Минута непонятного шуршания, потрескивания, звонкий хлопок, какой издает парусина, когда в нее ударяет ветер, тонкий мелодичный посвист, дрожь земли, укрытой снежным саваном — и тишина. Людек подскочил, больше не удерживаемый тонкой рукой берегини, дернулся вперед, боясь того зрелища, что могло его ожидать...
— Прошу в шатер. — Молодая степнячка, отстегнувшая лицевой клапан, широко улыбалась выбравшимся из укрытия спутникам и мыском сапога раскидывала снег. Она была бледна, под глазами появились темные круги, губы потрескались, но... Девушка была жива и довольна.
— А где...зверь? — Людек растерянно осмотрелся. Следов ящера поблизости не оказалось. Вокруг по-прежнему расстилалась степь, укутанная белым покровом. Однако что-то изменилось в окружающем пространстве. Появились холмы, каких ни один из пограничных дозоров не видел, вокруг их стоянки скрючились карликовые, по колено высотой, деревья, закованные в ледяную броню.
— Ушел, любезно исполнив мою просьбу, — Тахиза пожала плечами и присела около небольшого холмика в центре поляны. Несколько взмахов руками, удар в изножье сугроба — и перед остолбеневшими спутниками распахнул свой зев крошечный шатер.
— Это шутка? Или ты предлагаешь нам греть в этом кукольном доме по очереди руки и ноги? — Королевич скептично осмотрел сооружение. Конечно, в плане безопасности оно было идеальным — сливалось с зимним пейзажем, со стороны не просматривалось, скрытое низкорослыми зарослями.
— Это овлийн, — прыснув, объяснила хмурящемуся чужаку Верена. — Зимний шатер, по-вашему. Его ставят на земле в определенных местах, где может пройти разъезд, и оставляют.
— Не волнуйся, этот шатер никто не найдет, — предвосхитила возражения королевича Тахиза, становясь на колени перед зевом их убежища. — Его в прошлом году ставили мы с сестрой. Да так и не воспользовались. Забирайтесь, только осторожно, до пола далековато.
Она легла на живот, оттолкнулась руками и лихо соскользнула пятками вперед в распахнутый зев. Глухой удар — и вот уже ее глаза лукаво осматривают королевича, мол, ты следующий. Людек вздохнул, отряхнул с одежды приставшие кусочки наста и снежную пыль, схватился за край шатра рукой и спрыгнул внутрь. Верена с визгом свалилась на его спину.
— Располагайтесь, друзья мои. День будет долгим.
Тахиза кинула каждому по свернутой в тугой валик шкуре какого-то неведомого зверя и, подавая пример, растянулась на густом мехе сама. Блаженный вздох — и вот уже Хранительница степи крепко спит, по-детски подперев щеку ладошкой. Её подруга тут же улеглась рядышком, свернувшись калачиком. Ночной переход дался ей тяжело, не привыкла берегиня к таким холодам в своем вечнозеленом лесу.
— Овлийн, значит.
Людек присел, скрестив ноги, на расстеленную шкуру и осмотрелся. По размерам шатер был сравним с военными палатками шехских солдат — здесь легко уместились бы еще три-четыре человека. Стены из дубленых шкур, явно пропитанных каким-то влагостойким составом, дощатый пол, покрытый полупрозрачной смолой. В правом дальнем углу небольшой, метр в длину, наверное, "рукав", отгороженный от жилой части шатра занавеской. Отхожее место? Слева громоздятся мешочки с чем-то съедобным — из ослабленной горловины мешка выглядывает краешек прессованного хлеба. На случай мороза приготовлена вязанка теплых, длинношерстных выделанных шкур. Разве что воды нет, но к чему она зимой, если можно легко натопить питье из выпавшего снега. Королевич хмыкнул и в легком изумлении тряхнул головой. Стоило признать, что мнение о степном народе как о грязных необразованных варварах на поверку оказалось ошибочным. Предрассудок, не более. Или же тщательно выпестованный самими степняками образ, в который поверили все без исключения. Умно, ничего не скажешь. Рискнувшие напасть на местных обитателей наверняка и до границы жилых земель не доберутся, столько страшных секретов хранит Степь. Один ящер, прячущийся в снежном буране, чего стоит...
Королевич, недолго поразмыслив, решил не беспокоить пустыми расспросами своих спутниц. Тахиза обещала к следующему утру вывести их в город. Значит, ночью их ждет еще один переход. Людек, наконец, стянул осточертевшую шапку, взъерошил потрескивающие волосы и, воровато оглянувшись, стащил из мешка плитку сушеного мяса. Пока девушки спят, он, так и быть, посторожит, заодно и голод утолит. Потом поменяется с первой проснувшейся.
Глава 17. Смотр невест
С увитого живой лозой балкончика мягко лилась музыка. Трепетали огоньки свечей в начищенных до блеска канделябрах, отражались мириадами светлячков в хрустальных каплях люстр. Доносились терпкие ароматы курений из-под закрытых дверей приемного зала. Ловко сновали слуги, спеша сопроводить нежных, разрумянившихся от мороза красавиц в отведенные им покои. Всюду неслись шепотки, звенел девичий смех, шелестели подобно крыльям бабочек веера, скрывая до поры до времени лица своих хозяек.
— Ах, Зимний бал во дворце! Вы можете представить?
— Сам король будет выбирать себе невесту среди прочих аристократов!
— Да неужели? Врёте, милочка.
— Вот те крест, не вру! Сама слышала, как почтенный лекарь их величества вчерась...
— Тётушка, я так волнуюсь! А вдруг я ему не понравлюсь?
— Лизетта, успокойся. Веди себя достойно...
Медоточивые улыбки, оценивающие взгляды, льстивые речи. Сколько подковерных интриг закручено вокруг смотрин? Скольких девушек отправили сюда против воли со строгим наказом захомутать короля? Ради блага семьи, ради интересов гильдий, ради личной выгоды и чьих-то корыстных планов... Йозеф глубоко вздохнул и, таясь от снующих внизу девиц, сполз по колонне на пол, примяв спиной тонкие стебельки лозы. Специально вырастили, между прочим, в его саду, чтобы гостьи дорогие порадовались. Мол, глубокой зимой — и такая роскошь! Да весь дворец сейчас похож на сумасшедший цветник! Садовников по коридорам больше шныряет, чем охраны. Удружил братец, ничего не скажешь! Сам-то, небось, рад-радёхонек, что холост и свободен. Хотя, о чем это он... Король состроил рожу и подмигнул собственному отражению в стекле. Людек, к сожалению многих и многих красавиц королевства, был давно и прочно женат на работе. Пожалуй, выше работы он ценил только общество младшего брата...
— Ваше величество, пора собираться. Прием начнется через полтора часа.
Личный камердинер короля склонился в поклоне на пороге балкончика. Йозеф переменился в лице и яростно замахал на мужчину, требуя того умолкнуть и немедленно присесть на пол. Обнаружить свое присутствие раньше времени ему совершенно не хотелось. Пожилой слуга тонко усмехнулся и присел на подушечки, в изрядном количестве разбросанные по полу. Оформители, приглашенные во дворец, решили устроить на внутренних балконах второго этажа этакие местечки для уединения. Мало ли, решит Его величество поближе с кем из конкурсанток пообщаться.
Растягивать смотрины на месяц Йозеф не пожелал, потому, как только пришел в себя после подлого удара брата, отправился менять уложение о грядущем событии. Конечно, сперва король изрядно побушевал в своих покоях, грозя коварному родственнику всеми карами. Спустя час выдохся, успокоился, высказал наболевшее почтенному Мареку да главе своей сотни воинов-дрегори... И переписал задумку Людека, сократив время присутствия первых красавиц и умниц королевства и союзных земель с месяца до двух недель. Йозеф наивно полагал, что уж две недели он сумеет скрываться от наводнивших дворец девиц, особенно настырных, а потому совершенно неразборчивых в методах.
Итак, две недели, сорок пять девиц, каждая в сопровождении личной служанки (у кого не было — приставляли помощницу из дворцовых слуг), полностью преображенный дворец, несколько десятков приглашенных мастеров разного профиля — от парикмахеров до лекарей, три состязания, личные беседы с каждой претенденткой... И Зимний бал, на котором через две недели король объявит о своем выборе. Черт бы побрал эти древние законы, по которым править страной может только "правильно" женатый мужчина!
Впрочем, страдать в одиночестве Йозеф не собирался, а потому разнеслись по режионам королевства срочные письма от самого правителя, лично каждому владетельному лорду в руки. Требовал король прислать от каждого режиона, в том числе и от каждого княжества приморского по жениху достойному из дворян да аристократов. Причем не абы кого ждали на королевских смотринах — наследников запросил себе в свиту Каратель, а коли уже помолвлен юноша, то следующего за ним в очереди на управление родом. Сим указом Его величество даровал великую честь знатным родам Шехии, дозволяя венчаться в королевском храме в один с собой день. Лорды зубами поскрипели-поскрипели, но...высочайшую волю пришлось выполнять. Тем более что в сопровождающие будущим женихам, дабы молодые люди не мучились долгой дорогой в столицу, прислали вместе с письмами страшных воинов в черно-красных масках. Лордам, как никому другому в Шехии, были известны способности нелюдей-дрегори. Обманом укрывать наследников от визита в Шехран никто не стал. Почуют ложь — с каторги не выберешься. Так через сутки вместе с ехидно скалящимся Йозефом начала смотрин ждали еще сорок четыре безутешных юноши. Кому охота раньше времени со свободой холостяцкой прощаться?
— Как там малый совет, Матей? Собрались старые интриганы? — Йозеф, плюнув на свой высокий статус и прочие королевские достоинства, ползком приблизился к камердинеру и снизу-вверх заглянул тому в глаза.
Старик Матей прислуживал ему с самого детства. Внезапную смерть отца королевичей, а затем и их старшего брата верный семье слуга перенес тяжело. Не случись рядом почтенного Марека — Матей бы так и высох на больничной койке. Один из немногих, он верил в непричастность Людека к трагическим событиям. Со смешной в его годы доблестью стремился охранять и сопровождать воспитанника повсюду. Как пес, ей-богу. Немудрено, что, став королем, Йозеф отказался менять старика на более молодых и бойких слуг, вопреки требованиям Совета, этикета и прочих-прочих.
— Ожидают вашего появления.
— Ну, идем тогда, послушаем, кого мне в жены прочат. Только так, чтобы дамочки снизу не заметили.
— Не извольте сомневаться, Ваше величество. — Старик усмехнулся по-доброму и, дернув один из канделябров, раскрыл зев тайного хода. — Здесь вас никто не заметит. Прошу за мной.
Малый зал находился на третьем этаже дворца, неподалеку от лестницы, ведущей в оранжерею под крышей. Здесь испокон веков собирались приближенные к правителю лорды-министры, дабы отчитаться по своей ветви ответственности или решить спорные вопросы. Сегодня места в зале занимали десять министров, один безмолвный дрегори и два приглашенных гостя: стройная девушка, скрытая от чужих взоров вуалью, и князь Михиль ван де Велда, недавно введенный в свет кузен Его Величества.
— Вижу, все в сборе. Что ж, я рад. — Йозеф опустился в кресло во главе стола и цепко оглядел лица присутствующих. Волнение, недовольство, тревога, равнодушие... Что же вы задумали, лорды-министры? И что будет теперь... — Я не просто так пригласил всех вас незадолго до смотрин. Вы знаете, что из присутствующих я должен выбрать будущую королеву. Также вам известно, что помимо меня, невест выберут наследники либо младшие отпрыски всех режионов Шехии и княжеств Приморья. Прошу вашего совета, господа. — Король нарочно сделал паузу, следя за реакцией министров. Те замерли в напряженном ожидании. Йозеф усмехнулся, предвидя хорошее развлечение. — Вам наверняка известны расклады сил в каждом уголке нашего королевства. Жду ваших рекомендаций о том, на кого из собравшихся внизу девушек следует обратить внимание мне и, ежели имеются соображения, кого следует определить в пару прибывшим женихам.
Задумка короля удалась на славу. Такого гвалта и шума Малый зал не видел давным-давно. Спустя час громких споров и бурных обсуждений Йозеф, довольно щурясь, уносил с собой мелко исписанный свиток с выстроенными парами именами. Что касается наследников земель, он даст обеим сторонам выбор. Назначить выгодную стране пару тому или иному юноше он всегда успеет. А что до советов касаемо будущей королевы...
Йозеф мстительно улыбнулся и прибавил шаг. Выделенных в приватной беседе с каждым министром девушек он пристроит в первую очередь. Не хватало ему еще ставленницы какого-нибудь лорда под боком!
Приемный зал поражал воображение с первого взгляда. Расцвеченный всеми цветами радуги, увитый живыми благоухающими цветами из королевских теплиц, он пленял и заставлял замирать на месте, в восхищении разглядывая шедевр творческой мысли лучших мастеров королевства. Зал на короткое время бала стал отражением Марейна. Здесь был Лес, шумящий, полный прохлады и аромата лесных цветов. Здесь был морской берег, по-южному светлый, с дорожками из золотого песка, шумом прибоя и яблонями, сыплющими нежные лепестки под ноги красавиц. Здесь нашлось местечко и для дикой Степи, пахнущей терпким разнотравьем и немножко — кострами. И, само собой, здесь была Равнина. Серебристо-снежная, с закованными в лед реками и зеркалами озер, она лежала в центре, объединяя все элементы в единую картину. Чудесное зрелище...
Сорок пять девиц, разодетых по последней моде своих земель, восхищенно рассматривали убранство зала, не забывая стрелять глазками по сторонам, прикидывая собственные шансы на победу. Каждая была по-своему красива. Каждая, словно безмерно украшенный плащ, несла на своих плечах ожидания и надежды родных и близких. Девушкам еще не рассказали о коварной задумке короля...
— Его величество Йозеф Первый со свитой! — прогремел над залом голос церемониймейстера. Взоры всех присутствующих (а в зале собрались не только невесты, но и их семьи, придворные и прочий люд) обратились к широкой площадке на постаменте, изображающей застывшее озеро. Каково же было удивление девиц, когда наравне с королем встали еще сорок четыре юноши, одетых в те же самые брюки простого кроя и белые рубашки без единого украшения!
— Доброго вечера, дорогие дамы, — склонился в поклоне рыжеволосый мужчина с тонким ободом короны на голове и лукаво улыбнулся. — Я счел необходимым внести некоторые изменения в правила, высланные вам лордом Регентом накануне моего возвращения. Вас с ними ознакомят после приема. А теперь позвольте вам представить мою свиту. — Мужчина взмахнул рукой — сопровождающие его юноши сделали шаг вперед и учтиво поклонились. — Лучшие женихи королевства и союзных земель перед вами! Ни одна из вас не останется без хорошего мужа, обещаю.
Зазвучала трогательная, пронзительная мелодия. С потолка вдруг посыпались легчайшие перья, словно снег, укутывая белоснежным покровом прекрасные картины разных земель. Мужчины сошли с постамента, четко разойдясь каждый к присмотренной (или назначенной?) красавице. Пары закружились в первом танце. Ритм нарастал, из тягучего вальса обращаясь в нечто иное. Жгучее, страстное, совершенно неведомое шехскими девицам, но с восторгом встреченное княжнами и княжичами Приморья. Быстрее, быстрее... Ближе, теснее, сплетая дыхание. Горят лихорадочным румянцем щеки девиц, блещут задором глаза их партнеров. Надрывное крещендо, жалобный крик скрипок — и мелодия вдруг обрывается. Повсюду вспыхивают белые перья, чернея и обращаясь огненными искрами, что взлетают к самому потолку. Хрустит под ногами казавшийся нерушимым лед, освобождая бурные воды рек. Истаивает снег, открывая взорам могучие деревья и травянистое полотно Равнины. Тьмой полыхают глаза короля, сжавшего в объятиях перепуганную невесту. То тут, то там закручиваются угольно-черные вихри, за спинами придворных вдруг оборачиваясь суровыми рослыми воинами в масках... Молодой король в очередной раз явил миру свое истинное лицо, дабы не забывались лорды.
