— Подумайте. Это же не первое покушение на вас. Насколько я знаю, одиннадцатое. Тогда при взрыве на Аптекарском острове вас спасла случайность. Сейчас — то что неожиданно для ваших противников оказался доступен уровень медицины, превосходящий современный. А в следующий раз покушение может оказаться успешным.

— Как сказал Марк Аврелий: "Делай что должно, и будь что будет".

— А что должно? С одной стороны ваши реформы забуксовали и сдвинуть их с места при всей вашей энергии не удастся. С другой стороны в стране сейчас экономический подъём, относительно благополучное время. В таких условия Коковцев справится не хуже. А вот когда начнётся кризис или большая европейская война, на кого его менять? На Горемыкина?

Я вам советую подать в отставку и некоторое время вести жизнь частного предпринимателя. Ваши враги успокоятся, и решат что достигли своей цели. Кстати, при этом могут и выдать себя. Ведь не думаете же вы что за покушениями на вас стоят действительно революционеры? Они только инструмент. Как, впрочем, и Распутин, которого вы успешно выпинали в Иерусалим. Кстати, было бы неплохо стравить его с вашими врагами. Пусть Феликс Юсупов, Пуришкевич и Ник Ник организуют покушения на него, а не на вас.

— Вы считаете что за покушениями на меня стоят столь высокопоставленные лица?

— Несомненно кто-то такого уровня. Не уверена что именно они. Но на Распутина самый большой зуб у как раз у этих. У вас ведь есть действительно верные люди в Министерстве Внутренних Дел? Попросите их негласно разобраться. Вот начальник московского сыска Аркадий Францевич Кошко он чей человек?

— Кошко? Я даже не уверен что он верен Имперератору. Это человек Закона. И если он обнаружит что кто-то из начальства пошёл против закона, я не дам ни гроша за его лояльность.

— Ну в вашем случае это явно играет на вас.

— А откуда вы знаете Аркадия Францевича?

— Ну кто же не знает лучшего сыщика России? Тем более он в пятом году отметился как крайне эффективный борец с террористами. Я же социалистка. Поэтому историю революции в России изучала довольно внимательно.

— Социалистка? И почему же вы меня спасали? По-моему меня и либералы, и социалисты все дружно ненавидят.

— Ну... Я полагаю, что революционерам нет никакого смысла тратить силы и рисковать жизнями ради того чтобы расшатать существующий строй. Его прекрасно расшатают и обрушат Безобразовы, Витте, Львовы и прочие присосавшиеся к кормушке. Для меня социализм это общество где нет голодных. Вы, помнится как-то высказались на тему великих потрясений versus великой России. Так вот с точки зрения цели "чтобы никто не голодал" от вашей Великой России проку больше чем от великих потрясений. Чтобы накормить голодных надо, чтобы в первую очередь кто-то физически произвёл хлеб, которым их кормить. В 1891, насколько я знаю, из Америки завозить пришлось.

— Насколько я знаю, количество хлеба, которое тогда завозилось, составляло единицы процентов от хлебного экспорта.

— Вот, представьте себе — начнётся большая европейская война. Миллионы крестьян будут мобилизованы в армию. Что станет с их семьями? А кто будет кормить города? Вы, конечно скажете, что большую часть товарного хлеба дают крупные помещичьи хозяйства. Так они тоже без работников останутся. Даже если бы ваши реформы и привели к успеху, вряд ли они смогли бы в ближайшие годы создать достаточный запас прочности у российского хлебного хозяйства для того, чтобы выдержать мобилизацию. А если, не дай бог, российские чернозёмные степи станут ареной боевых действий?

Столыпин задумался. Как премьер-министр он знал много такого, чего не было известно простым пикейным жилетам, поэтому расхожего заблуждения что в эпоху глобального разделения труда война невозможна, не разделял.

— И сколько у нас, по вашей оценке, есть времени до начала войны?

— Три года.

— Что?!!!

— Быстрее никак не получится если смотреть на развитие судостроительных программ Германии и Великобритании. И намного дольше — тоже. Клаузевица читали и там, и там, и прекрасно помнят, что войну можно отложить только к выгоде противника. Но мобилизационное напряжение будет нарастать постепенно. Вернее так, после того как все мобилизационные планы мирного времени будут выполнены, а война будет требовать ещё и ещё крови, пороха, железа, все её участники будут выдавливать из себя совершенно непредвиденные резервы. Году к третьему войны это приведёт к ограничению свободной торговли, установлению максимума как у французов во времена якобинцев. А за этим неизбежен взрыв. А дальше вопрос в том, кто окажется тем Бонапартом, который прикажет выкатить пушки на столичные перекрёстки и разгонять толпу — полковник Деникин, эсэр Борис Савинков, или эсдек Лейба Бронштейн.

— А как-то более симпатичных кандидатур в Бонапарты у вас нет? Маннергейм, например, или Самсонов?

— Заметьте, это четвёртый год большой войны. Не все генералы и полковники доживут. А Маннергейм, полагаю, сочтёт, что решить проблему создания пусть не великой, но зажиточной страны, в маленькой Финляндии проще, чем в большой России.

— Так что вы предлагаете?

— Ну это зависит от того, кому. Если премьеру Российской Империи, то немедленно начать прорабатывать систему бро́ни. Позволяющую российской оборонной промышленности сохранить у станков наиболее ценных рабочих и не сорвать поставки снарядов в действующую армию ни из-за того, что некому их выделывать, ни из-за того, что некому ремонтировать паровозы, которые их должны везти. Если частному лицу Петру Аркадьевичу Столыпину, крупному землевладельцу и хлеботорговцу, то уехать в Саратов и заняться там организацией крупных механизированных зерновых хозяйств и элеваторов. Причём таким образом, чтобы если работников этих хозяйств забреют в солдаты, на трактора бы сели их жёны и дочери.

— Вы считаете, это реально? Посадить женщин-крестьянок на трактор?

— Почему нет? Вожу же я аэроплан. Это сложнее, чем трактор. Если хотите, я специально для вашего спокойствия найду время и сама поработаю испытателем в Балаково у Мамина, чтобы лично убедиться что управление его тракторами посильно женщине.

— Вы считаете, что надо опираться на отечественную технику, а не на американскую или британскую?

— Связываться с импортной техникой накануне большой войны? Сами подумайте, как вы будете получать запчасти, если немецкие подводные лодки перекроют судоходство в Северной Атлантике. Да даже если немцы и будут соблюдать все нормы призового права, то груз запчастей к артиллерийским тягачам, это же явная военная контрабанда. А технику Мамина можно в любой момент и на завод-производитель для ремонта отправить. Лучше давайте вы найдёте толкового агронома, и я сведу его с Маминым. Чтобы они совместно проработали полный комплекс мероприятий по организации крупного машинного хозяйства в заволжских степях.

— Насколько я понимаю, — хитро усмехнулся Столыпин. — Агронома и машиностроителя для этого мало. Нужен ещё толковый управляющий или, как теперь говорят, специалист по организационной науке.

— Ну я вам ученица Богданова или кто? — возмущённо ответила Нэтти. — Мамин у меня уже диаграммы Гантта рисовать научился. Хотя, конечно ему ещё несколько мастер-классов по управлению проектом не помешает.

На следующий день Столыпин испросил аудиенции у Николая II.

— Ваше Величество, я прошу вас принять мою отставку с постов премьер-министра и министра внутренних дел. Моё здоровье после ранения будет восстанавливаться ещё не менее полугода, а столько Россия не сможет выдержать с не полностью работоспособным премьером.

— Очень жаль, Пётр Аркадьевич, очень жаль. А кого вы рекомендуете преемником?

— В премьеры — Коковцева. Я полагаю, что совмещение в моём лице постов премьера и министра внутренних дел было ошибкой. Министр финансов на этом месте куда более на месте. Вернее, это было правильным решением тогда, в разгар волнений. Но сейчас в мирное время премьером должен быть не глава репрессивного аппарата. А на МВД... Ну Макарова можно, который государственный секретарь. Его, не меньше чем меня, ассоциируют с жёсткими репрессиями против революционеров. Это будет знаком, что власть не собирается отпускать вожжи.

Рождество в Нижнем

25 декабря 1911 года Нэтти посетила рождественский приём, устроенный купцами Нижнего Новгорода.

— Обратите внимание, какой год наступает! — сказала она, когда приём был в разгаре. — Мы будем отмечать 300 лет с тех пор когда нижегородский мещанин Козьма Минин спас Россию от захватчиков. Надо бы по этому поводу что-нибудь устроить.

Предлагаю построить в Нижнем большой зимний сад. Купол саженей сто в диаметре.

— Но такой огромный купол рухнет под тяжестью выпавшего на него снега.

— Думаю, что современные успехи металлургии делают такое строительство вполне реально. Давайте пригласим из Москвы инженера Шухова, я даже готова слетать за ним и привезти его на аэроплане. Даже если Шухов не возьмётся строить такой купол, он, думаю, предложит что-нибудь не менее впечатляющее.

TBD Пражская конференция РСДРП

Титаник

После пражской конференции Нэтти перебралась в Берлин к Красину.

Её развивающаяся фармацевтическая империя требовала нового и нового оборудования. Ну и радиотехнические производства тоже. И значительная часть этих заказов уходила в берлинский филиал "Симменс-Шуккерт" который Красин уже полгода как возглавил.

— Леонид Борисович, а давайте сделаем так, чтобы партия оборудования для американского завода попала на пароход "Титаник" Уайт-Стар Лайн.

— Возить оборудование на скоростном лайнере? Не дороговато ли выйдет?

— Ничего, наше оборудование того стоит. Главное застраховать получше. Кстати лайнер ещё до окончания постройки объявлен непотопляемым, так что вряд ли страховые ставки будут высоки. А вместо оборудования запакуем в ящики какой-нибудь металлолом.

— Вы так уверены, что лайнер не дойдёт до Нью-Йорка?

— А помните, Леонид Борисович, я вам на Капри давала прочитать книжку "В мире безмолвия"? Какой там год упоминался на первой странице?

Красин задумался. Сорок-какой-то? Ну если так, то в какой-то ещё книжке из будущего могла попасться и информация о громкой катастрофе. В общем к первому рейсу "Титаника" была подготовлена партия в десяток тонн пенициллина и стрептомицина, а также полный комплект оборудования для его производства.

Нэтти сама поехала сопровождать эту партию в Саутгемптон. Путь из Германии в Саутгемптон лежал через Хук ван Холланд, Харвич и Лондон. Оказавшись в Лондоне она решила заглянуть в гости к Кропоткину. У Кропоткина сидел молодой человек, показавшийся ей смутно знакомый.

Пётр Алексеевич давно уже следил за деятельностью Нэтти среди революционеров, поэтому познакомил с её со своим гостем.

— Нэтти, это Миша Фрунзе. У него есть проблема.

— Ага, — сообразила Нэтти. — В позапрошлоом году он попал на каторгу за убийство полицейского. А теперь, значит сбежал. Но убийство полицейского — это уголовщина. Поэтому Британия его выдаст, если только поймает. А надо стряхнуть погоню с хвоста.

Ну есть одна идейка. Берёте билет третьим классом на "Титаник" и в Корке в последний момент сходите с корабля. После этого надо три дня никому не попасться на глаза. Через ирландских товарищей сделаем вам новые документы. И думаю, что после 15 апреля в вас будут подозревать кого угодно, только не Михаила Васильевича Фрунзе.

Правда, после покупки билета третьего класса на "Титаник" ситуация обострилась. Скотлэнд-Ярд получил информацию о том под чьим именем путешествует беглец, и хотя арестовать его до отплытия из Саутгемптона не удалось, в Корке на борт поднялся полицейский с ордером на арест.

И оставайся Фрунзе в каюте, он скорее всего бы попался. Но он стоял на палубе наблюдая за тем, как пассажиры переходят с маленьких пароходиков "Америка" и "Ирландия" на борт "Титаника" поэтому услышав, что поднявшийся с "Америки" констебль спрашивает у стюарда его фамилию, незаметно спустился на "Ирландию" и укрылся там в кочегарке, пользуясь тем что среди кочегаров там были фении.

Граф Дракула

Через неделю после гибели "Титаника" Фрунзе, уже с новыми документами, появился в отеле, где остановилась Нэтти, и высказал ей благодарность за такой странный, но сработавший план отрыва от полиции.

— И что вы намереваетесь делать теперь?

— Даже и не знаю. Надо бы как-то образованием заняться, а то политех я не закончил.

— А поступите-ка вы в Сэндхэрст.

— Зачем?

— Революции пригодятся образованные военные. А у вас, как мне кажется, есть способности.

— Но на какие шиши?

— Денежный вопрос мы как-нибудь решим. Вот сейчас вытрясу из страховщиков премию за утопленные десять тонн лекарств от туберкулёза и сепсиса, хотя, признаюсь честно, на дно Атлантики ушёл сплошной мел, и уж профинансировать одного студента мне точно хватит.

— Но я же не смогу выдать себя за англичанина...

— Какая ерунда. В Сэндхерсте кто только не учится — сыновья индийских раджей, наследник испанского престола, латиноамериканские плантаторы, кто угодно, только деньги плати. Вы же по происхождению молдаванин? Вот выдадим вас за румынского аристократа. Среди англичан популярен роман про графа Дракулу, вот будете дальним родственником Влада Цепеша. Тем более что его автор вчера помер, только что в "Таймсе" некролог видела, так что в ближайшее время его творчество будет у всех на слуху.

Так что в мае Михаил Васильевич Фрунзе поступил в Сэндхэрст как Михай Цепеш, румынский дворянин.

Прочность крыла

В апреле 1912 в Гатчине проходил второй петербургский международный авиасалон. Сикорский стоял в толпе зрителей и смотрел на то, как его новые самолёты, а он к этому салону выкатил несколько моделей, содранных с монопланов де Хевиленда конца 30-х годов, крутят разнообразные фигуры высшего пилотажа.

— Игорь, — вдруг внезапно раздался голос у него за спиной. — А как вы делаете прочностные расчёты?

Сикорский обернулся и увидел Крылова.

— Алексей Николаевич, здравствуйте. А что вас удивило в моих прочностных расчётах?

— Ну вот я смотрю вы выпустили целых пять новых моделей монопланов. У них ни одной расчалки. И судя по тому как они крутятся в небе, они способны выдерживать немаленькие перегрузки. А значит вы очень хорошо просчитали прочность крыльев. Как это можно было успеть?

— Вы, Алексей Николаевич, попали в самую точку. Да, у меня используется несколько необычная методика расчётов. Мне тут Нэтти Марсова подсказала закупить табуляторы Холлерита, такие же как использовались при обработке результатов переписи. Оказывается, их можно применять не только для сведения воедино статистических данных, но и для инженерных расчётов. Но это на пальцах не перескажешь, надо смотреть. Подъезжайте как-нибудь ко мне на Комендантский, покажу.

— А кстати, что это на авиасалоне не видно самой госпожи Марсовой?