Одиннадцатый император

— Что случилось? — Саян откинул в сторону шерстяное одеяло.

Пусть походный шатёр принца достаточно просторный, но ему далеко до Императорского дворца. Сам Рум Лингау спит в небольшом закутке. Саян, как и положено простолюдину, рядом в коридорчике прямо на деревянном настиле. Каждую ночь ему приходится заново раскатывать матрас-футон, а по утру сворачивать его обратно. Зато таким образом Саян как может бережёт и сон, и жизнь принца.

— Витус, — Тион потёр правое запястье, — снаружи его величество ожидает даймё Иншар Чирган.

Вот это да! Сон как рукой сняло. Саян торопливо поднялся на ноги.

— Передай уважаемому даймё, что принц сейчас встанет и выйдет к нему.

— Будет исполнено, витус, — Тион машинально поклонился.

Тион начал прислуживать принцу гораздо раньше, нежели Саян взялся обучать Рума Лингау разным наукам. Однако, если требуется разбудить принца внеурочное время, то слуга предпочитает перепоручать это не совсем приятное дело Саяну. Но это мелочи.

Так, где шёлковое кимоно? Взгляд скользнул по сторонам. Как достаточно обеспеченный простолюдин Саян предпочитает спать в специальном хлопковом кимоно. В нём достаточно тепло, чтобы не мёрзнуть по ночам. Ещё натянуть на ноги таби и завязать узлы на икрах. Столь ранний визит Иншара Чиргана говорит о большом нетерпении уважаемого даймё. Как высокопоставленный самурай Рум Лингау не любит вставать с первыми лучами Геполы.

Не прошло и трёх минут, как Саян разбудил принца и помог ему одеться. Ещё через пять они вышли из походного шатра. Снаружи утро не настолько раннее, чтобы роса на траве не успела высохнуть, но и не настолько позднее, чтобы можно было говорить о начале дня.

— Доброе утро, ваше величество, — Иншар Чирган вежливо поклонился.

Владелец одного из самых богатых доменов Тассунары не стал надевать дорогую броню или чересчур пышный наряд. Иншар Чирган предпочёл ограничиться традиционной одеждой самурая. Правда, накидка без рукавов отливает чернильной чернотой, а на нательном кимоно из хлопка можно разглядеть шёлковые узоры в виде морских чаек и волн. За спиной даймё замерла пара самураев в дорогой броне. Война, всё же. Два телохранителя подчёркивают высокий статус Иншара Чиргана.

— Доброе утро, уважаемый, — Рум Лингау поклонился в ответ. — Какое дело привело вас в столь ранний час?

Про себя Саян улыбнулся. Утро не настолько раннее, чтобы принц не отказался бы подремать ещё часок. Зато таким ненавязчивым образом Рум Лингау намекнул на собственное недовольство.

— Ваше величество, — Иншар Чирган вновь склонил голову, — прошу простить меня за беспокойство, но, надеюсь, вы будете удовлетворены. Разрешите преподнести вам в дар вот это ружьё.

Даймё громко хлопнул. Из-за самураев личной охраны тут же выскочил слуга в кимоно цвета морской волны. Просторные рукава частично накрыли ствол и приклад того самого великолепного стирийского ружья.

Иншар Чирган принял из рук слуги ружьё. Пусть Рум Лингау остался на месте, зато его щёки чуть заметно покраснели. И вряд ли прохладный утренний воздух тому виной.

— Это ружьё, ваше величество, — даймё повернулся к принцу, — было доставлено из Стирии по моему специальному заказу. Смею заверить вас, оно не только великолепно выглядит, но и также отменно стреляет. Прошу вас принять в дар это чудное оружие, — Иншар Чирган шагнул на встречу.

— Благодарю вас, уважаемый, — голос принца чуть дрогнул, когда его руки коснулись чёрного ствола стирийского ружья и серебристого приклада. — Это хороший подарок.

Не так давно Руму Лингау исполнился двадцать один год, но ему не всегда и не во всех ситуациях хватает силы воли сохранить знаменитую самурайскую выдержку и хладнокровие. Пальцы принца поспешно схватили стирийское ружьё. Саян специально не стал предупреждать воспитанника о знатном подарке. Пусть уважаемый даймё лично убедится, насколько же Рум Лингау и в самом деле рад получить такой подарок.

— "Цуван и сыновья", — указательный палец Рума Лингау проскользнул по надписи на прикладе. — Я слышал о такой стирийской фирме. Говорят, они в самом деле изготавливают не только дорогие, но и хорошие ружья.

Не будь Рум Лингау так сильно поглощён подарком, то непременно заметил бы, как глаза Иншара Чиргана округлились от удивления, а самураи за его спиной озабоченно переглянулись.

— Не желаете ли испытать подарок, ваше величество? — Иншар Чирган вежливо улыбнулся. — Вместе с этим великолепным ружьём я прошу вас принять специальную форму для отливки пуль, сами пули, немного пороха и прочие принадлежности.

Тот же слуга передал даймё лакированный чёрный ящичек с яркой торговой маркой стирийской фирмы на верхней крышке.

— Обязательно, — Рум Лингау перехватил ружьё правой рукой.

Вместо принца Саян принял лакированный ящичек с принадлежностями для ружья. Рум Лингау тут же развернулся на месте и весьма бойко зашагал в сторону стрельбища. Можно смело ставить на кон хоть десять золотых кобанов, хоть целую сотню: принц горит желанием как можно быстрее испытать подарок в деле. Это ясно Саяну и Тиону, а вот Иншару Чиргану нужно обязательно убедиться.

Прямо на ходу Саян оглянулся. Уважаемый даймё и его телохранители шагают следом. Правая рука Иншара Чиргана несколько более энергично сжимает рукоятку вакадзаси. То, что уже произошло на его глазах, плохо укладывается в голове уважаемого даймё. А то, что произойдёт чуть позже, может вообще взорвать ему мозг.

Рядом с лагерем оборудовано стрельбище, не очень широкая, но достаточно длинная площадка с подставками для мишеней. Тион бойко убежал вперёд и водрузил на одну из них деревянную дощечку с большой красной точкой по середине. Согласно тассунарской традиции, даже во время осады самураям полагается тренироваться, дабы укреплять дух и не маяться от безделья.

— Давай сюда, — Рум Лингау остановился возле высокой подставки на тонких круглых ножках.

Саян осторожно опустил на подставку лакированный ящичек. Указательным пальцем принц тут же откинул верхнюю крышку.

Разница между мушкетом и ударным ружьём не просто большая, а принципиальная. У древнего мушкета, которым до сих пор приходилось довольствоваться принцу, ствол совершенно гладкий. Тогда как у ружья сделаны нарезы. Но сам процесс заряжания отличается мало. Саян много-много раз рассказывал принцу, как это делать. Единственное, что смутило Рума Лингау, так это необычный вид пуль, и то ненадолго. Вместо привычных круглых шариков пули для ударного ружья имеют коническую форму с углублением в донной части и две канавки по краям.

Первая коническая пуля ушла в ствол, принц принялся энергично заталкивать её тонким шомполом. Саян стрельнул глазами по сторонам. О-о-о! А это очень даже интересно. На краю стрельбища тремя каменными статуями застыли трое даймё. Ивлат Ачиан, Тефан Оншал и Айрон Гаосян с каменными лицами уставились на принца. Всех троих можно отнести к числу прогрессивных. Не иначе, Иншар Чирган успел не просто предупредить их, а ещё и пригласить с утра на стрельбище.

Уважаемые даймё внимательно и спокойно наблюдают за манипуляциями принца. Но, про себя Саян усмехнулся, сотню золотых кобанов на кон, что всех троих изнутри распирает жгучее любопытство. Будь на месте Рума Лингау дрессированный медведь, который с таким же мастерством и ловкостью принялся бы заряжать ударное ружьё, уважаемые даймё удивились бы гораздо меньше. А так на их глазах сын императора, член правящей династии, не просто взял в руки презренное пороховое ружьё ещё более презренных стирийцев, а принялся обращаться с ним с большим интересом и сноровкой.

— Готово, — Рум Лингау энергично тряхнул ружьё. — О-о-о... А колпачок вместо полки и в самом деле гораздо удобней.

На обычном мушкете возле затравочного отверстия сделана так называемая полка, небольшой желобок, на который насыпают затравочный порох. Ударное ружьё устроено иначе. У него на затравочное отверстие припаяна маленькая трубочка. Специальный капсюль плотно закрывает её. Небольшой боёк энергично ударяет по капсюлю, специальная смесь внутри его вспыхивает и поджигает порох. Так происходит выстрел, почему подобные ружья и называют ударными. Такому ружью не страшен ни ветер, ни дождь. Его можно как угодно и сколько угодно наклонять, ибо у него нет ни полки, ни пороха, который может слететь с неё либо отсыреть под каплями дождя.

Ещё миг, и жгучая суетливость оставила Рума Лингау. Спокойно, будто его руки буквально только что не тряслись от нетерпения, принц поднял ружьё. Приклад упёрся в плечо. Взгляд Рума Лингау стал спокоен и сосредоточен. Вот где как ни когда пригодились уроки Вианта Шминта. Наставник в воинских искусствах весьма основательно обучил принца стрельбе из большого самурайского лука.

Выстрел! Саян машинально прикрыл глаза.

— Попал! — радостный возглас всё же сорвался с губ Рума Лингау.

Мишень, квадратная деревяшка с красной точкой по середине, с треском слетела с подставки.

Принц тут же зарядил ружьё заново. И вновь жгучая суетливость в один момент оставила Руму Лингау. Прицел. Выстрел. Тиону, личному слуге, во второй раз пришлось бежать и ставить обратно на подставку подстреленную мишень.

Рум Лингау быстро освоился с новым ружьём. Из десяти выстрелов шесть поразили мишень. Попаданий было бы больше, не вздумай принц усложнить себе задачу и не попытайся последние пять раз поразить другую более дальнюю мишень.

— Благодарю вас, уважаемый, — принц повернулся к дамё Иншару Чиргану, — ваш подарок великолепен. Я много раз слышал, что ударные ружья гораздо лучше и точнее мушкетов, но только сейчас я сумел лично убедиться в этом.

— Вы оказали мне большую честь, ваше величество, соизволив принять его, — Иншар Чирган поклонился в ответ.

Саян скосил глаза в сторону. Демонстрация прошла как нельзя лучше: трое прогрессивных даймё смотрят на Рума Лингау с одобрением и не пытаются этого скрыть. Никто из них не ожидал от принца такого мастерства в обращении с огнестрельным оружием. А всё потому, что Рум Лингау выпал из сферы интересов придворных самураев, ибо формально у него нет шансов занять трон отца. Скорей всего, Рум Лингау даже не догадался, что сегодня, буквально только что, этих самых шансов у него стало гораздо больше. Четыре даймё, четыре домена, четыре армии — это сила.

— Настоящий самурай всегда и везде надеется не на эти пукалки, а только на свой верный тати и свою храбрость!

Саян развернулся на месте. Принесла, нелёгкая. На краю стрельбища появился Янсэн Лингау. За спиной принца маячит настоящий самурай Илан Ноор. Это он, больше некому, надоумил Янсэна Лингау на эту выходку.

Во всеобщей тишине Рум Лингау медленно развернулся. Старший брат нанёс ему хорошо прикрытое оскорбление, ибо весьма уважительно посмел усомниться в его храбрости. Да ещё на глазах четырёх даймё. И что дальше! Саян мысленно скрестил пальцы на удачу. Влезать бесполезно, теперь Руму Лингау предстоит самостоятельно дать отпор старшему брату.

Пронесло! Про себя Саян возблагодарил Великого Создателя. Рум Лингау не стал хамить в ответ или хвататься за катану. В схватке на мечах победа останется за Янсэном Лингау, это известно всем. Вместо этого Рум Лингау поднял перед собой ружьё. Чёрный ствол с пороховой копотью уставился Янсэну Лингау в грудь. Старший брат напрягся, будто превратился в камень. Его глаза уставились на кончик дула.

Щелчок! Саян вздрогнул всем телом. Вместе с ним Янсэн Лингау пугливо отскочил в сторону. Правая рука принца обхватила рукоятку тати. Янсэн Лингау едва-едва не выдернул меч из ножен. Только выстрела так и не последовало. На счастье старшего брата, Рум Лингау успел затолкать в ствол новую пулю, но так и не надел на затравочную трубочку новый капсюль.

Ответное оскорбление получилось как нельзя более уважительным. Янсэн Лингау сам и только сам испуганно отпрыгнул в сторону, чем и разоблачил сам себя на глазах четырёх даймё. Саян едва успел сжать губы. Чтобы бы там не говорили о верном тати и храбрости, но когда тебе в грудь уставилось дуло заряженного ружья, то в голове вихрем пронеслись совсем-совсем другие мысли.

Как ни в чём не бывало Рум Лингау отвернулся. Пальцы принца отвели боёк назад, на затравочную трубочку лёг колпачок. Прицел. Выстрел. Самая дальняя мишень с треском соскочила с подставки. Выстрел более чем хороший. В ответ Янсэн Лингау недовольно засопел, но крыть нечем. Правая рука старшего принца нехотя отпустила рукоятку тати.

Великолепно! Лучше и быть не может! Саян торопливо отвернулся. Не дай бог Янсэн Лингау заметит на его лице самодовольную улыбку. Как именно ответить старшему брату Рум Лингау догадался сам и только сам, без какой бы то ни было подсказки со стороны. Это очень хороший признак. Будущий император Рум Лингау не будет марионеткой в чужих руках. Чего, к слову, нельзя сказать о старшем принце Янсэне Лингау.

Юношеский энтузиазм распирает принца изнутри. Дай ему волю, Рум Лингау проторчит на стрельбище весь день. Ну или пока целиком и полностью не изведёт запас капсюлей и пуль. Едва грохнул очередной выстрел, а ружьё опустилось на высокую подставку, как Саян выступил вперёд.

— Ваше величество, — Саян вежливо склонил голову, — вы ещё не изволили позавтракать. Между тем, уже наступило время для изучения боевых искусств. Виант Шминт, ваш уважаемый наставник, уже ждёт.

— Хорошо, — на лице Рума Лингау мелькнуло недовольство, — пошли.

Вслед за принцем Саян покинул стрельбище. Тиону, личному слуге, выпало нести лакированный ящичек с принадлежностями для ружья и само ружьё. Последними разошлись четверо даймё.

Глава 16. Без лишних ушей

— Хорошо, бог с вами, пусть будет пятнадцать тысяч этих ваших золотых кобанов! — от напряжения лицо Рипла Куляха, представителя Фатрии, раскраснелось как варёный рак.

— Это всё равно слишком много, — великий советник Нитван Лихтад, в пику иноземному дипломату, спокоен как каменный идол.

— К тому же, не забывайте: — Гирчан Итагун, мятежный даймё, поднял руку, — вы уничтожили Нюпрун, убили больше десяти тысяч моих подданных. А это гораздо больше, чем погибло ваших людей на двух кораблях, включая вашего купца Лепада Ринта.

— В обоих случаях вы напали первыми! — витус Кулях едва держится на грани истерики.

— Мои самураи наказали вашего купца за то, что он посмел не убраться с моего пути, — глаза Гирчана Итагуна вытянулись в две узкие щёлки. — А ваши корабли в обоих случаях первыми начали стрелять из пушек тяжёлыми ядрами.

— Вы уже отстроили свой Нюпрун.

— И в этом нет вашей заслуги.

Сказать, что переговоры протекают напряжённо, значит, ничего не сказать. Простолюдин Гафал, придворный переводчик, давно превратился в эдакий болванчик, который с выпученными от напряжения глазами только и делает, что переводит с тассунарского на фатрийский и с фатрийского на тассунарский. Переговорщики давно перестали его замечать. Да и самому Саяну всё чаще и чаще кажется, будто витус Кулях, Гирчан Итагун и Нитван Лихтад говорят на одном языке. Вот такая получилась гармония и полное взаимопонимание. Одно плохо — договориться упорно не получается.