Легенды планеты прагромеров

— Ну, не надо притчи понимать уж слишком буквально, — рассмеялась lDe. Следом рассмеялись все. И она, улыбаясь, добавила: — И вы же и это знаете: отличие гойши от стандартной женщины не только в том, что уровень экстремума пика секса у средне-статистической человеческой самки — дюжина ост, а у гойши минимальный — сотня, но и то, что только гойша может растратить меговый рейт, — девицы опять заулыбались.

А она смеяться перестала. Подождала, когда отсмеются остальные, и закончила:

— А нужно одного. И всё.

Жрица замолчала. Дала всем время вспомнить: жрица не может сказать неправду, и добавила:

— И все наши ухищрения — для него. И все наши интуитивные выбросы — для него. И все наши выборы решений — для него. И все наши экстремумы — для него. И весь наш дом — для него тоже. Так кто в чьих рабах?!

Уста опустила локоть ниже. Еще ниже. Еще.

И тыльная сторона ладони Стафра, сжимающая предплечье Усты соприкоснулась с хладным лезвием его светлого меча.

Он отдёрнул руку, раскрыл глаза. И встретил её взгляд. Её лицо было совсем рядом. Он едва удержался, чтобы не ударить. А закричать не удержался:

-Ты?!..

— Я, — Уста отодвинулась. — Отвернись. Я буду вставать и одеваться.

Однако одеваться не стала. Забрав в охапку приготовленные с вечера вещи из сундуков, она подошла к двери и раскрыла её.

Зажмурилась. Гела уже встала, небо было чистым, а всё плоскогорье покрывал снег.

Выйдя из их "обустроенной пещеры", Уста со смаком хрястнула дверью о косяк, но ледяная вода родника, слепящая Гела, слепящее небо, слепящий снег... Что по сравнению с этим какой-то бестолковый мальчишка?! А когда напоследок пробежалась босиком, то не стала сдерживаться — и завизжала.

Когда ворвалась в пещеру — он всё ещё сидел на лежанке, у своего меча. Даже котелок на огонь не поставил! Да что там котелок — он и костёр не разжёг! Мужчина!

Она швырнула в него его охапку и указала на дверь:

— Вон!

Когда вернулся — всё такой же взъерошенный и насупленный — завтрак уже был собран. На столе лежали куски порезанного хлеба и ломтики подвяленного мяса грызла: ей и ему сейчас бежать и бежать, а градус энергетики мяса крупных хищников выше, чем у сала всеядных. Да и с соленым перед долгим забегом надо поосторожнее. Да и грызлятинка...

На костре, над огнём, нагревался котелок. Она аккуратно налила туда только три чашки воды — по полторы на каждого, хватит. А время тратить на кипячение лишней воды — нечего.

Она подбородком указала ему на место напротив и приступила к трапезе.

Аппетита мальчишка не демонстрировал, а на неё старался не глядеть. Завтрак проходил в молчании.

"Ладно, уж, — подумала Уста, — хорошей я тоже могу быть. Хотя бы изредка".

— Ты не хочешь извиниться?

— Хочу.

— Вперёд.

— Прими мои извинения.

— Не принимается.

— Почему?! — удивился мальчишка.

— По неадекватности! — Уста заставила себя сбавить тон, притушить звук. — Объяснить?

— Не надо, — вздохнул он. А потом ещё раз вздохнул: — Госпожа, я готов принять наказание.

— Не принимается!

— Почему?! — ещё больше удивился мальчишка.

— А потому что я тебе — не наставник, не надзиратель! — и опять заставила, явно, чтоб даже этот пацан заметил, заставила себя умерить агрессивность и почти обиженно добавила: — А назовёшь еще раз меня госпожой...

О великая Ментра, он всё-таки понял. Он встал, обошёл столик, подошёл, преклонил колено, склонил голову и протянул к ней руки.

Уста встала. Вложила в них свои ладони. Он развернул их. И поцеловал. В обе. По очереди. Прямо посерёдке.

Уста знала, что там у неё эрогенные зоны, но чтоб проняло прямо до хребта...

Когда она открыла глаза, он смотрел на неё.

— Я прощён?

— Да.

И пацан её поразил, он сказал:

— То-то же.

Аксель выглянул из своей пещерки. Ненастье буйствовало почти всю ночь, к утру утихомирилось, но теперь — туман, туман... Влажность знобила. Вчера вечером найти убежище он успел, а дров припасти — нет. Дождь хлынул, как из ведра, гроза взбесилась громами и молниями, да и устал он смертельно. Он еле заставил себя сжевать походный ужин. Кусок хлеба, шматок сала. Запить всё холодной водой с мёдом. И заснуть, наплевав на все предосторожности. Сожрут так сожрут. Но гроза разогнала хищников по их норам тоже. Не сожрали.

А теперь у него океаны времени. Теперь можно собрать хвороста, наломать зелёных веток, развести костёр — с дымком, чтоб местные хищники откочевали подальше, наконец-то по-настоящему согреться, приготовить настоящий обед — мясо грызла — это вам не солонина. Жалко, в стандартном наборе походного рюкзака у гракххов не оказалось какого-никакого котелка — супчик бы сварить...

К гракххам возвращаться Аксель не собирался. Ведь, если даже Стафр не донесёт флешу, код допуска взломает тот паренёк из райтов. Других прагромеров класса прорыва в кланах нет. И нет их у гракххов. Так что проклятый Храмом клан всё равно окажется среди аутсайдеров. А перебежчик будет живым напоминанием об упущенном шансе. Его изведут. Так или иначе.

К примеру, как это попробовал сделать Отранх, отправив одного через сельву: недалеко — прорвёшься. Пару раз — прорвётся. А может, и больше. А потом...

Да и что ему у этих дикарей делать? Поговорить толком и то не с кем. А их гойши... их "великие гойши"... С каким превосходством Вехрт ухмылял на утро: "Теперь ты знаешь, что такое сто сорок три осты?" он знает — это неоткалиброванный датик.

Да и даже... пусть с калибровкой всё было нормально... Ну что он — пацанёнок какой, чтобы от женщины требовать только секса?!

Попробуй объясни, что пять оргазмов за ас — о великая Ментра! — это ж его личный рекорд! Он и в юнитах на подобное не сподобливался! — что пять оргазмов за ас... о великая Ментра, первый раз он кончил, когда эта... как её там? Коринква, что ли? ещё до него и не дотронулась — она просто неспешно подошла к нему! Но как объяснить этим татуированным, что то, что ему уже две недели и думать о женщинах не хочется — это не может быть благом! Гойша должна пробуждать желание даже у мёртвых, а не убивать его у вполне живых... — Аксель поморщился. — А оно ему нужно — растолковывать элементарное этим уродам?! Нет, он не будет и пробовать заниматься подобной бестолковщиной.

С костра порыв ветра обдал дымом, обдал запахом начинающего подходить мяса, у Акселя заслезились глаза, он проморгался, проглотил слюну. Да, уж, полакомиться на дармовщину грызлятинкой! Переменчивый ветер дунул с другой стороны — пахнуло свежестью...

Однако, до зимы — всего лишь два-три месяца, а он остался один...

Ничего, у него теперь океаны времени. Он подождёт, когда подсохнет земля, пока подживёт бедро и плечо. Он не спеша выберется на плоскогорье, там потихоньку доберётся до обустроенной пещеры тропы и пошарит по сусекам. Аксель вдруг улыбнулся: среди её запасов не может не быть тёплой одежды! Он успеет подготовиться к зиме. Успеет.

Один? Наконец-то один!

Аксель не выдержал — достал пакетик с блеклыми синеватыми цветочками... У него океаны времени, а уже завтра... в крайнем случае — послезавтра!..

010 111.

К следующему вечеру о том, что он включил в состав отряда жрицу, Фред ещё не жалел.

Да, они затратили на подъём по Тёмной стене на ас дольше, чем предварительно рассчитывалось, да, потеряли в общей сложности еще два аса на трёх следующих, но предстоящий выигрыш в двое суток, в Долине вулканов, виделся более чем достаточной компенсацией.

Основную работу по сопровождению гойши на первой, самой тяжёлой, стене он аккуратно переложил на мальчишек, так что члены отряда даже сил лишних не потратили, а юниты... ну... во-первых, гойши для них совсем в диковинку, пусть потешатся... Они и радовались. Ну, дети: как не поиграться со спичками... с факелом! И ведь пока не обожгутся — не объяснишь. Да и ладно... Так, и что там у нас — во-вторых? А во-вторых, мальчишкам всё равно оставаться с лошадьми, так что за полудюжину-дюжину дней восстановятся по-всякому.

Нет, но гейсова гойша! Дира сразу поняла, что ребятишек членами своего отряда он не числит, а значит, эрогенный нейтралитет на них можно не распространять. Вечер, утро — и они оба в неё почти влюблены!

Кстати, по возращению надо будет переговорить с их наставниками, пусть не упустят случая стребовать с пацанов по докладу, чтобы подробно — подробно! — обсудить всё на коллоквиуме во фратрии. Пусть юниты поучатся анализировать действия противоположной стороны в извечных играх полов, пусть у наставников появится повод объяснить мальчишкам элементарные приемы эро-защиты.

Воспоминания, конечно, останутся. Воспоминания том, как они с рук на руки её передавали, как хохотала она, как за шею обнимала, воспоминания о лёгкой тяжести её тела, о лёгком поцелуе на прощание — она только чуть губами губ каждого коснулась, только чуть телом к ним прижалась... только чуть ножку дальше приличного продвинула... и шевельнула. Гойша!

А то у тебя самого нет таких же воспоминаний...

У тебя, правда — не о взрослой уже не гойше, уже о жрице — у тебя о молоденькой ещё не гойше, ещё только о послушнице, о послушнице со старших курсов... которая только потом, только через полудюжину лет станет "великой гойшей Ларсой".

Но гейсова гойша! Как Дира аккуратно сняла напряжение в отряде! Сумела унять зависть. Сумела не допустить ревности, соперничества, неприязни. И как мало ей для этого потребовалось! Только снисходительно улыбнулась на мальчишек, встретившись глазами со Джоком, только забавно плечиками пожала, наткнувшись на взгляд Плаза, только перед всем отрядом — сладко потянулась, когда мальчишки ушли по стене вниз.

Она сладко потянулась, а потом резко сбросила истому и деловым тоном, не скрывая тревоги, произнесла:

— Мы опаздываем. И вы опаздываете, и я опаздываю, — вынула из кармашка своего рюкзака пакетик. — Коммодор, тебе не надо будет учитывать мои более слабые, чем ваши, градусы по беговой выносливости. Я не отстану.

— Это?.. — узнал блекло-синие лепестки травник отряда Плаз.

— Да, это живой джаньфуй. В окрестностях Дуула есть пара кустиков. Известна пара, — поправилась жрица. — А у меня миссия класса "zero", в конце концов. Я настояла. Со мной согласились.

— Когда они были сорваны?

— Восемнадцать асов тому назад.

— Тебе может не хватить безопасного времени.

— Не критично, вы — рядом. И в случае чего, от исполнения самых моих заветных желаний меня убережёте, — она отделила четыре лепестка. Опять взглянула на Фреда. — Коммодор, мы опаздываем.

— Я буду об этом помнить, — ответил Фред, взглянул на часы. — Отряд, ещё шестнадцать минит отдыха.

К вечеру они наверстали отставание от графика и вышли к тропе, ведущей в Долину Вулканов. Там, в оборудованной пещере тропы Ларта и заночевали. Диру коммодор от дежурств освободил. Заставил её дождаться горячей пищи, чуть ли не насильно, чуть ли не с ложечки накормил и отнёс на полати. Женщина заснула, ещё будучи у него на руках.

— Она продержится? — вернувшись, спросил Плаза Фред.

— Трое суток — точно. Еще трое — тоже, но... Нет, резервов физических сил у взрослого, не больного, человека на шесть дней под огонь джаньфуя достанет. А у женщин запас должен быть ещё больше, они ж выносливее. Но чем дольше, тем дальше она будет уходить... — Плаз извиняюще пожал плечами, — уходить в свои "заветные мечты". На обратный путь её не хватит.

— Плохо, — вздохнул Джок. — Провести бы нас через долину вулканов ещё и обратно... у неё бы могло получиться.

— Нет, — отмёл Фред. — Назад мы идём без неё.

— А она?

— Вы задаёте мне вопросы о чужой миссии класса "zero"? — воины замолчали. — Билд, на этой границе Долины, в Зелёном лагере — твой пост.

— Есть, — хмуро ответил хмурый Билд. Лучший бегун отряда. Скороход.

— Эрдел!

— Я.

— Остаёшься с Билдом, вы вдвоем проходите тропу обхода до следующего лагеря, а по дороге готовите её для спешного возращения. Там отдыхаете, а потом — ты идёшь готовить ещё пол дневного маршрута, Билд возвращается. На другой стороне долины останутся Велх с Дейсом. Дейс ждёт нас. А тебе, Велх, придётся в одиночку пройти полтора дневного маршрута. И подготовить его. Там само по себе немного легче, но аккуратней. Будь аккуратней.

— Сделаю.

— Я мог бы помочь ему, — предложил Дейс. — Хоть на полперехода...

— Нет, — отрезал коммодор. — Неизвестно, где мы встретим мальчишку. Может, он со своей гойшей движется не спеша и со многими привалами, — все вокруг заулыбались, представив причины несчетных остановок, и только хмурый Билд нахмурился больше обычного. — А может, мчится, как ошпаренный. И тогда ты не успеешь вернуться. Или не успеешь отдохнуть.

Члены отряда опять поняли его... Ох, уж эти гойши. Никогда не знаешь, что они сотворят с мужчиной! А уж с мальчишкой! А уж сумасшедшая молодая...

— Как обычно движение эстафеты помечаем синими дымами со скал дозора. Если через Долину обратно всё-таки двинемся напрямик — дадим зелёный. И с той стороны, а потом и с другой. Не проморгайте. Увидите — Эрдел, дожидаешься Велха, и идёте вдвоём.

— Принято.

— После того, как сдадите свой этап эстафеты — действовать по обстановке. Но отдых — обязателен! Свою норму каждый знает. И, сдав — никакой спешки. Война на этом не кончится, и мы понадобимся живыми и здоровыми ещё не раз. Соединяемся в Зелёном лагере.

Коммодор обвёл глазами свой отряд.

— Вы все помните, что стоит на кону. Поэтому — на своих участках эстафеты быть предельно аккуратными! Предельно! Чтоб никаких красных дымов! Время у нас есть. Повторяю: у нас время есть!

— А она говорила... — напомнил хмурый Билд.

— Джок?

— Скорее всего её тревожит ситуация с мальчишкой.

— Ясно? Я тоже почти уверен: что-то там со Стафром. Может... — он ухмыльнулся, — может, просто надо срочно выручать мальчишку, которого наша юная гойша, вырвавшись, наконец, из кельи, совсем затрахала. Ибо о чём думает гойша, убегая от толпы озверелых гракххов? — "А не слишком ли быстро я бегу". Ибо о чём думает гойша, которую поймала толпа озверелых гракххов? — "Ну, хоть раз в жизни — вволю!"

Отряд заулыбался его немудрёной притче тоже. Напряжение снято. Пора заканчивать.

— После того, как мы заберем флешу — время у нас будет. У нас будет! — опять подчеркнул Фред. Оглядел отряд. Отряд был готов. Всё было, как обычно. А значит, всё было хорошо. Ни приблудившаяся гойша, ни навязанные мальчишки резонанса группы не сорвали. А значит и будет — всё, как обычно. Хорошо будет. Резалтно.

— Всё. Дежурному — сон в полтора глаза. Остальным — чистый сон. Спать!

Хмурый Билд посмотрел на спящую гойшу. По жребию его место было рядом. Он вспомнил притчу Фреда и хмуро вздохнул.

*

Нет, теперь случайностями и не пахло.

Ей два раза отказали в допуске к процоссору Храма. И один раз выпороли за несанкционированную попытку покинуть покои послушниц. После чего на две недели лишили права подъёма из яруса.