Свиток Змея

— Как с кендзютсу? — перед отправкой на фронт, я вручил ей семейную катану, у нее была некоторая проблема в тай на средней дистанции. Обмозговав, мы решили сбалансировать эту слабость оружием, а неудобство в использовании печатей, взял на себя ее сенсей. Вот мне стало интересно, как далеко она продвинулась, да и тему сменить стоит, все мы через это прошли.

— Хорошо! Кусанаги первое время очень сложно было управлять. — воскликнула она. Да есть такое, все же длинна у меча будет по больше чем, у ее стандартных аналогов. — Но сенсей подсказал мне в каком направлении работать.

— Вот и отлично, беги беги, не волнуйся за меня. — ободряюще улыбнулся я ей, когда друзья позвали ее. — Мы ведь снова вместе, успеем наговориться. — но отпускать ее все же не хотелось. Она крепче сжала мою руку, но все же отпустила и они втроем пошли по лавкам.

— Ну, Цу-чан, проголадалась? Пошли догоним Джирайю.

Время мы провели очень весело. Сенсей развлекался с нами, Джи, кажется, перепробовал все, что тут было и то чего не было тоже. Особенно мне понравилась игра, где надо было поймать рыбку. Бумажный сачок рвался от любого неосторожного движения, да даже у меня не вышло плавно поймать ее с первого раза. Джи ругался и матерился сквозь зубы желая поймать эту рыбку, потому как девушка, с которой он тут познакомился, очень хотела получить ее. Мы смеялись над ним и ждали момента, когда он сдастся наконец. Но влез Абураме и поймал ее, отдав Джи. Я присвистнул, плавные движения рук, впечатлили меня и пусть это не показатель, но толику моего личного уважения он заслужил. Веселились почти до утра, мы выносливые синоби умаялись за это время, но были довольны. Это точно того стоило. А далее, когда отправились на боковую, Цу попросила ее проводить. Помня, что она обещала мне рассказать, мы отправились в дом, что временно выделили ей, как химе, по дороге разговаривая о всякой ерунде. А проблема оказалась серьезной.

Остановившись у нее, она сделала чай и мы уселись за небольшим столиком в ее комнате. Каждый получил по комнате, кто-то больше кто-то меньше, но в городе для нашей армии место нашлось, каким способом я не выяснял, да и зачем, и так все понятно.

— Ну, — я отхлебнул немного чаю. — что случилось, Цу-чан.

Она молчала, а затем отвернувшись и посмотрев в окно спросила:

— Бабушка против, чтобы я тебе говорила, да и сказала я ей, что никому не скажу, пока не выяснится точно. Пообещай, что никому не скажешь, даже сенсею.

Теперь мне пришлось взять паузу. Стоит ли влезать в это, чем бы оно ни было, а уж если тут еще и бабушка Цунаде замешана, то обдумать нужно еще тщательней. Но Цу-чан моя подруга, да и держать руку на пульсе событий стоит, решено.

Цунаде Сенджу.

Цунаде напряглась, ожидая ответа, и уже десять раз пожалела, что решила рассказать, поддавшись мимолетному желанию. Орочимару она знала давно, чтобы достаточно ему доверять, да и не казался он ей в этом замешанным. Но сам факт, что он так близко связан с Хокаге, да что там говорить, она сама доверяла Сарутоби-сану, но то, что ей сообщили, вызывали опасения. Но верить этому не хотелось, не мог он так поступить, просто не мог.

— Обещаю. — наконец сказал он.

Цунаде выдохнула. Раз уж начали, то стоит говорить до конца, а внутренние противоречия между долгом и чувствами, да пошло оно все к черту. Сколько раз она ошибалась и сколько еще ошибется, ей тоже хочется довериться человеку, который ей всегда нравился, не способностями, которыми он выделялся, а отношением к ней. Орочимару никогда не смотрел на нее, как на химе клана, да и не лебезил перед ней, в поисках выгоды, ему было плевать, и это ее и зацепило. Она понимала, что ведет себя нелогично и откровенно глупо, ставя многое под удар, но не он, точно не он.

— Ты близко связан с сенсеем? — спросила она.

— Ну, он мой опекун, ты ведь знаешь, да и он был другом моих родителей до того как...

— Извини.

Все это Цунаде и так знала, информация, что попадает в ее клан, откровенно говоря, самый информированный клан в Конохе, сильнейший клан Сенджу, всегда вел досье на любого до кого дотянется. Это было сделано ради безопасности, да и возможность следить за деревней, если вдруг АНБУ что-то пропустят, как говорил второй дед, безопасность превыше всего. А Орочимару всегда отличался от других, взять хотя бы его глаза. Еще второй поставил наблюдение за ним, и оставил постоянную опеку. Сколько раз они предотвращали его похищение, и сколько удалось наловить шпионов на разных постах. Его глазами многие интересуются, и не только чужие, только благодаря протекции клана Сарутоби, и по просьбе сенсея, клана Сенджу, его не влили в другие кланы, а то и не отправили на подробное изучение. А после его возвращения, кто-то снова слил сведения на сторону, но война уже набрала обороты и если правильно воспользоваться, где-то подменить документы, где-то изменить имя, легко затерять его на фоне всего бардака.

Для Цунаде, которая варилась в этом дерьме, а она считало все это настоящим дерьмом, было в порядке вещей знать и понимать многое. Сердце ее становилось все тверже, а знание некоторых махинаций во имя безопасности деревни и клана, сделали из нее достаточно циничную личность, но ее неконтролируемая реакция и желание идти напролом, а иногда и наивность в некоторых вещах, мешали ей стать настоящим политиком. В отличие от ее бабушки Узумаки Мито, чему Цунаде была даже рада. В деревне достаточно людей, которые могут взять эту ответственность на себя, было достаточно людей, если верить доставшимся ей сведениям.

— Орочимару, — обратила она на себя внимание. — мой клан, считает, что нас предали. Не все конечно, но часть верит этому.

— Предали в чем? — задал он вопрос. Цунаде вздохнула, была ни была.

— Мне пришло письмо от бабушки сегодня утром. В нем говорилось, что на войне, слишком большие потери. Но это вписывалось бы в общую картину на фоне активной войны, если бы не выделялась в том, что львиную часть этих потерь несут Сенджу и Учихи. — она замолчала, наблюдая за реакцией небезразличного ей Орочимар. Она была готова напасть на него, если он связан с этим, но чувствовала, что не сможет этого сделать, он был дорог ей, за все это время, она накрутила себя достаточно, чтобы влюбиться или полюбить его, но не дождавшись от него хотя бы шага, решила не лезть к нему, а его подруга Сая... Ну, кто опоздал тот опоздал, и ничего здесь не поделать, а бороться, бороться можно будет потом, когда все уляжется. А ведь хочется. Но нельзя, она химе, чтоб им пусто было.

— Твою мать... — пробормотал Орочимару, чем немного напряг Цунаде. — Поэтому ты была такая задумчивая сегодня. И что? Кто это есть идеи?

— Есть. — ответила Цунаде, внутри готовясь к любой реакции.

— И? Чего ты молчишь? — начал терять он терпение.

Цунаде посмотрела на него и назвала лишь имя.

— Сарутоби Хирузен.

Орочимару открыл рот, закрыл рот, откинулся на кресло, а затем твердо произнес Цунаде, смотря ей в глаза:

— Нет, сенсей не мог. — это прозвучало несколько угрожающе, затем смягчившись, он накрыл ладонью руку Цунаде. — Да и зачем ему делать это? Он же не идиот, чтобы ослаблять деревню посреди войны, это звучит глупо.

Цунаде могла сказать многое, каких только идиотов не бывает, но сенсей и правда не дурак.

— Я не знаю. Я была на фронте, и вообще я медик! — нервы не железные, а узнать когда кто-то близкий тебе может желать смерти тем, кто является частью твоей семьи. Поэтому ей хотелось просто закрыть глаза и проснуться. — Думаешь, мне приятно узнавать такие новости?! Думаешь я не верю учителю, который опекает нас и является нашим другом! Но бабушка меня обманывать не будет...

— Тише, тише. — Орочимару дернулся и встав со стула, подошел к ней обняв ее. Цунаде сдержала слезы отчаяния и немного расслабилась, Орочимару смог успокоить бушующий в ней океан.

— А теперь давай по порядку, как и почему пришли к такому выводу. — тихо сказал он.

— Я не знаю, бабушка сказала, что есть подозрения и косвенные улики. Но если все соединить они указывают на него или на его приближенных, Хомура, Митокадо и Данзо. Все бумаги, проходят через них, у них в руках рычаги на многих синоби, а кланы имеют слишком большое влияние на остальных, к тому же у меня есть младший брат, которого... — она испуганно посмотрела ему в глаза, понимая, что сболтнула лишнего.

— Которого. — повторил Орочимару намекая на то, что раз уж сказала, то.

— Которого готовят на место следующего Хокаге. — тихо договорила Цунаде, отводя взгляд.

Орочимару присел на корточки упершись лбом о спинку стула.

— Великолепно. — усталым голосом произнес он. — Я понимаю, что Хокаге это важно, особенно из-за риска потери во время боевых действий, но я так понял твоего брата готовили на смену второму?

Цунаде осталось только кивнуть. Наваки должен был стать сменой Тобираме, его с детства готовили к этому, да и сам он стремился к этому титулу. А клан не собирался терять влияние, которое дарил пост главы деревни. Вспоминая Наваки, у Цунаде на лице появилась улыбка, ее братик с его наивным взглядом на жизнь, который так и не меняется, не смотря на то, что он невольно узнает о клане и деревне. Один из тех, кто помогает ей не зачерстветь на фоне окружающей ее реальности.

— А Учихи? — спросил он.

Цунаде раздумывала стоит ли говорить или нет.

— Последнее время у них в клане идут подозрительные шевеления. К чему они готовятся неизвестно, но у них наступает раскол, и хорошо если они не начнут убивать друг друга. А причины не известны даже нам, хранить тайны они умеют не хуже нас.

-Ладно, хватит на сегодня. Мне нужно все обдумать, и Цу-чан. — позвал он ее. Цунаде повернула голову, встретившись с ним взглядом, а их лица находились очень близко друг к другу. — Спасибо, что доверилась мне. Сейчас главное ничего не предпринимай, смотри в оба глаза, я тоже буду. Если заметишь что-то подозрительное, обязательно скажи мне, постараемся решить вместе. Ну не верю, я что сенсей может так поступить, но постараюсь быть готовым к худшему. И Джирайе лучше пока не говорить, во первых он как и я не поверит, а во вторых не нужно его втягивать в это. Все беды от знаний.

Его слова немного расслабили пружину, что натянута у нее в душе, ведь нести груз поделившись с кем-то легче, чем в одиночестве.

— Тебе, наверное, пора. — глухо сказала Цунаде, а все потому, что ей были приятны объятия, в которых держал ее Орочимару, сам того не замечая.

Орочимару встал и пошел к двери. Цунаде проводила его, и уже закрывая дверь подумала — 'А какого черта?'.

Конец.

Как только я вышел, я остановился вдохнув воздух, и понимая куда я вляпался. А ведь она права, в каноне почти все Сенджу так или иначе погибли, а от клана осталась она одна. Но дверь не захлопнулась и резко открылась. Женские руки обняли меня и затащили обратно, затем резко развернули и Цунаде впилась в мои губы. Я автоматически ответил на ее поцелуй, но собравшись силами разорвал его. Цунаде была прекрасна в полутьме комнаты, глаза ее словно горели, но ведь у меня есть Сая.

— Цу-чан, — я попытался остановить ее, но они лишь прижалась ко мне поближе, вновь делая попытку поцеловать. — Я и Сая...

— Знаю. — ответила она. А мне в голову пришла мысль, 'А какого черта?'. Теперь уже я поцеловал ее.

Сегодня мне нормально поспать так и не удалось.

...

Дождь лил словно из ведра. Небо освещала молния, с запоздалым грохотом грома. Я не знаю как, но синоби Суны умудрились нагнать сюда тучи, а постарались они на славу. Вода лишает нас большой части техник огня, которыми славится наша страна, плюс их техники ветра будут надувать капли в нашу сторону, что в свою очередь будет мешать нам. Попробуй разлепить глаза, когда вода несомая ветром будет бить по лицу словно камни.

Я стоял на стене, которую помогал воздвигнуть вокруг города. Мы старались сделать ее крепкой и высокой, но времени было в обрез, а к осаде мы мягко говоря не готовы. Надо лишь продержаться, пару дней, пока не придет подкрепление, надо только продержаться...

Повернув голову и посмотрев вниз на город, я сдержал стон. Люди попрятались в дома, подсобки и погреба, жались в страхе, город словно вымер. Мне как пользователю стихии земли, придется встречать первую волну, которая начнется с минуту на минуту. Удар будет совершен со всех сторон, затем меня заменят и я побегу к Цунаде, как ее телохранитель. Мы с Джи должны ее защищать, пока она будет носиться по стенам и лечить раненых. Черт, я сжал кулаки, последние новости, несмотря на проведенные ночи вместе с Цу, портили настроение не хуже начинающейся осады. Сенджу, Учиха, Сарутоби, что же вы творите, и вы ли?

Сая находится в тылу, они в группе поддержки, задачу которых жалить врагов, пока те будут отвлечены основным боем. С ней я тоже спал, мда. И к кому я питаю больше нежных чувств, не знаю, сложно выбирать, да и бесполезно. Сейчас бы выжить, и благослови Ками-сама, чтобы мои друзья выжили тоже. Сенсей же находится на противоположной стене, там, где планируется основной удар. Его познания в Дотоне, намного превосходят мои, да и как Хокаге, символ, он должен стоять впереди планеты всей, пусть это и глупо. Но его будут страховать, мы не позволим упасть нашему знамени, Коноха не сдается, Коноха победит. Я усмехнулся, мне в агитаторы нужно, буду агитировать других синоби присоединиться к Конохе, ага. Посреди поле боя. Уже вижу эту картину:

— Господин, джонин страны Ветра. Зачем вам Суна? Там жарко, постоянный песок лезет в трусы, да еще и однохвостый нет-нет, да буянит. Вы лучше к нам переводитесь, у нас и девушки красивше и погода лучше. А какой у нас делают рамен! Закушаетесь... — и бровками верх вниз, чтобы понял и проникся.

Тьфу, ёмаё, это все нервы. Слишком многое навалилось на меня.

Начинается. Группами синоби ветра, двигаясь зигзагом приближаются к стенам.

— Берегись! — крикнул кто-то.

И стена ветра, несущая море воды обрушилась на нас. Сука, не видно нихрена. Прикрыв рукой глаза, я попытался рассмотреть, что твориться там. Синоби кидались техниками со стены, почти вслепую, хитрые жучары, продумали все, и мы оказались в заднице. Пора и мне вступить в игру.

— Дотон: Колья! — я сложил по больше чакры в технику, и стена покрылась земляными кольями подо мной, пробив насквозь тех, кто не ожидал этого, кто-то спрыгнул со стены, а кто-то увернулся, так нельзя, я сразу вернул их в стену, чтобы они по ним не забрались. Эта контратака больше действовать не будет, они теперь готовы к подобному.

Но для своей части стены я выиграл время, наблюдать за остальными не могу, слишком опасно, могу пропустить. Напарник, имя которого я так и не узнал, поливал тонкой струей воды осаждающих, разрезая их пополам, лишая лишних конечностей, я закидывал железом во все что шевелится, но не особо успешно. Ветер на их стороне, а прицеливаться слишком долго.

Да чтож это такое, откуда столько.

— Сверху! — крикнул я, заметив темную тучу, которая приближалась к нам. Как они это сделали?! Это была не туча, это были кунаи, много кунаев. — Закрывайтесь, это кунаи! — проорал я во все горло, подрагивающим от волнения голосом.