Эпизод I: На границе двух миров

Шериф скрипнул зубами и затих.

— Извини, — прошептала она.

— Там мои люди... Понимаешь?..

— В грузовом отсеке должны быть парашюты, хотя бы немного. Они успеют выпрыгнуть.

— Там обычные, они не рассчитаны на вес доспеха. Да и потом — сколько долетит до земли? Сколько доберутся до Бункера? Там же все наверняка кишит этими тварями.

Она не ответила. Да и что она могла ему сказать?.. Она всего лишь оружие, киллер и диверсант, специалист по ликвидации людей в любых количествах и зданий любых размеров. Обтягивающее синее трико и красный плащ таким как она не положены...

— В Бункере тоже твои люди, — наконец сказала она. — И им ты действительно можешь помочь. А здесь — просто умрешь вместе с остальными.

Рейнор скривился, но кивнул, признавая ее правоту. Молчал он и когда "Черепаха" содрогнулась от первого попадания — в этот раз, в отличие от Салембурга, твари стреляли чем-то взрывающимся**. Не проронил ни слова во время всего обстрела, длившегося на удивление долго — муталиски явно стреляли наугад, слабо представляя, где у транспортов уязвимые места. Все так же молча вцепился в ее ладонь, когда один из снарядов пробил обшивку и взорвался внутри грузового отсека, набитого ополченцами и гражданскими, заставляя Сару включить звуковые фильтры и наглухо закрыться Даром от реальности. Шериф был лишен такой роскоши и сполна наслушался криков сгорающих заживо.

Наконец, какая-то особо удачливая тварь угодила в правый двигатель и "Черепаха", вздрогнув, накренилась вниз, закручиваясь вокруг своей оси. Взвалив бледного Рейнора на плечо, она вцепилась в косяк изо всей подаренной броней силы, сминая металл, как фольгу и считала про себя секунды. Они должны выпрыгнуть как можно позже, чтобы оказаться ближе к входу в ущелье.

Пятнадцать!

Грохот выбитой двери потонул в царившем вокруг звуковом безумии и Сара бросилась вперед, активировав магнитные захваты на ботинках, созданные для боя в условиях невесомости.

Десять!

Не вписавшись в поворот, плечом затормозила о переборку, оставив аккуратную вмятину, краем глаза замечая мелькнувшую спину последнего пилота с ярко-оранжевым рюкзаком за плечами, шагнувшего в открытый люк.

Семь!

Глубокий вдох, резкий выдох и — отчаянный прыжок на пределе возможностей усилителей, изо всех сил прижимая к груди отчаянно матерившегося шерифа.

Осталось самое сложное...

Броня "Ночной охотник", на сегодняшний день — самое совершенное средство индивидуальной защиты в своем классе средних доспехов. Она держит прямое попадание любого ручного оружия и большую часть современного пехотного, при этом оставаясь более чем в два раза легче аналогичной по защитным параметрам тяжелой "А"-шной брони. Пережить авиакатастрофу для "Охотника" — тяжелое испытание, но, тем не менее, в пределах заявленных характеристик.

Другое дело — Джеймс Рейнор. Вместо прочной композитной брони — тонкая кожа, рвущаяся от малейшего усилия; вместо титанового остова экзоскелета — хрупкие кости, крошащиеся от сотой доли тех усилий, что способен пережить "Охотник".

Сара извернулась в воздухе, подбрасывая тело шерифа как можно выше, чтобы через пару мгновений покатится по каменистой поверхности горного плато, царапая об острые грани безупречную матовую броню. Она не сделала ни малейшей попытки остановиться — все ее существо было направлено на замедление падения хрупкого человеческого тела, со страшной скоростью несущегося к земле.

Рейнор коснулся земли как по учебнику — аккуратно и мягко, с носка на пяточку... чтобы в следующее же мгновение ничком броситься на землю, пропуская над головой упругую волну раскаленного воздуха — это "Черепаха" достигла поверхности, мгновенно озарив плато огненно-красными отблесками рванувшего топлива.

"Целостность доспеха — 72%! — заплясали перед закрытыми глазами панические строчки системного сообщения. — Разгерметизация секторов С-6 и Н-1!"

Резко зашипев, из трещин на правом бедре и пояснице брызнула грязно-желтая пена, — автоматика возвращала броне герметичность. По инструкции требовалось сохранять неподвижность в течение двух секунд, чтобы дать составу схватиться, но Сара с чистой совестью плюнула на правила — они не в космосе и не радиоактивной зоне.

Вскочив на ноги, она бросилась к шерифу, бросив мимолетный взгляд на небо, раскрашенное десятками ярко-оранжевых кружков-парашютов. Она отвела взгляд уже в следующее мгновение, но все равно успела заметить огненную вспышку, поглотившую один из кружков — твари, сбившие "Черепаху" никуда не делись и теперь расстреливали беззащитных гражданских.

Взвалив на плечо многострадального Рейнора, она понеслась к ущелью, разбрызгивая во все стороны мелкие камешки бронированными ботинками. До заветного Бункера оставалось еще двадцать три километра...

________________________________

*-Вообще, "горбатая хреновина" родилась из долгого разглядывая изображения муталиска и размышлениями о том, что несчастному юниту суждено всю свою жизнь махать крыльями. Приземлиться и отдохнуть "летучий банан" просто не может, а если у него вдруг получится, то взлететь обратно уже точно дохлый номер) вот и получился такой наземный авианосец)

**— Другая модификация? Апгрейд?

Глава 5.3. Черта

У всего в этом мире есть свое начало. Моя жизнь началась со смерти, смерть — с мысли: "что-то у меня глаза какие-то желтые", а мое рождение берет начало от первой встречи моих родителей, произошедшей безумное количество лет назад.

У истории падения Бункера — сражения, в котором человечество впервые увидело мощь Золотой Армады, тоже было начало.

Ровно в 3:30 мягкую тьму ночного неба озарил ослепительно-яркий красный луч, мгновенно затмив своим сиянием колючий свет тусклых звезд. Свесив ноги со стены, я наблюдал, как противоестественно медленно он опускается с неба, чтобы упереться в землю строго на северо-востоке. Я мог бы поклясться, что в момент, когда мое сердце забыло, что обязано вечно стучать у меня в груди, и совпавший с орбитальным ударом, содрогнулись даже не горы вокруг — сама реальность дала трещину.

Лишь одно мгновение, показавшееся вечностью, — и луч исчез, погрузив окружающий мир во тьму, а я, сам не зная зачем, принялся считать секунды. Остановился на десятой — вышедший из ступора мозг наконец-то догадался посчитать, сколько потребуется звуку, чтобы преодолеть триста километров, разделяющие Бункер и Салембург.

Эфир ожил одновременно со мной. Различные: "Что это, нахрен, было?!" и "Твою мать!!" едва не заставили динамики доспеха задымиться, пока, наконец, не раздалось яростное шипение, в котором я с трудом различил собственный голос:

— А ну заткнулись все!.. Мэтью, вызывай "Атлант" и кинь мне канал, — потребовал я, пытаясь не обращать внимание на мертвенный холод, разлившийся в груди.

Впрочем, что произошло, я уже и сам понял. Конфедераты жахнули по планете из главного калибра, превратив город, три года бывший мне домом, в огромную оплавленную воронку. Открытым оставался только один вопрос — зачем они это сделали?..

— Есть, сэр! — хрипло отозвался связист. Пару мгновений в эфире царила тишина, а затем Мэтью неуверенно пробормотал, словно разговаривая сам с собой. — Они не отвечают, сэр.

— Продолжай пытаться.

Запрокинув голову к небу, я прищурил глаза, будто и вправду надеялся различить крейсер, висящий на орбите. Я понятия не имел, что сейчас твориться в околоземном пространстве — сканеры с достаточным для этого разрешением находились в командном центре, который мы разнесли на кусочки больше суток назад. Чем сейчас заняты конфедераты: висят над Салембургом, набирают разгон для гиперпрыжка.... или, быть может, наводят толстый ствол "Ямато" на Бункер?.. Один выстрел укрытия еще, может, и переживут, но "Ямато" — это тебе не винтовка, патронов у него просто нет, знай подавай энергию на накопители из реактора да пали в белый свет, как в копеечку. Один выстрел в десять минут — а там насколько хватит ресурса пушки.

— Они не ответят, Нойман, — произнес за моей спиной тихий женский голос с явственно уловимыми грустными нотками.

— Да, скорее всего... — пробормотал я, не трудясь обернуться.

Позвольте представить — Сара Керриган, в отличие от меня самый настоящий экс-Призрак, агент Сынов Корхала на Мар Саре. Мы были знакомы меньше часа — ровно столько времени прошло с тех пор, как она, в исцарапанной и покрытой трещинами броне и жалких огрызках некогда длиннополого кожаного плаща, затащила на стену бессознательного Джима и с ходу потребовала аудиенции с высшим руководством, то бишь со мной.

Я даже обрадоваться спасению друга толком не успел — сразу после того, как шерифа привели в чувство, он потребовал сначала боевую броню, а затем — совещание офицеров ополчения, закончившееся не далее как десять минут назад.

Бедные парни, стоявшие на карауле и имевшие несчастье заметить беглого преступника, до сих пор сидели на гаупвахте, чтобы не растрепали знакомым радостные новости. Их, кстати, уже можно отпустить...

— Ну и что решили?.. — без интереса спросил я. И так, черт возьми, все ясно.

— Мар Сара отныне принадлежит Сынам Корхала, — так же отстраненно выдала Сара очевидный ответ. — Как думаешь, чего это они?

— О, у меня целых четыре варианта... — через силу улыбнулся я и, поддавшись удивленному взгляду Призрака, продолжил — надо же как-то отвлечься. — Первый — конфедераты заметают следы, мало ли чем там занимались Черные Грешники. Второй — в систему прибыл ваш флот... И они опять же заметают следы.

— Это вряд ли, — покачала головой Керриган. — Со мной бы уже связались.

— Третий вариант — в систему прибыли корабли зергов и "Атлант" действует по принципу "так не достанься же ты никому". Как-то же Рой оказался здесь и на Чау Саре?.. Я тебе уже говорил, что не верю в то, что их создали люди — просто технологий таких нет, нужен совершенно другой уровень. В этом случае мы уже трупы.

— А четвертый?

Вновь подняв голову к небесам, я улыбнулся, даже не пытаясь задавить в себе робкую надежду:

— Либо произошло что-то еще.

— И почему мне кажется, что ты понимаешь в происходящем больше, чем я?

— Потому что так и есть, — я пожал плечами и, в попытке перевести разговор в более безопасное русло, спросил. — А где Джим?

— Остался в том безобразии, что вы называете командным центром. Руководит...

— Его, кстати, уже можно возвращать на прежнюю должность — пусть объясняет народу новую политику партии. Конфедераты либо сейчас наводят на нас свой самый главный аргумент, либо уходят в гиперпрыжок — в любом случае, им уже глубоко наплевать на наш маленький мятеж...

— Возвращать? Мне кажется, ты справишься лучше, — протянула Сара, видимо, решив отложить допрос о моих тайнах на более благополучные времена.

— Нет, пусть сам возится, — отмахнулся я. Поднявшись и по привычке попытавшись отряхнуть пятую точку от пыли (на деле с громким металлическим лязгом похлопав себя по заднице), спрыгнул вниз, на территорию базы. — А у меня есть другие дела, которые совершенно определенно ему не под силу.

Сара не стала повторять мой подвиг — лишь свесила голову вниз, наблюдая, как я прохаживаюсь вдоль трехметровой дыры в стене.

— Вот, кстати, все хотела спросить — что ты собираешься делать с этим безобразием?

— Ну, полтора часа назад я планировал залить его дорогущим быстросохнущим раствором, навтыкать арматурин и надеяться, что и так сойдет, но материалы погибли вместе с "Черепахами", так что... придется применить более высокотехнологичный подход.

— И какой же?

— Просто смотри...

Вообще, по хорошему, мне, как одному из офицеров, следовало бы сейчас присутствовать на брифинге, которым рулил Джим... да, я повторяюсь, но шли бы эти военные дела куда подальше! Как показала практика, при необходимости я могу засунуть свои пацифистские взгляды и кредо: "миру — мир, войне — пиписька" в известное место, взять в одну руку винтовку, в другую — клинок и отправиться причинять окружающим добро, но... это не значит, что мне это нравится. Так что я банально сбежал с военного совета, оставив разбираться Джима с "военщиной", тем более что я не соврал Саре — лучше меня заткнуть дыру в обороне не сможет никто.

Я протянул руку перед собой так, чтобы ладонь оказалась на одной линии с внешней стороной стены. Прикрыл глаза, оставляя позади разрушенный орбитальным ударом Салембург, зергов, форсированным маршем двигающихся к Бункеру и десятки тысяч людей, за жизни которых я взял на себя ответственность. Только цель без причин, только задача без предпосылок.

Ничего сложного. Я уже делал такое раньше, пусть и в меньших масштабах, когда заново изобретал одну из самых старых технологий Тамплиеров.

Задрожало пространство рядом с вытянутой ладонью, будто собираясь в невесомую, невидимую глазом, но ощущаемую всеми каплю. Тело заполнило ощущение безграничной силы, будто кто-то, один за другим, выбивал шлюзы, удерживающие небесный океан от того, чтобы раздавить жалкого смертного, посягнувшего на могущество не по рангу. Отдаваясь дрожью по всему телу, этот океан хлынул по протянутой руке в точку перед ладонью, заставляя "каплю" на мгновение ослепительно вспыхнуть, ослепляя мои органы чувств... чтобы через мгновение растечься тонкой полупрозрачной пленкой, впиваясь боковыми гранями в рваные края пролома.

Если я что-то и понял за годы жизни на Аиуре, так это, что протосс — это вещь в себе. Люди приручили лошадей и придумали колесо, чтобы перевозить тяжести — протоссы делают это усилием мысли. Люди изобрели лук, со временем превратившийся в дальнобойные винтовки на электромагнитной тяге, чтобы убивать себе подобных — протоссы обошлись пси-клинками, превращая свою волю в оружие, не знающее преград. Люди веками выворачивались наизнанку, создавая защиту из дерева, кожи и металла — протоссы с куда большим успехом пользовались щитами, создаваемыми движением разума. Забери у человека все его изобретения — и он мгновенно станет беспомощным, в сравнении с самим собой минуту назад. Случись такая неприятность с протоссом — он пожмет плечами, запалит в руке клинок и создаст защитное поле совершенно самостоятельно, потеряв в эффективности лишь десяток-другой процентов.

Я опустил руку, даже с некоторым сожалением отгораживаясь от безграничного океана энергии, что дарила протоссам Кхала и которой были нипочем десятки световых лет, отделяющие ее блудного сына от родного дома, и щит мгновенно и без особых эффектов лопнул, как мыльный пузырь.

— Да что ты, черт возьми, такое?! — еле слышный шепот заставил меня задрать голову, вглядываясь в непроницаемый закрытый шлем. Экс-Призрак даже позабыла следить за эмоциями и теперь фонтанировала почти детским изумлением, граничащим с отрицающим неверием.

— Александр Нойман к вашим услугам, мэм, — не удержавшись, я лихо козырнул и с металлическим лязгом попытался прищелкнуть каблуками. — Хочешь, научу?

— Только попробуй этого не сделать, — ответила Сара через пару мгновений, опомнившись и взяв эмоции под контроль.

— Я все расскажу, обещаю, — мгновенно посерьезнев, кивнул я. — Давай только выберемся с этой планеты.