поттеры против мира

— Я постараюсь иметь это в виду, Блэк. Будь уверен, я очень люблю своего внука. Если ситуация изменится, я приму все необходимые меры.

— Я надеюсь на это, мэм, — прорычал он.

* * *

Роза заскулила во сне, перекатываясь на бок и сворачиваясь в тугой клубок вокруг руки Гарри, прижимающей ее к своей груди. Она не очень хорошо осознавала его присутствие, но все равно чувствовала себя комфортно от этого прикосновения. Однако это мало помогало против повторяющегося кошмара.

— Убей их! УБЕЙ ИХ ТЫ, БЕСПОЛЕЗНОЕ СОЗДАНИЕ! — Закричал Волдеморт из затылка Квиррелла. Теперь, когда философский камень разбился вдребезги, все его планы превратились в пепел, и он никому не позволит уйти целым и невредимым. Роза повалила Гарри на землю, когда проклятия пронеслись в воздухе там, где ее брат стоял несколько мгновений назад. Его глаза распахнулись, когда он упал на землю, а голова отскочила от грубого камня коридора. Роза вздрогнула, услышав треск, хотя Гарри, казалось, даже не заметил этого. Она откатила их в сторону, когда на них посыпались новые фиолетовые и зеленые проклятия.

Рука Гарри оторвалась от шрама, и он резко оттолкнул ее в сторону, оттолкнув от последующих заклинаний Квиррелморта. Она ахнула, когда что-то острое вонзилось ей в бок и потекла кровь. Роза вскарабкалась на упавший камень и протянула руку, чтобы вытащить из своего живота мешающий ей предмет. Она всхлипнула от боли, которую вызвал ярко-оранжевый осколок камня, когда она выдернула его из своего бока, а затем зачарованно наблюдала, как кровь на камне, казалось, потекла в камень через мгновение после удаления. Боль в боку также исчезла почти мгновенно, как только предмет был вытащен. Прежде чем Роза успела отбросить его в сторону, ее рот сложился в широкую букву "О", и она ахнула. — Философский камень. Черт подери. Кровавый. Хе-хе, — хихикая над своим собственным непреднамеренным каламбуром,* — и достаточно осознавая, насколько плохим знаком был, вероятно, этот смех, если учесть ситуацию, — Роза сжала свой кулак вокруг осколка камня.

Она тряхнула головой, пытаясь прийти в себя, и рискнула выглянуть из-за камня, пытаясь найти свою палочку. Заклинание ударило точно в сторону ее лица, посылая шрапнель и разрезая щеку, заставляя ее немедленно отступить. Почти не думая, Роза сунула кусочек камня в карман.

Как она позволила этому ублюдку обезоружить себя?

И где же учителя?

Как это могло случиться?

Как она позволила ему уничтожить Камень?

Почему здесь только она и Гарри?

Как это могло случиться?!

И самое главное — ПОЧЕМУ ЕЕ БРАТ БЕЖАЛ К КВИРРЕЛМОРТУ?!

Четыре голоса прозвучали почти одновременно, когда мир Розы рухнул вокруг нее.

— Ты не прикоснешься к ней!

— Гарри!

— Почему ты просто не умрёшь?!

— Убей его!

Казалось, время остановилось. Гарри взревел, протягивая руки к Квирелл-Морту в его безумной атаке. Палочка Квиррелл-Морта поднялась, ее кончик начал светиться темно-фиолетовым. Роза вскочила и побежала к Гарри, все мысли об осторожности были выброшены на ветер, когда началась паника. Гарри издал первобытный рев ярости и ненависти, прыгая на своего врага. Заклинание Квирелл-Морта остановило его палочку на груди Гарри, пурпурное пламя сожгло рубашку, прежде чем раствориться в груди. Глаза Гарри потухли, когда Роза увидела, как инерция понесла его в Квиррелморта, его тело врезалось в монстра и с пронзительным криком повалило бывшего учителя на землю. Роза тоже закричала, ее собственная боль была почти такой же мучительной, как и у Квиррелморта. Мужчина изо всех сил пытался поднять мертвый груз в виде Гарри со своего лица и, наконец, сумел скатить Гарри с него.

К несчастью для злодея, Роза сократила дистанцию и прыгнула. Ее лицо исказилось в гримасе ярости и ненависти, такой же злобной, как у Волдеморта несколько минут назад, и она приземлилась ногами вперед на ярко-красную, воспаленную, покрытую фурункулами голову Квиррелла.

Квиррелл не пережил этого контакта.

— ЭТО ЕЩЕ НЕ КОНЕЦ, ДИТЯ! Мы еще встретимся! — Взвизгнула Тень Волдеморта, поднявшись с тела Квиррелла и вылетев из комнаты. Роза даже не заметила, что он сказал. Она была слишком занята, баюкая неподвижное тело брата. Гарри не дышал. Его глаза были открыты и тусклы, и он не дышал. Она едва могла видеть, как слезы все тяжелее и тяжелее падали из ее глаз.

— Пожалуйста, нет, пожалуйста, нет, пожалуйста, нет, пожалуйста, нет, пожалуйста, нет, — бормотала она снова и снова, прижимая его к своей груди. — Только не так. Ты не можешь оставить меня одну. Ты не можешь умереть. Мы должны оставаться вместе. Мы всегда должны быть вместе. Ты не можешь оставить меня. Пожалуйста, нет, пожалуйста, нет.

Роза раскачивалась взад-вперед, а Гарри едва мог дышать сквозь ее рыдания и мантры. Он не мог умереть, он не мог, она никогда не выживет сама. Она не знала, как жить без него. Он всегда был рядом, всегда защищал ее, всегда был ее скалой, всегда был тем, кто... скалой! У Розы перехватило дыхание, а горло сжалось. Она сунула руку в карман и принялась лихорадочно рыться в нем. Мгновение спустя по комнате пронесся сдавленный крик триумфа, когда она подняла свою добычу к небесам. Ярко-оранжевый осколок сверкнул на свету.

Роза даже не задумалась. Если она перестанет думать, то, скорее всего, ничего не получится. Флитвик и Тонкс всегда говорили, что магия — это скорее чувство, вера и намерение, чем реальные слова, движения или заклинания. Это были вспомогательные вещи, чтобы привести человека в правильное состояние ума, чтобы сформировать магию и дать ей цель, путь, чтобы следовать, чтобы достичь конечного состояния. Ну, у Розы было очень ясная цель в голове, и у нее был под рукой инструмент, который должен был подарить жизнь. Конечно, инструмент был сломан и от него осталась лишь малая часть того, что когда-то было... но этого было достаточно. Этого должно быть достаточно. Вскрикнув, Роза с хлопком ударила ладонью вниз и вонзила осколок философского камня в грудь Гарри прямо над его сердцем.

Она всхлипнула, схватившись за руку, которая крепко обнимала ее. Это было неправильно. Это она держалась за Гарри. Как он мог держать ее, когда она держала его? Он был мертв. Он не вернется. Он все еще был мертв. Волдеморт убил его. Волдеморт всегда убивал его. И когда это был не Волдеморт, это делала Амбридж, или Фадж, или Снейп, или безымянный волшебник, который узнал о них...

Внизу Гарри задохнулся, его спина выгнулась дугой, глаза открылись, и он что-то тихо прошептал ей. — Тсс, я здесь, Роза, я здесь. Я прямо здесь. — Она всхлипнула и сжалась в маленький кокон, который обхватывала его рука. — Я никуда не пропаду. Вместе до самого конца.

— Я тоже здесь, mon cœur. — Роза смутно ощутила, как другая рука обвилась вокруг нее и змеей вползла в спутанную путаницу конечностей. Роза снова всхлипнула и вцепилась в этот якорь, притягивая его ближе.

— Это всегда настолько плохо?

— Нет, обычно она просыпается, когда ей так плохо. — Мягкая рука убрала прядь волос с ее мокрого лба. — Она уже на полпути к нам. Пусть она просыпается сама, иначе нам придется заколдовать половину твоего общежития, когда она начнет бороться со всеми, кто не окажется нами.

— Ты же не можешь быть уверен, что она сражается в этом кошмаре, не так ли?

— Она почти никогда не дерется в своих воспоминаниях, Арри. Она помнит, как ты дрался. Но теперь она знает, как сопротивляться, поэтому, проснувшись, набрасывается на угрозу. Мы разрушили много гостиничных номеров, прежде чем научились использовать снотворные зелья или просто позволить этому идти своим чередом.

— Раньше такого не случалось, Элла. По крайней мере, с тех пор, как мы вернулись.

— Оно приходит и уходит. У нее бывают периоды, когда ей становится плохо на несколько недель. Я исследовала это некоторое время назад. Я думаю, у нее что-то вроде того, что маглы называют ПТСП, нет, подожди, ПТСБ, нет... ПТСР**, именно. Ваш разговор с Дамблдором на днях, вероятно, спровоцировал это. Я ожидала этого, вот почему я спала с вами двумя в течение последних нескольких дней.

— А я удивлялся.

— Ты мог бы спросить, Арри.

— Мне показалось неловким спрашивать об этом, к тому же я не жалуюсь: две красивые девушки в моей постели и все такое.

Роза услышала, как кто-то фыркнул у нее над головой. — Мы связаны узами, вы оба мои супруги. Тебе не нужно беспокоиться о неудобных вопросах, Арри. Тем не менее, комплимент оценён.

— Запомню.

Роза вздрогнула и открыла глаза. Она судорожно вздохнула и обнаружила, что смотрит на грудь Габриэль сквозь довольно прозрачную ночную рубашку. Дрожь пробежала по ее телу, и она наклонилась вперед, чтобы нежно поцеловать в центр груди своей партнёрши-вейлы, в то время как брат сжал ее сзади.

— Привет, Рози, — пробормотал Гарри.

— Доброе утро, ребята, — тихо ответила она. — Простите.

— Не нужно извиняться, mon cœur. Теперь ты проснулась, и кошмар прекратится.

Роза только кивнула, снова коснувшись губами груди Габриэль. Теперь, когда другая девушка действительно выглядела на свой возраст, их отношения уже не были такими целомудренными. Жаль только, что Квиреллморт разрушил ее либидо на сегодняшнее утро. — Да, я знаю. Это просто отстой. Я до сих пор считаю позором, что осколок философского камня не сделал тебя бессмертным, Гарри.

— Философский камень... о, — сказал Гарри, придвигаясь чуть ближе к девушкам. — Так вот что ты видела. Мне не нужно быть бессмертным, Рози. Мне просто нужно прожить достаточно долго, чтобы иметь хорошую жизнь с вами двумя, и я буду счастлив. Кроме того, эта штука уже однажды вернула меня назад. Я думаю, что мы получаем только одно чудо в жизни, и даже это слишком много, чтобы требовать.

Габриэль рассмеялась. — Ну, я, вероятно, использовал своё, когда мир не взорвался с моим маленьким экспериментом в путешествии во времени.

— Да, давай просто прекратим говорить об этом и обнимемся, хорошо? Пожалуйста, ребята, мы можем просто немного потискаться? У нас скоро встреча, и мне бы очень хотелось заранее успокоиться.

Она почувствовала, как два поцелуя легли ей на макушку, и Роза еще глубже прижалась к своим возлюбленным и удовлетворенно вздохнула. По крайней мере, в этот момент в мире все было в порядке.

—

Примечание:

* в оригинале используется англоязычная игра слов: "Bloody Hell. Bloody".

** Посттравматическое стрессовое расстройство

Глава 11.4

Глава 11. Исход. Часть 4.

Рита устроилась на ветке дерева на краю Запретного леса, внимательно наблюдая вокруг. Она презирала долгое пребывание в своей анимагической форме. Хотя нельзя было отрицать невероятную полезность глупой формы маленького жука, каждый раз, когда она принимала ее, это была огромная авантюра. В отличие от большинства анимагов, Рита была практически беззащитна в своей форме. Она не умела драться, не могла колдовать, у нее не было защитных сил природы, не было яда, и, кроме слуха и обоняния, большинство ее чувств были притуплены. Вдобавок ко всему, она была достаточно крошечной, чтобы даже пролетающая мимо птица или предприимчивая ящерица представляли реальную угрозу.

Конечно, она была вполне уверена, что сможет вернуться достаточно быстро, чтобы вырваться из того, что пыталось съесть ее, прежде чем они действительно смогут взломать ее экзоскелет и убить ее...но это не было действительно ставкой, на которую она была готова поставить свою жизнь.

Так что излишне говорить, что Рита Скитер уже была невероятно раздражена тем, что какой-то "анонимный источник" решил, что середина леса на рассвете — вполне разумный срок для тайной встречи. Это было именно тогда, когда худшие из ее хищников просыпались голодными и начинали рыскать в поисках добычи. Если эта история не стоит каждой секунды опасности, то у нее появится новая цель для завтрашней статьи на первой полосе.

А, наконец-то, эта соплячка объявилась. Француженка? Неужели та маленькая сучка рассказала мой секрет всем вокруг? Мне придется пресечь это в зародыше сразу же, как только я получу этот эксклюзив. Рита мысленно добавила еще один пункт в свой список дел и помчалась вниз, к студенту из Шармбатона. Она понятия не имела, кто эта девушка, но ее униформа была достаточно узнаваема даже для ее ограниченного зрения. Давайте посмотрим, что, как эта идиотка думает, у нее есть, что достойно новостей.

* * *

Дора помахала Праудфуту и Доулишу, проходя мимо их столов в угловой кабинет директора ровно в шесть утра. Долиш рассеянно махнул в ответ, опрокинув при этом кружку с кофе, и, казалось, даже не заметил этого, а Праудфут только зевнул. — Ты рано пришел, Локи. Обычно я не вижу тебя еще час или около того.

Дора вздохнула и зевнула в ответ, позаботившись о том, чтобы широко раскинуть руки в стороны для аромата. Она должна была быть запоминающейся здесь, но не выделяться как слишком старательная. — Да, расскажи мне об этом. Я уже выпила две чашки кофе и до сих пор не могу вспомнить, какого цвета мне сегодня следует придерживаться. У меня есть отчет, который директор Боунс запрашивала в течение последних трех месяцев, так что я решила, что, вероятно, должна передать его ей скорее раньше, чем позже, так как я наконец закончила эту чертову штуку прошлой ночью.

— Ох, — Праудфут сочувственно поморщился. — Тот самый голодный дементор? Из-за этого она вышла на тропу войны. Наверное, лучше всего опередить утреннюю суету, да.

— Именно так я и думаю. Поговорим с тобой через несколько минут, Прауд. — Снова зевнув, Дора прижала стопку отчетов к груди и отвернулась. Уходя, она постаралась подойти слишком близко к его столу и упала на мусорную корзину, громко ругаясь, когда пронеслась через половину комнаты, "восстанавливая" равновесие, хотя и держала отчет очень осторожно, чтобы он не полетел. Ей действительно потребовалась целая вечность, чтобы закончить этот отчёт. Запирать дементора в заколоченной комнате и часто проверять, умер ли он наконец-то, было не совсем веселым заданием. Наконец Дора добралась до двери кабинета Амелии Боунс и постучала. Последовал короткий ответ, и Дора уже была внутри и сидела перед директором магического правопорядка.

— Аврор Тонкс, Вы рано пришли, — сказала Амелия, отодвигая в сторону какие-то бумаги и вопросительно глядя на Дору.

Дора кивнула и положила отчет на стол женщины. — Во-первых, мэм, отчет о Дементорах. По-видимому, требуется по крайней мере три месяца, прежде чем они даже начнут проявлять признаки каких-либо проблем, когда они заперты вдали от источников пищи. Тем не менее, они должны быть как минимум в 5 милях от любого живого существа с эмоциями, включая, очевидно, фамильяров, — иначе они будут продолжать питаться. Их можно морить голодом, хотя мне еще предстоит подтвердить, можем ли мы активно убивать их, используя этот метод. Каждый Дементор, с которым мы пробовали это сделать, становился невероятно жестоким ближе к четырехмесячной отметке и умудрялся либо убежать, либо напасть на следователей настолько, что продолжать эксперимент было уже небезопасно.