Он достал с полки глубокую тарелку.
— Дай-ка, я сам! Сметанки достань!
Вальтер послушно уступил хозяину место у плиты и открыл дверцу холодильника, доставая сметану.
— Как твоя бабушка умудряется так бесподобно готовить? — Удивился доктор, доедая суп. — Каждый день что-то новенькое, а сегодня — вообще шедевр! И не скажешь, что долго жила в Германии.
— А что там не так с едой? — Вальтер положил подбородок на ладони.
— Слишком маленькие порции... Правда, сосиски у них изумительные. Спасибо, парень!
— Мне-то за что? — спросил Вальтер, забирая тарелку и ставя ее под водяную струю. Разве он мог когда-то предположить, что станет мыть за другим человеком посуду? Но сейчас он делал это с удовольствием. Сергей Ильич ему нравился.
— За то, что ты есть. Ты и твоя бабушка, ради внука бросившая сытую и спокойную Германию. Даже вечный скептик Анатолий Иванович, наставляющий своим брюзжанием на путь истинный, вызывает не раздражение, а теплую улыбку. Теперь пойдем переодеваться. — Он взглянул на часы. — Скоро придут педагоги. И пожалуйста, отвечай по-русски как можно короче. Недоумение, как правило, рождает испуг и неприятие. Но мы же хотим учиться?
Вальтер едва успел натянуть тонкий свитер и синие джинсы, как раздался звонок в дверь.
— О! Они! — Многозначительно произнес Сергей Ильич. — Боюсь, перед Юрием Григорьевичем опять почувствую себя пятиклашкой, забывшим тетрадь!
Вальтер приподнял бровь. Давно выросший мужчина смущенно пожал плечами и отправился открывать дверь. Вскоре раздались женские и мужские голоса.
Правилам этикета герцогского сына учили чуть ли не с пеленок. Поэтому Вальтер, как только на пороге комнаты показались гости, сразу встал. Поклонившись вошедшим, он учтиво их поприветствовал:
— Добро пожаловать в наш дом, господа!
Девушка с короткой задорной прической, шедшая первой, впала в легкий ступор. Ее, словно та была препятствием на пути к стулу, подтолкнула полная дама. Зато замыкающий процессию немолодой мужчина с густыми седыми усами одобрительно улыбнулся Сергею Ильичу:
— Какой вежливый у тебя сынок!
Тот закашлял. А Вальтер, ничуть не смущаясь, продолжил:
— Прошу вас к столу. Милая леди! — Обратился он к молодой девушке. — Вы любите смотреть в окно? Этот стул — для вас!
И он отодвинул стул, предлагая ей сесть. Та с изумлением приподняла бровки и, подвернув юбочку, села. Сергей Ильич быстро сориентировался и усадил вторую даму.
— Ну а мне стульчик подставлять пока рано! — Засмеялся пожилой мужчина. — Билли Бонс — еще крепкий старик!
И уселся сам.
— Чай? Кофе? — Вальтер внимательно оглядел гостей.
— Если Вы, молодой человек, так настойчиво предлагаете... Не откажусь! — Взял начало разговора в свои руки старый учитель. — Кофе без молока, сливок и сахара!
— Чай! — пискнула девушка.
— И мне кофе. Можно с молоком и сахаром. — Дружелюбно улыбнулась полная женщина.
— Хорошо. — Снова наклонил голову Вальтер. — Одна минута!
На кухне он включил кофемашину и чайник. Достал серебряный поднос и поставил на него пять чашек. Кроме них — молочник и сахарницу. А на салфеточки положил маленькие ложечки. Кажется, так делала домоправительница, сама подающая гостям напитки и чай. В центр подноса он поставил вазочку с конфетами.
— Прошу!
Все дружно взяли с подноса чашки и зазвенели ложками. Мама говорила, что греметь посудой — плохой тон... Но эту мысль парень затолкал поглубже и улыбнулся.
— Меня звать В...Владимир. — Представился Вальтер.
— Значит, Володя, хочешь заниматься в нашей школе? — Прищурила глаза дама. — Тогда поведай, где учился раньше.
Но тут беседу взял в свои руки Сергей Ильич. Ему не хотелось, чтобы учителя раньше времени обратили внимание на акцент, падежи и не всегда верную расстановку слов.
— В Сибири он учился. — Сокрушенно вздохнул будущий опекун. — Так случилось, что мальчик рано потерял родителей, и его забрала к себе замужняя сестра.
— Позвольте, но глухая деревенская школа не может дать ребенку такой уровень образования, который предоставляет столица! — Задумчиво произнесла толстая женщина. — Наверняка он сильно отстал от ребят!
— Вот для этого я позвал вас. Протестируйте его, пожалуйста. Если он в чем-то отстает, найму репетиторов. У мальчика была непростая жизнь, поэтому я хочу ему помочь. — Серьезно и с нажимом сказал доктор.
— Так он — не твой сынок? — Спросил мужчина.
— Нет. Но я — его нынешний опекун.
— А похожи чем-то... — Прищурился старый учитель. — Ну-с, начнем? — Он посмотрел в глаза Вальтеру. — Меня зовут Юрий Григорьевич. Преподаю я математику. Иногда, когда очень попросят, физику. Ты закончил девятый класс? Ведь так?
— Да. — Кивнул Вальтер.
— Тогда — простенькая задачка из квадратных неравенств...
Юрий Григорьевич подвинул тетрадь и записал строчку букв и цифр. Сергей Ильич поежился. Вдруг мальчик совсем все забыл? Ведь он в перерывах между операциями с ним только языками успевал заниматься...
Но Вальтер уверенно придвинул тетрадь себе. Лежа в больнице и предполагая, что его обучение может кардинально отличаться от местного, он облазил в интернете все сайты по школьной тематике и с облегчением понял, что здесь почти тоже самое, но немного проще: в своих расчетах этот мир не учитывал магические составляющие физических процессов. И хоть в мире юного герцога магов рождалось все меньше, детей из богатых семей обязательно учили не только действию в плане физическом, но и работе с тонкой материей, тесно переплетенной в пространстве с видимыми глазом реалиями. Поэтому Вальтер легко разобрал неравенства, решил несколько систем уравнений и задач. Сергей Ильич, видя, как спокойно справляется парень с заданиями, расслабился и, выдохнув, откинулся на спинку стула.
— Хорошо! — похвалил парня старый математик. — Но наши ребята учатся уже два месяца. Ты мне скажи, такие понятия, как тригонометрические уравнения... — он внимательно посмотрел на мальчика, — тебе знакомы?
— Синус, косинус...?
— Вот, например... — учитель написал строчку, — ты такое видел? Представляешь, что с этим делать?
— Если знать определенные равенства и постоянные, то это уравнение можно решить двумя способами. — Уверенно начал Вальтер, покрывая формулами листок.
Да, миры были во многом схожи. Но однажды этот мир лишился магии, потеряв во многом свою красоту и разнообразие. Зато укоротил формулы для одного постороннего ему мальчика...
— А ты слышал понятие производной?
Вальтер тут же разобрал начальное понятие средней и мгновенной скорости.
Сергей Ильич, прислушиваясь к беседе, развлекал заскучавших дам негромким разговором о неожиданно наступивших осенних холодах. Молодая учительница, стреляя глазками, то и дело принималась грызть заусенец, а старшая исподволь кокетничала с мужчиной.
— Мы закончили! — объявил сияющий Юрий Григорьевич. — У твоего, Сережа, парня отличная подготовка! Людочка, прошу!
Толстая дама отставила чашечку на поднос и сложила на столе руки.
— Меня зовут Людмила Алексеевна. Я — учитель химии и биологии. С чего тебе проще начать?
— С химии. — Быстро сказал Вальтер. Биологию он прочитать еще не успел и не знал, насколько здешние понятия отличаются от заученных дома.
— Свойства металлов и их соединения. Что ты об этом можешь мне рассказать?
Вальтер, уже под заинтересованным оком не только преподавательницы, но и Сергея Ильича, писал формулы превращений, попутно объясняя, что будет, если к одному элементу добавить несколько других, описывал необходимые для процесса условия и конечный продукт.
— Не сомневаюсь, что такой эрудированный ребенок сумеет походя превратить свинец в золото! — откинулась довольная учительница на спинку стула. — Теперь я знаю, кого посылать на олимпиады!
— Превратить несложно... — тем временем сказал Вальтер, — только соединение нестойкое. Через час снова распадется.
— Что?! — Людмиле Алексеевне показалось, что она ослышалась.
— Еще чай? — улыбнулся Вальтер, по озадаченному взгляду Сергея Ильича догадавшемуся, что сказал лишнее.
— Да, пожалуй... — Женщина все еще прибывала в недоумении: послышалось ей, или...
Сергей Ильич встал.
— Сиди, Володя. Я сам.
За ним поднялся довольный математик. Переговариваясь, они направились в сторону кухни.
— Что ж, теперь с тобой познакомлюсь я! — Улыбка девушки была ослепительной. — Маша! Мария Борисовна. Я преподаю английский язык.
Вальтер кивнул головой.
— Ты ведь знаешь, что школа у нас языковая? Поэтому поступление во многом будет зависеть от твоего знания этого базового языка.
— Хорошо, спрашивайте. — Сказал парень по-английски.
Через полчаса трое преподавателей вместе с Сергеем Ильичем сидели на кухне, болтали, запивая кофе ликером и коньяком...
Вальтер же, откланявшись, закрылся в своей комнате с вытащенным из книжной полки анатомическим атласом.
— Приводи парня! — На прощание хлопнул бывшего ученика математик. — Умница! Талант!
— Да, спасибо! — Улыбался довольный доктор. — Как только получим документы.
— И сами приходите... — похлопала ресничками Людмила.
— Всенепременно. — Поклонился мужчина. — Оформляться.
— Фу-у... — Громко сказал он, когда закрыл дверь. — Вовка! Иди праздновать победу!
Сергей Ильич открыл в комнату дверь и остановился на пороге. Мальчик, в обнимку с большим атласом, сладко спал поперек кровати.
— Молодчинка ты...сынок! — Тихо сказал доктор. Потихоньку вытянув из рук парнишки книгу, накрыл его одеялом. — Отдыхай!
* * *
Глава десятая. Вовка
* * *
От раздавшегося за его спиной звонкого голоса Вовка подпрыгнул, и весь сон как рукой сняло. Он обернулся и тут же расплылся в улыбке. У дальней стены гостиной стоял Курт.
— В городе погулять хочешь? — Снова поинтересовался новый приятель, наслаждаясь растерянностью друга.
— Как ты сюда попал? — Наконец промолвил Вовка. — Все же было заперто!
— Большой секрет! — Усмехнулся маленький и худощавый Курт, подходя к окну, у которого стоял набегавшийся за день парень. — Но, как другу... Вальтер, — он заглянул Вовке в глаза, — ты ведь мой друг?
— Если честно, пока не знаю, — ответил Вовка, — но когда у тебя есть человек, на которого можно положиться, это здорово! И я очень надеюсь, что мы подружимся.
Курт расставил руки и крутанулся на каблуке, остановившись точно напротив парня.
— Если так, то от друзей у меня секретов нет! — Закончил он. Потом, опустив ресницы, добавил. — Друзей, правда, тоже нет...
— Да ладно! Здесь, — Вовка обвел рукой пространство, — полно пацанов!
— И многие с тобой дружат? — Прищурив глаза, осведомился Курт. — Сам на чердаке от кого прятался?
Вовка вздохнул:
— От своих страхов и стыда. Зато сейчас полегчало. Ты предложил погулять... Не поздно?
— Поздно! Так в этом вся прелесть! Пойдем! — Курт схватил Вовку за руку и тот удивился его маленькой ладони.
— Подожди, дай надену что-нибудь темное и волосы подвяжу! Куда я такой синий!
Вовка быстро сбегал в гардеробную и надел серые свободные штаны с сапогами, серую рубаху и плотную темную куртку. Волосы обвязал черным куском ткани.
— Я готов! — Улыбнулся он мальчишке, сидевшему в оконном проеме. — Ты не боишься высоты?
Вместо ответа парнишка легко вскочил на подоконник раскрытого окна и, держась обеими руками за распахнутые створки, спиной опрокинулся над бездной. Безмятежное выражение лица и ехидно искривленные губы были ответом на безмолвный Вовкин испуг.
Немного полюбовавшись бледным Вовкой, Курт изогнулся и легко спрыгнул вниз.
— Зачем ты...вот так? Жить надоело?
— Нет! — радостно ответил пацан. — Просто скучно! Идем!
Легким скользящим шагом Курт подбежал к стене возле камина и, подпрыгнув, повис на массивном подсвечнике. Стена, не издав ни звука, медленно начала поворачиваться вокруг невидимой оси. Наступив мыском на какой-то участок пола, Курт отпустил подсвечник и махнул рукой:
— Давай быстрее, она сейчас закроется!
Вовка внутренне содрогнулся. Снова оказаться в каменном склепе без фонаря, еды, воды и возможности выхода не хотелось. Вдруг этот пацанчик закроет его внутри ради развлечения?
Курт, словно почувствовав сомнения, снова схватил его руку и, сойдя с крохотного светлого каменного пятачка, первым юркнул внутрь. Стена тихо и плотно закрылась. Наступила кромешная тьма. И тут пальцы Курта легко выскользнули из Вовкиной руки. Сердце, почувствовав надвигающуюся панику, предательски застучало.
Однако рядом раздались какие-то пощелкивания и тихая ругань Курта.
— Что? — Спросил Вовка.
— А, факел не зажигается. — Прошептал мальчишка. — Опять брак для армии эти казнокрады поставили... Сейчас...
Теперь защелкали пальцы, и Вовка во внезапно осветившемся пространстве увидел лицо друга, склонившегося над своими ладонями, в которых разгорался ярким красным светом небольшой шарик. Курт повернулся к Вовке, улыбнулся и подкинул шарик к потолку. Тот засиял еще ярче.
— Ну ты... здорово!
— Не совсем... — лицо мальчишки помрачнело. — Ведь это — магия... И кто-то может ее почувствовать. Только об этом коридоре никто не должен знать!
Он поднял брошенный к ногам небольшой факел и снова пытался его разжечь. Но тот даже не тлел. Скинув с плеча сумку, Курт порылся в ее недрах и достал маленький фонарик со свечкой внутри.
— Привычным способом надежней!
На кончике его пальца появилась крохотная искорка. Осторожно сняв крышечку с фонаря, он пересадил искру на фитилек. И теперь узкий коридор, кроме шарика, освещала свеча.
— Теперь мы можем идти! Все не так страшно, как кажется на первый взгляд! — Курт протянул вверх ладонь. Светящийся шарик, какое-то время повисев в неустойчивом раздумье, мягко опустился прямо в мальчишечьи пальцы и погас.
— А откуда ты узнал про эти ходы?
Вовка спешил следом за юрким мальчишкой, легко сбегавшим по ступеням вниз.
— Случайно... — Курт прыгнул на нижнюю площадку, откуда выходов не было вообще. — Сбежал от порки.
Немного потоптавшись, он наступил на один из похожих, на первый взгляд, камней. И кладка стены, дохнув на пацанов пылью, неохотно разошлась.
На них сразу навалилось тепло уходящего дня, ароматы вечерних цветов и пение поздних птиц. А еще бездонное розово-синее небо с первыми, пока неяркими звездами. Скатившееся за горизонт солнышко золотило прощальными лучами шпили и верхушки башен королевского замка.
— Как же хорошо! — довольно потянулся Вовка.
— Тихо! — Курт быстро прижал свою закопченную ладонь к его рту и оглянулся по сторонам. — Мы еще не вышли из сада! Кто-нибудь заметит, гвардейцы поймают и отправят домой!
Вовка не понял, почему их вдруг должны ловить, но на всякий случай кивнул головой и замолчал. А Курт, прислушиваясь и принюхиваясь, качнул головой и помахал рукой в направлении кустов.
— Идем! — Прошептал он. — Все чисто!
И они нырнули в цветущие заросли, похожие на непроходимую чащу. Впрочем, едва они проползли под ветками, перед ними появилась натоптанная тропа. Здесь можно было немного выпрямиться.
