Лето Эпох

Осторожно развернувшись, такси покатила, хрустя колёсами по гравию, назад, в город.

А Вовка неторопливо зашагал по тропинке к дому, где-то в груди сдавливая дыхание, застрял комок обиды и несправедливости к нему со стороны... Да кто его знает с какой или с чьей стороны. Он так и не определился. Но тяжесть не исчезала и давила и скребла. Но тут перед глазами возник образ непосредственной и весёлой девчонки, что прибегала иногда по вечерам к ним в общежитие и они шли гулять. Денег, что они с Сашкой зарабатывали, хватало и на еду, и на кое какие вещи, в основном для девушек, и на недорогое кафе ему и Инне. Иногда к ним присоединялись и Сашка с Ветой. Света ни разу. У неё всегда находилось какое-нибудь срочное дело. Гуляли, конечно, недолго, после десяти их ждали вагоны.

Вовка улыбнулся этому образу, и настроение поползло вверх, растворяя горестный комок внутри.

— .... Мы вот только что приехали — щебетала Вета-Наташа, не отпуская рук Сашки — Света со Львом Соломоновичем в доме, там Семёнов, тот, что из две тысячи десятого года. Он тоже переместился. Представляете? Профессор говорит, что вслед за вами. Когда вы пропали из того десятого года. Ну, тогда когда вы попали к нам, а он сразу сюда. Только мы потом еще на войну попали, а он всё это время был здесь. Он каким-то образом может блокировать свои перемещения, и всё это время ждал. Пойдём?

Ребята гуськом потянулись к дверям.

— Что ты предлагаешь? — Жестко спрашивала Светлана у пожилого человека, стоящего перед ней как провинившийся школьник, опустив голову и руки.

— Света, я могу блокировать перемещения, у меня это получается само собой, не знаю как. Я чувствую его приближение и знаю, куда оно приведёт... Я могу вернуть нас в будущее, ты правильно посчитала, через девять дней — не поднимая головы, виновато отвечал Семёнов старший — а потом еще, наверное, через два дня. Я включал установку, ровно через два дня, когда сам уходил и параметры все сохранял, надеялся найти тебя.

— А вернуть в ту реальность и в то время, когда ты своим долбаным экспериментом, отнял у меня всё. И чтоб тебе опять стало двадцать шесть и Лиска...

Тут Светлана не выдержала и, закрыв лицо руками, разрыдалась — уйди Семёнов — сквозь рыдания выдавила она — уйди...

— Хорошо Света я уйду, через девять дней.

Тяжело ступая и раскачиваясь на нетвёрдых ногах, Семёнов старший прошагал куда-то в глубину дома.

А Вета, обняв Свету за плечи, что-то шепча ей на ушко, потихоньку увлекла её к стоящему у огромного резного камина креслу.

— Ну, вы тут располагайтесь — проговорил, смущенный разыгравшейся на его глазах трагедией, профессор, а мне пора.

Вовка с Сашкой вышли вместе с ним и только сейчас заметили среди сосен серый автомобиль, в стороне от ворот. Откуда-то из-за деревьев, появился и водитель, женщина, лет тридцати в неизменной кожаной, расстегнутой нараспашку, куртке, копной коротких рыжих волос и брюках. Черты лица ребята не разглядели, та быстро юркнула в автомашину. "Волга" дыманула выхлопом и выкатила на дорогу перед столбами.

Лев Соломонович коротко попрощался, обещая ближе познакомиться завтра, и направился к машине.

Ребята сидели на широком, но не высоком, в две ступеньки крылечке. Вовка курил, а Сашка, обнимая Вету, что-то ей рассказывал. Та кивала в такт его словам. Вовка не прислушивался, думал о своем, о себе, о Светлане, об Инне.

Света же сидела в кресле, куда её усадила, успокаивая Вета, и отрешенно смотрела в черный и холодный зев камина.

Сколько прошло времени с отъезда профессора? Никто из ребят сказать бы не мог. Но вероятно немного, не больше часа.

И вот со стороны несуществующих ворот вновь послышался шорох шин по отсыпанной гравием дороге. Автомобиль, та же серая "Волга", остановился и призывно прогудел клаксоном. Из него выскочила подвижная фигурка девушки и замахала руками.

Вовка поднялся и, узнав по фигурке Инну, быстрым шагом направился к ней. Улыбка сама собой появилась на его губах.

— Вова, помоги, там, в багажнике сумки с продуктами, профессор отправил. Еще просил передать вам, чтобы вы чувствовали себя как дома, а меня помогать вам во всем. В том числе и чувствовать себя как дома — хихикнула девушка — еще сказал занимать любые комнаты на втором и третьем этажах, кроме его кабинета на первом и двух комнат рядом, это комнаты его семьи. И кухня вся в нашем распоряжении — на одном дыхании выпалила она.

Вовка подхватил из багажника объёмные хозяйственные сумки и не чувствуя веса понёс их к дому. А вокруг вертелась, правильно назвал ее Алексей, егоза, Инна.

Девушка подскочила к Сашке с Ветой и скороговоркой спросила — а чего вы здесь сидите, привет, пошли в дом, сейчас, чего-нибудь готовить буду, только я это плохо умею. Яичницу, например, могу, еще картошки сварить. Вам что? Картошку или яичницу.

Вета опомнилась первая, Сашка еще переваривал её словесный водопад.

— Пойдём Инна, я помогу. Правда я и сама мало чего умею, но мы сейчас у Светы спросим. Она умеет всё.

Света отвела взгляд от нетопленного камина, заслышав голоса, доносившиеся с улицы. Звонкий голосок Инны вырвал ее из омута своих мыслей и неожиданных догадок. Она решительно поднялась и отправилась искать Алексея в обширных недрах дома. Нужно было поговорить. Поговорить без обид и истерик. Извиниться, может быть. Ведь, по сути, он не был виноват в том, что произошло, тогда в семьдесят шестом. Никто и предположить не мог, что всё так обернётся. Она это понимала, понимала умом. Но не сердцем. И еще были догадки, постепенно оформляющиеся в уверенность.

Нашла она его на третьем этаже, посреди полупустого холла, или как называется, то огромное помещение, куда выводила широкая деревянная лестница с еще неокрашенными, деревянными же перилами.

Семёнов стоял у окна и, не мигая глядел на лес, что раскинулся за стеклом. Среди вековых сосен, то тут, то там просматривались редкие крыши домов.

— Лёш — позвала Светлана, тихонечко подойдя сзади и, так же тихо тронула его за руку — Лёш, прости меня. Я ведь все понимаю, понимаю, но поделать с собой ничего не могу. Как подумаю, о нас, о дочери...

Она снова швыркнула носом, но на этот раз сдержалась, сжав до боли кулачки.

Алексей развернулся и прижал девушку к своей груди.

— Не надо, Света, не надо... Я... Я... — слов больше у него не нашлось.

Так и простояли они обнявшись, пока их, в свою очередь, не нашла Инна.

— А, вот вы где, а я бегаю по всему дому, ищу вас Све...

Девушка осеклась на полуслове, заметив красные глаза Светланы и скупую слезу, что соскользнула со щеки мужчины.

Алексей разжал руки, отпустив Свету, и посмотрел на девчонку.

— Инна?

Та кивнула и, не узнавая, оглядела пожилого человека.

Алексей молчал, не зная, что ответить.

— Инн, ты иди, мы сейчас спустимся... Поговорим и спустимся — спокойно сказала Светлана, отстраняясь от Алексея.

Девчонка убежала, цокая коротенькими каблучками по ступеням лестницы.

— Давай присядем Лёш и я расскажу тебе, что сейчас происходит, а ты мне.

Они поставили плетеные кресла, почти единственная мебель, не считая низкого журнального столика в этом холле, напротив друг друга.

Помолчали, собираясь с мыслями. И заговорили... одновременно. Света улыбнулась и замолчала.

Алексей тоже ответил ей улыбкой, но продолжил.

— Когда мне в панике позвонил Женя, сообщив, что вы исчезли, я тогда только-только провел свой очередной эксперимент со всеми поправками, что ты мне дала. И понял, что не в поправках дело, а в самой установке. Зона переменных полей имеет свои определённые параметры. Все тридцать пять лет я пытался рассчитать их и выставить. И вот когда вы появились в десятом, моём, году, не знаю как, но получилось. И теперь все параметры у меня есть. И когда я это понял, пошел тебя искать, я очень хотел тебя найти. А папка с расчетами и схемы генераторов, в единственном числе и у меня в комнате. Если хочешь, я всё это уничтожу, тем более и установки больше не существует. Никто не сможет, как ты говоришь, нажать на кнопку.

Алексей замолчал, глядя на Свету.

— Но существуешь ты, в этом времени и в этой реальности и он, этот ты, тоже увлечен той же темой. И нет гарантии, что он не соберёт установку. Даже после того, что узнал о последствиях вашего эксперимента. А он знает. Я ему всё рассказала. И даже указала на ошибки в расчетах. Может зря? А в прочем, какая разница, ведь он, ты, всё равно рано или поздно добьетесь своего.

— Мне надо с ним поговорить. Думаю я смогу его переубедить.

— Нельзя Лёша, ты же знаешь, что нельзя. Кто-то из вас исчезнет. Помнишь, мы тебе рассказывали о случае с Владимиром и о парадоксах времени.

— Я всё прекрасно помню и знаю и готов уйти, мне много лет Света... Меня ничего здесь не держит, кроме тебя. Дочь взрослая, да и внучки выросли. Я им письмо оставил, они поймут. А у тебя теперь должна быть своя судьба.

— Лёша, ты забываешь о реальностях. В той реальности, где я была замужем за Семёновым и откуда переместилась, там меня больше нет. И дороги назад тоже нет. И ты это знаешь. Даже ты из параллельной.

— Я-а? Подожди Свет...

— Нет, это ты подожди — запальчиво перебила она его — нестыковки в нашей с тобой истории. Я еще тогда в десятом их заметила, но не придала этому значения. А теперь точно знаю. В каком году мы поженились?

— Э-э... В семьдесят втором, сразу после окончания института, ты уже Лиску носила...

— Во-от, а в моей истории в семьдесят первом, на четвёртом курсе. Кстати об этом я догадалась всего двадцать минут назад. Так что мой двойник, тоже где-то бродит среди реальностей. Да, и в этой тоже, есть своя Светлана Свиридова, теперь Чернышова. А Семёнов, здесь, всё еще не женат.

Семёнов надолго задумался, глядя на свои руки. Света не мешала ему.

Но вот тот поднял голову.

— И, что же теперь делать?

— А, что тут можно сделать? Кстати ты, он, тот, этот. Совсем запуталась. В общем, Семёнов в этой реальности, создал прибор, блокирующий перемещения. И он, как сказал Лев Соломонович, работает. Ты знаешь?

— Да знаю, мы вчера с профессором его тестировали, он и в самом деле работает... Должен работать. Я проверил расчеты и схему. Схема моя. Но... Те же генераторы, только наоборот. Не создают переменные поля, а экранируют их. Всего один дополнительный тиристор...

— Это уже что-то — произнесла заинтересованно девушка — вселяет надежду. Дай мне схему.

— Она у меня в комнате. А генератор в подвальной лаборатории. Сейчас схожу, тут рядом.

— Подожди, у нас еще есть время. У меня тут еще один вопрос к тебе... Так для убедительности... Сколько у тебя троек в дипломе?

— Э-э... Одна, по немецкому.

— А четверок?

— Не помню, кажется две было, по философии и... Нет, не помню.

— Вот — облегченно выдохнула Светлана — а у моего Семёнова четыре тройки, по немецкому, философии, истории партии и гражданской обороне. А четвёрок вообще не было. Помню, как смеялся тогда Звинарский когда мы приехали к нему по распределению.

— Ммм... А где же тогда... МОЯ жена...

— Полагаю, сидит сейчас перед МОИМ Семёновым и задает те же вопросы, только в другом мире.

Тут вновь раздались легкие шаги, поднимающегося по лестнице. На это раз появилась Вета.

Она оглядела сидящих и мирно беседующих Свету и Семёнова старшего, расплылась в улыбке.

— А мы уж думали, случилось чего. Вас так долго нет.

— Нет, Наташенька, всё хорошо. И мы сейчас идём к вам. Мне надо вам многое рассказать. Да и ты расскажешь Алексею Алексеевичу, как так получилось, что ты теперь с нами. И вот... Нас пятеро. Еще пара тройка перемещений и нас, наверное, будет десять — сверкая весёлыми глазами, проговорила Света.

... А что, в этом есть смысл — подумала Светлана — может быть и мой настоящий Семёнов, сиганул сразу за мной, хорошо бы не ждал тридцать пять лет, да еще и с Лиской... Может, правда подождать тут. Интересная мысль. Надо бы поделиться ей с, ЭТИМ, Семёновым. Но позже, когда останемся одни. Да, и обдумать её надо хорошенько.

А вслух сказала, поднимаясь с кресла: — Пошли...

Потом поглядела на Алексея и добавила — мне теперь как-то уже и неудобно обращаться к тебе на ты. Зная, что ты не настоящий мой муж.

Тот только махнул рукой, тяжело вставая и держась за спину. Но когда поднялся, удивленно прислушался к своим ощущениям. Спина больше не болела, осталась только привычка кряхтеть и тереть поясницу. И он только неопределённо хмыкнул в ответ на эти самые свои ощущения.

24

Разговор в большой столовой затянулся на долгих четыре часа. За окном давно уже светили звёзды, а далёкая Луна отбрасывала свои серебряные отблески на спящий мир Земли. На столе, в тарелках лежала давно уже остывшая и недоеденная слегка подгоревшая жареная картошка с пережаренными до хрусткости кусочками мяса. Творение Инны и Веты.

Инна сидела с широко открытым ртом, слушая фантастические истории этих фантастических людей. А Света, всё-таки не удержалась и поделилась со всеми своими мыслями. Алексей неуверенно её поддержал. Но после рассказа Веты о будущем серьёзно заинтересовался идеей создания варп-двигателя и временного поля. И пытал, и пытал, вдруг, растерявшуюся девушку, что знала, она уже рассказала, но Семёнов старший не успокаивался. Пока ему мягко не намекнул Сашка, чтобы тот отстал от неё.

Семенов вежливо извинился и посетовал на отсутствие компьютеров и интернета. Хоть и не доверял он этим новомодным для него штукам, но, что уж тут кривить душой, пользовался, да и привык, чуть, что обращаться к "гуглу" за разъяснениями.

На что Светлана ему посоветовала — так создай, ты ведь всё об этом знаешь. А то Володя говорит, что его придумали американцы. И сейчас аналог, какой, никакой у них уже есть, как и сотовая связь.

— А, что это в моих силах — воодушевился тот, но тут же сник — Нет, "винду" я не напишу. Просто не знаю программирование. Но можно увлечь этими идеями моего двойника. Вот, ты сама и придумала, как отвлечь его от генераторов полей. Так, что повод остаться здесь, в этой реальности, есть. Может и правда МОЯ настоящая Света тоже появится здесь.

А потом разговор перекинулся на приобретенные возможности и их демонстрацию.

Восторженная Инна громко восклицала, аплодируя, а после Светиных огоньков, не сумев себя сдержать, выкрикнула — я тоже так хочу...

И многозначительно поглядела на Владимира, и Свете показалось, что даже топнула ножкой под столом.

... Всё приплыл мой спаситель — пронеслось у нее в голове — теперь, даже если захочет, не отвертится, я Инну знаю. Хватка у нее железная. Кровь степняков. Надо бы узнать каким образом ее родители оказались здесь, на севере. В той жизни не интересовалась, даже как-то и не задумывалась об этом.

Лев Соломонович появился на следующий день, но не после обеда как обещал, а с раннего утра и с небольшим тентованным грузовичком. Производства ульяновского автомобильного завода. Кто бы мог подумать тогда, что в неизменном виде с конвейера этого завода, их эта марка будет сходить еще без малого пятьдесят лет, а может и того больше.