Танцы с духами

— Да. Ты правильно понял.

— Хорошо. Сейчас спустимся и попросим Идена, чтобы он нас туда отвез. До вечера далеко, так что думаю, мы все успеем.

Салих первым спустился на узкие ступени лестницы и протянул Ханне руку. Она подала ему чемодан и сканер.

— Стой тут. — Сказал он. — Я вернусь и помогу тебе спуститься. Тут крошатся ступени.

— Ладно. — Ханна сверху подсвечивала фонариком, пока лестница не сделала виток. И теперь она слышала только глухие шаги, скрежет каменной крошки и дыхание Салиха.

Почувствовав, что он вышел, она сделала несколько шагов по площадке и, нагнувшись, посмотрела между разрушенных зубцов вниз. Он поднял голову, помахал ей рукой и поставил на траву свои чемоданы. К нему тут же подошел Иден и, кивнув головой, взял что-то из вещей и понес к машине. Ханна оттолкнулась от парапета и подняла голову вверх. Где-то в километрах пяти отсюда, сверкая на солнце синими боками, пролетел скорый поезд.

"Черт, и как этому подонку пришло в голову убить и покалечить столько людей? А ведь среди них были дети!"

— Ханна! — Голова и плечи Салиха показались из узкого лаза. — Иди сюда. Я буду тебя страховать. Знаешь, спуск оказался гораздо трудней подъема!

— Да, я обратила внимание на стертые ступени и рассыпающиеся стены перекрытий. Честное слово, постараюсь не свалиться тебе на голову!

— Дай мне руку. — Он спустился на несколько ступеней вниз, одной рукой придерживаясь за камни площадки, другую протягивая Ханне. Она села на край, а потом осторожно скользнула вниз, нащупывая ногами ступени. Опершись спиной о закручивающуюся трубу винтовой лесенки, она почувствовала, как плечо Салиха подпирает ее бедро, ладонь придерживает пятку ботинка, а вторая скользит по ноге, пытаясь выровнять ее тело.

— Дальше будет чуть легче... — Пропыхтел он снизу. — Я буду направлять твои ноги. Просто доверься мне и держи равновесие.

— Хорошо. — Ханна локтями и ладонями скользила по сырым камням лаза. — Как же они в одиночку не свернули тут свои шеи?

— Если... помнишь, я тоже только что слез. Вместе с аппаратурой. И постарайся не сесть мне на голову!

— Прости!

Где-то внизу он переставлял ее ноги, глухо позвякивая браслетами.

Когда они прошли пару витков, ступени стали шире, и за них можно было держаться без страха свалиться в провал шахты. Салих ее отпустил, и она решила подвесить поверх своей головы магический светлячок — такой маленький светящийся шарик плазмы... Но чуть не полетела вниз, сдернутая крепкой рукой Салиха.

— Совсем идиот?! — Зашипела она, когда затормозила у его ног, пойманная за шкирку.

— Тихо. — Сказал он, к чему-то прислушиваясь. А потом перевел на нее светящиеся, как у кошки в темноте, глаза. — Он все-таки знал, что придется затирать следы. Бежим, Ханна!

И они буквально полетели вниз, сшибая локти, колени, плечи. Кажется, каким-то неудачно подвернувшимся камнем Ханна рассадила ладонь, поскольку почувствовала не только острую боль, но и покатившиеся по ней теплые капли. А где-то в середине башни послышался треск и нарастающий гул. Словно камни, из которых она была сложена, вдруг заворочались, пытаясь выбраться из своих гнезд.

— Ч-черт! — Провыла молодая женщина, когда увесистый булыжник ударил ее по плечу. Споткнувшись, она пролетела через несколько ступеней, больно стукнувшись спиной об очередной виток стенки лаза. Но очухаться ей не дал Салих, потянув ее ногу на себя. Кажется, треск стал слышнее, а камни посыпались чаще, когда его голос крикнул:

— Ханна! Я вижу выход!

А потом на нее дохнуло пыльным и каким-то плесневелым воздухом. Под руками вдруг не оказалось никакой опоры, а ноги, прижатые Салихом к лестнице, словно резало иззубренной пилой. Выбора у нее не осталось, и она ударила напарника ботинком. Потом был полет, удар, чернота...

— Ханна! — Услышала она сквозь какую-то вязкую муть. — Ханна же!

Голова мотнулась, а щека неожиданно загорелась.

— Сото, урод... — Тихо сказала она. — Ненавижу!

И попыталась привстать. Потом — протереть ничего не видящие глаза.

— Что за хрень? — Удивленно спросила она и вытянула руку.

— Не стоит тыкать пальцем мне в глаз. — Где-то совсем рядом прозвучал голос Салиха, и прозвенели его браслеты. А потом ее руку нашла его прохладная рука и крепко сжала ладонь.

— Слава Богам! — Выдохнула она. — Вроде мы живы... Напарник, ты как?

— Нормально, если не считать шишки на лбу.

— А мы где? — Ханна попыталась встать, но ее голова неожиданно уперлась в большой и сырой камень.

— С восхвалением высших сил, кажется, ты поторопилась. — Невозмутимо ответил Салих. — Пока одна недалекая особа лежала в отключке, я обследовал помещение. Вероятно, мы находимся в подземелье башни, которая, благодаря твоему магическому нетерпению, обвалилась, сотворив для нас чудесное надгробие.

— Мило. — Ханна стряхнула с пальца крохотный огонек, осветивший камеру. — Но зря ты приписываешь все лавры этого достижения мне. Думаю, наш игрок предвидел подобное развитие событий и сделал все, чтобы капитально замести следы. Эта гипотеза возникла у меня еще тогда, когда Иден сразу привез нас сюда, отказавшись лезть вместе с нами. Думаю, он как-то связан с нашим магом.

— Деньги решают все. — Пожал плечами грязный Салих. — Ты же слышала, что, несмотря на молодость, у него есть семья и дети? Есть вездеход, хоть и старенький. А это — большие расходы. Не думаю, что зарплата оперативника слишком велика, чтобы не соблазниться легкой наживой.

— Получается, наш игрок знал, что мы сюда полезем и придумал западню...

— Здесь кругом следы трех аур. — Салих брезгливо посмотрел на свои грязные пальцы и вытер их о грязную одежду. — Одна из них принадлежит Лайсину.

— Естественно. — Ханна шла по периметру камеры, прощупывая пальцами камни и землю. — Он тут вырос.

— Но есть еще тот, кто поручил Идену замести следы. Его аура тоже должна быть здесь...

— Ты о Гердене? Я думала о нем, как о той самой темной лошадке. — Ханна встала на колени. — Посвети. Мне кажется, земля тут полнится эхом.

— Ага. — Салих подполз к Ханне и, создав приличный светляк, подвесил его над головами. — Тут рыть?

Оглянувшись, он подал женщине плоский обломок камня. Себе нашел еще один.

— Смотри, что получается: эта провинция принадлежит его отцу, принцу Корвесу. Дискредитируя сбежавшего на тот материк принца и его наместника в глазах остальных владык, он понизил его рейтинг толкового правителя. Но перед тем убрал отца Лайсина — советника Его Величества — единственного, способного в череде вроде бы не связанных эпизодов заметить систему.

— Посмотрим, что привезет вторая группа. — Отозвалась Ханна, усердно отбрасывая землю в сторону. — И все равно, в наших руках только косвенные улики. Был? Да. В это время? Возможно. Нет свидетелей, нет орудия преступления... Только одни домыслы.

— Все же, — Салих заложил за ухо пыльную прядь волос, — зачем наместнику Лайсину вообще понадобилось ворошить эти дела? Ведь было заключение — несчастный случай. Все постепенно успокоились... Тем более, в нашей провинции Тамт все хорошо.

— Это не Лайсин. К нему обратился сам принц Герден с просьбой разобраться со всеми этими делами.

— Что? — Салих приподнялся, глядя Ханне в глаза. — Ты не шутишь?

— Не хотела говорить при всех, — женщина вздохнула, — но я случайно подслушала разговор, не предназначенный для моих ушей.

— Значит, мы должны были найти доказательства халатности наследных принцев?

— Возможно. Только Тамил поставил перед нами задачу найти истину. Значит, господину Лайсину очень важно ее знать. Салих! — Ханна села на пятки и опустила руку с камнем. — А что если Герден готовит финальную провокацию?

— Какую? — Мужчина с удвоенной силой заскреб грунт.

— Не знаю. Слишком мало фактов и... — Она бросила камень. — Вообще мало данных о том, что объединяет Тамила, Лайсина, Гердена и... того, чью ауру мы обнаружили на башне.

— Ты давай копай. — Пропыхтел Салих. — Про Тамила и Лайсина я тебе расскажу... Только, — его глаза сверкнули синим огнем, — если кому хоть намек... Голову отверну, как куренку.

— Тогда не рассказывай. — Мирно сказала Ханна, снова хватаясь за камень. — Погоди...

Сделав еще несколько выемок в грунте, она поддела застрявший в нем булыжник и выковыряла его оттуда. Получилась дыра.

— Чувствуешь? — Женщина схватила ладонь напарника и поднесла к ней. — Воздух! Похоже, там, дальше, подземный ход!

— Молодец. Отойди в сторону. Сам буду копать, а ты — отгребай землю.

И они заработали быстрее, не отвлекаясь на разговоры.

Наконец, лаз получился достаточным, чтобы туда, как в узкую нору, ввинтилось худое тело Салиха.

— Я полезу, а ты не вздумай даже ерзать! — Предупредил он Ханну. — Грунт, заваливший ход, очень неустойчив. Один твой чих — и я там останусь навсегда. Как, впрочем, и ты.

Она согласно кивнула головой.

И вот потихоньку, отталкиваясь коленями и мысками ботинок, парень вполз в дыру. Ханна, стараясь не дышать и лишний раз ничего не задеть, наклонилась, чтобы посмотреть. К ее радости, она увидела колени и ладони Салиха, в которых светил яркий плазменный шар.

— Получилось! — Тихо сказала она, но тот услышал.

— И чего сидишь? — Ворчливо спросил ее. — Вытягивай руки и ложись на живот. Я тебя выдерну.

В отличие от напарника, никаких проблем у нее не возникло. Она была худой и невысокой. Тем более, руками и ногами, чтобы проползти, ей шевелить было не нужно.

— Ай да мы... — Сказал мужчина, утыкаясь лбом в ее плечо.

— Эй... — Она нерешительно погладила его по грязным и спутанным волосам. — Салих, ты чего?

— Посмотри! — Он притушил светляк и повернул ее лицо. Где-то, шагах в пятидесяти, в конце прямого туннеля, туманным пятном падал в толщу земли дневной свет.

— Поспешим? — Она схватила его за руку и, согнувшись, первой пошла по узкому проходу, заполненному спутанными корнями деревьев. Но они ей не мешали. Нетерпеливо раздвигая их в стороны, она шла на свет, словно корабль, увидевший маяк.

— Тут будет метра два. — Сказал Салих, останавливаясь прямо под спрятанным в траве выходом.

— Ага! — Радостно улыбнулась она.

— Давай. — Он составил лодочкой руки. — Я тебя подброшу, попробуй уцепиться за край.

Ханна была хорошей спортсменкой и ловкой женщиной. И уже через пятнадцать минут оба лежали на травке, наслаждаясь голубым небом и пением птиц.

— Хорошо-то как! — Сказала она.

— Точно. — Ответил Салих и достал из кармана куртки маяк.

— Думаешь, стоит? — Поднялась на локте Ханна. — Иден узнает, что мы живы и сломает аппаратуру. И сам сбежит.

— Не сбежит. — Уверенно сказал Салих. — Но предупредить хозяина может. Хотя... не думаю, что у них есть связь. Скорее, это была разовая работа, оплаченная авансом. Но ты права, нам надо найти аппаратуру и Идена. Сохранить первое и немного побить второе.

Ханна рассмеялась. И тут Салих снова ее обнял.

— Ты меня простишь? За прежнее...

— Если ты от меня отцепишься, то обязательно. Иначе, прощать будет некому. Задохнусь в твоих крепких ручках!

— Хорошая ты девушка, Ханна! — Он мазнул грязным пальцем по ее грязному носу. Посмотрев друг на друга, они весело расхохотались. — Ну что, вперед?

Разрушенная башня оказалась от них где-то в двухстах метрах.

— Я думала, что мы прошли под землей гораздо меньше. — Тихо сказала женщина, бесшумно отодвигая ветки.

— Там была все та же природная магия. — Обернувшись, сказал Салих и насторожился. — Иден еще не уехал... Зайдем со стороны вездехода.

Обогнув заросли, он перебежал к дороге. Ханна последовала за ним. Кажется, впереди разговаривали двое.

Салих остановил ее и рукой прижал к древесному стволу.

— Аппаратуру по дороге выбросишь в ущелье. — Говорил незнакомый мужчина. — Если те, двое, сунутся их искать, скажешь, попали в природную аномалию и просто исчезли на твоих глазах. Бирс тебе поверит. Этот дурачок свято верит в духов. Если попросят отвезти к месту, свозишь их к источнику. Там этих аномалий — пруд пруди. Пусть ковыряются хоть до снега.

— А если они найдут их следы тут?

— Не переживай. Схожу в дом за прибором и все тут уберу. А ты уезжай. Поднимай тревогу, плачься... Отрабатывай!

— Да, мой господин!

Где-то впереди раздался шелест мотора, и в воздух поднялась аэромашинка с гербом Дома Фортис. Когда она скрылась за сосновыми макушками, Салих отпустил Ханну.

— Пора!

И мгновенно скрылся за деревьями. Ханна побежала за ним.

Когда женщина выскочила на поляну, то на ней, лицом в траву и с заломленными за спину руками, лежал Иден. Салих коленом прижимал тело к земле.

— Чьим заданием было притащить нас сюда и подорвать башню? Отвечай!

— Случайность... — Прохрипел светловолосый парень.

— Покушение на убийство. — Ханна подошла к нему и приподняла голову за волосы. — Только мы сейчас здесь одни. И также, как твой господин, умеем затирать любые следы. Рассказывай, что знаешь, или внутри башни окажешься ты. Со сломанными руками и ногами. Думаешь тот, кто оплатил твою работу, будет пачкать руки, вытаскивая из нее полутруп?

— У меня дети!

— Мы обязательно расскажем, что их чудесный папа оказался убийцей. Даже не сомневайся.

— Если вы не исчезнете, вас все равно убьют!

— Понятно. — Ханна вытащила из кармана грязный платок и затолкала его Идену в рот. — Салих, как думаешь, в его вездеходе есть веревка?

— Посмотри.

Когда Ханна принесла моток, Салих связал Идена и бросил его в вездеход.

— Давай отсюда убираться. Скоро прилетит чистильщик. Если он что-то узнает, господину Лайсину может не поздоровиться прежде, чем мы отсюда уедем.

— Умеешь водить подобную технику? — Женщина кивнула на тяжелую машину.

— Умею.

— Заводи, я уберу наши следы.

— Умеешь? — Прищурился Салех.

— Умею, умник!

Солнце медленно свалилось за горы. Вездеход, не привлекая к себе внимания, подплывал к Джайне. А мужчина, прилетевший из дворца принцев Фортис, напевая песенку, чистил лесок вокруг башни от посторонних аур.

Глава десятая. Чужая боль.

В гостиницу Ханна с Иденом вошли вдвоем, как влюбленные, крепко взявшись под руки. Сзади шел Салих, увешанный аппаратурой. Но когда они закрыли за собой дверь номера, крепкий пинок бросил Идена на ковер.

— Иди, мойся. — Посмотрела на эксперта женщина. — Я его покараулю.

Салих посмотрел на пленника, потом — на Ханну и медленно кивнул головой.

— Только не поломай.

Та улыбнулась, показав белые зубы, показавшиеся Идену волчьим оскалом.

Когда в душе полилась вода, Ханна подошла к приемнику и включила музыку.

— Знаешь, тварь... — Она села рядом, чтобы говорить негромко. — У меня в том году в вашем вшивом городишке погибла дочь. И я уверена, ты знаешь, чьих рук это дело. Ты хоть понимаешь, что для женщины значит ее дитя? Да я загрызу тебя своими зубами...

Ее покрасневшее лицо нагнулось над его шеей. На щеку капнула длинная слюна и потекла куда-то за ворот.

— Не надо! — Пискнул он. — У меня тоже дети!