Заново, с новыми силами

Выезжали на трёх машинах — Злой вёз у себя Христа и пять человек охраны, в кузове ГАЗ-66 добиралась основная часть взвода, а в еще одном ехали подарки для деревенского старосты — десять дебилов, которым предстояло остаться там и работать на новом месте, несколько мешков картошки, кое-какие лекарства, да и просто некоторые бытовые мелочи. Было уже достаточно холодно — на дворе стояла середина октября, миновали первые заморозки, пока что несильные. Люди, хоть и переоделись в теплые бушлаты, но все равно коченели на пронизывающем ветру и проклинали мелкий дождь, делавший весь мир сырым, серым и неприветливым. Дорога до фермы пролегала по пустым полям, заросшим пожухлой желтой травой. Иногда встречались остатки человеческих поселений — дома стояли пустые, почерневшие, выцветшие. Деревья тянули в небо скрюченные пальцы ветвей. Небеса были пусты — лишь изредка пролетали туда-сюда небольшие стайки каких-то черных птиц. Окружение навевало тоску.

— Тут и до конца света было также, — сказал вдруг Христос, — Я помню эти места.

— Да?.. — переспросил Злой, не знавший, что ответить.

— Ага. Но ничего. Мы тут наведем порядок. Будут тут и люди, и техника. И дома станут красивее и ярче, и поля не будут выглядеть такими заброшенными. Всё в наших руках, товарищ взводный, — улыбнулся он.

Злой предпочел промолчать, подумав про себя, что это будет чертовски сложно сделать даже лет за сто, учитывая общую деградацию рода человеческого. И не имеет никакого значения, что эти сёла находятся километрах в двадцати от будущей столицы могучей империи, которую собирался строить Христос.

Вяземское воинство встретили с радостью, не как оккупантов, а наоборот — как освободителей. Староста, который был с виду не старше Злого, поприветствовал гостей, познакомил со своей общиной, насчитывавшей всего двадцать человек и провел по комплексу, в котором обитала сотня тощих свиней.

— Мы и хотели бы их откормить как следует, но ничего не выходит — людей нет, — как будто извиняясь, говорил староста, которого все в селе звали Старый. — Работать некому, и так жилы рвем. Как видите, не для себя всё делаем, а, так сказать, на вырост.

— Вижу. Вы молодцы, — важно кивал Христос. — Делаете всё, что в ваших силах, стараетесь. Это похвально, действительно похвально, что работаете не только на себя, но и создаёте хороший задел на будущее.

«А всё-таки эта шиза с ожиданием центра оказалась очень полезной. Благодаря ей люди стараются что-то сохранить и сделать не только ради собственного выживания. Кто знает, что было бы, если б все были психически здоровыми и работали только на себя?»

Со стороны приезд Вяземской делегации был очень сильно похож на укатывание какого-нибудь важного столичного чиновника, приехавшего с проверкой в провинцию. Типажи были одни и те же — местный начальник, который хотел произвести впечатление, сам чинуша, глядящий на всех свысока и чувствующий себя полным хозяином положения, напряжённые местные, натянуто улыбающиеся время от времени. Даже у Злого было своё место. Он был «плохим проверяющим», сующим нос куда не просят. Его боялись, перед ним лебезили и это, чего греха таить, было приятно.

Местные выглядели полными олухами. Женщины были отчаянно некрасивы, как будто их специально отбирали для жизни в глуши и это чертовски портило всё впечатление от поездки.

«Да уж», — подумал Злой. «Чем дальше в глушь, тем страшнее лица. Хотя, это, в конце концов, лишь на пользу — Вяземские солдаты будут испытывать меньше желания утащить кого-нибудь к себе в гарем».

К вечеру, после застолья, Вяземская делегация уехала, предварительно загрузив в кузов гостинцы — десяток свиных туш. Не таких больших, как хотелось бы, но все-таки это было мясо, ситуация с которым в Вязьме по-прежнему складывалась напряжённая.

Вернулись в город уже затемно. Христос остался чрезвычайно доволен поездкой, особенно тем, что вопрос удалось решить без стрельбы и кровопролития. Он был навеселе, много шутил и напоследок, когда Злой его уже высаживал, сказал:

— Дипломатия!.. Это тебе не это!.. — и, погрозив пальцем, отправился в администрацию.

— Да уж, — пробурчал Злой, когда Христос скрылся за дверьми. — Действительно не это.

Военных операций больше не было, поселения предпочитали присягать Христу на верность и добровольно выдавать заложников и кое-какие продукты в качестве знака доброй воли. Где-то Христос оставлял гарнизоны, но войсками особо не разбрасывался, предпочитая не дробить армию на мелкие части. Казалось, самое трудное, что предстояло сделать — это пережить зиму, но время показало, что жители Вязьмы сильно ошибались…

19.

Ночью по Можайску работала артиллерия. Тяжелые САУ долбали несчастный город, растирая мертвые кварталы в пыль и щебень, заставляя жителей прятаться в подвалах, трястись и молиться. Расположение зданий, в которых обитали выжившие, было хорошо известно — послы были еще и разведчиками. Они выведали у жителей почти всё, и теперь те расплачивались за свою беспечность. Танковая колонна вошла в город утром, на рассвете. Никто не скрывался, сопротивления не ждали. Ехали, высунувшись из люков, смеясь и рассматривая учиненные разрушения.

Встречать их было некому — те немногие, кто уцелел после ночного обстрела, предпочитали не высовываться и боялись даже пошевелиться лишний раз — чтобы не привлечь к себе внимание нападавших.

Москвичи добрались до цели — городского склада. Он был в два счета разграблен, имущество поделено и погружено на машины — армейские Уралы и Камазы. Кто-то размещал пожитки прямо на броне танков — Т-72, Т-80 и даже Т-90. Размер колонны впечатлял, особенно учитывая то, что артиллерия в город не входила и осталась на своих позициях, так что численность ее осталась неизвестна. Калибры были достаточно солидные — в воронки, оставленные снарядами, можно было уронить двухэтажный коттедж.

— Я слышал, как они говорят, прятался рядом со складом, смекнул, что он им нужен и по нему не станут стрелять, — нежданный гость был грязен, оборван и местами окровавлен. Говорил слишком громко — сказывалась контузия.

— Они сказали, что побудут в Можайске дня три, а потом двинутся на запад. А на западе из крупных поселений только вы. Потом я выбрался, нашел машину, и сбежал, — закончил он свой рассказ.

Его слушали четыре человека — Христос, Виктор, Злой и Кащей, командовавший теперь Вяземской разведкой. На улице было темно, в кабинете горели дефицитные по нынешним временам свечи, создавшие очень зловещую атмосферу. Житель Можайска примчался к блокпосту у Мясоедово примерно в одиннадцать вечера. Его машину едва не расстреляли, а когда беглец пересказал свою историю командиру поста, сразу же отправили к Христу, который, в свою очередь, поднял с постели своих доверенных людей и вызвал к себе на совещание.

— Расскажи еще раз, что у них за рисунки были, — попросил вяземский князь.

— Там через трафарет на башнях танков всадники с копьями нарисованы. Ну и по всем корпусам — где черепа с костями, где тузы. Всякое, короче. Но всадник — общий символ.

— Значит, это не Центр… — задумчиво сказал Виктор.

— Я тоже так подумал сначала, — ответил Христос. — Но нет, это не Центр. Это какие-то всадники.

— Рыцари, — буркнул Злой.

— Они себя монголами называли, — сказал пленник.

— Ну точно. Бронетанковое иго, — кивнул Виктор.

— Как они себя называют — несущественно, — сказал Христос. — Что нам с ними делать — вот в чем вопрос. Злой, ты единственный, кто был в Москве. Может, ты знаешь этих… Монголов. Что им может быть нужно? Как их победить?

— Ничем не могу помочь, — Злой покачал головой. — Там таких моторизованных банд была целая куча. Скорее всего, какому-то местному бугру надоело сражаться за руины, и он решил отправиться в провинцию пограбить. Это должно было рано или поздно случиться — гоняться друг за другом по Москве просто бессмысленно и кто-то наконец-таки это понял.

Пленник закивал головой:

— Да-да, им только склады наши нужны были, значит точно пограбить.

— Сколько их там? — спросил у него Христос.

— Танков с десяток. — ответил беглец. — Плюс артиллерия, но там я не знаю, сколько стволов.

— Десять танков, господа офицеры, — обвел всех взглядом Христос. — Десять. Так… — начальник Вязьмы посмотрел на беглеца. — Тебе есть еще что сказать?

Тот пожал плечами:

— Да вроде бы нет…

— Тогда… — по незаметному знаку Христа в кабинет зашли три дюжих дебила-солдата. — Эти ребята проводят тебя туда, где ты будешь жить. Извини, но нам придется тебя еще и обыскать.

— Что это значит?! — возмутился беглец из Можайска. — Я же не какой-нибудь там…

— А вот это нам еще предстоит узнать. Кто знает, может быть, ты нам байки травишь. Сам же говорил, послы этих ваших монголов были шпионами, откуда нам знать, что шпион не ты?.. Расслабься. Тебе никто ничего плохого не сделает. Просто обыщут, посмотрят, нет ли у тебя с собой каких-нибудь передатчиков, жучков и прочего, потом мы с тобой снова побеседуем. Ты только вот что… — тон Христа поменялся, в голосе зазвучал металл. — Бежать даже не думай. Попытаешься рыпнуться отсюда — и я посчитаю, что верно принял тебя за шпиона. Со всеми вытекающими последствиями.

— Что с ним будет? — заинтересованно спросил Злой, когда беглеца из Можайска увели.

— Его допросят. Возможно, что и форсированными методами. И давай там не морщись. Мы на войне! Он вполне может оказаться шпионом и нам лучше быть уверенными на сто процентов, что это не так. Так вот, десять танков и артиллерия. Против наших трёх БТР, полудохлого Т-72 и «тигра».

— Маловато будет, — Виктор барабанил пальцами по столу, думая, очевидно, над тем, как поступить в этой ситуации и что предпринять.

— Ах да, и всего три дня до того, как они снова тронутся в путь, — продолжил Христос. — Ну хорошо, допустим, они потратят какое-то время на то, чтобы занять и разграбить мелкие общины типа Уваровки, Бородино, и прочих дачников. Итого — максимум пять дней. Пять дней на то, чтобы отразить танковый удар, господа.

— Ты не переживай, Христос, — сказал Виктор. — У нас есть, чем их встретить. Да, у нас нет своей танковой армады и всяких противотанковых управляемых ракет, но зато у нас полно взрывчатки.

— Это тебе не сорок первый год! — угрюмо посмотрел вяземский князь на своего министра обороны.

— Но и монголы эти — не Виттманы, с Гудерианами. Главное сейчас — не терять голову. Я не говорю, что мы их шапками закидаем, даже наоборот, уверен, что нам будет тяжело, но поддаваться панике и опускать руки тоже не вариант!

— И какие твои предложения?

— Устроим им засаду. Они не должны ждать сопротивления. Если у них есть хоть какая-нибудь разведка, то она точно должна была донести, что в промежутке от Уваровки до нас никакой жизни нет. Вот там и хорошо было бы по ним ударить. — Виктор говорил уверенно.

— А если договориться с кем-нибудь? С теми же Уваровскими или Бородинскими ребятами и обороняться вместе с ними?

— Это хорошая идея, но во первых, я не знаю, что там за люди, известно лишь, что там есть община, а в остальном — тёмный лес. Сколько их, кто они, кто их руководитель? Неизвестно. Может, мы к ним приедем, а они по нам палить начнут.

— Ну так узнай! — вскрикнул Христос. — Времени нет. Кащей, отправь к ним людей прямо сейчас!

Кащей кивнул, попрощался и вышел из кабинета.

— А оставшимся предстоит подумать над тем, что мы можем сделать. Злой! Чем располагает вяземская армия? Ты помнишь?

— Конечно. — кивнул он. — Например, у нас есть достаточно взрывчатки, чтобы организовать на трассе воронку размером с дом. Но вряд ли это остановит танки надолго. Еще можно попробовать организовать им непроходимый затор. Автохлама хватит, но, опять-таки, надолго танки это не задержит, да и на это нужно время. А его нет.

— Если мы атакуем колонну на марше и из засады, то у нас будут довольно неплохие шансы если и не уничтожить их, то хотя бы достаточно потрепать. — сказал Виктор. — Можно будет заминировать трассу, например. Подрываем первую и последнюю машины, а пока колонна дергается… — Виктор замолчал, соображая.

— Ага, а пока колонна дергается, то поворачивает в нашу сторону башни, и устраивает нам кровавую баню, — саркастически заметил Злой.

— Есть идеи лучше — излагай, — мрачно зыркнул министр обороны на своего подчиненного. — Я с радостью послушаю.

— Давайте там тише! — рявкнул Христос. — Еще между собой не хватало переругаться.

— Да мы не ругаемся, Христос, — ответил Виктор. — Просто на нервах. Можно, конечно, придумать какой-нибудь хитрый план, но в конечном счете, все упирается в нехватку огневой мощи. Реально можно противопоставить монголам только наш танк. Но он даже до Гагарина не доедет, у него ходовая ни к черту.

— Можно реанимировать наш Т-34, — усмехнулся Злой, и, увидев устремлённые на него взгляды, добавил. — Я серьезно. Все те памятники, что стоят по городам на самом деле просто законсервированы. Просто как вариант, не смотрите на меня, как на идиота.

— Кстати, о памятниках, — сказал Виктор. — Я на въезде в Гагарин видел какую-то пушку.

— Гаубица, ага. — кивнул Злой. — Но она, само собой, тоже деактивирована. Да и снаряды… Так что не вариант.

По домам разошлись глубоко за полночь. Злой, проходивший мимо владений Виктора на первом этаже вздрогнул, услышав хлесткий звук пощечины, и чей-то крик, полный боли.

С утра оказалось, что ночные посиделки в администрации не остались незамеченными — жители были настороже, задавали множество вопросов, кто-то был откровенно напуган. Слухи ходили самые чудовищные. Христос вчера строго настрого запретил что-либо рассказывать жителям Вязьмы, опасаясь паники, и поэтому Злой не мог их ни подтвердить, ни опровергнуть.

— Чего это у вас за ночные сборы такие были?.. — очередной знакомый, остановивший Злого на улице, улыбался, однако, глаза у него были настороженные, если не сказать — испуганные.

— Военная тайна, — оскалился Злой. — Не боись, ничего страшного не скрываем. Готовь комнату в своём доме, я тебе скоро новую девку подгоню по знакомству. — подмигнул он, — Самую грудастую.

Упоминание о грудастых девках подействовало успокаивающе, намёк на очередной завоевательный поход был воспринят верно и знакомый отстал. Пустить слух о завоевании показалось лучшей идеей, чем держать людей в неведении и, тем самым, заставлять их выдумывать свои причины, порой весьма причудливые. Так и до паники недалеко.

Гонцы из Уваровки вернулись к вечеру и принесли плохие вести — им так и не удалось убедить тамошних жителей сражаться вместе, те предпочли собрать все свое имущество и податься в леса.

— Испугались, стало быть, — Христос сощурил глаза. — Еще одни предатели. Вместо того, чтобы объединиться в этот тяжелый момент, предпочли дать дёру… Ничего, мы до них еще доберемся.

— Ну а что ты хотел? — равнодушно пожал плечами Кащей. — Их там мало, куда переть против такой армады? Даже оружия нормального нет. Это для нас жизненно важно не переждать это нашествие, а именно остановить, а им всё равно — поживут в лесу, пропустят танки, и вернутся обратно.