Совершенно неожиданно для меня решающий вклад в деле убеждения сомневающихся внесла машина советской пропаганды. Да, та самая машина, которую я столь ожесточенно критиковал и желал перестроить. Вся ее беда была в косности и неповоротливости, но уж если она вцепилась во что-то зубами, то не успокоится, пока не разорвет на мельчайшие клочки. Как только Вождь выразил некоторую заинтересованность происходящим, немедленно произошло буквально сказочное преображение взглядов местных пиарщиков. Под творящиеся кругом "безобразия" в мгновение ока была подведена мощнейшая теоретическая база. Смысл ее был прост и гениален одновременно. С точки зрения пропагандистов получилось следующее — почти всех врагов народа уже посадили или поставили к стенке, а вот устранением последствий их действий заняться так до сих пор и не удосужились. Как же это так, товарищи??? Это досадное упущение нужно немедленно исправить, обрушившись на проблемы всей мощью пролетарского гнева! И понеслось... Собрания, митинги, листовки, газеты, даже радио не забыли. Чего уж тут, если им удалось убедить сограждан в том, что большинство генералов, ученых и политических деятелей на самом деле всю жизнь работали на японскую разведку, то уж уверить в такой малости никаких проблем не составляло. Да, по большому счету, это укладывалось в общую канву, им и изобретать-то ничего особенного не пришлось. Спасибо им, конечно, но я очень боялся, что они перегнут палку, как не раз и не два бывало ранее. В кошмарных снах мне виделось, как товарищ Мехлис стремглав взлетает на представительную трибуну и на одном дыхании произносит ярчайшую многочасовую речь, в полном соответствии с содержанием гимна СССР призывающую присутствующих до основания разрушить старый мир и на его осколках возвести новый, небесной красоты! И народ стройными колоннами, с песнями и плясками, с транспарантами и флагами немедленно принимается за дело! Думаете, такого быть не могло? Это вы зря, но на этот раз, видимо, Иосиф Виссарионович лично занимался контролем процесса. Будем посмотреть...
Но с небес на землю. Каковы же результаты, которые можно потрогать руками. Извольте.
Наиболее важным мне представляется окончательное осознание того, что механизм изучения боевого опыта с последующей разработкой и внедрением новых приемов и схем не работает. А работа этой системы как раз и является гарантом успешных действий любой армии. Поэтому предложение о создании сети Боевых учебных центров вызвало весьма положительную оценку строевых командиров. Огромный объем информации, накопленный солдатами и офицерами в многочисленных локальных конфликтах 20-30 годов, требовал своего изучения и обсуждения. Ранее каждый род войск занимался этим по собственному разумению, мало заботясь о том, каким образом это повлияет на других. Низшим звеном системы сбора информации были так называемые тактические конференции. Никакой цикличности или периодичности в их проведении не было. Более того, делегаты таких конференции лишь в редчайших случаях имели возможность отработать тот или иной прием на практике. А уж послушать, как к их мнению относятся представители других родов войск, не могли физически. Такого система не предусматривала. Конечно же, ничего хорошего из этого выйти не могло, на принятие простейших изменений в уставы и наставления уходили долгие годы, а за все это безобразие платить приходилось человеческой кровью.
Вот мы и попытались это изменить. Кто такие "мы"? В разработке проекта реформы приняли живейшее участие Тимошенко, Смушкевич, Шапошников, и даже Лаврентий Павлович Берия отметился. По нашему разумению, система из Тактических конференций, Боевых учебных центров и собираемых раз в два года Комиссий по изучению боевого опыта должна была минимизировать время принятия решений о внесении корректировок в ту или иную область военной науки. Мы на это надеялись, а что получится в итоге... Кто знает?
Сама Комиссия, которая в установленный месячный срок завершать свою работу никак не желала, позволила обобщить колоссальный объем знаний. Никакой попаданец, будь он хоть трижды десантником, одним левым мизинцем разрывающим забугорных рэмбо на тряпки, обладающий при этом энциклопедическими знаниями истории, вплоть до имен и званий командиров немецких зондеркоманд, физически не смог бы передать ВСЕ это. Что касается лично меня, то девяносто девять процентов сказанного здесь я не то что не знал, но никогда даже не слышал! Напряжением воли заставляя себя захлопнуть ежеминутно отвисающую челюсть, я слушал истории этих удивительных людей. Как группа пушечных броневиков, искусно маневрируя за гребнем бархана, смогла остановить наступление танкового батальона. Как горстка бойцов с двумя доисторическими ручными пулеметами "Шош", с превеликим трудом понимая речь друг друга, используя складки местности и постоянно меняя позиции, смогла на несколько часов задержать продвижение двух полнокровных рот противника, нанеся им устрашающие потери. Как две девятки наших бомбардировщиков разнесли в пыль аэродром в глубоком тылу врага, уничтожив на земле не менее 70 (!) самолетов и запасы боеприпасов и горючего. Как пожилой интендант на пальцах объяснял, каким образом удалось обеспечить бесперебойное снабжение армейской группы, ведущей боевые действия более чем в тысяче километров от ближайшей железной дороги. А спор военных инженеров о принципах маскировки и фортификации, стал бы настольной книгой для современных мне офицеров. Черт возьми, это были как раз те самые герои, о которых с бесконечным уважением и почтением отзывались даже злейшие враги! Те люди, о подвигах которых написано столько книг и снято множество фильмов. Если бы вы знали, каких усилий мне стоило удушить в себе неудержимое желание подойти к ним и потрогать руками, убедившись в реальности их существования! А еще лучше попросить оставить автограф, который буду хранить как самую дорогую семейную реликвию!
Стоит ли удивляться тому, что изменения затронули практически все основополагающие документы вооруженных сил, от Строевого устава конницы до Устава внутренней службы. И не просто изменения, на свет рождались практически новые бумаги. На этот раз руководство пошло гораздо дальше, чем в моей истории. Например, помимо переаттестации высшего командного состава, по поводу введения новых воинских званий генералов, вместо командармов, комкоров, комдивов и тому подобного, все звания в армии, флоте, НКВД, Политуправлении будут приведены к общему знаменателю. Больше не будет старших батальонных комиссаров, военинженеров 2-го ранга, военюристов 2-го ранга и прочих интендантов, будет привычный мне подполковник. Чтобы запомнить все это сонмище званий и должностей, нужно обладать недюжинной памятью. А самое главное, что какого-либо сакрального смысла в этом нет — только путаница.
Разумеется, я не был уверен в том, что все что здесь придумано было истиной в последней инстанции. Конечно же, нет! Ошибки и заблуждения неизбежны, в конце концов, не ошибается только тот, кто ничего не делает. Но то, что Полевой устав пехоты больше не будет препятствовать использованию траншей (!) — это я вам гарантирую. Беда была в другом, у нас было слишком мало времени! Теория — это хорошо, но еще лучше, когда она внедрена на практике. А с этим будут огромные проблемы. И дело даже не в сопротивлении среды, а в том, что для этого нужно время. Много времени! Среди моих современников было множество людей, занимавшихся разнообразными единоборствами — горячо любимым каратэ, традиционным самбо, даже любители сумо находились. Но вот тех, кто мог РЕАЛЬНО пользоваться полученными знаниями, были единицы. Под реальным использованием я понимаю осознанную и продуманную реакцию на действия противника, а не судорожное брыкание ногами и руками. На достижение подобного результата нужны годы упорных и каждодневных тренировок. Военная наука, наука о выживании в условиях, превышающих наше понятие об экстремальности, по своей сложности не сравнится с каким-то каратэ. За несколько месяцев, в принципе, можно подготовить хорошего рядового бойца. На подготовку сержанта, которому не страшно доверить отделение или должность замкомвзвода, нужно пару лет. А вот чтобы получить лейтенанта, которого не стыдно поставить на роту, нужны годы! И деньги, много денег, поскольку командир обязан (!) знать все то, чему обучены его подчиненные, и четко представлять последовательность своих действий в отсутствие вышестоящего начальника. Про высший комсостав я даже говорить не буду. Но этих лет ни у меня, ни у страны нет...
Единственным ушатом холодной воды на фоне благостной картины стали артиллеристы. В мое время было принято считать, что советская артиллерия и ее школа, были лучшими в своем роде. По большому счету это правда. Артиллерийские системы нашего производства ничем не уступали, а некоторые и превосходили свои зарубежные аналоги. По числу стволов мы серьезно опережали всех конкурентов, включая немцев. Но что-то не ладилось в "датском королевстве". Последней каплей, переполнившей чашу внешнего спокойствия, стала Финская война. И Комиссия... Танкисты и пехота в открытую обвиняли пушкарей в своих невероятно высоких потерях. Да так обвиняли, что к артиллеристам приставили специальный наряд НКВД, разнимающий периодически возникающие потасовки. Взрослые мужики, прошедшие огонь и воду, не могли сдержать своей ярости, вспоминая сотни друзей и сослуживцев, трупами заваливающих не подавленные артогнем пулеметы и отдающих по несколько сожженных танков за жалкую пушчонку, притаившуюся в кустах. Почему козлами отпущения стали именно артиллеристы? Кто знает... Виновны ли они в том, что никто, ни они сами, ни пехотные и танковые командиры, не смогли организовать взаимодействие должным образом? Виновны ли они в том, что не имели средств связи и управления, позволявших с максимальной эффективностью использовать мощь доверенного им оружия? Но ведь в кого-то плюнуть надо было? Вот в них и попали.
Ситуацию сильно усугубило наличие разногласий по поводу дальнейшего развития дивизионных артсистем. Разногласий — это мягко сказано. Это уже был не спор, а именно ругань, в своем матерном исполнении. И в этот момент не нашлось того, кто был бы способен снизить накал дискуссии и вычленить рациональное зерно из заполнившей все вокруг шелухи. Маршал Кулик не смог перестроиться и потерял нить управления происходящим. О нет, он вовсе не был тем дуболомом, каким его изображали более "успешные" коллеги. Именно на примере Григория Ивановича, я убедился в том, что самые хорошие мемуары получаются как раз у тех, кто ничего не делал в реальной жизни. На этого человека вылили ушат с нечистотами, сделав его имя олицетворением косности сталинского генералитета. Не верьте им! Это был храбрый и честный командир, один из тысяч людей, которые многие годы своими руками создавали мощь Советской армии, разгромившей фашизм в его логове. Он был как минимум не хуже других, занимавших не менее ответственные посты. Да, он ошибался, как и многие до и после него, но никогда от работы не бегал и в кустах не прятался. Именно Кулик еще 1938 году не побоялся написать письмо лично Сталину с предложением прекратить репрессии против комсостава. Он не достоин такого пренебрежения к себе! Но в этот раз Григорий Иванович не справился. Не смог пересилить себя и начать работу используя другие принципы. К несчастью для него, именно на его вотчину пришелся основной удар критики, пусть большая часть из нее была совсем необъективной. Стоит добавить, что не уверен в том, что будь на его месте, получая зубодробительные удары то слева, то справа, я смог бы сделать лучше. Маршал и сам все понял, гораздо раньше, чем другие. И подал в отставку...
На сегодняшний момент, реальными итогами работы артиллеристов стали рекомендации по разработке и принятию на вооружение дуплекса из модернизированной сорокопятки и новой полковой пушки на едином лафете. В этой реальности М-42 и ОБ-25 появятся гораздо раньше. Львиная доля внимание была уделена бронебойным снарядам всех калибров. По сути, это была единственная проблема, за решение которой я не беспокоился. Трудности, конечно, будут, но их решат, я уверен! Ведь в моем прошлом ее решили, пусть и не своевременно. Уже сейчас было ясно, что тактику и организационную структуру артиллерии ждут большие перемены. Но, окончательно оформиться и приобрести хоть какие-то разумные рамки, они никак не могли. А часики-то тикают!
В целом, организационную и штатную структуру частей и соединений, во всех без исключения родах войск, ждут перемены. В основной своей массе они коснутся тыловых и ремонтных служб и подразделений. Общим направлением движения стали улучшение эффективности управления, а также повышение огневой мощи, прежде всего на уровне батальон-полк. Наибольшее внимание было уделено противотанковой составляющей. Застаревший вопрос о необходимости немедленного принятия на вооружение противотанковых ружей или чего-либо, обладающего сходными возможностями, встал во всей своей красе. Уже несколько лет эта тема была любимой мозолью Наркомата обороны, на которую не наступал разве что ленивый. Но воз и поныне ни на сантиметр не сдвинулся с места. К этому моменту уже существовало и прошло все возможные циклы испытаний противотанковое ружье конструкции Рукавишникова. Но начать массовое производство этого чуда техники так никто и не решился. Аргументов против было не просто много, а дохр... эм... очень много. Вес, сложность конструкции, но самое главное — это патрон. Советская промышленность никак не могла наладить производство патронов с металлокерамическим сердечником, а ныне существующий Б-32 со стальным сердечником, не позволял достигнуть требуемых характеристик. Долгое время серьезную конкуренцию ПТР, по крайней мере виртуально, составляла чудо-пушка конструкции товарища Таубина, правда в моей реальности этот эксперимент закончился плохо и для страны и для конструктора — пушка так и не заработала, а автор отправился поднимать целину на Колыме. Но сейчас были все основания полагать, что ПТРС и ПТРД, пусть и не хватающие с неба таких звезд, как чудо системы Руковишникова, но пригодные к производству в деревенской кузнице, появятся в войсках в больших количествах еще ДО войны. Мне стоило больших усилий удержаться от предложения о создании ручного противотанкового гранатомета. Никаких непреодолимых технических сложностей на пути создания РПГ не существовало. Но, спокойно подумав, я пришел к выводу о том, что не немцам Москву брать, а нам Берлин. Не нужно считать их за дураков. Разобраться с тем, что это за ручные пушки у комиссаров, фашисты смогут в течение нескольких дней, а наладить по настоящему МАССОВОЕ производство этого нехитрого изделия, они смогут в считанные месяцы. В первое время РПГ здорово поможет РККА в борьбе с фашистами, а вот потом... Свят, свят, свят... Не будет этого!
Теперь по технике. Насчет других ведомств, мои познания были весьма отрывочны. Например авиаторы пришли к выводу о немедленном снятии с вооружения истребителей И-15 всех модификаций, как полностью утратившего боевую ценность. Что они собрались с ними делать, ума не приложу — это головная боль руководства ВВС. Серийное производство И-153, являющегося глубокой модернизацией И-15, так же уже остановили, даже несмотря на нежную любовь Иосифа Виссарионовича к этой машине. Краем уха слышал про концентрацию усилий на модернизации бомбардировщиков СБ до модификации РК. Что есть это такое, могу только догадываться. Больше никаких сведений об авиаторах у меня не было. Чем богаты, тем и рады...
