Никто кроме нас, или так появляются легенды

— Потому что ее убили.

Гьярдар остро взглянул на Иккинга и жестом велел всем замолчать.

Она вышла на опушке. Астрид отошла достаточно далеко, чтобы никто ей не помешал. Скинув плащ, она встала спиной к лесу и закинула голову к небу. Холод моментально окутал ее с ног до головы, забрался за воротник, проник в рукава. Но она не чувствовала его, слившись разумом с вечным спокойствием звезд.

Она летела сквозь созвездия и потоки холодного звездого света, исследовала новые вселенные и галактики. Ее разум в эти мгновения существовал отдельно от тела. Она отыскала среди мириадов звезд одну единственную, отвечающую за смерть. Нужно сдвинуть ее всего на пару сотых градуса, незначительно изменить траекторию, и она не пройдет среди звезд созвездия Рока, и удастся избежать жертв. Невероятным усилием воли Астрид окружила далекую, незаметную с земли звезду, окутала своей ментальной силой, напряглась... Но звезда осталась неподвижной.

Астрид была в отчаянии. Раз за разом она пыталась сдвинуть звезду, но ей этого никак не удавалось сделать. "Хельга... Хельга!" — взмолилась она. Вот чья ментальная сила на несколько порядков превосходит ее собственную. Только ее присутствие не чужеродно, только она сможет помочь.

— Хельга!.. — эхом отозвался лес, крик унесся через километры, и тут Астрид почувствовала, как ее что-то подхватывает.

Две сотых, всего две сотых... Еле заметное движение, такое незначительное. Звезда сдвинулась, начала двигаться. Еще немного... Но даже сил Хельги не хватит на то, чтобы довести задуманное до конца. Остается всего чуть-чуть, когда их совместные силы истекают, водой утекая сквозь пальцы. Астрид еле успевает отделить свое сознание от сознания звезд, когда ее разум не выдерживает такого напряжения. Она падает на колени, заваливается на бок и отключается.

Сквозь темноту пробиваются лучи синего неестественного света, охватывают ее, не дают двигаться вперед. Шипящие голоса окружают, нашептывают тайные желания, искушают, уговаривают поддаться. Астрид дернулась и рывком пришла в себя.

— Иккинг? — прошептала она, вглядевшись в склонившийся над ней силуэт.

— Что случилось? Ты в порядке? — спросил он, бережно переложив ее голову себе на колени.

— Да, уже все нормально. Только голова немного кружится...

Она решила никому не рассказывать о том, что она увидела, будучи без сознания. Это было слишком страшно.

— Что со звездами? — Иккинг знал, что такие эксперименты очень опасны. Многие просто теряют рассудок.

— Совсем без смертей не обойтись. Но все не погибнут. У нас почти получилось.

— У "нас"?

— Хельга помогла мне... — Даже в темноте Астрид ощутила недоумение Иккинга. — Ты не знал, она сильный интуитивный медиум. Это она телепортировала меня к вам... Поэтому она встретила Гьярдара три года назад... Только, прошу, никто не должен узнать. Ее убьют.

— Почему? — удивился Иккинг.

— Таких как она боятся... — устало пояснила Астрид. — Надо вернуться к остальным.

Она попыталась подняться.

— Куда? Лежи, — он улыбнулся. — Я тебя донесу.

Астрид попыталась возразить.

— Торжественно клянусь, тебя никто не увидит у меня на руках.

Она только усмехнулась.

Глава двадцать первая.

Слабонервым просьба: не читать. Попросите прочитать друга, и пусть он потом вам перескажет.

Шар в последний раз полыхнул рубином прежде чем скрыться среди пляшущих языков костра, подожженного "маленьким" драконом. Все замерли, ожидая чего угодно: взрыва, пламени, порывов ветра, смерча. Но все оказалось гораздо прозаичнее. Послышался хлопок — как будто треснуло стекло — и окружающий пейзаж резко изменился.

Астрид быстро обернулась. Драконы не перенеслись. Глухие, без единого окна каменные стены, высокий потолок. По периметру на стенах висят коптящие факелы, освещая угрюмые своды и пустынный зал. Только впереди на небольшом возвышении лежит... Что-то?.. Что-то, чему нет названия. Оно меняет форму, без перерыва становясь то одним предметом, то другим, то третьим...

Астрид встряхнула головой, отводя взгляд от Вещи.

— Да, это она. Страница, — глухо сказал Гьярдар. — То, что есть, и чего сразу нет. Берегитесь... Она искушает каждого, кто приходит за ней.

И тут зашуршали голоса. Астрид подумалось, что это и есть та самая охранная сила тьмы, но ее мысли тут же заполнили голоса.

"Девчонка.... Сссовсем юная... Шшшто забыла она здесссь?..."

Астрид сжала виски руками, стараясь выкинуть голоса из головы. Не отвечать, только не отвечать!

"Почччему?.. Мы не хотим тебе злааа... Ответтть, просссто ответтть... тебе сссразу ссстанет легче, сссразу легче... Ссскажи нам, что привело тебя сюда..."

Голоса окружали ее, окутывали. От факелов отделялись тонкие синие нити, обвивались вокруг нее, подавляли волю. Астрид закрыла глаза. Но даже зажмурившись, синие всполохи преследовали ее.

"Зачем сссопротивляешьссся?.. Ты сссильная, сссильная, сссмелая... Мы не сссможем тебе причинить вред, ты сссильнее нас, ты мудрее, лучше остальных... Ты одна такая, сссамая... Только ты... Ты..."

Астрид застонала, чувствуя, что сходит с ума. Голоса давили на ее разум, захватили подсознание, почти подчинили мысли. Где они нашли лазейку?.. Почему они пробились сквозь ее волю? Где она не защищена?.. Связное мышление давалось ей все с большим трудом. Нужно думать о том, что хорошо знаешь.

"Меня зовут Астрид Хофферсон. Мне восемнадцать лет. Я живу на Олухе. Мои родители погибли. Мою приемную мать убили. Я пришла, чтобы исполнить ее миссию..."

Голоса притихли, слушая ее мысли, и заговорили с новой силой.

"Ассстрид... Ассстрид... Такая храбрая, такая сссамоотверженная... Неужели ты всссегда будешшшь исссполнять чужую волю... Умная, расссудительная... Кому как не тебе должен доссстаться артефакт... ссстраница... Всссего лишшшь ссстраница... Но сссколько власссти она дассст... Сссколько добра ты сссможешшь принесссти..."

"Меня зовут Астрид Хофферсон. Мне восемнадцать лет. Мою приемную мать убили... из-за Книги. Я пришла, чтобы уничтожить ее."

"Одумайссся, одумайссся... ты единссственная, кому подвлассстен артефакт... единссственная, избранная... Только ты сссможешь подчинить его сссебе... будешшшь несссти добро и сссвет... Предсставь себе... Ссслава, богатссство, россскошь... Поклонение... Тебе, только тебе... Больше не нужен никто... Одна, ты осссталась одна... Сссамая сссильная... одна... оссстальные не нужны... Они мешшшают, только мешшшают... хотят забрать власссть себе..."

"Меня зовут Астрид Хофферсон. Я пришла уничтожить Книгу. Рядом со мной мои товарищи. Мы спасали друг другу жизнь..."

"Зачем, зачем они тебе... ненужный груз... баллассст... ссслабаки... только ты жертвуешшшь сссобой, только ты..."

"Меня зовут Астрид Хофферсон. Со мной мои товарищи. Мы уничтожим Книгу. Мы, не я..."

Голоса с досадой вскрикнули и отпрянули. Лазейку самомнения и исключительности Астрид залатала. Здесь голосам было уже не пробиться.

Постепенно разум возвращался. Она вдруг поняла, что лежит на полу в позе эмбриона, все еще сжимая виски руками. Астрид села и осмотрелась. Совсем рядом Сморкала разговаривал сам с собой, закрыв ладонями лицо. Забияка напряженно вглядывалась куда-то ввысь, раскинув руки. Нордмада била крупная дрожь. Горн бессильно скрипел зубами и отмахивался от кого-то невидимого.

Остальные уже пришли в себя. Гьярдар неотрывно наблюдал на Горном, словно тот представлял какую-то опасность. Хьердис молча сидела на полу, обхватив руками колени, а слезы текли из ее глаз. Казалось, она не замечает их, только машинально смахивает слезы с подбородка.

А Иккинг с надеждой смотрел на Астрид. Когда она начала подниматься, он подлетел к ней, с облегчением заметив осмысленность во взгляде.

— Астрид! Ты смогла... — он обнял ее. — Гьярдар пояснил нам.

— Что он пояснил? — хрипло спросила Астрид, параллельно морщась от ужасного звука собственного голоса.

— Каждый проходит испытание... Должен побороть свою слабость... изъян... Если нет, Книга им овладевает, превращает в раба... Помочь невозможно. Каждый проходит сам... — сбивчиво объяснил Иккинг, не отпуская ее.

Но Астрид все поняла. Отчасти потому, что все это испробовала на своей шкуре. И никто — даже Иккинг — не смог бы ей помочь.

— Это было ужасно, — глухо сказала она.

— Да. Особенно, когда поймешь...

— Что? Поймешь?.. — не поняла Астрид.

Иккинг немного помолчал.

— Поймешь, какой ты на самом деле.

— Ты хороший, — Астрид тоже обняла его и спрятала лицо у него на груди.

— Нет, — резко ответил Иккинг. — Я эгоистичный.

Несмотря на более чем неподходящее время, Астрид тихо рассмеялась.

— Ты эгоистичный, — фыркнула она. — Ну да, ну да...

— Зря смеешься. Это правда... ведь я хочу, чтобы ты была со мной, а не чтобы просто была счастлива...

Астрид подняла на него глаза. Нет, неужели это говорит Иккинг... Лицо его пылает, и он борется сам с собой. Наверное, ему так стыдно... Она улыбнулась.

— О да, это действительно серьезно, — ответила она, едва сдерживаясь, чтобы не фыркнуть.

— Голоса подловили меня на этом, — кивнул Иккинг. — Прости, Астрид... Я не хочу тебя потерять, но... я обязан дать тебе выбор.

Нет, какой он все-таки... хороший, другого слова не подобрать. Умный, храбрый, благородный... а сейчас еще и такой красивый. И мой. Только мой...

— Будь спокоен. Я уже сделала выбор. Я выбрала тебя.

Когда они наконец спустились с небес на землю, а вернее в мрачный каменный зал, Сморкала, Забияка и Нордмад уже вырвались из плена шуршащих голосов. Все обеспокоенно смотрели на Горна, который все никак не мог освободиться.

— Еще две минуты, и одно из двух. Либо он станет рабом Книги, либо навсегда останется безумцем, преследуемым голосами до конца своих дней. Недолгих, — сказал Гьярдар.

Астрид отпустила руку Иккинга и подошла, встала чуть ближе остальных. Гьярдар недовольно покосился на нее, но не стал вмешиваться, положившись на интуицию своей родственницы.

— Горн... — позвала она.

Парень обернулся на ее голос и отшатнулся. Астрид попыталась еще раз.

— Ты ссслышшшишь меня, слышшшишь... — шипяще протянула она, подражая шуршащим голосам. Все как по команде вздрогнули.

Лицо Горна разгладилось, он поднял брови и прислушался к ней.

— Ты слышшшишь... Слушшшай внимательно, слушшшай... Ты нужен нам, нужен... возвращайссся... борисссь, борисссь, сражайся... Ты сссильный, ты сссможешь... — Астрид неуловимо сделала еще шаг вперед.

Горн зажмурился, обхватил голову руками.

— Давай, ты сссможешь, сможжешь... — повторяла она.

Парень совсем съежился, а потом вдруг обмяк. Распрямился.

— Горн, ты с нами, — улыбнулась Астрид.

Тот сфокусировал на ней взгляд.

— Да, это действительно ты. Кому еще пришло в голову так меня вытащить, — непонятно сказал он, шагнул к Астрид и заключил ее в объятия.

— Горн, дружище! Боги, я не видела тебя восемь лет!.. Да, с тех самых пор, как тебя...

— Не стоит об этом, — резко оборвал ее Горн и обернулся к остальным.

Сказать, что все были изумлены — ничего не сказать. Разве что у Иккинга на лице проскальзывало что-то вроде понимания. "Горн, Горн... — вспоминал он. Память чиркала чем-то знакомым, но воспоминания благополучно ускользали. — Где же я его... видел?!" И тут его осенило. Ах да, нет, ну как он мог забыть! Астрид же рассказывала ему, что в детстве ее лучшим другом был Горн из рода целителей, пока его родителей предыдущий вождь Олуха не казнил за измену. Что за измена могла быть в семье целителей, он даже не мог предположить. Скорее всего за этим скрывалось что-то гораздо более серьезное, но, даже став вождем, Стоик никогда не говорил с сыном на эту тему, хотя Иккинг несколько раз пытался разговорить отца.

Иккинг видел Горна — в тот день, когда его, десятилетнего мальчишку, приговорили к десятилетнему изгнанию и под страхом смерти запретили показываться на Олухе. Помнится, Иккинга еще тогда поразила вопиющая несправедливость такого наказания, но никто не посмел возразить — вождь держал викингов в ежовых рукавицах. Иккинг подозревал, что Астрид — единственный человек, довольно хорошо знавший изгнанного — знает истинную суть вещей. Но она никогда, ни единым словом не открыла тайну его изгнания. Потеряв друга, она — тем не менее — осталась ему верна.

Как Горн оказался на Западных островах и где научился так владеть оружием, оставалось загадкой. Как, впрочем, и вся его судьба.

Тем временем на противоположном от возвышения конце зала с лязгом раскрылись двери. Все обернулись на звук. Под мрачные своды зала вошел человек с факелом. Пару мгновений он тупо смотрел на ораву, непонятно откуда взявшуюся в самом охраняемом помещении цитадели Кровавого Нарна, а затем закричал:

— Охрана! Здесь чужаки! — его голос эхом отражался от холодных стен, уносился все дальше по коридору за его спиной.

— Ссстарейшина... — прошипела Астрид, узнав.

Все вновь вздрогнули, и старейшина в их числе. Он резко обернулся... и тоже ее узнал.

— Пришла умереть? — спросил он саркастично и расхохотался.

— Не смешно, — пессимистично отозвалась Хьердис.

Старейшина обернулся на ее голос.

— Хьердис, — он насмешливо поклонился. — Папочкина дочка.

— Мартэн, — она скопировала поклон. — Двуличный змей.

Лицо старейшины перекосила ненависть.

— Ты тоже умрешь!

— Аналогично, Мартэн.

— Дважды аналогично, Хьердис!

— В квадрате аналогично.

За спиной старейшины появились Охотники, с оружием наготове.

— Посмотрим. Убить их, — коротко приказал старейшина и повернулся, чтобы уйти.

— Стой, Мартэн! — вдруг крикнула Астрид. Старейшина замер, но не повернулся. — Что же ты убегаешь, как трус?! Я пришла, чтобы прикончить тебя! Сражайся со мной!..

— Пожалуй, я подожду тебя на свежем воздухе, — бросил тот через плечо и сквозь ряды воинов поспешил к выходу.

Гьярдар среагировал раньше всех.

— Оружие к бою! Держите их! Астрид — со мной, быстро к Книге.

Астрид оглянулась на Иккинга. Тот ободряюще кивнул ей и развернулся к товарищам. Сморкала вынул меч из ножен и перекинул его Иккингу, а сам достал из-за спины молот. Забияка крутнула копье и быстро перевела его в выпад. Охотники больше не желали ждать. Главная задача — не пропустить их к Книге, не поставить по удар Гьярдара и Астрид, иначе все — все эти жертвы, все потраченные силы — все напрасно. И не останется никого, кто бы за них довел эту работу до конца.

Астрид всей душой желала стоять плечом к плечу с друзьями, защищая путь. Но Гьярдару виднее — значит, от нее больше толка здесь.

Подбежав к возвышению, Гьярдар встал на колени и навис на Вещью, не касаясь ее. Он провел рукой над ней — Вещь немедленно превратилась в смертоносный клинок, обмазанный ядом, так что любое прикосновение к нему станет смертельным — и невольно усмехнулся. "Фантазия у тебя небогатая, я смотрю," — хмыкнул он и посерьезнел.

— Астрид, смотри и запоминай. Если вдруг это не последняя часть Книги, я тебе уже не помогу.