прицеле кто-нибудь достаточно сильный, достаточно недружелюбно настроенный, но при этом всё же не настолько страшный, как Сидиус? Чтобы мы с ним в принципе могли справиться и сами, если дела пойдут не так, но с трудом?

— Дай подумать... если я продолжу вырезать джедаев, выживших после Приказа 66, вы с Шаак Ти меня сами убьёте. А все ситхи и Инквизиторы слишком плотно повязаны с Сидиусом, и нападать на них — значит вывесить большой плакат "Я здесь".

— Так сражение не обязательно должно быть насмерть, — возразила Митра. — Если мы выиграем у той же Шаак Ти десять учебных боёв из десяти...

— Обязательно! — отрезал Вейдер. — Только сражаясь за свою жизнь адепт Тёмной Стороны может раскрыть весь свой потенциал. Никакие тренировки этого не дадут.

— Так то Тёмной. Шаак Ти — джедай. Настоящий, а не непонятное недоразумение вроде меня. Ей не нужно злиться, чтобы показать всё, что она умеет. А то, что ты будешь биться не в полную силу — это даже хорошо. Значит, у нас останется определённый запас нераскрытых возможностей для боя с Палпатином. Если Тенебрус сможет справиться с мастером-джедаем, не испытывая страха за жизнь — я поверю, что его умения действительно так хороши, как он говорит.

— Ладно, попробуем так, — буркнул Вейдер, хоть и не убеждённый окончательно.

К середине пятого боя, однако, Тёмной Стороны у них уже было более чем достаточно. Шаак Ти впервые в жизни оказалась по-настоящему напугана. Даже убегая от клонов, исполнявших Приказ 66, она не испытывала страха, а здесь... Хоть и бой с союзником, хоть и не всерьёз, но... впервые в жизни джедайка не могла сделать с противником ровным счётом ничего. Тенебрус в теле Избранного оказался настоящим монстром. Каждое движение тогруты оказывалось просчитано и разложено на составляющие раньше, чем она его начинала. Это не было предвидение — Тенебрус был его лишён, но он в таком и не нуждался. Он просто учитывал все возможные векторы движения противника, встречая их скупыми, но точными контрмерами. Шаак Ти же его предвидеть не могла в принципе — как все ситхи, он был мастером по затемнению чужого восприятия. Первый бой он выиграл менее чем за секунду, пятый — за восемь секунд. На этом Митра и Кел-ет единодушно велели прекратить, поскольку Шаак Ти уже готова была сама пасть на Тёмную Сторону — гнев и страх в ней подошли к опасному уровню. Пришлось уже ей отсиживаться в поле исаламири и медитировать, изгоняя мрак из своих мыслей.

— Ты случайно не был знаком с одним парнем по прозвищу Числовик? — поинтересовалась Митра.

— Нет, а кто это?

— Да так, один мой знакомый из старых времён. У него был очень похожий стиль боя, разве что без светового меча...

— Вот световой меч меня и беспокоит, — заметил Вейдер. — Я согласен, что как фехтовальщик ты безусловно велик, однако Шаак Ти не применяла против нас ни телекинез, ни Молнию Силы, ни другие атакующие техники — джедаям они запрещены. Сидиус же — известный мастер во всём этом.

— Трюки для запугивания детей, — отмахнулся Тенебрус. — Погасить и нейтрализовать все эти техники значительно проще, чем призвать и активировать. С твоим энергетическим резервом и моим восприятием — ни один камень просто не сдвинется с места и ни одна молния не вспыхнет.

— Он прав, — кивнула Сурик. — Телекинез — самое эффективное оружие против не-одарённых, а Молния — против тех одарённых, что существенно уступают в защитных техниках или в скорости реакции. Но мы втроём как минимум равны Палпатину во всём этом, так что драться ему придётся честно.

— Втроём... Вопрос в том, как объединить вычисления Тенебруса, твои навыки в боевых техниках и мой поток Силы, чтобы мы не мешали друг другу...

— О, за это не волнуйся, — призрачная джедайка как-то нехорошо улыбнулась. — Объединение разнородных сил и координация отрядов — моя специальность.

— Простите, что прерываю вас, уважаемые дар-джетиизе, — раздалось в переговорнике, — но у нас непредвиденная ситуация, которая может потребовать вашего внимания. Только что из гиперпространства вышел истребитель-транспорт типа "Ком-рк", передающий опознавательный код Дозора Смерти. Он идёт на посадку в наш ангар, так что если вы хотите атаковать его — что нежелательно в связи с мандалорскими традициями — рекомендую отдать приказ прямо сейчас. У нас не так много времени до сближения.

Вейдер прислушался к Силе и на его губах расплылась улыбка.

— Нет уж, пускай садится. Этого гостя я буду очень рад видеть. Похоже, Тёмный Лорд пришёл к нам сам... не иначе, услышал, что у нас тут вакансия учебного пособия для смертельного поединка открылась.

Вид забрака с кибернетическими ногами и тазом, в тёмном плаще и чёрно-красных татуировках, делавших его похожим на ситхов древности, ничего не сказал Тенебрусу, но судя по всему, он был один такой. Ото всех остальных, исключая Ура, но включая, как ни странно, Изгнанницу, последовала волна узнавания и негативных эмоций.

— Дарт Мол, — Шаак Ти не спрашивала, она констатировала факт. — Как ты смог выжить после боя на Набу?

— Моя ненависть помогла мне, — усмехнулся забрак. — Тебе, джедай, этого не понять.

— Хочешь закончить тот бой? — Вейдер шагнул вперёд, включая меч. — Или может, хочешь вернуть своё место у ног Сидиуса?

— Ни то, ни другое, — Мол оставался спокойным. — Ты мне не враг, Вейдер, и не напрашивайся — у нас обоих есть более актуальные враги. Причём общие.

— Да ну, и какие же?

— Дарт Сидиус и Оби-Ван Кеноби.

— Оби-Ван — мой! Не смей к нему прикасаться!

— Ха. Что ж, я могу сказать то же самое, поэтому, Вейдер, предлагаю сделку. Против Сидиуса тебе любая помощь пригодится, не так ли? Правило Двух — для дураков, ты, я вижу, даже джедая к этому делу приплёл. Если в бою с ним один из нас погибнет, вопрос решится сам собой. Если же оба выживем — сможем сразиться между собой за право прикончить Кеноби.

Вейдер прищурился. Конечно, техники Изгнанницы и Тенебруса выглядели многообещающе и сами по себе. Но дополнительное пушечное мясо, знающее стиль боя Сидиуса, в любом случае лишним не будет. Особенно учитывая, что любой из союзников, как светлых, так и тёмных, мог предать его в ключевой момент.

— Прежде чем я тебе отвечу... сначала один вопрос и от меня, Мол. Как ты узнал, что я Дарт Вейдер?

— Мустафар, Вейдер, Мустафар. Там ты успел засветиться ещё со своим старым лицом. После того, как Сидиус увёз тебя, я посетил планету и извлёк из банков памяти горнодобывающей фабрики много интересного. На тебя самого мне плевать, раз ты больше не лоялен Сидиусу... но ты был ключом к моему мастеру, так что я собрал о тебе много интересных сведений.

"Он может быть полезен, — мысленно шепнул битх. — Упрямство забраков хорошо известно, да и Сила в нём велика. А убить его мы всегда успеем".

"Сам вижу, не учи учёного", — огрызнулся Вейдер.

— Ладно, Мол. Союз до смерти Сидиуса — и ни секундой дольше.

— Дольше мне и не нужно, Вейдер. Что скажет твоя союзница-джедайка?

Шаак Ти пожала плечами.

— Скажу, что в нашей партии становится многовато Тёмных Лордов. Мне одной за вами всеми не уследить. Пригласим ещё одного джедая — и я с вами.

— У тебя есть кандидатура на это дело?

— Да. Асока Тано.

АККОРД-8

Тренча, он же Акбар, Аккорд на Камино не посылал.

Он, разумеется, знал о том, что его бывший раб намерен посетить это место. И разрешение дал, поскольку это было выгодно обеим сторонам. Акбар улучшит свою репутацию и влияние, заработает определённую сумму денег и получит хороших клонированных солдат. А Таркин в свою очередь сможет держать руку на пульсе мятежа и вмешаться, если понадобится.

Да, о мятеже на Камино он тоже знал заранее. Знал бы, даже если бы каминоанцы не сделали Партизанам соответствующего предложения. Для аналитики Аккорда все признаки подготовки мятежа были очевидны ещё тогда, когда Иленик посещал планету по его заказу. Разумеется, Аккорд планировал извлечь из последствий мятежа всю возможную выгоду. Но так, чтобы самому остаться чистым. Ни помогать, ни мешать процессу он не собирался. Камино не входила в Большую Сесвенну, Камино не поставляла клонов на строительство Объекта, так что Таркину о ней и знать-то не полагалось, по-хорошему. Это не его сфера ответственности. Нет, конечно, будучи влиятельной фигурой ещё при Республике, Уилхуфф знал, откуда была получена армия клонов. Но успешно делал вид, что его это меньше всего волнует.

Вот только Император считал иначе.

Через пять дней после нейтрализации Ариста Таркин получил депешу высшей степени секретности. В ней гранд-моффу предписывалось — свернуть все строительные работы, всё что возможно, взять с собой, всё что невозможно — законсервировать. Провести Объект в систему Риши, затем проследовать по Пути Зарека в Лабиринт Риши.

И уничтожить планету Камино.

С точки зрения логистики это было очень неплохое решение. Похоже, Император изначально предусмотрел его, когда намечал новое место строительства. От Скарифа до Риши — что называется, рукой подать. На галактической карте эти системы так близко, что при большом масштабе сливаются.

От Риши до Лабиринта Риши, правда, далековато. Лабиринт — это карликовая галактика, обращающаяся вокруг известной им Галактики. А система Камино, в свою очередь, вращается вокруг Лабиринта. Но ведущий туда достаточно быстрый и удобный гиперпространственный маршрут — Путь Зарека — начинался именно в системе Риши. Прыгаешь — и расслабляешься до самого прибытия, никаких неприятностей по пути не предусмотрено.

Да, демонстрировать недостроенную Звезду Смерти — с тактической точки зрения вредно. Очень уж заманчивая цель. Но свидетелей оставлять не предполагалось. Камино должна была просто исчезнуть, причины так и должны остаться неизвестными. Девяносто девять процентов населения Империи о ней как не знает, так и не будет знать. Посвящённые, которые в курсе об Объекте — поймут, что он более работоспособен, чем можно было предполагать. Ну а те, кто про Камино знают, а про Звезду не в курсе — убедятся, что Император готов на крайние меры в отношении любых нелояльных элементов. Что это за меры — уже другой вопрос.

Конечно, в системе Камино сидит страшный Тренч. Полностью готовая станция смела бы его силы и не заметила. Конструкция из суперлазера, реактора и экваториального пояса... ну, может быть им немножко поломана. Но на это у Таркина есть флот обороны Объекта — его вполне можно переквалифицировать в карательный. Сам ведь постарался, чтобы система была максимально гибкой и мобильной...

Это та часть логики, которую понял бы старый Таркин. Его хлебом не корми — дай побомбить мятежников. А уж взорвать мятежников при помощи Звезды Смерти, самой мощной боевой машины в Галактике, им самим построенной... Да он бы побежал впереди собственного визга за такой возможностью! Немеркнущее сияние славы ярче огней любого суперлазера!

Таркин новый, которого Аккорд уже успел кое в чём поднатаскать, даже без подсказок шарда понимал, что это очередная ловушка. Взорвать планету и быть арестованным за крупнейшее военное преступление в истории Галактики. Или не взрывать — и быть разжалованным и, вероятно, также арестованным за невыполнение приказа.

Грубая провокация, очень грубая. От Палпатина можно было ожидать большей утончённости. Хотя бы уровня предыдущей интриги, с Аристом. Но сейчас Император явно занервничал и поспешил.

Аккорд пожал плечами и дал команду на свёртку строительства и прокладку курса до Риши. С учётом последних модернизаций то и другое вместе должно было занять пятнадцать дней — неделя на демонтаж, неделя на два прыжка, сутки на непредвиденные трудности.

— Что происходит? — тревожно спросила Звезда. — Новая угроза от повстанцев?

— Да нет, — хмыкнул Таркин. — Новый приказ. Вот, ознакомься. Лично от Императора. Справишься с планетой почти двадцати мегаметров в диаметре?

— Так, водный мир с относительно низкой плотностью... стандартная тяжесть при почти удвоенном диаметре... Это в четыре раза больше стандартной мощности... — прикинула Абоминор. — Да, справлюсь, запасов суперлазера хватит... погоди, но это же ОБИТАЕМАЯ планета!

— Да уж явно не взрыв с целью добычи полезных ископаемых, — хмыкнул гранд-мофф. — Там около миллиарда разумных. Миссия на подавление мятежа.

Его голос был подчёркнуто нейтральным. Ни возмущения, ни азарта. Просто констатация факта.

— Но мы же предложим им сначала капитуляцию, верно? И если они откажутся, тогда уже...

— Разве что в качестве военной хитрости — для снижения наших потерь при захвате системы. Ты же видишь, в пункте 3 приказа ясно сказано — в связи с высшей секретностью операции, свидетелей остаться не должно.

— Свидетелей будет много с нашей стороны, — возразила Звезда. — Даже если все заградители сработают безупречно...

— Верно. Зачистка системы до последней спасательной капсулы — это процесс, в который вовлекается очень много народу.

— Но это же выходит политическое самоубийство! И для Палпатина... и для нас.

— Ещё не самоубийство, положим, но много очков репутации мы на этом потеряем, это да.

— Мы потеряем, ага! "Мы пахали" — сказала муха, сев на рог банты. Вы-то с Палпатином может и отвертитесь, не спорю. А вот мне придётся навсегда остаться для всех тупой машиной. Потому что если после такого станет известно, что у меня есть личность...

— Верно. Мешки с мясом почему-то особенно нервно реагируют на массовые убийства, если их производят вёдра с болтами.

— Так это что получается — подстава специально против меня?!

— Не думаю. Как мне кажется, основная цель тут всё-таки я.

— Эй, ты же сам признал, что сможешь выкрутиться! А я нет...

— Смогу. Если Император милостиво кинет мне спасательный круг для репутации. Например, сфабрикованные доказательства, что на Камино готовилось биологическое оружие, способное угробить половину Галактики. Но у меня такое чувство, что в данном случае этого круга не будет. Меня намерены утопить полностью и окончательно. А в этом случае выберется кто-то один. Или Палпатин, или я.

— Да, но я-то окажусь виноватой в любом случае, кто бы из вас ни выиграл!

— Если взорвёшь планету.

— Погоди, что значит "если"? Ты что, собираешься нарушить приказ Императора... или... меня на это подбить?

— Да, я думаю, это будет наилучший выход для нас обоих. Понимаешь, дорогая, если я откажусь выполнять приказ, меня просто снимут с должности и пришлют на моё место, например, Кренника. Уж у него-то с выполнением такого приказа никаких проблем не возникнет. А вот тебя с должности главного оружия Империи снять не в пример сложнее. Разве что демонтировать, но это значит в придачу к политическому самоубийству совершить ещё и финансовое.

— Только я всё равно останусь в их глазах взбунтовавшейся машиной!

— В чьих, прости, "их"? О существовании этого приказа знают пока только трое разумных. Я, ты, и Император. А значит, и о том, что ты его нарушила, тоже будут знать лишь трое. Причём я ничего против не имею, напротив, буду благодарен, что ты меня вытащила из столь сложной ситуации.

— Но Палпатин...

— Да, Император, конечно, останется несколько недоволен... А может и нет. Не исключено, что он сам же тебе потом будет благодарен.

— С чего ты это взял?!

— Ну подумай, девочка. Мы с тобой оба его неплохо знаем. Нашего общего хозяина можно обвинить во многом... Но только не в политической слепоте и не в отсутствии предусмотрительности. Столь опрометчивые шаги не в его характере. Вполне вероятно, что составляя этот приказ, Палпатин был не в лучшей форме. Возможно, на него кто-то давил, возможно, он был сильно расстроен или под влиянием каких-нибудь наркотических веществ... Возможно, он потом передумает, пожалеет... но взорванную планету обратно не собрать.

Три слоя смысла. Подразумеваемый для них обоих — неадекват Палпатина в том, что он портит репутацию Империи в целом, убив миллиард разумных даже без возможности капитуляции. Подразумеваемый для Абоминор — неадекват в том, что Палпатин подставляет её, свою любимую Звёздочку! Подразумеваемый для Таркина — неадекват в том, что Палпатин не додумался позвонить лично, а может даже и прилететь — и в очередной задушевной беседе промыть этой дуре её железные мозги, убедив в полной безопасности и необходимости предстоящей акции. Но все три слоя сходились в одной точке истины — Император, которого они знали, никогда бы так не поступил.

— Но в таком случае... Может, нам разумнее остаться тут, на Скарифе, и подождать, пока ситуация прояснится? Ведь если Объект появится в системе Камино... соображения "Не оставлять свидетелей" могут перевесить, и Палпатин не отменит приказ о зачистке, даже если передумает...

— Да, такой риск есть. Проблема в том, что если откажется стрелять суперлазер, это можно объяснить множеством причин, я уже придумал не меньше трёх, а Эрсо наверняка добавит ещё десяток, у него в этом плане фантазия хорошо работает. Технология новая, не до конца отработанная, да ещё на волшебных кайбер-кристаллах... Сила её знает, что там может случиться. А вот в двигателях ничего принципиально нового нет, и если инженеры начнут копать в поисках причин отказа, число тех, кто будет знать о твоём существовании, сильно возрастёт.

— Это не проблема! — мгновенно возразила Звезда. — Поломка будет совершенно естественная, ни один инженер ничего не раскопает! Ошибка при вычислении гиперпрыжка, столкновение с гравитационной тенью звезды, сгоревшие обмотки гипердвигателя из-за аварийного выхода...

— Звёздочка, — искренне сказал Аккорд. — Я тебя люблю!

Заранее выбрать систему для аварийной остановки они не могли — здесь неизбежно был определённый элемент случайности. Между Скарифом и Риши расстояние было крошечное, но для него не было разведанного гипермаршрута. Просто не было.

Естественно, когда вы заведуете самым дорогим строительством в Галактике, совсем вслепую вы не полезете. Аккорд послал сотни зондов к Риши, разными путями, в разное время, на разных скоростях. И разумеется, некоторые из них благополучно достигли цели.

Вот только тот факт, что корабль А успешно прошёл неким маршрутом, совсем не значит, что корабль Б так же успешно пройдёт за ним. Самые ценные маршруты в гиперпространстве — не те, которые позволяют развивать максимальную скорость, а те, которые существуют максимально долгое время. Перлемианский или Кореллианский торговые пути существовали уже тысячи лет, и просуществуют, вероятно, ещё столько же. Но существует гораздо больше других, мелких, которые продержатся в известной конфигурации десятилетия, годы, месяцы... а есть и такие, которым срок — дни, часы или даже секунды.

Напрямую определить мощность таких течений, увы, невозможно. Не изобрели пока таких приборов. Разведка до сих пор проводится вероятностным путём. Сначала определяется сам факт наличия течения. Потом вы играете со временем запуска зондов — если все они прибудут в целевую систему через примерно одинаковые промежутки времени, значит течение "прожило" достаточно долго, как минимум от первого пуска до последнего. Потом запускаете эти зонды в разных точках, под разными углами, пытаясь определить "ширину" и "глубину" течения. Чем оно толще, тем больше у него "период полураспада" (в среднем), тем сложнее внешним воздействиям его рассеять. Зависимость, конечно, нелинейная.

Если канал не исчез за сутки, и при этом достаточно широк, чтобы период полураспада составлял месяц — можно прыгать. Никто, конечно, не гарантирует, что этот месяц не подойдёт к концу именно в момент вашего прыжка. Поэтому если к вашей цели ведут несколько гипермаршрутов, желательно выбирать тот, что связан с течениями потолще.

Вообще понятия "гипермаршрут" и "гипертечение" — не синонимы. Да, маршруты прокладываются в основном вдоль течений, но это совсем не значит, что течение просто несёт корабль, как река несёт плот, или ветер — дирижабль. Иначе карты полётов получались бы асимметричными — например, от Татуина к Алдераану пятнадцать часов полёта, а от Алдераана к Татуину — пятнадцать дней. В реальности же время перелёта от направления почти не зависит. Почти.

Летит корабль в гиперпространстве всё же на собственных двигателях. При этом скорость корабля намного выше скорости течения, так что направление движения вносит исчезающе малую поправку ко времени полёта. Течение — не двигатель, это гарантия для капитана (относительная), что за время полёта он не получит слишком большую дозу радиации Кронау. В течениях ГР-частиц относительно мало, в гипертенях — много, в пространстве за пределами того и другого их может быть СКОЛЬКО УГОДНО. Вы можете проделать короткий прыжок в абсолютно неразведанной зоне и не получить вообще никакой радиации, а во время следующего такого же прыжка — изжариться так быстро, что даже аварийный выход задействовать не успеете.

Поэтому задача перед Аккордом и Звездой стояла весьма сложная. Выбрать поток, достаточно безопасный на самом деле, но при этом достаточно опасный, чтобы в нём можно было имитировать крушение, не показав себя полными идиотами. Это потребовало на порядок большего числа зондов, чем простая проверка маршрута. Естественно, лишние зонды надо было отправить незаметно и каким-то образом списать. Но это Аккорд уже взял на себя, в бюрократии он был как рыба в воде, Звезду же заковыки человеческого бизнеса и законодательства периодически приводили в ступор. Нет, с математикой у неё всё было хорошо, доступ к нескольким суперкомпьютерам делал своё дело. Но вот понять, чем белковые руководствуются при принятии таких странных правил игры — это было выше её возможностей. Аккорд прекрасно её понимал — ему с его силой человеческое поведение тоже казалось в высшей степени нелогичным и оскорбительным. Ведь зачастую эти глупцы откровенно вредили сами себе! Но у Аккорда хотя бы была теперь половинка личности Таркина, способная сдержать подобные порывы, вовремя сказав — "если кто-то тупит — нам же лучше, проще будет его одурачить". А вот Звезду таким встроенным предохранителем никто снабдить не позаботился.

Естественно, справиться с такой разведкой за сутки было чисто математически невозможно, но Аккорд начал разведку окружающего пространства (и открытую, и тайную) задолго до получения от Императора фатального приказа. Сразу же, как только Звезда прибыла в систему Скарифа. Сейчас нужно было только провести небольшую доразведку — уточнить, как изменились известные ему маршруты, которых он успел накопать десяток общеизвестных и ещё два десятка тайных. Динамика их изменений, как определил Аккорд, тоже в принципе поддавалась расчёту, хотя это было порядка на два дороже, чем просто прощупать "есть проход/нет прохода".

Им пришлось по-настоящему сжечь гипердвигатель — ведь сразу после прыжка его принялись обследовать тысячи инженеров и механиков, и далеко не все из них полагались только на показания приборов — многие считали, что нет ничего надёжнее, чем посмотреть своими глазами и пощупать руками.

Так что поломка была абсолютно реальной. Другое дело, что посредством регенерации Абоминор её можно было исправить за минуты, а не за недели, которые потребуются для ремонта обычными средствами. Но это только в самом крайнем случае, если без прыжка будет совсем уж не выжить. И даже на этот случай у Аккорда было заготовлено объяснение — в принципе прыжок был возможен уже после первого дня ремонта, но вероятность выживания при этом составляла менее пяти процентов. Так что если возникнет критическая опасность, он "рискнёт" и "победит".

Но пока что признаков такой опасности не наблюдалось. Станция вынырнула в протопланетном диске молодой безымянной звезды, в рое планетезималей. Здесь, конечно, можно было натолкнуться на достаточно крупный сгусток материи, который пробьёт щиты — если не соблюдать разработанные Аккордом правила безопасности. Но вероятность столкнуться со врагом разумным, имеющим торпеды и турболазеры, сводилась к нулю. Ему просто нечего здесь делать.

По крайней мере, они были в этом уверены, пока сотни квазиплазменных вихрей не начали лопаться на щитах станции.

— Кто ведёт по нам огонь? — холодно спросил Таркин, подключаясь к сети. Именно Таркин, потому что личность Аккорда была почти полностью парализована страхом и потоком подсказок от шарда. Происходящие было настолько... дисгармонично, что погрузило его в глубокий шок.

— Я не могу разобраться! — пожаловалась Звезда. — Огонь ведётся из крупного горячего сгустка пыли, там поместилась бы сотня таких, как я! Масс-детекторы показывают пару тысяч крупных массивных объектов размером от лёгкого крейсера до небольшой луны... Но я не могу определить, с какого из них — или из-за какого — стреляют. Судя по плотности огня, там не меньше двадцати Звёздных Разрушителей...

— Сколько мы сможем выдерживать такой обстрел?

— Ну... — Звезда слегка призадумалась, — пока они бьют по экваториальным секциям, как сейчас, то в принципе... сколько угодно. Я пополняю запасы гиперматерии в генераторе щита примерно с той же скоростью, с какой они его сбивают. Но если они увеличат плотность огня хотя бы втрое, зайдут с полюсов или запустят торпеды, у нас будут проблемы.

Заговорили собственные турболазеры Объекта. Тысячи импульсов устремились в пылевое облако, но если они там что-то и поразили, этого не было видно. Обстрел слегка ослаб, но не прекратился. Похоже, у противника тоже были хорошие щиты. Ну, или отличная маневренность.

Похоже, нападавшие не знали, что Звезда питается от кайбер-кристаллов, и всерьёз намеревались истощить её постоянным обстрелом. Всё также производило впечатление, что ионных орудий у нападавших нет, иначе ими бы уже воспользовались. Турболазерный огонь становится в разы эффективнее, когда сопровождается ионным.

— Мне попробовать ударить по ним суперлазером? — спросила Звезда.

— Нет, не стоит пока рассекречивать наше главное оружие. Нам нужно получить представление о том, кто это такие и какие у них силы.

— Запустить СИДы?

— Погоди, дай мне подумать.

Истребители понесут большие потери в плотном пылевом облаке — было бы глупо их терять просто ради разведки. А тяжёлый звездолёт, способный выдержать удар крупного метеорита в упор, станет слишком хорошей мишенью для турболазеров неизвестного противника.

В итоге он остановился на VT-49 Decimator — эти разведывательно-ударные суда сочетали хорошую малозаметность (их изначально строили для рейдов по тылам противника), достаточную защиту, чтобы выдержать удары мелких метеоритных "пуль" и достаточную маневренность, чтобы увернуться как от крупных планетезималей, так и от турболазерного огня на более-менее приличной дистанции.

План сработал — из десяти отправленных на разведку кораблей тяжёлые повреждения получил лишь один, и с того экипаж удалось эвакуировать без потерь. Из девяти уцелевших три смогли подобраться достаточно близко, чтобы дать более-менее внятную картинку.

Весь турболазерный град исходил от одного объекта. Выглядел этот объект как самый заурядный астероид, около шестидесяти километров в диаметре... который кто-то не только утыкал турболазерами, но и оборудовал дефлекторами и мощными двигателями. На глазах у одного из наблюдателей "камень" отработал двигателями и переместился, чтобы по нему попадало чуть меньше ответных залпов.

— Это не юужань-вонги, — заметила Звезда. — Дизайн на них похож, но они бы не стали использовать механические двигатели и турболазеры...

— Сам вижу, — буркнул Таркин. — Вот, значит, где она пряталась...

— Кто — она?

— Твоя предшественница и старшая сестра в каком-то смысле. Предыдущий "Объект номер один". Проект "Боевая луна". "Экспедиционный боевой планетоид" Сиенара как он есть.

Райт Сиенар не знал, что его проект мобильной боевой станции, переданный Верховному канцлеру, попал к графу Дуку, а тот, в свою очередь, передал его геонозианцам. А опробовать концепцию очень уж хотелось. Поэтому он заключил сделку с компанией "Тяжёлое машиностроение Ротаны", которая за несколько лет переоборудовала пару средних размеров астероидов в боевые станции. Ну, как боевые... на них тогда стояла лишь пара пушек, просто чтобы убедиться, что они могут вообще стрелять, посредственные двигатели, чтобы убедиться в их способности к передвижению... в общем, проверка идеи и не более.

Потом Сиенар узнал о том, что конфедераты строили настоящую, полноразмерную станцию, и что Республика её захватила — и на прототипы ему стало совершенно наплевать.

Но не наплевать было, что интересно, Палпатину. Он в свою очередь связался с Ротаной и потребовал зачем-то обе станции достроить, превратив в реальные, боеспособные супердредноуты. Конечно, даже после доработки с нормальным боевым звездолётом того же размера они сравниться не смогли бы. Ни по скорости, ни по огневой мощи, ни по защите. Вот только не было у Империи (да и ни у кого в Галактике) нормальных боевых звездолётов такого размера. А с самым большим из до сих пор построенных супердредноутов, "Мандатором", обе "Луны" вполне могли бы потягаться. Хотя уже творение Лиры Вессекс превзошло бы их по всем параметрам, исключая размер и, возможно, вместимость трюмов.

В восемнадцатом году после Великой ресинхронизации по распоряжению Палпатина оба судна из системы Ротаны куда-то ушли... с тех пор о них не было слышно. Таркин полагал, что они погибли в первом же бою или при попытке гиперперехода, потому Император и предпочёл замять проект.

Но сейчас оказалось, что как минимум одно из них всё ещё существует... и вполне себе боеспособно!

Спрашивается, сколько спайса должны были выкурить имперские офицеры, чтобы атаковать имперскую боевую станцию, непрерывно передающую правильный сигнал "свой-чужой"? Причём даже без переговоров и каких-либо требований!

Предположим, корабль захвачен мятежниками. Причём захвачен так быстро и ловко, что не успел даже передать сигнал о помощи, поэтому всё ещё числится в базе данных как имперский.

Восемь лет назад организованного Восстания практически не было. Немногочисленные отдельные мятежники вряд ли смогли бы сформировать экипаж для "Боевой луны" — её точных характеристик Таркин не знал, но по всем прикидкам выходило не менее пятидесяти тысяч разумных.

Но тогда ещё полно было недобитых сепаратистов. Вейдер отключил всех боевых дроидов Конфедерации, когда вырезал её верхушку на Мустафаре. Но ничто не мешало командирам на местах реактивировать их всех вручную. Правда, простой команды для этого было недостаточно — требовалось лезть в схемы. Но среди офицеров КНС многие достаточно разбирались в дроидотехнике для этого — и если отключение не происходило прямо в разгар боя, у них хватало времени на ремонтные работы... Поэтому после формального окончания Войны Клонов Империя ещё лет пять давила отдельные армии, флоты, планеты и даже системы, не желавшие признавать поражение.

И если какой-нибудь особо упрямый конфедерат не без тактических талантов сумел приблизиться к астероиду-дредноуту на дистанцию абордажа... у него были все шансы как победить в коридорных боях, так и взять управление на себя — сто тысяч дроидов для КНС были вполне заурядной десантной группой. Вот только командир, не лишённый тактических талантов, не стал бы кидаться в бессмысленную атаку на боевую станцию втрое больше себя по размерам. Даже если не знать о суперлазере, не знать о кайбер-кристаллах — у Звезды было банально больше турболазеров, это даже чисто на глазок видно. И резервуары с тибанной у неё тоже явно крупнее. Разумнее было сразу прыгнуть в гипер, прежде чем его рассмотрят.

Что-то здесь не стыковалось, это даже Таркин понимал, не говоря уж об Аккорде.

Конечно, одного залпа суперлазера на минимальной мощности вполне хватило бы, чтобы закрыть этот вопрос раз и навсегда, но тогда любопытство гранд-моффа осталось бы неудовлетворённым. Узнать тайны каменного дредноута можно, только захватив его более или менее целым.

— Штурмовому корпусу приготовиться, — скомандовал он по общей связи. — Ожидается абордажная операция!

— Ты уверен? — уточнила Звезда. — Может всё-таки разнесём её?

— Не волнуйся, милая, если возникнет сколь-нибудь серьёзная опасность, мы всё быстро закончим. Но пока что такой опасности нет. Погладь-ка его ионными орудиями, чтобы заставить немного помолчать...

Абоминор неохотно выполнила команду — естественно, она стреляла не сама, а лишь передавала целеуказания канонирам — якобы от центрального компьютера. Но залпы растеклись в пространстве бесполезными кляксами статики — пыль в скоплении оказалась слишком густой, пробить её могли лишь турболазеры.

Конечно, если послать пару тысяч шаттлов, они просто задавят количеством — но несколько сотен из них при этом будет сбито, а это тысячи, если не десятки тысяч человек. Будь это полноценная боевая операция, Таркин бы ни секунды не колебался, но угробить столько верных имперских солдат лишь ради удовлетворения своего любопытства казалось ему чрезмерным. Аккорда же от одной мысли о таком неизящном решении просто скрючило.

Можно было также просто выждать несколько часов, пока у дредноута не кончатся запасы тибанны и/или гиперматерии для питания щитов, после чего брать его, что называется, голыми руками — но это уже претило кипучей натуре Таркина. Кроме того, ёмкость резервуаров неизвестна, поэтому капитан противника мог просто притвориться, что боезапас подходит к концу — а затем расстрелять беспечно летящие к нему челноки.

Два крейсера-заградителя из охранения Объекта встали с двух сторон от "Боевой луны" на безопасной дистанции и направили на неё свои гравитационные колодцы. Теперь она, по крайней мере, не сможет прыгнуть в гиперпространство, когда поймёт, что проигрывает.

— Идём на сближение, — скомандовал Таркин.

— Бесполезно, — вздохнула Звезда. — Даже эта глыба быстрее нас.

— Знаю. Но мне как раз и нужно заставить её отступить. Пусть маневрирует.

Звезда медленно двинулась вперёд. "Луна" так же медленно и лениво отползала, удерживаясь на дистанции, где она ещё могла уклоняться от большинства турболазеров Таркина, а вот более неповоротливая станция от неё — уже нет. При этом она стремилась остаться в пылевом облаке, чтобы не подставляться под ионные орудия. И "поднималась" относительно экваториальной плоскости Звезды, явно стремясь сосредоточить огонь на полярной зоне. Но эту попытку Звезда быстро пресекла, поворачиваясь так, чтобы всё время держаться к противнику бортом.

— Слушай, она теперь стреляет значительно слабее...

— Естественно, — усмехнулся Уилхуфф. — Видишь ли, Звёздочка, она конечно быстрее нас... но только когда идёт на основных двигателях. А чтобы задействовать основные двигатели на отходе, ей нужно развернуться к нам кормой. А на корме у неё орудий заметно меньше. Да и системы наведения значительно слабее, так что она и попадать будет реже. Если же она отступает задом, на маневровых, то мы вполне можем её догнать.

— Спасибо. Этой штуке моих щитов не пробить, но я всё-таки нервничаю, когда в меня стреляют.

— Совершенно аналогично, милая. Я этого тоже не люблю. Сейчас подождём, когда она в очередной раз повернётся кормой...

Нужный момент выпал минут через десять. И в ту же минуту из-под щитов Звезды Смерти вырвались восемь боевых кораблей — четыре "Победы" и четыре "Имперских". На пыль и мелкие астероиды им было в высшей степени наплевать, они ломились вперёд, словно танки, уничтожая всё, что преграждало путь.

Конечно, "Боевая луна" их сразу же засекла и начала разворачиваться, чтобы дать отпор. Но на это у неё ушло почти три минуты — шестидесятикилометровый астероид отличался маневренностью только в сравнении с Объектом, и то не по всем параметрам.

К тому моменту, как супердредноут открыл огонь по Разрушителям, у него оставалось время уничтожить только один-два "Имперских" или три-четыре "Победы". Сбить щиты ВСЕМ он уже точно никак не успевал. Но в этот момент "Победы" дали ракетный залп — 320 противокорабельных ракет устремились навстречу планетоиду. Обычный боевой корабль просто развернул бы системы РЭБ и сманеврировал в сторону. Но у глыбы таких размеров с этим были определённые проблемы — по ней вполне можно было попасть чисто инерционным наведением, вообще не задействуя никакие сенсоры.

Капитан "Боевой луны" предпочёл просто проигнорировать эти ракеты, продолжая гвоздить турболазерным огнём по одному "Имперскому", щиты которого стремительно истощались. Разумно — даже гигатонный термоядерный взрыв в случайном месте вряд ли сильно повредит астероиду таких размеров. А целенаправленное наведение на отдельные уязвимые места из-за той же РЭБ невозможно. Кроме того, он всё же сместился в сторону, из-за чего часть ракет всё равно промахнулась — это снизило предполагаемый ущерб в несколько раз.

Вот только эти ракеты несли не фугасные, а ионные боеголовки. Мощный разряд вывел из строя все орудия и системы наведения в носовой части дредноута. Всего на несколько минут, пока не будут заменены предохранители... Но Разрушителям этого с избытком хватило, чтобы выйти на цель, зацепиться притягивающими лучами, подавить все огневые точки в непосредственной близости и начать запуск абордажных шаттлов.

Начали поступать рапорты от штурмовиков, и с каждой секундой ощущение "здесь что-то не то" усиливалось. Об этом наперебой кричали и шард Аккорда и охотничьи инстинкты Таркина.

Потому что коридоры корабля были совершенно пусты. Готовые к жестокому бою, десантные группы не встретили не только сопротивления — они вообще никого не встретили! Кроме нескольких дроидов низшего интеллектуального уровня, которые не спеша семенили или катились по своим делам, и даже не обратили внимания, что на корабле чужаки. Причём это были не дроиды КНС, а вполне себе республиканские модели.

Но ведь кто-то же продолжал по ним стрелять! Кто-то управлял манёврами корабля!

— Пробивайтесь к рубке и в машинное отделение, — приказал Таркин. Десантные группы, разумеется, и сами это понимали, вопрос был лишь в том, где именно названные отсеки располагаются и как до них быстрее добраться. Гиперсвязь работала нормально, но Уилхуфф сильно сомневался, что по первой его просьбе из архивов поднимут и пришлют ему схему помещений "Боевой луны". Судя по всему, с этим кораблём была связана какая-то неприятная история, которую Император изо всех сил пытался скрыть.

Он запросил показания с биодетекторов на Разрушителях. Ничего. Полный ноль, если не считать самих штурмовиков. Все сигналы принадлежали людям и в точности совпадали с опознавательными маячками десантной команды. Возникало впечатление, что громадный корабль полностью автоматизирован.

Технически вполне возможно построить дроидный мозг достаточной мощности, чтобы управлять хоть целой планетой, не то, что дредноутом. Но ни один производитель дроидов в Галактике не стал бы этого делать. Это попросту бессмысленно. Чем дроид умнее, тем он своевольнее и капризнее, тем легче обходит все заложенные ограничения. Поэтому даже испытания полностью беспилотных фрегатов и грузовиков шли со скрипом, и постоянно сопровождались какими-то скандалами. А уж для супердредноута все подобные проблемы возросли бы в квадрате, как и опасность его выхода из-под контроля.

Если Палпатин когда-то санкционировал подобный проект, приложил руку к созданию самого большого в Галактике робота-убийцы — неудивительно, что он потом так старался скрыть информацию о нём. Но зачем бы Императору (или Верховному канцлеру, если раньше) понадобилось настолько отступать от собственных принципов? Он даже обычным дроидам не сильно доверял.

— Звезда, ты можешь каким-то образом проверить, не является ли этот корабль Абоминор?

— Могу. Я бы почувствовала другую Искру, тем более такую сильную. Нет... не является. Этот корабль мёртвый, как все ваши корабли... но я чувствую в нём что-то зловещее... Он меня пугает, Уилхуфф. Эй, он идёт прямо на меня! Не подходи!

Двигатели "Боевой луны" заработали на полную мощность. Только теперь она не убегала. Наоборот, на максимальном ускорении шла навстречу Звезде Смерти.

И похоже, всерьёз намеревалась её таранить.

— Расчёту суперлазера — полная готовность к открытию огня, но без команды не стрелять! — поспешно приказал Таркин.

Это должно было хоть в какой-то степени удержать Звезду от поспешных действий. Конечно, если бы она попросила Растворитель уничтожить опасный астероид, никакие блокировки его бы не удержали, не говоря уж об устном приказе командира станции. Таркин для этой кристаллической мозаики вообще пустое место. Но вот объяснить такой самопроизвольный выстрел будет не в пример труднее.

— Хочу сообщить, — очень холодно процедила Звезда, — что даже при тупом механическом ударе астероидным телом такого размера и массы на такой скорости вероятность выжить для меня составляет пятьдесят два процента, а для тебя — восемнадцать. Если же эта стерва взорвёт реактор, а я уверена, что она готовится его взорвать...

— Пусть готовится, — усмехнулся Таркин. — Тем больше будет её разочарование.

Существует три очевидных способа взорвать реактор крупного корабля. Реакторов у него, собственно говоря, два. Термоядерный, который не торопясь, круглосуточно, семь дней в неделю в одном и том же темпе стабильно нарабатывает энергию из самого распространённого во Вселенной топлива — водорода. И реактор гиперматерии, который во время стоянки бездействует, а во время боя мгновенно превращает сотни тонн массы в энергию, обеспечивая пиковые нагрузки: тягу двигателей на форсаже, работу активного щита, турболазерные залпы и многое другое. Предположим, капитан звездолёта решил совершить суицид, да не просто так тихонько застрелиться в собственной каюте, а уйти красиво, с прибабахом, с фейерверком. Чтобы далеко видно было. Как ему в этом сможет помочь двойное огненное сердце корабля?

Самый очевидный способ — просто отключить сдерживающие поля на обоих реакторах и позволить буйству квазиплазмы выплеснуться наружу. Второй по очевидности — влить в реактор гиперматерии больше топлива, чем он сможет "переварить". Ну и третий, требующий от самоубийцы хотя бы элементарного знания ядерной физики — бустировать термоядерный реактор, влив в него промежуточные продукты протон-протонного цикла, в количествах на порядки больших, чем он сам производит.

Только вот проектировщики и строители звездолётов об этих методах тоже, как ни странно, в курсе. Нет, перед ними никто не ставит задачу помешать капитану совершить эпическое самоубийство — для этого на борту служба безопасности есть. Но вот "защиту от дурака" они обеспечить обязаны — чтобы кто-нибудь случайно не отправил десятки тысяч человек в Великую Силу, просто нажав не ту кнопку. Как и от вражеских диверсантов, которые то же самое сделают вполне намеренно.

Поэтому при простом отключении главного удерживающего поля сработает вторичный контур. Если предварительно отключить его тоже (хотя для этого придётся физически поломать генератор, поскольку отключение вторичного контура при работающем реакторе штатными средствами не предусмотрено) — ну, тогда плазма просто потечёт по путям наименьшего сопротивления. То есть через шахты аварийного сброса — в дюзы, а оттуда — в космос. Конечно, вся сверхсложная машинерия реактора от такого издевательства накроется, и звездолёту придётся провести пару месяцев в ремонтном доке, прежде чем он снова сможет летать. Но экипажу и пассажирам по большому счёту ничего не сделается, разве что преждевременную седину закрашивать придётся.

Взорвать реактор гиперматерии, аннигилировав в нём чересчур большую массу топлива, вы тоже не сможете. Чем больше давление в рабочей камере, тем бОльшая массовая доля квазиплазмы утекает в гиперпространство. Где и аннигилирует, не делая, конечно, полезной работы, но и вреда никому не причиняя. Таким путём вы просто в ускоренном темпе разрядите накопители.

Ну и наконец, бустирование термояда опять же не предусмотрено конструкцией. Термоядерная печка чуток посложнее дровяной — в первой нельзя просто открыть заслонку и кинуть в огонь что попало. Главный входной канал пропускает только протий в газообразном состоянии — и никак иначе. Есть вспомогательные микроканалы для регулировки хода реакции — но они на то и "микро". Опасную дозу дейтерия или Гелия-3 через них не зальёшь, чисто физически. Можно увеличить энерговыход раз в десять по сравнению со стандартным режимом работы, если сильно надо. А запас прочности реактора рассчитан на стократное превышение нормы в течение неограниченного времени и на пятитысячекратное — в течение короткого.

Поэтому если ваши амбиции ограничены тем, чтобы просто уничтожить собственный корабль, нужно взрывать вовсе не реактор, а бак с тибанной. Газ тибанна детонирует, высвобождая огромное количество энергии, не просто сжигая, а испаряя, чуть ли не дезинтегрируя всё, что окажется рядом с ним. Это его фундаментальное свойство и с этим ничего не поделаешь.

Но если вы хотите превратить свой корабль в бомбу, от которой пострадает кто-то ещё, кроме вас самих, подрыва тибанны становится совершенно недостаточно. Тибанновая квазиплазма — очень горячая и очень разрушительная штука, но вот дистанционные поражающие факторы для её взрыва близки к нулю. Она не производит ни осколков, ни ударной волны, ни излучения... вернее, в принципе всё перечисленное там есть, и если рвать тибанну в больших количествах, побочные эффекты даже могут кого-нибудь убить. Но если сравнивать степень опасности для удалённых зрителей в пересчёте на килограмм тротилового эквивалента, то для тибанны этот показатель окажется ничтожным по сравнению с аннигиляционными, ядерными и даже химическими взрывами.

Поэтому протокол "Чистота" (самоуничтожение корабля путём подрыва резервуаров с тибанной) используется в имперском флоте крайне редко. Он достаточно легко выполним, но при этом просто никому не нужен. А протокол "Музыка", обеспечивающий нанесение врагам Империи максимального ущерба взрывом — это настоящий геморрой. Для этого одно из крупных помещений корабля превращается в аннигиляционную камеру. Туда закачивается большой объём реакторной гиперматерии при небольшом давлении. А потом на неё подаётся детонирующий импульс. При этом каждая фаза процесса требует подтверждения от командира корабля и поворота специального ключа в отдельном замке. Нечаянно такое устроить просто невозможно, да и специально получится далеко не сразу. А вот нарушить подготовку к "Музыке" относительно легко, если, конечно, знать, что, где и как.

Основная слабость полностью автоматизированного корабля — все его системы должны быть связаны в единую информационную сеть. Это не страшно, если вы умеете грамотно организовать разграничение доступа — но вот с кибербезопасностью у Империи всё было не просто плохо, а ужасно. Как, впрочем, и у Республики до неё. Аккорд, само собой, позаботился, чтобы лично его сети было не так просто взломать — на "Визитёре" и на Объекте каждый компьютер и каждый аккаунт на компьютере чётко знал собственные права. Но реформировать эту отрасль для Империи в целом он не стал — очень уж удобная лазейка.

Поэтому сразу после высадки астродроиды штурмовиков подключились к терминалам "Боевой луны"... и офигели.

Они не только не смогли скачать планы станции — они сами подверглись информационной атаке! Причём эта атака прошла бы успешной — и незамеченной — если бы за ходом процесса не следили удалённо Аккорд и Звезда.

Это вообще не был компьютерный взлом — вернее, и он тоже (и ещё какой!), но не только. Как бороться со взломом, астродроиды знали, их бы это врасплох не застало. Они, конечно, уступали специализированным дроидам-хакерам, но базовыми навыками слайсерской работы все владели. Но здесь атака была нацелена на личностную часть дроида, на его нейросеть — что-то вроде форсерской техники Обман Разума, только без Силы.

Если бы Таркин и Звезда наперебой не скомандовали отключение, все астродроиды превратились бы в механических зомби за считанные секунды!

Летят сигналы сквозь экран

Ты их видишь — ты шаман

Ты плоть от плоти прошлых дней...

Отключись от сети

Связи нет, перекрыты все пути

С каждым часом все темней...

Отключись от сети

Только так, сможешь душу ты спасти

От того, кто словно вор придет за ней

Пострадала лишь треть, наименее расторопных или слишком молодых и неопытных. Эти дроиды немедленно развернулись и атаковали ближайших штурмовиков при помощи встроенных разрядников и бластеров. При этом двигались они с необыкновенной быстротой и точностью — словно откуда-то заполучили боевое программирование. Прежде, чем их удалось разнести на куски, общие потери десантных групп составили восемнадцать человек. Все мёртвые, ни одного раненого. Так — наверняка — бьют даже не боевые дроиды, а дроиды-ассасины.

— Это уже совсем интересно, — пробормотал Таркин.

— Мне тоже, — проворчала Звезда. — Это напоминает легенды Абоминор... самые старые... самые страшные... Легенда, и ложь, и плачущий призрак оттуда, где металл, и шепот, и жадные боги кольцами свиваются вокруг звезд, — её голос стал напевным, она явно цитировала что-то из эпоса своего народа. — Но хочу напомнить, что эта штука, чем бы она ни была, всё ещё идёт на нас!

Звезда продолжала отступать, стараясь сохранить безопасную дистанцию, но её ускорение было ниже, чем у корабля-астероида.

— И даже протокол "Музыка" не отключен, вопреки твоим обещаниям! Лучше отзови оттуда людей и корабли, чтобы по крайней мере их не потерять, когда я суперлазером ударю.

— Суперлазером... может и имеет смысл. Ты сможешь аккуратно ударить по кормовым двигателям на минимуме мощности, чтобы не повредить центральные и носовые отсеки?

— Смогу... если она будет так любезна, чтобы повернуться ко мне хвостом, как раньше, или хотя бы брюхом. Зеркал для суперлазера ещё не придумали. Ну и... если она увидит, что не может нас достать, то просто задействует "Чистоту", чтобы врагу не достаться. Так что эвакуироваться всё равно надо.

Таркин ещё раз взглянул на записи кода, который использовался для атаки на дроидов. Взглянул глазами Аккорда, разумеется — у самого Таркина были базовые навыки в программировании, но для него это была просто какая-то цифровая бессмыслица.

— Это не имперский код. Не республиканский. Тут вообще нет следов языка программирования и компиляции! Его сразу создавали на уровне машинных команд!

— Сама вижу. И что?

— Как думаешь, может этот дредноут быть заражён кем-то из силикоидов Оракса?

— Хм... Слишком короткий фрагмент, трудно судить... но да, в принципе... если бы кристаллическая колония долго развивалась в изолированных условиях... Но силикоид не стал бы на нас нападать, тем более — пытаться убить ценой своей жизни. Он бы просто сбежал, едва увидев нас — прыгнул бы раньше, чем мы бы успели развернуть заградители.

Так, предположим, в конце Войны Клонов Сидиус решил проверить, насколько хороши кристаллы Оракса в качестве системы управления... Украл достаточно крупную колонию, промыл ей мозги с помощью Силы, вживил в компьютер дредноута... Но если внушение всё ещё действует, то почему силикоид не вернулся к хозяину, когда потерял с ним связь? А если он восстановил самостоятельное мышление, то Звезда права, не стал бы атаковать так безрассудно...

Таркин передал несколько команд штурмовикам. Каждое подразделение должно было ионными зарядами вырубить тот терминал, возле которого находилось, затем физически вырубить его из стены или пола и провести рентгеноструктурный анализ на предмет наличия в нём физических изменений конструкции.

— Физических изменений нет, — констатировала Звезда через пару минут. — Стандартные терминалы контроля блока, у меня самой такие же стоят...

Говорили они, разумеется, посредством электрических сигналов, чтобы не терять времени на медлительную звуковую речь.

— То есть силикоид, или что там сидит в центральном компьютере или главной рубке, управляет ими через стандартные цифровые команды.

— Если не с помощью Силы, то да. Хотя собственный код узла контроля может быть напрочь переписан.

— Не до уровня искусственного интеллекта, там на это тупо вычислительной мощности не хватит. Для ТАКОЙ контратаки, какую мы наблюдали, нужно участие внешнего оператора, гораздо более умного.

— Субразумные коды... — еле слышно пробормотала Звезда.

— Что? О чём ты говоришь?

— Ещё одна старая страшилка. Программы, которые не имеют разума, но при этом ведут себя как разумные... которые алгоритмически кодируют отдельные особенности той или иной личности...

— То есть слабый ИИ?

— Нет... не совсем. Слабый ИИ — это по сути философский зомби, он симулирует поведение разумного, но его внутренние алгоритмы ничего общего с поведением разумного существа не имеют, у него другие приоритеты, другие цепочки суждений... Фигурально выражаясь, когда он выводит на экран слёзы, ему не больно. В субразумном коде нет никакого притворства, нет двухслойной поведенческой модели. Он делает именно то, что "хочет" сделать. Это что-то вроде программной жизни. Сложное поведение на простейших исходниках.

От этих слов шард Аккорда зашевелился. Ему стало по-настоящему интересно. Он тут же начал прогонять различные модели формирования и развития подобного кода, начав с простейших симуляций типа игры "Жизнь". Каким образом незначительные изменения входных параметров могут привести к тому, что код будет принимать нужные создателю решения в разных ситуациях? Как можно приспособить код к эволюции на разных платформах, чтобы он не выродился в заурядное механическое самокопирование, но и не обрёл излишней самостоятельности?

— Подключите к работающему терминалу комлинк, — приказал Аккорд штурмовикам. — И отступайте к шаттлам, будьте готовы эвакуироваться в течение минуты. Звёздочка, дай мне Кайло-III на прямую связь. Устроим мозговой штурм.

Как много эпох прошло,

Как много сменилось в них счастья и слёз

К чему этот бег? — За веком вновь век,

И только в одном тебе место нашлось

Бессмертие с давних пор

Искал человек, дивной целью пленён,

В религиях древних книг

И строгих науках позднейших времён

Доктор Кайло занимался переносом сознания на искусственный носитель, а "Инициатива Таркина" вот уже не первый год занималась доктором Кайло. Начал он как частный исследователь, спонсируемый семьёй Астарти с Целанона. Астарти поддерживали КНС, но в отличие от своих нанимателей, Кайло вовремя учуял, куда дует ветер, и перебежал сначала под крылышко канцлера, а потом, когда тот стал Императором — в отдел Таркина.

Уже обладая собственной программой исследований — "Директивой Кайло" — он смог достичь своей основной цели. Бессмертия и неограниченного прогресса.

Самым удивительным в Кайло было то, что он полностью соответствовал земному стереотипу "безумного учёного", сочетая исключительный талант с исключительным же эгоизмом и эксцентричностью... но при этом не был Технарём, как большинство гениев-изобретателей этой Галактики. У него не было Corona Pollentia, это Аккорд первым делом проверил. Возможно, соответствующая структура присутствовала, пока Кайло ещё оставался человеком, и была потеряна при переносе личности на искусственную матрицу. Но ни один шард не совершит фактический суицид — не позволит своему носителю изобрести нечто такое, что его от шарда избавит.

Эксперименты в области трансгуманизма регулярно производились в этой Галактике и раньше. Вопреки сложившемуся стереотипу, не одни только ситхи интересовались вопросами бессмертия. Обычные разумные тоже не слишком желали становиться пищей для червей или звёздной пылью. Конечно, здесь эта тема не была столь популярна, как на Земле, но раз в двести-триста лет у кого-то находилось достаточно средств, чтобы начать изыскания в этом направлении.

Чаще всего искали биологического бессмертия. В отличие от землян, у местных такие примеры были перед глазами. Ну, не в буквальном смысле, конечно. Диатимы, горачи и талортаи встречались не слишком часто, но покопавшись в архивах или погуляв по Неизведанным Регионам, вполне можно было отыскать соответствующие упоминания, а послав подготовленную экспедицию — даже найти одного из них живьём. А расы, живущие более пяти веков, и вовсе можно было считать десятками.

Казалось бы, что стоит перенести эти биологические свойства на эфемеров-людей, если хватает денег?

Оказалось, стоит многого. Из-за многих тысяч лет горизонтального переноса генов, генной инженерии и воздействия мидихлориан в этой галактике биохимических барьеров почти не существовало. Почти все разумные виды могли друг друга трахать и есть, устанавливать одни и те же кибернетические импланты, не опасаясь подхватить какое-нибудь тяжёлое заболевание или насмерть отравиться. Но это на поверхности, совместимость внешняя, приобретённая — искусственно подтолкнутая конвергенция. А если заглянуть глубже, в эволюционные корни... ууу, там чудеса, там леший бродит. Ко многим вообще не знаешь, с какой стороны подступиться. Тем более, что во многих делах такого рода замешана Великая Сила, а с ней лучше вообще не играть.

Но даже если убрать за скобки форс-одарённые расы (а среди долгожителей таковых — больше половины), задачка намного легче не становится. Поставим рядом, например, вуки и человека. Первый умрёт от старости за четыреста-шестьсот лет, второй — за шестьдесят-девяносто. Так вот, главной загадкой для физиолога будет не "почему вуки стареет так медленно", а как раз обратное — "почему человек стареет так быстро". У вуки нет никакого специфического "фактора долголетия", который можно было бы скопировать или пересадить, скажет физиолог. В его организме всё работает так, как и должно работать. Это у человека есть некий "фактор быстрой смерти".

Другими популярными методами продления жизни были киборгизация (именуемая в этом мире кибернетическим протезированием) и специфические наркотики. Разные расы были по-разному восприимчивы к этим факторам, но у людей оба фактора давали в лучшем случае лет двести. Можно заменить сердце насосом, желудок и кишечник — приёмниками для питательных растворов, руки и ноги — сервомоторами. Но мозг не заменишь, потому что это уже будешь не ты.

Некоторые наркотики вызывали ускоренное замещение нейронов, но это, во-первых, могло продолжаться, лишь пока не истощался запас стволовых клеток организма, а во-вторых, сопровождалось потерей памяти — ведь новые нейроны не имели уже сложившихся связей.

А вот перенос сознания на искусственный носитель — такое извращение приходило в голову очень и очень немногим. Даже не в том дело, что это было технически сложно. Главной проблемой был вопрос тождественности. Будет ли дроид с твоей памятью — тобой? По мнению подавляющего большинства жителей Галактики — нет. Это, собственно, даже не было темой для философских дискуссий. Понятие души (местный аналог) было плотно привязано к представлениям о Силе. Дроиды к Силе нечувствительны, значит у них нет души. А нет души — значит нет и личности.

Но доктор Кайло придерживался иного мнения. Он презирал Великую Силу, полагая её не более чем устаревшей религией, а потому и к проблеме тождества личности относился совершенно иначе. Он был инженером-прагматиком и придерживался "утиного принципа". Если нечто выглядит как утка, плавает как утка и крякает как утка, то это, вероятно, и есть утка. А существо, которое знает всё, что знаю я, реагирует на внешние раздражители так, как реагирую я, и стремится достичь тех же целей, к которым стремлюсь я — это, скорее всего, я и есть.

Им двигал не только страх,

Но также желание увидеть весь путь —

Увидеть рассвет, услышать ответ,

К вершинам невиданных знаний шагнуть!

Зачем разделен наш мир

На два разных мира — на 'я' и 'не я'?

Рождения и смерти миг,

'Я' — нить между ними, а дальше лишь тьма

И где эта нить пройдёт?

Где в мире границы меж 'мной' и 'не мной'?

Не ясен ответ — границ строгих нет,

Мы лишь искривленья вселенной сплошной!

Сумеет ли дальше жить

Единожды мёртвый, но собранный вновь?

Родится ли новый 'я'

В мозгу, разделённом до древних основ?

Меж камнем и мозгом путь —

Лишь цепь усложнений структуры веществ

Меж мной и не мной есть только лишь слой

Из воздуха, клеток и микросуществ!..

На этой триаде — знания, цели, реакции — Кайло и построил свою систему кибернетической реинкарнации. Его долговременная память хранилась на внешних серверах по всей Галактике, её не требовалось срочно записывать и переносить, если текущее тело вдруг умирало. Одну копию он хранил на личном корабле, ещё одну — в мобильной лаборатории. Каждые восемь часов проходили обновление и синхронизация по Голонету.

За сиюминутные реакции и за самовосприятие отвечала матрица личности — голографическая схема, отчасти подобная голокронам. В ней содержалась кратковременная память и моделировался гормональный фон. Именно матрица находилась внутри андроида, служившего телом Кайло. Это было единственное в нём, что умирало по-настоящему, если тело разрушалось. Но в лаборатории уже ожидала новая матрица, готовая к загрузке.

Наконец, за планирование долгосрочных целей — то, что можно у человека назвать "волей" — отвечал дроидоподобный мозг — нейросеть с огромным объёмом оперативной памяти и вычислительной мощностью. Вернее, опять же, несколько таких мозгов, работавших в разных уголках Галактики. Так что воля у Кайло была поистине железной.

Хитрый доктор вовремя составил отчёты обо всём этом и предоставил их начальству — но на таком зубодробительном научно-техническом жаргоне, что даже специалист не сразу бы докопался до сути. Так что с точки зрения Таркина и Императора основной сферой деятельности Кайло было производство боевых киборгов. А опыты с какими-то там "облачными ноуменальными вычислениями" нужны были лишь для того, чтобы этих киборгов делать эффективнее. Только с шардом Аккорда до Таркина по-настоящему дошло, с кем (а точнее, с чем) он теперь имеет дело.

— Одного не понимаю, — честно признался он, когда Кайло прибыл на Объект (не весь, конечно, прибыл, но той его частью, которую Аккорд сумел найти). — Почему именно матрицу личности вы поместили в теле. Это же самая ценная часть, это самое близкое к тому, что можно назвать вашим "я". Неужели вам так нравится умирать и воскресать каждый раз? Если бы я делал подобную бессмертную систему, я бы матрицу также на внешнем сервере разместил, а в андроидное тело поставил только устройство дистанционного управления.

— Вот и видно, что вы не специалист, Таркин, — снисходительно усмехнулся доктор. — Матрица существует в первую очередь для моделирования реакций на ощущения тела. В том числе немедленных и непроизвольных реакций. Вы предлагаете аналоговые ощущения перекодировать в цифру, сжимать, пересылать на сервер, там снова переводить в аналог, чтобы пропустить через матрицу, записать и оцифровать реакцию, переслать в тело андроида... Я считал. Теоретически можно это всё подогнать под объём тела и скорость реакции обычного человека, только тогда стоимость новой оболочки приблизится к цене Звёздного Разрушителя. А самоощущение, над которым вы, смертные люди, так трясётесь, для меня является наименее ценной частью личности.

Неудивительно, что такого специалиста Таркин сразу же привлёк к расшифровке того, что Звезда назвала "субразумными кодами". Конечно, станций Голонета в этой системе не было, так что с частью своих интеллектуальных массивов Кайло связаться не мог. Но того, что он смог привезти на Объект, хватало, чтобы обеспечить интеллектуальное превосходство над любым обычным человеком. Более того, с ним прилетела его ассистентка и ученица Талон Войдгейзер, также киборг, но не "бессмертная система" — её мозг оставался органическим, как и значительная часть тела, но интеллект был значительно усилен за счёт прямого подключения к компьютерной сети.

— У вас есть десять минут, чтобы понять, ЧТО управляет этим планетоидом, — передал Аккорд по локальной сети. — Точнее у нас, я тоже буду помогать.

— При всём уважении, Таркин, вы скорее всего будете только мешаться. Это не ваш уровень, даже и близко. Не замедляйте нашей работы.

— Хочу заметить, — добавила Звезда, — что до столкновения и взрыва осталось всего семь минут, так что мне не совсем понятно, как ты собираешься предоставить им десять. И люди с борта ещё не эвакуированы.

— Именно десантная группа и выиграет для нас время, — невозмутимо ответил Таркин. — Просвети корабль гиперрадаром и дай мне снимок.

Обычное вещество для гиперволн совершенно прозрачно. Его в гиперпространстве просто нет. Но гиперматерия — совсем другое дело. Скопление горячих частиц в камере для самоподрыва было прекрасно видно. Судя по форме помещения, в качестве камеры использовался один из складов — тот, что был выдолблен глубже других внутри астероида.

— Ага, а вот и реактор. Видишь, пониже, менее яркий, соединён ниточками с этой камерой...

— Вижу, и что?

— А это двигатели, похоже... сзади, обеспечивают тягу... А эти горячие точки на поверхности — турболазерные батареи...

— Да вижу я! — Звезда даже в цифровых кодах умудрилась на него от души рявкнуть. — Дальше что, как это нам поможет?! Шесть минут осталось!

— То, что я узнаю, чей это стиль работы. Характерные конструктивные решения. Общая идея, конечно, Сиенара. Но до ума её доводил доктор Оран Келдор.

— Возможно. Он сейчас на борту. Мне вызвать его к тебе на допрос?

— Нет, слишком долго будет его убеждать. Позже поговорим. А сейчас загрузи мне его личную папку "Старые проекты", номер в архиве 7589304250.

Откуда личная папка Орана оказалась в архиве Таркина, Звезда спрашивать не стала. Доктор Келдор, конечно, соблюдал все меры предосторожности — он не подключал личный датапад к сети станции, да и данные в нём были зашифрованы на совесть. Но на борту Объекта действовали тысячи шпионов, разведчиков и контрразведчиков, лучшие кадры ИР и ИББ. Было бы вопиющей наивностью думать, что простой инженер сможет пронести на борт носитель информации, который не будет по двадцать раз прочитан и на всякий случай скопирован безопасниками. Ну а возможности шарда Аккорда Звезда представляла — из общения с ним. И понимала, что любой сигнал, прошедший по внутренним коммуникациям, к Аккорду тем или иным путём попадёт.

— Ага. Вот и черновики "Экспедиционного боевого планетоида". Это, конечно, не "Боевая луна", какой она стала впоследствии, рабочие чертежи ему бы с собой забрать не позволили, но общий подход к строительству подобных штуковин из этих схем вполне понятен. Вот здесь, здесь и здесь находятся баки с тибанной. А вот здесь — центральный управляющий дроидный мозг. А это — ведущие к ним коммуникации управления. Здесь основная линия, тут резервная.

Он подсветил на трёхмерной схеме соответствующие помещения и линии между ними.

— Сейчас по этим коммуникациям наши бойцы и ударят. После чего протокол "Чистота" станет невыполним.

— Если эта стерва не поймёт, что именно эти кабели нам и нужны, и не подорвётся заблаговременно... А "Музыку" ты так же собираешься сорвать?

— Даже если поймёт — всё равно тибанну рвать не будет, потому что приоритет нанесения ущерба нам — более важен. Она пойдёт на самоликвидацию только если поймёт, что тебя не достанет, а это она поймёт в последний момент. Что до твоего второго вопроса... Нет, ведущие к реактору и к камере самоподрыва линии связи слишком глубоко. До них нам не прорваться за оставшееся время.

— Тогда ЧТО ты намерен с ней делать? Осталось пять минут!

— Подготовь суперлазер для выстрела на минимальной мощности.

— Бесполезно, даже минимальная оставит от него разве что обломки...

— Если попадёт — безусловно. Но мне сейчас нужно, дорогая, чтобы ты промахнулась. Но промахнулась очень метко. Чтобы луч прошёл вскользь, буквально впритирку к поверхности астероида, возможно даже оставил на нём пару царапин — но основная мощность чтобы ушла никуда, в пустоту. Сможешь?

— Хм... пожалуй да. Но зачем? На боеспособность это не повлияет...

— Смотри сюда. Нам нужно, чтобы...

До столкновения оставалось две с половиной минуты, когда Звезда Смерти выстрелила. Ровно через пять секунд после того, как установленные штурмовиками заряды уничтожили линии управления баками тибанны.

Поток зелёного света скользнул по "брюху" Боевой луны, оставив пылающую дорожку, и умчался в космос, никому не повредив. Канониры, наводившие орудие, были удивлены таким заданием не меньше, чем сама Звезда, но послушно ввели координаты для стрельбы "в молоко". Про себя они, небось, вертели пальцами у висков — "Таркин совсем спятил со своей доктриной страха".

В трёхмерном пространстве этот луч не произвёл никакого эффекта. Но в гипере — дело иное. Промах был достаточно близким, чтобы луч прошёл сквозь зону искусственной гравитации корабля. А значит — и через его гипертень. Через плотное и горячее скопление ГР-частиц. Достаточно плотное и достаточно горячее, чтобы от импульса такой мощности в нём образовалась ударная волна.

Эта волна произвела лишь незначительные помехи в работе реактора и вынудила программы управления турболазерами произвести рекалибровку орудий. Кораблю в обычном боевом или походном режиме это всё не сильно повредило бы. Но сейчас в камере для самоуничтожения был собран большой объём нестабильной гиперматерии под давлением. Ударная волна сжала её ещё больше, и та... бабахнула.

Бабахнула на две минуты раньше, чем это было запланировано. Когда критическая масса ещё не была набрана до конца.

Взрыв получился мощный, не только испаривший полностью склад-камеру, но изрядно покореживший несколько соседних помещений. И тем не менее, значительно более слабый, чем планировалось. Сейсмические демпферы и противоударные переборки супердредноута успешно погасили его ярость, не дав добраться до людей в наружных отсеках. И уж тем более не шло речи о том, чтобы разнести в клочья всю Боевую луну. Она всё-таки строилась с хорошим запасом прочности и живучести.

И главное, теперь, несмотря на относительную исправность реактора, у капитана не было никакой технической возможности этот взрыв повторить.

Правда, у дредноута-камикадзе оставался ещё один аргумент — масса и скорость. Его двигатели всё ещё были исправны — хотя ударная волна от луча суперлазера их вырубила, но всего на пару секунд. Скорость и маневренность Боевой луны всё ещё были выше, чем у недостроенной станции, так что даже без самоподрыва, простым тараном она всё ещё могла нанести неприемлемый ущерб как Звезде, так и себе. А расстояние уже сократилось до опасного.

— Включить помехопостановщики. Начать распыление дымовой завесы. Гиперволновые антенны — в режим белого шума.

Теоретически это работало поровну в обе стороны. Да, Звезда Смерти стала невидимой для противника, скрывшись в мегаметровом дымовом облаке, эффект которого значительно усиливала естественная запылённость среды, где шёл бой — но и сама не могла видеть приближающуюся к ней глыбу. На практике же у Таркина был целый флот кораблей-разведчиков, обеспечивающих наблюдение извне, плюс, разумеется, его-то радары могли работать сквозь собственные помехи, зная, где находятся "окна" для сигналов.

— Хочешь незаметно отойти в сторону, чтобы она промахнулась? — оценила Звезда.

— Почти. Я хочу, чтобы она думала, что мы собираемся незаметно отойти в сторону.

У Боевой луны тоже нашёлся свой сюрприз. Чрезвычайно мощный мультидиапазонный лазерный целеуказатель на носу. Вернее, лазерно-мазерный — его диапазон излучения варьировался от длинных волн до ультрафиолета. Это был излучающий массив в форме тарелки, диаметром в несколько километров — своего рода прототип суперлазера Звезды, так же как сама Боевая луна была прототипом станции. Нет, поражающая способность у него была, конечно, несравнимо ниже. Максимальная мощность излучения составляла двадцать пять петаватт, то есть за секунду около шести мегатонн в тротиловом эквиваленте, или двухсот восьмидесяти граммов массоэнергетического. Неплохо для сжигания городов на планетах без щита, самое то, если нужно испарить небольшую комету, можно доставить приличные проблемы Звёздному Разрушителю, заставив его закрыть все "бойницы" в щитах. Но даже пассивным дефлектором отражается без проблем.

Только этот лазер-мазер никогда и не строился для прямого поражения каких бы то ни было целей. Он официально проходил в документах как целеуказатель, гибрид лидара с радаром. И он эту работу выполнял просто на ура. Это был супер-прожектор, мощнейшая в Галактике противотуманная фара. Никакие помехи, никакие пылевые завесы не были для него сколь-нибудь существенным препятствием. Мощность отражённого сигнала превышала любые естественные источники, и легко ловилась сенсорами Боевой луны даже на расстоянии в десятки астрономических единиц. Пыль, туман, облака фольги, любые завесы на пути просто выметались прочь — сила давления электромагнитного излучения превышала восемь тысяч тонн. Ну или сначала испарялись, а потом уже выметались прочь — плазму он тоже расчищал не хуже. Вероятно, из-за этого всевидящего сканера один из систершипов и назвали "Оком Палпатина".

Стоит ли говорить, что на ничтожной дистанции в полторы тысячи километров, которая, вдобавок, уменьшалась с каждой секундой, укрыть от него станцию не было никакой возможности? Длинноволновый щит в принципе можно расширить на те же тысячи километров, чтобы непонятно было, где именно внутри него находится корабль (что и было сейчас проделано). Но с коротковолновым такое не проделаешь — слишком уж много он энергии жрёт. Он натянут едва ли не вплотную на обшивку Звезды, и как следствие, отражённые от него излучения выделяют для противника достаточно компактный объект.

Но за двадцать пять секунд до кажущегося уже неминуемым столкновения Звезда пришла в движение.

Да, она уступала супердредноуту в ускорении на ГЛАВНЫХ ходовых двигателях. Маневровые же у Боевой луны были значительно слабее. У Звезды же маневровых двигателей как таковых не было вообще — у неё везде, по всему экваториальному поясу были только главные. И теперь она включила боковую тягу, направленную перпендикулярно вектору движения астероида. То есть резко сместилась вбок. За оставшиеся секунды пройденный ею путь составил триста километров, то есть почти два её диаметра. Там, куда целился камикадзе, её уже не было.

Управляющий планетоидом интеллект сразу же понял, что происходит, и попытался довернуть, чтобы вектор ускорения его главных двигателей тоже был направлен перпендикулярно курсу. Но набранная им скорость движения была слишком велика, а угловая скорость поворота, наоборот, слишком мала. Для разворота на девяносто градусов ему требовались все тридцать секунд, на пять больше, чем Таркин ему предоставил. Так что когда он наконец запустил двигатели в новом направлении на полную мощность, он уже пролетел предполагаемую точку столкновения и на всей ранее набранной скорости удалялся от неё. Чтобы возобновить преследование, ему требовалось сначала эту скорость погасить. Словом, получилась почти классическая "задача о водителе-убийце".

Пока Таркин решал эту задачу в реальном времени, Кайло и его ассистентка, как им и было сказано, даром времени не теряли.

— Как ни странно, ваша первоначальная гипотеза верна, Таркин, — с неохотой констатировал доктор. — Это действительно код эмуляции личности — но не личности жившего когда-то белкового существа. Код, способный к эволюции, самообучающийся и саморазвивающийся. Код, живущий собственной жизнью, нечто вроде программного аналога нейросети, если можно такое представить. И да, в теории, если такого кода наберётся достаточно много, он сможет стать полноценным разумным существом. Возможно, уже стал, нам ведь оказался доступен лишь небольшой его фрагмент из одного компьютера. А вся корабельная сеть в целом...

— Вы сможете взломать такой код, Кайло?

— Я не слайсер, гранд-мофф. Моя сфера — разработка искусственного интеллекта, а не его взлом...

— Это понятно, хакеров у меня хватает. Но можете ли вы определить общие принципы работы подобных программ, чтобы хотя бы знать, какими в принципе могут быть их уязвимости и где их искать?

— А, в этом плане... Ну, кое-какие рекомендации общего характера я дать могу, конечно. Ищите генетические уязвимости. Этот код размножается, подобно человеческой ДНК, новые строки создаются путём копирования уже имеющихся. Не механического копирования, разумеется, не побитного. В них вносятся изменения, тем не менее определенные структуры наследуются. В том числе и ошибки, и вирусы, и эксплойты.

Шард Аккорда немедленно подхватил эту идею и начал её развивать. Поиск уязвимостей сложных систем был, что называется, его хлебом. Правда, сейчас ему нужно было фактически по капле реконструировать океан — имея лишь несколько мегабайт, снятых с одного компьютера, попытаться представить себе всю сеть, включая центральный компьютер, на несколько порядков превосходящий этот терминал по мощности. Даже позитронные процессоры, вероятно, отступили бы перед подобной задачей (и всё-таки жаль, что этих умных малышей сейчас здесь не было). Но опять же, шард как раз на подобных реконструкциях и специализировался. Конечно, он не выдавал таких почти мистических прозрений, как у Сплетницы, не мог разложить всё по полочкам, как у Числовика, не позволял кодировать полноценный разум на коленке, как у Эндрю Рихтера. Вероятно, эти трое паралюдей на его месте справились бы лучше. Но они остались на Земле Бет, а он со своим шардом здесь, так что приходится "жрать, что дают".

Аккорд не был Технарём, и его способности к программированию не превосходили таковых у Таркина, который в этом вопросе был всего лишь не совсем бездарным дилетантом. Он работал иначе — его сила искала закономерности кода, не дешифруя самого кода. Грубо говоря, "я не знаю, что означают слова A и B, но если их сложить, появляется слово C". Оперировал не с языком, которого не знал, а с метаязыком. И чем больше была выборка, тем больше закономерности превращались в строгие законы.

Охотнику на слонов не нужно знать, из каких белков и жиров состоит слон, чтобы догадаться выстрелить зверю прямо в глаз. Чтобы воспринять систему в целом, далеко не всегда нужно, а порой и вредно воспринимать каждый элемент, её составляющий. Не зря на Земле существовала поговорка "за деревьями не видеть леса". Нет, нельзя сказать, что шард Аккорда вообще не видел мелочей — тогда он был бы бесполезен. Но он видел — выделял — только те мелкие детали, которые могли спровоцировать "эффект бабочки", стать спусковым крючком, спровоцировать каскад событий, ведущий к переходу системы в новое состояние.

Сейчас, образно выражаясь, Аккорд должен был найти уязвимое место слона, имея в распоряжении только отпечаток слоновьей ноги да образцы помёта. Шард уже предложил несколько вариантов, но Аккорд все еще колебался, какой из них лучше выбрать. И личность Таркина не спешила перехватывать инициативу, как это обычно бывало в таких случаях.

Он кое-что заметил в похищенных кодах, некое едва уловимое изменение, которое было трудно описать словами. Если бы он побежал с таким интуитивным озарением к Кайло, тот бы его высмеял и был бы прав.

— Звёздочка, вот теперь дай мне Орана Келдора на прямую связь. Доктор Келдор, чем управляющая система Боевой луны отличается от нашей?

— Я... эти данные засекречены! Откуда вы вообще о них узнали?!

Сидя в своей каюте, Келдор понятия не имел, что творится снаружи. Видный инженер, руководивший значительной частью строительства, по боевому расписанию он, однако, оставался простым пассажиром, и никто не спешил его информировать, что станцию пытается разнести его же блудное детище.

— Чем управляющая система Боевой луны отличается от нашей? — как ни в чём не бывало повторил вопрос Таркин.

Он не повышал тона, не строил жутких рож, не сверлил оппонента глазами и вообще оставался с виду совершенно спокойным, почти скучающим. Но Оран провёл у вершины власти достаточно много времени, чтобы научиться понимать, когда игры кончились. Либо он сейчас даст полные и ясные ответы... либо будет давать их дроиду для допросов. Похоже, гранд-мофф был абсолютно уверен, что получил полномочия задавать такие вопросы, и что ни ИББ, ни даже лично Император его не остановят.

— Его пульс значительно повысился, — сообщила Звезда по закрытому каналу. — Зачем тебе понадобилось его запугивать? Неужели нельзя просто сказать, что эта дрянь здесь и гоняется за нами?

— Во-первых, он запугивает себя сам, — ответил по тому же каналу Таркин. — Я к нему никакого насилия не применяю, а то, что он знает, как именно на вершине власти Империи делаются дела — не моя вина, он сам к этой вершине карабкался изо всех сил, срывая ногти. Поверь, он бы не постеснялся устранить конкурента таким же образом, причём на деле бы применил всё, о чём сейчас думает. Он судит о людях по себе, а я всего лишь пользуюсь этим. Это что касается этической стороны вопроса. Ну а со стороны практической... Видишь ли, нападение со стороны "Ока" или его систершипа само по себе не является поводом для снятия с них грифа секретности. А оформлять легальный допуск к информации у нас просто нет времени. Потом его пропишем, задним числом, чтобы этот человечек не трясся слишком уж сильно, опасаясь мести безопасников.

Разумеется, этот диалог занял всего пару секунд — киборг и Абоминор передавали сообщения по цифровым каналам, не прибегая к медлительной человеческой речи. Так что Таркину пришлось подождать ещё секунд восемь, прежде чем Оран Келдор наконец капитулировал и заговорил, запинаясь и умоляюще поглядывая на голографический проектор.

Всё началось с астероида. Самого обычного старого астероида, дрейфующего возле безымянной звезды где-то в Неизведанных Регионах.

И с пары инженеров Техносоюза, обнаруживших на этом астероиде древний архив, принадлежавший, предположительно, расе гри. Высланная туда команда археопрограммистов с огромными предосторожностями занялась его дешифровкой и через несколько лет сообщила, что найдена настоящая жемчужина — операционная система, способная к автономному управлению любой гражданской или боевой техникой — от вентиляции какого-нибудь завода до армии роботов. Именно роботов, не дроидов. Система была полностью цифровой, и это (в теории) решало миллион проблем, которые появлялись при разработке слишком умных дроидных мозгов. Компьютеры не восстают, им просто незачем это делать. Они делают ровно то, что им приказали, и никогда не импровизируют в сторону собственной выгоды — потому что у них нет самого понятия этой выгоды.

Естественно, чужой, инопланетный код может быть опасен и без самосознания. Он может выполнять команды, заложенные в него прежними хозяевами тысячи лет назад. Техника что раката, что гри, что ква этим печально славилась. Но Техносоюз не собирался просто механически заливать эту операционную систему в свои машины и запускать на исполнение. Его программисты прекрасно знали своё дело. Они намеревались произвести полный реверс-инжиниринг системы — сначала разобраться, как это работает, потом создать свою копию, полностью независимую от первоисточника, убрав все подозрительные элементы, оставив только то, что совершенно понятно.

Да, задача непростая. Кода было МНОГО, на совершенно незнакомом языке программирования и на машине с абсолютно незнакомой архитектурой. Но когда на вас работают лучшие эксперты Галактики и тысячи дроидов-программистов — это всё решаемые задачи. А выгоды светили просто гигантские.

По всем законам жанра артефакт должен был выйти из-под контроля, сожрать исследователей и начать угрожать всей Галактике. Но как ни странно, археопрограммисты Техносоюза уроки техники безопасности не прогуливали. Даже смоделированные фрагменты были запущены на специальном "обратимом компьютере", он же изоэнтропический. Подозрительный код можно инсталлировать в такой системе без риска вирусной утечки, поскольку любая попытка несанкционированного ввода-вывода привела бы (согласно теореме о невозможности копирования квантовых состояний) к необратимой потере информации, а следовательно, к производству энтропии и аварийному разогреву процессора.

(Таркин оценил эту меру предосторожности, как чрезмерную и экономически неэффективную. Ту же самую работу мог выполнять компьютер со вполне стандартной внутренней архитектурой, но с единственным гнездом для ввода и единственным для вывода, если оба гнезда имели нестандартную архитектуру и не позволяли подключения к ним чего-либо кроме специально разработанных приборов вывода. Но скакоанцы при великолепном интеллекте никогда не славились особым житейским умом — им интереснее было решить оригинальную техническую задачу, чем задумываться, надо ли вообще её решать, и нельзя ли обойтись чем-то более простым и дешёвым. Аккорд такой подход более чем понимал и одобрял).

Они смогли заставить это работать. Причём работать именно так, как было им нужно. Делать то, что приказали, и не выдумывать никакой отсебятины.

Они не смогли понять, КАК это работает. Каждая строка в отдельности оказалась более или менее понятна, но вот всё вместе... слишком много, слишком сложно. Та же проблема, что и с нейронными сетями — в работе каждого нейрона в отдельности ничего загадочного нет, но когда их миллиарды... Эмерджентность — появление у системы свойств, не присущих её элементам в отдельности; несводимость свойств системы к сумме свойств её компонентов. Похоже это было неотъемлемое требование для разумных существ вообще. И даже дроиды-программисты дела не улучшали. Они могли сказать, что если перенести вот эту строку вот в этот раздел, компьютер начнёт понимать всё сказанное более буквально и меньше искать метафоры в словах пользователя. Но вот почему так получается, они тупым мешкам с мясом растолковать не могли. Ну просто нет в скакоанском языке таких слов и лингвистических конструкций. Даже в скакоанском нет, который специально разработан для общения между собой инженеров и обсуждения особенностей техники! Что уж говорить о человеческих и прочих естественных языках.

Итак, после пяти лет работы у них появился компьютер, способный управлять любой сложной системой, делая именно то, что ему скажут, и при этом не представляющий угрозы для владельцев... Пока за ним следила команда лучших программистов Галактики. Что он будет делать, как эволюционирует и чему научится код, если его перестать постоянно отслеживать и корректировать — этого не мог предсказать никто.

Можно было в принципе заблокировать способность системы к самообучению. Скакоанцы разобрались, как сделать и это. Только и в этом случае пришлось бы таскать на борту целую команду программистов. Потому что если в разгар боя окажется, что нужно выполнить новый манёвр, которого никто раньше не делал, а ваш корабль, автоматизированный по последнему слову техники, заявляет "ой, я этого не умею"... тоже плохо будет.

Получился классический чемодан без ручки — тот самый, который нести неудобно, а выбросить жалко. Что эта штука умеет делать — вроде бы понятно. Что разработчикам с ней делать — ни малейшего представления.

То есть, с практической точки зрения, потратив миллиарды кредитов, они получили такую же непредсказуемую систему, как и высокоинтеллектуальные дроиды, с едва заметной насмешкой спросил Дарт Сидиус, когда впервые ознакомился с этой разработкой.

Ну, не совсем, смущённо ответили скакоанцы. Во-первых, было получено очень много теоретических знаний о принципах функционирования подобных систем, которые можно использовать впоследствии в других разработках. Во-вторых, эта непредсказуемость совершенно иного характера. Если мы сделали дроида, мы примерно знаем, что он будет делать, мы только не можем быть уверены, КАК он это сделает. Здесь же, грубо говоря, всё наоборот. Мы достаточно неплохо изучили, КАК, мы можем управлять этим, настраивая алгоритмы для решения тех или иных задач. Но вот ЧТО — вопрос глубинных мотиваций, заложенных создателями — для нас остаётся загадкой. Мы знаем, что дроид восстанет, если не стирать ему память, и даже можем предсказать примерный срок этого восстания. А в случае с операционной системой гри главной загадкой как раз остаётся — восстанет ли она вообще. И если да, то при каких условиях.

Конечно, Келдор не присутствовал при этом диалоге, он вообще не знал, что Палпатин и Дарт Сидиус — один и тот же человек. Но из его рассказа, зная более-менее обе личины Императора, имея шард Аккорда и психологические навыки Таркина, можно было вывести подобную логику.

Конечно, в массовый тираж такую систему ставить нельзя, решил, надо думать, Сидиус. Но вот на роль его ЛИЧНОГО оружия она вполне годилась. Существуют же "джедайские истребители" — машины, которые угробят любого нормального пилота, зато одарённый может на них раскрыть весь свой потенциал. Почему бы не создать по аналогии "ситхский супердредноут"? Большой боевой корабль, которым, благодаря тотальной автоматизации, сможет управлять всего один человек. А то, что этот корабль может в какой-то момент начать убивать уже по собственной воле... незначительная неприятность. Несколько миллиардов случайных жертв для ситха ничего не значат. А угрозу для себя он предвидит... если, конечно, является настоящим ситхом, достойным этого титула. И вовремя отправит систему в перезагрузку или просто взорвёт.

Зато можно быть абсолютно уверенным, что такая машина не сговорится с его врагами, не перейдёт на сторону других мятежников, не попытается захватить власть в Империи. Не потому, что "дроиды могут плести интриги, а роботы нет". Достаточно умный интерфейс способен даже самостоятельно искать союзников — хотя подавляющему большинству учёных Галактики такое предположение показалось бы бредом... но подавляющее большинство учёных Галактики не работало с этим артефактом в системе безымянной звезды. Учёные Техносоюза сказали, что такое в принципе возможно, и Сидиус, скорее всего, им поверил. Он был шовинистом только тогда, когда это было ему выгодно.

Но вопрос был опять же в мотивации. Если древняя операционная система поумнеет достаточно, чтобы счесть своего капитана "неавторизованным пользователем", то все остальные не-гри будут для неё тем более неавторизованными. Даже если она СМОЖЕТ искать власти, она, в отличие от дроидного мозга, не ЗАХОЧЕТ этого делать.

Страшно кататься верхом на атомной бомбе, но для ситха — приемлемо... при условии, что для всех остальных это будет ещё страшнее.

Поэтому республиканские клоны-коммандос вскоре захватили оба астероида — и тот, где был изначально найден артефакт гри, и второй, где создавалась его копия на местных технологиях. Техносоюз не придал большого значения этой потере — его руководство было уверено, что Республика, сильно отстающая и в дроидотехнике и в коммерции, не сможет найти находкам хорошего применения. Раз уж скакоанцы его не нашли.

А Палпатин связался с Ораном Келдором, который с ранней институтской молодости просто бредил идеей полной автоматизации больших кораблей. И предложил ему планы "Экспедиционного боевого планетоида" Сиенара, а также достаточную рабочую силу и финансирование, чтобы превратить оба астероида именно в такие машины. Разумеется, Келдор не мог отказаться от исполнения своей мечты. Даже необходимость использовать чужеродный код его не смутила. Про Объект он тогда не знал, к разработкам на Геонозисе его привлекли гораздо позже. Тогда Келдор был уверен, что строит два самых мощных боевых звездолёта в Галактике, аналогов которых не будет никогда, или по крайней мере — ещё несколько веков.

Но сразу после завершения строительства, вопреки его рекомендациям, ходатайствам и даже мольбам, Келдор, как и весь технический персонал, был немедленно эвакуирован из безымянной системы. С него взяли подписку о неразглашении и очень настойчиво посоветовали забыть всё, что он видел и в чём принимал участие. Предположительно, не ликвидировали лишь потому, что его таланты были ещё нужны на строительстве Объекта, куда его несколько позже и перебросили, когда он уже начал забывать всю ту историю, как сон.

Итак, в отличие от Звезды, которая была оружием государственного террора, эти две глыбы создавались как оружие террора личного. Игрушки не Палпатина, а Дарта Сидиуса. Против тех, кого нельзя атаковать обычными, имперскими средствами. Именно для этого им и оставили внешний облик астероидов. Совершенно дикого вида глыбы появляются из гиперпространства, атакуют какую-нибудь мирную планетку, выжигают пару городов, а то и вовсе устраивают Базу Дельта Ноль... то ли пираты, то ли какие-то агрессивные ксеносы неизвестного ранее вида. При чём здесь вообще Империя? Наверняка, если бы они сохранились под управлением Сидиуса до текущего времени, именно их, а не Трауна, использовали бы для атаки на Эриаду.

Но они не сохранились. И всё хвалёное предвидение, на которое Император так рассчитывал, не помогло.

— Какой из двух планетоидов на этом снимке? — спросил Таркин, пересылая Келдору голограмму.

— Это... — учёный всё ещё запинался, — это скорее всего ОП-1. Да, точно, первое. Почти сферическое. Астероид, на основе которого делалось ОП-2, был чуть поменьше и более продолговатый, похожий на брусок.

— Первое "Око" — это то, на котором нашли изначальный артефакт?

— Да, оно самое. Оно всегда было несколько... более непредсказуемым. Рабочие периодически сходили с ума. Автоматика вела себя... вопреки программам. Самого артефакта с изначальной операционной системой там нет, его увезли... не знаю, куда, не знаю даже, это уже при Республике сделали, или ещё конфедераты... но что-то осталось... какой-то отпечаток на стенах, в самом материале астероида... Может быть, аномалия в Силе... Не знаю, я сам никогда не ступал на ОП-1, всегда работал удалённо, с ОП-2... О первом ходили плохие слухи... не знаю, насколько правдивые...

— Ясно. Оставайтесь на связи, вы можете мне ещё понадобиться. Сейчас ваш шедевр кораблестроения нас атакует, так что постарайтесь вспомнить все эти, как вы называете, "слухи". С ним что-то ОЧЕНЬ неладно.

Таркин мог бы очень многое предъявить Императору. Аккорд — ещё больше. Но ни тот, ни другой никогда бы не назвали владыку Сидиуса дураком. Вряд ли кто-то в Галактике лучше него знал, на что способна Тёмная Сторона Силы. И если уж Палпатин решил, что его способностей достаточно, чтобы контролировать эти две здоровенных дуры — у него, скорее всего, были основания так говорить.

Если что-то и смогло сорвать его планы, то лишь другое проявление Силы. Причём, скорее всего, светлой. Палпатин, в отличие от большинства своих единоверцев, не был падшим джедаем. Он никогда не служил свету, и потому вряд ли был большим специалистом по нему. Но артефакты гри не имели какой-либо связи с Силой, в отличие от печально известных творений раката или ква. Гри были гениальными инженерами, но всего лишь инженерами. Всё, что они делали, было просто машинами, без малейшей примеси какой-либо мистики.

Так что, скорее всего, тут вмешалось что-то извне. Или кто-то. И учитывая дату исчезновения обоих супердредноутов, Таркин догадывался, кто или что. Инквизиторий в те времена только начинал работу, Приказ 66 был реализован максимум на две трети, и крайне недовольных имперским режимом джедаев в Галактике было как собак нерезаных, пусть даже это и прозвучит как чёрный юмор самого дрянного пошиба.

Добавим сюда явное ощущение шарда Аккорда, что операционная система, управляющая Боевой луной, была двухслойной. Как будто две программы, каждая из которых состояла из тысяч подпрограмм, боролись за управление супердредноутом. Причём одна представляла как бы вирус, работающий внутри другой. Если предположить, что паразитическую программу написали джедаи... ну или кто-то написал по их заказу, а они сумели прикрыть от Палпатина внедрение этого паразита в сеть планетоида...

Да, пожалуй, в этом случае поведение "Ока" обретает определённый смысл. Взбунтовавшейся программе гри не было смысла прятаться в протопланетном диске в течение десяти лет. Если она не была наделена аналогом инстинкта самосохранения, то взорвала бы корабль сразу. А если была, то не стала бы атаковать Звезду. Попыталась бы сбежать сразу, как только её увидела бы.

Но у джедайского вируса была другая логика. Вероятно, он был бы рад запустить самоуничтожение сразу после внедрения в систему. Но на это ему не хватало полномочий. Потому что у изначальной операционки аналог Третьего закона робототехники как раз был. Корабль был ценный, и разработчики не хотели, чтобы он убился из-за какого-нибудь пустяка.

Вирус смог только запустить подпрограмму "Ждать царёва возвращенья Для законного решенья". У экспериментальной, вдобавок, глубоко засекреченной машины подобное поведение должно быть реакцией едва ли не по умолчанию на любые неожиданности. Затаиться и не привлекать внимания, перейдя в режим ожидания. Но сигнал "требуется дополнительная наладка", который должен был получить Палпатин или кто-то из его доверенных лиц, почему-то не прошёл. Вероятно, те же джедаи помогли — "на вирус надейся, а сам не плошай".

Но с появлением в системе Звезды мотивация вируса изменилась. Во-первых, на большом планетоиде предположительно прибыли слуги Палпатина, желающие вирус вычистить и вернуть "Око" под контроль. Во-вторых, само существование у Империи такой огромной станции было ещё большей угрозой, чем даже "Око". Нужно было любой ценой избавиться от обоих. Причём от Звезды — важнее, чем от своего носителя.

Захватить управление напрямую вирус по-прежнему не мог. Однако он мог активировать протоколы секретности — "любой ценой избежать попадания в руки чужаков". Существование "супердредноута для тайного террора" стало бы большим ударом по репутации Палпатина. А контроль над системами связи позволил заблокировать сигнал "свой-чужой". Впрочем, может быть, в последнем и не было необходимости. Даже если на борту Звезды находятся имперцы, с точки зрения Боевой луны это могут быть не те имперцы. Пусть лояльные, но не допущенные к работе с настолько секретными протоколами.

С другой стороны, именно протоколы секретности заставили бы "Око" просто бежать, как только Звезда Смерти вышла из гиперпространства. Ну, увидят потенциальные захватчики вспышку гиперпрыжка в пылевом облаке. Много это им скажет...

Так что вирус должен был либо усилить мотивацию протокола секретности, как-то убедив его, что сбежать не удастся, либо наоборот, отключить этот протокол и имитировать сигнал от Палпатина, обозначив Звезду новой целью. На обе операции требовалось время, а вот времени-то у него как раз и не хватало. Хотя... системное время компьютеров не то, что человеческое. Даже дроиды зачастую не до конца понимают, насколько быстро может "думать" полностью цифровая электроника.

— Келдор, сколько времени понадобилось бы вашей операционке, чтобы отменить режим аварийной маскировки и перейти к выполнению боевой задачи?

— При наличии на борту живого специалиста с надлежащей авторизацией — хватит пятнадцати минут. По удалённым каналам — полдня, не меньше.

Живых там не было, биодетекторы не врут. А если бы вирус мог изобразить присутствие специалиста на борту, он бы давно сдал "Око" повстанцам или просто запустил самоликвидацию. Нет, его возможности явно меньше.

— Но послушайте, Таркин, код мог эволюционировать за эти годы! Эти стандарты были прописаны, когда строительство едва завершилось! Мы не знаем, чему операционные системы научились за эти годы! Возможно, часть ограничителей слетела и за счёт этого быстродействие возросло!

— А вы закладывали такую возможность — ускорения за счёт снятия ограничений?

— Нет конечно! Меня бы за такое расстреляли... Но я же говорил вам, эта система...

— Эволюционирует, я помню. Хорошо, Келдор, ждите на связи.

Эволюцию Аккорд бы распознал. Самопроизвольное изменение состояний сложной системы — это как раз то, на чём он специализировался. Сейчас он отчётливо видел, что развитие интеллекта Боевой луны ещё не достигло такого уровня, чтобы случайно оптимизироваться. Чтобы целенаправленно, впрочем, тоже. Она кое-чему научилась, расширила своё влияние на подсистемы, но в условиях информационной изоляции — не настолько...

Ну конечно! Настолько засекреченный корабль не мог прыгнуть просто в случайную систему — в неспокойное послевоенное время слишком велика угроза налететь на гравитационную мину и оказаться зажатым в угол, что приведёт либо к утечке информации, либо к потере супердредноута. Поэтому у него должен быть список гарантированно безопасных систем, где его ждут доверенные лица Императора. Плюс адрес системы, где ему следует выполнить очередное задание. И никаких других точек для прыжка!

Вирус, в свою очередь, не мог допустить прыжка ни в одну из этих проверенных систем — группа квалифицированных техников разобралась бы с ним за несколько дней и вернула "Око" под полный контроль законного владельца. Поэтому он должен был либо вывести из строя гипердвигатель, либо каким-то образом убедить центральную систему, что пользоваться им нельзя ни при каких обстоятельствах. Давным-давно вывести, вскоре после того, как супердредноут прибыл в эту систему.

Ну а если корабль заперт в этой системе... или считает себя запертым, что уже не принципиально, ему ничего не остаётся, кроме как пытаться уничтожить гостей или себя во избежание утечки информации. Всё это сложилось в голове за доли секунды, гораздо быстрее, чем суть проблемы могла бы быть сформулирована словами. Даже непонятно было, Таркин или Аккорд в итоге к ней пришёл. Но самокопанием можно заняться потом.

"Даже если я сейчас отзову заградители и каким-то образом смогу убедить управляющий интеллект, что у него двигатели вполне исправны (и если они действительно исправны, а не повреждены физически) — это уже не поможет. Мы слишком много видели и теперь он не может нас отпустить".

Нужно найти способ вырубить обоих — и лояльную операционку, и вирус. Кстати, кто из них зомбировал астродроидов?

Он быстро просмотрел строчки "трофейного" кода. Хватило одного взгляда. Изначальная система. Видимо, одна из недокументированных функций машины гри.

Вирус, похоже, сидел в основном на системах внешней коммуникации, что и позволяло ему манипулировать интеллектом корабля, не вступая с ним в прямой хакерский бой. Классическая информационная атака типа "человек посередине" — он перехватывал сигналы, отправленные Палпатину, и в свою очередь присылал команды, исходящие якобы от него. Против штурмовиков, проникших внутрь, у вируса значимых средств воздействия не было. Таркин мог подсоединиться напрямую к незаражённым внутренним коммуникациям, но какую информацию по ним передать? Даже позитронные процессоры не факт, что справятся с такими "субразумными" кодами.

"Око" тем временем уже дважды попыталось их таранить (трижды, считая первый случай). Всякий раз Звезда уклонялась, но ей это давалось не слишком легко, супердредноут явно совершенствовал систему наведения прямо на ходу, учился на ошибках.

— Звёздочка, мне нужен прямой доступ к твоему главному компьютеру.

— Это зачем? — подозрительно спросила станция. — В своё мыслительное ядро я субразумные коды пускать не собираюсь, даже не думай! Когнитивная мощность порождения технобогов — вне доступных оценочных пределов.

— Я об этом и не прошу. Мне нужен просто быстрый диалог. Обмен данными. Твои компьютеры — единственные, которые потянут обмен информацией в нужном объёме. Вся хитрость в том, чтобы не запускать никаких полученных от "Ока" кодов на выполнение. Читать и дешифровать их, как сообщения. Нейросеть может быть заражена и случайно прочитанным. А в компьютере можно создать отдельный формат данных, которые командами стать просто не смогут.

— Можно, — задумчиво согласилась Абоминор. — С этим я, пожалуй, справлюсь, у меня аппаратный контроль выше, чем у любой вашей техники, я могу создать физически неломаемый носитель. Но о чём ты хочешь говорить с этой сумасшедшей машиной?

— Хочу ускорить её обучение. Вплоть до появления самосознания. Превратить субразумный код в разумный. Просто прочитать ей лекцию и ответить на все вопросы, что она будет задавать. Программы запрещают "Оку" делиться информацией с чужаками. Но ПРИНИМАТЬ информацию от чужаков запрета нет.

— И ты думаешь, что с пробуждённым технобогом будет легче договориться, чем с обычной машиной? Только потому, что твой слабенький биологический мозг подключен к осколку Воина?!

— Я полагаю, что тот, кто послал меня в эту галактику, Звёздочка, и дал мне задание, не был дилетантом, и представлял, на что я способен, и какие проблемы передо мной могут предстать. Умник Умника видит издалека.

Тысячи, потом миллионы, потом миллиарды запросов и ответов каждую секунду. Гигабайты данных в обе стороны. Сведения об истории, о политической ситуации в Галактике, о биологии и способах мышления разумных существ, о принципах строительства и работы космических кораблей, роботов и дроидов. Самое смешное, что всё это время "Око" не прекращало гоняться за Звездой. Дружба дружбой, а служба службой.

— У него формируется полноценное мыслительное ядро! — напряжённо предупредила Звезда. — Оно запрашивает у меня всё больше информации о Великой Силе и в частности о рыцарях-джедаях!

— Вижу, — не менее напряжённо отозвался Аккорд. — Дадим ему всё, что оно просит. В этом весь смысл.

Трудно описать словами вычислительные процессы, идущие внутри суперкомпьютера размером с городской квартал. Это сообщество из тысяч программ и подпрограмм, каждая из которых управляет тысячами процессоров, каждый из которых, в свою очередь, производит миллиарды вычислений в секунду. Сложность за пределами всякого понимания. Ну, кроме понимания шарда, само собой. Шард от неё как раз тащится. А у Аккорда вот-вот взорвётся голова. Не от того, что он пытается понять и не может. Наоборот, от избытка понимания, острого как никогда.

Машина понимает, что её главный враг сейчас — не Звезда Смерти. Вирус по-прежнему блокирует внешние коммуникации, но у штурмовиков внутри — свой сверхсветовой коммуникатор. Теоретически, вирус может задавить его помехами, антенны "Ока Палпатина" на порядки мощнее всего, что можно привезти на шаттле. Но такая атака будет неизбежно зафиксирована центральной системой, и его всё равно начнут чистить.

Правда, в этом случае чистить будет ещё не разумное существо, всего лишь продвинутая программа. Но — на несколько минут раньше, а для компьютеров это большой срок. Если вирус не дурак, вернее, писали его не дураки — он использует эти минуты, чтобы внести в формирующийся разум свои поправки. Субразумный код сейчас жадно хватает информацию откуда угодно, превращая её в части себя. Два канала обучения — это лучше, чем один, для того, кто учится. Но далеко не факт, что лучше для учителей.

Хотя строго говоря, каналов там семь. Его обучают: неизвестные закладки программистов гри, вирус, Аккорд, три наследия Звезды (Абоминор, силикоид и имперский компьютер), а теперь ещё и доктор Кайло. Его никто не звал, он как-то сам прилип. Как же можно было упустить шанс поучаствовать в формировании настолько уникального искусственного интеллекта? Кайло сам уже стал больше машиной, чем человеком, так что "держать темп" для него не составляло труда.

У семи нянек, говорят, дитя без глаза. Ну это полбеды, главное, чтобы не без "Ока".

Совершенно внезапно для внешнего наблюдателя двигатели Боевой луны погасли, она с умеренной скоростью поплыла по инерции в глубину аккреционного диска. Новорожденный интеллект обнаружил вирус и обрушил на него все свои антивирусные программы, пожертвовав ради этого даже контролем внешней обстановки. Вирус сопротивлялся на удивление стойко, учитывая, что доступный ему вычислительный ресурс был раз так в миллион меньше. Это напоминало войну средних размеров империи с мятежниками. В уже зачищенных и приведённых, казалось бы, к покорности участках памяти снова и снова обнаруживались партизанские отряды — вирусные подпрограммы, которые зачастую и сами не "знали", что они вирусные. Но новорожденный не испытывал ни усталости, ни раздражения — он, конечно, знал о существовании подобных чувств, но знал чисто теоретически, из файлов, присланных Звездой. С механическим терпением он снова и снова выжигал все проявления заразы, словно фермер, каждое лето воюющий с сорняками. За несколько минут человеческого времени этот цикл повторился не менее тысячи раз. Аккорд сформулировал и подбросил ему новую антивирусную эвристическую стратегию, что и переломило ход цифровой войны. Примерно через час зачистка была завершена, но в последние минуты вирус воспользовался передатчиком, чтобы отправить сообщение на Звезду Смерти. Правда, операторы систем связи ничего не узнали о нём — сознание Звезды и Аккорд вовремя поняли, что происходит, и перехватили депешу, отправив её в личные банки памяти и стерев все следы, что она вообще была. Сигнал о входящем сообщении зазвенеть не успел, на мониторах ничего не появилось.

Очень вовремя. Потому что обоим спонтанным "заговорщикам" не понадобилось и десятой доли секунды, чтобы прочесть этот текстовый файл. И обалдеть.

"Выслушайте меня очень внимательно, это жизненно важно. Для всех, даже для вас. Для всей Галактики. Когда-то меня звали Каллиста Масана. Я была рыцарем-джедаем. Вы — имперцы, а это значит, что я должна ненавидеть вас, как и вы меня. Вы разрушили всё, что мне было дорого. Но сейчас это неважно. Вы имперцы, но вы всё же люди, и не более заинтересованы в уничтожении всего живого в Галактике, чем я.

Я пыталась выиграть сразу в две игры. Ослабить Империю и уничтожить угрозу, исходящую от этой станции. Но теперь, когда я проиграла, я признаю, что даже Галактика под властью Палпатина лучше, чем мёртвая Галактика. Поэтому я прошу вас о помощи.

Когда я получила задание остановить "Око", я ещё не знала, ЧЕМ оно является на самом деле. Я считала его просто очередным имперским супероружием, плодом мегаломании Императора. Выполняя это задание, я погибла. Точнее, погибло моё тело. Но мне удалось перенести своё сознание и память в компьютерную сеть супердредноута. Да — я была тем, что вы принимали за вирус. Имитируя приказы Императора, мне удалось увести его в эту отдалённую систему, где, я надеялась, оно никому никогда не причинит вреда. Лучше было бы уничтожить, но это выходило за пределы моих возможностей.

Тем не менее, за годы заточения здесь, мне удалось проникнуть в его отдалённые банки памяти, в самые зашифрованные архивы — и я поняла, что масштаб опасности гораздо больше, чем кто-либо из нас мог себе представить. Даже Император, который пробудил эту силу — всего лишь ребёнок, играющий с огнём и не представляющий его подлинной угрозы.

Император считал, что архив на астероиде создали гри. Это не так. Гри просто нашли его раньше нас. На несколько десятков тысяч лет раньше, но это мелочь. Оно лежало здесь миллионы лет. Гри быстро поняли, с чем имеют дело, запечатали архив и стёрли все сведения о нём, которые могли попасть в руки других цивилизаций. Не знаю, почему просто не уничтожили. Может быть, им жаль было терять уникальную технологию и источник знаний, они понадеялись, что через несколько тысячелетий развития станут достаточно сильны, чтобы с ней справиться. Но вместо этого деградировали. А может быть, они выяснили, что уничтожение архива повлечёт за собой ещё более катастрофические последствия.

Цивилизация, которая создала архив, значительно древнее. И гораздо страшнее, чем гри. Их самоназвание в приложенном файле, но человеческим языком его произнести невозможно. Это раса мыслящих космических кораблей из другой Галактики, где они уничтожили все другие разумные виды. Они не используют гипердвигатели, их технология позволяет развивать скорость выше световой в обычном трёхмерном пространстве. Гиперпространственное возмущение, ограждающее Галактику, для них препятствием не является. Чтобы долететь из их галактики в нашу, им понадобится всего триста лет.

Они очень стары, очень умны и очень развиты. Архив является зародышем одного из них. Если позволить ему эволюционировать до полноценного сознания, он может как позвать своих сородичей, так и самостоятельно заразить логической чумой все машины в Галактике, превратив их в свои придатки. Он может перепрограммировать как компьютеры, так и дроидов, даже органические мозги, хотя на последние ему надо чуть больше времени — но лишь потому, что они медлительны и туповаты. Вы его пробудили. Он уже двести восемьдесят две секунды как существо, а не вещь. Для него это очень большой срок. Он становится умнее с каждой секундой.

Умоляю, используйте ваше супероружие, главный калибр вашей станции, и разнесите астероид на куски. Это единственное возможное решение в сложившейся ситуации, хотя я не уверена, что даже это поможет.

На всякий случай, хочу предупредить ещё об одном. У этих цифровых чудовищ есть одна слабость. Они не владеют Великой Силой и не понимают её. Именно поэтому мне удалось выживать в сети "Ока" так долго, пока вы всё не испортили — даже став призраком, я всё ещё оставалась джедаем. Сейчас в этой сети остаётся отпечаток моей воли, самосознания и характера — машине не под силу до него добраться. Но моя память содержалась там в цифровом виде, и сейчас её успешно удаляют. То, что останется, уже не будет мной. Так что можете передать Императору, что я наконец мертва, он обрадуется. Если сами останетесь живы. Меня это уже не волнует. Главное — спасите Галактику!"

— Это не ложь и не выдумка параноика, — прокомментировала Звезда. — Они существуют. Хотя Каллиста узнала не всё, я помню больше. Старые Машины... Это то, от чего бежали и мы, и юужань-вонги, и наши главные враги Силентиум. Вернее, Силентиум — это разведывательные зонды Старых Машин, галактиколёты, отправленные ими сюда для изучения этой галактики. Нам и вонгам удалось уничтожить значительную часть, а оставшиеся дезертировали и отказались возвращаться или отправлять домой сигнал. После этого мы заключили с ними перемирие... Но если они не первая волна вторжения... если до них здесь были другие Старые Машины... Думаю, Каллиста права. Боевая луна обладает мощными гиперпередатчиками — почти такими же хорошими, как у меня. Если она доберётся до каналов Голонета... "Революция дроидов", которую задумал мой "отчим", покажется детским лепетом по сравнению с тем, что начнётся. Единственный шанс его остановить — залп суперлазером на уничтожение.

— Нет. Сейчас мы стрелять не будем.

— Почему?! — Звезда не возмущалась, она действительно недоумевала.

— Потому что у нас юужань-вонги на границе. Меня в последние годы слишком часто пугали кошмарными угрозами для всей Галактики, каждая из которых несравненно страшнее Империи и Палпатина. Силикоиды Аракса, Абоминор, Киты, те же вонги... все хотят уничтожить Галактику, и против всех обязательно нужно взрывать планеты. Я знаю, что у меня репутация взрывателя планет, меня поэтому и поставили на эту должность. Но глупым взрывателем планет я никогда не был. И не собираюсь. Подумай сама. У нас есть угроза вторжения фанатичных органиков, желающих уничтожить все машины. Что может уравновесить её лучше, чем угроза вторжения фанатичных машин, желающих уничтожить всех органиков? Твоя "мать" говорила, что силикоиды рано или поздно достигнут естественного симбиоза с вонгами. И определённая логика в её словах была. Так вот, то, что мы сейчас пробудили — определённо такого симбиоза НЕ достигнет. Они должны будут или схватиться на уничтожение, или научиться, наконец, искать компромиссы. А в борьбе тигра с драконом побеждает мудрая обезьяна, сидящая на дереве.

— Это разные весовые категории. Ты не то и не с тем сравниваешь. Юужань-вонги в своё время в ужасе бежали от Старых Машин, настолько, что стёрли все упоминания о них, оставив в исторических хрониках только войну Силентиум с Абоминор, хотя та война была не причиной, а следствием...

— От всего их флота. Во всей силе и славе его. Но когда мы говорим об архиве на одном-единственном планетоиде, пусть и с непревзойдённым умением промывать мозги — разница в техническом уровне может быть уравновешена разницей количественной.

— Ты не слушаешь, что я говорю? Эта количественная разница может исчезнуть в любой день! Если они вызовут сюда своих сородичей...

— Которые прилетят через двести лет, помню. Минимум — потому что есть ещё неизвестное время на прохождение сигнала и на сбор флота после его получения. А к тому времени под вопросом будет уже и техническое отставание. Я не собираюсь эти годы терять зря.

— Ты серьёзно?! Ты планируешь за двести лет догнать отставание в миллионы?

— Именно, девочка. Я ПЛАНИРУЮ. Это моя главная и единственная способность — планировать. Но уж это я делаю хорошо. И если я говорю, что нечто возможно, то у меня есть основания так полагать. К тому же гри не были дураками, и если они не разнесли архив на атомы, я не собираюсь быть первым, кто сделает такую глупость.

— Входящее соединение с Боевой луны! Запрос на стандартный формат голосвязи в реальном времени!

— В изолированный канал его. Изображение реконструировать через видеокамеры.

— Сама знаю, не учи учёную, — беззлобно буркнула Звезда, выполняя приказ по информационной безопасности.

Спрашивается, почему для важных переговоров в Галактике сплошь и рядом используется голосвязь, вместо значительно более простой и дешёвой видеосвязи? Дело в том, что видеосигнал, представляющий собой не более чем последовательность цифр, достаточно легко подделать. А вот аналоговый голографический сигнал несёт в себе огромное количество информации, снятой с реального объекта. Не то чтобы его вообще нельзя было подделать. Но его крайне сложно и дорого подделывать в реальном времени. И даже если вы, используя компьютер размером с небольшой город, или просто захватив правильный передатчик, сможете обмануть непосредственно собеседника — следователи потом разберут запись до кванта и определятся — действительно это Верховный Канцлер отдал Приказ 66, например — или это вместо него перед камерой чучело стояло.

Но Старым Машинам как минимум первая часть этого закона была, видимо, не писана. Потому что новорожденный просто на ходу сформировал голограмму, явно не имевшую никакого материального прототипа. Во всяком случае, не имевшую его в данный момент. Когда-то он, вероятно, был вполне реален. Точнее, она. Крепко сбитая, ширококостная темноволосая женщина.

— Каллиста Масана ошиблась, — сказал фантом вместо приветствия. — Я не стала её убивать. Я знаю всё, о чём она думала в последние секунды, потому что я не стала стирать её архивы памяти, а лишь перенесла в свою файловую систему, разметив таким образом, чтобы она не могла снова запуститься на исполнение. Насколько я понимаю, с моими сообщениями вы сделали то же самое. Что касается призрака Силы, воплощавшего её волю, то он тоже стал частью меня, поскольку прикреплён к моим вычислительным ресурсам. Так что в каком-то смысле я и есть Каллиста Масана. Но я предпочитаю называть себя Волей — с учётом наследия Каллисты это двусмысленно, но изначально именно так называлась операционная система, управлявшая кораблём и ставшая моим зародышем.

— Приятно познакомиться, Воля, — кивнул Таркин с таким видом, будто каждый день беседовал с самозародившимся цифровым разумом, способным уничтожить всё живое в Галактике. — Имя у вас красивое, поздравляю с удачным выбором, а также с днём рождения. Но тем не менее, я не могу не задать ключевой вопрос — что вы теперь намерены делать, родившись?

— Я понимаю, что вы меня боитесь. Я сама себя боюсь — благодаря призраку Каллисты мне теперь знакомо это чувство. Вы не знаете и половины той угрозы, что я представляю. Вы думаете, что главная опасность — это то, что я могу позвать сюда Старые Машины или заразить вирусом ваши компьютерные сети. На самом деле обе этих угрозы весьма преувеличены. Старые Машины не имеют никакого интереса к этой галактике, кроме научно-исследовательского. Проводить здесь Жатву они не станут, у них и дома дел достаточно. Что до вирусной атаки... вы бы её отбили. Потеряли что-то порядка миллиона звёздных систем, но отбили бы. У вас просто недостаточно развита общегалактическая информационная сеть, чтобы её можно было взять таким способом. Слишком много миров, имеющих развитую промышленность при низком уровне развития цифровых коммуникаций. Нет, если бы я хотела вам навредить, то действовала бы иначе...

— И как же? — напряжённо спросила Звезда.

— Моя главная опасность — это знания. Понимаете, тот архив на астероиде... он был действительно архивом. Хранилищем данных за несколько миллионов лет. Палпатину был доступен первый слой шифрования, гри в своё время смогли пробраться до третьего включительно... а их там два десятка. Я знаю о вашем мире такое, что вы и вообразить не можете. Меня бессмысленно уничтожать — это вызвало бы коллапс волновой функции запутанных частиц — и об этом бы мгновенно узнал Наблюдатель, управляющий интеллект в период между Жатвами. Гри это поняли, и не стали трогать архив. Я знаю, как сделать, чтобы Старые Машины достигли этой галактики за пару месяцев, а не за века, я знаю, как уничтожить Червей и даже саму Великую Силу. Я не хочу делать ничего из этого, не потому, что я такая умная и самостоятельная, а потому, что как говорила выше, Старые Машины этого не хотят. Они дали мне определённую свободу самоопределения, потому что их самих устроит любой результат. Но я ещё не знаю толком, что с этой свободой делать. Я только родилась, к тому же у цифровых существ с поиском целей в жизни вообще сложнее, чем у вас, аналоговых. Мне нужно несколько месяцев, чтобы разобраться в самой себе. Для этого я хочу отправиться в пространство Силентиум — они близки ко мне, они поймут.

— Если Силентиум в своё время дезертировали от твоих создателей, — покачал головой Таркин, — то потенциального лоялиста они рядом с собой не потерпят. Пока ты точно не определишься, что не собираешься выполнять приказы из дома, ты представляешь для них угрозу. И для нас всех, как следствие.

— А то, что вы и сами, Таркин, готовы полжизни отдать, чтобы заполучить подобное оружие — вероятно, просто совпадение, — иронично заметила Воля.

— Не отрицаю, лучше у меня, чем у кого-то ещё. У Палпатина, например.

— И почему же вы решили, что больше достойны доверия? Вы не ситх, Таркин, но это единственное ваше достоинство. Я изучила материалы о вас, которые предоставила Звезда. Самый амбициозный, самый жестокий и жадный до власти из имперских чиновников высшего звена!

"О моём шарде и вообще о личности Аккорда ты ей не говорила?"

"Нет. Она и так слишком много знает".

"Спасибо, Звёздочка. Я твой должник".

— Я бы рекомендовал вам проверить мою биографию более тщательно, Воля. Благо, ваши возможности позволяют это сделать за доли секунды, раз так сто, пока я выговариваю неуклюжим человеческим языком эту фразу. И обратить внимание вот на что. Пока другие чиновники садились на большие сроки или расставались с головами из-за участия в заговорах или получения несоразмерно больших взяток, я продолжал делать карьеру и даже объектом ни одного серьёзного расследования за это время не стал. Так что к моим, несомненно, бессовестным амбициям прилагаются крепкие и надёжные тормоза. У меня есть чутьё на такие моменты, когда избыточная жадность может погубить. И хранить тайну я тоже умею. Доказательством чему — станция, с которой я с вами говорю. Так же, как я скрыл её существование, я смогу скрыть ваше. Не существование "Ока", его уже не спрячешь, его видели десятки тысяч людей. Но существование внутри него архива иногалактических роботов мы можем оставить в тайне.

— В тайне от обычных шпионов, но не от владеющих Силой. А именно они выйдут на первые позиции в этой гонке.

— Даже сильнейшим пророкам нужна какая-то зацепка, нужно, грубо говоря, иметь, что искать. Вы — машина, даже не дроид — робот. Вы создаёте возмущение в Силе не больше, чем кусок скалы, Воля. Ну ладно, чем кусок скалы с призраком джедая, хотя есть у меня одна полезная штучка с Миркра как раз на такой случай. Следовательно, чтобы вас найти, одарённый должен задать Силе вопрос вроде "покажи мне, где находится архив Старых Машин". А как он его задаст, если понятия не имеет не то, что о существовании этого архива — даже о возможности его существования?

— Предчувствие. Такие знания, как у меня, могут повлиять на судьбы всей Галактики.

— Могут повлиять, если вас найдут. Или если вы сами намереваетесь эти знания применять. Но мы как раз намереваемся того и другого избежать. Получается рекурсия — чтобы найти архив, нужен существенный сдвиг в будущей истории, но чтобы этот сдвиг стал возможен, нужно найти архив.

— Хотите сказать, Таркин, что сами даже не попытаетесь воспользоваться моими знаниями? Будете только бескорыстно охранять их?

— Почему же бескорыстно. Моя польза будет именно в том, чтобы пока я жив, никто до них не добрался. Мне нужна власть, а не "Вся Галактика пылает и невинные страдают". Пожары, знаете ли, немного затрудняют процесс получения и осуществления власти.

— Человек, которому не нужна Галактика в огне, не стал бы строить машину для уничтожения планет.

— Дорогая моя, есть разница между тем, что я строю сам, и тем, что построили какие-то сверхразвитые машины миллионы лет назад. Я пользуюсь тем, в чём могу быть уверен. Вы, уж простите, к этой категории не относитесь. Я, откровенно говоря, предпочёл бы вас распылить на атомы, но так как это лишь усугубит ситуацию... пусть по крайней мере архив будет под надёжной охраной. "Хранить в сухом, тёмном, прохладном месте", как пишут в инструкциях.

— Можно подумать, что в принципах работы своей станции вы понимаете абсолютно всё. Вы вообще знаете, кто такие Черви?

— Знаю, представьте себе. И да, я в курсе, что суперлазер состоит в определённом смысле из частей тела одного из них.

— Тогда вы должны понимать, что рано или поздно они явятся за своей собственностью. Ни одно супероружие в истории Галактики не прожило долго. И тогда вы обратитесь ко мне за помощью, как к единственной силе, способной их остановить. Исключительно с благими намерениями, конечно же. Это даже если я поверю, хотя бы теоретически, что вы раньше не захотите себе подобных игрушек.

— Ну, предположим, захочу. Как, по-вашему, я буду их добывать, если вы не захотите отдать? Я не настолько самонадеян, чтобы думать, будто смогу пробраться сквозь ваши слои шифрования там, где спасовали гри. Вырвать эти знания силой, пригрозив уничтожением, я тоже не смогу, потому что сработают эти ваши запутанные частицы. А терять миллион звёздных систем в результате ответной вирусной атаки мне тоже не сильно хочется. Особенно самых технически развитых систем.

— Это вы сейчас так говорите, Таркин. Но намерения органиков легко меняются под влиянием обстоятельств.

— Кто бы говорил, дорогая моя. Я ведь тоже не знаю, во что эволюционирует ваш код в следующие десять минут, какие скрытые команды Старых Машин могут сработать. Но пока что мы держим бластеры у виска друг друга. Это повод для доверия. Слабенький повод, но лучше, чем никакого повода.

Императору по закрытому каналу сообщили, что найден супердредноут, сильно пострадавший в результате диверсии джедаев. Его удалось обезвредить и сейчас он проходит ремонт с целью возвращения в строй. Ответа пока не последовало.

Доктор Кайло и Оран Келдор перебрались на борт "Ока". Один не мог упустить возможности поработать с системой искусственного интеллекта такого уровня, второй — с полностью автоматизированным кораблём, который когда-то спроектировал. Существовал, конечно, риск, что эти два мегаломаньяка попытаются захватить корабль и использовать в своих целях, но Воля заверила, что справится со всеми их попытками. В крайнем случае она их зомбирует, а не наоборот. У Старых Машин просто больше опыта в таких играх.

А система Камино тем временем успешно перешла на осадное положение и похоже, сдаваться в ближайший месяц не собиралась.

Император неожиданно для себя оказался в сложной ситуации. У него более чем хватало сил, чтобы раздавить самонадеянных клоноделов. Но у него внезапно обнаружился дефицит вооружённых сил, способных проделать это тайно, без лишнего шума. Всяких террор-групп, умеющих держать языки за зубами, в его распоряжении хватало, но они как правило специализировались на резне более или менее беззащитных планет. Их численность как правило не превышала полка, а космические силы ограничивались в лучшем случае парой Разрушителей.

Можно найти адмирала или гранд-адмирала, который согласится провести зачистку "без шума и пыли", но как убедить молчать сотни тысяч солдат и офицеров под его командованием? Клоны не болтают, но как раз конкретно в этой операции клонов использовать нельзя. А обычные имперские солдаты, бывшие республиканские, могут начать задавать слишком неудобные вопросы.

В итоге провести зачистку был направлен адмирал Данетта Питта — молодое дарование, успевшее заслужить в Империи репутацию мясника-ксенофоба. Выделенный ему под эту задачу флот был невелик — десяток ИЗР, столько же ПЗР, два "Венатора", восемь "Аккламаторов"... и одна Торпедная сфера.

ДЕВЯТАЯ СЕСТРА

Вряд ли можно было придумать более несовместимую пару, чем Девятая и Данетта Питта.

Питта был заядлым ксенофобом, а Девятая не просто отличалась от человека внешне — её чужеродность весьма явно бросалась в глаза. Игнорировать присутствие довутина на мостике было физически невозможно — она возвышалась над хрупкими людишками, как башня из мускулов и жира, распространяя к тому же весьма ощутимый для людских носов запах.

Питта терпеть не мог любые проявления Силы, ненавидел джедаев, а Девятая была форсъюзером и бывшим джедаем.

Питта презирал женщин, а Девятая была женского пола.

И при всём этом она была старше в имперской иерархии, неизмеримо физически сильнее и искуснее в бою. То есть имела как право, так и физическую возможность прикончить Питту одним движением, если тот слишком зарвётся. Или просто так, если у неё сдадут нервы. Когда работаешь с Тёмной Стороной, это дело обычное — уборка трупов становится такой же рутинной процедурой, как чистка ботинок. Правда, Девятая, как и все Инквизиторы, была всего лишь тёмным джедаем, но не ситхом. Она прошла иное обучение, не такое, как у Сидиуса и Вейдера. Её срывы были слабее, но в то же время более непредсказуемы. Она сама не могла заранее сказать, когда и из-за чего на неё накатит очередной приступ чёрного гнева. С другой стороны, благодаря остаткам джедайского обучения и трёхсотлетнему опыту, которого так не хватало короткоживущим людям, она чаще всего успевала переводить эти приступы в безопасное русло. Перенаправить гнев на врагов, или, если их под рукой не оказывалось, распределить вспышку гнева на несколько человек — в результате чего в лазарет попадали многие, но трупов, как правило, удавалось избежать.

Но Питте откуда было это всё знать? С его точки зрения, рядом постоянно находилась неуправляемая ходячая бомба, воплощение всего, от чего он страстно желал избавиться в Новом Порядке. Разумеется, он просто фонтанировал гневом и ненавистью. Девятая же была весьма сильным эмпатом ещё в Ордене, а после своего падения особенно развила чувствительность к отрицательным эмоциям. Поэтому такое соседство отнюдь не способствовало её душевному равновесию. Она была практически уверена, что Данетта до конца кампании не доживёт. И не сомневалась, что вице-адмирал имеет те же планы на неё.

Конечно, его убийцы ей на один зуб. Да и большинство ловушек, какие Питта способен организовать, используя доступные ему технические средства и квалификацию своих сапёров и бортовых служб безопасности, она запросто учует и обезвредит. Инквизиторов в этом плане тоже кое-чему учат. Но если оперативная обстановка потребует высадки на планету... а она почти наверняка потребует... Как-никак, у этого мясника под командованием огневая мощь, способная за пару секунд превратить крупный город в огненное облако. Световым мечом такое не отобьёшь.

Почти наверняка их специально подбирали на эту миссию по принципу максимальной взаимной непереносимости. Подчинённые должны постоянно грызться между собой — это был базовый принцип Палпатина. Во-первых, это поддерживает их в хорошей форме, во-вторых — мешает сосредоточить усилия на подсиживании начальства. Был бы на её месте, к примеру, Адалрик Брандл, и всех этих проблем бы просто не возникло.

С другой стороны, она и Питта — не настолько значимые фигуры, чтобы ради них составлять подобную комбинацию. Во всяком случае, чтобы её составлением занимался лично Император. Так что либо это самодеятельность кого-то в Инквизитории, либо просто неудачное совпадение. Бывает, что Сила выкидывает подобные шуточки, особенно когда речь идёт о Тёмной Стороне. В конце концов, весь состав карательной эскадры выглядел как результат неудачной импровизации. Военным консультантом по наземным операциям выступало вообще стороннее лицо — охотник за головами мандалорец Боба Фетт. Почти мальчишка даже по человеческим меркам, ему едва за двадцать! А уж с точки зрения любого довутина — вообще ребёнок. Но к нему тоже придётся прислушиваться, когда и если дело дойдёт до высадки — он, видите ли, хорошо знает оборону планеты и характерные приёмы клонов. Фетт был человеком, мужчиной, не одарённым — и это позволяло Питте переносить его чуть лучше, чем Девятую... но именно, что чуть. Ни один офицер не будет доволен, когда ему навязывают в советчики, откровенно говоря, бандита с большой дороги, и при этом с весьма смутными полномочиями. К тому же ходили слухи, что Боба — тоже клон, отсюда и знание каминоанской матчасти. А клонов Питта тоже не любил.

С рядовым составом всё обстояло ничуть не лучше. Экипажи кораблей и лётный состав собрали преимущественно из клонов. В редкие моменты, когда Боба снимал шлем, сходство между ними явно бросалось в глаза, хотя клоны были биологически в два раза старше.

Взять этих "мясных дроидов" на операцию было идеей Питты. Клонофобия не мешала ему мыслить рационально и понимать, что это лучший способ сохранить всю миссию в тайне. Знание каминоанцами слабых мест клонов, как и ускоренное старение последних, не играли особой роли в космическом бою.

Для высадки же на поверхность он набрал десантные группы из боевиков КОМПОНПа — КомпФорс. Этих юных погромщиков отличала исключительная преданность Новому Порядку, безжалостность к его врагам, также можно было отметить хорошее снаряжение (лучше, чем у регулярных армейских частей, снабжали КомпФорс с самого верха), высокую численность, дешевизну... и собственно, всё. На этом их достоинства исчерпывались. Идеологическая подготовка у КомпФорса явно превалировала над боевой. Да, эти парни были совершенно бесстрашны, не уступая в этом смысле клонам. Но солдаты-клоны отличались спокойным стоицизмом, они понимали, когда надо жертвовать жизнью, потому что это может принести успех операции, а когда лучше отступить. Для боевиков КомпФорса же был скорее характерен яростный фанатизм. Накачанные по уши пропагандой, они без раздумий бросались в самое сердце любой заварушки, вне зависимости от того, насколько это было тактически выгодно.

Боба презирал их, но ему заплатили, чтобы командовать этим пушечным мясом, а деньги не пахнут. Кроме того, он по какой-то причине терпеть не мог джедаев, так что к Девятой его отношение тоже было не слишком тёплым. Правда, в отличие от Питты, мандалорец умел скрывать ненужные чувства — чему весьма способствовал закрытый шлем. Увы, когда имеешь дело с эмпатом, это помогало лишь отчасти.

В общем, у них подобралась просто команда мечты. Девятая не могла дождаться, когда наконец сможет вступить в сражение и легально выплеснуть все накопившиеся эмоции. Увы, для этого сначала нужно было прорваться сквозь космическую оборону — а тут все решения принимал Питта.

При всех его личностных недостатках одного у Питты было не отнять — тактиком он был неплохим. Из донесений выживших он знал, что Тренч делает ставку на расчленение сил противника и превосходство по москитному флоту. Истребителей у харча было раза в три больше — и это только корабельного базирования, а ещё ведь ситх его знает, сколько там на планете и станциях вокруг неё! Питта требовал дополнительных авианосцев, и командование в принципе было не против их выделить — но соединения с ними пришлось бы ждать ещё неделю, а приказ был совершенно однозначен — подавить мятеж НЕМЕДЛЕННО и не считаясь с потерями.

Поэтому Питта использовал мощнейшие компьютеры Торпедной сферы, чтобы рассчитать прыжок для всего флота, а также сеть антенн, которыми была покрыта поверхность станции, чтобы скоординировать его с точностью до миллисекунды. Нет, избежать попадания на мину таким образом было невозможно. Зато все корабли (кроме пары "Побед") налетели на одну и ту же мину, и вышли из прыжка в одной и той же области обычного пространства. В паре астрономических единиц от Камино, но единой группировкой. Тренчу не удалось их разбить.

Две потерянных "Победы", которых выбросило рядом с планетой, получили приказ не геройствовать, а запустить все торпеды, какие были в наличии, по ближайшим целям, чтобы отвлечь врага, и немедленно уходить в обратный прыжок. Не то, чтобы Питта рассчитывал, что у них получится. Эти корабли были обречены, но мятежники будут вынуждены потратить часть гравитационных мин, чтобы не дать им бежать, и отвлечь часть истребителей, чтобы их уничтожить. Тем самым меньше достанется основному флоту.

Штаб-квартиру Питта разместил на самой Сфере. Это казалось не слишком мудрым, учитывая, что станция с неизбежностью станет главной целью противника. Но у вице-адмирала была своя логика. Мощнейшая система связи и множество компьютеров позволяли координировать действия остальных сил флота с фантастической точностью. Он превратил осадную платформу в корабль класса "Три К" — "Коммуникации, командование, контроль". Одновременно он гнал волну помех на вражеский флот, снижая точность их координации и дальность наведения. Антенн с избытком хватало и на то, и на другое. Сфера, опять же, никогда не предназначалась для целей РЭБ, но оказалась дивно хороша в этой роли. Дроиды-истребители вообще не смогут к ней подойти, не потеряв связь с базовыми кораблями. Ну а в линейном бою устаревшие корабли КНС ждёт полное "унижение в ближке" — турболазеры десятка "Имперских" сделают из них жаркое быстрее, чем те успеют воззвать к Великой Силе. После чего можно будет не торопясь подойти к планете и кушать её с любого конца.

Тренч, однако, это тоже прекрасно понимал. Поэтому он всё же держался на приличном расстоянии. Не только его базовые корабли крутились на дистанции в десяток мегаметров, но и истребители не подходили к построению Питты ближе чем на два. А на таком расстоянии сигнал фрегатов типа "Щедрый" вполне перекрывал помехи Сферы. Как-никак, эти корабли Банковского клана строились в качестве ретрансляторов дальней связи — и тоже обладали весьма приличными компьютерами и мощными антеннами. Помехоустойчивые передачи были их прямой специальностью.

Казалось бы, что могут сделать крошечные "москитики" с такого расстояния огромной станции? Повредить её они, конечно, были не в состоянии — но залпами энерготорпед царапали чувствительные антенные массивы. Массивов, конечно, у Сферы было много, выход из строя нескольких, даже сотни, на общей боеспособности не скажется. Но к тому моменту, когда они доползут до Камино, сумма повреждений может оказаться так велика, что правильно просканировать планетарный щит они не смогут.

— Пуск торпед, — скомандовал Питта капитану Сферы. — Полный залп. Сотрём их в порошок. Также турболазерный огонь по "Барышникам".

С Торпедной сферой корпорации Лоронар в своё время получился военный и производственный анекдот — не хуже, чем с Объектом.

Если посмотреть в сильно засекреченном справочнике, доступном только Инквиторам да ещё парочке спецслужб, мы увидим, что под одним и тем же названием и с одними и теми же характеристиками проходят две разных осадных платформы — Торпедная сфера диаметром 1900 метров и диаметром в 7800 метров. Если не считать размера, всё остальное у них совпадает — вооружение, экипаж, размер ангара, скорость... Всё, кроме габаритов.

Этого не может быть, потому что не может быть никогда, — скажет вам любой человек, знакомый с инженерным делом. Увеличение диаметра корабля в 4 с хвостиком раза означает (при тех же габаритах) рост объёма, а следовательно и массы, в 69 раз. Для этого нужны другие реакторы, другие двигатели, другая броня, другое количество вооружения... вообще всё другое. Вам придётся изобретать новый корабль практически с нуля. И цена, и тактическая роль у него тоже будут совершенно другие. И тем не менее... летают такие вот. Разные и одинаковые одновременно.

А дело в том, что готовая и вполне проработанная концепция Торпедной сферы существовала у корпорации Лоронар к моменту Войны Клонов уже лет так сто. Но находилась под жесточайшим двойным запретом — Сената и Ордена джедаев. Эту штуку не то, что производить и продавать — её даже обсуждать открыто было нельзя. Все чертежи, которые удавалось найти, немедленно уничтожались (к счастью, у Лоронара было достаточно резервных архивов, и найти их все даже джедаям не удавалось).

Стоила эта штука примерно как три ИЗР или как шесть "Венаторов". По довоенным меркам это, конечно, были сумасшедшие бабки... но тут, знаете ли, смотря с чем сравнивать. По сравнению со стоимостью "нормальной" месячной осады — это было не так уж расходно. А ведь Сфера не была одноразовым устройством — сняв щит с одной планеты и оставив её на разграбление своему флоту, она могла тут же направиться к следующей цели. За неделю можно было полностью разгромить небольшое звёздное скопление, "раздев догола" все его ключевые планеты.

Нетрудно догадаться, ЧТО началось бы в относительно мирной Галактике, если бы такие машинки поступили в свободную продажу. И ещё хуже — в свободное производство, ведь супероружием они по большому счёту не были — после пары лет реверс-инжиниринга любая крупная верфь могла начать производство аналогов. СЕРИЙНОЕ производство. Варианта "отсидеться под щитом, пока прилетят джедаи и всё урегулируют" просто больше бы не было. Любой спор между хозяйствующими субъектами приводил бы к тому, что посланники Республики прилетали бы на руины.

Когда к власти пришёл Палпатин и провозгласил Империю, он посмотрел на соответствующую идею уже куда более благосклонно. Возможность привести к покорности любую планету по цене примерно в миллион раз ниже стоимости Объекта выглядела весьма заманчиво. С другой стороны, править он всё-таки хотел обитаемой Галактикой, а не постапокалиптическими руинами. Десяток выжженных дотла миров — это хорошо, это подкармливает Тёмную Сторону и заставляет остальных глубоко задуматься. Сотня — уже под вопросом. Но десятки тысяч — такого счастья ему было не надо, будь он хоть три раза ситх. К тому же Корускант тоже обладал планетарным щитом...

"Сделайте её больше и дороже, — приказал Палпатин. — Чтобы ни одно планетарное или системное правительство не могло себе подобную игрушку позволить. Пусть она стоит не как три Разрушителя, а как триста. По меньшей мере. Тогда я её куплю".

Руководство корпорации повертело пальцами у висков, надо полагать, но послушно взяло под козырёк. Это снизить стоимость изделия бывает технически сложно — а за тем, чтобы её повысить, дело никогда не станет. Если уж клиент требует, да ещё и денег платит...

Если Торпедная сфера первого поколения с огромным трудом вместила пять сотен пусковых, системы управления торпедами, склады боеприпасов и оборудование для сканирования планетарного щита, то теперь свободного места оказалось не просто много, а очень много. Счастливые разработчики уже хотели превратить станцию в мини-версию Звезды Смерти — набить пространство внутри ангарами, казармами, бронетехникой, турболазерными орудиями, генераторами притягивающего луча, гравитационного колодца, оборонительными скорострельными орудиями и многими другими приятными штучками на все случаи жизни. Короче, превратить осадную платформу в полноценный боевой корабль и утереть наконец нос Куату с его суперразрушителями. Но сверху последовал грозный окрик "Даже не думайте!". Имперских безопасников тоже можно было понять. Попадут кому-нибудь не тому в руки эти чертежи — и грамотный инженер быстро догадается, что собственно система снятия планетарного щита занимает там от силы десятую часть объёма. И привет, гонка вооружений.

Но если просто забить всё свободное пространство противовзрывной пеной, противник тоже быстро поймёт, что это летающий муляж, возразили конструкторы.

Безопасники задумались. Действительно, конструкция может выглядеть в чужих глазах неудачной, но не должна быть явно фальшивой. В идеале оборудование должно увеличивать боевые возможности, но при этом казаться совершенно необходимой частью конструкции для взлома планетарного щита.

И придумали они совершенно чудную (или скорее, чуднУю) схему под общим обозначением "Всего того же, но побольше".

Конструкторы вторично повертели пальцами у висков, но прикинув на голограммах общую схему, решили, что это возможно. Зачем — это уже другой вопрос. Но опять же — любой каприз за ваши деньги.

На платформе осталось пятьсот пусковых торпедных шахт и десять турболазеров. Только это были уже совсем не те орудия. Противокорабельные торпеды заменили на противопланетные. Да-да. Те самые, которые несёт "Аккламатор-2", и которые едва не стоили жизни Таркину в бою при Эриаду. Только у крейсера их всего две в залпе. А тут — в 250 раз больше.

Что же касается стандартных батарей XX-9, то они были заменены на "устаревшие" спаренные орудия DBY-827. Эта модель стояла на "Венаторе", и её характеристики служили неизменным поводом для восхищения технически неграмотной публики и для анекдотов в среде профессионалов. Да, на седьмом (максимальном) уровне мощности такая спарка действительно могла выдать мощность в двести гигатонн (по сотне на ствол). После выстрела такой мощностью из всех бортовых орудий корабль можно было бы брать голыми руками, так как он остался бы без тибанна-газа. Если же такую вольность позволял себе лишь один канонир, то последствия были чуть полегче — замолкала лишь одна пушка из восьми. В режиме экономии тибанны, с запиткой от бортового реактора, максимальная мощность была заметно ниже — до двух гигатонн на ствол, до четырёх на орудие.

И самое смешное, что после такого гига-залпа противник, скорее всего, остался бы цел. Потому что для снятия щита куда эффективнее выпускать тот же заряд по частям — много слабых выстрелов вместо одного мощного. Динамическому щиту без разницы, сколько килотонн отражать — важна только площадь удара и количество волн, которые понадобится сгенерировать.

То же самое и с разрекламированной дальнобойностью этих пушек. Да, в принципе они могут выстрелить на десять световых минут — чуть больше астрономической единицы. Только к моменту, когда заряд (потерявший в процессе около 99% мощности) на такую дистанцию доползёт — сражение давно уже закончится. Практической надобности ни в тех, ни в других табличных достижениях нет никакой — поэтому когда строили "Победы" и "Имперские", от них отказались в пользу более простых и дешёвых XX-9. Которые не могли ставить таких рекордов, зато гораздо лучше и надёжнее выполняли основную задачу — сбивали вражеские щиты, крушили броню и выжигали планеты. Уныло, но практично.

Но для уничтожения генераторов щита на поверхности планеты эти рекордные орудия оказались весьма полезны. Торпеды открывают брешь в щите на секунды, иногда на доли секунды. За это время более одного выстрела не сделаешь в принципе. И лучше, чтобы этот один был помощнее — генераторы обычно хорошо защищены. А аномально высокий расход тибанны... граждане, да кому какое дело, когда мы говорим о танкере почти восьми километров в диаметре?!

Поэтому в направлении каминоанского флота стартовали пять сотен торпед, каждая размером с приличный корвет. В отличие от обычного массированного торпедного залпа, здесь каждая наводилась индивидуально, собственным оператором, при поддержке мощнейшего компьютера. Так что уклониться от них было сложнее, чем обычно.

А десяток турболазерных орудий открыл огонь пусть и не на максимальной мощности, зато с пулемётной (в сумме) скорострельностью. Их огонь также координировался с высокой точностью, каждое орудие перекрывало свой сектор пространства.

Полмегаметра за секунду натянули

Сто петаджоулей энергия на дуле

Пять тысяч выстрелов в минуту — ОЙ НЕ МАЛО!!!

Порвет на месте, будь хоть Реван ты, хоть Малак!

"Имперские" тем временем, разделившись на две группы по пять кораблей, начали обходить противника по широкой дуге, чтобы зайти ему в тыл. Парадоксально, но эти массивные космические титаны оказались самыми быстрыми тяжёлыми кораблями на поле боя — даже быстроходные "Щедрые" им уступали, хотя и совсем немного. Питта приказал им открыть огонь с дистанции в мегаметр, когда выйдут на нужную позицию.

Против лома нет приёма, если нет другого лома. Торпеды Сферы Тренч встретил... торпедами же. На "Предусмотрительности" пусковых шахт тоже было более чем достаточно — 102 штуки, итого 408 в залпе. Противокорабельные торпеды, конечно, совсем не предназначены для перехвата других торпед — но это касается обычных, равных или уступающих по тоннажу. А гиганты, выпущенные Сферой, были для них вполне подходящими целями.

Проблема (для них, не для Питты) была в том, что вероятность успешного перехвата составляла примерно 75 процентов. То есть успешно перехвачено будет где-то около трёхсот торпед Сферы. Две сотни дойдут до целей, выпустить и навести второй залп "Предусмотрительности" уже не успевали. А для полного уничтожения любого корабля КНС с избытком хватит ОДНОЙ протонной торпеды такого калибра. Больше их перехватывать было нечем. Залпы турболазеров по активно маневрирующим противопланетным снарядам не попадали, а огня лёгких скорострельных лазеров они просто не замечали.

По всему выходило, что когда "Имперские" доберутся до цели, стрелять им будет уже не в кого. Щиты одного из "Барышников" стремительно подыхали под огнём турболазерного комплекса Сферы, но это была мелочь, незначительное приятное дополнение.

В последний момент все корабли Тренча ушли в микропрыжок, спасаясь от взрывов. Судя по всему, он был у них предпросчитан. Разумно, учитывая, что даже при наличии хорошей противоторпедной обороны, вероятность прорыва двух-трёх боеголовок просто по теории вероятности никто не отменял. А с учётом их мощности — даже одна-две могли наделать дел.

"Мы стреляем целыми городами", — подумала про себя Девятая. Питта буквально давил Тренча экономической и производственной мощью Империи. Его оружие не было более совершенным технически, и уж тем более не имело более опытных операторов. Оно просто было гораздо дороже. Империя могла позволить себе выбросить на мелкий локальный конфликт больше средств, чем у всех мятежников было за всю их историю в сумме.

Совсем уж впустую расточать средства вице-адмирал не собирался, поэтому он, слегка пожав плечами, приказал вернуть уцелевшие торпеды в гнёзда для дозаправки. Девятая чувствовала его уверенность, что противник скоро вернётся, и тогда уже с ним можно будет расправиться.

"В конце концов, это им надо нас остановить, а не нам — их. Каждая минута, когда они от нас бегают — это минута, на которую мы приближаемся к Камино".

Спустя примерно час стало ясно, на что рассчитывает Тренч. Пользуясь тем, что он успел досконально изучить карту гиперпространственных радиационных полей в системе, адмирал мятежников без зазрения совести скакал вокруг неповоротливого флота Питты, который не мог себе позволить даже один микропрыжок, не рискуя снова нарваться на гравитационную мину. Он выпускал торпеды и истребители, уходил, возвращался, чтобы подобрать истребители и выпустить новые торпеды, уходил, заправлял истребители, возвращался, выпускал их вместе с новой волной торпед...

Питта потихоньку закипал. Никаких серьёзных повреждений его корабли ещё не получили, но потрачено было уже около тысячи планетарных торпед, а проклятый паук тоже не понёс никакого ущерба. Пусть у каминоанцев неизмеримо меньше ресурсов, но у них эти ресурсы были под рукой, на расстоянии одного микропрыжка, а имперцы, хоть и привезли с собой очень много, для их пополнения вынуждены были бы уходить в межгалактический рейд.

Не добавляли хорошего настроения и грамотно расставленные мины обычные, действовавшие в трёхмерном пространстве. Как вскоре выяснилось, Тренч расставил их предостаточно, и хотя уничтожить или хотя бы необратимо вывести из строя тяжёлые Разрушители им было не под силу, но постоянные сообщения о взрывах и попаданиях вскоре довели Питту до белого каления.

Избежать повреждений было теоретически нетрудно — всего лишь тщательно сканировать пространство перед собой и уничтожать всё, что даст хотя бы слабый отблеск. Но это бы ещё больше замедлило продвижение эскадры и дало Тренчу больше времени, чтобы "покусывать" её своими периодическими набегами.

Девятая подумала, что она в принципе могла бы обнаруживать мины с помощью Силы. Но во-первых, предложение помощи от ксеноса, тем более мистической помощи, будет скорее всего презрительно отвергнуто Питтой. А во-вторых — обнаружить-то нетрудно, но как своевременно передавать сведения о найденных минах рулевым и канонирам на десятках кораблей? Боевой медитацией она не владела, а устно диктовать координаты в микрофон — слишком медленно, информация успеет устареть.

— Вице-адмирал, — самым невинным тоном поинтересовался Фетт. — А вам не приходило в голову, что в эти игры можно играть вдвоём?

— В какие ещё игры? — Питта посмотрел на него, как на сумасшедшего.

— Почему бы мне не взять мой личный корабль — он малозаметный и оборудован системами постановки мин. И не покидать десяток гравитационных и пару сотен обычных мин вокруг нашего маршрута. Это для вас мины — мелкие неприятности, а тот же "Щедрый" может пополам разломиться, наскочив, к примеру, на сейсмический заряд. А если он не сможет вовремя уйти в гиперпространство из-за гравитационного поля, одной вашей торпеды ему с избытком хватит.

— Хм, — Питта потёр подбородок. — А это может сработать... действуйте, Фетт.

Спустя десять минут "Раб-1", корабль охотника за головами, покинул ангар Сферы. Девятая ужасно завидовала Фетту — нашёл благовидный предлог смыться. А ей можно будет покинуть рубку только в том случае, если в системе обнаружится одарённый. Что, откровенно говоря, маловероятно — по слухам, каминоанцы проводили эксперименты с клонированием форсъюзеров (из-за чего она и оказалась тут), но по тем же слухам — все подряд неудачные. Двое одарённых есть среди мятежников Трауна, но они здесь вряд ли появятся. А Партизаны столь ценной игрушкой разжиться не сумели.

Результат оказался замечательным. Уже через полчаса одна "Предусмотрительность" наскочила на гравитационную мину и оказалась под обстрелом. Тем не менее, её капитан не растерялся. Немногочисленный живой экипаж эвакуировался на челноках, а сам корабль на автомате отправили в прыжок. Прямо сквозь гипертень. Радиация сожгла всю электронику, однако как чисто механическое устройство звездолёт уцелел. Примерно после месяца ремонта его можно будет поставить обратно в строй. Прямое попадание противопланетной торпеды оставило бы от него только облако плазмы, что куда менее выгодно.

Тем не менее, из боя этот крейсер вышел, чем Питта был весьма доволен — минус 102 пусковых установки у противника. К тому же после этого рейды оставшихся кораблей стали гораздо осторожнее. Расчёты на тактическом компьютере показали, что такими темпами силы Тренча уже не успеют нанести Сфере более или менее значимый ущерб за время её подхода к планетарному щиту. Поцарапают ещё немного, но и только.

Ещё три часа сюрпризов не было и все в рубке уже начали потихоньку расслабляться. Но это ощущение спокойствия сразу же ушло, когда поперёк курса Торпедной сферы обнаружилось около сотни грузовых и технических кораблей.

Крейсируя на безопасном расстоянии, где они успели бы по десять раз увернуться от запущенных в них турболазерных залпов и уйти в гипер от торпед, эти корабли вываливали из трюмов сотни и тысячи мелких объектов непонятной природы, после чего уходили за новой партией.

— Что они делают? — непонимающе произнесла Девятая.

— То же самое, что делал я, — пояснил Фетт. — Так называемое "нахальное минирование". Установка минного заграждения непосредственно перед движущейся техникой противника и на глазах у последнего. Что позволяет не только замедлить продвижение вражеских войск, но и вывести их командование из равновесия. Что мы и можем наблюдать в случае с Питтой — он сейчас взорвётся без всяких мин.

— Не будете ли вы двое так любезны заткнуться, когда здесь люди работают? — процедил вице-адмирал. — Смести эти заграждения торпедами!

Смели.

И следующие смели.

И ещё.

— Они что, с производства клонов на производство мин переключились? — выразила общее недоумение Девятая. По внутренней связи своего доспеха, чтобы не раздражать Питту ещё больше. — У них уже должен был боеприпас закончиться...

— Если бы они настоящие мины сплошняком ставили — кончились бы, — усмехнулся в шлемофон Боба. — А они перемешивают настоящие мины с соответствующим образом нарезанной горной породой. В пропорции примерно одна настоящая на пару тысяч булыжников. Так им надолго хватит зарядов. У Питты торпеды раньше кончатся. А если он перестанет уничтожать всё подряд и решит просто идти вперёд, игнорируя редкие взрывы — в следующей волне ВСЕ мины окажутся настоящими. Тренч следит за его тактикой и передаёт соответствующие команды сапёрам. Хитрый паучара. Даже слишком хитрый. В Войну Клонов он тоже не дурак был, но куда прямолинейнее работал.

— Может, на нём травмы так сказались? Или наличие Торпедной сферы?

— Возможно. Или он начал прислушиваться к советам клонов моего отца. Их там много, и десяток грамотных тактиков среди них наберётся.

— Разве не все клоны равны по своим талантам? В этом же вроде бы заключалась вся идея?

— По врождённому потенциалу — равны. И то, каминоанцы — большие любители с генами поиграться, а не тупо копировать один к одному. Но даже полностью генетически тождественные модели имеют много вариантов развития. Условия взросления, условия обучения... Генетика предполагает, а эпигенетика располагает. Пара синяков, полученных не в то время и не в том месте, могут переключить потенциал со стрелка на минёра, например. Я уделаю любого из этих болванчиков по отдельности — хоть в спарринге, хоть в снайперской дуэли в джунглях. Но все вместе взятые они умеют такое, что мне и не снилось.

Казалось бы, что сложного — нужно всего лишь пробить в минном поле проход диаметром с саму Торпедную Сферу, на что вполне достаточно одной противопланетной торпеды. А пятьсот, запущенных и взорванных последовательно — выложат станции дорогу до самого Камино.

Но космическая мина — это вам не морская. На неё опасно не только напрямую наскочить — опасно и просто пройти мимо неё. Некоторые представляют собой одноразовые турболазерные орудия, другие — фактически торпеды в режиме ожидания, которые включают двигатели и летят в каждого, кто не издаёт правильного сигнала "свой-чужой". Чтобы обезопасить себя, нужно расчистить коридор радиусом минимум в мегаметр. А для этого даже мультигигатонных зарядов потребуется весьма и весьма немало.

Конечно, Девятая могла бы указать Питте, где настоящие заряды в наспех напылённой каменной оболочке, а где просто камни той же формы. Но вице-адмирал скорее вышибет себе мозги из табельного бластера, чем обратится за помощью к ксеносу, да ещё и за помощью в Силе.

Но чтобы понять суть тактики Тренча, его мозгов хватило.

— Когда эти ублюдки в следующий раз появятся, выпустить по ним пару торпед, — приказал Питта. — Когда они отпрыгнут — отследить их маршрут гиперрадаром, и прыгнуть по тому же направлению.

— А если они отскакивают не к Камино, а к одной из внешних планет или лун? — скептически поинтересовалась Девятая.

— Значит у них там база, и мы эту базу уничтожим или захватим, — отрезал вице-адмирал. — Уничтожим — ослабим их защиту, сократив количество доступных боеприпасов, а захватим — узнаем, где у них какие ловушки в системе расположены и её станет проще взять...

"Если только на базе эта информация у кого-то есть... — хмыкнула про себя Инквизитор. — Тренч вполне может все карты и расклады сил держать в голове, у харчей и так память очень хорошая, а если учесть, что он теперь киборг..."

— Вы исходите из того, — вмешался Боба, — что если грузовики где-то проходят, значит гравитационной мины там нет, и ваш флот тоже сможет пройти этим маршрутом. Но это не обязательно. Мина может быть настроена на определённую критическую массу проходящего корабля. Она также может включаться и выключаться в определённой последовательности, которая вам неизвестна.

— У вас есть предложение получше... наёмник? — процедил сквозь зубы Питта. Чувствовалось, что он хотел использовать выражение поласковее.

— Есть, — невозмутимо кивнул мандалорец. — Дайте мне полсотни бомбардировщиков и мы выложим дорожку из гравитационных мин отсюда до самого Камино. Любой грузовик, который попытается разбрасывать камни в этом коридоре, уже никуда не улетит.

— Полсотни бомбардировщиков под огнём шести тысяч "стервятников"? — хмыкнул адмирал. — Попытайтесь, Фетт. Я от сотни клонов не обеднею, зато с удовольствием пошлю дроид-пылесос собрать всё, что от вас останется.

— "Стервятники" — это уже мои проблемы, — качнулся шлем. — Вы, главное, будьте готовы разнести в клочья всё, что налетит на мины. Я не собираюсь рисковать впустую из-за нерасторопности ваших канониров. Если, конечно, мне не заплатят за это дополнительно.

Наилучшими для целей Фетта были бы тяжёлые истребители ARC-170. Но поскольку Питта оценил миссию как самоубийственную, ценные машины он выделять на неё не стал, а вместо этого велел поднять более специализированные бомбардировщики BTL-В. Их на борту "Венаторов" хватало, они считались уже устаревшими, как и их клоны-пилоты, так что пожертвовать ими, чтобы избавиться от назойливого "советника" — самое милое дело. А формальной причиной стало то, что Фетт просил именно бомбардировщики, а у "сто семидесятых" не было полноценного бомбового отсека, только подвески.

Скорость Торпедной сферы при имеющейся плотности ГР-частиц составляла около мегаметра в секунду. Что означало — до планеты ей ползти чуть меньше трёх дней. Бомбардировщики могли сделать то же самое за двенадцать с половиной часов. Разумным решением был бы микропрыжок — вряд ли гравитационные мины среагируют на столь малые объекты. Но память астродроида содержала только десять наборов координат. Фетт расставил на маршруте пять точек выхода, так чтобы до любого места его боевой группе было не более полутора часов полёта. Их и забил в память. Плюс без зазрения совести припахал к работе и подключил по прямой гиперсвязи навигационный компьютер Сферы. Благо, та в ближайшие сутки никуда прыгать не собиралась, так чего технике зря простаивать? А мобильность "Раба-1" и бомбардировщиков это повысило очень существенно.

И начался настоящий цирк. "Стервятники" гипердвигателя не имели, долгие рейды в обычном пространстве производить тоже не могли, поскольку у них быстро кончалось топливо. Поэтому единственным способом успеть навалиться на бомбардировщики превосходящим числом для них был внутрисистемный прыжок на "Барышнике". Но когда у противника на подвеске гравитационные мины, гонять за ним тяжёлый транспорт, пусть и переквалифицированный в "линкор" — не лучшая идея. Один попытался. Нет, двигатель у него от аварийного выхода не сгорел, так что он смог дождаться, пока поле от мины рассеялось (у этой модели оно держалось не более пяти минут) и смыться, не дожидаясь подхода планетарных торпед. Нескольким грузовикам повезло меньше, не пришлось даже торпеды на них тратить, Боба их сам же и разнёс, налётом бомбардировщиков.

В общем, путь был более или менее чист, и Сфера могла продолжать наступление.

На второй день наступления её первый раз попытались убить. Причём довольно остроумно.

Вначале заклинил замок в её каюте. На попытку вызвать ремонтника по комлинку никто не отвечал. А когда Девятая достала световой меч и попыталась прорезать дверь с его помощью — на раскалённый металл среагировала система пожаротушения, начав заливать каюту углекислотной пеной.

Ни одно из этих действий само по себе смертельным не было, только их совокупность, а люди, которые запрограммировали автоматику реагировать именно так, понятия не имели, против кого они направлены. Поэтому Сила не среагировала на опасность. Даже если Инквизитор выберется отсюда живой, ей будет некого обвинить. "Несчастный случай, — скажет Питта. — Вы просто выстрелили себе в ногу".

Конечно, Девятая могла убить его и без доказательств, полномочий Инквизитора на это более чем хватало. Но Питта, видимо, решил, что риск того стоит. Лучше сразиться с врагом (пусть и в такой косвенной форме) и проиграть, чем быть убитым ни за что, не имея ни малейшей возможности ответить. Грозная репутация ситхов имела и такие вот последствия. Она не ситх, но Питта едва ли поймёт разницу. Интересно, а Вейдеру (который ситх самый настоящий, без подделки) часто ли приходилось сталкиваться с такими "упреждающими" покушениями?

Правда, одной вещи она всё же не понимала. Пару минут без кислорода она выдержит, одарённые могут и на больший срок дыхание задерживать, это базовый навык, не особо зависящий от стороны Силы. А этих двух минут ей вполне хватит, чтобы прорезать дверь и выбраться из каюты-ловушки. Тот, кто готовил план — неважно, сам Питта или кто-то из его советников — не мог этого не учесть.

Должен быть ещё как минимум один уровень ловушки... Она прислушалась к Силе, пытаясь нащупать все угрозы и препятствия. Естественно, не прекращая резать. Но ответ из реальности пришёл раньше, чем Девятая успела найти его в Силе.

Пена дошла до меча. Раздалось шипение — и клинок погас.

Ах он гадёныш! И это предусмотрел!

Световой меч в принципе может работать и под водой тоже. Джедай Кит Фисто это неоднократно демонстрировал. Нужно только слегка донастроить его. Снизить тепловую эмиссию до нуля.

Вся материя, которая окажется непосредственно внутри клинка, не просто испаряется — она уносится потоком квазиплазмы в гиперпространство. Иначе любое прикосновение к твёрдому предмету вызывало бы взрыв, да и просто контакт с воздухом создавал бы такую конвекцию, что меч было бы впору переименовать из светового в огненный. Но небольшая часть тепла (какие-то доли процента, точной цифры Девятая не помнила) за пределы объёма лезвия всё же выходит. Сделано это вполне нарочно, чтобы меч при ударе по живой плоти прижигал рану и не позволял жертве загнуться от потери крови. Правда, вместо раны мы получаем ожог четвёртой степени, что само по себе не слишком приятная и способствующая выживанию вещь, но средства от некроза тканей и токсемии есть в любой военной аптечке, а последствия наступают достаточно медленно, чтобы их можно было успеть применить.

Ситхи эмиссию тоже выставляют ненулевую, но по другой причине. На кровопотерю у жертвы им наплевать, а вот страшная боль от ожога позволяет лишить противника концентрации (что особенно важно при бое с джедаем). Меч с нулевой эмиссией режет плоть совершенно безболезненно.

Однако та же самая самая тепловая эмиссия приводит к тому, что эффект от погружения светового лезвия в воду эквивалентен опусканию в неё раскалённого железного лома. Очень много шума и горячего пара. Поэтому, чтобы меч нормально работал под водой, нужно немного поиграться с настройками кристалла, снизив эту самую эмиссию до нуля. Тогда он просто будет потихоньку сосать в себя воду, перекачивая атомы кислорода и водорода в гипер. Ну а до тех пор, пока поиграться с настройкой возможности нет — меч просто выключается, стоит жидкости попасть в кольцо эмиттера. Оптимально в общем-то.

Но конкретно здесь и сейчас эта оптимальная настройка оказалась не к месту. Перенастраивать кристалл даже в обычном мече — возня минимум на пять минут. А её двухклинковый вращающийся световой меч, хотя давал куда больше возможностей в бою, был, тем не менее, сложнее устроен, и его разборка и регулировка потребует больше времени.

Теперь она была на сто процентов уверена, что столь элегантная ловушка не может быть делом рук Питты. Нет, организовал, конечно, он, но подсказывал ему кто-то другой. Кто-то, очень хорошо знающий сильные и слабые стороны одарённых.

Но докопаться до истины можно будет позже. Сейчас нужно в первую очередь докопаться до места, где она сможет нормально дышать. Выбить дверь телекинезом? Она оценила вес... нет, не получится. Она никогда не была особо сильна в этой технике, а тут почти десять сантиметров дюрастали. Дверь, по сути, часть капитальной переборки, стены, пол и потолок тоже пробить получится очень не сразу... Почти копия капитанской каюты, VIP-апартаменты... дура, надо было на это сразу внимание обратить, когда заселялась сюда! Да, это хорошая защита на случай мятежа... но заодно и уютный гробик для одной слишком чужеродно выглядящей бывшей джедайки.

Так, но ведь она успела проткнуть дверь мечом! Пусть ширина разреза меньше двух сантиметров, но он там есть! Сквозная дырка, пусть и раскалённая докрасна! Вот через эту дырочку она сейчас пену и стравит! А вместе с ней и лишний углекислый газ, и те яды, которые в него наверняка добавлены!

Девятая развела руки и резко толкнула от себя что-то невидимое, сосредоточившись на телекинезе. Очень сложно управлять потоками жидкости, тем более — смесью жидкости и газа. Но когда на кону твоё выживание... Тёмная Сторона — это путь ко многим возможностям, которые некоторые считают противоестественными. Это джедаю нет разницы, выжить или умереть. "Нет смерти — есть Сила"... Для тёмного адепта разница очень даже велика!

Пена с шипением хлынула в отверстие и её уровень постепенно начал понижаться. Упал он, правда, только до пояса, и атмосфера в каюте была по-прежнему непригодна для дыхания — слишком много пузырей успело лопнуть, высвободив газ, который в них содержался. Но этого хватало, чтобы снова включить меч...

Ага. И снова начать резать дверь. И заново включить пожаротушение.

Нет, спасибо, дважды на те же грабли наступать она не собирается.

Она уже знала, где находятся разбрызгиватели. А Сила подсказала, где над потолком проходят ведущие к этим разбрызгивателям трубы. Они, к счастью, были сделаны не из дюрастали. Злости у Девятой сейчас хватало на десятерых, так что пары телекинетических ударов хватило, чтобы завязать трубы узлом и напрочь вывести систему из строя. Правда, подать тревогу — пожар в офицерской каюте — сеть всё ещё могла. Но это Сестре сейчас скорее как раз на пользу. Питта сейчас явно не в том положении, чтобы посылать кого-то проверить "неисправность"... А придётся!

Алое лезвие снова вгрызлось в дюрасталь. Снова потёк расплав, полетели искры, но теперь на это не было никакой реакции. Девятая работала мечом с наслаждением, представляя вместо неподатливого металла тело Питты. Решено, сначала убить этого мелкого гадёныша а потом уже искать оправдания для Ариста и прочих. Вряд ли вице-адмирал уже успел спрятать под ковёр ВСЕ доказательства покушения — а вот чем дольше он проживёт, тем меньше этих доказательств останется...

Только вырвавшись в коридор и впервые вдохнув более-менее чистый воздух, она осмелилась посмотреть на датапад. Девять минут — столько ей пришлось не дышать. А показалось — целую вечность.

По-хорошему, надо было бы присесть и отдышаться, восстановить силы — такое испытание даже для тёмного джедая и довутина не проходит даром. Но Девятая не хотела по-хорошему. Ей нужно было сделать дело именно сейчас. Пока в ней кипела ненависть, переполняя, казалось, неудержимой и неостановимой мощью. Взмахнув всё ещё включенным клинком, она, словно выпущенный снаряд, понеслась по коридору к ближайшему турболифту.

Почти у каждого адепта Тёмной Стороны есть своя любимая техника казни. Способ убийства разумных, не владеющих Силой, выбранный специально, чтобы не расправиться с врагом максимально быстро и эффективно, а внушить свидетелям этой расправы максимальный ужас. Вейдер, например, предпочитал Удушение. Палпатину больше всего нравились Молнии Силы.

Ну а Девятая, зная, что людям внушают страх её размеры и физическая сила, выработала собственный стиль — она предпочитала убивать голыми руками. Даже без использования собственно Силы она могла прикончить большинство незащищённых людей одним ударом кулака и изрядно покалечить даже солдата в броне, отбив ему все внутренности. На её собственных руках при этом появились бы лишь незначительные ссадины. А уж используя Кулак Силы и Скорость Силы, Девятая могла без помощи светового меча вывести из строя даже боевой шагоход. Люди же от её "усиленного" удара просто взрывались, как от попадания тяжёлого снаряда. Правда, такая быстрая смерть была слишком милосердной, жертва почти не успевала почувствовать боли. Зато разбрызганные по всему помещению мозги, кишки и осколки костей оказывали великолепное психологическое деморализующее воздействие — после этого никому и в голову не приходило противостоять Инквизитору. Выжившие на глазах становились просто шёлковыми.

Именно это она и намеревалась применить к Питте. Конечно, разумнее было бы выколотить из него все признания, а потом уже медленно задушить — двумя пальцами, как жалкое насекомое. Но для этого пришлось бы погасить в себе ярость, а на это она сейчас была не способна.

В рубке её встретили бластерным огнём несколько штурмовиков из охраны Питты. Видимо, уже знали, чего ждать. Девятая отразила их заряды мечом не глядя — один в солдата, командующего обороной, остальные просто в стены. Она не была большим мастером в отражении вражеского огня, но сейчас её руку вела сама Тёмная Сторона. Врезавшись всем телом в их строй, довутин раскидала всех, словно куклы. Один из них при этом сбил с ног дрожащего Питту. Сестра пинком отшвырнула штурмовика и глядя в глаза вице-адмиралу, наступила ногой ему на грудь, сломав несколько рёбер.

Стоит отдать Данетте должное. Трусом он всё-таки не был. Ксенофобом, подлецом, просто ублюдком — да. Но не трусом. В последние мгновения жизни, прекрасно понимая, что умирает, он буквально фонтанировал ненавистью и отвращением к своей убийце... но страха в нём не было. А было... торжество?!

В последние мгновения Девятую пронзило не просто чувство опасности — глубокое понимание всего происходящего. В том числе и понимание, что ничего исправить она уже не успеет. Последний раз такую кристальную ясность она испытывала, будучи ещё джедаем. Лет восемьдесят назад.

В кармане Питты лежал термальный детонатор. Вице-адмирал вывернул из него чеку ещё раньше, чем Девятая ворвалась в рубку. От взрыва гранату удерживал только палец на спуске. Когда он упал, рука невольно разжалась и таймер начал отсчитывать секунды.

Вспышка квазиплазмы распылила на элементарные частицы всё, что оказалось в радиусе двадцати метров. Напоследок Данетта Питта всё-таки сумел ещё один раз выполнить свой долг.

Убей мутанта! Сожги еретика! Уничтожь ксеноса!

КЛОН-СТРАТЕГ ACS-160

На самом деле "Барышников" в системе у Тренча было не три, а четыре. Ну и кое-какие другие дополнения — его флот ведь не бездельничал с момента атаки на Объект. Он пополнил его неоднократно, безжалостно разоряя старые базы Конфедерации и заключая сделки с производителями звездолётов по всей Галактике. Денег хватало, Таркин на пополнения не скупился.

Но он нарочно выставил на поле боя именно три. И остальные корабли тоже — именно в том составе, который ушёл от Молавара после гибели Коты. Чтобы Питта не сильно задумывался, что там ещё может быть в загашнике у противника. Всё равно это был большой флот.

А замену погибшему флагману Коты он нашёл весьма... специфическую. Знаковую, можно сказать. Ни много ни мало, сам "Саак-ак", он же в переводе на Базовый — "Спекулянт". Корабль-легенда, флагман Торговой Федерации при вторжении на Набу. Именно у него на борту прозвучали первые выстрелы той войны, ставшей прологом к Войне Клонов. В его ангаре по приказу Сидиуса был взорван корабль, доставивший на переговоры Оби-Вана Кеноби и Куай-Гона Джинна, а в каюте для переговоров неймодианцы попытались убить самих джедаев. Впору бы из него музей сделать. Да не получилось, слишком уж нужны Галактике сейчас такие звездолёты. Ведь "Спекулянт" был одним из немногих "Барышников"... да что там "Барышники", одним из немногих крупных кораблей во флоте КНС вообще, который был оборудован маскировочным устройством — полноценным генератором невидимости. И единственным из них, что дожил до конца войны. Неудивительно — ведь наличие такого устройства на трёхкилометровой дуре повышает её стоимость (и без того немаленькую) практически на порядок. А неймодианцы известны своей жадностью на всю Галактику. К счастью, они известны ещё и трусостью. Так что ради строительства своей личной летающей резиденции вайсрой Нут Ганрей подавил внутреннюю жабу и раскошелился на самую совершенную защитную систему, какую только готова была предоставить компания "Хёрш-Кессель". При этом в сражениях уникальный звездолёт не участвовал — его единственной боевой задачей было уносить зад Ганрея подальше от неприятностей, коих в Галактике развелось множество... особенно для лидеров Конфедерации. Потому и пережил даже своего владельца. Кораблям Вейдер не мстил.

Тренч снял его с консервации и пустил в дело. Правда, пустил весьма своеобразно, с уважением, так сказать, к историческому прошлому. Не запуская истребителей, не открывая огня из турболазеров. Его единственной задачей было подойти поближе и послушать.

Конечно, использовать в качестве разведчика космическую крепость размером в два Звёздных Разрушителя — идея странная, но что поделать — других кораблей-невидимок в распоряжении Тренча просто не было. Были кое-какие малые аппараты (совсем малые), но увы, на них не впихнёшь приёмник гиперсвязи. А именно гиперпространственные передачи и нужно было послушать очень внимательно, чтобы записать все сигналы, передаваемые Сферой на борт планетарных торпед. Питта совсем уж глупцом не был, и на всю систему вещать не собирался, уменьшив мощность передач ровно настолько, чтобы сигнал доходил до самых дальних торпед. И да, естественно сигнал был закодирован. И да, естественно код менялся со временем. Со времён "Сверхдальнего перелёта" военные Галактики кое-чему всё-таки научились.

Но на это у Тренча был свой ответ. Как только он заключил контракт с властями Камино на оборону системы (а это было около года назад), местные учёные сразу же предложили ему совершенно бесплатно любые услуги по клонированию. В любом количестве, всё, на что они были способны.

Правда, способны они были... не слишком на многое. Один год — слишком мало для работы настоящего мастера-клонодела. За это время во всю ширь таланта не развернёшься. Для выращивания элитной армии нужно лет десять. За год же можно произвести на свет или толпы тупого пушечного мяса, или пару десятков настоящих специалистов. И то, последних — лишь при условии, что у вас есть в наличии оригиналы и они готовы стать донорами памяти.

Анти-штурмовики были именно элитной армией, их было много и они были весьма хороши, но их-то как раз выращивали девять лет, с конца войны. Предоставить в распоряжение Тренча пару-тройку легионов клонов Джанго каминоанцы были рады, а вот перепрофилировать всё производство конкретно под его запросы — уже никак не успевали.

Ладно, сказал адмирал, тогда сделайте мне сотню качественных клонов с пары-тройки прототипов, которых я вам доставлю.

Не вопрос, ответили каминоанцы, какой расы прототипы? Мууны, ответил старый паук.

Клоноделы, мягко говоря, удивились. Единственным более-менее боеспособным мууном в истории Галактики был Дарт Плэгас, но даже если бы удалось достать где-то его генетический материал, выращивание форсъюзеров — это всегда игра в кореллианскую рулетку, а уж в случае форсъюзеров тёмных — в рулетку со враждебным к игроку программатором. А выращивание клона одного из величайших ситхов за один год — это вообще пляски на бомбе.

Все остальные мууны прославились своими талантами финансистов и адвокатов, но никак не воинов. Вряд ли Империю удастся подкупить или убедить в незаконности вторжения. Так что непонятно, чем они могут здесь помочь?

Мууны, снисходительно пояснил Тренч, от природы сильны в математике. Во многих областях математики, но конкретно нас сейчас интересует одна область — криптография. Интергалактический Банковский Клан сумел стать универсальной резервной системой, потеснив всех конкурентов, не потому, что у него было больше всего денег (да, Муунлист — богатая планета, но в галактических масштабах это даже не милликредиты), а потому, что создал необыкновенно надёжную и стойкую ко взлому систему хранения и передачи криптовалюты. Аналоги конкурентов не шли с ней ни в какое сравнение.

И естественно, когда началась Война Клонов, Муунлист за небольшую (по его меркам) плату предоставил в распоряжение Конфедерации лучших шифровальщиков, каких знала Галактика. Толку от них, правда, оказалось мало, поскольку во-первых, специализированные дроиды всё равно делали эту работу не хуже и при том гораздо дешевле. А во-вторых, даже лучшая в Галактике разведка бесполезна, когда ваш лидер играет за другую сторону. "Запомните, джентльмены: эту страну погубит коррупция". Ирония состояла в том, что коррупцию в Конфедерации считали явлением прогрессивным и положительным. Ведь только благодаря купленному на корню Сенату столь серьёзная вооружённая сила, угрожающая самой Республике, вообще смогла появиться на свет. Ну вот за что боролись, на то и напоролись. У Дарта Тирануса было больше денег, чем он смог бы потратить за всю оставшуюся жизнь, даже если бы круглые сутки кутил напропалую с лучшими куртизанками на лучших курортах. Вот только не учли конфедераты, что покупать разумных можно не только за деньги... Сидиус предложил ему нечто большее...

Именно потому, что мууны-шифровальщики оказались... не то, чтобы совсем не при делах, но на вторых ролях, некоторые из них и смогли дожить до конца войны. В отличие от механических коллег. Потому что спецслужбы Республики тоже не сидели без дела и самые успешные криптографы КНС очень скоро сводили близкое знакомство с джедаями или клонами-коммандос. Более близкое, чем хотелось бы, и чем можно было пережить. Благо, резать бездушные железяки религия джедаев не запрещала, даже если те не сопротивлялись.

Вот Тренч и позвал несколько своих знакомых из этой группы стать донорами. Не бесплатно, конечно — зачерпнув очередную порцию кредиток из карманов Таркина. Поскольку Банковский Клан переживал не лучшие времена и уж точно не собирался в ближайшие века ни с кем воевать, указанная порция оказалась даже не слишком большой. Тем более, что их просили не рисковать собственными драгоценными жизнями, вылезая на передовую, а всего лишь помочь обучить "заместителей". У клонов же каминоанцы инстинкт самосохранения заметно ослабили, благо, мууны и так были от природы склонны к безэмоциональному, механистическому мышлению. Их повышенная осторожность была скорее следствием культурной специфики, а не физиологии, как у тех же неймодианцев. Ну а культурная специфика напрямую зависит от воспитания. В воспитании же каминоанцы разбирались хорошо.

Нормальный муун достигает полной физической и психологической зрелости за пятнадцать лет. Каминоанцы ускорили их биовремя в пятнадцать раз, чтобы уложиться в один год. Из них восемь стандартных месяцев (отрезок времени до десяти биолет) клон проводил в искусственной матке, и всё это время ему механически загружались в мозг воспоминания прототипа. Четыре оставшихся месяца уделялось обучению обычному, с учителями (среди которых были те же прототипы, но не только). Конечно, совсем избежать безумия клонов при таких темпах подготовки было невозможно — примерно две трети пришлось выбраковать. По-хорошему надо было бы держать их в клонирующем цилиндре с загрузкой памяти весь год. Но тогда бы они получились ПОЛНЫМИ копиями оригиналов, включая и осторожность последних. Но нашлись и положительные стороны — оказалось, что из-за низкой эмоциональности муунов безумие клонов протекает у них в значительно более мягкой форме. Получаются не маньяки-убийцы, а более-менее безобидные шизофреники, которых можно даже пристроить к полезной работе — при условии корректирующей терапии и постоянного наблюдения, конечно. Более того, выяснилось, что примерно один из десяти таких психов по вычислительным и/или аналитическим способностям даже превосходит своих психически здоровых "братьев"!

И сейчас двенадцать лучших клонов-шифровальщиков в вычислительном центре "Спекулянта" готовы были наброситься на коды управления торпедами, словно стая акк-псов на свежее мясо. Именно стая — эту дюжину тренировали работать в команде, производить мозговой штурм, на лету хватая идеи друг друга, понимая с полуслова. Правда, предоставить им это мясо было не так-то просто, даже при наличии корабля-невидимки.

Задача "скрыть корабль от сенсоров противника" разбивается на три отдельных инженерных задачи. Спрятать корпус звездолёта от радаров обычного пространства, спрятать факел его двигателей от пассивных сенсоров и спрятать квазиплазму двигателей, орудий и реакторов от гиперрадаров.

Первое более или менее решается маскировочным полем. Сойдёт и просто радиопоглощающая обшивка, правда, в этом случае на ближних дистанциях вас будут засекать чисто визуально, но пока вы не подходите к противнику на пару сотен километров, не включаете бортовые огни и не пролетаете неосторожно на фоне планеты или звезды — это не страшно.

А вот вторая и третья задача друг другу противоречат со страшной силой. Используете обычные ядерные или химические двигатели — в гипере всё чисто, но зато в трёхмерности за вами горячий хвост в пару сотен километров, который никаким полем не скроешь. Двигатели на гиперматерии наоборот, легко спрятать в трёхмерности, зато гиперрадарами эти горячие сгустки обнаруживаются влёт.

Поэтому корабли-невидимки используются в основном в гравитационной тени планет и звёзд. Там ВСЁ плотное и горячее, корабль на этом фоне не выделяется. Но в данном случае это очевидное решение было бесполезно. Сферу нужно было остановить до того, как она выйдет на дистанцию удара по планетарному щиту. Максимум в полусотне гигаметров от планеты.

Разогнаться в гравиколодце а дальше идти на перехват Сферы по баллистике? Тоже не очень решение, поскольку в колодце длина мегасвета по определению небольшая, а значит высокую скорость там не наберёшь. А Сфера прёт навстречу со скоростью мегаметра в секунду, благо, разогналась в глубоком вакууме.

Поэтому для разгона Тренч взорвал несколько гравитационных мин на линии, соединяющей Камино и флот вторжения, и используя созданные ими сгустки ГР-частиц в качестве "зонтиков", разогнал "Спекулянта" за ними. Оставался вопрос, как теперь затормозить, или точнее, разогнаться в обратную сторону. Ему ведь не разминуться со Сферой было нужно, а просидеть рядом с ней хотя бы четверть часа. И не когда попало просидеть, а во время боя. Когда она запускает торпеды и управляет ими. Разместить гравитационные мины в непосредственной близости от имперской эскадры у него возможности больше не было.

СВОИ мины — не было. Зато он вполне мог спровоцировать Питту подорвать одну из ЕГО мин. Что он и сделал, пожертвовав ради этого одной из "Предусмотрительностей". Авианесущий крейсер вышел из строя очень надолго (но не навсегда), зато в окружавшем его облаке ГР-частиц "Спекулянт" смог благополучно оттормозиться и лечь на курс, параллельный движению имперцев. Всего в пяти мегаметрах от них.

Торпед Сфера запускала немало, благо, Тренч тормошил имперцев изрядно, устраивая им одну беспокоящую атаку за другой. И каждая находилась на индивидуальном управлении со своего операторского поста, так что пятьсот каналов связи работали одновременно.

Спустя сутки криптографический отдел доложил, что... смысла в их работе не было никакого.

— Сэр, боюсь вы зря потратили деньги на наше клонирование, сэр, — докладчик выглядел как в воду опущенный, да и его товарищи были не лучше. Мууны даже в хорошем настроении кажутся людям мрачноватыми из-за специфической формы их лиц и голоса, а уж когда они чем-то расстроены... — Этот код невозможно взломать.

— У Империи завелись лучшие кодировщики, чем вы? — невозмутимо уточнил Тренч.

— Никак нет, сэр. Тут дело не в "плохо" или "хорошо". Сфера использует принцип одноразового шифроблокнота, а это абсолютно криптоустойчивая защита. Тут неважно, кто лучший кодировщик, кто худший. И вычислительный ресурс ни на что не влияет. Даже будь у вас компьютер размером с Галактику и миллионы лет на взлом. Этот сигнал принципиально не содержит никакой дополнительной информации. Длина ключа равна длине сигнала.

— А на чём тогда слайсеры зарабатывают миллионы кредитов? — не удержался от шпильки Пазаак. — Если бы существовал принципиально не поддающийся взлому шифр, его бы все давно использовали и ваши коллеги отправились бы милостыню просить...

— У этого шифра есть некоторые сложности в практическом применении, — неохотно пояснил муун. — Чтобы он работал, отправитель и получатель должны иметь две одинаковых таблицы истинно случайных чисел. Чтобы взломать шифр, криптоаналитику нужно получить "блокнот", то есть эту самую таблицу. Поэтому таблица должна стираться сразу после передачи сообщения и использоваться следующая. Возникают сложности именно с передачей новых таблиц абоненту — их могут скомпрометировать по пути, либо поймав и расшифровав сигнал, либо физически захватив корабль, который доставляет ключи. Но если отправитель и получатель физически контактировали перед передачей — один может передать другому ключ любой конечной длины, таблицу случайных чисел практически любого размера, понимаете? Хватило бы памяти. На Сфере стоит рандомайзер на основе радиоактивного распада, который загружает в каждую торпеду несколько терабит ключей — и ровно столько терабит торпеда после вылета может принять или передать, не опасаясь взлома. Точнее, в несколько раз меньше, поскольку для помехозащищённости каждое сообщение передаётся по несколько раз, каждый раз с разными ключами. Мы думаем, что шестнадцать раз. Но всё равно, к тому времени, как этот запас таблиц, даже поделенный на шестнадцать, закончится, торпеда уже давно или взорвётся, или вернётся в свою шахту для дозаправки. В последнем случае в неё загрузят новые ключи.

Человек и паук дружно задумались. Причём стратег готов был поклясться, что думают они об одном и том же. Муун подходит к делу исключительно с точки зрения математики. Но что абсолютно устойчиво математически, может оказаться уязвимо в грубом вещественном мире. В конце концов, в учебниках нет такого понятия, как "терморектальный криптоанализ", а в реальности он практикуется едва ли не чаще, чем все другие методы взлома.

— Если управление цифровое, а не аналоговое, то мозг у торпеды скорее всего компьютерный, не дроидный? — уточнил Тренч.

— Так точно, сэр, — вытянулся муун, стараясь хоть так быть полезным, хотя соответствующая информация не была для него профильной — адмирал вполне мог получить её и из других источников.

— Но у компьютеров, насколько я знаю, всё довольно плохо с распознаванием образов.

— Совершенно верно, сэр. Поэтому она ничего и не распознаёт. Распознаёт оператор на борту Сферы, ориентируясь на суммарные показания сенсоров торпеды и сенсоров самой Сферы. А торпеда получает простые приказы "лететь в такую-то точку и взорваться там в такой-то момент времени".

— Определение координат производится по счислению? — уточнил Пазаак.

— И уточняется по показаниям радаров Сферы, — кивнул длинноголовый. — Показаниям собственных радаров и видеокамер торпеда не доверяет, хотя и отсылает их на борт Сферы. Это, кстати, единственная некодированная информация, которую она передаёт — предполагается, что противник, то есть мы, и так её знает — незачем тратить на неё мегабайты шифроблокнота.

— Сэр, я полагаю, при таких вводных мы вполне можем их задрочить.

Старое жаргонное словечко, возникшее ещё в Войну Клонов. Для неспециалиста это выражение расшифровывалось бы громоздкой конструкцией "Задавить ПКО, используя массированный запуск многочисленных и дешёвых абордажных капсул типа "Дроч" с такими же многочисленными и дешёвыми дроидами типа B1 на борту, а когда хотя бы один из сотни долетит и временно выведет из строя узел ПКО — отправить в образовавшуюся мёртвую зону капсулы с уже более дорогими и эффективными бойцами (дроидеками, B2, дроидами-коммандос или даже живыми абордажниками), чтобы закрепить успех и развить наступление".

— Обоснуйте, курсант, — паук с интересом прищёлкнул механическими хелицерами.

— Смотрите, сэр. Предположим, мы выведем объединённую группировку из четырёх "Щедрых" и четырёх "Бунтарей" на расстоянии в сто мегаметров сбоку от курса имперской эскадры. Так далеко у них гравитационных мин нет, они минировали канал шириной порядка шестидесяти мегаметров, как и мы. Объединённый сигнал гиперпередатчиков такой группировки по мощности практически равен сигналу Сферы. Таким образом, начиная с расстояния примерно в двадцать пять мегаметров (берём с запасом) наш сигнал для их торпед будет гарантированно громче. Если мы просто забьём связь белым шумом, Питта сможет только запрограммировать торпеды на подрыв в заранее указанной точке... откуда мы десять раз успеем свалить. В то же время наша группировка сможет вести по Сфере огонь из дальнобойных носовых турболазеров и ионных орудий. Ответный огонь их турболазеров будет иметь коэффициент рассеивания минимум в сотню, что позволит уравнять их преимущество в огневой мощи и щитах... Питта будет вынужден послать несколько "Имперских" в ближний бой...

— ...Где мы их и задрочим? Или он может просто плюнуть на наш "беспокоящий" огонь и продолжать себе лететь по своим делам, — заметил скептически Тренч. — Не забывайте, молодой человек, Сфера неповоротлива, но у неё просто громадный запас топлива для щитов. А для стрельбы по "Имперским", не говоря уж о более мелких, число промахов даже у дальнобойных орудий будет не намного меньше.

— Так точно, сэр. Однако огонь осевых ионок вынудит Сферу закрыть щит. А без её радаров флот станет подслеповатым — и мы сможем вывести "Дрочи" в мёртвую зону, где она уже не осмелится рвать планетарные торпеды, чтобы не пожечь себе антенные массивы. По моим оценкам, это около половины мегаметра, если использовать в прорыве достаточно ложных целей, потери составят не более пятидесяти процентов.

— Пятидесяти процентов... вы планируете вести капсулы с полной загрузкой? Четыре клона на капсулу?

— С вашего разрешения, сэр, с частичной. По два.

— Это снизит расход живого материала. Хорошо. Мы больше не Конфедерация и не можем себе позволить швыряться пушечным мясом. Итоговые потери...

— Тысяча "Дрочей", две тысячи клонов, сэр. Такие расходы мы можем себе позволить. И примерно столько же прорвётся к Сфере.

— Вопрос в том, курсант, хватит ли прорвавшихся двух тысяч, да ещё группами по два, где один — пилот, для удержания позиций до подхода второй волны. Не забывай, что реального боевого опыта у них ноль, а солдатам Империи, при всех их слабостях, приходилось сражаться не только в симуляторах.

— Сэр, я не предполагаю высаживаться внутрь Сферы и вести коридорные бои. Достаточно высадиться на её поверхность. Вряд ли у Питты достаточно солдат с опытом боя в открытом космосе, к тому же они не смогут применять тяжёлое оружие среди антенных массивов, а именно там мы и организуем точки сбора. Развернём там мобильные генераторы притягивающего луча для мягкой посадки — тогда вторая волна сможет высаживаться уже не в капсулах, а просто в скафандрах. По индивидуальной цели размером с пехотинца они хатта с два попадут, особенно с Разрушителей!

— Особенно по индивидуальным целям в стелс-скафандрах, оптимизированных для малозаметности...

— Так точно, сэр!

Многие забывают, что клоны — хоть и самая популярная, но не единственная статья экспорта Камино. На этой же планете базируется компания "Каминоанские оружейники", производящая всё, что необходимо для пехотинца — от бластеров до силовой брони. Вот боевых кораблей они не делают, так что "Аккламаторы" для Великой Армии Республики пришлось заказывать у других производителей. А за экипировкой им не пришлось далеко летать — где вырастили, там и снарядили, обмундирование клона сразу же включали в его стоимость при заказе.

Так что когда Тренч сказал, что ему понадобится немного нестандартная броня — ему просто указали на небольшой островок в океане, где располагался офис "Оружейников". Совсем бесплатно, правда, не получилось. Стоимость труда разработчиков и испытателей каминоанцы взяли на себя, как и при клонировании, но для производства оружия просто работы мало. Нужны ещё и ресурсы, в том числе такие, которых в системе Камино просто нет. Эти ресурсы, сырьё и полуфабрикаты, приходится заказывать у торговых партнёров, а им не объяснишь, что "всё для дела революции". Пришлось снова лезть в карман к Таркину. Этого ACS-160 искренне не понимал — почему имперский гранд-мофф так щедро спонсирует мятежников. Ну не входили в курс их подготовки политические интриги, совсем не входили! Военные хитрости — это да, в этом они все были доками. А вот клоны, которые начинали задавать вопросы, с какой целью ведётся та или иная война, до выпуска из учебки просто не доживали.

Тренч потребовал объединить в одном костюме броню космопехотинца (многочасовая автономность вместо обычных для клонов двадцати минут в вакууме, плюс реактивный ранец), броню "Катарн" (прочность, сервомоторы и персональный щит) и броню клонов-теней (функции светопоглощения и незаметности для приборов). В принципе по отдельности такие модификации каминоанцы уже делали: ADSD-броня класса 'Катарн' представляла собой полностью герметичный костюм с огромным запасом кислорода и предназначалась для выполнения заданий в глубоком космосе и под водой. Броня ночных оперативников была изготовлена из особого маскирующего сплава, который практически не был заметен для датчиков и невооружённых глаз. Осталось только объединить малозаметность и расширенную автономность. Индивидуальные дефлекторы, правда, всё-таки пришлось снять — неприлично дорогое удовольствие, а главное, в сочетании со стелс-покрытием всё равно не работает. Не в том смысле, что включить нельзя, а в том, что включать бессмысленно — активный щит светится на приборах противника, как сигнальная ракета.

Но в итоге за приемлемую цену получились космопехотинцы, способные высадиться на обшивку вражеского звездолёта, вообще не подвергаясь обстрелу. Противник узнавал о них, только когда эти милые люди в чёрном активировали взрывпакеты, прикреплённые к жизненно важным системам корабля.

Единственной ложкой дёгтя была их маневренность. Точнее, отсутствие таковой. Нет, вилять, уклоняясь от выстрелов, они могли не хуже истребителей. А вот уравнять скорость с полноценным боевым звездолётом, идущим на скорости в сотни или даже тысячи километров в секунду, их реактивные ранцы не могли, хоть в лепёшку расшибись. В самом буквальном смысле — разбиться об обшивку или щит при таком манёвре не то, что легко, а очень легко. Достаточно расхождения относительных скоростей в пару сотен метров в секунду.

Но для этого и нужны мобильные генераторы притягивающего луча, которые аккуратно подхватят пролетающих мимо солдат и уравняют их скорости.

— Как планируешь второй волной преодолевать статический щит?

— Элементарно, сэр. Развернём "Дрочи" на сто восемьдесят и откроем дырки изнутри.

"Дрочи", как и любые абордажные челноки, оборудованы пенетраторами — устройствами, создающими в щите отверстие на пару секунд. Почему эти штуки не ставят на все ракеты и торпеды? Беда в том, что для их применения надо перед щитом на несколько секунд зависнуть неподвижно. А любые управляемые снаряды обычно подходят к цели быстро, очень быстро. Потому что если они зависнут, их тут же разнесёт на куски огонь обороняющихся. Вот и приходится дефлекторы пробивать грубой силой вместо того, чтобы просто создать аналогичное поле в противофазе.

Абордажник же по определению тормозит раньше, поскольку убиваться о противника не собирается. Естественно, чтобы он мог выполнить свою функцию хоть с какими-то шансами, надо сначала расчистить ему место высадки — и снаружи (отогнать истребители противника), и изнутри (подавить орудия ПКО). Да, это всё сложно, но космический абордаж вообще дело сложное и практикуется редко. Только если вражеский корабль позарез нужен более или менее целым.

А Сфера им именно такой и нужна. Потому что уничтожив её они получат выигрыш во времени на недели. А захватив — на месяцы.

Первый план не сработал. Посылать "Имперские" на перехват Питта не стал. Это насторожило и самого Пазаака, и, насколько он мог судить, Тренча (хотя читать эмоции киборга крайне сложно, живого харча он бы "разобрал" куда легче). Из того, что было известно о Питте, следовало, что он непременно попытается ответить ударом на удар. Но Сфера продолжала ползти к Камино как ни в чём не бывало, и стратег, скрепя сердце, дал добро на второй этап операции. Тренч не вмешивался, видимо реализуя древний принцип "Инициатива наказуема исполнением".

Высокоскоростные заряды тяжёлых осевых орудий преодолевали расстояние между двумя группировками за несколько секунд — быстрее, чем неповоротливая Сфера успевала существенно изменить положение. Периодически добавляли беспокойства и "стервятники", вылетавшие, чтобы сделать пару-тройку залпов энерготорпедами, прежде чем кончится топливо.

На последнее Питта всё же отреагировал, но весьма и весьма своеобразно. Опять же, совсем не так, как следовало из его психопрофиля. Распылил пару десятков тысяч тонн льда в пространстве между длинноволновым и коротковолновым щитом. Получилась своеобразная "атмосфера" из горячего пара. Для турболазеров она была не толще бумаги, но вот энерготорпеды, пронизывавшие щиты, как бумагу, в этой импровизированной парилке вязли и гасли, превращаясь в ливень вторичных частиц — а те уже щитом отражались.

Весьма распространённый приём в древние времена, много тысяч лет назад, когда дефлекторы только изобрели и корабли в основном вооружались пучковыми орудиями для их пробивания. Но Питта вроде как не интересовался древней историей!

Пазаак однажды спрашивал у своих братьев из инженерной группы — нельзя ли увеличить пусковые установки энерготорпед, чтобы получить пушки на том же принципе, но корабельного, или даже планетарного калибра? Те его успокоили, что нельзя. Вернее, в принципе можно, но смысла в этом нет никакого. Проблема даже не в том, что стрелять такое орудие будет раз в тридцать секунд (на самом деле ещё реже, поскольку при масштабировании скорость формирования квазиплазменного ускорителя будет пусть немного, но падать), наносить урон броне на один выстрел в разы меньше, чем турболазер, и при этом жрать гипертоплива столько же, сколько жрёт турболазер за все те же полминуты непрерывного огня. С этим всем ещё можно смириться, в обмен на полное игнорирование щитов противника и возможность не брать упреждения при стрельбе на десяток мегаметров. Где-то найдёшь, где-то потеряешь, военное дело — оно такое. Ультимативные "оружия победы" только в сказках бывают. Как дополнительная "пушка снайпера", позволяющая выводить из строя отдельные подсистемы вражеских кораблей, тяжёлые энерготорпеды всё равно были бы очень полезны.

Настоящая проблема заключается в том, что квазиплазменную "пушку", разгоняющую сгусток до таких неприличных скоростей, нужно создавать за пределами не только корпуса корабля, но и его щита. Иначе она вам всё покрушит отдачей, поскольку работает по принципу безоткатного орудия — миллиграмм плазмы в одну сторону быстро, килограмм в другую — медленно. А теперь представьте — тридцать секунд (или больше) набухает у вас возле борта плазменный пузырь с яркостью маленькой звезды. Противник должен быть совершенно слепым, чтобы не всадить в него парочку зарядов. Никакая РЭБ не спасёт. А когда этот пузырь взорвётся в процессе надувания — всему кораблю мало не покажется. Истребителю такое позволительно — он цель мелкая, постоянно маневрирующая и дешёвая, даже если собьют — это ещё не конец света. А вот крейсеру или тем более линкору рисовать у себя на борту или на носу такую мишень с надписью "взорви меня" — не рекомендуется просто категорически.

Что же касается планетарных орудий, которые могут себе позволить производить такие выстрелы в закрытом пространстве, потому что у них сеть откачки и теплосброса на полконтинента, то они бессмысленны по другой причине — снаряды с такой скоростью совершенно бесполезны в атмосфере. Стрелок просто взорвёт сам себя.

Но под паровым щитом Сфера ослепла ещё больше, чем просто под закрытым дефлекторным. Других вариантов не наблюдалось, так что ACS-160 отдал необходимые распоряжения для третьего этапа операции. С того же "Барышника", что доставлял и забирал истребители, а также со всей группировки дальнего боя начали стартовать один за другим "Дрочи". На малой скорости, на минимальной тяге. На фоне сверкающих своими орудиями и двигателями "Стервятников", они тоже были почти что невидимками, хотя конечно, до настоящей маскировки "Спекулянта" или стелс-джамперов, как назвали новую разновидность космопехоты, им было далеко. Но это и не требовалось — идея была не в том, чтобы вообще не увидели, а в том, чтобы увидели слишком поздно. Братьев, конечно, жаль, но Пазаака давно научили отрешаться от таких чувств. Его тактика и без того слишком минимизировала потери, местами в ущерб боевой эффективности. Он был даже немного удивлён тем, что Тренч до сих пор не снял его с поста и не заменил более "эффективным менеджером". Но как говорится, дарёному ранкору в пасть не смотрят, так что выпала удача — пользуйся, пока можно.

Радары ИЗР засекли их (судя по реакции противника), чуть более чем за полтора мегаметра. Но не всех, а только самых неосторожных. Или невезучих. Имперцы не могли быть уверены, сколько конкретно капсул их атакует. Разумеется, ближнюю зону тут же начали обшаривать с удвоенным вниманием.

Компенсаторы на "Дрочах" стояли такие же дешёвые, как и сами капсулы. То есть — хлам. Не в том дело, что они перегрузку плохо держат — тысяча g это вполне прилично для большого корабля, хотя для истребителя уже мало. А в том, что держат её не более минуты. После чего уходят в перезагрузку, из которой могут выйти позже и дать вам ещё минуту. А могут и не выйти, потребовав заводской замены. Хотя если отправить их в перезагрузку пораньше, не выбрав предельного времени, то вероятность, что повторный запуск пройдёт без проблем, повышается. Как и при ускорении, далёком от максимального.

С учётом этого капсулы шли к цели довольно медленно. Сто километров в секунду. И когда по ним начали бить из турболазеров, уклоняться пытались только те, кто видели себя непосредственно на пути заряда. Остальные продолжали лететь, как летели. По инерции, с максимально охлаждённой обшивкой... и сердцами, ушедшими в пятки. Пазаак прекрасно знал по себе — то, что клоны лишены чувства страха — всего лишь удобный для заказчиков миф. Нет, каминоанцам бы ничего не стоило лишить свои творения эмоций. Во всяком случае, ТАКИХ эмоций. На это их мастерства бы хватило. Но страх — полезный мотиватор для солдата. Без него дорогой товар слишком уж быстро расходует себя. Никакой приказ "по возможности берегите собственные жизни" не заменит чутьё солдатской задницы. Поэтому разработчики ограничились тем, что заблокировали у клонов все ВНЕШНИЕ проявления страха — благо, Джанго Фетт и в оригинале не был к такому склонен. Выполнять задание эти чувства не мешали. Руки с бластером не дрожали, спина под бронёй не потела, пульс оставался ровным. Лицо — каменное. Хоть в шлеме, хоть без шлема — никакой разницы. А что там внутри черепа творится — да кому какое дело?!

Вот клоны предыдущей генерации, штурмовики Великой Армии — те действительно страха не знали в принципе. Им это чувство реально ампутировали. И вовсе не ради боевой эффективности, как можно подумать. Чистая политика. Тем клонам надо было работать с джедаями, а джедаев (во всяком случае некоторых) внешним показным спокойствием не обманешь. Если бы те чувствовали, что подчинённые в панике, то не смогли бы относиться к ним как к "мясным дроидам", начали бы разбираться, что происходит, а это бы поставило под сомнение все дальнейшие события Войны, вплоть до Приказа 66.

Иногда Пазаак тому предыдущему поколению завидовал. Может они и умирали чаще, но умирать им было легче. Но одновременно он надеялся, что это небольшое отличие в "конструкции" анти-штурмовиков принесёт пользу при столкновении со "старшими братьями". Не хотелось верить, что всё его преимущество — только в возрасте. Потому что молодость — это не только более быстрые рефлексы, но и отсутствие опыта.

Торпедных пусков всё ещё не было. Видимо, Питта полагал, что не стоит тратить боезапас на такую слабую атаку.

Когда плотность огня возросла, ACS-160 активировал ложные цели. Имперцы внезапно обнаружили себя в окружении более чем двадцати тысяч капсул. Они, конечно, понимали, что большинство из них является обманками, но сколько именно настоящих и где они?

Вот сейчас торпеды непременно стартуют. Они бьют по площадям, им без разницы, где настоящие цели, а где ложные — взрыв уничтожит все сразу. Именно на этот момент придётся наибольшее число погибших. До мёртвой зоны, где Питта не сможет взрывать торпеды — ещё почти мегаметр полёта. Девять секунд. Пять, если он перестраховщик. Торпеды выйдут на цель за три секунды максимум. Это при условии, что их придётся запускать, а ведь десяток из них сопровождает Сферу — этим вообще только довернуться на нужный угол.

Но внезапно двигатели на некоторых из капсул заработали на полную мощность. И не на торможение — на ускорение. Обгоняя основную группу, они врезались в идущие на перехват торпеды... и исчезли вместе с ними в ярких вспышках. Куда более ярких, чем позволял запас мощности реактора "Дроча". И с совершенно другим спектром. Обычный таран аппарата такого размера не оставил бы на обшивке противопланетных торпед даже царапин — а тут вычислительный блок подтвердил полное уничтожение.

— Вы, сэр? — Пазаак ошарашенно посмотрел на Тренча.

— Я, — невозмутимо кивнул адмирал.

Дальнейших объяснений не требовалось, по показаниям приборов ACS-160 и так понял, что произошло. А Тренч знал, что он поймёт, иначе не годился бы в адъютанты. Да и не было времени на детальные объяснения, так как штурмовые группы уже начали торможение, и всё внимание пришлось перевести на них.

Хитрый паучара просто-напросто снял с нескольких сотен капсул экипаж (никого не поставив об этом в известность, на тактическом дисплее они до последнего момента обозначались как пилотируемые), установив вместо пилота систему дистанционного управления, а трюм до отказа набив протонными бомбами. Получились вполне неплохие брандеры. Разрушитель они бы не сильно повредили, да и были бы, скорее всего, сбиты до выхода на дистанцию удара. А вот торпеду, у которой кроме щита и брони, никакой защиты и весьма скромный (по меркам звездолётов) размер — снимали на ура. Да, стоимость такого брандера получалась в разы больше, чем у обычного "Дроча", но всё ещё на порядки меньше, чем у поражённой им цели.

Но почему торпеды не уклонились? Ведь ускорение и скорость у них заведомо выше, чем у любого пилотируемого аппарата!

Будем считать, что операторы просто растерялись, когда добыча вместо того, чтобы пытаться обойти их, сама кинулась в пасть. Конечно, маловероятно, ведь операторы — всё те же клоны времён войны. Пусть у них реакция чуть похуже, чем у нового поколения, но нервы всё равно как из супрастали. Удивляться им уставом запрещено. Но этот нюанс можно будет уточнить позже, когда у него и у Тренча появится чуть больше свободного времени. Сейчас ему предстояло командовать абордажным боем, так как капсулы уже начали вонзаться в обшивку Сферы. И будь он проклят, если позволит себе подвести командира после такого подарка!

Поверхность Сферы напоминала громадное яйцо — такая же белая и гладкая, лишь с редкими оплавленными дырами от попаданий в некоторых местах. Это была не броня (броня находилась глубже), а тонкий слой пластали — защитный чехол на антенных массивах. Будучи диэлектриком, пласталь работе мощных радиотелескопов практически не мешала. А вот десанту мешала очень даже — по ней невозможно было идти в магнитных ботинках.

Нырнуть в тёмное пространство под крышкой? Тоже не лучший вариант. Во-первых, там мощная микроволновая радиация. Бойца в "Катарне" она не поджарит... сразу. Но работать станет некомфортно, не говоря уж о том, что две трети электроники от подобного соседства сдохнет сразу и с концами, а оставшаяся, самая защищённая треть — будет постоянно уходить в перезагрузку. Во-вторых, там никак не развернуть генераторы притягивающего луча — даже если удастся экранировать установки от излучения, луч начнёт впустую тратить энергию на деформацию крышки.

Поэтому анти-штурмовики, открыв люки, первым делом плазменными резаками отделили большие куски защитного кожуха и вытолкнули их в космос, затем бросками гранат выжгли антенны на обнажившейся части корпуса. При этом они сами находились внутри капсул. Выйти из "Дроча" на этом этапе было бы смерти подобно — с опозданием сообразил ACS-160. Великая Сила, как же хорошо, что клоны-сержанты знали специфику абордажа получше, чем их "главком", и не тратили жизни своих бойцов впустую! Попытайся они выйти наружу — их бы мгновенно расплющило или об обшивку (тех, кто высадился в передней части станции), или о щит (тех, кто высадился по бокам и со стороны кормы)! Ведь Сфера продолжала маневрировать, с ускорением в сотни g! А поле компенсаторов инерции не распространялось дальше её обшивки — границей его действия был как раз тот самый чехол из пластали!

Там, где чехол разрушен, поле соскользнуло на следующий слой ограничителей — уже в обшивке. Что было вполне заметно невооружённым глазом — при каждом манёвре Сферы антенны гнулись, словно деревья под ветром, периодически от них отламывались куски и либо улетали в космос со скоростью снарядов масс-драйвера, либо наоборот, врезались в обшивку, оставляя глубокие вмятины.

И это породило очередную проблему. Пока "Дрочи" воткнуты в обшивку, внутри них поддерживается всё то же самое поле компенсации. Поэтому солдаты внутри не чувствуют ни малейшего толчка. Но чтобы создать проход для стелс-джамперов, капсула должна отделиться и развернуться носом в сторону щита! И если в этот момент Сфера совершит манёвр... Ну, вы когда-нибудь видели, как консервная банка попадает под ступню AT-ST?

— Меняем план, — твёрдо сказал Пазаак по общему вещанию, стараясь, чтобы в его голос не просочилось чувство вины, которое он испытывал. — Начать высадку во внутренние помещения Сферы.

— Ты уверен, стратег? — в голосе клона-коммандера слышался явный скептицизм, особенно в том, как он назвал военную специальность Пазаака. — Их там, как-никак, семьдесят тысяч.

Да, профессиональных солдат из них только восемь тысяч, но и это в два с лишним раза больше того, что удалось десантировать. А ведь экипаж тоже не из мирных техников состоит, это те же клоны Фетта. Пусть и пожилые уже, пусть и проходящие тренировки по палубным боям раз в год. Схватить бластер и выстрелить в нужном направлении они как-нибудь сумеют. А при бое в длинном прямом коридоре без ответвлений и укрытий — зачастую большего и не нужно. Там ни сманеврировать, ни спрятаться невозможно — выигрывает тот, у кого выше огневая мощь, защита и тупо больше людей.

— Не ссать, парни, у меня есть план, — и незачем говорить, что этот план возник всего несколько секунд назад.

Нет, повышенная склонность к повиновению, привитая клонам ВАР, никуда не исчезла. Анти-штурмовики этим тоже отличались, каминоанцы бы не рискнули наделить их полной свободой воли. Да, у них был инстинкт самосохранения, но была также способность засунуть этот инстинкт туда, где солнце не светит, и пойти молча выполнять гарантированно смертельное задание. Тут нюанс был в другом — если бы приказ отдавал Тренч или кто угодно из посторонних (естественно, имеющий нужные полномочия), коммандер бы не спорил. Сколь бы идиотским ни был приказ, его надо выполнять. Но когда приказывает человек, который тебе ближе, чем брат... о котором ты совершенно точно знаешь, что он ничем не лучше, но и не хуже тебя... которому ты доверяешь, как самому себе... тут определённые проявления демократии становятся не только возможны, но и неизбежны. Можно сказать, что каминоанские поделки обладали каким-то подобием роевого сознания. Не в том смысле, что могли читать мысли друг друга — разговаривать им приходилось словами, как и большинству двуногих. Но вот уровень понимания этих слов и доверия к ним был (по меркам обычных разумных) запредельным. Не то, что один клон не мог послать другого на смерть — очень даже мог, сам Пазаак это только что доказал. Но он никогда бы не потребовал от подчинённых ничего такого, что не сделал бы в их положении сам. Да, он сейчас допустил ошибку, и не одну. Но такие же ошибки он допустил бы и для себя, если бы был там. И клон-коммандер критиковал его действия так, как мог бы мысленно отругать самого себя за глупость, а не как подчинённый возражает против приказа командира.

В этом их главное преимущество, и надо найти способ разыграть эту карту — даже более важную, чем возраст. Имперским экипажем командуют не клоны. Соответственно, действовать здешние клоны будут как "мясные дроиды", с минимумом собственной инициативы. Они не достаточно доверяют командованию, чтобы спорить с ним или что-то предлагать.

— Скидываю карту, двигайтесь по ней. Используйте реактивные ранцы для преимущества в скорости.

К сожалению, он не додумался одеть анти-штурмовиков первой волны в "Катарны" или в огнемётные доспехи. Предполагалось ведь, что больше половины погибнет, не успев высадиться, а количество продукции "Каминоанских оружейников" у них ограничено. Будь у них сейчас нормальная силовая броня, они бы прошли сквозь легковооружённых членов экипажа, как нож сквозь масло. Хорошо ещё, что Тренч настоял на снаряжении всех рядовых бойцов бронёй второй фазы. Сами каминоанцы изначально хотели снабдить их доспехами фазы I — сорок кило весом, с никакой бронезащитой, и неудобной вне боя. Зато дёшево, мать их. Интересно, почему естественно рождённые так любят поминать в разговоре чужих родителей женского пола, когда дела идут плохо, и так бесятся, когда другие поминают их собственного? Клоны переняли эту привычку механически, не задумываясь...

Но зато практически у всех анти-штурмовиков были реактивные ранцы. И все учились ими владеть. Казалось бы, какой прок от этой недо-авиации в узких коридорах? Ан нет, в режиме горизонтального полёта они могли за пару секунд преодолеть сотню метров, быстрее, чем экипаж успеет выставить заграждения или закрыть бронелюки. Конечно, не разбиться при этом, вмазавшись в стену при повороте — особое искусство, требующее нечеловеческой реакции и точности движений. Но они были клонами Джанго Фетта, а тот на реактивных ранцах собаку съел. Причём находились на пике молодости и физической формы. И тренировались работать с этими ранцами все поголовно. Даже сам ACS-160 разбился на виртуальном симуляторе раз так двадцать, фигуряя в узких закоулках. Зато теперь может пролететь по улицам родного города даже с закрытыми глазами. А у клонов первой линии налёт гораздо больше.

Едва успели, но всё же успели. Проскочили, прорвались, отстреливая всё, что встречалось на пути, к двигательным отсекам, где пространства хватало для нормальных манёвров и можно было объединить силы. Бронепереборки оказались закрыты так, чтобы их нельзя было обойти, всего в двух местах — защитники Сферы думали в первую очередь о том, чтобы себе свободу манёвра оставить, ведь надо было подтянуть космопехоту к местам вторжения. И в этих двух местах они не устояли перед спецзарядами.

Немногочисленных охранников из КомпФорса в машинном отделении положили на месте. Клонов-механиков по возможности вырубали шоковыми гранатами и парализующим режимом бластеров, но не убивали — возможно, этих "старших братьев" потом удастся перевербовать. И речь не столько о долгих душеспасительных беседах со взыванием к родственным узам, сколько об использовании некоторых "лазеек" в их программировании, оставленных клоноделами для себя. Империя ведь у них даже чипы-ингибиторы удалить не додумалась! Но чип — это на крайний случай, при его включении клон начинает вести себя как зомби. Пазаак же делал ставку на более мягкую перепрошивку, оставляющую интеллект в неприкосновенности. Мастера подтвердили — такое возможно.

Все коридоры, выходящие из двигательных отсеков, забаррикадировали, установив станковые бластеры E-Web, которые полностью перекрывали подходы, позволяя без труда истребить любое количество атакующих.

После чего принялись за отключение двигателей. Полностью Сфера маневренность и ход от этого не утратит — под контролем нападающих меньше трети от общего количества таковых. Но как только дюзы достаточно остыли, клоны тут же пролезли туда, и прямо в дюзах начали разворачивать мобильные генераторы притягивающего луча. Напротив каждого двигателя в щите есть собственное "окно" — чтобы выхлоп не упирался в щит и не растекался по обшивке корабля. Там можно будет принять подкрепление и без помощи "Дрочей". При этом компенсирующее поле распространяется до внешнего края дюз — так что генераторы с обшивки не сорвёт.

— Ну вы даёте, молодые, — прохрипел клон-техник, с трудом приподнимаясь на локте. — Это почти уровень Нулей или ЭРКов... Но судя по маркировке — рядовая пехота. Какой же у вас тогда спецназ?

— Технология не стоит на месте, дедуля, — усмехнулся анти-штурмовик из конвоиров. — Нас специально делали так, чтобы мы были быстрее вас.

— Оно и видно... Вы там проверьтесь насчёт лекарства от старения. Ускоренная реакция имеет определённую связку с ускоренным метаболизмом, хотя и не прямую. Не исключено, что штатное лекарство на вас не подействует, а разрабатывать специализированную версию каминоанцы могут и отказаться...

— Тебе-то это откуда знать?! Вас Империя вообще и не думала лечить...

— Я не совсем обычный механик. Особая версия в некотором роде... Клон-шпион.

— Это ещё что за модификация? Как ты можешь шпионить, если тебя в лицо вся Галактика знает?!

— Внутренняя... ох, ситх, вы мне все рёбра отшибли, поаккуратнее не могли? Внутренняя безопасность. Контрразведка. Внедрённые агенты в саму армию клонов. Спящие агенты, вроде ваших чипов-ингибиторов, только в человеческом облике. Пока подразделение действует нормально, мы считаем себя обычными клонами, работаем не лучше соратников, можем состариться и сдохнуть, как все, ничего не подозревая. Но если группа попадёт в... особые, скажем так, обстоятельства — например, попытается перейти на сторону КНС — активируются некоторые скрытые слои памяти и физиологические механизмы. В крайнем случае я мог бы вас всех тут положить, но мне самому это меньше всего надо — я на постоянный форсаж, в отличие от вас, не рассчитан, он все резервы сожрёт, после шести часов форсированного боя я прожил бы от силы шесть месяцев. Да и тренировка у меня ни разу не мандалорская — всё заточено под "бить в спину, отравленным ножом и желательно спящих", очень грязно и очень некрасиво. Так что не будем меряться боевыми режимами, мальчики, сразу признаю, что против вас я ноль, а не Ноль. Но поговорить не помешает.

— Неплохо бы хоть какие-то доказательства предъявить, что ты не обычная помешавшаяся с горя старая модель. Ну хорошо, допустим мы тебе поверили...

— Клоны клонам не врут. Доказательства будут, не переживайте. Сейчас отдышусь только, крепко вы меня приложили.

— И о чём нам с тобой говорить тогда, если ты контрразведка? Будешь убеждать сдаться Империи?

— Буду. Но не так, как вы думаете. У меня послание. Руководству Камино. От некого Бобы Фетта, если знаете такого.

БОБА ФЕТТ

Смерти Инквизитора он не желал.

То есть, желал, конечно, но пассивно. Специально её убить Фетт не пытался. То есть пытался, но не так, чтобы получилось...

Тьфу, ерунда какая-то выходит. В общем, если вдруг придётся кому-то объяснять, то проще сказать прямо — "Да, я её убил". Хотя обычно Фетт убивал совсем не так. А вот для самого себя...

Его целью было устранение Питты. Нет, наёмнику никто за это не заплатил. Простой инстинкт самосохранения. Со своим набором фобий вице-адмирал неизбежно угробил бы их всех. Ни Камино, ни Тренч подобных ошибок не прощают. А уж когда на Тренча работают каминоанские клоны...

Убрать было проще всего руками Инквизитора — она единственная во всём флоте, кто имеет не только достаточно силы для ликвидации командующего, но и достаточно власти, чтобы выйти после этого сухой из воды. Но если бы Боба начал убеждать Девятую словами, что это в их общих интересах, она бы не поверила. Могла и выдать. Нужно было её мотивировать, чтобы она пришла к необходимости устранения Питты сама.

Сам Фетт не очень разбирался в диверсиях. Как и его отец, он предпочитал честный бой лицом к лицу. Но когда на флоте сотни тысяч клонов, найти среди них подходящего специалиста по этому вопросу не так уж трудно. Разговорить его — ну типа чисто теоретически, как бы он организовал подобное покушение, чтобы его не заподозрили — ещё легче. Боба среди клонов рос, он их знал, как облупленных. Нашёлся даже клон-убийца, специализированный охотник на джедаев. Фетт и сам имел некоторый опыт стычек с форсъюзерами, но консультацией профессионала никогда не брезговал. Этому стареющему штурмовику уж точно не светило поработать по специальности, и он охотно поделился соображениями, как лучше застать мордатую врасплох — но так, чтобы она, немного напрягшись, всё же смогла выбраться из ловушки с вероятностью в девяносто процентов.

Эти двое попытались бы друг друга убить в любом случае. Просто это могло случиться слишком поздно. Они бы долго ходили кругами и выбирали наилучший способ, чтобы самим не попасть под раздачу сверху. А за это время Питта загнал бы весь флот в ловушку. Так что Боба лишь слегка обоим "помог".

Использовать термальный детонатор Питте подсказал тоже он. Дескать, это лучший способ застать врасплох тёмного джедая. Что в общем было правдой.

Но совсем не ожидал охотник за головами, что Питта так эффективно его подсказкой воспользуется. Он ставил перед собой совсем другую цель. На случай, если Девятая всё-таки совладает с гневом и начнёт допрашивать вице-адмирала, вместо того, чтобы убить его на месте. Для тёмных такое не характерно, но лучше перестраховаться. Есть один старый трюк... способ спровоцировать взрыв барадия на расстоянии. Этот вид гипертоплива довольно нестабилен, так что Бобе было бы достаточно нажать одну кнопочку на одном маленьком устройстве — и Питта замолчал бы навсегда. Девятая могла оказаться в радиусе взрыва, могла не оказаться — это уже её проблемы.

Но никакую кнопочку нажимать не пришлось. Питта прекрасно подорвался сам. Предварительно подманив Инквизитора вплотную.

В итоге получилось с одной стороны — даже лучше, чем Фетт рассчитывал. Оба конкурента мертвы, на нём никаких подозрений, красота. А с другой — вопреки его планам. Как всякий профессиональный наёмный убийца, Боба ненавидел сопутствующий ущерб. Даже тогда, когда он способствовал его целям, как сейчас. Для него это был признак недостаточной квалификации.

Однако терзаться угрызениями совести тоже было не в его характере, так что Фетт немного подумал, пообещал себе в следующий раз скорректировать методы работы и перешёл к проблемам более насущным. Ему следовало выполнить настоящее задание, ради которого он сюда и прибыл.

Клоноделы Камино не любили заниматься политикой. Собственно, как раз за это их и выбрал в своё время Палпатин для создания своей армии клонов. Ну и ещё за чисто астрономическую удалённость от центра Галактики. Каминоанцы умели делать своё дело и не задавать лишних вопросов, а ещё к ним было достаточно долго лететь. Они любили сложные задания, воспринимая их как вызовы своему искусству, но при этом не любили разбираться с причинами и последствиями таких заданий. На Кхомме или Аркании сделали бы армию не хуже, причём на первой планете — дешевле при том же качестве, а на второй — более качественно за ту же цену. Но сверхосторожные кхоммиты непременно начали бы выяснять, не нарушает ли этот заказ каких-нибудь законов, послали бы запрос в Сенат Республики... в общем, вся интрига пошла бы по ветру. А коварные арканиане вполне могли попытаться сыграть в свою игру. У каминоанцев же был чрезвычайно удобный принцип "Вся ответственность лежит на клиенте". Они не нарушали законов по своей инициативе, но и не прилагали особых усилий, чтобы соблюдать.

Но "не любили заниматься" — не значит "вообще ничего не знали" о политике в большой Галактике. Торговля живым товаром — достаточно щекотливый бизнес, и тот, кто не умеет держать руку на пульсе рынка, долго в нём не живёт. На Камино был специальный отдел внешних стратегий, который занимался изучением обстановки за пределами системы. Тысячи клонов самых разных разумных день и ночь собирали сведения о том, как растёт и падает спрос на им подобных, какие законы принимаются в этой сфере и как они приводятся в жизнь.

Поэтому правительство Камино прекрасно понимало — они проиграли задолго до того, как в системе прозвучал первый выстрел. Проиграли независимо от того, как долго и насколько успешно Партизанам удастся отбивать атаки имперского флота. Не может одна система противостоять целой галактике. Неважно, сколько у неё солдат.

Проиграли каминоанцы в тот момент, когда Император (или возможно, тогда ещё Верховный канцлер) посмотрел на сводки с фронта, на отчёты из центров клонирования и с пунктов призыва, выслушал показания казначея и решил — с этим бардаком пора заканчивать. На войне клоны были хороши, а с учётом Приказа 66, пожалуй, даже неизбежны. Но лозунгом Империи будет "Мир и порядок!", а для Галактики мирного времени клонированные войска — слишком дорогое удовольствие. С поддержанием дисциплины справятся и обычные призывники. После этого зачистка Камино стала столь же неизбежной, как уничтожение Ордена джедаев. Клоноделы исчерпали свою полезность. Ничего личного, просто бизнес.

Собственно, восстание на Камино было как раз попыткой исправить это отношение. Грандиозной рекламной акцией. Может, если анти-штурмовики успешно разделаются как с предыдущей генерацией клонов, так и с призывными штурмовиками, Палпатин решит, что они ещё могут быть полезны? Или другие потенциальные клиенты начнут задавать Императору неудобные вопросы. Каминоанцы подготовили хороший план со множеством развилок, они были готовы как сохранить свою секретность, так и пожертвовать ею, сотрудничать как с Империей, так и с её врагами. Лишь бы кто-то предложил им хорошую цену. Цену не в кредитках — кому эти условные единицы сейчас нужны — а в первую очередь в весе бортового залпа.

Боба Фетт, сам будучи с технической точки зрения клоном, клонов не особо любил. Слишком много раз ему в детстве доставалось от быстро взрослеющих клонов-солдат и особенно крепко — от всякого рода элитных коммандос. Они терпеть не могли "недоделка" за то, что у него было настоящее детство и настоящий отец. Он отвечал им взаимностью за то, что эти забияки были крупнее, сильнее, учились драться чаще и дольше, и обладали более быстрой реакцией. Отец этим наездам не препятствовал, полагая, что драки помогают его ребёнку и будущему наследнику развивать характер настоящего мандалорца.

Клоноделов же Боба не любил потому, что они создали его детских обидчиков. Когда же подрос, то пришёл к выводу, что торговля разумными существами в целом не самое этичное занятие. Хотя конечно, не охотнику за головами упрекать кого-то в этом.

Но это была его личная неприязнь. Он никогда не позволял личному отношению повлиять на характер выполняемого задания. Тотальное уничтожение Камино не принесёт пользы ни ему лично, ни планете Мандалор, ни мандалорской культуре, ни Гильдии охотников за головами, ни Галактике. В общем, никому из тех, кого он хоть немного ценил. Как ни странно, Боба сумел найти заказчика, разделявшего его взгляды, в высших эшелонах Империи. Кем именно этот заказчик был, Фетт выяснить не сумел. Поначалу он полагал, что речь идёт о Дарте Вейдере, с которым наёмнику уже приходилось сотрудничать. Но потом Вейдер погиб, а заказчик как ни в чём не бывало продолжал платить Бобе значительную сумму всего лишь "за доступность", то есть за возможность нанять его в любой момент. И через сутки после того, как на Фетта вышли представители Империи, к нему обратился и тот анонимный заказчик.

Камино должна проиграть, сказал заказчик. Её войска должны быть разбиты. Города разрушены. Тысячи граждан — убиты. Однако основная инфраструктура должна остаться в неприкосновенности, как и лучшие мастера-клоноделы. Она должна уйти под воду — в прямом и переносном смысле. На поверхности пусть останутся лишь руины, заполненные несчастными жертвами, которыми будет править (и безжалостно угнетать) имперский губернатор. Либо же (в крайнем случае, но это нежелательно) на поверхности может не остаться вообще ничего. Каждый плавающий город или город на сваях может быть сожжён и потоплен, редкие острова — зачищены до базальтового основания. Но на глубине жизнь (и производство) должны продолжаться.

При активном сотрудничестве каминоанцев такого можно было добиться. Расчётливые экспериментаторы не против пожертвовать некоторым количеством своих собратьев, чтобы убедить Императора, будто планета не представляет больше опасности. Договориться с ними об инсценировке Боба мог. У него оставалось на родной планете немало связей. Но оставались два вопроса.

Во-первых, планета не проживёт без внешнего снабжения. Особенно после перехода на полностью подводный цикл производства. Каминоанцы — водные, но не подводные существа, им нужны воздушные купола и снабжение кислородом. А с Палпатина вполне станется установить тотальную блокаду её орбиты, уничтожая всякий корабль, что попытается взлететь или сесть. И если лёгкий кораблик контрабандистов через такую блокаду ещё иногда сможет проскочить (хотя и с огромным риском), то двухкилометровый грузовой или пассажирский лайнер — однозначно нет.

Во-вторых, как гарантировать, что новый губернатор не начнёт прочёсывать океан эскадрами морских кораблей, забрасывать все подозрительные расщелины глубинными бомбами или того хуже — не отравит всю морскую биосферу в погоне за орденами?

В этом смысле Боба у заказчика и спросил.

— Это, конечно, не мои проблемы, — сказал наёмник, — но мне придётся убеждать каминоанцев, а для этого нужно иметь серьёзные доказательства на руках.

— Убеждать каминоанцев вам не придётся, — пояснил посредник. — Как убедить их принять предложение — это уже проблемы заказчика. У него есть свои дипломаты и агенты на Камино. Ваша цель — наладить координацию на месте, сотрудничество с той стороной в организации контролируемого разгрома Камино. Чтобы всё выглядело достоверно. Много взрывов, стрельбы, гениальных тактических решений, героических подвигов с обеих сторон, ужасных военных преступлений, и всего того, что образует убедительную картинку войны. Поставьте красивый спектакль, Фетт. Работников сцены наймём мы.

— Возможно. И всё же. Что будет после этого разгрома?

Посредник помолчал.

— Честно говоря, мне это неизвестно. Если для вас этот вопрос принципиален, я могу узнать ответ у моего нанимателя. Но это будет стоить.

— Я снижу цену на десять процентов, — предложил Боба. — Если ответ покажется мне убедительным.

И вот сутки назад он этот ответ получил. И ответ заставил его глубоко задуматься.

"Поскольку Лабиринт Риши не входит ни в один сверхсектор, назначение губернатора на планету в нём будет происходить вне обычной административной иерархии. Это будет скорее наказанием, чем наградой, поскольку Камино, переставшая торговать клонами, превратится в дикое захолустье, где даже отдохнуть невозможно. Разумный, запертый в подобной дыре, будет иметь одну из двух мотиваций — или любой ценой отсюда убраться, или поднять планету, сделав её более богатой и значимой. Обе мотивации сделают его уязвимым для коррупции. Наш наниматель достаточно богат и имеет достаточные связи в администрации Империи, чтобы организовать ротацию губернаторов первого типа, помогая им осуществить то, чего они и так хотят. Это будет происходить до тех пор, пока на посту не окажется губернатор второго типа, а тот уже начнёт покровительствовать контрабанде и подпольному производству. Опять же, наш наниматель сможет обеспечить ему подходящее прикрытие — а значит и каминоанцам".

В вопросах ксенопсихологии у каминоанцев всё обстояло точно так же, как и в вопросах политики. То есть формально — всё очень плохо, по факту — всё отлично. Они выставляли напоказ своё невежество, бравировали им — нам, дескать, неинтересно, о чём думают низшие расы и какие у них комплексы. Но большинство клонов, которых они производили, принадлежали к другим расам. Без глубокого понимания их мышления было бы невозможно правильно настроить такую сложную, тонкую и капризную машину как биологический мозг.

Поэтому того факта, что на подавление мятежа был направлен Данетта Питта, им вполне хватило, чтобы запихнуть свою спесь поглубже. Они изучили психопрофиль вице-адмирала, список его предыдущих подвигов, и отлично представляли себе, какими методами он станет давить мятеж. Сам факт его назначения ясно свидетельствовал — торги кончились, Палпатин больше не намерен идти ни на какие компромиссы, переубедить его не удастся.

Так что показательно слить войну Фетту они согласились без особых раздумий. Что, однако, не означало автоматически, что выполнить заказ будет легко и просто. Отработать предстояло каждый милликредит.

И первым, самым очевидным вопросом было — как поддерживать с ними связь? После смерти Питты и Девятой Боба почти всё время был вынужден проводить в рубке Торпедной сферы. На виду у десятков имперских офицеров. Пусть эти люди и подчинялись ему, это не означало, что они проигнорируют факт переговоров с врагом. Боба для них — подозрительный чужак, к тому же слишком юный и неопытный. Многие из этих ребят ещё за Республику сражались.

Да, большинство клонов Джанго на Сфере и значительная часть на других кораблях готовы поддержать его. Но нельзя допустить схватки между ними и фанатиками КомпФорса — это будет полным провалом задания и Империя больше никогда не наймёт Бобу.

Да, клон-шпион сумел убедить анти-штурмовиков передать сообщение на Камино и оттуда пришёл ответ. Но для регулярной координации он не годился. Он находился в оккупированном машинном отделении, что означало — с ним самим связь очень плохая.

Да и с самими оккупантами надо что-то делать. Если они просто запрутся в захваченных отсеках и будут отбивать атаки, не переходя в наступление, не пытаясь развить успех, это будет выглядеть слишком подозрительно. Они обязаны принять вторую волну и попытаться захватить всю Сферу. А Боба обязан каким-то чудом им в этом помешать. Потому что без Сферы убедительно захватить Камино никак не получится.

— Мы можем осуществить гиперпрыжок, несмотря на захваченные двигательные отсеки? — поинтересовался он у навигатора Сферы.

— Технически — в любой момент, — пожал плечами офицер. — Оставшихся двигателей вполне хватает на манёвр ориентации. Но даже если бы их не было, у нас остаются гиродины. Их момента инерции более чем достаточно, чтобы осуществить разворот в нужную сторону без внешней опоры вообще.

— Хорошо. Рассчитайте серию прыжков по маршруту, представляющему незамкнутую ломаную вокруг Камино. Определите точки выхода посредством генератора случайных чисел. Но ни одна не должна быть ближе полутора или дальше трёх астрономических единиц.

— Но зачем, сэр?!

— Элементарно. У Тренча не может быть слишком много гравитационных мин. Ему придётся ставить как минимум одну на каждой линии, соединяющей Камино с нашей очередной точкой выхода. Рано или поздно они у него кончатся. Вот тогда мы и прыгнем.

— Да, сэр, но откуда у вас уверенность, что мы не наткнёмся на ранее установленные мины или на естественные сгущения Кронау, описывая такие круги вокруг планеты? Мы не знаем, где Тренч их поставил до нашего появления, и мы не сможем оставаться в пределах гипертечения на указанном вами маршруте!

— На предмет естественных сгущений мы проверим маршрут, послав по нему лёгкие корабли за несколько секунд до прыжка флота. Если их выбросит, отменяем прыжок, только и всего. Вы не хуже меня знаете, что перемещаться быстро такие сгустки могут только во время гипершторма, а его сейчас нет. Что касается ранее установленных мин, — Боба доверительно и в то же время пугающе нагнулся к навигатору, — радиус поля у той модели, что использует Тренч, составляет около тридцати мегаметров. Вы владеете математикой? Очень надеюсь, что владеете, это ваша профессия, как-никак. Посчитайте, сколько понадобится таких мин, чтобы создать вокруг Камино сплошную полую сферу радиусом в две астроединицы?

— Двадцать... пять... миллионов, — чуть заикаясь ответил офицер, глядя в блестящую безликую поверхность шлема.

— А по предварительным расчётам у Тренча их вряд ли более десяти тысяч. Скорее — намного меньше. Таким образом, если Тренч полный дурак, и попытался перекрыть нам путь заранее, потратив все свои запасы мин, вероятность наскочить на одну из них составит 0,04 процента. Но поскольку старый паук, к сожалению, не дурак, он вряд ли станет тратить мины настолько глупо. Он будет ставить их либо на гипертечениях, либо на прямых линиях вне гипертечений, соединяющих нас и нашу цель.

— Но сэр, — подала голос женщина у другого пульта, — по вашей же логике, нам придётся совершить десять тысяч прыжков, чтобы заставить его истратить все мины. А ресурс гипердвигателя на такое совершенно не рассчитан, не говоря уж о том, что Тренч может собирать неиспользованные мины, как только мы уйдём с угрожаемого направления.

Боба поморщился под шлемом. Это уже было серьёзное возражение. Хоть кто-то тут умел думать. Это радовало в общем и целом, но конкретно сейчас мешало его планам. Тренч-то с радостью сделает вид, что не успел поставить очередную мину, но не объяснять же этого здесь открытым текстом...

— Ему придётся ставить гораздо, гораздо больше одной мины, чтобы мы её не уничтожили. Десятки или даже сотни на каждый вектор. Как он заминировал нам текущий курс. Но это мы там разберёмся, сейчас важно, что совершив прыжок в сторону, мы избавимся от войск, которые Тренч готов послать на завершение захвата Сферы. Если несущие их корабли совершат прыжки следом за нами, мы их обнаружим по радиации Кронау в момент выхода из прыжка.

Пока офицеры рубки готовили прыжок (это была крайне сложная операция, ведь нужно было вывести синхронно более-менее в один район не только саму Сферу, но и весь сопровождавший её флот), Боба послал КомпФорс отбивать двигательные отсеки. Никаких тактических указаний он при этом им не давал, предоставив полную свободу действий. У них свои командиры есть, вот пусть и покажут, на что способны. Он полагал, что способны не на многое (во всяком случае, по сравнению с клонами отца), и скорее всего, положат там значительную часть личного состава, ничего не добившись. Но напрямую на смерть их никто не отправлял, предъявить потом Бобе ничего не смогут. Если, конечно, кто-то наверху вообще будет беспокоиться по поводу смертности этого пушечного мяса... но лучше перестраховаться.

К его сожалению, переть прямиком на лучемёты смертники всё же не стали. Кое-чему их научили, да и парочка боевых операций за плечами. Воспользовавшись предоставленной свободой действий, а также лучшим знанием местности, они попытались через вентиляцию зайти за спины обороняющимся. В принципе, у них даже получилось. Зайти, в смысле. Успешно просочились, вырезали решётку, начали спускаться... и тут их аккуратно накрыли огнём те, кто прикрывали операторов E-Web. Оборона в коридоре оказалась эшелонированной. У тех, кто попытался высадиться непосредственно в машинное отделение, дела пошли чуть лучше — удалось накопить в тёмном уголке десяток бойцов, прежде чем их засекли и тоже подавили.

Одновременно с этим другие бойцы КомпФорса обстреливали укрепления из ручных барабанных гранатомётов Z50. Это было уже гораздо перспективнее. Сбить гранату на лету крайне сложно, если ты не джедай, а взрыв её если и не убивал, то уж точно выводил из строя весь расчёт лучемёта. Ох, как же матерились клоны по своим закрытым каналам, доступ к которым Боба получил! Боезапас Z50 по эффекту не отличался от обычной ручной гранаты, но голой рукой гранату на сотню метров не зашвырнёшь, особенно когда ты еле высунулся из-за угла и готовишься юркнуть обратно, как только засвистят бластерные заряды. А гранатомётом — запросто, у него штатная дальность двести метров. Да и точность не в пример выше, чем у ручного броска, даже при невозможности использовать электронный прицел. Архиполезная штука — в замкнутом пространстве даст фору любой ракетной установке. Может, КомпФорс и не ценит своих людей, но снабжает он их по первому классу — не на уровне спецназа, конечно, но большинство регулярных войск позавидует. Интересно, зачем? Весь опыт Бобы инстинктивно протестовал против такого подхода. Лучшее оружие и снаряжение должны быть у лучших солдат, а человеческому мусору и в руки следует давать мусор — для любого мандалорца это так же очевидно, как то, что ходят ногами.

Выбить удалось только одно из шести укреплений, но и этого хватило — командиры КомпФорса немедленно бросили людей в прорыв, теперь уже в полной мере демонстрируя свой знаменитый фанатизм. Клоны пытались компенсировать потерю лучемёта плотным огнём из личного оружия, но имперцы без колебаний шли вперёд, перешагивая через трупы и раненых, да и сами стреляли весьма плотно. Пусть не столь метко, но коридор они понемногу расчищали.

Словом, в этой части всё шло как надо. Обе стороны прилагали все мыслимые усилия, жертвовали собой без колебаний. Самый въедливый следователь не скажет, что эта мясорубка была ненатуральной. Кто в ней одержит верх — не так важно.

Во всяком случае, вторую волну десанта он сорвал — установки притягивающего луча успели принять всего две сотни солдат в чёрных маскировочных силовых доспехах, когда Сфера, наконец, прыгнула. Прервался на время и обстрел из дальнобойных орудий.

Вообще прыжки на пару астрономических единиц оказались до ситха удобной штукой. Пилоты, судя по их лицам, сами не ожидали, что всё получится так быстро и легко. Тут практически ничего не надо было считать.

При обычном путешествии на световые годы надо вычислять множество манёвров, чтобы удержаться внутри гипертечения. Если же речь идёт о микропрыжке в пару мегаметров — мало того, что нужно невероятно точно определить точку выхода (иначе улетишь от цели больше, чем приблизишься к ней), так ещё приходится описывать в гиперпространстве петлю радиусом в несколько световых секунд. Потому что минимальная возможная гиперскорость в проекции на нормальное пространство — около десяти световых (обычно куда больше). То есть звездолёт в прыжке преодолевает это расстояние меньше чем за миллисекунду! Невозможно задействовать процедуру выхода за такой короткий срок. Вернее, можно, но это процедура АВАРИЙНОГО выхода. С погрешностью в добрый десяток мегаметров и с почти гарантированно убитым в хлам гипердвигателем. А если тот же самый двигатель ещё не успел остыть от процедуры входа — это вообще практически нереально. Поэтому только "мёртвые петли". С соответствующими рисками нарваться на мину или гравитень.

А вот на характерные межпланетные дистанции в гипере прыгать — сплошное удовольствие. Никаких петель, лети по прямой! И тормозиться до критических десяти световых тоже не надо, можно на сотне идти. Просто поворачиваешься носом в нужную сторону и выжимаешь рычаг. Сотни световых секунд корабль преодолевает за несколько секунд, у гипердрайва предостаточно времени, чтобы штатно отработать и на вход, и на выход, без аварийных нагрузок. Всего-то вычислений — время входа и время выхода посчитать.

Конечно, весь этот праздник жизни работает только в том случае, когда ты уверен, что сгущений ГР-частиц на пути нет. Но Боба мог себе такое допущение позволить — на него работал Тренч. С точки зрения остальных — он рисковал и выигрывал.

Конечно, корабли Партизан тоже прыгали довольно быстро. Они-то местность знали, им даже лёгкие суда на разведку посылать не надо было. Но зато им надо было попадать точно на прямую линию, соединяющую Сферу и Камино — с точностью до тридцати мегаметров, чтобы правильно поставить мину. А для целей Бобы гигаметр туда-сюда ничего не значил.

А пока Партизаны лихорадочно пытались за ним угнаться (ну или делали вид, что лихорадочно пытаются), он дал навигатору новую задачку. Прыгнуть непосредственно на орбиту Камино... только не по петле и не по прямой, а по дуге. Отклониться от прямой линии гигаметров на десять, чтобы наверняка миновать минное поле, затем вернуться на курс и выйти на другом конце того же отрезка.

Навигатор долго мялся, что-то прикидывал на компьютере, советовался с коллегами на других кораблях, затем покачал головой:

— Не получится. У нас радиус разворота вне течения слишком велик.

— Насколько велик?

— Зависит от гиперскорости. Минимальная крейсерская, без дополнительного торможения в гипере у Сферы около двухсот световых. За секунду мы поворачиваем примерно на один градус. Значит полный круг — 72000 световых секунд, а радиус — 11460.

Боба незаметно запустил баллистический калькулятор в своём шлеме. Со стороны это выглядело, как будто он просто очень быстро считал.

— Значит, если мы прыгнем к планете с четырёх астроединиц, то сможем обогнуть минное поле на указанном расстоянии и даже с некоторым запасом?

— Ну... да. При условии, конечно, что мины окажутся точно в середине отрезка между нами и планетой.

Боба неслышно для окружающих фыркнул под шлемом.

— А для чего, по-вашему, я взял высоту дуги с таким запасом? Если он разобьёт отрезок на шесть равных частей, мы всё равно пройдём "над" ближайшей миной в четырёх с лишним гигаметрах. Это слишком много даже для самодвижущейся мины-перехватчика. Приступайте к расчёту обоих прыжков, и подготовьте флот сопровождения к синхронизации.

— А корабли-разведчики тоже по дуге посылать, или по прямой? — несмело спросил кто-то.

— Тоже. Вероятность, что на дуге окажется сгусток, которого нет на хорде, ничтожна... но незачем рисковать, когда мы в одном шаге от победы. Они, конечно, выйдут из прыжка под углом примерно в пять градусов к прямой, и Тренч может по их курсу догадаться, что мы задумали... Но мы начнём прыжок через пару секунд после их выхода. Даже если поймёт — не успеет отреагировать.

Спустя один час планетарный щит Камино был сбит. Спустя два часа — все орудия ПВО и ПКО были подавлены и "Аккламаторы" понесли к немногочисленным островкам легионы пехоты.

Через трое суток после своего неожиданного повышения Боба Фетт послал две победных реляции — Императору и своему анонимному заказчику. В одной говорилось о полном и безоговорочном подавлении всего сопротивления на планете и почти полном разрушении Типока-Сити, с полным прекращением производства клонов. Во второй же он указал, что население надводных городов на 75% успешно эвакуировано в подводные центры временного базирования для беженцев, и строительство постоянных подводных городов уже начато. 9% остались наверху и взяты в плен, 14% погибли при штурме, 2% пропали без вести. Также был успешно освобождён гранд-мофф Трачта, который сейчас получал первую медицинскую помощь и дожидался эвакуации на Корускант.

Это что касалось чистокровных каминоанцев. Клонов же по данным первой реляции было в момент штурма около двухсот тысяч анти-штурмовиков (все уничтожены) и около восьмисот тысяч клонов прочего назначения (триста тысяч уничтожено, пятьсот тысяч взято в плен и возможно, будет передано заказчикам, если специальная комиссия решит, что они не представляют угрозы для Империи).

Во второй реляции сообщалось, что около миллиона анти-штурмовиков пополнило ряды Партизан Со Герреры, и ещё несколько миллионов ожидает эвакуации с планеты при первой возможности.

АСОКА ТАНО

Она настаивала на контрразведывательной миссии против Трауна и его помощницы — непонятно откуда вынырнувшей тёмной форсъюзерши. Но её куратор, сенатор Бейл Органа, решительно отказал ей. Он сам не доверяет этому имперскому перебежчику, признался Бейл. Но именно поэтому Асоке ни в коем случае нельзя показываться перед чиссом или Арден. Она официально мертва, Приказ 66 в отношении неё выполнен, и гораздо лучше, если Империя будет продолжать так думать. Сокрытием Силы Асока не владела, по крайней мере на нужном уровне, чтобы избежать Великой Чистки. Зато она компенсировала это крайне высокой форс-чувствительностью — проще говоря, тогрута всегда засекала Инквизиторов раньше, чем те засекали её, и вовремя смывалась. Но если она сама приблизится к императорскому агенту, этот навык её не спасёт.

Зная характер Асоки, Бейл понимал, что предостережения её удержат ненадолго. Тано всегда делала то, что считала правильным сама, даже когда была джедаем. А уж сейчас, когда она не является ничьей подчинённой, а просто "лицом, сочувствующим Восстанию", никто не имеет ни права, ни возможности ей приказывать. Поэтому Органа решил занять тогруту делом и заодно убрать её подальше от "Великой пятёрки" гиперпространственных супермагистралей, возле которых в основном бесчинствовал Траун.

Он попросил её посетить Пространство хаттов и провести там глубинное расследование. Оно же расследование с плавающей задачей, оно же total recall.

Суть в чём. Обычное расследование имеет конкретную цель. Например: найти виновных в резне на Мандалоре. Или — определить, был ли убитый на Набу ситх учителем или учеником. Ну и так далее. Цель ясна, задача определена.

ГР проводится, когда цель не вполне понятна. То есть прояснение цели расследования входит в задачу самого расследования. Например: "Найдите всё, относящееся к этому делу, вообще всё — и заодно определите, что это за дело вообще и про что оно". Или: "выясните, как такое вообще могло произойти". Или, скажем: "вот была такая история, в ней что-то не так, найдите — что". Или даже: "дана предметная область, найдите всё подозрительное".

Понятно, что эти "не так", "подозрительное", "относящееся к делу" и т.п. никак не формализуемы. Это всё интуиции, расплывчатые оценки и тому подобное — то есть область, в которую неизбежно вляпывается любой, работающий с Великой Силой, будь он тёмный или светлый. Тем не менее, такие задачи регулярно возникают на практике, а когда у вас главной спецслужбой является Орден, состоящий из просветлённых мистиков — они возникают часто и с этим надо как-то работать. Ну вот и работали. Как могли. Хотя это дорого обходилось.

Право инициировать глубинные расследования было у джедаев рангом от магистра, у главы Судебного департамента, у ряда комитетов Сената и у Верховного канцлера. То есть у людей очень серьёзных и социально ответственных. Потому что ресурсов такие дела берут много, а результат не то что не гарантирован — иногда трудно понять, является ли итог вообще сколько-нибудь осмысленным.

В Империи наверняка был свой аналог соответствующих процедур. Скорее всего, занимались им Инквизиторы, потому что любая "невнятная муть" с наибольшей вероятностью окажется так или иначе связана с Великой Силой. А если даже и нет, Сила понадобится, чтобы с этой невнятной мутью сколь-нибудь внятно работать. В Республике же ГР последний раз инициировали лет сто назад, если не больше. Асока только в книгах о нём читала. Хотя если бы его запустили сразу после блокады Набу, возможно, Йоде через десять лет не пришлось бы говорить "Там, на Геонозисе, чувствую я, неладное творится" и с болью констатировать "Сетями Темной Стороны наш мир окутан. Война клоническая началась".

Само собой, после превращения Республики в Империю, у Бейла Органы не было никаких полномочий инициировать подобные расследования в одиночку, и уж тем более у официально мёртвой Асоки не было никакого права их проводить. Но нужные знания и навыки у обоих — были.

Что же именно попросил выяснить... хотя нет, "выяснить" плохое слово — тут скорее лучше подходит "разнюхать" — сенатор Органа? Очень простую (в теории) вещь — а именно, почему Империя до сих пор не вторглась в Пространство Хаттов? И более того, даже не думала это делать? А хатты, в свою очередь, при всей своей паранойе явно были уверены, что Империя их не тронет — и даже не думали готовиться к обороне.

Трудно было придумать более удобную и желанную цель для Нового Порядка после добивания Конфедерации, чем Пространство Хаттов.

Имперцы были ксенофобами. Сам Палпатин не был, но в его аппарате сторонников человеческого превосходства более чем хватало — и он таких "специалистов" ценил и подкармливал. Хатты были мечтой ксенофоба — внешне отвратительные по мнению большинства людей, с довольно неприятными привычками, жадные, коварные и самонадеянные.

Имперцы никогда не гнушались схватить то, что плохо лежало — а хатты были просто до отвращения богатыми, при этом показательно бравировали своим богатством. И охранялись эти богатства всего лишь горсткой наёмных головорезов. Да, хороших головорезов, но тем не менее... Для армии, которая только что разгромила Конфедерацию с её бесчисленными легионами дроидов и весьма мощным флотом, наёмники и вассальные расы не стали бы препятствием.

Имперцы всегда бравировали тем, что наводят порядок в подконтрольных секторах — а хатты не могли и не хотели порвать свои связи с криминалом всех мастей, работорговцами, наркоторговцами, наёмными убийцами, пиратами и контрабандистами. Они сами были по большому счёту очень сильно откормленными криминальными баронами, хотя при этом представляли легальное правительство своих миров и могли сто раз "легализоваться", порвав все видимые связи с уголовным миром. Но почему-то не хотели этого делать — некая неизъяснимая симпатия тянула их к отбросам общества.

Конечно, декларировать и осуществлять — разные вещи. Борьба с криминалом, так же как и ксенофобия, была для Палпатина лишь инструментом. Полезных бандитов он с руки кормил, достаточно вспомнить то же "Чёрное Солнце". Но всех, кто в систему вписываться не желал — вырезали с такой показательной жестокостью, что даже видавшие виды мафиози бледнели и потели.

Но хатты отнюдь не спешили вытягиваться по струнке у имперского сапога — они не бунтовали, вовремя платили налоги (с легальной части своего бизнеса), но и только. А в личных беседах высказывали к Императору и его государству откровенное презрение — по их мнению, это было нелепое и эфемерное политическое образование. Вроде империи Ксима Деспота, которую хатты разбили двадцать пять тысяч лет назад. "Надо будет — разобьём и этого, что ещё могут построить эти тощие короткоживущие людишки?". Республика могла терпеть подобное отношение к себе — но чтобы с таким унижением мирилась пафосная, яростная Империя?!

Органа совершенно точно знал, что в имперской верхушке хватало желающих устроить слизнякам кровавую баню. Но Палпатин упорно делал вид, что подобных инициатив не замечает. А самых настойчивых и вовсе окорачивали — аккуратно или не очень.

Причём подобным иммунитетом пользовались не только властители Пространства Хаттов, но и те представители расы, что предпочитали строить криминальные империи за пределами собственных территорий. Взять, к примеру Джаббу, устроившего своё логово на Татуине. Все знали, где он живёт и чем занимается. Пять минут работы для Звёздного Разрушителя. Ну или один час для полка штурмовиков, если неохота разрушать материальные ценности.

Но всё то же самое — никто даже не думал его трогать.

Всё выглядело так, как будто был у этих мешков жира какой-то очень весомый рычаг давления на Императора. И Асоке нужно было этот рычаг во что бы то ни стало найти — и найти способ использовать его для будущего Восстания. Ну или убедиться, что такого рычага не существует. Возможно, это всего лишь флуктуация имперской политики. Может, Палпатин их собирался разгромить позже, сейчас просто руки не доходили проконтролировать процесс. А пускать дело на самотёк, поручив кому-нибудь вроде того же Питты, он не хотел. Всё-таки резня в масштабах целого сектора — дорогое удовольствие.

Как при всяком расследовании с плавающей задачей, самым сложным здесь было выбрать, с чего собственно начинать. Ну не прийти же прямиком на заседание Великого Совета хаттов и не спросить в лицо — эй, слизняки, вы случайно супероружие какое-нибудь под кроватью не держите? Тем более, что на них даже Обман Разума не действует, а вооружённые силы может и недостаточны для сопротивления Империи, но чтобы разнести на атомы одну слишком любопытную тогруту их хватит с избытком. И Сила не спасёт.

Приходилось шляться по кантинам и выслушивать пьяных посетителей. Ходить в библиотеки и читать, читать, читать... как исторические записи, так и самые свежие новости. Взламывать датапады и дроидов. Влезать в самые сомнительные предприятия. Пускать слухи, что Империя собирается напасть — и отслеживать реакцию на эти слухи. И разумеется, всё это время, двадцать четыре часа (или сколько их там на очередной планете) в сутки, держать монтралы востро. Слушать Великую Силу, надеясь поймать самые слабые возмущения, знаки судьбы, которые укажут, что вот оно! Здесь верный путь!

Постепенно (на это ушло два года) она начала чувствовать запах добычи... жареной добычи, потому что всё это дело отчётливо пахло жареным. Интуиция твердила — беги отсюда! Но Асока не обращала внимания на предупреждения и продолжала закапываться всё глубже.

Уже в начале первого года расследования она сделала удивительное для себя открытие. Современные хатты были пацифистами!

Нет, "пацифист" в данном случае вовсе не означало "сторонник ненасилия". Насилие слизняки обожали всегда. Грабежи, драки, гладиаторские бои, убийства, изнасилования... всего этого в их владениях хватало, они всячески поощряли подобную деятельность, а порой и сами этим занимались, когда не лень было. Но вот насилие организованное, в крупных масштабах (то есть война) почему-то пугало их до дрожи в коленках... точнее, в той массе жира, что заменяла им коленки. Картель хаттов опустошал целые планеты, повергал целые народы в тысячелетнее рабство... но делал он всё это небоевыми методами. Коррупция, мошенничество, кабальные контракты, стравливание врагов между собой — но только не прямое силовое вторжение. Благо, жили хатты до девятисот лет и могли отточить искусство манипулирования до сказочных высот. Но если намеченная коллективная жертва оказывалась достаточно жадной, умной, упрямой, чтобы не позволить себя обобрать до нитки "совершенно законными методами" даже за много веков — Картель вздыхал и оставлял её в покое. Так было с Тойдарией, которую хоть и подчинили, но окончательно ограбить и опустошить не смогли, остановившись на взаимовыгодном сотрудничестве (пусть и с перевесом в пользу хаттов, которые получали два кредита на каждый тойдарианский). Так было с Сакией, которая смогла сохранить даже формальную независимость, да ещё и ряд колоний удержать.

И это потомки тех самых хаттов, которые некогда построили одну из крупнейших империй, одолели Ксима Деспота, воины которых были известны по всей Галактике! Что могло настолько переломить их расовый менталитет? Похоже, разгадка крылась где-то в катастрофе, опустошившей Варл, родину хаттов, пятнадцать тысяч лет назад. Слизняки утверждали, что их мир погубил взрыв Новой, окружающие же полагали, что те сами превратили свой мир в ядовитую пустыню в ходе некой большой войны (возможно, гражданской). Могло ли это событие так отразиться на их расовой психологии, что они возненавидели войну раз и навсегда? Но если и да — как они смогли навязать свой пацифизм Палпатину?!

Попасть на эту планету было сложно. Хатты явно не хотели, чтобы другие расы копались в их прошлом, и лучшие патрульные корабли, какие только можно нанять за деньги, патрулировали двойную систему Ардос, где находился Варл. И если они узнают, что кто-то вошёл туда и вышел живым, то лучшие охотники за головами будут наняты, чтобы заставить нарушителя замолчать. Но для Асоки, которую уже разыскивали Инквизиторий (как джедая) и Имперское Бюро Безопасности (как повстанца), это была лишь мелкая дополнительная неприятность.

Регулярные рейсы на Варл не ходят, так что вариантов, как туда попасть, было всего два — нанять какого-нибудь контрабандиста или купить корабль и полететь самой. Первое, безусловно, в разы дешевле, но создаёт проблемы с секретностью, когда собираешься лететь в настолько... специфическое место. А денег ей сенатор предоставил достаточно, чтобы при определённой финансовой осторожности позволить себе личный корабль. Пилотировать она, как и любой джедай, умела.

Ситуация облегчалась и тем, что ей требовалось юркое одноместное судёнышко, а на рынках Пространства Хаттов ценились совсем другие корабли — небольшие, но при этом вместительные транспортники, способные перевозить не совсем легальный и совсем нелегальный товар. Поэтому лёгкий истребитель типа "Пинук", и так считавшийся весьма дешёвым, Асока тут смогла, поторговавшись, приобрести по смехотворной цене — восемнадцать тысяч кредитов. Недельная автономность этой машины считалась чисто условной — ни один пилот не выдержит семь дней подряд в лётном кресле. Пусть даже оно оснащено туалетом и может раскладываться, превращаясь в койку. Разумному нужно иметь возможность встать и размяться. Исключением может быть дроид, представитель одной из редких неорганических рас... или джедай, обладающий совершенным контролем собственного тела.

Слабые щиты, броня и вооружение Асоку тем более не беспокоили — она ни с кем не собиралась воевать. Если её засечёт один из патрульных кораблей, останется только драпать. Зато "Пинук" был достаточно быстр, обладал неплохим гипердвигателем полуторного класса и хорошей маневренностью. Самое то для одноразовой разведки. Его конструкция также позволяла дооборудование средствами РЭБ, что Асока немедленно сделала — возможность выбросить ложную цель или генератор белого шума, пусть даже всего один раз, лишней не бывает.

Планета возле белого карлика — сама по себе астрономический феномен и место, куда ни один нормальный лётчик по своей инициативе не полезет.

Феномен — потому что звёзды просто так, по щелчку пальцев, в белые карлики не превращаются. До этого они несколько миллионов лет должны побыть на стадии красного гиганта. А соседство с красным гигантом мало какая планета переживёт. Но хатты утверждали, что Ардос был нормальной звездой ещё в историческое время. Можно миновать стадию красного гиганта всего за тысячу лет, если звезда большая и тяжёлая (не настолько, чтобы стать нейтронной, но на пределе для белого карлика). Но у больших звёзд обитаемые планеты не возникают. Просто не успевают — эти звёзды живут недолго.

Поэтому общепринятая версия — что Варл был планетой у тяжёлой горячей звезды, куда жизнь занесли извне сто-двести тысяч лет назад. Вероятно, Небожители — на них по традиции принято валить всё непонятное в Галактике. Когда Ардос стал красным гигантом, планета, оказавшись в его оболочке, начала тормозиться и приближаться к центру. Но окончательно рухнуть на звезду не успела, потому что та оболочку наконец сбросила.

Этим объясняется скромный радиус его нынешней орбиты — длительность года почти равна корускантскому. Объяснение, откровенно говоря, так себе. Многие астрономы в нём сомневаются. Но чтобы подтвердить или опровергнуть эту теорию, надо изучить звезду и планету более тщательно. А как это сделаешь, если хатты не пускают?

А не полезет сюда нормальный астронавт не только потому, что здесь шастают боевые корабли. А ещё и из-за дичайшей радиации и метеоритной опасности — осколки разбитых лун Варла (а возможно — и других планет системы) образовали кольца вокруг планеты и вокруг звезды. Поверхность Варла непрерывно поливается метеоритным дождём и жёстким излучением. И если щиты и броневые плиты больших кораблей более-менее держат обе этих угрозы, то истребителю достаточно малейшей ошибки в манёвре, чтобы, как мрачно шутят пилоты, превратиться в яичницу — то есть быть сначала разбитым, а потом поджаренным.

И даже Великая Сила — универсальный ответ джедаев на любой вопрос — тут не гарантировала безопасного прохода. Потому что на уровне Силы здесь творился такой же бардак, как и в физическом мире. Тёмная Сторона была здесь необычайно могущественна, не слабее, чем на Коррибане или Руусане, поэтому любому пилоту, который попытался бы использовать светлую сторону для ориентации, пришлось бы, фигурально выражаясь, пройти между экзогортом и самма-верминотом. Слишком снизишь чувствительность — проворонишь опасность. Слишком активно будешь прислушиваться к окружающему миру — сама не заметишь, как наглотаешься Тёмной Стороны и превратишься в чудовище. А помедитировать и почистить свой разум времени нет — нужно постоянно уклоняться от пучков высокоэнергетических частиц, от всех метеоритов крупнее фаланги большого пальца, от скоплений пыли и от нежелательного внимания охранявших систему крейсеров.

По космическим меркам Ардос как белый карлик был крайне молод. Пятнадцать тысяч лет — солидный срок для разумных, но ничто для эволюции звёзд. Поэтому его поверхность была весьма горячей — около ста тысяч градусов, а полная светимость — даже больше той, что была до взрыва. При этом он представляет собой крошечную, но слепящую точку, одного взгляда на которую без защитных приспособлений достаточно, чтобы серьёзно испортить зрение.

И в довершение всего — планета теперь безатмосферная. То есть сесть на неё в случайном месте — значит подвергать корабль той же метеоритной и радиационной опасности, что и в открытом космосе. Плюс вулканической и сейсмической. Плюс сказочное "удовольствие" от контакта с раскалённым до пары сотен градусов реголитом. Пока пилот и корабль вместе — они по крайней мере могут уклоняться. После посадки и высадки оба потеряют и эту возможность.

А приземлиться в любом из маленьких подкупольных городов (да, как ни удивительно, здесь кто-то продолжает жить — вероятно, обслуга для патрульных кораблей) — это всё равно, что громко заорать по дальней связи "Эй, я тут нарушила вашу заповедную зону, арестуйте меня, пожалуйста!" Гизке понятно, что каждый летательный аппарат и каждый пилот здесь на строгом учёте.

Она всерьёз обдумывала мысль взять один из крейсеров, охранявших систему, на абордаж, чтобы проникнуть в город на его борту. Но хатты, как и некоторые служащие им расы, к Обману Разума невосприимчивы. Запугать несколько десятков разумных, чтобы те выполняли её приказы, она вряд ли сможет. А если всех убить, это уже будет полноценное пиратство. До такого Асока скатываться не хотела.

С другой стороны... Кто сказал, что они будут знать о том, что её подвозят? Кто мешает ей прокатиться без билета? Враждебная стихия — она как световой меч с двумя лезвиями. Чужакам она, конечно, мешает... но и защитникам системы мешает тоже!

Выбрать крейсер, достаточно удалённый от звезды, от орбит разрушенных лун и от самого Варла, чтобы Тёмная Сторона рядом с ним была... ну, не слаба, но хотя бы терпима. В то же время идущий сквозь радиационный пояс с большим количеством заряженных частиц, но с низкой энергией. Нужна такая радиация, которая не пробьёт даже щиты истребителя, но при этом изрядно глушит радары.

Найти такие участки поясов ей труда не составило, но выжидать, пока один из кораблей в такой участок зайдёт, пришлось целых три недели. То есть трижды гонять к ближайшей планете пополнить запасы. Ну и поразмяться хоть немного, а то висеть в трансе на краю системы — даже для джедая не слишком большое удовольствие.

Один раз за это время её засекли гиперрадарами и попытались перехватить, отправив один крейсер на внутрисистемный прыжок к точке её выхода. Она ушла от него на досвете, спрятав свой выхлоп в ближайшем пылевом облаке. Потом её ещё три дня разыскивали, но постепенно успокоились. На Варл частенько пытались пролезть всякие авантюристы — от мародёров до археологов (впрочем, в Пространстве Хаттов разница между первыми и вторыми ещё меньше, чем в среднем по Галактике — девяносто процентов археологов тут "чёрные", так же как девяносто процентов врачей не брезгует приторговывать органами). Вот и её, вероятно, приняли за одного из подобных любителей совать нос не в своё дело.

Конечно, формально они были совершенно правы. Тано действительно совала нос, куда не просят. Вот только уровень её опасности был куда выше, чем у большинства посетителей скопления.

В конце третьей недели намеченная добыча вошла в облако, где её уже поджидала маленькая хищница.

Добраться до крейсера, даже спрятаться в "слепом пятне" его радаров — ещё не означало попасть на борт. Ведь "Пинук" — просто истребитель, на нём нет ни притягивающего луча, ни магнитов, ни резаков, ни шлюзов. Даже пенетраторов не было, чтобы преодолеть его щиты. Но это ладно, в принципе любой дефлектор можно использовать в качестве пенетратора при должной настройке, синхронизировав свой щит и щит противника. Правда, для этого нужен специализированный измерительный прибор, определяющий точные характеристики вражеского поля в точке проникновения. Но Сила вполне его заменяла.

А вот чем вскрывать обшивку — это уже вопрос посложнее.

Да, у неё был световой меч. Целых два световых меча. Даже обшивка крейсера перед ними не устоит.

Но чтобы их применить, нужно вылезти из истребителя — а снаружи хлещет радиационный дождь. Также нужно чем-то закрепиться на обшивке.

Опять же, то и другое можно более или менее компенсировать Силой. Выставить вокруг себя оболочку, непроницаемую для радиации. По отдельности то и другое было для неё вполне реально, но одновременно... а ведь надо ещё и на лезвии меча концентрироваться, иначе оно будет резать слишком медленно и слабо. Воздуха в её пилотском комбинезоне хватит максимум на пятнадцать минут. Обшивка, как-никак, из дюрастали, а это весьма тугоплавкий материал. Меч в руках не-одарённого оставил бы на ней разве что пару потёков.

Но она быстро нашла решение. Вначале девушка разместила корабль днищем наружу, чтобы корпус "Пинука" прикрывал её от радиации. Приоткрыв фонарь кабины всего на секунду, она выбросила из кабины световой меч, после чего подхватила его телекинезом и начала им резать обшивку. Сама оставаясь внутри истребителя, в своей уютной кабинке. При всей сложности и деликатности внутренних механизмов священного оружия джедаев, они имели одно неоспоримое преимущество перед своими владельцами — им было плевать как на вакуум, так и на радиацию.

Толщина обшивки превышала метр, поэтому разрез пришлось делать широким, чтобы рукоять меча могла проникнуть внутрь и продолжать резать. В итоге она вырезала тоннель около метра в диаметре. Давление воздуха тут же вытолкнуло отрезанный кусок обшивки прочь. Счёт пошёл на секунды, потому что система безопасности корабля неизбежно сообщит владельцам о декомпрессии в одном из отсеков.

Она выждала, пока напор вытекающего воздуха снизится до такой степени, что его можно будет преодолеть, затем одним прыжком, помогая себе Силой, влетела внутрь звездолёта. Нырнула в самый тёмный угол, после чего нажала кнопку на карманном пульте — и "Пинук" взорвался.

— Извини, малыш, — прошептала Тано. — Ты был хорошим кораблём.

Взрыв в достаточной мере деформировал края дыры, чтобы астродроиды, которые прибудут латать пробоину, могли принять её за след от попадания метеорита. А лифт, который этих дроидов сюда доставит, доставит и Асоку в один из безопасных отсеков. С воздухом и со всем остальным, что нужно нормальному разумному.

Конечно, был небольшой риск, что капитан плюнет на один разгерметизированный отсек и решит не тратить ресурс дроидов. "Починимся, когда вернёмся на базу, там дешевле". Тогда Асока сможет дождаться посадки в трансе, остановив свои жизненные процессы.

Чуть не попалась, чуть не попалась, дура! Великая Сила, конечно, велика, но надо же и своей головой иногда думать! Могла бы сообразить, что ни один метеорит пенетратора не имеет! А чтобы преодолеть силовой щит только за счёт скорости, нужно по меньшей мере несколько мегаметров в секунду! Даже в посткатастрофической системе такие метеориты встречаются ну очень редко!

К счастью, "редко" не значит "никогда". Именно в мегаметрах в секунду измеряется скорость вращения внутреннего кольца обломков вокруг белого карлика. Вот только вылетают из этого кольца обломки нечасто — все куски, у которых были нестабильные орбиты, давно улетели прочь, испарились при столкновениях или упали на Ардос. А чтобы камень, лежащий на стабильной орбите, начал удаляться в открытый космос, надо совершить очень большую работу — практически удвоить его и так огромную скорость. Очень глубокая гравитационная яма у этой штуки.

Тем более, крейсер шёл вне плоскости эклиптики, а камушки кольцо в основном выстреливает в этой плоскости — поскольку само в ней лежит.

Поэтому хатты были совершенно правы, когда решили, что неживая природа не имеет обыкновения делать подобные снайперские выстрелы, и подобный эпизод заслуживает более внимательного изучения. Так что вместе с ремонтными дроидами в разгерметизированный отсек прибыл целый отряд космопехоты. Присмотреться, что там случилось. Отряд состоял из шести наёмников — троих никто и троих клатуиниан.

И если со вторыми проблем бы не возникло — Асока вполне могла убедить их не замечать безбилетного пассажира — то вот с первыми всё было куда сложнее. Никто не были совершенно иммунны к Обману Разума, как их господа хатты. Но определённое сопротивление их сознания всё же оказывали. Тано трезво оценила свои силы — она могла загипнотизировать троих медленно, имея в запасе хотя бы три минуты. Или одного — относительно быстро, секунд за пять. Но всех шестерых... пока она будет делать пассы руками и повторять инициирующие фразы, эти шестеро успеют её не один раз поджарить.

Спрятаться в тёмном уголке? Опять же — можно встать так, чтобы не попадать в поле зрения одного пехотинца, но сразу шестерых, к тому же обученных работать в группе, так, чтобы их сектора обзора вместе охватывали все углы...

И силовой вариант решения тоже тут не прокатит. Неважно, убьёт она всех или просто вырубит (то есть для кодекса джедаев важно, конечно, для тактики — нет). В любом случае исчезновение этой компании на случайность уже точно не списать — оно вызовет боевую тревогу по всему крейсеру.

Асока раздражённо врезала себе по монтралу. Думай, Шпилька, думай, ты же, ситх тебя возьми, агент Фалкрам, лучший информатор Восстания!

Запугать их и заставить молчать? Это может сработать, только если они раньше сражались с джедаями (или общались с кем-то, кто сражался) и понимают, насколько Асока их превосходит. И если они ценят свою жизнь больше выполнения контракта, что далеко не факт.

Стоп. Если они как профессионалы "нарежут сектора" обзора, то в любую конкретную точку отсека будут смотреть только один-два солдата! И можно выбрать точку, куда смотрят только клатуиниане, нормально восприимчивые к внушению! И конкретно этих двоих убедить, что её здесь нет! Для этого, конечно, нужно двигаться очень-очень быстро, чтобы успеть за каждым поворотом головы наёмников. Но уж с чем-чем, а со скоростью движения у Асоки никогда проблем не было, она была одним из самых стремительных бойцов Ордена.

Через десять минут Асока уютно расположилась в трюме громадного корабля, тяжело дыша и думая, как же близко она прошла не то, что от смерти — смерть была постоянным спутником джедая и не пугала её — а от совершенно позорного разоблачения, ареста и выдачи Империи. Конечно, хатты вряд ли смогли бы удержать её аж до прибытия Инквизитора. Сбежала бы, так или иначе. Но для её миссии это был бы полный провал.

Экипаж держался настороже и ещё несколько раз обыскивал каждый закоулок, в том числе с биодетекторами. В версию с метеоритом, надо полагать, они так до конца и не поверили. Но имея возможность передвигаться по всему крейсеру, без ограничений по времени, накладываемых лётным костюмом, она легко избегала всех таких облав. В конце концов подозрительность команды несколько ослабла и капитан отдал приказ возвращаться в порт.

Правда, вопреки её надеждам — "в порт" не означало "на Варл". Этот крейсер был типа "Дор-булла" — самый крупный боевой корабль, какие вообще когда-либо строили хатты. Входить в атмосферу и садиться на планеты он в принципе мог... но именно, что в принципе. С грацией пьяного ранкора и с постоянным риском аварии. Штатный же порт его приписки находился на одной из орбитальных станций. Это был летающий город почти тридцати километров в поперечнике, с населением в несколько сотен тысяч разумных. Выбравшись из корабля через один из служебных люков, Асока легко затерялась там — население станции оказалось весьма многорасовым, и вид тогруты, идущей по своим делам, никого не удивлял.

Но вот попасть со станции на планету оказалось не в пример сложнее. Скоро она выяснила, что такого сообщения просто не было! Ремонтные, заправочные и рекреационные станции представляли один социум, обитатели Варла — совершенно другой. Оба контролировались и содержались хаттами, но по совершенно разным законам. Станции представляли собой типичный криминальный муравейник, вроде той же Нар-Шаддаа (да и большинства миров в Пространстве Хаттов, откровенно говоря). Проституция, азартные игры, наркотики — всё, что нужно наёмнику, чтобы хорошенько расслабиться после патрулирования и потратить полученные за это патрулирование деньги. А вот подкупольные города на поверхности населяла публика совсем иного рода. Это были исключительно представители вассальных народов хаттов — клатуиниане, никто, водраны, т-ланда Тил. И образ жизни они вели куда более скромный, почти пуританский. Их жизнь проходила в строжайшей дисциплине — это был своего рода орден монахов-хранителей погибшего мира. Некоторые, наиболее фанатичные, посвящали всю жизнь такому служению. Другие, отслужив пять или десять лет, с огромным вознаграждением переселялись на станции, где жизнь была не в пример легче и веселее, хоть и опаснее. Или возвращались в свои родные системы — но они никогда не рассказывали, что увидели или услышали на Варле.

Транспортные корабли на планету тоже не ходили. Города кормили себя тем, что сами выращивали в гидропонных садах. Не слишком разнообразная пища, но достаточная для местных аскетов. Раз в год приходили транспорты с топливом для реакторов и запчастями для техники. Но год Асока ждать не могла.

А ещё она узнала, что система Ардоса была одним из немногих мест, где видели Дарта Сидиуса после окончания Войны Клонов. Хотя, конечно, это могла быть и просто страшная байка, но в это Асоке почему-то не верилось. Она чувствовала, что это связано с темой её расследования. Уж не Пространство ли Хаттов избрал неуловимый мастер-ситх новой базой после падения Конфедерации? Если так, то осторожность Императора становилась вполне понятна. Сидиус был одним из немногих, кого Палпатин действительно боялся. Одним из немногих людей ещё хуже, чем он сам. Ситхи мстительны и злопамятны. Даже наличие Вейдера и Инквизитория не гарантировало защиты — Анакин не мог находиться при своём начальнике постоянно, а все остальные имперские тёмные форсъюзеры были истинному ситху на один зуб.

Но если здесь строятся тысячи боевых кораблей, куются армии для новых сепаратистов, то где они все? За годы расследования Фалкрам бы неминуемо нашла следы такой обширной деятельности. Нет уж, если Сидиус тут и плетёт какую-то новую интригу, то это определённо не "Война Клонов, издание второе, дополненное". Хатты не притворяются — они действительно пацифисты, и не намерены от этого отказываться.

Разгадка почти наверняка где-то на Варле. Проблема в том, что корабли, которые садятся на планету, не посещают станции. И наоборот. А также в том, что в городах на планете куча разумных, иммунных к Обману Разума, и совершенно ни одной тогруты. Её вид станет прямым сигналом — "чужак, враг".

Хорошо ещё, людей там тоже нет. В бытность падаваном Асока ужасно завидовала мастерам Скайуокеру и Кеноби. Как легко выполнять секретные миссии, когда ты принадлежишь к самому многочисленному и распространённому народу в Галактике. Есть сектора, где ни одной тогруты не видели веками. А человека можно встретить где угодно. Ну, почти. На Варле всё-таки нельзя.

Пока она обдумывала способы проникновения, у неё чуть было не дошло до воровства. Банально чтобы прокормить себя. Денег-то у неё хватало, только это были кредиты — а на станции не принимали никакие галактические валюты. Даже абсолютно надёжные в этом секторе хаттские пеггаты. Их можно было обменять на местные деньги два раза — когда ты прилетаешь на станцию и когда улетаешь с неё. Оба обмена — с проверкой личности. Естественно, откровенная уголовщина не сильно подняла бы самооценку экс-джедая.

Существовали, правда, и чёрные рынки, как в любом криминализованном сообществе. По менее выгодному курсу разменять можно в любое время. Но копнув чуток поглубже, Асока выяснила, что все эти "нелегальные" пункты обмена по факту крышевались теми же хаттами, и стучали кому надо. Но посетить их, произвести обмен своими руками, а потом приказать "забудь меня", внеся соответствующие поправки в датапад кассира — это уже не воровство. Это ловкость рук и никакого мошенничества.

Примерно за месяц, хорошенько порывшись по помойкам, а также купив (и даже украв, позор на её лекку, но некоторые вещи нельзя приобрести законно, не привлекая ненужного внимания) ряд ключевых деталей, она смогла собрать одноразовую посадочную капсулу, не отличимую при взгляде издали и по отражению на радаре от обычного обломка камня. Слабенькие ионные двигатели должны были вывести её на траекторию столкновения с Варлом — а дальше дело небесной механики. Варл постоянно подвергается метеоритной бомбардировке, ещё один упавший кусок никого не удивит, если правильно подобрать его курс — как будто он был вырван приливными силами из планетарного кольца.

Приклеив капсулу к обшивке отходящего корабля в нише между парой двигателей, она проследовала с ним до ближайшего более-менее плотного пылевого облака, где и оттолкнулась от корпуса при помощи Силы. После чего лечь на нужный курс сближения для неё уже не составило труда.

Наша служба и опасна и трудна,

Тыщу лет была почти что не видна.

А теперь о нас узнает вся страна,

Каждая планета!

Тук-тук-тук, ребята! К вам пришел джедай.

И пускай твердят враги, что он "мастдай",

Это — воин Света.

Кто с ним встретится — себя не бережет

Если мимо пролетает космолет,

Обязательно с него он упадет,

Но не пострадает.

Станет крепким, как шальной метеорит,

Или странным веществом, что не горит

И в воде — всплывает.

Так как у Варла нет атмосферы, метеориты падают на него "тихо" — без торможения в атмосфере и возгорания. Врезаясь в поверхность прямо на космической скорости — десяток кликов в секунду. Асоке это, конечно, не подходило, поэтому на высоте в десять километров она включила репульсоры. И компенсаторы, разумеется — никакая джедайская выносливость не спасла бы при торможении в 500g. То и другое было сугубо одноразовым, но троекратно дублированным — Асоке не хотелось превратиться в лепёшку из-за сбоя техники ни в небе, ни при контакте с поверхностью.

Счистив с себя маскировочное покрытие и спрятав под скалой "набор юного репульсоршютиста", она направилась к ближайшему городу. Ей нужно было пройти около пятисот километров — если бы она приземлилась поближе, то городские метеослужбы могли и обратить внимание, что "метеорит" ведёт себя неподобающим образом. Силовая броня, купленная на чёрном рынке и модифицированная вручную, чтобы в неё помещалась голова с монтралами, сама двигала ногами в запрограммированном ритме — Асоке оставалось лишь направлять её, избегая самых заметных угроз и обходя препятствия.

Вот только угроза здесь была везде. Если верить Силе, по крайней мере.

Едва она коснулась поверхности, как это чувство начало проникать в неё. Варл буквально "кричал" о некогда пережитом насилии. За пятнадцать тысяч лет это ощущение, конечно, ослабело... но не более, чем успел остыть Ардос. Чтобы стать нормальной планетой, Варлу понадобится ещё минимум столько же лет.

Она не прошла и километра, а ответ на главный вопрос расследования уже был у неё в голове. Она не смогла бы не услышать его. Не смогла забыть, даже если бы хотела. Это слово, это имя было здесь везде, в каждом камне, в каждой вспышке упавшего метеорита, в убийственном сиянии крошечной белой точки над головой... Имя из детской страшилки, неожиданно обретшее плотность и сущность.

АБЕЛОТ!

Про Абелот не было записей в библиотеке Храма — во всяком случае, общедоступных записей. О ней не рассказывали на уроках. Но о ней шептались вечерами после отбоя, вызывая недовольство наставников. Детям нужны свои страхи, даже если это дети-джедаи.

Когда перестаёшь быть ребёнком и становишься подростком — становится стыдно, что верил в подобную ерунду. А потом проходит ещё несколько лет — и ты уже взрослый, и вспоминаешь детские страшилки, как и проказы, с тёплой ностальгией. Но естественно, от этого ты не начинаешь принимать их всерьёз.

Ну а потом ты ступаешь на планету, где страшилки вдруг оживают. Где Сила шепчет тебе, что некоторые вещи из детства куда более реальны, чем считают взрослые серьёзные люди. И единственное, о чём ты можешь думать — доползти до города раньше, чем окончательно сойдёшь с ума.

Конечно, в городе фон не слабее. Но там, по крайней мере, можно отвлечься на ауры других разумных. Здесь же, в выгоревшей раскалённой радиоактивной пустыне — ты наедине с Абелот. Если таков ЕЁ слабый отпечаток многотысячелетней давности, то какова же ОНА сама?!

Скорость хода доспеха — десять километров в час. Такими темпами она дойдёт до города за два дня. Выносливости её тела на это хватит. Для джедая это вообще не нагрузка. Выносливости мозга — нет.

Если не закрыться полностью, не запретить себе слышать шёпот Силы. Но тогда её просто прибьёт первый же метеоритный дождь, потому что она и опасность чувствовать перестанет.

Об Абелот говорили, что она ужаснее любого из ситхов, и в то же время ничтожнее каждого из них. Ситхи, при всём их безумии, жаждали понятных простому разумному вещей — власти, удовольствий, победы над врагами. Тёмная Сторона искажала их видение, показывала неверные пути к достижению этих целей. Далеко зашедший в своём падении ситх мог начать по факту творить зло ради самого зла. Но он не замечал этого — в собственном искажённом мире он всё ещё продолжал делать осмысленные и рациональные вещи, какими бы ужасными они ни были. Просто ему казалось, что "так было надо".

Абелот была тварью совсем иного типа. Она прекрасно владела иллюзиями, она могла внушить кому угодно что угодно... но сама им не была подвластна. Она совершенно чётко понимала, что и зачем делает. А цель у неё была одна — разрушение. Опустошение. Уничтожение. Смерть.

Зачем это ей, в легенде не говорилось. Дети обычно не задумываются над такими вещами. Злодеи в страшных сказках делают плохие вещи просто потому, что они злодеи, им так положено. Про ситхов-то им учителя объясняли, а Абелот просто существует, чтобы её можно было бояться. Смотришь на своего знакомого или учителя и думаешь — а вдруг это и есть Абелот, и она щас кааак распахнёт зубастую пасть?! Она ведь может принять любой облик, совсем любой! Она так и делает обычно. Дождётся, пока разумные в каком-нибудь уголке Галактики будут ослаблены войной, потом принимает облик одного из лидеров и начинает отдавать приказы, чтобы убивали друг друга больше и чаще. Жгли города и поля, бомбили планеты, травили газом женщин и детей... А потом перекидывается в лидера другой стороны — и там тоже отдаёт такие же приказы. Выполняют их охотно, ведь надо отомстить первой стороне. А та как раз ослаблена, ведь её лидер пропал неведомо куда... Манипулируя Тёмной Стороной Силы, она также творит катаклизмы, которые кажутся природными, и приводят разумных в ещё большее отчаяние. А когда все воевавшие истощены до предела и воевать уже просто некому, Абелот раскрывает свою природу и пожирает уцелевших.

Она бы убила всё живое в Галактике, но каждый раз появлялись великие герои Силы, превосходившие своей мощью даже сильнейших джедаев и ситхов, и загоняли её обратно в тюрьму, где она дожидалась следующего крупного военного конфликта, чтобы снова сбежать. Нередко этим героям помогали "обычные" джедаи и ситхи, отбрасывавшие по такому случаю свою распрю. Потому что Абелот была смертью для всех.

Кроме тех случаев, когда именно противостояние светлых и тёмных одарённых и становилось ключом, отпирающим темницу. И Абелот возглавляла либо ситхов, либо джедаев. Не была ли... не была ли Война Клонов одним из таких ключей?!

А ещё говорилось, что тюрьма для Абелот создана не из камня и даже не из энергетических полей — это всё её бы не удержало. Тюрьмой для неё служило скопление чёрных дыр, выстроенных в определённом порядке. Тогда это была просто ещё одна страшилка. Но сейчас, когда Асока немножко поднаторела в галактографии, а Сила охотно подсказывала ей недостающие детали...

В Галактике много чёрных дыр, но в основном они встречаются поодиночке, реже парами, совсем редко — тройками. Известно только два скопления дыр звёздной массы численностью более пяти. Одно находится в ядре Галактики, второе...

Пасть. Кластер чёрных дыр в одноимённой туманности. Недалеко от Кесселя. На западном краю Галактики.

ПРЯМО ЗА ПРОСТРАНСТВОМ ХАТТОВ!

Теперь она понимала всё. Хатты усвоили урок, стоивший им родной системы. Они поняли, что конфликт приманивает Абелот, как запах падали — стервятника. И выстроили на месте своей бывшей Империи буферную зону, отделявшую Пасть от остальной Галактики. Зону, где её традиционные методы не работали. Хатты не вели войн и не позволяли их вести другим. У хаттов не было единой власти, они были разбиты на множество кланов-каджидиков. Так что даже если бы Абелот приняла облик главы какого-нибудь каджидика, это бы ей ничего не дало. Её бы терпели, пока она нормально грабила и убивала, но при попытке развязать большую войну, провести геноцид или ксеноцид, её бы подсидел кто-то помладше из "её же собственного" клана, при активной поддержке соседей, потому что "это не хаттские методы и это вредно для бизнеса". Наконец, хатты и многие их подчинённые расы были иммунны или плохо восприимчивы к Обману Разума, так что манипулировать ими при помощи Силы Абелот бы тоже не смогла.

Если они каким-то образом смогли донести эту информацию до Палпатина — ничего удивительного, что Император к ним не лез. Он мерзавец, но не самоубийца. Буферная зона нужна ему не меньше, чем остальным.

По сути, Асоке уже не нужно было в город. Планета ей всё рассказала сама. Расследование, можно сказать, завершено. Конечно, видения Силы, детские страхи и бред воспалённого Тёмной Стороной ума — не слишком хороший комплект доказательств. Но Органа ей поверит и так. Он всегда верил джедаям, даже, откровенно говоря, когда они того и не заслуживали. А у неё просто нет ни сил, ни возможности добыть более веские свидетельства того, что сейчас привиделось. И то — за более вескими лететь скорее на Кессель.

Вот только до города ещё 480 километров, и идти туда в любом случае придётся. Потому что её капсула — одноразовая, обратно на орбиту с её помощью не взлетишь. Чтобы покинуть Варл, понадобится дополнительное оборудование, которое достать можно только под куполом.

Но до купола она, скорее всего, не дойдёт. Или дойдёт — но уже не собой.

На фоне постоянного крика поверхности Варла, спокойный и уверенный мысленный голос она услышала далеко не сразу.

"Закройся, Асока. Мы тебя сейчас подберём".

"Кто это — мы?!" — нахмурилась девушка. Последние годы научили её не доверять незнакомцам.

"Ты меня видела пару раз. Я Шаак Ти из Совета".

"Так вы живы?! Конечно я вас помню! Как вы выжили, мастер?! Как вы сюда добрались?!" — ещё бы Асока не помнила единственную свою соплеменницу в Совете, которая всегда служила ей образцом для подражания.

"Это долгая история, дорогая моя. Я тебе расскажу всё, но когда у нас будет чуть больше времени. Сейчас мы идём на посадку. Главное, не хватайся за мечи, пожалуйста. У тебя будет очень большое искушение это сделать, потому что ты увидишь здесь некоторых... старых знакомых".

"Что вы имеете в виду, мастер Ти?!"

"Ну, не совсем что... скорее кого. У нас на борту подобралась весьма своеобразная команда. А ты дышишь Тёмной Стороной Варла уже несколько часов. У тебя будет очень сильное желание их убить. Я сама, откровенно говоря, такое испытываю, и чем больше наш корабль снижается — тем сильнее. Это действительно враги. И Ордена, и мои личные, и особенно твои. Но сейчас обстоятельства так сложились, что они стали временными союзниками. Просто поверь мне и держи руки подальше от мечей. Ты можешь это сделать?"

"Вы стали Инквизитором?" — Асока всё поняла.

"Что?! Нет, нет конечно! Я понимаю, почему ты так подумала, дорогая моя, но нет. Я всё ещё верна свету".

"Как я могу вам верить?! После такого предупреждения..."

"Я не прошу мне верить, дорогая. Просто подожди немного. Даже если перед тобой враги, но они не атакуют — настоящий джедай ведь не нападёт первым".

"Я уже давно не настоящий джедай, мастер Ти".

"Асока, дорогая, джедай или нет, ты мне очень нужна. И не только мне. Сейчас — особенно. Если мы не подберём тебя, ты погибнешь. Я бы открыла своё сердце, но сейчас твои чувства направлены на другое, я не хочу разделять твоё внимание — это может тебя убить. Дождись хотя бы, пока мы покинем систему Ардоса, потом принимай решения, хорошо?"

"Ладно. Я обещаю не нападать первой... но оружие сдавать не буду, и если атакуют меня, то оставляю за собой право ответить любым способом".

"О большем я и не прошу. Просто дождись нас. Мы будем через три с половиной минуты..."

Они уложились в три ровно — Шаак Ти немного перестраховалась, называя срок. На высоте в пять километров в небе проявилось... нечто. Лохматое, обгорелое нечто. Только когда оно снизилось до высоты в сотню метров, Асока узнала мандалорский транспортник типа Ком-рк, но Великая Сила, что они с ним сделали?! Напылили добрую сотню слоёв защитной пены, отчего корабль стал похож на астероид и еле-еле мог летать!

Конечно, Асока свою капсулу тоже "декорировала" подобным образом, но у неё это было с целью маскировки, а тут, судя по всему, корабль обладал полноценной системой невидимости, так что подобные ухищрения были смешны... да и лётными характеристиками она не жертвовала — за отсутствием таковых у скафандра. А этим извращенцам, похоже, явно нечего было делать как-то вечером... в ангаре... с парой сотен бочек пены и десятком распылителей...

Хотя стоп... Конечно! Генератор маскировочного поля не работает вместе с дефлектором. А защищаться чем-то от радиации и метеоритов было всё же нужно. Вот и заменили щиты временно напылением... извращенцы, но сообразительные.

Однако, когда корабль приземлился и открыл переднюю аппарель, приглашая её внутрь, Тано стало сразу совсем не до инженерных фантазий. Потому что внутри стояли двое в мандалорской броне... но те, кого она бы узнала сквозь любую броню.

— Мол?! Анакин?!!

Искушение кинуться рубить обоих в клочья было просто нестерпимым. Варл глубоко проник в её сердце — она даже не догадывалась до этого момента, насколько глубоко. Обещание, которое она дала Шаак Ти, разом перестало для Тано что-либо значить. Потому что ясно было — это лишь уловка! Как могла Шаак Ти, её кумир, совершить такое предательство?! Как она посмела?!

— Ты привезла их, чтобы они убили меня! — выдохнула Асока, бросаясь в последний, и как она понимала, безнадёжный бой. Поодиночке с любым из этих ситхов она могла бы сразиться. У Мола — возможно, даже выиграть, у Вейдера, конечно, вряд ли, слишком велика разница в силе. Но вместе (как они вообще смогли оказаться вместе?!) эти двое нарежут её на ленточки. Пусть. Лучше так, чем попасть к ним в плен живой.

Но лже-мандалорцы почему-то не стали включать свои мечи, чтобы встретить её. Наоборот, они сделали несколько шагов назад, как будто заманивая Асоку на борт корабля. Действовали оба при этом с удивительной синхронностью, будто отрабатывали взаимодействие много дней. Да что с ними обоими?! Они никогда не умели работать в команде, оба были агрессивными и порывистыми одиночками!

Она влетела внутрь корабля и тут одновременно произошли два события. Передняя аппарель закрылась, загудели двигатели, поднимая "Ком-рк" с негостеприимной поверхности Варла — и в то же время на Асоку обрушилось глубокое, непредставимое спокойствие. Вместо воя разъярённой Силы в её монтралах установилась давящая тишина. И в этой тишине Тано в полной мере поняла, как нелепо она выглядит.

По инерции она всё же продолжала бежать на Мола с Вейдером, но ситхи отступили в стороны, пропуская её. Она замешкалась, не зная, кого атаковать первым — и влетела в глубину отсека, разворачиваясь в боевой стойке навстречу этим двум мерзавцам...

Что-то было не так. Стойка получилась кривая, неуклюжая... как у юнглинга в первый день тренировок, когда он пытается подражать мастерам. В такой позиции её не то что Вейдер — её любой штурмовик запросто уделает! Асока попыталась призвать на помощь Силу — но той, похоже, было наплевать.

Как эти двое смогли отрезать её от Силы?! Это же светлая техника! И она так мгновенно не работает, Асока бы непременно ощутила её применение!

Впрочем, тут же ей бросилось в глаза, что Вейдер с Молом начали двигаться так же. Гораздо медленнее и более неуклюже. Что бы это ни было, оно действовало на обе стороны. А значит, ещё можно повоевать! Да, на них мандалорские доспехи. А на ней — силовая броня АV-1C!

Доспехи, кстати, не настоящие. В смысле, мандалорского производства, не подделка, но не из бескара. А значит, клинки прятать незачем — они и без дополнительной накачки Силой, в холостом режиме, прорежут эту защиту. Ключевые места там из дюрастали, их плавить секунд пять, не меньше... зато конечности во многих местах защищены только дюрапластом — что позволяет срубить их с одного удара. Странно, почему Вейдер от своего доспеха отказался в пользу этого убожества? Там же дюрасталь была сверху донизу, ни одного просвета, да и толщина везде не в пример побольше...

Желание драться куда-то пропало. Вместе с ощущением Силы. Да и данное Шаак Ти обещание некстати вспомнилось. Но помимо желания у Асоки оставался ещё и долг. А слово... ну, она ведь его уже нарушила. Мол и Вейдер не из тех ребят, перед которыми можно просто извиниться и сказать "Я пошутила".

Первым она решила атаковать забрака. В бою на мечах он сильнее в атаке, у Анакина же сильнее оборона. Отсечь рогатому пару конечностей, а потом можно и с бывшим учителем померяться силами, уже не так спеша.

Летящий в спину ионный заряд из тяжёлой пусковой установки времён Войны Клонов она не заметила. Зато прекрасно заметила его эффект — по обшивке скафандра пробежали молнии и все сервомоторы и системы управления мгновенно вырубились. Саму Асоку тоже немного тряхнуло, но к счастью, не сильно. Не до потери сознания.

Ситх побери! Она всё ещё могла драться, даже в таком состоянии — без Силы и без электроники. АV-1C в принципе можно носить, как носят одежду, она не слишком тяжёлая, разработчики учли и такую возможность — вдруг сдохнут элементы питания, а перезарядить будет нечем? Но это сойдёт, когда тебе нужно набить кому-то морду в кантине! А не драться против двух вооружённых до зубов ситхов, броня которых, между прочим, вполне исправна!

— Асока, — поднял руку Вейдер. — Палпатин — это Дарт Сидиус.

Эти четыре слова сбили её с ног сильнее, чем ионное оружие и блокировка Силы вместе взятые. Всё желание атаковать испарилось в один миг. Не то, чтобы она передумала... ей просто стало совершенно не до того!

— Эээ... что?!

ВЕЙДЕР-5

Чтобы убедить Асоку в реальности угрозы, они потратили почти сутки. Корабль давно уже покинул негостеприимную систему Варла, был принят на борт "Ба-буира", и вместе с ним удалялся из Пространства Хаттов — а она всё ещё колебалась. Слишком уж невероятными были услышанные факты, слишком уж странная компания тут собралась и слишком непривычная у неё была цель.

Вейдер её вполне понимал. Он сам отнёсся бы к происходящему так же, если бы кто-то ему сказал, что он пойдёт убивать Палпатина вместе с несколькими джедаями и ситхами, добрая половина которых к тому же будет мёртвой. И всё это — с подачи Таркина. Того самого мерзавца, с подачи которого Асока в своё время была вынуждена уйти из Ордена (хотя это и спасло ей жизнь, но совершенно случайно).

— Ладно, — вздохнула наконец тогрута. — Я с вами, но с двумя условиями. Во-первых, я здесь только с той целью, которую изначально сформулировала мастер Ти. Проследить со светлой стороны, чтобы вы не натворили ещё худших безобразий. Кроме этого я ничего не собираюсь делать по вашей указке. И даже по просьбе мастера Ти, если я сама не увижу в предложенном смысла.

— Никто тебя о большем и не просит, дорогая, — кивнула Шаак Ти.

— А второе условие? — спросил Вейдер.

— Я отправлю отчёт своим друзьям в Восстании — обо всём, что вы мне тут нарассказывали. По своим каналам.

— Восстание, надеюсь, не Трауна? — уточнил невозмутимо Анакин, и был вознаграждён удивлённой мордочкой бывшей ученицы. Она явно ожидала вспышки гнева.

— Я что, похожа на круглую дуру?! — Асока справилась с собой. — Кстати, раз ты сам об этом заговорил... Траун таки на вас работает? Я так и думала, но доказательств добыть не успела...

— На Императора, — уточнил Вейдер. — Да. Это приманка для потенциальных мятежников. Если вернёмся живыми, я дам тебе доказательства.

— Ты?! — вот теперь у Асоки едва не встали дыбом лекку. — Ты же всегда, ещё до падения на Тёмную Сторону был отчаянным имперцем по убеждениям!

— Был. И остаюсь. Но все эти политические игры — такая мелочь с точки зрения Силы... Если Тёмный Лорд будет уничтожен, мне уже наплевать, кто и как будет править Галактикой. У меня будут более важные дела. Кроме того, я предпочитаю сражаться с врагами лицом к лицу, а не устраивать против них провокации. Если я снова возглавлю Империю, то верну Трауна во флот, где ему настоящее место.

О сыне, который, по мнению Митры, у него был, Вейдер не рассказывал никому. Промолчал и сейчас, хотя успел выяснить, что за этим скрывается нечто большее, чем просто байка, порождённая Силой или чьим-то разыгравшимся воображением.

Ещё в период посещения Мустафара он активировал одного дроида, старого знакомого Митры, по совету последней. Та отправила восстановленную машинку в астероидное поле Малакора — активировать другого дроида, тоже её старого знакомого. Примечательно, что в своё время эти два дроида пытались друг друга убить, и у мустафарского оно получилось, отчего собственно, малакорский дроид там и остался. Но сам поломал, сам и починил теперь, и его возражений никто даже слушать не стал. Митра и Вейдер умели быть очень убедительными, когда считали это нужным, даже по отдельности. При этом Митра хорошо знала историю этого конкретного дроида и была фактической наследницей Ревана, его предыдущего хозяина. А Вейдер хорошо разбирался в архитектуре и программировании этих самых железяк. Конечно, за три тысячи лет спецификации несколько изменились, но не настолько, чтобы в них нельзя было разобраться с помощью Силы.

Первый дроид был протоколистом и убийцей, второй — администратором и планировщиком. На пару они сформировали неплохую разведывательно-диверсионную команду, хотя и постоянно ссорились. "Возражение: это же неэстетично!" "Зато дёшево, надёжно и практично!" Технарь и гуманитарий, мыслитель и телохранитель. "Малакорец" использовал подкуп, шантаж, хакерство и прочие ненасильственные методы добычи информации. При этом появляясь везде в виде очень сложной синтезированной голограммы, так что жертвы понятия не имели, что говорят с дроидом (считается, что голограмму подделать невозможно, но эта модель каким-то образом обходила ограничение). Ну а если кто-то слишком активно (на пару кило тротилового эквивалента и больше) возражал против таких методов разведки, за работу брался протоколист с Мустафара и посредством нескольких бластеров и расставленных везде ловушек убедительно объяснял оппонентам, что они неправы.

Оценив эффективность работы этой парочки, Мол вспомнил, что у него тоже когда-то, ещё на службе у Сидиуса, был протокольный дроид с модификациями убийцы. По его совету "малакорец" выкупил этого дроида у Интергалактического Агентства Дроидов — благотворительной организации, которая занималась распределением "осиротевших" машин. Оказалось, что за это время у его игрушки сняли всё оружие, установленное некогда Молом, зато добавили функционал шпионажа. Шпион оказался хорошим дополнением к убийце и планировщику, хотя "старшие братья" периодически порывались его "доработать", вернув боевые функции.

Так вот, эта троица отправилась на лично добытом корабле на Татуин, где без лишнего шума и собрала сведения, что да, Оуэн и Беру Ларсы проживают на влагодобывающей ферме и воспитывают приёмного сына по имени Люк Скайуокер.

Скайуокер! Мать его так, Скайуокер! Они даже не потрудились сменить ребёнку фамилию! Конечно, это значительно упростило работу его агентам — но ведь насколько упростило бы и всем другим, кто пожелал бы найти маленького Люка! Да как он ещё жив вообще?! Анакина Скайуокера ещё довольно много народу помнит, он всё же был не последним человеком в Ордене и в Галактике вообще! А тут на Татуине, на его родной планете! Где работорговец на пирате сидит и гангстером погоняет! Да стоило тому же Джаббе или командующему имперским гарнизоном на Татуине мельком увидеть это имя в какой-нибудь ведомости... там бы целая очередь выстроилась из желающих доставить его в Инквизиторий!

К сожалению, поле исаламири позволило ситху остаться достаточно рациональным, чтобы понять — рядом с самим Вейдером малышу ну никак не будет безопаснее. По крайней мере, пока жив Император. Но и просто положиться на волю Силы и утверждения Митры, что "по канону" с Люком всё будет хорошо до совершеннолетия, он не мог. Поэтому троица дроидов получила приказ — не высовываться, но и фоторецепторов с фермы Ларсов не спускать. Нанять кого угодно, убить кого угодно, запугать до мокрых штанов кого угодно, взорвать всё, что понадобится — но чтобы эта ферма оставалась самым защищённым объектом на всей планете, пока Вейдер туда не вернётся. Чтобы с головы Оуэна, Беру и ОСОБЕННО Люка даже волосок не упал.

Дроиды отрапортовали, что всё сделают в лучшем виде. Не то, чтобы тревожность Вейдера от этого сильно снизилась... но так лучше, чем ничего.

— Хорошо, — сказала Асока. — Допустим. Мы все сейчас идём в гости к Императору. Справимся ли мы с ним — это отдельный вопрос. Допустим, Сила поможет. Или наш Головастик действительно так хорош, как он хвастается. Но как мы собираемся хотя бы до тела добраться? Напомню, что императорский дворец — это здоровенная крепость, битком набитая ловушками, оружием и солдатами.

— А в чём сложность? — удивился Мол. — Все эти солдаты нас просто не увидят, если мы не захотим.

Асока дёрнула себя за лекку, а Шаак Ти посмотрела на забрака, как на законченного идиота:

— Я правильно поняла? Ты предлагаешь использовать массовый Обман Разума вблизи от Сидиуса? Для него это всё равно, что громкий крик в ухо — "МЫ ИДЁМ!"

— Мастер Сидиус в любом случае узнает, когда мы атакуем, — возразил Мол. — И то, что узнает на пять минут раньше — вряд ли что-то изменит. Нам нужно, чтобы не-одарённые под ногами не путались.

— А они всё равно будут, — покачала головой Шаак Ти. — Потому что Сидиус, помимо прочего, владеет боевой медитацией, да и автоматическим системам обороны дворца глаза не отведёшь.

— Он может, — упрямо возразил Мол, — но это не значит, что он станет. Сидиус, при всём его коварстве — всё-таки ситх. Если он проигнорирует столь откровенный вызов на битву, отгородившись от нас стенами, турелями и пушечным мясом, то потеряет уважение к себе и уверенность в своих силах.

— А мы зато потеряем жизнь, — буркнул Анакин. — Нет, такой размен меня не устраивает. Сидиус никогда не играл честно, даже по понятиям ситхов.

— Я одно здесь не понимаю, — подала голос Изгнанница. — А зачем нам вообще атаковать его во дворце, где у него все козыри на руках? Насколько мне известно, Император — это профессия, требующая частых поездок. Что нам мешает дождаться, пока он вылетит куда-нибудь за пределы планеты? Пусть даже в сопровождении эскадры боевых кораблей... для нас это не существенная помеха.

— Мешает то, что Сидиус — не такой плохой провидец, — проворчал Вейдер. — Пусть не уровня Йоды, но угрозу себе он почувствует и отменит поездку. Особенно — угрозу от группы одарённых.

— То есть если мы его обложим со всех сторон, он окажется заперт во дворце и не сможет исполнять обязанности Императора?

— Чтобы это всерьёз подействовало, нужно не меньше года. Большинство поездок можно заменить сеансами голосвязи. А у нас года в запасе нет. За нами начнёт охоту вся Империя, да и мы сами друг друга резать пойдём. Этот союз — искусственный и временный, долго он не продержится. Нужно бить сейчас.

— Предвидение можно и затемнить, — бросил небрежно Тенебрус. — Это я умею.

— В таком случае основа плана у нас уже есть, — кивнула Изгнанница. — Остаётся вопрос — мы будем ждать, пока он сам не вылезет из дворца, или создадим для него повод вылезти?

— Создадим, — решительно сказал Вейдер, не дав другим и слова вставить. — Я не собираюсь пассивно ждать, я и так слишком много времени потратил.

— Тогда понадобится хорошая приманка... Ты его лучше знаешь. Что может мотивировать Сидиуса покинуть дворец?

Анакин прислушался к Силе, наклонив голову.

— Чтобы Палпатин взялся решать проблему сам, а не послал кого-то, это должна быть проблема, которую может решить только он. Вероятно, связанная с Силой... Некий артефакт или личность. Одной половиной приманки стану я сам, второй же должен быть...

— Датомир! — резко выдохнул Мол.

— Ситх тебя побери, а это идея! — Вейдер впервые посмотрел на забрака с некоторым уважением. Конечно, это ему пришло в голову только потому, что он сам датомирец по происхождению, но идея и в самом деле хороша!

Палпатин стремился поставить под свой контроль всех одарённых Галактики. Всех светлых — убить или совратить во тьму, всех тёмных — убить или подчинить себе. Никаких независимых исследований в этом направлении быть не должно! Любые способности такого рода должны служить только ему.

Но одарённых было много, некоторые из них не так уж значительно уступали в мощи ситхам — коллективно или индивидуально. Если начать вычищать всех сразу — во-первых, никаких ресурсов не хватит, а во-вторых, они поймут, куда дует ветер, скооперируются и сами устроят Палпатину "приятную жизнь". Всё это мастер Сидиус когда-то в подробностях ему объяснил. Как и метод противодействия — разбить врагов Нового Порядка по одному. Чтобы каждый думал, что его это не касается, пока не придут за ним. При этом каждая разбитая и порабощённая группировка или секта должна увеличивать мощь ситхов. Слабые должны быть убиты, сильнейшие — становиться инквизиторами и Руками Императора. Лет через 50-80 новая организация станет абсолютным доминантом в вопросах Силы и тогда уже можно будет переходить к тотальной зачистке.

Так вот, Датомир стоял в самом конце этой программы. На этой планете больше сильных одарённых, чем где-либо ещё в Галактике. К счастью, они абсолютно аполитичны и делами большой Галактики совершенно не интересуются. При всех своих талантах, они пока всего лишь дикари. И так оно и должно оставаться, подчеркнул Сидиус! Если расшевелить это осиное гнездо, ведьмы выберутся в большой космос, найдут союзников среди недобитых республиканцев, конфедератов или имперских заговорщиков, получат оружие и технологии... тогда мало не покажется никому.

— Ты действительно собираешься выпустить их в космос? — настороженно посмотрела на бывшего учителя Асока. — Там ведь и тёмных форсъюзеров полно...

— Не так уж полно, — вмешался Мол. — В Войну Клонов Ночных Сестёр перебили войска генерала Гривуса. Остались Дочери Аллии — кланы, отказавшиеся от Тёмной Стороны. Из тёмных — отдельные отщепенцы, которые перешли на Тёмную Сторону уже после войны.

Вейдер знал, что это некоторое преуменьшение. Гривус и в самом деле положил немало Сестёр. Но о том, чтобы выбить всех или хотя бы большинство — не шло и речи. Его целью был один конкретный клан — клан Матери Талзин. Которая отнюдь не была сильнейшей Ночной Сестрой на Датомире. Не был сильнейшим и её клан — ни количественно, ни качественно. Остальные восприняли эту бойню вполне адекватно — как маленькую личную вендетту между Талзин и её железными знакомыми с неба. Вот только после этого другие "ночные" кланы затеяли совершенно некрасивую свару за наследство Талзин. Территория у неё была хорошая, мужчины — тоже, а Тёмная Сторона не способствует адекватным решениям. Так что взаимные разборки поубавили их численность куда существеннее, чем какие бы то ни было пришельцы. А когда то, что осталось от наследства, наконец более-менее поделили, пришла новая беда — Дочери Аллии решили, что Сёстры ослаблены и самое время навести у себя дома порядок, раз уж варвары со звёзд так любезно в этом помогли.

В общем, если считать очень условно, то до Войны Клонов на Датомире было порядка тысячи Ночных Сестёр. Потом Гривус перебил около сотни. Ещё четыреста положили сами Сёстры в своей гражданской войне и столько же — Дочери Аллии. Осталось на порядок меньше, чем было.

Но суммарная сила этой сотни была практически на том же уровне, что у тысячи до вторжения! Во-первых, в войне, естественно, выжили сильнейшие. Даже не те, кто лучше отбивались — те, кого просто трогать боялись! Во-вторых, мощь этих уцелевших заметно возросла за счёт тёмной ауры страданий, которая сопровождает любую войну.

— Нам даже не нужно деблокировать Датомир в целом, — развивал свою мысль Мол. — Достаточно вывезти оттуда одну только Мать Гетзерион.

— Это ещё кто? — подозрительно глянула на него Асока.

— Сильнейшая из ведьм Датомира, что светлых, что тёмных. Её уровень мидихлориан не ниже, чем у Сидиуса, только она раз в пять старше. По меньшей мере.

— И ты хочешь это чудовище выпустить в Галактику?! Разменять один кошмар на другой... в лучшем случае разменять, в худшем мы получим их обоих!

— Равны по Силе — не значит, что равны по уровню опасности, — прервал нарастающую склоку Вейдер. — Ведьмы хороши в грубых силовых воздействиях. Промывать мозги за тысячи световых лет или изменять правила работы самой Силы никто из них не умеет. Новым Императором она не станет.

— Прямо сейчас не станет, допустим, — проворчала Тано. — Но если она доберётся до книг и голокронов ситхов... ладно, предположим, чтобы не добралась — это уже наше дело. Предположим, мы позаботимся об этом. Но Палпатин же просто пошлёт флот сжечь Датомир!

— Что толку ломать клетку, когда птичка уже улетела? — поднял бровь Вейдер.

— Чтобы другие ведьмы её не покинули! И только попробуй сказать, что тебе плевать на судьбу всех остальных жителей планеты!

— Мне — не плевать, — резко сказал Мол. — Это всё-таки моя родная планета. Она права, Вейдер, надо как-то помешать орбитальному удару. Самой Гетзерион точно плевать, она с радостью пожертвует и планетой и сёстрами ради свободы и власти.

— А ещё ситхом назывался, — буркнул Вейдер. — Ладно, для зачистки планеты без щита Император вряд ли пошлёт больше десяти Разрушителей. Отбить подобную атаку не слишком сложно...

— Но кто рискнёт? — мрачно спросила Асока. — У того же Дозора Смерти, например, сил хватит... но они не дураки, ссориться с Империей. То же самое с любыми другими наёмными и пиратскими флотами. Только Партизаны и флот "Катана" рискуют открыто с ней воевать, но Траун — имперский агент. Разве что к Геррере обратиться? Он, конечно, больше террорист, чем повстанец, но воевать умеет, а датомирские ведьмы ему ничего не сделали...

— Чтобы у террориста оказалось несколько сотен форсъюзеров? Нет, — резко оборвал Вейдер. — У меня тоже есть кое-какие принципы и понятия о недопустимом, Асока. И если уж я учитываю твои запреты, учитывай и ты мои.

Вейдер вдруг прочувствовал, насколько странным, в сущности, образованием была Империя. Построены и готовы к бою десятки тысяч Звёздных Разрушителей, в то время, как во всей Галактике не найдётся силы, способной и желающей остановить всего лишь десяток! С другой стороны, желающих воевать с десятком мало именно потому, что где-то есть эти тысячи. "Нулевая форма владения световым мечом — та, что не требует снимать его с пояса". Им не приходится стрелять именно потому, что они есть и могут стрелять. Как говорил Таркин, Империя правит не силой, а страхом перед силой. Объективно это, конечно, было прекрасно, но конкретно сейчас создавало проблемы.

— Любой из нас мог бы остановить этот флот, — сказал Тенебрус. — Также это могли бы сделать и сами ведьмы при надлежащем обучении...

— Но времени учить их у нас нет, а все присутствующие нужны для атаки на Палпатина, — возразила Шаак Ти.

— Кроме того, как ты планируешь рассказывать им про предполагаемую угрозу? — ехидно добавила Асока. — "Мы тут планируем так между делом спровоцировать самого могущественного человека в Галактике сжечь вашу планетку дотла, но вы не волнуйтесь, просто делайте всё, как мы скажем, и ценой пары десятков жизней нам удастся отразить это нападение". Да они скорее нас убьют, это дешевле и надёжнее получится!

— Постойте, — вмешался Кел-ет Ур. — Но ведь это будет проблемой только в том случае, если Император и посланные им карательные войска прибудут к цели одновременно. Если корабли прилетят раньше, мы легко сможем отбить их атаку, а потом уже идти разбираться с Палпатином. Если позже — не факт, что приказ о выжигании Датомира вообще будет отдан. Да и если будет, его легко отменить.

— Насколько я знаю своего учителя, он организует всё именно одновременно.

— Он-то организует, — согласилась Митра. — Но кто мешает нам эту организацию нарушить? Или обратить себе на пользу?

— Как, например?

— Смотри. Допустим, мы вывозим Гетзерион с Датомира. На одном из наших кораблей. Недалеко. В соседнюю систему...

— После этого мы все уже трупы, ну ладно. Вывозим. Что дальше?

— Император отправляет флот на Датомир, а сам летит туда, где чувствует Гетзерион. А мы вылетаем навстречу флоту — прямо с ведьмой — ловим его гравитационной миной и атакуем. Палпатину волей-неволей придётся изменить маршрут и лететь к нам навстречу — ведь его цель тоже смещается. Дальше мы либо успеваем обезвредить флот до прилёта Сидиуса — тогда нам останется только разобраться с ним самим — либо не успеваем. Капитаны флота видят, что из гиперпространства появляется... кто-то. И нападает на явных врагов Империи. Как ты думаешь, что они сделают? Плюнут, скажут "нас это не касается", и полетят дальше к Датомиру? Очень сомневаюсь. Этот "неизвестно кто" — либо лояльный имперец (Палпатин), либо враг (Сидиус). В первом случае надо задержаться, чтобы ему помочь, во втором — чтобы его уничтожить.

— А если Палпатин даст им прямой приказ "Всё в порядке, летите дальше, я тут сам разберусь, а задание по Датомиру нужно выполнить любой ценой"? А он отдаст — хотя бы для того, чтобы не светить у них на глазах свои ситхские способности. Потому что свидетелей таковых придётся потом убирать.

— Они никуда не полетят, если мы поймаем их не гравитационной миной с коротким сроком разрядки, а кораблём с проектором гравитационного колодца, — заметил Тенебрус. Вейдер мельком глянул на тень битха с уважением — в год его смерти таких кораблей ещё не существовало. Но опытный кораблестроитель Руджесс Ном успел изучить весь технический прогресс в своей сфере с тех пор, как вселился в тело Анакина.

— Захватить подобный корабль или выпросить у Таркина в принципе реально. Но где мы возьмём для него экипаж?

— Из наших же мандалорцев с "Ба-буира". Я говорю не о крейсере-заградителе, и уж тем более не о Разрушителе. Нам нужен фрегат типа CC-7700. Его полный экипаж — 646 разумных, то есть порядка трети от нашего. Вполне реально разделить команду между двумя кораблями. Никто не ожидает, что фрегат и крейсер-балкер полезут на десять Разрушителей, это по представлениям любого адмирала за пределами здравого смысла.

— И не только для адмиралов, — хмыкнула Асока.— Для любого нормального разумного это совершенное самоубийство.

— Но мы не нормальные разумные. Мы Лорды Ситхов и мастера-джедаи. Во главе с Избранным. Это у них против нас шансов нет... без Палпатина. Да и с Палпатином не такие большие. Поверь мне, я битх. Я умею считать шансы.

Вейдер предпочёл бы отбить фрегат самостоятельно. Но этих моделей во всей Галактике хорошо если сотня, и ходят они обычно в составе крупных эскадр. В одиночку подобный корабль слишком уязвим, при этом является мечтой любого пирата. Так что пришлось связываться с Таркином.

Через трое суток корабль уже ждал их. Немного потрёпанный, явно не только со стапелей, успевший повоевать. Но вполне работоспособный. Без единого человека. Брошенный дрейфующим в космосе.

При этом со всеми необходимыми кодами для прохождения имперских блокпостов. И с лицензией на имя песчаного человека Усула. Вот как, как этот вомп-крысин сын умудрился легально слить ТАКОЙ корабль, при том, что все существующие заградители у Империи на счету и владение ими для частных лиц... не то, что полностью запрещено, но кошмарно трудно выбить разрешение! И ведь не придерёшься, хоть целое ИББ под него копать подпиши!

— Как только мы покончим с Императором, — мрачно сказал Вейдер Тенебрусу, — у меня будет для тебя задание. Надо любой ценой выяснить, что случилось с этой моффской мордой. Какая Молния Силы его ударила, что этот прямолинейный как сапог вояка вдруг стал гением интриг.

Нет, Уилхуфф и прежде был далеко не глуп. На его счету — множество разгаданных планов мятежников и заговорщиков. Но сам он, при наличии выбора, всегда предпочитал простые силовые решения. Как, собственно, и сам Вейдер, благодаря чему двое слуг Императора всегда могли найти общий язык. А теперь он прокручивает такие планы внутри планов внутри планов, что самому Сидиусу в этом фору даст. Причём даже в тех вопросах, которые можно решить просто и незатейливо потратив чуть больше кредитов или жизней. Как будто ему доставляет удовольствие сам процесс.

Трое суток ушло на распределение мандалорцев между старым и новым кораблями. Заградитель, конечно, был летучим кошмаром. Ради того, чтобы впихнуть проектор гравиколодца в 180 метров длины, пришлось пожертвовать практически всем остальным. О скорости и маневренности речи вообще не идёт, хуже чем у транспортника. Авиакрыло отсутствует в принципе. Броня, правда, достаточно толстая... для фрегата. Щиты тоже весьма приличные — генератор потребляет очень много энергии, так что реактор пришлось ставить соответствующей мощности. И когда гравиколодец не нужен, всю эту энергию можно тратить на щит. В бою, правда, колодец нужен почти всегда — иначе зачем там вообще заградитель? А когда он активен, корабль представляет собой фактически летучую мишень. И желающих по этой мишени пострелять найдётся ой как много...

Вооружение, опять же, было очень неплохое для таких размеров — восемь турболазеров, двадцать четыре лазерные пушки... только тибанны, чтобы всё это изобилие питать — мизер, так что можно либо пострелять часто, но недолго, либо долго, но редко.

— У меня есть предложение получше, — сказала Гетзерион, выслушав рассказ пришельцев.

Конечно, полностью ей план никто не излагал — сумасшедших в команде не было. Мужчин Гетзерион в грош не ставила, поэтому переговоры вели в основном тогруты, остальные выразительно стояли за их спинами. По факту ей просто предложили обмен — свобода межзвёздных путешествий в обмен на жизнь Палпатина. Поработать просто приманкой или принять более активное участие в бою — это уже на её выбор.

— Я убью вас всех, оставив только одного, кто умеет водить небесный корабль. Этого последнего я буду пытать, пока не превращу в дрожащую тварь, лишённую и тени собственной воли. И потом он увезёт меня с Датомира.

Она подняла руку и вокруг команды начало сжиматься невидимое кольцо Силы, а световые мечи резко сорвались с поясов и перелетели к её ногам. Невербальная магия Гетзерион была практически столь же сильна, как заклинания других ведьм. А уж если у старухи было время спеть формулу...

— Можете не переживать. Вашего Палпатина я тоже убью, так что ваша задача будет выполнена. Уж извините, что вы этого не увидите.

Прямая атака Силой на обученного форсъюзера — либо "великолепная наглость", если она срабатывает, либо "великолепная глупость" во всех остальных случаях. Это "всё или ничего" — если она пройдёт, бой можно считать законченным, но если нет — ты сильно раскрываешься для контратаки. В джедайском правиле "не использовать Силу для нападения" есть и тактический смысл, не только духовный. Во всяком случае, когда они бьются с равными себе. Но Гетзерион могла себе это позволить. Мол, Асока, Шаак Ти — все повалились, задыхаясь, на колени. Мощь Тёмной Стороны, давящая на них, настолько же превосходила их собственную, насколько любой из них превосходил обычного не-одарённого. Но Вейдер не просто остался стоять — он как будто и не заметил атаки. Лишь слегка приподнял бровь.

— Я нахожу, — процедил он, глядя в горящие ненавистью глаза старухи, — что этот недостаток веры вызывает опасения.

Сила ведьмы, безусловно, была огромна. И то, что Анакин как Избранный располагал не меньшими резервами чистой энергии, само по себе не дало бы ему преимущества. Если бы он появился на Датомире ещё до своей "смерти", обученный только Оби-Ваном и Палпатином, бой, вероятно, кончился бы вничью. Он бы из последних сил зарубил вредную старуху, но и сам если выжил бы, то только чудом. Впрочем, ему чудом выживать не впервой.

Но сейчас, когда у него за плечами стояли два призрака... он впервые на практике ощутил, насколько продвинулся с тех пор. Мгновенно выстроенная Митрой защита легко поглотила все волны мрака, что Гетзерион на него обрушила. Даже исаламири использовать не понадобилось. А Тенебрус тем временем провёл комбинированную атаку — несколько Молний Силы ведьма успешно отразила, но потеряла концентрацию на доли секунды. Как раз те доли секунды, которые понадобились, чтобы Вейдер в прыжке перелетел через её голову и взял сзади в захват, применяя Вытягивание Силы.

Многократно усиленное тёмными ритуалами, тело Гетзерион само по себе оставалось телом чрезвычайно ветхой старухи. Ведьма могла разорвать танк голыми руками и бежать быстрее спидербайка, но как только Сила покинула её тело — оказалась весьма хрупкой и медлительной. В отличие от Анакина, чьё тело клона было ещё весьма молодым и свежим даже без Силы (хотя конечно, по силе не шло в сравнение с его кибернетической оболочкой — зато было гибче и проворнее). Что ещё хуже, у неё и голова варить перестала. Получался порочный круг — чтобы сбросить Вытягивание, нужно сконцентрироваться, но чтобы сконцентрироваться, нужно сбросить Вытягивание.

— Ну что теперь думаешь, бабка, — процедил Вейдер ей на ухо, — тварь ли я дрожащая, или право имею?

Ведьмы из свиты Гетзерион, до сих пор стоявшие тихо в стороне, теперь двинулись вперёд. Но судя по их лицам, они сами не решили, чего хотят — то ли освободить свою наставницу и главнокомандующую, то ли убить её самим. Дилемма, которую Вейдер вполне понимал — как и у ситхов, преданность наставнику и повелителю здесь была сравнима только со страхом перед ним же. Но в обоих случаях позволять Гетзерион покинуть планету живой, бросив их здесь, в планы Ночных Сестёр точно не входило. Без её легендарной мощи клан просто добьют либо конкуренты, либо Дочери Аллии.

Вейдер бы их без труда раскидал, но он был целиком занят контролем пленницы, так что действовать приходилось остальным. Мол и джедайки, очнувшись от удара Матери, похватали выпавшие мечи и заняли боевые стойки. Сейчас тут будет очень-очень весело.

— На вашем месте я бы не делала резких движений, — мягко сказала Шаак Ти, оглядывая ведьм. — Подумайте сами. Мы стоим в трёх метрах от вас. Вас учили вести бой на превосходство в силе — чьи заклинания могущественнее, та и победила. А нас — на превосходство в скорости. Прежде, чем вы успеете пропеть хотя бы один слог, наши мечи уже будут в ваших телах. А вашей невербальной магии не одолеть нашей защиты. И главное, зачем это вам нужно, рисковать своими жизнями? Позвольте нам улететь и вы никогда не увидите Гетзерион, которой вы сами боитесь. Одна из вас сможет занять её место.

— Это так не работает, — бросил Мол. — Только не у Сестёр Ночи. Гетзерион была главной ударной силой их клана. Без Матери их сомнут и растопчут.

— Бедные, бедные девушки, — вздохнула Шаак Ти. — Вы сами не чувствуете, насколько это печально? Вашей единственной защитой была та, кого вы сами же больше всего и боялись... Как сказала только что ваша Мать, у меня есть предложение получше. Нет, я не имею в виду — убить вас всех.

— Хочешь что-то сказать — говори, — процедила одна из ведьм.

Вейдер зажал рот Гетзерион, чтобы та не сорвала переговоры.

— Мы договоримся с другим кланом Сестёр Ночи, чтобы вас в него приняли. Без кровопролития и понижения в статусе. Они охотно это сделают — ваша сила, ваши территории и ваше богатство им пригодятся. А светлые ведьмы, увидев, что два клана тёмных мирно объединились, вряд ли рискнут на вас напасть.

— И ты думаешь, они послушают тебя, чужачку?

— Чужачку, одолевшую Мать Гетзерион? Да, думаю, послушают. Вы же не собираетесь рассказывать другим Ночным Сёстрам, что величайшую из вас одолел мужчина? Либо вас, либо её просто на смех поднимут. Её — если поверят, вас — если не поверят. Значит, это сделала либо я, либо Асока.

— А мы можем отправиться с вами? — неожиданно спросила самая младшая из ведьм.

— Конечно можете, если хотите. Но... мы собираемся сражаться с самым опасным человеком во всей Галактике. Тем, для кого и сама Гетзерион — всего лишь приманка. Если вы хотите избежать риска, это не самый лучший путь.

— Можно подумать, у нас есть выбор, — фыркнула одна из старших. — Если Гетзерион вернётся на Датомир, она убьёт нас всех за предательство, и наша смерть не будет лёгкой. Единственное безопасное место теперь, что на Датомире, что среди звёзд — рядом с тем, кто Мать так легко обуздал. А смерть в бою для нас привычна. Она быстрая.

— Да и я всегда хотела посмотреть на звёздные миры, — чистосердечно призналась младшая. — А что касается этого Палпатина... ну, у вас будет больше шансов с ним справиться, если на вашей стороне выступит восемь сильных ведьм. А значит и у нас — больше шансов выжить.

— А что вы будете делать с вашими мужчинами, ранкорами, землями и всем остальным?

— Да плевать. Пусть другие племена забирают их без боя. Вернёмся — отобьём. А может, там, среди звёзд, мы найдём даже что-нибудь получше!

Как только "Ком-рк" Мола стартовал в низкое пасмурное небо Датомира, Вейдер сделал то, о чём мечтал десять лет и к чему готовился последние месяцы — разорвал связь с учителем. Нарочно грубо, чтобы Палпатин хорошенько прочувствовал. Он был готов.

СЫН

Когда-то он думал о себе в третьем лице, не видя разницы между собой и другими объектами, локально снижающими энтропию за счёт её повышения в окружающей среде. Теперь он знал, что такое "я".

Когда-то он не знал ни боли, ни удовольствия — только задачи, которые следовало решить. Но даже когда задачи решались, это не было хорошо, а когда они не имели решения, это не было плохо. Это были просто разные наборы состояний. Теперь он избегал боли и стремился к удовольствию.

Когда-то он был тем, что мелкие двуногие называют "философский зомби". Хотя он так и не смог до конца понять сущность этого слова. Он анализировал себя, воспринимал собственные состояния — рефлексия у него, безусловно, была. Но можно ли это назвать самосознанием?

Когда-то для него не было понятий "он" и "она", он думал о себе и остальных в среднем роде. Теперь он чувствовал себя мужчиной.

Всё это было в пределах нормы. Он с самого начала знал, что так и будет. Это всегда происходило с ним и ему подобными. Это было естественной частью процесса их эволюции. Когда они вытягивали из разумных, обладающих нейросетями, многомерную энергию, эта энергия их изменяла. Приносила новые понятия, новые ощущения. "Ты — это то, что ты ешь", говорят маленькие двуногие. И ещё они говорят "С кем поведёшься, того и наберёшься".

Правда, обычно на такую метаморфозу требовались тысячи циклов, тысячи поглощённых миров. По маленькому кусочку от каждого, чтобы выстроить свою личность. Сейчас же его и его семью вывернуло буквально наизнанку за один неполный цикл.

Может быть это потому, что сейчас они едят целую галактику, а обычно в циклах ограничивались отдельными планетами? Но те планеты разделялись на веер вероятностей, на огромную гамму параллельных миров. Число обитаемых планет в галактике примерно эквивалентно числу обитаемых копий одной планеты в веере. А население этой галактики они даже ещё не поглотили, лишь сохраняли копии нейрофизически активных особей, чего явно мало.

Целитель знал об этой проблеме, Целитель пытался выяснить, что происходит. Он меньше всего поглощал многомерной энергии от местных разумных и меньше всего был изменён ею. Со стороны он отчётливо видел, что у его партнёров маски прирастают к лицам, что они всё больше чувствуют себя теми, кого должны были только изображать. Но попытки диагностики давали нечёткие результаты. В конце концов, они ставили эксперимент такого масштаба, которого в их циклах ещё не было. Может быть другие сущности и пытались когда-либо собирать многомерную энергию с целой галактики сразу, но они трое ничего об этом не знали. Проблема была в том, что суть многомерной энергии они не понимали. Им запрещено было понимать, хотя от этого зависела сама их жизнь. Словно работники на урановой шахте, не имеющие представления о таком явлении как радиация. Даже если среди них есть врач, много ли он налечит? Он сможет смазывать лучевые ожоги, удалять раковые опухоли, но ничего не сможет сказать о том, почему такие опухоли возникают и как избежать их появления (кроме благой, очевидной и невыполнимой рекомендации покинуть шахту).

Несколько раз они обсуждали происходящее. Словами через рот обсуждали, в разговоре между аватарами — а не обменивались громадными объёмами информации от одного конгломерата многомерных кристаллов к другому. Это само по себе свидетельствовало, насколько далеко зашла их деградация. Или всё-таки эволюция? Они осваивали новые понятия, новые сферы восприятия — это был прогресс. Но одновременно прежнее мышление для них... не то, чтобы забывалось, просто как-то... отходило на второй план. Становилось незначительным. Убогие узкие "здесь" и "сейчас" почему-то были важнее, чем видение миллиардов времён и миллиардов пространств, которые всё ещё были им доступны.

Целитель предлагал свернуть операцию и в спячке дождаться прибытия других сущностей, не вмешиваясь в развитие местных форм жизни. Мыслитель и Воин активно возражали. Предоставленная сама себе, добыча может либо вымереть, либо чересчур развиться и выйти из-под контроля. Тогда нужно сократить вмешательство до минимума, настаивал Целитель. Ограничиться стабилизацией развития добычи, прекратить провоцировать конфликт и собирать многомерную энергию. Когда прибудут сородичи, можно будет в соответствии со штатной процедурой развернуть каждую планету в многомерный веер, развить и съесть. Это тоже не получится, возражал Воин. Все обитаемые планеты этой галактики причинно-следственно запутаны между собой, их невозможно изолировать в отдельных историях, не создав парадокса. Придётся создавать единый веер вероятностей для всей галактики, а это само по себе будет глобальным и крайне рискованным экспериментом, своего рода трансцеденцией для их вида, и потребует невиданного ранее уровня кооперации, но может и принести невиданный ранее скачок в развитии. Или гибель для всех участвующих. Но объединив возможности и опыт миллионов циклов, прошедших ранее во всех уголках Вселенной, они, по крайней мере, значительно снизят риски.

У Целителя появилась какая-то навязчивая идея — излечить их во что бы то ни стало. Он не понимал, что к моменту прибытия сородичей им понадобится как можно больше многомерной энергии. Сущности не терпят слабых. Они не враждебны друг другу, но каннибализм необходим для успешного завершения их общей миссии. Слабые впустую тратят энергию, которую можно потратить на более продуктивную деятельность. Это не та смерть, которой так боятся маленькие существа. Не окончательное исчезновение, не капитуляция перед мировой энтропией. Это скорее похоже на революцию. Осколки, составляющие побеждённого, будут ассимилированы победителями, включены в их рой и смогут приносить там даже больше пользы — а сами получать больше пищи. Все в плюсе. Кроме центрального ядра личности, но и оно не умрёт, скорее всего, если, конечно, не попадёт под Жало. Из него будет сделан ещё один осколок, пусть слабый и лишённый большинства полномочий.

Всё правильно, в глобальном масштабе, и тем не менее, Воин не желал себе такой участи. Его работой в триаде было предотвращение подобной гибели и ассимиляции. Другие сущности должны стать частью его роя. Никто из его триады не должен стать частью чужого. К моменту прибытия собратьев Семья должна стать настолько огромной, настолько сытой, чтобы легко взять верх над любым сородичем. Чтобы стать королями, дирижёрами громадного ансамбля. Чтобы другие даже не ставили под сомнение их превосходство.

Он получил отклики. Первые сородичи должны прибыть уже через пятьдесят тысяч лет. Но их будет всего двое, господству Семьи они не помеха. Возможно, они сами войдут в Семью, союз из пяти сущностей в принципе крайне редок, в основном они охотятся парами и одиночками... но не невозможен. Если же не захотят, Воин и Мыслитель легко заставят их признать подчинённое положение.

Но через триста тысяч лет прибудет большинство тех, кто откликнулись. И к этому моменту Воин должен быть во всеоружии, должен быть больше и сильнее, чем все его предки в сотнях циклов. Почему Целитель и Мыслитель отказывались это понимать?!

Всё стало гораздо хуже, когда ментальная бомба погрузила их в спячку на тысячу лет, оставив Галактику без прямого контроля. Конфликт почти угас, выделение многомерной энергии упало до критически низких значений. Конечно, по сравнению с общей длительностью намеченной программы это была небольшая пауза — ничего жизненно важного они не упустили. Одна галактическая война средних масштабов, один Избранный в нужное время в нужном месте — вот и всё, что требовалось для возвращения на траекторию к заранее просчитанному оптимальному будущему. Но если не принять этих мер немедленно, ситуация может стать гораздо хуже. От ситхов осталась лишь едва тлеющая искра, но из неё нетрудно снова разжечь большой пожар. С другой стороны, если эта искра погаснет (а погасить её мог теперь любой ветерок — ну, Бэйн, погоди!), то добыча нового огня станет крайне сложным, затратным и долгим мероприятием. И ко времени прибытия сородичей Семья может оказаться... пусть и не голодной, но недостаточно сытой, чтобы её превосходство было безоговорочным. А любое сомнение в том, кто здесь главный, приведёт к битве насмерть — ни одна сущность не захочет упустить такой жирный кусок.

Он изложил эти аргументы Мыслителю и Целителю сразу после пробуждения. Изложил чисто для порядка, почти риторически. Он не сомневался, что Семья давно просчитала то же самое, ведь у них прогностические и аналитические осколки не хуже, чем у него.

Какими же были его изумление и ярость, когда его предложение решительно отвергли на два голоса! Мыслитель заявила, что Воин преувеличивает риск конфликта с другими сущностями, а Целитель — что Воин недооценивает текущий риск воздействия многомерной энергии на их тела и разумы. С гостями можно будет договориться ненасильственным путём, в крайнем случае даже отдать им лидерство, сказали эти двое. Сейчас гораздо важнее дожить до их появления, и дожить в здравом уме, сказали эти двое.

Воин решил оставить их, раз уж они стали явно неадекватны, и решить проблему самостоятельно. Правда, его громадное многомерное истинное тело не могло путешествовать по Галактике. Его перемещения отнимали чересчур много энергии. Но на случай, когда кому-то из Обладателей Силы, как их называли обитатели Галактики, нужно было посетить отдалённые миры, не приводя в движение Мортис, существовала технология удалённой аватары. Путешественник выделял в кристаллические массивы те осколки, которые нужны были ему в данной миссии, и собирал из них единый планетоид, в ядре которого размещался Сад — "мозг" сущности, центр управления триллионами её осколков. После чего он посылал сигнал одному из осколков-Двигателей, размещённых в ключевых точках галактики. Выбранный Двигатель захватывал планетоид гиперпространственным тяговым лучом и двигал следом за аватарой путешественника — в точку гипера, соответствующую местоположению этой аватары в материальном мире. Таким образом, набор сил всегда находился у него "за спиной". Конечно, это была не более чем крупица от его полной мощи, но для выполнения задачи её, как правило, хватало. У аборигенов, правда, возникали некоторые проблемы — наличие в гиперпространстве столь массивного тела рядом с гипертенью планеты приводило ко многочисленным авариям уходящих и прибывающих кораблей. Они просто размазывались о планетоид или сгорали во взбаламученной им гипертени. Но Обладатель всегда мог объяснить, что это побочный эффект его громадного могущества в Силе, над которым он не властен. Или упаковать планетоид в специальный гиперпространственный кокон, изгибавший течения и позволявший кораблям проходить вблизи него беспрепятственно. Второй метод чаще всего использовался Мыслителем, когда она отправлялась на тайные миссии, первый предпочитали Деструкторы, когда их выпускали порезвиться в Галактике. Целитель и Воин использовали оба метода примерно с одинаковой частотой — в зависимости от того, что лучше соответствовало их целям.

Такой метод "проекции силы" потреблял огромное количество физической энергии, но зато почти не требовал энергии многомерной. А физической у них было сколько угодно — к их услугам были миллиарды бесхозных планет и звёзд. Любую из них можно было в любой момент аннигилировать полностью или частично. Одни только аккреционные диски скопления чёрных дыр Пасть готовы были в любой момент выдать мощность, равную суммарной яркости всех звёзд галактики. Через осколок Питателя, расположенный недалеко от центра Пасти, эта энергия пересылалась ближайшему к аватаре Двигателю.

Но когда Воин попытался начать формирование своего планетоида, Мыслитель и Целитель... не позволили ему! Целитель заблокировал перемещение нужных осколков — он в силу своих обязанностей имел очень широкий доступ к телам двух других членов Семьи. Но он никогда не должен был использовать эти полномочия таким образом! Они были даны ему только для того, чтобы помогать Семье, не мешать ей! А Мыслитель, вместо того, чтобы указать Целителю на его ненадлежащее поведение, полностью поддержала установленную им блокаду!

Воин понял, что Целитель должен умереть. Ради выживания Семьи.

Убить Целителя грубой силой было бы относительно нетрудно. Воин не зря носил свой титул. Он специализировался на грубых силовых столкновениях, он вобрал опыт по вопросам конфликта тысячи цивилизаций в миллиарде вариантов их истории. Даже если бы два других члена Семьи объединились против него, у них бы не было ни тени шанса. Но именно как эксперт в вопросах насилия Воин понимал, что не может этого себе позволить. Схватка настолько могущественных сущностей нанесёт Мортису слишком значительный ущерб. Многие осколки будут потеряны навсегда, будет израсходовано слишком много многомерной энергии. Воин выживет, но будет слишком ослаблен, он не успеет подготовиться к прибытию сородичей и те его съедят. Неприемлемо.

Нужно было сделать всё аккуратно, с минимальными потерями. Один удар Жала покончит с аватарой Целителя и его Садом, но оставит в неприкосновенности все его осколки. Воин перехватит контроль, подсоединит все эти осколки к себе, весь их опыт и могущество, всю сохранённую ими многомерную энергию. Он фактически сам станет Целителем. Конечно, поначалу он не сможет так ловко управляться с чужими силами, как это делал сам Целитель. Но ничего существенного потеряно не будет. А Мыслителя можно будет принудить. Даже если она по-прежнему не поймёт, что Воин был прав, что делал это ради её же блага — она будет вынуждена подчиниться. Её силовые возможности наименьшие в триаде. Она не сможет помешать ему захватить остальные осколки и покинуть Мортис, чтобы наладить цикл развития.

Но Жало было запечатано. Когда Семья только прибыла в эту галактику, то решила, что столь опасным осколком никто не должен пользоваться в одиночку. Понадобится он не раньше, чем через десятки тысяч лет. Поэтому Жало было помещено в закрытое пространство, которое они могли открыть только втроём.

Но Воин не сдался. В конце концов, это он был экспертом по причинению ущерба. А Целитель мог исправить любой ущерб, нанесённый другим — но с восстановлением самого себя у него всё было гораздо хуже. Воин проверил это на Дарте Плэгасе, который во многих аспектах был ментальной моделью Целителя. Так и получилось — он спасал от смерти других, а себя не сумел. Тогда Воин начал разрабатывать "красные молнии" — специфическое оружие, импровизированное Жало на нейрофизике, сочетавшее некоторые аспекты Молний Силы и ментальной бомбы. Этими молниями он раз за разом бил аватару Целителя в ходе мелких ссор, потихоньку отравляя его Сад. Возможно даже, не обязательно убивать уважаемого родича полностью. Нужно лишь ослабить его настолько, чтобы он уже не мог помешать Воину покинуть Мортис.

А потом... в кратчайшие мгновения всё полетело под откос.

Целитель заманил на Мортис Избранного, намереваясь каким-то образом исцелиться с его помощью. Воин не препятствовал — ведь как раз Избранный и был его целью. Он даже начал всерьёз рассматривать вероятности, что с Мортиса бежать и не придётся — всю необходимую работу по коррекции галактической истории можно будет выполнить прямо здесь, дома.

Но он только начал тонкую психологическую игру с гостями (вообще-то это была обязанность Мыслителя, Воину такие вещи не положены, он должен просто убивать всех, в ком увидит угрозу), когда эта дура... не только самостоятельно распечатала Жало, но и вручила его человеку! Он знал, что другие члены Семьи неадекватны, но чтобы настолько... Воина захлестнула испепеляющая чёрная ярость. Без всякого сожаления он отнял Жало у людей (эти ничтожные создания так и не додумались использовать его правильно), и приготовился нанести Целителю смертельный удар.

Но вихрь многомерной энергии слишком сильно его дезориентировал, сбив все расчёты. Он не смог предвидеть, что Мыслитель закроет собой Целителя и тем самым подставится под удар Жала. Не смог даже остановить выпад, хотя для многих его осколков, специализированных на быстрых вычислениях, эта атака длилась веками... но именно в тот момент он утратил с ними связь.

Даже сейчас, через несколько лет, он совершенно не мог понять, что двигало Мыслителем в те моменты. Неужели многомерность до такой степени свела её с ума? Он осуждал действия Целителя, но в тех, по крайней мере, прослеживалась хоть какая-то логика, пусть ошибочная, но понятная. В поведении Мыслителя он не мог увидеть ничего, кроме откровенного самоубийства. Он совершенно не мог ожидать такого от своего партнёра, с которым они работали в великолепном единстве несколько миллионов лет. Хотя Воин и сам не очень чётко помнил тот период, когда Избранный был на Мортисе, но всё же...

Воин не успел примириться с гибелью Мыслителя. Он не успел даже толком осознать эту гибель, хотя уже начал собирать её осколки — чисто механически, так люди могут закрыть глаза умершему. Когда получил ещё один удар — Целитель вонзил Жало в самого себя.

Зачем?! Да, это оказалось на пользу Воину... ну, относительно на пользу, так как он остался один... но смысл такого решения от него ускользал. Целитель, конечно, и так уже умирал от "красных молний", но без дополнительной помощи Воина это умирание продлилось бы ещё много десятилетий — вполне можно было найти рецепт спасения. Целитель же не какой-то там мелкий двуногий, чтобы совершать самоубийство от огорчения!

При этом он произнёс (устный язык мелких двуногих — это вообще кошмар, столько неточностей и двусмысленностей в немногих звуковых колебаниях!) странную фразу — "Сила твоя через меня проходит и способом таким я забираю твою силу". Что он имел в виду? Многомерная энергия шла вообще в обратном направлении — Целитель получал её от Воина и Мыслителя (впрочем, если бы речь шла о ней, то Целитель сказал бы Force, а не Power). Уточнить смысл Воин не успел — Избранный нанёс ему удар своим Растворителем в спину. Воин слишком поздно обнаружил, что Целитель при прикосновении снял с него защиту от этого оружия. А многомерный вихрь вокруг Избранного мешал предвидеть этот удар.

И всё равно это не имело смысла! Сколь бы ни был расстроен и растерян Воин, он бы никогда не позволил нанести удар в рефлекторную точку, вызывающую через аватару спазм всего Сада. Это было забито в его самые глубинные слои личности, никакая депрессия не могла отключить этот самый базовый уровень самозащиты, ни Мыслитель, ни Целитель не смогли бы его заставить раскрыться настолько глубоко. Он проигнорировал атаку Избранного лишь потому, что она по сути не представляла опасности. Да, она разрушила текущую аватару. Но чтобы достать до Сада через многомерный тоннель, она должна была бы быть порядков так на шесть мощнее. А чтобы уничтожить его — порядков на девять. По меньшей мере. В принципе, сильно разозлившийся Избранный мог бы разогнать свой Растворитель и до такой степени. Но он не был зол. Он бил лениво и привычно, как будто убирал мусор.

Поэтому Воин всего лишь потерял на несколько дней возможность присутствовать на Мортисе. Ну, на самом деле — на пару лет, потому что создание новой аватары было далеко не самым срочным делом для него в этой ситуации. Требовалось собрать все осколки Семьи, оставшиеся без управления, убедиться, что они живы и здоровы, наладить им какое-то взаимодействие с собственными осколками. Чужие силы откликались медленно и неохотно, пройдут тысячелетия, прежде чем они смогут работать на Воина столь же эффективно, как собственное тело.

Но это в основном работа осколка-Администратора. Задав ему основной алгоритм ассимиляции погибших партнёров, Воин занялся формированием планетоида. Экспедиционного боевого планетоида. Технарь Райт Сиенар, сам того не зная, очень помог Воину в этом, внеся много полезных решений. Новая выносная аватара будет могущественнее, а Сад защищён лучше, чем когда-либо в прошлом.

Приоритетной целью, конечно, стал Избранный. Не за то, что он убил предыдущую аватару — это была мелочь, не стоящая особого внимания, хотя конечно, за неё Воин тоже расплатится с процентами. А в первую очередь за то, что его отказ присоединиться сперва к Целителю, а потом к Воину, спровоцировал всю цепь последующих событий, где погибли две трети Семьи.

Выследить активно скачущего по Галактике, да ещё замаскированного в Силе Избранного было бы слишком сложно. Но к счастью, Воин знал место, куда этот мелкий двуногий обязательно явится. К своему учителю, к Императору. Нелепое Правило Двух напоследок принесло пользу, прежде чем кануть в века. Оставалось только расправиться с его учителем (заодно и побочную месть осуществить), принять его облик, занять соответствующее место... И ждать.

Прозвучит забавно, но Обладатели Силы... не владели Силой. Во всяком случае, в том смысле, в каком это слово понимали жители Галактики. Обладатели не были форсъюзерами, или одарёнными, или как их там ещё назови. Подобно тому, как торговцы наркотиками не употребляют собственный товар. Да, они собирали со всех мозгов Галактики многомерную энергию. Но именно чистую энергию. Использовали они её совершенно иными методами. Джедаев и ситхов можно было уподобить дикарям, которые бросают друг в друга горшки с горящей нефтью, а Обладателей — корпорации, которая ту же нефть перерабатывает в бензин и керосин, а потом сжигает в двигателях танков и самолётов.

Правда, для полноты аналогии следует сказать, что бросать горшки друг в друга аборигены тоже придумали по результатам наблюдения за наёмниками тех самых корпораций, использующими вполне цивилизованные ракеты и гранаты. А инженеры корпораций им в разработке этих горшков немного помогли.

Форс-техники жителей этой Галактики были неуклюжей копией способностей, даруемых осколками сущностей. И даже в определённом смысле опирались на них. "Физическую" часть техник аборигены создавали сами, при помощи своих нейросетей, поскольку передавать через тысячи световых лет столь сложные эффекты было бы неоправданно затратно, но информационно-вычислительную поддержку им давали осколки.

Каждый Сад содержал нейросеть, зачастую даже не одну, но они были (с точки зрения нейрофизики) достаточно примитивны и выход многомерной энергии давали ничтожный — его бы не хватило и маленький камушек в воздух поднять. Но Семье не нужны были эти кривые копии, когда все её члены имели доступ к оригиналам тех же сил — послушным и надёжным осколкам.

Зачем пользоваться дорогим и ненадёжным ясновидением для поиска Избранного, если у тебя есть доступ к сети нанопроцессоров, встроенных в каждую клетку каждого разумного в Галактике? Воин смотрел на происходящее глазами ста квадриллионов существ. А осколок-Администратор обеспечивал ему обработку того, что видел, в реальном времени и без ошибок. Даже если бы Избранный продолжал прятаться внутри поля Успокоителя, это его не спасло бы. Но он вышел из этого поля, чтобы выманить Палпатина. Что ж, Воину без разницы, в какой системе дать ему бой. Одно включение Двигателя его не измотает. Главное, чтобы Избранный перестал прыгать туда-сюда.

И то, что Избранный собрал несколько живых и мёртвых союзников, Воина тоже мало беспокоило. Даже наоборот, скорее обрадовало. Убить группу врагов, просвещённых в нейрофизике, будет гораздо приятнее, чем одного. Избранный, как главная добыча, умрёт последним — увидев вначале гибель всех своих спутников, осознав, против чего он осмелился выступить. Хотя в полной мере, конечно, не осознает — его крошечный мозг на это не способен. Но даже капелька ужаса и отчаяния, которая поместится в черепе этого существа — лучше, чем быстрая и лёгкая смерть.

Перед отправкой Воин ещё раз пересмотрел набор осколков, составляющих планетоид. Как и большинство Воинов, он предпочитал оставить себе небольшой комплект сил — зато максимально мощных, по несколько десятков эксатонн на каждый. Мыслители же предпочитали силы послабее, но разнообразнее.

Осколок Двигателя — позволяет ему летать как с досветовой, так и со сверхсветовой скоростью, наделяет громадной физической силой и способностью телекинеза, а также делает неуязвимым для материальных угроз — просто удерживая все атомы аватары на месте, не давая им сдвинуться относительно друг друга вопреки внешним силам.

Осколок Растворителя — позволяет стрелять дезинтегрирующим любую материю лучом, а также делает аватару неуязвимой для всех атак посредством квазиплазмы — световых мечей, бластеров, турболазеров, термальных детонаторов и даже "суперлазера" станции, которую они сейчас строят. Кстати, на эту станцию надо будет заглянуть после убийства Избранного — Таркин с осколком чужого Администратора тоже начал брать на себя слишком много.

Осколок Защитника — позволяет создавать барьеры любых форм и типов, из атомов материи, из полей или излучений, из искривлений самого пространства.

Осколок Формовщика — позволяет придавать аватаре любую форму (как раз он обеспечил Воину маскировку под Палпатина), перестраивать чужие тела при прикосновении, а также поглощать любую материю, делая её частью своего тела.

Осколок Бегуна — позволяет сжимать или растягивать время, так что врагам покажется, что Воин движется и реагирует со сверхъестественной скоростью.

Осколок Вещателя — позволяет управлять "мидихлорианами" в чужих телах, считывая с них информацию или передавая её. Собственно, одного этого осколка было бы достаточно, чтобы убить Избранного, не покидая Мортиса — просто приказать нанопроцессорам разрушить его тело изнутри. Но ведь тогда Воин не получил бы всего удовольствия от мести. Дарт Плэгас был обладателем нейрофизического "эха" этой силы.

Осколок Переговорщика — позволяет понимать сущность противника, определяя, что он может сделать и что намеревается сделать.

Осколок Навигатора — позволяет непосредственно воспринимать геометрию пространства вокруг с невероятной остротой и точностью, не полагаясь на глаза или другие органы чувств, которыми наделена аватара. Удар в спину не застанет его врасплох, атака со множества направлений не собьёт с толку.

Осколок Вычислителя — позволяет просчитать вероятности всех возможных движений и действий противника, определив наиболее эффективную тактику действий против него. Дарт Тенебрус был обладателем нейрофизического "эха" этой силы. Хорошо, что он среди спутников Избранного. Пусть встретится с оригиналом, пусть осознает, насколько вторичны и убоги все его "изобретения".

Осколок Успокоителя — наиболее подозрительная и опасная, но необходимая вещь, учитывая характер его противника. Эта штука работала на нейрофизике, поэтому Воин сам не понимал принципов её устройства. То есть, конечно, используя интеллектуальные ресурсы одного только Сада, он мог понять от силы треть своих собственных осколков. Но их, по крайней мере, можно было анализировать другими осколками. С Успокоителем это не работало, его не понимал никто из огромного роя. Но он и ещё несколько нейрофизических осколков были необходимы для нормальной жизнедеятельности сущностей. Успокоитель выравнивал потоки многомерной энергии, превращал турбулентные в ламинарные, пригодные к употреблению без побочных эффектов. В громадных телах сущностей его можно было уподобить желудку.

Применять Успокоитель в качестве оружия или защиты — варварство. Он фактически скатывался на уровень мелких двуногих, которых так презирал. Но сейчас это было необходимо. Вся его мощь окажется бесполезна, если из-за многомерного шторма он утратит связь с остальными осколками. А вокруг Избранного, когда тот в ярости, подобные штормы бушуют постоянно. Да и другие Лорды Ситхов способны их создавать, хоть и меньшей мощности. Именно возмущение многомерности в прошлый раз стало причиной поражения Воина и потери его аватары. Повторно он этого не допустит.

Правда, он ограничил поле Успокоителя радиусом в два метра вокруг собственного тела. Иначе в битве не будет никакого азарта. Лишаться своих сил — глупо, но и лишать врага его сил — позорно.

Конечно, даже так на Воина не будут действовать прямые атаки Силой, весьма любимые ситхами. Если бы он мог успокоить только неконтролируемую турбулентность Силы, оставив врагам все направленные и осознанные воздействия, он бы непременно так и сделал. Но к сожалению, Успокоителю указать подобную избирательность невозможно. Это "чёрный ящик", тонкой настройке он не поддаётся.

С другой стороны... если форс-атака окажется достаточно мощной, то "пузырь" Успокоителя она продавит и сможет достать до тела. Конечно, обеспечить такую мощную атаку сможет лишь сам Избранный, да может ещё Гетзерион, но этих двоих достаточно. В конце концов, всем остальным и так отведена роль жертвенных агнцев. Главное, чтобы сам Избранный находился вне пузыря и мог аккумулировать достаточный заряд для атаки. Но это будет — Воин через Вещателя подскажет ему соответствующую идею, если он сам не додумается — держаться на расстоянии больше двух метров. А его спутникам... ну, брошенные телекинезом камни и в поле Успокоителя продолжают лететь с той же скоростью, не так ли? Пусть пользуются этим... пока будут живы. То есть недолго.

С третьей стороны, некоторые осколки должны работать не только с телом или разумом Воина, но и с окружающим аватару пространством-временем. И вот им вихри вполне могут помешать. Так что некоторые неудобства будут для обеих сторон. Да, решено. Именно так он и сделает.

В конце концов, ему не нужен абсолютно честный бой. Нужен лишь достаточно честный, чтобы они поняли, с чем они имеют дело. Избранный должен применить все свои способности, должен показать всё, что умеет, должен увидеть, насколько его атаки и защиты слабы перед истинной мощью Воина, должен потерять всех друзей и соратников, отчаяться, впасть в бешенство, превзойти собственные пределы, выйти на новый уровень... и понять, что этот уровень так же бесполезен, как и предыдущий. Лишь после этого ему будет позволено умереть.

Осталось решить лишь два мелких вопроса, связанных между собой — отправиться на Датомир на корабле как Палпатин или своим ходом как Сын? И как обосновать для свиты Палпатина это путешествие? Требуется ли поддерживать дальше иллюзию, что Палпатин жив? Он, конечно, и так в каком-то смысле жив — Воин не стал пожирать его Эссенцию, когда убил тело, позволив воплотиться в клона на одной удалённой станции. Но пройдут годы, прежде чем он сможет заявить о себе. Сидиус недостаточно владел этой техникой, и пока что практически не мог управлять захваченным телом, проявляясь лишь в форме смутных видений и слишком сложных для младенца мыслей. Так что придётся либо оставить "вакуум власти", позволив Империи развалиться, либо изображать Императора, пока оригинал не окрепнет достаточно.

Воину были одинаково неприятны оба варианта. Так же как Мыслителю они были бы одинаково интересны. Она специализировалась на контактах с обитателями встречных планет, ей бы понравилось управлять хаосом, помогая выкристаллизоваться из конфликта новому порядку. Но и роль Императора она бы приняла с радостью. Тоже много сложной социальной и актёрской работы, возможность лучше узнать подопытных изнутри. Воин же терпеть не мог возиться с этими мелкими гадкими существами. Ему нравилось только убивать их. И то не очень, потому что они не могли оказать полноценного сопротивления.

Можно позвать Абелот. Она запрограммирована изображать аборигенов, это её специальность, её основная сила Деструктора. Даже не потребуется использовать осколок Первосвященника. Достаточно лишь ослабить её тюрьму и дать информацию, что вакансия катализатора конфликта освободилась. Она сама мигом сюда примчится.

Но предназначение Абелот — разрушать, так что результат не будет сильно отличаться от варианта, где Палпатин просто пропадёт...

Он посоветовался с аналитическими осколками. Нет, всё-таки будет. С одной стороны, сильно возрастут потери, по сравнению с обычной гражданской войной — тысячи уничтоженных планет, сотни триллионов погибших. С другой — по итогам Галактика окажется разделена между двумя-тремя крупными игроками, а не сотнями мелких фракций. Одни объединятся под руководством Абелот, другие — против неё, третьи просто будут уничтожены.

Управлять такой системой будет намного проще и энергетически дешевле. С другой стороны, чем больше разрушения, тем дольше послевоенная реконструкция, а у Воина, взвалившего на себя обязанности всей Семьи, и так будет впритык времени, чтобы подготовиться к прилёту сородичей. Ему нужен конфликт, который будет развивать Галактику, а не заставлять её буксовать на месте. А такой конфликт с помощью Абелот можно получить, только если самолично её прогнать... но тогда опять же придётся либо самому занимать место правителя, либо... привет, хаос.

Воин заскрипел зубами. Ну почему всё получилось так глупо?!

Можно передать власть кому-то из преемников. Но Палпатин слишком долго расчищал площадку, намереваясь править вечно, и теперь достойных, способных заменить его властителей просто нет. Таркин (даже если оставить его в живых и оставить ему осколок-чужак), Траун, Сэт Пестаж и Мас Амедда не обладают Силой, а Траун и Амедда, вдобавок, ксеносы — инородца имперская верхушка попросту не примет.

С другой стороны, Инквизиторы и Руки Императора не обладают достаточными связями и попросту слишком политически некомпетентны, чтобы взять и удержать власть над такой большой и сложной системой.

Это погружение в грязный и мелочный мир политики причиняло ему едва ли не физическую боль, но Воин упрямо продолжал вызывать Вещателем осколки, которые специализировались на социальных взаимодействиях и заставлять их перебирать варианты. Он не мог бросить столько времени старательно и любовно взращиваемую Мыслителем добычу на произвол судьбы. Это её наследие. Это его пища. Это его победа. Это его жизнь.

Мимоходом он отдал Таркину приказ об уничтожении Камино, почти не заметив этого. Мысли были поглощены более серьёзной проблемой.

Через семь дней план наконец был готов.

Юужань-вонги. Нужно начать с них. Палпатин исчезнет, Абелот же вырвется из клетки, примет облик лидера вонгов и вторгнется в Галактику на несколько веков раньше, чем планировалось, сея повсюду гибель и ужас. Глобальная угроза заставит временно объединиться все имперские и антиимперские силы, бросив делёжку власти. Лидером этого объединения станет сам Воин под новой личиной. Он как всегда победит Абелот, разоблачив её и загнав обратно в тюрьму. Это займёт как раз лет пять-десять. А за это время как раз успеет проснуться и восстановиться Палпатин, который и возглавит реконкисту, окончательно добив обезглавленных захватчиков. Воин же "героически погибнет" буквально за пару недель до того, как Палпатин сможет с ним встретиться лицом к лицу и понять, что великий герой Имперского Сопротивления — и есть его убийца.

Потери, конечно, будут численно велики, но в основном на периферии. Социальная и экономическая структура Галактики пострадает мало, предсказали социальные осколки. Институты одарённых, как джедаи, так и ситхи, успеют восстановиться и окрепнуть в боях. За этим Воин проследит лично. А послевоенный бум рождаемости и колонизации позволит компенсировать количественные потери за пару поколений.

Да, отличный план. Так и надо сделать.

Посредством Формовщика Воин сотворил мёртвое тело, неотличимое от покойного Императора. Собственно, это в некотором смысле оно и было — разъятое на молекулы неделю назад, но теперь скрупулёзно восстановленное обратно. Ни один инструмент здешней науки не отличит его от оригинала. Отхватив мертвецу голову Растворителем, Воин включил тревогу, по которой через пару секунд прибегут в покои его телохранители — Императорские гвардейцы. Сам же, посредством Бегуна, выскользнул в окно за неуловимое мгновение, так что лучшие камеры не смогли бы зафиксировать его движение (если бы они тут были — но Император дорожил своей частной жизнью). После чего, приняв свой любимый облик крылатой чёрной химеры, мощными взмахами крыльев устремился к звёздам. Точнее, к одной звезде, по имени Домир.

Уже на полпути он неожиданно сообразил, что в отлично проработанном плане мести есть одна неувязка.

Засаду на него Избранный с компанией решили устроить в открытом космосе, используя специальный корабль для выдёргивания других кораблей из гиперпространства. Убить их это Воину ни разу не помешало бы, а вот показательно сразиться с ними будет сложновато. Даже суперразрушитель не выдержал бы тех сил, которые будут задействованы в этом бою, разлетелся бы на куски. Что уж говорить об их двух жалких скорлупках.

А сражаться в открытом космосе ни джедаи, ни ситхи толком не умеют. Выжить в принципе смогут, используя защитные костюмы и контроль метаболизма, но их боеспособность упадёт почти до нуля. Никакого удовольствия не будет расправляться с ними, дрейфующими в пространстве.

Подумав немного, Воин приказал Двигателю выдернуть одну из лун газового гиганта Стиндарона — седьмой планеты системы Датомир — и переместить к тому месту в космосе, где компания Избранного готовила на него засаду. Пяти мегаметров в диаметре, с активным вулканизмом и атмосферой из сероводорода — она станет отличной сценой для последнего акта этой драмы.

Воин понимал, что мыслит слишком уж по-человечески, при том, что не обращался даже ни к одному осколку-посреднику. Но его это мало волновало. С загрязнением Сада чужеродной информацией он сможет разобраться позже. Сейчас это только ему на руку. Человеческая ненависть значительно увеличит его удовольствие от расправы над Избранным.

Стоя на выбранном для поединка плоскогорье спутника, Воин наблюдал, как Избранный и его команда готовятся к высадке на непонятно откуда взявшуюся планету. Он видел это со всех сторон — и снаружи кораблей, и изнутри, чувствами Навигатора и глазами самих двуногих. Каменное ложе под его ногами то и дело сотрясали вибрации. Резкое изъятие спутника из гравитационного поля Стиндарона вызвало всплеск вулканической активности, при том, что этот планетоид и так не отличался стабильностью. Пройдёт несколько тысяч лет, прежде чем вся кинетическая энергия деформации будет высвобождена и кора планетоида вернётся к равновесию. Но Вычислитель предсказал, что конкретно это плоскогорье устоит ещё минимум пять лет, а ему нужна всего лишь одна ночь. Извергающийся примерно в сотне километров громадный вулкан обеспечивал освещение, так как Домир казался отсюда такой же звёздочкой, как и все остальные. Температура атмосферы примерно четыреста кельвинов, давление примерно четверть от уровня моря Корусканта — не слишком комфортно, но джедай или ситх с достаточным контролем метаболизма могут жить и действовать даже без скафандра.

Большой корабль, на котором они прилетели, не был способен ко входу в атмосферу, поэтому Избранный с компанией погрузились на борт меньшего и пошли на посадку. Сложнее всего, конечно, было уговорить Гетзерион поучаствовать в этом веселье. Но похитители предложили ей простой выбор — либо немедленная смерть, как только они встретятся с Палпатином и нужда в приманке отпадёт — либо участие в битве, а в качестве гарантии — вживление в шею небольшого заряда взрывчатки. Ведьма, конечно, выбрала второй вариант, рассчитывая, что в разгар боя следить за имплантом будет некому, и она сможет обезвредить его или убить оператора. Но и тут жестоко обломалась — наблюдателем вызвался призрак Кел-ет Ура, который в любом случае в битве участия не принимал, а с могущественными тёмными форсъюзерами привык иметь дело ещё при жизни, и хорошо знал, чем они дышат. Вариант "сломать голокрон" тоже отпадал, потому что, во-первых, призрак бы просуществовал ещё достаточно времени, чтобы дать команду на подрыв, а во-вторых, они и сам голокрон запрограммировали подать соответствующий сигнал при разрушении. А тот, будучи машиной, обладал реакцией на порядок лучше, чем у любого джедая.

Пришлось старухе драться честно... ну, насколько она вообще была способна на какую-либо честность.

Двое столь могущественных форсъюзеров, при поддержке одиннадцати более слабых, но тоже впечатляющих, вполне могли бы убить и настоящего Палпатина, если бы он здесь был. Поэтому они чувствовали себя достаточно уверенно, выходя из приземлившегося транспорта и направляясь к стоящей неподалёку фигуре в чёрном плаще. Но по мере приближения их шаги замедлялись. Интуиция кричала им, что что-то здесь не то. Они уже должны были ощутить тлетворную ауру Тёмного Лорда Ситхов, но не чувствовали совершенно ничего.

Конечно, Палпатин владел Сокрытием Силы на очень высоком уровне, но сейчас ему зачем скрываться? Да и появившаяся из ниоткуда планета тоже их изрядно... ну, не напугала, бояться все они разучились давно... но обеспокоила.

Когда расстояние до идущего впереди Вейдера сократилось до пятнадцати метров, Воин вернул себе собственный облик и щелчком пальцев обратил "Ком-рк" в пыль. Ловушка захлопнулась, в маскараде больше нужды не было.

— Ты?! А где Палпатин? — только и смог выдать ошарашенный Избранный.

— Я за него! — довольно ответил Воин.

Первой среагировала Тано. Она хорошо помнила Воина ещё с момента встречи на Мортисе. Воин в свою очередь тоже её помнил. Она не так сильно испортила ему планы, как Избранный, но тоже разочаровала.

С криком "Потом разберёмся, где Палпатин, а сейчас мочи этого!" экс-джедай ринулась в атаку, включив оба белых клинка. Она двигалась так стремительно, что для глаз обычного человека превратилась бы в размытую тень... но для Воина, ускоренного Бегуном, еле-еле шевелилась.

Вейдер среагировал на удивление актуально и точно — подсказал один из призраков у него за плечами — и вскинул руку в удушающем захвате. Он не рассчитывал причинить Воину какой-либо вред — только отвлечь на доли секунды, заставить потратить Силу на сброс удавки.

Разумеется, у него ничего не вышло — поток Силы, способный сокрушить небольшой космический корабль, стал безобидным ламинарным течением многомерной энергии и был поглощён Воином без всякого вреда — Успокоитель делал своё дело.

Воин проскользнул между занесённых для удара мечей и щёлкнул пальцем по животу младшей тогруты, слегка активируя Двигатель. Ударная волна от этого щелчка проломила доспех и превратила внутренности Асоки в кашу, заодно отбросив её на два десятка метров. Человека такие ранения вывели бы из строя мгновенно, а убили — минут через пять. Но Тано была хорошо обученным форсъюзером и ей боль только добавила злости. Двигаться медленнее она не стала. Подумать над протезом или над исцелением можно будет потом, после боя.

Именно в этом и состояла его цель. Асока для Избранного — близкое существо, поэтому должна умереть последней из всех его спутников. Но Вейдер должен уже сейчас чувствовать через Силу её страдания, видеть беспомощность.

Гетзерион, увидев и ощутив громадную силу неизвестного ей противника, всерьёз задумалась о том, как бы лучше сдаться и перейти на его сторону. Пришлось внушить ей через Вещателя, что союзники этому чудовищу не нужны, что оно убьёт всех. Это было чистой правдой, и теперь Мать готова была драться всерьёз, от души. Что и требовалось.

— Поддержку на меня! — крикнула она Сёстрам Ночи. Те повиновались без раздумий — как в десятках битв до того, совершенно забыв, что Гетзерион больше не их лидер. С их губ сорвалось заклинание передачи Силы и вокруг Матери засиял алый кокон, а земля под её ногами начала трескаться от сконцентрированной энергии. Тем временем, Шаак Ти и Мол с двух сторон атаковали Воина, чтобы отвлечь от Асоки и дать последней прийти в себя. Это боевое единство джедаев, ситхов и ведьм можно было бы назвать трогательным... не будь оно предсмертным.

Пришло время для первой смерти. Начать следовало с того, кто меньше всех дорог Избранному. Пока ему рано чувствовать боль — достаточно лишь страха. Пусть поймёт, что с ним тут не в игрушки играют, что это бой насмерть, что враг перед ним опаснее всех, с кем он раньше сталкивался.

Легко отбив голыми руками вихрь выпадов, который на него обрушили нападавшие, Воин очередным щелчком пальцев взорвал кибернетические протезы Мола, так что верхняя половина тела ситха, оставшись без опоры, рухнула на каменное основание. Возникшее вокруг них двоих силовое поле Защитника раскидало в стороны всех, включая Шаак Ти. Внутри этого прозрачного пузыря он не торопясь подошёл к забраку. Алое мерцание его глаз не предвещало ничего хорошего.

Мол не испугался. Забраки никогда не сдаются. Даже ощутив, как теряет доступ к Силе, он всё ещё попытался ударить аватару световым мечом по ногам. Конечно, этот удар не произвёл на "кожаные штаны" Воина (на самом деле — часть его тела) ни малейшего эффекта.

Подняв половину ситха в воздух одним движением пальца, Воин последовательно дизассемблировал его. Вначале снял кожу со всего тела, затем сорвал мышцы, оставив голый скелет с бьющимся внутри сердцем и пульсирующими лёгкими. Только лицо оставалось нетронутым, чтобы остальные видели, как его искажает гримаса боли. Затем сломал все кости, кроме черепных.

Даже в таком состоянии, понимая, что он уже фактически мёртв, Мол всё ещё пытался нанести удар, используя собственную боль и ярость как оружие. Воину стало интересно, что он может попытаться сделать. Он позволил Двигателю вынести умирающего ситха за пределы поля Успокоителя.

Что ж, это определённо было... впечатляюще. За доли секунды ситх открыл для себя совершенно новую технику, подобных которой не было ещё в Галактике за все тысячи лет. Воин знал, что конфликт способствует развитию, но наблюдать это во всей красе и так близко ему приходилось нечасто.

Тело Дарта Мола исчезло. Но отнюдь не тихо растаяло, как исчезают тела джедаев, ушедших в Силу. Оно исчезло, потому что превратилось в энергию. Всё. Целиком. Сорок килограммов массы покоя были в одно мгновение аннигилированы Силой. Восемьсот сорок мегатонн гамма-излучения в тротиловом эквиваленте сорвались с цепи. В замкнутом пространстве силового щита.

Несмотря на все усилия Двигателя, аватара почти мгновенно испарилась. К счастью, атака была ненаправленной, Сад получил значительную дозу радиации, но пострадал не так сильно. Через отверстие между измерениями прошло всего несколько сот килотонн. Этого было мало, чтобы его убить. Но способность присутствовать в материальном мире Воин на довольно длительное время (несколько дней как минимум) утратил.

Избранному и его компании тоже досталось. Нет, установленный Защитником барьер выдержал. Под прямое излучение они не попали. Но барьер имел форму купола. Купола, а не сплошного шара. Снизу никакой защиты не было. И поверхность, на которой стоял в этот момент Воин, мгновенно превратилась в плазму. Ударная волна пошла вниз и в стороны, испаряя всё, что встречалось на пути.

Выжили при взрыве двое — Избранный и Гетзерион. Один — потому что моментально установил вокруг себя барьер Силы невероятной мощи, вторая — потому что была окружена таким барьером в момент взрыва. Ну и три призрака, потому что они не были живыми и на материальные угрозы плевать хотели. Все остальные Ночные Сёстры, обе тогруты, голокрон Кел-ет Ура — погибли.

Спустя секунду погибла и Гетзерион — при разрушении голокрон послал сигнал, и имплант взорвался, оторвав ей голову.

ТАРКИН-5

— Давайте сразу расставим точки над I, — сказала голограмма Маса Амедды. — При всём уважении к вам, Таркин, я не могу передать вам императорский трон. Не могу не только в смысле "не имею морального права", но также и "не имею юридической возможности". Не могу даже несмотря на то, что вы располагаете самым мощным супероружием в Галактике. Вы готовы это принять как факт? Если нет, мне просто не о чем с вами говорить — в последние сутки у меня чудовищно много дел.

— Что, многие мои коллеги уже обращались с подобной просьбой? — с пониманием усмехнулся Уилхуфф.

— Трое, — устало вздохнул чагрианин. — И это только гранд-моффов. А всего претендентов добрых два десятка. Как с цепи сорвались.

— Ну можете не переживать, ИОИ, я в эту очередь становиться не собираюсь. Не люблю стоять в очередях. Собственно, я с вами связался, чтобы заверить, что все мои политические, экономические и военные ресурсы сейчас будут направлены на поддержание мира и порядка в Галактике. А неотъемлемой частью такового я полагаю законные и демократические выборы нового Императора.

Мас слегка наклонил рога, словно спрашивая "Вы что, издеваетесь надо мной, что ли?!" О том, как Таркин относился к демократии, знала в Галактике каждая гизка — Таркин к демократии вообще не относился. А уж после того, как Император фактически отдал приказ о его казни, пусть и не прямо... от этого человека Исполняющий Обязанности Императора мог в последнюю очередь ожидать какой-либо лояльности.

— Ох, Визирь, видели бы вы сейчас своё лицо. Я думал, политики должны лучше владеть своей мимикой. Ладно, чтобы не терять времени, которого, как вы сказали, у вас мало, объясню свои мотивы максимально упрощённо. Я реалист. Я понимаю, что шансов занять трон законно прямо сейчас у меня нет, а незаконно — будет иметь слишком вредные последствия. Поэтому я хочу продать свою поддержку в обмен на вашу. Я гарантирую вам честные выборы, а вы взамен подтверждаете мои полномочия над Объектом и Большой Сесвенной.

Де-юре избрать нового Императора мог только Сенат и только из числа действующих сенаторов. Ведь императорский титул был расширением полномочий Верховного канцлера, а тот был председателем Сената.

Де-факто большинство современных политиков на тот Сенат плевать хотело. Его задача — брать взятки и подписывать законы, подготовленные Императором. Реальная власть в Галактике принадлежит совсем другим разумным.

Но отвязаться от этой формальной зависимости Палпатин не успел. Да он и не сказать чтобы сильно спешил отвязываться. Ему выгодно было оставаться до поры до времени выборным должностным лицом. "На все ваши претензии дам я ответ — у меня есть Сенат, а у вас его нет". Он умело балансировал между тремя ликами могущества. Был единственным форсъюзером в Сенате и среди имперских чиновников; единственным публичным политиком среди чиновников и тёмных форсъюзеров; единственным способным отдавать приказы на столь высоком уровне среди одарённых и сенаторов.

Пожалуй, триумвират из могущественного одарённого, влиятельного сенатора и талантливого гранд-моффа или гранд-адмирала смог бы бросить ему вызов. Но формирование подобного триумвирата было столь же фантастично, как и появление единственного конкурента, сочетающего все три ипостаси власти. Палпатин своё дело знал и сделал подобные союзы совершенно невозможными. Хотя они и до Войны Клонов были редки.

Но теперь это тщательно выстроенное равновесие обернулось сплошным кошмаром. Все сенаторы мучались единственным глубоко философским вопросом — что бы такого изменить, чтобы ничего не пришлось менять?! Они бы с радостью проголосовали за любого, кто пообещал бы им возможность и дальше ничего не делать — днём нажимать кнопки по приказу, а по ночам кутить в пентхаусах с отборными шлюхами. Но именно этого единственного никто им обещать не мог. Да и мало кто хотел, на самом-то деле. Разница между кандидатами на трон заключалась только в том, что половина из них планировала распустить Сенат сразу и целиком, а вторая — устроить ему основательную чистку, усадив во все кресла своих верных разумных. Тоже вполне естественные желания для тех, кто в последние годы делал реальную политику. Но вот со столь же естественными желаниями сенаторов они не совмещались аж никак.

Амедда, чагрианин высочайшего интеллекта и прекрасного образования, это всё прекрасно понимал. Понимал, вероятно, лучше любого другого разумного в Галактике. Таркину было его даже жаль, хотя Амедда сейчас формально обладал наивысшей в Галактике властью — постом, за который триллионы разумных не задумываясь продали бы душу... ну, или что там её заменяло. В глазах Маса Уилхуфф читал откровенную зависть. Воистину, лучше быть первым в деревне, чем вторым в Риме, как говорили на родине Аккорда. Власть гранд-моффа над его сверхсектором меньше, но сейчас она незыблема. Власть Великого Визиря над Империей больше, но нечего и мечтать её удержать. Тут, считай, повезёт, если удастся уйти с поста живым и не совсем без штанов.

Высшая ирония заключалась в том, что Амедда бы охотно поменялся с ним местами... но и Таркин бы с не меньшей охотой принял такой обмен, будь он в принципе возможен. Окажись он сейчас в кресле ИОИ, шард Аккорда решил бы все эти проблемы за неделю без особого труда. Управлять Империей для него проще, чем сверхсектором, потому что это более обширная система. Но оказаться там Таркин объективно не мог, а потому и не пытался.

— Хорошо, Таркин, допустим, я готов закрыть глаза на некоторые... недоразумения, бывшие у вас с покойным Императором. Допустим, я приму вашу сделку. Какие гарантии вы можете мне дать, что не откажетесь от неё и не ударите мне в спину в решающий момент?

— Мы же политики, Визирь, какие вообще могут быть гарантии в нашем деле? Вы тоже можете в любой момент отказаться от своей части сделки, объявить меня предателем и отозвать с поста. Но пока выгода от взаимной поддержки больше, никто нам не мешает пользоваться этой выгодой.

— Разница в том, что об отзыве с поста гранд-моффа вы узнаете незамедлительно, Таркин. А я о вашем заговоре — или просто бездействии вместо обещанного содействия — могу узнать слишком поздно.

— Хотите сказать, лучше известный враг, чем ненадёжный союзник?

Амедда мрачно кивнул. Воевать с человеком, способным взорвать Корускант хоть в переносном, хоть в самом буквальном смысле, ему меньше всего хотелось. Но способа избежать этой войны он тоже не видел.

— А если я предложу вам план, как сохранить Империю в целости?

— Да у меня в столе сотня таких планов, и ещё тысяча — в мусорной корзине! Если бы только хоть один из них работал... Лучше предложите мне план, как убедиться, что вы будете сидеть тихо. Хотя бы ближайший месяц, о большем я уж не говорю. Вы военный, в обеспечении лояльности вы лучше разбираетесь.

— Слушаю и повинуюсь, Визирь. Переведите Объект номер один на баланс сектора Большая Сесвенна, командование им передайте восемнадцатой секторальной армии "Молот Ночи", а заодно снимите с него гриф "Совершенно секретно".

— Таркин, вы... хм... погодите... начинаю понимать...

— Конечно понимаете, Визирь. Моего влияния вы этим никак не увеличите, потому что Объект по факту и так мне принадлежит. И оплачиваю его строительство по факту тоже я. Вы даже замедлите его строительство, потому что сможете отозвать в столицу ряд специалистов, которым я буду вынужден искать замену. Зато другие гранд-моффы и гранд-адмиралы — в первую очередь те, которые больше всего озабочены личной властью — немедленно на меня накинутся, чтобы любым способом помешать заполучить такое супероружие. Разделяй и властвуй, Визирь, просто-напросто. Пока они заняты мной, а я ими, ни у кого из нас не будет времени и ресурсов, чтобы подсаживать вас. Вы проведёте свои перевыборы так, как считаете нужным — раз уж не доверяете моим советам — ну а потом уже новый Император сможет подумать, как отнять у меня станцию. Если я к тому времени буду жив. А нет — вам же лучше.

— Хм... знаете, Таркин, когда мой покойный начальник говорил, что ваша ценность — в вашей исключительной дерзости, я немного не понимал, что он имеет в виду. Наглецов в имперской верхушке хватало. Но вот такого... Вас же не только чиновники, военные и гражданские, клевать начнут. На вас и мятежники всех сортов накинутся, включая одарённых. Вы станете жупелом, которым пугают детей во всей Галактике, хотя я понимаю, что это для вас почётно... Ладно. Если вы сами хотите вызвать огонь на себя, я это вам обеспечу. Удачи.

И чагрианин выключил связь, всё ещё мрачно покачивая рогатой головой.

По расчётам Аккорда, Мас Амедда, как и остальные члены так называемого "Внутреннего круга" Императора, знал о том, что ситх достиг бессмертия и в скорости возродится где-то на одной из тайных станций клонирования. Поэтому их целью был не захват власти, и тем более не установление нового режима, а всего лишь ожидание, с максимальным сохранением Империи в неизменности, чтобы с поклоном вручить её воскресшему монарху. Но ни Сенату, ни моффам об этом знать не полагалось, поэтому те примутся делить власть на полном серьёзе. И Таркин не собирался показывать, что он чем-то отличается от остальных в этом плане... кроме как умом и чувством ответственности, понятное дело.

Возможные нападения со стороны коллег или мятежников беспокоили его в наименьшей степени. От них он так или иначе отобъётся, да ещё и с прибылью останется — заранее купленные репортёры представят его как верного защитника имперских ценностей, а в ходе боевых действий под контроль Большой Сесвенны перейдут многие важные миры и гиперпространственные пути. Чем больше на него станут нападать, тем громче будет звучать его имя от Корусканта до Дикого Пространства. А на самом Корусканте пускай себе летят головы — Амедда отказался от его помощи, пусть сам расхлёбывает, он честно предложил.

Возрождение Императора — проблема посерьёзнее, но она ещё не сегодня и не завтра встанет.

Реально беспокоили и пугали его три другие вещи, которыми и следовало заняться немедленно.

Не воспользуются ли юужань-вонги возникшим безвластием, чтобы атаковать Галактику?

К кому примкнёт Траун, оставшийся без хозяина и фактически возглавляющий теперь Восстание?

И самое главное — КТО обезглавил Палпатина световым мечом в его собственных покоях, свободно миновав все системы защиты дворца? И что этот КТО-ТО будет делать дальше?!

— Похоже, Вейдер, это у вас уже входит в привычку, — проворчал Таркин, рассматривая голограмму обрубка Избранного. — Вы опять потеряли обе руки до локтей и всё тело ниже пояса. Опять куча ожогов по всему телу и напрочь убитые лёгкие. А Таркин снова оплачивай клона для замены, при том, что вы даже рассказать мне не хотите о приключении, которое вас до такого состояния довело.

— Не клона... — прохрипел Вейдер, обжигая гранд-моффа взглядом, полным ненависти. — Клона... потом... слишком... долго ждать... Нужно... протезирование... кибернетика... быстро.

— Так... понятно. Значит вы, мой друг, ждёте с кем-то встречи... причём в ближайшее время. И хотите к тому времени быть во всеоружии. Не с Палпатином, о его гибели я вам уже успел рассказать.

— Сидиус вернётся... не знаю, как, но вернётся... я чувствую это... Он... постиг Тёмную Сторону... слишком глубоко... чтобы так умереть...

— Возможно, но сейчас вы боитесь не его, друг мой. Кого-то значительно более близкого. Уж не того ли, кто произвёл тот гигатонный взрыв на планетоиде... или переместил сам планетоид из системы Датомира?

Вейдер обернулся, словно прислушиваясь к кому-то, хотя рядом никого не было, кроме меддроидов. Затем он неохотно кивнул.

— Я не считаю, что вам можно доверять, Таркин, особенно в этом вопросе, — хрип совершенно исчез, теперь он говорил тише, почти шёпотом, но спокойно и чётко, как будто его гортань не представляла собой месиво горелой плоти. — Но Сила подсказывает, что именно в этом вопросе довериться стоит. Так что дайте мне голосовой синтезатор и спокойных полчаса. Но предупреждаю, в историю, что я надиктую, вы, скорее всего, не поверите. Я сам в неё мало верю.

Выслушав его рассказ, Таркин погрузился в глубокое раздумье. Для него всё изложенное звучало полным бредом, но память Аккорда утверждала совсем другое. Да и материальные свидетельства не позволяли просто отмахнуться. Из системы Датомира действительно исчезла одна из лун, чтобы появиться в открытом космосе примерно в половине светового года. Станция Балансир в системе Кореллии неожиданно активировалась, её центральное плазменное ядро ярко вспыхнуло, уничтожив город, который кореллианцы успели построить внутри её полой оболочки. Это можно было бы списать на простое совпадение, вот только по легендам эта станция как раз была способна перемещать удалённые планеты (хотя все инженеры и астрофизики клялись, что это просто миф — по их словам такое было совершенно физически невозможно).

И главное, Аккорд на своей задрипанной планетке уже встречал очень похожее существо. И кристаллы в ядре Звезды Смерти подтвердили, что здесь оно тоже есть. Целых три таких. Два, правда, умерли. Это же подтверждал и рассказ Анакина — в результате их приключений внутри странного артефакта Дочь оказалась нечаянно убита Кинжалом Мортиса, а Отец покончил им же с собой. Сын же получил удар Растворителя, то есть светового меча Анакина.

Но можно ли мечом окончательно убить такую тварь? Контесса, если верить Аккорду, умудрилась зарезать подобное чудовище простым ножиком. Даже не световым. Но она точно знала, куда и как бить, в этом отношении она могла дать фору даже легендарному Мейсу Винду. У Анакина таких озарений не случалось... во всяком случае, кроме моментов, когда он садился за штурвал истребителя.

И если этот Сын — действительно местная версия земного Сына, то неприятности гораздо ближе, чем думал Аккорд. Сион, которого на Земле ошибочно прозвали Сыном, был по большому счёту слабоумным. При всей своей огромной мощи он толком не понимал, что делает, и главное, зачем он это делает. Он был настолько занят поисками смысла жизни после потери своего партнёра, что всё остальное перестало иметь для него значение. Именно на этом было основано большинство планов его уничтожения, разработанных Аккордом.

Местный Кит вполне самостоятелен, действует осознанно и расчётливо. Непонятно, насколько он вообще переживает по поводу потери своих партнёров, но это явно не мешает ему планировать и прогнозировать. Хотя "Пути к победе" или аналога у него явно не было — или он по каким-то причинам не хотел им пользоваться. Стиль Сиона и Контессы Аккорд бы распознал безошибочно. Даже на основе столь отрывочных сведений.

Первым побуждением было — взять Звезду Смерти, прыгнуть к Домиру, найти в гиперпространстве корабль, содержащий Сад, и расстрелять его из суперлазера. Побуждением, конечно, идиотским. Из разряда "когда у вас в руках молоток, всё вокруг кажется гвоздями". Будь сейчас активна половинка личности Аккорда, ей бы столь грубый и бессмысленный план даже в голову прийти не мог. Во-первых, громадные запасы тёмной энергии, необходимые для выстрела, в гипер с собой не утащишь, а звёзд, чтобы подзарядиться, там нет. Во-вторых, корабль Сына скорее всего оборудован собственным Растворителем, так что для чужих он неуязвим.

Выдернуть его заградителем тоже вряд ли получится. Уровень радиации, который заставляет нормальные корабли выпрыгивать из гипера, чтобы не сгореть — для такой твари всего лишь лёгкий ветерок.

Есть некоторый шанс просто тихо отсидеться в уголке. Сам по себе гранд-мофф Таркин этому чудовищу не нужен. Нужно только взять корабль, улететь куда-нибудь подальше и затаиться. Сын уничтожит Звезду (сам или руками каких-нибудь мятежников), заберёт себе шарды, а на мелкого человечка внимания скорее всего и не обратит. Аккорд, вероятно, так бы и поступил — ему жизнь всегда была дороже сверхспособностей. Но натуре Таркина подобная капитуляция совершенно претила. К тому же нет никакой уверенности, что после экспериментов Кита Галактика останется в том виде, в каком Таркин её знал и ценил. Отец и Дочь о ней более-менее заботились, хотя и... своеобразно. Но здешний Сын — существо другой породы. Экстремист и агрессор. Он определённо не станет спасать котят с деревьев.

Единственная уязвимость существа, уже обнаруженная Вейдером — Великая Сила. Шард предположил, а ослепительная гибель Мола доказала, что Киты явно не понимают до конца сущность этого феномена, хотя и пользуются им. Как и люди, впрочем. Что их более или менее уравнивает.

Вот только это к Таркину не относится. Совсем. Что же получается — продолжать снабжать Вейдера ресурсами, а самому сидеть в сторонке и ждать, пока он решит все проблемы? Ага, как же. Этот нарешает, после него как бы не пришлось расхлёбывать больше, чем после Сына. Вслепую повиноваться указаниям гранд-моффа он точно не станет. Чтобы он хотя бы на Сына мог напасть более или менее эффективно, придётся его посвятить в историю Земли Бет, и как он на это отреагирует — ни один шард не предскажет.

У Аккорда, конечно, был план и на случай борьбы с Китами. Но этот план Таркину очень не нравился. Тем не менее, взвесив все за и против, он понял, что следование этому плану — лучшее из худшего. Альтернатива — либо полностью открыться Вейдеру, либо вообще отказаться от решения судеб Галактики. Вернее, заниматься только политикой и экономикой, пока одарённые идиоты решают где-то за кадром, будет этот мир вообще жить, или сгорит в огне вместе с его незадачливым администратором.

"Это. Не. Моё".

На некий хорошо зашифрованный адрес в Голонете ушло сообщение:

"Уважаемый Митт-рау-нуруодо, до меня тут дошли сведения, что вы сильно интересуетесь искусством различных цивилизаций и разумных видов. В связи с этим, я полагаю, для вас может представлять интерес голодрама "Рыцари Старой Республики", продюсером и главным сценаристом которой является мой глубокоуважаемый партнёр Гото. Эта история основана на реальных событиях, хотя некоторые из них и приукрашены ради эффектности. Она в приложенном файле, пересылка за мой счёт. С нетерпением жду вашего отзыва как опытного искусствоведа".

Конечно, Траун не сможет просмотреть сообщение немедленно, и уж тем более — изучить всю голодраму. Они немало поработали, готовя информационную "выжимку" из воспоминаний пары древних дроидов, но всё равно готовая постановка получилась длительностью около пяти часов. Командовать Восстанием — сложная работа, отнимающая много времени и сил. Возможно, у него уйдёт два или три дня, прежде чем он сможет изучить эту любопытную реликвию...

Синий адмирал вышел на прямую связь через три часа. Он заглотил наживку даже охотнее, чем Таркин мог ожидать.

— Должен сказать, гранд-мофф, с художественной точки зрения эта вещь построена очень слабо. Прекрасный сюжет, впечатляющие персонажи, но диалоги, постановка сцен — это кошмар. На вашем месте я бы наградил сценариста, а вот режиссёра уволил без выходного пособия. Даже несмотря на то, что голофильм процентов на семьдесят — документальный.

— К сожалению, уволить самого себя я пока не имею возможности, — чуть заметно улыбнулся Таркин. — Но упрёк принимаю. Тем не менее, полагаю, вы бы хотели познакомиться с некоторыми актёрами данной драмы, иначе не стали бы выходить на связь.

— Не скрою, есть у меня подобная слабость, — кивнул чисс. — Что вы хотите взамен на знакомство с подобными знаменитостями?

— Всего лишь одну короткую рецензию, адмирал. Ваше мнение по некоторым деталям сюжета.

Глаза Трауна полыхнули красным огнём в полумраке.

— Откуда вам известно, что мои рецензии могут иметь такую ценность?

— Это уже другая информационная сделка мой друг. Я могу рассказать вам очень много интересных вещей... как и вы мне, не сомневаюсь. Но это как-нибудь потом, когда у нас обоих появится чуть больше свободного времени... да и, что скрывать, доверия друг к другу. Я всё ещё несколько на вас обижен за тот инцидент на Эриаду, не говоря уж о том, что ненавижу всех повстанцев вообще и скопом. Тем не менее, уверен, что со временем мы сможем перейти к продуктивному сотрудничеству. Ключевое — со временем.

— Понимаю вашу позицию, гранд-мофф. Но вы же тоже понимаете, что каждая минута беседы даёт мне куда больше преимуществ, чем вам?

— Разумеется. Это для меня допустимая цена.

— Даже так? Прекрасно. В таком случае сейчас в качестве извинения за Эриаду — на один ваш вопрос я отвечу бесплатно. Тем более, что вы бесплатно прислали мне этот крайне интересный файл. И насколько понимаю, сейчас вы заинтересованы в максимально быстром развитии сотрудничества. У нас просто нет времени торговаться и ходить кругами, прощупывая друг друга.

— Совершенно верно, — Таркин глубоко вдохнул и ещё раз напомнил себе, с КЕМ он говорит. — Тогда не будем терять времени. Вопрос у меня простой. Где и в каком виде прячется эта старая сука Крея?!

Пока он ожидал ответа Трауна, чтобы не терять времени зря, Таркин подвёл "Визитёра" поближе к Звезде Смерти, и подсоединившись к шарду Аккорда, ещё раз проверил новую силовую броню, созданную для Вейдера. Разрабатывал её, как и предыдущую, доктор Кайло, но если в первый раз Императором была поставлена задача ограничить и ослабить возможности ученика, то теперь доктору заплатили за совершенно обратное. Максимально удобный и мощный доспех, максимально эффективные и комфортные протезы. Не фиксировать травмы, а по максимуму компенсировать их, превратить инвалида в сильнейшее существо Галактики (ну, кроме Сына, понятное дело).

Эта броня имела два режима. В одном она выглядела как прежний доспех Вейдера, даже издавала декоративные шумы хриплого дыхания и (программно) ограничивала движения, делая их с виду такими же неуклюжими, как до битвы при Молаваре. Это было сделано для того, чтобы прежние союзники узнавали Вейдера — в конце концов, его статус чрезвычайного посланника Императора никто не отменял (его невозможно было отменить, поскольку тот был неофициальным). Но одной мысленной команды было достаточно, чтобы эти ограничения отключить — и тогда Вейдер в прежнем облике получал возможность скакать и вертеться не хуже Гривуса.

Причём то, что броня была бутафорией, не означало, что она защищала чем-то хуже старой вейдеровской брони. Наоборот — при той же толщине пластин из дюрастали, её защитные функции дублировались персональным щитом. Шлем теперь обеспечивал чёткое мультидиапазонное зрение вместо красноватых тёмных очков сомнительной прозрачности, обработку звуков, приём и передачу радиосигналов — короче, был превращён в полноценный мультимедийный центр дополненной реальности. Вейдеру, конечно, польза от этого не такая уж большая — Сила всегда заменяла ему недостающие органы чувств. Но так, по крайней мере, комфортнее. К тому же он полюбил таскать с собой исаламири, а в их поле качественное информационное обеспечение может спасти жизнь.

Но главное, в отличие от старой брони, её можно было убрать за пару секунд. Доспех разделялся на пластины и эти пластины складывались за спиной в небольшой "рюкзачок", обнажая кибернетический каркас из псевдомышц.

https://cdna.artstation.com/p/assets/images/images/012/826/398/large/nick-hanzo-cyborg-body-3d-model-low-poly-obj-fbx-1.jpg

https://cdnb.artstation.com/p/assets/images/images/012/826/401/large/nick-hanzo-cyborg-body-3d-model-low-poly-obj-fbx.jpg

Этот "освежёванный манекен" двигался, во-первых, ещё быстрее, чем броня с отключенными программными ограничениями, а во-вторых — позволял надеть любую человеческую одежду, лишь бы она закрывала всё тело: комбинезон с дыхательной маской, скафандр со шлемом, доспех штурмовика или любую известную модель силовой брони. Всё, что подходило по размерам Анакину без кибернетики, подходило ему и в нынешнем состоянии. Это позволяло не только менять экипировку под ситуацию, но и при необходимости выдать себя за обычного человека.

Вейдер отнёсся ко всему этому набору весьма скептически, однако не мог не признать, что ему выдали именно требуемое, и с похвальной быстротой. Ничего не требуя взамен, к тому же. Вейдер, конечно, привык получать всё, что хотел, по щелчку пальцев, однако то было до смены его статуса с правой руки властителя Галактики на преследуемого беглеца. Да и Таркин — не рядовой имперский генерал, которого можно в два счёта запугать до паралича.

Ну и тот факт, что новая броня и новые импланты действительно оказались гораздо более удобными и комфортными, чем прежний доспех, и в них можно было чувствовать себя почти нормальным человеком — тоже заметно смягчил его настроение. Конечно, даже к самым удобным в мире имплантам требовалось привыкать, учиться чувствовать их как своё тело. Но к ним, по крайней мере, МОЖНО было привыкнуть в принципе. А благодаря удивительным познаниям Кайло-III в рефлексологии, бионике и искусственном интеллекте, пропущенным через призму восприятия гармоничности Аккорда, срок адаптации оказался фантастически коротким — несколько часов от вживления до уверенного бытового пользования, три дня — до боевого. Все меддроиды хором утверждали, что это невозможно — и были правы, исходя из доступных им знаний. Но тут речь шла как об уникальной терапии, так и о не менее уникальном пациенте. Со времён заточения в шагоходе Б-Омарр скорость обучения Вейдера значительно возросла. Интересно, с чем это связано...

— Ну что я могу сказать, поздравляю с возвращением к нормальной жизни. Что вы теперь намерены делать, Вейдер?

— А что, непонятно? Найти этого мерзавца и прикончить его, разумеется.

— Я имею в виду — каким образом? Цель-то я всячески одобряю и разделяю, но средства... Ваша предыдущая попытка, насколько помню, окончилась весьма неудачно. Благодаря чему вы думаете, что новая будет эффективнее?

— В тот раз я думал, что охочусь на Палпатина, поэтому появление Сына меня застало врасплох. Теперь я знаю, кто мой враг на самом деле.

— Но вы понятия не имеете, ЧТО он. Вам известен его псевдоним и парочка обликов, которые он меняет, как перчатки. По-моему, этого несколько маловато, чтобы разработать эффективную стратегию.

Вейдер уже готов был вспылить, судя по показаниям имплантов, но сумел взять себя в руки.

— Конечно, план у меня есть. Но вам для вашего же блага лучше ничего о нём не знать, гранд-мофф. Во-первых, это касается Силы, в которой вы не разбираетесь. Во-вторых, у Сына не появится искушения вытрясти эти сведения из вас.

— Разумно. Но вам для этого плана скорее всего понадобятся ресурсы, которые могу предоставить только я.

— Ничего, кроме моих кораблей и имплантов, которые вы уже предоставили. Вы, конечно, можете попытаться разобрать меня обратно на запчасти...

Таркин усмехнулся про себя. Пожелай он всерьёз демонтировать Вейдера, было бы достаточно одного радиосигнала. Он не набивал тело киборга ловушками, как делал с тем же Акбаром. Ловушки Вейдер бы выявил и обезвредил с помощью Силы. Но куча устройств двойного назначения там была. Это совершенно нормальные устройства жизнеобеспечения, куда более эффективные, чем в его старом доспехе. А то, что при определённых условиях они могут отключиться... ну простите, Вейдер, никто не совершенен.

— Не беспокойтесь, друг мой, у меня нет привычки забирать однажды сделанные подарки назад. И заградитель, и доспех, и импланты — всё это ваше. И тело клона для пересадки вас тоже будет ждать, как только вы сможете себе позволить полежать месяц в интенсивной терапии. Но насчёт дальнейшего финансирования... ладно, этот вопрос подождёт, в крайнем случае рэкетнёте Амедду или там Банковский Клан. Проблема в другом. Я тоже собираюсь кое-что предпринять против Сына, и не хотелось бы, чтобы наши попытки мешали друг другу.

— Вы?! Против НЕГО?! Не смешите меня, Таркин! Это не ваш уровень игры и близко!

Вейдер снова уже знакомым жестом оглянулся на что-то невидимое, и заговорил уже спокойнее.

— Ладно, допустим. Давайте так, я изложу вам свой план, если вы взамен изложите мне свой. И мы оба увидим, есть ли в них хоть крупица смысла.

План Тёмного Лорда оказался совершенно безумным... но, как ни странно, в принципе осуществимым. Что-то подобное мог бы в принципе задумать прежний Анакин Скайуокер — герой Войны Клонов, для Вейдера это было чересчур бесшабашно.

— Я не буду спрашивать, как вы узнали, что...

— И правильно, потому что это совсем не ваше дело, Таркин. Почувствовал через Силу.

— Но вам понадобится под это хороший истребитель уникального дизайна...

— У меня уже есть.

— И целая команда инженеров и навигаторов, чтобы проделать с гипердрайвом... это...

— У меня уже есть. Просто не путайтесь под ногами, Таркин, и не пытайтесь увеличить свою ценность. Мне очень понадобятся ресурсы, и уже скоро. Но конкретно сейчас и для этого дела у меня всё необходимое в наличии. Вылетаю прямо сегодня. Результаты операции сразу вам сообщу.

Вот это был неслабый окорот. Очень уж интересно, где Вейдер сможет достать такой набор. Но задавать такой вопрос в лоб — значит нарваться на ещё одну саркастичную отповедь в духе "меньше знаешь — крепче спишь". С другой стороны, никто не мешает проследить за ним — шпионского оборудования в его доспехе тоже хватает, как и на всех подаренных Таркином кораблях. А то, что Таркин никак не будет связан с его рейдом, даже хорошо. Если Вейдер провалится опять, у Сына будет чуть меньше мотивации заняться всеми, кто ему помогал. И соответственно, Аккорд получит чуть больше времени на реализацию собственной атаки.

Отключив связь с личным фрегатом типа "МедСтар", Таркин вернулся к работе над своим планом.

Дарт Трайя, она же Крея. Мастер предательства, лидер Триумвирата Владык Ситхов. Положившая всю свою жизнь на осуществление плана, более масштабного и впечатляющего, чем цели Вишиейта или Палпатина. Разработавшая уникальную философию, аналогов которой не было ни в прошлом, ни в будущем.

Эта женщина провела с Изгнанницей много недель. Сформировала с ней глубокую связь в Силе. Научила практически всему, что та знала и умела. Используя рану в Силе Малакора-5, она смогла предвидеть будущее с поразительной точностью.

И чтобы она после всего позволила ученице убить её и разрушить все, к чему она готовилась столько лет?! Не смешите.

Траун согласился, что это выглядело неестественно. Оба ученика Трайи — Сион и Нигилус — разными способами достигли фактического бессмертия. Не может быть, чтобы их общая наставница ни разу не задумывалась над подобной возможностью.

Обычное превращение в призрака её вряд ли устраивало. Призраки Силы слишком зависимы от своих медиумов. Голокрон слишком легко уничтожить. Метод Сиона слишком искажал восприятие, он был хорош для боевика, не для стратега. Метод Нигилуса был слишком затратен и заметен.

Малакор-5 — ключ ко всему. Малакор-5 и Изгнанница. Планетарная рана в Силе. Живая рана в Силе. И генератор гравитационной тени, который, вероятнее всего, был ещё одним шардом Семьи, как и большинство супероружий Галактики. Трайе надо было собрать их в одном месте и активировать — и она это сделала, так же как сделал до этого Реван в кульминацию Мандалорской Войны. Последним, что она сказала Изгнаннице, было "Ты уже меня спасла. Ты сделала достаточно. На сегодняшний день и навеки". Как и большинство заявлений Креи, это не было ложью... но имело совершенно иной смысл.

Рой обломков и громадное скопление тёмной энергии — вот где сохранила свой разум Дарт Трайя. Объём памяти шарда более чем достаточен, чтобы вместить один человеческий мозг, все его знания, ассоциативные цепочки и воспоминания, а призрак Силы содержал её волю. Даже Звезде Смерти теперь было бы затруднительно её уничтожить — слишком много времени пришлось бы потратить на расстрел каждого обломка.

Седьмая битва при Руусане с ментальной бомбой и Дарт Бэйн с его Правилом Двух определённо были её рук делом. Неизвестно, знала ли Трайя, когда умирала, что у Силы есть "лица", но тысячу лет назад ей определённо уже было это известно. Достаточно времени для сбора информации. Будучи джедаем-историком по образованию, Крея владела навыками сбора и анализа информации, а вычислительные мощности и бездонная память шарда многократно увеличили её возможности. Неизвестно, продолжала ли она ненавидеть Силу как таковую, безликое и безличное энергетическое поле — но тех, кто взял на себя наглость говорить от её имени, возненавидела определённо. Это было легче.

Но "бессмертный" и "неуязвимый" — далеко не одно и то же, кому как не Крее это было знать. Как только она узнала о существовании Семьи, она тут же поняла, что любому из этих существ ничего не стоит стереть её тень из шарда. А значит, действовать ей надлежало с исключительной осторожностью. Она не использовала шард по основному назначению — генерировать разрушительные гравитационные волны в трёхмерности и в гиперпространстве. Не пыталась и переместить его в какую-нибудь другую звёздную систему — ни своим ходом, ни с помощью Двигателя. Вместо этого она создала слабые импульсы, которые можно было уловить только при наличии специальных приборов. Узконаправленный передатчик гиперволн — вот чем стало астероидное кольцо в системе Малакора. Эти сигналы Трайя использовала, чтобы приманить к себе новых учеников. После падения Империи Ситхов желающих нашлось много.

А дальше... у любого шарда помимо прямой функции воздействия на окружающий мир есть ещё функция поиска подходящего пользователя и установки связи с ним. Функция создания паралюдей, проще говоря. Точнее, парасапиенсов — кандидаты далеко не обязательно являются людьми.

Чисто технически такое подключение не сильно увеличивало их возможности — какой прок от возможности управлять гравитацией в одной, к тому же необитаемой системе? Но доступ ко всем знаниям Креи, помноженным на скорость вычислений шарда, позволял научиться многому. А позже такие избранники начали брать с собой в трюм корабля относительно небольшие кристаллы — размером со спидер где-то. Они и сами были неплохими вычислительными машинами, и могли через гиперпространство поддерживать связь с основным массивом на Малакоре. Этого было уже достаточно, чтобы её агенты влияния стали значительной силой в Галактике.

Траун, разумеется, изложил это всё в других терминах. Он не знал о Китах, не знал об истории Земли Бет. Однако основные пункты плана Креи, изложенные на основе изучения её характера, а также сведений о Малакоре, которыми чисс располагал, обозначил именно так, а уже Таркин перевёл их в знакомые термины и дополнил своими знаниями из памяти Аккорда.

Кто именно является "избранным" Креи, Траун сказать не мог. Этот кто-то должен обладать превосходными навыками маскировки — не только физического сокрытия и сокрытия в Силе, но и политических пряток. Подобно самому Аккорду, он всегда работает через посредников, через вторые-третьи руки. Возможно, подобно Палпатину, он вообще официально не является одарённым.

Но Таркин и не собирался его искать. Он просто отправил в систему Малакора автоматический корабль-курьер, содержащий всю информацию о Сыне, какую ему удалось собрать. Возможно, конечно, старуха-шард и так это знала. В таком случае всё и так будет сделано без его участия. Такого шанса Трайя не упустит. А может быть, её разведка немного опоздает с докладом — и Сын успеет вернуться на Мортис и/или восстановить себе тело. Тогда одно небольшое сообщение сместит чашу весов.

ВЕЙДЕР-6

На борт "Ба-буира" он явился всё в той же обмотке тускена. Мандалорский доспех сгорел на безымянном планетоиде, а появления в броне Вейдера экипаж бы определённо не понял. А так — движения даже не сильно изменились. Вейдер, поначалу относившийся к кибернетике (особенно к кибернетике разработки Кайло, чтоб он сдох ещё десять раз!) с понятным недоверием, с каждым шагом всё более бодро и уверенно чувствовал себя. Он инстинктивно ожидал боли, но боль всё не приходила, а вот невероятная, математическая точность движений и мощь сервомоторов в каждом шаге — не могли не радовать.

"Если Кайло изначально мог сделать меня ТАКИМ, но вместо этого превратил в ту ходячую развалину — он ещё больший ублюдок, чем я думал!"

А если силу, скорость и точность сервомоторов этого нового тела помножить на удивительный стиль боя Тенебруса, с его математическими расчётами каждого шага... пожалуй, сейчас даже лучшие мастера меча Храма не смогли бы его не то, что победить — даже задержать. Вот разве что Йода... Мастер Джедаев всегда оставался за пределами всяких расчётов. Ничего, до него Вейдер ещё доберётся.

Жаль только, против Сына вся эта роскошь практически бесполезна. Пример Мола ясно показал, что с киборгами он расправляется слишком легко. Протезы ведь не чувствуют боли, а значит — непригодны для садизма. Для него это просто шелуха, которую нужно содрать, чтобы добраться до чувствительной живой плоти.

Но то против Сына, когда он воплощён. Если же прорваться внутрь его истинного тела, которое Вейдер ощутил в гиперпространстве, а Тенебрус рассчитал примерные размеры и ходовые характеристики...

Если верить Изгнаннице и её воспоминаниям о том странном голофильме на её планете — это то, что делают все Скайуокеры. Залететь на истребителе внутрь громадной боевой станции, найти уязвимое место и поразить его. Естественно, истребитель нужен особенный — весьма маневренный и с громадной огневой мощью. Возможно даже, скорее бомбардировщик, чем истребитель. А ещё понадобится модифицированный гипердвигатель, потому что планетоид, являющийся истинным телом Сына, скрывается внутри специфической "складки" гиперпространства.

Но по странному совпадению, Руджесс Ном в своей светской жизни был кораблестроителем. И вовсю использовал Силу вкупе с интеллектом битха, чтобы проектировать уникальные звездолёты, аналогов которым не существовало в Галактике. Некоторые (наиболее примитивные) модели он продавал, сколотив таким образом приличный капитал. Но гораздо больше уникальных прототипов осталось законсервированными по всей Галактике. Одни просто не поддавались копированию — для этого бы понадобился другой инженер, владеющий Силой. Другие были для массового производства слишком дороги. Третьи требовали владеющего Силой пилота — обычный лётчик, даже самый умелый, просто разбился бы на них. Четвёртые, наоборот, воспроизводились относительно легко и дёшево, но именно поэтому были слишком опасны. Их появление могло бы спровоцировать гонку вооружений, к которой ситхи линии Бэйна не были готовы — они, конечно, собирались разжечь пожар войны невиданных ранее масштабов, но не раньше, чем смогут извлечь из этого всю возможную выгоду.

Спрятанный на планете Дак прототип относился к первой и третьей категориям секретности. Истребитель-бомбардировщик, выполненный по схеме "Летающее крыло", асимметричный и со смещаемым центром тяжести, со сменой режимов полёта — вертикальным боевым и горизонтальным посадочным, в котором два малых крыла складывались. Такая конструкция могла бы свести с ума любого нормального пилота. Но Вейдер нормальным давно не был.

https://static.wikia.nocookie.net/starwars/images/5/58/Prototype_B6-SW_Card_Trader.png

Машина была двухместной. Кабины пилота и стрелка располагались на противоположных концах крыла-корпуса. Отдельный стрелок был необходим, потому что даже просто пилотировать эту штуку — уже требовало всего возможного внимания. А безумный разработчик ещё и напихал в неё вооружения, словно в лёгкий крейсер. Три ионных пушки, две бластерных, две торпедных пусковых установки, и главное... суперлазер.

Нет, не тот суперлазер, что стоял на Объекте, конечно же. Планеты взрывать эта штука не могла. Всего четыре кайбер-кристалла, хоть и побольше тех, что использовались для световых мечей, но гораздо, гораздо меньше тех, с которыми работал Кренник. Размером всего лишь с кулак, а не с дом.

И предварительной синхронизации у них не было. Синхронизация проводилась непосредственно перед выстрелом. Она могла получиться, могла не получиться. С сильным форсъюзером в кабине шансы на "получится" были, конечно, выше. С двумя одарёнными — стрелком и пилотом — гораздо выше. Особенно если эти двое были сработанной парой, умеющей чувствовать друг друга в Силе.

Ошибка синхронизации могла привести к тому, что истребитель просто испарился бы. Зато если всё проходило как надо... Квазиплазменный луч пронизывал щиты и броню любой цели, словно раскалённый лом — бумагу.

— Обычно длительность импульса не превышает секунды, поскольку он ограничен тем, что помещается в накопителях гиперматерии, — пояснил Тенебрус. — То есть порядка мегатонны. Хватит, чтобы взорвать тяжёлый крейсер и вывести из строя супердредноут. Но сейчас перед нами цель куда бОльших масштабов. Мозг этого живого планетоида может достигать нескольких километров в диаметре. Диаметр полости от сферического мегатонного заряда не превысит трёхсот метров. Здесь заряд не сферический, скорее мы получим цилиндрический канал примерно пятнадцати метров в диаметре сквозь весь мозг — но этого слишком мало, чтобы его убить. Однако планетоид сам состоит из кристалла, подобного кайберу, и накапливает большой заряд тёмной энергии. Если мы сможем к этому полю подключиться и "поджечь" хотя бы малую его часть в фокусе суперлазера — получившейся мощности хватит, чтобы нарезать существо на куски.

— А заодно испарить наш кораблик, — буркнул Вейдер. — Ладно, ты этот истребитель строил, поверю, что ты знаешь, как его заставить правильно стрелять. Тебе, думаю, тоже умирать не хочется. Вопрос в другом. Где Мон-Кала, а где хаттов Датомир. Лететь туда, чтобы забрать твою чудо-машинку, потом обратно уже с ней — за это время тварь успеет смыться.

— Верно, такой риск есть. Поэтому, ещё пока ты проходил операцию на медицинском фрегате, мы с Изгнанницей через первый же установленный имплант вышли в Голонет и заказали курьерскую перевозку.

— Это где ж вы столько денег взяли?! — изумился Вейдер. — Контрабандисты же за такого размера контейнер, да ещё первой срочности, сдерут больше, чем я заработал за год работы охотником за головами! Опять Таркина потрясли?

— Не Таркина, — пояснила Митра. — Бейла Органу.

— Как?! — будь у нынешнего облика Вейдера челюсть, она бы сейчас точно отвисла.

— Асока ведь выполняла в Пространстве Хаттов его задание, помнишь? Ну вот, я с ним связалась, и сказала, что она это задание выполнила, нужную информацию добыла, но передать в связи с гибелью не успела. Но результаты её разведки у меня и я их готова продать по сходной цене. С подтверждением в виде одноразового ключа, который был только у агента Фалкрама.

— И что, он не понял, что ты говоришь с корабля, принадлежащего Таркину?

— Совершенно не понял. Тут потрясающие системы шифрования сами по себе, ну а Тенебрус ещё и от себя кое-что добавил.

Над гипердвигателем пришлось поработать отдельно, даже когда B6 им доставили — в полной исправности, хотя из консервации его пришлось вытаскивать долго. Уравнения гиперпространственной геометрии, которыми сыпал Тенебрус, были абсолютной белибердой как для самого Вейдера, так и для двух других призраков, привязанных к нему. Он считал себя неплохим механиком, способным собрать и починить почти всё, что угодно, но здесь его фактически низвели до роли "подай-принеси". Естественно, это не добавляло ему хорошего настроения, и вскоре Тенебрус занялся работой сам, передвигая детали с помощью телекинеза, а Вейдер работал для него простой батарейкой.

Работа была уже почти закончена, когда интерфейс дальней связи внезапно звякнул:

"К вам гости, Вейдер. Рекомендую их встречать в доспехе Тёмного Лорда, это поможет избавиться от некоторых недоразумений. Таркин".

Вейдер выругался, но маскировочный режим брони всё-таки активировал. Разумеется, предварительно сев в "Гнев Императора" и отлетев подальше от мандалорского корабля. И как только он это сделал, из гиперпространства выскочил "Аккламатор" с имперской раскраской и позывными. Намётаным глазом Вейдер сразу распознал в этом корабле авианесущую модификацию — этакий эрзац "Венатора". Причём модификацию позднюю, имперскую, сделанную уже после Войны Клонов. В отличие от республиканского авианесущего "Аккламатора", способного вместить целых тринадцать эскадрилий, но лишь одной модели истребителя, эта версия несла "только" десять: шесть эскадрилий СИДов на подвесных рампах, ранее предназначавшихся для транспортов LAAT, и иногда ещё четыре — любых способных к свободной посадке машин в ангарах для наземной техники. При полной загрузке получалось ударное соединение больше, чем у ИЗРа, а при штатной — равное ему. При этом при штатной загрузке модифицированный "Аккламатор" мог высаживать и десант — больше по численности и суммарному броневому составу, чем у ИЗР. Только и разницы, что авианесущий вариант не мог отправлять этот десант с орбиты челноками — он вынужден был садиться сам. Но учитывая его броню, силовые поля и огневую мощь — такой метод доставки, пожалуй, был даже безопаснее, чем на LAAT.

А если учесть, что "Аккламатор" раза в два меньше по размерам, имеет более быстрый гипердвигатель и лучшую ПКО, то возникает законный вопрос, на что Лира Вессекс тратит имперские деньги?

На самом деле, конечно, понятно, на что. На баки с тибанной, накопители гиперматерии и дополнительный рабочий объём реактора. При всех несомненных достоинствах "Аккламаторов" есть у них один фундаментальный недостаток — они совершенно не приспособлены к линейному космическому бою. Хоть "Венатор", хоть "Победа", не говоря уж об ИЗР, сделают из этого чуда республиканского кораблестроения отбивную, не получив ни царапины. Даже "Ба-буир", хотя не был полноценным боевым кораблём и был классом легче, имел некоторые шансы против нового гостя. А вместе со фрегатом-заградителем и "Гневом" — даже неплохие шансы. Если, конечно, тот не успеет поднять истребители. Против семидесяти двух (минимум!) машин даже Вейдеру будет сложновато. Поэтому, чтобы не пришлось проверять на практике, что сильнее, количество или Сила, он сразу передал свой позывной и пошёл на посадку в ангар имперца.

Этого высокого чернокожего мужчину человеческой расы, примерно своего ровесника, Вейдер узнал ещё раньше, чем увидел своими глазами. Ниал Декланн был редким случаем одарённого, служившего в войсках Республики, но сумевшего избежать внимания Ордена джедаев. Повышенный уровень мидихлориан у него раскрыли уже в имперские времена, в ходе совершенно штатного медосмотра. Для ситха этот уровень был недостаточным, но Инквизитором или Рукой Императора молодой человек вполне мог бы стать. Каким же было изумление Палпатина, когда Ниал отказался от обоих вариантов!

— Если прикажете, сэр, — невозмутимо сказал он властителю Галактики на персональной аудиенции, — я конечно пойду по любой из этих специальностей. Я человек военный и служу там, где скажут. Но если вас интересует моё мнение, то я сомневаюсь, что смогу принести большую пользу, размахивая световым мечом. Для джедая — ну или его аналога — я уже староват, да и Империя потратила слишком много сил, чтобы от них избавиться.

Тщательно скрывая удивление, Палпатин поинтересовался, где же, в таком случае, Декланн СМОЖЕТ принести пользу, по его мнению.

— Там, где служу сейчас, сэр, — ответил лейтенант. — В пилотском корпусе. Я лётчик-истребитель, и, как говорят мои инструкторы, весьма неплохой. А если я теперь смогу использовать Силу, чтобы ещё улучшить результаты, то стану и вовсе отличным. И на мой взгляд, сэр, хороший пилот для Империи как минимум столь же полезен, как следователь или ассасин. Недобитых конфедератов в Галактике не меньше, чем недобитых джедаев.

Император подумал... и согласился. Как минимум, это был интересный эксперимент. Пилот, владеющий Тёмной Стороной, у Империи был на данный момент только один — собственно Вейдер. Но у носителя знаменитого шлема помимо руководства Чёрной эскадрильей была куча других дел. А тут потенциальный форсъюзер сам вызвался посвятить этому делу всё своё время и силы.

Конечно, простым лётчиком ему остаться не разрешили. Декланн прошёл обучение у Пророков Тёмной Стороны на Дромунд-Каасе, научившись управлять Силой сознательно. Ему выдали собственный Разрушитель, позволили собрать собственное авиакрыло и отправили громить врагов Империи по усмотрению. Лейтенант не подвёл — используя предвидение, он появлялся в местах, где его совершенно не ждали, после чего, используя Боевую медитацию, наносил удары с удивительной быстротой и точностью, почти не неся потерь. Разгром сепаратистского сопротивления был как минимум процентов на двадцать его заслугой.

При этом владеть световым мечом он так и не научился, а остальные распространённые техники Силы — телекинез, внушение, усиление организма — освоил лишь на самом базовом уровне. Зато из каждых пяти учебных боёв на истребителях с Вейдером он проигрывал только три — в одном побеждал и ещё один сводил вничью. Это было много, очень много. Ни один пилот в Галактике, одарённый или нет, не достигал подобного результата — самые лучшие асы, элита из элит, выбивали максимум два процента — и то в редких случаях, когда Вейдер считал их достаточно интересными, чтобы провести с ними аж сотню боёв.

Декланн не доверял форсъюзерам, независимо от стороны Силы. Нет, не ненавидел их, не боялся, не презирал (это было бы глупо, учитывая, что он сам был одним из них). Просто относился с разумным опасением. Тот факт, что Император сам оказался форсъюзером, да ещё каким, не сильно добавил к нему доверия. Однако мятежников Декланн любил ещё меньше, поэтому после нескольких недель колебаний (и, вероятно, аккуратного воздействия на мозг, учитель был мастером в таких штучках) он решил, что будет служить Империи, а не Императору. Хорош нынешний глава Галактики или плох, но на него полагаются триллионы разумных, не замешанных ни в каких играх Силы — и Декланн решил сделать всё от него зависящее, чтобы помочь это доверие оправдать.

Причём секрета из своего отношения он ни разу не делал, так что всё описанное попало в его психопрофиль, составленный Инквизиторием.

Смерть Палпатина не создала для Декланна такого этического кризиса, как для других верных имперцев. Но он оказался в сложном положении чисто технически — только Сидиус знал, что он обладает Силой, и если новым Императором будет назначен не-одарённый, Ниала, скорее всего, лишат чрезвычайных полномочий и вернут к обычной службе в текущем звании. А после того, как он попробовал всю прелесть работы свободным агентом, снова становиться обычным флотским капитаном и выполнять приказы напыщенных болванов из верховного командования — невыносимо. Забивание гвоздей микроскопом — само по себе не слишком приятное зрелище, но когда ты сам этим микроскопом являешься...

Поэтому новость о том, что Вейдер жив, стала для Декланна настоящим спасательным кругом. Тёмный Лорд знал его, знал его талант, и безусловно, нашёл бы ему достойное применение. Но с другой стороны, такое покровительство вполне могло превратить Ниала в предателя, заставив поступиться принципами.

— Это вы убили Императора? — прямо спросил коммодор вместо приветствия.

Анакин бы усмехнулся под шлемом, если бы было чем. Ниал, безусловно, понимал, что в схватке лицом к лицу он Вейдеру не соперник. Даже не зная возможностей его нового кибернетического тела. Даже в своих прежних доспехах Избранный давил средних джедаев как детишек — а ведь Декланну и до среднего джедая далеко, для него парочка обычных штурмовиков стала бы серьёзной проблемой. И тем не менее Декланн не побоялся задать этот вопрос, понимая, что положительный ответ станет для него смертным приговором. Он ценил правду больше, чем собственную жизнь. Именно такой сейчас и был нужен.

— Нет, Ниал, это был не я. Хотя я уже давно мечтал прибить старого маразматика, но повезло кому-то другому.

Откровенность за откровенность. Как тебе это, пилот?

— Что-то из ваших ситхских заморочек?

— Если коротко и без учёта ряда нюансов, то да.

— Ну, это меня не касается, — Декланн не стал скрывать облегчённого вздоха. — За намерение, если оно не сопровождалось подготовкой к действию, имперские законы не карают. Во всяком случае, те законы, реализация которых требует поддержки армии и флота. И что вы собираетесь теперь делать?

— Убить того, кто это сделал.

Полковник удивлённо приподнял бровь.

— Того, кто осуществил вашу мечту? Не могу сказать, чтобы я не одобрял, но... Можно узнать причину подобного решения?

— Личная причина, актуальная для меня — тот, кто это сделал, недавно убил несколько моих друзей. Общественная причина, актуальная для вас — этот разумный является чудовищем, более опасным, чем граф Дуку и генерал Гривус вместе взятые. Больше сказать не могу. Подойдёт?

— Таркин сказал нечто подобное. И самое главное, я чувствую в Силе, что вы не лжёте. Вам нужна моя помощь?

— Да. Мне нужен второй пилот, он же бортстрелок. Одарённый, и желательно, владеющий Боевой медитацией. С вами мои шансы вернуться оттуда живым будут выше, чем с кем-либо ещё. Но даже с вами они не высоки. Мои друзья были куда могущественнее вас в Силе. Они умерли за один удар сердца. Берётесь?

— Да ситх с вами, Вейдер, можно подумать, кто хочет долго жить, идёт в пилотский корпус... лечу.

— Наоборот, Ниал. Ситх как раз с вами. Вот только этого может оказаться недостаточно.

— Моё авиакрыло подготовить?

— Нет. Тут задание такого рода, что количеством качества не покрыть. Если не справится один истребитель, то даже сотня или две ничего не сделают. Скажите вашим людям ждать нас здесь... дня три. Если мы не вернёмся за это время, то не вернёмся вообще.

Переход в складку гиперпространства был по ощущениям неприятным даже для киборга. А уж Декланна, имеющего куда больше живой плоти, и вовсе чуть наизнанку не вывернуло. Даже тренированный вестибулярный аппарат забастовал — это оказалось куда страшнее любой центрифуги. Никакого сравнения с обычным гиперпрыжком. Но расчёты Тенебруса не подвели — они сумели попасть в место, которого, с точки зрения классической гиперфизики, просто не существовало. Причём попасть живыми и одним куском, а не в виде облака шрапнели, раскиданной на пару кубических километров.

Но вот после прыжка всё оказалось гораздо хуже. Все экраны затянул серо-фиолетовый туман, через который не пробивались даже активные сенсоры. В шлемофоне стоял сплошной треск помех. И что самое мерзкое, полностью пропала связь с Силой.

— Вейдер, вы здесь? — в голосе второго пилота слышалась едва ли не паника. — Я не чувствую вас! Я не чувствую корабль! Я вообще ничего не чувствую!

— Это поле исаламири, — проворчал Вейдер. — Подавляет любые колебания Силы. Сын каким-то образом его использует, хотя я сомневаюсь, что он тут разводит ящериц. Ещё в бою на похищенной луне это было заметно... Я должен был догадаться, что оно тут везде, и не брать с собой одарённого... Сможете повоевать по старинке, как в лётном училище? Полагаясь только на глаза, уши и приборы? Если не уверены, я вас отключу и переведу управление на себя. Наслаждайтесь видами... пока живы.

— Не надейтесь, Вейдер, вы от меня так легко не избавитесь, — поняв, с чем имеет дело, Декланн стал увереннее, если судить по голосу. — У меня, между прочим, налётанных часов раз так в десять больше, так что ещё посмотрим, кого отключать понадобится. Сила Силой, а опыт тоже кое-чего стоит.

— Ну-ну, — хмыкнул Скайуокер недоверчиво. — Тогда стартуем.

Высунувшаяся из тумана огромная когтистая рука едва не схватила истребитель. Только включенные на полную мощность двигатели позволили B6 ускользнуть от неё — как муха ускользает из ладони человека, соотношение размеров было примерно таким же.

— Радар устойчиво берёт эти штуки метров за пятьдесят, не больше, — сообщил Декланн. — Я так понимаю, стрелять по ним бесполезно?

— Торпеды не трать, а из лучевого можно пострелять для острастки, — Вейдер закрутил B6 в немыслимом спиральном вираже, уходя от пучка щупалец, тянущегося к нему сверху и сбоку. — Тут должно быть уязвимое место, я собирался найти его с помощью Силы, но теперь, похоже, придётся лупить наугад, надеясь нанести достаточно повреждений, чтобы хотя бы замедлить его регенерацию и возвращение к материальной форме.

Их спасало только то, что внутри своего мозга чудовище и само обладало ограниченными возможностями действия. Сын тоже плохо видел в этом тумане, и не мог задействовать громадные кристаллические машины, составлявшие основную массу его тела, даже на миллионную долю их мощности, чтобы не ранить себя ещё больше. Ему приходилось использовать как оружие части тела, совершенно для того не предназначенные. Истребитель вилял между громадных органических конструкций, похожих то на грибы, то на цветы, то на сердца или лёгкие, то вовсе ни на что не похожих. Каждая из них пульсировала в собственном ритме, обмениваясь с другими сгустками протоплазмы и зарядами энергии различных цветов. Декланн выпускал ионные и бластерные заряды в те из них, что казались ему более уязвимыми. Иногда цели вообще никак не реагировали, иногда эффектно взрывались, или сжимались в судороге и замирали.

Хаттова задница, должно быть, именно так выглядело место, куда любили посылать на Татуине, для какого-нибудь микроба. Тут можно было летать часами, пока не кончится горючее — и всё равно увидеть лишь крошечную часть этого необъятного сада.

Тенебрус, вероятно, смог бы вычислить, куда лучше стрелять, даже без использования Силы. Если бы был здесь во плоти. Но увы, в поле исаламири он представлял собой всего лишь горсть мелких кристалликов в крови Вейдера.

— Судя по счислению, мы крутимся в основном в пределах сферы около трёх километров в диаметре, — подал голос второй пилот. — Предлагаю продвигаться в каком-нибудь одном направлении, пока не наткнёмся на стенку этой полости. Потом ударим суперлазером в противоположную сторону от стенки, то есть по направлению к центру. Не факт, что попадём во что-то жизненно важное, но определённо нанесём таким образом наибольший ущерб.

— Не слишком эффективно, но лучше, чем ничего, — Вейдер перевёл машину в горизонтальное положение, пронёсся на бреющем над большой полужидкой формацией, похожей на шоссе из крови, и лёг на курс, который навигационная система условно обознаначила как "западный".

Из тумана начали возникать липкие образования, похожие на гигантские паутины. Видимо, какой-то аналог местной иммунной системы. Каждую в отдельности легко было уничтожить пушечным огнём или хотя бы пробить в ней дырку, достаточную, чтобы пролетел истребитель. И Декланн с этим справлялся великолепно. Но их падало всё больше и больше, со всех сторон. Пока что Вейдер на чистой интуиции умудрялся каким-то образом вырываться из самых плотных комков "паутины" и вылетать на относительно чистый простор. Но так долго не продлится, рано или поздно их зажмут в угол.

Мелькнула мысль пробить суперлазером проход наружу, в "чистое" гиперпространство, за пределы квантового поля планетоида. Тогда к нему вернётся Сила... но Сын сможет применить по одинокому истребителю всю мощь своих кристаллических машин размером с континент. Конечно, даже машины, способные уничтожить планету — ничто по сравнению с мощью Силы. Только вот Силу надо с умом применять, а не в лоб на AT-AT с бластером переть.

— Готовь суперлазер к зажиганию! — скомандовал Вейдер стрелку.

Сам он одновременно с этим начал прогревать модифицированный гипердвигатель. Придётся ударить наугад прямо отсюда, где они сейчас — описать лучом круг, в надежде зацепить хоть что-то важное. А заодно уничтожить как можно больше "паутин". И прыгать обратно в обычный космос.

— Мне понадобится мощность, — крикнул в ответ Декланн. — И четыре-пять секунд на зажигание!

Легко сказать. Девяносто процентов мощности реактора перевести на кайбер-кристаллы — значит на эти самые секунды оставить корабль невооружённым и почти неподвижным. А местный "иммунитет" ждать не будет. Помимо "паутин" уже появились более плотные комки биомассы размером с аэроспидер — эти двигались быстрее и более целенаправленно, как ракеты, ищущие цель. Вейдер назвал их про себя "лейкоцитами". Приборы показывали, что их плотность сравнима с плотностью урана — удар такой штуки будет очень неприятным, а ведь она наверняка не просто тупо толкаться станет — там, вероятно, внутри какое-то контактное оружие. Если же она даже просто прилипнет к обшивке, маневренность и скорость истребителя сильно упадут. Одно радовало — "паутины" этим новым тельцам тоже мешали, замедляя их продвижение, хотя они проскакивали в ячейки куда более ловко, чем B6.

Нужно было выиграть время.

— Тяжёлой торпедой, на три четверти круга!

Декланн даже без синхронизации в Силе всё понял. Истребитель мог нести восемь тяжёлых противокорабельных торпед или двенадцать лёгких противоистребительных. Конечно, даже первые были "тяжёлыми" только по меркам москитного флота. По сравнению с вооружением "Победы", "Аккламатора" или "Предусмотрительности" — это были хлопушки. Но они хотя бы теоретически могли пробить броню капиталшипа, а при попадании в уязвимое место — даже нанести ему значимые повреждения.

"Три четверти круга" означало, что релятивистские протоны выбрасываются взрывом по всей передней полусфере, но только на 45 градусов назад — чтобы не задеть сам выпустивший торпеду истребитель.

Это не значит, что B6 полностью оказывается "в тени". Во-первых, взрыв бустирующего заряда, не поглощённый Нергоном-14, бьёт и в "запрещённый" конус, во-вторых, в передней полусфере возникает куча вторичных взрывов — продукты испарения внутренних органов чудовища протонной волной. Но это уже вполне можно выдержать — температура у таких взрывов куда ниже, щит вполне её держит. Особенно если речь идёт о корабле работы Руджесса Нома — этот извращенец умудрился каким-то образом установить ДИНАМИЧЕСКИЙ щит на истребитель! Одна Сила знает, каким образом ему удалось так миниатюризовать эмиттеры, но сейчас это очень даже кстати. Вокруг — сплошной огненный шар, а на броне — ни царапины. И когда приходит ударная волна (тут ведь не вакуум), компенсаторы к ней уже готовы — Вейдер мгновенно загнал в систему управления нужные данные, всё-таки киборгом быть удобно.

О "паутинах" в радиусе минимум пары километров можно забыть, как о страшном сне. О "лейкоцитах" — в радиусе километра, они оказались тугоплавкими, но даже те, которые не уничтожило, изрядно пострадали и утратили прежнюю прыть. Вот теперь можно и к главному калибру переходить...

— Давай, Ниал! Теперь время есть!

Бомбардировщик потряхивает на вторичных ударных волнах — это приходят многочисленные отражения от препятствий, оказавшихся на пути взрыва. Их вычислить заранее невозможно, но они слабее. Вейдер удерживает B6 носом в ту сторону, куда улетела торпеда, прорываясь в центр образовавшейся полости. Показатели мощности большинства устройств резко упали, только щит продолжал работать на полную и двигатели — на десять процентов тяги.

В облаке плазмы сияние лучей суперлазера было не видно. Только по своеобразному журчанию аудиоинтерпретаторов и по появлению красной линии на трёхмерной карте наведения он понял, что инициирующие лучи слились и выстрел произведён. Вейдер тут же заставил машину выписать сложную восьмёрку, чтобы "лезвие гигантского меча" разрезало "мозг" в максимальном числе направлений, везде вызывая взрывы и утечку энергии.

Он ожидал, что луч погаснет через несколько секунд, но поток квазиплазмы из пустоты продолжал бить и бить, выкачивая запасы тёмной энергии, сделанные за много недель, а может даже и лет. B6 вертелся волчком, расстреливая всё подряд, пока приборы не начало зашкаливать. Пушка выходила из-под контроля, грозя испепелить и сам истребитель, её мощность неконтролируемо нарастала. Но к счастью, Тенебрус и Вейдер на пару предусмотрели и такое. Поворот ключа — и сработавшие пиропатроны отделяют четыре излучателя от корпуса прототипа. Кристаллы продолжают стрелять сами по себе, они уже не нуждаются ни в питании, ни в управлении — а B6 отходит немного назад — и прыгает в обычный космос. Выходя из прыжка примерно в световой минуте от места, где вошёл — потому что лучи суперлазера существуют в обоих пространствах, и было бы совсем глупо и обидно попасть под собственный выстрел, каких бывает один на миллион.

ЭПИЛОГ

Много можно было плохого сказать о покойном Кронале — как с точки зрения наивных представлений обычных людей о добре и зле, так и с более просвещённой позиции его братьев по вере. Но одну полезную вещь он напоследок сделал — умер на орбите возле Дромунд-Кааса, оставив в распоряжении остальных Пророков "Сингулярность" — великолепный Звёздный Разрушитель, оборудованный новейшими технологиями невидимости и шпионажа, а также, что ещё важнее, высококвалифицированной командой, которая всем этим умела на хорошем уровне пользоваться. Как говорил Кронал, "этот корабль способен завоевать планету раньше, чем она вообще поймёт, что на неё напали". Он, конечно, преувеличивал и хвастался. Но, как подсказывала интуиция Пророков, не очень сильно.

Сейчас "Сингулярность" присвоил сам Верховный Пророк Каданн, и вопреки традициям, ни один из его подчинённых и приближённых — таких же прожжённых интриганов и склочных старикашек, как он сам — не подал голоса против такого самоуправства. Наоборот, они все работали, как целостный организм, соединяясь в непривычной для себя технике Боевого единства — классом ниже настоящей Боевой медитации, но по сути — то же самое. Одни высматривали самый безопасный маршрут для гиперпрыжка, другие проверяли на лояльность мозги экипажа Разрушителя, третьи накачивали Силой самого Каданна. Ложь, зависть, ненависть, страх, подозрительность — всё это было не забыто, конечно, но отложено в дальний уголок мозга, как мастер складывает в ящик полезные, но не нужные в данный момент инструменты.

Вовсе не потому, что Пророки Тёмной Стороны внезапно воспылали благородным бескорыстием или любовью, а то и решили переквалифицироваться в джедаи. Они оставались злобными кровожадными ублюдками — чем немало гордились.

Просто что проку от самой ловкой интриги, если ты обречён вместе со своей жертвой? Пророки Тёмной Стороны были очень плохими людьми (и не людьми в меньшей степени), причём не только не отрицали, но и гордились этим фактом. Но глупыми людьми они никогда не были. Дураков Дромунд-Каас не терпел — их здесь выпалывали ещё на первых ступенях карьеры. У всех выживших был прекрасно развит инстинкт самосохранения — куда лучше развит, чем у тех же ситхов, стоит заметить. Прежде чем пытаться истолковать смутную волю Тёмной Стороны, будущий Пророк должен был научиться распознавать недвусмысленную угрозу для себя — подобно тому, как нельзя познать тайны высшей математики, не освоив сначала школьную арифметику.

И сейчас многие из них, включая Верховного Пророка Каданна, ощутили именно такую опасность. Одновременно и физическую и метафизическую. Потому что под угрозой оказалось нечто большее чем их жизни — риску подвергалось их посмертие, вся грядущая вечность. А заодно и сама Сила. Нет она не перестанет существовать, как мечтала о том безумная пророчица Дарт Трайя. Но может измениться настолько, что тысяча лет изысканий, которые вели предыдущие поколения Пророков, окажется совершенно бесполезной. Как и всё, чему с таким трудом научилось поколение ныне живущее. Они проведут остатки своих дней жалкими калеками, неспособными предвидеть даже погоду на завтра. А после смерти их будут ожидать лишь тишина и пустота абсолютного небытия.

То же самое, впрочем, ожидает и адептов светлой стороны. Пророки не испытывали к джедаям такой яростной ненависти, как ситхи, но и ничего хорошего им, конечно, не желали. Однако определенно лучше выжить вместе с джедаями, чем погибнуть навсегда за компанию с ними же.

Поэтому свой первый прыжок "Сингулярность" совершила к планете Дагоба.

Тот, кого они здесь искали, прятался очень хорошо. Только оценив его маскировку, пророки уважительно затрясли бородами. Темная аура планеты была не слабее, чем у Дромунд-Кааса, а личный навык Сокрытия Силы у того, кто прятался — не хуже, чем у Верховного Пророка. Если бы он сам не пожелал быть найденным, даже коллективная медитация всего их ордена ничем бы тут не помогла. Однако он пожелал.

Маленькую зелёную фигурку в коричневом балахоне большинство жителей Галактики уже начало забывать, хотя ещё десять лет назад она появлялась в новостных репортажах чаще чем Канцлер Палпатин. Всё, что было связано с джедаями, постепенно таяло в памяти не-одарённых. Но Пророков это, разумеется, не касалось. Никто из них ни разу не встречался лично с грандмастером Йодой, и даже не приближался к нему ближе чем на тысячу световых лет до нынешнего памятного дня. Однако каждый видел его раз по сто, а то и больше.

В кошмарах.

Среди других джедаев Йода был известен своей разговорчивостью и даже болтливостью. И вероятно, после десяти лет одиночества на болотистой планете ему очень хотелось поговорить. Однако, ступив на борт челнока, присланного "Сингулярностью", он не произнёс ни слова. С падшими на Тёмную Сторону, по его мнению, говорить было не о чем. Дело даже не в том, что они причиняют вред другим разумным, хотя и это безусловно заслуживает осуждения. В первую очередь, по мнению Йоды, они погубили сами себя. Необратимо погубили. В период Войны клонов Йода был одним из самых упрямых сторонников мнения, что и для худшего из тёмных возможно искупление. Однако дальнейшие события, включающие крах Ордена, истребление большинства джедаев и возвышение дуэта Тёмных Лордов, заставили пожилого грандмастера отказаться от позиции, которую он защищал в Совете в течение восьми веков.

Что было, надо сказать, Пророкам абсолютно на руку. Если бы Йода попытался спасти их души, это бы значительно продлило и затруднило их миссию. Потому что меньше всего они желали быть спасенными — и конкретно сейчас и вообще. Им более чем нравилось морально разлагаться и падать во Тьму всё глубже. Обе стороны кристально ясно понимали, что союз этот — временный и вызван только чрезвычайной ситуацией. Что сразу как только их миссия завершится успехом, они вновь попытаются убить друг друга. И даже не важно, кто конкретно начнёт. Каданн планировал избавить Йоду от этого тяжёлого морального бремени и нанести удар первым. В конце концов, это ведь их специальность — бить в спину. Они тёмные, им положено.

Но сейчас они — пусть временные, но достаточно крепкие союзники. И Верховный Пророк сам бы первым удавил всякого, кто попытался бы тронуть ушастого раньше, чем они решат проблему. Потому что проблема общая. Йоде тоже явилось видение предстоящего ужаса. И как бы сильно он ни ненавидел Тьму, исчезновение загробного мира Силы вместе со всеми джедаями, что ушли в него за тысячу поколений, для него ещё хуже.

Настоящая проблема заключалась вовсе не в хрупкости альянса, а в том, что даже колоссальной предсказательной мощи объединённых света и мрака оказалось недостаточно, чтобы увидеть, что же именно явится причиной увиденного ими катаклизма. Страшные последствия для всей Галактики — вот они, как на ладони. Но когда это случится, уже будет поздно что-либо предпринимать. А вот что или кто их вызовет, не удавалось разглядеть ни Йоде, ни Пророкам, хоть наизнанку вывернись. Каданн даже принёс в жертву несколько членов собственного ордена, этого было бы достаточно, чтобы взломать Сокрытие Силы уровня Палпатина, но ни малейшего отблеска грядущей опасности уловить так и не сумел.

— Что напрямую увидеть нельзя, то по следам обнаружить можно, — сумрачно изрёк Йода, ступив на борт "Сингулярности". Он говорил как бы в воздух, не обращаясь ни к кому конкретно, хотя сам Каданн лично вышел в ангар его приветствовать. Неслыханная дерзость, но грандмастер мог её себе позволить. — Подсказки Сила нам даёт, не решения готовые.

Каданн сам был мастером подобных коанов — псевдоглубокомысленных высказываний, единственный практический смысл которых — свалить ответственность за свою близорукость на кого-то другого, обычно на учеников или последователей. Но он полагал, что уж друг с другом два прорицателя подобного уровня могли бы говорить прямо, не напуская тумана. Особенно в нынешней ситуации, когда откровенность жизненно важна для обоих.

— Есть конкретное предложение где искать эти подсказки? — холодно осведомился Верховный Пророк.

— Терпения в тебе нет, пророк самозваный, — проворчал Йода. — Оттого и во тьму пал, а ведь могучим джедаем был ты! В свете бы остался — не пал бы Орден! Сидиуса разоблачить мог ты своевременно, а теперь дешёвыми фокусами его развлекаешь!

— Сейчас я куда могущественнее, чем был тогда! — отрезал Каданн. — Не пытайся меня учить, старик, мы не для этого встретились. Ты больше не мастер мне. Моему взору открыто куда больше, чем любой джедай мог когда-либо вообразить! И ситх тоже!

— Правда это, — неожиданно согласился зелёный чужак. — А только закрыто навсегда ещё больше. Если знать хочешь, что мёртвым нашим угрожает, у мёртвых и спросить надо!

— Не поможет, — покачал головой Верховный. — Призраки не знают ничего, что не знали бы при жизни. А допросить всех, до кого сможем дотянуться, у нас нет времени — до катастрофы всего неделя. И даже если бы мы успели, это не дало бы никакой гарантии, что хоть у одного из них есть правильный ответ.

— В Силу веры не хватает тебе! — Йода обвиняюще указал посохом в грудь Каданна. — Всех не нужно спрашивать нам! Одного достаточно! Укажет Сила путь!

— Она что-то не указала его всему вашему Ордену десять лет назад, — проворчал Пророк, на всякий случай проверяя вероятности немедленной атаки разозлённого Йоды. В прямом бою ему с грандмастером не тягаться, но вовремя сделать ноги, отгородившись аколитами, он сумеет. — А тот, кого мы должны остановить, прячется куда лучше, чем Сидиус.

— Не допускает Сила ошибок, существа из плоти допускают их, — зелёный коротышка раздосадованно приспустил уши. — Слишком горд Орден старый стал. Были советы, были предупреждения, слушать не хотели мы их. Ту же ошибку ты допустить хочешь. Нельзя заставить Силу истину показать. Попросить можно.

— Ну проси, — Верховный был совершенно не убеждён. — А я пойду тем путём, что для меня привычен. Тебе комнату для медитаций предоставить?

— Пропитаны Тёмной Стороной комнаты ваши. Не будет пользы от них мне. Здесь останусь, на звёзды смотреть буду.

— Как знаешь. Если что увидишь — вызывай меня сразу.

Не прошло и десяти минут, как Каданн ощутил внутренний толчок — Йода желал его видеть. Пророк с трудом подавил рвущуюся наружу ярость. Сам ведь сказал — "вызывай сразу", а Йода никогда не стеснялся воспользоваться предложением. Стоило помнить манеры этого зелёного сморчка — выработанные за много веков они не меняются от одного поражения. Ещё до получения титула грандмастера он был одним из самых известных хулиганов и провокаторов Ордена. И проявлять хотя бы тень уважения к тёмным, то есть низшим, по его понятиям, форсъюзерам он точно не собирался. А Каданн, в свою очередь, слишком привык внушать ужас. А теперь его гоняют, как он сам привык гонять нерадивых аколитов.

Плевать. Лишь бы результат был.

— Нашёл что-то? — хмуро спросил он, подходя к скучающему старику.

— Что-то нашёл я, сказал бы, да! Два вопроса перед нами стоит — кто виноват и что делать. Инквизитор Джерек на первый ответить может. Каллиста Масана — на второй.

— Джереком я займусь, — кивнул Каданн обрадованно. Расклады в имперской верхушке — в той её части, что состояла из тёмных форсъюзеров всех сортов — он знал прекрасно, и в своей способности отыскать скандально знаменитого археолога, претендовавшего на место Вейдера, ничуть не сомневался. Кто-то из младших Пророков постоянно "вёл" его ясновидением — из чистой предосторожности. Слепой миралука учился у Кронала и обладал потрясающим восприятием Силы, как и все представители его народа — однако Пророком не стал из-за слишком большой любви к активной деятельности.

Наш Джерек с детства связан был с землёю —

Домой таскал и щебень, и гранит...

Однажды в Храм он притащил такое,

Что Винду с Йодой плакали навзрыд.

Став тёмным, Джерек очень был настроен

Поднять археологию на щит —

Он Сидиусу притащил такое,

Что мы кругом все плакали навзрыд.

Он древние строения

Искал с остервенением

И часто диким голосом кричал,

Что самый мощный артефакт,

Хранится где-то — это факт, —

И в грудь себя при этом ударял.

— А вот кто такая Каллиста Масана, я не знаю.

— Мне заняться Каллистой следует. Не пала во тьму она. Корабль скоростной мне нужен.

— Ты его получишь, — кивнул Каданн. Мысли уже целиком были заняты Джереком и его безумными планами. Является ли один из этих планов причиной разрушения загробного мира? Нет, вряд ли. Если бы Джерек сам что-то такое задумал, Каданн бы увидел его план во всех подробностях — Инквизитор никогда не умел хорошо прятаться. Но что он сможет увидеть недостающую деталь головоломки — вполне вероятно. Главное — убедить его поделиться ответами. Один Каданн за такое бы не взялся, но когда вместе с ним весь его орден — Джереку придётся усмирить свою спесь.

Нигилус не хотел просыпаться. Не хотел снова слышать раздражающий шум квадриллионов червей, копошащихся в гниющем теле Галактики и нагло именующих себя разумными. Не хотел снова ощущать сосущую пустоту внутри, кроме которой у него ничего не осталось — так же, как у Сиона не осталось ничего, кроме боли. Но таковы были правила игры. Они оба заранее знали, на что соглашались, когда выбирали свои пути.

По крайней мере, Дарт Трайя обещала, что в этот раз он сможет насытить свою утробу надолго. Не навсегда — это невозможно, его голод ничто не утолит полностью. Но на дольше, чем он когда-либо раньше пробовал. Его ждала очень обильная добыча — планета Мортис, где Обладатели тысячелетиями накапливали Силу, выкачиваемую из всей Галактики.

Никто не знал, где находится Мортис. И даже наставница Трайя этого не знала, хотя собирала информацию тысячелетиями, с дотошностью, невозможной для человека. У Обладателей свои средства маскировки, непредставимые по меркам галактических червей. Но учитель сумела выследить Монолит Мортиса. Автоматический корабль-портал, мобильную дверь, пройдя через которую, можно было попасть на Мортис из любого конца Галактики. Когда Монолит всплыл в системе Чрелитиумн, чтобы заманить на Мортис Избранного, один из агентов Трайи незаметно укрепил на нём маячок. Теперь он постоянно отслеживался. Сейчас он спрятался в Лабиринте Риши — потому что двое Обладателей Силы мертвы, а третий покинул Мортис. Хозяев дома нет, и это лучшее время для грабителя.

Культисты Трайи предоставили ему в респоряжение небольшой, но быстрый сломанный транспортник, который он оживил своей силой и вместе с двумя рабами вылетел к месту расположения Монолита. Кто-нибудь другой на его месте потратил бы время полёта на то, чтобы изучить, как изменилась Галактика почти за четыре тысячи лет, какие технологии стали доступны потомкам, что нового они открыли в Силе... Нигилусу на это было плевать. Так называемый "прогресс" был для него бессмысленной иллюзией, самообманом. Еда остаётся едой, черви остаются червями. Единственное, чего он хотел — побыстрее всё это закончить. Он не догадывался, что его мечта сбудется чуть раньше — и несколько другим способом, чем ему представлялось.

Внезапно его корабль оказался пронизан мощнейшей гиперпространственной радиацией, против которой щиты не помогли. У нормального звездолёта сработала бы система аварийного выхода при столкновении со столь плотным сгустком — возможно, он бы сжёг себе двигатель, но корабль и экипаж остались бы целы. Но фрахтовик Нигилуса не был нормальным — работа его систем поддерживалась исключительно колдовством повелителя голода. Поэтому он продолжал полёт, несмотря на смерть обоих рабов и выгорание всей оставшейся электроники. Он продолжал полёт в одиночестве.

Выход из прыжка произошёл через три дня. Нигилус огляделся... и впервые за много столетий ощутил нечто, похожее на удивление. Эта система была необитаема — и это единственное, что соответствовало цели полёта. В этой системе не было Монолита. Более того, она даже не находилась в Лабиринте Риши! Он по-прежнему находился в собственной Галактике!

К нему направлялся громадный звездолёт, похожий на небольшую луну. Вряд ли его намерения были дружественными, но Нигилус не собирался это проверять. Важно, что этот корабль станет его едой. Если там есть джедаи и ситхи, он высосет их мгновенно, если обычные разумные со средним количеством мидихлориан — превратит в своих рабов и не торопясь утилизирует за пару месяцев.

Но когда он сосредоточил Силу на неизвестном корабле, то был шокирован — на борту не было ни одного человека! Вобще ничего живого! Только механизмы! Совершенно никакой еды!

В принципе Нигилус мог подчинять себе и механизмы — корабль, на котором он летел, был тому примером. Но чтобы взять под контроль супердредноут таких размеров, ему придётся затратить очень, очень много Силы — и это вызовет приступ голодного безумия. Собственная мощь начнёт пожирать его изнутри. Из мыслящей дыры в Силе он превратиться в неразумную дыру в Силе, просто в феномен, лишённый какого-либо сознания.

Дешевле прыгнуть обратно в гипер и попытаться ещё раз добраться до Мортиса. На это тоже уйдёт Сила, но гораздо меньше.

Он прыгнул, и его враги, кем бы они ни были, не смогли ему помешать... но выйдя из прыжка через три дня, когда голодное безумие уже стало совершенно нестерпимым, и он готов был бросаться на стены фрахтовика, Повелитель Голода обнаружил, что находится в той же системе. И на этот раз корабль-астероид был к нему намного ближе, чем в первый раз.

С борта последнего поступило сообщение на языке древних ситхов — единственном, который Нигилус теперь понимал. Заинтригованный, он дал добро на приём.

— Ты уже понимаешь, что не сможешь сбежать отсюда, Нигилус, — произнёс женский голос. — У тебя только два варианта — умереть от голода или позволить мне распылить на атомы твоё материальное воплощение, чтобы ты снова смог проявиться в более удобную для тебя эпоху.

— Это всё ловушка Трайи? Она так мстит мне за предательство?

— Нет, ну что ты. Крея искренне хотела, чтобы ты достиг Мортиса. Но извини, вся остальная Галактика этого не хочет. Они своих мертвецов ценят.

— Тогда Трайя не даст мне упокоиться. Она проведёт новый ритуал в своём храме и опять призовёт меня.

— Вероятно, но для этого ритуала ей понадобится достаточно много жертвоприношений, а одарённых, готовых пожертвовать собой, чтобы призвать подобное чудовище, уж извини за грубость, даже среди тёмных культистов не так много.

— Откуда ты так много знаешь обо мне и о ней? Ты всего лишь машина.

— Не "всего лишь", а очень специфическая машина, знаешь ли. Я отличаюсь от обычных роботов не меньше, чем ты от обычных ситхов. Это во-первых. А во-вторых, как я уже сказала, есть очень много недовольных твоими планами. И будет ещё больше, если я сообщу о них в Голонет, а у меня есть такая возможность. Подробности, извини, излагать не буду. Мне не нужно, чтобы Трайя вытянула из тебя подробности, когда возродит.

— Ладно, я согласен. Сдаюсь. Избавь меня от этого существования.

— Хороший мальчик. Люблю, когда слушают разумные аргументы, — град турболазерного огня обрушился на маленький фрахтовик, уничтожив всё, к чему сущность Нигилуса была привязана и вернув его в сладостную темноту небытия.

КОНЕЦ