Прасковья. Будни сельских ведьм (часть 1)

— Я же просила тебя, как только прокашляю, уходи, а ты что? — сказала она запыхавшись.

— Да ладно тебе, где бы я такое еще увидела? — над моей головой просвистал пивной бокал и разбился о стену. Я вовремя успела присесть, поэтому избежала столкновения с большей частью осколков, осыпавшихся рядом.

— Пора выбираться отсюда, а то они так могут развлекаться еще долго, — прошипела она, сидя рядом со мной возле стены.

И мы поползли в сторону дверей. Первой ползла Лиза, за ней я. Вдруг она остановилась, а я с разгону ткнулась в ее корму.

— Что здесь происходит? — по бару разнесся басовитый голос с рычащими нотками, он даже заставил замереть драчунов. В дверях стоял высокий широкоплечий парень в длинном плаще 'а ля матрица'. Его роскошные, ухоженные, черные волосы развевались на сквозняке, зеленые глазищи метали молнии, а лицо с волевым подбородком выражало крайнюю степень бешенства. Он без видимых усилий поднял Лизу на уровень своих глаз. Ноги подруги еле доставали до пола. Глаза у Лизаветы были расширенными и испуганными. — Еще раз спрашиваю, что здесь происходит?

— Да ничего, Моть, все нормально, видишь, ребятки развлекаются, — сказала она полузадушено. Все-таки висеть на собственном воротнике, удовольствие ниже среднего.

— Что в нашем баре делают дикие? — он мотнул головой в сторону байкеров.

— Они уже уходят, — Лиза обернулась к байкерам и грозно на них посмотрела. — Правда, же?

Те как болванчики закивали головой и по стеночке ринулись на выход, только пятки сверкнули.

— Ну вот, опять все веселье испортил, — сказал бармен вздыхая и выключая музыку.

Расстроенные официантки стали собирать на подносы битую посуду. Народ, опечаленный незавершенной дракой, потянулся на выход, все же не забывая расплачиваться и за выпивку, и за битую посуду. Под шумок попытались слинять и мы с Лизаветой, но были изловлены.

— Стоять! — рыку брюнета позавидовал бы лев. — Куда это вы намылились, барышни?

— Так нам домой пора, там наверно дед уже вернулся, а я тут... — проблеяла она неубедительно.

— Вот и хорошо, что ты про деда вспомнила. Я ему тебя с рук на руки сдам, со всеми потрохами и с подробностями сегодняшней твоей выходки! Ведь явно без тебя не обошлось!

— Моть, ну Моть, — Лизины глаза были полны слез. — Может, давай без деда?

— Не мотькай! Ты же знаешь, как я этого не люблю. Запомни, меня зовут Матвей.

— Ага, тебя не зовут, ты сам приходишь, — пробурчала она себе под нос еле слышно.

— Что ты там шепчешь?

— Ничего. Моть, ой, Матвей, солнышко, лапочка, заинька, — она подошла вплотную к парню и начала его поглаживать по груди тонкой ладошкой. — Матвеюшка, давай без деда, а?

Ее взгляд и фигура выражали полное раскаяние и смирение.

— Лиз прекрати, я давно уже не введусь на эти твои штучки, — сказал Матвей со вздохом. Но было видно, что он несколько оттаял и успокоился. — Все-таки мне кто-нибудь скажет, что тут произошло?

— Да все как обычно. Народ развлекался, ты же знаешь, как это у нас бывает, — сказал бармен.

— И часто у вас тут такое происходит? — спросила я шепотом.

— Да, довольно часто, ребяткам пар выпускать нужно, вот совет кланов и одобрил такие мероприятия. Народ дерется-то не взаправду. Навредить-то оборотни друг другу практически не могут в таких потасовках, а чужих здесь не бывает, — так же шепотом ответила мне Лиза.

— Поэтому ты мне сказала выбираться из бара? Знала, что будет дальше? — полюбопытствовала я.

— Ага. Тебя могли случайно задеть, — не стала отпираться она.

— Ясно. Лиз, а Матвей, он кто? — я оглядела парня с ног до головы, впечатлилась и постаралась отодвинуться подальше.

— А это, Рася, моя большая головная боль! — с тоской прошептала она.

— Эй, вы чего там шушукаетесь? — спросил Матвей.

— Да так, милый, ничего, — сказала Лиза с вымученной улыбкой.

— Я тебе потом расскажу, — это уже мне и шепотом.

В течение следующих десяти минут Матвей, что-то активно обсуждал с барменом, а мы как мышки сидели в уголочке за столиком и потягивали сок.

— Ну, все, я закончил, можно ехать, — сказал подошедший парень. — Куда твою подружку отвезти?

Мы с Лизой переглянулись. Ситуация складывалась не очень хорошая. Везти меня домой к Лизе было опасно, а оставлять где-то в городе — невозможно. Лиза выбрала меньшее из зол, как ей казалось на тот момент.

— Ко мне. Рася сегодня ночует у меня, а завтра мы ее домой доставим.

— Ты уверенна, что это хорошая идея? — обеспокоено спросил Матвей. Он явно не знал степень моей осведомленности.

— Все равно другого выхода нет, она не из этого города и приехала ко мне в гости, — на ходу сочиняла Лиза.

— Ну, если так, то ладно.

Возле входа в бар нас ждал красавец Лендровер. И вот почему оборотни так любят брутальную технику? Хотя вопрос риторический. Притом мачизме, который так и прет из всех щелей их натуры, ездить на чем-то другом было бы странно. Лиза было рыпнулась в сторону своего байка, но тут же была остановлена и закинута на переднее сидение четырехколесного монстра.

— А как же... — жалобно пропыхтела она, показывая в сторону мотоцикла.

— Завтра получишь. Его Тарас пригонит, — отрезал Матвей. — Не все же ему в баре кружки протирать, хоть живот растрясет.

Обратная дорога заняла немного времени. Матвей был хорошим водителем, ехали мы хоть быстро, но аккуратно. Дом встретил нас полной иллюминацией. Горели как фонари в парке, так и все окна первого этажа, и часть окон на втором. Видимо все же что-то случилось. Желания заходить в дом не было ни у Лизы, ни у меня. Но рядом был Матвей, и делать было нечего. Перед входом меня скрутило плохое предчувствие. Каждый шаг давался с видимым усилием, как будто я преодолевала бурную горную реку, которая того и гляди закрутит и утянет дальше, в низ по течению. Видимо я сильно побледнела и стала пошатываться, так как Лиза обеспокоенно меня на меня посмотрела, а Матвей поддержал под руку, чтобы я не упала. Вот такой толпой мы и ввалились в двери особняка оборотней.

— Устинья, девочка моя, — потрясенно прошептал, стоящий возле дивана Ратмир. Его лицо было бледным, усталым и несколько ошарашенным. А рядом с ним на диване лежал Руслан, с кровоточащей раной в боку.

Как только я его увидела в таком состоянии, неважно было уже ничего. Ни его дед, во все глаза взирающий на меня, ни Лиза, застывшая как изваяние, ни Матвей, переводящий недоуменный взгляд с меня на Ратмира, а потом на Руслана. Важен был только Руслан. Весь мир сузился до раны на его боку. Я вырвалась из рук Матвея и подбежала к нему, ощупывая взглядом повреждения. Я пыталась понять, какие органы задеты и чем я могу помочь. И почему, черт возьми, не заживает? Он же оборотень! Кровь все еще сочилась из раны, бинт, наложенный на нее мало, чем помогал. Господи, что же делать? Руки тряслись, ноги подгибались, во рту было сухо. Я не могла сглотнуть, меня потряхивало. Надвигалась истерика. Господи, только не это, я не имею права расклеиваться, кто ему еще поможет, если не я? Пока я мысленно истерила, руки привычно делали свое дело.

— Лиза, принеси воды бинты и лекарства, которые есть в доме. Если есть запас трав, волоки, я посмотрю, что можно использовать.

— Теперь Вы, — я обернулась к Ратмиру. — Что с ним произошло? Почему рана не затягивается?

Мой голос был спокоен, действия уверенны и деловиты. Как ни странно, я производила впечатление профессионала, которым, к сожалению не являлась.

— В него стреляли серебром, пуля прошла навылет, но почему-то не заживает. Я такого еще не видел, — Ратмир в растерянности провел ладонью по густым волосам. — Ничего не понимаю, совсем.

— Ладно, разберемся, — сказала я.

Лиза принесла воду и бинты, лекарств и трав практически не было. Только аспирин. Зачем оборотням, почти со стопроцентной регенерацией какие-то лекарства и травки? Я сняла наложенную кем-то наспех повязку и осмотрела рану. Действительно огнестрел. Края раны не были рванными или обугленными, уже хорошо. Но вот толчками выплескивающаяся кровь меня смущала. Похоже, что было задето что-то важное, возможно одна из артерий. Если это так, то дела плохи. Нужен опытный врач, коим я не являюсь. Хотя пока врач тут появится, Рус может истечь кровью.

— Сколько он уже в таком состоянии? — спросила я у Ратмира.

— Около получаса.

— За врачом послали? — решила я уточнить на всякий случай.

— Да, скоро должен быть, — подтвердил он мои предположения.

Это уже хорошо. Я решила проверить ауру раненного, она мне не понравилась, очень. Аура была рваной, возле раны пульсировало большое красное пятно, чем ближе к пораженному участку — тем темнее. Сама рана была черной, причем чернота довольно быстро расползалась. Плохо, очень плохо, если эта дрянь доберется до сердца, все, кранты. Никто его уже не спасет. И врача ждать бессмысленно, Руслан не доживет. Пришлось зажмуриться и посчитать про себя до десяти, чтобы немного взять себя в руки. Итак, эту черную плотную паутину нужно убрать. По всей видимости, именно она причина того, что рана не затягивается. А как это сделать? Непонятно. Я попробовала провести над раной рукой, словно собирая на себя эту гадость. Получилось, вот только с трудом, да и Рус окончательно потерял сознание. Но получилось же! Несколько приободренная, я добавила в руки чуть больше силы и провела над раной второй раз, захватывая чуть больше этой липкой дряни.

— Лиза, воду! — крикнула я.

Лизка приволокла таз с водой, где я и сполоснула свои руки и опять принялась за Руса. Третий раз получилось чуть легче. Так мы и продолжали минут пятнадцать. Я водила над раной Руслана руками, собирая черную липкую дрянь, а Лизка бегала менять воду в тазу и лила мне на руки смывая заразу. Под конец нас обоих ноги уже не держали, но результат того стоил, черноты как не бывало и рана стала затягиваться на глазах.

— Все, теперь все будет хорошо, — сказала я устало, проваливаясь в спасительное забытье.

Глава 14.

Очнулась я только следующим вечером, когда солнце склонилось за горизонт. Болело все тело. Слабость была невероятная. Я минут десять еще провалялась в постели, ровно до того момента, пока в двери не вплыла Лиза с большим подносом, уставленным всякими вкусностями.

— Привет, ты как? — спросила она заботливо, ставя поднос мне на колени.

— Привет, да вроде ничего, — промямлила я, хватая пышный оладушек и макая его в сметану и варенье. — Ммм, вкуснотень.

— Ты ешь-ешь, — сказала Лиза, садясь рядом со мной на постель и умильно меня разглядывая.

— Угу, — прошамкала я. — А что это вчера было? Что с Русом такое случилось?

— Всех подробностей я не знаю, дед меня не захотел посвящать. Сказал только, что Руслан с группой боевиков проводил зачистку территории от банды диких, которые в одном из отдаленных сел устроили бойню. Вроде были даже человеческие жертвы. Кажется, всех переловили, только под самый конец схватки главарь банды выстрелил в Руслана серебром. Пуля пролетела навылет. Такие раны хоть и заживают долго, но особой проблемы не составляют. День-два и оборотень снова на ногах. Вот только не в этот раз. Ты и сама видела. Если бы не ты, Руса уже не было бы в живых, — Лиза всхлипнула и уткнулась мне в плече. Погладить ее и успокоить у меня не получалось. Руки были в масле и сметане. А развазюкивать по подруге остатки еды не хотелось.

— Лиз, все же обошлось? Правда? — спросила я неуверенно.

— Правда, — она улыбнулась сквозь слезы. — Братик уже пришел в себя и теперь лежит в комнате и капризничает, а вокруг него бегает тетя Зина и дед.

— Ну, и, слава богу, — сказала я, принимаясь за следующий оладушек и запивая все это ароматным кофе. Минут десять в комнате стояла тишина, нарушаемая только моим увлеченным чавканьем. — Фух, наелась. Хорошо-то как, теперь бы в душ.

— Иди, а я пока тут уберусь немного.

Через полчаса, после принятия водных процедур, я зашла в комнату полная сил и в отличнейшем настроении.

— Лиз, а кто такой Матвей? — задала я вопрос, который меня волновал еще со вчерашнего дня.

— Матвей, это Матвей, — Лизка печально улыбнулась.

Двадцать пять лет назад на территорию, подконтрольную белым тиграм, после долгих переговоров перебрался небольшой клан пантер. На родине оставаться они не могли, их готовы были поглотить более сильные кланы и сделать своими рабами. Клан был малочисленным, всего-то две семьи с малышами и, естественно, противопоставить другим оборотням им было нечего. Ратмир решил их приютить на своей территории. Естественно, от хозяев пантер пришлось откупаться, но он, ни разу об этом не пожалел. У пантер была одна особенность, они могли иметь общее потомство с тиграми без утраты специфических способностей с обоих сторон. Наоборот, ментальные способности тигров только усиливались врожденной эмпатией пантер.

Пришлые оборотни достаточно быстро освоились на новой территории и даже заняли определенную нишу в иерархии мохнатых. Им поручили работу с молодняком, с которой они чудесно справлялись. Рус и Матвей росли вместе, на пару шалили и получали за проделки тоже вместе. Все было замечательно до определенного момента. Пока на клан пантер не напали дикие оборотни. Не выжил никто, кроме Матвея. Мать, отца и маленького брата убили фактически у него на глазах. Его спасло только то, что в это время Матвей исследовал дымоход в надежде таким образом удрать к Руслану. Его отец, зная неугомонный нрав своего сына, установил на окна и двери сигнализацию. При попытке несанкционированного взлома, она срабатывала диким воем. А вот дымоход — до этого отец как-то не додумался. Вот это и спасло малыша. Хотя до сих пор не понятно, почему сигнализация не сработала при проникновении в дом посторонних.

Утром, не найдя пантер на рабочем месте, к ним домой отправился один из коллег. Картина, которую он увидел, вызывала неконтролируемый ужас. Все было залито кровью, пол, стены, мебель, даже на потолке были брызги крови. На полу лежали растерзанные трупы родителей Матвея и его маленького братика. А посреди этого кошмара сидел малыш и тихо подвывал. Были вызваны Ратмир и группа зачистки. Банду нашли быстро и ликвидировали, а вот Матвей... Он с того времени перестал разговаривать, только мычал, не помогало ничего. Ратмир забрал его к себе и стал воспитывать как своего сына, периодически применяя часть своего дара — врачевание душ. Через полгода это стало приносить ощутимые плоды, мальчик заговорил. Только вот шалить на пару с Русом он перестал. Матвей рос нелюдимым и угрюмым, только маленькая Лиза могла достучаться до него, только рядом с ней он начинал улыбаться. А потом случилась трагедия с родителями Руса, и пока дед находился в душевном раздрае, Матвей помогал Руслану справляться с управлением кланами. Естественно у обоих мальчишек были проблемы с поддержанием порядка в кланах. Если у Ратмира был непререкаемый авторитет, то ребятам каждое свое слово приходилось отстаивать и доказывать, что они достойны, принимать такие решения. Было тяжело, но ребята выстояли, а потом и дед начал понемногу приходить в себя, поддерживая ранее принятые решения внука и воспитанника.