Человек без прошлого

Де Кат на мгновение опешил, от этих слов, но, всё же смог сдержать, готовый выплеснуться наружу, гнев.

— Как ты смеешь, называть меня форбаном! — громко, сквозь зубы, процедил он.

— Смею! — зло ответил Энгел, — меня зовут Энгел де Рюйтер, я сын прославленного в морских сражениях генерал-лейтенант-адмирала Михаэля де Рюйтера!

— Сеньор де Рюйтер, попрошу вас, держать себя в руках, — успокаивающим тоном сказал Домингес, положив ладонь на его плечо, затем обратился уже к де Кату, — возможно ли ознакомится с содержанием вашего патента?!

Примечание:

1) в реальной истории, Яллас де Кат, в конце 1671 года, находясь в мексиканском порту Кампече, перешел на службу к вице-королю Новой Испании и в дальнейшем крейсировал против английских заготовителей кампешевого дерева в лагуне Трист (лагуна Терминос) на Юкатане. В альтернативной истории занимался тем же самым, но двумя годами ранее.

2) в Карибских водах Яллас де Кат был известен под именем Хуанес де Кот, так как в 1660-е годы, владея каперским свидетельством от губернатора Ямайки, он грабил испанские суда и прибрежные селения в ассоциации со своими соотечественниками Яном Эрасмусом Рейнингом и Герритом Герритсзооном (Роком Бразильцем), а также принимал участие в грабительских рейдах под управлением Генри Моргана.

7

Едва ли не впервые, матёрый морской волк и бывший успешный капер Яллас де Кат, находился в полном смятении и чувствовал себя абсолютно беспомощным. Все планы рушились разом, а на замену им, в голову ничего не приходило. Он, обернувшись к стоявшим рядом капитанам и Баррэту, заговорил шёпотом:

— Адмиральский щенок тут не кстати! Да и тот индеец-полукровка, похоже, меня где-то видел! Всё летит к чертям, братья!

— Нужно заманить их на борт, — высказал внезапно пришедшую в голову идею Баррэт.

Де Кат чуть было не застонал от досады. Ну как ему самому не пришла в голову такая простая идея.

— Их нужно заманить на борт! — повторил он за корабельным плотником, — и взять в заложники! Тогда у нас будет шанс уйти от колдунов невредимыми!

— Почему вы думаете, что они нас отпустят?! — недоумённо прошептал Морис де Флё.

— Всё очень просто, дорогой Морис, они не станут топить наши корабли, зная, что у нас в заложниках их люди! Тринидадские колдуны трепетно относятся к тем, кто продал им свою душу и в услужении усердствует! У меня есть план, братья! И клянусь, он нас спасёт!

Яллас де Кат не обманывал. У него и вправду, в одночасье, созрел гениальный план. По крайней мере он так думал. Командор рассчитывал захватить лейтенанта и сына адмирала в заложники, а индейца пристрелить как бешенного пса. Не потому что так надо, а просто потому что он так хочет! Выместить весь гнев за провал и за обиду, нанесенную этим самоуверенным мальчишкой Энгелом! Да и продемонстрировать проклятым пришельцам свою решимость тоже не помешает. А тот что сидит у рулевого пера, доставит послание с требованием дать его кораблям беспрепятственно уйти к берегам Кайенны1 и не преследовать их. Он же, со своей стороны, даст гарантию в том, что сохранит заложникам жизнь и, достигнув пункта назначения, отпустит их на все четыре стороны. Естественно идти к Кайенне он не собирался, рассчитывая оторвавшись от тринидадцев, сменить курс по направлению к островам Зелёного мыса и затеряться на просторах Атлантики.

— Сеньор де Кат! — окликнул командора, уставший ждать ответа Домингес, — вы меня слышите?!

— О, да, сеньор лейтенант! — ответил де Кат, как можно доброжелательнее, — я вас прекрасно слышу! И я буду рад предоставить вам официальный документ! Уверяю вас, что уважаемый сеньор де Рюйтер, сын прославленного адмирала, заблуждается! И доказательство этому у меня с собой! — он поднял руку с сжатым в кулаке свитком так, чтобы его было видно всем, — прошу, если вам не составит труда, подняться на борт и ознакомиться с патентом!

Домингес ответил не сразу. Он внимательно разглядывал стопившихся вдоль борта флейта людей и, казалось, думал о чём-то своём. Когда пауза слишком затянулась, и командор открыл было рот, собираясь повторить сказанное, лейтенант вдруг спросил:

— Скажите, сеньор де Кат, знакомы ли вы с генерал-лейтенант-адмиралом Михаэлем де Рюйтером лично?

— Нет, лично я с ним не знаком, — ответил сбитый с толку де Кат, — но я наслышан о его блестящих победах над англичанами и не только! Я слышал и о других его подвигах!

— Вот и Энгел, достойный сын своего отца, говорит, что адмирал также наслышан о ваших подвигах, но не настолько праведных...

— Повторюсь, что молодой человек сильно заблуждается! — перебил Домингеса командор, — поэтому и прошу вас обоих подняться к нам на борт и лично убедиться в этом!

— У меня другое предложение, — сказал Домингес, выдержав небольшую паузу, — я, от имени дона Топалова, приглашаю вас и ваших офицеров на борт 'Фортуны'. Где вы сможете познакомиться с адмиралом лично и уладить сиё недоразумение.

— Но это невозможно! Мы и так сильно запаздываем! Проклятая буря здорово помотала нас в здешних водах...

На этот раз уже Валерио Домингес перебил де Ката:

— В любом случае я не уполномочен принимать какие-нибудь решения без указания на то капитана 'Фортуны' сеньора Лемке. Поэтому советую воспользоваться приглашением! И поторопитесь, а то солнце скоро опустится за горизонт, а в этих широтах темнеет быстро ... Да, и ещё! Не стоит дожидаться ночи, надеясь уйти под её покровом, ничем хорошим для вас это не закончится! Честь имею!

Домингес отточенным движением руки взял под козырёк, а затем дал знак мотористу возвращаться.

С палубы флейта остолбенело наблюдали за тем как шлюпка, описывая дугу, начинает плавный разворот в сторону кораблей тринидадцев.

Первым оживился бывший плотник и несостоявшийся командор Баррэт. Он развернулся к Ялласу де Кату и впившись в него бешенным взглядом прошипел сквозь зубы:

— Почему ты молчишь?! Они же сейчас уйдут!

В следующее мгновение он выдернул из-за пояса пистолет и, направив ствол в сторону почти закончившей разворот шлюпки, выстрелил.

-Не уйдёте, грязные свиньи! — заорал во всё горло Баррэт.

Яллас де Кат ещё не успел до конца понять, что произошло, как несколько матросов, последовав примеру Баррэта, открыли огонь из ружей. Люди, находящиеся в шлюпке, в раз попадали на дно, а лодка, между тем плавно набирала скорость, удаляясь от флейта.

— Не стрелять! — закричал де Кат.

Но было уже поздно. Его слух отчетливо уловил резкие хлопки, сливающиеся в один непрерывный стрекот, а инстинкт самосохранения заставил упасть навзничь и вжаться в деревянный настил палубы. Он никогда не видел, как быстро стреляют дьявольские ружья тринидадцев, но именно сейчас у него не было ни тени сомнения, что это странное стрекотание и есть звуки их выстрелов.

Как в подтверждение этому по русленям что-то дробно застучало, а балясины фальшборта стали рассыпаться фонтанчиками мелких щепок. Как подкошенные на палубу свалились капитаны, едва не придавив своими телами де Ката. Чуть дальше от них завалился на спину и Баррэт. Он уставился широко раскрытыми, поблёскивающими мёртвым стеклянным блеском, глазами, в угасающее в вечерних лучах солнца небо. На его лице навечно застыла маска неимоверного удивления. А вот Морис де Флё был жив и даже не вредим. Он обоими руками схватился за шляпу, закрыл ею лицо и, поджав под себя ноги, принял позу младенца.

— Господи милостивый, спаси! Спаси, господи, не дай сгинуть! — запричитал он.

По всей палубе, распластавшись, лежали матросы. Кто-то бесцельно куда-то полз, кто-то истошно орал, толи от страха, толи от полученного ранения, а кто-то навечно застыл в неподвижной позе...

Стрекот резко оборвался. А в след за ним перестали дробно стучать пули по корпусу корабля. Теперь воздух наполняли только крики и стенания раненых. Командор, беззвучно чертыхаясь, сунул обратно в рукав скрученный в свиток патент и с силой ткнув в бок причитающего де Флё, пробормотав при этом себе под нос что-то вроде: 'Возьми себя в руки Морис...', подполз к борту. Он осторожно, на локтях, приподнялся над краем русленя и огляделся. Тринидадские корабли находились на тех же местах, где и были. Шлюпка уже причалила к борту 'Фортуны' и люди из неё спешно подымались на судно. По крайней мере один из них был явно ранен, так как ему усиленно помогали подниматься по штормтрапу, страхуя и сверху, и снизу. Яллас де Кат перевёл взгляд на свои корабли. Ему сразу стало ясно, что ни 'Вильдекат', ни 'Зи Вульф' обстрелам из дьявольских ружей не подвергались. Сейчас на них вовсю ставились паруса. Очевидно команды всё же решили сбежать.

— Морис! — позвал де Кат всё ещё причитающего капитана, — заткнись ты, наконец, и ползи сюда!

Слова командора возымели действие на перепуганного капитана. Морис отбросил шляпу в сторону, огляделся вокруг себя, затем привстал на корточки и, быстро перебирая ногами и руками, подобрался к де Кату.

— Смотри вон туда, — сказал командор, кивком головы указывая направление в сторону своих кораблей, — что видишь?

— Парус ставят! — коротко ответил де Флё и посмотрел на де Ката исполненным преданностью взглядом.

— Вот именно! — согласился командор, — а с какой резвостью они это делают!

— Собрались атаковать? — толи спросил, толи предположил Морис.

— Атаковать?! Бежать они собрались, а не атаковать! — невесело хмыкнул де Кат. Он взял де Флё за рукав и, как только тот снова поднял на него глаза, продолжил, — в любом случае тринидадцы им уйти не позволят! И в этом наш шанс! Ты понял меня? Шанс! Пусть небольшой, но он есть! Как только проклятые колдуны переключатся на наши корабли и завяжут с ними бой, поднимай матросов и ставь паруса! Начинает темнеть, а значит господь на нашей стороне! Когда колдуны окончательно расправятся с нашими, наступит ночь, а мы уже будем далеко на юге!

Дальний тринидадский корабль пришёл в движение. Чуть поправив направление носа в сторону неприятельских судов, он неспешно пошёл вперёд. Кормовые пушки 'Вильдеката' тут же огрызнулись нестройным залпом. Но его совершенно невыгодное положение по отношению к огромному кораблю тринидадцев, не оставляли ни малейшего шанса попасть цель. Поэтому ядра закономерно поразили голубую морскую гладь, и поднятые ими водяные столбы ещё не успели окончательно опасть, как тринидадский корабль, с выведенным по борту золотистыми буквами названием: 'Княгиня Ольга', произвёл ответный залп. Корму 'Вильдеката', в районе ватерлинии, разворотило точным попаданием. Судно стало медленно оседать, забирая в себя забортную воду. Тем временем 'Зи Вульф', с не до конца поставленными парусами, всё же смог немного подвернуть свой левый борт в сторону тринидадского 'монстра', но совершенно недостаточно чтобы залпом бортовых орудий хоть как-то достать противника. Тем не менее его орудийные порты окутались белым дымом от беспорядочной пушечной стрельбы. Но барк 'Княгиня Ольга', не обращая никакого внимания, на эту бесполезную пальбу, методично 'утюжил' 'Вильдекат', всаживая в его деревянный корпус снаряд за снарядом...

Яллас де Кат, наблюдая за развернувшимся перед ним боем, а точнее избиением проклятыми пришельцами его кораблей, никак не мог понять, почему бездействует 'Фортуна' и не ввязывается в перестрелку. Чего её капитан выжидает? А может ему не до боя, и он занят раненным из числа переговорщиков? Но в любом случае дальше ждать было нельзя. Пора было бежать. Бежать пока не поздно..., а может уже и поздно!

— Пора! Командуй, Морис! — скороговоркой заговорил он, снова толкнув де Флё в плечо, — поднимай людей!

— Команда, ставь паруса! — заорал во всё горло де Флё и вскочил на ноги, — поднять паруса до места, живо! Пора убираться отсюда, как можно дальше!

Не все моряки последовали его призыву. Некоторые из них продолжали лежать, выпучив ошалелые от страха глаза на метавшегося по палубе Мориса. Тот же, не раздумывая ни секунды, принялся пинками поднимать перепуганных людей, при этом осыпая их отборными матерными словами. Те поднимались неохотно и бежали кто куда, не понимая до конца, что от них собственно говоря требуется...

Но снова раздались частые выстрелы тринидадского дьявольского ружья и коса смерти прошлась по палубе, сильно прореживая ряды поднявшихся матросов. Не повезло и Морису де Флё. Получив сразу несколько пуль в спину, он неестественно выгнулся назад и медленно осел на пол. А командору Ялласу де Кату оставалось только безучастно взирать на происходящее вокруг и в бессильной злобе до боли сжимать кулаки.

Но и это продолжалось недолго. Флейт вдруг нехорошо вздрогнул. Следом послышался раскатный звук орудийного выстрела, а под командором вспучились доски и, с ужасным грохотом разламываясь на куски, стали расходиться в стороны, высвобождая из-под себя вперемежку с жарким пламенем клубы чёрного дыма. Он ещё не успел до конца осознать произошедшее, как его силой приложило обо что-то твердое, напрочь выбивая дух из тела, а в следующее мгновение над ним сомкнулись океанские воды...

Примечание:

1) Кайенна — территория современной Французской Гвианы. В реальной истории с 1615 по 1664 год являлась голландской колонией.

8

‒ Юрий Алексеевич, дорогой, ты в рубке один? — прозвучал голосом Карпова селектор радио связи.

‒ Один, Андрей Михайлович! — слукавил Юрий, искоса поглядывая на стоявшего неподалёку Владимира Свечина, ничем не выдававшего своего присутствия.

‒ Вот и замечательно! Тогда скажи мне прямо, Алексеич, тебя в детстве на пол вниз головой часто роняли?!

‒ Простите, не понял?

‒ И не удивительно! ‒ раздался из селектора всё такой же ровный голос Карпова, ‒ было удивительно если бы понял! Лучше постарайся внятно объяснить, для чего надо было посреди океана 'Синопское побоище' устраивать?

‒ Но, у меня появились сомнения по поводу принадлежности этих кораблей к голландскому флоту, да и к Голландии вообще, ‒ попытался оправдаться Юрий, ‒ тем более что адмирал де Рюйтер только подтвердил мои сомнения. И, в конце концов, я оказался прав!

‒ А если появились сомнения, почему не связался со мной? Зачем надо было самодеятельность устраивать? Случаем ли не старый адмирал тебя на 'героические свершения' сподвиг?!

‒ Если вы о адмирале де Рюйтере, то он тут не при чём! Решение я принимал сам.

‒ Почувствовал себя великим полководцем? Решил порисоваться перед стариком де Рюйтером? Не мудрено! Семнадцатый век на дворе, как-никак! Нужно соответствовать эпохе! ‒ в голосе генерала звучал сарказм, ‒ так мало того, ты ещё и моими людьми рисковал без надобности. Кстати, что с Домингесом, надеюсь он не пострадал?

‒ С лейтенантом всё в порядке, ‒ ответил Юрий, ‒ серьёзно ранен матрос Куэнка. Пуля угодила в правый бок. Но судовой врач заверил меня, что жизни матроса ничего не угрожает! Задело и сына адмирала... но несерьёзно, лишь чуть предплечье оцарапало.

‒ Они ещё и без бронежилетов были? ‒ теперь голос генерала Карпова прозвучал с явным раздражением.