Локон в медальоне: Флибустьерское море

В итоге, Герти пришлось 'потерять' по дороге подвязку, а те, кто ее нашел, с торжеством пронесли эту пикантную вещицу вокруг храма. На бракосочетании присутствовали губернатор, его второй сын — генерал-майора Томас Модифорд и члены Палаты собраний Ямайки.

— Повторяйте за мной, — сказал пастор Уингфолд, завершая священный обряд. — Я, Ричард, беру тебя, Герти Эвелин — в законные жены. И в том обручаюсь с тобой навеки.

Я надел ей кольцо на палец, а священник произнес заключительные слова: 'Что Бог сочетал, человек да не разлучает', торжественно объявляя нас мужем и женой. Затем прозвучало напутствие: 'Бог Отец, Бог Сын, Бог Дух Святой да благословит, соблюдет и сохранит вас', и я поцеловал Герти, полную счастья. Мы поставили свои подписи в книге регистрации и покинули церковь.

Горожане приветствовали ее и выкрикивали сальные советы новобрачным, Герти под вуалью заливалась румянцем. Процессия направилась к дому губернатора, где на ухоженной лужайке перед ним состоялся прием в честь нашего торжества. Несомненно, жених и невеста были в центре внимания, все спешили поздравить их и преподнести подарки. Дамы и девушки подходили к Герти, мужчины — ко мне, играла музыка.

Начало торжественного обеда возвестили барабанным боем, центральное место занимал пирог, собственноручно приготовленный Герти. Как только новобрачная его разрезала, Моррис объявил, что 'появилась хозяйка дома'.

— Ричард будет командовать кораблем, а я им, — засмеялась она.

После застолья начинались танцы, в перерывах между ними разносили подносы с ромом, вином и всевозможными закусками. С наступлением полуночи составилась процессия провожания домой, а когда вошли в гостиную, Моррис усадил Герти в кресло. Он стянул уже развязанные подвязки, любопытная рука не должна подбираться слишком близко к колену, и прикрепил к своей шляпе. Затем снял туфельку с ее левой ноги и оставил себе, тем самым высказывая пожелание поскорей бросить холостую жизнь.

— Надеюсь, свадьба принесет тебе все желаемое, Ричард.

— Спасибо, Джон — отозвался я.

Джэки и Рэйен проводили молодую жену в спальню, помогли Герти раздеться и устроиться в постели. Едва слышался стук дождя за окном и ночной бриз надувал занавески, как корабельные паруса.

'Она, не поднимая век,

Лежит, как в поле первый снег —

Того гляди растает...

Дошло до поцелуев тут:

Они одни; дела идут,

И времени хватает'.

— Я буду любить тебя, до скончания веков, мой ангел.

— И я, до конца своих дней и после, Ричард.

* * *

Утро началось с того, что Рэйен подала горячий поссет из красных водорослей, корицы и створоженного вином молока. Вместе с глинтвейном он делил должность традиционного свадебного напитка пробуждающего желания.

— Ты действительно так скоро отправляешься в море? — глаза Герти наполнились слезами.

— Вероятно, останусь еще на несколько дней, — пожал я плечами. — Тебе не стоит тревожиться. Мы приобретем легкую коляску, и ты сможешь ездить с визитами. Появятся новые подруги, вместе вы найдете какие-нибудь увлекательные занятия.

— Ричард, почему ты говоришь, что все будет в порядке, словно мне не о чем волноваться! — она убежала в спальню и в слезах упала на постель.

— Ну, успокойся, малышка, — я погладил ее по голове, потрогал за плечо. В ответ жена лишь зарыдала еще горше, приведя в беспорядок покрывало.

— Ты не понимаешь. Ричард. Клянусь, я просто задыхаюсь без тебя от тоски.

— Черт возьми! — Меня глубоко тревожила перспектива того, что Герти, кажется, уже в положении, окажется на боевом корабле. — Хорошо, на этот раз я возьму тебя с собой, девочка, мы будем купаться, есть фрукты и жареное на вертеле мясо.

Пришлось притянуть ее к себе и, нежно вытирая слезы с милого лица, произнести слова утешения.

Я говорил о том, как мы вернемся в Англию еще до начала листопада и будем жить у моря, всматриваясь в его бескрайний простор, так похожий на нашу любовь. Наконец, Герти успокоилась, кивнула и склонила голову еще ниже, уткнувшись лицом мне в грудь. Она словно пыталась спрятаться от сплетен и скользких взглядов всех тех, кого знала на Барбадосе. Ей не вынести этого вновь, если потеряет меня.

— Ну, любовь моя, хочешь пойти со мной на верфь?

Герти радостно улыбнулась, закинув голову назад так, что волосы упали на мои обнимавшие руки. Я начал жадно целовать ее шею, губы, потом спустился к груди. Отвечая на ласки, жена опрокинулась навзничь, закрывая руками вспыхнувшее от стыда лицо. Спустя час мы сошли вниз, отпирая парадную дверь, я обнял Герти и в ответ ощутил на губах тепло поцелуя, когда она теснее прижалась ко мне.

День выхода в море стремительно приближался. Я был очень занят, работы завершались, но, недоделки все еще оставались,

Суббота, 9 июня. Проведя две недели в Порт-Рояле, 'Роялист' покинул гавань и подгоняемый северо-восточным пассатом взял курс на запад, к полуострову Юкатан. Морской простор, дыхание ветра и равномерное поскрипывание такелажа принесли Герти душевный покой. Выглядела она очаровательно: черная бандана, белая батистовая рубашка, синий атласный жилет до бедер и того же цвета бархатные бриджи. Их дополняли облегающие ноги шелковые чулки и легкие туфли с пряжками.

Завершали ее костюм черная перевязь с легкой, сравнительно короткой шпагой и заткнутый за кожаный пояс двуствольный дульнозарядный терцероль с кремневым замком. Владеть ими Герти училась в ограниченном пространстве качающейся палубы: уклонение, быстрый колющий удар и стрельба в упор, не целясь.

Четверг, 14-е. В 15 милях от побережья Юкатана, 21® северной широты и 88® западной долготы. Слабый северо-восточный ветер, переменная облачность. Короткие, хорошо выраженные волны изредка образуют маленькие белые барашки.

Материк на добрых полторы сотни миль окаймлен цепью из сотен коралловых островков, составляющих барьерный риф. Тяжелые и глубоко сидящие испанские галеоны избегали здешнего мелководья. Если бы существовали окраины света то, это непременно было бы одним из них.

Сезон дождей здесь продолжается с июня по октябрь, а активность тропических циклонов приходится на период с середины сентября по конец октября. Диего де Мело указал мне на преобладание течений юго-западного направления.

— Вам, штурман, как видно, знакомы эти воды?

— Еще бы! Будь они трижды прокляты! Неподалеку, к северу от Амбергрис-Кай, потерпела кораблекрушение урка 'Нуэстра сеньора де лос Милагрос'. Многих убил не голод или жажда, они умирали от страха, под громкие крики черноголовых чаек, звучащие как хохот.

— Двадцать! Восемнадцать! Двадцать три! — слышался крик матрос, замерявшего глубину лотом. Медленно продвигаясь вперед, 'Роялист' искал путь к устью реки Белиз, пробираясь сквозь отмели. Наконец лот не достал до дна и все облегченно вздохнули, гряда рифов остались позади. Солнце уже садилось, когда мы вошли в устье реки, на языке майя ее название be'lix означает 'мутная вода'.

На якорь встали в виду поселка, обнесенного крепким частоколом. Между 1638 и 1662 годами он служил базой для атак на суда, перевозившие золото и серебро из Гватемалы и Гондураса вдоль восточного побережья Юкатана.

Сейчас это место стало перевалочной базой для разношерстной компании торговцев и лесорубов. В основной своей массе это были флибустьеры, контрабандисты, моряки и колонисты с Ямайки, часто привозившие с собой рабов-негров. Главным товаром, обеспечивавшим процветание поселка, было красное и сандаловое дерево. Его покупали в Новом Свете за бесценок, по 5 фунтов стерлингов за тонну, а перепродавали в Бостоне или Англии в пять-шесть раз дороже.

Пятница, 15 июня. За прошедшие две недели мне неоднократно приходилось задаваться вопросом, насколько точно Герти отобразила на карте местонахождение в джунглях индейского храма. Возможно, святилище находится совсем в другом месте.

Ранним утром я пригласил Боба Хартли, Диего де Мело и Якоба Хендрикса, чтобы изложить им свое решение. Герти, с большим трудом сохраняя спокойствие, сидела за столом, покрытым белоснежной скатертью.

— В восемь часов на берег сойдет группа из двадцати человек, возглавляемых мной и Хендриксом. Каждый должен иметь при себе ружье, топор, тесак, кинжал, а также пятнадцать зарядов пороха и пуль. Мы отправляемся на поиски заброшенного храма майя.

Штурман вынул изо рта трубку и усмехнулся: — Со всем уважением, капитан, но это не очень удачная затея. Нет там никаких развалин или пещер. Вдоль всего побережья тянутся густые заросли мангровых деревьев. За ними низменная, местами заболоченная равнина, покрытая влажным тропическим лесом с множеством озер и изобилием комаров.

— Ничего! — ответил я. — Добрую часть своей жизни мой отец занимался торговлей в этих краях, однажды высаживался здесь и видел индейский храм собственными глазами.

— Где болота, там и лихорадка. Видишь сам, капитан, какое мнение у Диего о здешних местах, — заметил Хендрикс, пожимая плечами.

— У нас хинной коры хватит, — возразил я, — индейцы хорошо знают о целебных свойствах ее настоя. Но Герти меня тревожит. Боб присмотрит, чтобы вы совершили ничего опрометчивого, леди. Нельзя терять время, готовьте людей, джентльмены.

— Попутного ветра и хорошей погоды! — кивнул Хартли.

Вглубь джунглей мы двинулись, прорубая проход в плотной сети лиан, определяя направление по компасу и делая каждый час короткую остановку для отдыха. За первый день преодолели десять миль и, измученные дорогой, расположились на ночлег уже в сумерках.

Суббота, 16-е. С рассвета до полудня мы продвигались вперед и оказались на хорошо протоптанной звериной тропе, укрытой густой растительностью.

— Олень! — шепнул мне Хендрикс. В двадцати ярдах от меня, на берегу небольшого взбаламученного пруда стоял красновато-коричневый тамасанте. В этом году дожди задержались, и воды было мало. Минутой позже этот довольно миниатюрный олень, всего в 2,5 фута в холке, повернулся к нам боком. Раздался треск мушкетного выстрела и сквозь пороховой дым боцман бросился к упавшему животному. На обед отряд ел мясо дикого оленя с маисовыми лепешками и экзотическими фруктами.

Далее передвигаться по джунглям стало легче. Кусты и трава росли все реже, над головами появился сплошной потолок из переплетенных ветвей деревьев-великанов сейба. Примерно в три часа пополудни, доказывая нашу близость к цели, впереди затихли птицы. Я выслал разведку, очень скоро она вышла к индейской деревушке в том самом месте, где указала Герти.

Хижины, крытые банановыми листьями, со стенами из обмазанного глиной тростника, стояли на небольших насыпях. Здесь находилось меньше тридцати человек — в основном женщины, готовящие еду для своих семей на открытом огне. Дети, играющие неподалеку, на мгновение затихли, наблюдая за нами.

Сидя кружком, полдюжины воинов угрюмо курили трубки, изредка поднимая головы и устремляя свой взгляд вдаль. Я приветственно взмахнул шляпой. Седовласый индеец с лицом в морщинах, свидетельством нелегко прожитой жизни, не прерывая своего занятия, неторопливым движением руки пригласил меня сесть рядом.

Одет он был в длинную рубаху и похожую на запашную юбку набедренную повязку, ноги в завязанных у подъема сандалиях из оленьей шкуры, с открытыми пальцами. Длинные черные волосы, собранные вокруг головы в подобие венка, образовывали сзади свисающий хвост, украшенный перьями. Макушка выстрижена и напоминала тонзуру католического монаха.

Плащ из украшенного вышивкой куска ткани скрывал фигуру, но широкая грудь и мышцы свидетельствовали о почти прежней силе. Лицо вождя излучало достоинство и спокойную решимость. Наконец, он сделал последнюю затяжку, вытряс пепел из трубки и убрал ее за пояс.

— Мы наблюдали за вами, пришелец. Скажи, что привело белых людей в нашу деревню. Не нужно обилия слов, чтобы сказать правду.

— Много лет назад мой отец, Ричард Грэм, пришел к вам с востока и спрашивал дорогу к заброшенному храму.

— Не продолжай, я знаю, о ком ты говоришь. Дела важнее слов: в беде этот бледнолицый протянул нам руку помощи. Теперь ты хочешь, чтобы Тапай Нок указал путь туда, где он был с твоим отцом. Я не сделаю этого.

— Но почему, вождь?

— Недавно здесь были испанцы, им нужно только золото, ради него вы, белые люди, готовы на все. Они сожгли наши жилища, многих убили и захватили в плен моего сына, но не нашли святилище. У одного из них я видел амулет, подаренный твоему отцу.

Посмотри на меня, Тапай Нок — беден и гол, но я вождь своего народа. Нам не нужны богатства. Вы поймете, когда срубите все деревья и поймаете последнюю птицу, что желтый металл не съесть. Нет, пришелец, я не покажу дорогу.

— Люди не одинаковы и не стоит искать зло исключительно в цвете кожи. Мы прибыли с благими намерениями. — Я понял, что не смог убедить вождя провести нас к священному месту. Старый индеец поднял руки к небесам, обращаясь к высшей силе, которая знает мысли как белых, так и краснокожих.

— Освободи моего сына и Тапай Нок доверится тебе, — произнес он, с надеждой ожидая моего ответа.

— Скорее всего, он в тюрьме Бакалара, самом близком к нам городе провинции Юкатан. Задача непростая, но я намерен ее выполнить.

На другой день, с рассветом, мы уже были на ногах и в семь часов утра выступили в обратный путь.

Погода испортилась, каждый вечер на 20-25 минут лил сильный дождь. В понедельник, уже в сгущающихся сумерках, мы вернулись на корабль под проливными потоками воды.

Вторник, 19 июня. Восемь часов утра, небо покрыто значительной облачностью. Легкий пассат наполнил паруса, курс проложен к острову Амбергрис-Кей, что в сорока милях к северо-востоку от устья реки Белиз. К девяти часам вечера мы достигли цели и отдали якорь на глубине шестнадцати фатомов у подветренного юго-западного берега.

Глава 16

Готовясь ко сну, Герти с тщательностью присущей леди повесила свое платье и рассеянно почистила зубы, используя порошок розмарина. Черный шелковый пеньюар, отделанный брюссельскими кружевами, эффектно подчеркивал белизну ее кожи.

Положив серебряную расческу на столик у постели, она смущенно призналась, что ее подташнивает от запаха жареной курицы, а соски болят при любом прикосновении.

— Малышка, — мягко сказал я, — уверен, что твоей беременности уже 3-4 недели.

Будущей маме следует тщательно следить за своим питанием. Постарайся есть больше рыбы, сыра, яиц вкрутую, бобов, хлеба из отрубей, меда, фруктов и овощей. Попробуй отварное мясо и горячий шоколад. Не забывай пить много жидкости — свежевыжатые соки или простую кипяченую воду.

— Хорошо, — Герти кивнула, удобно устроилась на постели и, облокотившись на подушки, спросила: — Милый ты не расстроишься, если у нас родится девочка?

— Мы будем любить того, кто придет в этот мир, — сказал я, нежно целуя жену в губы. Оба понимали, что наше будущее не за горами, и с нетерпением ждали предстоящих перемен.

Среда, 20 июня. Обсервованное место 18®00' северной широты и 87®55' западной долготы, умеренный восточный ветер, ясная погода.

Амбергрис-Кей, протянувшийся на двадцать пять миль с севера на юг, был назван в честь частых находок серой амбры. Защитой его от разрушительной силы морских волн служил барьерный риф, расположенный всего в 220 ярдах от берега. Эта естественная преграда создавала идеальные условия для богатого подводного мира. Остров манил своими белоснежными песчаными пляжами, пышной зеленью, инжиром и кокосовой сливой. Здесь в достатке была пресная вода, обитали дикие свиньи пекари и белохвостые олени.