Эльф Вояж- 2 Дар пилигримов

— А воды налить? — Марко вручил мне пустое ведро и указал в дальний конец конюшни, где стояла бочка с водой.

Точно придётся качать мышцы. Руки с непривычки так и трусятся, ноги заплетаются восьмёркой, и беспрестанно урчит в животе. Возьму и на пару с Рыжиком наемся овса. Никогда не думала, что зерно так вкусно пахнет.

Перед самым отъездом с конезавода, Одрин изменил своё решение:

— Сегодня лошадей оставим здесь. Вернёмся послезавтра уже с вещами и отправимся отсюда.

— Слава богу! — Сафира еле живая сползла со своей кобылы.

Аркадий Борисович воздержался от громких восклицаний, но по лицу было видно, что он тоже рад этой передышке.

— А я уже привык к своему Мердоку, — Женя с сожалением передал поводья груму.

Зоя с Ларисой тоже с неохотой расстались со своими красавицами. И всю дорогу до дома трещали от радости, что граф и Одрин разрешили им взять лошадей на Землю.

— Девочки, вы можете помолчать? — Повысила голоса Сафира. — От вас уже голова болит.

— Но мам, нам же теперь придётся строить конюшню, я ни за что не отдам свою лошадку в чужие руки.

— Построим, и будете сами за ними ухаживать, а теперь помолчите хоть пять минут.

Женщина схватилась за виски.

— Возьми, — мой бывший шеф вынул из нагрудного кармана рубашки пластинку таблеток с Земли и протянул Сафире. — Есть чем запить?

— Спасибо, Аркадий.

Королева ресторанов достала из своей сумки фляжку и, положив таблетку на язык, запила водой, а я во все глаза смотрела на неё и бывшего шефа? Когда это они успели перейти на ты?

Неужели...?

Не может быть!

Интересно, Одрин в курсе, что такими темпами ему будет некого возвращать на Землю?

Оказалось в курсе и уже давно.

Напарник выждал, пока я отмочу свои ушибы в горячей ванной, и с наступлением темноты постучался в двери.

— Можно? — спросил, входя, прежде чем я ответила.

— Ты уже вошёл, — я собрала кусочком хлеба со дна тарелки остатки мясной подливы и отставила пустую посуду на поднос. Сегодня я ужинала в своей комнате, хотелось побыть одной, но видимо не судьба.

— Опять сидишь без света? Привыкаешь к походным условиям? — Парень прошёлся по комнате, зачем-то заглянул в каждое окно, плотно прикрыл занавески и сев в соседнее кресло, спер со стола мою булку.

— Тебя не кормят? — я успела перехватить стакан с компотом и выпила сразу половину, а то заметила, как он на него смотрит.

— Кормят, но я всё равно голодный, — в темноте блеснула его белозубая улыбка. — Если бы тери Марта увидела, сколько я сейчас ем, была бы обо мне другого мнения.

— Ей не трудно приготовить, а продукты ты покупаешь за свои деньги, кому какое дело сколько ты ешь?

Я не могла припомнить, чтобы аппетит парня отличался чем-то необычным. Или он при нас такой скромный, а по ночам наворачивает тазики котлет? Представив картину, как Одрин ночью, украдкой крадётся на кухню и ворует котлеты, прыснула со смеху.

— Ты права, никакого, но после полного магического истощения аппетит всегда зверский. Поэтому я всегда первый раз ужинаю в трактире, а потом уже с вами. Но я хотел поговорить не об этом.

— Мне тоже есть что рассказать. Ты знаешь про моего шефа и Сафиру?

Одрин нахмурился.

— Твой шеф мой отец, и у Аркадия Борисовича ты пока не работаешь, так что прекращай его так называть.

— Эй, ты чего? — Я помахала рукой перед его носом, когда он отвернулся. — Я же по старой привычке и больше про себя. При других я не фамильярничаю.

— И при мне ненужно, — смягчился парень. — Я привык считать тебя сотрудницей нашей фирмы. Тем более с Гориным у вас пока устное соглашение. И вполне возможно он пересмотрит твою кандидатуру в пользу Сафиры. Ты ведь об этом хотела сказать?

Не об этом, но новость напарника оказалась важней моих подозрений о влюблённости этой парочки.

— Он уже говорил с тобой?

— Не напрямую. Намёками спрашивал, как Штефан воспримет другую кандидатуру более опытного управляющего.

— И что ты ему ответил? — Я поджала под себя ноги, прикрыв пятки полами халата, что-то зябко сегодня. Как бы ночью не пошёл дождь. Завтра много дел, и ливень может всё испортить, если я не смогу выйти из дома.

— Я тоже не отвечал ему прямо. Но дал понять, что мы заинтересованы в сильной кандидатуре, способной противостоять нашей аристократии.

— Поэтому ты всем представляешь меня как свою жену? — Кажется, я начинала понимать игру, затеянную Одрином, и не скажу, что мне нравилось, куда она ведёт. Одно хорошо, он не стал отпираться.

— Те, у кого власть, деньги и ресурсы нашего мира, должны знать, что за Землянами стоит реальная сила, способная им противостоять. Угроза из другого мира для них пока эфемерна, а с Нортотами они вынуждены считаться.

— Значит, развод между нами невозможен?

К чести Одрина мой взгляд он выдержал.

— Не в этом мире, но если откажешься официально узаконивать отношения, Марко готов последовать за тобой на Землю. Если ты, конечно, его выберешь.

— Разве у меня теперь есть выбор? Забыл, я не могу вернуться? — Шепнула чуть не плача и отвернулась, смахивая с щёк предательские слёзы. Почему всё не могло оказаться просто? Вечно у меня не жизнь, а полоса препятствий.

— Это временные трудности. Стась, ну не плачь, — Одрин встал, потеснил меня в кресле и пересадил к себе на руки. — Если не хочешь признавать наш брак, можешь жить отдельно. Среди аристократов это нормально, тем более мне не нужен наследник, и никто нас не осудит, а когда сможешь вернуться домой, я всегда могу объявить себя вдовцом.

Я во все глаза смотрела на напарника, не веря услышанному.

— Не нужен наследник? А кто тогда тебе нужен?

Одрин взял мою руку и поцеловал кончики пальцев.

— Мне нужны дети от любимой женщины. Как было у моего отца, как теперь есть у Янко. Я хочу счастья, что в этом плохого?

— Ничего, — мой голос прозвучал в ночной тишине очень тихо. Я была ошарашена таким признанием и не знала, что сказать в ответ.

— Ничего не говори, — словно прочитав мои мысли, Одрин придал палец к моим губам. — Просто посиди со мной.

— Хорошо, — пытаясь уложить в голове вновь перевернувшуюся с ног на голову всю мою жизнь, прижалась к парню и склонила голову на его плечо.

— И у меня ещё одна странная новость и я боюсь представить, как ты на неё отреагируешь, — давясь смехом, проговорил над ухом Одрин.

— Смешная?

— Почему ты так решила?

— Потому что ты смеешься.

— Скорее я над собой смеюсь, — он немного отстранил меня, чтобы смотреть в глаза. — Мне придётся заночевать у тебя.

— Зачем? — впала я в очередной ступор, а в следующее мгновение уперлась руками парню в грудь, чтобы быть от него как можно дальше и видеть ехидную улыбку. — Ты же не хочешь...?

— Хочу.

В горле от волнения пересохло, и я с трудом сглотнула.

— Одрин, я не могу.

— Да, чего же ты так меня боишься? — Он опять привлёк меня к себе. — Не бойся, ничего не будет. Я лягу на кушетке. Но нам нужно создать видимость, что всё было.

— Зачем? — Я уже ничего не понимала. Это-то ему зачем? Чтобы ещё больше насолить Марко?

— Затем, что мы с тобой помирились после месяца ссоры, помнишь? И будет странно, если мы не отметим это бурным примирением.

Я почувствовала, что отчаянно краснею.

— И все будут думать...

— Уже думают, или ты считаешь, никто не понял, зачем мы уединились с тобой в лесу?

— Ты специально это подстроил!

От возмущения я хотела вырваться, но мне не дали и обняли ещё крепче.

— Ну, уж нет. Вы с Рыжей сами заварили эту кашу, столкнув меня в озеро. Я всего лишь хотел тебе помочь с ней подружиться, так что расхлёбывать будем оба. И начнём с этого.

И этот невозможный тип добрался до рёбер и стал щекотать.

Я завизжала. С детства боюсь щекотки.

— Одрин, пусти! — Борясь со смехом, я пыталась вырваться, но не тут-то было. Парень подхватил меня, уложил в кровать и принялся щекотать с новой силой.

— Не прекращу, пока не скажешь, что остаюсь!

— А-а-а-ах, — я задыхалась от смеха, извиваясь в его руках. — А-а-а-а-а, не могу больше!

— Говори, — он сам еле сдерживался, чтобы не начать смеяться.

Я брыкалась, пытаясь избежать щекотки, но силы изначально были не равны.

— Одрин, ну пожалуйста, — от смеха на глазах выступили слёзы, и не в силах больше терпеть я сдалась. — Ладно, ты остаёшься!

Меня тут же выпустили, и Одрин с улыбкой поднялся.

— Вот и ладушки, я за вещами.

— Только спишь на кушетке, как и обещал, и возьми зубную щётку.

Когда за Одрином закрылась дверь, я села и судорожно пригладила растрёпанные волосы. Господи, надеюсь, я знаю что делаю.

Одрин вернулся через полчаса. Я за это время успела одеться, сегодня точно не буду спать в своей пижаме, постелить ему на кушетке и съесть от волнения, оставшийся после ужина кусочек хлеба.

— Спасибо, — поблагодарил напарник, увидев, что я пожертвовала ему одеяло и пару подушек, а себе оставила только покрывало. — Но я бы и так выспался.

— Не хочу, чтобы на кривой кушетке ты отлежал себе шею, и утром просил её размять.

— Я не против.

Парень пытался шутить, но мне было не до смеха. Если честно, увидев его с вещами, босиком и в расстёгнутой рубашке, я опять запаниковала.

— И я о том же, поэтому ты спишь на подушке. Давай ложиться, час довольно поздний.

Подавая пример, первая забралась под покрывало и укрылась с головой. Так я не буду видеть, что он там делает. Ой, а вдруг он захочет лечь на кровать? Как тогда в моей квартире, когда мы спали вместе? Представив парня у себя под боком, завернулась в покрывало, словно в кокон. Так я обязательно почувствую, если он захочет меня распутать. Некоторое время спустя, под покрывалом стало трудно дышать и, выпростав одну руку, я открыла лицо.

— Как ты там?

— Нормально, — проворчал напарник. — Ноги не помещаются, кто придумал такую короткую мебель?

Я хихикнула, моя кровать была огромной, Одрину бы здесь хватило места, а я бы с лёгкостью уместилась на кушетке, но меняться с ним? Да ни за что на свете. Сам напросился ко мне в спальню, пусть теперь мучается.

— Одрин, — позвала я тихонько, когда он уже почти заснул?

— М-м-м-м?

— Вдруг кто-нибудь подслушивает, а у нас тихо?

— Предлагаешь пошуметь?

Услышав смешок в его голосе, я повернулась на бок и, привстав на локте, подпёрла голову.

— Ты сам сказал, от нас ждут бурного примирения, а мы дрыхнем.

— Стась, спи. Я поставил на спальню полог тишины, нас бы всё равно не услышали.

— Эх, хорошо быть магом.

— Да, не плохо.

Вот и я о том же, а от моего пилигримства никакого толку, одни сплошные неприятности.

Я попыталась лечь, но без подушек было неудобно. Очень быстро отлежала ухо, перевернулась на другой бок, но под рёбра попало покрывало и пришлось сесть, чтобы хоть немного распутаться.

— Ты долго будешь копошиться?

Я притихла, лежать было неудобно и, как назло, сна ни в одном глазу.

— Мне не спится.

— Вот и мне... не спится.

Перекатившись на живот и оказавшись на краю кровати, привстала на локтях. Подперев голову ладошками.

— Расскажи, о путешествии? Вы с Марко его столько обсуждали, а мне так ничего и не сказали.

— Хорошо, — Одрин закинул руки за голову и устремил взор в потолок.

— Сейчас нам предстоит долгая дорога. Мы находимся в центре людских королевств, нужно показать туристам другие расы, так что наш путь лежит на восток в приграничье к эльфам, оттуда в академию магии, она тоже на их территории, потом к гномам и домой. Если к тому времени разберёмся с твоей проблемой перемещения через порталы, то успеем побывать у демонов, они живут на отдалённом острове и дорога туда на корабле займёт месяц, попадём к ним к зиме и придётся оставаться до весны, а мне бы этого не хотелось. Демоны не самый дружелюбный народ, так что их посещение пока под большим вопросом.

Я подползла ближе к краю кровати, чтобы лучше видеть парня. Выходит, всё самое интересно у нас впереди, только одно мне не понятно.

— Зачем ты привязываешь маршрут ко мне? Я могу побыть в твоей любимой академии, покопаться в архивах в поисках информации о пилигримах, а вы пока с туристами сгоняете к демонам. Думаю, я не много потеряю, не побывав у них.

Одрин тоже перевернулся на бок и подложил под голову согнутую руку.

— Я бы не хотел тебя бросать, но если ты согласишься остаться с моим учителем, то такой вариант вполне возможен. Подумаем об этом уже на месте, ладно? — Он опять лёг на спину. — А теперь давай спать, завтра дел много.

— Уже сегодня, — прошептала я, вновь пытаясь устроиться на огромной пустой кровати, но мне было холодно под тонким покрывалом, жёстко на одном матрасе, и вообще, присутствие мужчины в моей спальне, ужасно нервировало, не давая расслабиться.

Я вертелась наверно с полчаса, чувствуя, что Одрин не спит и внимательно прислушивается к моей возне, наконец, он не выдержал.

— Всё, мне это надоело, — парень встал с кушетки, сгрёб одеяла с подушками, кинул на кровать, улегся рядом и принялся меня устраивать у себя под боком. Подпихнул под голову подушку, притянул меня к себе и укрыл нас одеялом. — Иначе ты так и будешь вертеться до утра, и мы оба не выспимся.

Я замерла насмерть перепуганной мышкой. Не спорю, теперь мне стало тепло и уютно, но то, что моя попа, пусть и в бриджах, прижималась к почти голому мужскому телу, не просто нервировало, а вгоняло в панический ужас.

Откинув одеяло, я рванулась с кровати. Бог с ним сном, я так не могу.

— Стась, не дури, — Одрин с лёгкостью удержал меня, обхватив рукой поперёк талии и вернул обратно под одеяло. — Грейся, мерзлячка, ты вся холодная как ледышка.

— Одрин, только ты не...

— Ни за что.

Вздохнув, я притихла. Парень покрепче меня обнял, и я, осмелев, подсунула свои ледяные пятки ему под ноги. Сколько себя помню, я всегда была мерзлячкой. Поэтому отец даже летом брал для меня в поход зимний спальник.

— Одрин, ты спишь?

— Угу.

— У меня вопрос, обещаю, последний.

— Давай, — обреченно вздохнул парень, уткнувшись носом мне в затылок.

— Если мы будем ночевать на постоялом дворе, ты будешь брать нам совместный номер или раздельный?

Я почувствовала, как Одрин затрясся от беззвучного смеха.

— Стась, ну о чём ты думаешь?

Я повернулась к нему лицом, оказавшись носом к носу.

— Можно подумать, ты об этом не думаешь? — несмотря на полог тишины, мы оба говорили шёпотом.

— Если я тебя поцелую ты, наконец, уснёшь? Или так и будешь вертеться до самого утра?

— Если тебя что-то не устраивает, кушетка свободна, — обиделась я, что он ушёл от прямого ответа. А потом подумала и поняла. Как бы он мне ответил? Да Стась отныне мы всегда будем спать вместе. Потому что для всего мира мы женаты. Скажи он это вслух, и я бы пулей вылетела из комнаты, а так...

Повернувшись опять к нему спиной, прижалась к тёплому торсу парня, представляя, что мы в походе и у нас один на двоих общий спальник и закрыла глаза. От таких мыслей, панический страх постепенно отступал, ведь в походах часто приходиться спать вместе, просто чтобы согреться. Но гадский сон не шёл, хоть ты убейся.