Училка недобитая

Вцепившись в зелёную футболку парня, Маша уткнулась носом ему в грудь, вздрагивая и всхлипывая.

— Всё, успокойся, всё хорошо, — приподняв пальцами дрожащий подбородок, рыжий наклонил голову и осторожно коснулся губами мокрой щеки. — Тише, принцесса, тише.

— Я боюсь.

— Я рядом, не бойся.

— Прости меня.

— Глупая.

* * *

Никита с довольной до неприличия физиономией курил возле распахнутого окна. Лёгкий ветер оставлял россыпи мурашек на влажной после душа коже.

— Ань! — он повернулся к завёрнутой в полотенце девушке, наливающей кофе в маленькие чашки.

— Чего тебе? — рыжуха старалась не смотреть на своего ученика, на котором были только боксеры.

— Я уже говорил, что ты классная?

— Алишеров, заткнись, пока я тебя не удавила!

— Анна Сергеевна, ты такая злючка! — потушив окурок в пепельнице, старшеклассник плюхнулся на стул.

— Отвали, — Валеева поставила перед ним чашку с дымящимся кофе и тарелку с бутербродами.

— А нормальной еды у тебя нет?

— Пельмени?

— Нормальной еды? — повторил парень.

— Нет, Макс сожрал всё, что приготовил Глеб.

Брови брюнета сдвинулись на переносице:

— Макс? Глеб?

— Ага, — девушка устроилась за столом, с наслаждением вдыхая терпкий запах, исходящий от кружки.

— Ничего не хочешь мне рассказать?

— В смысле?

— Кто такие Макс и Глеб?

— Брат и друг, — Аня пожала плечами и сделала небольшой глоток живительного напитка.

— Это ведь тот громила, который нас с Тимошиным растаскивал?

— Глеб? Ага. И не такой уж он громила.

— Он просто твой друг?

— Алишеров, какого чёрта? — Валеева с грохотом опустила чашку на стол. — Что за вопросы?

— Нормальные вопросы! Я хочу знать, кто там ещё у тебя в списке поклонников вместе с Маркеловым и этой выскочкой блондинистой!

— Совсем сдурел? — рыжая расширила глаза. — Отелло херов!

— А если и так? — резко поднявшись, Ник обогнул стол и схватил практикантку за запястье. — Я не делюсь своим чёрти с кем!

— Я твоя собственность, что ли? — Аня одёрнула руку.

— Да.

— Ты что о себе возомнил, мальчик?! Это ты своим малолеткам говорить будешь!

— Мальчик? — Алишеров оскалился и, наклонившись, зашептал в самое ухо девушке: — Этот мальчик заставил тебя стонать и изгибаться под ним. Или тебе напомнить?

— Заткнись!

— Это ты заткнись! Перестань строить из себя недотрогу! Делаешь вид, будто ничего не произошло!

— А что произошло? — рыжуха повернулась, встретившись взглядом с коньячными глазами, в которых горела ярость.

— Я напомню! — рявкнув, Ник смахнул со стола посуду, со звоном разлетевшуюся по полу на осколки, перемешиваясь с развалившимися бутербродами и разлитым кофе.

— Больной совсем? — взвизгнув, Аня подскочила, но её грубо толкнули, опрокидывая спиной на опустевший стол.

— Ты делаешь меня таким! — жадные губы впились в её, требуя незамедлительного ответа, и, к собственному удивлению, Валеева поддалась, чувствуя при этом подступающее возбуждение, накатившее после перепалки. Агрессия перетекала в страсть, похоть, необузданное желание, неудержимые животные инстинкты, накрывшие обоих с головой. Сорванное полотенце отлетело в сторону вместе с мужскими трусами, и крепкие руки стали грубо терзать её тело, ощупывая, сминая и оставляя красные отметины, большинство из которых уже завтра превратится в синяки. И это зверство заводило, заставляя девушку двигаться навстречу, ловить каждый рык и глухой стон, раздирать на красные борозды широкую спину и плечи, кусать подставленную шею до глубоких следов от зубов, а местами до выступающей крови, отдающей металлическим привкусом на языке.

Ник не церемонился, он грубо брал то, чего хотел, со всей своей злостью, которую выплёскивал таким образом. Мощные толчки, громкие стоны и раскачивающийся стол, угрожающе скрипящий и готовый развалиться в любое мгновение от такой нагрузки — кухня наполнилась всевозможными звуками, вылетающими в открытое окно.

Аня вскрикнула, сильнее впившись ногтями в уже разодранную спину старшеклассника, и задрожала всем телом. Ещё несколько глубоких проникновений, и парень с хриплым низким стоном отстранился, хватаясь руками за край стола. Белесые вязкие струи попали на внутреннюю сторону бедра девушки, и она в очередной раз мысленно восхитилась реакцией школьника, которому даже ярость не позволила наделать глупостей. Быстрый, по-животному дикий, неуправляемый секс, от которого снесло крышу.

— Псих, — прохрипела рыжая, сползая со стола.

— Надеюсь, я понятно объяснил?

— Понятнее некуда.

— Отлично. Я в душ, — немного пошатываясь, Алишеров вышел из кухни.

— Козёл, — прошипела вслед Валеева, подняла полотенце и, завернувшись в него, подошла к окну, закуривая: над городом сгустились сумерки, прохладный ветер теребил спутавшиеся рыжие волосы. Практикантка тяжело вздохнула и затянулась, выпуская через несколько секунд серые клубы дыма. Неправильно, аморально, запретно... но почему-то было плевать на нормы и рамки, на душе было легко, а тело приятно ломило. К чёрту лишние мысли! Аня ловила этот момент, мгновение, которое могло исчезнуть, будто его и не было.

Глава 21

— И зачем ты привёз меня сюда? — ворча, Антон громко хлопнул дверцей и спустился по камням к воде.

— Я хотел поговорить, — Глеб встал сзади него.

— Почему здесь?

— Ты не сможешь сбежать.

— А зачем мне сбегать? — Тимошин вскинул брови, повернувшись.

— Но пытался же. Ты уходишь от разговора.

— А о чём мне с тобой говорить?

— Хотя бы о том, что тебя тянет ко мне, — тёплые пальцы заскользили по щеке старшеклассника и замерли на губах.

— Сбрендил?! — блондин оттолкнул чужую руку от своего лица. — Думай, что говоришь!

— Продолжаешь отрицать очевидное? — студент сунул руки в карманы прямых джинсов. — Глупо, мелкий.

— Я не понимаю тебя, — покачав головой, Антон снова уставился на воду.

— И я себя не понимаю. Да и тебя, — Савкин помолчал несколько секунд и продолжил: — Тош? Посмотри на меня.

— Что тебе надо? — разозлившись, парень круто развернулся на 180 градусов и, запнувшись о камень, едва не упал, но мгновенно среагировавший шатен удержал его, схватив и прижав несильно к себе.

— Осторожнее.

— Отпусти, — старшеклассник попытался придать голосу больше злости.

— Мелкий, что ж ты творишь, а? — Глеб невесомо коснулся губами белобрысой макушки и отступил назад.

— Что ТЫ творишь, мудак?! — Тимошин сжал кулаки. — Оставь меня в покое! Я проклинаю тот день, когда мы встретились!

— Тош, не бросайся такими словами. Жалеть потом будешь, — Савушка смотрел куда-то в сторону.

— Не пожалею! И повторю столько, сколько потребуется для того, чтобы ты от меня отъебался!

— В подъезде ты был более сговорчивым.

— Забудь! Помутнение рассудка! Недотрах! — школьник орал, активно жестикулируя руками. — Смотри! Я женщин люблю! Женщин! — рванув со злости рубаху, он обнажил тело, покрытое засосами и царапинами, оставленными пылкой Дашей.

Глеб закусил губу, схватил парнишку за грудки и встряхнул.

— Хорошо с ней было? После того, как готов был под меня лечь, к ней побежал? Возбудился слишком?

— Рожу твою скорее забыть хотел! — блондин задёргался. — А Даша восхитительная любовница! И целуется классно, и сосёт отменно, и стонет так, что стены дрожат!

— Классно? Отменно? Сопляк, да что ты пробовал в этой жизни? Молоко на губах не обсохло, а мнишь себя знатоком женских прелестей!

— Я хоть что-то знаю! А ты? Ты хоть раз бабу щупал? Или только таким, как шалава твоя крашеная, отсосать даёшь? — голубые омуты темнели от ярости.

— Я покажу тебе, что я знаю и умею! — Савкин толкнул школьника на камни и навалился сверху. — Этого ты точно не пробовал!

— Слезь с меня, уёбок! Убью!

— Сначала догони, а бегать ты долго не сможешь! — студент предупредительно сжал пальцами упругую ягодицу, подсунув руку под вырывающегося парня.

— Покалечу! Руки оторву! — Тимошин извивался ужом. Он не был качком, но был достаточно высоким и крепким, чтобы постоять за себя. Только вот Глеб был, пусть и немного, но крупнее и крепче, да и позицию занял выгодную, прижав его всем телом.

— Ну же, будь послушным мальчиком, — шатен укусил старшеклассника за губу.

— Я не лягу под тебя!

— Ты уже подо мной!

— Слезь, тварь!

— Или что? — Савкин двинул бёдрами, вжимаясь в пах Антона.

— Мразь!

— М, тебе понравится! Ещё никто не жаловался, — Глеб тёрся, имитировал фрикции, удерживая при этом бунтующего парня.

— Прекрати! — Тимошин засипел, подорвав немного горло, а потом вовсе зашептал: — Пожалуйста, хватит.

— Пожалуйста? Язва, ты заболел? Или... — студент ещё раз вжался в него и шумно выдохнул, ощутив заметную твёрдость. — Ты же...

— Заткнись! Слезь с меня!

— Думаешь, я смогу? — ладонь Савушки скользнула между ними и накрыла пах старшеклассника. — Ты ведь хочешь этого.

— Нет! — воспользовавшись тем, что теперь его держит лишь одна клешня, Тимошин вывернулся из-под парня и ударил его в плечо, откатываясь.

— Мелкий, зачем ты идёшь против своих желаний? — Глеб даже не пытался приблизиться. Перевернувшись на спину, он задумчиво смотрел в небо, сложив ладони на животе.

— Ты придурок, — Антон, тяжело дыша, сел на камни и закрыл пылающее лицо руками.

— А ты?

— Замолчи. Отвези меня в город. И больше никогда не приближайся ко мне.

— Выдержишь?

— Ненавижу тебя.

— Ты не умеешь врать, сопляк, — Савкин поднялся. — Садись в машину.

— У меня есть условия.

— Какие ещё условия?

— Я буду навещать Артёма.

— Зачем?

— Я уже объяснял, — Антон сел на заднее сиденье.

— Я не понимаю тебя, мелкий.

— И не поймёшь, потому что ты мудак. Похотливое животное, которое думает лишь о том, кому бы присунуть, не заморачиваясь над чувствами и желаниями других.

— Думаешь, что так хорошо знаешь меня?

— Да.

— Ошибаешься. Но ты слишком зациклен на общественном мнении. Я подожду, когда ты поймёшь, что важны лишь чувства двоих, а не то, что подумают окружающие, — Савкин обошёл машину и устроился за рулём.

— Я не приду к тебе. Никогда.

— Не зарекайся, сопляк.

— Я уверен.

— Посмотрим. А язык у тебя, кстати, длинный... таким бы, ох...

* * *

— Принцесса, нам придётся рассказать всё твоему отцу.

— Не надо! — Маша вжала голову в плечи.

— Не глупи!

— Но Никита...

— Твою же мать! — Макс не выдержал и ударил кулаком по кухонному столу. — Где носит твоего грёбаного братца, когда тут такое творится?!

— Не знаю... Он попросил у меня адрес Анны Сергеевны и...

— Что? — Валеев замер. — Анькин? Какого хрена?

— Не знаю я!

— Тише, тише, принцесса, — рыжик смягчился и погладил девушку по щеке. — Но я поговорю с твоим отцом.

— Не надо, Максим!

— Не спорь со старшими!

— Опять ты начинаешь?

— Ты забавная, когда сердишься.

— Дурак! — Кленова отвернулась от улыбающегося парня.

— Не дуйся, малышка.

— Не называй меня так!

— А как? — Макс хитро прищурился, ожидая ответа. Школьница покраснела и совсем опустила голову. — Ладно, принцесса! Понял я, понял.

Щёлкнул дверной замок, в коридоре послышались шорохи, и на пороге кухни появилась высокая брюнетка.

— Добрый вечер.

— Здравствуйте, — Валеев поднялся.

— Мам, привет, — Маша замялась. — Это Максим, мой друг.

— Очень приятно. Инга Николаевна.

— Взаимно.

— А где мой блудный сын?

— Гуляет, — Кленова отвела взгляд от матери, не зная, что ещё сказать.

— Ясно. Вы ели?

— Да, ваша дочь прекрасно готовит, — рыжик улыбнулся, глядя на смущённую девочку.

— Тогда разгребайте продукты, и будем чай пить, — поставив на пол пакеты, женщина вышла, с интересом покосившись на Макса.

— А она красивая.

— Ага, очень, — отличница открыла холодильник. — Доставай продукты.

— Есть, босс! — парень обошёл стол и нагнулся над пакетами, быстро вытаскивая содержимое и передавая Маше.

Инга вернулась уже в домашних спортивных штанах и футболке, с улыбкой на губах наблюдая за парочкой, переговаривающейся и подкалывающей друг друга возле холодильника.

Мария всегда была скромной и зажатой, редко шла на контакт с кем-то, погружаясь с головой в учёбу. Конечно, это не могло не радовать, но женщине хотелось, чтобы однажды дочь привела домой приличного молодого человека и познакомила с семьёй. Именно поэтому она сейчас внимательно изучала рыжего весёлого паренька с взлохмаченными волосами. Он не был красавцем, но его нельзя было назвать уродом. Было в нём какое-то обаяние, перекрывающее собой россыпь веснушек, бледную кожу и беспорядок на голове. Его, несомненно, можно было назвать привлекательным, даже милым. Но точнее всего ему подходило определение — солнечный.

— Мам, мы всё! — Маша захлопнула дверцу холодильника.

— Ставьте чайник, а я на стол накрою.

— Да мы справимся, сидите, — Валеев подмигнул, а потом обратился к школьнице, ковыряющейся у плиты. — Босс, где чашки?

— Вторая полка.

— Есть. Чай?

— Правее.

— Нашёл!

— Достань пирожные.

— Проглотка.

— Дурак!

— Дитё!

Инга не выдержала и рассмеялась, весело, беззаботно, искренне. Эти двое составили бы прекрасную пару, как ей казалось.

* * *

Выслушав от Антона поток брани и возмущений, пока они ехали обратно в город, Глеб, наконец, высадил парня возле дома, ещё раз отметив, что будет ждать, когда тот сам придёт к нему. Настроение было паршивым, хотелось выпить, что бывало крайне редко, и студент решил, что компанию ему непременно составит любимая подруга. Её телефон был отключён, и он счёл вполне нормальным заявиться прямо к ней домой, закупившись перед этими алкоголем и закуской.

Нагруженный пакетами, он стоял перед дверью и стучал ногой. Торопливые шаги, щелчок замка.

— Милая, прости, руки заняты, я ключи не смог достать. Ты...— подняв взгляд, Савкин застыл: перед ним стоял злой полуголый парень, которого он уже видел пару раз.

— Аня в душе! — Ник сверкал глазами.

— Отлично, — оттолкнув школьника плечом, шатен прошёл в квартиру, скинул ботинки и исчез на кухне. Алишерова взбесило подобное поведение, и ещё больше его злило то, что у этого громилы, оказывается, есть ключи. Может, он не просто друг, как утверждала практикантка?

Когда он вошёл на кухню, Глеб уже по-хозяйски распихивал продукты по полкам в холодильнике. Не обращая внимания на старшеклассника, он переместился к плите, загремел кастрюлями и сковородками, что-то напевая под нос.

— Что ты делаешь? — не выдержал брюнет.

— Спасаю нас от голода, — Савушка пожал плечами. — Паста или картошка жареная?

— Картошка. Чёрт, — Никита помотал головой, — ты её парень?

— Кхм, — закашлявшись, студент захохотал. — Мальчик, если бы я был парнем этой рыжей оторвы, неужели ты думаешь, что был бы сейчас цел?

— Ну...

— Прихожу я к своей девушке, а меня встречает её ученик в одних трусах и говорит, что она принимает душ. Конечно, я бы подумал, что у вас какие-то дополнительные занятия, особенно после того, как застал вас на днях в её кабинете отнюдь не за учебниками.