Эльф Вояж- 2 Дар пилигримов

Велесова Светлана

Эльф Вояж — Дар пилигримов

"...Условия труда проводника, отправляющегося с туристической группой в другой мир, по степени вредности и опасности характеризуются как тяжелые, вредные и опасные для жизни. Поэтому главной задачей проводника является возврат группы обратно в её мир. Если возвращение по каким-либо причинам стало невозможным, контракт будет аннулирован и за дальнейшую судьбу группы и проводника фирма не несёт никакой ответственности..."

Из договора о найме на работу в туристическую фирму "Эльф Вояж"

Станислава Евсеева

Я вертелась перед зеркалом с двумя платьями на вешалках, поочередно прикладывая к себе и не зная, какое выбрать. За окном стремительно темнело, ещё немного и Одрин лично явится посмотреть, что меня задерживает, а я никак не могла решить.

— Жёлтое или синее?

Они нравились мне оба.

Я приложила к себе платье из невесомого золотистого шёлка. Оно оставит плечи открытыми, красиво подчеркнёт талию и мягкими волнами укроет ноги, а едва заметная тончайшая золотая вышивка, делает его очень благородным без всяких дополнительных украшений. Классическая элегантность, которая мне нравилась. И желтый цвет идёт брюнеткам с белой кожей. Но синее платье — это вообще шедевр. Вешалка с жёлтым полетела на кровать. Приложив к себе платье из синего шелка, переливающегося серебром, взяла подол и раскрыла юбку. Очень красиво и в точности под цвет моих глаз.

Стрёкот над головой отвлёк внимание от любования собой.

— Тебе тоже нравится?

Изя прыгнул на платье, пробежался по подолу — я вытянула руки с вешалкой, чтобы пауку было удобнее, с восхищением наблюдая, как по синему подолу из паучьей паутины появляется ажурная серебряная вышивка похожая на изморозь на зимних окнах.

— Изя, ты такой молодчина, — осторожно пристроив вешалку с обновленным платьем на крючок, подняла паука с пола и, прижав к себе, с нежностью прижалась к нему щекой.

Когда-то я до обморока боялась пауков. От одного их вида приходила в ужас. Но Изя полностью изменил мое представление о паукообразных. Он такой умница, почти всё понимает и заботится обо мне, как может. Охраняет вещи — ох как я смеялась, когда служанки решив без спроса покопаться в моих вещах, увидели в рюкзаке Изю. Визгу было на весь дом, зато как бабка отшептала. Больше ни одна без спроса ни к чему не прикасалась. А ещё Изя с недавних пор сторожит мой сон — тоже смеху было, когда Петрунков в одних трусах выскочил из моей комнаты и метался по этажам, улепетывая от разозлившегося арахнида, размером до его колен. А вот нечего без спроса лезть в постель к честным девушкам.

Так что теперь мы с Изей настоящие друзья и заговорщики.

— Нет, ну вы подумайте. Все уже полчаса как собрались и ждут в холле, когда спустишься, а ты обнимаешься с пауком, — Одрин стремительно вошел в комнату, бросил взгляд на валяющееся на кровати жёлтое платье, скептически хмыкнул, оценив узор на синем и цыкнул на арахнида. — Изя, кыш.

Паук тут же соскочил с моих рук, вскарабкался по стене на шкаф и спрятался среди коробок. Одрин был единственный, кого Изя слушался беспрекословно.

— Тебе помочь одеться? Или сама справишься?

Я потупила взгляд и виновато шаркнула ножкой. И вовсе не потому, что стеснялась стоять перед напарником в чулках и коротеньком халате, или была сражена его сногсшибательным видом. Черный вечерний костюм в местном средневековом стиле очень ему шел. Просто парень был зол и если я не потороплюсь, с него станется лично натянуть на меня платье.

Представляю, как его допекли наши олигархи. Пятеро туристов с Земли, которых мы с Одрином сопровождали в путешествии по этому миру, не отличались ни терпением, ни пониманием, ни дружелюбным характером.

— Дай мне минуту.

— Время пошло, — парень улыбнулся и, откинув полы сюртука, опустился в кресло. — Если не возражаешь, я подожду здесь.

Я не возражала. Мы продолжали выдавать себя за молодоженов, поэтому не было ничего предосудительного в том, что он подолгу оставался в моей спальне. Ну, а что не спим вместе, и наши комнаты находятся напротив так мы в "ссоре". Обычное дело для молодой пары.

Платье село идеально и, учитывая, что мы отправлялись в оперу, надела туфельки на шпильке, туда можно. Крутнулась перед зеркалом, вплыла в комнату и удивленно затормозила.

И где восхищенные взгляды? Море комплиментов на тему как я прекрасно выгляжу?

Черная макушка напарника склонилась над столом. Рядом с ним сидел Изя и они что-то там мастерили. Невероятно. Я полдня потратила, не зная, какое платье выбрать, чтобы ему понравиться, а когда стою вся из себя такая красивая, на меня ноль эмоций?

— Одрин! Я готова.

— Пять сек, мы уже почти закончили.

О господи, ну что ещё они придумали? Ещё немного и мы опоздаем в оперу и тогда туристы сожрут нас вместо ужина. Подойдя к столу, заглянула через плечо Одрина и обомлела. Эти двое с помощью магии мастерили мне из паутины Изи перчатки из серебристого кружева, в точности повторяющего узор на платье.

— Примерь, — распрямившись, парень протянул мне пару изысканных перчаток. — Хотя нет, давай руку.

О-о-о-о-ох! Я думала, сойду с ума от его ласкающих прикосновений, а Одрин нарочито медленно надевал перчатку, расправлял кружево сначала на одной руке, потом так же медленно обласкал другую руку. Мы совершенно случайно выяснили, что мои руки и особенно кончики пальцев, являются сильнейшей эрогенной зоной. Я закусила губу, чтобы сдержать легкий стон.

Эта игра длилась уже месяц. Мы, словно невзначай касались друг друга. Он, приглашая танцевать или провожая к столу, целовал кончики моих пальцев, и его руки, просто обнимая за талию, творили со мной такое, что в глазах плыло, и подкашивались ноги. И всё строго в рамках приличий. Никаких шокирующих вольностей. И наверно глупо было продолжать убеждать саму себя, что это всего лишь отыгрыш нашей легенды о супружестве. Мы оба понимали, что это уже гораздо больше, чем игра, но я пока держалась, а Одрин не собирался отступать.

— К этому наряду нужны украшения.

Я и сама понимала, что нужны. Слишком открытыми выглядели шея и плечи. Но из всех украшений у меня был только браслет — технологическое чудо, совмещающее в себе миникомпьютер с разворачивающимся голографическим экраном, поисковой маяк и кнопку экстренной эвакуации из этого мира на случай, если туристам будет грозить реальная смертельная опасность. А те драгоценности, что я приобрела на Земле, я давно поменяла на местные деньги. В этом мире есть куда более интересные товары, чем цепочки и колечки.

— По пути что-нибудь придумаем, — Одрин улыбнулся, а потом вспомнил, что в нашей компании я не единственная девушка без украшений и почти сразу скис. — Только возьму побольше золота.

Я хихикнула. Наши дамы уже давно трясли его, требуя денег на драгоценности и украшения, прекрасно зная, что туристический бюджет группы позволяет такие траты. Раньше Одрин находил тысячу отговорок, лишь бы не пускать дамочек по дорогим магазинам, ограничивая их аппетиты товарами для среднего класса. Так неужели из-за меня решил раскошелиться? Надо будет намекнуть Сафире Серафимовне, кому они будут обязаны неслыханной щедростью — пусть ценят.

Вообще у меня складывались странные отношения с туристами. С одной стороны я такой же проводник, как и Одрин, и на равных несу за них ответственность. Но всё чаще ловлю себя на том, что ощущаю себя одной из них. Может потому что мы Земляне, а Одрин местный? Или потому что я вечно служу буфером в их конфликтах? Уже давно со всеми проблемами олигархи сначала идут ко мне, и уже я доношу их мнение или недовольство до ушей напарника. Но, так или иначе, я была ближе к ним, чем к жителям этого мира. И это была та пропасть между мной и Одрином, которую мы так и не смогли преодолеть. Я всё еще хотела вернуться обратно на Землю, хотя теперь по многим причинам это казалось, почти невозможным. Он хотел, чтобы я осталась здесь.

— Пошли?

Я кивнула.

Вместе мы спустились на первый этаж трехэтажного особняка, арендованного для нас Одрином. Группа, устав ждать, всем видом выражала своё недовольство моим копанием.

— Наконец-то, — Сафира Серафимовна подскочила с кушетки и расправила невидимые складки на своём платье. Жемчужно серый, очень идёт блондинкам. Ещё две красавицы блондинки поднялись следом. Дочери Сафиры, старшая Зоя и младшая Лариса были в ослепительно белом и нежно кремовом, хотя с огромным удовольствием нарядились бы во что-нибудь яркое, вызывающе и откровенное, но, увы, этикет высшего света позволял юным незамужним девушкам носить только пастельные тона. Как хорошо, что я "замужем" за Одрином. Брюнетка в розовом — это полный мрак. Мужчины были одеты так же строго, как и мой напарник. В темные не вызывающие тона, но если шестидесятилетний аристократически красивый Аркадий Борисович излучал спокойную элегантность, то его помощник — Евгений Петрунков — чувствовал себя неуютно в непривычной для современного человека одежде. Постоянно теребил кружевные манжеты рубашки, непонятно зачем вытащив их из рукавов, дергал за бант на шее.

— Можно его снять?

Я покосилась на Одрина. У него тоже был на шее чёрный бант, и сюртук того же кроя. И в бриджах он чувствовал себя вполне комфортно. Щелчком сбив с обшлага рукава пылинку, и старательно пряча улыбку, парень глянул на Петрункова.

— Конечно нельзя. Ты же не хочешь оскорбить высший свет, явившись неподобающе одетым?

Как я жалела, что в этом сезоне нет моды на веера. Спрятать улыбку удалось с большим трудом. Аллигаторы так долго добивались быть представленными местному высшему обществу, что теперь Одрин без зазрения совести отрывался за свои истрепанные нервы.

— Э-м-м-м, — замялся Женя.

— Ждите меня в экипаже, я на минуту.

— Куда он? — Зоя повисла на моей руке.

В Ларису мёртвой хваткой вцепилась Сафира. Мужчины пропустили нас вперед.

— Думаю, нас ждет сюрприз, — не смогла я удержаться, чтобы хоть немного не подразнить девушку и всю дорогу до ювелирного магазина загадочно улыбалась, а Одрин силился понять, почему наши дамы так плотоядно на него смотрят.

От растерзания на месте его спасло то, что он нанял для нас два открытых экипажа. Зато, едва мы оказались в ювелирном магазине, началось, такое, что я не знала, смеяться или сгорать от стыда за своих подопечных.

— Хочу это колечко.

— А я это, можно? — Лариса бросила робкий взгляд на Одрина.

— Ещё хочу цепочку и к ней кулончик и серёжки для комплекта, — Зоя поочерёдно тыкала в стеклянную витрину пальцем.

— Девочки, уймитесь, сначала должна выбрать мама, — Сафира совсем не по-матерински оттеснила обеих дочерей от витрин и принялась сама рассматривать представленные товары.

Одрин подтолкнул меня, чтобы я тоже себе что-нибудь выбрала.

— Посмотрим, какой у тебя вкус.

Я растерялась, выбор был огромным. Огромные жемчужины, оправленные в кольца, серьги или подвески тускло блестели на подушечках из шёлка. Изделия с янтарём, рубинами и изумрудами покоились на зелёном бархате, на серебряном атласе красовались украшения с сапфирами, аквамаринами и бирюзой. И это только те камни, которые я знала. Но отдельное место занимал стенд с чёрной обивкой бархатом, где, в свете магических светильников, сверкали украшения с бриллиантами.

Ювелир, обрадовавшись нашему нашествию, не знал, кому первой показывать свои изделия: мне, Сафире или Зое. Лариса скромно стояла в стороне. Женя пихал её к прилавку, девушка стеснялась быть настойчивой, пока не вмешался Одрин.

— Иди сюда, ты это колечко выбрала?

— Да, — девушка смущенно улыбнулась. — Мне всегда нравился жемчуг, и он подойдёт к платью.

Одрин купил ей полный комплект: серьги с жемчужной капелькой, кольцо, жемчужное ожерелье и широкий браслет из нескольких ниток жемчуга, скреплённых одной застёжкой.

— Спасибо.

— На память об этом мире.

Кольцо пришлось подгонять, и пока ювелир с ним возился, Сафира с Зоей чуть не подрались. Оказывается, им понравился один и тоже комплект украшений.

— Но мама! Я первая его заметила, и бриллианты отлично подойдут к моему платью.

— Зоя, ты ещё юна, чтобы носить бриллианты. Возьми, как и сестра, жемчуг, он тоже подойдёт.

— Дамы прошу вас, — бедный ювелир, попытался решить дело миром. — В нашей лавке каждая из вас сможет подобрать украшения по своему вкусу.

— Я и подобрала, Одрин скажи ей! — Зоя сердито надула губки.

Парень со смехом поднял руки.

— Я только плачу, выбираете вы сами.

— Я хочу именно эти украшения!

— Зоя, не перечь!

— Но мама!

— Я сказала...

— Ну и что...

Ювелир уже был не рад нашему визиту. Истеричные вопли в лавке отпугнули нескольких богатых клиентов, просто побоявшихся сюда зайти.

— Может, эти украшения решат ваш спор? — Он достал из-под прилавка ещё один бриллиантовый комплект.

Сафира с Зоей, как две гарпии склонились над лотком.

— Я хочу его примерить, — Сафира надела кольцо на палец и вытянула руку полюбоваться. — Да, беру. Одрин, оплати и тот, что выбрала себе Зоя.

— Кажется, зря я всё это затеял, — пробормотал напарник, рассчитываясь с ювелиром.

— Добро наказуемо, — поведала я ему прописную истину, с любопытством наблюдая, как расчёт идёт не монетами, а мешочками с золотом, на которых были вышиты соответствующие количеству содержимого цифры. Бриллианты и в этом мире стоили очень дорого. И я невольно вспомнила, как вначале тура билась за каждую серебрушку, чтобы оплатить туристам ужин и ночлег в трактире. А сейчас мы живём в шикарном доме с прислугой и покупаем бриллианты.

— Ты так ничего себе и не выбрала, — удивился парень.

— Я и без украшений прекрасно выгляжу, — попыталась я свести всё на шутку и, схватив напарника за рукав, потянула к выходу. Одрин шутку не оценил, пропустил туристов вперед и захлопнул двери перед моим носом.

— Я все это затеял ради тебя. Если не нравятся украшения здесь, поехали в другую лавку.

Э-э-нет, ещё одного представления в стиле "Одрин, купи мне это" в исполнении королевы ресторанов я не переживу. Но и парень выглядел до ужаса расстроенным — хотел порадовать, а получилось чёрте что.

Повернувшись к ювелиру, вымучила из себя улыбку.

— Подберите мне что-нибудь по своему вкусу. Я совершенно не понимаю в украшениях.

Даже стоя спиной к Одрину, я почувствовала, как напарник расслабился. Господи, ну зачем так расстраиваться из-за каких-то украшений. Вот меня больше волновало, что мы катастрофически опаздываем в оперу.

Ювелир выбрал мне ожерелье из светлого металла, скорей всего это было белое золото, инкрустированное сапфирами в виде крупных цветов в окружении мелкой россыпи прозрачных камней, выложенных растительным узором и такие же длинные серьги.

-Примерьте вот это.

Нет, всё-таки зря я не хотела покупать драгоценности. Просто Зоя и Сафира напугали меня своими аппетитами и тем, сколько Одрину пришлось отвалить за их украшения. Но это колье... я просто не могла от него отказаться.

Стянув перчатки, с восторгом прикоснулась к цветам, провела кончиками пальцев по узорам, взяла в руки ожерелье — тяжёлое, ничего себе тут камней — и подняла восхищённый и немного грустный взгляд на ювелира.

— Оно наверно дороже, чем предыдущие?

— Стася, ну о чём ты думаешь? — возмутился парень.

— Что вы, лери, — ювелир отошёл от нашествия олигархов и немного повеселел. — Я специально не использовал здесь бриллианты. Иначе выглядело бы слишком тяжеловесно. Это цирконий, так что по-настоящему ценные камни здесь только сапфиры, правда, смотрится великолепно?

Одрин убрал волосы с моих плеч и сам застегнул ожерелье на моей шее. Ювелир подал зеркало и с улыбкой смотрел, как я вдеваю серьги в уши.

— Вы великолепны.

— Благодарю, — я зарделась. Первый комплимент за весь вечер.

Одрин всё ещё держал меня за плечи, с интересом и немного удивлённо рассматривая наше отражение. Услышал мою реплику и сокрушённо покачал головой, до сих пор поражаясь моему невежеству.

— Ты не обязана отвечать на комплименты, иначе мужчины будут думать, что ты даешь им разрешение за тобой ухаживать.

— Но иначе будет невежливо, — всё в том же отражении я увидела, как позади нас в окно с улицы машут туристы, намекая, что пора ехать.

— Ваш спутник прав, лери. Красивые девушки воспринимают комплименты, как нечто само собой разумеющиеся, — ювелир убрал зеркало. — Я дам вам футляр, нельзя хранить такие драгоценности как попало. Напишите адрес, мой человек доставит упаковку на дом.

Одрин чиркнул записку, и мы поспешили на улицу. И только тогда я сообразила, что не видела, как напарник расплачивался.

Спросить об этом в несущемся экипаже я не рискнула, побоявшись от тряски прикусить язык. В оперу мы попали к самому началу, а потом разворачивающееся на сцене действие так увлекло, что я забыла поинтересоваться, а остались ли у нас вообще деньги? Или мы их истратили на легкомысленные покупки, и теперь будем побираться?

Не скажу, что раньше мне нравилась опера. Вживую я её никогда не видела, только по телевизору и то только потому, что мама силой усаживала нас с братом на диван и заставляла смотреть, заботясь о нашем культурном развитии. Поэтому, когда Олег узнал, что в городе всего один вечер даёт представление королевская опера и предложил сходить, согласилась не раздумывая. Интересно же узнать, почему она так всем нравится.

История была близка нашей о Ромео и Джульетте. Только если наших влюблённых разделяла вражда их семейств, то здесь всё было намного сложней. Эльфийская принцесса и парень человек, простой пастух, случайно загнавший своих овец на луг и увидевший там, танцующее среди цветов видение — прекрасную, как весенний солнечный луч, эльфийку. Это потом он узнал, что его возлюбленная принцесса, поэтому и приключения у парочки были намного круче. Естественно никто не позволил им пожениться, и они сбежали в земли людей, где девушке приходилось жить с любимым в хижине, притворяясь человеком. Ох, скажу я вам, незавидна доля средневековой крестьянки. Но, как говорят, с милым рай и в шалаше, и принцесса терпела, пока от тяжкой работы смертельно не заболела. И парень, не имея денег на её лечение, был вынужден вернуть её домой.

На этом первый акт закончился, а я долго сидела, вперив невидящий взгляд в опустившийся занавес. Во мне ещё звучала музыка, неземные голоса героев и перед глазами плыли ожившие иллюзии удивительных эльфийских лесов и деревни высоко в горах, где жили влюблённые. Всё это было так живо, так по настоящему, что я с огромным трудом возвращалась в реальный мир и только тогда поняла, что плачу.

Ну как же так? А где "Любовь побеждает всё?"

Одрин протянул мне платок.

— Нравится опера?

— Очень, — вытерев слёзы, я подумала, что это не конец истории, впереди ещё два акта и оставила платок себе, чувствую пригодится.

— Успокоилась? — парень встал с кресла и протянул мне руку, помогая встать, чтобы я не запуталась в платье. — Тогда пошли знакомиться с местным бомондом.

— А это обязательно? — я вдруг почувствовала, что до ужаса боюсь знакомиться со всеми этими аристократами, собравшимися в опере. У нас была отдельная ложа, и я чувствовала себя здесь в безопасности, хотя видела, что на нас постоянно смотрят из других лож и из портера. Причём, не стеснялись разглядывать в бинокли. И теперь напарник предлагает выйти к ним, представиться, завести беседу.

Я почувствовала, что от страха оседаю обратно в кресло.

— Станислава, что ты весь вечер, как не живая? — Сафира Серафимовна нарисовалась в поле зрения. — Я не собираюсь из-за тебя весь антракт провести в ложе. Тебе хочется, вот и оставайся, Одрин, вы наш проводник, сопроводите меня и девочек. Нам надо побывать в дамской комнате. Опера это так утомительно.

— Непременно, Сафира Серафимовна сейчас пойдем, — на его лице не дрогнул ни один мускул, и только по тому, с какой силой он сжал мои пальцы, поняла, как его допекла наша королева ресторанов. — Аркадий Борисович с удовольствием вас проводит, он любезно согласился выступить вашим сопровождающим на этот вечер. Насколько я знаю, Евгений пригласил Ларису. Осталось решить, кто будет опекать Зою, вы или мы со Станиславой?

— О-о-о-о, ну конечно, пусть она идет с вами.

Узнав, что дочки не будут донимать её своим вниманием и появится шанс самой блеснуть в высшем обществе, Сафира быстро пошла на попятную, отказавшись от планов узурпировать Одрина. Все-таки он мой муж и было бы странно, если бы он бросил меня на попечение другого мужчины, а сам весь вечер развлекал других женщин.

Кажется, я начинала понимать, почему он чуть ли не силой заставил меня согласиться играть роль его жены.

— Всё хорошо, мне уже лучше. Просто голова немного закружилась.

Я взяла "мужа" под руку, вцепившись в него со всей силой. Пусть только кто-нибудь попробует его увести. Одрин вцепился в меня с не меньшей силой, потому что на другой его руке, тут же повисла Зоя.

— Одрин, ты знаешь этих людей? — Щебетала Зоя.

— Нет. Мы в другом королевстве. Но я встречался с местным губернатором, вручил ему верительные грамоты, так что он вполне осведомлен о том, кто мы, поэтому недостатка внимания вы не ощутите. Всем интересно пообщаться с иномирцами.

Зоя расцвета, а моя улыбка приклеилась к лицу, потому что совершенно невозможно искренне улыбаться людям, которых я не знала.

Фойе сверкало от обилия хрустальных люстр и настенных светильников. Мягкие ковры устилали мраморный пол, стены и потолок украшали лепнина с позолотой и расписные фрески. Слуги разносили напитки и закуски. Гул голосов, тихая музыка одинокой скрипки — наверно чтобы аристократы не забыли, что они в опере — роскошные наряды дам, сверкание драгоценностей, строго одетые мужчины, сплошной калейдоскоп новых знакомств, лиц, улыбок, я терялась во всём этом.

Люди вокруг нас — они что-то говорили, спрашивали, Одрин отвечал аристократически изысканно, Зоя щебетала райской птичкой и от её ослепительной улыбки мужчины замирали, женщины фальшиво улыбались и старались отвести своих спутников в другой конец залы, и в какой-то момент я почувствовала себя третьей лишней.

Неприятное ощущение, скажу я вам. Но если кто-то слишком умный, накупивший себе бриллиантов, думал, что я так просто сдамся, то он очень глубоко заблуждался. Пока действует мой магический контракт с фирмой, в котором черным по белому прописано, что мы супруги, я на самом деле, жена Одрина, пусть всего лишь на срок действия контракта.

Правда, я так и не поняла, почему он сам мне об этом не сказал. И всё время втюхивал историю с браслетом, но сейчас главное не это. Я не позволю никакой белобрысой лахудре втаптывать себя в грязь. Только если Зоя думала, что я буду бороться за внимание своего мужчины и высшего общества в её стиле, она глубоко ошиблась. Я может и не светская львица, но умею отшивать неугодных соперниц как нефиг делать.

Прижавшись к парню, я обхватила его локоть двумя руками, будто ужасно устала от всей этой суеты. Склонила голову ему на его плечо — я иномирянка, мне можно — и с мягкой, немного снисходительной улыбкой стала наблюдать за происходящим, будто передо мной разыгрывается ещё один спектакль. И все актеры в нем очень милые, но та-а-а-а-акие наивные. Особенно Зоя — маленькая избалованная девочка, всеми силами пытающая привлечь к себе внимание и наивно полагающая, что этого никто не видит.

Сначала одна парочка, поймав мой взгляд и улыбку, стушевалась, промямлила что-то приветственное Одрину, молодой парень отвесил комплимент Зое, его спутница зыркнула в мою сторону и недовольно поджав губы, потащила своего спутника к столику с закусками.

Идите-идите, и без вас кислорода мало, будете ещё тут стоять вдыхать последний.

— Что это они? — Зоя удивленно хлопнула ресничками. И как бы невзначай окинула взглядом свое платье. В её руке был бокал с красным вином, и она наверно думала, что пролила на подол пару капель, поэтому у баронета и его невесты такая странная реакция.

— Ничего, — Одрин, как истинный мужчина совершенно не замечал, что вокруг него развернулись настоящие боевые действия. — Обычный обмен вежливостями.

Но когда вторая, третья, пятая компания местных аристократов, вдруг переставала глупо хихикать, жеманиться и являть свое высокомерие и начинала вести себя как вполне адекватные люди, Одрин расслабился и с удовольствием включился в общение. А Зоя, наоборот притихла, и даже если пыталась рассказать всем окружающим какая она замечательная, её быстро осаживали осуждающими взглядами, словно она неразумное дитя и собравшиеся здесь взрослые интеллигентные люди, терпят её ребячество исключительно из вежливости.

— Милочка, вы так и не произнесли ни слова, — одна из дам, приветливо улыбнулась и, перетянув мужа на другую сторону нашего трио, оказалась рядом со мной. — Вам не нравится наше общество?

Стройная шатенка, с удивительно красивыми, чуть раскосыми зелёными глазами, с виду моя ровесница, но в ней чувствовался арматурный стержень, поэтому она с легкостью могла быть старше моей мамы или даже бабушки. В этом мире вообще все живут очень долго, в том числе и люди.

— Что вы, — я выпрямилась, но руки Одрина не отпустила и мягко улыбнулась. — Просто до сих пор нахожусь под впечатлением от оперы.

— Оо-о-о! Вы правы, это их лучшая постановка в этом сезоне.

Она хотела сказать что-то ещё, но прозвучал сигнал о начале второго акта.

Женщина коснулась моего локтя.

— Поговорим во время другого антракта.

Я опустила глаза, принимая приглашение.

— С огромным удовольствием, лери Кларисса.

То, что я не вступала в разговор, не значит, что я не слушала и помнила почти всех, с кем нас знакомили.

Возле ложи, Одрин притормозил, и мы остались в коридоре одни.

— Спасибо тебе, — он с нежностью коснулся пальцами моего виска и расплылся в мальчишеской улыбке. — Я думал, оглохну на одно ухо.

Мы прыснули от смеха и поспешили занять свои места.

А с лери Клариссой и её мужем мы подружились, и она обещала завтра приехать к нам с визитом.

Это был долгий чудесный вечер. Возвращаясь из оперы в наёмном экипаже, я прикорнула на плече у Одрина и только улыбалась, слушая восторженные разговоры соотечественников. Опера понравилась абсолютно всем. А мне особенно, потому что, в отличие от Ромео и Джульетты, здешняя парочка влюблённых, преодолела все неприятности и нашла своё счастье.

Одрин обнимал меня за плечи, не давая сползти на сиденье и мне было удивительно хорошо. Возница не гнал лошадей и вечерний город, под мерный цокот копыт медленно проплывал мимо.

Не такое уж тут и средневековье — пришла на ум ленивая мысль. Освещение, пусть и магическое было таким же ярким как в любом крупном мегаполисе. Фонари, окна в домах, витрины магазинов, рестораны и уличные кафе освещались достаточно ярко, чтобы ночь продолжалась и продолжалась.

— Ты уже совсем спишь, — теплая ладонь погладила меня по плечу.

— Угу.

— Погоди, — напарник скинул с себя сюртук, и укутал меня по самые уши. В ответ на мой удивленный взгляд улыбнулся. — Вечер становится прохладным.

Я опять пристроилась на его плече.

— Одрин, — вклинился в нашу идиллию голос Сафиры Серафимовны. — Если мы завтра ожидаем гостей, нужно решить, кто будет хозяйкой в доме.

— А тут решать нечего, конечно Станислава.

— Почему она? — Взвилась Зоя. — Только потому, что она твоя жена?

Я напряглась, ну вот опять начинается, но возмутиться мне не дали.

— И поэтому тоже. Раз я арендую дом, значит я в нем хозяин а Стася, соответственно хозяйка.

Я удивилась, не услышав в голосе парня обычного напряжения, с которым он общался с олигархами.

— Вообще-то в нашей компании Аркадий Борисович старший мужчина и он... — не унималась алигаторша.

— Не нужно меня в это впутывать, — неожиданно добродушно рассмеялся мой несостоявшийся шеф. — Мне этих игр хватает в моём мире. Здесь я в отпуске и хочу провести его по собственному усмотрению. К тому же статус Одрина неизмеримо выше моего, или вы забыли, что он брат герцога и племянник короля Штефана и наверняка имеет свой титул?

Я прыснула, уткнувшись в плечо напарника. Нужно было видеть глаза Сафиры, когда она услышала про возможный титул Одрина. Но парень почему-то не улыбнулся, и я тоже перестала смеяться.

— Что, правда?

Он смотрел только на меня.

— Это важно? — Одрин напрягся, став в одно мгновение чужим и незнакомым.

Зачем он так? Больно нужен мне его титул.

Туристы с интересом наблюдали за разыгрывающейся сценой.

— Наверно нет, — выпрямившись, я скинула сюртук, и стала смотреть на город.

Умеет он всё испортить.

А дома нас ждал гость, принесший долгожданные вести.

Когда мы дружной галдящей толпой ввалились в холл, высокий мужчина в запылённом дорожном плаще поднялся с дивана и улыбнулся белозубой улыбкой на загорелом лице.

— Ну и горазды вы гулять.

— Марко? — Воскликнув от радости, я кинулась через холл, и бросилась в медвежьи объятия барона Ратского. — Как ты нас нашёл?

Он, будь здоров, не растерялся и на виду у всех чмокнул меня в губы.

— С трудом, — отстранив на расстояние вытянутых рук, осмотрел меня с головы до ног и светло улыбнулся. — А ты красавица, я знал, что в платье ты выглядишь гораздо лучше.

Бросил взгляд поверх моей головы, и добавил, с явным намерением позлить Одрина.

— Бросай ты своего нудного напарника и перебирайся ко мне в замок. Будете вместе с Итоном сидеть на яйцах, высиживать себе грифонов.

Не в силах больше дуться я счастливо рассмеялась.

— Марко, я так по тебе скучала.

Поскольку мы перекусили на фуршете после оперы, а Марко был голодный, кормили его на кухне, собравшись всем составом. Интересно же послушать, какое решение приняло руководство фирмы Эльф Вояж, организовавшей олигархам с Земли экскурсионный тур в этот мир.

— Ну, что сказать, — голодный барон поглощал куски жареного мяса с умопомрачительной скоростью. — Удивила ты Стаська, так удивила.

Одрин, услышав, как назвал меня Марко, скривился, а я хихикнула. Неужели думал, что ему одному дозволено называть меня ласковым сокращённым именем?

— Это ж, надо дар пилигрима. Лер Рэдовэн как услышал об этом, чуть сам не сорвался сюда, да вовремя опомнился. Не может он в отсутствие Одрина бросить все дела фирмы, — Марко бросил ехидный взгляд на хмурого парня. — И просил передать, что хотел бы, чтобы ты его заменил.

— Нет, — Одрин взгляд выдержал, только барон почему-то не смутился, а наоборот ещё больше повеселел.

— У него есть догадки, как можно помочь Стасе развить свой дар.

— Я сказал нет, если есть информация, пусть поделится, но пока действует контракт я из этого мира ни ногой.

Зоя с Ларисой переглянулись и захихикали. Сафира смотрела с таким интересом, словно в первый раз увидела нашего проводника. Она вообще после оперы вела себя подозрительно тихо. Занятая своими переживаниями я заметила это только сейчас, и если честно нервничала, не зная, что ещё взбредет в голову неугомонной аллигаторше.

Марко тоже рассмеялся.

— Твой отец знал, что ты так скажешь, поэтому передал Стасе это, — барон сдернул с соседнего стула свой вещевой мешок, порылся в нем и извлек на свет амулет в виде розы ветров и протянул мне.

— Что это? — я взвесила на ладони странную вещицу. Тяжелая, сделана из тёмного гладкого отполированного камня и без единого украшения, простая восьмиконечная звезда размером с пол ладони

— Я откуда знаю? Лер Рэдовэн, сказал, если в тебе на самом деле открылся дар пилигримов, эта штука начнёт работать, если нет... — Марко вернул рюкзак на стул и развел руками. — На нет и суда нет.

— Можно? — Одрин потянулся к амулету.

— Конечно, — я вложила звезду ему в ладонь, а сама встала налить всем чаю. Слуги у нас были приходящими, и в такой час в особняке их уже не было. К тому же я была так рада увидеть Марко, что мне хотелось сделать ему приятное. И, если я наливаю чай ему и себе, то почему бы не налить и остальным.

— Лер Ратский, а что конкретно в этой ситуации делать нам? Спасибо, Станислава, — Аркадий Борисович придвинул пиалу с мёдом и положил себе в чай пару ложечек. — Роман Александрович, что-нибудь говорил об этом?

— Конечно, — Марко, наконец, наелся, отодвинул от себя поднос с оставшимися несколькими кусками мяса и вытер руки полотенцем. — Ваш контракт в силе, но ввиду того, что теперь он растянется на неопределённое время, лер Рэдовэн взял на себя смелость известить ваши фирмы и ближайших родственников, что вы в долгосрочном отпуске. Ну а чтобы ваше пребывание в нашем мире проходило для вас комфортно, выделил средства на путешествие из своих личных фондов.

— Й-и-и-и-иес! — Зоя от радости вскинула руки вверх. — Стаська, я тебя почти люблю за это.

— Действительно, Станислава, кто бы мог подумать, что от твоих проблем окажется такая польза, — Сафира накрыла своей ладонью мою руку и ехидно улыбнулась. — Может, ты откроешь в себе ещё какой-нибудь дар, чтобы мы могли задержаться здесь подольше?

А вот возьму и открою, и будете сидеть на шее леров Нортонов, до скончания дней или пока не разорите славное семейство герцогов своим мотовством.

Естественно вслух я этого не произнесла. Продолжая мило улыбаться, зевнула, едва успев, прикрыть рот ладонью, потом зевнула уже по-настоящему и встала из-за стола. Всё, пора байки. Поговорить можно и завтра, на свежую голову.

— Что-то я устала сегодня. Марко ты пока останешься у нас?

— Конечно, — синие глаза барона лукаво сощурились. — Сколько пожелаете лера.

На скрипнувшего зубами Одрина Марко демонстративно не смотрел. И обращение ко мне, как к незамужней девушке использовал намеренно, давая понять, что прекрасно знает, что брак у нас фиктивный.

— Тогда я отдыхать, час довольно поздний.

— Действительно, — спохватилась Сафира Серафимовна. — Зоя, Лариса, быстро спать.

— Но мама?!

— Ничего не знаю, марш в свою комнату.

Девушки, шушукаясь и хихикая, поднялись к себе.

Меня Одрин остановил у выхода с кухни.

— Не ложись пока, нужно поговорить.

Я кивнула, а у самой затряслись поджилки. Ещё утром, скажи он мне такое, я бы чувствовала себя на седьмом небе от счастья. Нам давно следовало прояснить отношения. Но не сейчас, когда приехал Марко, почему-то сразу вспомнилось, как упоительно мы целовались с бароном в его замке. И сейчас Марко ясно дал понять, что взялся выполнить поручение Одрина и смотался на Землю и обратно исключительно потому, что это я вляпалась в неприятности. Коснись вопрос кого-нибудь другого, он бы палец о палец не ударил.

И что теперь делать, если Одрин заговорит о наших отношениях? Что ему ответить? Что люблю другого? Так не люблю. Марко мне симпатичен, и я бы с удовольствием стала с ним встречаться, но и Одрин мне не безразличен. Одно его присутствие волнует меня до дрожи в коленях. Но я ещё не готова отрезать пути к отступлению.

Словно сомнамбула я поднялась на свой этаж, вошла в комнату и, не зажигая свет, упала на прохладные простыни. Обняла подушку и, уткнувшись в неё лицом, простонала в отчаянии:

— Господи, что же мне делать?

Изя, услышав мой шёпот, вылез из-под кровати, забрался мне на спину и погладил передними лапками по голове.

— Иди, ко мне, мой хороший, — перевернувшись на живот, притянула к себе арахнида и стала гладить по мохнатой спинке, и пусть все считают меня чокнутой, что у меня питомец паук, лучше Изи никого нету.

Паук выдержал моих тисканий всего минуту, задёргался и сбежал на балдахин. Да, уж, я сегодня точно не в ласковом настроении. Одрин, миленький, а давай ты не придешь? Дай мне хотя бы ночь на размышление?

Но он пришел. И тоже не стал включать свет.

Сел рядом на кровать и сделал то, чего никогда не делал. Притянул меня к себе на колени, взял моё лицо в ладони и поцеловал. И моя душа рванулась ему навстречу. Руки сами обхватили его за шею, и пальцы зарылись в отросшие за время путешествия волосы. Я сама прижималась к нему, а руки напарника уже блуждали по моей спине, делая наше объятие крепким и очень жарким.

А потом он резко отстранился, заглянул в мои помутневшие от желания глаза и тихо засмеялся.

— Теперь тебе будет с чем сравнивать, — пересадив меня с колен на кровать, запечатлел на губах легкий поцелуй и спокойно ушел, оставив меня в полном раздрае чувств и мыслей.

— Одрин, ты скотина! — Я со злости швырнула подушку в закрывшуюся за ним дверь. И услышала его весёлый смех.

— Я всё слышал.

Ах, так!

Вскочив с кровати, подбежала к двери — по пути подхватив с пола подушку — широко распахнула и запустила подушку ему в спину... и попала ею в Марко.

— Эй, а я причём? — шутливо возопил барон, поймав снаряд.

— О-о-о-о-о, и ты здесь? Как же я вас обоих ненавижу!

Одрин вырвал из рук Марко подушку и с улыбкой вернул мне.

— Спокойной ночи, кери.

Это он сейчас назвал меня своей любимой?

Я с грохотом захлопнула дверь, заперлась на все засовы и услышала, как в коридоре грянул дружный хохот парней. Ну, всё! Вздумали смеяться надо мной? Что ж, сами напросились. Теперь вы оба у меня попляшете. Вот возьму и начну встречаться с Петрунковым. Он уже месяц намекает, что хотел бы замутить со мной интрижку. Мы же, как-никак, теперь маги и всё такое, к тому же оба с Земли и нам лучше держаться вместе. Или вообще выйду замуж за магистра Ларкена и уеду жить с ним в подземный город гоблинов. Учитель пришел в такой восторг, когда я навела в его подземном логове генеральную уборку, что в шутку предложил нам пожениться.

Утром я встала разбитая, словно вовсе не спала. Простыня скрутилась жгутом, до боли отдавив рёбра, одеяло валялось на полу и у меня замёрзли ноги. Довершая комплект дурного настроения, в дверь робко поскреблась служанка и дрожащим голосом поинтересовалась:

— Лери, у вас убраться можно?

Уф-ф-ф! Я до сих пор не привыкла, что всю работу по дому выполняют другие люди. И наверно никогда не привыкну, сколько бы Одрин ни вдалбливал, что они просто наёмные работники, и получают за свой труд зарплату, причём немалую.

— Можно, — сползая с кровати, одернула задравшую до пупа пижаму.

Дверь приоткрылась ровно на пару сантиметров, и в щель заглянула испуганная служанка.

— А ваш арахнид уже завтракал?

— Еще нет, но мы скоро спустимся на кухню. Изя, пошли со мной в ванную, у нас хотят убраться.

Паук, недовольно стрекоча, спустился по тонкой паутине с балдахина и шлёпнулся мне на руки.

Девушка ойкнула от испуга, и за дверью раздался грохот, кажется, выпавший из рук веник долбанулся о ведро. Чёрт, ей нужно для уборки набрать воду. Закружившись по комнате, сообразила, что можно временно укрыться с Изей в гардеробной.

— Заходи не бойся, — позвала я служанку, зашла в небольшую комнатку, посадила арахнида в пустую коробку, а сама села рядом на сундук.

Пока девушка шустро подметала, протирала в комнате пыль и заправляла кровать, я сидела в гардеробной и, подперев щёки кулаками, размышляла, как у меня оказывается удручающе мало платьев.

Я помнила вчерашнюю выходку Одрина и Марко и ещё вечером решила, что заводить нового ухажёра, только чтобы позлить парней неразумно. Тут не знаю, что с двумя делать, и совсем запутаюсь, когда их будет трое. Поэтому мои мысли о мести пролегали совершенно в другой плоскости.

Вчера Марко обмолвился, что туристам выделили дополнительные средства. Надо стребовать свою долю, а то Зоя с Ларисой накупили себе обновок, а я так и хожу в джинсах, рубашках и ботинках.

Окрылённая идеей, подошла к зеркалу и окинула себя критическим взором. Мда-а-а, Стася визит к парикмахеру и косметологу тебе точно не повредит. На ногти так и просится маникюр. И ещё неплохо пройти курс массажа — снять последствия недавних стрессов. Сафира, как-то проговорилась, что местные мастера творят настоящие чудеса, возвращая не только здоровье, но и утраченную молодость.

Я голову ломала, с чего она так похорошела, а всё оказалось очень просто — нужно, хотя бы изредка следить за собой. Вот этим и займусь, и чтобы моя внезапно вспыхнувшая активность не вызвала лишних подозрений, подключу сестёр. Скажу — это они меня подговорили.

— Лери, я закончила.

— Благодарю, Петра. Передай на кухню, что мы с Изей скоро спустимся.

Девушка ойкнула и, громыхая ведром, умчалась предупредить кухарку, что скоро на её кухне будут кормить арахнида. Обожаю завтракать в одиночестве.

Дом словно вымер. Никто из слуг не желал заводить тесное знакомство с моим питомцем. Зато на кухне нас ждал плотный завтрак: мене миска овсяной каши, чашка чая и ломоть тёплого хлеба с куском домашнего сыра и полная тарелка пирожков с мясом для оголодавшего Изи.

— Кушай, кушай, — я погладила паука по спинке. Он смешно отмахнулся лапой от моих нежностей, мол, отстань уже!

Я рассмеялась, доскребла в тарелке кашу и, не удержавшись, помыла за собой посуду. Кухарка будет злиться, но правило — поела, убери за собой посуду — вбитое в подкорку ещё в детстве, не так просто искоренить.

Арахнид, прикончив последний пирожок, спрыгнул на пол и, простучав лапами по кафельному полу, умчался на чердак. Я слышала, с каким ужасом одна служанка рассказывала другой, кукую Изя сплёл там паутину. Пирожки пирожками, а пара-тройка летучих мышей, никогда не будут лишними.

— Ваш монстр убежал? — из кладовки выглянула кухарка с поварятами. У самой в руках половник наизготовку, у мальчишек кухонные ножи и у всех троих от страха глаза навыкате.

Ик! Это ж как надо бояться Изю? Ещё бы за топоры схватились.

Надо с этим что-то делать. Если служащие причинят вред пауку, магистр Ларкен сам их превратит в арахнидов, и заставит ткать пледы из паучьего шёлка. Изя хоть и выглядит как огромный паук, по сути, он результат магического эксперимента, оттого и умный. Понимает, что его боятся, вот и прячется на чердаке, с горя сожрав почти всю колонию, поселившихся там летучих мышей.

Кстати, надо будет там прибраться, а то Одрин жаловался, что мумифицированные трупики противно хрустят, когда на них наступаешь. А служанок не загонишь на чердак даже под страхом смерти.

— Теперь он до ночи с чердака не спустится.

— Фух, фух, — повариха сделала на себя и мальчишек жест, отгоняющий всякую нечисть, опустила половник и облегчённо улыбнулась.

А я очень вовремя вспомнила о визите лери Клариссы и о том, что Одрин назначил меня хозяйкой — вот не было печали, теперь добавилось работы.

— Тери Марта, у нас есть, что подать к чаю? Скоро будут гости.

Мальчишки, уже вовсю гремели посудой, расставляя её для готовки. Кухарка, доставая с полок банки с крупами и специями, подозрительно покосилась.

— Скоро это когда?

— Я не знаю. Когда у вас принято наносить утренние визиты?

— Это часов в одиннадцать никак не раньше, — на её лице отразилось облегчение. — Придумаем что-нибудь. А сколько гостей-то будет? Чтоб знать, сколько закупить продуктов?

— Супружеская пара.

Интересно, а который сейчас час? Если ещё не поздно сходить на рынок, что-то купить и приготовить к одиннадцати утра. И своих я нигде не видела. Неужели ещё спят?

Тери Марта проверила содержимое банок с сахаром и засахаренными фруктами, посмотрела, сколько муки осталось в баке и, написав записку, отрядила младшего сынишку на рынок.

Так, я здесь уже лишняя.

Покинув кухню, прошлась по первому этажу, никого не встретила и вышла через огромные распахнутые окна-двери на широкую террасу и спустилась в сад. Вдохнула полной грудью утреннюю прохладу, наполненную запахами цветущих розовых кустов, и с удовольствием потянулась.

— Хорошо-то как!

Мощёные камнем дорожки убегали под сень раскидистых яблонь и терялись среди разросшегося жасмина и сирени. Кажется, я действительно встала очень рано. Утро только начиналось, и не было слышно ни шумных соседей, ни звуков оживлённой улицы, по которой целый день грохотали проезжающие кареты и экипажи и с утра до ночи сновали люди.

Наслаждаясь непривычной тишиной, забрела далеко в сад, немного погуляла и поняла, что моя деятельная натура требует более активных действий, причём немедленно, и я решительно направилась в дом, будить Зою и Ларису.

— Девушки подъем! — постучав, сразу вошла к ним в комнату, чуть не споткнулась о разбросанные туфли, перешагнула валяющиеся на ковре платья, добралась до окон и распахнула темные портьеры, впуская утреннее солнце.

Сонные недовольные лица сестёр, выглянули из-за занавесей балдахина. Девушки по старинке спали в одной кровати, благо та была огромной и могла вместить дюжину таких худышек.

— Стась, ты совсем сдурела? — Зоя покосилась на настенные часы и со стоном упала обратно на подушки. — Шесть утра! У тебя совесть есть?

— Что-то случилось? — Лариса, зевнула и потянулась за халатом.

— Случилось! — я была полна решимости привести план мести в исполнение. — Нам повысили содержание, и сегодня с визитом пожалует графиня Фантори. Я хочу попросить её пройтись с нами по самым изысканным магазинам.

-Ура! Шопинг, шопинг, шопинг!— С Зои сон, как рукой сняло. Вскочив на кровати, она запрыгала от радости.

Лариса тоже оживилась.

— Чур, я первая купаться, — со смехом опередив сестру, девушка скрылась в ванной.

Упав обратно на перину, Зоя перевернулась на живот, подпёрла голову сложенными ладонями и состроила умоляющее личико.

— Стась, только давай не будем брать с собой маму? Она нам всё испортит.

Представив поход по магазинам в компании Сафиры Серафимовны, я тоже пришла в ужас.

— Я за, только улаживайте это сами. Если я попрошу её остаться, она назло увяжется вместе с нами.

— И то верно, — Зоя расстроилась, и почти сразу повеселела. — Я знаю, как это устроить. Стась, нам много денег дадут? А то я присмотрела себе такую прелесть. Представляешь, у них тут есть ткани с цветочными узорами. Цветы, словно настоящие распускаются с первыми лучами солнца, меняются в течение дня и закрываются в бутоны с наступлением вечера, представляешь, какое офигительное платье получится?

— Надо же? Я и не знала, что магия способна на такое.

Угу, а ты больше сиди дома, никуда не выходи, и потом не жалуйся, что нигде не была, ничего не видела и тебе надеть нечего.

— Ладно, я свою задачу выполнила, лери Кларисса с супругом прибудут к одиннадцати. Успеете собраться?

— Да нефиг делать, а ты сейчас куда?

— За совком, веником и на чердак, выметать мышиные трупы, а то засоряют Изе всю паутину.

Зоя в ужасе вытаращила глаза.

— Стаська, ты чокнутая, — и добавила едва слышным шёпотом. — А Одрин об этом знает?

За этим занятием и застукал меня Марко. Пока махала веником, поднялось столько пыли, что пришлось открывать небольшие круглые окошки на фронтонах, давая приток свежему воздуху. Изя забился под самую крышу и оттуда сердито взирал на мою деятельность. Еще бы, запылила ему всю паутину.

— Кха, кхе, тьфу, — мужчина, прикрывая нос и рот от пыли, шагнул от двери на скрипучие половицы. — Стась ты где?

— Осторожно! — Воскликнула, когда могучие плечи зацепили тонкие нити. Уж я-то знаю, как трудно из них выпутываться.

— Что? — Марко не сразу понял, чего ему опасаться, обернулся и содрогнулся от омерзения, когда липкая паутина обмотала его до самой шеи. Рыкнув, он стал истово рвать её руками. — Стася, какого ригула ты здесь делаешь?

Потом в его мозгу щёлкнуло и барон, схватив меня за плечо, выпихнул с чердака на лестницу.

— Быстро беги отсюда! Я сейчас прикончу монстра, который всё это наплел.

Ох, божечки, надо срочно спасать Изю.

— Марко стой! — Бросив веник, я повисла на руке мужчины, не давая ему выхватить кинжал. — Это Изя, питомец магистра Ларкена, сам он к эльфам подался, вот и попросил присмотреть.

Марко смотрел на меня как на полоумную. Изя, бросившись на мою защиту, свесился на паутине вниз, и злобно щёлкал хелицерами перед носом барона. Да-да, я умная, выучила паучью анатомию!

Мужчина отмер от шока, но руки с кинжала не убрал, а от Изи просто отмахнулся и паук усвистел на своей паутине в другой конец чердака, прилип там к стене и по потолку прибежал к нам обратно.

— Стась ты в своём уме?

Эм, кажется, я сегодня это уже слышала.

— Наверно нет, — отпуская расслабившуюся руку Марко, смущённо улыбнулась. — Просто Изя спас мене жизнь и дважды спасал мою честь, так что здесь без вариантов — мы с ним друзья навек.

— Я уже понял, — барон совсем убрал руку с кинжала. — И как Одрин на это смотрит?

Я прыснула от смеха.

— А куда ему деваться? Изя питомец его учителя, паука оставили мне на попечение, так что терпит.

Марко рассмеялся вместе со мной.

— Ты ещё скажи, что держишь арахнида в своей спальне!

Я замялась. Признаться или пусть станет для него сюрпризом? Но ради безопасности самого Изи, решила с Марко не играть. Он воин, у него рефлексы, прихлопнет сапогом и останется от паучка мокрое место, как я буду объясняться с магистром Ларкеном?

— Вообще-то так и есть, спит на балдахине, отгоняет всяких тёмных личностей — увидев, как у мужчины от удивления вытянулось лицо, не выдержала и покатилась со смеху.

— Бойся Изю. Изя страшный!

Светлые брови взметнулись вверх, а потом на губах мужчины заиграла довольная улыбка. Марко наклонился, оказавшись ко мне очень близко, и вкрадчиво произнес:

— Спасибо, что предупредила.

Я стушевалась, почувствовав его дыхание на своем лице. От могучего тела веяло теплом, и сам барон был надёжен и незыблем как скала. С Одрином всё было по-другому. Наши отношения больше напоминали изысканную игру в шахматы, когда невозможно предугадать, каким будет следующий ход, и эта неопределенность приятно щекотала нервы, подстёгивая играть дальше. Но сейчас я совершено запуталась в своих чувствах и желаниях.

Барон, видя моё смятение, протянул руку и снял с моих волос клок запылённой паутины.

— В этом городе много ворон?

— М? Какие вороны? — я часто заморгала, выходя из полугипнотического состояния.

— Обычные вороны, летают стаями, — мужчина пожал плечами, изо всех сил стараясь не смеяться.

— Зачем тебе вороны?

Марко собирается завести себе ворону? Всё я в шоке!

— Надо же мне как-то подлизаться к Изе. Или он предпочитает летучих мышек?

Нога в ботинке пнула сушёный трупик. И я только сейчас вспомнила, зачем забралась на чердак и развила тут бурную деятельность. Правда, вопрос мужчины заставил меня опять зависнуть.

Представив Марко сидящим на крыше нашего дома и с арбалета отстреливающего пролетающих ворон, я тоже закусила губу, чтобы не расхохотаться.

— Изя любит пирожки с мясом, — решила я раскрыть секрет арахнида. Одрин давно знает о пристрастии паука к сдобной выпечке и беззастенчиво подкармливает любимым лакомством.

А вот птичек мне было жалко, и к соседям я привыкла. Шумные, зато весёлые. Если съедут, с кем пацаны кухарки будут через забор швыряться недоспевшими яблоками?

— Ладно, всё, иди отсюда. Мене нужно закончить уборку и успеть искупаться до приезда Клариссы, — я взялась выпихивать Марко с чердака.

Барон шутливо упирался, я пыхтела, не в силах сдвинуть его с места. А потом он поддался и я по инерции, полетев вперед, упала в его объятия.

— Я тоже по тебе соскучился, — прошептал Марко, стискивая меня ещё сильней и наклоняясь для поцелуя.

Я не стала уклоняться, закрыла глаза и сама потянулась к мужчине, проваливаясь в воспоминания. О-о-о-о-о, это было так же упоительно, как хранила моя память. И магия этого мира была совершенно не причём. От её вредного воздействия на иномирцев меня надёжно защищал специальный амулет. Просто кто-то умел потрясающе целоваться и в наглую этим пользовался.

Почувствовав мою реакцию, Марко осмелел и притиснул к стене чердака. Я обхватила его могучую шею руками и потянула на себя, заставляя мужчину ещё сильней нагнуться.

— Стаська, ты такая сладкая, — прошептал он в перерывах между поцелуями, его руки уже вовсю ласкали мою грудь.

Ноги неожиданно стали ватными, и я почувствовала, ещё немного и сползу на пол.

— Марко! — Найдя в себе силы, упёрлась руками в широкую грудь барона. Пальцы вздрагивали, так сильно билось его мощное сердце. — Надо остановиться.

— Надо, — согласился этот хитрюга и, просунув руки между мной и стенкой, стал тискать мою попу. — Не бойся, я знаю, когда остановиться.

И не давая возразить, накрыл мой рот поцелуем и с силой притиснул к себе, давая почувствовать всю полноту его желания. Вот тут я испугалась по настоящему и затрепыхалась пойманной птицей. Марко стразу же убрал руки и отступил на шаг. А я привалилась спиной к стене, хватая ртом воздух и еле удерживаясь на ногах.

Сухая мозолистая ладонь, коснулась полыхающей щеки, ласково погладила, и мужчина нежно приподнял моё лицо, заставив смотреть в глаза. Барон мягко улыбался.

— Сейчас Одрин по закону твой муж, но он думает, что мы были любовниками. Пусть и дальше пребывает в неведении — это уравняет наши шансы.

Я не успела сказать ни "да" ни "нет". Мужчина ушёл, а я всё-таки съехала на пол и уткнулась пылающим лицом в колени. Изя спустился с потолка и тревожно застрекотал, не понимая мои чувства. Я и сама их не понимала. Не может быть, чтобы нравились сразу оба парня. Всегда кто-то один нравится больше, другой меньше, а здесь я постоянно путаюсь в мыслях и чувствах. И всё равно в итоге придется выбирать и не факт, что мой выбор будет осознанным, если я так бурно реагирую на поцелуи каждого из них. Похоже, идея разбавить эту парочку кем-то третьим, не такая уж бредовая.

Успокоилась я только через час, когда отмыла чердак от пыли, содрала всю паутину — прости Изя, ты себе другую наплетёшь — и помыла с мылом пол. Бедный паук, напуганный моими бушующими эмоциями, сбежал через открытое окно на крышу. Чердак проветрился от витающей в воздухе пыли и предстал в совершенно ином виде.

Уютная обшивка потолка из состарившихся досок, стены побелены известкой, которую не мешает освежить. Сквозь окна на фронтонах свет длинными полосами ложился на выскобленный дощатый пол. И тишина, только слышно как над крышей с щебетом кружат ласточки.

Ещё вынести целую гору мышиных трупов и здесь вполне можно жить... или обустроить убежище от всяких доставучих типов. А Изю просить перекрывать вход на чердак на время моего присутствия плотной паутиной. Может хотя бы это на время остановит слишком ретивых мужчин, а то ишь, активизировались.

Шум на лестнице я услышала задолго до того, как удалось разобрать первые слова и уловить их смысл.

— Лери, — придушённо пискнула служанка, будто она вот-вот хлопнется в обморок. — Не ходите на чердак, там монстр.

Шуршание пышной юбки, стук каблучков по деревянной лестнице и я услышала насмешливый голос графини Фантори.

— Вот я и хочу на него посмотреть. К тому же, ваша госпожа на чердаке, так что не такой и страшный этот монстр.

— Но лери, — голос служанки задрожал от нескрываемого ужаса. — Весь чердак заплетён паутиной, шагу негде ступить.

Голоса и шаги раздались совсем близко. Свет с лестницы исчез, и в дверном проёме показалась изящная женщина в светлом платье с крупным цветочным узором и в шляпке с тонкой вуалью. Насчёт пышных юбок я угадала. Клариссе, пришлось придерживать их, чтобы удобно передвигаться.

— Ну? И где ваш монстр с паутиной? — графиня одарила насмешливым взглядом, застывшую с открытым ртом молоденькую служанку и, отыскав меня в полумраке, уверенно двинулась в мою сторону.

— Стасенька, извини, что мы к вам с таким ранним визитом. Мне не удалось удержать мужа дома, он так рвался пообщаться с твоими соотечественниками, — тут она обратила внимание на мой запыленный вид, замызганные джинсы, местами мокрую футболку и, прикрыв рот ладошкой, засмеялась. — Я не поверила, что ты убираешься на чердаке, вот и пришла посмотреть своими глазами.

Встав с пола, я не рискнула подходить женщине слишком близко, боясь ненароком испачкать шикарное платье, и приветливо улыбнулась.

— Мы ждали вас на час позже, я бы успела переодеться.

— Ненужно извиняться, милая, я прекрасно понимаю, что в вашем мире совсем другие нормы поведения. Просто это так неожиданно.

И экзотично? Кажется, не одни мы жаждем экзотики. Я хмыкнула и вручила служанке ведро с веником.

— Мусор я позже вынесу.

Девушка истово закивала головой.

— Я могу идти, лери?

— Конечно.

На чердаке мы остались вдвоём с Клариссой.

— Вас познакомить с Изей? Или вы тоже пауков боитесь?

— Изя, тот самый монстр, о котором по городу гуляет столько слухов? Конечно, я хочу с ним познакомиться.

Хм, Как интересно?! Я и не знала, что бедный паук уже местная знаменитость.

Выглянув в окно, нашла взглядом арахнида, прячущегося за каминной трубой, и ласково позвала:

— Изенька иди сюда, я уже успокоилась.

Паук осторожно приблизился, перебежал через голову мне на спину, и когда я повернулась к побледневшей и ошарашенной Клариссе, испуганно выглянул из-за моего плеча.

— Изя не совсем обычный паук. У него интеллект двухлетнего ребенка и он очень обижается, когда его боятся без причины.

Кларисса смотрела на нас остекленевшими от страха глазами, потом её взгляд стал осмысленным и она, облизав пересохшие губы, чуть хрипло произнесла.

— Я поняла. Значит Изя совершенно безобидный?

Ну-у-у-у— я бы не сказала. Смущённо шаркнув ножкой, как бы невзначай отошла от горы мумифицированных мышек, чтобы Кларисса не заметила. Не дай божии она здесь хлопнется в обморок, как я буду оправдываться перед её мужем?

Нам невероятно повезло. К моменту, когда в гостиной подали чай с печеньем, Сафира уже успела отбыть из дома в неизвестном направлении. Мужчины заперлись в кабинете, обсуждая какие-то свои вопросы, а мы с Клариссой и Зоя с Ларисой бурно решали, как провести день.

— Я правильно поняла? Вы хотите побывать в салоне красоты, а потом пройтись по магазинам? — графиня смотрела на нас с лёгким удивлением.

Не ожидала, что у иномирянок могут оказаться такие приземлённые желания? Мне было немного грустно, что Кларисса разочаровалась, но для осуществления мести Одрину и Марко, мне волей неволей пришлось перенять поведение Зои.

— Лери, Кларисса, я слышала, эльфийские целители творят настоящие чудеса. — Зоя от нетерпения ёрзала на диване, ей хотелось поскорей отправиться по салонам, пока не вернулась Сафира и не испортила всю малину.

Я согласно закивала, кукольно хлопая ресницами. Я успела искупаться, надела жёлтое платье и служанка уложила мои волосы в затейливую причёску и сделала макияж. Теперь я ничем не отличалась от сестёр. Разве что Лариса выглядела более живой и настоящей. А вот мы с Зоей вызывали острую неприязнь графини.

— Ну, ладно, только предупрежу мужа, что мы уходим, — протянула Кларисса, окончательно разочаровавшись.

— А я попрошу золото на покупки, — подскочила я с дивана.

Когда мы с Клариссой оказались в небольшом коридорчике перед кабинетом, я не выдержала и тихо рассмеялась.

— Лери, извините меня за этот маскарад, я вам потом объясню причину. Но мне очень надо хотя бы на время стать такой же, как девушки и в этом я очень полагаюсь на вашу помощь.

Кларисса шумно выдохнула и прижала руку к сердцу.

— Стася, ты меня так напугала, я уже решила, что вчера в тебе ошиблась, и что сегодня на чердаке мне тоже померещилось, — женщина тоже тихо рассмеялась и погрозила пальцем. — Не знаю, зачем ты всё это затеяла, конечно, я помогу, но надеюсь на скорые объяснения.

Я заговорщицки подмигнула и, прижав палец к губам, тихо прошептала.

— Сейчас увидите.

И я тихо и нерешительно постучала.

Услышав громкое: "Войдите", вместо того, чтобы войти, опять поскреблась в двери словно мышка.

Разговоры стихли, послышались шаги и недовольный Одрин резко открыл дверь, увидел нас с графиней мнущихся на пороге и удивленно изогнул брови.

— Стася? Лери Кларисса? — отошел, давая нам возможность войти внутрь.

Графиня с улыбкой решительно направилась к мужу.

— Дорогой, я погуляю с девушками по городу. Они такие милые, а в доме становится невыносимо душно.

Граф, глядя на жену, нежно улыбнулся.

— Конечно, дорогая. Только предупреди, если вдруг задержитесь.

Кларисса одарила мужа ослепительной улыбкой.

— Стася? — Одрин, видя, что до сих пор топчусь в коридоре, пребывал в полном недоумении.

Ну, да. Раньше за мной не наблюдалось подобной робости.

Привстав на цыпочки, я поманила напарника пальчиком, чтобы он нагнулся, краем глаза отметив, как нахмурился Марко и, сдерживая смешок, шепнула.

— Одрин, нам нужны деньги... много.

— Хм, точно, как я сразу не "догадался", — парень достал из кармана кристалл на цепочке. — Это ключ, открывающий доступ к счетам группы, банк ты знаешь. Только, Стась, прошу тебя, будь благоразумна.

Зажав в кулаке кристаллик горного хрусталя, закивала, как китайский болванчик.

— Конечно, Одрин, я всё понимаю и разрешу купить только самое необходимое.

Одрин замялся, не зная, что ещё сказать, я хлопала ресницами, при этом улыбаясь так, словно одарив деньгами, сделал меня самой счастливой на свете. Кларисса вышла из кабинета и, подхватив меня под руку, быстро увела.

— Стася, ты переигрываешь. Больше естественности. Будь наивной, но не глупой, иначе твою игру раскусят.

Притормозив у дверей гостиной, я остановилась перевести дух.

— Никогда не думала, что быть блондинкой так трудно.

— О-о-о, ты научишься, — хохотнула графиня. — И так? Куда в первую очередь? В салон или по магазинам?

Начать решили с салона красоты. Вот правильно я подозревала, что не такое тут и средневековье.

— Станислава, — рассмеялась Кларисса, когда мы с легкостью получили в местном отделении банка, в котором для нашей группы был открыт специальный счёт, целую гору золота.

Мы шли с ней под ручку. Зоя и Лариса, прислушиваясь к нашему разговору, и иногда оглядываясь, шли впереди, чтобы мы их видели. Но больше шушукались между собой и постоянно хихикали, когда встречные прохожие провожали их удивлёнными взглядами.

— Если бы все брали в путешествие много золота, для воришек наступил бы настоящий золотой век, — графиня покосилась на меня с хитрой улыбкой. — Кстати, эту технологию впервые внедрили и опробовали в Ранейском королевстве, и она очень быстро получила распространение во всём мире. Теперь достаточно положить определённую сумму золотом в один банк и в любом его отделении можно получить нужную тебе сумму, если у тебя есть специальный кристалл с кодами доступа.

Ага, Ранейское королевство, в котором правит добрый король Штефан. Я даже не удивлюсь, если эту идею местным банкирам подкинул отец Одрина, естественно за определенный процент в доле. Очень умно. Сидишь себе в другом мире, а деньги сами падают на твой счёт увеличивая и без того несметные богатства.

— Так это аналог банковской карты? — Зоя удивлённо оглянулась. — В нашем мире тоже мало кто возит с собой наличность. А как кодируются кристаллы?

Кларисса неопределённо махнула рукой.

— Милочка, разве я похожа на банковского работника? Я только знаю, что это делают маги и кристаллом может воспользоваться только его владелец. Поэтому можно не волноваться, если его украдут или он потеряется.

— Понятно, — уныло протянула Зоя. — А я могу открыть собственный независимый счёт?

— Конечно, если вы достигли совершеннолетия.

— Мне двадцать два.

— О-о-о. дорогая, так вы совсем дитя? — графиня сочувствующе взяла девушку за руку. — В нашем мире совершеннолетними становятся в двадцать пять лет. Попросите вашу маму открыть вам счет и написать доверенность на его использование. Иначе вам откажут.

Зоя изумленно открыла рот, а Лариса, узнав, что они с сестрой по местным законам ещё дети, прыснула со смеху.

— Зой, да не заморачивайся ты с этим счётом. Нам всё равно не позволят остаться здесь на несколько лет.

Я сделала невозмутимое лицо. В отличие от девушек, я давно разузнала людские законы, действующие почти во всех королевствах. И многие из них меня не касались, потому что я была замужней дамой, а это приравнивалось с юридической точки зрения к совершеннолетию.

В салоне красоты нас встретили как родных. Оказывается, Клариссу здесь хорошо знали, и стоило ей представить нас как своих знакомых, вокруг меня и сестёр тут же захлопотали стройные хорошенькие девушки с бледной кожей и салатного цвета волосами.

— Они дриады, — сообщила Клариса, заполняя вместо нас какие-то бумаги. Я вполне сносно говорила на всеобщем, а вот читать и писать на местном языке так и не научилась. — Если вы хотите надолго сохранить здоровье, красоту и молодость, то лучше всего обращаться именно к ним.

Поставив на бланке подпись, графиня опять взяла меня под руку и лучезарно улыбнулась.

— Готова?

Я неуверенно кивнула.

Нас разделили. Одна из дриад увела меня в отдельную комнату, и попытались засунуть в ванну, полную зеленого киселя. На мои робкие попытки избежать макания в эту гадость, юная дриада рассмеялась и покрутилась, демонстрируя свое идеальное тело.

— Как думаешь, сколько мне лет?

Она выглядела пятнадцатилетним подростком, тонкая, невероятно красивая. Алебастровая кожа, густые зелёные волосы до пят, огромные глаза цвета первой листвы, улыбка на точёных коралловых губах.

— Вопрос с подвохом да? — я все же решилась и потянулась к заколкам в моей причёске.

Девушка звонко рассмеялась.

— Мне триста двадцать лет.

— Ну-у-у-у, — протянула, чувствуя, что тоже начинаю улыбаться. — Может это у вас наследственное?

— А вот и нет. Ты можешь выглядеть так же. Я научу.

Хочу ли я превратиться в такое нежное невероятно красивое создание? Однозначно хочу.

Отмокая в киселе, немного поспала. Проснулась, когда тонкие прохладные пальчики дриады пробежались по лицу, расслабляя мышцы.

— Отдохнула?

Кивнула, не открывая глаз. Я действительно чувствовала себя полностью отдохнувшей. Но ещё лучше была новость, что не нужно никуда идти. Все процедуры будут в одной комнате.

Изысканный интерьер, выдержанный в белых и золотисто кремовых тонах, настраивал на мысли о красоте. Дриада ополоснула меня под душем, смывая растительную пасту, и я с удивлением обнаружила, что моя кожа стала абсолютно чистой. Исчезли следы загара, пропали веснушки и даже маленькие родинки.

— Постепенно твоя кожа полностью очистится, — пояснила дриада, когда я, не веря глазам, коснулась очень сильно уменьшившейся родинки на бедре. — Теперь нужно сделать такую же процедуру для лица.

Я покрутилась в поисках халата или простыни, на что юная прелестница только рассмеялась.

— Тебе не нужно стесняться, у тебя прекрасное тело, ложись, — она кивнула на массажный стол из бледно розового мрамора. — Не бойся, он тёплый.

Я с удовольствием растянулась на столе и полностью доверилась дриаде. Если одна процедура сотворила со мной такое, то мне нетерпелось узнать, как же я буду выглядеть, когда дриада закончит колдовать над моим телом.

— Как тебя зовут?

— Мия, а тебя? — девушка наложила мне на лицо густой слой пасты, заставив закрыть глаза, облепила веки, и взялась делать массаж стоп.

— Станислава, можно Стася.

— Стася, — пропела она моё имя нараспев. — Расскажи о своём мире. Мне бы там понравилось?

Я смотрел на себя в огромное зеркало, и в голове вертелся единственный вопрос: "Это я?"

Краска с волос смылась, вернув первозданный каштановый оттенок и теперь они блестящим шёлковым водопадом спускались до самой талии. И если мне не изменяет зрение, стали длинней, чем были утром. Овал лица стал чуть мягче, ресницы чуть длиннее и радужка серых глаз приобрела фиолетовый ободок.

"Это я?"

Губы изогнулись в беззвучном вопросе, и я коснулась обновлённого лица, разыскивая в нём прежнюю себя. Тело тоже изменилось я, словно стала тоньше, легче и приобрела некую прозрачность.

Ко мне подошла дриада администратор и встала рядом, любуясь моим отражением.

— Вам нравится?

— Да, конечно.

— Вы ещё придёте? — неземное существо смотрело на меня взглядом наивного ребенка. — Приходите, результат будет намного лучше.

О-о-о-о, я верила, что после следующего посещения стану ослепительной красавицей. И мне очень хотелось прийти сюда завтра и послезавтра, и после-после завтра. Но если одно посещение сотворило со мной такое чудо, кого я увижу в отражении через неделю? Неземное воздушное создание достойное жить в райских кущах? Но буду ли это я?

В этом я не была уверена.

Качнув головой, отвернулась от зеркала.

— То, что вы делаете, настоящее чудо, — моя улыбка вышла немного грустной. — Но больше я не приду.

Дриада понимающе кивнула, и дружелюбно улыбнулась.

— Приходите, вреда не будет.

Я осталась удивлённо хлопать глазами, не понимая о каком вреде идет речь. Хотела спросить, и изумлённо застыла, увидев Зою и Ларису.

— Господи, что же я наделала, — простонала в отчаянии, разглядывая двух белокурых фей.

Девушки замерли перед огромным зеркалом во всю стену. Сияющие белоснежные волосы упали до колен. И я не шутила, назвав их феями. Сёстры и без всяких салонов красоты притягивали к себе взгляд, но сейчас...

— О чём ты? — ко мне неслышно подошла Кларисса и взяла под руку. — Тебе не нравится результат?

— Одрин меня убьёт.

Женщина удивлённо изогнула брови, перевела взгляд на сестёр и понимающе рассмеялась.

— Ему придётся нанять охрану.

— И я о том же.

В отличие от графини мне было вовсе не до смеха. А когда принесли счёт, я впервые задумалась, а не собрать ли тихонько вещи, сунуть в рюкзак Изю и дать дёру? Пока напарник не узнал, что мы банкроты?

— Стась, ты в своём уме?

Мне не пришлось ничего говорить. Стоило Одрину увидеть наши счастливо-смущённые мордочки, и он всё понял.

Усадил нас с Зоей и Ларисой на диванчик и отчитывал, словно школьниц.

Мы же скромно потупили глазки, сложили руки на коленях и незаметно для парня с улыбками переглядывались. Уставшая от походов по магазинам Кларисса пристроилась в кресле, с благодарностью приняв от служанки чашку с чаем. Её муж откровенно веселился, наблюдая разворачивающийся скандал вместе с Марко попивая что-то крепкое. Барон хмурил светлые брови, буравил взглядом Одрина, но пока не вмешивался.

— Выбросить на ветер почти все наши деньги и ради чего?

— Но, Одрин, это так естественно, желать быть красивой, — вступилась за нас Кларисса.

— Красивой? — Напарник прекратил метаться по комнате и замер над графиней, заставив женщину неуютно поёжиться под его пронизывающим взглядом. — Лери, вы живёте в этом мире и для вас скинуть пять лишних лет может и естественно, но им, — взмах рукой в нашу сторону. — На Земле люди не живут так долго. Стасе было всего двадцать три, девушки ещё моложе. И теперь, благодаря вам, у меня полный комплект малолеток, считающих себя взрослыми. Это вы называете естественным? Да я с ними спячу, если они опять впадут в переходный возраст.

Мы с девушками переглянулись, и дружно прыснули со смеху.

— Стась, ничего смешного, — Одрин круто развернулся к нам с таким непередаваемым выражением лица, что мне стало его жалко. Покосилась на кислую физиономию Марко и не выдержав, покатилась со смеху. Вот облом, решили соблазнить взрослую девушку, выяснили, что нацелились на малолетку и теперь оба не знают, что со мной делать. Обожаю Клариссу.

Графиня, незаметно для мужчин, мне подмигнула и спрятала довольную улыбку за чашкой чая.

Одрин махнул на меня рукой и обратился к Зое.

— Мама была с вами?

— Нет, мы ходили без неё.

— О, боги, — парень побледнел. — И кто отправится к дриадам с ней?

— Можно я? — я несмело подняла руку, изображая примерную школьницу.

— Что-о-о-о? — у бедного напарника от возмущения задёргался глаз. — Хочешь, чтобы и тебе стало тринадцать? — кивнул на хихикающую Ларису. — Стась, побойся бога, я один не потяну всю группу.

Эм, а вот об этом я не подумала. Встав с дивана, подошла к расстроенному парню, положила ладошки ему на грудь и подняла невинные глазки.

— Я только провожу её и пообщаюсь с дриадами.

Я чувствовала, как его сердце пропускает удар за ударом. Парень накрыл мои ладони своими, и заглянул в глаза.

— Только больше никаких процедур омоложения, обещаешь?

Глядя в глаза напарника, сжала кулаки, скомкав ему рубашку, и едва слышно шепнула.

— Конечно, Одрин. Для тебя я готова пообещать, что угодно.

И пока он, обалдело пытался понять, что это сейчас было, схватила бумажные пакеты со своими покупками, прихватила с собой Клариссу, сбежала в комнату.

Одрин Нортон

— Разбираешься с тем, что прислал тебе отец? — Марко вошёл в кабинет тихо закрыл дверь и, подойдя к камину, налил себе в хрустальный стакан из графина виски. — Тебе налить?

— Давай, — отодвинув ноут, потер разламывающиеся виски. Ну и задачку задал родитель. Тут одним стаканом спиртного не обойтись.

Марко поставил на стол графин с виски — тоже подарок с Земли — толкнул мне стакан и развалился в кресле.

— Нарыл, что интересное? — кивнул на розу ветров, лежащую рядом с ноутом.

Взяв стакан с золотистым напитком, пихнул чёрную штуковину барону.

— Это не амулет. Просто выточенное из камня украшение.

Сделав пару глотков, почувствовал, как внутреннее напряжение потихоньку отступает. Ну, и денёк сегодня.

Марко повертел розу ветров в руках, потрогал острые лучи и положил на стол.

— Что в ней нет магии, я допёр. Но зачем-то твой отец передал её Стасе.

Марко налил ещё виски. Я тоже плеснул себе добавки и на манер барона развалился в кресле. Света от экрана ноута едва хватало осветить пространство вокруг стола. Свечи я не зажигал, в темноте думается легче, привычка, выработанная за годы жизни в подземных городах гоблинов. И сейчас очертания стеллажей с книгами, и огромная картина над камином, едва угадывались в призрачном голубом свете.

— Зачем-то прислал. Я проверил, она не несёт в себе ни магии, ни скрытой информации. Просто чёртов камень. И это должно помочь Стасе открыть её дар? — Придвинув к себе звезду, в который раз за вечер провел пальцами по чётким граням. — А может сама звезда и есть послание?

— В смысле? — Марко выпрямился и удобней сел в кресле.

— Может, это просто напоминание, что пилигримы странники? — Сколько всего за вечер я передумал, но эта догадка казалась самой правильной. Усталость, как рукой сняло.

— Ну, да, пилигримы странники, звезда тут причём? — И тут барона тоже осенило. — Хочешь сказать, это нечто вроде их символа?

— Скорее напоминание, что куда бы она ни пошла, дороги всегда будут открыты, — отставив стакан, схватил звезду и встал с кресла.

— Стой! Куда это ты собрался? — Марко встал, преградив выход из кабинета.

— Надо рассказать обо всём Стасе.

— Утром расскажешь, — мужчина буравил меня взглядом. — Уговор? К девчонке в спальню не соваться? Была зелёная, а теперь вообще мелкая. Чувствую себя долбанным извращенцем.

Напоминание об их отношениях, резануло болью. За столько лет жизни в другом мире мог бы и привыкнуть, что люди не придают особого значения случайным связям. Но не привык. И дело не в полученном воспитании, никогда не был особым моралистом. Просто Стаська единственная зацепила по настоящему.

Вернувшись к столу, налил полный бокал виски, залпом выпил и только тогда жгучая ревность неохотно, с глухим ворчанием отступила, до поры, до времени забившись в самый тёмный угол. В нынешнем свете, предложение Марко, имело смысл.

— Уговор. Так что ты хотел узнать? — кивнул на ноут, и сел обратно в кресло.

— Из этого? Ничего. Прочёл ещё на Земле, и голову даю на отсечение, никаких следов пилигримов в нашем мире нет. Если только не начать искать знаки Розы Ветров, но для этого придётся прочесать весь наш мир, — Марко тоже сел.

— Или нанять армию сыщиков. Но Стаська только что ополовинила наш счёт. А завтра Сафира и Борисыч затребуют свою порцию омоложения и я не смогу им отказать, чёртова графиня.

Барон хрюкнул от смеха и вылил остатки виски в свой стакан.

— Хорошо она нас уделала.

— Кларисса умная женщина, — закрыв на ноуте все программы, оставил его вместо подсветки и достал из стола вторую бутылку виски. Береги не береги, всё равно выпьется очень быстро. — Между прочим, раскусила нас в два счёта.

Царящая в доме тишина, темнота и алкоголь, сделали свое дело. Хотелось расслабиться и поболтать со старым другом, как в далёкие времена, когда Марко тоже водил туры.

— Смотрю ты к нам надолго.

— Лер Рэдовэн просил помочь если нужно.

— Даже так? — это что-то новенькое. Вот только Марко последний, кого я хотел видеть в нашей группе. — И ты готов бросить баронство и опять пуститься в странствия?

Барон сощурился.

— Если ты завелся из-за девчонки, я пойму, но если...

— Остынь, — шарх фэх, что же я творю, ревность не поможет Стасе раскрыть дар и хоть что-то узнать о её народе. Вторая порция виски упала в желудок, как родная, окончательно растворив в алкогольных парах ненужные сейчас мысли. — На кого оставил замок?

Марко расслабился.

— Уж точно не на Рэма. Он сейчас батрачит послом у гномов. Эй, не наглей, — барон выдрал из моих рук бутылку и придвинул к себе. — Напряг Итона, он всё равно из замка носа не высунет, пока не вылупится его грифон. Кстати, ты знаешь, что за вашим домом следят?

— Городская стража, обычное дело, если приходится задерживаться где-то дольше, чем на пару дней.

Марко окинул меня заинтересованным взглядом.

— Раньше такого не было.

— Последние две группы подпортили репутацию иномирцам. С нас теперь глаз не спускают. Но ты так и не сказал, что намерен делать.

Бывший коллега, повертел стакан в руках, задумчиво разглядывая оставшийся глоток виски, допил и со стуком поставил опустевший стакан на стол.

— Возьми меня напарником.

— Ты серьезно? — вот это поворот. Да за кого Марко меня держит. — У меня есть напарница.

Барон уловил издевку, но и бровью не повел.

— Стаська не обучена. Я вообще не понимаю, как твой отец одобрил её кандидатуру. И не надо мне заливать, что сам справишься.

В этом Марко был прав. Стася теперь скорее обуза для группы, чем участница тура, но и бросать девчонку я не намерен. Предложение бывшего проводника было как нельзя кстати, если бы не одно но. Она сам заинтересован в девушке. А мне соперник не нужен.

Шарх и когда виски успел закончиться? Пришлось доставать последнюю бутылку. Светлые брови барона удивленно поползи вверх.

— Все настолько хреново?

— Не представляешь как, но я тут подумал, а не пошло ли оно всё к чёрту?

— В смысле? — Марко вновь подставил свой стакан. — Одрин, не томи.

— Я изменил программу тура.

Станислава Евсеева

Шебуршание Изи на балдахине не давало уснуть полночи. И что ему неймётся? Сплел бы уже паутину и угомонился.

Шррх, шуррх, шшррх.

— Изя! — Не выдержав, вскочила шугануть паука и застыла у распахнутого окна. На противоположной стороне улицы, на тротуаре стоял призрак тощего мальчишки. Ну в точности как голограмма — синий и прозрачный. Увидел, что я на него смотрю и радостно замахал руками, очаянно привлекая внимание.

Сердце ухнуло и от испуга провалилось в пятки.

— Лери, постойте! — Крикнул призрак, когда я шарахнулась прочь от окна. — У меня послание.

Я замерла. Прохладный воздух проник под тонкую ночную рубашку, заставив тело покрыться мурашками.

— Ты со мной говоришь? — я спятила? Или это галлюцинации после посещения дриад? Мало ли что за средства они используют для омоложения. Вдруг в их состав входят мощные галлюциногены?

— С вами, — призрак попытался подойти ближе, шагнул с тротуара на дорогу и в тот же миг вокруг дома вспыхнула синим светом огромная пентаграмма. Потустороннее существо словно мощным ударом отбросило на крыльцо другого дома и пентаграмма вновь погасла. — Видите, я не могу подойти.

Это обнадеживало. Наверняка Одрин позаботился, чтобы нас не тревожили духи с того света. Фууух, аж от сердца отлегло. Но к распахнутому окну я близко не подошла, спряталась за занавеской.

— Что тебе нужно?

— Передать послание, — призрак поднялся, совсем по-человечески отряхнулся и вновь посмотрел на меня. — Нам нужна помощь.

— Кому вам? — я сплю, и мне снится кошмарный сон.

— Мне и моим собратьям духам. Кто-то разоряет наше кладбище.

Полный рулёз. Сглотнув, потянулась к оконным створкам.

— Я на минуту, — шмыгнула носом. — Позову специалиста.

Захлопнув окно, задвинула все шпингалеты и как ошпаренная вылетела из комнаты.

— Одрин! — завопила, едва оказавшись в коридоре. — Одрин!

Я успела добежать до лестницы и врезалась в бегущего навстречу напарника. Сильная рука обхватила за талию, прижала к крепкому телу и на меня дыхнули перегаром.

— Стась, с тобой всё в порядке?

— На вас напали? — по лестнице взлетел Марко с двумя кинжалами. Один нормальный, другой светился рунами в точности как пентаграмма. — Рин, пусти её, задушишь.

Хватка ослабла, но руки Одрин не убрал.

— Ты кричала, — я заметила в другой его руке кастет с огненными рунами, и вся кисть была объята пламенем.

Сглотнув от испуга, попыталась вывернуться из хватки, но напарник не отпускал.

— Там к тебе призраки с визитом, — съязвила от нарастающей злости. — А ты напиваешься на пару с Марко.

Мужчины переглянулись, и рука соскользнула с моей талии. Марко взглядом указал на лестницу, ведущую на верхние этажи. Одрин отрицательно мотнул головой. Барон расслабился и убрал кинжалы. Напарник тоже убрал кастет и пламя вокруг его руки погасло.

— Призраки не могут проникнуть в наш дом.

— И поэтому будят меня среди ночи, чтобы передать послание? — После пережитого ужаса меня начало трясти. Никогда не верила в призраков, и прочую нечисть... до этой ночи. — А не пошёл бы ты. И когда вы оба успели так набраться?

— Ты бы оделась, — грубовато вмешался Марко. — Пижама просвечивается.

— Нечего на меня пялиться, — разозлилась ещё сильней, но на всякий случай, обхватила себя руками. — Лучше с призраком разберитесь. Из-за него Изя не спит полночи.

— Разберемся, — подхватив меня под локоть, Одрин вместе со мной вернулся в спальню и подошёл к окну. — Где он?

Марко поднялся вместе с нами и тоже выглянул на улицу.

— Я никого не вижу.

Я удивленно обвела взглядом пустынную улицу.

— Но он был здесь. Сказал, кто-то разоряет кладбище и ему и другим духам нужна помощь. Наверно он знает, что ты некромант. Иначе с чего ему тебя караулить?

— Не знаю, Стась. Наверно с того, что некроманты ещё и духов изгоняют. Поэтому вряд ли он просил о помощи.

— Хочет заманить? — Барон отошел от окна, плотно задернув шторы.

— Возможно. — Одрин встал одной ногой на кровать, заглянул на балдахин, покачал головой и соскочил на пол.

— Не прогоняй Изю. Он тебя защитил.

— Что там? — я запрыгала, пытаясь посмотреть, что там наплёл паук.

— Погоди, — Марко подхватил меня за бока и с легкостью приподнял, давая возможность заглянуть на балдахин. По всему квадрату красовалась плотная паутина в точности повторяющая пентаграмму.

— Обалдеть! Одрин, Изя случайно не учился с тобой на одном курсе?

Меня аккуратно поставили на пол, и барон с такой поспешностью убрал руки, что я растерялась. Вот не думала, что его может остановить присутствие моего напарника.

— Не забывай, что Изю сотворил мой учитель, а он тоже некромант, — закончив разглядывать улицу через другое окно, Одрин повернулся к нам. — Ложись спать, никто тебя не тронет, а нам с бароном надо потолковать.

— Э-нет, я тоже хочу знать, какого чёрта неупокенные призраки шляются по городу и торчат под моим окном.

Мужчина над моей головой переглянулись и обреченно вздохнули.

— Одевайся и спускайся в кабинет. У нас ещё осталось полбутылки виски.

И эти два невозможных типа собрались оставить меня одну?

— Стойте! Пока не разберемся с призраками я от вас ни на шаг, — указала обоим на два кресла. — Сели и чтобы ни шагу из спальни, пока я одеваюсь в гардеробной. И угомоните Изю, хватит с меня одной паутины, иначе сами будете убираться в доме, если отсюда сбегут все служанки.

Мужчины опять переглянулись, на этот раз с ухмылками и послушно заняли указанные кресла.

— Только давай быстрей. — Одрин, махнул рукой в сторону гардеробной и оглянулся на мою кровать. — Изя, ползи сюда, потолкуем.

Арахнид с громким шлепком упал с потолка напарнику на колени и жалостливо стрекоча, заглянул ему в глаза.

— Да не буду я тебя ругать, — парень попытался отпихнуть от себя паука, но тот вцепился в него всеми лапами.

Я со смешком скрылась в гардеробной. Стянула ночную рубашку, надела родные бриджи, безразмерную футболку брата, которую втайне от Одрина прихватила с собой в тур, обула кеды и вернулась в спальню. Изя исчез. Не иначе притаился на балдахине. Парни при моём появлении дружно встали. Марко первым вышел в коридор. Одрин пропустил меня вперед.

В кабинете меня усадили на диван, закутали в мягкий плед и налили полный стакан чего-то алкогольного.

— Рассказывай, — Одрин прошелся по комнате, щелчками пальцев зажигая свечи.

Я с интересом наблюдала, как он творит волшебство. Все что раньше доводилось видеть — это как он мастерски открывает порталы, но вот так запросто творить огонь... я не могла налюбоваться на пляшущие языки пламени.

Марко устроился в кресле у стола. Напарник занял место хозяина дома. И я рассказала, как мене не давала уснуть возня арахнида и слово в слово трижды пересказала, всё, что говорил призрак. Закончив рассказ, отпила глоток обжигающе крепкого напитка и плотней закуталась в плед.

— Это нормально, что призраки вот так свободно разгуливают по городу?

— Нет, конечно. Но на кладбище я наведаюсь...

— Одрин!

— ... днем! Посмотрю, что там творится. Если есть разрытые могилы, свяжусь с местными магами и будем искать причину.

У меня отлегло от сердца.

И тут двери кабинета распахнулись, явив встрёпанных напуганных туристов.

— Станислава, ты кричала? — Аркадий Борисович в пижаме и с фонариком в руке с тревогой вглядывался в наши лица.

Зоя с Ларисой, топтались за его спиной.

— Всё нормально, идите спать, — напарник задвинул бутылку с виски за раскрытый ноут.

— А вы? — Зоя попыталась зайти в кабинет, но её остановил мой бывший шеф.

— Зоя, раз сказали всё в порядке, значит так и есть. Всем спокойной ночи.

И они ушли. Просто взяли и без всякого скандала закрыли за собой дверь. Я одна чего-то не понимаю? Или наши аллигаторы вдруг прониклись к нам уважением?

Марко тихо рассмеялся.

— Ну, у вас и отношения.

— Это что сейчас было? — я перевела взгляд с веселящегося барона на скривившегося напарника.

— Как же ему хочется омолодиться, — Одрин одним махом допил виски из своего стакана и убрал со стола пустую бутылку. — Стась, если хочешь, спи здесь. Но лучше иди к себе, клянусь, призраки тебя не потревожат.

— Придумай что-нибудь вместо подушки, — я демонстративно вытянулась на диване.

Одрин, скрутил ещё один плед, подсунул мне под голову, заставил допить весь виски, погасил свечи и вернулся к столу. Марко придвинул кресло почти вплотную и под тихие голоса мужчин, обсуждающих ночное происшествие, я, наконец, уснула.

И не особо удивилась, проснувшись поутру в своей кровати.

За окном ярко сияло солнышко, пищали ласточки и даже ночное явление призрака больше не пугало. Одрин обещал разобраться. Марко ему поможет. Осталось решить вопрос, где взять огроменную кучу золота для ещё одного посещения дриад. Но оказалось, эту проблему тоже решили, причём весьма неординарным способом.

После завтрака Одрин собрал нас всех в гостиной. Сафира волком смотрела на меня и дочек. Аркадий Борисович вёл себя более сдержано, зато Петрункову было всё равно. Вот кто оказался не заморочен своим возрастом и внешностью. Женя с упорством тренировал навыки концентрации в магии и сейчас не хуже нашего проводника пускал между пальцев тонкую песчаную змейку, заставляя её выписывать замысловатые круги.

Увидев, что мы все готовы внимательно его слушать, Одрин, сидя в кресле, подался вперед, оперся локтями на колени и сцепил пальцы.

— Прежде чем я открою доступ к моему личному счёту, я хочу пересмотреть условия контракта.

Повисла пауза. Олигархи переглянулись, не понимая, к чему он клонит. Зоя с Ларисой — видимо после объяснений с мамой — сидели на кушетке неестественно скромные и тихие.

— Какие именно пункты ты хочешь пересмотреть? — Аркадий Борисович, опираясь на свою неизменную трость, выпрямил спину.

— Касаемые ваших обязанностей во время тура.

Туристы зароптали. Даже Петрунков отпустил змейку, ссыпав песок в специальный мешочек.

— Хочешь заставить нас работать? — Сафира надменно изогнула брови, всем своим видом выражая презрение к такой идее.

Одрин улыбнулся.

— Что-то в этом роде. Вы умные люди, профессионалы, иначе бы не достигли таких высот. Поскольку тур в изначальном виде накрылся, предлагаю изменить самую суть вашего отдыха в этом мире. Есть несколько задач, которые необходимо решить. И я прошу вашей помощи.

— И? — Сафира небрежным жестом заправила светлую прядь волос за ухо. — Решим ваши задачи и потом продолжим путешествие?

— Сафира Серафимовна, — Одрин откинулся на спинку кресла, и ни от кого не ускользнула насмешливая нотка в его словах. — Куда вы так стремитесь попасть, что не замечаете вокруг ничего интересного?

Женщина неопределённо взмахнула рукой.

— Жизнь в этом городе вы считаете интересной? Вы сводили нас в оперу, но это ничем не отличается от моего времяпровождения на Земле. Нам обещали экстремальный тур, незабываемые впечатления, но пока, всё что мы имеем, ваши проблемы со Станиславой.

Злые слова королевы ресторанов ударили по больному. Я действительно доставляю Одрину кучу проблем и его дурацкое нежелание продолжать тур без меня, постоянно провоцирует подобные ситуации.

— Стась, не смей. — Марко сжал мои похолодевшие пальцы своей лапищей. — Дело не в тебе.

Сафира даже не глянула на нас, хотя прекрасно слышала слова барона. Одрин так вообще бровью не повел, продолжая насмешливо улыбаться олигарше.

— Так вот в чём дело? Вам не хватает острых ощущений. Отлично, значит, сегодня пойдёте со мной на кладбище. Там завелись гули. Разрывают могилы и пожирают свежие трупы. У вас ведь обширная сеть ресторанов? Уверен, такой экстрим как раз в вашем вкусе.

Краска схлынула с лица всех присутствующих.

— Гули? — поперхнулся Аркадий Борисович. — Что это за твари? Они опасны?

Я сжала руку Марко.

— Вы были ночью на кладбище?

— Пришлось,— мужчина не стал опираться. — Тот призрак не единственный просил о помощи.

— Призраки? — Пискнула Лариса, расширенными от ужаса глазами глядя то на Одрина, то на Марко.

— Гули, перерожденные мертвецы при жизни предававшиеся чревоугодию. Только после смерти их гастрономические пристрастия немного изменились. И так, кто смелый составить мне компанию?

Одрин больше не улыбался. Сафира пребывала на грани того, чтобы хлопнуться в обморок. Петрунков поднял взгляд на проводника.

— Их ведь нужно закопать? После того, как вы их перебьёте?

Напарник кивнул, с интересом ожидая продолжения от новоявленного мага.

— Я бы хотел потренироваться. У меня уже неплохо получается работать с землёй.

— Считай, что ты в команде. Сафира вы с нами...

— Но...

— ... не обсуждается. Кто ещё?

— Можно и мне с вами?

— Стася! — Марко дернул меня за руку, вернув обратно на диван, когда я попыталась встать. — Ты не маг и не боец. За одной лери Сафирой мы присмотрим, если вас будет двое, нам некогда будет убивать гулей.

— Но, призрак явился ко мне. И почему идёте только вы? Разве в городе нет других квалифицированных магов? — увидев осуждение во взгляде Одрина, я переиначила свои слова. — Не в том смысле, что вы не должны идти. Пусть они тоже окажут помощь.

— Они пытались, теперь их очередь быть съеденными на кладбище — напарник швырнул на чайный столик бумагу с гербовым оттиском губернатора. — Герцог Марино, официально просит моей помощи и предлагает хорошую награду.

Все смотрели на проводника: Сафира с ужасом, Аркадий Борисович задумчиво потирая подбородок. Петрунков полный решимости копать новые могилы, теперь для гулей.

— Это тот вид экстремального отдыха, который вы хотите нам предложить? — мой бывший шеф, перехватил рукоять трости.

Одрин кивнул.

— Обещаю, будут и позитивные моменты. Но сейчас на повестке это, — кивок на герцогский указ.

— Вознаграждение будем делить поровну?

Въедливо уточнил Аркадий Борисович, но я видела, что в его взгляде вспыхнул неподдельный интерес. И вовсе не к золоту. Впервые со дня начала тура, олигарху стало интересно.

— Ни в коем случае, — возразил проводник и прежде чем туристы подняли гвал от подобной несправедливости, пояснил свою идею. — На каждое конкретное дело будем составлять отдельный контракт, и по факту выполненной работы каждый получит вознаграждение.

— И поскольку ты маг, и самая ответственная работа окажется на тебе, большая часть золота осядет в твоём кармане? — сощурился хитрый олигарх, почувствовав подвох.

Напарник улыбнулся и поднял руки, словно его подловили на махинации и он готов во всём сознаться.

— Будем считать это компенсацией за оплату вашего омоложения.

— Аркадий, ты сошёл с ума, если готов пересмотреть контракт на таких условиях, — Сафира отмерла от шока и вцепилась в рукав мужчины, в надежде вразумить, но Аркадий Борисович уже принял решение.

Поднялся с дивана навстречу вставшему Одрину и пожал проводнику руку.

— Это лучшее, что ты мог мне предложить. А то я уже начал опасаться, что напрасно согласился на это путешествие.

— Рад, что смог угодить, — Одрин крепко пожал руку пожилому мужчине.

Одрина я нашла на кухне. Напугав вторжением на "запретную" территорию кухарку и её подручных, напарник уплетал из деревянной миски наваристые щи, сваренные прислугой для себя.

— Вы ещё не ушли? — парень махнул на табурет напротив, приглашая сесть. — Что-то случилось?

Я помялась на пороге.

— Ждём Сафиру. Я по другому поводу.

— М-м-м? — вежливость не позволяла ему говорить с набитым ртом, но мычание вышло красноречивым.

Присев на табурет, с улыбкой стащила у него кусок хлеба и, посыпав солью, откусила.

— Тебе удалось узнать что-нибудь о звезде?

— Я над этим работаю, — порывшись в кармане, он извлек Розу Ветров и положил передо мной на стол. — Можешь забрать.

Я потянулась к украшению, напарник накрыл мою ладонь своей рукой и легонько сжал. Наши взгляды встретились.

— Обещай, если посетит умная мысль, обязательно поделишься со мной.

Я испуганно замерла. Не может быть, чтобы он читал мои мысли! Мне самой эта идея только что пришла в голову, поэтому я и пришла за звездой. Сама идея была настолько дикой, что я боялась, если Одрин о ней узнает, поднимет на смех. И собиралась проверить её сама. И если постигнет неудача, никто кроме меня не будет об этом знать. Ведь я права, да? Тогда зачем он смотрит так, будто обо всём знает и заранее пророчит неудачу?

— Обязательно, — я сжала звезду в кулаке, больно уколов ладонь острыми лучами. Напарник убрал руку, вернувшись к остывшим щам.

— Вот и славно.

— Станислава?

Послышался зов Аркадия Борисовича из глубины дома.

— Мне пора, — подорвавшись с табурета, запихнула в рот остатки хлеба и запила сухомятку компотом из кружки парня.

— Банковский ключ взяла? — янтарные глаза весело сверкнули, но в остальном напарник сохранял полную серьёзность.

— Конечно, — взявшись за цепочку на шее, продемонстрировала висящий на ней кулон-кристалл.

— Станислава!

На этот раз звала Сафира и я поспешила к олигархам, пока они сами не явились по мою душу.

Проводив "сладкую парочку" в салон, я с чистой совестью поручила бывшего шефа и королеву ресторанов заботливым дриадам. От всей души поблагодарила за сотворённое со мной чудо и пообещала вернуться через пару часов.

Оказавшись на улице, среди незнакомых людей, одна — без дышащих в затылок олигархов, гоняющихся по пятам стражников Марко и без постоянного надзора напарника — я в первый момент растерялась.

Все-таки чужой мир и, хотя я обвешана защитными амулетами, как рождественская ёлка, стало неуютно. Можно сменить одежду, выучить другой язык, но от ощущения чуждости никуда не деться. Словно я смотрю на великолепную средневековую сказку со стороны и никак не могу в неё влиться.

Возможно, покинуть салон, было полным безрассудством, но я устала от постоянной жизни в толпе, когда каждый мой шаг и любое действие рассматриваются чуть ли не под лупой.

Оставив позади шикарный салон дриад, я медленно пошла мимо жилых домов. Сложенные из серого камня, крытые синим сланцем, трёх и четырёх этажные дома с высокими остроконечными крышами напоминали средневековую Европу. Почти все первые этажи были отданы под мастерские, магазины, булочные и маленькие закусочные и я с интересом рассматривала стеклянные витрины, любуясь огромным разнообразием товаров.

Немногочисленные прохожие не обращали на меня никакого внимания и скоро нервозность, что я поступаю неправильно, прошла и я стала получать огромное удовольствие от прогулки.

Только одно вызывало неудобство — отсутствие тротуаров. Приходилось постоянно следить за дорогой, чтобы не оказаться под копытами лошадей и проезжающих всадников. Мимо с грохотом прокатилась украшенная гербом лакированная карета, запряжённая четвёркой великолепных лошадей, и шарахнулась к ближайшему дому, чтобы не быть раздавленноё.

Дойдя до перекрёстка, поняла, что иду совсем не туда. Вспомнив обзорную экскурсию по городу, устроенную Одринном, сориентировалась в какую сторону идти и уже через несколько минут вышла на центральную площадь города. Взглядом нашла трехэтажное строение городской ратуши. Помнится, рядом была доска частных объявлений — она-то мне и нужна.

Возле доски стояли двое крестьян из предместий, обсуждая по какому объявлению о найме рабочих отправиться в первую очередь. Решили начать с пекарни, и шумно топая и живо жестикулируя руками, обсуждая возможную работу, ушли, освободив место у доски.

Объявления меня не интересовали. Всё равно я их не смогу прочесть. Вместе с тем, как из моего чудо-браслета заимствованная часть души Одрина вернулась к своему хозяину, голограмма напарника исчезла, и браслет превратился в обычный супер продвинутый компьютер с голографическим монитором и сколько я ни наводила его на книги наподобие сканера, функция перевода текста на русский язык так и не отыскалась.

Собственно поэтому я теперь усиленно учила всеобщий язык этого мира. И вполне сносно на нём говорила, постоянно смеша своим произношением и ошибками напарника и всех местных, кому доводилось меня слышать. Но я не унывала, зубрила слова и всех кого можно пытала по грамматике. Умение читать и писать на местном языке, было следующим в моём списке самых неотложных дел.

А пока что — оглянулась по сторонам и, убедившись, что на меня никто не смотрит — достала из маленькой сумочки на запястье, огрызок карандаша и Розу Ветров, приложила украшение к доске, обвела и потом тщательно заштриховала получившейся рисунок.

Кто не знает, что это символ пилигримов, решит, что детвора хулиганит, вот и рисует на доске что ни попадя. А кому символ покажется знакомым, напишет для меня послание. Осталось решить малюсенькую проблемку. Найти время бывать здесь, и желательно без Одрина или Марко. В этом я надеялась на помощь Клариссы. Если я буду с ней, напарник не будет волноваться о моей безопасности.

Потом я долго гуляла по городу, рассматривая достопримечательности. И "совершенно случайно" оказалась в тупике у каменной стены, высотой в два этажа, отгораживающей городское кладбище. Огромные железные ворота оказались заперты на все замки, и возле них дежурила вооружённая городская стража.

— Лери, здесь нельзя находиться, — предупредил страж, едва я приблизилась. — По приказу герцога Марино, кладбище временно закрыто, — и добавил сочувствующе. — Приходите через пару дней.

— Ох, что же это? — Я придала лицу грустный понурый вид. — Спасибо, что предупредили.

Развернувшись, побрела обратно по узкой улочке. С одной стороны поднимались стены городской тюрьмы с окнами, забранными толстыми решётками, с другой располагались казармы стражей. Вряд ли бы кто захотел селиться рядом с кладбищем.

Значит история про гулей правда. Стоило представить, что сейчас творится за железными воротами и аппетит мгновенно испарился.

И вместо того чтобы — как собиралась — перекусить в кафе, я отправилась в городскую аптеку. На двери звякнул колокольчик и в ноздри сразу ударил специфический запах лекарственных трав, спиртовых настоек, микстур и мазей, рядами в баночках выстроившихся на многочисленных полках. Аптекарь разговаривал с дородной женщиной, покупающей травяной сбор от простуды для ребёнка.

— Говорила лери, не давайте малышу мороженное в такую жару, так нет, позволили маленькому господину есть сколько захочется, теперь горлышко болит, жар и ужасный кашель.

— Тогда я посоветую вам сбор из ромашки, шалфея, чабреца, и мелисы. Заваривайте пару ложек стаканом кипятка. Для снятия жара хорошо подойдёт малиновое варенье, от воспаления в горле поите горячим молоком с мёдом и сливочным маслом. А от кашля растирания мазью.

Старый аптекарь развернулся к ящикам полным сушеных трав, положил на весы раскрытый бумажный пакет и с точностью отвесил травы, составляя сбор. Завернул, края пакета, заклеил сургучом, запечатав своей печатью, вручил женщине пакет и вместе с ней пошел мимо полок. Нашёл нужную банку с мазью, принял плату и проводил покупательницу до дверей.

— Передайте лери Амелии, я зайду вечером проведать лера Фалько.

Женщина раскланялась с аптекарем. Дверь открылась и закрылась. Вновь звякнул колокольчик, и аптекарь повернулся ко мне.

— Чем могу служить, лери?

Я замялась, не зная как озвучить свою просьбу. Может, зря я вмешиваюсь не в своё дело. Но если удастся уговорить Одрина взять с собой аптечку, я буду чувствовать себя гораздо спокойней.

— Мне нужны сильнодействующие кровоостанавливающие средства...

— Если у вас женские проблемы, я бы посоветовал принимать душицу.

Я вспыхнула как маков цвет и отвела взгляд.

— Благодарю, с моим здоровьем всё в порядке. Мне нужны средства для оказания первой помощи при ранениях. Противоядия от заражения трупным ядом, антисептики, бинты, возможно иглы и нитки для накладывания швов. Противовоспалительные мази.

Аптекарь удивлённо посмотрел на меня поверх очков. Задвинул их на нос, и ничего не говоря, стал собирать с полок необходимые товары и складывать их на прилавок. А я с интересом рассматривала старого человека. На вид ему было около шестьдесяти, значит на самом деле ему более трёхсот лет. Солидный возраст и не менее солидный опыт. Не будет ничего страшного, если попрошу у него совета.

— Скажите, что у вас обычно покупают боевые маги?

Мужчина прекратил копаться на полках и, оглянувшись, одарил меня хмурым взглядом.

— Маги закупаются не у меня. У них своя лавка.

— Правда? И чем те товары отличаются от ваших?

— Вы ведь не магиня? — старик поставил на прилавок ещё несколько склянок с желтой мазью. Открыл ключом ящик на стене и стал доставать из него маленькие пузырьки с жидкостью и плавающими в них нитками.

— И даже не из этого мира.

Аптекарь споткнулся на ровном месте.

— Даже так?

Я кивнула, подошла к прилавку и стала рассматривать предложенные товары. Надписи на баночках прочесть не смогла и сокрушённо закусила губу. Придётся полагаться на слово аптекаря, а дома всё перевести и надписать по-русски.

— Вы в своем мире тоже лекарь?

— Отчасти, — это было не совсем так, но проведя детство в походах, я знала достаточно об оказании первой помощи и не падала в обморок, если нужно было наложить швы на рваные раны, оставленные отцу рысью или медведем. И совсем плевым делом было вылечить ожоги и воспаление в ране. Так что я знала, что нужно брать. Главное, чтобы эти средства помогли от яда гулей, а в том, что эти твари ядовиты и ни капли не сомневалась. Иначе от чего полегли те маги?

Погруженная в свои мысли я не сразу заметила заинтересованный взгляд целителя.

— Расскажете?

— В обмен на противоядие от гулей, — я хитро улыбнулась. — Ни за что не поверю, что у вас его нет.

Это после того-то как герцог приказал закрыть кладбище? Наверняка в лавке магов смели все средства и если они где-то остались, то только здесь. Только как уговорить аптекаря достать их из-под прилавка?

Час спустя мы расстались страшно довольные друг другом. Лер Беттино лично собрал и упаковал для меня аптечку, а я рассказала ему всё, что знала о медицине моего мира со всем подробностями, какие только смогла вспомнить. Аптекарь в свою очередь снабдил меня адресами своих родственников, держащих такие же аптеки в других городах и рекомендациями обращаться к ним за любой помощью и едва выдворив меня из лавки, вывесили табличку "Перерыв"

Я улыбнулась. Наверняка спешит записать мой рассказ, пока не забылся. Для меня было полнейшей загадкой, что из полученных сведений он сможет использовать, но судя по некоторым вопросам, гораздо больше, чем я могу себе вообразить.

После увлекательной беседы впечатление от кладбища померкло, и во мне проснулся зверский аппетит. Зайдя в ближайшую закусочную, заказала себе блинов с творогом и сметаной, не удержалась от вазочки мороженного, оказавшегося таким же вкусным, как и на Земле, запила фруктовым морсом и поспешила в салон дриад, вовремя вспомнив про оставленных там олигархов.

Успела вовремя, чтобы обомлеть от увиденного.

— Аркадий Борисович, это вы?

— Кажется да.

Мужчина с таким же пришибленным видом рассматривал себя в огромном зеркале.

Я не могла поверить, что этот высокий мускулистый тридцатилетний мужчина мой бывший шеф.

— Костюм теперь великоват, — он с улыбкой натянул на плоском животе, висящую мешком льняную рубашку и подтянул постоянно сползающие на узких бедрах штаны. — Станислава, у вас случайно нет чего-нибудь острого? Проделать ещё одну дырку в ремне иначе мне будет неловко идти по улице.

— Э-э-э, да, — пребывая в шоке, я порылась в своей сумочке, извлекла из неё маленький складной нож и протянула олигарху.

Он проделал несколько дырок в ремне, затянул и прикрыл собравшиеся гармошкой штаны выпущенной поверх рубахой.

— Вы довольны? — незнакомая дриада, подошла к мужчине.

— Доволен ли я? Милочка — это мягко сказано. Вы настоящая кудесница.

И окончательно выбив меня из колеи, бывший шеф обхватил дриаду, притянул к себе и крепко поцеловал.

Я открыла рот. Дриада, ничуть не смущаясь, ответила на поцелуй и звонко рассмеялась, когда её выпустили из объятий.

— Вы шутник, лер.

— А вы сама прелесть.

Я почувствовала, что опять заливаюсь краской.

— Я этого не видела!

Аркадий Борисович весело подмигнул.

— Не будьте ханжой, Станислава. Мне снова тридцать и это потрясающе.

Я только покачала головой. А когда к нам вышла Сафира, поняла, что парочку успокоительных микстур оставлю для себя.

Королева ресторанов совершенно не изменилась. Ни капельки. Только казалась отдохнувшей и словно посетила обыкновенный СПА салон. Никаких признаков омоложения.

— Что это? — она в полном шоке смотрела на своё отражение? — Что вы со мной сделали? Почему я не выгляжу моложе?

Дриада, обсуживавшая женщину, смотрела на неё с грустью.

— Значит вам это не нужно.

— Как это не нужно? Я за что платила столько золота?

— За восстановление здоровья. Разве этого мало?

Сафира задыхалась от злости. Аркадия Борисовича она не узнала и я боялась представить, что с ней будет, когда она поймёт, что смотрящий на неё с сочувствием молодой мужчина и есть шестидесятилетний бизнесмен.

— К чёрту здоровье, верните мне молодость!

— Мы не можем, — казалось дриаду совершенно не обижает гнев и возмущение недовольной клиентки. — Вы выглядите так, как сами себя ощущаете. Мы не в вилах вернуть то, чего нет.

— Что-о-о-о?! По-вашему я сорокапятилетняя старуха? Я требую вернуть деньги. Я найду другой салон, а о вашем шарлатанстве расскажу всем, посмотрим тогда, как вы запоёте!

— Сафира! — Окрикнул женщину Аркадий Борисович. Что-что, а голос у него остался прежним. — Немедленно возьмите себя в руки! И прекратите нести чушь.

Женщина резко обернулась, узнала олигарха, смертельно побледнела и осела на кушетку, лишившись чувств.

Полюбовавшись на картину "царевна в обмороке" я глянула на остолбеневшего от неожиданности Аркадия Борисовича.

— Надо известить Одрина.

— Вы правы, я скажу, а вы пока побудьте здесь.

И бесстрашный олигарх попросту сбежал, оставив меня разбираться с женскими капризами. Вздохнув, присела рядом с Сафирой на кушетку. Женщина зашевелилась, со стоном открыла глаза, увидела меня и разревелась.

— Почему со мной так? Неужели я хуже тебя? А девочки? Зое теперь шестнадцать, Лариса подросток, а я? В бабушки им гожусь? Ы-ы-ы-ы-ы-ы-ы-ы.

Я неловко обняла плачущую женщину за плечи.

— Не надо слёз, вы же сильная. Слышали, что сказали дриады? Из-за груза ответственности вы ощущаете себя взрослой. И если не изменились, значит, вам комфортно быть именно такой, какая вы сейчас.

— Ты, правда, так думаешь? — женщина подняла на меня заплаканные глаза. Дриады куда-то испарились и в пустом холле мы были сейчас одни.

— Я в этом уверена, — я не дрогнула и не отвела взгляда, внезапно осознав истинную суть того, что делали дриады. — Вы ведь растите девочек одна и бизнес тоже ваш?

Королева ресторанов неуверенно кивнула, не понимая, к чему я клоню, а я только сильней уверилась в своей догадке. Похоже, из всех нас Сафира единственная целостная личность, не страдающая никакими комплексами и в этом ей можно только позавидовать.

— Скажите, трудно было создавать и расширять бизнес в тридцать лет? Вам доверяли партнёры? Считали серьёзным и заслуживающим уважения человеком?

— Скажешь тоже, — женщина фыркнула, вытирая слёзы. — Такого пришлось хлебнуть, что страшно вспомнить.

— А ваши дочки? — Я мягко улыбнулась. — Признайтесь, вы их избаловали до невозможности. Неужели вам будет легче с ними справляться, будучи их ровесницей?

Сафира озадаченно молчала.

— Знаешь, в этом что-то есть, — придя в себя, олигарша заметила мою руку на своих плечах и я поспешно её убрала, сложив руки на коленях.

Не знала, стоит лезть с советами или нет? А ну как пошлёт в гости к лешему. Но если сейчас промолчу, потом буду мучиться совестью, что могла помочь и струсила из-за личной неприязни.

— Знаете, в психотренинге есть упражнения, которые могут изменить внутреннее самоощущение. Хотите, научу? А потом можете снова попробовать пройти процедуру омоложения. Если вам это интересно.

— Ну да, и где я возьму опять столько денег?

— Я попрошу Одрина отдать вам мою зарплату, и кое-что он добавит от себя. Мне всё равно не вернуться на Землю, а того что у меня есть хватит на безбедную жизнь ближайшие пару лет.

— Я подумаю.

Сафира села ровно, выпрямила спину и гордо вздёрнула подбородок, показывая, что беседа окончена. Молчание стало неловким и я, встав с кушетки, прошлась по холлу, рассматривая лепнину на потолке и яркие фрески, изображающие жизнь дриад в лесу, при этом стараясь не отражаться в зеркале. Не хотелось спровоцировать Сафиру на новую истерику.

А потом за нами пришёл Одрин и я, вздохнув от облегчения, вручила ему аптечку.

— Если не возьмёшь с собой на кладбище, прокляну.

Напарник по достоинству оценил сургучную печать на пакете — своеобразный знак наивысшего качества лекарств, и гарантию того, что их не подменили — и к моему удивлению воспринял шутливые слова вполне серьёзно.

— Я бы воспользовался нашей аптечкой, но это намного лучше, спасибо кери.

Он стоял так близко, что казалось, янтарные глаза, смотрят прямо в душу, а от улыбки парня я забыла, как дышать. Зардевшись от удовольствия, опустила глаза и затеребила сумочку на запястье. И опять это странное напоминание, что я его любимая. Почему до приезда Марко он не был со мной таким? Неужели испугался, что я уступлю барону?

— Мы едем?

Вмешательство Сафиры Серафимовны, разбило то хрупкое и нежное, что возникло в душе после слов Одрина, вернув к обычным проблемам. Виновато улыбнувшись парню, я поспешила на улицу следом за женщиной, где нас ждал наёмный экипаж.

Одрин Нортон

— Готовы?

Страж у ворот кладбища ждал только знака, чтобы отпереть замки. Его напарник стоял рядом, хмуро глядя на нашу компанию. В руках у него была длинная алебарда, чтобы запихнуть обратно за ограду, тварей, если они вздумают выскочить в открытые ворота.

Сафира судорожно вздохнула.

Признаться, после провального посещения дриад, я думал она упрётся и откажется идти. Но женщина, в который раз, перевернула все мои представления слабом поле. Молча надела защитный комбинезон из паучьёго шелка по плотности напоминающий тонкую кожу — такой не пробить ни ножом, ни мечом, и никакая тварь его не прокусит. Один недостаток, эластичность, но синяки и переломы легко лечатся, зато яд не просочится. Я брал его для Стаси, но на Сафире он смотрелся в тысячу раз лучше. Все же зрелость имеет свои преимущества. Аркадий Борисович поперхнулся, увидев потрясающую блондинку в чёрной "коже". И у меня мелькнула мысль, а не так уж неправы дриады, не дав ей омолодиться. А когда женщина продемонстрировала великолепное владение ножом, и полную решимость порвать гулей в клочья, решил что с удовольствием предоставлю ей такую возможность. Марко обещал её прикрыть. За Евгения я был спокоен. Если не убьёт гуля ножом, зароет на такую глубину, откуда ни одна тварь не выберется.

— Да, идём.

Страж кивнул, провернул ключи во всех замках и, схватив свою алебарду, встал рядом с напарником. Марко дернул створку ворот, открывая во всю ширь. Пока светит солнце, эти твари не вылезут из-под земли, поэтому на них охотятся только ночью — никогда заранее не узнаешь, из какой могилы выберутся. Сейчас закатное солнце светило в спину, и наши длинные тени легли на изрытый погост с вывороченными могилами и разбитыми каменными надгробиями.

— Слышали бы вы, что тут творится ночью, — взрослый мужчина, опытный воин, не склонный к излишнему драматизму, передернул плечами от пережитого ужаса. — Так что вы не обессудьте, но до рассвета мы ворота не откроем. Таков указ герцога.

Я кивнул, принимая условия. Когда только каменная стена и непреступные ворота спасают десятки тысяч мирных жителей от порождений тьмы, реверансы о собственной безопасности неуместны.

Ступив на кладбище, сразу приступили к работе. Марко отправился проверять вскрытые могилы. Если тела съедены или разорваны в клочья эти не восстанут, но если гроб пустой, значит это наш клиент.

Сафира достала из рюкзака мел и, следуя за бароном, помечала крестом безопасные надгробия, и там где тел не обнаруживалось, другим мелом обводила имена умерших. В темноте надписи будут светиться и это облегчит мне прочтение заклинаний. Петрунков отправился в центр кладбища к полуразрушенной часовне, возводить из обломков аванпост. Если дело доёдет до драки лучше, когда за спиной монолитный камень, а не скрежещущие зубами твари, жаждущие напиться твоей крови.

— Грах, сколько же здесь гулей? — Марко спрыгнул в очередную развороченную могилу, чтобы проверить наличие в гробу трупа. — Уже десяток пустых.

Сафира старательно обвела каждую букву на покосившемся надгробии.

Задвинув на место крышку гроба, барон вылез из ямы. Пара ворон вспорхнула с ветки на дереве рядом с надгробием и, пролетев над погостом, уселась на разрушенную западную стену часовни.

— Ищи остальных, нужно до темноты отметить все могилы.

— Мы-то отметим, но ты орел, если прочтёшь с такого расстояния.

— На зрение пока не жалуюсь.

Присев на корточки возле целой могилы, скинул рюкзак, достал из него кувшин выдержанного вина, серебряную чашу, пучки сушёных трав, нож и, полоснув по руке, нацедил в чашу крови. Забинтовал порез, раскупорил кувшин и смешал кровь с вином.

Читая заклинания, добавил сухие стебли и листья полыни и зверобоя, перемешал, и, взяв с собой чашу, стал обходить кладбище, рисуя смесью защитные знаки на стенах и дверях склепов.

Если там завелись гули, теперь они надежно заперты. Закончим с теми, что на кладбище, зачистим склепы. Нельзя чтобы хоть одна тварь выжила, иначе этому не будет конца.

Вскоре солнце скрылось за стеной, погрузив кладбище в вечерний сумрак. Последние лучи ещё золотили сланец на крышах тюрьмы и воинской казармы, а здесь уже была темень. Закончив обход и все приготовления, собрались в часовне.

— Что это такое? — Задрав голову, Марко смотрел на странную конструкцию, сооруженную Петрунковым внутри часовни.

— Я успел кое-что узнать про гулей, — Евгений смущенно кашлянул в кулак. — Так вот, оказывается, они не только зарываются под землю как кроты, но и умеют прыгать на довольно приличную высоту. Именно так и нападают на живых. Заходят со спины, прыгают и обрушиваются на человека, ломая ему позвоночник. Вот я и придумал, как нас обезопасить.

— Хм, — я с интересом рассматривал инженерную конструкцию из составленных полукругом каменных плит, напоминающую грот. Теперь нам точно никакой гуль на голову не свалится. — Умно, но чтобы упокоить тех, кто восстал с той стороны кладбища, придётся обойти стену, чтобы прочесть имена на могилах. Ладно, с этим разберемся по ходу дела. Ты молодец.

Я похлопал по плечу туриста. Кто бы мог подумать, что обыкновенный менеджер додумается до такого. У Евгения определённо задатки боевого мага. Нужно будет потом поговорить с ним об этом. Чувствую, на Землю он не вернётся.

— Можно написать остальные имена на стене и никуда не идти.

Внесла предложение Сафира, нервно комкая лямки рюкзака. Вздрогнув, оглянулась на зашуршавшую траву. Марко ткнул туда мечом, шугнув огромную крысу. Та, испугавшись, шустро юркнула в нору под стеной и затаилась. Женщина сошла с лица, но в обморок не упала. Молодчина, пока отлично держится.

— Нельзя переносить знаки, иначе нежить не упокоится. Они привязаны к своим могилам и должны туда вернуться.

— Одрин?

Женя переступил с ноги на ногу. После работы с гротом он весь покрылся пылью, рукав рубашки порвался, на костяшках пальцев свежие ссадины, от чего в надвигающейся темноте стал походить на восставшего зомби.

— Говори.

Мужчина глянул на свои пораненные руки и нервно вытер их о запылённые штаны.

— Ты не подумай, я не трус, я же сам вызвался, — он испуганно покосился на великана Марко, отдыхающего перед битвой, ожидая, что он первый начнёт над ним смеяться, но барон смотрел на него с интересом, ожидая продолжения. Петрунков сглотнул и перевёл взгляд на меня. — Убивать гулей страшно?

Так вот в чём дело.

— Ты ни разу не охотился? Там на Земле?

Женя мотнул головой и опять покосился на Марко, но тот и не думал над ним смеяться.

— Жень, гули не люди. Они жрущие твари и им не важно, жив ты или уже умер. Не нужно им сочувствовать.

Марко фыркнул, поднялся с земли и, подойдя к Петрункову, положил свою лапищу ему плечо.

— Не слушай мага. Они все хладнокровные маньяки и ничему путному не научат. Послушай, того, кто знает толк в хорошей драке. Тебя будет воротить от самой мысли убивать. И будет совсем плохо, когда почувствуешь, как твой нож пропарывает их тугую кожу. Может даже стошнить. Страх будет просто нереальный, когда когти будут рвать твоё тело и зубы ломать кости. Но ты думай вот о чём, — барон развернул затрясшегося от страха Женю к себе и заглянул в глаза, гипнотизируя своей силой. — За этой стеной тысячи ни в чём не повинных жителей. И их жизни в твоих руках. Потому что если ты не справишься со страхом, мы все тут поляжем и городу конец. Я не шучу. Одрин очень сильный маг, к тому же некромант. Если он переродится, с лёгкостью уничтожит десяток таких городов, прежде чем его упокоят. Так что мы прикрываем его спину, а он убивает тварей. Всё понятно?

— Ну, спасибо, — я не знал, как реагировать на слова барона. С одной стороны вроде комплимент, но с другой, получалось, что я тут самый страшный монстр.

— Не за что, — Марко весело усмехнулся и подмигнул впавшему в ступор Петрункову. — Ну как справишься?

— По-п-п-робую.

Кажется, один боец только что выбыл. Спасибо тебе, Марко. Но ты не переживай, я как знал, что понадобится, специально прихватил с собой лопату. Сам будешь закапывать три десятка трупов.

Сафира нервно сглотнула, покосилась на меня, словно я уже стал гулем и отошла поближе к барону.

Просто замечательно.

Треск разломившихся досок и шорох, выползающей из земли твари, прервали все разговоры. Марко бесшумно встал по правую сторону от меня, кивнул Сафире и Петрункову. Земляне встали рядом, прикрыв меня с левого фланга.

Гуль вылез из могилы, привстал на согнутых ногах, задрал голову к ночному небу и принюхался. Почуял мою кровь на дверях склепа, пригнулся и перескоками, как обезьяна, помчался проверять. Трава клочьями полетела из-под его когтей, и жуткий скрежет разорвал тишину, когда когтистая лапа в ярости ударила по камню. Последовал грохот разломившегося гранита и рычание гуля, раскапывающего могилу.

— Сейчас будет жрать, — Марко перехватил меч двумя руками.

— Пора, — щёлкнул пальцами, активируя наложенное ещё дома заклинание видения в темноте, и мир вокруг озарился зелёным светом.

Сафира зажала рот рукой, сдерживая крик ужаса. За стенами часовни шевелился весь погост. Гули, один за другим, вылезали из-под земли и отправлялись разрывать новые могилы. Ломали доски гробов, вытаскивали на поверхность полуразложившиеся трупы и стаями набрасывались, пожирая мясо вместе с костями.

— С кого начнём? — Марко покосился на меня.

Найдя взглядом ближайшее надгробие со светящимся именем, я достал нож, готовясь приносить в жертву кровь и читать заклинания.

— С тех, кто перед нами.

— А маги, которых тут убили? Они тоже переродились? — Совсем некстати проснулось любопытство у Сафиры.

— Очень надеюсь, что их съели. Иначе нам придётся очень туго.

— Ох, — глаза у женщины стали просто огромными и она крепче сжала в руке нож.

— Фалько Минотти! — Прочёл первое имя на ближайшем надгробии. — Тарус роме... — лезвие коснулось запястья, и первые капли крови упали в траву. — ... ире анос... — один из гулей засветился зелёным светом, и яркая зелёная нить протянулась от твари к надгробию с произнесённым именем. — ... лано готе велиро торе...

Гуль жутко завыл, упал на землю и стал корчиться от нестерпимой боли. Другие твари прекратили рвать мёртвое тело и развернулись в нашу сторону. Марко оскалился, Сафира приняла боевую стойку, Женя вскинул руки и поднял с земли огромный валун, готовясь обрушь его на первого, кото посмеет к нам приблизиться.

— ... инито аро фериато! — Перехватив кинжал, полоснул по другому запястью. Гуль задымился, из глаз и воющей пасти вспыхнул огонь. Три твари бросились к нам. Соприкоснувшись с мёртвой плотью меч Марко вспыхнул синими рунами и воин с легкостью отек гулю голову. Петрунков запустил валун в другого и тварь отбросило в сторону. — Илия Рини! Тарус роме... — слова заклинания заставили вспыхнуть зелёным светом другого гуля и началась настоящая бойня.

Не важно на сколько кусков порубит Марко тварей. Они восстанут с наступлением следующей ночи. Порождений тьмы упокоит только магия. Оружие сдержит их натиск, дав мне время упокоить каждого.

Кровь капала из порезанных вен, от прочтения заклинаний в горле пересохло. Сафира билась рядом с соотечественником, и я поклялся больше никогда в жизни не относиться к землянам с пренебрежением. Марко их прикрывал, но олигархи справлялись и без него. Женя обрушивал на гулей камни, Сафира добивала их кинжалом.

— ... торе инито аро фериано!

Очередная тварь сгорела в очищающем пламени и надпись на надгробии погасла.

— ... ире анос лано готе велиро... — страшный вой стоял над кладбищем, тошнило от запаха гнили и палёного мяса. От грохота выбиваемых дверей склепов ломило уши, у наших ног уже собралась целая гора трупов. — ... торе инито аро фериато!

Новая вспышка пламени и очередное надгробие погасло.

— Луиджи Вентури! Тарус роме ире... — голова кружилась от потери крови. Сколько же здесь этих тварей? — ...анос лано готе велиро торе инито аро фериато!

Такое ощущение, что их подняли специально.

— Им нет конца, — прохрипел Марко.

Одна из тварей выбила нож из уставших рук Сафиры, полоснув её когтями по руке. Комбинезон выдержал, но было слышно, как под эластичной тканью порвались мышцы.

Женщина закричала и Женя, бросившись ей на помощь, обрушил на гуля часть стены часовни. Эта вспышка сожгла остатки его резерва и он, схватив женщину, оттащил её за наши спины под защиту грота. Я кинул ему рюкзак с аптечкой, собранной Стасей.

— Используй мазь в красной банке, и наложи повязку.

Мужчина кивнул, подтягивая к себе рюкзак.

— Прости, я выдохся.

— Ничего, вы молодцы. Мария Алоносо! Тарус роме...

Вдвоем с Марко стало значительно труднее. Барону приходилось успевать отбивать тварей со всех сторон. Одну пришлось добить мне, кинжал обагрился чёрной кровью. — ... ире анос лано готе велиро... — В сжатом кулаке вспыхнул огонь и очередной монстр сгорел в бушующем пламени. — торе инито аро фериато! Марко слева!

Воин стремительно развернулся, и меч разрубил гуля надвое. Новая вспышка заклинания — чёрное тело твари обуглилось и осыпалось пеплом нам под ноги.

Барон замер, выискивая очередного монстра. Пара гулей мелькнула за склепом, не решаясь приблизиться. Одна тварь попыталась взломать двери, обожглась о полыхающие красным пламенем защитные заклинания и, заскулив, рванула прочь.

— И что теперь? — Марко напряженно всматривался в тьму, в любой момент ожидая нового натиска тварей.

— Ты защищаешь людей, я добиваю гулей.

Барон резко обернулся. По его лицу катились капли пота. Сам он был с ног до головы перемазан чёрной кровью. Губы плотно сжаты, а глаза блестят лихорадочным огнем битвы.

— Спятил? Мы убили меньше половины тварей, а упокоили и того меньше. Один не справишься.

— Предлагай варианты, — я со злостью смотрел на упрямца. Видимая часть надгробий с надписями погасла и чтобы упокоить остальных нужно, покинуть убежище.

Марко запустил пятерню в волосы, убирая с лица слипшиеся пряди.

— Один ты не пойдешь. Сил много?

— Достаточно.

— Тогда рисуй защитную пентаграмму на земле и запечатывай людей камнем. Это сдержит тварей, пока мы с ними разберёмся.

Хорошая мысль.

— Садитесь в центр, — указал Сафире и Жене место на широком плоском камне и когда земляне перебрались на плиту, взял чашу с зельем и начертил вокруг них охранную пентаграмму. — Теперь твари не достанут вас из-под земли, но на всякий случай держите оружие наготове. — Я вручил Жене свой кинжал, на мгновение сжал его руку, передав часть магического резерва. — Расходуй с умом. Хватит завалить пару тварей не больше.

Мужчина серьезно кивнул. Сафиру трясло мелкой дрожью.

Возведя вокруг них неприступный каменный купол, истратил остатки зелья, разрисовав его защитными знаками.

Обезопасив туристов, мы с Марко переглянулись и, не сговариваясь, бросились на другую сторону кладбища.

В нашем мире полно всяких тварей. И воинов и магов обучают с ними бороться и, хотя мы раньше никогда не бились вместе с Марко, сейчас действовали как давно слаженная команда.

— Пьетро Грасса! Тарус роме... — взмах меча воина, вспышка огня, сорвавшаяся с моей руки. — ... ире анос лано готе... — и тварь корчится в очищающем пламени. — ...велиро торе инито аро фериато!

От ударов меча Марко ещё пара гулей искромсанными кусками упали в разрытую могилу. Мы не видели ночи, заклинания из горла вырывались с хрипом, барон кромсал тварей, расчищая мне дорогу. И когда последний гуль сгорел в ярком пламени, и погасла надпись на последнем надгробии, от наступившей тишины заломило уши. Ветер нес по земле чёрный пепел, повсюду валялись обугленные останки, разломанные надгробия и красным светились пентаграммы на запечатанных склепах.

— Надо зачистить, — прохрипел барон, кивнув на железную дверь ближайшего склепа.

— Сейчас. Только проверим, как там наши.

Подойдя к часовне, постучал по каменному куполу.

— Как вы там?

— Нормально, — послышался глухой из-за толщины камня голос Петрункова.

Я обвалил часть стены, давая им возможность выбраться.

— Можете выходить, на кладбище чисто.

Сафира, шатаясь, поднялась, окинула взглядом побоище и, рванув к кустам, согнулась в приступе тошноты — запоздалая реакция на пережитый ужас. Петрунков сглотнул, сдерживая позыв.

— Эй! — Марко встряхнул его за плечо. — Ты молодец.

На бледном лице мужчины проступила едва заметная улыбка.

— Спасибо, а вы как? Хватит сил добить гулей? Если склепы запечатаны, может, отложим их зачистку до завтра?

— Нельзя, — я мотнул головой и почувствовал, как от потери крови ощутимо повело. — Зелье выветрится и завтра придётся начинать всё с начала. Нужно закончить сегодня или вызывать подмогу.

— Понятно, — протянул Женя. — Только вы не обидитесь, если мы не пойдём с вами?

— Отдыхайте, вы и так сделали очень много, — я через силу улыбнулся. — Если будет желание, можете начать закапывать трупы. Лопата в рюкзаке.

— А как мы определим, кто есть кто? Тут же одни угли.

— Не важно. А знаете что, ничего не трогайте. Пусть власти города устроят здесь братскую могилу.

— И восстановят церковь, — Сафира вернулась к нам. — Где это видано, поклоняются богам, а сами не в состоянии отреставрировать храм. Наверно поэтому здесь развелось столько нечисти.

Мы с Марко удивленно смотрели на женщину. Вот это характер. Барон уважительно кивнул.

— Лери, я лично прослежу, чтобы до герцога Марино дошла ваша просьба.

Сафира глянула на мужчину, и устало отмахнулась.

— Да не просьба это. Просто не терплю халатности и расхлябанности. Если тебе поручено отвечать за город и его жителей, делай это по всей совести.

— Как ваша рана? — Взяв её за руку с закатанным до плеча рукавом комбинезона, осмотрел профессионально наложенную тугую повязку.

— Нормально, только немного жжёт.

— Это срастаются порванные мышцы.

— Отлично, значит я не стану гулем. Так, где ваша лопата?

— Сафира Серафимовна! — Воскликнул Петрунков, не понимая откуда у неё столько сил.

— Хочешь, чтобы я до утра тут спятила?

— Так уже скоро утро.

— Вот и хорошо. Пару часов поработаем.

— Но вы же ранены.

— Я могу копать и одной рукой.

Марко покачал головой. Я еле сдерживал улыбку. Надо чаще брать такие контракты, похоже, настоящий экстрим благотворно действует на туристов.

Склепы мы зачистили быстро. Только в четырёх заелись гули, остальные были пусты. Выбравшись с Марко из подземелий, удивились, что солнце уже встало. Его косые лучи проникли поверх стены, окружающей кладбище. Осветили верхушки деревьев и черепичные крыши склепов, явив картину полного хаоса и разорения. Две фигуры в чёрном, недалеко от часовни, зарывали пустые могилы. Сафира орудовала лопатой, Женя магией кидал валы земли в ямы и водружал на место обломанные надгробия.

— Всё, хватит, — подойдя к ним, я отобрал у женщины лопату. — Мы свою работу закончили.

Еле разогнув спину, Сафира приложила ладонь к глазам, глядя на восходящее солнце.

— Неужели нас отсюда выпустят?

Марко не выдержал и рассмеялся.

— Пусть только попробуют не открыть ворота. Я их сам вынесу.

Ворота нам открыли, и мы обалдели, увидев собравшуюся толпу. Похоже не только нам не спаслось этой ночью. Первым эшелоном стояла вся стража в полной боевой готовности. За ними несколько целителей, герцог Марино собственной персоной и толпа горожан. Даже в окнах тюрьмы выглядывали заключенные. Всем было интересно, вернёмся мы живыми или мёртвыми.

— Кто хотел выспаться, забудьте, — предупредил я своих уставших как демоны спутников. — Кажется, нас собираются чествовать.

— Лучше бы накормили, — проворчала Сафира.

— Пропустите целителей! — Гаркнул командир стражи.

Воины расступились, открывая дорогу лекарям.

— Ну всё, прощай отдых. — Марко устало оперся на свой меч. — Изверг твой герцог.

Меня тоже не прельщала перспектива общения с представителем власти. А вот против осмотра целителей я не возражал. Беспокоила бледность Сафиры. Не стоило ей с таким ранением хвататься за лопату. Но в тот момент работа была для неё лучшим средством от стресса.

Нас проводили в казармы, отвели в лазарет, занимающий единственную комнату, и перед осмотром попросили всех раздеться.

— Прямо здесь? При всех? — Сафира перевела взгляд с нас на целителей, потом обратно и залилась крской.

— Мы отвернёмся. Простите, но обычно те, кто занимается уничтожением монстров, живут сплочённой группой и не стесняются друг друга.

— Я поняла, — женщина потянула за горловину комбинезона, и мы поспешно отвернулись.

Нам дали выпить микстуры, проявляющие начальные признаки перерождения и только убедившись, что мы не собираемся превращаться в гулей, вернули оружие и позволили одеться.

С Сафирой главный лекарь провозился чуть дольше, но всё оказалось не так страшно. Стасе удалось раздобыть уникальное снадобье, почти мгновенно сращивающее мышцы и от раны на руке у женщины остался только огромный кровоподтёк.

— Кажется, здесь работать уже не с чем. Можете одеваться, — старый целитель присел за стол, придвинул к себе журнал и, макнув перо в чернильницу, стал записывать результаты досмотра. Его помощники убирали со стола пустые колбы от микстур и инструменты, приготовленные на случай экстренной хирургической помощи.

Пунцовая от смущения, Сафира схватила с кушетки комбинезон и стремительно оделась.

— Поздравляю, вы легко отделались. — Сухо поздравил нас один из лекарей, и горько поджал губы. — А вы...

— Нет, — прервал его Марко. — Живых там не было.

Мужчина печально кивнул, собрал оставшиеся инструменты и быстро вышел из лазарета. Главный целитель обернулся на стуле к нам. Лицо его было бледным, и в выцветших глазах блеснула влага.

— Вы свободны, герцог ждет вас, — голос его звучал глухо.

Мы не стали спрашивать, кого они там потеряли — соратника, друга? Я тоже не знал тех магов, что полегли на кладбище за две ночи до нас. Им воздадут почести. Поэтому, встретившись с ожидающим в соседней комнате герцогом Марино, сразу предупредил:

— Не нужно отдавать нам публичные почести. Лучше позаботьтесь о достойном погребении осквернённых тел. И восстановите часовню. О магической защите стен можете не беспокоиться, она на должном уровне.

Высокий тучный мужчина в тёмном повседневном сюртуке, прошелся по нам внимательным взглядом. Карие глаза смотрели не мигая. Чуть обвисшие дряблые щеки дрогнули, когда он кивнул, соглашаясь с моими словами.

— Я приму к сведению ваши пожелания, лер Нортон. Вы и ваша команда хорошо поработали, — взяв со стола увесистый мешок, герцог вложил его мне в руку, обхватил ладонь обеими руками и затряс со всей силой. — Спасибо тебе сынок, спасибо.

Отступив, перевел взгляд на моих спутников.

— И вам спасибо. Вы спасли город. Если не хотите огласки, ваше право, но слухи все равно распространятся. И чтобы меня не обвинили в неблагодарности, приглашаю вас завтра на ужин в мою резиденцию. Должны же мы узнать все подробности.

Отказываться было невежливо. Поблагодарив за приглашение и распрощавшись с герцогом и ожидавшей его на улице свитой, мы, наконец, остались одни.

Стражи успели расчистить улицу от любопытных горожан, и никто не препятствовал нашему уходу.

Улыбнувшись спутникам, встряхнул туго набитым монетами мешком.

— Предлагаю найти приличный трактир и как следует отметить наш успех.

Я думал, земляне потребуют доставить их домой, и завалятся спать, но идея надраться гномьим самогоном вдохновила абсолютно всех. Так что домой мы явились ближе к обеду и, оставив все разговоры на потом, завалились спать.

Станислава Евсеева

Пока наши бойцы дрыхли, все в доме ходили на цыпочках. Зато город гудел, как растревоженный улей. Тери Марта, побывав на рынке, принесла последние новости и мы с девчонками, собравшись на кухне, открыв рты слушали жуткие рассказы, о том как всю ночь кладбище озарялось вспышками пламени, таври выли и рычали, грохотали разломанные камни и ломались сокрушённые деревья.

Сыновья кухарки, заправляя углём печь, тоже развесили уши, ловя каждое слово матери, чтобы потом похвастаться перед приятелями.

— Мой племянник, говорит, в казарме никто глаз не сомкнул, — авторитетно заявила тери Марта, усиленно замешивая тесто на праздничный пирог. — Все сидели при оружии, если тварям вздумается вырваться наружу. А перед рассветом всё стихло, — от волнения женщина перешла на зловещий шёпот. — Говорят, даже убивцы в тюрьме насмерть перепугались и молили богов спасти их.

— Жуть какая, — Зоя схватила с блюда румяный пирожок и сунула в рот.

— А нас спустят на кладбище посмотреть? — Глаза Ларисы блестели от возбуждения.

Рассказ кухарки казался девочке интересной сказкой. И мне захотелось повязать на её белокурые косы бантики. Ну какая из неё взрослая девушка? Любопытный ребенок, да и только.

— Лар, твоя мама вернулась раненная, а остальные полумёртвые от усталости. Думаю, на кладбище нам не место.

— Радуйтесь, что все вернулись живыми, — назидательно произнесла тери Марта и глянула на меня. — Лер Нортон великий маг, для меня честь служить в вашем доме. Жаль вы не подданные нашего доброго короля Луиджи, и не задержитесь здесь надолго.

Сестры переглянулись и прыснули со смеху.

— Видели, в каком состоянии они явились? От них же спиртным несло за три метра, — съехидничала Зоя и получила от кухарки по лбу ложкой.

— Может, в вашем мире и нет гулей, а для нас они страшная напасть. Так что придержи язык девочка. И проявляй больше уважения, стыдно так говорить о старших.

Лариса прыснула со смеху. Зоя зыркнула на сестру, одарила гневным взглядом, посмевшую тронуть её кухарку, бросила пирожок и, взвившись с лавки, умчалась прочь из кухни.

— Нельзя так баловать ребёнка. — Женщина покачала головой, провожая взглядом Зою, и вернулась к тесту.

Поняв, что больше захватывающих историй не будет, мы с Ларисой тоже ретировались с кухни.

Ничего, потом расспрошу подробности у Одрина, он отмалчиваться не будет.

Не зная чем себя занять, вышла в сад и, найдя в дальнем сарае тяпку, решила применить навыки, полученные на даче, а потом, когда родители построили в деревне дом, опыт прополки огорода. Всё лучше, чем маяться бездельем. Найдя самый запущенный уголок сада, до которого ещё не добрались руки нашего садовника, набросилась на сорняки, вытяпывая их с корнем. Потом встала на колени и выбрала из мягкой сырой земли всю траву. Отнесла всё на компостную кучу, вернулась в сарай за граблями и скоро на месте буйства сорняков появилась новая грядка.

— Лери, что вы делаете? — Увидев меня на своей вотчине, тер Фарио отобрал грабли, и отставил в сторону, прислонив к яблоне.

Я не возражала. С непривычки наработалась так, что на ладонях появились свежие мозоли, и ломило спину. Зато физический труд помог сбросить напряжение бессонной ночи. И только один Изя будет знать, сколько я наревелась, пока не увидела на пороге дома едва живую Сафиру и вдрызг пьяных мужчин, еле стоящих на ногах, пропахших гарью, разложившимися трупами, измазанными чёрной дрянью и с отпечатками помады на довольных лицах.

Их поздравлял и благодарил весь город. Нам же герцог запретил появляться у кладбища, выставив стражу вокруг дома, чтобы нас якобы не покалечила ликующая толпа. Но мне думалось, он хотел, чтобы лавры героев достались Одрину и Марко, а не иномирцам. И наверно это правильно. Мы чужие в этом мире, пришли и ушли, а люди остаются, и горожане должны верить, что у них есть защитники.

— Лери, — с тревогой окликнул меня садовник, когда я не ответила.

Я часто заморгала, прогоняя ненужные мысли. Политика не моё дело, пусть с ней разбирается Одрин.

— Я приготовила вам грядку, простите, если сполола полезные растения, но здесь было столько сорняков, а некоторые травы я не знаю.

Мужчина вздохнул, подтверждая мои опасения, что я перестаралась, и вовсе не зря эта грядка была так запущена.

— Чего уж там, посадим что-нибудь другое, — помолчав, мужчина предложил. — Хотите помочь собрать груши?

Одрин Нортон

Проснулся с тяжёлой головой. Кажется, Одрин, ты забыл, каким бывает утро после гномьего самогона. Правда, сейчас не утро, а глубокая ночь, но больной голове от этого не легче. Попробовал встать и рухнул обратно на перину. Тело отозвалось такой болью, словно по мне промчалось стадо буйволов, отбив своими копытами всё, что только можно и больше всего досталось бедному затылку.

Полежав минут двадцать, с трудом перевернулся, стащил себя с кровати и поплёлся в ванную. Увидел себя в зеркале и пришёл в ужас. Глаза красные, как у заправского пропойцы, волосы стоят дыбом, лицо заросло щетиной и всё в красных разводах. Не может быть, чтобы это была кровь. Мазнул по щеке рукой, растёр пальцами жирный отпечаток, и перед глазами встала картинка из трактира...

— Лер, вы такой мужественный, — красивая девушка, пробилась через, окружающих наш стол мужчин, и, наклонившись, скромно коснулась губами моей щеки. — Спасибо вам.

И растворилась в толпе, словно её и не было. Потом были и другие, не такие застенчивые. А ещё очень много самогона. Всем не терпелось с нами выпить. Набралась даже Сафира, хотя поначалу отнекивалась.

— И я пришёл домой в таком виде?

Вспомнил, что у дверей нас встречала Стася, и сунул голову под кран, открыв на всю напор ледяной воды.

Вот дебил. И как теперь ей объяснять, что ничего кроме поцелуев не было? В тот момент мы были такими уставшими, что затащи меня в постель сама Богиня Лана, я бы попросту уснул, едва дорвавшись до подушки.

Ладно, со Стасей я поговорю, а сейчас нужно набраться сил вылезти из комбинезона и смыть с себя всю кладбищенскую дрянь. Трупным запахом и вонью гулей успела провоняться вся спальня, теперь ещё и ванная.

Стянув с себя одежду, вместо того, чтобы сложить в корзину для грязного белья, замочил в тазике, обильно засыпав мыльным порошком. Теперь, когда вони стало меньше, занялся приведением себя в божеский вид.

Вернувшись в спальню, вытряхнул на кровать аптечку, ту, что взял с собой с Земли и вколол себе мощный антибиотик. Осмотрел порезы на запястьях — ничего опасного — обработал йодом и заклеил пластырем.

Теперь одеться и можно идти искать Стасю.

В дверь тихонько поскреблись.

— Лер Нортон, к вам можно? — послышался голос служанки.

— Минуту, — сгреб разбросанные лекарства обратно в аптечку, убрал в шкаф и только после этого открыл дверь.

Служанка мялась на пороге, улыбнулась, ужасно смутилась, что посмела проявить эмоции и опустила глаза.

— Вас просят спуститься в столовую.

— Скажи, что я скоро буду.

Всё так же, не поднимая глаз, девушка присела и ушла.

Глянув на часы, убедился, что уже далеко за полночь. Вот это я поспал. Но поесть надо. Наверняка тери Марта расстаралась в нашу честь. Ненавижу всю эту шумиху. Поэтому маги и сваливают из города, едва закончив работу. Похоже, и нам пора переезжать на новое место. Иначе каждый будет просить изгнать нечисть, едва в мышь в кладовке уронит банку с вареньем.

Выйдя в коридор, увидел, что дверь в комнату Стаси приоткрыта. Притормозил заглянуть, но там было темно. Странно, обычно напарница всегда запирает двери, чтобы Изя не бегал по дому, пугая слуг. Постучав по косяку, и не дождавшись ответа, открыл дверь шире.

Девушка стояла у окна и, придерживая рукой занавеску, смотрела на улицу.

— Стася? — позвал, боясь напугать своим присутствием. Она выглядела погружённой в свои мысли и не сразу обернулась.

Свет от уличных фонарей осветил её профиль, придав её облику ещё больше хрупкости.

— Одрин? Проходи, — она опять повернулась к окну, чуть отодвинулась и шире одёрнула занавеску. — Если вы уничтожили всех тварей, почему он не уходит?

— Кто не уходит? — в голове ещё гудело, и я не сразу понял о ком речь. Подошёл к девушке и оторопел от неожиданности, увидев на той стороне улицы самого настоящего призрака. Какого граха, я же всех упокоил.

— Это он приходил к тебе прошлой ночью?

Девчонка кивнула. Призрак тощего подростка, сунув руки в карманы, шагал по улице туда-сюда, изредка задевая защитную пентаграмму, заставляя её вспыхивать.

Стася опять отвернулась от окна и подняла взгляд.

— Он говорит, что они не могут уйти и просят меня им помочь.

— Тебя? — ни фигасе новость в два часа ночи. — Ты нашла мои дневники по некромантии и решила изучить?

Девушка не улыбнулась, и я понял, что шутка была дурацокй.

— Ладно, раз работа сделана не до конца, нужно её закончить.

— Ты куда? — она схватила меня за рукав рубашки, пытаясь остановить.

— Поговорить с призраком.

— Я с тобой.

Хотел попросить её остаться в доме, но передумал, со мной ей ничего не грозит.

Ночь была тёплая и душная. Небо скрыли низкие тучи, предвещая скорый дождь. Вокруг фонарей, освещающих пустую улицу, кружились мотыльки, бились в стекло, отлетали и опять липли к свету. Ни прохожих, ни света в окнах ближайших домов. Мы со Стасей были одни, если не считать призрака.

Увидев нас, парнишка обрадовано кинулся навстречу, напоролся на защитное поле пентаграммы и, отлетев на добрый десяток метров, рухнул спиной на булыжную дорогу.

— Уй, больно же! — Мальчишка встал, отряхивая искры с опалённых призрачных штанов. — Жжётся зараза.

— Не выходи за границу круга, — предупредил девушку, сжимая ледяную от страха ладошку в своей руке.

— Кто ты? — Обратился к призраку.

Но он словно не услышал, приблизился к границе пентаграммы и остановился в двух метрах от нас.

— Ты нашла способ перевести нас за грань?

Стася покосилась на меня, перевела взгляд на призрака и покачала головой.

— Нет, я даже не знаю, как это делается. Поговори с моим напарником, он некромант и поможет тебе.

— Здорово, — парнишка завертел головой и скорбно заломил брови. — Но... где он? Он придёт?

— Милейший я здесь, — я помахал рукой, привлекая внимание призрака, но меня не видели. Это было что-то новое. Обычно призраки чувствуют некроманта за десяток километров и если не хотят быть упокоенными, прячутся по всем щелям и не высовывают носа. — Стась, это розыгрыш или он реально меня не видит?

— Ты спрашиваешь меня? — Девушка была удивлена не меньше моего. — Кто здесь маг, вот и ответь мне.

— Эй! — Сделал я очередную попытку привлечь внимание призрака. Реакция ноль.

Отпустив Стасю, вышел за пределы пентаграммы и коснулся подростка. Рука прошла сквозь обычный воздух. Ни холода, ни покалывания в пальцах, ни скручивания внутренностей, как при соприкосновении с потусторонней сущностью. Словно...

— Кажется, я знаю, в чём дело.

— Одрин, ты не мог бы вернуться? — Девушка тряслась от страха. — Я боюсь.

— Это не призрак, а наведённая иллюзия. Кто-то решил неумно пошутить. Иди в дом, я разберусь.

— А мне кажется он не иллюзия, иначе, почему не может преступить через пентаграмму?

— Я иллюзия? Что за чушь! Моё тело покоилось на кладбище, пока его не сожрали гули. От него не осталось ни косточки, поэтому я не могу уйти за грань. И нас много таких, хочешь позову?

— Не надо! — Стася шарахнулась прочь от призрака.

Парнишка понял, что перестарался и поспешно выставил перед собой руки.

— Эй, не бойся. Я не трону тебя. Даже без этой штуки, — он коснулся ногой границы пентаграммы и защитный круг вновь вспыхнул, на мгновение осветив улицу синими рунами. — Просто мне надоело здесь, и я хочу уйти.

— То есть, ты меня совсем не видишь?

Можно было не спрашивать, призрак никак не отреагировал на мои слова.

Стася покосилась на меня, потом на мальчишку, и смешно почесала кончик носа.

— Давай позовем Марко или кого-нибудь ещё? Вдруг он и правда никого кроме меня не видит?

— С кем ты разговариваешь? — Парнишка затравленно оглянулся по сторонам. — Здесь же никого нет.

— Спроси его, что он видит? Дома, улицу, деревья?

Девчонка одарила меня скептическим взглядом и послушно спросила призрака, что он видит вокруг. Оказалось парнишка видит другую реальность. Вроде бы та же самая улица, но описывал он её по-другому.

— Деревянные двухэтажные дома. Мой папа помогал их строить. Он первоклассный плотник... был... пока не умер вместе со мной во время чумы. Вдоль улицы столетние дубы. Их не стали вырубать при застройке, слишком красивые. И почему ты спрашиваешь? Неужели сама не видишь?

Мы со Стасей переглянулись.

Подхватив девушку под локоть, увёл её подальше от границы пентаграммы.

— Надо поговорить.

— Угум, — девушка придвинулась ко мне и сама вцепилась в руку. — Только больше не отходи, ладно? Вдруг он утянет меня в прошлое. Он ведь описывает город, каким он был в прошлом?

— Кажется, да. Выясни, как его зовут, нужно поднять архивы. Похоже, твой знакомый думает, что умер совсем недавно, но деревянные дома здесь были столетия назад.

Всё оказалось слишком неожиданно и мне не хотелось подставлять Стаську, пока всё досконально не выясню. Призраки могут задерживаться в нашем мире. Есть замки, в которых духи обитают тысячи лет, но чтобы призрак застрял в прошлом и нашёл способ общаться с кем-то из нашего времени? О таком я ещё не слышал

— Классно, призрак из прошлого. Но тогда как он видел вашу вчерашнюю битву?

— Он её не видел. Во времена чумы, много умерших, вот и заводятся гули. Он путает настоящее с прошлым.

Дверь нашего дома открылась, выпустив на улицу яркий свет.

— Долго вы тут будете стоять? Не нашли другого места поговорить? — Аркадий Борисович, вышел на крыльцо. Из дома доносились громкие голоса и взрывы хохота. Празднование шло по второму кругу.

Стася бросила на меня вопросительный взгляд.

Похоже, все решили, что мы выясняем отношения. Путь пока так и думают. Объяснения подождут.

— Дайте нам ещё пять минут.

Олигарх понимающе улыбнулся.

— Давайте, быстрей.

Он ушел, а я взял девушку за плечи развернул к себе.

— Пошли, узнаем имя нашего призрака.

Глаза у Стаськи расширились от ужаса, и она вновь затрепетала от страха, вцепившись в мои руки.

— Только не оставляй меня с ним одну.

Грах, ну что за жизнь? Летняя ночь, тишина, свет из окон, падает на клумбы возле дома — полная романтика, а у нас рандеву с призраками.

— Не бойся, не брошу, — обняв напарницу за плечи, поцеловал в макушку. — Ни за что на свете.

Станислава Евсеева

Имя призрака мы все-таки узнали и даже немного больше. Паоло было шестнадцать, когда он умер во время эпидемии чумы. Жаль парнишку, даже, несмотря на то, что прошла уйма лет. Пообещав сделать всё возможное для его упокоения, мы вернулись в дом, где к напарнику тут же прицепились с расспросами.

— Одрин, расскажи, что вы делали на кладбище? — Зоя с Ларисой усадили его между собой и, накладывая в тарелку всякие вкусности, тормошили, в надежде услышать жуткую историю.

— Отдувайся паря, — рассмеялся Марко. — Нас эти две сороки уже достали. Но мы честно ждали твоего прихода.

— Только без подробностей, — строго предупредила Сафира, перевернула мокрое полотенце холодной стороной и вновь приложила ко лбу. — Малы ещё для таких ужасов.

Налив себе травяного отвара, почитаемого в этом мире за чай, села к столу. Марко подвинулся. Благодарно улыбнувшись барону, обхватила руками горячую чашку и тоже приготовилась слушать.

Одрин был рассказчиком от бога. В его устах история с гулями звучала как мрачная готическая сказка. Мы слушали, затаив дыхание. Марко прятал улыбку в кружке с огуречным рассолом, Сафира периодически фыркала, смачивала полотенце водой и снова прикладывала к больной голове. Один Женя, уронив голову на руки, крепко спал, несмотря на яркий свет и наши голоса.

Закончив рассказ, напарник, как голодный зверь набросился на еду. А мы сидели, притихшие словно мыши, впечатлённые услышанным.

— И что теперь? — вспомнив про чай, я сделала глоток остывшего напитка.

— Пара дней на раздумье, куда отправиться, завтрашний ужин в резиденции герцога Марино и отчаливаем. Марко ты с нами?

Русоволосый гигант, отсалютовал Одрину глиняной кружкой с рассолом.

— Конечно, напарник.

— Напарник? — услышанное было, словно гром среди ясного неба. — Одрин, ты не говорил, что Марко будет твоим напарником?

Прожевав приличный кусок мяса, парень вытер руки полотенцем и кинул на стол, рядом с опустевшей тарелкой.

— Теперь нас трое.

Туристы притихли. Аркадий Борисович и Сафира одарили меня сочувствующими взглядами, мол "Что поделаешь, если ты теперь не у дел" Зоя с Ларисой хихикнули.

Чувствуя, как глаза защипало от слёз несправедливой обиды и, памятуя, что в гневе запросто крушу чашки, оставила от себя хрупкий фарфор и встала из-за стола.

— Я тебя поняла. Нет, — остановила Одрина, когда он попытался встать. — Не утруждайся. Я в порядке. И я рада, что у тебя появился стоящий помощник. А теперь прошу меня извинить. Всем доброй ночи.

— Стася?!

Я не обернулась и сделала вид, что не видела, как Марко встал из-за стола. Но никто не бросился меня догонять и, тем более, приставать с объяснениями, что так нам всем будет гораздо лучше. Я и сама понимала, что проводник из меня никудышный, и помощь Марко просто неоценима, но блин, до чего обидно чувствовать себя обузой. Теперь я в самом деле, и не проводник, и не туристка, а так лишняя головная боль для Одрина. Скорей бы кто-нибудь ответил на послание, оставленное на доске. Не может быть, чтобы не ответили. И надо найти способ связаться с магистром Ларкеном, вдруг ему далось что-нибудь раскопать в знаменитой библиотеке эльфов.

Запершись в спальне, я выманила Изю с балдахина и, обняв паука, забралась под одеяло. А может зря, я так реагирую? Гули, призраки, мифические пилигримы, ответственность за иномирцев — у Одрина и так голова идёт кругом, а тут ещё я со своими капризами. Отец учил меня: если не можешь быть полезной, постарайся хотя бы не мешать. Но я хочу быть полезной.

— Тогда что ты делаешь в кровати? — спросила вслух сама себя.

Арахнид дёрнулся, услышав мой голос, вырвался из рук и сбежал опять на балдахин. Я села раздумывая, потом откинула одеяло, нашла на ощупь в темноте тапочки, накинула халат и зажгла свечу в подсвечнике. Прихватив её с собой, подошла к двери и прислушалась, нет ли кого в коридоре. Никто меня не караулил. Вот и хорошо, сейчас я была не готова выслушивать оправдания напарника или сочувствия туристов. Покинув спальню, тихонько, чтобы не скрипеть паркетом, направилась в бывшую библиотеку. Книги из неё вывезли, прежде чем сдать нам дом и теперь там были только шкафы с пустыми полками, ковёр и пара кресел у камина. Наши туда не заходили — идеальное место, чтобы привести мысли в порядок. Ну, или поупражняться в умени читать и писать на всеобщем наречии. Я вдруг очень ясно осознала, что моё пребывание в этом мире может затянуться. Одрин однажды отправится на Землю, чтобы вернуть домой туристов и мне придётся здесь как-то жить. Так что, пристроив свечу на пустой полке, вынула из-под кресла тупой карандаш, стопку листьев с каракулями — моя предыдущая попытка научиться писать — и книжку детских сказок. Её единственную я могла кое-как читать и разложив листки на коленях стала старательно выводить на бумаге знакомые слова.

Утреннее солнце проникло сквозь щель в тёмных занавесках, и солнечный зайчик упал на лицо, заставив проснуться и открыть глаза. Кажется, я уснула прямо в кресле. Зевнув, свесила ноги на пол и сладко потянулась, разминая затёкшие от неудобной позы мышцы. И наткнулась на усталый взгляд напарника, сидящего в соседнем кресле. Книжка, листки бумаги и карандаш в беспорядке валялись на полу, как и мои тапки. Один обнаружился торчащим из-под кресла, а второй у каминной решётки.

— Одрин? Что ты тут делаешь?

— Жду, когда проснёшься.

— Зачем? — ещё раз потянувшись, я запахнула халат, прикрывая кружевную пижаму.

Неловко сидеть полураздетой, когда тебя буравят взглядом.

— Наверно затем, что мы тебя потеряли.

— Шутишь? — не сдержав зевок, прикрыла рот рукой. Но Одрин не шутил. Вид у него был встрёпанный и донельзя уставший. — Нет, не шутишь. Но я же дома, зачем меня искать?

— Может затем, что я зашёл извиниться, а твоя кровать разобрана, тебя в ней нет и Изя сам не свой от паники?

Напряжение в голосе парня заставило меня широко раскрыть глаза. Одрин испугался? Испугался, что я, обидевшись на его решение, сотворила какую-нибудь глупость? Смешно. Я же не идиотка, чтобы от пустячной обиды срываться куда-то посреди ночи. Пожав плечами, сползла с кресла и стала собирать разбросанные письменные принадлежности.

— Мне не спалось, и я решила поучить всеобщий.

Одрин окинул меня взглядом сверху вниз.

— Следующий раз занимайся в кабинете. Сэкономишь мне кучу нервов. — Нагнувшись, парень поднял книжку, прочитал название, улыбнулся и вручил мне. — Марко до сих пор ищет тебя в городе.

Наши взгляды встретились, и я первая не выдержала и рассмеялась. Похоже, меня ждёт ещё одна нахлобучка, теперь от Марко.

— Тебе смешно? — Одрин встал вслед за мной.

— Есть немного, — я опять пожала плечами, обеими руками прижимая к груди листы бумаги вместе с книжкой. — Столько шума из-за ничего.

Одрин покачал головой, притянул меня к себе и крепко обняв, уткнулся носом в лохматую макушку.

— От твоего "ничего" я скоро поседею.

Я стояла, прижавшись щекой к груди парня, и слушала, как от волнения колотится его сердце. Мне было тепло и удивительно уютно. Наверно так себя чувствуют родственные души. Но идиллию разрушило урчание в моём желудке.

Одрин фыркнул.

— Пошли, будем кормить тебя завтраком.

Прежде чем спуститься в столовую, зашла к себе в комнату переодеться и тут моя голова окончательно проснулась и заработала в полную силу.

Одрин ведь обвешал наш дом охранными заклинаниями от подвала до самой крыши, так, что даже мышь не проскользнёт незамеченной. Тогда почему Марко ищет меня в городе? Неужели парни решили, что я могу покинуть дом, не потревожив ни одного заклинания? Может в этом и есть особенность пилигримов? Перемещаться в пространстве, не нарушая магические потоки и структуры заклинаний?

От подобной догадки, внутри всё затрепетало. Было ощущение, что мои мысли текут в верном направлении. Только как проверить так ли это на самом деле?

Свои мысли решила держать при себе. Если Одрин что-то знает и не говорит, то почему я должна быть откровенной?

А во время завтрака Одрина ждал ещё один сюрприз. Когда туристы узнали, что я не сбегала и не думала теряться, выяснилось, что всеобщий учат почти все.

— Поясните? — забыв про блины с мясом и сметаной, ошарашенный напарник переводил взгляд с одного землянина на другого и всё силился понять, как такой момент прошёл мимо его внимания.

— Что тут пояснять? — Аркадий Борисович налил себе вторую чашку чая и щуря глаза от смеха, сделал несколько глотков. — Через пару лет я обязательно закажу ещё один тур. Думаю, знание языка мне пригодится. Подборку книг для самостоятельного изучения я уже купил, сейчас дело за азами.

— Да-а? — Одрин иронично вздёрнул бровь. — И как успехи?

— Сафира говорит, что вполне сносно. Она уже почти свободно общается без переводчика.

От такой новости я поперхнулась. А у Одрина вторая бровь заползла на лоб, да так там и осталась. Королева ресторанов, чуть снисходительно улыбнулась.

— Языки всегда давались мне легко. А у вашего всеобщего, к тому же, очень простая грамматика. То ли дело гномий, вот где язык сломишь. Ну и эльфийский мне пока тяжело даётся.

— А ты, Женя? — обратился напарник к Петрункову. — Тоже учишься?

Мужчина с весёлой улыбкой глянул на своего шефа.

— У Аркадия Борисовича не забалуешь. Если учит шеф, то куда деваться нам, простым служащим? Надо же ему с кем-то практиковаться.

Я молча уткнулась в свою тарелку. Всё же олигархи это не просто очень богатые люди. Как-то же они свои миллионы заработали? Здесь скорее дело в особом складе ума и характере, позволяющим им добиваться любых целей.

— Что ж, — коварно улыбнулся Одрин. — Предлагаю упростить задачу и сдать переводчики.

Я думала, он шутит, думала, туристы заартачатся, но все с улыбками вынули переводчики из уха и сложили кучкой на столе перед напарником.

— Не требуй переводчики у Зои с Ларисой, — попросила Сафира за малолетних дочек. — Им помимо языков есть чему учиться.

Одрин кивнул, сгреб приборы со стола и сунул в карман.

— Возьми и мой, — я тоже отдала напарнику свой переводчик. Странное чувство. За месяц с лишним я успела привыкнуть к прибору настолько, что перестала его чувствовать в своём ухе.

— Уверена? — Одрин взял мой переводчик, но не спешил убирать в карман, будто я могла передумать.

— Не хочу отрываться от коллектива, — я улыбнулась олигархам. Думала, они посмеются, но моё решение было встречено искренними улыбками.

А потом пришёл Марко и надрал мне уши. Не в прямом смысле, но свою вину я прочувствовала, пообещала больше их с Одрином так не пугать и во искупление с меня потребовали собственноручно приготовить барону чай.

— Всегда вкусней, ели еду готовит красивая девушка.

Марко сел за стол, а я, наливая ему чай, вдруг поняла, что прекрасно понимаю мужчину без переводчика. Это было так неожиданно и приятно, что я от волнения чуть не ошпарила барона кипятком.

— Осторожно! — мужчина едва успел убрать ноги.

— Прости, — произнесла я на всеобщем. — Это вышло случайно.

Марко сначала не понял, что слышит меня, а не электронный голос переводчика, а потом расплылся в улыбке.

— Вот, оказывается как! — придвинувшись обратно к столу и приняв из моих рук чай, мужчина одобрительно кивнул. — Молодчина.

Туристы рассмеялись. Просветили Марко, что они тоже отказались от переводчиков и завтрак пошёл по второму кругу, потому что тери Марта внесла с кухни ароматный яблочный пирог с корицей и взбитыми сливками. Никто не смог отказаться от такой вкуснятины, так что из-за стола мы выползли еле дыша и клятвенно обещая завтра весь день просидеть на простокваше, иначе все труды дриад пойдут насмарку и нам придётся грабить местный банк, чтобы вернуть стройность.

Но сюрпризы на этом не закончились. Стоило мне заикнуться, что хочу прогуляться по городу, купить пару вещей, потому что почти вся одежда на мне висит — швея обещала её перешить, но на это уйдёт несколько дней — а мне ходить не в чем. На что Одрин только пожал плечами.

— В чём проблема? Иди.

Я подозрительно посмотрела на напарника. Что-то тут не чисто.

— И ты меня отпускаешь? Одну, без сопровождения?

— Разве оно тебе нужно? — этот хитрюга сощурился и улыбнулся.

— Не нужно, но ты же параноик и никого не опускаешь гулять по городу в одиночку. Так с чего такие поблажки?

Одрин перестал улыбаться и стал серьёзным.

— С того, что ты права. Я не могу всё время держать вас под колпаком. Думаю, больше доверия пойдёт нам всем на пользу.

— Оу, — не нашлась я что ответить. — Ладно, тогда я пошла.

И не двинулась с места.

— Иди, — напарник тоже не спешил по своим делам, хотя собирался в городской архив вместе с Марко.

— Одрин, прекрати! — Произнесла со смехом.

— Я ничего не делаю. — Парень опять улыбнулся.

Ну, да, конечно. Я чуть ли не силой заставила себя покинуть гостиную.

Погода стояла чудесная. Ярко синее небо раскрасили перистые облака. Ветерок шелестел листьями деревьев, создавая видимость прохлады. Как всем этим лери не жарко в пышных платьях? В прошлый свой поход по городу я так зажарилась, что сегодня надела свободные брюки из тонкого белоснежного льна, футболку и босоножки со стразами на босу ногу. Пусть все знают, что я из другого мира, зато теперь мне не жарко.

По пути к центральной площади купила мороженное в вафельном рожке и, чувствуя себя на седьмом небе от счастья, вслушивалась в речь горожан. Кое-что я понимала без труда, некоторые фразы не имели для меня смысла и я, следуя примеру Аркадия Борисовича, зашла в первую увиденную книжную лавку.

От порога три ступени вели вниз. Их двух окон до пола по обе стороны от двери в магазинчик проникало много света, освещая стеллажи, заполненные книгами с новыми и потрёпанными кожаными корешками, украшенными золотым теснением. И пахло от книг, как в типографии — новой бумагой и чернилами.

Молодой парень в белой свободной рубашке и штанах на подтяжках, увидев меня, поправил встрёпанную русую шевелюру, и вышел из-за стойки мне навстречу.

— Чем могу помочь?

Ага, это я поняла, теперь бы с помощью имеющегося словарного запаса объяснить, какие именно книги мне нужны.

— Здравствуйте, я из другого мира и пока очень плохо понимаю ваше наречие, — выдала свою коронную фразу. — И мне нужны книги ... учить ...

— Всеобщий язык, — догадался юноша.

— Да ваш язык, — закивала я от радости, что мы друг друга поняли.

— Сейчас я вам что-нибудь подберу. Ваши знания на каком уровне?

Естественно я половины слов я не поняла, но уловила общий смысл и покрутила пальцами, показывая, что мой уровень знания зыка не так чтобы очень.

— Плохо.

Юноша расплылся в улыбке.

— Вам подойдут вот эти книги, — он обошел три стеллажа и сложил на прилавке стопку из пяти увесистых томов с весьма потрепанными переплётами.

Я с интересом открыла первую книгу, пролистала несколько старых пожелтевших страниц и едва не задохнулась от восторга.

— Как? — я переводила непонимающий взгляд со словаря, на улыбающегося продавца книг.

В моих руках было настоящее сокровище, где тысячи русских слов переводились на всеобщий язык и при этом имели вполне понятную транскрипцию.

— Это магическая книга и она одна стоит дороже остальных книг. В ней каждый видит тот язык, который считает родным. Этот словарь очень популярен в школах других рас, где изучают язык людей.

Я опять не поняла больше половины сказанного, но знала, что отдам за эту книгу любые деньги. Ведь по ней можно не только учить слова, но и тренировать письменность.

Парень совершенно правильно истолковал мой восторженный взгляд и предложил в дополнение к остальным книгам, оказавшимися учебниками по грамматике, истории, литературе и юридическому праву, докупить ещё и тетрадей с карандашами. На что я только кивала, прижимая к себе словарь и боясь расстаться с ним хотя бы на минуту.

Покидала я лавку гружёная багажом знаний. И этот багаж, весьма существенно оттягивал плечо, на котором висела сумка. От открывающихся перспектив кружилась голова. Если Сафира учит наравне с всеобщим ещё гномий и эльфийский, то чем я хуже?

Витая в своих мыслях, не заметила впереди яму и едва в неё не свалилась. В последнее мгновение успела забалансировать на цыпочках и удержаться на краю.

— Осторожно! — Из ямы вынырнул рабочий в каске и с лопатой. — Всё нормально?

Хлопая глазами, я пыталась унять испуг и бешеное биение сердца.

— Да... хорошо. — Чёрт, без переводчика моя речь похожа на лепет ребёнка. Вернусь домой засяду за зубрёжку и не выйду на улицу, пока не выучу, хотя бы тысячу слов. — Извините.

Обойдя яму по периметру пошла дальше, уже внимательней следя за дорогой.

Центральная площадь была пуста. Никто в здравом уме не будет в такую жару находиться на солнцепеке. Мне же лучше. Возле доски с объявлениями никого нет, значит, никто не увидит, что именно меня на ней интересует. Но никаких странных посланий не было.

Расстроившись, забрела в парк. Домой в таком настроении идти не хотелось. Одрин если увидит, начнёт спрашивать, что случилось, и что я ему отвечу? Найдя свободную лавочку в тени раскидистого дуба, положила сумку рядом с собой, достала тетрадку с карандашом, словарь и раскрыла первую страницу.

Слова начинались с общеупотребильных глаголов. Многие я уже знала, просто повторила их написание, а когда начала изучать новые, полезла за грамматикой, потом мне захотелось проверить сочетания слов в предложениях и вскоре, обложившись со всех сторон книжками, я так увлеклась учением, что забыла и про плохое настроение и про урчание в животе, от пропущенного обеда. Пока меня не окликнула, Кларисса, гуляющая по парку, под руку с подругой.

— Стася? Вот не думала здесь встретиться. Что ты делаешь?

Обе лери остановились рядом со мной, загородив свет своими кружевными зонтиками, и я с неохотой закрыла книжки.

— Добрый день, Кларисса, — чтобы избежать ненужных объяснений, убрала волосы, приоткрыв ухо без переводчика. — Учу всеобщий.

— Как интересно, — пропела спутница графини. — Хотите остаться в нашем мире?

— Не хочу, — тут я на всякий случай подсмотрела в тетрадке вторую коронную фразу, которую пока не успела выучить. — Но, я вынуждена остаться по независящим от меня причинам.

Слово за слово, и вот мы уже сидим на открытой террасе летнего кафе, едим мороженное, запиваем невероятно вкусным клубничным коктейлем с шапкой взбитых сливок, посыпанных шоколадной крошкой и смеёмся над весёлыми историями из жизни горожан.

Как хорошо, что я отказалась от переводчика. Мне не приходилось много говорить и заодно отвечать на завуалированные вопросы обеих лери о произошедшем на кладбище. Похоже, история с гулями взбудоражила весь город.

Пообщавшись ещё немного, мы расстались, чуть ли, не лучшими подругами.

— Увидимся сегодня на приёме у герцога Марино, — Кларисса обняла меня и расцеловала в обе щёки.

Я не стала объяснять дамам, что меня не пригласили. Это ещё разговоров и объяснений минимум на час. Вежливо попрощавшись, повесила на плечо сумку с книжками и отправилась домой. Предстояло столько выучить, так что я не особо переживала, что вечер пройдёт без меня. К тому же было любопытно, удалось ли Одрину что-нибудь разузнать о нашем призраке? Потому что у меня не было ни одной идеи, как его упокоить. И это навело на очередную мысль.

Продавец в книжной лавке очень удивился, вновь увидев меня на пороге.

— Лери?

— Здравствуйте, мне нужна ещё одна книга.

Достав из сумки словарь, тетрадку и карандаш, улыбнулась оторопевшему парнишке. Нашла в словаре нужные слова и как смогла описала интересующую меня тему. А потом перевернула тетрадку, чтобы юноша смог прочесть.

Он прочёл, почесал затылок и направился к полкам.

— Сейчас ... вам ...

Ага, судя по тому, как быстро в его руках росла новая стопка книг, тема оказалась весьма исчерпывающая. И как я смогу всё это прочесть? Не проще обратиться к Одрину? Как-никак он некромант с опытом, так зачем изобретать велосипед? Но чутьё говорило, что ответ я должна найти сама. Да будет трудно со словарём перелистать все эти книги, но мне нужно то, что лежит на поверхности, и что в упор не видят некроманты, такие как Одрин. Я по опыту знала, что порой традиционное образование не позволяет замечать очевидные вещи, которые с первого раза видны человеку, не посвящённому во всякие заковыристые таинства.

— Вот всё что у нас есть по вашей теме.

Передо мной оказалась не стопка, а целая гора книг. Я с ужасом выглянула из-за неё, глядя на такого же удивлённого продавца.

— Вот не думал, что у нас их так много. Если возьмёте все, в подарок наложу заклинание левитации, чтобы было не тяжело нести.

Я обхватила все книги, придвинула к себе и привстала на цыпочки, чтобы видеть парнишку поверх стопки.

— Сколько?

— Да золотых, это академические учебники, — извинился продавец книг за драконовские цены.

Молодчина, Стася, зачем нам мелочиться и ходить в школу, нам сразу подавай академический уровень, да? И это при том, что магических способностей у меня абсолютный нуль. Но книги я взяла, правда кошелёк после всех покупок грустно звякнул оставшейся в нём медью. А ведь на самом деле нужно докупить вещей, только интересно теперь на какие средства?

Можно и дальше щеголять иномирской одеждой, но если я остаюсь в этом мире, надо вливаться в коллектив и учиться не отличаться от местных. Чем меньше внимания я буду привлекать, тем меньше неприятностей огребу на пятую точку.

Парнишка сжалился, и наложил левитацию на все книги. И было очень смешно идти по улице, постоянно придерживая улетающую от меня сумку, битком набитую учебниками, чтобы нечаянно не зашибить ею кого-то из прохожих.

Дома меня никто не встретил и на вопрос "Где все?" Петра, протиравшая пыль в гостиной, ответила, что лери Сафира с дочками отправились к модистке за новыми платьями, хозяин и барон Ратский, как ушли следом за мной, так до сих пор и не вернулись, а Аркадий Борисович и Евгений Игнатович занимаются в кабинете.

Подумав, я решила им не мешать, миновала свой этаж и поднялась на чердак, в надежде позаниматься там, но меня ждал облом.

— Изя! Ты опять заплёл всё паутиной! Хоть бы уголок для меня ставил.

Арахнид в ответ прострекотал что-то извиняющееся, но на глаза не показался. До чего умные пошли пауки.

Поняв, что новый подвиг, по избавлению чердака от Изиных художеств я не осилю, вернулась в комнату. Расположилась на ковре, за чайным столиком, обложилась книгами и погрузилась в изучение интересующего меня вопроса. А именно, куда в этом мире уходят души после смерти. Вот у нас, например в Рай или Ад, или в кристальные сферы или низший астрал — это уже кто во что верит. Но здесь исповедовали многобожие и прежде чем куда-то отправлять нашего беднягу, неплохо для начала изучить местную религию. А то, как отправлю, бедный призрак заморится возвращаться обратно.

О том, что дом стоит на ушах я поняла, когда стемнело, и я встала размять затекшие ноги и зажечь свет. Приоткрыв дверь, высунулась в коридор и тут же отпрянула, чтобы не быть сбитой Петрой, пронесшейся по коридору с идеально выглаженным вечерним платьем в вытянутых руках.

— Простите, лери, — пропыхтела девушка и скрылась в комнате Зои и Ларисы.

Ах, да, приём у герцога. Я скрылась в комнате и едва успела зажечь свечи на подсвечнике, как дверь вновь отворилась, явив Одрина в расстёгнутой рубашке и на ходу застегивающего запонкой манжет.

— Стася, ты почему не собираешься? Петра сказала, что ты не давала распоряжений по поводу платья, и она не знает какое готовить.

Увидев меня в повседневной одежде, с подсвечником в руках, напарник перевёл взгляд на стол, заваленный раскрытыми книжками, увидел почти всю исписанную тетрадь, наполовину сгрызенный карандаш и, удивлённо изогнул брови.

— Похвально, что ты так увлеклась учёбой, но нам нельзя опаздывать.

Я захлопала глазами.

— Разве я приглашена? Я думала это праздник для вас.

На лице парня появилось непередаваемое выражение.

— Ты моя жена, к тому же иномирянка. Конечно, ты должна присутствовать. Я думал это и без объяснений всем понятно.

— Прости, книгу по этикету я пока что не прочла.

Парень опешил от моего сухого тона. Нахмурился, подошел ближе, взял тетрадку, пролистал несколько страниц и положил обратно.

— Если дело в отсутствии нового платья, тебе надо было только сказать.

— Я надену желтое, оно вполне подойдёт — я, наконец, поставила подсвечник на стол, потеснив книги. — Ты должен был сказать, что на приём идём все вместе. Я не могу обо всём догадываться сама.

— Ты права, прости. Тебе прислать Петру?

— Не нужно.

— Тогда встретимся внизу.

Напарник ушел, и я с шумом выдохнула. Определенно пора устроить себе масштабный ликбез. Сколько можно полагаться на других, пора и самой браться за ум.

Особняк герцога Марино утопал в зелени роскошного парка и был едва виден за высокими деревьями. Экипажи и кареты въезжали в широко распахнутые кованые ворота и, прокатившись по узкой аллее, освещенной фонарями, останавливались у парадного входа, высаживали своих роскошно одетых пассажиров и отъезжали, чтобы вернуться за хозяевами только под утро.

Когда наш экипаж остановился, Одрин первым ступил на землю и подал руку, помогая мне справиться с пышным подолом вечернего платья.

— Дорогая, не поднимай юбку выше щиколоток, иначе прислуга герцога заработает неизлечимое косоглазие, — весело улыбнулся парень, беря меня за талию. С лёгкостью приподнял над ступеньками экипажа и поставил рядом с собой. — Ты точно угадала с размером платья? Не будешь спотыкаться о подол?

Я еле сдержалась, чтобы не состроить ему рожицу. Определенно, в этом мире нужно ввести моду на веера. Разве можно так бестактно напоминать девушке, что у неё не нашлось ни одного платья нужного размера? Я упустила возможность попросить Петру подбить подол. Девушка была так загружена, наглаживая платья для Сафиры и её дочек, что мне не позволила совесть нагрузить её ещё больше. И теперь платье оказалось слишком длинным, потому что вместо туфелек на высоком каблуке я надела балетки, рассудив, что пытку каблуками мои ноги просто не выдержат.

— Я справлюсь.

— Не волнуйся, я буду тебя ловить.

Вышедший из второго экипажа Марко подошел к нам и бесцеремонно завладел моей свободной рукой. Одрин удивлённо вскинул бровь и плотней зажал мою другую руку своим локтем. Барон сделал вид, что не заметил собственнического жеста моего "мужа".

— Все готовы? — оглянулся великан на покинувших экипажи землян. — Тогда вперёд, на бал, иначе всё интересное случится без нас.

И он как таран пошел на штурм парадного крыльца, увлекая за собой меня и Одрина.

Напарник со снисходительной улыбкой покачал головой, приноровился к стремительному шагу барона и они буквально внесли меня в парадный холл, где я заставила их притормозить. По лестнице мы поднимались уже степенно, как того требовало поведение в приличном обществе. Через открытые двери, всё так же втроём, вошли в ярко освещённый бальный зал, заполненный сливками местного общества.

— Прекратите! — я сделала попытку вырваться из хватки двух мужчин и прилипнуть к Одрину. Как-никак для всех именно он мой муж. Но Марко не собирался отпускать мою руку. — Марко, мы выглядим нелепо!

— Ничуть, — мужчина, одарил меня ласковым взглядом и погладил по ладошке, зажатой на изгибе его локтя. — Просто все теперь узнают, что у тебя два поклонника. Все знают, что вы спите в разных спальнях. И к слову, развод в нашем мире оформить очень просто.

— Что-о-о-о? — Узнав, что подробности моей "семейной" жизни обсуждает весь город, мне стало плохо. — И давно об этом говорят?

Я в ярости посмотрела на Одрина.

Парень пожал плечами и свободной рукой смахнул невидимую пылинку с безупречного камзола.

— Ты сама не захотела делить со мной апартаменты. Сложно утаить нашу "ссору" в доме полном слуг, у которых родственники работают в домах других аристократов.

Напарник одарил меня насмешливым взглядом и добавил едва слышно, чтобы кроме меня и Марко его никто не услышал.

— Не парься, развлекайся от души. Всё равно через пару дней мы уедем. Только следи за приличиями, не хочу, чтобы утром меня назвали ещё и рогоносцем.

А разве его уже как-то называют? И почему я об этом ничего не знаю? Мне ведь не трудно постелить ему на коврике возле кровати, если наше проживание в разных комнатах вызывает столько кривотолков.

Пока я соображала, что ответить и нужно ли что-то менять, раз уж мы так и так уезжаем, Одрин оставил меня с Марко и радостно улыбаясь, отправился приветствовать, спешащего нам навстречу, герцога Мариино. Супруга герцога в окружении своей свиты, раздвигая гостей, словно идущая под парусами бригантина, спешила за мужем, чтобы воздать положенные почести героям, спасшим город от порождений ночи.

Взгляды всех присутствующих устремились в нашу сторону. Я выкрутила свою руку из хватки Марко и отступила за спины Сафиры и Петрункова, заслужив неодобрительный взгляд Аркадия Борисовича, тут же взявшего меня под свою опеку.

— Не дёргайся, — бывший шеф, обхватил меня за талию, не давая спрятаться от всеобщих взглядов. — Главное улыбайся и представляй, что это твой зачётный экзамен в моей фирме. Вернёмся, возьму тебя на работу.

Я удивлённо хлопнула ресницами. Мне показалось? Или я стала плохо слышать? Олигарх весело подмигнул, и вечер покатился по накатной. Торжественные речи, поздравления, куча благодарностей. Всех участников битвы с гулями признали почётными горожанами, выдали медали, к ним существенное вознаграждение золотом, пообещав прислать его к нам в особняк, чтобы не отягчать — в буквальном смысле — героям вечер. Герои посмеялись над шуткой герцога, выразили свою порцию восторгов столь неслыханной щедростью, поблагодарили за радушный приём и на том герцог Марино объявил официальную часть законченной и пригласил всех насладиться приятным вечером.

— Фу-у-ух, — наконец смогла я свободно выдохнуть и стереть с лица приторную улыбку. — Мне нужно срочно выпить.

— Полностью согласен, — Аркадий Борисович тоже перестал улыбаться и пока Одрин с герцогиней, Сафира с герцогом Марино и Марко и Петрунковым, пригласив дочек герцога, открывали танцы, мы с бывшим шефом, прихватили с собой Зою и Ларису и стали пробиваться к накрытым столам с закусками и напитками.

— Я тоже хочу танцевать, — заныла Зоя.

Лариса стрельнула глазками по сторонам и, прикрыв рот ладошкой, хихикнула.

— Зойка, на тебя даже никто не смотрит. Ты теперь ребёнок и ни один кавалер не пригласит тебя танцевать, побоявшись прослыть...

Я едва успела зажать девушке рот рукой, чтобы она не ляпнула чего-нибудь непристойное. Всё-таки это настоящий ужас, присматривать за несовершеннолетними подростками. Что там говорил Одрин: "Развлекайся и ни о чём не думай?" Ну-ну. Я тебе припомню этот вечер. Потому что едва закончился первый танец, наших героев стали наперебой приглашать танцевать другие гости.

Мы с Аркадием Борисовичем переглянулись, поверх белокурых головок девочек.

— Я с тобой обязательно потанцую, — пока я держала за руки Зою и Ларису, олигарх налил мне пунша и, перехватив дочек Сафиры, протянул мне бокал.

Я с благодарностью приняла и залпом выпила прохладный пенящийся напиток с ощутимыми алкогольными градусами.

Потанцевать в этот вечер мне всё-таки удалось. Едва приличия позволили Жене сбежать с танцпола, мы с бывшим шефом поручили ему развлекать Зою с Ларисой и отправились танцевать. На наше счастье играла местная вариация Вальса и олигарх уверенно повел меня в танце. Чтобы не наступать на подол платья мне пришлось привстать на цыпочки, от чего движения приобрели особую плавность. Никогда не умела красиво танцевать, но когда тебя уверенно ведёт красавец мужчина, трудно не соответствовать. И скоро мы с бывшим-будущим шефом оказались в центре всеобщего внимания. Моё жёлтое платье удивительно гармонировало с его угольно-чёрным земным костюмом. Непроизвольная улыбка раздвинула губы, дыхание участилось.

— Вот так-то лучше, а то скисла, — улыбнулся Аркадий Борисович.

— Вы ведь шутили на счёт работы?

— Приступишь, когда вернёшься.

Мне чудом удалось не сбиться с такта.

— Но это может случиться через много лет.

— Уверен, ты скоро разберёшься со своими способностями, — мужчина тонко улыбнулся. — К тому же теперь я могу ждать.

Я улыбнулась, совершенно не понимая, какая муха его укусила. Неужели он вспомнил обо мне, потому что Петрунков остаётся в этом мире?

— Мне и Эльф-Вояж неплохо платит.

— Вопрос оплаты мы обсудим. Поверь, Станислава, тебе нечего делать в этой фирме. Ты способна на гораздо большее, — олигарх хитро сощурился. — Особенно теперь, когда можешь путешествовать по другим мирам.

Я еле удержалась, чтобы не вытаращить глаза. Он собирается создать трансмировую корпорацию? Хотя зная характер Аркадия Борисовича, странно, что я не подумала об этом раньше.

— Я согласна, но только если буду возглавлять филиал в этом мире, и мне будет принадлежать контрольный пакет его акций.

Если кто-то решил окончательно обнаглеть, то чем я хуже?

— Считай, контракт уже подписан.

Как вовремя закончилась музыка, иначе бы я точно споткнулась и оконфузилась перед гостями герцога и деловым партнёром. Олигарх же, невозмутимо отвёл меня к столам и налив нам обоим пунша, провозгласил тост:

— За новые горизонты в бизнесе.

Мы выпили, и я задала мучавший вопрос:

— Аркадий Борисович, насколько я успела понять, семья Нортон в обоих мирах является кем-то вроде хранителей порталов, чтобы никто не мог самопроизвольно путешествовать туда-сюда. Уверены, что они позволят вам расширить свой бизнес?

— Кому-то они должны довериться, и я решил, что это буду я, — мужчина выпил и налил себе ещё. — Слишком многие на Земле уже знают об их бизнесе. В нашем мире их магия не действует, а я в состоянии обеспечить им надёжное прикрытие от силового воздействия правительств многих стран. Думаю, они согласятся.

— Возьмёте на переговоры?

— Обязательно, а вот и твой кавалер, — будущий партнёр по бизнесу указал рукой с бокалом мне за спину.

Одрин неслышно подошёл и встал рядом.

— Отличный танец, — взяв мою руку, напарник поцеловал кончики пальцев. — Подаришь и мне один? — Янтарные глаза искрились весельем. — А то за право танцевать с тобой выстроилась целая очередь.

— Надеюсь, в ней нет Марко, — я кокетливо стрельнула глазками, потому что все окружающие нас аристократы старательно делали вид, будто ни капельки не прислушиваются к нашему разговору. Каждый должен играть свою роль, хотя, после таких ошеломительных новостей, не было никакого желания играть в игры с флиртом.

— Он следующий в списке, — мягко поддерживая под локоть, Одрин вывел меня в центр зала и, крепко обняв за талию, закружил в очередном медленном танце, которые играли специально для нас, зная, что иномирцы не умеют танцевать ничего другого.

— О чём вы говорили?

Вопрос был задан совершенно серьёзным тоном, хотя напарник, как и я, продолжал изображать бесшабашное веселье. Надо сказать у него это получалось гораздо лучше, чем у меня.

— Борисыч тебя расстроил?

— Нет, — мне с трудом удалось не отвести взгляд. Хотя от неловкости хотелось последовать примеру страуса и зарыть голову в песок. Жаль, поблизости не наблюдалось ни одной дюны. — Всего лишь предложил работу.

Чёрная бровь изогнулась в удивлении:

— И? Ты согласилась?

Сгорая от стыда, что веду переговоры за его спиной, кивнула.

— Хорошо, а то думал, он уже никогда не предложит, — только руки напарника, крепко удерживающие меня за талию, не дали запутаться в платье, когда я сбилась с такта. Одрин нахмурился. — Надо было, чтобы Петра его подшила. Эй, чего скисла? Мы больше года готовили почву для слияния. Я думал Аркадий до конца тура так и не дозреет. Что он сказал?

Я машинально повторила все, что услышала от олигарха. В голове был полный сумбур. Прямо на глазах обыкновенный развлекательный тур, превращался в тщательно спланированную операцию по слиянию двух корпораций. И мне было очень интересно, я случайно попала в жернова или моя роль была спланирована заранее и только открывшийся дар пилигрима, спутал тщательно продуманные планы?

Выслушав мой рассказ, Одрин удовлетворённо кивнул. Танец закончился, и я попросила напарника отвести меня в сад подышать свежим воздухом.

Парень тут же согласился, позволил опереться на свой локоть и вместе мы, не забывая улыбаться и раскланиваться с аристократическим обществом, через распахнутые балконные двери вышли из замка и по ступенькам спустились в тихий сад.

Мелкий гравий зашуршал под ногами. Некоторое время шли молча. Неожиданно Одрин остановился возле пышного розового куста, сорвал жёлтый цветок и аккуратно вдел его в мою причёску.

— Ты такая красивая, ты это знаешь?

И не успела я опомниться, как оказалась в крепких тёплых объятиях, целуясь со своим названным мужем.

Ошеломленная всем случившимся, я первое время не знала, как реагировать на жаркие поцелуи и пока мозг тормозил, ответственность за реакции взяло тело. Руки сами обхватили крепкую шею и я, привстав на цыпочки, потянулась к парню. Объятие стало ещё крепче, поцелуй жарче, а потом Одрин оторвался от моих губ, оглянулся по сторонам и, подхватив меня на руки, быстро зашагал по дорожке в самую глубь сада.

— Сумасшедший, нас же увидят!

— Плевать. Что за вечер, если муж не может пару минут побыть наедине со своей женой?

К напарнику стремительно возвращалось хорошее настроение. Я же от смущения, уткнулась носом ему в камзол.

— Но ты мне не муж и, кажется, об этом уже все знают.

Парень на миг остановился и одарил меня серьёзным взглядом.

— Тогда я буду за тобой ухаживать, — его губы опять раздвинулись в шальной улыбке. — И я нашёл для этого самое подходящее место.

Нас скрыли густые заросли, окружающие мраморную беседку. На тёмном небе ярко светила луна, пахло розами и ночными фиалками, тихо свиристела одинокая птица. Ярко освещенный замок скрылся в ночи, шум веселья поглотили высокие деревья, создавая ощущение, что мы тут совершенно одни.

Посадив на лавочку, Одрин опустился передо мной на корточки, взял за руки и заглянул в глаза.

— Стась?

Он смотрел серьёзно, а я смотрела на его губы, и от воспоминаний о сладости поцелуев, меня бросало в дрожь. Но парень не так понял, решил, что я замёрзла, скинул камзол, укутал мои плечи и опять взял за руки.

— Я знаю, для тебя всё это очень неожиданно, но прошу, ничего не бойся. Это слияние нам жизненно необходимо. Отец и так увиливал от силовых структур вашего мира сколько мог, дальше игнорировать их интерес просто опасно, — он сильней сжал мои ладони, придавая значимости своим словам. — Опасно для нашего мира. И мы сделаем всё, чтобы защититься от вмешательства в наши дела, международных корпораций Земли.

Я смотрела на парня, не понимая, зачем он озвучивает очевидные вещи. Я бы на месте его отца тоже искала любую возможность, сохранить этот мир от растерзания на части. Ведь здесь нет такого высокотехнологичного оружия, как у нас. И вряд ли атомную бомбу можно остановить силой магии.

От всей этой политики ужасно разболелась голова, начисто смыв все праздничное настроение. Честное слово, лучше бы мы продолжали целоваться.

— Чего ты хочешь от меня?

— Чтобы вы с Аркадием Борисовичем создали здесь филиал его корпорации. Развитие технологий не повредит нашему миру. Ну и чтобы попутно вы выполняли те же функции для жителей этого мира, какие Эльф-Вояж выполняет для вас. Наша талантливая молодежь должна получить право бывать на Земле и учиться в вашем мире.

Я смотрела на парня, и мысли уже заработали в полную силу.

— Нельзя отдавать право на обладание технологиями какому-то одному королевству. Это должно быть всеобщим достоянием. Придётся создать оффшорную зону. И обязательно учесть влияние магии. Боюсь, ваши законы физики могут сильно отличаться от наших. И прежде чем внедрять какие-то технологии, придётся создать научно-исследовательский институт, и озадачить учёных этими вопросами.

— Поэтому мы и отправимся в межрасовую академию магии. Нельзя начинать такое предприятие, не поставив в известность ковен магов. Заодно проконсультируемся по поводу твоей проблемы.

Некоторое время мы молчали. Одрин, устав сидеть на корточках, перебрался рядом со мной на лавочку. Дурацкая ситуация. И парень нравится и ситуация располагает, а целоваться больше не хочется.

— Твой брат об этом знает?

— Да, — напарник фыркнул. — Его задача, умерить аппетиты дяди. Мы изначально не хотели отдавать все права на технологии вашего мира Штефану. Поэтому нам нужен был независимый партнер и мы наши его в лице Аркадия Борисовича, иначе бы нас с отцом обвинили в государственной измене и навсегда запретили возвращаться в этот мир.

— А как же Марко? Какова его роль во всём этом?

На этот раз Одрин рассмеялся.

— Увязаться с нами, его собственная идея. Он на самом деле тобой увлекся. Но если не отстанет, припашем к работе. Нам пригодятся наглые инициативные кадры.

На этот раз я тоже не удержалась от смеха.

— Бедный Марко. И долго ты будешь держать его в неведении?

— Пока он не будет наглеть со своими ухаживаниями, — парень весело сверкнул глазами. Обнял меня за плечи, притянул к себе, а потом подхватил за талию, пересадил на колени и крепко обнял, не позволяя вырваться, хотя я и не собиралась. Так уютно вновь оказаться в его объятиях. — Я не шутил, что буду за тобой ухаживать.

Он взял меня за подбородок и наши взгляды встретились.

— Я бы женился не тебе по настоящему, но боюсь, после всего, что ты сегодня узнала, нам придётся начинать с самого начала.

Кажется, сегодня целовать меня больше не будут. Вздохнув, склонила голову на плечо напарника и, просунув руки ему за спину, сцепила пальцы в замок, скрепляя объятия.

— Ничего не могу обещать, — как хорошо, что из такого положения Одрин не видит мою улыбку. — Марко мне тоже очень нравится. — Тут я выпрямилась, наградив парня укоризненным взглядом. — И в отличие от некоторых, не грузит проблемами общемирового масштаба.

Одрин рассмеялся и меня, всё-таки, поцеловали. Правда, совсем по-детски, в самый кончик носа. Но до чего ж приятно.

Вернувшись в бальную залу, меня тут же перехватил герцог Марино и увлёк танцевать. Одрин пригласил Сафиру, а Зоя выпросила Женю пригласить её на танец, и бедному начинающему магу ничего не оставалось, кроме как уступить девчоночьему капризу.

Весь танец я слушала уверения вельможи о том, какое это счастье, что мы оказались в городе, когда его постигли такие ужасные события, как он благодарен моему мужу, барону Ратскому и моим соотечественникам за оказанную помощь. Но между строк я постоянно слышала мучавший герцога вопрос: "Когда же вы, наконец, уедете и дадите нам всем зажить спокойно, а то от вашей компании никакого житья нет, одни сплошные неприятности"

Сначала я думала мне мерещится, но бегающий взгляд мужчины, потные ладони, елозящие по моим рукам, неловкие паузы между фраз, всё это говорило, что наше присутствие напрягает герцога и он с радостью готов передать нашу компанию под ответственность кого-нибудь другого.

Что ж, его можно понять. Я и сама на раз убеждалась, что от нас — иномирцев — местным властям одни проблемы. И была рада решению Одрина двигаться дальше. Но как быть с мальчиком призраком? Не можем же мы пообещать помочь и даже не попытаться что-то сделать?

Наконец, музыка закончилась, и я вновь оказалась в окружении знакомых лиц, но ненадолго.

— Потанцуем? — Бесшабашно улыбаясь, Марко потянул меня обратно в центр бальной залы, и я не смогла устоять под напором его веселья.

Танца я не знала, но с бароном это было не так важно. Он вёл настолько сильно и уверенно, что мне оставалось только не отставать

— Одрин опять грузил тебя своими проблемами? — русоволосый великан с легкостью раскружил меня под своей вытянутой рукой и, когда, я чуть не споткнулась о слишком длинный подол платья, вновь обнял, и теперь мы кружились уже вместе.

— Он мой партнёр по работе, нам постоянно приходится стыковать рабочие моменты.

Увильнула я от прямого ответа.

Танец развел нас по разным сторонам зала и когда свёл вместе, Марко вновь закружил нас среди других танцующих пар, подчиняясь весёлой музыке.

Барон, явно что-то задумал и хитро улыбался, щуря синие глаза. Меня это пугало и одновременно интриговало. Пока Одрин числится моим мужем, Марко не может открыто за мной ухаживать, по крайней мере, здесь на людях. И у него явно на этот счёт был какой-то план.

Заговорил он на последнем круге, когда я уже окончательно запыхалась от танца и мечтала промочить горло бокалом чудесного прохладного пунша.

— Стась, вы месяц пробыли в Лореции, а город толком и не видели. Погуляем? Я знаю здесь потрясающе красивые места, жаль будет уехать, так их и не увидев.

О-о-о-о, он знал, чем меня можно соблазнить. Параноидальная манера Одрина держать нас всех в поле своего зрения не оставляла возможности нормально обследовать город, а мне так хотелось побывать везде где только можно. Всё-таки Лореция второй по величине город королевства, после столицы, а её мы как раз проедем мимо.

— Сразу после бала, только надо перекусить. Умираю с голоду.

Марко рассмеялся:

— Ты права, здесь только перекусить. Нормально поедим в другом месте.

— На кладбище не пойду, — решила я на всякий случай предупредить, а то мало ли, вдруг он решил устроить мне экскурсию по местам боевой славы.

— Я не полный псих, чтобы тебя туда вести. Есть места гораздо лучше.

Думала, Одрин упрётся или найдёт вескую причину, чтобы не отпустить меня гулять с Марко, но он лишь с улыбкой махнул на нас рукой и посоветовал заехать домой переодеться.

— Знаю я эти трущобы. Лучше в бальном платье там не появляться.

Зоя с Ларкой заныли, что хотят с нами, но Сафира их быстро приструнила, намекнув, что время позднее и им давно пора спать. И на все возмущения девочек, что они давно взрослые, заявила — если они и впредь собираются вести себя как несмышленые дети, то и отношение к нам будет соответствующее и этот бал будет для них последним.

Я фыркала, слушая эту отповедь. Аркадий Борисович успокаивал девочек, пообещав завтра взять их с собой гулять по городу и купить мороженого. Женя танцевал с какой-то местной красоткой, положившей глаз на иномирца. Одрин и Марко в сторонке обсуждали, нечто весьма далёкое от детских капризов. Мой напарник смеялся, барон закатывал глаза и тоже не скрывал улыбку. Как пить дать меня обсуждают. Ну что за фрукты? Я тут мучаюсь, не зная кого из них выбрать. Оба хороши, каждый в своём роде, а им лишь бы посмеяться над моими муками. Вот возьму и оставлю себе обоих. Посмотрим тогда, как они посмеются.

Я сопела, кусала губы, а потом отбросила все сомнения и решила просто наслаждаться жизнью. Сердце само подскажет, кто мой милый, а до тех пор буду весело проводить время в компании обоих парней, тем более, что они не против.

Бал закончился под утро. Я успела улизнуть от всех и вздремнуть часик, спрятавшись за занавеской на широком подоконнике в одном из альковов замка. Дурацкая особенность организма, требующая сна после определённого количества выпитого. Зато теперь я была готова гулять с Марко до самого рассвета и не мучить парня постоянными зевками и нытьём, что неплохо бы выспаться.

Домой мы решили не заходить, барон обещал не водить меня в трущобы. Из дворца герцога Марино сбегали, взявшись за руки, словно подростки. И долго весело смеялись, оказавшись далеко за его пределами.

Город спал и лишь в редких окнах горел свет, наверно такие же полуночники, как мы с Марко. Тихие улочки освещались тусклыми фонарями, грозящими погаснуть при первых лучах восходящего солнца. Тёмные мастерские, магазины и кафе, лишь изредка радовали освещенными витринами. Цокот пластмассовых каблучков моих балеток по каменной брусчатке, тихая поступь барона, шуршание пышных юбок бального платья и наш смех нарушали сонную тишину улиц.

— Куда мы идём?

— А есть разница? — мужчина одарил меня тёплым взглядом. — Мне просто нужно было выдернуть тебя с пафосного сборища. Но пару мест я всё же те покажу. Пойдём.

Марко легонько сжал мою руку, чтобы ненароком не раздавить мои пальцы своей лапищей и увлек за собой, минуя главную площадь перед ратушей в темноту улицы, бывать на которой мне ещё не приходилось.

Я решила во всём довериться барону, чувствуя себя в абсолютной безопасности рядом с этим мужчиной. Вскоре улочка стала уже, запетляла между домов и закончилась тупиком у городской стены.

— Нам наверх.

Марко с легкостью водрузил меня себе на плечо и, скомандовав "Держись", полез на стену, цепляясь за шероховатые выступы.

Я, что есть сил, вцепилась в его волосы, опасно балансируя на мускулистом плече, ходящем ходуном под моей попой.

— Йи-и-и-и! — Не сдержала испуганный визг, когда Марко накренился вбок и я вместе с ним.

А в следующее мгновение я стояла рядом с ним на городской стене, наблюдая, как на далёком горизонте занимается рассвет. Боже в этом мире я наблюдала рассветов больше, чем за всю свою предыдущую жизнь и каждый из них был захватывающим и неповторимым.

— Садись, — подавая пример, мужчина сел на край стены, свесив ноги на другую сторону. Помог мне справиться с юбками и весело улыбнувшись достал из-за пазухи огромный пакет со всякими вкусностями, бессовестно стыренными с герцогского банкета. — Вот теперь можно позавтракать-поужинать. Ты рыбу любишь?

— Солёную.

— Тогда это тебе. — Бутерброды с солёной красной рыбой перекочевали из бумажного пакета мне в руки. Откуда-то появилась бутылка красного вина и пара хрустальных бокалов. Похоже с того же самого банкета.

— Марко! — возмутилась я, смеясь и, тем не менее, приняла полный бокал из рук мужчины. — Ты же аристократ, разве так можно?

— Можно подумать кто-нибудь будет искать пропавшие бокалы. Да за эту ночь, гости перебили их столько, что хозяева спишут все убытки на естественную убыль. — Замёрзла?

— Немного.

На улице, да ещё так высоко, дул прохладный ветер и кожа давно покрылась пупырышками. Только я не учла одного. Если камзол Одрина был мне велик, то в камзоле Марко я просто утонула, и пришлось трижды подвернуть рукава, чтобы дотянуться до бокала с вином и бутербродов. Зато я быстро согрелась. Ткань ещё долго хранила тепло исполинского тела, согревая мои замёрзшие плечи.

А когда бутерброды закончились, Марко подгрёб меня к себе под мышку и в полном молчании, потягивая из бокалов великолепное вино, мы встречали рассвет. И было в этом молчании что-то упоительное. Я легко могла себе представить, как мы будем так же молча сидеть обнявшись, в одном кресле, у камина в библиотеке его замка и слушать как трещат поленья. Как в большом зале будут шумно играть наши дети, как дни будут наполнены самыми обычными хлопотами, ночами нас будет согревать огромная дубовая постель, а на рождество соберётся вся наша огромная семья из обоих миров, мы нарядим ель, накроем стол и будем очень счастливы.

— Мне нравятся твои мысли, — мужчина крепе притянул меня к себе и я, обхватила его рукой за спину, прижимаясь ещё теснее.

— Как ты узнал, о чём я думаю?

Марко поцеловал меня в макушку, и я почувствовала его улыбку.

— Ты впервые рядом со мной расслабилась. Это что-то да значит.

Я фыркнула, а потом в голову полезли совсем другие мысли.

— Марко, а если однажды проснётся дар пилигримов и меня позовёт дорога? Вдруг это окажется сильней меня, и я не смогу остаться?

— Тогда я пойду за тобой. Я много чего умею, кроме махания мечом и секирой. Не пропадём.

— А как же дети? Им нужен дом, стабильность. Думаешь, правильно тащить их за собой по другим мирам?

Меня резко развернули. Марко взял меня за плечи и заглянул в глаза.

— Но ты же родилась? И до тебя рождались другие пилигримы, наверно странствия у вас в крови и детям они будут только в радость. И знаешь, я рад, что ты так далеко зашла в своих мечтах.

На этот раз барон не набросился на меня с поцелуями, как медведь на добычу, а поцеловал очень нежно, от чего сердце дрогнуло и забилось пойманной птицей.

Солнце осветило далёкий лес, первые лучи скользнули по дороге, коснулись стены и позолотили нас своим светом, а мы целовались, как подростки, смеялись, пили вино из стыренных бокалов и опять целовались. Как же я люблю рассветы.

Кажется, у меня скоро войдёт в привычку просыпаться ближе к вечеру. Закатное солнце светило в окно, бросая на паркет оранжевые блики. Через открытые створки в комнату проникал с улицы шумный гомон горожан, цокот лошадиных копыт и крик лоточника из булочной напротив, предлагающего прохожим свежую выпечку.

В нашем же особняке царила нереальная тишина. Кажется, не только я загуляла до утра и целый день отсыпалась.

Умывшись, накинула халат и побрела на кухню в поисках чего-нибудь перекусить. Но там тоже никого не было. Зато на столе стояла огромная миска полная горячих пирожков, укрытых белоснежным полотенцем. Рядом пристроился запотевший графин с ягодным соком и серебряный разнос с чистыми стаканами.

Честное слово, будь моя воля, я бы забрала тери Марту с собой. Так вкусно готовила только моя мама, и ещё бабушка, когда ей позволяло здоровье. От воспоминаний о родных накатила невыносимая тоска. Родителей я ещё вижу, а вот бабушка очень старенькая. Доживет ли пока я смогу вернуться?

Присев на стул, налила себе полный стакан сока и надкусила пирожок, оказавшийся с капустой.

А вот интересно, по какой линии мне достались гены пилигримов? Насколько я помнила, все мои родственники заядлые путешественники. Но я превзошла их всех, оказавшись в другом мире. Папину родню я знала вплоть до его крепостных предков. А в маминой истории дыр больше, чем в хорошем сыре. Так неужели этот ненормальный дар перешел по её линии?

Вздохнув, перевела взгляд на кусочек пирожка в руке, запихнула его в рот и потянулась за следующим пирожком. А потом взяла и притянула к себе всю миску. Когда жую, мне проще думается. И ещё, мне надоело сидеть на кухне. Запасшись пирожками, вернулась в комнату, переоделась в спортивные штаны, футболку, обула кеды и через чердак выбралась на крышу. Здесь было жарко, пыльно, зато была видна башня городской ратуши с огромными часами и шпили храма. Далеко внизу суетились люди, меня от них отделяли три этажа, и полоска цветущего газона перед парадным входом.

Медленно жуя пирожки и наблюдая за жизнью шумного города, я мыслями вернулась к проблемам своего дара. Почему именно я увидела призрака из прошлого? Почему его смог увидеть Одрин, хотя сам признался, что никогда прежде не слышал о подобном? Как появление призрака связано со случившимся на кладбище? Вопросы, вопросы и никаких ответов. И как назло закончились пирожки, последний стащил Изя, придя ко мне на крышу.

— Вот бы задать все эти вопросы магистру Ларкену, правда? Может у него есть на них ответы?

Я погладила паука по мохнатой спинке. Арахнид довольно застрекотал и от удовольствия распластался на крыше, раскинув лапы во все стороны, мол "Чеши меня, чеши! Видишь как мне приятно?"

Ну ладно почешу, всё равно спускаться пока не хочется. Перетащив арахнида к себе на колени, удобно устроила его конечности и взялась чесать ему спинку. Изя от блаженства закатил все свои глазки, чем ужасно меня рассмешил.

— Какой же ты хороший, — от избытка чувств, приподняла его мордочку и поцеловала паука в мохнатый лоб.

— Опять милуешься с пауком?

Оглянувшись на знакомый голос, увидела Клариссу. Подбирая пышные юбки, чтобы не запутаться, графиня через чердачный люк забиралась ко мне на крышу. Ступив на черепицу, прикрыла глаза от заходящего солнца рукой и с улыбкой обозрела город. Осторожно подошла к краю, посмотрела вниз и, повторив все манипуляции с юбками, устроилась рядом со мной.

— Отсюда и правда великолепный вид. Надеюсь, ты не обидишься? Мы с мужем решили после вашего отъезда купить этот дом.

— Почему я должна обидеться? Этот дом не мой, Одрин его арендовал. И мы с самого начала знали, что здесь долго не задержимся, — я с улыбкой смотрела на Клариссу. Великосветская дама на черепичной крыше, зрелище весьма необычное.

Отпустив начавшего брыкаться арахнида, отряхнула колени от его шерстинок и добавила немного грустно.

— Только, жаль расставаться с друзьями. Наверно поэтому туристические группы никогда подолгу не задерживаются на одном месте.

— Но ты ведь остаёшься в нашем мире, — графиня взяла мою руку и сжала в своих ладонях. — Значит, ещё увидимся. И будем писать друг другу. Ты ведь уже умеешь?

Вспомнив свои попытки писать на всеобщем, я звонко рассмеялась.

— Писать умею, но будет много ошибок.

Графиня тоже рассмеялась.

— Ничего со временем научишься.

— Кларисса?! Вот ты где и вы Станислава тоже. Жаритесь на крыше?

Мы дружно обернулись на удивлённый голос графа.

Муж Клариссы, высунувшись из люка, одарил жену грозным взглядом. Но было видно, что вся эта суровость напускная.

— Дорогая, если вы не боитесь солнечного удара, пожалейте хотя бы мою репутацию. Что подумают наши знакомые, если увидят вас на крыше?

Шурша юбками и придерживая пышный подол, графиня поднялась, и осторожно ступая туфельками на каблучках по рельефной черепице, подошла к мужу. Приняла его руку помощи и полезла обратно в люк.

— Станислава, ты спускаешься?

— Сразу за вами.

Кусая губы, чтобы не рассмеяться над попытками подруги влезть обратно в люк и при этом не оказаться с юбками, задранными на голову, я тоже поднялась на ноги. Муж Клариссы, стоически сражаясь с кружевами, пытался пропихнуть платье жены в узкое отверстие.

— Что за издевательство? — Добродушно возмущался граф. — Дорогая, если ты и в будущем собирается посещать эту крышу, люк придётся основательно расширить.

— Я буду вам признательна, — Кларисса со смехом кое-как пропихнула платье в люк. — Мне понравился вид с этой крыши.

— Осторожно! — Воскликнула я, когда лестница под обоими супругами заходила ходуном.

Мужчина крепко обхватил жену за талию и осторожно спустил её с лестницы на пол чердака.

— В таком случае придётся укрепить ещё лестницу.

Они с улыбками смотрели друг на друга и дружно прыснули со смеху.

— Станислава, вы там как? — Мужчина поднял голову, пытаясь рассмотреть меня на крыше.

— Я в порядке. А как вы? Всю паутину на себя собрали?

Я тоже спустилась с крыши и поразилась идеальной чистоте на чердаке. Сколько же времени я просидела, что успели собрать всю Изину паутину? И кто в нашем доме оказался таким смелым?

— Не мог же я допустить, чтобы вся эта паутина оказалась на Клариссе, — граф весело сверкнул глазами, давая понять, чья это работа. И я только сейчас заметила на полу невесомые хлопья пепла.

Ух ты, оказывается муж Клариссы ещё и маг. Как жаль, что придётся расстаться с этой удивительно парой. Надо не забыть узнать их адрес, иначе, куда я буду писать? На деревню бабушке?

Оказывается, чета Фантори была приглашена Одрином на прощальный ужин, по случаю нашего отъезда.

— Как быстро время пролетело, — вздохнула графиня.

Пока я переодевалась к ужину в гардеробной, графиня устроилась в кресле у окна, наслаждаясь видом из своей будущей спальни.

— Скоро вы уедете, и в городе опять станет очень скучно.

Меня так и подмывало сказать, что вместо скуки, можно заняться чем-нибудь полезным. И в очередной раз голову посетила простая по своей гениальности мысль. А чем я сама буду заниматься, когда Одрин вернется с группой на Землю? Где буду жить? И самое главное, чем буду на эту самую жизнь зарабатывать? Замужество как способ выживания даже не рассматривается. Но кому в этом мире нужны мои навыки финансиста?

Я замерла с поднятыми руками и наполовину надетым платьем, застрявшем на плечах. Наверно стоит наведаться в банк. Вдруг мне повезёт с работой.

— Кларисса, а у вас женщины работают? — прогудела я из-под платья, протиснулась в узкий лиф и вышла в комнату, чтобы подруга помогла мне со шнуровкой.

— Странный вопрос для родственницы короля Штефана, ты не находишь? — Графиня с лёгкостью заменила горничную и через пару минут я уже не могла дышать, так сильно она затянула шнуровку. — Но раз ты спрашиваешь, отвечу — знатные лери предпочитают не работать, хотя имеют неплохое образование.

— А не слишком знатные тери?

Я повернулась к Клариссе и наткнулась на её внимательный взгляд.

— Чисто гипотетически, — это слово я произнесла по-русски, но подруга поняла.

— Если гипотетически, — Кларисса произнесла последнее слово по слогам, чтобы я запомнила. — Женщины помогают вести дела мужа. Есть воительницы и маги, у них своя дорога. Каждый занимается, чем может. А почему ты спрашиваешь?

И что ответить? Что к Одрину и его родственнику королю я не имею никакого отношения, потому что наш брак фиктивный? Интересно как долго после этого продлится наша дружба? И будет ли это дружбой, если я сейчас солгу?

— Понимаешь...

Меня прервал стук в дверь.

— Потом скажешь, — графиня коснулась моей руки и велела войти.

Оказывается, мужчины устали нас ждать и прислали служанку напомнить, что если мы не поторопимся, ужин подадут холодным.

Во время ужина Одрин нас всех озадачил. Отставил тарелку, поставил локти на стол и, сложив руки домиком, обвел всех строгим взглядом.

— Завтра прошу встать пораньше и никуда не расходиться.

В столовой наступила тишина, и стало слышно, как в саду стрекочут насекомые и над цветами жужжат пчёлы. Все взоры устремились на проводника, что ещё он нам придумал?

— Маааам, у меня в девять примерка у модистки, — всполошилась Лариса. — Мы ведь не можем её отменить, да?

— А я хотела выспаться, — Зоя демонстративно зевнула.

— Одрин, что-то случилось? — Сафира проигнорировала нытьё дочек.

Она в последнее время часто так делала. Девочки тут же начинали дуться и капризничать, и лезть к остальным. Вот и сейчас я боялась, что они втянут меня в свои проблемы, но обошлось, Одрин заговорил.

— Завтра в десять утра у вас первая тренировка верховой езды. Ферма, где вы выберете себе лошадей для дальнейшего путешествия, находится в часе езды от города. Если не хотите тащиться по жаре, нужно выехать как можно раньше.

Судя по улыбке графа Фантори, ферма принадлежит ему или его родственникам. Вот и открылась истинная причина приглашения на ужин. Мы с Клариссой переглянулись, и по едва заметному кивку подруги, я поняла, что так и есть.

— А мы умеем ездить верхом!

— Мы два года занимались в клубе!

Хором выпалили девочки и засияли счастливыми улыбками от радости, что впервые им удалось превзойти взрослых. Ох, чувствую, завтра мы от них наслушаемся.

— Лошади? — Аркадий Борисович удивлённо вскинул брови. — Ты хочешь, чтобы мы научились верховой езде за пару занятий?

— Занятий будет три. Каждое по пять часов. Для усвоения азов хватит, остальное придёт во время путешествия.

Оставшееся время до окончания ужина все обсуждали саму идею путешествия на лошадях. Девчонкам она безумно нравилась, как же романтика. Взрослая часть группы не разделяла их энтузиазма, без физической подготовки это станет для всех тяжким испытанием. И все сошлись на мнении, что пока стоит жаркое лето стоит попробовать, но если мы задержимся в этом мире до поздней осени, или того хуже зимы, придётся решать вопрос с зимовкой.

Одрин слушал не перебивая. О чем-то тихо разговаривал с мужем Клариссы, а потом и вовсе выманил Марко и графа в кабинет. Подруга после десерта, увлекла меня в сад, и мы медленно побрели по гравийной дорожке. Солнце скрылось за крышами домов, и на сад, вместе с сумерками, спустилась вечерняя прохлада.

— Ты хотела что-то рассказать? — Кларисса сорвала с розового куста бутон и вдохнула аромат чайной розы. — Если не хочешь, не говори, просто мне показалось, что тебя это тревожит.

— Тревожит, потому что я не знаю, как ты отнесёшься к моим словам.

Графиня перестала нюхать цветок и лукаво улыбнулась.

— Пока ты не скажешь, мы этого не узнаем, правда?

— Мы с Одрином не женаты. Наш брак фиктивный, и как только он вернётся с туристами на Землю, наш магический контракт прервётся, и я вновь стану свободной. В сущности, получу развод.

Фух! Я это сказала!

— Поэтому барон Ратский за тобой ухаживает? — Кларисса опять понюхала цветок, пряча от меня улыбку.

Очуметь, я такие важные вещи рассказываю, умираю от страха, что на этом наша дружба закончится, а подругу интересуют мои отношения с Марко?

Я не заметила, когда мы успели остановиться, и опять пошла по дорожке. Шурша юбками, Кларисса пошла рядом. Она так и не выкинула цветок. Наверно не только удобное расположение подвигло графа купить этот дом. Здесь очень красивый и уютный сад, где забываешь, что живешь в самом центре шумного города.

— Это не стало для тебя новостью? — я искоса глянула на погружённую в созерцание сада графиню.

— Догадаться было не трудно. Вы с Одрином не похожи на влюблённых, скорее на деловых партнёров. Но между вами есть связь, и это всех сбивает с толку, — дойдя до деревянной скамейки, Кларисса поманила меня присесть. — Не расскажешь в чём секрет?

Присев рядом, протянула руку, показывая ей браслет.

— Какое-то время он хранил часть души Одрина. Потом произошёл несчастный случай и её изъяли, чтобы спасти ему жизнь. Мы думаем вся путаница из-за этого.

— Вполне может быть, — женщина осторожно прикоснулась к браслету, повертела мою руку, разглядывая необычное украшение со всех сторон. — Какая интересная вещица, это ведь не просто магический артефакт, а изделие твоего мира?

— Хочешь, покажу, как оно работает?

— Конечно, хочу, — взгляд графини вспыхнул неподдельным интересом.

Я нажала кнопку активации и онемела от удивления. Передо мной вновь развернулась голубая голограмма напарника и знакомый голос произнёс:

— Здравствуй, Стася.

Кларисса совершенно не аристократически хмыкнула.

— Говоришь, часть души Одрина пропала? Тогда это кто?

— Вот у него и спросим. А ну стоять! — Возмутилась я, когда Олег пошёл рябью и собрался самым наглым образом исчезнуть.

— Стасечка, ты не в духе, давай пообщаемся в другой раз!

— Он разумный? — Настал черёд Клариссы сидеть с открытым ртом.

Я не выдержала комичности ситуации и засмеялась.

— Вот так сюрприз, Олег, ты откуда опять взялся?

— Меня Одрин восстановил, когда брал браслет на отладку. Решил, что такая страховка для него очень полезна.

— А ему не вредно ломать на куски свою душу? — Может, я ничего и не понимаю в магии, но наверно это очень плохо так обращаться со своей душой.

— Стоит спросить у него самого. — Кларисса поднялась с лавки, глядя куда-то мне за спину.

Голограмма мигнула, погасла, и я услышала шаги по гравию.

— Вот ты где, — муж Клариссы, подошёл к жене и взял её за руку. — Нам пора, дорогая.

— Идём, — женщина повернулась ко мне. — Скоро увидимся.

— Обязательно, — я улыбнулась, предвкушая завтрашнюю проездку.

Фантори ушли, и мы остались с Одрином одни. Удивив напарника ткнула пальцем ему в грудь.

— Зачем вновь вложил в браслет свою душу? Хочешь довести меня до инфаркта?

— Ты виделась с Олегом? — В глазах парня заплясали смешинки. — Понравился сюрприз?

— Не то слово, но разве это не опасно? Это уже какая часть твоей души? — Я вновь потыкала в него пальцем. — Там хоть что-нибудь осталось?

Одрин широко улыбнулся, накрыл мою руку своей ладонью, плотно прижав к своей рубашке.

— В браслете не душа, а огромный резерв силы. Ты же помнишь? Олег не сущность, а компьютерная программа.

— Конечно, помню, мог не спрашивать.

— Просто хотел убедиться, что ты не воспринимаешь его как живое существо. Это было бы большой ошибкой. И Стась...

— М-м-м-м? — Надо же, как сильно бьётся у него сердце, а по виду и не скажешь. И поздно он спохватился про Олега, я уже давно воспринимаю умную программу как своего друга. — Ты говори, я слушаю.

— Дай ему другое имя.

— Зачем? — Я закусила губу, чтобы не рассмеяться. Неужели Одрина бесит, что я зову голограмму его вторым имением? — Меня Олег вполне устраивает. Как будто с тобой общаюсь. И он настоящий друг. В отличие от некоторых, не придумывает хитроумные планы, чтобы сплавить меня другому парню.

Выражение лица Одрина изменилось. Стало отстранённым и чужим, парень отвернулся, а потом фыркнул и рассмеялся.

— Всё-таки раскусила?

Я улыбнулась, радуясь возвращению напарника. За последние дни от его изысканной вежливости меня порядком уже тошнило. Я измучилась в сомнениях, и была безумно счастлива, что смогла пробить барьер, возникший между нами. Теперь можно и поговорить. По настоящему, откровенно, как мы делали это раньше.

— Зачем толкаешь меня к Марко? Думаешь, я не вижу, что вы двое придумали?

Напарник в притворном ужасе округли глаза.

— Ты не должна была об этом догадаться, мы действовали очень тонко.

— Угу, тонко. Как два танка проехались по тюльпановым клумбам, — я сжала пальцы в кулак под его ладонью, скомкала рубашку, и потянула Одрина на себя. — Чья идея была приставить ко мне Марко? Только честно, обещаю не бить обоих.

Одрин перестал дурачиться и, глядя с улыбкой, убрал чёлку с моих глаз.

— Если ты опять усвистишь в неведомые края, я не брошу туристов, зато отправлю к тебе Марко и буду спокоен, что там ты не одна.

Значит, он обо мне заботится? Какой лапочка! Только не учитывает, что я не девочка цветочек, и могу выкрутиться почти из любой ситуации. И не собираюсь играть в их с Марко игры. Но об этом они узнают постфактум. Сейчас нужно решить более насущные проблемы.

— Что там с нашим призраком? — Взяв Одрина за руку, пошла из тёмного сада на огни дома и доносящуюся из открытых окон музыку. — Удалось, что-нибудь выяснить?

Одрин переплел наши пальцы, крепко сжал мою ладонь и пошёл рядом.

— Всё, как сказал парнишка: чума, страшный мор, нашествие гулей. Чтобы избежать распространения заразы все деревянные дома сожгли дотла и отстраивали город уже в камне. Только это не объясняет, почему призраки просят помощи через века. Это случилось почти полторы тысячи лет назад.

Мы неспешно дошли до дома и остановились на террасе. Сад медленно погружался в темноту, зажглись магические фонарики, осветив ветви деревьев и дорожки. Запахло ночными фиалками и цикады завели свой неумолкающий хор. Мне не хотелось отсюда уезжать. Впервые в этом мире я чувствовала себя дома, но увы, нужно двигаться дальше.

От нахлынувших чувств я сильней сжала руку напарника.

— Если мальчика и других духов не упокоили в его времени, как нам это сделать сейчас? Я его вижу и слышу, но как попасть в прошлое, чтобы ты провёл обряд?

Одрин тоже с силой сжал мои пальцы и развернул к себе.

— Я не позволю тебе рисковать. Мы не знаем всех возможностей твоего дара, поэтому будем решать проблему другим способом. Я связался с учителем, объяснил ситуацию, он обещал подключить своих коллег и что-нибудь придумать. Три дня у нас есть, так что ждём известий.

Я прыснула от смеха:

— Или ждём самих магов. Думаешь, магистр Ларкен откажется от возможности пообщаться с призраком из прошлого?

Одрин застонал, только что осознав, как крупно он попал:

— Надо срочно сказать тери Марте, чтобы пополнила запас продуктов, и предупредить, что завтра с утра нас ждёт нашествие вечно голодных магов. Стася ты гений, я так замотался, что совсем выпустил из виду такую возможность.

— С кем не бывает, — мне было приятно хоть в чём-то оправдать звание напарника, а то вишу на шее парня наравне с туристами и ничем не помогаю. — Хочешь, я сама поговорю с домоправительницей?

Одрин кивнул, едва заметно улыбнулся и, глядя в глаза, потянул меня к себе. Сердце сделало кульбит и забилось в частом ритме. Неужели поцелует? Его руки скользнули мне на талию, мои оказались на его плечах и парень начал медленно склоняться к моим губам. Я судорожно сглотнула, чувствуя его дыхание, тонкий аромат мужского парфюма защекотал ноздри.

Трах! Бах! С треском открылись створки дверей-окон и, держась за руки, с хохотом выбежали на террасу Петрунков и Зоя. Не увидев нас, остановились под веткой яблони. Женя, притянул девушку к себе, обнял.

— Кхм! — Одрин кашлянул в кулак, привлекая внимание заигравшейся парочки. — Мы вам не мешаем?

Бывший конкурент застыл. Зоя глянула на нас и ничуть не смущаясь, улыбнулась.

— О-о-о, вы помирились? Наконец-то, а то мы уже начали сомневаться, что вы пара. Женя, пойдём в сад, видишь, для нас тут уже нет места.

Мужчина одеревенел, испуганно глядя на Одрина поверх белокурой головки развеселившейся Зои.

— Одрин, мы это...

— Идём, — дёрнула Зоя Петрункова — Не видишь, мы им мешаем.

— Стоять! — Рявкнул Одрин, убрав руки с моей талии и в два шага оказавшись возле сладкой парочки, развел их в разные стороны. — Зоя, марш в дом!

— Ты не имеешь права! — Возмутилась юная кокетка, но столкнувшись взглядом с проводником, мгновенно сникла и юркнула обратно в ярко освещённую гостиную.

— Ты что себе позволяешь? — Одрин схватил Женю за грудки и встряхнул так. Что у того лязгнули зубы. — Она ребёнок! А ты взрослый мужчина! Если ещё раз увижу подобное, вылетишь на Землю без права возвращения!

— Но, Одрин, она совершеннолетняя! — Попробовал оправдаться мой бывший конкурент. — Её внешность только видимость.

— Повторяю... ещё... раз! — Одрин снизил голос и сейчас шипел на вжавшего голову в плечи Петрункова. — Увижу тебя с Зоей или Ларисой экстрадирую. Я ясно выражаюсь?

— Но она сама...

— Я ясно выражаюсь?

— Вполне. — Буркнул Женя, и не выдержав взгляда проводника, отвернулся. — Только она сама ко мне весь вечер липла. Узнала, что я остаюсь в вашем мире, решила тоже остаться.

Одрин выпустил рубашку горе-мага и глянул на него с презрением.

— Девчоночья глупость не повод перестать быть мужчиной. Пошли Стася, — парень протянул мне руку. — Нам нужно переговорить с тери Мартой.

Я молча сжала ладонь напарника и вместе с ним вошла в дом, оставив Петрункова на террасе одного, думать. Некрасивая ситуация. И, если честно, я не знала, кто в ней больше виноват, Женя или Зоя.

— Мне поговорить с Сафирой?

— Лучше я поговорю с девочками. Они не до конца понимают произошедшую с ними трансформацию. Удружила вам Кларисса, так удружила, — Одрин бледно улыбнулся и увлёк меня на кухню, где заканчивала уборку домоправительница. — Тери, Марта, тут такое дело...

— Слушаю вас, лер, — женщина заулыбалась, вытирая полотенцем руки.

Пока Одрин, используя всё своё обаяние, объяснял женщине, почему у неё завтра отменяется выходной, я размышляла над ситуацией. Неужели одна я вижу все трудности реальной жизни в этом мире? И Зое и Петрункову застит глаза магия и привилегированное положение туристов. Но кто мы сами без золота герцогов Нортонов и связей с королевским домом? Возьмём меня. Типичная городская девушка с высшим образованием, но кому оно здесь нужно? И учитывая сословное разделение общества, я не вписываюсь ни в одну нишу. Я не воительница, не магиня, у меня нет здесь своей земли и нет профессиональных навыков, которые позволили бы заработать на достойное существование. Выход один — замужество? Но именно это претит моим принципам. Не хочу быть любимому человеку обузой. И получается, что вроде сейчас мы в полном шоколаде, но коснись реалий этого мира и сказка превратится в удручающую прозу.

— Стася, не спи, — Одрин с улыбкой слегка дёрнул меня за руку, привлекая внимание. — Ты как? Готова пообщаться с призраками?

Я часто заморгала, переключая мысли. Призраки? Не один?

— Только не говори, что мы должны пойти на кладбище!

— Ладно, не скажу, — напарник сжал губы, чтобы не рассмеяться. — Но должны же мы выяснить, сколько сущностей просят нас о помощи. А без тебя я не могу с ними общаться.

— Одрин, не смешно, — от одной мысли, что нужно идти на кладбище да ещё ночью, меня передёрнуло от ужаса.

— Я не смеюсь, только реалии таковы, что на контакт они идут к тебе, и если не хочешь, чтобы духи преследовали тебя всю жизнь, придётся решиться и сходить к ним в гости.

— Страсти какие! — Тери Марта, слушающая наш разговор, взмахнула рукой, делая знак, отгоняющий нечистую силу. — Где это видано тащить девочку на кладбище, да ещё и ночью.

— Я бы и рад днём, но Стасины призраки изволят являться только с наступлением темноты, так что ничего не поделаешь, придётся уважить духов, а то они могут разозлиться.

— Свят, свят! — Женщина замахала руками и бросила на меня умоляющий взгляд. — Вы уж, лери, не обессудьте, но мои сыновья ещё дети малые, не нужно, чтобы призраки приходили в дом.

Я покачала головой: и смешно и интересно, и от страха в животе всё завязалось узлом, мешая дышать и внятно мыслить.

— Решайся, — Одрин, встряхнул мою руку. — Я же тобой. И возьмём с собой Марко.

Ну, если только с Марко ...

— Я согласна.

О, господи. Надеюсь, мы не делаем огромную глупость, отправляясь на кладбище, не дождавшись магистра Ларкена?

Одрин Нортон

Опять знакомые очертания надгробий городского кладбища. На них ещё были видны остатки моих заклятий и некоторые буквы надписей до сих пор светились красным, словно на нас из темноты таращатся невидимые звери. Есть повод трястись от страха. Напарницу колотило так, что меня шатало вместе с нею. Стаська вцепилась в руку, боясь отпустить и отойти хоть на миллиметр. За спиной Марко дышит в затылок. Он сразу высказался, что идея притащить сюда Стасю, умом не блещет. Я и сам понимал, что девчонке тут не место, но преследующие её призраки из прошлого, гораздо хуже пары часов здорового страха.

— Расскажи, что ты видишь? — Осторожно перехватив девушку, прижал её спиной к себе и обнял за талию. Может так она почувствует себя в безопасности.

Стася глубоко вздохнула, расслабляясь, и стала описывать картину, представшую перед её глазами.

— Оно огромное, кладбище, но могил мало, над многими деревянные столбы с вырезанными именами.

Мы с Марко переглянулись. Барон изумлённо изогнул светлые брови. Я и сам был удивлён. Мы с ним видели совершенно другое.

— Вон там, — девушка взмахнула рукой в сторону самого древнего склепа. — Какое-то недостроенное сооружение.

— Часовню видишь? — Марко подступил к нам, загородив девушку от жуткого вида вывороченных могил.

Стася внимательно всмотрелась в указанном направлении и отрицательно качнула головой.

— Нет, там пусто и всё заросло травой. А вы её видите?

— Эффект преломления времени, да, мы видим часовню. — Чуть отодвинув от себя напарницу, присел на расколотое надгробие и посадил её себе на колено. — Похоже источник аномалии именно здесь. Подождем твоих призраков, и помни, бояться нечего мы внутри пентаграммы. Ближе чем на десять метров ни одна нежить к нам и близко не подступит.

Стаська неуверенно кивнула и замерла.

Марко остался стоять, облокотившись на свой огромный меч.

— И долго ждать? — Барону явно нетерпелось завалить ещё десяток гулей. Для его деятельной натры было смерти подобно прозябать от вынужденного безделья.

Я хмыкнул от такого нетерпения. Основные качества боевого мага — терпение и сосредоточенность. Рану от оружия залечить можно, а укусы нежити почти всегда смертельны, и если не хочешь пойти на закуску тварям, нужно быть предельно внимательным, а не беспорядочно палить заклинаниями направо и налево. Иначе никакого магического резерва не хватит до конца битвы, а в таком случае маг становится практически бесполезным.

— Холодно? — Почувствовав, как девушка трясётся на моём колене, обнял её покрепче, согревая своим теплом. Хотя на самом деле ночь была лишь немного прохладней дня. Слабый ветерок шевелил деревья и траву на раскуроченном погосте. Пока что городские власти не стремились наводить здесь порядок, правда, доступ горожанам открыли. Наверно герцог Марино надеется, что жители сами позаботятся о могилах своих родственников, а он сэкономит изрядное количество золота в городской казне.

— Мне не холодно. Мне страшно. — Стася вцепилась в мою руку, сжав её с силой маленького котёнка. Её голос задрожал и стал совсем жалобным. — Давайте уйдём отсюда?

— Потерпи, — барон шевельнулся и погладил её по голове свое лапищей. — Пусть Одрин разберётся с призраками.

Угу, разберусь. Будь это так просто, фиг бы я потащил девчонку с собой на кладбище.... О-о-о-о, а вот и гости.

Стася застыла, вжалась в меня и вдавила ноготки в мою руку от испуга.

— Идут.

— Вижу.

— Это они? — Марко устремил хмурый взор на толпу призраков, появившихся из темноты.

Они окружали нас со всех сторон. Пентаграмма, начерченная на земле, вспыхнула синим светом, не пустив их дальше своих контуров. Барон перехватил меч за рукоять, готовясь к бою. Руны против призраков вспыхнули на серебряной стали ярко синим светом.

— И что теперь?

— Стаська держись крепко или за меня или Марко. Не хватало ещё, чтобы ты провалилась в прошлое.

— Не провалюсь. — Буркнула напарница, но в руку опять вцепилась.

— Уверена? — Не хотел говорить, но её беспечность переходила всякие границы. — Ты уже наполовину в другой реальности. И если преступишь границы пентаграммы, к нам уже не вернёшься.

Стася подняла на меня удивлённый взгляд. Кажется, до неё только начинала доходить вся серьёзность ситуации.

— Тогда держи крепче.

Станислава Евсеева

Что пытался намагичить напарник я так и не поняла. Обидно. Даже Марко понимает в происходящем, больше меня. Она я дуб дубом.

— Не могу преодолеть временной барьер. Я его просто не чувствую. Вижу то, что вижу, но все ощущения говорят, что призраков просто нет. — Одрин устало потёр лоб. — Стась, дай руку, попробую почувствовать их через тебя. Может так сработает.

В темноте светящаяся толпа призраков выглядела впечатляюще до жути. Они теснились у границ пентаграммы, иногда отходили, но потом возвращались обратно, и смотрели на нас, ожидая чуда. Я тоже его ждала, но пока не получалось и я сильней сжала руку парня, в надежде, что у него обязательно получится. И мысленно считала неупокоенные души. Двадцать пять призраков. Мужчины и женщины, были среди них подростки и даже один ребёнок. Замерев у границ пентаграммы, они с надеждой ждали решения своей участи. Мы с Паоло переглядывались. Парнишка махал рукой, улыбался и корчил Одрину смешные рожи, заставляя некроманта улыбаться.

— Детский сад, — Марко покачал головой. Переступил с ноги на ногу и поменял руки на рукояти меча, устав ждать активных действий.

Я улыбнулась.

— Не знала, что у вас есть детские сады.

— Я бывал на Земле, — мужчина улыбнулся, не поворачивая головы. — Идея забирать детей из семьи мне не понравилась, а вот выражение прилипло.

— Дети должны играть друг с другом, только так у них происходит социальная адаптация. Сколько в твоём замке ребятни?

— Больше дюжины. И своих хочу пару парней и дочку.

Одрин покосился на Марко, на меня, хмыкнул и сильней сжал мою ладонь. Но тема обсуждения на кладбище оказалась интересной.

— Максимум двое мелких и обе дочки. У моего брата пацаны — это ужас воспитывать сыновей.

— Слава богу, я не наследник титула. Мне без разницы дочь или сын, буду любить всех. — Включился в дискуссию Одрин.

Мы с Марко переглянулись и дружно засмеялись.

Напарник пожал плечами.

— Вы сами подняли тему, я всего лишь поддержал, — и тут его взор устремился на толпу призраков. — Что там за движения?

Я тоже всмотрелась. Призраки вели себя странно, словно сзади их толкали, заставляя расступиться, и когда они разошлись в стороны, нашим взорам явился дух мужчины средних лет, довольно высокого роста, крепкого телосложения и с ужасно сердитым выражением на бородатом лице.

— Ну, наконец-то, долго пришлось тебя ждать.

— Э-э-э-э, простите? — Промямлила я от удивления.

Означенный дух смотрел именно на меня, всем своим видом выражая недовольство. Я ещё и виновата? Можно подумать я знала, что он ждёт именно меня. Мог и сам прийти, если ему так срочно, а не посылать Паоло.

— Тебе говорю, птичка невеличка, иди сюда, рассмотрю тебя поближе.

— Стой на месте. — Одрин до боли сжал мои пальцы, не пуская к призраку.

Я и сама не собиралась никуда идти. Я ещё в своём уме, чтобы добровольно покидать пределы пентаграммы.

— Кто вы и что вам нужно? — Напарник выступил вперёд, загородив собой.

С другой стороны меня прикрыл Марко. Ну вот, теперь мне ничего не видно. Привстав на цыпочки, выглянула из-за широких мужских плеч. Призрак больше не сердился. Наоборот, с любопытством рассматривал нашу компанию.

— Нашла себе защитников? Хорошо. Но я не за этим третьи сутки держу временной портал открытым.

— Так это вы...? — Одрин ринулся вперёд, потащив и меня с собой.

Марко тоже подошёл к краю пентаграммы.

— Вы пилигрим?

— Какая верная догадка, — дух ехидно хмыкнул в бороду. — Торчу тут месяц. Всё думал, кто-нибудь из моих явится, и вдруг почувствовал родимую кровинку.

Мужчина взглядом нашёл меня за спинами парней и покачал головой.

— Выходи, ничего я тебе не сделаю, наоборот, подарок есть. Можешь забрать его из склепа.

— Зовешь нас в прошлое? — Марко угрожающе выставил меч, направив его в грудь призраку. — А вернуть сможешь?

Дух отрицательно качнул головой.

— На вас троих у меня сил не хватит. Пока временной мост открыт, покажу, где мои останки, и помогу птичке забрать снаряжение.

— А как же призраки? — Вмешалась я в разговор. Получить снаряжение опытного пилигрима очень заманчиво, но я обещала Паоло, что Одрин подарит им вечное упокоение.

И вдруг почувствовала, как парень ослабил хватку и расслабился.

— Я бы не смог им помочь в любом случае. Не в моих силах преодолеть время. — Напарник улыбнулся, глядя на духа. — Вы тоже некромант? Только погибли в битве с гулями?

— Если бы, — грустно улыбнулся бородач. — Даже пилигримы умирают от обычной чумы. Но ты прав. Помочь этим бедолагам у меня сил хватит. А вот допустить, чтобы мои вещи попали не в те руки, я не могу. Слишком они ценные...

— Для меня? — Набравшись храбрости, я протиснулась между Одрином и Марко.

Мужчина опять хмыкнул.

— Для тебя птичка, только разбираться, что к чему будешь сама. Моё время вышло.

Как интересно всё оборачивается. Только напарник почему-то не спешил покидать границы защитной пентаграммы. И Марко смотрел на призрака с большим недоверием.

— Ты веришь ему? — Глянул он на Одрина.

— Не знаю, но стоит проверить, только дайте мне пару минут.

Парень выпустил мою руку, достал из своей походной сумки склянку, зубами вынул пробку и, макнув палец в вязкую жижу, стал рисовать ей защитные знаки на моём лбу.

— Эй! — Я хотела отшатнуться, неприятные ощущения, будто киселём мажут. Но барон удержал меня за плечи.

— Не дёргайся, — Одрин сунул пробку от бутылька в карман и взялся размалёвывать мне руки и кисти. — Это чтобы призраки не тонули, будь они хоть трижды из другого времени.

— А вы? — Воняла эта гадость хуже хлорки, но на носу уже красовались рисунки, и я боялась его морщить, чтобы не смазать. Вонь я переживу, но не тесное общение с бесплотными духами. Лучше я немножко потреплю. — Себя разукрашивать будете?

— Уже, ещё на первом курсе всем адептам делают невидимые защитные татуировки. А Марко защитит его оружие. Ну вот, жаль фотика нет, такой кадр пропадает.

Да уж, представляю, как я выгляжу.

— Вы закончили? — Дух пилигрима нетерпеливо переступал с ноги на ногу. — Я не могу держать мост вечно.

— Уже, милейший, — Одрин отвесил мужчине учтивый поклон и первым переступил границы пентаграммы. Оказавшись в окружении призраков, все открытые участки его тела засветились тонкими линиями затейливых иероглифов.

Ух, ты и, правда, татуировки.

Настал черёд Марко тащить меня за собой словно на буксире. Его огромная ладонь, мягко сжавшая мои пальцы, была горячей словно печка.

— Ну что идём? — Барон ободряюще улыбнулся и тоже шагнул за пентаграмму. В тот же миг его меч засиял и заискрился, словно его окутали разряды молний. Призраки шарахнулись кто куда, попрятавшись за надгробиями и деревьями. — Вот видишь, здесь совсем не опасно.

Одрин хмыкнул, Марко смотрел на меня "честными", глазами и я поняла — ещё как опасно, только оба моих защитника полны решимости порубать любого призрака в капусту, если кто посмеет ко мне приблизиться. Призраки это чуяли, и держались на почтительном расстоянии. Тоже не дураки связываться с опытным некромантом.

Интересно, а мои рисунки светятся? Оказалось, нет. Ну и ладно. Всё равно странней чем сейчас я себя никогда в жизни не чувствовала. Вот уж точно не хватает фотоаппарата, а ещё лучше видеокамеры. Ибо расскажи я кому в моём мире, что провожу ночи на кладбище в компании мага, мастера меча и толпы призраков, боюсь мне даже мама не поверит.

— Здесь, — наш провожатый остановился у дальнего недостроенного склепа, указывая призрачной рукой на провал стене и начинающиеся за ним ступени, ведущие в кромешную тьму. — Нужно спуститься только до второго уровня.

— Простите за нескромный вопрос, а какого демона вы там делали? Не нашли другого места красиво упокоиться? — В голосе Марко так и сквозил сарказм.

Я его прекрасно понимала, потому что тоже не горела желанием туда спускаться... если бы не зудящее любопытство: что за снаряжение может быть у пилигрима и чем оно ток ценно?

— Так вы идёте? — Дух переступил через пролом и спустился на несколько ступеней, увидел, что мы стоим, и недовольно поджал губы. — Ну же, быстрее.

— Нам нужно открыть двери. — Одрин достал из своей сумки связку отмычек и стал возиться с невидимым для меня замком.

И я поняла, что опять вижу другую реальность. Призрак тоже это понял, и больше нас не торопил, а я во все глаза наблюдала, как напарник пытается взломать несуществующую для меня дверь.

— Отойди, — Марко перепоручил меня Одрину, сдвинул нас в сторону и ударил мечом по замку. Во все стороны посыпались искры, и я услышала жуткий скрип. Парни переглянулись.

— Замок от времени заржавел, — пояснил свой поступок Марко, пригнулся и шагнул внутрь склепа.

— Логично, — Одрин спрятал отмычки. — Хорошо я успел снять магические ловушки, а то получили бы все по самое не могу.

— Я всё слышу, — послышался голос барона из глубины.

— Да ну, а когда бил, успел хотя бы подумать о такой возможности?

Мы вошли в склеп, и я сразу почувствовала жуткий запах плесени и гниющих тел.

— О господи, у кого-нибудь есть платок, иначе меня сейчас вырвет.

Мне тут же протянули два платка. Я не стала отказываться, оба сложила конвертом и завязала всю нижнюю часть лица.

— Всё теперь можно.

И мы пошли вниз. Узкий каменный проход с низкими сводами давил на психику. Одрин зажёг магический светильник, но я не видела его света, мне путь освещало тусклое белесое сияние неупокоеннго призрака. Странно, но остальные духи за нами не пошли, остались толпиться у входа в склеп. Я покосилась на Одрина. Он у нас главный спец по нежити, но напарник был спокоен как триста медитирующих китайцев, и я тоже немного успокоилась, хотя всё равно поджилки тряслись от страха.

Лестница на небольшом пролёте повернула на сто восемьдесят градусов и опять повела нас вниз. Идти приходилось гуськом. Дух впереди, за ним Марко, потом я и Одрин последний, прикрывая наш тыл. Ну и заодно мою спину. Откуда у него такие стальные нервы? И Марко топает по лестнице, как ни в чём не бывало. Одну меня трясёт от этих каменных стен и замкнутого пространства. Даже в подземном городе гоблинов со мной такого не было.

— Это первый уровень, нам дальше, — послышался голос мёртвого пилигрима откуда-то из-за поворота.

Марко опять пришлось согнуться, чтобы пройти под аркой, украшенной красивой каменной резьбой.

— Не зевай, — Одрин подтолкнул меня в спину. — Это руническая письменность, пожелания мёртвым в загробном мире.

— Оу, — Я поспешно отвела взгляд. Не люблю всё, что связанно с кладбищем и мёртвыми. — Я думала это просто для красоты.

Но, честное слово, лучше бы я продолжала глазеть на арку. Взгляд словно магнитом притянуло к каменным нишам, заполнившим стены от пола до потолка, И почти в каждой стоял гроб: деревянный и грубо сколоченный, словно живым некогда было достойно позаботиться о родственниках... или — другая мысль оказалась страшнее предыдущей — или мёртвых было так много, что их просто не успевали хоронить.

— О, боже, — чувствуя, что отъезжаю в обморок, последнее что увидела — испуганные лица Одрина и Марко. Колени подкосились, гробы стремительно завертелись пред глазами и, падая, я больно треснулась затылком о каменные плиты пола. Кажется, все так удивились, что никто не успел меня подхватить.

Очнулась на коленях напарника. Парень одной рукой поддерживал меня под спину, другой, сдвинув платки с моего лица, водил перед носом открытым пузырьком с нашатырным спиртом.

— Фу-у, — я слабой рукой отодвинула от себя его руку. — Убери.

— Пришла в себя? Вот и хорошо, а теперь вставай, всего десяток ступеней, заберёшь своё добро, и сразу домой. Хватит на сегодня приключений.

Полностью согласна. Но для того чтобы просто встать, пришлось приложить максимум усилий. Ноги не слушались и постоянно норовили подогнуться в коленях и опять уронить меня на пол. Марко, наблюдая за моими неуклюжими попытками, решил проблему очень просто. Подхватил меня на руки и стал боком протискиваться по узким лестничным пролётам.

— Убил бы того кто так тесно строил. — Бубнил барон, собирая на свои широкие плечи столетнюю паутину и такую же древнюю плесень.

— Мёртвым без разницы, — философски заметил идущий впереди дух. — А живым здесь не место.

Никто из нас не нашёлся что ответить.

И вот он — конец пути. Нашим взорам открылось ещё более древне захоронение, но на этот раз вместо деревянных гробов ниши заполнили каменные саркофаги. А на полу, лицом вниз, распростёрлось полуразложившееся мёртвое тело пилигрима.

— Пусти! — Я, что есть сил, задрыгала ногами. Марко поспешно поставил меня на пол, и я бросилась в угол, где меня и вывернуло наизнанку.

О, боже, какой ужас. Ни за что не повернусь, и не буду смотреть на мертвеца. А я наивная думала, гробы жуть. Вот где жутко, когда сквозь куски полусгнившего мяса и порванную одежду просвечиваются белые кости. Новый спазм скрутил меня с новой силой. Кто-то придержал за плечи, суя в руки ещё один платок. Господи, да оставьте же меня в покое, не видите мне плохо?

— Стась, ты в порядке? — Одрин ласково провел ладонью по моим встрепанным волосам. — Хочешь, зажмурься.

— Хочу, но разве ты его видишь? В твоём времени это должны быть просто кости.

— Да нет, — весёленько заметил Марко. — Полный свежак, не в обиду будет сказано, — великан покосился на духа.

Но тот словно забыл, зачем нас сюда привёл. Неподвижно замерев над своим телом, он смотрел только на него.

— Временной мост в этом месте очень тонкий, — Одрин помог мне выпрямиться и сделать несколько шагов. Я так и не открыла глаза, хватит с меня трупов — Поэтому все успокоились и не делаем резких движений, чтобы не проломить его грань.

— Легко сказать. — Промямлила я ватным языком, ещё чувствуя во рту горечь.

— Стася, постарайся успокоиться. Провалишься в прошлое, и я не смогу вернуть тебя назад. А наш пилигрим слишком мёртвый, чтобы задержаться и хоть чему-нибудь тебя научить. Вы как? Уже готовы передать своё снаряжение? И прежде чем мы приступим, как долго вы мертвы? Судя по разложению тела, уже две недели, и чума не передастся нам вместе с вашими вещами. Но я могу ошибаться.

— Чума? — В голосе Марко прозвучало удивление. — Трас, фэг, я совсем не подумал о заразе. Одрин, может ну его эту затею?

— Я создал вокруг нас обеззараживающую сферу, но если трупу меньше чем две недели, то она не сдержит вирус. Так как? — видимо он опять обращался к духу, а я от нового прилива страха вжалась в напарника, боясь отойти от него хоть на миллиметр. Господи, только эпидемии чумы нам не хватало. Ну уж нет, моё желание заполучить трофеи не настолько сильно, чтобы подвергнуть всех жителей города такой угрозе.

— Сколько времени прошло с момента вашей смерти? — Продолжал допытываться Одрин.

— Я не помню, — изрёк дух очень тихо. — Когда ты мёртв, время течёт по-другому. Может месяц, а может всего неделю.

— Какая средняя температура в склепе? — Задала я вопрос. В своё время я пересмотрела кучу сериалов по криминальной хронике. И если в них говорилась хоть капля правды, то низкие температуры замедляют разложение, а значит, этому телу больше чем две недели... я очень на это надеюсь, ибо умирать мне совершенно не хочется. Но раз я чувствую запах разложения, значит, я почти в том времени и если вирус действует, я уже заразилась чумой.

— Одрин, у вас есть вакцина от чумы? Я не знаю, делали мне прививку в детстве или нет? — Произнесла я напряжённым голосом, до ужаса боясь услышать ответ.

— Тебе, как и всем туристам, её сделали перед отправкой в этот мир. Это стандартная процедура, так что вздохни глубже и успокойся, ты не заразишься.

Панический страх отступил, и меня опять повело от накатившей слабости. Спасибо, спасибо вам, Роман Витальевич за такую предусмотрительность.

— И что ты там говорила про температуру?

— Здесь же холодно? — Я с трудом вернула мысли в прежнее русло, очень надеясь, что меня трясёт от холода, а не избытка экстремальных впечатлений. — Значит, все процессы идут медленней, чем на поверхности, так?

— Умница, верно подметила, значит наш друг умер как минимум месяц назад и брать его вещи безопасно. — Тёплая ладонь напарника ласково коснулась моей щеки. — Да ты совсем замёрзла. Вот откуда мысли о холодильнике.

Марко усмехнулся, и я почувствовала, что Одрин тоже улыбается. А потом он всё так же ласково произнёс.

— Готова открыть глаза?

Я истово замотала головой и ещё сильней зажмурилась.

— Ни за что.

— Понятно, значит, будем действовать на ощупь.

— Что-о-о-о? Я должна его ещё и трогать?

— Вообще-то, птичка, ты говоришь о моём теле. Когда-нибудь и твоё будет таким же мертвым и его съедят черви.

— О-о-о-о! — Я почувствовала, как мне опять становится плохо.

— Вы не могли бы помолчать и просто показать, где лежат ваши вещи? — Грубовато-то спросил Марко. Видимо и его это место проняло.

— Здесь в этой нише, но чтобы передать мешок сквозь время птичка должна взять меня за руку.

Я дернулась от испуга.

— Иначе не получится, — в голосе духа проскользнули извиняющие нотки.

— Давай, я тебя держу, — шепнул Одрин на ухо.

— Угу.

И мы вместе двинулись по склепу. Я с закрытыми глазами, и постоянно спотыкаясь о мелкие камни и выбоины в полу. Напарник держал меня за плечи, задавая направление. Знаю, что трусиха, но смотреть на труп было выше моих сил.

— Всё, открывай глаза, ты его не увидишь.

Я послушно приоткрыла один глаз — Марко весело фыркнул — и только убедившись, что передо мной каменная стена со свободной нишей, осмелилась полностью открыть глаза.

— Что я должна делать?

Призрак пилигрима подлетел к нам и протянул руку.

— Давай, мы вместе должны открыть тайник.

— А это не опасно? Я тайник имею ввиду? Вдруг на нём магические ловушки?

— Ну и недоверчивая ты. Давай руку всё будет нормально, клянусь.

Я посмотрела на Марко. Барон пожал могучими плечами, мол, почему нет? Я обернулась на напарника. Одрин улыбнулся и ободряюще кивнул.

— Действуй, иначе мы с Марко умрём от любопытства.

Призрак хохотнул.

— Слушай своих защитников птичка, они плохого не насоветуют.

— Чутьё? — Чувствуя поддержку парней, я осмелела, протянула руку и коснулась призрачной руки духа. Пальцы обдало холодом, но и только. Самого прикосновения я не почувствовала.

— Оно самое, — бородач подмигнул. — Доверяй ему и у тебя всё получится.

Я кивнула, принимая совет, хотя понятия не имела, о каком чутьё он говорит, но если оно есть у всех пилигримов, значит и у меня будет.

Мужчина потянул наши сцепленные руки к чуть выступающему плоскому камню, за которым с лёгкостью мог спрятаться мой рюкзак.

— Почему "птичка"?

Ладонь коснулась шершавой поверхности, и на камне медленно поступил знак шестиконечной звезды. В точности как тот, что передал мне отец Одрина.

— Потому что наш народ превыше всего ценит свободу и сам выбирает свой путь. В тебе дар только просыпается, значит, ты пока неоперившийся птенец. Поэтому и птичка, — бородач глянул на меня и улыбнулся. — Теперь это твой тайник, используй, если понадобится и ищи такие знаки, это схроны, которые мы оставляем своим собратьям. Сможешь открыть, всё что в них твоё, не сможешь, значит тебе пока рано.

Камень под моими пальцами дрогнул, плита поехала вглубь и плавно ушла в сторону, открыв глубокий лаз.

— Бери, — призрак отлетел в сторону. — Надеюсь, пригодится.

— А как... — я хотела узнать, как я могу взять то, что лежит в прошлом, но потом поняла — тайник просуществовал здесь сотни лет, пилигрим просто помог мне его открыть, иначе сама бы я этого не сделала. И не было никакой опасности оказаться в прошлом. Всё это время он единственный виртуозно играл со временем, как бы сумбурно это ни звучало. — Спасибо.

Просунув обе руки в тайник, охапкой выгребла кучу пыли — всё, что осталось от сумки — и какие-то металлические предметы, настолько потускневшие и окислившиеся от времени, что без чистки не поддавались определению. Всё что удалось опознать — пара браслетов и несколько ожерелий.

— Давай сюда, — Одрин подставил свою раскрытую сумку, и я осторожно сгребла в неё содержимое тайника.

— И что теперь? — Марко опять опёрся о свой сверкающий меч. — Уходим?

— Вам пора, — дух мужчины поднял на нас взгляд и грустно улыбнулся. — И мне тоже. Я заберу с собой тех, что наверху.

Он мотнул головой, имея в виду, призраков на поверхности.

— Вряд ли мои останки сохранятся до вашего времени, но всё же...

— Мы захороним их, как полагается, — пообещал Одрин, обнимая меня за плечи и отступая к лестнице.

Жаль я не могу путешествовать через порталы, выбираться из склепа придется так же как пришли.

Марко шагнул к нам.

— Вы не сказали, как вас зовут, — втрепенулась я, вспомнив, что мужчина так и не назвал своего имени.

Дух улыбнулся.

— Моё имя давно унёс с собой ветер. Счастливого пути, птичка.

— И вам... ни пуха ни пера.

Ответ я не услышала. Наверно этому пилигриму не суждено было побывать в моём мире. Или в те времена на Земле ещё не существовало такого выражения.

Я в депрессии. Не помогали вернуть хорошее настроение ни шикарный конезавод, на который мы прибыли с утра пораньше, ни потрясающая природа. Сюда вела, мощённая камнем, широкая дорогая, идущая через светлый лиственный лес. Но стоило преодолеть поворот, и огромные кованые ворота открывали доступ на конезавод Фантори. Белокаменные конюшни с крашенными деревянными воротами, крыши крыты красной черепицей, что создавало яркий контраст с окружающей зеленью. Огромное здание манежа, и вполне современный ипподром. А за ними раскинулись заливные луга, с цветущим разнотравьем, и у самой кромки леса огромное озеро, отражающее синее небо и плывущие по нему облака. Плакучие ивы спускали свои ветви в самую воду, создавая для лебединой пары тенистое убежище.

Никогда бы не подумала, что всё будет устроено так серьёзно и очень современно. Здесь обитали сотни породистых лошадей, десятки призёров международных соревнований. Нам показали внушительный стенд с наградами и немного рассказали о самой породе. Но больше всего меня впечатлила бронзовая статуя Летящего Смерча, основателя новой породы скакунов, с легкостью обгоняющих на короткой дистанции даже чистокровок эльфийцев.

Граф Фантори, устроив экскурсию по конезаводу и слушая наши восторженные возгласы, по праву гордился своим детищем. Больше всех пищали от восторга Зоя и Лариса. Никогда бы не подумала, что девчонки такие лошадницы. Оказывается, о лошадях они знали столько, что смогли удивить даже опытных заводчиков.

— Стась, хорош киснуть, — Марко пихнул меня в бок. Отобрал травинку и сунул в руки стаканчик с ванильным мороженым и серебряную ложечку. — Вернет он тебе твоё добро.

Я честно держалась, боясь устроить скандал, как сказал бы Одрин на пустом месте, но сейчас не выдержала.

— Он не дал мне взглянуть, что там, и сразу умчался в свою академию, — я со злости воткнула ложку в мороженое и вернула стаканчик Марко. — Не хочу. И нечего задабривать меня сладким. Может я и никудышный пилигрим, но имею право знать, что мне досталось в наследство.

— А если это опасно? — Мужчина опять пихнул меня в бок и смешно подвигал бровями, протягивая мороженое обратно. — Скушай, сразу подобреешь.

Я фыркнула, таким смешным Марко я ещё не видела.

— Я, правда, не хочу сладкого, а вот посидеть в теньке можно.

Пока мы стояли на лугу, наблюдая за выгулом лошадей, мне изрядно напекло темечко, но зрелище того стоило. Только, как можно использовать таких красавцев в качестве ездовых животных? Их участь мчаться наперегонки с ветром, а не тащить нас и багаж по пыльным дорогам.

Ещё одно подтверждение, что весь мир одна сплошная несправедливость.

Посидеть в теньке и издали понаблюдать за лошадьми не получилось. Настала пора знакомиться с ними поближе, чтобы выбрать себе спутника на время путешествия.

Кто бы сомневался, что Зоя и Лариса уже вовсю гарцевали на молоденьких трёхлетках. Красивые кобылки с тонкими ногами, шкура серая в яблоках, черные развевающиеся гривы.

— Мама, можно я заберу её с собой на Землю? — Глаза Зои так и сияли.

— Об этом нужно спрашивать графа Фантори и у нашего проводника, контрактом не предусмотрено возвращение обратно с домашними животными.

— Почему нужно спрашивать у графа? — Тут же и сейчас не получив желаемого, белокурая бестия надула губки. — Мы их купили, это наши лошади.

— Потому что они породистые и не подлежат разведению за пределами конезавода, — попытался объяснить грум, но не тут-то было.

— Хочу! Хочу! Хочу! — Громко заныла Зоя и, состроив умильное просящее личико, хлопнула ресничками. — Мам, ну пожа-а-а-алуйста.

И Сафира сдалась, улыбнулась дочке, погладила шелковистую гриву лошади и обернулась к груму.

— Где я могу найти графа Фантори?

— Он на ипподроме, лери.

— Пойдёмте девочки, попробуем уговорить графа.

— А Одрин? — Лариса вприпрыжку помчалась за мамой и сестрой, оставив свою лошадь на попечение заводчиков. — Он разрешит?

— После необходимых прививок? Я думаю, согласится.

Шумное семейство скрылось за конюшней, и грум повернулся к нам.

— Вы уже присмотрели себе лошадь? — С момента нашей встречи у мужчины и следа не осталось от хорошего настроения. Похоже, мозг ему вынесли основательно, если на нас с Аркадием Борисовичем и Женей он смотрел с профессиональной бесстрастностью. — Мне велено показать вам самых лучших.

— Лучших не нужно, — улыбнулся мой бывший шеф. — Подберите мне самого смирного коня. Скачки на скорость это не для меня, вполне достаточно, если он не выкинет меня из седла.

Уголки губ мужчины дрогнули и взгляд потеплел.

— Мы подберём вам отлично друга, лер.

— Я полностью солидарен с Аркадием Борисовичем, — не стал выделываться Петрунков.

Я тоже не стала отрываться от коллектива. Великой наездницей мне не бывать, но учитывая, что я надолго остаюсь в этом мире, то...

— Я свой выбор доверяю барону Ратскому. Думаю, он прекрасно справится и без меня.

Марко удивлённо изогнул светлые брови.

— Ты даже не заглянешь на конюшню?

— Я тебе доверяю, а пока прогуляюсь тут немного и буду ждать вас на манеже.

Мужчины ушли, а я, стараясь не наступить в навоз, пошла к пруду. Ужасно хотелось посмотреть на пару лебедей. В это время года у них должны быть уже оперившиеся птенцы. И это не праздное любопытство, у меня была корыстная цель. Хочу себе лебединое перо. Сделаю украшение на лоб для своей лошадки.

Путаясь в ветках плакучей ивы и распугивая лягушек на берегу, я избавилась от плохого настроения. Вспомнилось босоногое детство у бабушки в деревне. Это мамина мама всю жизнь прожила в городе и работала до самой глубокой старости стоматологом, а нас с братом на всё лето отправляли к другой бабушке, чтобы не бездельничали в четырёх стенах.

Лебеди и два птенца, услышав, как я ломлюсь сквозь ветки, хлопая крыльями по воде, уплыли на середину озера. А мне досталось целых два пера, обнаруженных в гнезде. Конечно это не страусиные, но тоже очень красивые. И, кажется, я умудрилась промочить ботинки, зато я была довольна своей добычей.

Выбравшись на другой берег, сняла хлюпающие ботинки, отмыла их от ила и, поставив сушиться на солнышке, тоже разлеглась на траве, глядя в высокое синее небо и причудливые облака.

В детстве мы с братом часто играли, кто больше увидит в облаках различных образов. Вот и сейчас я видела, как по небу распластал огромные перистые крылья красивый ангел, а вон то облако очень походило на бегемота, а это на раскрытую пасть дракона. Я так увлеклась, что не заметила, как на глаза упала тень, лошадиная морда опустилась к моему лицу и всхрапнула в самый нос.

От неожиданности я чихнула, кобылка удивлённо отпрянула. Я перевернулась, села упираясь руками в траву, и мы удивлённо уставились друг на друга. Рыжая трёхлетка с белой чёлкой и чёрным носом смотрела на меня чёрными глазами. Лошадка опять всхрапнула, подошла на шаг и стала обнюхивать мои волосы.

Я зажмурилась от радости. Какая она красивая и, наверняка, добрая и очень смирная. Я была уверена, что Марко выберет мне именно такую. А она взяла и укусила меня за ухо.

— Ах ты, вредина. — Я вскочила и босиком бросилась за нахалкой.

Кобылка, весело заржав, отпрыгнула назад, развернулась, дала козла и рванула прочь к конюшням.

Вот тебе и тихая и смирная. Пробежав десяток метров по колючей траве и безнадёжно отстав, я остановилась. Если она не хочет, чтобы я была её наездницей, то и я не горю желанием на ней ездить, такая и в галоп понесёт и сбросит на повороте, просто, если я ей надоем. Ничего, на конезаводе много красивых лошадок, есть из кого выбрать. К тому же я оставила на берегу ботинки.

Расстроенная — всё-таки красивая лошадка, высокая тонконогая, грива белоснежная, и такой же белый хвост, но характер не дай бог — я побрела обратно к берегу.

Услышав за спиной ржание и ожидая от вредины подлянки, резко оглянулась. Рыжая молния неслась на меня, проскакала мимо, и встала на берегу, нависнув над моими ботинками.

— И как это понимать? — Я уперла кулаки в бока, боясь приблизиться. Как-то не складываются у нас отношения с вертихвосткой. — Ты отдашь мне ботинки?

В ответ я услышала заразительное веселое ржание, рыжая притопнула копытом, опустила морду и пихнула носом один ботинок.

— Это значит, я могу его взять? — Не видя другого выхода — не ходить же мне теперь босой — я сделала осторожный шаг к кобылке.

Та всхрапнула, уже обиженно, опустилась на передние колени и легла в траву.

Нет, ну вы подумайте, она предлагает мне перемирие.

Осторожно подойдя к лошади, села рядом, протянула руку и глядя в чёрные глаза, улыбнулась.

— Можно? Я не обижу.

Рыжая фыркнула и потянулась ко мне, подставляя голову под мою руку.

Грива и на ощупь оказалась шёлковой, а шкура не такой уж жёсткой. Видимо за лошадкой тут хорошо ухаживают. Надеюсь, я смогу не хуже. В порыве чувств, нарвала цветов, сплела венок и надела на лошадку. Рыжая удивлённо скосила глаз на свисающий василёк.

— Не нравится?

Кобыла тряхнула ухом, венок упал на нос, она цапнула его зубами и с удовольствием слопала.

Я весело рассмеялась.

— Вот теперь я уверена, что мы подружимся.

Лошадка тонко заржала и вскочила на ноги. Я тоже встала, прихватила свои ботинки, положила ладонь ей на круп и мы вместе пошли по направлению к конюшням. И там меня ждал сюрприз — Марко и выбранная им для меня лошадь.

— Смотри, какую красавицу тебе отдал граф!

— Эм-м-м, — я покосилась на свою кобылку. Та точно так же косилась на меня, словно спрашивая, ну и кого я выберу?

Барон привёл великолепную лошадь: чисто белого окраса с белоснежной гривой, такую дарить только принцессам. На её фоне моя рыжая выглядела совсем обычной. Но она смотрела на меня, я на неё, и понимала, что никакой другой лошади мне не надо.

— Марко, тут такое дело... — я не знала, что сказать, чтобы не обидеть мужчину в лучших чувствах. Он наверняка долго уговаривал графа, отдать мне эту чистокровку, а тут я привела невесть что. — Я уже нашла себе лошадь.

Кобыла возмущённо фыркнула и я с улыбкой коснулась её гривы.

— Вернее это она меня нашла. Только ты не обижайся, ладно. Ну, куда я поеду на белой лошади? За ней столько ухода нужно и она слишком приметная, а я не хочу привлекать внимания, вдруг разбойники и всё такое.

Пока я сбивчиво оправдывалась, мужчина еле сдерживался от смеха.

— Стаська, ты невозможна, я выпрашиваю ей самую красивую лошадь, а ты... где ты её нашла?

Оставив свою красавицу, мужчина подошёл к моей кобыле и строго посмотрел в глаза.

— Стой смирно, — он стал внимательно осматривать копыта, ощупал ноги, а когда хотел осмотреть зубы, она от возмущения укусила его за палец. — Ты что делаешь! — Прикрикнул он на лошадь.

— А ты что? — Я тоже была возмущена, наравне со своей лошадкой. — Не нравится мой выбор, так и скажи. И нормальные у неё зубы, мог просто спросить.

Укушенное ухо, дало о себе знать несильной болью. Только бы Марко не спросил, откуда я знаю про зубы. Будет неловко отвечать.

— Сильно укусила? — Взяв ладонь мужчины, осмотрела палец. А моя рыжая хорошо его цапнула, даже кровь выступила. — Нужно чем-нибудь намазать.

— Ерунда, заживёт.

Я подняла взгляд на улыбающееся лицо барона. В конюшне кроме нас никого не было. Только было слышно, как в денниках фыркают лошади. Пахло сеном, навозом и старой потёртой кожей. Мужчина нежно коснулся моего лица, склонился для поцелуя. Я привстала на цыпочки, потянулась к нему... и получила удар в спину носом от своей кобылы.

Барон засмеялся, успев поймать меня в полёте.

— А она с норовом, теперь я понимаю, почему ты её выбрала.

Я возмущенно оглянулась. Рыжая, как ни в чём ни бывало, смотрела на меня, шагнула ближе и ласково ткнулась в плечо, подталкивая к выходу.

— Хочешь уйти отсюда? Ну, пойдём. Марко, извинись за меня перед графом, он отдал замечательную лошадь, но я возьму рыжую.

— Я уже понял, — мужчина смотрел на нас с улыбкой, ничуть не разочарованный, что нам не дали поцеловаться. — Топайте на манеж, посмотрим, как она даст на себе ездить. Только, Стась, если она тебя скинет, пообещай, что выберешь другую лошадь.

— Я подумаю, — я спрятала от него улыбку, не собираясь сообщать, что не буду искать замену Рыжке. Кажется, я впервые в жизни только что влюбилась, и кто бы мог подумать, в собственную лошадь, ужас.

А выходя из конюшни, услышала, как Марко раздосадовано бормочет: "Интересно, она будет так же реагировать и на Одрина?" и чуть не прыснула со смеху, а потом задумалась. Если рыжая будет отпинывать меня от всех парней я так и помру старой девой.

— Думаю, эту проблему мы решим, правда, Рыжая? — Я ласково потрепала кобылку за шею.

Он тонко заржала, словно соглашаясь с моими словами а, завидев манеж, галопом ускакала обратно на луг. Только не это. У меня никакого здоровья не хватит гоняться наперегонки с резвой лошадью, чтобы загнать её на манеж и потренироваться в верховой езде. И что делать?

— А вы попробуйте оседлать её не в манеже, — ко мне подошёл старый грум и опёрся на вилы. — Снежка не любит замкнутые помещения.

— Снежка? — я очень удивилась, услышав кличку лошади. — Она же рыжая.

— Сейчас да, а родилась белоснежной как первый снег. — Мужчина закивал каким-то своим мыслям. — А как окрас поменяла, так её из племенной работы выбраковали, но характер к тому времени уже испортился. Так что вы, лери, с ней поосторожней. Кобыла с норовом.

— Это я уже поняла.

— Вы пока с седлом не спешите, попробуйте накинуть на неё уздечку.

Хорошая мысль, только кто бы объяснил мне, что такое уздечка и как её накидывают. Ох, чую, покусанным ухом я сегодня не отделаюсь.

В общем, так и вышло. Марко, поняв мои затруднения, прочитал длинную лекцию о лошадях, их повадках, болезнях, особенностях ухода. Рассказал и показал, какое необходимо снаряжение и уговорил грума дать мне потренироваться на какой-нибудь смирной лошади.

И пока я пыхтела, пытаясь оседлать смирную коняжку и затянуть подпругу, Снежке надоело бегать одной по лугу, и она вернулась в конюшню посмотреть, почему я за ней не иду.

Услышав возмущённое ржание, я выглянула из денника. Рыжая фыркала, била копытом и грозно косилась то на Марко, то на грума, не подпускающих её ко мне.

— Иж, норов показывает, — мужчина с улыбкой смотрел на свою бывшую воспитанницу. — Иди, иди, придёт она к тебе, а пока не мешай.

Кобыла опять фыркнула, но не ушла. Наоборот подошла ближе и сунула морду в чужой денник, посмотреть, чем таким важным я занята. Поняла, что ничем интересным и гордо задрав нос, отошла к кормушкам и принялась жевать овёс.

— Её готовили к скачкам? — Марко задумчиво смотрел на кобылу.

— Конечно, — грум взялся вычищать соседний пустой денник, пока остальные лошади на выгуле. — Она и сейчас их выигрывает, только её больше не выставляют.

— Почему?

— Когда ты застегнёшься? — Лошадь мне досталась настолько спокойная, что я, обнаглев, уперлась ей в бок коленом и изо всех сил тянула подпругу. До сих пор седло постоянно норовило съехать со спины на брюхо, и сейчас я хотела затянуть ремни потуже. — О! Кажется, получилось!

Ладони покраснели и горели неимоверно, но я была довольна своей работой.

— Потому что граф презентует на скачках свою новую породу, а Снежка больше ей не соответствует.

Марко зашёл в денник, проверить мою работу. С лёгкостью затянул ремни туже на две дырки, показав насколько нужно и расстегнув, хлопнул меня по плечу.

— Тренируйся.

Я чуть не взвыла. Первый раз еле еле застегнула, а это оказалась только первая попытка.

К вечеру я умаялась так, что уснула в экипаже, пока мы ехали обратно в город и никакой галдёж, устроенный девчонками мне не мешал сладко спать.

Марко заставил меня тренироваться, не только седлать лошадь, но и научил, как правильно её надо чистить. Муж Клариссы должен мне за проделанную работу. Кажется, я перечистила всех лошадей в конюшне. Кроме своей рыжей. Она так и не позволила ничего больше, кроме как гладить её по гриве.

Вымоталась за этот день не только я. Марко пришлось вытаскивать из экипажа нас всех по очереди.

— Господи, я никогда не привыкну к езде на лошади, — Аркадий Борисович, еле разогнул ноющую спину и, опираясь на Петрункова, медленно пошёл к дому. У Жени тоже дрожали руки, но он из принципа тащил на себе шефа, стараясь не показывать, что у него тоже болит каждая мышца.

Зоя с Ларисой вприпрыжку проскакали по ступенькам и с радостными криками умчались вглубь дома.

— Ох, спасибо вам, барон, — Сафира с одной стороны повисла на руке Марко.

С другой уже висела я, боясь упасть без посторонней помощи.

Вместе мы доковыляли до гостиной и как спелые груши попадали на диван.

— Всё, я отсюда никуда не двинусь, — закрыв глаза, откинула голову на диванную подушку и закрыла глаза. Я так устала, что даже вкусные запахи, доносящиеся с кухни, не могли подвигнуть на такой подвиг, как встать с дивана.

— А как же ужин? — Развеселился барон. Вот кто не устал ни капельки.

— К чёрту ужин, я не дойду даже до своей кровати.

— Угум, — поддержала меня с соседнего дивана Сафира.

Марко глянул на меня, на неё, усмехнулся и ушёл на кухню. Вернулся пять минут спустя, неся два подноса, полные всяких вкусностей. В основном мяса с картошкой, а ещё был салат и горячая булочка с корицей.

— Ешьте, иначе завтра будете валиться с лошадей. Верховая езда требует много силы.

— Это я уже поняла, — простонала королева ресторанов, заставила себя сесть ровно и стала вяло ковыряться вилкой в своей тарелке.

У меня сил не было даже на это. Едва взяв вилку, он тут же выпала из рук. Ну, это уже слишком, чтобы какая-то вредная кобыла довела меня до стояния, что я не смогу держать столовые приборы.

Под насмешливым взглядом барона, подняла вилку с пола, вытерла её салфеткой и воткнула в кусок мяса. Надкусила и принялась медленно жевать, чувствуя, как от вкуса пряной горячей еды просыпается зверский голод. Я и заметить не успела, как прикончила всё, что было на подносе.

— Так-то лучше, — Марко забрал у нас с Сафирой пустую посуду. — А теперь горячая ванная, чтобы расслабить мышцы и спать. Завтра встаём ещё раньше.

К утру следующего дня Одрин так и не вернулся из академии, и мы отправились на конезавод в сопровождении только Марко. Барон потихоньку брал на себя ответственность второго проводника, оставляя меня не у дел, и мне это совсем не нравилось.

— Осторожно, ты сделаешь ей больно и получишь копытом по лбу!

И то, что он вечно торчит за спиной, ужасно раздражает. Я находила общий язык с любой лошадью, кроме своей Снежки, и кобыла, которую я пыталась оседлать, ничего не имела против сто первой попытки и никак не реагировала на моё пыхтение и дёрганье подпруги. Только обмахивалась хвостом от мух, иногда задевая меня по лицу, но это такие мелочи.

— Марко, тебе делать нечего? — Потерпев очередное фиаско, я выпрямилась, и устало потёрла спину. — Не хочешь пойти помочь Аркадию Борисовичу?

— Я не оставлю тебя одну, хочешь чтобы Одрин мне башку снёс, если тебя долбанут копытом?

— Всё, вы меня достали! Оба! — Схватив влажное полотенце, я замахнулась на мужчину и стукнула его по груди. — Ушёл, и чтобы до вечера я тебя не видела.

Марко засмеялся, перехватил полотенце, накрутил на запястье и дёрнул меня к себе.

А потом были крепкие объятия, сильные руки на моей спине. Ох, как же он целуется, но от меня разит потом и лошадьми, только, кажется, его это ни капельки не волнует. Полотенце выпало из ослабевших рук, и пальцы зарылись в густую русую шевелюру. Ладони мужчины скользнули по плечам, раскрывая ворот рубашки, жаркие губы прижались к шее, целуя так сладко, что я не устояла на ногах и повисла на шее Марко. И тут же оказалась прижата спиной к дощатой перегородке денника.

— Стаська, Стасенька, — шептал мужчина, покрывая моё лицо поцелуями.

В животе стало горячо, горло перехватило. Я запрокинула голову, закрывая глаза и позволяя расстегнуть рубашку полностью.

На этот раз нас спугнула не Снежка, а голоса.

— Рикардо, ты же знаешь норов этой кобылы. Нельзя её отдавать. Одрин тебе за свою жену, если с ней что случится, голову снимет.

Марко замер, прислушался, чертыхнулся и, отступив на шаг, спешно пригладил растрепанные волосы.

— Прячься, я их отвлеку. — Весело подмигнул мужчина, одёрнул кожаный жилет без рукавов, что был на нём в такую жару, и вышел из денника.

— Лер Фантори, вы не видели Станиславу? Я тоже её ищу.

С бешено колотящимся от испуга сердцем, я нырнула за кобылу, которой было совершенно неинтересно, что я тут делаю. Вот охапка свежего ароматного сена, это да, это вкусно.

Трясущимися руками застегнула рубашку, кое-как вправила её в джинсы и прислушалась к голосам мужчин. Обсуждали мою Снежку. Мужу Клариссы уже донесли, что я выбрала не ту лошадь, и он искренне беспокоился о моей безопасности... или боялся разрушить отношения с Одрином, что более вероятно. А потом Рикардо рассмеялся:

— С этой кобылой с самого её рождения одни сплошные неприятности.

Я отогнала от уха назойливую муху, жужжит зараза, ничего не слышно, а они говорят о моей Снежке. Любопытно же, что с ней приключилось, что она поменяла свой окрас. Кобылка, за которой я пряталась, всхрапнула, переступила на другое место, и мне тоже пришлось подвинуться, чтобы не попасть под её копыта и большую часть рассказа графа я пропустила, но услышала самое главное:

— Она должна была родиться белоснежной, но родилась рыжей. Грумы так испугались, что напутали с расчётами и заранее меня обнадёжили, что взяли и перекрасили бедняжку, чтобы представить результат своей селекционной работы.

Граф, Марко и невидимые мне мужчины рассмеялись.

— Так мы потом сами были не рады, что так поступили, лер, — сквозь смех проговорил знакомый мне грум, под чьим присмотром я вчера чистила лошадей. — А сколько краски перевели зря, всё равно правда выплыла наружу.

— Примерно через пару месяцев, — смеялся граф. И я тоже была вынуждена зажать рот рукой, чтобы они не услышали моё хихиканье. Стоило только представить, как грумы со страху мажут белой краской рыжего жеребёнка, меня продирал истерический смех, бедная Снежка, теперь понятно, почему она такая дёрганая. Я бы тоже после этого боялась всех людей.

— Разочаровались? — Отсмеявшись, пробасил Марко и встал так, чтобы загородить собой денник и не дать графу и грумам войти внутрь.

— Было поначалу...

— Их сиятельство пребывали в гневе! — Грум потёр многострадальный зад, видимо вспомнив последствия гнева его сиятельства.

— Но потом начали рождаться другие белые жеребятки и провал со Снежкой, стал не так фатален для общей селекции. Ей занимались какое-то время, но когда новая порода набрала силу и закрепила нужные результаты, она осталась не у дел. И я не против, чтобы лери Стратон её забрала, просто ей понадобится время, заслужить доверие кобылы.

— Я донесу эту мысль до самой лери и её мужа, — Марко сдвинулся ещё немного. — Время терпит, думаю, они подружатся.

— Тогда я с лёгким сердцем дарю её лери Станиславе.

Граф и грумы пошли посмотреть как там другие лошади, а я бес сил села на подстилку из опилок и привалилась спиной к дощатой перегородке денника. Вот тебе и история рождения белого жеребёнка. Бедная Снежка.

— Ты чего там расселась? Выметайся, пока они тебя не видят!

Марко открыл дверь, выпуская на волю и, загородив собой, прикрыл моё бегство из конюшен.

Уф, кажется, отделались только испугом. Но как неловко получилось. Граф искренне считает меня супругой Одрина, видимо Кларисса ничего ему не рассказала, и застигни он меня целующейся с Марко, получился бы скандал. Надо срочно уезжать отсюда... и держаться подальше от барона и его жарких поцелуев. В который раз убеждаюсь, ни к чему хорошему это не ведёт. Только накликаем себе проблемы и опозорим Одрина.

Идя по лугу и со злости на себя, пиная траву, я никак не могла придумать выход из этой ситуации. С каждым днём меня всё сильней тянуло к русоволосому великану. Но и Одрин мне нравился.

Остановившись, на миг представила, как мы с напарником целуемся в пыльном деннике и со стоном повалилась в море цветущих васильков. Если раньше все представлялось легко и просто, то сейчас в этом было что-то неправильное. Словно я целуюсь со своим... старшим братом. Неужели из-за этого вся эта путаница? Я люблю Одрина так же сильно как Сергея, моего вредного, противного, и в то же время самого лучшего на свете старшего братишку? Наверно поэтому мне так легко рядом со своим напарником и за столько времени наши отношения не продвинулись дальше обоюдной симпатии.

Интересно, а Одрин испытывает ко мне такие же чувства? Или у него, как раз, всё серьёзно? От мысли, что он может испытывать настоящие чувства, меня прошиб холодный пот.

— О, боже. Что мне теперь делать?

Накрывшая тень всхрапнула, и лошадиная морда, загородила обзор на всё небо.

— Снежка? — Улыбнувшись своей кобылке, я протянула руки и погладила её по морде. — Нашла меня, красавица?

Услышав свою кличку, кобылка бешено мотнула головой, ударила копытом, вырвав пучок травы с корнем, и больно боднула меня в живот, заставив охнуть.

— Тебе не нравится твоё имя? — Сев, и потирая ушибленный живот, я во все глаза смотрела на недовольно фыркающую лошадь.

Та заржала и отскочила от меня на метр, развернулась задом и возмущённо мотнула хвостом.

— Понятно, тогда придумаем тебе другое. Стрела?

Кобыла оглянулась, удивлённо косясь на меня чёрным глазом, фыркнула, опять отвернулась и принялась жевать траву под ногами.

— Ага, Стрела не нравится. Как тебе Молния?

Меня полностью проигнорировали. Кажется, не только я сегодня вредничаю. Усевшись по-турецки, стала перебирать всевозможные клички, но всё, чего добилась, это недовольное подёргивание ушами или хвостом.

— Знаешь, рыжая, ты просто вредина! — Обиженная провалом, я встала на ноги и вознамерилась уйти с луга. В такую жару хотелось ополоснуть пылающее лицо прохладной озёрной водицей.

К моей полной неожиданности, лошадь на возмущённую реплику не обиделась. Наоборот, развернулась, подошла ко мне и положила тяжёлую морду на плечо. Мои глаза расширились от удивления:

— Неужели тебе нравится быть Рыжей? — Я осторожно коснулась гривы, и когда меня не боднули, не пихнули и не удрали, высоко задрав хвост, обхватила сильную шею. — Значит, будешь Рыжей.

Кобылка радостно заржала и, шагнув вперёд, повалила меня в траву. На этот раз меня боднули в живот совсем не сильно. Я весело сощурилась, глядя на лошадку снизу вверх.

— У тебя случайно не были в родстве козы? Бодаешься так, что не хватает только рогов.

Вредина обиженно всхрапнула и, бросив меня одну, ускакала на другой край луга. Но настроение улучшилось. И даже проблема отношений, в которой я по уши увязла, не казалась такой неразрешимой. Предстоящее путешествие покажет, кто на самом деле чего стоит. А вот то, что Рыжая меня признала, целое достижение, причём моё личное. И я ужасно этому радовалась.

Учиться ездить верхом мне пришлось всё же на другой лошади. Рыжая ни в какую не захотела идти в манеж. Я расстроилась, но потом верховая езда настолько захватила, что я забыла про вредный характер своей кобылы. Вспомнила редкие поездки верхом, во время туристических походов с родителями. Правда, там мы не седлали и ухаживали за лошадьми. Для этого с нами ехали проводники, но даже такой малый опыт пригодился. Я с лёгкостью удерживалась в седле и вполне сносно управляла лошадью. Скрипело седло, ноги плотно упирались в стремена, в руках потёртые кожаные вожжи и смирная лошадка шагает по кругу, взбивая копытами пахнущие деревом опилки, заставляя меня слегка раскачиваться. По удару кнута, мы все по команде развернули лошадей, заставив их идти в другую сторону.

— Хорошо, молодцы, отлично держитесь, — барон успевал подходить к каждому, показывая с какой силой правильно натягивать вожжи, чтобы не навредить лошади.

— Расслабь колени, иначе ты отправишь её в галоп.

Он ударил Петрункова коротким стеком по колену, заставив ослабить нажим.

— Да, вот так правильно... Лариса! А ну села, хочешь сломать себе шею?

Я оглянулась посмотреть, почему он кричит на девочку. Оказалось, Лариса решила встать в седле, как это делают акробаты в цирке.

Сафира побледнела и, бросив поводья, схватилась за сердце:

— Лариса!

— Да ладно тебе, мам, — Зоя обмахнулась шляпой. Сегодня девушка была одета, как жительница техасского ранчо, так что шляпа была к месту. — Мы постоянно так делаем, тренер нам не запрещает.

— Сейчас я ваш тренер, — Марко схватил поводья её лошади, заставив остановиться. — Увижу, что так делаете, выдеру ремнём обеих. Я вам не Одрин, понятно?

Зоя вспыхнула, поджала губы и отвернулась, не собираясь отвечать.

— Я не слышу.

— Понятно, — пискнула Лариса, под неодобрительными взглядами взрослых садясь обратно в седло.

— Зоя?

— Понятно, — выкрикнула Зоя и, резко пришпорив лошадь, отправила её в бег рысью, вырвав поводья из руки Марко.

— Вот же характер, — проворчал мужчина так, что только я слышала.

— Бойся мести Сафиры, — прыснула я от смеха. — Она попытается отравить тебя тухлой рыбой.

Марко вскинул на меня удивлённый взгляд:

— Что, серьёзно?

— Абсолютно.

Мне пришлось тоже пришпорить лошадь. Начинался следующий этап занятий.

Через пять часов непрерывной тренировки я уже не думала, что езда верхом в течение целого дня — это весело. Болело всё, особенно горящий огнём мой многострадальный зад и бёдра. Это не лошади, а настоящие пыточные устройства. И Одрин хочет, чтобы мы на них куда-то ехали? Да ещё с характером моей Рыжей? Да он издевается.

— Кто-нибудь, — жалобно простонала, когда объявили об окончании. — Помогите слезть.

Марко обхватил меня руками за талию, приподнял над седлом, и когда я вынула ноги из стремян, осторожно снял с лошади.

— Идти можешь?

— Не знаю, — боясь упасть на трясущихся ногах, я не спешила отпускать мужчину и плевать, что о нас подумают.

От него теперь тоже пахло потом. Ещё бы, побегай за нами пять часов, понукая не лениться и следя, чтобы никто не упал, тут, кто угодно взмокнет.

— Всё, давай, отлепляйся, а то на нас уже смотрят. — С грустью в глазах проговорил мужчина.

Я сняла руки с его плеч и, шатаясь от усталости, отошла на шаг. Всё правильно, нам нельзя быть вместе. Только не на глазах стольких любопытных.

По дороге домой я опять уснула и проснулась посреди ночи в своей кровати. Меня вообще будили? Или сжалились и отнесли спатки? Попробовав сесть, закусила губу, застонав от нестерпимой боли во всех мышцах. Как я вообще завтра сяду на лошадь? Ведь для меня это будет второе занятие, первое, пока все занимались на манеже, я провела в стойлах, чистя лошадей. Интересно, почему Марко решил именно так провести моё обучение? Не как у всех?

Изя, услышав мои стоны, по тонкой паутине спустился с балдахина, пробежал по одеялу и жалобно стрекоча, заглянул в глаза, поставив передние лапки мне на плечи.

— Опять пугаешь служанок своей паутиной? Свил гнездо над моей кроватью? — Я погладила паучка промеж глаз. — Надеюсь, ты не привёл подружку?

Изя испуганно стрекотнул и стремительно взобрался на балдахин. А у меня закрались страшные подозрения. Неужели я угадала на счёт подружки? К Изе я привыкла, но арахна будет дикая, запросто сожрёт меня ночью.

Обмирая от страха, встала на кровать и полезла по стойке вверх, заглянуть, что там у меня на балдахине. Зря боялась. Никаких левых арахнидов не обнаружилось, а к виду засушенных трупиков мышек полёвок служанки уже привыкли, уберут утром. Только надо предупредить, чтобы не повредили паутину. В этот раз у Изи получилось невероятной красоты кружево. Хочу из него шаль.

— Ты мой умничка, ты здесь кушал?

Паук, радостно перебирая лапками по паутине, подбежал ко мне и потёрся мордочкой о мою щёку, выражая радость, что не устроила ему нагоняй за съеденных мышек. Какой же он ребёнок, я что изверг, ругать паука? Ему тоже есть нужно. Бедная тери Марта не успевает печь свои замечательные пирожки, мы сами их сметаем без остатка, не оставляя ни одного Изе.

Спустившись вниз, на негнущихся ногах побрела в ванную, такими же негнущимися руками открутила краны, напуская горячую воду, добавила отвар целебных трав, немного расслабляющих масел с розовой пеной и со стоном погрузилась в ароматное блаженство. Свет не стала зажигать. Яркая луна светила в распахнутое окно, создавая ощущение отрешённости от всего мира. Откинув голову назад, намочила волосы, хорошо промыла их шампунем и заколов на затылке, задремала от охватившей неги. Горячая вода и травы сделали своё дело. Боль ушла, оставив во всём теле только приятные ощущения. Пузырьки пены с тихим треском лопались, обнажая мои колени. Вода стала остывать, и я потянулась к кранам, немного добавить кипятка. Прохладный ночной воздух коснулся кожи, покрыв её мурашками, и я поспешила погрузиться в ванну, пока окончательно не замёрзла.

Люблю такие ночи, когда в доме после дневной суеты наступает тишина и можно думать и мечтать о чём угодно. Потянувшись к вещам на полу — я так и спала в одежде, в корой занималась на манеже — на ощупь нашла свою звезду, достала из кармана джинсов, окунула в воду, смывая пыль и завертела в руках разглядывая со всех сторон.

За эти дни она ни капли не изменилась. Всё тот же чёрный камень без единой трещинки или прожилки. Чуть бархатистый на ощупь и с острыми лучами. Интересно, зачем она нужна пилигримам? И есть ли такая же в том подарке, что мне достался от призрака из прошлого? Жаль не удалось ни о чём его спросить. Было бы интересно узнать о себе побольше. Кстати Одрин с Марко наведались днём на кладбище и не нашли в склепе никаких останков. Наверно его давно захоронили. После этого Одрин сказал, что нужно показать находку учёным в академии магии и умчался с ней через портал на другой конец света.

— И что мне с тобой делать? — Я потрясла звездой, будто она живая и могла мне ответить. — Как тебя использовать?

Дверь в ванную с треском распахнулась, вспыхнул яркий магический свет, заставив меня зажмуриться, и я услышала взволнованный голос Одрина.

— Стась, с тобой всё в порядке?

— Ты псих? — Вспомнив, что под пеной я совсем голая, сорвала с бортика ванной полотенце и утопила его в воде, прикрывая стратегические части тела. — Убирайся отсюда.

— Я услышал твой голос, думал опять вляпалась в неприятности, — отворачиваясь и пряча от меня улыбку, напарник попятился назад к двери. — Так с тобой всё в порядке?

— В полном, — буркнула я, продолжая цепляться за полотенце. — Ты как вообще меня услышал? Подслушивал?

— Не совсем, почувствовал, что не спишь и продолжаешь дуться, решил зайти поговорить, заодно вернуть подарок пилигрима, услышал, что ты с кем-то говоришь и вот...

— Угу, — отойдя от шока, я кусала губы, сдерживая смех. Спаситель мне нашёлся. — Уходи, выйду, тогда поговорим.

Ну вот, всё удовольствие испортил. Когда за напарником закрылась дверь, сполоснула с себя пену, закуталась в махровое полотенце, замотала волосы другим полотенцем и вышла в спальню.

Парень стоял в темноте. Прислонившись спиной к стойке балдахина и скрестив руки. Даже в темноте было видно, как он устал. Неужели тоже два дня на лошадях ездил? На столе возле кровати стоял объёмный бумажный свёрток.

— Это оно?

Я стремительно подошла к столу и вытряхнула содержимое пакета на стол. Придвинув стул, села и стала разбирать свои сокровища. Украшения отодвинула в сторону, потом посмотрю, при дневном свете, монеты тоже, а вот небольшая книжица в потрёпанном кожаном переплёте меня заинтересовала. Зуб даю, в тайнике её не было.

— Откуда она? — Подняв взгляд, увидела усталую улыбку парня.

— Восстановили из праха, — тоже придвинув стул, он сел напротив. — Намагичился до тошноты и упахал всех архимагов. Ты не против? Они сняли с неё копию. В нашем мире так мало сведений о твоём народе, что жаль упускать хоть такую крупицу.

Не веря своим ушам, я осторожно открыла первую страницу и провела пальцами по тонким строчкам, написанным чернилами идеальным каллиграфическим почерком. У меня в руках личный дневник пилигрима?

— Но как? — Я старалась не дышать на бумагу, боясь, что она опять рассыплется в пыль. Они восстановили его спустя полторы тысячи лет? С ума сойти. Теперь понятно, почему Одрин такой варёный.

— Долго и очень нудно, — напарник потянулся к дневнику в моих руках и перелистал страницы. — Он написан на нескольких языках. Два из них из моего мира: всеобщий и эльфийский. Остальные нам не известны. Из того, что удалось прочесть, он недолго пробыл в нашем мире, и умер здесь нелепой смертью. Обычные путевые заметки, но от этого они не менее интересны.

Я не знала что сказать. Этот подарок оказался в тысячу раз ценнее, чем гора драгоценностей. Жаль я смогу прочесть только ту часть, что написана на всеобщем. До изучения эльфийского мне, как пешком до Китая. Надеюсь, Одрин расскажет, что в том кусочке иначе я лопну от любопытства. И выходит зря я на него злилась все эти дни.

— Прости меня, пожалуйста, — я накрыла его руку своей ладонью.

— За что?

Мы говорили тихо, и почему-то это казалось правильным в темноте ночи.

— За то, что злилась на тебя, ты ведь всё правильно почувствовал. Иначе бы пришёл утром.

Я несмело улыбнулась. Он тоже улыбнулся и переплел наши пальцы.

— Ты имела право. Я специально ничего не говорил, боялся обнадёжить, вдруг бы не получилось восстановить дневник. Я рад, что тебе понравился подарок.

— Он великолепен.

Наши взгляды встретились. Одрин молчал, но его взгляд говорил о столь многом, что мне стало трудно дышать. И я считала свои чувства к нему почти родственными? Неужели я такая наивная?

— Иди сюда, — мягко потянув, он пересадил меня со стула себе на колени и крепко обнял. Мгновение мы сидели так, потом он резко отстранился, стянул с моей головы полотенце и, отбросив в сторону, запустил пальцы в мои волосы, мягко поглаживая затылок, шею, разминая ноющие плечи.

— Мрррр, — я улыбнулась.

Парень тихо рассмеялся.

— Ложись, сделаю тебе массаж, вижу, Марко совсем вас загонял.

Я запаниковала.

— Одрин, на мне под полотенцем ничего нет.

Сказала и закрыла рот ладошкой. Спрашивается, кто вечно тянет меня за язык? Взгляд напарника потемнел и стал глубоким, как два бездонных омута, на дне которых вспыхивали красные искры.

— Обещаю, ничего кроме массажа, — прошептал он хрипло.

— А, по-моему, это плохая затея, — я неосознанно плотней заправила концы полотенца, чтобы оно не раскрылось. — Может утром?

— Утром вставать рано, а ты соня, — проговорил Одрин уже своим голосом. Искры в глазах погасли, и он улыбался своей обычной улыбкой, которая меня бесила своим ехидством. — Или ты боишься?

— Я не ведусь на слабо. Но, уговорил, без массажа я утром не поднимусь.

— Тогда ложись, — Одрин встал вместе со мной и подтолкнул к подушкам.

Я застыла в шаге от кровати в каком-то ступоре. Я, правда, это делаю? Тащу неравнодушного ко мне мужчину в свою кровать, будучи почти голой? И верю, что дело ограничится массажем? Наивная ты Стаська, как сорока на заборе, мечтающая, что лиса поделится с ней сыром.

— Знаешь, я наверно обойдусь.

— Как хочешь, — Одрин встал, почему-то пряча от меня руки. — Спокойной ночи.

Поцеловал меня в макушку и стремительно ушел из комнаты. Практически сбежал, а я не смогла уснуть до самого утра. С первыми лучами встала вся разбитая и душевно и физически. Долго стояла под холодным душем, приводя в порядок растрёпанные чувства, прежде чем спуститься к завтраку.

Я ужасно трусила встречаться с Одрином и Марко, серьёзно обдумывая идею сбежать от них обоих. Но всё оказалось не так страшно. Зоя с Ларисой дулись на барона за вчерашнее. Сафира ковырялась в тарелке с кашей с самым надменным видом, будто царицу посадили за стол с холопами. Аркадий Борисович о чём-то тихо переговаривался с Петрунковым. А сами наши проводники обсуждали предстоящее путешествие.

— Всем доброе утро! — Приветствовала я собравшихся, подходя и присаживаясь за стол.

На завтрак была овсяная каша, домашний сыр, варёные яйца и местный аналог чая с мёдом. Ура! До обеда доживём, а то вчера, пока дождалась перерыва, желудок чуть к позвоночнику не прилип от внезапных физических нагрузок.

— Может, для тебя оно и доброе, а для меня не очень, — улыбнулся бывший шеф. — Омоложение бесспорно вещь хорошая, но без тренировок мне, что шестьдесят, что тридцать. По ощущениям одно и то же.

Мы засмеялись. Выглядел Аркадий Борисович помятым и разбитым и явно не горел желанием ехать в имение Фантори, но железная воля говорила "Надо" и он первым поднялся из-за стола.

— Я готов.

Собирались шумно и суматошно. Я в спешном темпе доедала кашу, Зоя с Ларисой вертелись перед зеркалом. Сафира отчитывала их за вчерашнее. Женя, пока выдалась свободная минутка, тренировался в магии. То, что он вытворял с горстью песка, заставляя его танцевать в воздухе и принимать различные формы, вызывало восхищение и зависть. Зоя то и дело оборачивалась, бросая на него кокетливые взгляды. Но после того разговора с Одрином, Петрункова словно подменили. Он весь погрузился в изучение магии и даже по дороге до конезавода, несмотря на тряску экипажа, читал книгу и пытался сотворить новые заклинания.

Одрин с Марко ехали впереди, а я пыталась пристроить свой ушибленный зад на что-нибудь мягкое, не представляя, как проведу ещё пять часов в седле. А потом ещё пять и ещё и ещё, и так каждый день, Одрин обещал, что путешествие будет долгим. Наверно стоит наведаться в аптеку и запастись обезболивающими бальзамами. И заодно пластырями от мозолей, если такие здесь имеются. Руки были в ужасном состоянии.

— Назад будем возвращаться на лошадях, — обернувшись, громко проинформировал нас Одрин. — Так что отнеситесь к сегодняшнему занятию очень серьёзно.

Я приуныла. Трястись в наёмном экипаже, прижатой одним боком к жёсткой дверце, с другого подпираемой Зоей и Ларисой, было неудобно. Но как я сяду на свою Рыжую? Не могу же я взять у графа две лошади.

— Одрин, а как же я?

Напарник поравнялся с экипажем, чувствуя себя в седле, так же спокойно и как в автомобиле.

— Будешь ехать со мной или Марко, пока твоя кобыла не перебесится, — парень улыбнулся, и его янтарные глаза заискрились весельем. — Не передумала брать её? Мне рассказали про твои приключения.

— Не передумала, — не повелась я на провокацию. Несмотря на ломоту во всём теле, настроение было хорошим. Одрин ни взглядом, ни жестом не напомнил о вчерашнем, барон тоже вёл себя как обычно и я успокоилась. У моего отца была хорошая поговорка, которой он руководствовался в своей жизни: "Всё, что не делается, всегда к лучшему". Вот и я буду придерживаться такой же мысли. И если мне нравятся оба парня, значит мне зачем-то это нужно, а пока...

— Одрин, когда мы уезжаем?

— Послезавтра. Завтра день на сборы, подумайте, что вам нужно докупить. Следующий раз в большой город мы попадём не скоро.

— Мам, мне нужны туфли к тому платью, что мы вчера заказали, — Зоя состроила Сафире умоляющие глазки, и женщина ласково потрепала дочку по белокурым волосам.

— Обязательно, дорогая, куда ж тебе без туфель.

— А я хочу себе какую-нибудь зверушку, буду дрессировать её во время путешествия.

— Лариса, — рассмеялась королева ресторанов. — У тебя будет целая лошадь, зачем тебе ещё зверушка?

— Лошадь не интересно, хочу какую-нибудь необычную, каких нет у нас на Земле. Одрин у вас же есть такие? Как грифоны, только поменьше.

— Сможешь сама поймать, смело оставляй себе, — парень улыбнулся. — Но пока подумай о более важных вещах.

— Поймать? — Небесно голубые глаза девчушки вспыхнули. — Одрин, ты мне поможешь?

— Конечно, — он объехал экипаж, чтобы оказаться со стороны Ларисы, взмахнул рукой и жестом фокусника извлёк из воздуха увесистую потрёпанную книжку. — Прежде чем кого-то ловить, ты должна всё прочесть.

И он вручил книгу изумлённой девочке.

— Что это? — Она машинально открыла и полистала страницы с яркими картинками.

— Учебник флоры и фауны этого мира. Ты же должна знать, что питомец, с виду совершенно безобидный, не ядовит. Как изучишь их места обитания и характерные повадки, я научу тебя мастерить ловушки.

— Но книга на языке твоего мира! — До Ларисы только что дошли размеры подлянки, что подложил ей Одрин.

— Так учи, — парень улыбнулся ещё шире и подмигнул озадаченной девочке. — Вы надолго в этом мире, знание местных языков может пригодиться.

— Мама! — Лариса перевела изумлённый взор на Сафиру. — Он же это не серьёзно?

— Кхм, — бедная женщина едва сдерживала улыбку, чтобы ещё больше не расстроить дочку. — Одрин прав, дорогая, вдруг ты накормишь своего питомца чем-нибудь несъедобным, и он умрёт из-за твоего незнания? Разве тебе не будет его жалко?

— Жалко, — девочка расстроено пролистала ещё несколько страниц печатного текста. — Ладно, я попробую.

Протянула она без всякого энтузиазма.

— Ларка. Я всегда говорила, что ты дура, — Зоя надменно задрала красивый носик. — Могла просто пойти на базар и купить себе хомяка или канарейку и у торговца спросить, как за ними ухаживать, а теперь всё путешествие будешь зубрить книжку.

— Тебе бы тоже не мешало поучиться, — попыталась вразумить дочь Сафира, но девушка только фыркнула.

— Зачем? Если я собираюсь здесь удачно выйти замуж?

На этот раз, смехом подавился даже Одрин.

— И как ты собираешься общаться с мужем, не зная языка? Жестами? Будешь похожа на кривляку обезьянку.

— Я выучу! — Обиженная, что над ней все смеются, девушка покраснела от злости. — Когда будет нужно.

— Элитари мираат оливар энио витаар, лера? — Одрин учтиво поклонился Зое, глядя на неё с немым вопросом и смешинкой в глазах.

Девушка опять вспыхнула.

— Одрин, ты женат, нечего разливаться в красноречии.

— Барон Ратский знает восемь языков, включая языки вашего мира, испанский и английский — в ответ на наши обалдевшие взгляды, напарник пояснил. — Он водил иностранные группы туристов, — и повернулся опять к Зое. — К тому же у него дворцовое воспитание, обучение в военной академии и дипломатическом корпусе. Думаешь, ему будет интересна немая жена? Или ты собралась замуж за фермера, где будешь общаться с тыквами на грядке?

— Но я... — взгляд девушки заметался по сторонам, впервые она не знала, что ответить Одрину.

— Зоя, — голос парня смягчился, и он опять улыбнулся. — Люди в этом мире живут очень долго. У нас есть время многому научиться.

— Съела? — Лариса обеими руками прижала книжку к груди и показала сестре язык.

— Кто бы говорил, — огрызнулась Зоя. — Сама не можешь произнести трёх слов на местном.

— Девочки, успокойтесь! — Сафира решила вмешаться, пока сёстры не передрались. — Приедем домой, всё обсудим. И ваше образование и перспективы.

Девушки притихли. А я задумалась. Если Марко так образован, то я молчу про Одрина. Похоже, мне придётся подналечь на обучение, если хочу не просто жить в этом мире, но и что-то значить.

Одрин Нортон

— Навёл порядок? — Усмехнулся Марко, когда наши лошади пошли рядом.

— Девчонкам скучно, им нужно чем-нибудь заняться. Пусть учатся.

— Зачем? Через четыре месяца они вернутся на Землю.

— Ради перспективы, — яркий луч пробился сквозь густую сень леса и попал на глаза, заставив сощуриться. Конь фыркнул и взмахнул хвостом. Я успокаивающе похлопал его по шее. Хорошие лошади у Рикардо. В этом мире у меня давно нет своего коня. Слишком много времени провожу между мирами, но этот ничуть не уступал скакунам из конюшен брата, а выучка даже лучше, так что я ничего не потерял, взяв коня у графа. А когда придёт пора возвращаться на Землю я смогу его вернуть, и не буду ломать голову, кто будет о нём заботиться в моё отсутствие. — Девушки наследницы огромного состояния, побывав в нашем мире и зная язык, у них появится желание заказать новый тур, — я улыбнулся. — Нам с отцом тоже нужно на что-то жить.

— Понятно, — Марко в ответ не улыбнулся. — Перспективы значит.

— Они самые.

Какое удовольствие работать с умными людьми. Барон далеко не глуп, хоть и производит впечатление обычного вояки. Чтобы сдерживать военную машину Земли от вторжения в наш мир, нужны огромные средства. И в последнее время их катастрофически не хватает. Отсюда и рождение совместного проекта с Аркадием Борисовичем.

Широкая, мощёная камнем, дорога вела через густой лиственный лес. Подлесок вырубила дорожная служба герцога Марино. Практика, принятая во многих королевствах, чтобы разбойникам негде было укрыться. Теперь на дорогах стало в разы безопасней и торговые гильдии без возражений приняли повышение дорожных пошлин.

— Вернул Стаське, её богатство?

Я кивнул, радуясь смене темы разговора, мы с Марко друг друга поняли, а туристов наши заботы не касаются.

— Почти всё: украшения, дневник, деньги. А себе пока оставил это, — расстегнув седельную сумку, достал небольшую чёрную коробочку с откидной крышкой на магните и протянул барону. — У Стаси всё равно нет магического дара, а мне интересно разобраться, как она работает. Положи в неё что-нибудь.

Марко взял коробочку, открыл, заглянув внутрь, закрыл, порылся в кармане, извлёк золотой, положил внутрь и потряс.

— И что теперь?

— Открой, — я с улыбкой следил, как от удивления вытягивается лицо барона, когда, открыв коробочку, он увидел внутри не один, а два золотых. Он тут же закрыл её обратно и опять потряс.

— Трясти не обязательно.

— Трас, фэх, как она это делает? — Напарник высыпал на руку четыре золотых монеты и, бросив поводья, озадаченно почесал затылок.

Я отобрал у него коробку и сунул обратно в седельную сумку.

— Вот и мне интересно узнать, как она это делает, но магии жрёт не меряно. Все магистры академии сегодня в отгулах, медитируют в своих местах силы, восстанавливаясь после экспериментов.

— Это же... это же... — барон не находил слов, описать свои чувства. Но восторг постепенно сменился пониманием, а потом опасением. — Хорошо, что ты оставил её себе. Только не говори Стаське, обидится.

— Вот именно, и ты пока не говори.

— Замётано.

Минуту Марко ехал молча, а я всё ждал, когда его прорвёт. Даже верховный архимаг не избежал искушения.

— Дай ещё раз попробую.

Я со смехом отдал ему коробку.

— Только учти это последняя попытка, смогу зарядить только через три дня, сам ещё не восстановился.

— Тогда не надо, — Марко отвёл мою руку. — Ты в группе единственный обученный маг. Разберёшься, как она работает, сделаешь мне такую?

Я бы с радостью, но маги не отдадут находку в чужие руки. Мне и так чудом удалось увезти её из академии и то под честное слово магистра Ларкена. Учитель поручился, что я не буду использовать дар пилигрима во зло. Мне тоже пришлось поклясться своей силой. Правда, я понятия не имел, какое зло они имели в виду. В эту коробку не влезет даже метательный кинжал. Чтобы наштамповать состояние, никакого здоровья не хватит. Мы пробовали с её помощью копировать амулеты. Коробка в точности воспроизводила основу из металла и драгоценных камней, но уникальной магической составляющей, делающей амулет бесценным, в копии не было. Игрушка, да и только.

Станислава Евсеева

Сегодня мне опять изменили программу обучения. Пока все седлали своих коней и отправлялись на манеж для очередного урока верховой езды, Одрин сгрёб меня подмышку и, взяв на конюшне недоузок, повёл на луг.

— Пошли, найдём твою кобылу.

Пройдя десяток метров, плюнула на любопытные взгляды, обняла его рукой за талию и сразу перестала спотыкаться.

— Ты виделся с учителем?

Сегодня на небе не было ни облачка, и день обещал быть очень жарким. Ноги по колено утопали в густых луговых травах, пахло цветущим разнотравьем, а от Одрина ещё и лошадью. За эти дни я привыкла к таким запахам и уже предвкушала наше путешествие. Мы и, правда, засиделись в городе.

— Он передавал привет, — парень глянул на меня сверху вниз и улыбнулся. — А ты загорела, и у тебя нос в веснушках.

Я машинально потерла переносицу и тоже улыбнулась. Веснушки видела утром в зеркале, как и порозовевшее лицо. Жаль загар ко мне плохо липнет. Недостатки белой кожи. Мгновенно сгораю, облезаю, как змеюка, и опять белая. Одрину повезло, он от природы смуглый и за это лето загорел сильнее всех, от чего янтарные глаза смотрелись особенно ярко, то и дело, отливая чистым золотом. А вот интересно...

— Одрин, откуда у вас в семье такой цвет глаз? Его чаще можно увидеть у кошек или у волков. Вы случайно не оборотни?

Парень засмеялся.

— Я чистокровный человек, если тебя это беспокоит. Просто сильный магический дар иногда вносит коррективы во внешность носителя. Вот у тебя глаза, при нашей встрече были серо-голубые, а теперь в них больше фиолетового.

— Правда? — Я заметила, что глаза изменили цвет, но думала, мне это мерещится, или сама себе придумываю, оказывается, нет. — Значит, у меня тоже есть магический дар?

— Пока нет. Эй, не кисни, — увидев, что я расстроилась, напарник легонько встряхнул меня за плечи. — Ты пилигрим, помнишь? Твой дар круче любых магических способностей.

Я кисло улыбнулась. Ну да, как же, пилигрим. Только всё равно хотелось обладать магией.

— Ну вот, расстроилась, — мы остановились, и Одрин, взяв меня за плечи, развернул к себе. — У меня есть подарок для твоей кобылы, надеюсь, он поможет вам с ней подружиться.

Немного отступив, парень вынул из оттопыренных карманов пару яблок и морковку и протянул мне.

— Только когда будешь кормить, держи ладонь открытой, чтобы кобыла пальцы не откусила.

— Спасибо, — я приняла дар, коря себя, что сама не додумалась до такой уловки. Помнится, лошади любят ещё и сахар. — Вон она, у озера, только не зови её Снежкой, она теперь Рыжая.

— Понятно, — Одрин осторожно приблизился кобыле и остановился в трёх шагах. — Красавица.

Он поманил меня к себе.

— Покажи ей упряжь и потом дай яблоко.

Я так и сделала. Рыжая, увидев меня, обрадовано заржала, а увидев вожжи в моих руках, мотнула головой и стала отступать.

— Рыжик, смотри, что я тебе принесла, — я протянула яблоко на раскрытой ладони.

Кобыла недоверчиво покосилась, перестала пятиться, развернулась и рыжей молнией унеслась на другой конец луга.

— Кажется, это будет сложней, чем я думал. — Рассмеялся Одрин. — Чего встала, догоняй. Нужно до вечера надеть на неё уздечку иначе твою Рыжую придётся оставить.

Я не хотела оставлять свою лошадь, но и бегать за ней по всему лугу тоже не собиралась.

— Спрячься, у меня идея.

Одрин оглянулся, заприметил на берегу иву и скрылся за её ветвями. А я, скинув ботинки, вытащила из джинсов полы рубашки и завязла их на узел под самой грудью. Улеглась в траву, положила на живот яблоки, чуть выше недоузок, запрокинула руки за голову, закрыла глаза и притворившись спящей.

Долго ждать не пришлось. Послышалось знакомое фырканье, шёлковая грива накрыла лицо и я невольно вздрогнула, когда Рыжка стала есть лакомство прямо с моего живота. Было ужасно щекотно, но я сдерживала хихиканье. И, когда с яблоками было покончено, медленно протянула руки. Глядя в глаза лошадке, взяла упряжь, поднесла к её морде, дала понюхать, села, чтобы оказаться с ней на одном уровне и, ласково поглаживая, осторожно надела недоузок, быстро застегнула ремень на её затылке и закинула повод на шею.

— Хорошая, красивая, ты самая лучшая во всём мире, — пришлось проворно вскочить и обнять зафыркавшую лошадь за шею и успокаивающе поглаживать. Достав морковку, протянула её Рыжей. — Кушай Рыжик, а завтра я дам тебе сахара, — мягкие губы коснулись ладони, и морковка исчезла в мгновение ока. — Ты моя хорошая.

Я поборола искушение вытереть обслюнявленную ладонь о штаны, боясь оскорбить кобылу. Потом отмою в озере вместе с животом. Осторожно расправила гриву, придавленную ремнём, ласково расчесав её пальцами.

— Вот видишь, ты теперь опять самая красивая.

Одрин вышел из укрытия и подошёл к нам.

— Спасибо, что напомнил про яблоки, я даже не подумала.

— Не мудрено, ты давно не ездила верхом.

Я уже ничему не удивлялась. Похоже, в "Эльф Вояже" знали обо мне всё.

— Погуляйте вдвоём, потом приводи её в манеж.

— Думаешь, она даст себя оседлать?

— Сегодня нет, — Одрин с улыбкой протянул руку и тоже погладил кобылу между ушей, и удивительное дело, эта вредина не стала возражать, наоборот, забыв обо мне, довольно фыркая, ткнулась носом ему в ладони. Парень достал из другого кармана ещё два яблока и спокойно скормил их кобыле. — Сегодня пусть смотрит, как ты будешь ездить на другой лошади, может тогда у неё проснётся совесть. Правда, Рыжик?

Напарник взял лошадиную морду, и потрепал чёлку между ушами.

— Больше не будешь вредничать?

Глядя на эту парочку, я чуть не лопнула от возмущения.

— Так не честно! Я два дня обихаживаю её со всех сторон, а вы знакомы, пять минут и она уже шёлковая и послушная!

— Я пахну её жеребцом, — Одрин хитро подмигнул и глянул на кобылу. — Вы ведь друзья с Графом Греем? — Лошадь, услышав знакомую кличку, радостно заржала, переступив копытами. — Вижу, что да.

— Ах, ты наглый хитрюга, — за неимением чем ударить, я бросилась на парня с кулаками и застучала по широкой груди. — Ты это специально? Чтобы к нам подмазаться?

— У Марко свой конь, он бы ни за что не пересел на другую лошадь. Я не мог упустить такой шанс, — парень со смехом отбивался, медленно отступая, Рыжая смотрела на нас, недоумевая, с чего это мы дерёмся, ведь только что всё было так хорошо, эти странные двуногие кормили её яблоками и обещали сахара.

— Стась, — Одрин поймал мои руки и поочерёдно поцеловал сжатые кулаки. Но я не собиралась прощать его так легко. Краем глаза заметив, что кобыла идёт за нами, посильней толкнула напарника, и когда он оказался спиной к воде, выдернула руки. Рыжик, в поисках ещё лакомства пихнула его в грудь, и он полетел в озеро, успев в последний миг, схватить меня за рубашку.

Лебеди, испугавшись шума, расправили крылья и перелетели над самой водой на другой конец озера. Я упала на Одрина, подняв на мелководье тучи брызг, уселась верхом, продолжая молотить по груди. Он со смехом удерживал меня за талию, не пытаясь увернуться.

— Ты вредный, хитрый, беспринципный тип.

— Я такой, — парень опять поймал мои руки, прижал к груди и, глядя в глаза, потянул к себе. — И даже больше, — прошептал он у самых моих губ. Мы оба были мокрые, С моих волос вода текла ручьём ему на лицо, но это не мешало нам целоваться. Ладони парня скользнули по обнажённой спине под рубашку, расстёгивая лифчик.

— Одрин, нет.

— Тссс, — он опять меня поцеловал, одной рукой удерживая, другой развязывая узел на рубашке. Пальцы коснулись обнажённой груди, я задохнулась от невероятно острых ощущений.

— Одрин, — простонала, сама не зная, чего мне больше хочется, чтобы он остановился или наоборот продолжил? Сама потянулась к его рубашке, расстегнула и трясущимися пальцами коснулась рельефных мышц.

Парень подо мной вздрогнул, резко отстранил и с ловкостью застегнул на моей спине застёжки.

— Это была плохая идея.

Я осоловело хлопала глазами, не понимая чего он, а когда поняла, покраснела, словно вишня, спешно застёгнула рубашку, слезла с напарника и выбралась на берег, боясь встречаться с ним глазами.

— Уф, это было классно.

Я нервно хихикнула. Классно не то слово, у меня до сих пор в животе порхали бабочки.

— Ты долго будешь там валяться?

— Вы идите, — к моему огромному удивлению парень смутился. — Немного остыну и догоню.

— Да ну? И как мы объясним, что оба мокрые? Внезапно решили поплавать прямо в одежде? Думаешь, никто ни о чём не догадается?

— Ты права, Марко поймёт стразу. — Одрин выбрался на берег, и я спешно отвернулась, заметив весьма выпирающий результат наших поцелуев. — Тогда у меня есть идея, чем заняться.

— Одрин! — Я в испуге, застегнула ворот на рубашке на последнюю пуговицу.

— Да не этим, — весело отмахнулся напарник. — Здесь есть укромное местечко, где можно обсушиться и нас никто не увидит. Бери свою Рыжую и пошли, пока сюда кто-нибудь не явился.

Удивительно, но стоило надеть на кобылу упряжь, как она спокойно пошла в поводу и когда мы нашил в лесу укромную поляну, не стала вредничать, когда я привязала вожжи за крепкий сук.

Одрин разделся до штанов, сполоснул рубашку от ила в пробегающем ручье и, развесив сушиться на кустах, растянулся на траве.

— Раздевайся, позагораем.

Я опять потянулась к пуговицам рубашки, но в последний момент передумала и села в теньке, под раскидистым дубом.

— Мне нельзя загорать, иначе сгорю и три дня проваляюсь с температурой. На такой жаре одежда и на мне быстро высохнет.

Перевернувшись на живот и пристав на локтях, Одрин смахнул с глаз сильно отросшую чёлку.

— У тебя нежная кожа, купи в дорогу специальный крем и шляпу. Мы будем много времени проводить на солнце.

Вспомнив, каким способом он выяснял особенности моей кожи, я опять вспыхнула, вскочила на ноги и заходила кругами. Оказавшись в лесу наедине с Одрином, я чувствовала себя в ловушке, а он внимательно следил, как я наматываю круги по поляне.

— Стась, успокойся, не собираюсь я тебя соблазнять.

— Я ни о чём таком не думала.

Думала, конечно. И сейчас непрошеные мысли сами лезли в голову. У парня на спине было несколько шрамов, они были особенно видны на загорелой коже, и мне ужасно хотелось подойти, потрогать, ощутить, как под пальцами перекатываются бугры мышц. Никогда не думала, что он так накачан. Просто у него не такое телосложение, как у Марко. Барон был огромным и мощным, как скала. Одрин высоким и стройным, но от этого не менее сильным. О, господи, о чём я думаю.

Я так волновалась, что не заметила, как Одрин встал, подошел и опустил ладони мне на плечи.

— Я никогда не сделаю того, чего ты сама не попросишь, — прошептал он, склоняясь к уху и слегка целуя. — Тебе не нужно меня бояться.

От невесомого прикосновения тёплых губ у меня мурашки пробежали по спине. Испуганной птицей я рванулась их рук парня и спряталась за своей кобылой.

— Мы пришли сюда сушиться, вот и сушись.

— Ну вот, птичка испугалась и упорхнула. — Одрин положил руки на круп моей кобылы, разыгрывая из себя расстроенного любовника, хотя глаза его блестели от задорного веселья. — Давай, искупаем твою кобылу, ей нужно к тебе привыкнуть.

Видя, что парень держит себя в руках, я расслабилась и почувствовала, что невольно заражаюсь его весельем.

— Тогда мы опять будем мокрые, — тем не менее, отвязала вожжи от дерева и повела Рыжую к ручью.

— У нас в запасе целый день, чтобы высохнуть, — Одрин широко улыбнулся, резко нагнулся и, зачерпнув ледяной воды, обрызгал нас вместе с Рыжей.

— Ну всё, ты хотел войну, ты её получишь! — Я нагнулась зачерпнуть воды.

— Фрррр, — Рыжая топнула по воде копытом, обдав брызгами нас обоих с ног до головы.

— Кажется, она хочет, чтобы мы её вымыли. — Рассмеялся парень, обеими руками убирая волосы с лица. — Давай, бери пучок травы, покажу, как это делается в походных условиях.

Час спустя, мы с головы до ног вымыли кобылу и я усталая, без сил рухнула в траву. Кажется, теперь я знаю о чистке лошадей всё, что только можно. От возни в ледяной воде босые ноги и руки покраснели и ужасно болели. Рыжая, отряхнулась и, царственно выйдя из ручья, стала щипать траву под деревом. Одрин сжалился и сам привязал вожжи к ветке.

— Надо качать руки, ты очень слабая.

Это не новость, за третий день общения с лошадьми я успела убедиться, что не только слабая, но неумелая, криворукая и страдаю склерозом, раз умудрилась забыть, что лошади любят яблоки и морковку и это лучший способ втереться к ним в доверие. Удивительно, что вчера Марко не ткнул меня в это носом.

Вспомнив о бароне, приподнялась на руках, следя, как напарник щупает свою рубашку. А него внушительный разворот плеч, и очень узкие бёдра. Ровная спина, перевитые мускулами руки, ох. Что-то меня опять несёт не в ту сторону.

А вот штаны у него опять мокрые. Про себя вообще молчу, сохнуть мне и сохнуть. Но в мокрой одежде, после купания в ледяном ручье было зябко, и я решилась.

— Не поворачивайся.

Эффект оказался обратным. Одрин оглянулся. Я спешно запахнула рубашку. Пряча от его взора кружевное бельё.

— Я же сказала, не поворачивайся.

— Извини, — парень отвернулся и сел ко мне спиной. — Есть хочешь?

— Мы ничего не взяли с собой, — в животе, как по заказу заурчало от голода. Время уже было обеденное, я и не заметила, как пролетело несколько часов.

— У меня есть запасы в седельной сумке.

Опять взмахнув рукой, Одрин сотворил маленькую воздушную воронку, сунул туда обе руки — я вытаращила глаза, его руки словно обрезало воздухом по локоть — что-то поискал на той стороне портала и вытащил внушительный бумажный свёрток.

— Извини, тарелок и скатерти нет, придётся есть так.

— Не важно, — я сглотнула слюну, почувствовал запах копчёного мяса и свежего хлеба.

Видя мои голодные глаза, парень со смехом достал стопку бутербродов и половину протянул мне,

— Ешь, оголодавшее чудо.

Я вцепилась зубами в первый бутерброд. Как же вкусно, после физических нагрузок, на свежем воздухе и неважно, что запивать будем водой из ручья. Так намного интересней.

Минут пять мы жевали молча, а потом Одрин протянул руку.

— Иди ко мне, согрею. Ты и на солнце умудряешься мёрзнуть.

Это правда, даже после еды я не согрелась. Наплевав на всё. Подсела к парню и и тут же оказалась в тёплых ласковых объятиях.

— Эй! — Я хотела вырваться, но мне не дали.

— Я ничего не делаю, только грею, — рассмеялся парень, теснее прижимая меня к себе.— Честное слово, Стась, ты так дёргаешься, будто до сих пор девственница.

Я одеревенела от смущения, боясь смотреть ему в глаза. Может потому и дёргаюсь от каждого прикосновения, что до сих пор девушка. Одрин тоже напрягся.

— Извини, это не моё дело.

— Ничего... — что ничего я так и не придумала, поэтому захлопнула рот, чтобы не сболтнуть лишнего, склонила голову на плечо напарника, и закрыла глаза, прячась от вопроса в его взгляде.

Минуту мы молчали. Я боялась шелохнуться, чувствуя себя в его объятиях ужасно неловко, но и не в силах расстаться с теплом. Одрин тоже не шевелился, потом вздохнул, как мне показалось очень грустно:

— Ничего птичка, — он погладил меня по голове, провел рукой по косе, снимая резинку, и нежно расплёл волосы, чтобы они просохли. — Всё будет хорошо, ты только меня не бойся.

— Я не боюсь, — буркнула ему в ключицу.

— Да ну? И не бросишься наутёк, если я тебя поцелую?

Он был прав, я была на взводе и ни тепло его рук, ни ласковые поглаживания не помогали мне расслабиться. Я до дрожи в коленях и до спазмов в желудке боялась того, что бывает после поцелуев. А ещё боялась, что Одрин узнает о том, что мы с Марко его обманывали, впервые в жизни жалея, что до сих пор девственница. Повстречай я их обоих, имея хоть какой-то опыт, давно бы разобралась в своих желаниях, и не морочила парням голову.

— Знаешь, что? Пошли отсюда. Тебе надо тренироваться ездить верхом.

Одрин помог мне подняться. Одевались, отвернувшись друг от друга. Вещи были чуть влажные и теперь быстро досохнут. Рыжая устала вести себя примерно, фыркала и нетерпеливо била копытом, ожидая, пока мы её отвяжем.

Я взяла поводья в одну руку. Оглянулась на Одрина и с улыбкой переплела наши пальцы. В одежде я чувствовала себя намного уверенней.

— Пойдём?

Парень кивнул и сильно сжал мою руку, а потом шало улыбнулся и опять сгрёб меня подмышку.

— Не возражаешь?

— Ты спрашиваешь у меня или моей кобылы? — Я тоже улыбнулась. Но Рыжая расценила жест парня, как посягательство на её собственность. Цапнула его за большой палец, и возмущено заржала.

Одрин поспешно отдёрнул руку.

— А она и, правда, с характером.

Он смешно сунул укушенный палец в рот.

Я звонко расхохоталась, чувствуя, как вместе со смехом меня покидает напряжение и остатки неловкости.

— Вот теперь ты в одной лодке с Марко.

— Похоже на то, — парень улыбнулся и вновь обнял меня за плечи. — А ты привыкай, — пригрозил он кобыле строгим голосом. — Эта девушка не только тебе нравится.

Рыжая, потянулась к нему и фыркнула прямо в лицо, выражая всё своё возмущение.

Одрин усмехнулся, но руку не убрал.

— Ты заметила? Вы с ней чем-то похожи?

— И чем же? — Я округлила глаза, удивлённая, что меня сравнили с лошадью.

— Обе недотроги.

— О, да, мы такие, правда, Рыжик? — Я повернулась к лошади, ласково потрепала её по шее и, щурясь от смеха, глянула на Одрина. — Мы девушки с характером. Можешь, так и передать от нас с Рыжей своему Графу Грею.

Оказывается, пока мы гуляли у ручья, нас успели потерять.

— Вы пропустили обед, — Сафира, после перерыва готовилась вновь сесть на лошадь.

— Мы перекусили, — я привязала Рыжую к стойке на манеже и пошла седлать свою вчерашнюю лошадь.

— Я вижу, успели загореть, — усмехнулась королева ресторанов. — Не смущайся. Дело молодое, тем более вы два дня не виделись, и целый месяц были в ссоре.

Убью Одрина. Украдкой покосилась на остальных, слава богу, Зою с Ларисой и мужчин не волновали наши лесные приключения. Только Марко смотрел хмуро, ну и пусть, можно подумать это не он вчера раздевал меня в деннике. Ему полезно почувствовать то же, что чувствует Одрин, когда знает, что мы вместе.

Неудивительно, что разнервничавшись, я не сразу справилась с седлом. Сев верхом, осторожно тронула пятками бока кобылы, отправляя её в бег рысью по кругу манежа, при этом стараясь не встречаться взглядами ни с Одрином, ни с Марко. Рыжая, увидев меня верхом на другой лошади, стала бить копытом и мотать головой, дёргая поводья в попытке освободиться, и когда не сумела, тонко жалобно заржала.

Оказавшись рядом, барон остановил мою лошадь сильной рукой.

— Иди к ней и попробуй сесть без седла, справишься?

— Попробую, — помощь мужчины я не приняла и спрыгнула с другой стороны.

Он только улыбнулся и покачал головой, отводя кобылу в сторону. Все прекратили тренировку, следя за мной и Рыжей. Одрин опять вручил мне яблок, ободряюще улыбнулся и тоже отошёл.

— Рыжик, ты чего? — Я подошла к кобыле, протягивая ей яблоко и становясь напротив. — Расстроилась из-за другой лошади? — Ещё одно яблоко с хрустом исчезло с ладони. Если она будет постоянно заедать своё расстройство, я рискую оказаться владелицей единственной в мире разжиревшей лошади. — Ну, успокойся, я с тобой. Ты самая хорошая и я хочу ездить только на тебе, но ты ведь не даёшься.

В ответ мне возмущённо фыркнули.

Краем глаза я заметила, как у входа на манеж столпились работники конезавода, пришедшие посмотреть на укрощение строптивицы.

— Видишь, какие они все вредные? Пришли посмеяться над нами, — шепнула я Рыжке, скармливая последнее яблоко, ласково обнимая за шею и отвязывая поводья. — Давай им покажем, что они ошибаются.

Кобыла смотрела на меня умными глазами и закивала головой. Опустилась на одно колено и пригнула голову к земле. Вообще супер, и как я должна на неё сесть? Без седла и стремян? Запрыгнуть что ли? Опасаясь упасть, осторожно перекинула ногу через круп и натянула поводья, удерживаясь от падения, когда кобыла встала. Сидеть было неудобно, у ног не было привычного упора и под попой жёстко, но Рыжая заслужила моё искренне восхищение.

— Вот мы и вместе, здорово правда? — От радости, что кобыла позволила на себя сеть, пригнулась к её шее, обнимая ещё раз. — Покатай меня, — Попросила очень ласково и осторожно сжала бока кобылы. Она оглянулась, словно проверяя готова ли я, и сорвалась с места!

— Стася!

— О господи!

— Она её сбросит!

Услышала я за спиной крики и едва успела пригнуться, когда мы с Рыжей вылетали из манежа. В лицо ударил жаркий летний воздух, волосы разметались по плечам. Чувствуя, что съезжаю вбок, сильней сжала коленями бока кобылы, и она припустила ещё сильней. Перед глазами всё мелькало, в ушах свистело. Сердце бешено стучало от страха и восторга.

— Рыжик стой, впереди озеро! — Прокричала я. Только, кто бы меня слушал.

Промчавшись в туче брызг по самому берегу, Рыжая стрелой понеслась по лугу. Пролетая мимо манежа, я мельком увидела толпу людей, бегущую за нами следом. Неожиданно впереди открылся портал, из него выскочил Одрин и бросился наперерез несущейся лошади. Я от страха распахнула глаза.

— Одрин, нет!

Затопчет же! Куда он несётся?

Оказавшись сбоку, парень зацепился за меня и поводья и, едва не свалив на землю, запрыгнул сзади, сразу перехватив у меня вожжи.

— Не трусь, держу.

Я сидела с бешено колотящимся сердцем, медленно осознавая произошедшее. Рыжая, почувствовав ещё одного седока, пошла вразнос, взбрыкнула, пытаясь скинуть Одрина, и когда он удержался, понеслась галопом.

— Держись за гриву, — прокричал Одрин, прижимая меня собой к шее лошади и разворачивая её обратно к озеру.

Мимо опять пронеслись очертания манежа, конюшен и бегущих уже в другую сторону людей.

— Одрин!

— Всё будет хорошо!

Перед глазами всё плясало, а потом резкая остановка, удар под зад и мы вместе с парнем опять полетели в озеро. Вода сомкнулась над головой. От шока я успела уйти глубоко под воду, оттолкнулась от каменистого дна и, работая руками и ногами, выплыла на поверхность.

— Жива? — Одрин схватил меня за плечи, отстранил, заглядывая в глаза, и крепко обнял.

Перестав поддерживать себя руками, мы вместе пошли на дно, и ему пришлось меня выпустить. Я опять вынырнула, успев с перепугу наглотаться воды.

— Сильно испугалась?

Одрин подплыл ближе. Я не знала что сказать. Не помню, когда восторг от полёта на Рыже сменился страхом, но точно помню миг, когда сердце ушло в пятки.

— Ещё раз так сделаешь, я тебя убью! — Я ударила по воде рукой, окатив напарника тучей брызг. — Я чуть не умерла от страха!

— Прости, рано было садиться на неё! — Одрин стёр воду с лица.

— Я не об этом! — Накатывал запоздалый выброс адреналина и меня затрясло. — Когда ты прыгнул!

— Иначе бы она сбросила тебя на землю.

— А тебя? — Я в два гребка оказалась возле парня и схватила его за грудки. — Ты мог сломать шею!

— Ничего подобного, — парень с легкостью удерживал на поверхности нас обоих, пока я пыталась его трясти. — Ушёл бы порталом в безопасное место.

— Да-а-а-а? — До меня медленно доходило, что ему на самом деле ничего не угрожало, хорошо быть магом. — Получается ты спас меня?

— Если это можно назвать спасением, — Одрин улыбнулся. — План был немного другой.

— У тебя был план? — я округлила от удивления глаза. — И когда успел придумать?

— Когда увидел, что кобыла понесла.

Я подтянулась на руках и от избытка чувств, прижалась к его губам. Он обнял меня за талию и мы, бешено целуясь, ушли под воду. Правда, пришлось срочно выныривать, чтобы вдохнуть воздуха. Вновь оказавшись на поверхности и тяжело дыша, мы прижались лбами. Я держалась за плечи парня, Одрин легко водя руками по воде, удерживал нас на поверхности. Я улыбнулась:

— Это немного не так, как показывают в кино.

— Я тоже не так себе это представлял. Ну, что? Поплыли к берегу?

— Да.

На берегу нас ждала не менее перепуганная Рыжая. Она дрожала мелкой дрожью и растерянно смотрела по сторонам, словно не понимает, что тут делает. Одрин подобрал и вручил мне поводья.

— Води её кругами, пока не успокоится. Не подходите! — Крикнул он, догнавшей нас толпе. — Вы её спугнёте.

Мои соотечественники и работники конезавода столпились на приличном расстоянии.

— Вы целы?

— Нужно сказать графу!

— Стась, очнись, — Одрин пихнул меня, чтобы опомнилась, а сам пошёл успокаивать взволнованный народ. — Всё в порядке, кобыла просто испугалась, через час уже будет в норме.

Раскинув руки, он сдвигал толпу подальше от нас с Рыжей, а я, с силой сжав в кулаке поводья, повела кобылу мерным шагом по лугу.

— Ты меня ужасно напугала, — я оглянулась на продолжающую вздрагивать лошадку. — Но вначале было здорово. Повторим, как-нибудь? Только уже без Одрина?

Рыжая шевельнула ушами, глянула на меня и жалобно заржала.

— Не извиняйся он и меня напугал до чёртиков.

Кобыла подошла и ткнулась носом мне в спину, напрашиваясь на ласку. Я погладила её по носу.

— Сейчас остынешь, и я расчешу тебе гриву.

Я специально прихватила с собой любимую массажную расчёску, ещё вчера решив пожертвовать её для Рыжей.

Инцидент на этом не закончился. Едва мне удалось привести в порядок свои нервы, успокоить Рыжика и привести её обратно на манеж, нас ждал разбор полётов от мужа Клариссы, Одрина и Марко.

Поначалу, мы оставались незамеченными и, стоя в сторонке, прислушивались к разговору.

— Как вы посмели дать Станиславе сесть на Снежку без седла? Я же предупреждал вас о характере кобылы? — Горячился граф, гневно смотря на обоих парней. — Я не для того подарил её твоей жене, чтобы девушка сломала шею.

— Не было опасности, — Одрин опёрся спиной об ограждение манежа. Он был во всём мокром и опилки вокруг потемнели от влаги. — Зато Рыжая теперь будет бояться за свою наездницу и никогда не сбросит Стасю.

— Ты слишком большого мнения об уме кобылы.

— Если говорить конкретно об этой лошади, я уверен, что так и будет. Может, она и не эльфийских кровей, но соображает, получше некоторых людей. Стась, ты долго будешь стоять у выхода? Идете обе сюда.

Мы с опаской приблизились, не зная чего ожидать. Марко ободряюще улыбнулся и незаметно от Одрина и графа показал мне большой палец.

"Молодцы"

Прочла я по его губам и несмело улыбнулась.

— Я в порядке, правда, и Рыжик уже успокоилась. Мы готовы повторить попытку.

— Ну, уж нет, — Одрин приблизился и на пару с графом они провели тщательный осмотр лошади. На этот раз Рыжая стояла смирно. Похоже, она напугалась больше, чем я.

— Связки целы, — Рикардо опустил заднюю ногу кобылы и, прихватив опилок, вытер ими руки. — Ну, что девочки, отделались вы лёгким испугом. Только прошу такого больше не вытворять, у меня от страха чуть сердце не остановилось, — улыбнулся граф.

— Постараемся, — ответила я за нас с Рыжиком, страшно довольная, что взбучка отменяется. В животе опять предательски булькнуло и я подняла на мужчин жалобный смущённый взгляд. — А ужин скоро?

Ну, и спрашивается, чего так ржать? Они же не лошади. Но прежде чем мне удалось поесть, я под тройным надзором отвела кобылу на конюшню, хорошенько растёрла её куском шерстяной ткани, насыпала полную меру овса и думала, на этом моя трудотерапия окончена, как бы ни так.

— А воды налить? — Марко вручил мне пустое ведро и указал в дальний конец конюшни, где стояла бочка с водой.

Точно придётся качать мышцы. Руки с непривычки так и трусятся, ноги заплетаются восьмёркой, и беспрестанно урчит в животе. Возьму и на пару с Рыжиком наемся овса. Никогда не думала, что зерно так вкусно пахнет.

Перед самым отъездом с конезавода, Одрин изменил своё решение:

— Сегодня лошадей оставим здесь. Вернёмся послезавтра уже с вещами и отправимся отсюда.

— Слава богу! — Сафира еле живая сползла со своей кобылы.

Аркадий Борисович воздержался от громких восклицаний, но по лицу было видно, что он тоже рад этой передышке.

— А я уже привык к своему Мердоку, — Женя с сожалением передал поводья груму.

Зоя с Ларисой тоже с неохотой расстались со своими красавицами. И всю дорогу до дома трещали от радости, что граф и Одрин разрешили им взять лошадей на Землю.

— Девочки, вы можете помолчать? — Повысила голоса Сафира. — От вас уже голова болит.

— Но мам, нам же теперь придётся строить конюшню, я ни за что не отдам свою лошадку в чужие руки.

— Построим, и будете сами за ними ухаживать, а теперь помолчите хоть пять минут.

Женщина схватилась за виски.

— Возьми, — мой бывший шеф вынул из нагрудного кармана рубашки пластинку таблеток с Земли и протянул Сафире. — Есть чем запить?

— Спасибо, Аркадий.

Королева ресторанов достала из своей сумки фляжку и, положив таблетку на язык, запила водой, а я во все глаза смотрела на неё и бывшего шефа? Когда это они успели перейти на ты?

Неужели...?

Не может быть!

Интересно, Одрин в курсе, что такими темпами ему будет некого возвращать на Землю?

Оказалось в курсе и уже давно.

Напарник выждал, пока я отмочу свои ушибы в горячей ванной, и с наступлением темноты постучался в двери.

— Можно? — спросил, входя, прежде чем я ответила.

— Ты уже вошёл, — я собрала кусочком хлеба со дна тарелки остатки мясной подливы и отставила пустую посуду на поднос. Сегодня я ужинала в своей комнате, хотелось побыть одной, но видимо не судьба.

— Опять сидишь без света? Привыкаешь к походным условиям? — Парень прошёлся по комнате, зачем-то заглянул в каждое окно, плотно прикрыл занавески и сев в соседнее кресло, спер со стола мою булку.

— Тебя не кормят? — я успела перехватить стакан с компотом и выпила сразу половину, а то заметила, как он на него смотрит.

— Кормят, но я всё равно голодный, — в темноте блеснула его белозубая улыбка. — Если бы тери Марта увидела, сколько я сейчас ем, была бы обо мне другого мнения.

— Ей не трудно приготовить, а продукты ты покупаешь за свои деньги, кому какое дело сколько ты ешь?

Я не могла припомнить, чтобы аппетит парня отличался чем-то необычным. Или он при нас такой скромный, а по ночам наворачивает тазики котлет? Представив картину, как Одрин ночью, украдкой крадётся на кухню и ворует котлеты, прыснула со смеху.

— Ты права, никакого, но после полного магического истощения аппетит всегда зверский. Поэтому я всегда первый раз ужинаю в трактире, а потом уже с вами. Но я хотел поговорить не об этом.

— Мне тоже есть что рассказать. Ты знаешь про моего шефа и Сафиру?

Одрин нахмурился.

— Твой шеф мой отец, и у Аркадия Борисовича ты пока не работаешь, так что прекращай его так называть.

— Эй, ты чего? — Я помахала рукой перед его носом, когда он отвернулся. — Я же по старой привычке и больше про себя. При других я не фамильярничаю.

— И при мне ненужно, — смягчился парень. — Я привык считать тебя сотрудницей нашей фирмы. Тем более с Гориным у вас пока устное соглашение. И вполне возможно он пересмотрит твою кандидатуру в пользу Сафиры. Ты ведь об этом хотела сказать?

Не об этом, но новость напарника оказалась важней моих подозрений о влюблённости этой парочки.

— Он уже говорил с тобой?

— Не напрямую. Намёками спрашивал, как Штефан воспримет другую кандидатуру более опытного управляющего.

— И что ты ему ответил? — Я поджала под себя ноги, прикрыв пятки полами халата, что-то зябко сегодня. Как бы ночью не пошёл дождь. Завтра много дел, и ливень может всё испортить, если я не смогу выйти из дома.

— Я тоже не отвечал ему прямо. Но дал понять, что мы заинтересованы в сильной кандидатуре, способной противостоять нашей аристократии.

— Поэтому ты всем представляешь меня как свою жену? — Кажется, я начинала понимать игру, затеянную Одрином, и не скажу, что мне нравилось, куда она ведёт. Одно хорошо, он не стал отпираться.

— Те, у кого власть, деньги и ресурсы нашего мира, должны знать, что за Землянами стоит реальная сила, способная им противостоять. Угроза из другого мира для них пока эфемерна, а с Нортотами они вынуждены считаться.

— Значит, развод между нами невозможен?

К чести Одрина мой взгляд он выдержал.

— Не в этом мире, но если откажешься официально узаконивать отношения, Марко готов последовать за тобой на Землю. Если ты, конечно, его выберешь.

— Разве у меня теперь есть выбор? Забыл, я не могу вернуться? — Шепнула чуть не плача и отвернулась, смахивая с щёк предательские слёзы. Почему всё не могло оказаться просто? Вечно у меня не жизнь, а полоса препятствий.

— Это временные трудности. Стась, ну не плачь, — Одрин встал, потеснил меня в кресле и пересадил к себе на руки. — Если не хочешь признавать наш брак, можешь жить отдельно. Среди аристократов это нормально, тем более мне не нужен наследник, и никто нас не осудит, а когда сможешь вернуться домой, я всегда могу объявить себя вдовцом.

Я во все глаза смотрела на напарника, не веря услышанному.

— Не нужен наследник? А кто тогда тебе нужен?

Одрин взял мою руку и поцеловал кончики пальцев.

— Мне нужны дети от любимой женщины. Как было у моего отца, как теперь есть у Янко. Я хочу счастья, что в этом плохого?

— Ничего, — мой голос прозвучал в ночной тишине очень тихо. Я была ошарашена таким признанием и не знала, что сказать в ответ.

— Ничего не говори, — словно прочитав мои мысли, Одрин придал палец к моим губам. — Просто посиди со мной.

— Хорошо, — пытаясь уложить в голове вновь перевернувшуюся с ног на голову всю мою жизнь, прижалась к парню и склонила голову на его плечо.

— И у меня ещё одна странная новость и я боюсь представить, как ты на неё отреагируешь, — давясь смехом, проговорил над ухом Одрин.

— Смешная?

— Почему ты так решила?

— Потому что ты смеешься.

— Скорее я над собой смеюсь, — он немного отстранил меня, чтобы смотреть в глаза. — Мне придётся заночевать у тебя.

— Зачем? — впала я в очередной ступор, а в следующее мгновение уперлась руками парню в грудь, чтобы быть от него как можно дальше и видеть ехидную улыбку. — Ты же не хочешь...?

— Хочу.

В горле от волнения пересохло, и я с трудом сглотнула.

— Одрин, я не могу.

— Да, чего же ты так меня боишься? — Он опять привлёк меня к себе. — Не бойся, ничего не будет. Я лягу на кушетке. Но нам нужно создать видимость, что всё было.

— Зачем? — Я уже ничего не понимала. Это-то ему зачем? Чтобы ещё больше насолить Марко?

— Затем, что мы с тобой помирились после месяца ссоры, помнишь? И будет странно, если мы не отметим это бурным примирением.

Я почувствовала, что отчаянно краснею.

— И все будут думать...

— Уже думают, или ты считаешь, никто не понял, зачем мы уединились с тобой в лесу?

— Ты специально это подстроил!

От возмущения я хотела вырваться, но мне не дали и обняли ещё крепче.

— Ну, уж нет. Вы с Рыжей сами заварили эту кашу, столкнув меня в озеро. Я всего лишь хотел тебе помочь с ней подружиться, так что расхлёбывать будем оба. И начнём с этого.

И этот невозможный тип добрался до рёбер и стал щекотать.

Я завизжала. С детства боюсь щекотки.

— Одрин, пусти! — Борясь со смехом, я пыталась вырваться, но не тут-то было. Парень подхватил меня, уложил в кровать и принялся щекотать с новой силой.

— Не прекращу, пока не скажешь, что остаюсь!

— А-а-а-ах, — я задыхалась от смеха, извиваясь в его руках. — А-а-а-а-а, не могу больше!

— Говори, — он сам еле сдерживался, чтобы не начать смеяться.

Я брыкалась, пытаясь избежать щекотки, но силы изначально были не равны.

— Одрин, ну пожалуйста, — от смеха на глазах выступили слёзы, и не в силах больше терпеть я сдалась. — Ладно, ты остаёшься!

Меня тут же выпустили, и Одрин с улыбкой поднялся.

— Вот и ладушки, я за вещами.

— Только спишь на кушетке, как и обещал, и возьми зубную щётку.

Когда за Одрином закрылась дверь, я села и судорожно пригладила растрёпанные волосы. Господи, надеюсь, я знаю что делаю.

Одрин вернулся через полчаса. Я за это время успела одеться, сегодня точно не буду спать в своей пижаме, постелить ему на кушетке и съесть от волнения, оставшийся после ужина кусочек хлеба.

— Спасибо, — поблагодарил напарник, увидев, что я пожертвовала ему одеяло и пару подушек, а себе оставила только покрывало. — Но я бы и так выспался.

— Не хочу, чтобы на кривой кушетке ты отлежал себе шею, и утром просил её размять.

— Я не против.

Парень пытался шутить, но мне было не до смеха. Если честно, увидев его с вещами, босиком и в расстёгнутой рубашке, я опять запаниковала.

— И я о том же, поэтому ты спишь на подушке. Давай ложиться, час довольно поздний.

Подавая пример, первая забралась под покрывало и укрылась с головой. Так я не буду видеть, что он там делает. Ой, а вдруг он захочет лечь на кровать? Как тогда в моей квартире, когда мы спали вместе? Представив парня у себя под боком, завернулась в покрывало, словно в кокон. Так я обязательно почувствую, если он захочет меня распутать. Некоторое время спустя, под покрывалом стало трудно дышать и, выпростав одну руку, я открыла лицо.

— Как ты там?

— Нормально, — проворчал напарник. — Ноги не помещаются, кто придумал такую короткую мебель?

Я хихикнула, моя кровать была огромной, Одрину бы здесь хватило места, а я бы с лёгкостью уместилась на кушетке, но меняться с ним? Да ни за что на свете. Сам напросился ко мне в спальню, пусть теперь мучается.

— Одрин, — позвала я тихонько, когда он уже почти заснул?

— М-м-м-м?

— Вдруг кто-нибудь подслушивает, а у нас тихо?

— Предлагаешь пошуметь?

Услышав смешок в его голосе, я повернулась на бок и, привстав на локте, подпёрла голову.

— Ты сам сказал, от нас ждут бурного примирения, а мы дрыхнем.

— Стась, спи. Я поставил на спальню полог тишины, нас бы всё равно не услышали.

— Эх, хорошо быть магом.

— Да, не плохо.

Вот и я о том же, а от моего пилигримства никакого толку, одни сплошные неприятности.

Я попыталась лечь, но без подушек было неудобно. Очень быстро отлежала ухо, перевернулась на другой бок, но под рёбра попало покрывало и пришлось сесть, чтобы хоть немного распутаться.

— Ты долго будешь копошиться?

Я притихла, лежать было неудобно и, как назло, сна ни в одном глазу.

— Мне не спится.

— Вот и мне... не спится.

Перекатившись на живот и оказавшись на краю кровати, привстала на локтях. Подперев голову ладошками.

— Расскажи, о путешествии? Вы с Марко его столько обсуждали, а мне так ничего и не сказали.

— Хорошо, — Одрин закинул руки за голову и устремил взор в потолок.

— Сейчас нам предстоит долгая дорога. Мы находимся в центре людских королевств, нужно показать туристам другие расы, так что наш путь лежит на восток в приграничье к эльфам, оттуда в академию магии, она тоже на их территории, потом к гномам и домой. Если к тому времени разберёмся с твоей проблемой перемещения через порталы, то успеем побывать у демонов, они живут на отдалённом острове и дорога туда на корабле займёт месяц, попадём к ним к зиме и придётся оставаться до весны, а мне бы этого не хотелось. Демоны не самый дружелюбный народ, так что их посещение пока под большим вопросом.

Я подползла ближе к краю кровати, чтобы лучше видеть парня. Выходит, всё самое интересно у нас впереди, только одно мне не понятно.

— Зачем ты привязываешь маршрут ко мне? Я могу побыть в твоей любимой академии, покопаться в архивах в поисках информации о пилигримах, а вы пока с туристами сгоняете к демонам. Думаю, я не много потеряю, не побывав у них.

Одрин тоже перевернулся на бок и подложил под голову согнутую руку.

— Я бы не хотел тебя бросать, но если ты согласишься остаться с моим учителем, то такой вариант вполне возможен. Подумаем об этом уже на месте, ладно? — Он опять лёг на спину. — А теперь давай спать, завтра дел много.

— Уже сегодня, — прошептала я, вновь пытаясь устроиться на огромной пустой кровати, но мне было холодно под тонким покрывалом, жёстко на одном матрасе, и вообще, присутствие мужчины в моей спальне, ужасно нервировало, не давая расслабиться.

Я вертелась наверно с полчаса, чувствуя, что Одрин не спит и внимательно прислушивается к моей возне, наконец, он не выдержал.

— Всё, мне это надоело, — парень встал с кушетки, сгрёб одеяла с подушками, кинул на кровать, улегся рядом и принялся меня устраивать у себя под боком. Подпихнул под голову подушку, притянул меня к себе и укрыл нас одеялом. — Иначе ты так и будешь вертеться до утра, и мы оба не выспимся.

Я замерла насмерть перепуганной мышкой. Не спорю, теперь мне стало тепло и уютно, но то, что моя попа, пусть и в бриджах, прижималась к почти голому мужскому телу, не просто нервировало, а вгоняло в панический ужас.

Откинув одеяло, я рванулась с кровати. Бог с ним сном, я так не могу.

— Стась, не дури, — Одрин с лёгкостью удержал меня, обхватив рукой поперёк талии и вернул обратно под одеяло. — Грейся, мерзлячка, ты вся холодная как ледышка.

— Одрин, только ты не...

— Ни за что.

Вздохнув, я притихла. Парень покрепче меня обнял, и я, осмелев, подсунула свои ледяные пятки ему под ноги. Сколько себя помню, я всегда была мерзлячкой. Поэтому отец даже летом брал для меня в поход зимний спальник.

— Одрин, ты спишь?

— Угу.

— У меня вопрос, обещаю, последний.

— Давай, — обреченно вздохнул парень, уткнувшись носом мне в затылок.

— Если мы будем ночевать на постоялом дворе, ты будешь брать нам совместный номер или раздельный?

Я почувствовала, как Одрин затрясся от беззвучного смеха.

— Стась, ну о чём ты думаешь?

Я повернулась к нему лицом, оказавшись носом к носу.

— Можно подумать, ты об этом не думаешь? — несмотря на полог тишины, мы оба говорили шёпотом.

— Если я тебя поцелую ты, наконец, уснёшь? Или так и будешь вертеться до самого утра?

— Если тебя что-то не устраивает, кушетка свободна, — обиделась я, что он ушёл от прямого ответа. А потом подумала и поняла. Как бы он мне ответил? Да Стась отныне мы всегда будем спать вместе. Потому что для всего мира мы женаты. Скажи он это вслух, и я бы пулей вылетела из комнаты, а так...

Повернувшись опять к нему спиной, прижалась к тёплому торсу парня, представляя, что мы в походе и у нас один на двоих общий спальник и закрыла глаза. От таких мыслей, панический страх постепенно отступал, ведь в походах часто приходиться спать вместе, просто чтобы согреться. Но гадский сон не шёл, хоть ты убейся.

Одрин спокойно дышал у меня над ухом, обнимая за талию расслабленной рукой, и я не могла понять, спит он или притворяется. Понадеявшись, что парень спит, осторожно коснулась его локтя, провела по мышцам до самой кисти, чувствуя под пальцами тонкие волоски. Напарник глубоко вдохнул, и я притихла, боясь, что разбудила, но он не шелохнулся и вскоре опять задышал ровно. Осмелев, я перепрела наши пальцы, подоткнула его руку глубже себе под бок и окончательно расслабившись, уснула.

Проснулась от звуков дождя за окном и шума воды в ванной. Значит, это был не сон, я на самом деле согласилась ночевать с Одрином. И это оказалось совсем не страшно. Наоборот, всю ночь мне было тепло, как у нагретой печки и я замечательно выспалась.

Потянувшись, вылезла из-под одеяла, подошла к окну и одёрнула шторы. Всё небо затянуло серыми тучами, и по подоконнику мерно барабанил дождь, оставляя косые полосы на стёклах.

Хлопнула дверь ванной, и весёлый голос парня произнёс:

— Похоже, завтра мы никуда не едем.

Я оглянулась и несмело улыбнулась

— Доброе утро.

— Да уж, — усмехнулся Одрин. Закончил вытирать волосы, бросил полотенце на кровать и достал из сумки чистую рубашку. Провел по ней рукой, словно утюгом разглаживая все складки, и надел на мокрое тело. — Я на кухню, будем завтракать здесь или вместе со всеми?

Я задумалась. Все и так будут "знать", о "произошедшем", только с Марко выйдет полная неразбериха. Одрин уверен, что у нас с ним был роман. Теперь барон будет думать так же про нас с Одрином. В любом случае разговоров не избежать.

— Со всеми. Только рано ещё, слышишь, какая тишина?

— Все давно встали, забыла по полог тишины? — парень щёлкнул пальцами, и тишина взорвалась шумным гомоном. Мы оба удивлённо покосились на запертую дверь.

— Пойду, узнаю, что случилось и жду тебя внизу.

Одрин выскочил за дверь, разбираться из-за чего шум и гам, а я, прихватив полотенце, отправилась в ванную. Нужно морально подготовиться к предстоящим шуточкам и подколкам туристов, и особенно к встрече с Марко.

Спустившись в столовую, застала весь народ в сборе.

— Доброе утро, — присев за стол, расстелила на коленях салфетку. — Из-за чего было столько шума?

— Собираемся в дорогу, а ты разве нет? — Зоя сотворила себе бутерброд из хлеба, салата, огурцов и ветчины и налила кофейный напиток из цикория.

— Мои вещи давно собраны, осталось пополнить аптечку.

— Тебе понадобится зонтик, — Сафира отпила из своей чашки, и взяла в руки нож и вилку. У неё на завтрак была яичница. — Видела, какая на улице погода?

— Значит, завтра мы никуда не едем? — Лариса с надеждой смотрела на Одрина.

Как же им не хочется покидать уютный дом и большой город, а мне наоборот, не терпелось отправиться в дорогу и увидеть все те интересные места, о которых рассказал Одрин.

— Подождём, пока установится хорошая погода, — парень улыбнулся девочке и тоже принялся за завтрак.

А мне кусок не лез в горло, казалось, все только на нас и смотрят. Кое-как проглотив свою яичницу, запила чаем и сославшись, что нужно просмотреть список необходимых лекарств, сбежала из столовой. Уф-ф-ф-ф, я это выдержала. Осталось увильнуть от разговора по душам с бароном и всё будет замечательно. Марко весь завтрак пытался поймать мой взгляд, но я, трусила и общалась с кем угодно, только не с ним и сейчас собиралась просидеть в своей комнате, пока дождь не прекратится, а потом сбежать в город. Мы обязательно поговорим, потом, когда я перестану задыхаться от всей этой лжи.

— Стась, подожди!

Услышав на лестнице зычный голос Марко, забежала в первую попавшуюся комнату, оказавшуюся библиотекой, заметалась среди пустых книжных полок и, не придумав ничего лучшего, спряталась за занавеской.

— Стась, ты чего?

В библиотеке послышались шаги, хлопнула закрывшаяся дверь, шаги мужчины приглушил мягкий ковер, и Марко со смехом дёрнул за занавеску.

— Хватит прятаться, я тебя нашёл.

— Меня здесь нет, — вздохнув, отодвинула штору и села на подоконник, чтобы оставить себе хоть какое-то пространство.

Барон правильно истолковал мои манёвры и остался стоять.

— Значит, ты теперь с Одрином?

Отвернувшись, я смотрела через окно на сад. Дождь так и лил, и в небе, среди серых туч, не было ни одного просвета.

— Нам обязательно говорить об этом?

— А ты как думаешь?

Я подняла взгляд на Марко.

— Одрин предлагает узаконить наши отношения и, если честно, я не знаю что ему ответить.

Мужчина сел рядом, вытянул ноги и опёрся руками об подоконник.

— У тебя есть время думать. Он же не торопит? — Нахмурился. — Или торопит?

— Пока нет.

— Вот и чудно, — мужчина улыбнулся, обнял меня рукой за плечи и поцеловал в макушку — Ты слишком много переживаешь, просто поверь своим чувствам.

Если бы всё было так просто.

И всё-таки здорово сидеть вот так вместе и слушать, как за окном льёт дождь. Только если он не прекратится, я не попаду в город, а мне очень нужно. Я тут вспомнила, что забыла прихватить с Земли зонтик и хочу вместо него купить непромокаемый плащ, а то верхом на лошади и с зонтом в руке я от души повеселю наших туристов.

— Чему улыбаешься?

— Да так, вспомнила замечание Сафиры, — я зашевелилась, высвобождаясь из объятий. — Марко мне пора.

Мужчина нагнулся, приподнял пальцем моё лицо за подбородок, легко поцеловал и только после этого отпустил.

— Беги, малышка.

Я смутилась. Меня уже давно никто не называл малышкой, и было неожиданно приятно услышать это прозвище от Марко. Поддавшись порыву, сама поцеловала его и упорхнула из библиотеки, пока он не надумал ничего больше. Мне, правда, позарез нужно в город и не только за плащом и аптечкой.

Пока добежала до магазина с одеждой, успела вымокнуть до нитки.

— Здравствуйте, ну и погода, — стирая с лица воду, улыбнулась продавцу.

Этот магазин мне посоветовала Сафира, и он не разочаровал, разве только тем, что располагался далеко от особняка, в самом центре города. Большие стеклянные окна-витрины с выставленными в них манекенами, огромный торговый зал с множеством зеркал. Из глубины доносился звук работающих швейных машинок, наверно тут сразу и мастерская.

— Что ж вы, лери по дождю ходите? — Мужчина продавец с улыбкой протянул мне из-под прилавка полотенце. — Надо было послать слугу.

— У нас с ним разные размеры, — рассмеялась, вытирая волосы, чтобы с них перестало капать. — Вы не могли бы показать, где у вас плащи? Желательно водонепроницаемые.

Зная, что на этот раз моего словарного запаса не хватит, я использовала вместо переводчика возможности своего браслета, поставив голограмму Олега в невидимый режим.

— Ты сможешь посоветовать с фасоном? — прошептала очень тихо, чтобы продавец нас не услышал и не решил, что я чокнутая, если разговариваю сама с собой.

— Смотря для чего ты собираешься приобретать одежду.

— Для верховой езды.

— Сюда, лери, — владелец лавки, повёл меня вдоль вешалок вглубь магазина. — Верхняя одежда у нас здесь. Могу я посоветовать последние новинки моды?

— Благодарю, думаю дальше я сама, — я смущённо улыбнулась.

Мужчина понял, что в женской примерочной он лишний и с улыбкой удалился обратно за прилавок.

— Если понадобится подогнать по размеру, я позову швею.

— Спасибо, — я уже рассматривала плащи всевозможных размеров и расцветок. Каких здесь только не было: и с кружевом и с бархатной отделкой, и из атласа и шёлка. — Они все водонепроницаемые?

Что-то меня брали сомнения, что тонкий плащ из шёлка укроет от непогоды. Скорее защитит от пыли вечернее платье.

— Все, лери. Можете выйти на улицу проверить.

— Ты действительно хочешь приобрести это?

— Чем тебе не нравится это плащ? — Я как раз рассматривала симпатичный плащик зелёного цвета из довольно плотной ткани, на бархатной подкладке. В таком я не замёрзну от сырости, если опять случится непогода и нам придётся мокнуть под дождём.

— Ну, если ты собралась вступать в рейнджеры, то вполне сгодится, — хохотнул Олег.

— Я же не красоваться, а для путешествия. В лесу он будет в самый раз.

— Прятаться от медведей? Стась, рюкзак, конечно безразмерный, а твой кошелёк нет. В лесу вы будете не всё время. А эльфы ценят вкус и утончённость. Подумай, как они тебя в этом встретят?

— Лери, у вас всё в порядке?

— Да, конечно, — я перешла на еле слышный шёпот. — Я видела одного эльфа и он выглядел как обычный рейнджер, а не напомаженный хлыщ.

— Может потому, что он и был рейнджером? — Олег тоже понизил голос. — А Одрин ведёт вас в приграничный город. И пусть тебя не вводит в заблуждение слово "приграничный".

— Тогда что мне выбрать? Я не знаю что сейчас у эльфов в моде.

— Шёлк, всё изящное и тонкое. И подумай, что ты наденешь под этот плащ. Твои кирзачи, которые ты называешь сапогами, не подойдут.

— Я поняла, — отойдя от вешалок с практичными плащами, стала рассматривать изделия из шёлка. И ни один из них не вызывал у меня доверия. Слишком тонкие и изящные, как выразился Олег. А мне надо быть уверенной, что я не только не промокну под таким плащом, но и не околею от холода.

В конце концов, выбрала один. Оттенка грозовых туч с чёрной бархатной подкладкой, украшенный по подолу, и краю капюшона серебряной вышивкой. Если попадём к эльфам в такую же ненастную погоду, этот плащ отлично подойдёт к синему платью.

— Как тебе? — спросила Олега, вертясь перед зеркалом.

— Вам очень идёт, лери. И длина в самый раз, — похвалил мой выбор владелец магазина.

— Смотришься отлично, — едва слышно прошептал Одег.

— Беру, — положив плащ на прилавок, пошла к другим вешалкам. Не могу же я ехать верхом в вечернем платье, а такая красота требует соответствующей верховой одежды. — Скажите, а бриджи и туники непромокаемые есть?

— Таких нет, но по желанию их можно зачаровать от чего угодно у любого мага. Если хотите дам адрес толкового мастера.

Привстав на цыпочки, выглянула из-за вешалок.

— Я была бы вам очень признательна. И если вам не трудно, напишите адрес хорошего обувного магазина.

— Всенепременно, лери. Я дам вам адрес самого лучшего.

— Которым, так кстати, владеет мой троюродный племянник, — хрюкнул от смеха невидимый Олег.

Я тоже прыснула со смеху и перешла в мужской ряд, бегло просмотрела предложенный товар и переместилась к одежде для подростков, только там обнаружились мальчиковые бриджи моего размера. Их я выбрала глубокого серого цвета из плотного хлопка, к ним рубашку оттенка тёмной бирюзы и красивую светло серую куртку из тонкой кожи, как раз для лета. Раз я остаюсь в этом мире, пора менять джинсы и кроссовки на местную одежду. Осталось купить высокие сапоги, и я готова к путешествию.

Естественно сапогами покупки не ограничились. Оказавшись в обувном магазине, я почувствовала себя Зоей и Ларисой в одном лице.

— Почему никто не сказал, что в этом мире в моде босоножки?

— Уже давно, лери. — Миловидная девушка, дочка обувщика, принесла мне на примерку сразу восемь пар. — Моду на них завезли иномирцы и она держится уже несколько лет. Вам подать зеркало?

— Конечно!

Под смешок Олега я перемеряла все босоножки своего размера. Еле сдержала себя, решив взять всего две пары. Одни на устойчивом невысоком каблучке из белой кожи, другие синие, на абсолютно плоской подошве, состоящие из множества ремешков, обхватывающих щиколотку, на застёжке, украшенной синими камушками.

— Скажите, это бижутерия?

Оказалось такого слова в этом мире нет и Олег произнёс его так, как я сказала.

— Простите, что? — Не поняла меня продавщица.

— Камни из цветного стекла, имитирующее настоящие.

— Что вы, — девушка заулыбалась. — У нас подделок нет, это чисты сапфиры.

Ничего себе, вот это посоветовали мне магазин с приемлемыми ценами. С сожалением вернув понравившуюся пару, обула сапожки, потому что ботинки, в которых я пришла окончательно промокли.

— Вы не берёте? — Девушка расстроено смотрела на меня.

— Боюсь, они мне не по карману.

— Мы можем выслать счёт вашему мужу, — оживилась дочка обувщика. — Уверена, лер Стратон с удовольствием оплатит вашу покупку.

— Вы знаете моего мужа?

— Чему ты удивляешься? — прошелестел Олег, — Считаешь, в этом городе полно иномирцев, чтобы не обращать на вас внимание?

— Что вы, вас все знают, — заулыбалась девушка, протягивая мне босоножки.

— Бери, — поддакнул вредный компьютер. — От одной пары Одрин не обеднеет.

Одрин не обеднеет, а, учитывая, сколько за это путешествие отвалили туристы, он может купить весь этот магазин и ещё несколько. Только это не мои деньги.

— Сколько они стоят?

— Двести золотых, лери.

Я не то что обалдела от такой суммы, а впала в лёгкий ступор. Моя Рыжая стоит пятьдесят золотых, так она породистая и призёр скачек, а тут какие-то босоножки.

— А есть такие же, только без сапфиров?

— Боюсь, что нет, — поняв, что покупки не будет, девушка убрала босоножки обратно на полку.

Расплатившись за одну пару и сапоги, я с сожалением покинула магазин. Постояв под козырьком, накинула новенький плащ, прикрыла голову капюшоном и, огибая лужи и целые ручьи, бодро зашагала к ратуше.

— Зря не взяла, Одрину было бы приятно сделать тебе подарок. — Добродушно упрекнул меня Олег.

— Знаю, но я не готова принимать от него такие дорогие подарки. Хватит украшений, что он купил. Они одни съели половину моей зарплаты, а мне ещё нужно будет на что-то жить, когда он с туристами вернётся на Землю.

— Я вот не пойму, в кого вы оба такие упрямые?

Мимо прошла дамочка под зонтом, удивлённо покосилась и поскорей ушла в противоположном направлении.

— Олег, видимый режим спутника, — дала я запоздалую команду, и чего так долго мучилась?

Голограмма мигнула, приобрела краски, став до мельчайших подробностей похожа на Одрина и зашагала рядом со мной.

— Ты не учла, что я не буду мокнуть.

Я хихикнула и правда, капли дождя пролетали сквозь него и бульбами поднимались в лужах под ногами.

— Ничего, пусть думают, что у них плохо со зрением, чем считают меня ненормальной. Так что ты там говорил про упрямство? Я просто не хочу ни от кого зависеть.

— В другой ситуации, любой бы тебя понял, но ты забываешь, что ты замужем, — это слово Олег особо выделил. — За Одрином, — и это тоже выделил. — И твоё ненормальное стремление к независимости выставляет его полным кретином. Подумай, что скажут люди, если узнают, что он зажал тебе босоножки?

— За двести золотых? — я начала распаляться. Тоже мне защитник Одрина нашёлся. — Даже если он их купит, я не смогу носить такую обувь. А если камень отлетит? И вообще, закроем тему, а то поссоримся.

— Ты маленькая скупердяйка, позволь решать Одрину, что он может тебе купить, а что нет.

Я остановилась. Дождь лил стеной, серые камни домов намокли, с черепичных крыш лило, придавая городу суровый и даже немного грозный вид. Кроме нас на улице никого не было, но я заметила, как из окон дома напротив, на нас смотрит маленькая девочка, сидя на подоконнике в обнимку с куклой. Устраивать скандал при свидетелях я не рискнула, а когда дошла до ратуши, остыла.

— Не вздумай ему говорить.

— Я в твоём браслете. При всём желании не смогу сказать так, чтобы ты не услышала, — Олег улыбнулся. — Мир?

— Мир, — уверившись, что история с босоножками не дойдёт до напарника, я повеселела.

Площадь словно вымерла, только у главного входа в ратушу под балконом прятались от дождя два стражника. Проводили нас взглядами, до доски объявлений и возобновили прерванный разговор.

— Что ты здесь забыла, да ещё в такую погоду?

Сдвинув капюшон, чтобы не закрывал глаза, я внимательно осмотрела доску. Мою звезду давно заклеили другими объявлениями. Я осторожно приподняла намокшую от дождя бумагу, чтобы нечаянно не сорвать. Никто не оставлял под звездой никаких сообщений. Чувствуя разочарование, достала карандаш и тщательно её закрасила. Незачем другим знать, что в этом городе побывал пилигрим.

— Вот так, — довольная своей работой, приладила обратно чужое объявление и убрала карандаш в сумку. — Теперь бы согреться чем-нибудь горячим, потом в аптеку и домой. Больше в городе у меня дел нет.

Дождь лил не переставая. Вынужденные сидеть дома, каждый сходил с ума по-своему. Зоя с Ларисой вдруг надумали учиться, проявив себя с неожиданной стороны. Даже Одрин удивился, когда они попросили давать им уроки всеобщего языка. И не успел напарник отнекаться, как у него образовался целый класс. А потом к благородному делу обучения припахали ещё и Марко, потому что мужская половина нашей группы вдруг решила научиться бою на мечах.

— Давайте начнём с общей физической подготовки, а там посмотрим, какое оружие вам подойдёт. — Сразу охладил пыл ретивых учеников новоявленный учитель физкультуры.

Аркадий Борисович и Женя были согласны и на это, и зал для приёмов меньше чем за час была переоборудован в спортивный зал.

— А я хочу научиться стрелять из лука, — заявила Зоя.

— Тогда марш переодеваться в спортивный костюм и на маты отжимать пресс сто раз.

Я поспешно сбежала на второй этаж, пока и меня не заставили отжиматься. Я хоть и держу себя в форме, но дружба с физкультурой не сложилась ещё со школы, поэтому лучше почитаю книгу, естественно на всеобщем.

Но больше всего в эти дни меня волновал другой вопрос: как там моя Рыжая? Вдруг она меня забыла? Или того хуже посчитает что её опять бросили и придётся заново завоёвывать доверие лошадки.

Одрин исправно ночевал в моей комнате на кушетке. Каждый вечер, доводя меня до смеха своим ворчанием. Что поделать, мала она ему, мала. На третью ночь он не выдержал и постелил на полу спальник.

— Ты серьёзно? — Я приподнялась на лотке, не забыв до самых ушей замотаться в одеяло. От дождя в доме было сыро, и я опять мёрзла.

— Серьёзней некуда, ты же не пускаешь спать на мягком.

Парень покосился в мою сторону, но я пропустила намёк мимо ушей. Я определенно засиделась в девицах, если после совместной ночёвки мне снится такое, что утром не могу без смущения смотреть на Одрина. Так что пусть спит на полу, мне так спокойней.

— Стась, а давай опять поссоримся? Ужас, как хочу нормально выспаться в кровати.

— Ладно, уж, ложись, — сдалась, пожалев парня, и засмеялась, увидев, как Одрин радостно заулыбался, шустро подхватил с пола одеяло и с блаженным стоном растянулся рядом со мной.

— Старею наверно, купи мазь от радикулита, а то загнусь в походе.

Я опять засмеялась, стареет он, как же.

— Спи уже, — завернувшись в одеяло, словно в кокон, повернулась к нему спиной и преспокойно уснула.

Проснулась, когда начало сереть и несказанно обрадовалась, не увидев на небе ни одной тучи.

— Одрин! Просыпайся, дождь закончился! — От радости я затормошила парня.

— М-м-м-м? Который час?

— Я откуда знаю? Светло уже!

Напарник еле разлепил глаза, в рассветных сумерках нащупал под кроватью наручные электронные часы, глянул и ужаснулся.

— Стась, только четыре, ещё спать и спать, — кинул часы обратно на пол, подгрёб меня вместе с одеялом к себе под бок и вознамерился спать дальше.

— Одрин, — я затрясла парня за плечо. — Вставай, пора ехать.

От радости, что сегодня увижу свою Рыжую, я была готова сорваться в путь немедленно.

— Объясни это Зое, когда пойдёшь её будить, — не раскрывая глаз, напарник улыбнулся, и крепче прижав меня к себе, закинул ещё и ногу, чтобы прекратила трепыхаться.

Хм, а он прав. Девчонки Сафиры ужасные сони, и вряд ли захотят вставать в такую рань. Но я-то спать не хочу.

— Одри-и-и-ин?

— Ну, чего тебе?

— Мне в ванну надо.

— О, господи, — меня выпустили из медвежьей хватки. — Иди уже. И раз встала, посмотри, что приготовила в дорогу тери Марта и упакуй в рюкзак, чтобы сохранить горячим.

Дав ценное указание, парень зарылся с головой под подушку, а я, пожав плечами, отправилась умываться.

Последний день в этом доме, уезжать немного грустно. Пока все спят, тихо прошлась по этажам, заглянула на чердак. Первые утренние лучи проникли сквозь маленькие окошки, осветив пустое пыльное помещение. Изя здесь не появлялся с тех пор, как муж Клариссы сжёг его паутину, вот и налетело пыли.

И тут меня запоздало осенило. А как я повезу арахнида? Представив реакцию Рыжей, если я посажу ей на круп огромного паука, прыснула со смеху. Но и бежать всю дорогу за нами он тоже не сможет, просто не поспеет за лошадиной рысью. И в рюкзак не полезет, пробовала его туда засунуть, так Изя растопырил лапы, ни в какую не желая втискиваться в волшебную сумку, и смотрел на меня такими жалобными глазками, что я плюнула на дурную затею и оставила паука в покое. И он всю дорогу просидел на крыше кареты. А теперь как быть? Может попросить Одрина прямо сейчас отправить Изю в академию? Если порталом, это же не займёт много времени?

— Одри-и-и-ин, — затрясла я опять напарника, вернувшись в спальню.

— Бессовестная девчонка, дай перед дорогой выспаться, — пробурчал Одрин в подушку, не желая просыпаться.

Я улыбнулась, запрыгнула на кровать и принялась тормошить парня.

— Одрин, вставай, это важно. Нужно срочно отправить Изю магистру Ларкену.

Парень улыбнулся, перехватил меня за талию, опрокинул на спину и навалился сверху.

— Будешь будить по утрам, зацелую, — наши взгляды встретились, и я утонула в сияющем янтарном взоре. Неужели и правда поцелует? Одрин нарочито медленно склонился, ухмыльнулся, чмокнул меня в кончик носа и, высвободив из объятий, сел рядом, сонно протирая глаза.

— Что не так с Изей?

— Всё так, но как он будет с нами путешествовать?

Парень смешно сдвинул брови, пытаясь вникнуть в суть проблемы.

— Понял, сделаю.

— Вот и ладушки, — счастливая, что всё так просто устроилось, я сорвалась с кровати и отправилась на кухню. Ох чувствую, скоро все соберутся внизу на завтрак, а мне хотелось самое вкусное упаковать в дорогу. Когда ещё придётся порадовать себя домашней кухней.

— Тери Марта, вы сегодня спать ложились?

Не сдержала я возглас удивления, увидев гору вкусностей, наготовленную кухаркой нам в дорогу.

Еле-еле пристроив на заставленный стол жаровню с румяными пирожками, женщина подняла на меня покрасневшие от усталости и недосыпа глаза и весело улыбнулась.

— Вам долго ехать, разве ж я могла оставить вас на сухой еде? А тут всё свеженькое, домашнее.

На глаза навернулись слёзы. Поддавшись порыву, обогнула стол и обняла женщину.

— Я буду скучать.

Кухарка растерялась, похоже, до меня ни одна благородная дама не пыталась её обнять. А потом неловко обняла в ответ.

— Вот и будете кушать пирожочки и вспоминать о деньках, проведённых в этом доме, — и когда я хлюпнула носом от избытка чувств, ласково добавила. — Будет вам, лери. Мир круглый, позволят боги, ещё свидимся.

Действительно, чего это я. Перестав душить кухарку, вытерла повлажневшие глаза и повернулась к столу, ещё раз поразившись многообразию вкусностей. Были здесь окорока копчёные и запеченные, горы пирожков со всевозможными начинками, цыплята жареные, котлеты в тесте, ещё горячие караваи хлеба, домашние колбаски, две огромные головки сыра, горы овощей и фруктов. И рядком на соседнем столе стояли запотевшие кувшины с холодным ягодным компотом, а ещё по моей просьбе тери Марта заготовила несколько керамических банок со сливочным маслом, залитым жидким мёдом, ну люблю я сладкое, что тут поделать.

— Вы поможете всё это правильно упаковать?

— Конечно, лери.

Провозились мы наверно час. Нужно было не просто запихнуть продукты в безразмерный рюкзак, а разобрать строго по порциям и обязательно занести всё в электронный список, иначе забуду о колбасках и будут они болтаться в сумке обозримую вечность.

А к тому времени в печи поспела молочная пшённая каша. Начал просыпаться народ и потихоньку стягиваться на кухню.

— Доброе утро, Станислава, — по-деловому собранный Аркадий Борисович первым сел за стол.

За ним спустился Петрунков. Он, как и я оделся по местному, удобно практично и главное с намёком, что на Землю он больше не вернётся.

— Доброе утро, — увидев, что на завтрак каша, варёные яйца, сыр и горячий хлеб с маслом, бывший конкурент радостно улыбнулся и словно голодающий набросился на еду.

Точно до утра магичил, вон и характерная бледность и тёмные круги под глазами. Я по Одрину научилась замечать признаки магического истощения. Мой названный муж после похождений на кладбище, когда они истребили там всех гулей, сам не слишком отличался от свеженького зомби. Да и потом, как вернулся из академии, был бледнее простыней на моей кровати. Вот и Петрунков вновь вплотную взялся за магию.

Шумно и весело залетели на кухню Зоя и Лариса.

— Всем привет!

— Доброго утра!

Хором приветствовали нас девочки и, рассевшись за столом, от вида каши сморщили хорошенькие носики.

— Опять каша? А ватрушек нет? — Проныла Зоя.

— С вареньем. — Скромно поддержала сестру Лариса.

И обе устремили умоляющие взоры на кухарку.

— Как нет? Конечно, есть, — рассмеялась тери Марта, и ловко орудуя ухватом, вынула из печи ещё одну жаровню, полную румяных ватрушек с ещё булькающим вареньем.

У-у-у-у вкуснотища. Я тоже не смогла удержаться и съела парочку.

Сафира спустилась вместе с Марко. Барон притормозил в дверях, пропуская вперёд женщину, окинул нас взглядом и удивлённо выгнул светлые брови.

— Одрин ещё спит?

— Отправился в академию, вернуть Изю учителю, — пояснила я отсутствие проводника.

— Слава богу, — Сафира от каши отказалась и вместе с дочками предпочла горячие ватрушки. — Всё-таки он кошмарный.

Я промолчала. Не к чему сейчас ругаться, хотя замечание королевы ресторанов задело за живое. Изя замечательный и я буду ужасно по нему скучать, но с магистром Ларкеном ему лучше, чем в нашем змеючнике.

После завтрака начался сущий бедлам. Все стаскивали вещи на первый этаж, бегали по комнатам, в последний раз проверяя, не забыли ли чего и, в довершение, явились попрощаться граф и графиня Фантори.

— Я буду скучать.

— И я.

Мы с Клариссой на прощание обнялись.

— Пиши, — женщина промокнула глаза кружевным платочком.

Я тоже сглотнула ком, чувствуя, что её немного и заплачу. Никогда бы не подумала, что успею настолько привязаться к этой жизни и новым друзьям, и будет так больно расставаться.

— Обязательно, — выдавила из себя улыбку. — Как только научусь писать, завалю кучей писем.

Кларисса улыбнулась и вновь порывисто обняла, а потом вложила в ладонь маленькую, отделанную перламутром деревянную коробочку.

— Это тебе на память.

Я опешила. О подарках я как-то не подумала. Хорошо не успела растратить свой запас украшений с Земли. Кинувшись к рюкзаку, достала золотой кулон в виде нежного цветка и вручила Клариссе.

— Это тебе, вдруг не скоро свидимся.

Не стала говорить, что можем и вовсе не увидеться, но Кларисса поняла и опять приложила к глазам платок.

— Все в сборе?

Одрин вошёл в дом через парадные двери. Кивнул Марко, пожал руку Рикардо.

— Мы готовы, — ответил за всех Аркадий Борисович, поигрывая своей неизменной тростью.

Зоя с Ларисой, до этого сидевшие на своих сумках, подорвались и выбежали на улицу. Сафира заколола выбившуюся из причёски прядку невидимкой и отвернулась от зеркала.

— Почему так долго? Опять будем ехать по самому пеклу.

Упрекнула она Одрина.

Парень только улыбнулся и ничего не ответил.

— Раз все готовы, экипажи ждут. Нам ещё добираться до конезавода.

Аркадий Борисович предложил руку королеве ресторанов, и они вместе пошли к выходу, огибая горы своих чемоданов. Петрунков удивил, не стал тащить их на себе. Несколькими пасами создал на полу подвижную песчаную дорожку и все чемоданы плавненько выехали на крыльцо, где их подхватили возничие и уложили на багажные места экипажей.

Одрин одобрительно кивнул.

— Молодчина. Продолжай в том же духе, и я буду рекомендовать, чтобы тебя взяли в академию без экзаменов.

— Ты с нами? — Спросила я подругу.

Графиня смутилась.

— Я останусь... скоро должны привезти мебель, мы с Рикардо решили немного обновить обстановку в доме.

— Понятно, — протянула я разочарованно. Не скажу, что всерьёз воспринимала особняк своим домом, но такая поспешность графини неприятно удивила. Хоть бы дала слугами после нашего отъезда полы вымыть. Ну да ладно. Впереди новая жизнь и новые приключения. Так что выше нос Стася, когда-нибудь и ты обретёшь дом в этом мире.

А в последний момент, садясь в экипаж, вспомнила, что забыла на балдахине последнее творение Изи — прекраснейшую шаль.

— Подождите!

— Ну что ещё? — Возмутилась Сафира.

— Стася? — Одрин тоже удивился, чего это я, ведь раньше всех встала.

— Я сейчас!

Промчавшись бегом через весь холл, взлетела по лестнице на второй этаж и ворвалась в спальню, напугав служанку, снимающую с кровати постельное белье.

— Лери?

— Я забыла паутину на балдахине, — скинув сапожки, запрыгнула на матрас, привстала на цыпочки и облегченно вздохнула, увидев нетронутое кружево.

Правда чтобы достать его, потребовалось придвинуть к кровати чайный столик, водрузить на него стул и только тогда я смогла аккуратно снять шаль. Всё это время служанка стояла в стороне, в страхе вытаращив глаза и прижимая к себе скомканное бельё, опасаясь, что сейчас с балдахина спрыгнет гигантский паук.

— Вот и всё, — я аккуратно свернула шаль, на прощанье помахала рукой и помчалась к ожидающим меня туристам.

Странный сон снился третью ночь подряд. Неразборчивые голоса, тихий шёпот и чёткое: "Стася, ты проснулась!" И я просыпалась на самом деле, долго всматривалась в темный полог палатки, за которым скрывалась ночь другого мира и остро ощущала тоску по дому. Как же я соскучилась по маме, папе, вредному брату, его красавице жене, которая давно стала родней сестры и их мелким спиногрызам. А ещё почему-то снилась бабушка. Раньше она никогда мне не снилась, а тут почти каждую ночь с момента нашего отъезда. Словно я маленькая у неё дома, в той квартире, где я сейчас живу. Мы сидим рядом на стареньком диване, я держу на руках шерстяные нитки, а бабушка тихо поёт и сматывает их в тугой клубок.

— Опять не спится? — Одрин перевернулся на другой бок, стягивая с меня весь спальник.

— Угу, — я осторожно выбралась из палатки и сладко потянулась, разминая затёкшие мышцы. Пусть хоть напарник выспится, а мне нужно подумать. Не к добру все эти повторяемые сны, не к добру.

— Уже проснулась? — Марко голыми руками снял с тлеющих углей кружку, обернул полотенцем и протянул мне.

Я благодарно кивнула, и присела рядышком на освобождённый бароном кусочек нагретого спальника. Отпила глоток горячего напитка и устремила взор в непроглядную тьму за пределами нашего палаточного лагеря.

Ночной лес жил своей таинственной жизнью, дышал, скрипел, шелестел листьями. Было слышно, как в опавшей листве шуршат мыши. Треск ветки прекратил обычные шорохи, сова ухнула вниз, мышонок только успел пискнуть, и тяжело хлопая крыльями, хищница улетела вглубь чащи, понесла птенцам добычу.

Я допила чай, выплеснула остатки с чаинками на угли, и, поставив кружку рядом с другой посудой, взяла фонарик и отправилась к ручью, осторожно обходя торчащие из травы ветки. Оказавшись у воды, положила фонарик на большой валун, опустилась на колени и, зачерпнув ледяной воды, умылась.

Ощущение тревоги не проходило, не помогла даже лёгкая разминка. Пока я не заметила мигающий на браслете едва видимый из-за грубой гравировки индикатор.

— Олег? — Тихонько позвала, активируя умную компьютерную программу, но вместо призрачного напарника передо мной развернулся голографический монитор. Я от неожиданности присела на тот самый валун, столкнув в траву фонарик, нашарила его рукой и выключила, сберегая заряд батарейки. — Это ещё что такое?

Пару мгновений удивлённо смотрела в голубой экран. Я не давала Олегу команду принять такой облик. Меня вполне устраивал его человеческий образ. Понажимав кнопки, и убедившись, что ничего не работает, я запаниковала. Как же так, я не макала браслет в воду, поле памятного купания в речке, я берегла его как зеницу ока. И подзарядка у него полная. Не так уж часто я использовала возможности умного компьютера. Так что могло случиться? В парнике, что я испортила такую уникальную вещь, начала вставать, собираясь будить Одрина, чтобы он покопался в настройках, как экран мигнул, и развернулась программа Скайпа. Я села обратно.

— И куда мне говорить?

Услышала я до боли знакомый бабушкин голос.

— Мама, да не трогай ты эти кнопки, здесь нажми и включится видеосвязь.

А это уже мама. Чувствуя как на глаза навернулись слёзы я пару минут слушала их препирания, пока мама объясняла бабушке, не знакомой с работой компьютера, как пользоваться скайпом.

— Мам? — еле смогла выдавить из сжатого спазмом горла и сама удивилась, как сипло прозвучал голос. Господи, я сейчас разревусь. — Бабушка?

— Стасенька? — Обрадовалась мама, экран мигнул, и я увидела и маму, выглядывающую из-за плеча бабушки и бабушку, оккупировавшую папин кабинет, собственно папин компьютер и его знаменитое кресло, в котором не дозволялось сидеть никому кроме мамы. — Ты нас слышишь?

— И вижу, — да что это с голосом? Шмыгнув носом, вытерла ладонью, неизвестно откуда взявшиеся слёзы. Оглянулась по сторонам, испугавшись, что на мой голос сейчас к ручью придёт Марко, но в лесу было тихо, и со стороны лагеря не слышалось никакого шума. — Это Роман Витальевич смог устроить?

Больше никаких догадок о происходящем у меня просто не было. Это настоящее волшебство, что я могу говорить по скайпу с родными, находясь в другом мире.

Мама с бабушкой очень странно переглянулись и дружно прыснули со смеху.

— Нужен нам это колдун, — проворчала бабушка с улыбкой. — Мы и сами кое-что можем.

— Стасенька, — до боли родное мамино лицо возникло на весь экран. — Слушай, что скажет бабушка, и за нас не волнуйся, с нами всё в порядке. Твой брат опять нашёл новую работу, и они с Томой переехали в новую квартиру, теперь у них трёхкомнатная неподалёку от тебя, папа тоже пропадает на работе, ты же его знаешь...

Мама невероятно нежно улыбнулась, заговорив о горячо любимом муже, сколько себя помню, они даже толком не могли поссориться, а последние годы вообще жили душа в душу, на зависть всей округе. Только зависть людей их не трогала, родители вообще мало обращали внимания на чужое мнение. Наверно поэтому и жили в согласии.

— ... а у меня в огороде поспели огурцы и помидоры, и я на зиму накрутила уже больше ста банок.

— Марина, ну хватит, — бабушка бесцеремонно отпихнула дочку от экрана. — Дай нам поговорить со Стасенькой о главном.

— Стасенька, мы все тебя очень любим, помни об этом, — мелькнула мама перед камерой и со смехом уступила слово бабушке.

— Вот сорока, — беззлобно проворчала бабушка. — Слушай Стася, мы всегда знали, что дар в тебе проснётся, только не думали, что в этот момент никого из нас не будет рядом, поэтому сейчас скажу о самом главном, ты девочка умная, должна понять.

— Бабушка, но как же так, — первый шок прошёл, и меня заполонили тысячи вопросов. — Почему вы столько лет молчали?

Но бабушка не была бы бабушкой, если бы не вернула меня с небес на землю.

— Стася, слушай внимательно, пилигримам ведомы пути, но не путай дорогу с асфальтовым шоссе или тротуаром...

— Здесь нет шоссе, бабушка...

— Не суть важно, дорога, путь, стремление к чему-то вот наш дар, найти самый короткий путь к своей мечте. Запомни, к мечте, устремлению души, а не найти место на географической карте, — тут бабушка улыбнулась. — Хотя и это важно, и тебе придётся этому учиться иначе так и будешь блуждать в трёх соснах в пяти метрах от дороги.

Услышав такое, я совсем скисла.

— Что уже? — развеселилась бабушка.

Я кивнула.

Мы блуждали по лесу уже вторую неделю и, хотя Одрин вел нас строго по карте, он сам недоумевал, почему мы ещё не вышли к небольшому городу?

— Я дам подсказу, — бабушка хитро сощурилась. — Подумай, а почему ты не хочешь оказаться там, куда вы идёте? Только на этот вопрос придётся ответить честно и больше никогда себе не лгать. Накрепко запомни это Стася, иначе будешь всю жизнь блуждать впотьмах, так и не увидев света.

Экран мигнул, погас, и я оказалась в кромешной тьме. После яркого света глаза не различали окружающие деревья, только было слышно шум ручья.

На ощупь нашла края камня, подтянула к себе ноги, обхватила руками и уперлась подбородком в согнутые колени.

Ну и чудеса с утра пораньше. Браслет больше не мигал, хотела позвать Олега... и не стала. И так понятно, что бабушка вышла со мной на связь благодаря своему дару. Это было её сокровенное желание, услышать меня, узнать, что у меня всё хорошо, и передать необходимые знания. О том, как это возможно я старалась не думать, иначе от таких мыслей ум зайдёт за разум. Сжавшись в комок, и закрыв глаза, я старалась не разрушить, охватившее, после общения с родными, хрупкое состояние тихой радости и абсолютной уверенности, что я больше не одна, что в любое время, в любом месте я всегда найду помощь и поддержку.

Походное утро началось как обычно. Народ просыпался, ругался, почему у ручья так долго? Другим тоже надо. Готовили кашу, гремели посудой, на другом костре варили местный чай, и попутно складывали и упаковывали палатки.

Страшно вспомнить как я мучилась с туристами. Одрину хватило пару раз улыбнуться Зое с Ларисой, строго поговорить с Женей и чудеса, каждый начал сам о себе заботиться. Хочешь спать в палатке, ставь, стели спальник, можешь даже расстелить простыни, не хочешь, спи на улице, а к проводнику не приставай с глупыми просьбами. А то Зоя у нас додумалась, попросила Одрина разбить лагерь с помощью магии. Даже Сафира была в шоке.

— А что это Стася у нас так загадочно улыбается? — Зоя сидела на поваленном дереве и обрабатывала пилочкой поломанный ноготь, пока Лариса мешала половником в котелке кашу. Палаткой Сафира занималась сама, опять балуя дочек.

— Эммм, — замерла со спальником в руках. Я как-то странно улыбаюсь? Похоже, да, раз Одрин с Марко переглядываются, не понимая, что происходит, и другие косо смотрят. Так делаем лицо попроще и ни в чём не признаёмся. — Сон чудесный приснился, вот и настроение хорошее.

Пожала плечами и отвернулась, боясь захихикать. Хорошее настроение искрилось и пузырилось внутри, так и прорываясь наружу радостной улыбкой.

— Стась, всё в порядке?

Названный муж незаметно оказался рядом и отгородил собой от любопытных взглядов туристов.

— Да, конечно, — я встряхнула спальник, сложила вдоль и принялась скатывать в тугой жгут, чтобы аккуратно упаковать в рюкзак.

— А если честно? — парень дёрнул за верёвки, выдирая колышки из земли, и взялся складывать нашу палатку.

— Честно, просто настроение хорошее.

— Ладно, — улыбнулся Одрин, запихивая палатку в свой рюкзак. — Заканчивай и пошли завтракать. Нужно выдвигаться, может сегодня повезёт выйти на дорогу.

Что-то я сомневаюсь.

Теперь я точно знаю, почему мы застряли в лесу. Очень серьёзно обдумав бабушкины слова, пришла к ошеломительному выводу. Я не хочу, чтобы этот отрезок путешествия заканчивался, потому что здесь в лесу мы с Одрином жили и вели себя как настоящие супруги. Не знаю, когда игра превратилась для меня в реальность. Марко, в нашей тесной компании, чтобы не компрометировать, держался на расстоянии, и это помогло разобраться в своих чувствах. Барон добрый, замечательный, весёлый и очень мне нравился, но этого мало для любви.

С напарником всё было по-другому. Меня тянуло к нему неудержимо. И я поняла, что окончательно и бесповоротно влюбилась. Но пока не услышала "Стася, я люблю тебя" не было полной уверенности в ответных чувствах. И я боялась, что оказавшись в лоне цивилизации, это хрупкое счастье испарится как утренний туман под первыми лучами солнца. Так что, блуждать в лесу нам ещё очень долго.

В общем, как я предполагала, так и вышло.

Марко ругался, туристы роптали, Одрину кажется было сугубо фиолетово, ему, как и мне, нравилась походная жизнь в палатках. Я молчала как рыба, а вот Аркадий Борисович сложил два плюс два и когда мы вечером разбили лагерь на берегу лесного озерца и отдыхали после ужина, предложил прогуляться.

— Станислава на пару слов.

Одрин оторвался от записей, которые скрупулезно вёл с начала нашего путешествия и поднял на нас удивлённый взгляд.

— Стась?

— Да мы просто поболтать, — добродушно отмахнулся шеф и, подхватив меня под локоток, увёл подальше от лагеря. — Ты специально это делаешь?

Отпираться не имело никакого смысла, особенно когда на тебя смотрят с весёлой, всё понимающей улыбкой. Я тоже несмело улыбнулась, не убьёт ведь.

— Честное слово, нет. Оно само.

Мы шли по берегу, распугивая лягушек, те резво прыгали в воду и прятались под большими листьями кувшинок. Свет костра, голоса людей и фырканье лошадей всё это осталось позади, и нас окутала тишина, нарушаемая стрёкотом кузнечиков.

— И в чём причина?

Я насупилась и опустила взгляд. Не хочу говорить об этом. Но шеф и без слов всё понял.

— Ох уж эта молодежь. Опять поссорились?

— Нет.

Наоборот всё было настолько чудесно, что я просто не верила в своё счастье.

— Тогда почему мы ещё блуждаем по лесу?

— Я не умею это контролировать.

Мужчина тихо рассмеялся.

— Ну и ну, из-за девичьих капризов меня каждую ночь поедом едят комары, Станислава, не расплатишься за больничный.

— Я кровь сдам для переливания у нас с вами одна группа, — буркнула обиженно. Мне тоже не нравилась эта ситуация. Если догадался Аркадий Борисович, скоро додумается и Сафира и тогда едких насмешек не избежать. А как быть? Подойти к Одрину взять за грудки и вытрясти признание в вечной любви? Какой ужас.

— Хочешь, я поговорю с ним?

— Нет, — выкрикнула от испуга и тут же притихла, ужаснувшись, что о нас подумают, если услышат. — Не нужно, обещаю, я справлюсь, — проговорила едва слышно.

— Да уж, постарайся. Пожалей мои старые кости.

Я хихикнула. Сейчас бывший шеф ничем не напоминал пожилого импозантного мужчину, два месяца назад отправившегося в рискованное путешествие по другому миру. Сейчас это был полный сил и здоровья молодой парень, и на него заглядывалась не только Сафира, но и Зоя.

Из леса мы всё-таки вышли. И начались мучения. Дорога вилась среди полей. Деревья зелёными островками стояли среди золотой пшеницы и редко попадались у дороги, даря хоть какую-то тень.

Поначалу нашей радости не было предела, но уже через час езды по солнцепёку даже Сафира с тоской вспоминала блуждания под сенью леса.

— Одрин, в это время года всегда так жарко?

— Конец лета, время сбора урожая, — напарник невозмутимо пожал плечами.

Казалось ему и Марко полуденный зной нипочём. Или это только мне припекает темечко, что в глазах всё плывёт? Посмотрела на туристов. Зоя разморенной медузой прижалась к шее лошади и, кажется, спала. Лариса, вместо того чтобы читать книгу, раскрыла и держала её над головой, чтобы хоть как-то защититься от палящего солнца. Дотянувшись до Сафиры, дернула за рукав блузки. Женщина оглянулась.

— Девочки.

Королева ресторанов, окинула взглядом дочек и неодобрительно поджала губы. Ох, что сейчас будет.

Петрунков, как идеальный подчинённый, за версту чуявший скандал, быстренько отстал и притворился, что он не с нами, и вообще сам по себе. Я подумала и тоже придержала Рыжую.

Вместе мы заворожено наблюдали, как Сафира устроила разнос Одрину по поводу всего на свете, даже того в чём проводник был не виноват.

— Мне жарко, я вспотела! Я сгорела, — она показала ему покрасневшую на солнце руку. — И если приеду к эльфам облезлой кошкой, я вам этого никогда не прощу.

Одрин отнекивался, отшучивался, надо же ещё утром все жаловались на долгое блуждание в лесу, но когда претензии женщины пошли по третьему кругу, задумался.

— Устроим привал, в лесополосе, там должен быть родник.

Сафира удовлетворённо кивнула и замолчала.

— Жить будет, — резюмировал Петрунков.

Я хрюкнула от смеха.

Рыжая радостно всхрапнула, словно говоря "Посмотрим". Обожаю свою кобылу.

Ближе к ночи мы всё-таки добрались до постоялого двора и я, наконец, смогла оценить все прелести путешествия верхом на лошади. Болело всё, что только можно: ладони, спина, голова, которую изрядно напекло солнце, но больше всего моя тысячу раз многострадальная пятая точка и.... ноги.

— Одрин, — жалобно позвала напарника, чувствуя, что в не в силах слезть с Рыжей.

Но его опередил Марко. Не успев ойкнуть, оказалась на земле, прижатой к могучей груди.

— Приходи сегодня ночью на конюшню, разговор есть — шепнул мужчина, слегка коснувшись губами щеки, и растворился в сгущающихся сумерках.

Похлопала глазами в темноту. И что это было? Как он представляет, я улизну из запираемого на ночь трактира? И что такого важного надумал сказать, чего нельзя было сделать раньше?

— Чудные мужчины, никак их не пойму, — пожаловалась Рыжику.

— Пфррр, — кобыла скосила на меня глаз и мотнула головой в сторону конюшни, намекая, что тоже не прочь отдохнуть.

Уход за лошадью я не доверяла ни кому, да и моя вредина никого другого особо не подпускала. Гриву расчесать, погладить это всегда пожалуйста, а остальное только мне. И, если честно, я была рада. Временами казалось, кобыла читает мои мысли, вот и сейчас, поняв, что без посторонней помощи и шага не ступлю, Рыжик придвинулась ближе, давая возможность опереться.

— Спасибо моя красавица, — погладила её по холке и медленно заковыляла к конюшне, подпираемая лошадью.

Как ни странно пока расседлала и растёрла кобылу, насыпала овса и принесла от колодца ведро воды, почувствовала себя гораздо лучше. До кровати доползу, но ни о каком ночном рандеву на конюшне не хотелось даже думать.

Сидя за очень поздним ужином в пустой трапезной, поймала себя на мысли, что воспринимаю довольно простое убранство трактира как должное. Воспоминания о небоскрёбах, автомобильных пробках и ночных огнях большого города казались сном. Словно вся моя прошлая жизнь вдруг превратилась в красивые картинки, не имеющие к сегодняшней Стасе никакого отношения. Но и этот мир пока ещё не мой. Не приросла, как сказала бы моя бабушка.

— Стась, спишь уже? — Лариса пихнула меня в бок.

Очнувшись от странных мыслей окинула взглядом нашу компанию. Уставшие, покрытые дорожной пылью, но ужасно счастливые, что скоро им нагреют воду для купания и застелят кровати чистыми простынями, туристы уминали мясное рагу с грибами и картошкой, запивали квасом и оживлённо обсуждали планы на завтрашний день.

Решили не сворачивать с дороги, именно она вела в ближайший город, где планировалось пополнить запасы. Почувствовав, что засыпаю, извинилась и пошла наверх. Одрин ещё перед ужином раздал ключи от комнат. Вошла и застыла в недоумении. Появилось жгучее желание хорошенько стукнуть Одрина. Или оставить всё как есть и лечь спать? Номер был одноместный, и я даже приблизительно не представляла, что это значит. Неужели напарник, проведя три недели со мной бок о бок, решил, что такая жена ему не нужна? Или опять в своей идиотской манере отстраняется, давая возможность выбирать между ним и Марко? Только выбор сделан... на этом месте задумалась и прыснула со смеху. Стася, ты умница, а парней в известность поставила? Вдобавок к ноющему телу, вопящему, что вот она кроватка рядом, уложи меня на неё и спи уже, разболелась и голова. Утром буду думать, как поступать дальше, а сейчас спать, спать, спать...

Конечно ночное рандеву в конюшне, благополучно проспала и ни капли об этом не жалела. Если моя судьба быть с Одрином, нечего по ночам устраивать свидания с другим мужчиной. Надеюсь, Марко поймёт.

Проснувшись утром, поняла, что только под страхом смерти сяду опять на лошадь. Люблю свою Рыжую, но вчерашняя поездка до сих ор отзывалась болью во всем теле. Даже встать с кровати стало настоящим подвигом, а встав, уткнулась носом в стену. Комнатка оказалась крохотной, узкая кровать у стенки, изголовьем упиралась в окно, рядом запираемый сундук для вещей, цветной половик... и всё. Но, несмотря на крохотные размеры, здесь было удивительно светло и уютно. Распахнув окно, впустила прохладный утренний воздух, вместе с шумом с улицы.

Высунувшись почти по пояс, улыбнулась. Другие постояльцы с шумом и гамом собирались в путь. Мужчины впрягали лошадей в телеги, детвора гоняла гусей по двору. Собаки радостно лая носились за ними следом, женщины выносили из постоялого двора вещи и корзины с едой в дорогу.

Невероятно вкусно пахло жареным мясом и сладкими пирожками. От мысли, что кто-то уже ест, а я до сих пор ту, в животе булькнуло и заурчало. Сглотнув слюну, подобрала с пола рюкзак, оглянулась, не забыла ли чего, и поковыляла вниз. Массаж бы помог снять скованность и унял боль. Интересно у кого выпросить? Знала я двоих, кто с удовольствием разомнёт мне спинку... и не только. О да, Марко с Одрином не откажут.

Представив лапищи барона, мнущие мои плечи, сглотнула. Ну почему он так хорош? А Одрин? Перед мысленным взором встала картинка в доме его брата. Одрин сидит за столом, черноволосая голова склонена над ноутбуком, и парень постоянно тыкает пальцем в батарею, посылая в неё молнии электрического разряда, чтобы техника продолжала работать и в этом мире, и почувствовала, как сердце заколотилось с бешеной силой. Все мысли о русоволосом великане развеялись как утренний туман. Интересно, мы и сегодня будем тащиться по жаре или Одрин что-нибудь придумает?

Пока умывалась, другие постояльцы уехали, и в трапезной было тихо. Только с кухни доносились звуки шкварчащей на сале яичницы и громыхание посуды, хозяйка наводила порядок. За дальним столом у окна сидел Марко и что-то записывал в толстую тетрадь, вполне себе современной шариковой ручкой.

Хмыкнув, подошла и заглянула через плечо барона.

— Что пишешь?

— Веду путевой дневник, — мужчина оторвал взгляд от записей и оглянулся на меня. — Ты должна была вести такой же с первого дня.

— Правда? — Иронично изогнула брови, обошла стол, положила рядом рюкзак и села на лавку. — А мне кто-нибудь сказал, что это нужно?

— Стась, а как ты собиралась отчитываться о проделанной работе?

Задумалась, и правда как? Неужели надеялась, что мне поверят на слово? И честно призналась самой себе, наделась, Одрин нас догонит и спихнуть на него всю ответственность. Собственно так и вышло.

Упёршись локтями в стол, привстала и попробовала прочитать верх ногами, что написал Марко. Ну, конечно он писал на всеобщем. Говорила я на нём сносно, а вот писала и читала через пень колоду, да и почерк у барона...

Сев обратно, взяла поднос со своим завтраком у неслышно подошедшей дочки трактирщика.

— Спасибо, — улыбнулась девушке и как голодная упырца набросилась на еду.

Была тут и яичница с прозрачными кусочками сала и вплавленная в неё домашняя колбаса и мягкий хлеб, и кружка прохладного кваса и, о чудо, три горячих пирожка с разными начинками.

Марко сначала с удивлением, а потом заворожено наблюдал, как я сметаю еду, а когда увидела сиротливый пирожок на его тарелке и потянулась к нему, сам придвинул.

— Заказать добавку?

— Хошу, — начала с набитым ртом, дожевала, сглотнула и закончила. — Хочу сладкого.

Барон только головой покачал и приволок мне с кухни пирог с творогом и малиной. И ни слова о проигнорированном свидании. А когда он и к концу завтрака не проронил ни слова, уже я не выдержала.

— О чём ты хотел поговорить ночью?

Знаю, не надо было заводить разговор на эту тему. Нужно было, как и Марко, подержать дружескую беседу и притвориться, что ничего не было. Но ведь было, и не моя вина, что вспыхнувшие чувства угасли, оставив тёплое дружеское отношение к этому замечательному мужчине. И оставлять между нами недосказанность казалось нечестным по отношению к барону. Если я хочу двигаться дальше, здесь нужно поставить очку.

— Уже ни о чём, — мягко улыбнулся Марко и опять взялся записывать наши похождения.

— И всё же.

Он положил ручку, но тетрадь не закрыл.

— Ты ведь не отстанешь?

На этот раз его улыбка была весёлой, и я почувствовала, как огромная каменюка упала с сердца.

— Любопытство сгубило много окошек, — пришлось закусить губу, чтобы не улыбаться так глупо.

— Есть идея по поводу твоего дара... — Марко замолчал, выразительно глянул мне за спину и едва слышно прошептал. — Не хотелось обсуждать при всех.

Оглянувшись, увидела нашу тёплую компанию, спускающуюся на завтрак, и прыснула со смеху. Кряхтя, морщась от боли, крепко держась за перила, туристы с Земли ввалились в трапезную и попадали на первую же лавку.

— Кормить нас хотя бы будут? — Проворчала Сафира. — Женя, узнайте на кухне, что у нас на завтрак.

Королева ресторанов царственно взмахнула рукой, отправляя Петрункова на разведку.

— Одрину каюк, — сияющими глазами я посмотрела на Марко. Знаю мелко и недостойно, и пусть я не принимала в этом участия, это всё лошади, но боже до чего приятно видеть их в таком состоянии... только напарника жалко.

Настал черёд барона, сдерживать смех. Ещё бы, он сочувствовать должен туристам, а не насмехаться над их немощью.

— Думаешь, зря отмахали по лесу столько километров? Посади вас сразу на лошадей, было бы во много раз хуже, а так хоть немного окрепли.

Это я понимала. Поев, подобрев, я была готова двигаться дальше, подождём только, пока туристы позавтракают.

И тут очередная мысль-озарение накрыла сытый мозг, не желающий ни о чём думать. Получается это не мой дар водил нас по буреломам? Одрин изначально так задумал? Скверно. Получается, я опять ничего не знаю о своём даре. Интересно, магистру Ларкену удалось хоть что-нибудь накопать о нём в несметной библиотеке эльфов?

Звезда, которую я теперь всегда носила в нагрудном кармане рубашки, кольнула острым лучом.

— Я помню о тебе родная, — погладив карман, сдала страшные глаза в ответ на недоуменный взгляд Марко и пошла к туристам. Надо же спасать Одрина, а то его порвут в клочья.